Оружие Победы: в Кировской области наладили выпуск сувенирных образцов легендарного ППШ-41

Вятско-Полянский машиностроительный завод «Молот» получил сертификаты на выпуск специального охолощенного оружия: реальные ППШ-41, принимавшие участие в боях Великой Отечественной войны, переделают так, чтобы из них было невозможно стрелять, и продадут в музеи и частным коллекционерам. Цена одного пистолета-пулемета — 30 тысяч рублей.
По мнению губернатор Кировской области Никиты Белых, который сообщил об инициативе руководства Вятско-Полянского машиностроительного завода, сувенирные ППШ будут пользоваться спросом в российских музеях.
— Когда держишь в руках ППШ, который был самым массовым автоматическим стрелковым оружием в годы войны, испытываешь особые чувства. Понимаешь, что с его помощью была достигнута Победа. Отличный экспонат, например, для музеев, чтобы все могли подержать, ознакомиться с устройством и т.д. Обсудим это сегодня на совете кировского отделения Российского военно-исторического общества, которое я возглавляю, — написал губернатор в своем ЖЖ.
Также Белых напомнил об инициативе жителей Вятских Полян по установке в своем поселке рядом с Домом-музеем Г.С. Шпагина памятника главному творению конструктора — пистолету-пулемету образца 1941 года.
Отчего на Вятке так уважают «папашу», как прозвали солдаты на фронте ППШ?
Дело в том, что почти половина из 5-6 миллионов выпущенных образцов этого оружия были произведены здесь, в Кировской области. В октябре 1941 года сюда, в цеха фабрики, которая до тех пор выпускала шпульки для текстильной промышленности, из подмосковного Загорска (ныне Сергиев Посад) был эвакуирован завод по производству ППШ. От начала эвакуации до начала производства на новом месте прошло 45 дней, причем во время эвакуации, как водится, растеряли ползавода: часть котлов прохудилась, половина труб пропала… Но это не помешало запустить производство через полтора месяца, слишком уж нужны были фронту надежные пистолеты-пулеметы.
А ведь до войны никто и не думал, что они настолько будут востребованы. После появления пистолетов-пулеметов во время Первой мировой войны у них сложилась репутация «оружия для специальных войск». На Западном фронте ими вооружали штурмовые группы, которым нужны были «траншейные метелки» для зачистки окопов противника. После Первой мировой ни одна армия в мире не посчитала, что в будущем пистолеты-пулеметы станут массовым видом оружия — в Германии, например, их производили только для десантников, офицеров, моряков, танкистов.
А в СССР перед началом Финской войны вообще забрали из армии все пистолеты-пулеметы и передали их погранвойскам. Планировалось, что основным оружием советской пехоты будет самозарядная винтовка СВТ-40. Расчет тут был простой: дистанция поражения пистолета-пулемета — 100-200 метров, самозарядной винтовки — 400-500 метров, обычной винтовки-трехлинейки — 400-1000 метров. Выходило так, что солдат с пистолетом-пулеметом будет убит солдатом с винтовкой еще до того, как сможет открыть по нему огонь. Кроме того, стрельба легкими пистолетными патронами казалась тогда всем неперспективной, все стремились произвести первый настоящий автомат — то есть оружие, стреляющее «промежуточным патроном», средним по мощности между винтовочным и пистолетным. Дальнейшая эволюция стрелкового оружия показала, что этот ход мысли был верным, но в историю вмешалась непредвиденная случайность — Вторая мировая война.
Но перед этим во время советско-финской войны Красная Армия столкнулась с противником, массово использующим пистолет-пулемет «Суоми» с барабанным магазином на 71 патрон. В условиях лесных боев с предельной видимостью в 200-300 метров они показали высокую эффективность. От разработчиков потребовали срочно наладить производство такого же советского оружия.
Конструктор Василий Дегтярев разработал свой образец, а Георгий Шпагин — свой. Что интересно, конструкторы работали в одной лаборатории, Дегтярев был начальником Шпагина, но конкуренции между ними не возникло. Зато случился мировоззренческий раскол: Шпагин, как более молодой конструктор, быстро понял главное требование к массовому оружию — простое, быстрое и дешевое производство. Пистолет-пулемет Шпагина был именно таким — точной механической обработки требует только ствол, все остальные детали производились грубой штамповкой.
Дегтярева, конструктора старой школы, возмущала сама мысль производить оружие, от которого будет зависеть жизнь человека, методом грубой штамповки. Известна история, что, когда Шпагин впервые пришел к Дегтяреву с макетом нового оружия, тот его попросту выгнал из своего кабинета. А вечером сам пришел к нему домой и сказал: «Ну где там этот твой макет, давай сюда», завернул его в тряпку и на личном автомобиле с кремлевскими пропусками отвез первый ППШ Сталину. Вождя народов мало интересовали проблемы конструкторской этики, а вот тот факт, что ППШ от нуля до состояния «готов к бою» производится за 5,5 часов, Сталин оценил.
О том, насколько удачен был выбор, стало ясно в первые месяцы после начала войны, когда Красная Армия вдруг разом потеряла сотни тысяч СВД-40, производственные мощности и ресурсы для их производства. Вот тогда-то и пригодился ППШ, который можно было собрать чуть ли не на коленке из пяти кусков железа. Похожая история случилась и у англичан, которые сначала вообще отрицали концепцию пистолетов-пулеметов, а после 1940 года начали производить очень простой Стэн, ставший британским оружием Победы.
Кроме того, в ходе активного боевого использования ППШ начали выясняться интересные вещи. Довольно тяжелый «папаша» прекрасно гасил отдачу от выстрела, и это позволяло ему вести огонь удивительно кучно (на дистанции в 100 метров кучность боя ППШ не отличалась от винтовки Мосина). Вес оружия и темп стрельбы обеспечивали легкую управляемость: как тогда говорили, «папашей» можно на стене расписаться… Опытные автоматчики умудрялись «доставать» перебегающих немцев на дистанции в 300 метров — это особенно явно проявлялось во время боев в Сталинграде. Отдельные таланты на спор сбивали одиночным выстрелом из «папаши» подброшенную консервную банку. А большой объем магазина позволял использовать ППШ и другим образом — ведя «огонь на подавление», как пулеметом.
— В 1944 году в Польше в бою за очередной городок и очередную улочку, в условиях ограничения использования артиллерии (был такой приказ — сохранять культурные ценности, в итоге «долбили» только по запросу, а так — валяй, пехота, отбивай) вышел у взвода затык. Попали под шквальный огонь пулемёта — кто успел, засели в домах и руинах, а до пулемёта метров 200. И гвоздит немец так, что головы не поднять, а снайпера в том взводе не было, — вспоминал ветеран-автоматчик Анатолий Прокопенко. — Но был в нём старый матёрый вояка, еще Сталинград прошедший. Вот он, аккуратно, не высовываясь в окно, и засадил очередью на полдиска по этому пулемету. И подавил. Оказалось, придумку и приём этот еще в Сталинграде, а может и ранее, солдаты сами отработали. Кого могли — учили.
Недостатков у «папаши» тоже хватало. Простота производства оборачивалась тем, что дисковый магазин с одного ППШ чаще всего можно было переставить на другой лишь с использованием молотка. Перезарядить ППШ в условиях боя — целая история, причем чаще всего с печальным концом. А штурмовики были недовольны слабой шейкой ложи — приклад часто отламывался после удара по каске врага. Правда, и враг после такого удара обычно не поднимался…
Самыми надежными считались ППШ вятско-полянской сборки, выпуска 1943-45 гг. с усилением затворной коробки. Эта модификация отличалась более высокими эксплуатационными качествами, меньше подвергалась расшатыванию и лучше выносила поперечные нагрузки.
— Пистолет-пулемёт Шпагина (ППШ) был основным стрелковым оружием в годы войны. Вятско-Полянский завод выпустил около 6-7 млн единиц этого оружия. ППШ запечатлён на многих памятниках героям-освободителям, в том числе его держит в руках коленопреклонённый Бронзовый солдат в берлинском Трептов-парке. Поэтому мы считаем справедливым, если на территории Вятских Полян к 70-летию Победы появится памятник оружию Победы — пистолету-пулемёту Шпагина, — заявил губернатор Кировской области Никита Белых.
По его словам, конкурс проектов памятника уже объявлен, в ближайшие дни общественность узнает, как он будет выглядеть.