- Я не хочу в тюрьму! Валера! Газу!
Вместе с этой фразой из салона в мою часть салона «линкольна» влетела и приземлилась на торпеде упаковка долларов. «В ударе хозяйка сегодня!» - пронеслось в голове, а правая рука переключила селектор на руле с «N» на «D». Газу, так газу! В закрывающемся окошке на перегородке между «моей» кабиной и хозяйкиным салоном еще неслись матерные истерические вопли, а моя нога уже вдавила педаль газа в пол. «Линкольн» как всю жизнь ждал этого момента – взревев, он перепрыгнул толкающие ролики и чуть ли не взлетев вошел в зеркало впереди. Эстакада, на которую нас эти ролики-толкатели и должны были затащить, сыграла роль трамплина, и в «зеркало» это машина влетела эдаким самолетом на взлете. «Черт, что я делаю, сказали же не двигаться вообще!» Одновременно с этой мыслью грохнуло где-то очень близко впереди, бумкнуло сзади, в салоне – и тут же одновременно сработали абсолютно все подушки безопасности. Странный хлопок, прозвучавший словно бы везде, включая внутренности моего пожившего организма – и «линкольн» пошел кувыркаться, слава богу, не через морду.
Спасибо, ремни! Спасибо, подушки! Спасибо, американский пролетариат! Хорошая бибика была! Вот, вкратце, и всё, что пришло в голову в процессе исполнения «сальто на четыре оборота». Ну, это если матюки убрать. Помимо благодарностей в голову лезло ещё много чего, но это относилось к красочным сравнениям меня любимого с предметами, способными кувыркаться («лягушка в футбольном мяче» и корова из «особенностей национальной рыбалки были самыми цензурными). «Линкольн» наконец утвердился на законных четырех колесах, с креном на морду. Подушки безопасности подсдулись, и я, оглядев повреждения, которые смог рассмотреть, пришел в некое изумление, одновременно оценивая свое состояние… Морды у машины не было от слова «совсем»! Ну, почти совсем, но это позже выяснилось, когда я через проем лобового стекла вылезал – спереди оставались два перекрученных огрызка лонжеронов, на которых уцелели немногие детали передней подвески. Ну, трубочки ещё, огрызки проводов… А вот двигателя, части коробки, радиатора и кузовных деталей спереди не было совсем! Сам я, упираясь ногами в педаль газа и пол, а руками в руль, почти не пострадал. Так, словно оплеух наполучал – обидно, конечно, но и всё. А снаружи пейзаж ну никак не подходил под определение «Проектируемый проезд 1438», откуда мы с хозяйкой стартовали…Пора выбираться и определяться – куда это нас занесло.
Процесс выкарабкивания из машины с заклиненными дверями чреват определенными потерями. Двери ни мою, ни пассажирскую выколотить не получилось. Хорошо я пиджак догадался снять – хоть он уцелел! Костюмные брюки, не предназначенные для «физико-акробатических этюдов» подобного типа, предательски разошлись на заднице. Зато – свободен! Правда, счастье от освобождения из узилища было недолгим. Во-первых, жара. Во-вторых, запахи незнакомые настолько, что аналоги не подбирались никак. В - третьих, пустынно – степной пейзаж , разбавляемый редкими кустами и ещё более редкими деревьями, с двух сторон длился, куда глаза глядят, с третьей – упирался в горы, еле видимые вдалеке. Я оглянулся назад, туда, откуда прикувыркался – настроение скакнуло вверх! Метрах в двадцати сзади – милый сердцу пейзаж. Знакомые любому советскому человеку советские же бетонные заборные плиты! Кривовато поставленные, с щелями, одна плита валяется – Русь-матушка явно! Ну, а что там с хозяйкой? Что-то молчит она, что очень и очень странно. И настораживает.
Вот с хозяйкой всё было не очень. Точнее – совсем никак! «Блин, вот чего я полез?» - я извергал из себя завтрак, вчерашний ужин и, вроде, даже до обеда вчерашнего дело дошло. Хозяйка была – не, не так. Всё, что было при жизни полной пожилой женщиной весом килограммов семьдесят – семьдесят пять, было – с виду – пропущено через измельчитель типа блендера, а потом размазано тонким слоем по салону «линкольна». Даже не размазано, а распылено – в кремовой отделке теперь преобладал красный цвет, темнеющий на глазах. Я содрогнулся в бесплотных спазмах и на ослабевших ногах полез в уцелевший с чего-то вдруг и даже не открывшийся багажник – там должна была быть вода из «салонных» запасов. Ну, если вчера Ираида Песаховна её не выпила.
В багажнике закономерно был бардак. Два хозяйкиных редикюля, больше подходивших под определение «саквояж», чемодан, сумка «мечта оккупанта», рассыпавшаяся упаковка воды – и всё это полито маслом и антифризом из раздавленных во время кульбитов канистрочек и сдобрено инструментами и прочими мелочами. Я радостно ухватил и махом высадил поллитовку «Эвиана» и тут же покрылся потом. «Странно, что никто на грохот не выглянул!» - пришла в голову своевременная и блещущая оригинальностью мысль. Ладно, не хотят к нам – пойдем мы к ним!
А-а-а! Лучше бы не ходил! Орать, ища приключений, я не стал – тихонько подкрался к подходящей мне по размеру щели между плитами. Ну и просочился на территорию и, обойдя этот гараж – не гараж, выбрался на площадку, с которой мы в «последний полет» втроем – я, хозяйка и «линкольн» - стартовали. Черт! Я не слишком впечатлительный по натуре, и трупы меня в ужас не приводят – но это всё было как-то уж слишком. Солнышко, теплынь, пейзажик незнакомый – и на этом фоне подобие автосервиса или небольшой автобазы на восемь машин. Вроле пока всё пристойно и замечательно! «Всё бы было хорошо, если б не безделица!» - безжизненные тела… У ворот – два с надписью «ОМОН» на спине и три в черном с надписью «ОХРАНА». «Крузак» серебристый – в нем в позе «сидя» два тела в штатском и рядом ещё один охранник бывший лежит на асфальте. И рядом с каждым охранником или омоновцем валяется оружие. «КАМАЗ» на военных номерах, груженый вроде бы, в кабине сидят, как живые, капитан и прапор, но лица у обоих такие, что их как-то и не жалко. На автопилоте я подобрал «калаш», лежавший рядом с одним из омоновцев. Отстегнул магазин, передернул затвор – патрон, кувыркаясь, полетел в сторону. Присоединил магазин обратно, и мне стало как-то поспокойнее на душе. Ну, пойдем дальше, искать живых.
Живых я не нашел, как ни искал. Число мертвых охранников увеличилось на три, гражданских – на пять. Из них – две женщины, и их отчего-то было жальче всех. А вот дальше… Дальше я повел себя напрочь противозаконно, нетолерантно и в то же время, с моей персональной точки зрения – единственно верно. Занялся санитарно – эпидемологическими мероприятиями с привкусом мародерства и определенного насилия и глумления над усопшими. Звучит некрасиво, выглядит ещё некрасивее – а что мне делать-то? Стою, понимаешь, как Есенин, «среди равнины голой». Хорошо, не голой – но тем не менее! А местность завалена потенциальными источниками всяческих заболеваний, от дезинтерии и холеры до тифа и какой-нибудь экзотической вялотекущей чумки! И это только те болезни, которые я своим уже изрядно воспалившимся от впечатлений мозгом могу навскидку припомнить! А судя по жаре – никакая это не Европа! Поэтому я занялся, закончив с осмотром огороженной территории, сперва сбором небоевых трофеев, попутно освобождая тела от приглянувшихся мне одежды и обуви и попутно размышляя, что делать с телами. И вообще – ЧТО ДЕЛАТЬ???

«За зданием вроде стоял прицеп с цистерной, одноосный… Черт, не догада я! Пустой? Полный? Чёрт, мне тогда до заполненности цистерн было?» Закончив с пятеркой у ворот, я в три приема перетащил «добычу» в одно из офисных помещений и метнулся на задний двор. «Ага! Солярка!» Теперь вопрос: на чем фурычат грузовик и крузак… «Хорошо бы грузовик… Трофеев больше – жизнь лучше! Хотя вопрос с наказанием за мародерство становится актуален как никогда… А Крузак можно и пристегнуть на сцепку, надо её только найти!» Под подобные мысли я, закончив с «подзаборными», пошел к грузовику.
«Есть кому сегодня плакать – девушке Марусе!» Отправлюсь «в пространство» на грузовике! «Значит, братскую могилку делать будем из крузака…» Я освободил кабину «КАМАЗа» от нежелательных попутчиков и попробовал его завести. «Банзай!» - как любил, судя по старинной песне, кричать адмирал Тоги. Послушав звук работающего двигателя и не найдя ничего криминального на мой дилетантский взгляд, я заглушил двигатель и вылез на «свежий» воздух.
Кэп с прапором, помимо содержимого карманов, одарили меня новенькими ремнями с полными кобурами. С прапора я вдобавок стащил, подумавши, камуфлированную куртку, нулевую, но «антикварную» - из первых образцов «камуфляжа», пошедших в войска. Я как раз на исходе советской власти по Карелии в таком костюмчике рассекал и дико жалел, что домой не получилось забрать… После этого взялся за «Крузак».
Это я только с виду такой спокойный и деловитый. На самом деле я чувствовал, как подбирается ко мне шизофрения, крепкая такая, нешуточная. Аж на три личности, не на две, как психиатры утверждают. Одна личность – нежная, трепетная, тонко чувствующая гармонию и колебания мирового эфира, ежесекундно готова была впасть в истерику со слезами, бессвязными криками и валянием по земле. Вторая же твердой рукой держала её за пищик и сурово сквозь зубы цедила: «Заткнись, тварь, и работай! Придет время – будет тебе и дудка, и свисток! А сейчас – арбайтен, с-сука!» Третья же, мудрая и миролюбивая, призывала к консенсусу: признавая правоту первых двух, предпочтение отдавала образу действия второй, а первой обещала алкоанестезию и пьяные слезы – но потом. Типа, вынесем всё – и понесемся по волнам! Я, как личность доминирующая и цельная (пока) стоял на позиции второй, понимающе смотрел на первую и совещался с третьей по поводу содержимого бара в «линкольне».
К слову сказать, очень и очень правы утверждающие, что от чтения только польза. Почти все действия свои я копировал с попаданцев – героев литературных произведений, начиная с «Робинзона Крузо» и кончая «Едой и патронами». Персонажи типа Бена Ганна тоже внесли лепту свою… Нет, не то что бы я был готов ударяться в сельское хозяйство подобно тому же Робинзону, но избавить себя от потенциальных источников вони и инфекций было необходимо. Вдобавок на тухлятину очень быстро нацеливаются падальщики – от ворон и стервятников до гиен. А мне вот именно сейчас сафари-то и не хватает! И куда мне, так сказать, прятать потенциальные рассадники инфекций. Да, похоже, не судьба мне крузак буксировать…
На содержимом «крузака» я неожиданно тормознул и отвлекся. Сперва отругал себя за поспешность действий – дескать, на хрена было вываливать из салона то, что придется заталкивать обратно? А потом, глядя на водителя, ощутил проявление «дежа вю» - покойник был один в один мной по фигуре. Я даже в ступор впал ненадолго, спасибо «первому» - он заорал, что это, типа, я и есть, а всё остальное – бред предсмертный и такое дальше понес! А я ещё и повелся, дурак, и пару раз капитально себя ущипнул за ляжку! Не подумайте плохого, я всё и с первого раза понял – второй щипок был «контролькой». Вот после него я «второму» и «третьему» скомандовал «Фас!» Пока они на пинках гоняли «первого» по просторам моей души, я занялся уже привычным делом.
Комок денег, часы, цепочки, сигареты, зажигалки – ничего нового, в общем-то. Теперь займемся модификацией салона! Из багажника я выволок всё абсолютно, и найдя в процессе неплохой набор инструментов, демонтировал варварским способом все сидения, кроме водительского. После чего занялся комплектованием экипажа для катафалка.
На «сбор урожая», извините за черный юмор, я потратил три часа почти. А что вы себе думали? Санитарам и санитаркам, выносящим раненых, не за красивые глаза и половую безотказность ордена и медали давали! Полностью расслабленное тело – тот ещё объект для такелажных работ, а ещё брезгливость до конца неизжитая примешивается! Но я всё-таки справился и даже вполне удачно на задний двор этот могильник переместил. Вот, казалось бы, и самое время в мир алконирваны рухнуть – ан нет! И по всем трофейным часам, и по времени на моем и смародеренных телефонах в Москве темнеть уже должно бы, или хотя бы смеркаться – дудки! Похоже, солнце только жарче светить стало! Я, периодически вскипая от жары и, так сказать, от относительно праведных трудов, бегал к офисному кулеру на водопой и на треть его осушил за это время – а для меня это недетский результат, в смысле, столько воды выпить. Плюнув на необходимость что-то делать и забив на лечение стресса, я присел в тенечке и начал вспоминать, как и с чего начался этот день.

Старая земля. Москва. Телефонный разговор.

- На пункте – проблемы.
- Какого рода?
- Пока заявлено, что «взрыв газового баллона при проведении сварочных работ. Есть жертвы.
- Кто-нибудь звонил?
- Ни от них ничего, ни им не получается. «Абонент не абонент».
- Конкретика?
- Отсутствует. Задержаны пять журналистов – фрилансеров и две съемочные группы.
- Замираем на месяц. Езжай отдохни, но будь на связи.

Москва, первая половина дня – это воспоминания. Потом – неизвестно где… или когда.
Середина недели, среда. Приехал за «хозяйкой», как обычно, в девять, отзвонился о прибытии и опять-таки как обычно провел в тревожном ожидании обычные же два часа. Наконец в одиннадцать звонок: «Поднимайся! Мы опаздываем!» Любить работодательницу не за что, да и незачем – тетка далеко за полтос, фигура отвечает имени-отчеству… Уважать – это да! Без мыла в жопу влезет, оближет с ног до головы, из турецкой фигни – это в лучшем случае – смастырит «аффторскую вешч» и впиявит представительнице «интеллектуальной элиты России» (читай – родственнице власть предержащих) по цене магистрального тепловоза… Презентации, шоу-рум, маркетинг… Периодически от нежелания платить нормально огребает и теряет не по-детски, но это её ничему не учит. Вот и сегодня, похоже, или прокуратура возбудилась, или ОБЭП. Или таможня – на электриков или пожарников она менее болезненно реагирует. Задолбала уже эта работа – а куды бечь? Под каким-нибудь благовидным предлогом типа запоя свалить… Человек я малосемейный, сам себе вся семья – не проживу, что ли? А что взамен? Здесь вроде уже знакомо всё… Платит, правда, нам со сменщиком неплохо – но это на сегодняшний день, а что завтра?
А серьезно она собралась! Чемодан, редикюль…
- Валера! Валера!!! Бери – и скорее в офис!
- Как скажете!
- Всё – в багажник!
Спустились вниз, её усадил, вещи уложил. Поехали, приехали. Стекло салона поползло вниз.
- Никуда не уходи, сейчас уезжаем!
И, не дожидаясь ответа, ломанулась в офис. Рашен квин оф фюр, бля…
Не успел сигарету выкурить – Андрюха, офисный охранник, с ещё одним редикюлем и «челночной» сумкой сверху принесся.
- Валер, привет! Сказали – в багажник всё! И не отлучаться – скоро едете!
Я, не стесняясь, озвучил мучающий с утра вопрос.
- Андрюх! Че происходит?
Он пожал плечами.
- ХЗ! Крики, мат, Птицына в слезах, потеет сильнее обычного… Бухгалтерия в трансе…
Я затушил сигарету об урну .
- Так, Андрюх. Ты у нас недавно? Под молотки ещё не попадал?
Андрей изменился в лице.
- В смысле?
Блин, жалко его. Борец-вольник, мастер, надежды подавал… Травма плеча – и на хер не нужен никому. Знаний всех – как бросить и в ноги пройти… Но старается, работает над собой. Книжки читает, правда, ересь всякую типа Мураками.
- Слушай сюда! Придут злые дядьки в форме с автоматами – не орли и не быкуй. Крикнут «лежать» - плюнь на всё и ложись. Костюмчик казенный, его не жалко. А вот почки – твои!
Андрюха открыл в изумлении глаза, но сказать ничего не успел – из дверей вылетела хозяйка с листом бумаги в руке.
- Андрей! В офис! Валера! Вот адрес и схема проезда – срочно туда! Мы опаздываем!
Сама, не дожидаясь ни меня, ни Андрюхи, дверь открыла и в гнездо свое – шасть! И дверью сама хлопнула. Щелкнул центральный замок салона. Я улыбнулся, вспомнив анекдот про то, что «поросят не видать, но свинья уже в тачке!», и сел на свое шОферское место.
Текстили, одна из «жоп мира» Москвы. Всю дорогу – пробка, как ни ехать. Каждые пять минут стекло – вжик – вниз. Делаем музыку потише.
- Валера! Почему стоим?
- Пробка!
- Давай делай что-нибудь!
Стекло – вжик – вверх. Делаем музыку погромче…
Добрались наконец! Неожиданный пункт назначения! Интересно, что за гешефты у неё в промзоне? Растаможка левая? Через стекло сзади донеслось приглушенное бормотание – и солидные, увесистые такие ворота пошли в сторону. К моей дверце подошел вышедший из ворот мужчина в черной форме с автоматом на плече.
- Ермакевич?
Я ответить не успел – из открытого окна сзади понеслось.
- Да! Да! Давайте скорее!!!
«Вратарь», поняв, что главнокомандующий – сзади, переместился назад.
- Есть определенный порядок…
- Я уже всё согласовала! Отправляйте немедленно!!! За что я деньги плачу?
Похоже, мадам впадает в истерику… И шо мне с ней делать? Вратарь же, доставая рацию, подошел к моей двери.
- Вперед проедь и остановись – ворота надо закрыть. А я пока с начальством свяжусь.
Проехав и остановившись, я понаблюдал в зеркало, как под истошные вопли из салона сзади створка ворот неторопливо ползет на место. Охранник тем временем, выслушав указания по рации и с кем-то ещё переговорив, опять подошел ко мне.
- Знач так! Вон, от вторых ворот «крузак» отгоняют? В них заезжаешь, нейтраль и глушишь. Загорится зеленый – замираешь, машина сама поедет. Будешь проходить через зеркало – даже не дыши!
Чёт меня нервы забеспокоили, пока я вписывал на этом пятачке «линкольна» в эти ворота. Какое зеркало? Куда сама поедет? Но вписал, въехал – и тут началось! Грохот сзади, хлопки, истошные вопли про всем лежать, люди прям через забор поперли – а зеленый уже зажегся и на стене невесть откуда развернулась вертикальная зеркальная хрень, как пленка, по которой, как по воде, волны пробегали… И в которую я по хозяйкиному приказу и влетел, зажмурившись и не дыша…
Так, вспоминая и отдыхая, я просидел почти час. Три сигареты под эти воспоминания высадил. И добрел до классических отечественных вопросов: «Где я?» «Кто виноват?» и «Что делать?». За ними поперли чередой подвопросы типа «как, куда и на чем выбираться из этой задницы». На них-то частично ответы были – есть агрегат, целый «КАМАЗ» с ничего не говорящей цифирью «43114», груда барахла неразобранного, бумаги в помещении… О! Может, они ясность внесут? Или поискать сперва чего пожрать и попить?
От столь сиюминутных мыслей меня отвлекла более глубокая, правда, враз и огорчившая, и испугавшая. В будку камазью я ж не заглядывал! А ну как там народ отлеживается, а по этой жаре уже даже не попахивает, а пованивает? Я, забыв про усталость, ломанулся к грузовику. Паникуя, оцарапался, открывая боковую дверь – и, радостно выругавшись, уже неторопливо пошел к задним распашным. Те уже не торопясь открывал. Никого – вот и ладненько. Итак, довольно работать, можно и насущным заняться. Кстати, о насущном!
Я осмотрел себя вживую, потом попытался представить себя со стороны. Картина мне не понравилась. Потный, местами откровенно грязный оборванец в рванье – это я про брюки. «Эдак я до завтра не поем!» - подумалось мне по дороге к чемоданам из «Крузака».
Можно по - разному относиться к законам Мерфи – с юмором, серьезно, критически, но одного у них отнять нельзя – они действуют. Как и следствия из них, одно из которых гласит: «Все хорошее почти немедленно требует улучшения». Казалось бы, вот нашел ты, во что переодеться – чего ж тебе, собака, ещё надобно? «А помыться бы!» Потом пожрать, выпить, компанию подавай, общества женского – и далее по восходящей до господства над миром. Пришлось идти у самого себя на поводу – снимать с кулера початую бутыль, кое-как ополаскиваться, самому себе поплескивая. Потом на частично обмытое тело напяливать подошедшие по размеру обновки и идти искать хлебов насущных. Зрелищ уже не надобно – продолжающийся с утра боевик с элементами хоррора занял мозг надолго, если не навсегда.
Хрустя добытыми из торгомата чипсами и прихлебывая приватизженной оттуда же колой, я поднялся наверх, в офис. «А что не пиво?» - спросите вы. Отвечаю: я не особо фанат по пивчинскому, под настроение составить компанию могу, но как правило, употребление пива мной приводит меня же к быстрому переходу на напитки покрепче и в гораздо больших количествах, а пока это было бы не ко времени. Поэтому я принимал то, что решению проблем не мешало. На самом деле собственно офисных помещений там было всего два – в остальные помещения вели закрытые пока двери. Ключи от них я надеялся найти либо в груде содержимого карманов сотрудников, либо в столах на их рабочих местах. «Предчувствия его не обманули!» - связок нашлось гораздо больше, чем ключей. Что ж, пройдемте, так сказать, в закрома!
Открыв первую дверь, я как в «доме рыбака» каком-то оказался. В смысле, советских времен. Три кровати, три тумбочки, три стула, стол и шкаф. Поспать уже есть где! Порадовавшись, я пошел шариться дальше. Вторая комната была, видимо, местной оружейкой – пустая пирамида, пара шкафов и столы для чистки оружия. На стенах – плакаты на оружейную тематику. Хмыкнув и поставив пометку «зайти попозже», я отправился дальше. Третья комната – типа медпункт. Кушетка, шкаф с лекарствами, закрытый сейф и вешалка с двумя халатами. Я хмыкнул вторично, уже огорченно – к медицине я имел приблизительно то же отношение, что и к игре на арфе или валютной бирже: ни-ка-ко-го. Максимум – забинтовать палец или проглотить таблетку. А вот в четвертой, видимо, и находилась аппаратура, зафитилившая меня невесть куда. Хорошо, если вокруг Африка или Америка, а если – нет??? Не то что б я себя тараканом внутри телевизора почувствовал, но из комнаты этой скоренько вымелся и дверь опять закрыл. Ну в жопу этот научно – технический эпицентр, ещё зацепишь филеем какую-нибудь кнопку, и хорошо если исчезнувшей Бельгией дело закончится. А если нет? Если меня ещё куда уволочет не «зеркало», а для разнообразия какой-нибудь «трансплюкатор» в форме унитаза? И буду я, сирый и убогий, вспоминать свою неуклюжесть в созвездии Большой Балалайки? А здесь вроде обживаюсь потихоньку, имуществом обрастаю… Пойду ка я поперебираю офисные бумажки. И, если время останется, КАМАЗ обыщу на предмет инструкции по эксплуатации.

Секретно. Только начальникам службы безопасности Баз и представительств Ордена.
Тема: ЧП на ПП – 4/12 (Россия, Москва), несанкционированный переход.
В случае возможного появления лиц без ID установленного образца немедленно поставить меня в известность. Лицам оказать медпомощь и изолировать, объяснив это режимом секретности. Беляева.

Уже почти привычное «неизвестно где».
Спустя три пакетика чипсов, две бутылки колы и распотрошенный больше из любопытства амеровский суточный рацион, найденный в шкафу в оружейке, я открыл для себя две вещи. Первое – я совсем не в Америке или даже в Африке. Я вообще, похоже, не на Земле – некая «Памятка переселенца» недвусмысленно мне об этом поведала. В общем, я типа в раю – никаких экокатастроф, ядерного оружия, парниковых эффектов и проблем с перенаселением и гомосеками. Правда, эти радости нивелировались вездесущей «мировой закулисой», богатой и враждебной человеку флорой, фауной и прочими микробами и бактериями. От последних надо обязательно прививаться – эх, было б чем!!! Старая реприза про то, что «Вот раньше рыба была – в воду голышом не войти» здесь заиграла новыми красками – в основном, черной. Здешние карасики и щучки пиписькой не ограничатся – отъедят вмах всё, что ниже уровня воды! Но эта страшненькая сказка – только присказка. Второй найденный документ – стандартно отпечатанное распоряжение на «земное сегодня», план работы на день, так сказать. И вот по этому плану моя хозяйка, рядом с фамилией которой стояло «+1», отправлялась вместе с покойными водителем и пассажиром «крузака» совсем по иным координатам, чем те, кто отправился раньше и которые должны были отправиться позже… Похоже, я куда-то не туда влез, типа как Штирлиц в Еву Браун! Не пострадать бы ни за что. И кстати! Надо бы порыться в багаже! И к «линкольну» сходить, пока день белый!
К «линкольну» я отправился эдаким клоуном – яркие шорты расцветки «вырви глаз», омоновские высокие ботинки, чисто-белая футболка и кепи охранника. И «калаш» в руках – насчет фауны я всерьез обеспокоился! По счастью, на запах моей рвоты никто не позарился, кроме неизвестных мне зрительно пары жучков. Я открыл багажник и впал в ступор: как всё это тащить? Решил заняться сортировкой на месте и, убив полчаса, сократил поклажу до «челночной» сумки и одного из редикюлей. Правда, вес у них зашкаливал – килограмм сорок получилось, и это я оставлял воду и запачканный салон не обследовал… Но «лень-матушка поперед меня родилась» - я решил упереться, но дважды не ходить. Воду я в итоге всё-таки забрал! И вернулся в милую, практически родную уже тень бокса, проклиная себя разнообразными словами. Но бросить сумки я не мог – впервые в жизни я держал в руках «золотовалютные резервы» в таких количествах! Короче, алчен я оказался и азартен. И охоч до халявы вдобавок! Не, я и раньше мимо «плохо лежащего» не проходил, но тут прям жадность обуяла, как того бедолагу шепелявого. Ну, который «до чего же я это богачество люблю и уважаю!»
Дошел, допер – а расслабляться некогда! Вперед, на минные поля! В качестве отдыха – осмотр оставшегося багажа из «Крузака», а потом, на сладкое – КУНГ «КАМАЗА». Я взялся за сумки и чемоданы, пока нетроганные – и вскоре пришел в себя сидящим возле тяжеленной сумки и наслаждающимся звоном пересыпаемых золотых монет… Да что со мной??? Никогда ни стяжательством не страдал, ни алчностью, а тут сижу злым раджой эдаким и звяканьем наслаждаюсь! Хотя… Это, наверное, четвертое, чем можно наслаждаться бесконечно. «Так! Хватит! Ты ещё наличку по полу рассыпь и валяйся по ней, как кот по валерьянке!» Сравнение с котом как-то вернуло неожиданно в реальный мир. Я встал и пошел к КАМАЗу, строя планы на завтра. Хотелось бы с утра выехать. ТОЛЬКО – КУДА??? И когда это «завтра» наступит???
Кэп с прапором, похоже, к сборам отнеслись серьезно. В кабине за сиденьем нашлись несколько отечественных ИРП-П и отечественный же бинокль в кожаном футляре. Туда же был затолкан толстенький томик «Инструкции по эксплуатации…». Неплохо, а что в кузове? Полкунга спереди занимали оружейные и патронные (вроде бы) ящики почти до потолка, а задняя часть была заставлена разнообразной бытовой техникой и электроникой в заводской упаковке. Да, в М-видео сегодня был хороший день! Черт, они даже кондеев по паре прихватили, судя по надписям! Я, распахнув задние двери, смотрел на дорогущую технику и не знал, за что браться и от чего избавляться. А надо ли, вообще-то? Вывалить-то я вывалю, а вот обратно вряд ли засуну! «Трофеи» по верхам рассую, а документы и системные блоки в ноги пассажирам поставлю, увязав в мягкое… что-нибудь… На этом я и остановился. И начал таскать.
Со сборами и укладкой я закончил в начинающих густеть сумерках. Пока, накорячившись с непривычки, прокатился на КАМАЗе и прицепил бочку на фаркоп – стало почти темно. И неуютно! Хорошо, фонари у охранников были – я при свете помылся, опять кое-как, но кое как дважды – это ведь почти нормально уже! И в туалет сходил и смыл за собой остававшейся в бачке водой, правда, куда смылось? Потом поел в эдаком романтичном освещении, попялился в заоконную темень и в бинокль, и просто так – одинаково безрезультатно, увы! Оставил бинокль на подоконнике и улегся с «Инструкцией», обложившись оружием – «калаш» в кровати, «калаш» рядом с кроватью, пистолет под подушкой и пистолет в тумбочке. Плюс ремень с пистолетом в кобуре на спинке кровати. «Безопасно? Можно спать? А дверь я закрыл?» И, хмыкнув под «а бревнышком подпер?» и не ответив сам себе, отрубился.
Утро началось со странностей… Сперва мне снился всю ночь странный и страшненький сон. Потом тело пришло к выводу, что кровать явно не моя, и потребовало поворочаться. Перекатывание с боку на бок выявили посторонние предметы в кровати. И эти предметы даже близко не подходили под определение «девушка»! Как, впрочем, и под «женщина», и даже «мужчина»!!! Паника, стресс – я вскакиваю – и ушибаю мизинец на ноге о нечто, чему в моей жизни места нет! Со стуком из-под подушки медленно, не торопясь валится на пол пистолет, а вокруг всё – не моё! Вообще всё! Аффигенно! Это был не сон! Я подхожу к окну и, упираясь лбом в прохладное стекло, бездумно гляжу вдаль – и судорожно пытаюсь ощупью найти оставленный вчера оптический прибор. Нашел, поднес к глазам и начал всматриваться вдаль, туда, где на грани видимости ползут несколько точек, поднимая пыльные столбы… Люди! Я вас нашел! Теперь вы мне на все вопросы ответите!