И что же бы это значило? Да все что угодно...

Я открыл глаза. Ага... Гайка бдительно крутит башенкой по сторонам прихлебывая кофе из чашки, личный состав мирно дремлет. Пашка Синицын пристроившись рядом что-то мурлычет под нос...

- Товарищ! Знай! Пройдет она, и демократия и гласность
И вот тогда госбезопасность, припомнит ваши имена...

М-да... демократия и гласность? Какие-то идиотские слова. Верней, определение этих терминов идиотское. Хотя некоторые товарищи из оппозиции... Да, да... не удивляйтесь – в Российском Союзе Федеративных Свободных Республик существует вполне легальная оппозиция к нынешнему правительству и строю. Некая, демократически-либеральная партия «Отечество». Как раз, ее лидер Михаил Драчев–Горбатов, оперирует в своей программе именно этими терминами. Почему до сих пор не расстрелян-сослан-посажен? Честно говорю, сам теряюсь... Непривычно...
Общественный строй в Российском Союзе можно в общих чертах охарактеризовать как развитый социализм, но это сейчас, последние десять лет. А страну поднимала после Смуты самая что ни наесть военная диктатура. Подняла, дала толчок в сторону развития и как бы самоликвидировалась. Вроде бы изжила себя. Вроде бы... Наступила оттепель – это по словам этих самых оппозиционеров. В официальной истории Российского Союза такого этапа нет... как впрочем и военной диктатуры. Тут всякая шелупонь и головы подняла. Как по мне при полном попустительстве власти. Власть... Страной руководит избираемый Верховный Совет и Председатель этого самого совета... Должность Верховного Правителя которую занимал в свое время мой отец убрали. Не берусь судить, как и что, но как по мне, все эти оппозиционеры – сплошь и рядом враги народа. Очень хочется верить что второй – политический отдел МГБ, не дремлет. Есть еще один момент...

Вдруг Гайка постучала ключом по стойке и не отрываясь от прицела скомандовала:
- Парни подъем! Подъем говорю!.. Мы вошли в зону вероятного противодействия... Черт... Не нравится мне что-то...
И одновременно с ее последней фразой, оглушительно загрохотала спарка пулеметов...
Сука... Началось...
Натужно взвыли движки, меня вдавило в переборку, потом сразу кинуло в сторону – «Буран» резко увеличил скорость и заложил крутой вираж. Неожиданно корпус сотрясла серия мелких толчков и совсем рядом со мной образовалась аккуратная дырочка...
- Млять!!! – я заорал от неожиданности и шарахнулся в сторону. Сука... до чего же пакостное чувство испытываешь под обстрелом. И главное, ничего сделать не можешь...
Опять резкий грохот, вспышка и кабину заволокло дымом. Но сразу же завизжала фильтрационная установка и дым постепенно рассеялся.
- Ушли... – перекрикивая рев движков сообщила Гайка и удерживаемая только ремнями обмякла в своем креслице. С безвольно повисшей руки потекла все ускоряющаяся струйка крови...
- Внимание!!! – заревел Селиванов. – Все живы мать вашу?.. Фу-ух... Все. Подпрапорщик, что тупим? Раненым оказать помощь. Ротмистров марш за турель. Шевелитесь, шевелитесь...
После чего он нырнул в кабину к пилотам...

Васнецову уложили на пол отсека и ей занялась медик. Я приметил что бинтуются еще несколько человек, но судя по всему, раны несложные. Стер с кресла кровь Гайки и влез в ячейку.
Так... все уже знакомое. Отработал положенное число часов на такой спарке. Натянул еще теплый после Гайки шлемофон. Проверил боезапас и приник к перископу. Крутнул башенку...
Твою мать!!! Где ведущий «Буран»? Наша машина неслась в полном одиночестве, а позади, за излучиной реки, поднимался в свинцовое небо столб дыма. Подбили?
- Все внимание сюда!.. – в отсеке появился капитан Селиванов. – Машину ведущих подбили. Ничего серьезного, но они вынуждены остановится и принять бой. «Двухсотых»* у них нет, но есть «трехсотые». Так что будем надеяться на благоприятный исход. Мы согласно первоначального плана продолжаем выполнять задание. Теперь такая вводная. Пилоты выберут подходящую площадку и остановят машину. Необходим осмотр и легкий ремонт. После остановки, личный состав по команде занимает круговую оборону. Подпрапорщик, что со стрелком?
- Плечо и предплечье... Раны слепые, осколочные... – медик нервно откинула выбившуюся из-под шлема прядь волос. – Я купировала кровотечение, но требуется хирургическое вмешательство. Повреждены сосуды...
- Тут я вам не советчик... – помрачнел капитан. – Но думаю на ближайшее время вам придется забыть про стационарную операционную.
- Но как? – в голосе медика появились панические визгливые нотки. – Необходимо прервать задание и вернутся на базу, а иначе...
- Оставить подпрапорщик! – рявкнул Селиванов. – Приступить к выполнению своих обязанностей...
- Есть приступить... – буркнула медик и склонилась над стрелком. – Но я доложу рапортом...
Капитан не счел нужным ответить и усевшись в десантное кресло потянул из кармана перевязочный пакет. Я только сейчас заметил что у него кровяные пятна на ноге и предплечье.
М-да... почти всех посекло. Только мы с Пашкой целые и невредимые... Чем это они по нам засадили? Осколочным выстрелом из безоткатки?..

- Стрелок, доклад!.. – в моем шлемофоне раздался мягкий, грудной женский голос. Впрочем, с хорошо скрываемыми стальными нотками.
- На посту. Позывной Леший.
- Хм... – хмыкнули в шлемофоне. – Леший? Приняла. Мой позывной Мамочка. Не мамуля, а именно Мамочка. Слушай внимательно. Мы сейчас выберем площадку для остановки, твоя задача откорректировать нас таким образом, что бы у тебя был хороший обзор. Понятно... ха... Леший... Лешак... Лешонок...
- Принял маменька, – ответил я ей в тон. Ох уж эти дамы... Хотя пилоты они от бога. Признаю.

Впереди, по ходу движения показалась большая поляна, обрамленная с одной стороны прерывистой скальной грядой. Пилоты пристроили «Буран» возле нее. Теперь можно и ремонтироваться. Все подходы отлично просматриваются, а значит и простреливаются. Мной.
Отрыл десантные аппарели и десантники рассыпались вокруг машины, занимая круговую оборону. В отсеке остались только медик с Гайкой и Самописец – ему перебило лицевую артерию, много крови потерял.
Я крутнулся с турелью. М-да... С правой мотогондолы сорвало бронеобшивку. От руля, так вообще почти ничего не осталось. Какие-то куски висят. Корпус как оспой побило – весь в щербинах и дырьях. Лихо они нас приложили. Прав оказался Мамант, нас ждали. И это ни хрена не долбанные инсургенты. Из крупняка валили. И РПГ тоже присутствовали. Серьезной конторой пахнет. Вот спинным мозгом чую, нечисто тут что-то. Или я слишком подозрительным стал, после того как меня вместе с моей группой Абверу на растерзание отдали?
- Твою мать! А это что за чудо-юдо? – Я навелся на появившуюся на кромке леса здоровенную мохнатую тушу с множеством замысловатых костяных выступов на морде. За ней, с легкостью сминая подлесок, появилось еще несколько силуэтов.
Ага... бафферы. Память услужливо подсказала ТТХ* громадины. Вес до двух тонн, травоядные. Имеют некую родственную связь с земными бизонами, однако все же не той системы. Морда прикрыта толстенными костяными щитками, образующими вместо пасти, что-то вроде клюва. Зубы отсутствуют, вместо них костяные пластины. Динозавры волосатые, мать вашу ети... Есть очень интересная особенность, бафферы очень агрессивны. В дикое возбуждение их приводят огонь и громкие резкие звуки. В наставлении рекомендуется...
- Леший, на двенадцать часов бафферы. Не спи!.. – рявкнула рация голосом Селиванова.
- Принял, наблюдаю, держу на контроле... – доложился я и погладил большим пальцем гашетку.
Как бы бафферы не были огромны, но все же не танки. Я при желании своим крупняком легко наделаю из них фарша. Но они тоже не лишены инстинкта самосохранения. Мирно пасутся, копытят что-то из под снега и приближаться не собираются. Вот и умницы коровки...
- Бдишь, лешачок? – из кабины пилотов вышли две женщины. Обе среднего возраста, плотные и чем-то даже похожи. Это шеф-пилот капитан Дрыгало и пилот-механик, прапорщик Чердынцева.
Округлые миловидные лица, вздернутые носики, только Чердынцева Маруся, блондинка – из-под шлемофона выбиваются прямые соломенные пряди, а Дрыгало Мария – жгучая брюнетка.
Женщины присели около носилок со своим стрелком, коротко переговорили с медиком, а потом потащили на выход тяжеленный ящик с инструментом.
- Бдю, родимые... Бдю... – сообщил я в спину женщинам и опять приник к прицелу.
Ну вот никак не могу привыкнуть к тому что, на Терре женщины служат наравне с мужчинами. Но как по мне, это не со всем плохо... Но как бы и нехорошо... Во сказанул...

Уже совсем рассвело, но солнца так и не стало видно. Свинцовые тучи стелившиеся практически над верхушками деревьев, пропускали совсем мало света. Начал усиливаться ветер, поднявший сильную поземку. Видимость резко ухудшилась.
- М-да... Не Гагры однако... Черт... ни хрена не видно... – я покрутился с турелью и неожиданно заметил у кромки леса какое-то движение. – Ну-ка...
Двукратная оптика позволила заметить две, почти призрачные фигурки, скользнувшие из-за деревьев в снег. Опять?
- Тревога!!! На десять часов! – заорал я в рацию и даванул гашетку турели. Фули тут раздумывать. Наши все дома сидят.
Тяжелые пули взбили снег на том месте где залегли неизвестные, кусты как сбрило бритвой, в ореоле красных брызг полетели по сторонам непонятные куски. Правее, в метрах двадцати, из снега неожиданно встали две белые фигуры с недлинными трубами на плечах. Я повел стволами в их сторону, но за мгновение до того как пули сбили стрелков, в нашу сторону потянулись длинные, пушистые белые трассы.
- Вот же сука...
Что-то оглушительно грохнуло и корпус «Бурана» два раза ощутимо дернуло. Завоняло дымом и горелой изоляцией. Испуганно завопила фельдшер...
- Леший, отгони бафферов в сторону, потом перенеси огонь вглубь, – прозвучала команда Селиванова и увидел как пара наших бойцов ведя огонь на ходу и прикрывая друг-друга, короткими перебежками начала выдвигаться в сторону опушки, а вторая скрытно рванула в обход.
- Принял... – я двумя очередями снес громадин сбившихся в кучу, а потом еще несколько раз прочесал свинцом кромку леса...
- Отставить огонь, они ушли... – захрипела помехами рация. – Выставить боевое охранение...

Фух... вроде отбились... Черт, что же там в контейнере, если из-за него такая катавасия? Нападавшие явно профессионалы – подошли красиво, скрытно, так же и ушли. Одно радует – ушли далеко не все. Но дело свое сделали. До места падения еще километров двадцать, а от нашего «Бурана», теперь толку как от консервной банки. А пешим ходом, мы туда будем добираться, как до второго пришествия. Черт... уверен на все сто, что их целю был именно наш вездеход...
- Ай, млять! Горим что ли?.. Горим зараза...
Гайку вынесли на воздух, пожар потушили... но стало ясно, что наш « Буран» в ближайшем будущем, никого и никуда не повезет. Реактивную гранату влепили прямо в компрессор нагнетающий воздух в подушку. Причем умудрились повредить и дублирующий. Приехали...

В леске нашли останки четырех нападавших. Они были отлично экипированы, а вооружены обычной стрелковкой европейского производства и одноразовыми американскими РПГ М-75*, какой-то, согласно маркировке, неизвестной модификации, коих мы и взяли в трофеях три штуки. И полностью исправный снегоход типа «Кодьяк». Судя по следам, минимум двое, а даже скорее всего – две пары, благополучно ушли. Идентифицировать хреновых агрессоров не представилось возможным – такие стволы стоят у многих на вооружении. Документов естественно при них не оказалось, а тушки, в буквальном смысле порвало крупнокалиберными пулями. Даже некоторая гордость за себя берет...


24 Глава.

- Верба, Верба, ответьте Вербе один... Верба, мать твою, ответь... – Селиванов не договорив выматерился и бросил тангенту на рацию. – Су-ука... Началась проституция...

Динамик ГГСки* непереносимо мерзко хрипел помехами. «Верба» – наша ведущая группа, молчала, не говоря уже за базу. Пограничье начало проявлять все свои фирменные качества. Связь пропала, начинался настоящий буран и в завершение, все приборы, в том числе и компас, словно взбесились – стрелки отплясывали в своих циферблатах веселый танец летку-енку... ну, или что-то очень похожее.

- Ну, и?.. – Селиванов обвел нас взглядом. – Приехали?
Ответом ему было молчание. Да и что скажешь? Из одиннадцати бойцов группы, целыми остались только я и Пашка Синицын. Подпрапорщик Головач, не в счет, да и ей крепко приложило по спине сорвавшейся с креплений панелью. Ранения остальных, хоть и нельзя было назвать тяжелыми, но они в любом случае исключали выдвижение к месту крушения в пешем порядке. Плюс, творившаяся за бортом завируха...
-Задание должно быть выполнено... – тяжело проговорил Селиванов. – Все мы это прекрасно знаем. В любом случае... Значит, слушай мою команду. Приготовится к пешему маршу...
- Командир... – я показал глазами на трофейный снегоход. – Пока буран не разыгрался окончательно, можно проскочить по льду до самого озера. Ну а там... там по обстоятельствам.
Я вынашивал эту мысль с того самого момента, как увидел снегоход. Даже успел переговорить с Пашкой. Ранения, разбитый транспорт, буран, даже буде случится апокалипсис, – по сути, не уважительные причины. Вообще, такое понятие как уважительная причина, в данном случае отсутствует. Поставлена задача – значит надо выполнять. Я не герой, просто так меня учили и так должно быть. Иначе это будет не армия, а пародия на нее. И все вокруг, тоже это понимают и пойдут хоть к черту на кулички. Люди железные, в нашей конторе других не держат. Но вот дойдут ли? А таким образом, есть хоть какой-то шанс... Или я так себя заставляю думать? И есть еще один пакостный момент. Если мы прекратим операцию, то это значит – те, неизвестные уроды, нас нахлобучили. Не буран, а именно они. А этому не бывать...
- Да, командир... – заговорил Паша. – Я и Леший. Мы единственные не пострадавшие. Поверь – не подведем. В любом случае, выхода другого нет. Пешком можем и не дойти. А если и дойдем, то будет уже поздно. А на снегоходе делов-то. По руслу пойдем – не заблудимся. Да зверье поостережется нападать. А пешим порядком живо схарчат. Они подранков нутром чуют, даже если запах крови заглушить...
Селиванов угрюмо посмотрел на нас, промедлил несколько секунд и выдохнул:
- Собирайтесь...

24 Глава.

- Ты это... особо не прижимайся... – Пашка осваивался за рулем снегохода и одновременно пытался локтем отодвинуть меня подальше.

Вопрос о том кто поведет транспорт, даже не возникал. Да, я знаком с подобными машинами – было несколько опытных образцов в нашей бригаде, но как сами понимаете, особым асом я так и не стал. Да и сравнивать те таратайки с этим экземплярчиком минимум не корректно. А вот Синицын, даже имеет подобную машинерию в своем личном пользовании, гонками на снегоходах занимается, так что руль ему в руки. Ну а я позади пассажиром прокачусь.

- Я не прижимаюсь Паш... – я наконец разобрался в хитрой привязной системе и защелкнул карабины.
Ну вот... теперь хоть какая-то надежда на то что не выпаду по пути. Призрачная...

- Вот и не прижимайся...
- Паха, ты боишься, что боевой товарищ под шумок тебе присунет?
- Нет конечно... – с негодованием опровергнул мои подозрения Синицын, а потом серьезно добавил. – Не боюсь, но слегка опасаюсь. Готов?
- Готов.
- Ну тогда с богом...

С ним или с кем еще – собственно уже не важно. Моя идея – мне ее и претворять в жизнь... ну и Пашке за компанию конечно. И эта идея, мне уже не кажется особо привлекательной. Думаю Синицыну тоже.
Видимость никакая...
Шквальный ветер...
Полное отсутствие связи...
Никакого плана операции, окромя того что требуется изъять кейс любыми способами на наше усмотрение. Тьфу-ты... Хоть добить раненых не требуют. Это я о своих, с чужими и так понятно как поступать.
И в завершении, вполне вероятное подавляющее численное превосходство противника в силе... если доедем конечно.
К чему это может привести надеюсь не надо рассказывать? Ах да, монстров и тварей разных забыл...
Но! Что но?.. А... это я о своих и Пашкиных выдающихся достижениях в боевой и политической подготовке... Шучу. Недержание мыслей на фоне повышенного эмоционального возбуждения. А так посмотрим, куда кривая везения вывезет. Ох уж это русское авось. К слову, мы сами себя частенько загоняем в такие ситуации, в которых, окромя этого самого «авось», уже ничего не помогает. Национальная черта-с...

Получили кучу ЦУ от Селиванова, успешно отбоярились от медицинской сумки, которую пыталась всучить подпрапорщик Головач – типа а вдруг кто там еще живой и отвалили. Никаких вдруг – я реалист. А нам и своих аптечек хватит. Ну и вооружились конечно до зубов. Мой автомат, Пашкин пулемет – да по РПГ «Дятел» - его трофейный аналог решили не трогать. Мало ли чего. Да еще малость по мелочам. Пистолетик-пулеметик с боезапасом я тоже прихватил. Сунул в багажник снегохода. На всякий случай...
Первый десяток километров проскочили играючи. Видимость позволяла держать скорость в районе тридцать-сорока километров в час, а Паша вел снегоход мастерски. По замерзшей реке трофей шел вполне уверенно, благо почти весь снег со льда ветер сметал моментально.
А потом... а потом видимость упала практически до нуля – появилось ощущение, что опять наступила ночь. Ветер почему-то прекратился, но откуда ни возьмись поднялся плотный туман – эдакая снежная взвесь создающая впечатление покрывала мерцающего мириадами огоньков по. И это при минимуме света. И тишина... зловещая мертвая тишина.
Тьфу-ты... Ну его нахрен это Пограничье – и вправду мерзкое местечко. Мистики еще не хватало.
За следующий час прошли едва ли пару километров. Причем не было никакой уверенности в том, что движемся в правильном направлении...

- Вот же они! – Пашка вдруг резко затормозил и радостно ткнул перчаткой в темноту. – Вот же!..
- Где? – я на всякий случай перекинул автомат в руки и всмотрелся в клубы тумана.
Млять... ничего не вижу... и не слышу. Трещит лед и Пашка вопит идиотским голосом... Да что за нахрен?
- Да вот же! – завопил радостно Синицын и выскочил из-за руля. – Ого-го... Мы идем... Потерпите немного... Ну что же ты Леший?... Идем...
- Куда дурак... – я едва его поймал за подвесную.
- Ты что не понимаешь? – слабо забарахтался Синицын. – Они же нас зовут... Отпусти...
По наитию прижал его и наотмашь двинул по щеке. Хрень какая-то... Галлюцинации?
- Ты что? – после удара Синицын вытаращился на меня удивленными глазами. – Ты чего творишь. Да я тебя...
- Тихо Паха... Тихо... – пришлось заблокировать его руку, потянувшуюся к пистолету. – Не блажи...
- А что было-то? – в глазах напарника наконец появилось осмысленное выражение. – Черт... как же башка трещит...
- Паша валить надо... – я сам уже чувствовал как перед глазами появляются непонятные видения. – Валим говорю... хоть куда, но валим...

Как мы проскочили этот странный туман я не помню. Вот он был и сразу же его нет. И пребывали мы в нем от силы минут десять. Не больше, я приметил время на часах. Но как мы за эти десять минут проскочили больше десяти километров?.. Хрен его знает?..
Млять... Светит солнышко, даже ветерка нет. В голове как-то просветлело, поднялось настроение. Такое впечатление, как будто хватили с Пашкой по соточке водки. Чертовщина какая-то.Куда пропал буран и разные другие погодные неприятности?
М-да... чертовщина – чертовщиной, но вот оно озеро Звенящее. Вытянулось эдакой гигантской изогнутой кишкой, перед довольно высокой горной грядой. И мы совсем рядом...

- Давай вот так... – я очертил маршрут на карте. – По распадку прямо к озеру съедем...
- Слушай, а как это мы?.. – Паша недоуменно уставился на меня. – Ну это...
- Лихо так добрались?
- Ну да... Чертовщина однако...
- Скажи спасибо этому черту. Он похоже на нашей стороне, иначе могли в такие епеня заехать...
- Спасибо! – торжественно заявил Паша.
И в его словах не было никакой иронии. Серьезно так он поблагодарил... а потом еще широко и размашисто перекрестился.
И я тоже хотел... но сдержался.

Паша на радостях поддал газку и мы лихо проскочили распадок. За большой голой поляной покрытой снежными холмиками уже отблескивал искрами лед на озере...

- М-мать... – Пашка едва успел отвернуть от неожиданно возникшей из под снега здоровенной птичьей головы. Со здоровенным клювищем похожим на томагавк и целой копной бурых перьев на башке.
- М-мать... – заорал и я, так как впереди нас появилось еще с десяток таких головушек.
Пернатые заполошно заорали и вздымая вулканы снежной пыли повскакивали на ноги. Длинные такие... и мощные... Сразу в воздухе запахло курятником. Ну так куры и есть... большие только.
- Клац!!! – ближайший птиц протянул башку и щелкнул клювом совсем рядом с моим шлемом.
Мама... Я выдернул пистолет из кобуры но выстрелить не успел. Паша заложил кривой вихлястый вираж и мы проскочив по импровизированному курятнику выскочили на лед озера. Несколько пташек удумали за нами гнаться, но быстро отстали.
Ф-фух...

Я убедился что нас уже никто не преследует и хлопнул Синицына по плечу:
- Тормози Паша... Да тормози... Попробую на скалу взобраться и оглядеть озеро...