По темной городской улице он шел неторопливо, тщательно прислущиваясь к звукам округ. Город был хоть и зачищен, но рисковать не хотелось. Потому правая была на «сорок пятом», а в левой, которая была в кармане парадных брюк, был зажат револьвер. Тот самый потертый «ругер», который он когда-то давно, в прошлой жизни, купил в крохотном оружейном, размещенным в старом вагоне. Мда, было дело, «конец путей», погрузчик, спокойные рабочие деньки.
Мимо небольшого светлого пятна у одного из редких фонарей толпились местные подростки, что-то развеселое брякая на паре старых разлаженных гитар, и весело припевая и приплясывая. Пара бутылок переходила из рук в руки, девчонки повизгивали, парни солидно гоготали. Обычная деревенская посиделка-веселушка.
Патруль из своих навстречу. Ответив на приветствие старшего, ипройдя привычную процедуру проверки документов, Ленька направился к уже виднеющемуся дому, в котором остановились они вчетвером. Док Хагри, Ромка и Ленька в одной комнате, и Анжелика-Фиалка наверху, в крохотной комнатке с большим открытым балконом, где, собственно, она и спала. Гамак, накомарник. Крохотный ночничок, плеер и наушники. И звезды…
В дом своего отца Фиалка вселяться отказалась категорически. Более того, от нее прямо-таки полыхнуло ненавистью и страхом, так что только зашли в ее комнату, практически не пострадавшую от мародеров и обысков особистов. Остальной дом был, так сказать, перевернут кверху дном и основательно разграблен.
Нет, и в этой, чистой и аккуратной комнатке, явно порылись. Комп был изъят, как и карты памяти. Но их уже вернули девочке, Ленька лично ходил к Симонову, и тот по его просьбе, с тремя сотрудниками, ускоренно проглядели всю инфу на жестком диске и флешках, часть из которой скопировали, после чего выдали вещи Панфилову по описи и под роспись.
Из комнаты Анжелика забрала одежду, пару фотоальбомов ( которые отыскала в первую очередь, в небольшом тайничке под потолочной плитой). Ленька только головой на это покачал. И заставил девочку показать эти альбомы особистам. Впрочем, ничего особо интересного там не было, но именно это способствовало такой податливости Симонова.
Так же был обнаружен и забран довольно крупный щенок таксы, который спрятался в кустах позади дома. Учитывая нехилую гематому на правом плече. Щену неплохо прилетело то ли палкой, то ли камнем. Впрочем, как и положено настоящему охотничьему псу, он почти и не жаловался обнявшей и поливающей его слезами хозяйке. Спит Рекс, кстати, тоже в гамаке, в ногах у Анжелики. Охраняет ее от ночных демонов, которых многовато для двенадцатилетней девочки. Вообще, у Леньки недавно появилось нехорошее желание оживить ярла и его брата, и вдумчиво, с помощью каленого железа поспрашивать, что же именно они сделали с девочкой, что та жутко боится некоторых вещей, мест, и очень сильно боится рыжих мужчин. Настолько, что рыжего гренадера испугалась буквально до истерики.
Сопоставляя это все я явным облегчением от смерти ее дяди, и еще большего от известия о смерти отца, Леньке становилось страшно

. Впрочем, он уже считал ее своей младшей сестренкой, и готов был делать все, что положено старшему брату. В том числе, и помочь Анжелике бороться с ее демонами.
- Здоров, гуляка. Почему трезв, как стеклышко? – Ромка, сидящий на кухне около небольшой лампы, отложил книгу и поглядел на товарища.
- Устал как три черта, вместе взятых. Спать хочу, аж до жути. У вас все в порядке? – Ленька снова зевнул, выкладывая револьвер на стол.
- Да. Фиалка с псиной поносились по внутреннему дворику, помогли доку приготовить ужин, позанимались какой-то забавной гимнастикой, ну, поднимались и спускались под музыку на тот странный помост. Причем оба, Анжелка прихлопывает в ритм, пес подлаивает и подвывает. Прикольно. . – Климов окинул друга длинным взглядом, и кивнул на бар. – Ты грамм сто пятьдесят дербалызни, и спать. А то ворочаться будешь полночи, уснуть с такого устатку сложно. Вон, на закусь тортильи и фасоль с бараниной, еще теплые.
- Сейчас. Сначала умоюсь. – Ленька еще раз зевнул, и вышел в тот самый задний дворик. Умывшись под колонкой, и растеревшись полотенцем, он последовал совету товарища, опрокинув стакан местной текилы, и зажевав эту огненную воду парой лепешек со жгучей и вкусной начинкой.
И через пятнадцать минут дрых без задних ног в гамаке, натянутом меж столбов все там же, под навесом заднего двора. И только здешние подобия сверчков и цикад наяривали вовсю, да кусучая живность пыталась пролезть под накомарник.
32.06.28 год. Понедельник. Элленкондебург.
- Доброе утро, Елена Дмитриевна. Как вам спалось? – Великолепно выспавшийся Ленька приветствовал врачиху с отличным настроением. А что? Все идет хорошо, грузовичок полностю заправлен. Шесть здоровенных лесовозов с прицепами от латиносов уже здесь, два автобуса, семь разномастных легковушек различной проходимости, шесть грузовиков, груженных всякой всячиной, которую сдадут южнее и набьют товарами для города. В охране два броневика, один БТР-60 Русской Армии, модифицированный уже здесь, с пулеметной спаркой браунингов, один трофейный шестиколесный старый пушечный британец, плюс багги, тоже трофейный. Еще три пикапа, и два грузовика от Техаса и Конфедерации с солдатами, союзники потихоньку выводят свои подразделения. Неплохой караван выходит. Плюс, самое главное, неподалеку отсюда, на аэродроме подскока, сейчас сидят вертолеты южан, четыре дежурных «белла» техасцев с подвесным, а это не баран чихнул.
- Вы издеваетесь? – С подозрением поинтересовалась врачиха. И, не выдержав, зевнула. – Какое вам дело, как мне спалось?
- Елена Дмитриевна, дорогая вы наша! Конечно, дело каждого военнослужащего здешнего гарнизона, как спалось нашей любимой врачихе! И конечно, если тот мерзавец, что не дал ей выспаться, не принес ей глубокого удовлетворения, то однозначно, должен быть наказан, даже если это крутейший мелкий азиат! – Ленька выдал сей спич на полном серьезе, и, глядя на онемевшую от его наглости молодую красавицу, уже явно ухмыляясь, продолжил. – Но, мы наблюдаем обратный результат. И можем только завидовать гурку… эээ, незнакомцу! Прошу вас, наша ненаглядная Елена Дмитриевна, карета подана.
- Шут. А еще комендант. – Еле слышно фыркнула врачиха.
- Одно другому не помеха, да и вы не подставляйтесь так более, Елена Дмитриевна. – Так же тихо ответил Ленька.- Тем более, меня никто не слышит, народ покупает пончики в дорогу.
- Елена или Лена. И никак иначе. – Врачиха обернулась на пикапчик, из которого выгрузили ее багаж.
- Тогда Леня или Ленька. И никак иначе. – Улыбнулся Панфилов, подхватывая чемодан и сумку, и закидывая их в салон «Ивеко». Большинство багажа Леньки, Климова и дока Хагри лежало в кузове, разве оружие и вещи Анжелки-Фиалки были в салоне. Но ничего, места хватит и для вещей врачихи, все ж таки женские. Мало ли что там.

- Ну, раз мы здесь одни, то можно серьезно поговорить. – Внезапно построжевшим голосом произнесла врачиха, прислонившись к борту грузовичка. – Лень, ты знаешь, что Фиалку насиловал брат ее отца? Ну как, девственная плева не повреждена, но девочку можно изнасиловать по разному. Потому она и боится рыжих с такой страшной силой. Ты, кстати, для нее рыцарь без страха и упрека, уничтоживший ее страх, она в тебя влюбилась, похоже. Учти это. Ты для нее абсолютный авторитет, если это не заметил.
- Вот в чем собака порылась… - Ленька присел на порожек, и сдвинул пилотку на затылок. – Я заметил, что она меня слушается беспрекословно, но насчет влюбилась… вряд ли.
- Не спорь, Лень, много ли ты знаешь влюбленных девочек-подростков? Но любовь у нее тайная, скорее мечтательная. Она сейчас еще долго будет бояться близости с мужчиной, слава богу, что она хоть вообще мужчин не боится. Рыжие не в счет, это у нее устойчивая фобия, тут работать долго и аккуратно. Я бы ей пока даже оружия не доверяла, еще пристрелит кого из рыжих, не дай бог. Мой совет, Леонид – пока пусть поживет с тобой, успокоит душу и нервы, а попозже ее отправить в Москву или Демидовск, на учебу. И я дам направление к хорошим психологам. Заодно со своими фобиями разберется. Все, тихо, наши спутники возвращаются.
И Елена кивнула на прыгающую на одной ножке при помощи костылей девочку, которую сопровождали док Хагри и Ромка.
- Вот, мы купили целую кучу пончиков! А Роман еще мясных пирожков купил, целый пакет. – Весело прощебетала Фиалка. Девочка, по мере приближения отъезда из Эллеркондебурга, веселела на глазах.
- Нормально. Будем бороться с голодом. – Усмехнулся Панфилов, подхватывая девочку за талию, и поднимая в кабину. – Хотя… Фиалка, ты в туалет не хочешь? Потом несколько часов по лесам пилить, пописать только под кустик, а там могут и за попу укусить. И не только комары, но и звери посерьезнее.
- Хочу. – Подумав, ответила девочка, и ухватилась за Ленькину шею. – Снимай меня, я сбегаю.
- Я с ней. Ты прав, Лень, дорога до речного порта дальняя, надо сходить. – Елена подала костыли Анжелике, и вместе с девочкой пошли в сторону выкрашенного известью деревянного строения, расположенного на краю площадки.

Караван дошел до речного порта при довольно приличном селе без каких-либо проблем. Дорога вполне себе укатана, ни пеньков, ни особых колдобоин, так что восемьдесят километров прошли за три часа, и сейчас Ленька загонял «Ивеко» на здорово поюзанный «шлеп-шлеп». Широкая самоходная баржа, с колесным движителем. Ну да, именно с колесным, заменить плицу никаких проблем, тогда как с погнутыми винтами намаешься.
Правда, эта баржа была с гордым названием. «Одесский комсомолец», ни много ни мало. Ленька, если честно, совершенно не ожидал такое увидеть здесь, на Рио-Гранде.
Владелец баржи, он же шкипер, он же лоцман в одном лице, Юхай Климович, оказался одесским евреем. Круглый как колобок, лысый дядька годов пятидесяти, казался бы безобидным боровичком, коль бы не его глаза. Повидал дядька в жизни всякого, и явно не только хорошего. Глазки у него были такие… как будто сквозь прорезь прицела на мир и окружающих смотрят.
Но, в общем и целом вполне себе вежлив и приветлив, цену назвал разумную, женщинам сразу предоставил пусть простейшую, но каюту. Да и с остальными экспедиционерами был достаточно обходителен, извинившись за отсутствие особого комфорта.
- Юхай Климович, пусть вас это особенно не волнует. – Ленька улыбнулся, слушая совершенно неповторимую одесскую речь шкипера. – Мы народ особо неприхотливый, нам и гамака хватит. Лишь бы комары не жрали.
- Ну, тут я вам ничего, кроме накомарника и «москитола» здешнего, посоветовать не могу. Местные вон, вообще особо не заморачиваются. Как будто их комарье не грызет. А я у рубке только окуривателями и спасаюсь. – Перешел на совершенно нормальный русский язык шкипер, проверяя узлы, которыми Ленька привязал свой гамак к крючьям. – И не надо мерзко хихикать, молодой человек. Что я таки скажу вашему высокому начальству, когда у меня из-за глупого узла целый комендант шлепнется на палубу и вероятно отобьет себе что-то важное?

Через час с небольшим баржа отошла от пирса, и неторопливо зашлепала вниз по течению. Некоторое количество пассажиров сгрудились на площадке, оставшейся незанятой автомобилями, ящиками и мешками, и сейчас кто-то резался в карты, кто-то играл в планшете, «гоняя вошку» по экрану, кто-то читал книги. А кто-то, как Ленька, просто дремал в гамаке. Благо что над пассажирской зоной тент натянут от солнца, и постоянный легкий ветерок есть.
Узкий просвет, оставляемый водяной гладью в густом лесу, если честно, немного нервировал Леньку, привыкшего к широким просторам. Ну не по душе ему высоченные деревья, густой, влажный, тяжелый воздух, наполненный ароматами цветущих цветов и одновременно запахом гниющих растений, и наступившая жара. Вот уж от чего он с готовностью способен отказаться. То ли дело чистейший воздух лесов и степей Северных Территорий.
- Лень, можно я с тобой побуду? – Дремлющего парня потрясли за плечо. Легонько так.
Открыв глаза, Панфилов посмотрел на стоящую рядом девочку, оглянулся, увидел выглядывающую из надстройки Елену, и успокоился.
- Конечно. Садись рядом, сестренка. А лучше заваливайся на соседний гамак, Ромка в нарды гоняет, его теперь пару часов точно от доски не оторвать. – Ленька улыбнулся девочке, и нагнувшись, взял с палубы здоровый термос из нержавейки. – Холодный морс будешь?
- Немножко. – Фиалка вежливо взяла кружку, и аккуратно отпила. После чего вернула посудину Леониду, и осторожно улеглась в гамак. – А это удобно, оказывается.
- Ну да. По крайней мере, на какое-то время.- Ленька согласно кивнул, наливая и себе холодненького напитка. – Эх, жарковато здесь. И душновато.
- Да. – Девочка согласно кивнула, а потом неуверенно спросила у Леонида. – Лень, а можно мне сменить фамилию, а? Не хочу носить эту, хочу девичью матери.