Глава.

То ли благодаря «прощупанности почвы», то ли это местные реалии, но в работу иоя идея – фикс была принята очень быстро, в течении двух с половиной часов. В ходе переговоров, прошедших на мой взгляд весьма удачно, выяснилось много интересного. Самое главное – смысла переть черте куда не было – на территории ПРА такая роща присутствовала, правда, местонахождение её нельзя было назвать населенным и безопасным. На «местном севере», почти на стыке Бразилии местной, Московского протектората и ПРА. Глухомань, дикие звери, высокая вероятность встречи с не слишком законопослушными людьми – романтика, короче, та еще. Тем не менее населенный пункт относительно неподалеку, всего в полутора сотнях километров, присутствовал и насчитывал целых тридцать восемь домов. А помимо этого, там находился опорный пункт РА – рота «мобильной пехоты» под командованием аж целого старшего лейтенанта.
В рамках подготовки к более солидной поездке после «сезона дождей» мы с Анатоль Санычем оперативно – за день – собрались и скатались туда под охраной «временно негодных к строевой службе» младших сержантов – Сашки и Витьки. «Набег» занял чуть больше недели, и вернулись мы под противным моросящим дождем, который уже на обратном пути как начался за полтыщи верст от Демидовска, так вроде бы и не прекращался. Меня ждал «служебный» домик местной Академии Наук и трехмесячная – вроде бы – скука. Анатоль Саныч же, по его словам, набрал материалов для исследования на весь этот срок.
Прикомандированные оказались весьма и весьма к месту. Мы, добравшись до искомой рощи, их с Анатолем поделили. Виктор, «временно хромоногий» после неудачного выхода в местные горы, остался приглядывать за ним, а я с Сашкой поехал вдоль границы рощи – я рулил, а Сашка наносил её границы на карту, любезно предоставленную для копирования в «опорнике». Ему как артиллерийскому разведчику это было – как два пальца об асфальт. Не до метра, но мы её за полдня обозначили и вернулись к оставшимся, когда они в четыре руки обирали недозрелые «гранаты» со свежеповаленного дерева.
Вообще «набег» оказался очень богатым на трофеи. Ну, или Анатолий Александрович проявил таровитость и запасливость. Три мешка плодов, охапка поленьев, вязанка листвы собственно древесной и две – образцов травы из рощи. Плюс ящик земли, которую Анатоль собрался почвоведам сдать на анализы, и с десяток образцов насекомых, пойманных или подобранных в роще. В общем, скучно ему точно не будет! И ему-то хорошо, а мне чем заняться?

Две первых недели «сезона дождей» я самостоятельно искал и находил себе занятия. Да их и искать особо не надо было – здоровенная куча ящиков, мешков и свертков сама себя не разберет. Вот и разбирал, находя найденному места в своей временной обители, или складывал в более аккуратные кучки и штабельки. Разобрав, начал приводить всё в порядок: всю одежду перестирал и даже перегладил в бытовой комнате местной гостиницы, что, по местным меркам, встало в серьезные деньги из-за электричества. Потом все имевшиеся в наличии стволы перечистил и сложил – и замаячил надоевший уже вопрос «а что дальше?»… Некое разнообразие внесла грызущая в попытках проникнуть внутрь некая толстая местная обитательница, которую я с четвертого выстрела, ухитрившись удержаться от истошного вопля и попаданий в себя застрелил. Не женщину! Здоровенная многоножка, эдакий поезд из нескольких вагонов толщиной с сосиску и массой лапок и расцветкой сырья для скитлс – трянки! Прибежавшие на выстрелы соседи и, как оказалось, идущий по мою душу Саныч поздравили меня с этими достижениями, после чего соседи откланялись, а Саныч остался.
- Валер! Вот скажи, чего тебя на эту рощу нацелило?
Я, удивленный таким заходом, послушно погрузился в воспоминания…
- Знаешь, вот никакой конкретики припомнить не могу. Просто спокойно там было. А что?
Анатоля явно распирало что-то.
- Ты как насчет пообедать?
- Да рановато вроде!
- Пошли – пошли! Банкет за мной!

Все признаки черезвычайной радости у него были налицо, однако делиться ею вот так, с кондачка он не хотел. Он тщательно меня расспрашивал, подливая в рюмки, как происходил расстрел, что я чувствовал и переживал при этом. Наконец он утолил своё праздное – с моей точки зрения – любопытство и перешел к источнику своих восторгов.
- А у нас, представляешь, уползли все паразиты эти!
Я решил поиграть в тупого. Но остроумного собеседника.
- Бухгалтера? Студенты? Гаишники с налоговиками?
- Да нет же! Из помещения, где я позавчера занялся этими деревяшками, уползли все насекомые!!!
Я преувеличенно – заинтересованно пригнулся к нему и прошептал.
- Что, прямо все – все???
Анатоль маханул рюмку без меня и налил ещё.
- Нет! Только местные!!!
Многозначительно прошептал в ответ, для пущего эффекта он ещё и потряс пальцем. И уже нормальным голосом продолжил.
- Земные мухи остались, как и пауки! Ты представляешь, какое это открытие??
Я размышлял недолго.
- Толь, я думаю, что тебе б молчать в тряпочку надо. И засекретить свои исследования. Это, похоже, мы на золотую жилу наткнулись! Случайно – не случайно, но то, что отпугиватель для этих членистоногих демонов здесь будет спросом пользоваться – стопудовую гарантию даю. Но только если об этом знать будет минимум народа! В идеале – ты и я!
Тс-с-с! Я – молчок! Отметим?
Изрядно отметившие, мы отправились демонстрировать мне, как стало спокойно в довольно большом помещении, откуда ушли все, даже безобидные, «местные» насекомые. Даже симпатичные аэрожуки, подобные раскабаневшим комарам с Земли, которых опасались в детстве и называли «малярией» - и те усвистали куда – то. Я, уходя, под видом научного опыта прихватил с собой одно «полешко» для дома – уж очень не хотелось опять затевать стрельбу в случае повторного визита. К слову, больше ко мне подобные незваные гости не заглядывали. Даже змеи не заползали!
Кстати, о змеях. До этого от них было, в принципе, только одно «лекарство», в смысле, отпугиватель. Либо шерсть местного «мангуста», больше похожего на растолстевшего смешного енота, либо сам собственно этот енот, воспринимавший любую змею как вкусный ничейный хавчик, годный к немедленному употреблению. В принципе, одомашнивался он легко – но пойди его поймай, чтобы приманить и прикормить! В «диком» виде он был пуглив, осторожен и совершенно не склонен к приманиванию и одомашниванию. Да и просто нечасто встречался. Выходил к людям он исключительно по собственному желанию и покидал вроде бы удобное для него общество так же – вот он был вроде только что, а его уже нет. А те же ученые просто кипятком писали – зверёк обладал нечувствительностью к змеиным ядам – любым! Вполне естественно, что древесина, издающая отпугивающий пресмыкающихся запах, была очень востребованной. Анатоль уже расписал план на практически весь грядущий сухой сезон. Я же размышлял, как бы прикупить или взять в долгосрочную аренду эту единственную на ПРА рощу. Пострадал фигней дня три, усиленно морща ум, кого бы припрячь и как бы без мыла пролезть, а потом меня от этого процесса отвлек Анатоль – на этот раз не с радостными новостями, а просто развлечься. В смысле, выпить – закусить в компании. Сходил, выпил – закусил с ним, потрепались, да и разошлись, а наутро просто отправился в пешую прогулку в департамент природных ресурсов.

- Здравствуйте!
- Здравствуйте!
- У меня вот вопрос!
- Слушаю вас!
- Могу ли я…
Оказалось, могу. Всё могу!!! Молодой и очень ответственный человек поперебирал на компьютере географические и ещё какие – то разноцветные карты местности, какие – то акты, дважды отходил куда – то, видимо, на консультацию, а потом так и сказал. Хочу – могу в аренду взять на 99 лет, хочу – могу как делянку под вырубку оформить! А могу и купить! Но – всему своя цена. Под вырубку – одна, в аренду – другая. Купить, естественно, дороже всего – за три тысячи экю за квадратный километр. После этого с растительностью я могу поступать, как считаю нужным, а если захочу грести что – либо из недр – каждая вторая лопата должна отходить ПРА – но это с учетом инвестиций. Почесал я тыковку, поприкидывал, да и занес в кассу двенадцать тысяч, получив взамен докУмент о праве собственности на рощу, занимающую центральную часть квадрата со сторонами в два километра. Возвращался я из Департамента, полный планов, где я уже весь из себя капиталист – лесоторговец, мироед и буржуй.
А недели через три «дождя», я вспомнил, как маясь от безделья под «дембель», развлекал себя резьбой «африканских масок». Я упоминал, что бываю очень деятельным и трудолюбивым? Вот мои прогулки под дождем сперва закончились покупкой резцов по дереву, а потом знакомством с приятной парой художников – брат с сестрой, на мой взгляд, имели поцелованные богом места, которые отвечают за восприятие, переработку и перенос на носитель художественных сюжетов. Рисовали они здорово оба, к лепке больше склонялся Ильхам, старший брат, а Гуля тяготела к графике – причем обладала талантом нарисовать «со слов». Кто они, откуда сами и от кого такие имена – меня, если честно, это как-то и не интересовало. Меня как заказчика воспринимают, за работу свою берут вменяемые деньги – так, как говорил Иван Васильевич, «Чего тебе, собака, ещё надо?!» Перенос рисунка с бумаги на дерево сперва утомлял, но потом и эту проблему решили совместным «мозговым штурмом», и жизнь окончательно вошла в колею. И к окончанию «мокрого сезона» я, изрезав поначалу руки, перевел треть полешков в маски – и страшные, и смешные. И не спился при этом, хотя Анатоль уже приклеил мне погоняло «Папа Карло».