- Потому что это дети, Клим. Души детей. Расквыры – злых, испорченных, с черной душой. А грайвороны – обычные детишки, которых не похоронили нормально. – Я увидел мелькнувшее в пламени лицо маленькой девочки, улыбнувшейся и помахавшей рукой, и помахал в ответ.- Каких птиц больше всего на месте катастрофы, Клим? Воронов, ворон, галок, грачей. Вот и вселялись неупокоенные десткие души в этих птиц. И выходили грайвороны и расквыры.
- Хватит лекции читать, Василий. – Сергеич подошел к нам, и вручил две лопаты. – Рассвело уже. Ты и Рудольф. Идите, поищите место, и начинайте копать могилу. Вась, постарайся выбрать место получше, пожалуйста.
- Хорошо бы огненное погребение устроить, Мартын Сергеевич. – Помолчав, и поглядев, как крутит лопату в руке Рудольф, сказал я.
-Хорошо бы. – Кивнул старший спасатель. – Но где и когда дрова искать. Оглядись тут, возле храма, может найдешь чистое место. Или на берегу ручья. Ну, не мне тебя учить, некромант. Топайте, давайте. Времени мало. – И Сергеич глянул на часы.
Глава пятая.
Могилу мы выкопали, и довольно быстро. Все-таки два здоровенных лося, да и земля хороша. Чистая, пахучая, великолепный краснозем.
- Мягкая, как пух. – Задумчиво растер небольшой комок в ладони спасатель, ссыпал землю на высокий бугор. Огляделся, и присел на старую, здорово проржавевшую, но все еще крепкую скамью, которую я припер от церкви. – И место хорошее, Вась.
-Ага, и яблоня в головах. – Я выскочил из ямы, и поглядел на наливающиеся дички. Вся яблонька была усыпана крепкими зелеными, кислющими пока плодами. – И самое главное – «чистое» место. Да и бугор, видать далеко.
- Надо будет сюда хороший крест принести. – Пришедший нам помогать, в меру своих забинтованных ладоней, Клим насупился, шмыгнул носом. – Это ведь из-за меня такое, Вась. Не стрельни я в церкви, ничего бы не было.
- Прекрати, Клим. Тут этих «если бы», мешок, наверное, наберется. Если бы ты не стрельнул, если бы Алена ногу не сломала, если бы ее товарищей не засыпал неупокой, если бы золота не было… Сержант сделал то, что должен был, честь ему и хвала. И Царствие Небесное. Ну, если на перерождение не пойдет.- Я вогнал лопату в свеженасыпанный холм. – Вон, несут.
Из храма вынесли носилки с завернутым в сверкающий золотом шелк телом погибшего. Следом шкандыбал, опираясь на самодельный посох, Семен, и вел в поводу Рафаля. Умный пес шел тихо, с достоинством, понимая серьезность этого момента.
Я вообще считаю, что собаки не уступают людям в уме. И кошки тоже, кстати. Просто кошки хитрее, и потому только на диванах лежат и мышей в свое удовольствие ловят, а не работают, как собаки.
9 июня 2241 года. Среда. Ростов – на - Синей.
- Так, Вась, держи. – Сергеич протянул мне пакет с гильзами, и акт списания, заверенный печатью отдела МЧС. – Дальше сам знаешь, или в банке получишь деньги, или в оружейном новые патроны купишь, по описи. Сорок «шестерки», шесть «триста восьмого», пятнадцать « сорок пятого», и европейской винтовочной «семерки» сорок. Ну, а простого «сорок пятого» я тебе сейчас пачку дам, у меня в сейфе завалялась. – И старший спасатель, кряхтя, встал и открыл свой железный ящик, гордо именуемый сейфом.
На стол брякнулась не новая пачка с двадцатью пятью патронами калибра 45 АСП. Ну, я человек благодарный, взял. Тем более, патроны не «порноул», а нормальная Тула. Хотя, с другой стороны, Барнаульский патронный делает вполне неплохие патроны, ну разве чуть хуже, чем Тула, Новосибирск или Зеленодольск. Зато дешевле как минимум на треть, что для обычного стрелка весьма существенно. Охотнику, например, нет особой разницы, что он влепит оленю или лосю патроном с минутной точностью, или трехминутной. Все едино, стреляют метров с пятидесяти. Хотя покупают, сморщив нос, и в приличном обществе про это не говорят. Вот что значит, профукать репутацию. Как два века назад на гражданский рынок начали каку выпускать, так до сих пор не отмылись.
Вернулись, в принципе, мы без всяких эксцессов. Не считать же этим похороны сержанта.
Обычные такие вышли, без громких речей, так сказать. Опустили в могилу, прочитали из библии, насыпали холм и поставили крест из пары досок. И все. В принципе, осталась о сержанте светлая память, да фотография на стене в околотке.
А мы потопали по своим следам до Синей, переправились на шлюпке, оставили ее на берегу, так как нас стало здорово меньше. У Сеньки голова кружится, у Клима ладони в кровь с этими ожогами, сержанта схоронили. Так что просто привязали покрепче к старой ветле, да оставили. За ней заедут попозже, заберут.
По приезду в Ростов пришлось всем писать рапорта и объяснительные, заполнить кучу бланков на расход серебра в боеприпасах. Потом прибывшему околоточному приставу давать показания о гибели сержанта.
Так что я только и успел матери позвонить, и сказать, что со мной все в порядке. И предупредил, что задержусь в МЧС.
Сейчас же, выйдя из конторы, я поглядел на звездное небо и зевнул. Отдуши зевнул, едва челюсть не вывернув. Устал хуже Рафаля, а надо еще в отдел к инквизиторам заехать. Раз я сам завез кицунэ в город, то обязан сдать их как можно скорее.
Так что забросил в свой «додж» винтовки, рюкзак, кейс с инструпентом, и пошел, проверил бензобак. А то знаю я эти приколы, сольют почти все топливо, оставят на донце, и ищи-свищи концы. А вот если сразу за руку поймаешь – то извинятся за шутку, и вернут. Шутнички, понимаешь.
- Не трогали, Вась. У тех кто на выходе – не трогаем. – Из-под навеса вышел завгаража. Усмехнулся, и присел на вкопанную старую покрышку от какого-то грузовика. – А так – ну у кого хватит совести обижаться на МЧС?
- Ну да, обижаться на МЧС – оксюмонор. Но вот натыкать по фейсу конкретным шутничкам можно. Жаль только, хрен кого поймаешь. – Не сказать, чтобы я был злопамятный. Но у меня тут, на этой стоянке разок бензин слили. Я уж не помню, по какому поводу я сюда приезжал, и почему оставил машину часа на три. Что-то пустяковое. Но выцедили у меня почти полный бак.
- Вась, ты же знаешь, с каких пор это идет. Почти два века этой традиции, когда МЧС могут слить бензин у любой машины. – Завгар покачал головой.
- Ну да. – Кивнул я, завернув крышку бензобака, и отбросив тонкий прутик, который использовал вместо щупа.- Вот только сейчас у вас горючего столько, сколько нужно, и этот обычай в дурной прикол перерос. Вообще, надо статью в «Вечернем Ростове» тиснуть, чтобы прекратить такое безобразие. Мы вас всех уважаем, но сливать горючку с машин сейчас – уже не смешно.
И, кивнув завгару, уселся в свой вездеход.
Чуть подсевший аккумулятор пару раз заставил понервничать, но мотор схватился, и уверено заработал на холотых оборотах. Немного погоняв движок, я аккуратно, задним ходом выехал со стоянки МЧС, и поехал к инквизиторам.
Проезжая мимо небольшой кафешки, я затормозил, и выскочил из-за баранки. Блин, как пахнуло свежей шаурмой, аж слюни на колени потекли, ничуть не хуже чем у Рафаля.
Немолодой узбек приветливо кивнул мне, налил полную кружку черного кофе, и ловко принялся обрезать остатки мяса с вертикального шампура.
- Василий, поздно ты приехал, самсу всю съели. – Заворачивая в тортилью мясо с салатом, покачал он головой. – Как раз такая, какую ты любишь – с бараниной на ребрышках. И шашлык тоже весь съели, сегодня что-то все голодные.
- Ничего, на днях приеду, куплю. – Я с благодарностью принял увесистую шаурму, и, торопясь и обжигаясь, почти мгновенно и с удовольствием захомячил. Подумал, и попросил вторую порцию. Из конторы инквизиторов не скоро вырвешься, пока им все про кицунэ, полтергейста, расквыр и грайворонов не расскажу – не отпустят. Допил кофе, поблагодарил хозяина кафешки, и снова порулил дальше.
«Джедаи», так сказать, имели свой городской отдел. Не сказать, что они имеют официальную власть, совсем нет. Но инквизиторы активно сотрудничают с полицией, армией, судебной властью. Да еще с каждой конфессией, не перебирая. Вообще, у нас сейчас как-то устаканилось, христиане перестали делиться на православных, католиков и прочих. В любом храме в любой точке мира, хоть и очень отличающаюся, но сейчас просто Христианская Церковь. После того, как и Ватикан, и абсолютное большинство остальных церковных патриархов погибли при том чудовищном катаклизме, служители Христа объединились.
А вот у мусульман так не получилось, суниты, шииты и прочие ваххабиты остались. И лет семьдесят шли жуткие войны, где все резали всех. И все пытались вырезать оставшихся без прикрытия США евреев.
В результате евреи врезали по разведанным в пустынях резиденциям саудовских и прочих принцев ядерными боеголовками, после чего отступили с Земли Обетованной к нам, в Россию. Учитывая, что среди них было множество врачей, инженеров, да и вообще толковых людей – приняли их с удовольствием. Правда, осталось их из семи миллионов едва ли восемьсот тысяч, но тогда всем досталось.
С этими не очень веселыми мыслями я толкнул звякнувшую бубенцами дверь « Отдела инквизиции города Ростов – на – Синей». Да-да, скромно так, но с чуством собственого достоинства. Правда, дом самый обычный, контора как контора. У нас сейчас вообще строят просто – прочный каркас, часто свареный из стального профиля, и легкие наполнители. Чтобы сейсмоустойчивость высокая была. Как в старой Японии бумажные дома климат строить не позволяет, а то бы и так делали.
- Привет, Вась. – Улыбнулась из-за массивного стола мне прехорошенькая брюнетка. – Никак решил к нам примкнуть?
- Кхм, Сара. – Я чуть не поперхнулся. – Нет, не решил, и не решу. Если именно к тебе, то с огромным моим удовольствием, но ведь ты сама меня лесом в том году отправила?
- Ну, Вась. Если тебе тот лес не понравился, то есть еще бани, пустыни, болота. – Сара улыбнулась, и сразу посерьезнела. – Я слышала. Что у вас в старом городе были проблемы?
- Были. – Мрачно кивнул я, облокачиваясь на дверной косяк. – Старший урядник погиб, практически всех пощипали. Расквыры. Но я не из-за этого. Кто у вас старший на смене?
- Отец. Сейчас подойдет, буквально минут через пять. А что у тебя? – Все-таки девушки народ жутко любопытный, и инквизиторши совершенно от обычных девчонок не отличаются. Сара сильная менталистка, очень сильная. И работает здесь с шестнадцати лет, практически не отлучаясь, разве пару раз ездила, точнее, летала, в Академгородок, под Новосибирск. Училась управляться с даром, а то он ей здорово жить мешал. Впрочем, сейчас она порой парням жить мешает, судя по легкой щекотке на затылке, пыьается меня считывать. Ну, я ей сейчас устрою…
Слегка приоткрывшись, я мечтательно представил Сару, стоящую голышом на четвереньках передо мной на кровати, и стонущую от толчков. Жаль, конечно, что я ее так вряд ли когда увижу, но воображение страшная сила.
Девчонка вспыхнула, и отвернулась к экрану компьютера. А вот нечего без спроса в чужую голову лезть.