Забронировав для Елены место у окна в «большой тушке», то есть в Ту-154, я собрался было сгонять в аэропорт и сразу оплатить билет. Хорошо что сейчас кассы в аэропортах круглосуточно работают. Но не успел я завести свой «москвичек», как ко мне пожаловал участковый, для проверки хранения оружия. Мои ж винтовки в нашем охотобществе оформлены, и через районуую разрешиловку проведены.
- Алишер? Алик, чертяка! – надо же, участковый мой однокласник.
- Женька! Жменя, ты пропал когда-то… погоди, ты ж на той самой эскадре был! Живой, нашелся! – Меня стиснули в весьма плотных объятиях, я только крякнуть успел. Алишер всерьез штангой занимался, пока что-то себе в спине не повредил. И, судя по всему, силушка-то осталась.
- Поломаешь, поставь на место. – Еле сумел пискнуть я, выбираясь из приятельских объятий. – Мне еще билет ехать выкупать, в Ташкент.
- Тут рядышком. Сразу за углом, обернешься мигом. Пошли, я проверю твои стволы, и рассказывай.- Алик от души хлопнул меня по плечу.
Ну. Я не стал особо стесняться, и хлопнул ему так же.
- Потише, четряка, изувечишь. – Участковый несколько скособочился, и потер плечо под рубашкой.- Чуть погон не вколотил. Отъел харю-то на флотских харчах.
- И харю отъел, и тоже лейтенант, как и ты. Приехал только дом оформить, да вещи забрать с хранения. –тут я обратил внимание на заинтересованно подходящих стафов. – Сидеть!
- Ух какие! – Восхощенно пробасил Алик, и сграбастал ближайших псов в охапку. Те тоже только вякнули. – Красавчики! Щенки будут – мне парочку!
- Понял, обязательно. Ты первый, кстати, так что жди. – а что, у меня в своре две очень красивые и умные суки, щенятки должны быть заглядение. – вот, гляди. Винтовки, пистолеты.
Ну да. Я свои пистоли тоже в сейф убрал. А сам сейф и дом поставил на ментовской пульт охраны, пусть следят, когда я уезжать буду. Никифорыч, конечно, приглядит, но охрана ментовская лишней не будет точно.
- Тэкс, сейчас запишем. – Алишер распахнул блокнот, и быстро стал вписывать номера винтовок и пистолетов, а так же переписывать данные с разрешений на хранение-ношение. – Интересные у тебя машинки, ТАМ набрал?
- Ага. – Кивнул я, глядя на привычно выполняющего свою работу одноклассника.
За время наших бултыханий по иным мирам тут, в Союзе, много что произошло. В том числе то,что Язов вернул сталинскую систему регистрации оружия. То есть ружье покупается по охотничьему билету и паспорту, мелкашка просто по паспорту, а на серьезную винтовку надо оформлять разрешение в РОВД. Да еще выпускают гладкоствольные револьверы под тридцать второй калибр. Их тоже по разрешениям продают. Причем разрешения получают все нормальные здоровые законопослушные граждане. Не сказать. Что весь народ кинулся вооружаться, но кой-кто купил. Чабаны револьверы покупают поголовно, например. Все удобнее волка добрать, чем ножом. Да и с ружьем не надо постоянно таскаться.
Сейчас, как говорят, шпаны-гопоты вообще не осталось. Никому не охоту пулю получить, ведь прохожий тоже может вооруженный оказаться. Ибо за доказанное оказание помощи гражданину СССР невозможно возбудить уголовное дело, и никаких превышений самообороны нет. Вот вам и диктатор. Язов вообще сделал столько всего, что охренеть можно… например, восстановил сталинских золотодобытчиков-индивидуалистов, разрешив мыть золото любому совершеннолетнему гражданину СССР, и сдавать его ( по весьма приличным расценкам) в госзолотоскупку. И артели вернул, и очень много чего еще. А кооперативы на госпредприятиях свернул в бараний рог вместе с учредившими их директорами и прочей номенклатурой. Вот так-то.
Попрощавшись с Аликом. Свалившем на своем «запоре» по своим ментовским делам, я уселся в «москвичка», и порулил в аэропорт. Скорее бы делали интернет как у путинской России. Вот уж удобнейшая штука у них вышла.
Ранним утром следующего дня я стоял около самолетной стоянки, на которую должны были прикатить только что севший ТУ-154. Ну а чего? Раз мне всучили корочки «Смерша». Навесив на меня всю ответственность как сотруднику этой организации, так почему б и не воспользоваться некоторыми послабухами которые она позволяет? Так что я аккуратно подошел к грустно слоняещемуся по территории аэровокзала офицеру транспортной милиции, показал свое удостоверение, и попросил оказать содесйтсвие во встрече важной московской гости. Но тихонько, не привлекая внимания. И что самое главное, я словом не соврал. И даже полномочий не превысил. Ибо сотрудница аппарата маршала Язова в Ташкенте, пусть почти инкогнито… короче, тут я точно прав.
Пока самолет подъехал в стоянке, пока подрулили трапы, ко мне подошел страший смены транспортников.
- Капитан Чингизидов. – Коротко бросил к околышу фуражки руку высокий смуглый парень, лет на пять меня старше.
- Лейтенант фон Жменев. – Вообще-то, первым должен был представляться я. Как младший по званию, но… короче, неофициально, звания «Смерша» выше обычных на два разряда. Примерно как обстояло дело с НКВД в начале той войны. – Вы на самом деле потомок Чингизидов, товарищ капитан?
У узбеков фамилии говорят о многом, и взять и вписать в паспорт такую, да еще вырасти с ней до капитана МВД – это говорит о многом. В том числе о серьезных связях, мы ж не Китай, где бывшего императора Мао сделал обычным гражданином, как и его многочисленную родню. Иметь в предках царственных особ и не бояться этого – яйца должны быть из чистого вольфрама.
- Да. По линии Улугбека, товарищ лейтенант. – Капитан бросил взгляд на окрывающиеся двери лайнера. – Есть ли здесь что-то, что должен знать простой капитан транспортной милиции?
На трап вышла сиспачитная стюардесса, и улыбаясь, провожала пассадиров «тушки». Моя гочтья вышла одиннадцатой. О чем-то тепло переговорила с провожающей, обе девушки весело засмеялись, и Елена пошла было вниз, как проказливый ветерок с далеких гор взметнул подол ее легкого платья, обнажив ноги девушки на всю длину. Впрочем, Елена тут же привела одежду в порядок, прихлопнув хулиганистый подол свободной от ноши рукой.
- Только то, что у нашей гостьи потрясные по красоте ноги. – Сглотнув, прошептал я, полуобернувшись к капитану. – Извините, товарищ капитан, служба.
-

-Да уж, сложная у вас служба, товарищ лейтенант. – Тоже сглотнул слюну Чингизидов. Пожал мне руку и свалил в сторону башни аэропорта.
- Здравствуйте, Елена. Позвольте ваш багаж. – Я подхватил небольшой чемодан девушки, и пошел рядышком. Сумочку я, естесственно, сам брать не стал, а платье в плиэтиленовом чехле не отдала уже Елена. – Как долетели?
- Отлично! Даже поспала неплохо. Как тут у вас тепло, спасибо что предупредили. И горы какие красивые. – Елена весело улыбнулась, оглядываясь на снежные шапки Большого Чимгана. – А на лыжах там можно кататься.
- Да, у нас очень неплохой горнолыжный курорт. Правда, с гостинницами там не как в европах, в основном дикарями приходится, но горы шикарны. И подъемниками трассы обеспечены.
- Ой, да бог бы с ней, той Европой. Мы люди не выездные на нынешнее время, да и нас и здесь неплохо кормят. – Звонко засмеялась девушка, тряхнув тяжелой копной каштановых волос, сколотых широкой яркой заколкой в роскошный хвост, опускающийся здорово ниже лопаток. – Кстати, мне бы часы перевести, я ж через три часовых пояса перескочила.
- Большая у нас страна. Ничего, внедрим новые корабли, стратосферные, и будем гонять в театр во Владивосток. Ну, а если восстановим нормальные отношения с Китаем, то и в Пекин или Шанхай. Так, вот мой пепелац, прошу садиться. – Я открыл заднюю дверцу «москвича», и положил чемодан на заднее сидение..
- Одну минутку. – Елена положила чехол с платьем на спинку переднего, и пробежалась до ларька, торгующего минералкой и прочим мороженным. Вернулась оттуда с двумя бутылками пепси-колы, и протянула их мне. – Откройте. Надо выпить на брудершафт, а то выкаем как на приеме в посольстве Ватикана.
Послушно свернув крышкечки с бутылок (Елена удивленно подняла брови. Елки, прокололся, надо ж их не руками открывать, а ключом специальным), протянул одну из них девушке.
Та лихо переплела руку с моей, глотнула из горлышка, после чего, дождавшись моего глотка, звонко чмокнула меня в охотно мною подставленные губы.
- Ну вот, Жень, так-то лучше. А хорошее у вас пепси делают. Пожалуй лучше московского. – Лена снова приложилась к бутылочке.
А я полюбовался тем, как вкусно та пьет. Аж глаза зажмурила от удовольствия.
- У нас вода лучше, как я слышал. От воды очень много зависит. – Дождавшись, когда Лена выкинет опустевшую бутылку в урну, после чего усядется в машину, я завел свой тарантасик, и неторопливо тронулся на выход из города. Хотя… - Не устала? Хочешь Ташкент посмотреть, покататься?
- Нет, не устала. У нас много времени до начала? – Девушка расстегнула защелку своей заколки, и, тряхнув головой, рассыпала волосы по плечам. – Пусть чуть голова отдохнет. Знаешь, порой охота налысо побриться, устаю такую гриву таскать. Как там, в «Звездном десанте», девушки-офицеры головы бреют. Как думаешь, мне пойдет? – Неожиданно закончила моя пассажирка, обернувшись ко мне, и хитро прищурив свои зеленые глаза, прикрыв их длинными ресницами.
- У тебя глаза сквозь ресницы мерцают, как зеленые звезды. – Максимально спокойным тоном сказал, старательно глядя на дорогу. Времени у нас еще почти пятнадцать часов. Я тебя сейчас прокачу по основным проспектам города, ну, еще пару мест покажу интересных, после чего отвезу домой, поспишь часок-другой. Все едино, после перелета спать охота. И да, тебе прическа под Котовского пойдет. Тебе все пойдет, ты очень красивая.
Покрутившись по городу, я заехал в Старый город, где купил пакет со здоровенными «ханскими» самсами, затарился черешней и уже почти отошедшей клубникой, после чего по древней Самарканд-дарбазе выехал на хоть и не такой, но тоже древний Байнал-минал.
Если новый Ташкент Елене хоть и понравился, но заинтересовал мало, то старые, вековые дома Самарканд-дарбазы заставили достать фотоаппарат и отстнять полпленки.
А когда выехали из Ташкента, то Лена вообще попросила меня остановиться. И сменив объектив на своем «немце» на более мощный, добила пленку, снимая горы, поля, сады и тополиные рощи.
- Красотища здесь. – Восхищенно-задумчиво сказала девушка, снова усаживаясь в «москвичка». Кстати, моя совершенно не новая машинешка ее вполне устроила. Да и то, сесть в «москвича» и сесть в ту же «воьмерку» или «девятку» две большие разницы. Да и посадка в новых «жигулях» лично мне не нравится, полулежачая какая-то. – Эх, пленка закончилась. А новых кассет не купила, не нашла в Москве.
- Погоди. – Я вывернул баранку, перестраивась на все еще полупустой дороге в левый ряд, чтобы повернуться обратно. – Сейчас заедем в один магазин, там вроде как на твой агрегат всегда пленка есть. В наших краях такие изрядная редкость, а завозят как положено.
Нужный нам магазин на Фархадской ярмарке только открылся, когда я и Елена зашли в него, и прошли до фотоотдела. На самом деле, под немецкий аппарат пленки было много, причем и черно-белой, и цветной, так что я закупил по полсотни тех и тех, не слуашя особо возражений девушки.
- Ты моя гостья, Елена. Здесь говорят, что гость в дом – радость в дом. Вот, спроси у товарища, он подтвердит. – Продавец, солидный узбек, с удовольствием подтвердил мои слова. Да еще умудрившись сделать девушке такой изысканно-запутанный комплимент, что Ходжа-Насреддин бы лучше не придумал.
Чуть зарумянившаяся Елена поблагодарила и продавца, и меня. И в легкой задумчивости вышла на улицу.
- О, забыл. Надо сока купить. Здешние виноградные и яблочно-виноградные лучшие в мире. Не веришь? Приедем, попробуешь. Если я не прав, то придумаешь мне наказание за обман. – Я усмехнулся, загружая в багажник две трехлитровые банки.
- Поехали уж, а то у меня от запаха этих пирожков слюна скоро закапает. – Засмеялась Елена, и чинно уселась на сидении, сложив руки на коленях.
Дом Лену не то, чтобы восхитил, нет. Но явно понравился. И псы мои тоже понравились. И самое главное – Елена собакам понравилась сразу, с первого взгляда. А ведь их не обманешь, мои псы в душу смотрят. Но зализать до смерти хоть и попытались, но очень аккуратно, только руки девушке и вылизывали.
- Жень, ну чего они у тебя такие полизунчики? – Смеясь и шутливо отбиваясь от пятерки амстафов. Елена зашла в прихожку. Стафы грустно посмотрели ей вслед, но через порог не переступили.
- Ого. – Лена с удивлением поглядела на элджишные микроволновку и небольшой музыкальный центр, который я установил на старом «ЗИЛе-Москве». – А где такие продаются?
- Здесь? Нигде. – Я усмехнулся, глядя на чуть ошарашенную девушку. – Я их ТАМ купил.

- Надо же, какой ты хозяйственный. А где можно руки помыть, и прочее? – В голосе девушки я услышал легкое нетерпение. Еще б, несколько часов мотались по городу, и ни разу до горшка не сбегали. Я то ладно. Я товарищ мирами плющенный, но девушка, которая от непривычной жары выпила пару бутылок лимонада и минералки, и столько сдерживается… короче, лопух я. И Олух чаря небесного.
- Вот. Туалет, ванная. Полотенца чистые, халат тоже свеженький. Вода горячая из бака на улице. Можешь не беречь. Приводи себя в порядок, я устрою перекус, и отдыхать ляжешь. А то будешь зевать на спектакле. – Я усмехнулся, проводя взглядом исчезнувшую за дверью девушку.
После чего сам вымыл руки. И принялся накрывать стол. Хотя, особо мудрить не стал, вымыл клубнику и черешню, заварил свежий чай, самсу уложил на блюдо и поставил в микроволновку. Выйдет Лена, включю на разогрев. По идее, ее, самсу то есть, надо было схомячить прямиком около лотков, свеженькой и горячей, но вот с нее сало течет, заляпает девушка платье и виновен окажешься.
Лена вышла из ванной через полчаса, закутанная в пушистый белых халат. Зевнув, уселась за стол, и сонно облокотилась на руку.
Пока я наливал чай, дзинькнула микроволновка, сообщая о разогретой самсе.
- Так, Лен. Тут внутри баранина на косточках. И очень сочная начинка. Так что советую с непривычки ножом и вилкой орудовать. – После чего положил перед девушкой тарелку и упомянутые приборы.
И полчаса смотрел на аппетитно завтракающую девушку. Вот умеет Лена есть вкусно, от души. Аж сам проголодался, пришлось пару самсышек умять.
После чего уложил девушку спать, и вышел на улицу. Постепенно солнышко выкатывалось на самую маковку, начиналась жара. Так что я включил систему орошения, которую смонтировал за эти дни. И в воздух взлетели миллиарды сверкающих капель, превращая двор в сказочное место. А мои псы снова начали носиться, ловя струи фонтанчиков.
Пару часов я сам покемарил. А что? Я уже опытный солдат ( матрос, да и морской офицер тоже солдат, то есть военный человек). И потому ценю возможность спокойно подремать.
Потом сборы начались, после которых Елена заставила меня выпасть в осадок. Я знаю, что она спротсменка, комсомолка и просто красавица… но вот то, что она еще принцесса, я не знал. А именно принцесса вышла из комнаты. Темно-синее шелковое платье, обнажающее одно плечо, и полностью закрывающее другое, подчеркавиющее великолепную сильную фигуру девушки. Да еще с хитрой вышивкой, вроде как отвлекающей. Но на самом деле заставляющей взгляд фокусироваться на самых выдающихся частях . Высокие темно-синие туфли-лодочки. Такая же сумочка. Вроде как простая прическа, но собранный на макушке хвост продуманным до мелочей водопадом рушится на великолепные плечи, при этом подчеркивая красивую шею, гордо удерживающую голову. Короче, сплошь восторженные междуметья и восклицанья.

Мой внешний вид, упакованный в серые брюки, светло-серую рубашку и синий галстук-бабочку у довольной произведенным эффектом девушки возражений не вызвал. Мне было несколько непривычно, но больше оттого, что наножная кобура с маленьким револьвером вызывала чувство какой-то недовооруженности.
Опасения вызвали мои псы, которые могли порушить планы желанием зализать. Но амстафы продемонстрировали великолепную дисциплину, в рядок брякнувшись на задницу вдоль дорожки по команде «сидеть».
Так что торжественный выход со двора и посадка в подошедшее такси прошло благополучно, но зато под пристальным прицелом любопытных глах соседских апаек. Будет махаллинским сплетницам о чем поговорить.
Торжественная часть нашего свидания, под названием «Сильва», прошла, вопреки моим опасениям, просто отлично. По словам Елены, состав труппы был почти самый сильный. Сам спектакль был великолепен, опперету я люблю, хоть именно так, в театре, полностью, слушаю впервые. Не ходок я по театрам до этого момента был.
Домой вернулись уже заполночь, встреченные негромким, тихим таким гавканьем моих псов. Они вообще ребята хоть и умные, но азартные и от души полаять совсем непрочь. Но только тогда, когда люди не спят. То есть днем. Проводить лаем прохожего – это они с удовольствием. А вот так, ночью – еле слышно, но очень солидно.
- Даже не думала, что будет так здорово. – Задумчиво сказала Лена, снимая по очереди свои туфельки. – Спасибо, Жень.
- Всегда пожалуйста. – Я улыбнулся, выпрямляясь около девушки, и случайно заглянув ей в глаза.
А в следующий момент подхватил ее на руки, взахлеб, упоенно целуясь. Туфельки улетели куда-то в сторону, меня за шею обхватили сильные руки. На удачу в прихоже стоял старый, прочный комод из бука, на который отлично примостилась попа Елены. Платье каким-то образом задралось, трусики… трусики просто сдивинулись в сторону, совершенно не мешаясь. И мир улетел куда в сторону, остались только горячий шепот, стоны и безумие молодости.
Через несколько часов Лена наконец села на старой, но очень прочной кровати, с трудом ухватившись за никелированную спинку. Поглядела на себя, и вздохнула:
- Жень, вот ты что, не мог с меня полностью платье снять? А? Измялось все.
Сверху и снизу девушка была обнажена, причем ни я, ни она, не могли вспомнить, где ее лифчик и прочее белье, а вставать и искать пока что лень. Зато роскошное платье каким-то образом осталось на места, собранное на талии в виде странного пояса.
Моя кобура с револьверчиком, кстати, так у меня на ноге и осталась. Забавно, голышом, даже без носок, зато с пистолетом.
Впрочем, долго убиваться из-за платья Лена не стала, стянула его и легла рядом со мной, своими ноготками проводя по моей спине. Иногда она как кошка, пыталась закогтить, чаще просто слегка корябала. Короче, именно сейчас я лежал и просто млел. Даже когда она меня за задницу попыталась ущипнуть. А что, имеет на это в данный момент право. Тем более, что это не так то легко сделать.
- Елки, накачанный весь, даже не ущипнуть. Жень, я спать. Усталааа. – Девушка сладко зевнула, чмокнула меня, и вскоре уже сладко еле слышно посапывала.
Засыпая, я краем глаза увидел, как немного недовольный Никифорыч кладет на стул рядом с кроватью кружевные трусики и лифчик.

Глава четвертая.
Одиннадцатое июля тысяча девятьсято девяносто третьего года. Ташкент, аэропорт.
Лена, чмокнув меня напоследок, забрала чемоданчик и убежала к самолету, весело взбежав по трапу. Надо сказать, что зрелище длинноногой и круглопопой девушки, бегущей по трапу, не оставило равнодушными пару парней, работников аэропорта, дружно засвистевшими вслед. Да и меня затянутая в джинсы попа Лены снова заставила пожалеть о ее решение лететь самолетом. Предлагал ведь утречком ее по Тропе провести. Как раз к началу рабочего дня успела б. Но нет, уперлась, вроде как испугалась. Только вот не было у нее страха. Опасливое любопытство было, желание остаться тоже, но все перевесил явный служебный долг.
Впрочем, больше чем мы сумели, нам бы все едино, потрахаться не удалось. Лена сумела меня напрочь затрахать, да и сама натрахалась досыта. Оторвались по полной, ладно хоть окна спальни во двор выходят, а не на улицу. Собралась бы толпа соседских пацанят под окном и кричали б «Шайбу, шайбу!». Ну, мы пацанами так разок сделали, дразня парочку молодоженов.
Пару раз махнув в ответ Лене, активно прощающейся со мной сквозь иллюминатор, и поглядел вслед вырулевшему на взлетку, и со свистящим ревом оторвавшемуся от земли самолету. «Большая тушка» заложила пару кругов, набирая высоту, и ушла в сторону запада.
Вот и увезли мою так внезапно появившуюся девушку. Надо ж, я думал, такое только в фильмах бывает. Нет, у меня уже здесь. В Союзе, было несколько романов, да и в мире Путина есть постоянная дама, очень красивая блондинка тридцати пяти годов от роду, но вот так, чтобы практически влюбиться – еще не было. До сих пор в себя прийти не получается.
Впрочем, мне отдыхать еще два дня. Надо бы чем-нибудь путевым их занять. Ну, кроме как попытаться успокоиться и отоспаться.

Собственно, последующие два дня, за исключением двух коротких вызовов в штаб ТуркВО, я отсыпался, перебирал оставшееся от деда и бабушки. С удивлением нашел в шкатулке с дедовыми и бабушкиными медалями потайное дно, где хранились наручные часы, судя по всему, еще с Великой Отечественной. Скромные такие «Командирские», с надписью «Смерть шпионам» и «Заказ ГРУ СССР». И на обратной стороне « Старшине Жменеву от командования». Вот так…
Жаль, не ходят, очень жаль. Но то, что мой дед в «Смерше» шоферил, даже не думал. Помалкивал об этом дед.
В Москве появился как приказали. И сразу же пришлось вылетать в Астрахань, вести небольшой караван в мир Путина. Обычная рутина, я то думал, что не успею появиться, и займемся русско-японской войной. А так, даже с Еленой только по телефону успел переговорить, и вперед, товарищ лейтенант, вас ждут корабли. Хотя, график составлен, нас там ждут. На аэродром, где нас забрал новенький Ил-114 выпуска ташкентского авиазавода. И через два часа я вышел в Астрахани.
Прямо на поле ко мне подбежал карась-морпех с сержансткими погонами, и вскоре я ехал знакомым маршрутом в сторону Золотого Затона. Солдатик косил глазами в зеркало заднего вида, но помалкивал. И чего косил, еще косоглазие заработает… а, понял. Я ж нацепил полноценую сбрую, ПБ в подмышечной кабуре, ПМ в поясной. Да еще кобуры взял нездешние, а те, которые привез из других миров. Подмышечная из дедова мира, а поясная из мира Путина. Обе от здешних отличаются весьма и весьма, но обе намного удобнее чем местные. Хоть и опять же, обе совершенно разные. Поясная сделана из пластика, крепится на пояс на специальной клипсе. А вот подмышечная кожаная, из широких, отменно выделаных ремней темно-коричневого цвета. А в машине я пиджак снял. Вот пацан и пялится. Да еще шесть запасных магазинов, это большая редкость здесь.
-Здравия желаю, товарищ контр-адмирал. – выйдя из служебной «волги», я приветствовал своего бывшего особиста. Точнее, с нашего парохода. Теперь он мой прямой начальник еще по работе с царской Россией, хоть и до этого я. Фактически, был под его началом.
- Здравствуй, Евгений. – Жилин коротко пожал мне руку. И тут же повел к пирсу, около которого стоял старый торпедный катер. Сами торпеды уже были сняты вместе с аппаратами, так что использовался он вместе разгонной тачки.
Не успели мы заскочить на борт, как катерщики лихо отошли от стенки, и на весьма приличной скорости выбежали из затона. А выйдя из порта, вообще рванули стразу на сорока с лишним узлах, вздымая высокий бурун. Интересно, куда так торопимся? Ведь мы же еще по Волге бежим, расшугивая по краям фарватера весьма многочисленные гражданские суда.
- Амерниканцы новый спутник подвесили. Теперь дыр на Каспием почти нет. Надо успеть уложиться в окно меж «шпионами». – Прокричал мне в ухо контр-адмирал.
Кивнув, и покрепче вцепившись в поручни, я стоял и смотрел на пролетающие плавни, где расцветали лотосы.
Через три часа мы высадились на эмпекашку проетка 1124, которые «Альбатросы». Неподалеку, в куче, на якоре, стояли еще девять штук таких же.
- Жень, Путин просит новые борта с хорошей мореходностью и возможностью смонтировать крылатые ракеты большой дальности. Наши «альбатросы» под его требования подходят, тут все новехонькие, выпуска не позднее восемьдесят восьмого года. Шесть зеленодольских и четыре киевских. Протащишь за раз? – Жилин обеспокоенно глянул мне в глаза. За ним стояли, и явно нервничали командиры кораблей, которых свезли на головной МПК. – Учти, у тебя на все про все ровно восемь минут.
- Попробую. – чуть подумав, утвердительно мотнул башкой я. - Товарищи командиры кораблей, кто не успеет пройти в арку, просто отваливайте влево или вправо. Через точку перехода не идите, я сам толком не знаю, чего там творится. – Капитаны третьего ранга и кап-леи согласно кивнули. - Товарищ Пантелеев, если ваша Наталья Андреевна снова будет что-то требовать, я ее за задницу укушу. – Завершающую фразу я адресовал начальнику научного отдела, которые пытались понять как я вожу корабли сквозь миры. А это Наталья Андреевна, это ваще пипец. Умная. Очень красивая тетка за сорок, не женатая, и на данный момент без мужика. И видимо от недоеба злющая и вредная, на каждом переводе мне мозг выносит. «Помедленней, не торопитесь. Ну осторожнее, срываете работу.» не понимает, что ли, что мы вообще меж миров. Хер знает где и одни боги знает когда.

-Так, внимание! Окно открывается через пятьнадцать минут, потом ровно восемь минут чистого неба. Учтите, нас слушают из Ирака и Турции, американские разведчики висят над границами этих стран. Потому полное радиомолчание, наши коллеги подшумят около Баку, и иранской границы. Ну, и сухопутчики помехи поставят. Идем строго визуально, все строго по плану. Погода способствует, по кораблям, товарищи командиры.
Никогда не видал, чтобы командиры кораблей так стремительно передвигались. С ГКП до правого юта, где к площадке были пришвартованы пять катеров, офицеры бежали как по боевой тревоге. Не успел десятый командир усесться в свой катер, как первый уже встал на редан, летя к намеченной эмпекашке. Притормозив около корабля, где кап-лей почти на ходу перескочил на борт, катер сквозанул до следудующей, чтобы высадить очередного командира.
А оставшиеся катера неслись каждый к своему кораблю. Три катера несли по паре командиров «Альбатросов», а пятый летел к самому дальнему, неся единственного капитана третьего ранга.
Через три минуты наши корабли начали выстраиваться в кильватерную колонну, и ровно через десять минут я уже встал на Тропу, и готов был открыть переход, только ждал отмашки Жилина. Тот махнул рукой, и миры слились, залив точку перехода сполохом.
По фотографиям я видел, что переход похож на арку или узкую сверкающую полосу, это если смотреть с разных сторон. Но сейчас мы шли по полыхающему северным сиянием тоннелю, в котором даже вода и воздух светились. Рулевой вцепился в штурвал, правя на темное пятно выхода, бледный штурман бормотал молитву ( надо ж, знает), командир неестественно выпрямившись, сжал белыми пальцами бинокль. С одной стороны, надо бы постоянныйе экипажи для переходов туда-сюда, но перегонять десяток «Альбатросов» иначе просто невозможно. А Путина я понимаю, у него охренеть какая тяжелая ситуевина внешнеполитическая. И сразу десяток легких кораблей, новых кораблей, пусть и чуть устаревших – это подарок. Реальное усиление Балтийского флота, и Черноморского. Так, десяток линкоров остался у Путина, тоже новехоньких… интересно, а наши оставшиеся эсминцы «полста шестого» пректа не для Путина готовят? А то «полста шестые» пусть и древние как мамонты, но уж очень удачные вышли, до сих пор шустро бегают. Кажется, что мне стоит готовиться к переходу где-нибудь в Охотском море, или Белом.
Выскочив из тоннеля, наш кораблик тут же отвалил влево, и встал в паре кабельтовых от арки. Отсюда держать тоннель перехода намного сложнее. Но держу, пока сил хватает. Пяток сухогрузов за раз проводил, а те ребята намного габаритнее и неулюжей.
Кошкина кинула на меня злой взгляд, но промолчала, после чего снова укнулась в свои приборы. Какой она уже переход фиксирует? Семнадцатый, вроде как.