П и в о во флотском рационе

Как известно, в ряде европейских флотов в XVIII веке пиво входило в рацион экипажей кораблей как обязательный продукт. Основатель российского флота Петр I, будучи в Голландии, вместе с другими "морскими премудростями" позаимствовал и этот обычай, возведя его в России в ранг обязательного "кормового" довольствия матросов. О том, как создавалось в России пивоварение, положившее начало целой отрасли пищевой промышленности, и рассказывается в данной статье.

В настоящее время пивоваренная промышленность Российской Федерации переживает настоящий бум. В последние годы производство пива постоянно увеличивается, что позволяет осуществлять его поставки в торговую сеть в широком ассортименте. В стране неуклонно растет потребление этого слабоалкогольного напитка, чему в немалой степени способствует и откровенно назойливая реклама. Однако, видимо, мало кто знает, что становление и развитие промышленного производства пива в России было вызвано в первую очередь потребностями морского ведомства, и у его истоков стояли Петр I, А.Д.Меншиков, генерал-адмирал Ф.М.Апраксин, адмирал К.И.Крюйс и другие сподвижники царя-реформатора.

Именно Петр I, создавая Балтийский флот, по аналогии с пищевыми рационами военно-морских сил ведущих западноевропейских стран, включил в нормы продовольственных пайков русских моряков пиво. Это было вызвано тем обстоятельством, что основу питания команд кораблей составляли в то время сухие и консервированные продукты. В месяц матросу было положено 45 фунтов ржаных сухарей, 10 фунтов крупы овсяной и 5 гречневой, 10 фунтов гороха, по 5 фунтов соленой говядины и свинины, 4 фунта сушеной рыбы. К этому сухому рациону полагалось в месяц 16 чарок вина и 7 ведер пива.

Видный военно-морской историк XIX века Ф.Ф.Веселаго, исследуя предпосылки включения пива в список "морской провизии", установил, что для его производства имелись пивоварни в Санкт-Петербурге и Ревеле, что позволило уже в 1721 г. довести его поставку на Балтийский флот (а других флотов у России в то время еще не было) до 325 тыс. ведер. Основным поставщиком, по его данным, являлась адмиралтейская пивоварня на о.Котлин. Имелись и частновладельческие пивоварни, тоже продававшие свою продукцию на флот.

Введение пива в морской рацион шло поэтапно. В кампании 1704-1707 гг. матросу и солдату морской пехоты отпускалось по 1 кружке пива в сутки, в последующие годы, в связи со значительным увеличением воинских контингентов, оно было временно исключено из довольствия, а в ноябре 1716 г. введено вновь как дополнение к квасу.

Можно предположить, что решение о введении в довольствие личного состава пива Петр I принял не только по аналогии с Западом, но и по другим причинам. В частности, этот напиток обладал высокими противоцинготными свойствами. Немаловажным было и мнение пришедших на русскую службу западных специалистов. Так, англичанин Джордж Пардон, командовавший в 1717-1718 гг. Котлинской эскадрой, в своем проекте об улучшении бытовых условий русских моряков писал, что "... пиво дает новую жизнь людям в морской службе". Нельзя также не учитывать и личного пристрастия венценосного моряка, а также его сподвижников генерал-адмирала Ф.М.Апраксина и вице-адмирала К.И. Крюйса к этому напитку.

Какими же силами и средствами располагали провиантмейстеры Балтийского флота в 1717 г., чтобы исполнить распоряжение государя по отпуску пива на корабли?

Обеспечение пивом экипажей кораблей Ревельской эскадры проблем не представляло. В Лифляндии под влиянием немцев-колонистов производство пива начало развиваться еще в XIV столетии. В начале XVI века в Ревеле появились первые пивоваренные заводы, их мощность позволяла полностью удовлетворять потребности населения, для которого пиво вскоре стало практически повседневным напитком. Надо заметить, что ревельское пиво из-за малого содержания хмеля было весьма сладким, не рассчитанным на длительное хранение. Поэтому по требованию российского морского ведомства пивовары увеличили норму хмеля, что позволило повысить сроки его хранения на кораблях. Не было проблем с производством пива и в Эстляндии.

Иное положение складывалось на адмиралтейских пивоварнях. К началу кампании 1717 г. при Санкт-Петербургском адмиралтейском провиантском дворе (магазине) имелась деревянная пивоварня, оснащенная двумя котлами, а также пивоварня в один котел при провиантском магазине на о.Котлин. Однако и они в 1717 г. пиво не варили по традиционной для отечественного военного ведомства причине отсутствия средств на закупку ячменя, хмеля и дров. Поэтому поставку пива (14 тыс. ведер) для Котлинской эскадры в кампанию 1717 г. выполнили частные подрядчики. Сэкономить казне на этом не удалось - пиво оказалось довольно дорогим. Поэтому в дальнейшем было решено покупать пиво в Ревеле, где его цена была почти вдвое меньше, чем в Санкт-Петербурге. По этому поводу Адмиралтейств-коллегия приняла специальное определение, предписывавшее обер-провиантмейстеру Балтийского флота полковнику Г.П.Коншину: "Варить пиво в Ревеле вместо кислых щей", т.е. вместо крепкого кваса.

Вероятно, Петра I не устраивало положение дел с пивом в молодой столице. В декабре 1715 г. он повелел московскому губернатору А.П.Салтыкову направить из Москвы в Санкт-Петербург трех-четырех солодовников и пивоваров, причем им разрешалась свободная торговля. Предписание императора губернатор неукоснительно исполнил. Зимой 1716 г. из Москвы в новую столицу России прибыли "купецкие люди" мастера-пивовары Иван Лапшин, Емельян Яковлев, Василий Марков, вскоре образовавшие с местным жителем посадским человеком Григорием Семеновым пивоваренную компанию. В конце ноября 1717 г. компаньоны подали князю А.Д.Меншикову доношение, в котором изложили свое видение пивоваренного производства в столице и меры по его совершенствованию.

С целью быстрейшего насыщения жителей столичного города русским пивом предприниматели просили оказать им материальную помощь и выдать денежную ссуду в 5000 рублей. Они хотели также получить во временное пользование две казенные пивоварни, пока не построят своих, а к ним 20 котлов, 60 чанов, 20 корыт, 300 бочек, 1800 четвертей ячменного и 200 четвертей ржаного солода. При всем при том высказывалось пожелание о закрытии мелких пивоварен, которые имелись чуть ли не в каждом доме.

Трудно сказать, какая помощь была оказана тем "новым русским", но к 1721 г. они стали основными поставщиками пива для Котлинской эскадры. В последующие годы пивоваренная компания развивалась стабильно, количество соучредителей возросло до 6 человек. Правительство проявило определенную заботу: "... ведомить их только в Камер-коллегии, обиды или задержания сообщать, сохранять и защищать..." Однако рассчитывать на монополистов-частников при обеспечении нужд флота оно не могло, поэтому было решено построить в Санкт-Петербурге и Ревеле каменные пивоварни и деревянные погреба для одновременного хранения шести тысяч 12-ведерных бочек пива.

Для строительства флотской пивоварни Адмиралтейств-коллегия объявила конкурс, в котором участвовал ряд известных архитекторов. Лучшим и — что очень важно — относительно недорогим оказался проект Тимофея Фонармуса - младшего. Место было выбрано вблизи Новой крепости на Выборгской стороне. После постройки производственного здания казна выплатила Т.Фонармусу 9 тыс. 750 руб. В апреле 1719 г. царь принял решение о постройке в линию с пивоварней каменной солодовни и вновь подтвердил свой указ о строительстве погребов для хранения 6 тыс. бочек пива.

Поскольку пиво предполагалось варить с использованием голландской технологии, то резидент русского правительства в Амстердаме Х.Брант получил задание выписать из Голландии "пивоваров добрых" и приобрести соответствующее технологическое оборудование. Однако флотские провиантмейстеры не могли ждать, когда новые пивоварни вступят в строй, и по-прежнему были вынуждены закупать пиво у частников. На кампанию 1719 г. норма пива в сутки устанавливалась в 1 кружку на человека, а общая потребность составляла 100 тыс. ведер, в том числе 40 тыс. для Котлинской эскадры.

Флотским пивоварам Н.Иванову, С.Яицкому, М.Осипову, Л.Дудину к началу кампании 1719 г. удалось сварить 4 тыс. 350 ведер пива, в ее ходе еще 7 тыс. 200 ведер что хватило Котлинской эскадре на 5 недель, остальное количество пива, как и прежде, пришлось закупать у подрядчиков.

В этот же период Х.Брант в Голландии пытался нанять на русскую службу "пивоваров добрых". Непросто оказалось найти желающих отправиться в далекую Россию. В конце концов удалось договориться с пивоваренным мастером Г.Фотмеэром, солодовенным мастером Г.Брюком (Брюпом), а поиски мельника затянулись до конца марта 1720 г. В октябре 1719 г. в Санкт-Петербург прибыло и необходимое оборудование, установка которого шла довольно вяло из-за отсутствия труб, предназначенных для подачи воды (из Невы) и сусла непосредственно в пивоварню. Первоначально думали трубы изготовить собственными силами, а не закупать за границей, но для этого требовалось 50 пудов свинца и 3 пуда олова, которых не могли найти почти целый год. С большим трудом разыскали и специалиста по изготовлению труб, им оказался голландец К. Гарли.

Все эти непредвиденные задержки привели к тому, что в кампанию 1720 г. экипажи кораблей по-прежнему обеспечивались пивом со старых адмиралтейских и различных частных пивоварен. И хотя Устав Морской 1720 г. установил норму пива в месячной матросской порции 7 ведер, или 2,5 кружки в сутки, фактически матрос мог получать не более одной. В кампанию 1720 г. корабли флота, зимовавшие в Ревеле, участия в боевых действиях на море не принимали, поэтому, согласно правилам, личный состав кормили по сухопутным нормам, по которым пиво нижним чинам не полагалось. Учитывая это обстоятельство, провиантмейстеры заготовили пива значительно меньше.

В начале апреля 1720 г. монарх присутствовал на заседании Адмиралтейств-коллегии, где повелел закончить к осени строительство солодовни и погребов. В августе 1720 г. состоялось определение Адмиралтейств-коллегии о выделении Т.Фонармусу-младшему 5 тыс. рублей, в том числе 2 тыс. 840 руб. и 16 алтын 4 деньги для завершения строительства солодовни, остальная же сумма предназначалась на сооружение погребов. Строительство предписывалось завершить к середине ноября, однако фактически оно продолжалось до сентября 1721 г. Официальной же датой завершения строительства кирпичной пивоварни со всеми вспомогательными объектами можно считать 15 октября (ст.ст.) 1722 г., когда архитекторы Трезини и фон Шветен составили акт по приему от Т.Фонармуса-младшего пивоварни и солодовни.

Правда, имеются и другие точки зрения о сроках завершения строительства адмиралтейской пивоварни для варки пива с использованием голландской технологии, относящие их к более раннему периоду. Так, историк петербургской промышленности П.Н.Столпянский начало пивоваренного производства в Санкт-Петербурге относит к 1719-1721 гг.

Построенная солодовня, имевшая одинаковые с пивоварней размеры, представляла собой одноэтажное кирпичное здание длиной 18 сажен 5 футов; шириной 7 сажен 5 футов, фундамент высотой 3 футах, стены выкладывалась в два кирпича, крыша покрывалась черепицей. Всего на кровлю здания было израсходовано до 50 тыс. штук черепиц.

Было решено на вновь построенной пивоварне варить пиво "голанским манером", что отличалось от отечественной рецептуры.

В конце ноября 1721 г. состоялся указ Петра 1, предписавший передать новую пивоварню из ведения морского ведомства в распоряжение Камер-коллегии. Организация передачи "каменной пивоварни со всеми материалами, припасами и служителями..." была конкретизирована еще двумя царскими указами.

Передача пивоварни в ведение Камерколлегии было решением глубоко продуманным устранившим двойственность подчинения данного предприятия. Ведь Камер-коллегия финансировала подряды на поставку пивоваренного сырья, бочкотары, расходных материалов, хозяйственного инвентаря, исследовала на доброкачественность представлявшиеся поставщиками контрольные пробы.

К началу кампании 1722 г. на "новопостроенной пивоварне выварено голанским манером" 47тыс. 775 ведер пива, что позволяло обеспечить потребность Котлинской эскадры всего на три недели. Недостающее количество также было удовлетворено подрядчиками, поставившими более 109 тыс. ведер пива. Столь низкая производительность нового предприятия зависела и от самих мастеров. Так, солодовенный мастер Г.Брюп докладывал в Адмиралтейскую провиантскую контору, что варить пиво можно только с 1 сентября по 15 мая, зимой нельзя варить из-за морозов, "потому что трубы и насосы застывают и наверху в ящиках сусло будет застывать. А летом мая с 15 числа в жару по сентябрь пиво варить не можно, от жары будет сусло... прорастать". Но даже при самых благоприятных условиях, без остановок технологического процесса, вызванных неисправностью оборудования, отсутствием сырья, резкими колебаниями температуры воздуха голландская пивоварня не могла бы полностью обеспечить пивом экипажи кораблей Балтийского флота при отпуске по 2,5 кружки пива матросу ежедневно.
Со временем стало также очевидно, что пиво с голландской пивоварни обходится дороже, чем любое иное. Во-первых, для помола ячменя в Голландии пришлось покупать специальную мельницу, "потому что русский солод не так растят и мелят мельче, а голанской солод крупнее русского мелетца и мелочи в нем не обретаютца...".

Далее: количество сырья, вкладывавшегося в одну "варю" на голландской пивоварне, превосходило соответствующие показатели на русской пивоварне, что увеличивало себестоимость пива и делало его неконкурентоспособным. Все это, безусловно, повлияло на решение Адмиралтейств-коллегии отказаться от строительства аналогичной пивоварни в Ревеле. И хотя официально объявили, что каменную пивоварню в Ревеле не построили только из-за того, что "денежной казны не было", основная причина, видимо, заключалась в нерентабельности будущего предприятия. Если русское пиво обходилось казне в 12 копеек ведро, то голландское в 25 копеек.

Кроме того, провиантмейстеры Балтийского флота за 5 лет взаимовыгодного сотрудничества убедились, что местные подрядчики в состоянии бесперебойно обеспечить поставку пива хорошего качества и в требуемом количестве, по приемлемой цене на корабли не только Ревельской, но и Котлинской эскадры. Потенциальные возможности ревельских пивоваров по приготовлению пива для флота достигали 300 тыс. ведер в год. Производство сдерживалось лишь недостаточным количеством бочкотары.

А на адмиралтейской флотской пивоварне к 1725 г. производство пива вообще существенно сократилось из-за систематических поломок оборудования, непригодности к эксплуатации ряда зданий и вспомогательных сооружений. Принявший от поручика Ф.Резанова дела и должность начальника пивоварни бывший корабельный комиссар лейтенант И.Востинский несколько раз в течение 1725 - 1726 гг. докладывал в Камер- и Адмиралтейств-коллегии об аварийном состоянии вверенных ему объектов: "На пивоварне и солодовне во многих местах развалилась черепица, а из-за течи обвалились потолки. В солодовне полы так погнуло... и кирпич от насыпки хлебных припасов в землю опустился. Анбар с полбой весьма худ, снегом занесен и сгнить может". А 8 декабря 1726 года он докладывал уже в провиантскую контору, что без проведения капитального ремонта пивоварня далее работать не сможет. Тогда Адмиралтейств-коллегия направила на пивоварню архитектора фон Звитена, поручив ему составить смету для проведения капитального ремонта.

В 1726 г. "голландскую" пивоварню возвратили обратно из Камер-коллегии в ведение морского ведомства. Однако, учитывая, что потребность Балтийского флота в пиве обеспечивалась в основном подрядными поставками и покупками за наличный расчет в Санкт-Петербурге и других близлежащих городах, пивоварню через некоторое время продали с торгов в частные руки. Таким образом, просуществовавшая более 10 лет, она так и не смогла полностью удовлетворить флотский рацион в пиве.

Приоритет же в обеспечении пивом Балтийского флота в первую очередь XVIII века принадлежал русским пивоварням, на которых выпускалась продукция, не уступавшая зарубежной, с использованием отечественной технологии.

И.ДУРОВ

(г. Нижний Новгород)

© МОРСКОЙ СБОРНИК № 6 2010 год