Дорога до ППД заняла как бы – субъективно - не меньше времени, чем выход на заинтересованных в нашем товаре лиц. Знакомые, как я понял, шапочные, Сергеича отсутствовали или были недосягаемы, поэтому мы, посоветовавшись, пошли тупо напролом. Вызвали дежурного по КПП на вьезде, объяснили ему причину обращения – и неожиданно были «задержаны до выяснения» и упрятаны в местный вариант «камер одиночного содержания». Единственный плюс был в том, что задерживали вежливо, объяснили даже причину задержания и мордой в пол не роняли и предупредительные выстрелы не производили. Полчаса в памятном антураже гауптической вахты я провел сидя с закрытыми глазами, привалившись к прохладной стене, наблюдая за персонально отредактированной версией «Собачьего сердца». Сцена беседы профессора с «сильным мира того», на мой взгляд, только выиграла от обилия матерных конструкций и идиоматических выражений конца двадцатого века. Отвлек меня единожды окрик караульного в окошко «Не спать!» Пришлось встать и подробно, в красках и лицах, с демонстрацией наглядного пособия, просветить солдатика, как я отношусь к ситуации, чем я отличаюсь от него и в качестве чего и где я вертел и особо бдительных, и уставы дисциплинарный и караульной службы, и его персонально. Окошко захлопнулось, и караульный убежал, надеюсь, рыдать в подмышку какому-нибудь сердобольному командиру.
Евстигнеев за закрытыми глазами словно не заметил перерыва – появился сразу и начал в трубку телефона орать совсем уж извращенные кары «виновникам торжества», профилактически - демонстрационно охаживая рыдающего Полиграфа Полиграфовича толстенным двухсторонним искусственным членом красивого тёмно-синего цвета в оранжевую полоску. «Фантазия разыгралась и выходит из-под контроля!» - подумал я, хихикая, но, слава богу, заскрежетал ключ в замке.
Вежливый старлей средних лет предложил следовать за ним… «Следовать! И старлею уж минимум капитаном быть должно – мужик явно постарше меня лет на пять – семь…» - думалось мне во время недолгого выхода на улицу. Там мне встретился повеселевший Сергеич.
- Всё нормально. Сейчас нас отвезут.
Я пожал плечами и приготовился ждать.
Ждать пришлось недолго. Приехал УАЗ со снятым тентом и в сопровождении всё того же старлея нас отвезли к группе двухэтажных административных зданий и в одно из них завели… Дальше начался «штурм унд дранг» - заведя нас в какой-то кабинет и предложив присаживаться, старлей нас быстренько опросил, как я понял, для проформы и не углубляясь в детали, без протоколов и подписок. После этого он побеседовал по телефону и сопроводил нас в соседнее здание, где, собственно, нас и ждали потенциальные покупатели. Описывать часовой торг между мечтателями типа «всё и на халяву» и нами – терять время. И взяли всё, включая снайперские патроны мои, и оплатили в итоге и расходы транспортные, и ремонт Сергеичева грузовика пообещали в итоговую калькуляцию внести. Но окончательный расчет – только после разгрузки и проверки качества и исправности товара, с чем мы, естественно, согласились. И насчет моего сделали предложение поменять на «неликвид» из армейских трофеев. Я от обмена сразу отказываться не стал- поглядим, дескать, на трофеи, потом и решим. После окончания торгов нас пригласили проехать к КПП, откуда мы, в сопровождении всё того же УАЗа поехали разгружаться.
Сортировку и отбраковку я свалил на Сергеича, занявшись выгрузкой в компании десятка молоденьких зольдатиков… Забавно – в их числе был и юный караульный, посланный мной весьма образно и неполиткорректно. Тот кипел поначалу, бросал на меня взгляды, «полные задора и огня» и матерился, видимо, сквозь зубы в мой адрес. Но – физический труд сближает, а помимо выгрузки ящики надо было и кантовать, и вскрывать некоторые, так что с некоторых пор я перестал ощущать сжигающие меня взгляды, а потом и вообще про них забыл. И вовсе не по причине слабой памяти, а потому что механизации, как у Сергеича на складе, не было, и я просто уработался до полусмерти. Мало, похоже, отдохнули мы. Пора в отпуск!
Об отпуске мечталось недолго, ровно до того момента, как распаренный получасовым выяснением отношений Сергеич с гордым видом потряс подписанными актами перед моим лицом.
- Вставайте, граф! Рассвет уже полощется!
Это он громко пропел на мотив «На Колыме, где тундра и тайга кругом…» Омерзительно! Я молча поднялся с земли, где сидел, привалившись к колесу.
- Нас ждут великие дела! Что нерадостен?
Я откровенно высказался о своей любви к тяжелому физическому труду… Сергеич оценивающе так на меня посмотрел.
- А я, значит, вареники ел и танцы плясал с этими упырями, да?
- И не думал даже…
- Да на руки мои посмотри!
Мне под нос были подсунуты две равномерно загрязненные клешни.
- Эти пидорги всё учли! Я с ними за каждый патрон имел душеспасительную беседу!
- Сергеич, я тебе ещё раз говорю – и в мыслях не было тебя в отлынивании подозревать. Дальше – что?
- Что-что… В расчетную часть!
После посещения расчетной части мы с ним, подбив расходы, на бумажке разделили итоговую сумму и попросили оделить нас финансами согласно расчетам. Я, недолго думая, свою часть положил на свежеоткрытый счет в Русском Промышленном банке, припомнив поговорку о яйцах. Сергеич, спросив меня о причине, выслушав и согласившись со мной, со своими деньгами поступил так же.
На выходе из финасового органа ПРА нас поймал давешний старлей – безопасник и предложил поговорить и заодно отдохнуть в, как он сказал, «приличном месте». Время было более чем обеденное, так что, получив заверения, что кормят в приличном месте достойно, мы отправились туда.
Заведение оказалось действительно приятным, как и кухня. Хотя при изобилии свежих натуральных продуктов встретить что-либо неудобоваримое в общепите – это надо постараться. Как пахли щи из кислой капусты, со сметанкой и свиными рёбрышками… А бефстроганов, правильный, в густом соусе… Мммм… Под эту гастрономическую вакханалию старлей ненавязчиво вызнал наши планы. Мне скрывать было нечего, я сказал, что у меня есть небольшое хозяйство в Порто-Франко, требующее периодического пригляда, так что планирую туда и отправиться. А Сергеич поинтересовался возможностью остаться в ПРА. Найду мадаму себе, дескать, и буду комфортабельно здесь пенсионерствовать! Я удивленно на него уставился.
- Сергеич, тебе самому не смешно? Ты – и покой?
Старлей, ещё когда меня слушал, потерял интерес к беседе, а уж планы Сергеича и вовсе вогнали в тоску. Поэтому, когда он вытер губы салфеткой и откланялся, мы не огорчились. Я-то уж точно никуда мчать не собирался – за соседним столом две девицы пирожные употребляли под сок, и такие аппетитные! Да, девицы тоже были ничего, но вот сластена я, и выбирая между девушкой и пирожными – раза три подумаю. Я поднял руку и помахал, подзывая разносчицу – официанткой её никак нельзя было назвать. Девочка совсем, лет четырнадцати, миленькая, кстати, улыбчивая и светлая очень.
- Красавица, у вас к чаю что?
Как она глазки закатила и разулыбалась…Ох с каким придыханием выпечку описывала… Точняк, тоже сладкоежка! Я чуть не рассмеялся, попеременно глядя то на неё, то на отвлекшегося от дум и расплывшегося в улыбке и ставшим похожим на престарелого китайца Сергеича.
- Хозяюшка, а принеси нам кофейку и блюдо с пирожными изобрети, а? На свой вкус, но рассчитывай, что в нас влезет больше, чем в тебя!
Девица агакнула и унеслась. Мы парой слов не успели переброситься, как вернулась с большим блюдом и кувшином.
- Раз доверили – угощайтесь. Сок вместо кофе, с ним вкуснее.
Сергеич в шутку нахмурился и грозно спросил.
- Точно???
Уже уносясь, барышня со смехом произнесла.
- Точно-точно! Точнее не бывает!

А мне, уже уминавшему восхитительный эклер, неожиданно взгрустнулось. Не мне ей портфель носить… Не мне на свидания приглашать… Блин, о чем это я??? Сергеич, как-то мудро улыбаясь, произнес.
- Что, приглянулась егоза?
- Есть малехо.
- И опечалился?
- Да как-то…
- Ну, добро пожаловать в клуб взрослых дядь.
- Блин, Сергеич! Я даже комментировать не буду! Давай к делу. Что с машиной твоей?
- Давай сперва на их «площадку молодняка» сходим – поглядим. Денег на ремонт отлистали неплохо, так что…
На площадке меня не возбудило ничего, кроме копии Сергеичева грузовика, с которым я наконец смог познакомиться поближе. И чего он жаловался? Сидеть по-любому удобнее, чем в моем «звере», коробка автоматическая…Зажрался или расслабился – думалось мне, когда я, наигравшись с рычажками и ручками, вылез и подошел к нему, стоящему возле нескольких кургузоватых с виду немецких, судя по трехлучевым звездам на решетках радиатора, грузовичков. Компанию ему составлял его местный клон – пожилой технарь - прапор, такой же сухопарый и с такими же мозолистыми грязными руками. Разговор был из оперы «ихнее и нашенское» и изобиловал техническими и анатомическими деталями.
- Да говорю тебе – хуйня это!
- Да с хуя ли?
- А чинить-то как?
- Да ломать заебешься!
- Да легко!
_ Да сдуру можно…
Я постарался смягчить накал, но добился лишь того, что меня обматерили сперва в две глотки, а потом призвали в судьи. Как там у неизвестного классика? «Но в этот день мои друзья не получили…» Ничего, в общем. Я, прикинувшись раввином, заявил, что оба правы, и поинтересовался стоимостью «американца» и моего КРАЗа – ну, чтоб сравнить. Скривились оба – Сергеич огорченно, видимо, своего коня вспомнил, прапор – брезгливо.
- Тысяч за семь отдадут. Твой возьмут за десятку, но не советую.
- Отчего?
Казалось, скривиться сильнее уж некуда, но прапор ухитрился и с интонацией типа «да мы их душили – душили» пустился в рассуждения.
- Вот смотри: твоего сейчас обслужить – и он обратно без сучка и задоринки добежит. А «амер» нет, скорее всего. Да, приятный. Но трансмиссия херовая!
Сергеич вновь вскипел.
- Да сам ты! Отличная!
- У твоего – может, и да. А у этого – убита напрочь. Наездники убили. И запчастей – хрена лысого. Он уже полгода тут кукует, дурака ждет… Или «донора», а нашим всё в лучшем случае «унимоги» достаются в трофеях. Или джипы.
- А с ценами что?
- А по цене – ты свой в Демидовске продашь тысяч на пять, а то и десять дороже, наши цену не дадут. Типа, не могут.
Да, не судьба, видимо, мне на грузовике с АКПП покататься… Сергеич тем временем с видом «да пошло оно всё» заявил, что берет это немецкое чудо… Прапор плюнул и предложил прокатиться до, как он выразился, «счетоводов».
- Динь, ты с нами?
- Не, езжайте, я тут погуляю, пейзажами полюбуюсь.
Тогда дай ключи, чтоб не возиться…

Я отдал ключи, и они уехали. Я посидел в «унимоге», походил вокруг «ивековского» магистрального тягача и вернулся к «амеру». Вот как мёдом намазано! Что меня дернуло под него залезть – не знаю, но обнаруженное там навело на определенные мысли. «Похоже, кроме меня тут никто не зырил…» Улыбаясь детскому сленгу, внезапно всплывшему, я вылез с твердым намерением «купить кота в мешке» - а то, что два прямоугольных пенала, уместившихся в поперечных элементах рамы грузовика и прихваченных к ним толстыми скобами на болтах, явно непустые – чуйка просто орала! С толком и расстановкой кто-то тайнички ваял, явно.
Очередная глава.
Из ППД мы выехали в районе 19 часов. По земным меркам – вечер, здесь – день белый. Я опять ехал на автопоезде – к ППДшному грузовику был прицеплен бывший Сергеичев. За такой гешефт мне даже приплатили… пятьсот экю. Потом, конечно, пожалели – я сперва из КРАЗа выгреб всё, что гвоздями не прибито, включая масксеть и канистры, а потом не дал уже им проделать то же самое с грузовиком Сергеича. Точнее, у них тупо смекалки не хватило – я провернулся с обменом, пока Сергеич машину принимал. Или времени. Сергеич ехал головным, и, заранее предупрежденный, остановился на полпути до Демидовска.
- И чего мы тут растопырились?
- Сейчас покажу.
Я, взяв наиболее подходящие «на глаз» ключи, полез под машину. Вот оно, отсутствие зимних реактивов и «вражеские» смазки! Одна гайка, другая… Один пенал есть! «Ещё четыреста восемьдесят два ведра, и золотой ключик у нас в кармане!» - под эту мысль гайка улетела и второй пенал слегка перекосился. Я убыстрил крутильные работы. Азарт! Ату его!
- Долго еще?
- Бля! Сергеич!
Я-то думал – он снаружи, а он уже рядом… И вопрос он мне задал, считай, не в ухо, а сразу в мозг – так неожиданно и громко он прозвучал. Руки дёрнулись, пенал открылся и на нас вывалились в куче тряпья какие-то камни размером с кулак, увесистые и больно роняемые. Я-то увернулся. А вот Сергеич, матерясь, полез обратно на волю, одновременно пытаясь прижать руку к глазу. По его словам, ему чуть глаз не выбило этой самочнособачной каменюкой, хорошо, он верткий, как глиста и вроде отделался только рассечением. Я торопливо, не подбирая тряпки, угнездил каменюки в пенал и вывернулся из-под машины, таща пеналы за собой.
- Сергеич! Помочь?
- Сам справляюсь!
Напевая «Само-само-само» на мотив сериальной рекламы, я подобрал ключи и забросил их в кабину. Сука, расстрелять эту Бразилию с её сериалами! Ни одного шедевра не смотрел, зато хрень типа «сеньор Леонсио» и «корасон» периодически всплывает в памяти. В компании с рыдающими миллионерами. Навзрыд рыдающими. Горючими слезьми с кулак величиной. Кстати, о кулаках! Идите-ка сюда! Доложьте, кто вас в темницу упрятал?
Я вертел в руках один из камней. Подошедший Сергеич с нашлепкой пластыря на брови вертел и пытался ногтем поколупать второй. Увесистая приблуда, килограмма на три…
- День, а похоже, это золото. Или латунь, хотя – нет. Латунь легче…
- Ага. И зеленеет…
Сергеич протянул мне «свой» окатыш.
- Бросай всё в кабину и поехали!
- Куда?
- Да хоть куда, лишь бы в банк!
В банк мы, естественно, не поехали. Не успевали уже. Поехали сразу в гостиницу, ту же самую. В «Березку». Сергеич сходил поел, а меня посетила паранойя – я, даже не помывшись, уселся в номере в неожиданно уютное кресло и сидел в обнимку с тяжеленным рюкзаком, в котором укрылись все двенадцать «камней силы», отчаянно ожидая, что все подряд прямо сейчас припрутся и начнут… Размышления о том, что, собственно, начнут, прервал стук в дверь.
- Кто там?
- Ты есть пойдешь?
И этот простой вопрос выгнал всех демонов. И жадности, и страха – всех. Поставив рюкзак на пол, я подошел и открыл дверь.
- Всё нормально. Сейчас схожу.
- Давай, хочешь, я покараулю?
- Да не, не заморачивайся. Я уже выздоровел.
Сергеич хмыкнул и ушел к себе, на прощание махнув рукой. А что я? Сходил, поел чего-то, не разбирая вкуса, и вернувшись, помылся и лег спать. Плюнув жидко, слюной, и на паранойю свою, и вообще на всё.
Сергеич постучался утром, когда я разгонял остатки сна чтением. Встал, открыл, поздоровался.
- Ну, чего решил?
- Ща…
Я на рысях умылся и быстренько оделся.
- Для начала пойдем поедим.
Поели, обсудили и ненадолго расстались – он заводить свой пепелац, я – за рюкзаком. Сдавать клад я решил в Орденский банк.
Недолго покатавшись и поспрашивав дорогу, мы нашли этот финансовый орган. Прохладно, тихо и крайне эффективно.
- По какому вопросу?
Пока я формулировал, Сергеич уже высказался.
- Золото принимаете?
«Вратарь» даже в лице не изменился.
- Сдайте, пожалуйста, оружие. Спасибо, пройдите к третьей стойке. Пожалуйста.
За третьей стойкой нас уже ждали двое. Один, в штатском. С биркой на груди, нормальный, второй – скорее, нет. Я спокойно отношусь к «популярным формам мракобесия», но этот выбивался из их широких рядов. Я до этого дня только по большим ихним праздникам в районе Площади Ногина таких персонажей встречал. Этот хасид, по-моему, так их называют, явно наслаждался производимым им впечатлением на окружающих.
- И шо у вас?
Я закашлялся, Сергеич опять отжег.
- Ми таки вот прям здесь будим гешефт делать?
Правоверный вроде оскорбился, штатский сориентировался и пригласил пройти за ним.
В комнате похожей на допросную из кино, но без зеркала во всю стену, нам предложили показать, с чем пришли. Ну, чего нас уговаривать – я достал все свои находки. Иудей деловито каждый обцарапал, обкапал чем-то, только не обнюхал. Потом взвесил их по отдельности и ушел куда-то, забрав их с собой. Штатский предложил подождать в зале.
Сидим, ждем, попивая халявную воду… Вдруг – пабаам! – прибежали орденцы, деловые, размахивающие оружием, и, выкрикивая разнообразные приказы, положили нас на пол, обыскали, связали и уволокли куда-то в недра представительства – банк находился на его территории. Там нас с Сергеичем разлучили.