4

Купейных вагонов на этом маршруте не было. Был общий, похожий на пригородную электричку. Кроме него – три товарных и пять грузовых платформ, которых цепляли на этом полустанке. Пассажирский, надо заметить, не отличался изящностью линий и особой чистотой. Наоборот – он скрипел, трясся как параличный, а уж сквозняки гуляли такие, что табачный дым не задерживался – его моментально выдувало наружу. Вдобавок ко всему вышеперечисленному деревянные скамьи с неудобными спинками и провонявшие потом пассажиры с хмурыми взглядами. Мутные окна в толстых дубовых рамах и совершенно не подходящие к обстановке бронзовые поручни. Отполированные человеческими ладонями, они только подчёркивали грязь и ветхость.
Кстати, вчерашняя перестрелка сыграла нам на руку, и попутчики не только не лезли к нам с разговорами, но и вообще старались не занимать соседние места и держаться подальше. Так что ехали с комфортом. Учитывая обстоятельства – довольно сомнительным комфортом, но без докучливых собеседников. Здешние жители не обременяют себя лишней моралью, но к некоторым вещам и поступкам относятся с опаской. После того как Крис отрезал голову Фоули, на этом полустанке мы приобрели репутацию настоящих «головорезов», и никто не горел желанием познакомиться с нами поближе.
Не знаю, будет ли вам интересно это услышать, но я был изрядно удивлён. Как-то иначе представлял путешествия по здешним железным дорогам. Надо полагать, опять сработал штамп, вбитый в голову голливудскими фильмами, где каждый пассажир был вооружён до зубов и мог в одиночку противостоять небольшой армии, попутно улыбаясь очаровательным попутчицам. Как бы не так! Во всём вагоне было только четыре человека, у которых нашлось приличное оружие. Разумеется, я не беру в расчёт холодное. Двое из них, как вы сами понимаете, были мы с Марком. Третий – железнодорожный служащий, который сидел у входа и дремал, держа на коленях потрёпанную двухстволку. Ещё один – дряхлый, похожий на траппера старик с дульнозарядным ружьём. Рядом с ним лежала большая и мохнатая собака. Она равнодушно смотрела на окружающий мир и, судя по всему, ничего хорошего от него не ожидала.
Я небольшой знаток дульнозарядного оружия, но нечто похожее доводилось видеть в нашем мире. Не только видеть, но и пострелять. Напомнило тот самый ствол, которым меня стращал инструктор во время подготовки. Нарезной, капсюльный, сорок четвёртого калибра. На дистанции в сто восемьдесят метров я без особых усилий, укладывал пули в ростовую мишень. Если немного потренироваться , то три выстрела в минуту можно делать.
Две старушки в салопах, несколько рабочих с почерневшими от угольной пыли руками, и молодой паренёк лет пятнадцати с большой корзиной. Напротив меня, нахлобучив на глаза свою шляпу, похрапывал Марк Брэдли. Я прекрасно выспался, поэтому сидел и разглядывал унылый зимний пейзаж.
Наши ребята – Большой Крис и Сержио Моретти ушли на рассвете в Ривертаун. По идее, Сержио мог предъявить голову Фоули и шерифу Вустера, но дело в том, что поезд не имел возможности перевозить лошадей, а расставаться с вороным жеребцом по кличке Булло наш итальянец никогда бы не согласился. (2)
Моих лошадей выкупил Крис. Правда, я оставил себе своё седло и сбрую. Кстати, это обычное дело для здешних мест. Ковбой, который приходит наниматься на работу без своего собственного седла, вовсе и не ковбой даже, а безработный бродяга, который решил заняться этим ремеслом. Работодатели сразу обращают внимание на такие вещи и, окинув взглядом очередного претендента, презрительно морщатся, кривят губы и предлагают специально заниженное жалованье.
В Вустере эти вещи дорого стоят, да и привык я к своему седлу. Мастер из Ривертауна не обманул, когда расхваливал свой товар. Оно было очень удобным. Седло, сбруя, перемётные сумки, винтовочный чехол, рюкзак и продолговатый, набитый вещами баул. Как ни старался, но всё-таки обрастал вещами. Ничего лишнего не таскал, но и это занимает место.
Долю за Фоули нам выплатил Моретти. Трофеи, не торгуясь, забрал старьевщик. Просто копия мистера Пратчера из Ривертауна! Такие же мышиные усики и жутко въедливый нрав. Каждый патрон обнюхал! Вылитый Пратчер! Разве что лавка была победнее и цены пониже. Мы не торговались. Вывалили на прилавок весь собранный хлам и всё. Единственное, что не стали продавать – револьвер Фоули.
Шестизарядный, сорок пятого калибра. Накладки на рукояти из белой кости. Золотые насечки и даже монограмма в изящной рамке. Я не любитель таких украшений, но выглядит вполне прилично. Его забрал Марк. Судя по желвакам, которые заиграли на его скулах, за этим оружием стоит неприятное прошлое, но спрашивать никто не рискнул. Марк и отвечать бы не стал. Зыркнул бы на чрезмерно любопытного из-под своих мохнатых бровей и пробурчал что-нибудь бранное.
Вчерашний вечер был посвящён отдыху. Нам удалось найти относительно приличное и чистое пристанище, где была возможность нагреть много воды и помыться. Ванны не было, но деревянная кадушка оказалось неожиданно вместительной. Ну как вместительной... Если сесть, то ноги свисают по бокам. Так и помылся, поливая себя из глиняного кувшина. Как смог почистился и даже побрился. Усы, после недолгих размышлений, оставил. Брэдли, увидев мою «правильно побритую» физиономию, одобрительно кивнул и даже буркнул, что я «наконец-то стал похож на человека». Здесь не принято ходить безусым.
Потом мы закатили прощальный ужин и даже распили две бутылки брэнди. Даже слегка пожалел, что наши дороги с Крисом и Сержио расходятся. Не скажу, что мы стали друзьями, но в бою на этих парней можно положиться.
За окном раскинулась снежная равнина. Далеко на горизонте синела горная гряда. Редкие перелески, стада оленей, которые равнодушно провожали взглядом наш медленно идущий поезд. Несколько заброшенных домов на берегу извилистой речки. Жалкие лачуги путевых смотрителей. Зимняя скука...
Пока Марк Брэдли смотрел очередной сон, я прикинул свои финансовые возможности. Конечно, нам здорово повезло с богатством покойного Фоули, но если подумать – и без него не бедствовал. Когда я уезжал из Ривертауна, в моих карманах бренчало триста тридцать марок. В дороге тратить деньги было не на что, так что в результате всех финансовых операций, подкреплённых двумя перестрелками, у меня оказалось чуть больше трёх тысяч марок. Если быть точным – три тысячи сто двадцать пять. Не так уж и плохо для бывшего переводчика, бывшего помощника шерифа и человека из другого мира.
Учитывая здешние цены, я могу купить дом в Ривертауне, открыть какую-нибудь лавку и всю оставшуюся жизнь сидеть за прилавком, приветствуя постоянных покупателей: «Доброе утро, сэр! Да, разумеется! Сегодня скверная погода, мэм! Товар доставлен! Исключительного качества! Только для вас! Новинка этого сезона! Вы изумительно выглядите! Да-с... Нет-с...»
Тьфу!
Нет, дамы и господа, такая жизнь не для меня...
Просьба, а точнее задание, которым меня озаботил Влад, заключалось в следующем: добраться до форта Росс и найти нотариуса, который передаст мне документы на земельный участок, расположенный в одной из долин. По его словам, там находится одна из аномальных зон, с помощью которой Влад надеется продолжить изучение этого мира. Мол, условия там лучше, чем в округе Ривертаун.
Не буду спорить насчёт условий, тем более что ничего не понимаю в силовых полях, параллельных мирах и прочей научной зауми. Насчёт долины у меня было не так уж много информации. Влад что-то лепетал про дом на берегу озера, но говорил так неуверенно, что я сразу представил себе какую-нибудь развалюху или промысловый охотничий домик. К следующей осени я должен там обжиться, сделать определённый запас продуктов и ждать... Ждать людей из нашего мира. Людей, которые займутся изучением этого «призрака».
Как понимаю, это и есть то самое задание, которым смогу заслужить «право вернуться». Не буду обсуждать поведение Влада. Не хочу. Он учёный, а у этих парней, как известно, всё не слава богу. Своя мера добра и зла, свои принципы и своя мораль.
Бог ему судья.
Неожиданно я заметил, что Марк уже не спит. Зная его привычки, даже удивился, что он не озадачил меня вопросом или язвительным замечанием. Присмотрелся и заметил, что взгляд у нашего мистера Брэдли довольно мрачный. Странно. Дела, вроде бы, идут неплохо. Фоули убили, заработали, никто не погиб. Даже пустяковых царапин ни у кого не было, если не считать простреленное пальто Сержио.
– Что-то не так? – спросил я.
– Нет, ничего такого, – отозвался он.
– Уверен?
– Не обращай внимания.
– У тебя такой вид...
– Обычный, – отрезал Брэдли, но подумал и немного смягчил тон. – Просто... Просто я давно не бывал в Вустере. Интересно, как там... люди живут.
– У тебя там что, родственники? – осторожно поинтересовался я.
Марк недовольно дёрнул щекой и нахмурился. Потом провёл рукой по лицу, словно ему было стыдно за эту невольную реакцию, и полез в карман за куревом. Раскурил сигару и поднял взгляд на меня.
– Дочь. У меня в Вустере живёт дочь.
Это было неожиданное признание. Никто в Ривертауне не знал о прошлом Марка Брэдли. Никто, даже миссис Грегори, которая знала буквально всё. Ну... почти всё.
– Сколько ей?
– Восемнадцать.
– Хороший возраст.
– Я давно её не видел.
– Давно?
– Шесть лет.
Хотел спросить про жену, но он будто прочитал мои мысли:
– Моей жене сорок. Бывшей жене, – поправился он.
– Она тоже живёт в Вустере?
– Да.
– Давно расстались?
– Пятнадцать лет тому назад.
– Давно...
– Алекс, только не спрашивай о причинах, хорошо?
– Да, конечно.
– Не хочу вспоминать.
– Понимаю...
– Ни черта ты не понимаешь, Талицкий! Ладно, давай спать. Путь до Вустера не близкий. Хорошо, если завтра к вечеру доберемся. Если дорогу не занесёт.
Скоро начало темнеть, и по вагону прошёлся служитель, который зажёг светильники на стенах. Стало немного уютнее. Спать не хотелось, но я не стал докучать Брэдли и откинулся на спинку сиденья. Сбил шляпу на глаза и скрестил руки на груди. Из всех щелей тянуло сквозняком. Я нахохлился и притворился спящим. Мерно стучали колёса. Свистнул и загудел паровоз. Как-то незаметно и заснул. В дороге всегда хорошо спится.

(2) Bullo – хулиган, хулиганистый тип (итал.)

5

Поезд шёл медленно и неторопливо. Разве что каждому столбу не кланялся. Через четыре часа мы добрались до магистральной ветки и промежуточной станции, где наши вагоны загнали на запасной путь и лишь спустя два часа прицепили к Вустерскому составу. В город прибыли вечером. Сначала за окнами появились лачуги бедноты – чёрные, покосившиеся от времени развалюхи. Потом, ближе к черте города, начались рабочие кварталы, заставленные большими бараками, а затем, как-то совершенно неожиданно, поезд подошёл к большому и красивому зданию. На всю дорогу ушло больше полутора суток.
Ну что я могу сказать про Вустер? Большой город с населением под сто пятьдесят тысяч человек. Центральный железнодорожный узел на западном побережье, морской порт, речной порт и вообще – Мекка для людей, решивших круто изменить свою жизнь или, по крайней мере, разбавить её приключениями. Горожане, уж и не знаю по какой причине, убеждены, что именно здесь начинается путь на дикие и опасные земли. Ну... думают и ладно. Если им так хочется, то я не против. Может быть, потому, что севернее Вустера проходит граница между королевскими землями и округами Брикстоуна и Ривертауна, которые, как вам известно, входят в состав Тейяс на правах федераций.
Уже стемнело, и на привокзальной площади горели фонари. Прекрасно помню то чувство, когда я первый раз попал в Брикстоун. Стоял и хлопал глазами от удивления. Сейчас эта ситуация повторилось, только удивления было побольше. Представьте себе огромный город с извозчиками, конками и даже самобеглыми экипажами, на которых раскатывали богато одетые люди.
Гранитные мостовые и привокзальная площадь добили меня окончательно. Прямо перед зданием вокзала стоял здоровенный памятник какому-то деятелю. Может, основателю этого города? Уж точно не королю. Я как-то плохо представляю себе самодержца в широкополой шляпе с длинноствольным карабином на плече. Статую освещали несколько фонарей. Толпы прилично одетых людей, повозки, двухэтажные экипажи... Голова кругом!
– Это статуя Сэмуэля Вустера, – перехватив мой взгляд, пояснил Марк.
– Первопроходец?
– И основатель города.
– Экий он... холёный.
– Что ты имеешь в виду? – удивлённо заломил бровь Брэдли.
– Сомневаюсь, что он добирался до этих мест в сюртуке и галстуке. Скорее всего, мистер Вустер был грязный как чёрт, голодный, в изорванных сапогах, а его усы не были так изящно подкручены вверх. И думал он не о том, как здесь заложит город, а о хорошем ужине, тёплой кровати и какой-нибудь шлюховатой бабёнке из обоза.
– Талицкий, ты как всегда прав! – оглушительно расхохотался Марк и хлопнул меня по плечу. – Пошли, надо найти какую-нибудь гостиницу. Мы, конечно, не первопроходцы времён Сэма Вустера, но хороший ужин нам тоже не помешает!
До гостиницы добрались на извозчике. Да, мы выглядели как законченные провинциалы, и напыщенный портье с лицом принца крови заявил, что конюшни в гостинице нет. Видимо, сёдла, которые мы притащили прямо к его конторке, сделали своё чёрное дело. Мы с Марком не стали расстраиваться и заверили служащего, что как-нибудь переживём этот недостаток. Сняли два номера, поужинали и завалились спать. Проснулся только к полудню. Принял ванну, позавтракал и отправился искать Марка. Нашёл. Брэдли, судя по количеству пустых бутылок, ещё и не ложился.
– Хм... Марк, ты решил выпить все гостиничные запасы?
– Уй... уйди, Талицкий...
– Ну-ну... Неплохо для старика. С какой радости пьём?
– Алекс... уйди...
– Чёрта тебе лысого, старый ты пень!
Марк даже замер от удивления. Замер и молча уставился на меня. Было видно, что он, несмотря на изрядную порцию бренди, пытается понять, с какой радости Алекс Талицкий нарывается на неприятности. Не придумав ничего хорошего, он тяжело вздохнул и уставился на столик, где лежал револьвер Фоули. Я хмыкнул и, подойдя к двери, подозвал коридорного, который скучал на своём посту. Паренёк подбежал и замер.
– Да, сэр!
– Будьте любезны, принесите несколько вёдер снега. Желательно, чистого.
– Снега? – не понял он.
– Я что, невнятно выразился?
– Нет, сэр! То есть, хотел сказать, я всё понял! Конечно, сейчас всё будет доставлено!
– Брысь! – я подал ему монетку и усмехнулся.
Снег принесли через пять минут. Я забрал вёдра и закрыл дверь. Снег отправился в ванну и был слегка разбавлен холодной водой. Да, это не холодный душ, но для Брэдли сойдёт. Вернулся в комнату, вытер руки полотенцем и демонстративно кашлянул:
– Вставай, Марк. Тебе надо немного освежиться.
– Чёрт бы тебя побрал, Алекс...
– Обязательно.
– Какого дьявола тебя не пристрелили...
– Досадно, но мне повезло. Давай, поднимайся, а то снег растает.
Марк Брэдли посмотрел на меня и вздохнул. Потом поднялся и отправился приводить себя в чувство. Пока он бранился в ванной, я вышел в коридор и попросил принести кофе. Коридорный, в надежде на очередную монетку, с готовностью кивнул и исчез. Марк вышел через пятнадцать минут. Красным, но изрядно протрезвевшим. Он покосился на меня, потом налил себе кофе.
– Итак, мистер Брэдли... С какой такой радости вы напились?
– Талицкий...
– Не собираюсь лезть тебе в душу, Марк, но то, что ты собрался напиться в одиночку, это не самый хороший знак.
Марк сморщился, будто раскусил лимон, и кивнул на трофейный револьвер.
– Вот...
– Ну револьвер Фоули, и что? – я взял его в руки, чтобы рассмотреть повнимательнее. На тыльной стороне рукояти виднелась полустёртая гравировка: «Моему брату Уильяму Фоули. С любовью, Л.Б.». Я непонимающе хмыкнул и посмотрел на Брэдли:
– И что это значит?
– Это значит, «Луиза Брэдли». Моя жена. Бывшая.
– Погоди... Твоя жена – сестра Билли Фоули?!
– Его младшая сестра.
– Ничего себе...
Марк пил кофе и молча курил. Я не хотел лезть ему в душу, поэтому прихлёбывал кофе и рассматривал заснеженную улицу за окном. Возникло такое чувство, что смотрю чёрно-белый фильм времён Чарли Чаплина. Неожиданно Марк начал рассказывать.
– Мы выросли с Биллом Фоули в одном городе. Маленький городок на юге, насквозь пропахший лошадиным потом. Чуть больше нашего Ривертауна. Тихий, спокойный. Драки, если и случались, то пару раз в месяц, когда парни выясняли отношения на танцульках. Семья Фоули жила на соседней улице. Он всегда был непоседой и заводилой. Из таких людей получаются или политики, или преступники. Разница, как сам понимаешь, небольшая. Со временем он стал помощником тамошнего шерифа. Я тоже устроился на эту службу. Младшим помощником. Должность не пыльная. Учитывая тамошние нравы, мы откровенно бездельничали. Я начал ухаживать за его сестрой – Луизой. Через год мы поженились.
Было видно, что ему тяжело это рассказывать. Тяжело, но необходимо. Поэтому я просто сидел и слушал эту исповедь. Марк говорил медленно, взвешивая каждое слово:
– В число наших служебных обязанностей входила перевозка денег из банка. Службы шерифа, как правило, такими вещами не занимаются, но в нашей глуши и разбойников-то не было, чтобы нанимать специальную охрану. Деньги возили один в раз в месяц. Простая и необременительная прогулка в соседний городок, где находилось отделение Вустерского коммерческого банка. Возница, банковский клерк и кто-нибудь из помощников шерифа... В тот день я должен был сопровождать этот груз, но у Луизы начались роды и Билл сказал, чтобы будущий папаша не переживал, а сидел рядом с молодой женой. Мол, он подменит меня и подберёт подходящий подарок для новорожденного...
– Что было дальше?
– По дороге на них напали бандиты. Был убит кучер, банковский служащий, а Билл Фоули был ранен в бедро. Деньги, разумеется, исчезли. Приличная сумма – около тридцати тысяч марок. Пока наш герой отлёживался в постели и принимал комплименты, прибыли детективы, которых нанял банк для расследования. Глупые парни, которые только и умели, что стрелять из пушки по воробьям. Они развили бурную деятельность, но ничего толком не выяснили. Почти не выяснили. Единственное, до чего они додумались, так это то, что не было никакого бандитского нападения. Небольшую часть денег нашли в нашем офисе. Они были спрятаны в тумбе письменного стола, за которым работал шериф. Он был арестован по обвинению в инсценировке ограбления. Ну да, конечно... Старый, одинокий старик, который вечно сидел в долгах, но часто мечтал, что однажды станет богачом и уедет к своей дочери, чтобы нянчиться с внуками...
– Неужели никто не заступился за этого старика?
– Город был в шоке! Шептались, делали большие глаза, удивлялись, но никто и пальцем не ударил, чтобы как-то поддержать старика, и дело запахло виселицей. Эти детективы даже не думали работать! Их запала хватило лишь на то, чтобы обвинить шерифа. Я был против. Излазил все окрестности. Погода стояла сухая, и мне повезло – нашёл похищенные деньги.
– Это сделал Билл Фоули?
– Да. Когда город узнал, что деньги вернулись в банк, Уильям бежал, а семья Фоули... Их презирал весь город. Моя жена обвинила меня во всех этих бедах, забрала дочь и уехала с родителями в Вустер. Я, как понимаешь, тоже не смог там оставаться. Уехал на север и поселился в Брикстоуне. Потом... Потом узнал про шерифа Ривертауна, который занимается грязными делишками... Дальше ты знаешь.
– Ну и дела...
– Я должен с ней встретится. Надо ей сказать, что... что я всё-таки убил её родного брата.
– Когда ты собираешься на встречу?
– Завтра, в полдень.
– Я схожу с тобой.
– Зачем? – дёрнул бровью Марк.
– Ну как... Вы ведь не на улице будете разговаривать, не так ли?
– Разумеется.
– Вот я и посижу где-нибудь в сторонке, чтобы «прикрыть» тебе спину.
– Думаешь, мне будет легче?
– Нет, не будет. Но хоть какая-то поддержка. Хоть и незримая.
Он помолчал, потом потушил сигару и поднялся.
– Ну и чего застыл, Талицкий? Пошли, сходим в порт. Надо разузнать о какой-нибудь лоханке, которая пойдёт в форт Росс. Я не собираюсь вечно сидеть в этом Вустере.