Коротко вспыхнув красным, на договоре четко проявились все росписи.
-Надо же. – Я усмехнулся, глядя на ярко-красные карандашные росчерки, настолько глубоко впитавшиеся в бумагу, что стали фактически ее частью. Хотя, хрен его знает, что с бумагой на самом деле произошло. – Ну что же, товарищи. Сейчас вы можете считать себя в заслуженном отпуске. Но уговор – сильно не шалить. И это в ваших же интересах. Вы хоть и сильны, но пара-тройка некромантов с каждым из вас справится. Не стоит перебарщивать в шутках. Договор, вы, может быть, и не нарушите. Но вам от этого точно легче не станет.
- Учтем. Пока, командир. Ежели что – зови, мы мгновенно явимся. И призраки расстаяли.
Ну, буду надеяться, что они особо в НИИ бедокурить не будут. Хотя, там есть несколько достаточно опытных некромантов, чтобы пресечь безобразия.
Усмехаясь. Я представил вероятное появление этих ветеранов в женском душе, и заржал. Нет, понятно. Что это не самыя добрая шутка, но за такие проделки ветеронов я не отвечаю.
Все еще посмеиваясь, я подобрал так и лежащий на столе «Браунинг», вложил его в кобуру из очень толстой и плотной кожи. Как мне сказал полковник, в их мире эти кобуры-приклады из дерева выделывались, а тут кожаные. Ну, миры хоть и похожи, но все-таки разные.
Накинув длинный плечевой ремень, я задвинул пистоль за спину, чтобы не болтался, подобрал из ручейка каску с морошкой, и неторопливо потопал к институту. Пистоль, в принципе, мне разве в коллекцию. Хотя, скорее всего просто продам. Не богат я, от слова совсем, хоть маленько и набрал деньжат в последнее время. А хороший дом стоит денег. Или как взятку пистоль можно использовать, ибо чиновники никогда не меняются. И отмазки всегда законные находят. Чтобы оправдать ничегониделание.

. Кстати, что интересно, браунинг служил в московской жандармерии, еще царской. Нехилый крюк этот пистоль проделал. История, так сказать.
Хотя, по мне, лучше новейшей истории ничего нет. ЕЕ мы хоть своими руками строим.
И, с отличным настроением, помахивая каской с морошкой, и насвистывая «Марш авиаторов», потопал к госпиталю.
- тут-тук. К вам можно? – Я на всякий случай постучал в палату Вари, и открыв дверь, убедился, что все сделал правильно.
У Вари почти все девчонки сидели с самолета, да и пара медсестер приблудилась. Увидев меня, девки словили конкретный хи-хи. От чего Варя, пунцовея на глазах, медленно поползла под одеяло.
Решив, что это дело так не пойдет, я спокойно вошел в ставшую тесной палату, и подошел к так и лежащей под простынкой Варе. И, если судить по торчащим под тонкой тканью острым девичьим соскам, венчающим очень потрясную Варину грудь – так и лежащую голышом.
- Вы чего мою невесту засмущали, негодницы? – И спокойно чмокнул девушку в губы. Усмехнувшись. Погладил засмущавщуюся еще больше девчонку по щеке, и под завистливые девичьи взгляды взял ее ладошку и поцеловал. – Ладно, не буду вам мешать разговоры сплетничать, вот вам к чаю.
И поставил на стлик полнехонькую каску с морошкой. После чего еще раз поцеловал варю в губы, уже основательно и с удовольствием, и вышел из палаты. После чего от души зевнул, и потопал к себе, ибо спать хочу как из пушки.
- Везет тебе, Варвара. – завистливо проговорила одна из медсестер, высыпая морошку на большой поднос, такой же безликой, как и белые больничные чашки. – Потерять девственность с любимым парнем, который к тому же жениться хочет. В потрясающе красивом и романтичном месте. Подумаешь, он тебя затрахал до умопомрачения, и в результате ты лежкой отлеживаешься. Ничего страшного в этом нет, а если ты еще залетела от него – вообще прекрасно.
-Ну, даже если не залетела, то у них все еще впереди. – Слава ухватила пригоршню ягод, бросила парочку в рот и аж глаза зажмурила от удовльствия. – Какая прелесть!!!