Всего страниц: 12
Александр Иванин (11945): Долг
Размещено: 13.04.2014, 16:21
   
ЗДЕСЬ ВЫЛОЖЕН ПЕРВЫЙ ЧЕРНОВИК,

ЧИТАЙТЕ НОВУЮ РЕДАКЦИЮ КНИГИ - http://cruzworlds.ru/books/index.php?m=read&book=97&page=8


Глава 4. Новые рабовладельцы и новое зло.

    Пока говорил Иваницкий, Бочкин забрался на нему броневик    и теперь стоял рядом. Небольшая толпа постепенно приходила во все большее и большее возбуждение. Во время его короткой речи все молчали. Напряженную людскую тишину нарушал только Иваницкий. Зато когда он замолчал, толпа зашумела, заколыхалась,    люди стали говорить, активно жестикулировать. Володя кинул эмоциональный посыл и получил стократный ответ, а теперь купался в этой волне. Народ был доволен и готов для служения Долгу. Громкие выкрики из толпы, нарушавшие взятую Иваницкий паузу,    пресёк    Бочкин:

    - Всем все понятно? Неужели кто-то не понял товарища Владимира Игоревича. Кто согласен бороться со всякой мразью, которая паразитировала на    нас все эти год, которая устроила весь это Песец. Долго они над нами измывались, пришла наше время, и мы своего не упустим. Пусть я подохну, но поквитаюсь с выродкамии и паразитами которые с меня к кровь сосали. Смерть!

    - Да, смерть, - завопил солидной комплекции седой дядька в годах.

    - Смерть! - заорали в толпе.

    - Смерть! - вторили им все остальные.

    Иваницкий чувствовал,    как из людей уходят последние остатки растерянности и страха. Может быть утром они были напуганы и дезориентированы, но теперь каждый из    них получил не просто соломинку, каждому из них он протянул руку помощи и вытащил его из трясины страха,    он дал им цель ради которой можно и нужно жить. Иваницкий знал, что любой    из тех, кто его слушал,    готов служить долгу.

    Володя шагнул с броневика прямо в толпу. Его подхватили на руки и подняли над головами окружавших его людей. Десятки человеческих руки несли его,    он плыл над головами людей, подспудно чувствуя, что со временем эти пять десятков людей превратиться в пятьсот тысяч, и он уже будет плыть над океаном из человеческих голов. В очередной раз Володю посетил невероятный эмоциональный подъём, который давал ему буквально воздушную легкость и предельную ясность сознания. Это чувство    наполняло удивительной силой, граничащей с силой богов. Он мог вести за собой армии, исцелять, возводить города и строить новый мир. Он был всемогущ.

    Впереди толпы бежал Бочкин, размахивая своим карабином СКС с торчащим штыком. Первым местом посвящения новых адептов служения Долгу предсказуемо оказался второй этаж комендатуры. Стояла уже глубокая ночь, электричество экономики. Поэтому вместо ламп или электрических светильников горели свечи, которые привносили в церемонию некую сюрреалистическую и мистическую подоплеку. Адептов переписали, разделили на тройки, из троек собрали десятки, добавив к трём тройками одно командира    или десятника.

    К Иваницкому подходили, его спрашивали, его просили, его благодарили. Сейчас его соратников было чуть больше пятидесяти, но на каждого изних он мог положиться даже без легкого намека на сомнение. Большую часть из этих людей он видел впервые. Все они были разные, у каждого из них раньше была своя жизнь, которой теперь нет. Все прошлое не имело значения: чем они занимались, что делали, во что верили, кого любили. Иваницкий безошибочно видел душу каждого из адептов. Чувство служения Долгу постепенно заполняли собой в душах последователях каждый свободный уголок, заслоняя и уводя на второй план проблемы настоящего и воспоминания о прошлом.    Не все ещё правильно    понимали смысл    служения. Новые идеи наслаивались на прежнюю суть человека, но начало было положено, это теперь его люди. А чтобы привести всех соратников к полному пониманию веления Долга, на это потребуется ещё много времени. Понимание великого служения Долгу будет постепенно, как кислота, разъедать все наносное и лишнее, стирая в человеке все старое и мешающее.    Люди пока не осознали, что у них нет выбора.

    Среди толпы Иваницкий выделил пятерых молодых парней, почти мальчишек, но мальчишек весьма крупных и крепких. Они не то чтобы были похожи, но чувствовалась их спаянность. Именно про них можно было сказать, что они команда. Пятеро ребят первыми подошли к Иваницкому. Первым заговорил скуластый парень со злым взглядом:

    - Разрешите задать вопрос?

    - Спрашивайте.

    - Мы хотели бы вместе быть.    Не по тройками, а вот так впятером.

    - А в чем разница?

    - Разница принципиальная. Мы служили вместе. Земляки мы.

    - Служили?

    Нехитрый рассказ скуластого поведал, что все они родом из разных поселков одного района Забайкальского края, служили в десантно-штурмовой батальоне или ДШБ. Прошли боевую обкатку на северном Кавказе и в Таджикистане. Большой Песец застал их в Москве, они ехали домой после дембеля, закончив нелегкую армейскую службу. Ребята решили напоследок    перед дорогой домой навестить Столицу.    В день, когда они должны были уезжать, поезда вообще ходить перестали. Выбравшись из зазомбяченной Москвы, они временно    обосновались на одном из эвакуационных пунктов, там их службой стало спасение людей. В накопителе они оказались в колонне с остатками гарнизона эвакопункта.     Главной целью у них было попасть домой, но перспектива проехать более семи тысяч километров весьма удручала. В накопителей они появились с одной целью, чтобы найти возможность вернуться домой или хотя бы связаться с родными, с их поселками или с ближайшим городом.

    Перед    Иваницким было вполне боевое и сплоченное подразделение, которое грех было ломать. Володя оглянулся вокруг. Справа от него стоял Бочкин и хитрым взглядом смотрел не ребят.

    - Бочкин, возьми ребят под свою опеку, -    предложил ему Иваницкий.

    - Хм. Ну, а че. Подучу ребят поднатаскаю и воевать можно будет.

    - Э, дядя. Мы тебя ещё воевать научим. Учить ты нас собрался, - возмутился скуластый, смерив насмешливым взглядом усатого мужика возрастом под подлинник.

    Бочкин резко ткнул согнутым пальцем скуластому куда-то в шею. Тот мешком    повалился на пол.

    - Молодо-зелено. Я воевал и людей резал, когда ты у папки в мошонке ещё     барахтался. Поговори мне, сопляк. Профессионал нашёлся.

    Остальные четверо удивленно смотрели то на Бочкина, то на своего товарища.

    - А вы чего разявились? Если у кого ещё вопросы и предложения есть, я могу ответить!

    - Не мужик, вопросов нет, - с удивленной глуповатой    улыбкой ответил самый высокий из пятерых.

    Бочкин неуловимо быстрым движением ударил длинного в солнечное сплетение. Тот со слабым охом согнулся пополам.

    - Мужики барину служат, а я    - товарищ командир. Вопросы?

    - Никак нет, товарищ командир! - почти одновременно ответили остальные трое.

    Всё-таки дембельский статус и нагрянувшая катастрофа ещё не вытравили из парней армейскую дисциплину. Обучение ребят Бочкиным    уже началось.

    Иваницкий переключился на других соратников.    Невообразимо разный состав адептов превратил задачу комплектования групп в проблему. Уровень подготовки, пол, возраст и личные качества каждого из них    следовало сложить в единую мозаики.    И не просто сложить.    В итоге должен    был    получиться механизм -    идеально работающая машина. Иваницкий старался поговорить с каждым. Ему было важно почувствовать человек, передать ему часть своей уверенности и поделиться с ним полученным откровением. Для себя их толпы    он выделил четырех, которые совершенно не вписывались в структуру служения долга,    эти четверо пришли только из страха перед будущим,    а понимания у них не было и не будет.    Их можно конечно поставить, на путь истинный, но времени на это совершенно нет. Семеро не подходили по общему состоянию. Можно было сказать, что они не пригодны по медицинским показаниям. В общем -    эти семеро будут тылы обсуживать, пока остальные на переднем крае драться будут.    Больше половины из новых членов нуждались в срочной подготовке или переподготовке. Хорошо, что к Иваницкому пришло много служивых. Они быстро поставят обучение и переобучение новичков    на поток.

    Вопросов с вооружением адептов долга не возникло. Всем раздали новенькие АК-74М, гранаты и вполне современную военную амуницию. Некоторых переодели в военную форму. В целях комплектования всем необходимым, Бочкин драл с    приезжающих в накопитель военных безбожную дань. Хитроумный завхоз усиленный безмерно наглым Димой Поповым натаскали на второй этаж комендатуры броники, гранаты, два гранатомета и пять ручных пулеметов,    а боеприпасы и прочую амуницию даже считать не стали. Довольный Бочкин щеголял теперь с новеньким «печенегом»    со сменными оптическим и колематорным прицелами, а также с глушителем.

    Пока Иваницкий занимался ответственным делом комплектования когорты своих последователей, военные тоже не дремали.

    Из здания комендатуры они перебрались в большие выгороженные в ангаре боксы для хранения мелкоштучных товаров, безжалостно выкинув остатки товара и приспособив большие просторные помещения под себя.    Столы были заставлены компьютерами и завалены бумагами, на стенах висели карты, разукрашенные кружками, точками и стрелками. У дальней стены разместился узел связи. Склад стал походить на полевой штаб боевой операции. Вся площадь перед ангаром и комендатурой были заставлены военной техники. Если раньше военных на территории накопителя не хватало, то теперь был    явный переизбыток. Появились командиры подмосковных военных частей и их представители. Постоянно подъезжали все новые и новые представители из военных частей. Операция по взятию под контроль стратегических запасов необъятной Родины шла полным ходом. Работа кипела не только в штабе. Территория накопителя превратилась в штаб операции. Техника подъезжала и отъезжала, шла ротация военных. Солнечные лучи выхватили напряженное сосредоточенное движение в котором уже не было паники и отчаяния. И это было хорошо. У людей появилась цель и    надежда.

    В здание комендатуры зашел помощник начальника накопителя Сева. За ним семенил мужичок с седой козлиной бородкой. Иваницкого они встретили прямо у лестницы на второй этаж.

    - Ой, как хорошо, что вы здесь, - обрадованно начал Сева. - Я уж думали, что вас по территории придётся искать или ещё где.

    -Ну и?

    - Вот, - Сева показал на козлобородого.

    Иваницкий внимательно осмотрел интеллигентного вида мужика. Сущность рафинированного интеллигента пробивалась сквозь ободранную, грязную и побитую личины вкупе с рваной мокрой одеждой. Сквозь разорванный китель старого образца виднелась костлявая грудь с реденькой порослью, а штаны были больше похожи на старую    половую тряпку с многочисленными прорехами,    намотанную поверх бедер.

    "Неужели ему не холодно?" - подумал Володя. Ночью были заморозки, а утром температура была немногим выше нуля. Но тот даже    не дрожал. Он был напуган и бледен, в общем,    производил впечатление глубоко несчастного человека. Тут дело было не в его внешнем виде, а в том внутреннем состоянии, которое переполняло неожиданного визитера.

    -Что у вас?

    - Я у вас прошу помощи. Пожалуйста, - голос интеллигента был тихий, срывающийся на шепот.

    - А ну всем тихо! - рявкнул Бочкин на гомонящих вокруг адептов заметив, что шеф пытается расслышать слова несчастного мужика.

    Мужичок, даже не обратив внимание на окрик    Бочкина, продолжал:

    - Алечка моя сейчас и другие тоже в рабстве. Нас били и работать заставляли. А вчера вечером человека казнили. Вы представляете, какой ужас.

    Во так! Начинался новый день и Долг требовал оправдать возложенные на людей надежды. Бородатенького мужичонку звали -    Павел Павлович. И ему довелось столкнутся с махровым злом, которое требовало немедленного искоренения.

    Расспросы не заняли много времени.

    Ещё позавчера из накопителя отправили группу так называемых "балластных". Граждане преклонного возраста и преимущественно гуманитарных специальностей были отправлены в новое поселение, которое великодушно согласилось их приять. Приехавших за ними семейную пару встретили как родных. Количество одиноких стариков, инвалидов и просто никому не нужных людей, которые не могли пристроиться сами, в накопителе    угрожающе увеличивалось. Так называемая рабочая группа по переселению буквально с ноги сбилась, и весь эфир задолбила    в попытках разместить несчастных бедолаг.

    Сердобольные визитеры усадили в свой грузовик дюжину человек и отбыли в неизвестном направлении. Хотел взять ещё и детей, но мадам Филимонова, курирующая новую безпризорщину,    категорически отказалась их даже пускать в детский барак. Может, почувствовала что или не понравились ей внезапно появившиеся благодетели,    но она четко и весьма жестко порекомендовала семейной паре удалиться куда-нибудь далеко и не появляться ей на глаза. Спорить с воинственным матриархом было бесполезно. Разбираться с гранд-дамой не стали, а, снабдив визитёров оружием, отправили их с территории.

    Участь счастливчиков, которые пошли под начало семейной парочки фермеров, оказалась незавидной. Их увезли какими-то запутанными тропами и дорожками в один из отдаленных районов    Подмосковья.    Хозяйство куда они прибыли было фермерскими, только фермера там уже не было. Он вместе с семьёй дергался на виселице перед самым въездом в усадьбу.

    Само хозяйство оказалось не липовым. На большом подворье стояла сельскохозяйственная техника,    а на некотором расстоянии находился скотный двор с кошарами, небольшой молочной фермой, крольчатником и конюшней.    Фермерское хозяйство специализировалось на разведении скота    и своем небольшом молочном бизнесе.

    Вновь прибывшим сразу объяснили их незавидную участь. На все ближайшее время их уделом становиться рабский труд. Циничные увещевания о том,    что настало новое время и что их спасают от голодной смерти, а также прочую ахинею про смирение и очищение можно было не брать во внимание. Сермяжная правда ситуации заключалась в том, что им придется    работать фактически только за еду и кров. Кто будет плохо работать, тот будет плохо жить,    а кто не будет работать вовсе, тот и жить не будет совсем.

    Хозяевами фермы оказались муж с женой и их друзья.    Причем все друзья мужского пола оказались уголовниками. Собственно говоря, семейная пара были недавними    наемными работниками той же самой фермы. В новых условиях ушлые батраки быстро сориентировались и, пригласив своих друзей с уголовным прошлым, казнили фермера с семьей и захватили бизнес, который сулил в наступившем мире солидные дивиденды и статус. Отечественный рынок еще не скоро увидит аргентинское мясо и австралийскую кенгурятнику. Овцы и коровы в зомби не превращались, а коневодство обещало стать процветающей отраслью, учитывая грядущий     дефицит бензина и запасных частей для автомобилей.

    Мысли у рейдеров были правильные. Но работать они не хотели. В качестве рабочего персонала осталось несколько молдаван. Они тоже батрачили на фермера. Но для расширения бизнеса нужны были еще    рабочие руки и много.

    Сначала привезли каких-то бомжей. Это оказалось ошибочным решением. Они не только плохо работал, но и грешили пьянством, а    при любом удобном случае еще и воровством. Бомжей напоили тосолом и повесили болтаться рядом с трупами бывших хозяев фермы.

    Немного пошевелив мозгами, новые аграрии     решили пойти по стопам великого кормчего Мао.    Китайский лидер отправлял    мягкотелую интеллигенцию на перевоспитание    в сельскохозяйственные коммуны. В    новых условиях интеллигенция весьма подходила на роль    не глупых, работящих и управляемых рабов.    Будущий персонал решили подбирать в эвакуационных и накопительных пунктах.

    Привезенных рабов сразу же избили и заставили убирать навоз, а вместо обеда отвели полюбоваться на повешенных в рядок «провинившихся». Вид, дергающихся на тросах, зомби пугал пленников очень сильно, а внешний вид новых хозяев не оставлял сомнений в том, что в случае сопротивления рабы будут болтаться на таких же металлических тросиках и на этой же самой виселице.

    Вечером их, наконец, покормили.    Причем дали такую же смесь из рубленой вареной в кожуре картошки,    отрубей и пропаренного овса,    которой они кормили скотину.

    Возмутиться решилась только супруга этого интеллигентного мужчины.    Расправу учинили мгновенно. Ее жестоко избили и заперли на ночь в холодный подвал. А утром собирались сжечь живьем.    Казнь перенесли на утро для того чтобы это могли увидеть и новые рабы,    которых собирались привезти утром.

    Мужчина убежал из запертого сарая, как только стемнело. Охранники из рабовладельцев были никудышнее.    Собак бывшие заключенные терпеть не могли, а стоять ночь в карауле ни кто не хотел. Единственными преприятными    мерами против побега рабов    были    замок на двери сарая и решетки на окнах.

    Щуплый Пал Палыч с помощью своих товарищей по несчастью сумел протиснуться между предварительно отогнутыми прутьями решетки и побежал за помощью.

    История действительно была удручающая и не требующая отлагательств. Лютая смерть женщины тяжким грузом ляжет на совесть Иваницкого и всех служителей    Долгу.

    - Где это находится?

    - Точно не знаю.    Я примерно в полночь бежал. Темно было. Сначала по лесу шел, а потом к деревеньке вышел. Вьюнки называется. Маленькая такая. Дворов сорок не больше.

    - Вам там помогли?

    - Нет. Что вы. Я так напуган был, что от каждого куста шарахался. Для меня тогда только две дороги остались или к властям или на плаху к этим самым фермерам.

    - А как вы    сюда добрались?

    - На велосипеде.

    - На велосипеде?!

    - Да. Там машина большая    стояла, а сзади на креплениях три горные    велосипеда было. Я один взял. Вы поймите, у меня выхода не было,    -    начал оправдываться интеллигент. -    Я со студенческих лет велотуризмом занимался и до сих пор с друзьями во всякие интересные места катаемся. Я ехал пока светать не начало.    Потом меня военные подобрали. Они меня сюда и привезли.

    Адепты долга не стали советоваться и обсуждать, что делать. Один из посвященных знал те самые Вьюнки,    этого было достаточно. Тридцать человек загрузились в машины и выехали за ворота.

    Дорога заняла не так уж много времени.    Но Иваницкий и его боевые соратники вдоволь успели налюбоваться на    картины конвульсий погибающего мира на протяжении всего пути. Брошенные автомобили, сгоревшие кафешки и заправки, города и поселки, заполненные ходячими мертвецами. В середине пути им пришлось объезжать две машины, горящие на дороге.

    Отъезжая то этого места    Володя проводил глазами печальный результат недавнего нападения. В том, что это было результатом нападения,    сомневаться не приходилось. Беспорядочно раскиданные по дороге гильзы, валяющиеся и бродящие трупы. Поломанные кусты и многочисленны следы машин вокруг дороги.    Сложно даже было сказать: смогли хоть чем-нибудь поживиться новые работники кистеня и топора или были вынуждены отступить не солоно хлебавши,    бросив уничтоженную добычу. В голове всплыла мысль о том, что банды на дорогах – это одно из появлений зла нового мира,    против которого    надлежит беспощадно бороться, повинуясь велению Долга.

    К деревеньке, рядом с которой находилось рабовладельческое фермерское хозяйство, они выскочили    совершенно неожиданно. В конце    очередного дугообразного поворота колонна    оказались прямо на единственной деревенской улице. Дома во Вьюнках хаотично стояли по обеим сторонам дороги на разном удалении и на разных расстояниях друг о друга. Скорее всего, домики ставили без всякого плана – просто так, как захочется и где удобнее. Деревенька выглядела пустынной, хотя из труб вился сизый дымок. Признаки, того что жители готовились к обороне были видны повсюду.    Дорогу перегораживала самодельная рогатина, обвитая ржавой колючей проволокой. Окна в домах были забиты деревянными щитами и где-то заложены мешками с песком. У некоторых усадеб были наскоро наращены заборы попавшимися под руку материалами.

    Интеллигентный мужчина в возрасте дальше дороги не знал. Нужно было найти местных, которые смогут объяснить, а лучше сопроводить до рабовладельческого фермерского хозяйства. После того, как бойцы из головной машины колонны убрали рогатину с дороги, к их великой радости один из жителей выполз из своего укрытия.

    Колхозного вида мужик в кирзовых сапогах и ватнике спустился с ближайшего пригорка. Оказывается, там вполне грамотно был организован наблюдательный пост. Замаскировали его на столько хорошо, что даже вояки не смогли его обнаружить.

    - Голову даю на отсечение, что у них тут еще пара огневых точек замаскированных имеется, -    сказал Бочкин Иваницкому, пока настороженный мужик шел в их сторону.

    Мужика звали Серегой и был он отставным офицером. Оборона деревни была детищем его рук. Не смотря на простоватую одежду, мужик выглядел не лоховатым крестьянином, а скорее всего кулаком мироедом.    Выслушав просьбу Иваницкого, посмурневший Серега задумался, а потом сказал:

    - Две такие фермы в округе есть. Но находятся они в противоположных сторонах от наших Вьюнков.

    Подумав еще немного, он спросил у Пал Палыча:

    - Ты через болото шел?

    - Нет. Там местность сухая была. Еще овраг был глубокий    и ручеек на    дне.

    - Так, это ферма Лешки    Бабушкина. Не похоже чтобы Леха рабов держал. Работяги сами за него держались, потому что честный был. Я сам вас провожу. В какую машину мне садиться?

    Разумеется, отставника Серегу посадили на пассажирское сидение первого джипа. Ехать пришлось минут двадцать. Сметливый Серега времени зря не терял и старательно конопатил мозги сразу всем    на предмет получения оружия, боеприпасов к ним и гранат.    Поделиться с ним согласились, но для этого командующий деревенской обороны должен был подъехать в накопитель.

    Ферма убиенного Лешки Бабушкина встретила дикими    криками. Новые хозяева разошлись не на шутку. На куче сваленных для костра гнилых досок лежала жена Пал Палыча, маленькая хрупкая женщина Алла или Аля, как ее называл муж, а вокруг со связанными руками на коленях стояли все рабы, включая новую партию.

    Ворвавшаяся колонна застала палачей врасплох. Они так увлеклись экзекуцией, что не услышали шум подъезжающей техники. Новых    рабовладельцев взяли тёпленькими всех поголовно. Парочку татуированных аграриев, которые пытались бежать, догнали собровцы. Обратно утихомиренные уголовники шли гусиным шагом в приседе. Так что после возвращения они не то что бегать, они даже стоять на ногах не могли.

    Факты преступлений против людей были на лицо. Девятнадцать человек были обращены в рабство, все были избиты. Было покушение на убийство    гражданского лица путем сожжения. Двоим рабам новые рабовладельцы сломали ноги. Теперь эти хозяева жизни стояли перед Иваницким, затравленно глядя по сторонам.

    Володя внимательно оценивал каждого из них. На роль лидера банды больше всего подходил новый хозяин -    крупный мужик с грубым лицо, но это был не он. По нему чувствовалось, что он тупой и злой. А для лидерства этого было недостаточно.    Лидером была хозяйка.    И не потому, что ее муж был подкаблучником или в произошедшей трагедии чувствовалось    незримое влияние изощренного женского ума. Женщина была единственной из рабовладельцев в ком Иваницкий не почувствовал страха. Она вообще не боялась,    и в этом была ее сила. Он внимательно посмотрел    ей в глаза и спросил:

    - Это ты придумала?

    - Что?

    - Убить фермера Алексея Бабушкина и его семью,    захватить    рабов. Дальше нужно объяснять?

    Его собеседница поджала губы. Нечего было говорить. Не было времени врать и оправдываться.

    - Ну и что? А хоть бы и я. Людей погубила? -    гордо вскинув голову, начла с «наезда» хозяйка фермы, -    Люди, люди -    хрен на блюде. Много от твоих людей я хорошего в жизни видела? Мать    - зечка, дом ребенка, детский дом,    училище вонючее. Еще о прелестях своей жизни рассказывать?

    - Нет. Мне это не интересно.

    - Как же я всех вас ненавижу! Скоты!!! – изо всех сил заорала женщина.

    На этом суд был окончен. Приверженность этой подсудимой    злу была абсолютна и очевидна. С остальными тоже все было ясно, если он пошли    за ней, значит склонны предаться    злу, а это уже их вина.

    Всей честной компании сломали руки, ноги и челюсти, чтобы в случае чего не могли нападать на живых людей после своей смерти.    Завершив    подготовительные мероприятия бандитов повесили рядом с их жертвами. Бывшие рабы испуганно жались в сторонке. Молдаване, которые из наемных рабочих должны были превратиться в начальников над рабами,    сидели в полной апатии и ждали своей участи.

    Допросили освобожденных рабов. По их показаниям    выяснили, что молдаване не причинили потерпевшим никакого вреда или не успели еще причинить. Молдаван решили оставить пока в покое. Их вина была не доказана.

    После разбирательства Иваницкий приступил к осмотру доставшегося трофея.

    Общий взгляд на хозяйство производил приятное впечатление. А в новых условиях оно становилось просто таки стратегически ценным достоянием. Нужно будет Нечаеву доложить, а до этого момента сохранить в нетронутом состоянии. Пусть начальник накопителя решает, что с этим богатством делать. Будет намного лучше, если каждый займется своим делом. Иваницкий со злом буде бороться, а Нечаев -    хозяйство вести.

    На отставного военного Серегу хозяйство тоже произвело очень хорошее впечатление.     Заметив, как загорелись глаза у бывшего военного,    Иваницкий для себя все решил.

    - Серега, нравиться хозяйство?

    - Ну, еще бы! – ответил он.

    Глаза военного уже не просто блестели, а масляно сияли, хозяин предчувствовал хороший прибыток.

    Иваницкий его слегка остудил:

    - Раз хозяев нет, то это наш трофей и переходить он под юрисдикцию объединенной группировки    силовиков Подмосковья.

    Серега мгновенно сник.

    - Можешь взять хозяйство под свою опеку?

    Серега опять оживился:

    - О, да не вопрос. Вот только стволами и боеприпасами разжиться.

    - Боеприпасов дадим и стволы тоже. Не переживай. Наверное, завтра к тебе хозяйственники приедут. Они все и решат.

    - Вот техники бы какой еще, -    мечтательно забросил

    - Тракторов и комбайнов что ли?

    - Трактора есть. Вот бардак бы или БТР,    а может БМД. Я почти всю свою армейскую жизнь с техникой. Махра я,    пехота в общем.

    - Э! Ты бы не наглел. Тут у тебя под боком зло такое творилось, а ты даже и ухом не повел.

    - Так вооружения у нас не было и личный состав так себе. Из служивших только я и семь    бывших срочников, старшему из которых шестьдесят пять скоро будет. А остальные мужки кто больной, кто закосивший. Интеллигенция всякая.

    - Серега. Ставлю боевую задачу. Берёшь под свою охрану объект и дожидаешься основных сил. Пару автоматов и по три    рожка к каждому тебе дам. Еще все оружие, снятое с преступников, тоже твое.    Рация у тебя есть?

    - Нет. Откуда.

    - Есть у него рация, - меланхолично добавил один из собровцев. -    В доме фермера рация есть. На «магнолию» похожа. В рабочем состоянии. Если действительно служил, то разобраться должен.

    Серега надулся:

    - Да я тебя еще научу, салабон. Когда тебя еще в проекте не было, я уже в Чехословакии беспорядки усмирял в шестьдесят восьмом. Тоже мне оценщик нашелся.

    - Не кипятись ты, -    как от зубной боли поморщился Иваницкий. – Поговори с радистом нашим.    Частоты и позывные согласуешь. И еще, вот что. Гражданских я здесь оставлю.    Тут есть где жить и поспокойнее. Тех, что со сломанными ногами, пока таблетками накормим, а завтра медики подъедут.    Всех посмотрят, и этих калек будут лечить.    Молдаван тоже пока оставим.

    - Ну да,     - согласился бывший    военный. -    Ведь кому-то нужно хозяйство вести.

    Иваницкий направился к, сидевшим на бревнах,    бывшим рабам. После пережитого и увиденной казни над новыми рабовладельцами, выглядели они более чем не важно. Ничего, перетерпят.

    - Граждане,    сейчас размещайтесь пока в доме фермера. Приедет интендантская служба, они решат, что с вами дальше делать.

    - А можно нам свами уехать?

    - Нет, так не получиться – мест у нас нет. -    На счет своей безопасности можете не беспокоиться. Вашей охраной займется товарищ Сергей.

    Иваницкий широким жестом указал на бывшего военного.

    - Место для проживания здесь есть.    Продукты питания тоже имеются. Так что вы будете в лучших условиях, чем люди в накопителях. Чисто человеческая просьба. Помогайте с хозяйством. Интенданты приедут разберутся, а пока кроме вас мне доверить добро не кому.

    Не дожидаясь ответа, Иваницкий развернулся к молдаванам.

    - Вы что дальше думаете?

    Заданный в лоб вопрос поставил испуганных гастарбайтеров в тупик. Похоже, что им тоже не сладко пришлось. За всех ответил седой мужчина в очках. Руки молдаванина были узловатыми и загрубевшими от тяжелой работы.

    - Мы домой хотели ехать. Только страшно сейчас очень. Стреляют везде. Мертвые бродят. Я даже понятия не имею что у нас там твориться. Пока Алексей был жив, мы с ним пытались по рации высинить, что происходит. Только кругом беда. Везде    одно и то же. В городах вообще жизни не стало.

    - Оставайтесь пока здесь. Хозяйство будете вести. Вы не переживайте. В преступной деятельности вы замечены не было. Так что все в порядке.

    Иваницкий очень хорошо почувствовал, как колоссальное напряжение сошло с молдаван. Казалось, что они сразу одновременно выдохнули.

    Тут внимание Иваницкого переключил на себя отставник Серега:

    -    Капитан,    так тут еще одно хозяйство есть. Как бы там ничего такого не приключилось. Может, наведаемся?

    Было понятно, что не здоровье и безопасность второго    фермерского хозяйства его интересует. По сути дела он только что стал управляющим налаженного хозяйства, продукция которого сулит уже в ближайшем будущем    процветание и благополучие.

    Прикинув все за и против, Иваницкий решил наведаться и во втрое хозяйство. Ведь не зря они сюда перлись и бензин расходовали. А если зло дало поросль    в одном месте, то его метастазы могут расползтись по всей округе. Володя приказал всем собираться и готовиться к новой операции.

    Дорога до второго фермерского хозяйства не заняла много времени. Они снова проехали через саму деревню Вьюнки,    свернули с дороги в лес и после нескольких замысловатых поворотов выехали на прямую дорогу, зажатую между двумя большими полями. Вдалеке уже виднелись постройки    фермерской усадьбы. По дороге Серега поведал, что фермером там обретается бывший главный агроном местного колхоза. Сам колхоз развалился, а агроном с председателем    прихватили себе самые лакомые куски. Председатель колхоза продал свое добро, а сам укатил куда-то на юга.    Агроном же остался в родных пенатах и колотил неплохие бабки на поставках элитных сельхозпродуктов в дорогие магазины, рестораны и специальным ценителям местной здоровой пищи.

    Когда они, наконец, приехали,    то с    самим фермером было все в прядке. Высокий дородный мужчина встретил их у самых ворот.    Фермер выглядел испуганным и немного встрёпанным. Не типичным для обстановки фермерского подворья был около десятка вооруженных мужчин.    Гости фермера представились как местная самооборона, но    что-то они темнили. Местные самооборонщики, при обращении     к старшему, постоянно путали его звание. Сам командир путался в своих словах -    сказав сразу одно, через некоторое время говорил что-нибудь совершенно противоположное.

    Напряжение между гостями фермера и группой Иваницкого незримо нарастало. Первые были недовольны новыми визитерами, а в команде Иваницкого всех без исключения напрягало неестественное поведение оппонентов и желание побыстрее сплавить группу Иваницкого.

    Разрядка ситуации стала быстрой и жесткой. Искрой, взорвавшей ситуацию, послужил вполне обычный вопрос, прозвучавший из уст одного из «гостей»:

    - А чего? У вас своих дел нету, что ли?

    Может быть все и обошлось, но вплотную к говорившему стоял один из дембелей. Так что все сказанное прозвучало буквально в лицо демобилизованного десантника.

    Тот принял это на свой счет и сразу рассвирепел:

    - А ты кто такой чтобы моими делами интересоваться?!

    - А, в чем дело. Ты чего так разговариваешь?

    - Нормально я разговариваю!!!

    - Зачем груби…

    Тут вступивший в перепалку гость получил сразу пару ударов    в    голову    и    пинок в пах тяжелым армейским ботинком.    Второй десантник выполнил заученный    выпад автоматом вперёд, ударив второго местного самооборонщика     штыком в шею на три пальца ниже мочки уха.    После    удара штыком,    тот свалился замертво и больше признаков жизни не подавал. Дальше в ход пошли приклады,    тяжелые ботинки и подручные средства. Всю команду «гостей» с криками, угрозами и матом повалили на землю и отобрали оружие.

    Несомненно,    среди гостей фермера были и военные, но они ничего не смогли противопоставить трем бойцам СОБР и парням из ДШБ. Остальные бойцы отряда Иваницкого были на подхвате у подготовленного авангарда. Гости не отличались высоким боевым духом и стойкостью.    Они предпочли сдаться на милость победителю. Никто из них даже не попытался оказать сопротивление.

    Новых пленных скрутили по рукам и ногам, уложив мордами в землю.    Двое из десяти гостей умерли.    Заколотый штыком, самооборонщик умер сразу.    Вторым погибшим оказался мужик,    ввязавшийся в спор с десантником. Десантник под шумок зарезал нахала как свинью, ударив штык-ножом под лопатку.

    - Еще герои есть? -    спросил один из бывших бойцов СОБР у валяющихся на земле пленных «гостей».

    - Ой! Не погубите. Дочки у меня в доме. Их только не трогайте. Берите все что хотите,    - запричитала жена фермера.

    Бойцы СОБРа переглянулись и молча двинулись в сторону дома.    Серега взял фермершу    за плече и сказал:

    - Спокойно мать. Мы партизаны и своих не обижаем.

    Подойдя ко входной двери в дом, первый из бойцов распахнул дверь и тут же отпрянул в сторону. Двое других держали открывшееся пространство внутри дома    под прицелом. Бойцы стали заходит внутрь один за другим, прикрывая    друг друга. Делали они это как-то слишком буднично и спокойно.

    Через некоторое время из дома донесся девичий визг,    а затем из двери на улицу выбежали две голые девки.    Сразу после них выскочили два голых мужика среднего возраста, подбадриваемые ударами автоматных прикладов и увесистыми    пинками.

    Мужиков положили на землю и связали, а девки прижались к родителям. Одна из красавиц догадалась захватить с собой одеяло, а вторая так и стояла, прикрывая обнаженные прелести руками. Иваницкий сразу отметил, что на девичьих телесах нет повреждений,    это было не типично для изнасилования. Похоже, что девицы совсем не сопротивлялись «гостям», которые пожелали вступить с ними в интимные отношения.

    Дальнейшее разбирательства    продолжили уже в доме. Гости фермера оказались вновь образованной группировкой из местных, которые решили взять под свой контроль все местные хозяйства, считая их своими на правах старожилов. На допросах выяснилось, что в окрестностях промышляет еще одна банда, но они занимаются пока только мародерством. У них уже было пару стычек с гостями фермера.

    Местные самооборонщики приехали к последнему с предложением, от которого он не сможет отказаться. Сам фермер понимал, что в новых обстоятельствах он лакомый кусок    для всяких лихих людей и согласился на защиту группировки из местных. По крайней мере он их знал.    Скрепить союз решили веселым застольем, которое как раз только организовали, а пара бойцов из местных решила скрепить зарождающийся союз меча и орала соитием с двумя вполне аппетитными и зрелыми дочками    местного агрария.

    Тут всплыл еще один факт. Гости не собирались сидеть    паразитами на шее у трудяги агрария, а готовы были помогать ему и в хозяйстве. Фермерское хозяйство было весьма обширное и оснащённое. Но после наступления катастрофы из хозяйства убежали почти все наемные работник. Местные все разбежались по домам,     а гастарбайтеры исчезли вообще неизвестно куда.    С фермером остались только семья русских беженцев из Чечни, которые жили у него уже больше десяти лет. Беженцев тоже допросили. Глава семьи шестидесятилетний мужик тоже был агрономом, а его жена ветеринаром. Собственно говоря, они и были у местного предпринимателя организаторами сельскохозяйственного производства.

    Самооборонщики    предлагал    предоставить фермеру подневольную рабочую силу и обеспечить ее лояльность. Выходило, что метастазы зла поползли во все стороны, разъедая своим ядом человеческое общество. Вопрос о виновности гостей фермера решился сам собой.    Пятерых самых злостных, вина которых не заслуживала прощения,    повесили тут же во дворе дома,    а остальные изъявили желание стать на путь исправления и служения долгу. Претендентов в адепты    зачистили в отряд, но предупредили, что свою верность долгу следует доказать делом и теперь за ними будет особый контроль.

    Пока велись следственные мероприятия, бойцы из ДШБ наведались к сочным фермерским дочерям. На что те не возражали.

    Судьбу самого фермера решили следующим образом. Он и его хозяйство будет под защитой. Ему в помощь направят контингент из накопителя для работы на ферме. Свою вину он тоже должен искупить делом. Полномочным куратором и представителем законной власти назначили Серегу.

    Второе фермерское хозяйство оказалось    еще более ценным приобретением. Там было приличного размера тепличное хозяйство, грибная ферма и дойные козы,     а также пасека и много всего другого полезного.

    Закончив свою миссию, Иваницкий скомандовал отъезд обратно в накопитель. Дембеля хотели остаться на ферме по понятной причине, но Володя это пресёк на корню.        Одна из фермерских дочерей    выразила свое    желание ехать в накопитель    с мальчиками.    На это Володя возражать не стал. Это единственное послабление которое он сделал. Хотя баб и в накопителе хватало.

    Обратная дорога опять вела по полузаброшенным деревням и гибнущим городам. Иваницкий молчал, разглядывая бедствие,    творящееся за окном. Его мысли опять вращались вокруг его великой миссии. Цивилизация погибла, прежние ценности утрачены,    законов просто нет.    И все же, как быстро зло стало растекаться отравой по человеческим душам.    Не успели и глазом моргнуть, а уже появляются узурпаторы, пытающиеся подобрать под себя остатки    нашей страны,    появляются рабовладельцы. А сколько сейчас банд выползет на дороги? Оружие раздают свободно, грабят военные склады, криминальные элементы вытаскивают свое оружие из старых заначек и тайников.

    Раньше были власть и    закон,    и он Володя Иваницкий служил им самоотверженно и честно. Вот только если бы не всякая мразь и ограничения,    то сколько бы он всякой нечестии извел раньше. А теперь не было закона и не было глупых ограничений. Теперь его закон – это совесть, а влсть    - это он сам.    Кто кроме него защитит людей от зла, чтобы оно не проникло в их души и чтобы они не пошли грабить, насиловать, убивать и порабощать. Судьба ему даровала свободу судить и карать. Теперь он сможет сделать очень много. Он не жалел об убитых сегодня, они были черны внутри и опасны для окружающих. Второго фермера и пятерых из его гостей получилось вырвать из лап    той черной пропасти, в которую они пытались шагнуть.    Он смог их    наставить на путь истинный. Он снова    почувствовал воодушевление.

    Машины въехали в ворота накопителя. Теперь количество военной техник    на территории увеличилось многократно, а количество    военных    в зоне его видимости, наверное, в несколько раз перекрывало количество беженцев.

    Перед самой комендатурой в окружении толпы бойцов стоял солдатик в танковом шлеме    с подбитым глазом и перепачканным сажей лицом. Иваницкий услышал громовой хохот этой толпы. Боец в шлеме махнул рукой, призывая солдат к тишине. Видимо ожидалось что-то совсем смешное.

    Под короткие сдавленные    смешки притихшей    толпы солдатик продолжал:

    - Этот хрен тащит ко мне брюхатого такого и говорит, что это их командир и он все вопросы решает. А я опять морду кирпичам сделал и выдаю брюхатому    все тоже, что я хрену говорил.

    Взрыв гомерического хохота последовал за    последними словами солдатика. Кто-то держался за живот, у кого-то текли слезы.    Из толпы крикнули:

    - Ну, и?...

    - А чего. Люлей мне ввалили да выпнули за ворота. А через пять минуть мы на танках подъехали и ворота выбили.

    Веселый смех опять расцвел    взрывом гомерического хохота.

    Володя прошел мимо веселящихся бойцов    и хотел сначала наведаться    в ангар к Нечаеву, но оказывается его уже ждали. С порога комендатуры ему замахал руками Кирильцев.    Не заходя в штаб,    Иваницкий     пошел вслед за Женей. Шагая по коридору первого этажа, Кирильцев свернул    на лестницу в подвал. Металлические ступени загудели под ногами. Тусклые подслеповатые лампочки освещали путь в подвале по дороге в мастерскую.    Специфических запахов пыточной теперь там не ощущалось. Наконец-то наладил вентиляцию. По ее натужное гудение Иваницкий вошел в ярко освещенное помещение. Яркий белый свет галогеновых светильников не оставлял никаких шансов для темных уголков. Все было на виду.

    На виду лежал залитый кровью Пистон. К ножевому ранению в живот добавились многочисленные раны и ссадины по всему телу. Кровь, залившая татуированное тело, глянцево блестела под лучами ламп.

    Дима встретил Иваницкого радостно и с энтузиазмом, как старого доброго друга.

    - Привет, старшой. Оцени как мы тут славно потрудились. Ты только посмотри, что нарыли. За такое раньше медальки навешивали и звездочек на погоны добавляли.

    Попов протянул Иваницкому распечатанные листы. Внешний вид документа заставил Иваницкого замереть.    Сочетание белой бумаги, черных напечатанных слов и кровавых отпечатков человеческих пальцев создавало уникальное    ни с чем несравнимое внутренне ощущение реальной живой работы. Этот клочок бумаги     был все равно как знамя.    Но не то знамя части стоящее на почетном месте под стеклянным колпаком и с караульными вокруг.    Это было знамя части, вынесенное из боя с подпалинами и дырами от осколков и пуль, с запахом пороха    и брызгами человеческой крови героев и поверженных врагов.        Вот она их работа. Вот то доказательство служения, которое требовалось от них. Вот она правда, поднятая    на поверхность    и освобожденная от лжи.    Его начало наполнять исступление.    Он не чувствовал усталости от того, что фактически не спит третьи сутки подряд,    его ум был бодр и мысли прозрачны и чисты как зимний лед в ручье.

    Быстро пробежав глазами протокол допроса бывшего уголовника, он не столько вникал в смысл написанного, сколько    разглядывал окровавленную бумагу, навивал на нее слова, изложенные черными буквами, сопоставлял полученный образ с тем великим служением,    которого удостоился. Это было еще одним доказательством его правоты и прозорливости.    С этих удивительных листов в него текло понимание очередного ядовитого зла, на столько изощренного и коварного, что будило в нем желание выжечь скверну жестоко    и страшно, чтобы те кто это все устроил, корчились в огне от боли, искупая свои злодеяния.

    Иваницкий представил,    как бы    воспринималось все это в прошлой мирной жизни. Сотрудник ФСИН при участии высших чинов Министерства Юстиции и МВД    сформировали из бывших и не бывших заключенных отряд,    который комплектовали зеками только самый низших каст. Отряд обиженных в полной секретности готовили серьезно и обстоятельно    на базе учебного центра ФСИН. Созданный для борьбы с одиозными фигурами    преступного мира,    отряд в своей преступной деятельности    выходил далеко за рами поставленных задач. Количество и тяжесть преступных эпизодов, которые поведал участник отряда Пистон, вполне можно было оценить на несколько пожизненных сроков для каждого из его участников. Отряд был хорошо подготовлен, вооружен и    обеспечен материально. Сейчас отряд составлял практически полторы сотни бойцов. За последние дни    отряд понес значительные потери    в количестве трех десятков человек.

    Опасность такого формирования просто зашкаливала. Его нужно было немедленно уничтожать. Также следовало уничтожить тех, кто создал и руководил этим петушиным отрядом. Целый лист протокола занимал    перечень сотрудников ФСИН и МВД задействованных в организации и    обеспечении деятельности отряда.

    Пока Иваницкий читал, Дима Попов с большим удовольствием рассказывал ему, как велся допрос. Диме настолько не терпелось вылить весь свой восторг на начальника,    что он чуть из штанов не выпрыгнул. Иваницкий его не дослушал, он задал обоим своим соратникам несколько вопросов    и почти бегом двинулся из подвала в сторону ангара Нечаева.

    Дима закричал в след Иваницкому,    указывая на Пистона:

    - А с этим-то что делать?

    Похоже, что    он был раздосадован таким внезапным бегством идейного лидера и вдохновителя.

    Кирильцев припустил вслед за Иваницким. Дима Попов немного помялся в дверном проеме, а потом сгреб со стола виновного Пистона и пошагал вслед за коллегами.

    Иваницкий шел быстрым шагом с окровавленными листами в руках,    никого не замечая вокруг, до самого ангара.    Нечаев встретил Иваницкого дружелюбной улыбкой и распростёртыми объятиями.

    - Владимир Игоревич, дорогой мой, ну вы нам просто подарок за подарком дарите. Идея кураторства над фермерскими хозяйствами просто великолепна. Я уверен, что мы сможем обеспечить защиту тружеников села и направить для работы на полях наш контингент. Я уже распорядился подготовить список находящихся поблизости сельхоз предприятий. А идея с организацией конных боевых эскадронов просто ордена заслуживает.

    На заднем плане за спиной Нечаева маячил Бочкин, хитро улыбаясь в свои знаменитые усы.

    «Что за бред он несет? Какие эскадроны? Какие поля? Тут под боком очаг зла в самом мерзком его проявлении,    а он про какие-то списки колхозов рассказывает. Не понимания, нет веры,    нет служения Долгу. Зачем ему все эти кони и поля с мясом, если зло пытается поглотить весь окружающий мир?» -    пронеслось в голове Иваницкого.

    Только сейчас он заметил, что вокруг них постепенно скапливаются военные. Большее количество из них Володе не были знакомы,    а капитан Морохин был самого низкого звания среди них. Хотя это был уже не капитан.    На плечах    Морохина красовались пагоны с двумя красными шпалами и одинокими майорскими звездами между ними.

    «Идиоты! Они тут в игрушки со звёздочками играют.    Еще наверное медалек себе уже понавесили» -    обреченно подумал Иваницкий.

    Он ткнул прямо в лицо Нечаеву испачканные кровью листы.

    - О! Вы опять к нам с чем-нибудь новеньким? – с веселым выражением лица начал Нечаев.

    - Да! Млять! -    начал выходить из себя Иваницкий. -    У нас, Иван Филиппович, тут под носом хорошо подготовленная и вооруженная банда из уголовников. Причем опекают этих выродков сотрудник ФСИН и МВД. Они грабят, убивают и творят прочее зло.

    За спиной раздался звук падения.    Дима Попов бросил на пол истекающего кровью Пистона. Все невольно посмотрели брошенное    тело.    Единой реакции не было. Палитра эмоций отразившихся на лица присутствующих разлилась от брезгливого отвращения до любопытства и злорадной весёлости.

    Доклад Иваницкого выслушали молча.

    Общее мнение о полученной информации выдал крупный пузатый подполковник с нашивками внутренних войск или вованов.

    - Давить их нужно. Покоя от таких не буде. Договориться ними тоже не получится. Уничтожить и все.

    -    Надо операцию спланировать? -    прозвучал вопрос из толпы.

    - Чего там планировать. Окружаем территорию,    первая группа въезжает на технике и мочит всех подряд кого достанет, а вторая группа добивает всех кто за периметр убежать пытается. Там другого быть не может.    Я в свое время в кировских    зонах и в Удмуртии бунты на зонах подавлял. Опыта мне не занимать.

    - А сил то у нас хватит?

    - Ха. Вы посмотрите товарищ полковник в окно. Сводной группировкой атаковать будем.    Оставлять нельзя. Мобильная подготовленная группа уголовников    в количестве полутора сотен человек здесь всю округу на уши поставит. Уничтожать их надо немедленно, пока не разбежались. Дагестанцев и корейцев вспомните.

    В разговор вмешался совсем молодой вояка с майорскими погонами:

    - Да я утром с полуротой склад на товарной станции зачистил от швали всякой. Более ста трупов насчитали. А у меня только двое раненых. Справимся.

    Начатый военный совет не занял много времени. Решили идти тремя группами. Расчет был на стремительность и внезапность самой атаки.    Шли исключительно на броне. Исключение сделали только для группы Иваницкого. Особисты или опричники во главе с Иваницким должны были ехать    на джипах. В операции им отводилась вспомогательную роль. Вояк разделились на четыре группы и разведчиков.    Задачей последних было уничтожение обоих секретов. Они выдвигались на «хаммере» Пистона и ликвидировали бандитов. Две группы военных прямо с марша должны были зайти с противоположных сторон на территорию базы и подавить огнем сопротивление противника. Две другие группы должны были взять лагерь в клещи и не допускать, чтобы кто-то из бандитов ушел бы живым. После зачистки базы все должны были выдвинуться к санаторию «Юность», где размещалась гражданская часть преступной группировки.

    Все четыре группы мобилизовались и отправились в сторону базы. Скоро должно было стемнеть, но военных это не смутило. Настроение    всех было боевое: радостное и злое. По шоссе до поворота проскочили очень быстро. Дрога в сторону базы была старой и раздолбаной, но военной технике это    было нипочём.    Взрыкивали урчащие двигатели, грязь и осколки асфальта летели из под колес и гусениц боевых машин. Немногочисленная группа Иваницкого катилась в самом хвосте колонны, глотая вонь горелой солярки.

    Пришло сообщение о том, что первый пост охраны бандитов пуст,    но ушли они совсем недавно. Бравый разведчик выдал еще несколько перлов по поводу качества дозорной и караульной службы бандитов. Командующий операцией полковник Рожин решил, что бандиты собираются бежать, если уже не сбежали, и дал команду ускориться.

    Володя посмотрел на сосредоточенно ведущего машину Бочкина. Неприятное предчувствие росло и крепло. Иваницкого интересовало, чувствуют что-нибудь его соратники или нет.    Даже не смотря на свое разгильдяйство,    бандиты были осторожны и организованы.    Ведь не смотря на свои много численные злодеяния, они были раскрыты совершенно случайно.

    Через некоторое время пришло сообщение, что и второй пост охраны тоже пустовал.

    «Не может такого быть! Может они изгои, нравственные уроды, наркоманы и психи, но они не идиоты. Второй пост перекрывал единственную дорогу в сторону базы через овраг. Место тактически важное. Не могли они себя без прикрытия оставить! Пост, скорее всего, перенесли. Нас заманивают в ловушку» -     мысли выстроились в стройную схему. Уверенность подкрепляло растущее ощущение надвигающейся беды.

    Шипение включенной рации    ничего пока не нарушало.    Иваницкий схватил тангенту и заорал в микрофон:

    - Стоп, всем    стоять! Назад!

    Эфир ожил злыми вопросами нецензурного характера. Затихающий на ночь лесной гомон и природные звуки заслонил собой мощный взрыв и треск пулемётных очередей.

    Глава 5 Морфология

    Беспризорник Плюха за свои десять лет повидал в жизни столько, что иному взрослому и за всю жизнь не увидеть, не услышать и не испытать:    пьющие родители,    ранние побеги из дома, приют, интернат,    детский дом, пьянящая и пьяная    свобода улиц, голод, болезни, токсикоманский угар,    алкоголь и курение. С наркотиками он познакомился совершенно недавно. Старший товарищ Адидас, уже побывавший в зоне для малолеток, организовывал доходный бизнес по торговле наркотой через пацанов типа Плюхи. Он попал в команду барыги по рекомендации своего давнего кореша из интерната,    который теперь вел просто шикарную жизнь.     Плюха был доволен и считал, что ему повезло. Работа на Адидаса    была не пыльная, барыга    Плюху не бил, кормил хорошо, одевал и вообще относился по-человечески.     По поручению    старшего товарища нужно было разносить товар    по адресам или ждать на улице когда подойдет покупатель. Если возникали проблемы,    то в считанные секунды возле Плюхи появлялись парочка хорошо одетых «прохожих» которые лихо «заступались» за ребенка. Плюхе нравился и добрый Адидас, и    новая работа. Жизнь налаживалась.

    В новом поприще были конечно определённые издержки вроде риска нарваться на грабителей или неадекватных нарков,    а также словить передозировку,    но по сравнению    с сытой веселой жизнью остальное можно считать издержками профессии, а вдруг пронесет.    Самым страшным было попасть в руки ментов или напороться на немилость самого Адидаса. Последнее было страшнее первого. Провинившихся избивали до тех пор, пока барыга не прекращал экзекуцию. Сразу после Нового Года    они забили насмерть одного из новичков, который просрал товар и слил ментам доходную точку.

    Сегодня у Плюхи    был выходной.    С утра он помог ширнуться хозяину квартиры и сел играть в игровую приставку. Уже ближе к вечеру    приперся домой со смены нагруженный Пестик, он приволок с собой    большой пакет чипсов, пиццу и курицу гриль, а также здоровенную бутыль с пивом. Под пиво и шикарную еду    Пестик поведал компании, что гонял сегодня в областную клиническую за «стеклом», так в больнице вообще песец полный: приемный покой кровью залит, все время каких-то психов покоцанных привозят,    милиции там много, а психи на людей бросаются, живьем жрать начинают. Пестик был известным треплом, но в доказательство он принес из коридора свои грязные ботинки со следами крови по всей поверхности. Там была такая суматоха, что помимо поднятых у «прикормленного» фармацевта «стекляшек» он подрезал в приемном покое промедол и трамадол, а также новое стекло пиридитол.    Запланированное стекло Пестик отвез барыге, а приварок рискнул    оставить для себя с пацанами.    Теперь у них появился свой товар,    да и сами вмазаться чистой ханкой было бы за счастливку.

    На радостях пацаны сгоняли еще за энергетиками, сигаретами и едой.    Так    за неторопливой трапезой    слушали рассказы Пестика и парочки других вернувшихся пацанов о беспорядках в городе. Колоться пока боялись. Все ждали, что придёт Адиас, а барыга относился очень жестко к таким фокусам с крысятничанием    товара.

    Ушла на работу следующая    смена, но от Адидаса не было ни слуху, ни духу. Все же    с наступлением темноты пацаны насмелились. Сначала вмазали хозяина квартиры. Кочерга был наркоманом со стажем и в свои двадцать шесть лет выглядел на все сорок-сорок пять. Адидас вмазывал и кормил наркошу для того, чтобы у него жилы пацаны,    но с одним условием, чтобы тот никого не водил в квартиру и сидел тихо. Новое стекло пошло хорошо, едва отошедший от прежней дозы Кочерга снова улетел в мир блаженного дурмана.

    Колоться было можно.    Пацаны вытащили шприцы-инсулинки    и ширнулись новым стеклом. Доза Плюхе пошла мягко, он ее почти не почувствовал.    Плюха зарядил баян еще раз и пустил в вену. Теперь приход начался    сразу. Но бодрость и радужное настроение постепенно стали переходить в давящую темноту со всех сторон, накатил жуткий страх, все тело начало трястись как в лихорадке. Сердце мальчика    начало    бешено колотиться, стало жарко, воздуха не хватало,    начала кружиться голова. Плюха нарвался на передоз. Страх переходил в панику, тяжелые глюки ужасающих рож и наползающих стен пугали до одури.    Плюха как был в грязных джинсах и легкой футболке выскочил босиком на улицу. Но и ту не было спасения, облезлый голый куст сирени протянул к нему свои ветки-щупальца, норовя затянуть его в свое хищное нутро.    Валяющийся перед подъездом обрывок пакета вырастал страшным белым червем, свивался кольцами и колыхался из стороны в сторону. И небо, такое страшное и чужое ринулось на бедного Плюху со своей небесной высоты. Маленький наркоман завизжал и кинулся куда глаза глядят. Сердце уже не билось, а трепыхалось     вразнобой, совершенно забыв о нормальном ритме.

    Плюха умер от остановки сердца за киоском с периодическими изданиями, забившись в щель между стеной дома и этой железной будкой.    Его смерть длилась не долго. Через какие-то десять пятнадцать минут Плюхин труп    восстал и начал свою не жизнь.

    В самом конце первого дня катастрофы по улице на встречу друг другу неслись два маршрутных «газели».    Водитель Маценко притопил педаль акселератора в пол, разгоняя дребезжащую желтую лохань    с ГАЗовским мотором.    Время близилось к полуночи, и Дмитро торопился закончить последний на сегодня рейс. Пассажиров было мало, и последнюю стайку возвращающихся со второй смены работниц пекарни он подобрал два перекрестка назад. Кроме них на заднем сиденье расплылся студнем большой и жирный как гиппопотам красномордый мужик. Всем пассажирам нужно было к метро, и он не останавливаясь погнал маршрутку, обгоняя автомобили.    Параллельно Дмитро привычно делал несколько дел: разговаривал по сотовому, курил, пил из банки энергетик и слушал шансон по радио, а также рассчитывал пассажиров.

    Роковая встреча близилась. На встречу Дмитро катился волшебный близнец его микроавтобуса под управлением Абуджалила. Волшебным маршрутный автобус был только потому, что ездил он чудом.    Уже втрой месяц «газелька» стонала и жаловалась, требуя ремонта, но    Абуджалил экономил деньги и тянул    до последнего. Свадьба сына была уже на носу, а деньги текли сквозь пальцы как вода,    требуемую сумму не получалось набрать ну никак.     Доход от перевозок был весьма неплохой, но после ежедневного расчёта с хозяином автобуса и маршрута, поборов милиции и ДПС, нужно было заправить машину, оплатить мойку и стоянку, отложить на поборы миграционной службы, а также нести расходы    на ремонт «газельки». Жалкие остатки дохода размазывались на еду, оплату проживания,    одежду и отправку жене    в Бухару.

    Абуджалил тратил деньги очень бережно, он    экономил на всем на чем можно и нельзя экономить. Узбек    переселился из благоустроенной однокомнатной квартиры, в которой они жили всего лишь впятером,    в подвал жилого дома, где работали дворниками его земляки.    Машину он ставил не на стоянку, а в гаражи под присмотр других земляков, круглые сутки работавших в полулегальном сервисе. Питался Абуджалил остатками из столовой    или скидывался на еду с дворниками дома, где он жил. Денег все равно не хватало, даже не смотря на то, что он работал по двенадцать часов в сутки, а иногда и четырнадцать.

    Абдуджалил прислушивался к неровной работе двигателя. Движок троил и иногда даже двоил, но хорошая прогазовка заставила работать все четыре цилиндра. Внезапно визгливо    свистнул ремень генератора и в работу двигателя вмешался посторонний гремящий звук. Двигатель начал терять обороты, а фары стали светить более тускло.     Кажется все! Машина начала бастовать, требуя ремонта решительно и бесповоротно. Похоже, что это его последний рейс на сегодня. Только бы не встать по дороге. Тогда придется тратиться на эвакуатор или просить кого-то из    коллег оттащит его на место стоянки. Абуджалил выключил фары. Двигатель снова заработал ровнее.    Печальный прогноз подтверждался.    Похоже, что генератор накрылся.    Водитель    начал разгонять    микроавтобус, чтобы проехать как можно дальше пока аккумулятор разрядится до талого.     Слава Всевышнему, что все трое оставшихся пассажиров ехали до конечной.

    Дмитро от разговора по телефону отвлекла какая-то кукшка. Тупая бабеха, которую он рассчитал три минуты назад, начала плющить мозг на предмет того, что он не додал ей два рубля с сотни. Она брызгал ему слюнями прямо в щеку, обзывая его хапугой и взяточником. А взятки тут при чем? Он повернул к ней голову и начал убеждать, чтобы она лучше считала. Ведь он еще в отстойнике раскладывает монеты кучками, чтобы потом быстро пассажиров рассчитывать.

    Мертвый Плюха пошел через дорогу на ту сторону, где светил    яркой витриной спортивный магазин.    Маценко краем глаза заметил силуэт ребенка на дороге и автоматически ушел от столкновения влево, даже не успев    сообразить    что произошло. Абуджалил в последнее мгновение увидел, как на полной скорости в лоб его «газели» вылетает такая же маршрутка. Он даже тормозить не стал, все равно было бесполезно, только губы сами прошептали:

    - Аллах акбар.

    Две газели с пассажирами столкнулись лоб в лоб на скорости больше сотни    километров в час каждая. Смявшиеся     в одну кучу искореженного металла,     микроавтобусы    закружило в жутком вальсе, перевернуло и впечатало в витрину спортивного магазина. Практически все пассажиры мгновенно погибли. Вот такая особенность у отечественных микроавтобусов.

    Из всех пассажиров обеих маршруток относительно выжил только красномордый толстяк, который ехал стразу на двух боковых сиденьях в самом конце салона. Большая мышечная масса и толстый жировой слой    сработали как подушки безопасности, минимизировав ранения,    а спина впереди сидящего пассажира уберегла от ранений голову.    Но лопнувшая труба поручня пробила ему    грудину в самой середине, чуть не задев сердце.    Касномордый жил еще минут десять.

    Плюха сопроводил тупым голодным взглядом кувыркающиеся клубок слипшихся маршруток, а затем пошел на запах свежей крови.

    Когда восстал толстяк, Плюха кормился просунув голову в разбитое лобовое стекло. Вместе с губами и кожей лица труп маленького наркомана сожрал и дымящуюся сигарету водителя. Красномордый никуда не ходил,    он принялся обстоятельно и методично обгладывать ногу работницы пекарни. Большинство пассажиров погибли от черепно-мозговых    травм и не восстали. Спортивного вида парень в маршрутке Абуджалила и две молоденькие девушки из пекарни тоже восстали, но их так зажало в искорёженных автобусах, что они не могли выбраться.

    В городе уже творилось, нечто слишком    странное и очень страшное. Мертвые пошли по улицам,    а живые начали панически    спасаться от них и бороться за свою жизнь.    До столкнувшихся газелей и двух зомбаков, обгрызающих трупы людей уже никому не было дела.    Красномордый и Плюха кормились до самого утра. У толстяка вытянулись вперед мощные челюсти, добавилось зубов, кисти рук превратились в уродливые узловатые лапы с львиным когтями и, вообще, он добавил в своих    и так    немалых размерах. Еще живым при росте почти два метра и широкой кости он весил больше полутора центнеров,    а сейчас он прибавил не менее тридцати килограммов.    У Плюхи лицо превратилось в устрашающую морду, напоминающую морду бабуина, шея невероятно    вытянулась, а руки и ноги обзавелись острыми    когтями. Два свеженьких зомби сильно мутировали превращаясь в быстрых, сильных и смертельно опасных    тварей    - морфов.

    С рассветом мощный толстяк разогнул, мешавшие ему выбраться, смятые панели кузова и выбрался на дорогу. Следующую еду пришлось тоже добывать с усилиями. Могучие    лапы красномордого гнули кузовные панели как жесть, освобождая аппетитные     трупы. Малец выбрал другую тактику. Заострившуюся вытянутую морду на длинной шее бывший наркоман засовывал внутрь искореженных автобусов    и выдирал себе куски посочнее. Еще он ловко орудовал длинными когтистыми лапами, выуживая куски до которых не мог дотянуться челюстями. Сил у него было конечно меньше чем у здоровяка, и он не мог вскрывать на манер консервных банок    кузова разбитых «газелей».

    Проезжающие мимо люди старались проскочить мимо морфов как можно скорее. Но, наконец, обоими мёртвыми    тварями заинтересовались. В районе десяти часов утра напротив разбитых микроавтобусов остановился экипаж ППС.    Из окна высунулись стволы сразу двух автоматов, и короткие частые очереди    ударили по мертвым мутантам. Если Плюха выскочил из под огня быстро, получив всего пару пробоин, то неуклюжего толстяка изрядно нашпиговали свинцом. Несколько ранений в голову и раздробленные пулями кости, стали самыми неприятными из ранений красномордого.    Наконец толстый морф сумел запрыгнуть вслед за мелким в разбитую витрину спортивного магазина. В след морфу смертельными осами    летели пули.

    Пришлось в срочном порядке убираться подальше в недра магазина.    Съестного там не было, а силы на восстановления требовались. Попытки возвратиться к прежнему месту кормежки оказались не удачными.     Милиционеры не уезжали.    Едва толстяку    стоило показать морду или иную часть тела, как в него начинали стрелять. Вожделенная еда была недоступна.

    Красномордый услышал из глубин магазина скрип когтей    по металлу. Звук был привлекательный. Руины «газелек» издавали похожие звуки, когда мертвая тварь выскребала свою добычу из искореженной техники.    Он встрепенулся и, стелясь практически по полу,    побежал на интригующие звуки. Красномордый нашел Плюху в подсобных помещениях. Тот скребся в железную дверь. За дверью чувствовалось, что-то живое и аппетитное. Еда!

    Красномордый отошел назад и с разбегу ударился всем телом в дверь. Мелкий едва успел отскочить в сторону, чтобы не попасть под удар, а дверь аж прогнулась. С потолка посыпалась пыль, пожарная табличка соскочила с крючка и с жалобным звоном раскололась об    бетонный пол.    За дверь послышался какой-то грохот, наверное, что-то упало, и оттуда, из чрева темного помещения донесся испуганный крик живого человека. Это были самый лучший подарок, великолепная компенсация за тяжкие страдания от злых людей. Красномордый отошел назад и снова кинулся на дверь. Теперь он бился в дверь уже без остановки, молотя ее не только всей тушей, но и лапами. Наконец раздался громкий треск и правая часть дверной коробки с выгнутой пузырем железной дверью провалилась во внутрь.    Продираясь в образовавшуюся щель толстяк вообще вывернул ее из поема вместе с коробкой.

    Человек забился в самый дальний угол и в отчаянии сжимал тонкий короткий гриф от штанги. Блестящая хромированная палка в руках придавала ему хотя бы тень уверенности. Протопав по рухнувшим металлическим стеллажам,     толстяк выдрал у человека гриф вместе с рукой, а потом, захватив его всей лапищей     прямо за голову вытащил из смешного укрытия. Морфы жрали человека вместе быстро и сосредоточенно, разбрызгивая кровь по всей подсобке. Жрали его целиком в одежде и с костями. Еды не хватило. Уборщица из Киргизии не отличалась габаритами, да и худая была как щепка.

    После того, как последние остатки человека были    проглочены, красномордый стал облизывать окровавленные банки. Острые зубы легко пропороли мягкие бока большой пластмассовой емкости. Морф хапнул всей пастью протеиновую    смесь для бодибилдеров. Легко усвояемое содержимое банки покатилось по организму приятной волной, которая несла энергию прожорливым клеткам. Морф принялся раздирать и жрать содержимое подряд всех емкостей и коробок    в подсобном помещении. В чрево морфа посыпались пищевые добавки, всевозможные препараты, клеточное питание,    витамины, протеины и прочее содержимое кладовки включая метан, метандиенон,    нандролон, тазепам, ретаболил и прочие чудесные препараты так необходимые для победы на соревнованиях.

    От увлекательного занятия его опять отвлек мертвый Плюха. Мелкий скулил у пролома в подсобку и явно звал за собой. И как оказалось не зря. Экипаж ППС уже уехал,    а в разбитое нутро    газелей лезли настырные зомбаки. Они крал его еду. Страх потерять еду запалил жгучую ярость.     Красномордый принялся расшвыривать оккупантов во все стороны, дробя кости, проламывая черепа и разрывая мёртвую плоть когтями. Один из оставшихся в «газели» восставших мертвецов тоже начал превращаться в морфа. Он жрал ноги и ягодицы    одной из женщин до которых мог дотянуться. Сейчас эта тварь смогла выбраться, выдернув из под искореженных сидений ноги с раздробленными    костями.    Мелкий морф налетел на конкурента    как бешенная собака и принялся рвать его когтями. Новичок отчаянно и вполне успешно отбивался, но тут подоспел красномордый. Придавив своей тушей волочащиеся за конкурентом ноги, толстяк начал выколачивать дурь из третьего морфа в их компании, который оказался совершенно лишним. Занятая позиция позволяла не гоняться за шустрым противником, а сразу уничтожать его,    но в тоже время красномордый не мог уворачиваться от контратак противника. Тот ему чуть кишки не выпустил. Исход поединка решил хлесткий удар по шее. Позвонки не выдержали и раскрошились под яростным ударом,    спинной мозг разорвался и лапы с загнутыми когтями вялыми плетями упали на дорогу. Красномордый добил конкурента с размаху плюхнувшись обеими ногами ему на череп. С захватчиком было покончено.

    После избавления от набежавшего ворья и уничтожения третьего морфа,    парочка мертвых тварей    снова принялся за еду.    Набитое брюхо и близость пищи позволяли быстро восстанавливаться и обзаводиться новыми полезными приобретениями. Красномордый стал наращивать кожистую броню на всем теле, на плечах, груди и спине дополнительно    стали формироваться костяные пластины, а голова обзавелась толстым    щитом, закрывшим черепную коробку и морду. конечности и туловище мелкого морфа вытянулись и комплекцией он стал напоминать гончую собаку, участвующую в забегах, но с длинной шеей и небольшой вытянутой головой большую часть которой занимали крепкие челюсти.

    Морфы    жрали, но теперь были осторожны. Они прятались от проезжающих машин. В какой-то момент красномордый так увлекся, что не заметил выскочившего из-за ближайшего поворота маленького    автомобиля. Проезжающие люди увидели монстра раньше, и водитель дал газ одновременно вывернув руль в другую сторону.    Нелепый маневр чуть не опрокинул машину. Это привел к тому, что малолитражка    наскочила пузом на валяющееся колесо аварийной газели и оторвал глушитель. Звук удара, резкий рев двигателя     красномордый воспринял как нападение и атаковал врага. Крупная туша мертвого монстра ударила в переднее крыло узбекской иномарки.    Набирающая скорость машина еще раз вильнула в сторону и выскочила на встречную полосу. Была вторая авария. Дэу нексия с оторванным глушителем и с четырьмя пассажирами врезалась в затормозивший    грузовик. Красномордый быстро догнал выскочившего из кабины водителя ЗИЛа и убил его.    Пока он возвращался обратно, Плюха добил и вытащил из легковушки трупы людей. Но оба морфа опять попали под обстрел. В этот раз в них стреляли картечью из проезжающего автомобиля. Толстяку опять досталось больше всего.

    Чтобы не подвергаться опасности, морфы    перетаскали трупы внутрь спортивного магазина после того как джип со стрелками в кузове скрылся из виду.    Мертвые твари опять жрали и изменялись. Красномордый стал еще больше и начал обзаводиться толстым хомутом вокруг шеи, служащему демпфером для головы-тарана. Нежный мозг морфа переместился на загривок морфа и    укрылся в безопасности за толстыми многослойными    роговыми пластинами с толстым кожистым покрытием.    Плюха наращивал мышцы, а пара клыков начала превращаться в тослтые кабаньи бивни. Его морда еще больше вытянулась, а узкая пасть обзавелась вторым рядом крючковатых зубов.

    К утру следующего дня еда закончилась.    Красномордый полез доедать запас искусственной еды в подсобку с питанием и запрещенными препаратами для бодибилдеров. Сквозь треск раздираемых зубами    упаковок и хруст стекла на зубах красномордый услышал чавканье бывшего малолетнего наркомана. Толстяк тут же побежал на такой аппетитный звук.

    Мелкий ублюдок в одиночку трескал бульдога в широком кожаном ошейнике с блестящими металлическими заклепками. Вкусно пахло свежей кровью.    Красномордый налетел на Плюху и отобрал у него добычу. Морфы в первый раз подрались между собой из-за еды. Разумеется,    толстяк хорошенько ометелил    наглеца и выкинул его на улицу, но перстная еда этого не стоила. Собачье мясо было совершенно не вкусным. Красномордый с чувством острой ностальгии вспоминал чудесное мясо уборщицы и сладкие свежие трупы из разбитой малолитражки с оторванным глушителем. Нахлынувшее воспоминание о, текущей по морде, свежей и горячей человеческой крови мгновенно вызвало острый приступ голода, по сравнению с которым раны от автоматных пуль могли показаться легкой неприятностью.

    Морфы обшарили весь магазин в поисках еды, но спортивная одежда, инвентарь, тренажёры и прочий бесполезный хлам    только увеличивали раздражение. Толстяк нашел упаковки со спортивными напитками, но маленький морф к ним даже не притронулся. Жрать хотелось страшно.

    Увидев притормозивший перед разбросанными по дороге осколками автомобиль ВАЗ девятой    модели,    красномордый кинулся в атаку. Набрав сразу с места скорость беговой лошади, голодный морф врезался в боковые двери машины. От удара средняя стойка кузова ушла глубоко в салон, заклинив двери и оторвав водительское сидение с креплений. Ведущие колеса    еще вращались и потащили автомобиль вперед. Добыча пыталась удрать! Рассвирепевший монстр    подцепил мордой автомобиль под правый порог и    опрокинул девятку сначала на бок, а потом перевернул на крышу.

    Когда морф полез жрать, короткие испуганные крики людей в момент аварии переросли    в исполненный ужаса вой. Одним неуловимым движением красномордый отхватил, протянутую в защитном жесте, старушечью    ладонь.    Вместе с подоспевшим наркоманом они быстро перебили дичь и потащили ее в свое логово.

    К их великому разочарованию,    только один труп был пригоден для еды. Остальные умертвлённые люди в скором времени восстали и полезли жрать их еду. Тупых зомбаков пришлось убить.

    Тогда морфы подкараулили еще одну машину. В это раз красномордый атаковал маленькое спортивное купе цвета шампанского.    От удара машину закрутило по дороге, но растрепанная блондинка за рулем успела выровнять машину.    Машина резко ускорилась и, виляя вовсе стороны,    понеслась наутек с места аварии. Из машины непрерывным потоком вылетал дикий женский визг, перекрывая рев двигателя и лязг по асфальту оторванных деталей. Машина скрылась, спасая свою полноватую хозяйку и раскормленную девочку лет пяти в детском кресле на пассажирском сиденье.

    Следующее нападение было совсем неудачным. Шло сразу четыре машины -    бронированные «тигры».    Красномордый не только чуть совсем не убился столкнувшись с восьмитонной машиной, но и был обстрелян из автоматического оружия. Пробоин от крупнокалиберного «утеса» толстяк сумел избежать только потому, что убежал от этой машины разве что не быстрее, чем атаковал ее.

    Теперь морфы охотились на одинокие маленькие автомобили. Опытным путем мертвые твари    установили, что убивать добычу нужно ударами в голову, тогда мясо надолго остается свежим и питательным. Некоторое разочарование вызвали ружья, которые имелись у некоторых людей, но с этим справились быстро. Тактическое решение заключалось в парной работе. Красномордый врезался в машину и старался опрокинуть ее, а мелкий своими длинными лапами убивал людей. К концу третьего дня охота на дичь проходила без сучка и задоринки. Дождавшись когда мимо проезжал    одинокий легковой    автомобиль морфы начинали охоту, красномордый атаковал его, а Плюха убивал дичь.

    Неприятным сюрпризом стали мертвые крысы, которые выползли из подвала. Твари были быстрые, наглые и агрессивные, более-менее им мог противостоять только Плюха. Он был не менее быстрый, чем они, но намного сильнее.

    Четвертый день разочаровал охотников. Машины стали ездить колоннами, а количество вооруженных людей резко возросло.    Сразу несколько охот подряд закончились неудачей. Пришлось искать новый способ охоты.

    Все-таки им удалось опрокинуть еще один автомобиль,    но забрать добычу не получилось. Появившийся невесть откуда БТР обстрелял их из башенного КПВТ. Если от автоматных очередей и пучков картечи могли относительно неплохо защитить кузова разбитых автомобилей, то пули КПВТ рвали    разбитые автомобили в куски. Противопоставить БТРу было нечего, а спастись от выстрелов помогала только скорость.

    Уже ночью голод холодными ржавыми клещами впился в каждый участок тела морфов. Они вышли на охоту.    Проезжающих автомобилей не было. Канонада выстрелов, вонь пожаров и запах мертвечины наполняли холодный воздух. Парочка попыталась сунуться в ближайшее здание из которого тянуло живой плотью, но они получили вполне ощутимый отпор. Из окон верхних этажей их обстреляли снайперским огнем,    а у стен здания их поджидало угощение из картечи. В итоге пришлось возвращаться в гнездо.    Попытки разыскать съестное на верхних этажах в здании где были их гнездо почти ни к чему не привели. Квартиры оказались пусты. Вояж по лестничной клетке одного из подъездов с выбиванием дверей квартир, позволил им разжиться старым съедобным трупом. Мужчина выстрелил себе в рот из охотничьего ружья. Вместо головы торчал безобразный обрубок с нижней челюстью и половиной черепа. Помимо мертвецкой вони помещение разило запахом рвоты и алкоголя. В доме было еще несколько самоубийц. Две старушки, нажравшиеся таблеток ношпы вплоть до остановки сердца, медленно и бесцельно    бродили по квартире. Когда морфы выбили дверь в их квартиру, раздувшиеся зомби проследовали на лестничную клетку, где продолжили свой хаотичный променад. Неопрятного вида молодой человек, повесившийся на шнуре от пылесоса, все также продолжал болтаться, дрыгая конечностями и высовывая почерневший язык. Но он был совершенно не съедобным.

    Морфы уже вышли на улицу, чтобы продолжать поиски в другом месте, как из того самого здания в которое они не смогли попасть началась бешенная стрельба и громким хором заполнили ночь    человеческие крики. Потом что-то взорвалось.    Почувствовав возможность разжиться    едой,    оба форфа поспешили в сторону многообещающих звуков.

    Здание находилось от них с противоположной стороны перекрёстка    по диагонали. Вдоль всего первого этажа тянулась стеклянная витрина магазина, прерываемая пафосными дверями из толстого стекла и металлическими козырьками. Окна второго этажа были забаррикадированы мебелью и мешками с песком, щебнем и мусором. В них оставили лишь узкие бойницы для обороны.     На крыше, третьем и седьмом    этажах были оборудованы огневые точки.     Во двор дома вел один единственный въезд, который был закрыт решеткой. Перед въездными воротами дорога была завалена трупами различной степени попорченной. За решетчатыми воротами под въездной аркой    сейчас горел автомобиль, бросая пляшущие отсветы сквозь темноту. Густой дым валил из-под     арки. Люди оказались в ловушке. Кроме треска горящего автомобиля из двора доносились беспорядочная стрельба и надрывный людской крик.

    Крики манили и дразнили, жестокий голод подстегивал лучше всякого кнута. Красномордый сосредоточенно искал возможность проникнуть во внутрь. Но люди собирались убегать оттуда сами. Горящий грузовик медленно пополз внутрь двора, роняя горящие куски тента, изоляции и облупившейся краски    на асфальт. Люди тащили грузовик руками, зацепив тросом крюк на бампере автомобиля. Они не успели чуть-чуть.    Грузовик уже вышел из арки, но в это самый момент взорвались передние баллоны. Проход был освобождён, но выехать из двора    было нельзя по-прежнему.

    Раскаленные створки решетчатых ворот заскрипели,    их с усилием раздвигал горящий человек. За те пять минут, которые потребовались для того, чтобы снять запоры и разблокировать дверь уже погиб один из бойцов. Еще двое поучили сильные ожоги. Но люди не сдавались. Раскаленный металл сквозь прогоревшие перчатки глубоко с шипением впился в ладони героя,    но человек не сдавался,    он изо всех сил тянул створку на себя. К нему подключился второй человек. Путь был свободен. Люди в панике побежали на улицу.

    Выскаивающих с криками людей встретили два морфа. Они смяли первых выбегающих и нырнули в толпу людей, заполонивших пространство под аркой. Красномордый метался по телам от стены к стене, круша и убивая дичь, пьянея от брызжущей человеческой крови. Убивай! Требовало голодная утроба. Убивай! Кричали сатанеющие клетки.    Убивай! Визжало растущее сознание мертвой твари.    Набить как можно больше дичи, чтобы спастись от чудовищного голода, наполняющего тело нестерпимой мукой до самого основания.    Голод, от которого нет спасения, требовал пищи.

    Плюха метался сзади,    добивая в голову полуживых и раненных людей. Мертвых он тоже не пропускал, пробивая им черепа острыми длинными шпорами на ногах и на отогнутых больших пальцах передних лап. Скользя на кровавом месиве из останков, красномордый    ворвался во двор. Спасаясь от чего-то люди столпились поближе к выходу, стараясь уберечься от жара и пламени горящего автомобиля.

    Появление из арки морфа оказалось полной неожиданностью.    Паникующие люди напирали друга, сталкивались, падали, создавая еще большую сумятицу и беспорядок среди толпы. Кто-то пытался стрелять,    но красномордый не обращал внимания на рикошетящие и пробивающие броню пули. Он метался со всей возможной скоростью     из стороны в сторону и убивал, убивал, убивал.

    Первые солнечные лучи осветили небо над умирающей Москвой.    Еще темный двор,    окружённый четырьмя корпусами многоэтажных домов,     был усеян человеческими трупами. Мертвые твари выискивали выживших и добивали восставших зомби. Периодически двор оглашали отчаянные крики и предсмертный хрип,    обнаруженных жертв.

    Помимо красномордого и Плюхи во дворе были две мертвые твари, очень напоминающие чрезмерно крупных бабуинов, и третья ползучая тварь похожая    то ли змею, то ли    тюленя с человеческим торсом. В мифах    древних индусов упоминаются    мифические существа наги -    люди со змеиными хвостами вместо ног. Изломанные и обгрызенные ноги морфа    срослись вместе и стали похожи на слишком вытянутый тюлений хвост. Не смотря на свою длину, хвост не дотягивал до змеиного,    а само тело с хвостом было значительно длиннее тюленьего, а вместо тюленьих ласт на конце хвоста была увесистая костяная булава. Передвигался морф ползком, извиваясь всем телом и перебирая по земле передними лапами. Помимо когтей на пальцах, на голове морфа был длинный роговой нарост,    похожий на клинок абордажной сабли.

    Бабуины выглядели    более тривиально – большая лысая уродливая обезьяна, отдаленно напоминающая африканского бабуина,    с большой зубастой пастью, длинными передним лапами и сильно согнутыми в коленях задними.    Бабуины были похожи    друг на друга как близнецы.

    Пока добивали раненых,    морфам не было дела друг до друга. Конфликт начался, когда один из бабуиновых близнецов попытался отобрать у Плюхи только что пойманного мужика, который держал    в руках ружье. Стрелок едва не влепил заряд прямо в морду шустрому морфу, облако крупной дроби прошло как раз над головой, и горячие    пороховые газы опалили самую верхушку черепа.    Морф нырнул под выстрел в самый последний момент и ударил мужика в бедра. Мгновенно распоров    жертве сосуды и сухожилия под коленями, Плюха уже рванулся к голове противника,    но был сбит в сторону бабуинообразным    конкурентом. Оба морфа были примерно одинакового роста и не уступали друг другу в скорости, но тощий и вытянутый Плюха весил раза в два меньше и уступал мощи противника. Когти бабуинообразного морфа впились в бок бывшего наркомана,    а мощные челюсти чуть было не сомкнулись на длинной шее. Плюха вывернул шею и умудрился впиться зубами в загривок уродливой твари. Морфы вцепились друг в друга когтями. Плюха сжимал челюсти    чуть ниже головы бабуина и изо всех сил удерживал голову врага так,    чтобы тот не смог впиться ему зубами в лапу. Плюха сдавал свои позиции. Челюсти твари неуклонно приближались к локтевому суставу Плюхиной лапы. Его спас выстрел умирающего мужика.    Тот сумел подтащить автоматический дробовик к себе за ремень и разрядил последний патрон в голову бабуина. Тот не погиб,    но нижняя челюсть была раздроблена. Пара дробинок выбили Плюхе глаз, а еще часть пучка дроби навсегда поселились в Плюхиной морде, но вражина получил повреждений на прядок больше.

    К несчастью Плюхи на выстрел прибежал бабуиновый близнец. Ему бы бежать, но Плюха все равно держал мертвым хватом захватчика. Уже к    несчастью второго бабуина на выстрел пожаловал разросшийся в размерах красномордый. Толстый морф подоспел вовремя.    Второй бабуин бросился не на Плюху, а на нового врага. Зубы близнеца впились в хомут, окружавший шею толстой    твари,    а когтистые лапы стали бить красномордого по туловищу. Предпринятая тактика была ошибочной. Когти бабуина не могли пробить защитный панцирь красномордого, а вот красномордый схватил противника    лапами за задние ноги и со всего разбега ударил морфом в стену. Кости бабуина затрещали как сухие ветки.    Не могло быть и речи о том, чтобы продолжать сражение дальше. Неимоверным усилием морф вывернулся из лап красномордого, оставив большие куски своего мяса в его когтях и рванулся прочь. Бабуина спасло то, что он стал карабкаться вверх по стене, перехватываясь менее покалеченными передним лапами за ограждения    балконов. Тяжелый толстяк не мог погнаться за ним следом.     Зато красномордый повеселился с его близнецом.    Он придавил его задним    лапами, а передними принялся отрывать поочередно все четыре лапы. Остатки морфа красномордый топтал и прыгал на них до тех пор,    пока тот не перестал шевелиться. Расплющенное в блин тело одного из бабуинов осталось лежать на бетонной площадке в углу.

    Вторая стычка произошла у толстяка с нагом. Тот погнался за Плюхой, который вырвал из под носа у нага свежую голову. Плюха благоразумно ринулся в сторону кормящегося красномордого. Наг бешено извиваясь во все стороны,    кроша скамейки и переворачивая бетонные формы с клумбами несся    следом за воришкой. Большой морф ждал противника в полной готовности, наг не стал снижать скорость, а на полном ходу протаранил тушу морфа.    Острый рог пробил панцирь и застрял внутри тела красномордого. Наг снова начал извиваться всем телом, нанося размашистые удары булавой по спине, лапам    и бокам морфа. Новое оружие оставляло в туше жирного морфа глубокие вмятины. Наг убил бы толстяка, если бы не мелкий морф. Плюха кинулся на спину нага и стал рвать его когтями и зубами. Если Красномордый практически ничего не мог противопоставить костяной булаве, то наг оказался бессилен против напавшего со спины Плюхи. Наг вырвал свой рог из туши морфа и, скользя как угорь,    скрылся в ближайшем окне подвала. Его не преследовали.    Толстяк не смог бы пролезть в низенькое подслеповатое окошко,    а Плюха просто бы не решился.

    Кормёжку приостановили. Нужно было во чтобы то ни стало уничтожить второго бабуина. Голод заставлял заботиться о своем пропитании и ни в коем случае не позволять отобрать у тебя пищу какой-нибудь пришлой твари. Морфы организовали первую засаду.

    Тощий Плюха с лакомым куском в передней лапе поскакал на трех ногах по периметру двора. Тупой бабуин не за ставил себя долго ждать. Он кинулся на одинокого Плюху, надеясь быстро с ним покончить, но бывший наркоман    в самое последнее мгновение отскочил в сторону и кинулся через двор. Бабуин увидел красномордого,    когда уже был почти в центре открытой площадки. Тот неся на него как торпеда. Бабуин развернулся практически на месте и побежал в сторону ближайшего укрытия, но теперь уже Плюха преследовал его. Догнав и напрыгнув на противника сверху, мелкий морф бесстрашно завязал с ним жестокую схватку, удерживая до прихода красномордого.

    Толстяк снова схватил скованного дракой бабуина за задние ноги и впечатал его в стену, а потом впился ему    челюстями в лапу у самого основания. Плюха уже выдрал большой клок мышц из шеи и разорвал острыми когтями живот врага. Красномордый поднялся    на задние лапы и со всей силы ударил бабуина в бетонное крыльцо подъезда. Три таких удара практически закончили бой, у бабуина была сломана шея и почти все ребра. Уничтожение противника закончили, растоптав бабуина в блин.

    Наг так больше и не появился. Целый день морфы добивали восставших мертвецов и жрали не восставших. По старой привычке морфы организовали себе гнездо и перетащили туда все пригодные в пищу трупы.    Гнездо организовали в просторном подъезде напротив въезда во двор. Пищи было много.     При таком обилии пищи, восстановление шло быстро. Красномордый рос как на дрожжах, увеличиваясь в размерах и набирая мощь. Его панцирь восстановился, а роговые и костяные пластины стали еще толще и крепче. Панцирь на брюхе разделился на полоски, которые увеличились до размеров толстых канатов. Мелкий морф не рос в размерах, зато заметно увеличились его мышцы на конечностях и туловище. Теперь при беге все его тело переливалось игрой могучих мышц.

    На охоту они вышли в конце следующего дня. Еды было еще много, но страх перед голодом заставлял копить пищу. Поводом для атаки послужила остановка одного из автомобилей колонны. В набегающих сумерках один из водителей наскочил колесом на валяющуюся железку и пробил баллон.

    Шум людских голосов и аппетитные силуэты на дороге тянули к себе как магнитом. Красномордый выскочил из подъезда и понесся, набирая скорость, в сторону машины незадачливого автомобилиста. Обросший броней толстяк бешенным носорогом врезался в небольшой паркетник, а затем опрокинул его.    Следом он атаковал вторую машину,    но выстрелы из дробовика заставили его развернуться. Автомобильная колонна полностью состояла из гражданских, но они тоже могли за себя постоять.

    Человек стрелял из люка в крыше джипа на больших колесах. Красномордый кинулся в атаку. Опытный водитель резко рванул назад. Форсированный движок натужно выл, разгоняя автомобиль, но морф все же нагнал    и ударил машину головой    в кенгурятник с лебедкой. Удар в трехтонный джип был очень жестким и для машины и для морфа. К тому же стрелок в люке    выпускал в чудовище заряд за зарядом. Голова бронированного монстра была иссечена картечью. Красномордый был вынужден прекратить преследование.

    Вернувшись обратно, он застал только    одну перевернутую машину.    Из всей добычи было два трупа. Незадачливый водитель и один из его пассажиров остальные сумели скрыться на других машинах.    Один труп был съедобный, а второй типичной мертвой зомбятиной. Его даже упокоевать не стали.

    Так и существовали в новом месте две мертвые опасные твари. Жрали мертвечину и охотились на автомобили. Проезжающих машин было очень мало,    но иногда появлялись и годные для охоты. Теперь они атаковали даже колонны. Плюха теперь все время караулил возле выезда из двора    и звал к себе красномордого как только появлялось что-нибудь стоящее.

    К ним было заявился еще один бабуинообразный морф,    но его заманили в ловушку и уничтожили,    тут ему не пункт дармового питания для бездомных. В другое место нужно было идти бомжевать.

    Все же морфы обшарили все дома,    подъезды которых выходили во двор. Четыре дома образовывали замкнутую коробку приличных размеров. Второй выезд из двора был перекрыт.    Люди сами себе устроили ловушку внутри своей цитадели.    Они успешно отбивались от натиска зомби, перекрыв въезд и небольшое количество выходов из магазинов первого этажа здания во двор. Наг и бабуинообразные близнецы появились    внутри защищенного периметра одновременно. Врятли все трое были вместе. Парочка бабуинов действовала слаженно,    а наг ползал по укромным уголкам в одиночестве. Но по стечению обстоятельств на исходе ночи все трое оказались в одном дворе.

    В один из вечеров появился очередной претендент на их обжитую вотчину. Действительно крупная тварь бежала рысцой по дороге как раз в их сторону. Плюха прекратил жрать относительно свежий труп и уставился одним единственным глазом на потенциального врага. Приближающийся морф неумолимо приближался, перекочёвывая из категории потенциальных в реального врага.

    Плюха метнулся во двор,    бросил кусок добычи на площадку перед детским городком и послал условный сигнал красномордому. Тот отозвался и направился к исходной позиции за игровым замком рядом с песочницей. Сооружение было старым и довольно таки крупным, что позволяло скрываться за ним даже такого гиппопотаму, как красномордый.    Исполнив свой долг,    Плюха вернулся на прежнее место в подворотню.

    Сложно было сказать, заметил его враг или нет. Ничего в поведении морфа не указывало на то, что он готовиться к атаке. Пока шло все по плану. Оккупант беспрепятственно проник на территорию, а, проще говоря, небрежной походкой зашел во двор через открытые ворота. Он без особого внимания осмотрел сгоревший грузовик и направился ко второму грузовику. Похоже, что странного новичка больше интересовали именно машины. У второго автомобиля он даже возился с чем-то. К валявшейся на площадке приманке чужак приблизился так же небрежно, как и вошел сюда.

    Плюха подал условный сигнал на грани ультразвука. Люди его никогда    не могли    услышать это точно.    Атаку на оккупанта начали сразу с обеих сторон. Но Плюха не успел добежать до места схватки, в его морду врезалась тяжеленая штуковина. Он на какое-то время даже выключился. Повреждения были тяжелые: проломлена лобная кость, трещинами пошел весь череп. По всей видимости, челюсти тоже пострадали,    пасть теперь закрывалась не полностью и челюсти ходили слегка наискосок как ножницы. Но самое главное Плюха практически ослеп. Его единственный глаз залила едкая и жгучая жидкость. Он так и не смог промогаться. Вместо привычных четких очертаний теперь весь мир расплылся размытыми контурами и цветными кляксами.

    Красномордый атаковал захватчика со всей яростью. Такого крупного морфа он еще не видел. Конечно он уступал в размерах самому обвешенному броней толстяку, но при таких габаритах и силищи он был опасным противником. Красномордый на себе ощутил мощь его ударов. Не смотря на то, что вражина замешкался пока выдергивал застрявшую лапу, толстяк так и не смог его подмять,    а вес, скорость    и броня были главными козырями толстяка в схватке.

    Плюха налетел на чужого морфа и принялся его рвать,    но чужак легко смог отбиться и запрыгнул в окно квартиры на первом этаже. Мелкий бывший наркоман запрыгнул следом, а вот толстому пришлось карабкаться в большое окно, прыгать он уже не мог.

    Плюха беспрерывно гнал врага и атаковал при любом удобном случае.     Получая увесистые удары и глубокие раны от когтей, он сильно рисковал, но ему во что бы то ни стало, нужно было удержать этого крупного чужака до    прихода красномордого. Он зажал его на площадке пятого этажа, очередная атака кончилась более весьма плачевно. Связки были порваны и окончательно выломана челюсть, к трещинам в ребрах добавились вполне конкретные переломы. И более того, Плюха     ударился о стену бугром на загривке, где у него находился мозг. Ему едва удалось подняться с площадки лестничной клетки.

    Противник тем временем выломал дверь и стал пятиться задом в квартиру. Плюха едва переставлял ноги. Противные конечности постоянно норовили запутаться или поскользнуться. В квартире был еще один висельник. Но это ничего не значило. Большой морф выскочил в окно и полез на крышу    здания.    Сформировавшаяся    в голове установка на преследование вступила в острое противоречие с чувством опасности, но Плюха погнал себя вверх по стене. Лазать ему доводилось, но делал он это нечасто. Дальше бывший наркоман лез практически на ощупь. Выбирая наиболее надежные места    для захвата. Не смотря на во плачевное состояние Плюха догнал врага практически под самой крышей.    Клетки вопили от голода и желания блаженного покоя, но морф все равно вступил в бой с захватчиком.    Результат оказался предсказуемым. Чужак сбросил Плюху вниз.

    Асфальт принял бывшего наркомана жестким ударом.    Только чудом он не впечатался мозгом в твёрдое покрытие.    На некоторое время он потерял сознание, мозг морфа выключился. Выплывая из тяжелого нокаута, Плюха тоненько запищал.

    Красномордый едва смог продраться через узкий коридор, когда он выдрался на лестничную клетку, звуки схватки доносились уже далеко наверху. Несколько помедлив, броненосец потащил свою тушу наверх, обдирая боками стены. Тёмные пятна с ацетоновым запахом говорили ему о том, что здесь прошёл Плюха.    Но звуки схватки прекратились. Точнее морф не слышал никаких подозрительных звуков,    он замер прислушиваясь. С улицы донесся звук удара, а через некоторое время донесся призывный писк Плюхи. Морф развернулся и ринулся по ступеням вниз. Добежав до второго этажа, он выбил дверь квартиры, разломал нелепую конструкцию в окне и выбрался на бетонный козырек над витриной магазина.

    Плюха валялся изломанной куклой, подавая совсем слабые признаки своей не жизни. Косномордый срыгнул вниз. Земля вздрогнула от внезапного удара конечностей туши. Он уселся рядом с товарищем не зная, что делать. У того была целой всего лишь одна рука, все остальное тело было поломано. Помимо смертельных травм тощего морфа жестоко терзал голод. Организм требовал материал для восстановления.

    Красномордый обнюхал бывшего наркомана. Его существование удерживались на тонкой нити, которая могла оборваться в любой момент. Из пасти броненосца донеслись рычащее клокотание. Нужно было срочно искать еду. Ночь уже опустилась на город, а в темноте охоты н было. Дороги были пустынны.

    Скулящий стон маленького морфы превратился из призывного в предупреждающий. В их сторону ехала колонна. Раньше Плюха так и узнавал о приближении потенциальной добычи. Он часами лежал под аркой въезда, положив голову на асфальт. Гул умирающего города проникал в его мозг не только через уши и глаза, но вибрации земли воспринимались теперь всем телом морфа. Плюха довольно таки быстро научился различать и распознавать отдельные вибрации и их направление. Сейчас он чувствовал, что к ним приближается смешанная колонна, о чем не примкнул сообщить своему товарищу.

    Еда! Дичь приближается. Красномордый встрепенулся. По слабым пискам бывшего наркомана он знал откуда идут машины. Заметив отсветы    фар на стенах домов, броненосец выбрал позицию для атаки. Колонна приближалась. Машин было много. Впереди шла здоровенная дура тягаться с которой было бесполезно. Морф выбрал себе цель для первой    атаки. Небольшой микроавтобус был наилучшей целью. Даже не автобус, а очень крупный минивэн. Весил он не много. Боковая поверхность была большая, центр тяжести    высокий. Такую штуковину было легко опрокинуть застопорив движение колонны. И все же противников было слишком много.

    Перед затором из стоящихи перевёрнутых автомобилей головная машина снизила скорость и начала аккуратно расталкивать клиновидным отбойником попадающиеся    автомобили в стороны, расчищая дорогу.     Дождавшись удобного момента красномордый сорвался с места. Мягкие подушки на лапах глушили удары конечностей об асфальт, а разлившаяся вокруг тьма укрыла мертвую тварь от ничего не подозревающий жертвы. Тяжёлый удар в бок маленького автобуса вмял кузов машины и поставил на автобус два боковые колёса. На самом пике траектории машина замерла на какой-то незначительный миг и рухнула на бок. Тем временем, красномордый переключился на маленькую красную машину справа от него. Подцепив загнутым краем в нижней части морды машину под переднее крыло, морф перевернул и вторую машину.

    Крики новых жертв добавились к ночному многоголосию умирающего города. Выдрав боковую дверь, толстяк мгновенно выдернул оттуда кричащего человека.    Горячая вкусная кровь хлынула в пасть. Морф замер на мгновение, а потом откусил ему    голову. Задняя дверь микроавтобуса распахнулась и рядом на асфальте полусидел полулежал ещё один человек.    Морф подхватил вторую жертву и ринулся прочь от колонны. Начавшаяся беспорядочная стрельба грозила переключиться на него.

    Прямо перед морфом выскочил третий    человек. Его конечно можно было обогнуть, но вид ружья в руках очередной жертвы решил его судьбу. Морф смял его своей тушей. Развернувшись на месте, красномордый раздавил человеку голову.

    Небольшой задержки хватило,    что бы его заметили и перенесли огонь на него. Красномордый кинулся за разбитые машины, скрываясь от впивающихся в панцирь пуль. Бежать было не удобно. Два трупа в передней лапе существенно затрудняли бег. Пробежав по дуге, морф вернулся к своему Плюхе. Товарищ все также лежал    дергая единственной не переломанной лапой. Броненосец великодушно разорвал когтями грудь и живот свежему трупу и положил все это великолепие на погибающего товарища. Кровь обильно потекла по изломанному уродливому телу морфа. Поры жадно раскрылись, впитывая драгоценную влагу.

    Красномордый ринулся    в другую сторону. В конец колонны. Следовало перекрыть путь убегающей дичи. Очередную подходящую мишень он определил для себя еще во время перовго нападения. Широкий американский минивэн начал здавать назад, стараясь освободить узкий проезд для других машин. Стремительный разбег закончился очередным скорушающим ударом. Минивэн не перевернулся. Неуклюжую машину    развернуло поперёк дороги. Третью жертву морф выдернул из окна автомобиля. Но в это раз морфа встретили пулеметным огнём и жаканом двенадцатого калибра,    проломившему    защищающий морду щит прямо между глаз. Пришлось срочно уносить свою тушу обратно под защиту покореженных корпусов замерших навечно автомобилей. Рана в голову было очень серьёзной. Толстая плита на морде была пробита. Мозг ему не повредило, но что-то случилось со зрением. Он уже почти ничего не видел. Зато морф услышал жалобный зов Плюхи. Он кричал об опасности.

    Красномордый не увидел, он скорее почувствовал врага. Это был то самый последние захватчик, который пожаловал в их двор. Какой все-таки молодец Плюха, даже на краю гибели смог поймать верткую вражину. Броненосец воспользовался своим самым действенным оружием, он всей массой попер на обидчика. Поганая тварь побежала прочь. Тупой ублюдок не стал сворачивать в сторону,    а так и продолжал убегать по прямой. Только бы удалось его догнать.

    Красномордый совершенно не обратил внимания на наростающий    утробный рев двигателя. Едущий впереди колонны " Урал" развернулся и теперь ехал на полной скорости    по тротуару на встречу бегущим морфам.

    Кызя перед самым грузовиком отпрыгнул в сторону прямо в разбитую витрину магазина. Красномордый на полной скорости врезался в самый центр отбойника прущего на него «Урала». Громадный армейский грузовик на больших колёсах встряхнуло от удара, но водитель добавил газа и буквально покатил перед собой тушу броненосца. Дальнейший путь был не долгий. Грузовик впечатал тушу в афишную тумбы на самом краю дороги. Старая тумба не выдержала удара и развалилась кусками кирпича, но остановила кавалькаду. Грузовик отъехал задним ходом от покореженной туши. В тело морфа сразу ударили    очереди    крупнокалиберного пулемета. Броня красномордого не могла противостоять пулям калибра 12,7. Куски толстой шкуры и костяных пластин и роговых образований полетели во все стороны. У мёртвой твари    не осталось никаких шансов. Красномордый отправила вслед за Плюхой в небытие.

    Люди настали выходить из машин. Урал утюжил улицу вдоль и поперек раздвигая и опрокидывая разбитые машины, фары искатели рыскали по улице и домам. Люди искали пропавших. Но поиски быстро прервали, к месту боя просто провалили голодные    зомби. Колонна перестроилась и продолжила прежний путь.

    Кызя глодал труп за барной стойкой закусочной. Несколько появившихся зомби он убил проверенным способом - разбив головы. Ещё нескольких тварей он уничтожил, швырнув в них несколько являющихся на полу тяжёлых штуковин. В этот раз восстановление шло особенно быстро. Может из-за свежей еды, а может сноровка появилась. Покончив с блюдом, морф отправился в средине дня    осмотреть окрестности.

    Битые автомобили на дороге не представляли никакого    интереса. Шатающиеся вокруг зомби больше раздражали. Постепенно морф добрался до той самой арки, через которую он попал во двор. Снова зайти во двор его заставило подозрительное копошение тупых мёртвых собратьев у дальнего подъезда. Добежав до странного скопления тупых уродов, Кызы безошибочно почувствовал еду. Зомби толкались перед раскрытыми дверями подъезда, силясь протиснутся через своих собратьев во внутрь. Там была пища.

    Кызя    рассверепел. Тупые зомбаки полностью и по частям полетели в разные стороны. Большой морф расшвыривал их, освобождая себя дорогу к желанному обеду. Внутри он встретил неожиданное сопротивление. Пару шустрых зомби успели немного подморфировать за все время кормёжки в гнезде морфов. Они то и смогли оказать вполне толковое сопротивление. Один из них вполне споро махал увесистой длинной железякой. Не смотря на обретённые способности недоморфы продержались немногим дольше чем друге захватчики. Сломанные и с пробитыми головами они были выкинуты из дверей во двор.

    Еда в гнезде была преимущественно старой, но пригодной в пищу. Тупые зомбаки существенно проредили количество запасов. Это было плохо. Морф вышел обратно во двор. Ему пришлось пробежаться по его территории для того, чтобы освободить двор от бродящих тут и там зомби. Новая кормушка была неплохой. Пусть она была существенно меньше,    чем его первая, но замкнутый двор и пища в гнезде морфов заставили Кызю проникнутая симпатией к этому месту.

    Он продолжил своё обследования, изучая    другие подъезды. Конечно, он искал еду, но еды не было. Повсюду были видны следы пребывания человека. Люди здесь укреплялись основательно, рассчитывая на длительную оборону. Кызы находил запасы провизии и оружие, оборудованные огневые точки и систему внутренней связи из проводов и старых телефонных трубок. Помимо всего этого были следы быстрого панического бегства. Люди тогда бежали по лестницам вниз, теряли вещи, падали, разбивались. Что их заставило так спешно покидать укрепленное место?

    Может все ранее произошедшее здесь было любопытно, но не более того. На скорую руку обшарив несколько подъездов, Кызя не нашёл еды. Её ту не было. Большого морфа это начинало злить. Настоящий голод был ещё далеко, но пищи в гнезде хватит не на долго.

    Спустившись во двор после очередной безрезультатной попытки найти еду, Кызя увидел еще одну    тварь, претендующую на его кормушку.    Нелепая вытянутая фигура колыхалась как раз в центре двора. Тварь излучала волны колючего голода. Кызя встал на четыре лапы, опустил тело как можно ниже и почти чертя брюхом по асфальту двинулся в обход по    дуге    к маячившей не вдалеке фигуре.

    На какое-то время морф потерял конкурента из вида, а когда аккуратно высунул морду из-за металлического мусорного контейнера со строительным мусором,    заявившаяся тварь уже колыхалась перед входом в его гнездо, стараясь заглянуть во внутрь.

    Теперь Кызы мог хорошо рассмотреть поганца. У морфа не было передних лап. Может человек из которого получилось этот нелепое чудо пр и жизни был безруким инвалидом, а может и после смерти руки ему отъел или оторвали, но одна пара конечностей у тушканчикообразной твари    отсутствовала как таковая. Зато задние ноги у него были неимоверно длинные. Причем вытянулись не только бедра и голени, но и ступни. Морф опирался только на ороговевшие пальцы ног и острые пятки теперь находились теперь     примерно в метре от земли. На самом деле морф    не колыхался, он непрестанно переминался с ноги на ногу. Ноги у него были длинные, жилистые, перевитые сухими    мышцами, похожими на толстые веревки. От этого морф напоминал гигантского тушканчика или страуса. Сходство со страусом ему придавала вытянутая шея которую венчала крокодилья голова. От человеческого в этой уродливой голове не осталось вообще ничего.    Бугристая кожа с многочисленными наростами, полное отсутствие ушей, по крайней мере их видно не было и, конечно, очень вытянутые челюсти с большим количеством мелких игольных зубов.

    Поколыхавшись таким образом некоторое время и убедившись, что опасность ему не грозит, тушканчик крадущимися шагами поднялся по крыльцу и сунул свою крокодилью морду в дверь. Для этого ему пришлось очень сильно пригнуться. За головой в подъезд проникло с начала туловище,    а потом в чёрном зеве подъезда исчезли и ноги захватчика.

    Пора! Кызя стелящимся бегом направился прямиком к своему гнезду. Уже забегая на крыльцо, большой морф заметил резкое дерганое движение в темноте. Это значило, что его заметили. Кызя без раздумий кинулся во внутрь. Долговязый находился в самом дальнем углу.     Мерзкая тварь зачем-то ухватилась зубастой пастью за деревянную коробку выбитой двери в подвал и поджало ноги. Кызы    резко вытолкнул свое тело всеми четырьмя лапами и полетел в прыжке в сторону тушканчика. Долговязый выбросил в сторону большого морфа, сжатые как пружины, ноги ударил его с такой силой, что Кызя не только не долетел до    противника, но и был отброшен в противоположную сторону к двери. Такой сокрушительный удар чуть не проломил морфу грудную клетку. Его спасли крепкие мышцы и большая масса. Удар об стену тоже был впечатляющий. Аж кости захрустели. Морф    тяжело плюхнулся на пол.

    Гадина тем временем выскочил из подъезда, уходя от дальнейшей схватки. Кызя едва успел увернуться    от размашистого футбольного удара ногой. Башенная ярость вспыхнула внутри как бочка с бензином. Большой морф кинулся вслед за обидчиком. Тупого долговязого урода судьба не любила, а может память подвела. Выскочив из подъезда, тот направился прямиком в самый дальний угол двора. Конечно, он оказался в тупике. Тушкан бестолково вертел головой и даже подпрыгивал, но у него была всего лишь одна дорога - он должен был возвращаться обратно. Кызя стремительно приближался к конкуренту. Очень жаль, что он пропустил тот коварный сокрушительный удар в подъезде с    гнездом. У долговязый твари не было бы шансов    против большого морфа в узком и низком для него пространстве под лестничной клеткой.

    Противник развернулся и побежал в его сторону. Как прыгун во время тройного прыжка, длинный урод три раза оттолкнулся страусиными ногами    от земли и на полной    немалой скорости выкинул свое тело вверх, в попытке перепрыгнуть большого морфа. Кызя был на чеку и не прозевал маневр, который вчера сам проделал с броненосцем. Кызы выпрыгнул вверх. Он сумел зацепить долговязого. Когти впились в колено тушкана, а зубы сомкнулись на голени. Могучие челюсти, предназначенные для того, чтобы дробить в мелкое крошево черепа и кости справились на отлично. Собственные зубы и челюсти передали ему треск тонких костей субтильного уродца. Рывок летящей твари развернул подпрыгнувшего Кызю в сторону выезда из двора. Обе мёртвые монстра упали на Колумбус вытоптанной до бетонного    состояния землёй. Челюсти все также угодливо донесли до Кызи звук лопающихся связок и мышц врага, острый осколок расщепленной кости впился ему в верхнюю челюсть, распоров десну.

    Одновременно с падением она большого морфа обрушился град ударов. Тушкан изо всех сил лупил его твердыми ороговевшими пальцами по голове, спине и плечам. Поймать ногу лапами не получилось, и Кызя попытался схватить смертельную колотушку челюстями, выпустив из пасти захваченную конечность. Попытка не удалась. Очередной удар вколотил передние зубы в глотку большого морфа. Зато долговязый тушкан оттолкнувшись не покалеченной лапой от земли перенес своё тело с утрамбованной клумбы за кусты. Ловко кувыркнувшись через плече,    тушкан встал на уцелевшую ногу и снова вытолкнул своё тело вверх.

    Враг улепетывал из двора, прыгая на одной ноге. Кызя попытался его настичь, но куда там ему. Даже на одной ноге скорость твари была в полтора-два раза быстрее чем у большого морфа, хотя никак нельзя было назвать Кызю тихоходным.

    Тварь убежала из владений Большого морфа. Вернувшись в гнездо, мертвый хозяин принялся обгладывать оставшиеся трупы. Пища не шла ни в какое сравнение со свжеубитой дичью, но этот было намного лучше, чем жевать противное мясо зомби. Если он не найдёт в этой большой кормушке людей, то придётся менять рацион или бежать отсюда, иначе непереносимый голод будет терзать и мучить неотрывно, не давая никаких поблажек и послаблений. Гнездо скорее всего придётся бросать или охотится не в кормушке а по улицам.

    Донесшийся шум заставил морфа насторожиться. Шум был совсем близко. Такой шум постоянно сопровождал людей. Дичь!!! Его ждала еда. Жертвы сами пожаловали к нему в гнездо.

    Кызя выскочил во двор. Конечно, людей там не было. Но шум стал ещё сильнее. Он проследовал в направлении арки. Оттуда людей тоже не было видно, но шум стал ещё сильнее. Большой морф побежал вдоль здания. Остановившись возле угла, морф поискал укрытие из-за которого можно было начать охоту. Прошлый опт научил его не лезть сломя голову под пули.    Пища пока была недоступна. Но теперь почувствовал самое главное. Волны живого тепла различались вокруг, дразня и заигрывая. Глупые люди они манили к себе. Каждый из них буквально просили - убей и сожри меня, я такой доступный.

    Глава 6. Ротация

    - Бугор, чего делать будем? – повторил Скворец, глаза его взволнованно забегали. - Перебьют нас.    Пацаны же без понятия будут. Они же не увидят, что за машиной Сливы тут коробочка и «Урал» еще прет. В бой ввяжутся.

    - Не егози. Поди все и обойдётся все. Пацаны, может, и сообразят, что затаиться надо. Пересидим,    а потом в «Юность» вернемся. Это ж надо такими баранами быть, чтобы рацию выключить!

    - Может, добежать успеем?

    - Не успеешь. Тебе все равно через дорогу перебегать придётся, а Слива с соображением. Даю сто против одного, что если засветишься, то погоню они за тобой устроят. Тут только два варианта: затаиться и пропустить или бой дать. Сам понимаешь, что Слива нас в покое не оставит.

    - Как воевать будем? Епта!

    - Я "Урал" подобью, а ты БТР исполни. Глаз у тебя вернее и руки тверже. Потом кузов «Урала» из пулемета обстреляй. Патроны не экономь. Должно получиться. У меня второй выстрел есть,    я хаммер потом подобью. Остальное пулеметом зачистим, если живыми останется. Но в любом случае ребят ждем. Вдруг не станут нападать и пронесёт.

    - А если хаммер от нас «Уралом» закроет?

    - У них с собой выстрел фугасный для «уазика», второй кумулятивный. Если стрелять начнут, то головной машине сразу хана вместе с экипажем,    а хаммер если не я,    то они успеют подбить.    Я же сказал, может ничего и не будет. Хорош трындеть. Шлем одень.

    Оба бандита вставили беруши и надели танковые шлемы. Смуглянка не просто догадывался, он точно знал, что не пронесет. Он оказался прав. Причём так не принесло, что тошнота стало.

    Головной джип спокойно доехал до места, откуда    Куля с бойфрендом должны были принять машины. И не пронесло. За громким хлопком последовал звук взрыва, и в голове колонны вспухло оранжевое огненное облако с черными дымными кляксами.

    Смуглянка выстрелил из РПГ-7 на какие-то мгновения позже, чем выстрелил Скворец. Звук выстрела и тугая взрывная волна солидно хлопнули по ушам. Скворец тут же    прилип к пулемету и начал поливать кузов "Урала" частыми короткими очередями. Смуглянка скатился чуть вниз и упал на спину, спрятавшись за земляным бруствером верхушки холма,    и лёжа принялся перезаряжать гранатомёт.

    Со стороны моста тоже доносилась пулемётная    стрельба. Это Куля старался,    но на пулемётные выстрелы все чаще и чаще огрызались автоматные очереди. Там завязывался уж полноценный бой. Смуглянка, выставив вперёд гранатомёт, выглянул из укрытия. БТР полыхал факелом. «Урал» тоже горел, но только кабина. Кричали раненные. В дыму были видны бегающий и лежащие неподвижно человеческие фигурки.

    Сложно судить о том были гости готовы к такому приёму или действительно отличались высокой профессиональной подготовкой, но повели себя они очень даже грамотно. Буквально через считанные мгновения в их сторону полетели пули, а через не которое время их уже взяли в оборот конкретно. Смуглянка даже не смог подняться над холмом для второго выстрела. Пули бешеными осами жужжали и свистели над самой головой, кроша кору деревьев и осыпая его щепками.

    Стрельбы у моста стихла. Скворец дернул пулемёт на себя и пополз вниз. По ним уже вели просто шквальный огонь.

    - Меняем позицию.

    - Уходим,    - ответил ему Смуглянка.

    - Как пацаны?

    - Не останавливался. Перестрелки нет. Значит или ушли или мертвые уже. Если целы, то все равно к машине выйдут.

    Стрелок просто кивнул и развернувшись бросил за холм    в сторону дороги обе гранаты. Смуглянка попытался бросить и свою гранату, но острая боль пронзила всю правую сторону тела. Скворец выдернул у него из рук рубчатое яйцо Ф-1, отогнул усики, выдернул чеку и забросил гранату    туда же.

    Они побежали, не дожидаясь последнего взрыва. Свернув в густой ельники, оба бандита изо всех сил кинулись в сторону реки.

    Путь отхода они себе запланировали заранее. Перейдя реку по пояс в ледяной воде, Скворец и Смуглянка выбрались в грязный ноздреватый снег на противоположном берегу. Остатки осевшего на дно    речного льда сыграли плохую шутку. Смуглянка оступился и утопил гранатомет с последними выстрелом. За оружием не полезли,    не стоило задерживаться. Со стороны дороги доносились выстрелы, и даже грохнула ручная граната.

    Ледяная вода хлюпала в берцах, рана нестерпимо ныла,    в лицо били еловые ветви. Смуглянка едва поспевал за Скворцом.    Дальше они чуть не заплутали. Скворец свернул раньше, чем было нужно.    Смуглянка его одернул:

    - Куда, млять! Дальше давай.

    Скворец грязно матюгнулся,    поняв свою ошибку. До лощины, в которой они оставили "шишигу", было ещё метров пятьдесят. Дальше бежали уже быстро и уверенно.    Грузовик был на месте, но Кули и Варьки там не было.

    - Подождём?

    Смуглянка отрицательно покачал головой, но ответить не успел. Сверху с раздался хруст ломаемых веток, и просыпалась прошлогодняя листва. Куля спускался вниз по склону, неся на плечах свою подружку. Оба бандита были в крови.

    Куля аккуратно опустил бойфренда на дерн рядом с шишигой и вызверившись наткнулся на Смуглянку:

    - Вы чего, волки позорные, предупредить не могли? Героями себя почувствовали? Какого хера на колонну полезли. Тебе, сука, погоны на плечи повесть так не терпится?

    - Да мы только ради вас в бой ввязались. Уходить хотели. Мы тебе на рацию отбой пытались дать, но вы же молчали.

    - Какая рация, ушлепок? У нас никаких сигналов не было. Я грузовик только после выстрела заметил.

    Смуглянка ткнул в лицо спортивного мужика рацию и пощелкал тангентой. Рация Кули молчала. Он ошарашено сорвал с крепления на плече черную коробочку    рации и тупо уставился на нее. Экран не светился, и на кнопки чудо техники тоже не реагировало.

    Куля наружно замычал и, плюхнувшись на задницу, стал бить себя кулаками по голове. Может аккумулятор сел, а может рация сломалась, но факт был на лицо. Виноват был Куля. И он сам это прекрасно понимал.

    Варя был жив. Красавчик    получил несколько ранений в лицо и шею. Над кровавой маской обезображенного лица поднимались розовые пузыри, а пенящаяся кровь стекала на землю. Оставалась ему не долго. Куля опустил ладонь на грудь Вали и начал бормотать:

    - Угробил я тебя,    Варька. Ну как же так. Век себе не прощу.

    - Потом убиваться будешь. Когти рвать отсюда надо.

    Тем времени от реки снова донеслись выстрелы.

    - Пацаны, валим. Быра.

    Пока они поднимали Варю в кузов, со стороны дороги, но уже на    этом берегу реки    донеслись ещё и крики "Стой" и ругань.

    Насторожившийся Смуглянка кинул Скворцу:

    - Пернатый, сгоняй, посмотри, что там такое, только аккуратно. Если погоня, то попробуй отсечь. Все равно их мало должно было остаться. И раненые у них. Много человек    в погоню за нами они все равно не пошлют. Я пока машину выгоню.

    Скворец кивнул в ответ,    подхватил свой пулемет и побежал.

    - Куля ты тоже ранен?

    - Нет, щепкой чуть глаз не выбило. Бровь сильно рассекло. Глаза кровью заливает.

    Смуглянка, не смотря на ранение, полез в кабину шишиги, завёл автомобиль и, развернувшись задом, выехал по склону вверх выбрасывая из под колес дерн в перемешку с песком и серой золистой почовой. Куля тем временем распотрошил аптечку и пытался остановить кровотечение своего дружка.

    Смуглянка, сжав зубы, крутил тугой руль и дергал рычаг переключения передач. Машина выехала из лощины.

    Первое, что он увидел Смуглянка наверху, были Скворец и ещё какой-то хрен. Скворец тащил его обхватив под руки, а у того заплетались ноги и он почти весел на руках у стрелка. Смуглянка не поверил своим глазам. Это был Слива собственной персоной. Он вывернул руль шишиги и поехал навстречу странной парочке.

    Распахнув дверь, Смуглянка помог Скворцу втащить Сливу в кабину. Бандит был ранен в живот и спину. Ранения не были сквозными. Кроме того Слива был в наручниках.

    - Слива, а чего это такое было? Конвой,    наручники, стрельба?

    - Поехали, я там троих из пулемета положил. Чёрные там. Явно от хозяина, -    торопил его Скворец.

    Смуглянка озадаченно покачал головой и нажал на газ.

    - Скворец, подменить меня нужно. Хреновато мне. Слышь?

    - Дави педали, бугор. Потом подменю. А то сейчас догонят и ещё чего-либо подстрелят.

    Смуглянка морщился от боли, но все равно крутит баранку и переключал передачи. Рана уже болела нестерпимо. Повязка напиталсь кровью. Обезболивающее прекращали действие. Нужно было лезть за наркотиком. Слива натужно стонал рядом. Ещё бы не стонать при таких ранениях. Наконец, машина выехала из леса на нормальную асфальтированная дорогу. Чудовищная тряска прекратилась. Они отъехали ещё километра полтора, пока Смуглянка решился остановиться.

    Сливу сразу вытащили из кабины и перегрузили в кузов. Варя уже представился. Куля держал его за плечи и неотрывно смотрел на остатки лица мёртвого бойфренда. Он разгладил ему слипшиеся    от крови волосы на голове и закрыл глаза. На поднятого в кузов Сливу он даже не обратил внимание.

    - Ну что же ты, сучка драная, на занятиях то ленился. Тебе бы только в карты катать, да пойло жрать с колесами. Бой это же тебе не фуфло какое. Там убивают, -    Куля, не обращая внимания ни на кого, разговаривал с мертвым Варей.

    На поднятого в кузов Сливу он тоже не обратил внимание.

    Слива согнувшись    крючком и обхватив руками живот лежал у самого борта и стонал.

    - Слива, это кто там был? -    спросил    его    Смуглянка.

    - М-м-м. Бойцы от хозяина. М-м-м. Нас сегодня должны были разделить и отправить всех по разным местам.

    - По каким местам?

    - Не знаю я. Ширни меня. Я сейчас от боли кони двину.

    Смуглянка запустил руки в, распотрошенную Кулей, аптечку. Выловив оттуда оранжевую коробочку, он вытащил сразу пару доз.

    - Постой, -    остановил его Куля. – Возьми. Вот.

    Откуда-то из недр своей    одежды он извлек небольшой школьный пенал из пластмассы, достал оттуда пластиковые тюбики с иглами.

    - Это штука посильнее будет, чем промидол. Из моего личного запаса.

    Смуглянка посмотрел на белые капсулы, извлек одну и снял с иглы колпачок.

    - В шею сразу уколи. Быстрее подойдёт. Одной должно хватить, -    посоветовал ему Куля.

    Смуглянка так и сделал.

    Через некоторое время Слива расслабился, гримаса болезненной муки ушла с его лица.

    - Слива, ты как?

    - Подыхаю я. Не видишь что ли? – Слива криво улыбнулся. – Теперь твоя власть придет.    Будешь вместе с Тарахтелкой пацанами рулить.

    - Слива, хорош пургу гнать. Ты мне лучше объясни, кого это ты к нам притащил?

    - Это они меня тащили. Кумовьев с ватрухаями не узнал?

    - Чего им надо было?

    - А того и надо. Силой нас посчитали. Решили на группы мелкие поделить, чтобы откинутыми до срока сидельцами занялись.

    - Так мы же обиженные, какие же у    нас с общаком дела могут быть?    Как мы ими управлять то будем? Мы навсегда    теперь по разные стороны баррикад с блатными.

    -    А ты не торопись, не спеши. У кума все на сто шагов вперед просчитано. Им теперь вожаки нужны лояльные, те кто босоту в страхе держать будет. Уголовным контингентом ты не руководить будешь, а совсем наоборот -    уничтожать.    Сейчас сколько банд на дорогах появиться. Власть под себя подбирать начнут, а тут мы тут как тут.    Мы же их за идею давить будем. Время такое пришло. И будет наш отряд не сто пятьдесят человек, а тысяч пятнадцать. Усилить нас собирались.

    Какая-то неувязка была в хриплых и прерывистых объяснениях Сливы.

    - А ты почему в наручниках?

    - Догадливый! Половину из вас в расход пустят. Я то сразу смякитил, что воля вольная настала. Отделяться пора,    от кумовьев бежать. А кто же нас отпустит, сам посуди. Мы же раз в десять опаснее тех же самых блатных. Одним миром с ними мазаны, а подготовка несравнимо лучше,     да и злобы на тысячу таких как они хватит. Представляешь, что будет, если мы своей бандой власть брать начнем?

    - Что-то ты мутишь Слива. Не то говоришь. Если свободы захотел, то почему к кумовьям сам поехал?

    - Дурак ты Смуглянка, главного не сечешь.

    Слива натужно захрипел и уронил голову на подстеленный брезент. Жить ему остается не долго. Час не больше. Живот Сливы был твердый, а кровь уже напитала перевязочные пакеты.

    И все-таки Слива что-то утаивал, старательно скрывая истинные цели визита к кумовьям и намерения    этой самой колонны из четырех машин. Но что? Что ждет их отряд в будущем. Сейчас они представляли реальную силу, и последние вылазки это доказали самым лучшим образом,    а единственным сдерживающим фактором для них били те самые кумовья, которым они подчинялись. Если их собираются разбить на мелкие отряды, то они потеряют свою силу и опять будут полностью зависеть от воли хозяина. А если хозяев с вертухаями не будет,    то дикая вольница и полная свобода им обеспечены.

    Смуглянка сам понимал, что    в покое их не оставят. Слишком уж нарочитым прыщиком они торчали на здоровом теле уголовно-исправительной систем России. Сейчас был именно тот переломный момент, когда должно было решиться его будущее. Времени на раздумья нет,    нужно или бежать на новое место    или ждать, как распорядятся их судьбой кумовья.

    Теперь судьба отряда обиженных зависит только от него.    Смуглянка должен    возглавить весь этот сброд и повести его за собой. Власть, которая столько раз ускользала из его рук,    теперь была близка так, как никогда. Он заслужил свое новое место,    и он должен его получить. Оно принадлежит ему по праву.     Теперь он сполна воздаст себе за пережитые унижения и пережитые страдания.

    Смуглянка приказал ехать на базу. Он сам остался в кузове со Сливой, трупом Вали и залитого кровью Кулией, а скворец полез в кабину. Маршрут был проложен, решение было принято, нужно было сразу мочить на базе    тихушников майоров и поднимать бойцов с места. Скворец на то и был скворцом, чтобы ловить все на лету. Второй раз объяснять суть операции ему не потребовалось.

    Шишига ворвалась на базу и проехала через всю территорию до флигелька где обретались два майора. Ни говоря друг другу ни слова они закидали гранатами окна второго этажа здания и ринулись на зачистку. Первого раненного майора они встретили в коридоре. Тот пытался себя перевязать.    Завязавшаяся перестрелка закончилась быстро. Штатный ПММ не смог противостоять ураганному огню из трёх автоматных стволов.    Поиски второго майора ни к чему ни привели. Наверное, убежал вертухай поганый или уехал еще до их появления.

    Закончив зачистку здания,    на улице они встретили вооруженную толпу. Члены отряда были в полной боевой готовности.    Смуглянка вышел на крыльцо здания с поднятыми вверх руками. Пришел его час, теперь все ставки сделаны,    он будет играть по крупному.

    - Братки. Измена. Уничтожить нас решили кумовья.

    - Теперь нам точно крышка. Ты же обоих вертухаев завалил, - донесся чей-то голос из толпы. -    А    с нами не захотел сначала побазарить.

    - Не было у меня времени базарить. Мы полчаса назад Сливу у вертухаев отбили.    Бой был.

    - Че за херню ты несешь?

    Скворец тем временем    завёл машину и было уже тронулся с места, когда дорогу ему перегородил Тарахтелка.

    - Стоять. Объяснить что произошло.

    - Пока я в больничке валялся, кумовья к себе Сливу затребовали. Он сегодня утром с Варей связался, - начал объяснять Смуглянка.

    Из толпы донеслись смешки и похабные прибаутки.

    - Слива возвращаться собирался и просил его встретить и подстраховать,    на случай если    за ним    погоня будет. Сказал что    вопрос у него очень важный и серьезный. Мы его полдня у моста ждали. А когда встретили, то действительно за ним погоня была. Мы хвост отсекли и приняли бой. Но у Сливы обе машины взорвали. Все ребята погибли. Сам Слива ранен.

    - Чем докажешь? - спросил Тарахтелка

    Куля на руках вытащил из кузова раненого Сливу. Тот уже плохо соображал. Дёрганное дыхание прерывалось полубредовым шёпотом. Тарахтелка наклонился над раненным Сливой и спросил:

    - Слива, ты братве подтвердишь слова Смуглянки?

    Слива слабо махнул рукой и прохрипел что-то невнятное.

    Тарахтелка сразу выпрямился и сказал:

    - Все верно! Нас убивать ехали.

    Обиженный люд взволнованно загомонил. Смуглянка поднялся:

    - Братья,    если кто-то решил, что кумовья о нас забыли,    то он ошибается. Теперь мы им не нужны. Слива узнал, что нас собираются разбить на мелкие группы, увезти подальше и перебить. Теперь они сами без нашей помощи власть и свои порядки устанавливать могут.

    Начало митинга мгновенно переросло в истерию. Все начали орать, захлопали пистолетные выстрелы, бухнуло в воздух несколько выстрелов из дробовиков. Это следовало немедленно прекратить. Мозги у большинства людей в отряде были совсем повернутые.

    Смуглянка достал из автомобиля мину МОН-50 и поднял ее над головой. Вторая рука натянула тросик вкрученного взрывателя.

    Толпа практически мгновенно стихла. Бойцы стали потихоньку расползаться в стороны, пятясь спиной назад.

    - Хорош бакланить. Я погибать не собираюсь, а хочу поквитаться с теми суками, которым я три года служил, а теперь стал не нужен! – начал Смуглянка.

    Из толпы раздалось:

    - Правильно!

    - Дело говорит!

    - А я так и знал! Мля!

    - Братья, пришло наше время. Мы теперь люди вольные, свободные. Прокуроров нет и тюрем тоже. Приходи и бери, что твое, если не дрисливый. Так я говорю?

    Толпа одобрительно загудела. Заметив, что все напряженно все еще смотрят на мину,    Смуглянка опустил мину и демонстративно выкрутил взрыватель. Скворец и Куля ненавязчиво разошлись по обеим сторонам    от него, заняв выгодные позиции на флангах. При таких раскладах, в случае конфликта перекрёстный пулемётный огонь сработает по толпе    не хуже мины.

    - Вот что, братья. Нам нужно искать новое место, а сваливать отсюда нужно прямо сейчас. Подготовка у нас хорошая, стрелкового оружия много, но брони у нас нет.    Танками нас тут подавят,    как пить дать.

    - Что предлагаешь? – спросил Тарахтелка.

    - Я выведу вас отсюда, и мы заживем новой вольной жизнью. Технику боевую на складах возьмем или у военных отобьем. Вот тогда и с кумовьями посчитаемся сразу и за все.

    - Смуглянка пусть бугром будет. Веди нас! -    заорал Куля.

    Его крики подхватили в толпе, но как-то неуверенно. Вперед вышел Тарахтелка.

    - Я так считаю. Нам сейчас грызню устраивать промеж себя никак нельзя. Мы все должны под одной рукой собраться. Смуглянка авторитетный и правильный пацан, делом показавший кто он есть на самом деле. И только он сейчас сможет повести нас за собой. Если кто не согласен, то должен сейчас уйти. Но знайте поодиночке нам не выстоять. Я за бугра Смуглянку.

    Теперь одобрительно    загудели уже больше сотни бойцов. Решение было принято, всласть над обиженными перешла в руки Смуглянки.

    Смуглянка встал на скамейку, чтобы его лучше слышали.

    - Братья. Есть полтора часа на сборы. Если не уложимся, то нас приедут и уложат самих. Собираемся на базе, формируем колонну и выдвигаемся.    Брать с собой все оружие и боеприпасы. Хавку брать по возможности, что успеем.    Все остальное по минимуму. Всем все понятно?

    Все действительно все поняли, общая опасность сплотила людей лучше всего. Даже если у кого-то могли возникнуть сомнения в полномочиях Смуглянки, то это сейчас отошло на второй план. Всем хотелось жить, и все хотели спастись.

    Сидельцы послали по одному дозору на обе дороги к базе. Так же наставили пикетов вокруг территории.

    Сформированную колонну грузили в спешке. Но отведенные полтора    часа оказались слишком коротким промежутком времени. Сборы закончили    только к вечеру. Серьезную суматоху вносили бабы, у которых понимание необходимого    имело настолько неопределенные границы, что в их рамки можно было впихнуть все что угодно. Захваченных пленных и наложниц обоих полов просто перебили, чтобы не мешались в дороге.

    Перед самым выездом пришло сообщения от дозора с трассы. В их сторону двигалась крупная колонна целиком из брони. Дозор от моста предал, что к сожжённым машинам тоже подтянулась боевая техника.

    Попались! Смуглянка был в шоке. Он не ожидал, что кумовья так быстро сориентируются.    Или они действительно готовили нападение заранее, или случилось чудо. Теперь    их отряд взяли в клещи и не выпустят. Оставалось только отдать свою жизнь подороже.    Был еще вариант, разбегаться всем без оглядки, но Смуглянка решил, что пришел момент истины и он должен поквитаться за все.

    Оборону планировали в впопыхах. Кто-то уже сбежал, остальные были готовы сражаться. Решили встретить колонну в овраге. Там стратегически самое лучшее место. Разобрав оружие и боеприпасы все срочно выдвинулись к оврагу. Теперь посмотрим кто кого!
Размещено: 13.04.2014, 16:21
   
Всего страниц: 12
Библиотека форума "Миры Андрея Круза"