[/spoiler]Глава 10.


- Мы представители ордена. Немедленно открыть двери и выходить из дома без оружия и с поднятыми руками.
Я сказал, обращаясь ко всем находящимся внутри.
- Если не возражаете, переговоры буду вести я.
И громко в окно.
- Мы не находимся на территории ордена. Без представителей местной власти переговоров не будет и никто к вам не выйдет.
- Тогда мы сами к вам войдем, но в этом случае с вашей стороны будут пострадавшие.
- И с вашей стороны они будут. У нас есть, чем вас встретить. Кроме того, сюда едут полиция города, аббат Корво и журналисты.
- Ф...к. Откуда ты знаешь?
- Мы сами их вызвали. Да, вот, похоже, и они.
Из-за поворота выскочили еще три джипа с надписью "Corpo dei carabinieri" на бортах. Следом за ними ехал черный Гелендваген.
- А вот и аббат.
Сказал владелец аэродрома и облегченно вздохнул. Радист просто молча крестился. Через некоторое время вылетела еще одна машина.
- Брат приехал. Сейчас начнется.
Сказал радист. И он был прав. То что началось вокруг нас подходило под определение - балаган. Две соперничающие группировки правоохранительных органов. Журналисты, пытающиеся задавать им вопросы, и моментально посылаемые, очевидно, по широко известному адресу. Разумнее всего для нас было молча сидеть на месте и ожидать общего решения. Наконец, два человека, по-видимому, облеченные властью подошли к машине аббата , и через некоторое время я увидел аббата Корво, идущего к нашему домику.
- Здравствуйте. Кто здесь доктор Коган?
- Это я, преподобный.
- Можно войти?
- Конечно, входите.
Сказал я и открыл дверь. Мы поздоровались с ним за руку, все остальные приложились к его руке, и он всех благословил.
- Все, вроде, получилось, слава Богу. А откуда журналисты?
- У нас в России говорили, кашу маслом не испортишь.
- Действительно, не испортили. Теперь там все пытаются держаться строго в профессиональных рамках и следят друг за другом. Я вас попрошу передать захваченные ценности представителям ордена. Естественно, вам положено вознаграждение. Орден объявил награду в 10% от всей возвращенной суммы, плюс за каждого бандита по десять тысяч экю. Вас можно поздравить, вы теперь богатые люди. И еще одна формальность. Побеседуйте, пожалуйста, с представителями наших храбрых карабинеров. А потом я отвезу вас в один приличный пансионат. За самолет не волнуйтесь. На аэродроме будет выставлена охрана. Похоже, мы слишком рано ее сняли, думали, что летный сезон закрыт.
В общем, через некоторое время вошли представители карабинеров и ордена. они провели с нами одновременно с двумя (!) допрос, но каждый вел свой протокол, которые мы потом подписали и получили копии. После соблюдения всех формальностей, я уточнил у представителя ордена Патрика Райяна о нашей премии. К слову, начальник карабинеров подтвердил факт о премии в десять процентов и десяти тысяч экю за голову каждого бандита, и сказал, что он обязательно напомнит ордену о награждении героев, не будь он Марио Росси.
Подписав все протоколы, мы попали под объективы журналистов, причем, персонал станции описал нас как каких-то терминаторов. На вопрос о награде, мы ответили, глядя в объективы камер, что представитель ордена пообещал от имени своей организации выдать нам положенную награду.
- Доктор Коган, последний вопрос, пожалуйста. Какова ваша специальность? Нам сказали, что вы врач, это правда? Вы военный врач?
- Вообще-то я педиатр, но, когда нужно, я могу держать в руках оружие. Хотя, честно говоря, стетоскоп мне больше нравится. Все, господа, извините. Мы действительно очень устали. Давайте закончим. Благодарю вас.
Мне очень хотелось обсудить один вопрос с Кальдероном, поэтому с разрешения присутсвующих мы отошли в сторону/
- Синьор Кальдерон.
- Серхио, только Серхио, Игорь. Я тебе уже дважды жизнь должен. Один раз за моего сына, второй за твою "операцию" в самолете, доктор. Ты сейчас вхож в мой самый близкий круг, наравне с близкими родственниками. Я этого никогда не забуду, долг крови священен.
- О' кей, Серхио, спасибо. Хотя, я спасал и свою шкуру. А теперь главное. Десять процентов наградных- это четыреста тысяч экю, то есть, по двести тысяч каждому из нас. Я считаю, что премию за бандитов мы можем пожертвовать для монастыря аббата. Это как раз десять процентов от суммы, то есть ровно церковная десятина. А трофеи поделим между работниками аэропорта и пилотом. Я себе возьму только один Кольт 1911, видел там один хороший, да и патронов к нему и к этому Глоку- малышу, что снял с четвертого бандита. Кстати, а что за интервью ты там у него брал?
- Догадался все-таки. Задал ему пара вопросов и получил на них ответы. Теперь кое-кто в Нью Рино будет мне очень должен, запись есть.
- Ну, это твой бизнес, я на него не претендую. Сейчас мы едем в представительство ордена, потом отдохнем и завтра в полет снова, надеюсь, без подобных остановок.
- Я только скажу пилоту, чтобы он оставался ночевать в самолете. Не хотелось бы его оставлять без присмотра, как бы чего не вышло.
Мы зашли в помещение и Серхио объявил о нашем решении. Аббат воспринял это с достоинством, как само собой разумеющее, а остальные были неожиданно обрадованы. Не бог весть какое богатство приплыло им в руки, но все-таки... .
Мы не заметили, как речь Серхио запечатлели журналисты. После окончания сьемки глава журналистской братии сказал, обращаясь к нам.
- Это очень благородный поступок, господа. Все знают, что его преподобие все пожертвования тратит на нуждающихся. А ваш подарок работникам аэропорта, вообще, переходит все границы.
- Ну и что в этом такого необычного? Они ведь тоже натерпелись от бандитов. Пусть и у них будет некоторая компенсация за беспокойство.
Сказал я, собирая свои вещи.
- Можно вызвать нам такси, чтобы доехать до представительства ордена , а потом в пансион?
Неожиданно ответил аббат Корво.
- Никакого такси. Я довезу вас до представительства ордена и прослежу, чтобы там было все как положено.
В представительстве все произошло достаточно быстро. Каждый из нас получил на руки копию банковского перевода на сумму в двести тысяч экю. зайдя в банк, мы проверили состояние наших счетов, оперативность работников нас порадовала. Там же в банке аббат с нами попрощался, у него были какие-то дела, а его водитель отвез нас в пансионат.
Мы заказали по комнате на каждого со всеми удобствами. Серхио выяснил у портье о возможности заказать ужин и послал его пилоту в аэропорт. Приведя себя в порядок, мы встретились в ресторане, который производил очень приятное впечатление. Эдакая сельская траттория в провинции Тоскана. Колесо от телеги на входе. Мощные деревянные столы из полированного дерева, покрытые клетчатыми скатертями. Оплетенные бутылки Кьянти разных размеров. На стенках старые фотографии. На специально сделанных подставках граммофон и печатная машинка типа "Ундервуд". Меню как таковое отсутствовало. Подошла довольно миловидная женщина средних лет и сказала, что у них в наличии суп с грибами Порчини*, рулеты из говядины по - неаполитански, бискето де флорентини*, фриттата* с пастой и красным песто.
Я почувствовал, что от всего перечня блюд, рот у меня наполняется обильным количеством слюны, и скоро начнет капать, как у бульдога. Я только спросил.
- Фриттата с добавлением пармеджано - реджано, или гранд падано*?
- В наличии оба вида, что вы предпочитаете?
- Разумеется, реджано, если вас не затруднит.
- Ну, что вы. Человеку, так разбирающемуся в итальянской кухне и не являющимся нашим земляком, просто приятно услужить.
- Грацие, синьора. Бискето де флорентини, это только название или настоящее блюдо?
- Мой супруг, синьор, из Флоренции. У их семьи там был ресторан.
- Простите, синьора, вопрос снимается. Порчини и Кьянти местные?
- Да, местные, но ничем не уступают сицилийским грибам. А Кьянти, как в моей родной Тоскане, я ведь из региона Кьянти.
- Все, синьора, отдаем себя в ваши руки
Одним словом, мы заказали все, что нам предложили. Забыл сказать, что был и хлеб - настоящая чабатта, а в середине стола стояла пузатая бутылка Кьянти, как и положено с оплеткой.
Как сказал потом Серхио- вечер удался. Мы даже отказались от предложенного десерта: терамису или на выбор - канноли с маскарпоне. Кофе тоже не заказали, ибо решили выспаться перед полетом. Поблагодарив хозяйку, решили немного пройтись перед сном, благо дождь прошел. И, примерно, через час, после неторопливой прогулки, вернулись в свои комнаты.
Утром проснулся совершенно отдохнувшим от вчерашних приключений. Сделал легкую разминку и пошел в ванную приводить себя в порядок. Одеваясь, подумал о Кальдероне. Поразительно, человек с положением, настоящий " крестный отец", а в быту и общении очень скромный, настоящий товарищ. Ни разу не видел, чтобы он "гнул пальцы". Совсем не похож на тех "крутых", которых я знавал раньше.
Когда мы спустились позавтракать, персонал и немногочисленные посетители встретили нас аплодисментами. Оказалось, они посмотрели по телевизору новости, в которых говорилось о наших вчерашних приключениях. Не знаю, как Серхио, но я чувствовал себя не в своей тарелке от такого обилия внимания.
За завтраком праздник живота продолжился. Свежайший омлет с грибами и зеленью, плата с сырами: моцарелла, горгонзола молодой и зрелый, свежеиспеченная фокачча с базиликом, орегано и черными оливками. А на закуску - настоящий итальянский экспрессо.
Рассчитавшись с гостеприимными хозяевами, мы на такси добрались до аэродрома. Пока не было дождя, дул легкий боковой ветер, который, по словам нашего пилота, мешать не должен. Мы тепло распрощались с уже хорошо знакомыми нам работниками аэропорта, сложили вещи и оружие в самолет, уселись сами и взлетели. Пока мы совершали все эти маневры, снова пошел дождь. Видимость была приличной, и красная "колбаса", определяющая направление ветра, устойчиво держалась в прежнем положении. Спать совершенно не хотелось, пить с утра я не привык, и Серхио вдруг сказал.
- Игорь, ты здесь человек новый. О наших раскладах ничего не знаешь. Но ты "свой", поэтому я хочу рассказать тебе о таком заметном в местной жизни городе Нью Рино, и о людях, управляющих этим городом. Ты уже, очевидно знаешь, что это город развлечений, типа Лас Вегаса. С одной стороны это так, но с другой, есть там много таких дел, которые тебе будут неприятны, и не нужны, поэтому я тебя в них посвящать не буду.
Изначально в Нью Рино было пять больших семейств, управляющих городом и окрестностями. Так как силы у всех были примерно одинаковы, договорились о состоянии вооруженного нейтралитета. У каждого семейства была своя зона влияния, свой бизнес, свои подвязки в ордене. Особенно выделялись две итальянские семьи. Одна сицилийская, назовем ее Коза Ностра, другая неаполитанская - Каморра.
Нельзя сказать, что они межу собой жили очень мирно, но при больших проблемах выступали одним фронтом.
Ирландская группировка под управлением Гуся Шихана. Эти были признаны беспредельщиками даже среди своих коллег.
Группировка бывших американских военных и кубинская группировка. К последней прибилась большая группа выходцев из Колумбии и Венесуэлы. Кроме того, ты знаешь, есть еще территория Латинского союза, откуда выходили на дорожную охоту большие группы выходцев из Латинской Америки. Причем, произошло интересное разделение. Дорожным бизнесом занялись бывшие маоистские и прокоммунистические группировки. А наркобизнесом и индустрией развлечений - бывшие бойцы наркобаронов типа Эскобара, и тут произошел интересный момент.
Я и Ривес выросли в фермерских семьях в Колумбии. Избрав военную карьеру, мы поступили в военное училище. Служба складывалась очень удачно. Каждый из нас командовал ротой в батальоне "Лансерос"* Мы занимались борьбой с партизанскими марксистскими группировками, освобождением заложников, добывали сведения о плантациях коки. Через некоторое время мы заметили один интересный факт, что большинство из захваченных в плен марксистов - маоистов являются детьми из очень обеспеченных семей. Уголовные дела против них разваливались, и они возвращались к прежней деятельности. Через некоторое время мой кузен стал заместителем командира батальона. Мы уже смотрели сквозь пальцы на деятельность наркоторговцев, но к партизанам у нас был личный счет. Узнав нас, они задумали лично нам отомстить за свои неудачи. Они послали в городок, откуда мы родом, своих бойцов, которые вырезали наши семьи от стариков до наших годовалых сыновей. Городок был на границе с Венесуэлой. Местные "Казадорес" их потом уничтожили. Когда мы приехали на похороны наших родственников, с нами был Питер Маршалл, наш друг и боевой товарищ. "Зеленый берет", агент ЦРУ по борьбе с наркотиками и марксистскими группировками в Колумбии и Венесуэле. После похорон он организовал нам встречу с офицерами из "Казадорес". Мы их поблагодарили и завязали знакомства. Постепенно наше положение в Колумбии нам стало надоедать. У Питера, как это водится, завязался свой тайный бизнес с наркобаронами, в котором оказалось замазанным все его подразделение - сорок человек.
Когда к власти пришел Уго Чавес, положение " Казадорес" ухудшилось. Чавес сам из десантников, а они всегда были конкурентами" охотников", и последних, особенно ветеранов стали привлекать к более трудным и менее привлекательным заданиям, задерживать в продвижении по службе, уменьшили премиальные и урезали "боевые". Дело дошло до того, что их подразделение стали подталкивать к приграничным конфликтам с нашей армии.
У нас не было богатых родственников и влиятельных покровителей. Кроме того, слишком много молодых марксистов, которых мы перестали брать в плен в джунглях, имели могущественных родственников в Боготе, даже в нашем министерстве. Одним словом, нам стали грозить большие неприятности.
Прошло некоторое время, и Питер собрал нас и венесуэльцев на совместное совещание.
На нем он рассказал об ордене и о Новой Земле. Терять нам было особенно нечего и мы разными путями (наши солдаты, будучи нашими земляками, в большинстве нас поддержали) в количестве сто шестьдесят бойцов ( американцы, колумбийцы, венесуэльцы), многие с семьями, на автомобилях, с легким стрелковым вооружением( потом оказалось, что прихватили даже четыре горных миномета), боеприпасами, но почти без еды , перешли ворота. Не спрашивай, как это было сделано, сколько денег и сколько килограммов кокаина было за это уплачено, и из каких мест мы вышли, но мы здесь.
На Новой Земле мы решили разделиться. Я со своими бойцами осел в Порто - Франко. Мы вели и ведем себя очень прилично, ни у ордена, ни у администрации города к нам претензий нет. Наоборот, чужого беспредела мы не допускаем, свои проблемы решаем тихо и самостоятельно. В Порто - Франко я веду свой бизнес, защищаю общие интересы.
Питер и Хосе со своими людьми добрались до Рино и осели там. Постепенно Питер вышел на первое место в американской группировке, конечно, с помощью моего кузена, который примкнул к кубинцам. После их ухода, часть их бизнеса досталась ему. На следующем этапе Питер вместе с Хосе
ощипали, а потом поджарили ирландского Гуся, поделив ирландские бизнесы. Итальянские группировки разумно держались в стороне. Они и так недавно понесли большие потери как финансовые, так и боевые. Говорят, что сейчас на смену кубинцам идут сербы. Надеюсь, они уживутся мирно.
Теперь о главном. В той резне, которые марксистские партизаны устроили нашим родственникам, уцелела лишь старшая дочь Ривеса, Паулита. она была на учебе в пансионе. Со временем, она превратилась в очень красивую девушку, и старший сын Маршалла в нее влюбился. Она ответила взаимностью, родители были не против, и был заключен, как все в Нью Рино смеялись, династический брак.
А вот теперь ты летишь, чтобы спасти их ребенка. Это очень большая ответственность и одновременно очень большой трамплин для тебя в твоей жизни в этом мире. И, чтобы не случилось, я всегда с тобой, мой друг.
В самолете довольно ощутимо болтало. Несколько раз наш пилот обходил грозовые фронты. Но, в конце концов, наше воздушное путешествие подошло к концу, и мы приземлились на довольно приличную полосу в аэропорту Зиона. Наш пилот получил по радио указание о месте стоянки, и мы, дождавшись остановки двигателей, вышли из самолета. К нам немедленно подъехал пикапа аэродромной службы. Дежурный проверил наши документы ( под дождем), выяснил цель нашего прибытия. После чего предложил подвести нас до здания аэропорта. В здании нас встретил уже другой сотрудник, который предложил нам спрятать автоматы в сумку, которой у нас не было. Серхио связался по телефону, который он попросил у служащего с Ривесом. Тот немедленно за нами выехал. Мы решили подождать его внутри помещения, тем более, что на улице лил дождь. Через минут тридцать подъехал Ривес, который обнял Кальдерона, пожал мне руку и очень тепло поблагодарил за приезд. Мы разместились в Toyota RAV, и поехали в предназначенный для нашего проживания дом.
Это оказался довольно скромный двухэтажный кирпичный дом с ветряным генератором и газовой колонкой для разогрева воды. В доме было печное отопление. На втором этаже были две ванные комнаты, три спальни, технический балкон, а на первом этаже кабинет, салон, полностью оборудованная кухня и туалет. Вокруг небольшой фруктовый сад. Мы быстро привели себя в порядок, поели, и я поехал в больницу. Перед отъездом я попросил послать Лене радиограмму о нашем благополучном прибытии. Кальдерон остался, у него было, очевидно, о чем поговорить с кузеном.
По дороге в больницу я жадно смотрел по сторонам. Все - таки это место где наша семья собиралась пустить корни. Шофер был из числа сопровождающих Ривеса людей, поэтому расспрашивать его о жизни в Зионе не было смысла.
Здания были не высокие. В основном одно или двух этажные. Из местного цветного кирпича с красными черепичными крышами. Относительно мало, по сравнению с Израилем, солнечных бойлеров. Странно, место солнечное. Я заметил лишь несколько трех этажных домов. По дороге мы переехали по мосту речку, по величине как Иордан на прежней Родине. Перед мостом табличка с названием на иврите и английском языке "Яркон".
- Если есть Яркон, то должен быть и Иордан, а он по идее должен быть больше, значит, проблемы с водой быть не должно. Да и деревья вокруг не были похожи на искусственно высаженные.
Подумал я, мысленно ставя первый плюс в памяти.
Постепенно добрались до больницы. она представляла собой П - образное здание. Центральное представляло собой трех этажный комплекс, а два боковых были двух этажными. Кроме того было еще несколько небольших одноэтажных зданий. Весь комплекс зданий окружал кирпично - деревянный забор. У ворот водитель предъявил какой-то документ, и нас пропустили. Подъехали к центральному входу, это же вход в приемное отделение. На входе встретил охранник в униформе и с АКМС (?). Он попросил меня оставить пистолет в специальном ящичке, выдав мне номерок. Потом, проверив меня металлоискателем, обнаружил маленький Глок на ноге. Очевидно, догадавшись, что я понимаю на иврите, он сказал.
- Парень, ты здесь можешь быть самым красивым, но не самым умным. Здесь все умные. Давай игрушку и не фокусничай.
- Извини, совсем забыл, ты прав. Да и отвык я от таких серьезных проверок.
- Ничего, привыкай. Добро пожаловать домой!
Я еще раз извинился и отдал второй пистолет. Да, Земля другая, а привычки прежние. Молодцы, не расслабляются.
Охранник спросил меня к кому я прибыл. В этот момент, человек, спускающийся по лестнице, крикнул.
- Йоси, пропусти его. Это наш новый доктор. Доктор Коган, простите, что не встретил. Мне только что позвонили, но задержали по дороге к вам, нужно было срочно решить одну проблему. Позвольте представиться: Михаил Рубинштейм, бывший одессит, бывший израильтянин, сейчас новомирец, гражданин Зиона, и директор больницы.
- Ну и как, не жалеете?
- Вроде бы нет, да и поздно. Жалей, не жалей, обратной дороги нет. Здесь свободнее дышится. Нет этой левой сволочи, которая там заполонила все вокруг. Здесь они тоже вначале пытались занять ключевые позиции и навесить нам на шею свои призрачные "ценности" вместе с огромным количеством профессиональных безработных разных оттенков кожи. Тут было даже очень горячо, почти гражданская война. Им пытались помочь их покровители из Американских Соединенных Штатов. Но нормальных оказалось больше, и сделать им Старый Израиль на Новой Земле мы не дали. Все пришлые дармоеды, лишившись пособия, разбежались кто куда, но в основном в АСШ, что последних не обрадовало. Отношения стали очень напряженными, нам даже несколько раз перекрывали электричество, пытались устроить блокаду, как на Кубе, но сейчас все более, менее приходит в норму. Здесь не так душат налогами, как на Старой Земле. Я отдаю пятнадцати процентный налог государству, пять процентов на медицину и социальное страхование, небольшой муниципальный налог на жилплощадь и коммунальные расходы и все. Здесь нет такого количества дармоедов, которые съедали более половины моих доходов. Да, здесь нужно служить в армии, так и там мы были резервистами. Тут только один театр, да и тот больше похож на самодеятельный. Жизнь здесь пока более примитивная, но тут больше ценишь дружбу, дети растут свободными от комплексов, не сидят, уткнувшись в экраны, на них не ставят каждые пять лет новые эксперименты в школах. В общем, сами со временем все увидите.
- А что там все - таки с ребенком, ради которого я прилетел?
- Родился немного недоношенным, делали кесарево сечение. У него тяжелый вариант тетрады Фалло. У нас есть очень хороший кардиохирург Розенгартен, но нет детского кардиолога.
- Погодите, это тот Розенгартен, у которого были проблемы, и ему запретили оперировать и быть заведующим.
- Да, это он. У него потом начались очень большие проблемы в семье. Одним словом, он здесь.
- Теперь о вас. Один из дедушек, очень серьезный человек, настаивал на вашем присутствии. Честно говоря, я ему не перечил, ибо врача такого уровня у нас нет.
- Господин Рубинштейн, не нужно комплиментов, я уже женат.
- Знаю, знаю. Очень хорошо. На вашу супругу мы тоже рассчитываем.
- Погодите. Давайте не будем торопиться. Идемте, посмотрим ребенка, побеседуем с коллегами, с родителями ребенка, посмотрим данные обследований, а потом поговорим о дальнейшем.

*1. Порчини- сорт белых грибов на Сицилии.
*2. Бискето де флорентини- стейк по-флорентийски.
*3. Фриттата- итальянский(сицилийский) омлет, который готовят с сыром, овощами, колбасой. В неаполитанскую фриттату добавляют макароны.
*4. Парнеджано-реджано, гранд падано - виды сыра пармезан.
*5. Чабатта- итальянский белый хлеб
*6. Лансерос- копейщики, пикинеры. Колумбийский спецназ, созданный для контрпартизанской борьбы, и разведки против производителей наркотиков.
*7. Казадорес- охотники. Спецназ Венесуэлы, считающийся лучшим спецназом джунглей.
*8. Яркон- небольшая река в Тель Авиве
[spoiler]

[/spoiler] Глава 11


Мы прошли в детское отделение. Просторные палаты на двух- трех маленьких пациентов, кровати для матерей.
- Отделение рассчитано на сорок человек. Врачебный состав- четыре врача - ординатора плюс заведующая отделением. На смене две сестры, утром свои функции выполняет старшая сестра отделения. Есть палата интенсивной терапии, где сейчас находится ваш будущий пациент. Из детских узких специалистов у нас практически все, кроме кардиолога, ревматолога, нефролога. Пользуемся услугами взрослых врачей.
- Сестер и врачей хватает, чтобы обеспечить дежурства?
- Привлекаем персонал поликлиники, врачей, занимающихся частной практикой. Пока обходимся. С тридцати часовыми сутками требуется две врачебные и три сестринские смены.
- Квалификация персонала соответствует требованиям современной медицины?
- Ну, как сказать. Большинство врачей у нас это бывшие советские врачи, которые не нашли себя в Израиле.
- Говоря другим языком, или не сдали экзамен, или не нашли применения своим силам в Израиле?
- Да, таких большинство, но есть и такие, которые сдали экзамен, но не смогли справиться с языком. Кроме того, есть и такие, которые прошли все этапы, но по разным причинам оказались здесь. Есть небольшое количество коренных израильтян и наших соплеменников из других стран. А насчет наших с вами бывших соотечественников из СССР я вам сказу так. Пусть многим из них путь в "большую" израильскую медицину был закрыт, что и послужило причиной их переезда на Новую Землю, но здесь это прекрасные специалисты, и никто тут не задает лишних вопросов, если человек хорошо справляется со своими обязанностями. Уже стала накапливаться статистика на Новой Земле. Так вот, по смертности, как и детской, так и взрослой," мы впереди планеты всей", то есть, у нас она самая низкая.
- Отрадно слышать. А как с аппаратурой?
Не самая современная, как в лучших американских частных клиниках, но весьма достойный уровень. CT, MRI, радиоизотопы, ангиография, УЗИ, катетеризация сердца у взрослых пациентов. Три года назад начали лечение онкологических больных лучевым методом. Каждый год у нас появляется что-то новое. Для больницы, для армии и для образования наше государство отдает последнее. Надо признаться, что орден нам помогает, не всегда, правда, и не бесплатно, но помощь чувствуется.
Поздоровавшись с дежурными сестрами, мы прошли в ординаторскую. Там находились все пять врачей отделения.
- Кажется, мы удачно зашли- сказал директор больницы.- Позвольте вам представить доктора Когана, который прилетел прямо из Порто - Франко ради маленького Маршалла.
- Вы действительно прилетели сейчас из Порто- Франко? Но ведь самолеты не летают.
Спросила стройная высокая дама лет пятидесяти.
- Ой, извините, я не представилась. Светлана Фельдман, детский гастроэнтеролог. В Израиле некоторое время работала в системе " Бикур рофэ"*. Здесь уже пять местных лет. Заведую детским отделением.
Я пожал протянутую мне руку.
- Игорь Коган, детский кардиолог и специалист в УЗИ. Специализация по детским болезням в Тель ха Шомер*, узкая специализация в детском центре Торонто. Здесь меньше одного месяца.
- Алон Копман, детский онколог-гематолог*, прошел специализацию в Ихилов*
Полноватый мужчина средних лет обменялся со мной рукопожатием.
- Морис Розенцвайг, детский невропатолог, Сорбонна, больницы Хайфы. Здесь уже два года.
- Оксана Шульман - представилась миловидная молодая блондинка - Детский эндокринолог. В Израиле по специализации не работала, в отличие ом моего мужа, который сдал экзамен, пытался устроиться по своей специальности, но неудачно, а здесь он заведует ортопедическим отделением.
- Очень приятно со всеми вами познакомиться, уважаемые коллеги. Надеюсь, наше сотрудничество будет плодотворным. А теперь, если можно, расскажите мне пожалуйста, о малыше.
Мне обстоятельно рассказали о ребенке, дали его историю болезни, и, примерно, через 30-40 минут я в сопровождении заведующей пошел знакомиться с пациентом и его родителями.
Мы зашли в палату интенсивной терапии. Ребенок лежал в открытом кувезе, подключенный к монитору. Пока все выглядело, как я привык видеть на Старой Земле. Внезапно, еще до осмотра я заметил легкие судороги у ребенка, которые самостоятельно прекратились. При осмотре обращала на себя внимание синюшность кожных покровов, отчетливо прослушивался шум в сердцеь слабый учащенный пульс, частое поверхностное дыхание. Закончив осмотр, я побеседовал с родителями и сказал, что хочу провести полное обследование ребенка, включая аортографию. Они , посмотрев друг на друга, согласились.
- Послушайте, доктор Фельдман,...- сказал я, обратившись к заведующей.
- Светлана, Игорь. У нас тут все просто, без чинов.
- О' кей, Светлана. Ребенок очень плох. Если не сделать операцию, он умрет. Он поднялся в весе? Я обратил внимание, что во время кормления, одышка усиливалась.
- Вы правы, он плохо набирает вес, постоянно на внутривенной коррекции.
- Розенгартен готов его оперировать?
- Да. Он сказал, что такие операции для него не новость, но вслепую в сердце он не полезет.
- Как у вас с катетеризацией сердца?
- Взрослым делают. Детям ни разу не пробовали.
- Ну, всегда, что- ни будь надо делать впервые. Кто здесь кардиолог? Шломо Дройзен. Очень опытный врач, из Англии.
- О' кей, познакомьте.
- С удовольствием, сейчас позвоню и договорюсь о встрече.
- Добрый день, Шломо. Сегодня к нам приехал детский кардиолог. Он бы хотел с вами встретиться. О' кей, мы к вам идем.
Через пять минут я здоровался с крепким высоким мужчиной в черной кипе. Рукопожатие было сильным, надеюсь, мое его тоже не разочаровало. Он пригласил меня посмотреть его орудие труда. Аппарат был в полном порядке, достаточно современный, на таком я работал в Торонто. Были в наличии и все зонды для всех возрастов. Мы договорились, что завтра мы проведем процедуру обследования, и по результатам ее будем говорить с кардиохирургом. Сегодня я решил ограничиться проведением эхокардиографии.
На следующий день я с помощью доктора Дройзена провел зондирование сердца и контрастную ангиографию посредством специального детского эндоскопа. К сожалению, диагноз подтвердился. С результатами обследования мы пошли к Розенгартену.
Бывший заведующий одним из центральных отделений сердечной хирургии оставался верен своим привычкам. Он барственно восседал за своим большим столом, а нас он, очевидно, предпочел поставить сразу же на свое место, даже не предложив присесть. У меня уже начало подниматься давление в клапанах. Всю жизнь терпеть не могу хамства, но на Новой Земле это был, пожалуй, первый его пример. Шломо обошел меня, вышел из кабинета, принес два стула из приемной и со словами.
- Садись, Игорь, послушаем нашего дорогого профессора.
Удобно уселся на стуле и с наивным выражением на лице уставился на Розенгартена. Тот молча взял протянутые мной результаты обследования, включил компьютер и вставил туда диск. Все, как дело дошло до профессионализма, барство пропало. Перед нами сидел просто старший и более опытный коллега.
- Кто проводил обследование, вы, Шломо?
- Нет, конечно. Это работа нашего нового коллеги Игоря Когана.
- Вы из какой больницы, Игорь?
- Тель ха Шомер, детская кардиология.
- Там заведует профессор Х ?
- Да, под его руководством я работал в последнее время, а до этого специализация в Торонто.
- Прекрасная работа, доктор. Все как в атласе. Можно оперировать. Надеюсь, вы мне поможете?
- Всегда к вашим услугам, профессор.
- Вот и хорошо. Завтра операция, если ребенок в состоянии. Как вы думаете, коллега?
- Я думаю в состоянии. Потом будет еще хуже.
- Идем, нужно поговорить с родителями, и подписать протокол согласия на операцию. Спасибо, Шломо, теперь мы сами.
Когда мы втроем: Розенгартен, Светлана Фельдман и я вошли в палату, там уже находились оба родителя и Ривес. По предварительной договоренности, начать беседу поручили мне. Я рассказал о состоянии ребенка об анатомии порока сердца в нашем случае, о плохом прогнозе без операции. Потом слово взял профессор Розенгартен. Он рассказал, что у нас в Израиле положительный прогноз в таких случаях наблюдается в девяноста семи процентов случаев. А лично у него статистика на один процент выше. Никто не может гарантировать ста процентов успеха, но зато без операции- сто процентный летальный исход в ближайшем будущем.
Ривес сказал.
- Я за операцию. Риск беру на себя. К врачам претензий не будет. где тут расписаться?
- Уважаемый сеньор Ривес, к сожалению, вы не можете расписаться, это обязанность родителей
- Родители само собой, но я распишусь своим именем и от имени Питера.
- Где расписаться?- Спросила Паулина.- Я готова на все ради своего сына. Ты со мной, дорогой?
Сын Маршалла молча кивнул и взял ручку.
Профессор Розенгартен еще остался на некоторое время в палате, чтобы рассказать об операции, а мы со Светланой вышли, чтобы проверить все ли готово к послеоперационному периоду. Я сказал, что у меня есть немного экспериментального лекарства, которое я уже применял для лечения миокардита и болезни Кавасаки в Порто - Франко.
- На всякий случай принесите, но торопиться не будем. Ребенок еще очень мал, и всех свойств препарата мы не знаем.
Я согласился с этим довольно здравым предложением.
На следующий день я приехал в больницу минут на сорок раньше обычного времени, но уже почти все были в сборе. Даже Дройэен попросил разрешение посмотреть операцию, на что Розенгартен лишь молча кивнул головой. После необходимых процедур, помывшись и переодевшись, мы зашли в операционную.
Оперативное вмешательство при тетраде Фалло проводится с использованием аппарата искусственного кровообращения. Мы все смотрели за филигранной работой поистине прекрасного специалиста. Я лишь несколько раз вмешивался в работу анестезиолога по его просьбе, корректируя назначение сердечных препаратов и, следя за состоянием ребенка. Все кончается, закончилась и эта сложная операция. Жизнь маленького человека была спасена. Разумеется, предстоит еще длительный реабилитационный период, но главное сделано. Сердце работает, как и должно работать, а сосуды проводят кровь, как и предназначено для этого природой.
Розенкранц поблагодарил всех присутствующих, ассистента, операционную медсестру. А все присутствующие наградили аплодисментами этого воистину великого Мастера.
Сегодняшнюю ночь я решил провести на Светланином диване, разумеется, при ее отсутствии. Малыш чувствовал себя прекрасно. После операции нормализовалось кровообращение. У ребенка исчезли синюшность кожных покровов, одышка. Несколько раз я подходил к ребенку и наблюдал за показателями и за его состоянием. Послеоперационный период проходил довольно гладко.
Зайдя утром в палату интенсивной терапии, я увидел, как родители спят сидя у кроватки малыша, хотя в палате стояли свободными две кровати. Я посмотрел на показатели монитора, на количество выделяемой жидкости. Ритм сердечных сокращений, ровное чистое без хрипов дыхание, отсутствие отеков меня порадовали. На выходе из палаты я столкнулся с Ривесом. На его вопросительный взгляд, я показал международный жест О' кей. Он порывисто обнял меня и сказал.
- Игорь, друг! Я и Питер, мы очень тебе благодарны. Вы с Розенгартеном спасли нашего первого внука. Но без тебя этот профессор к нему бы не подошел. Игорь, я не о деньгах, но у тебя кроме Серхио есть два друга, которые для тебя сделают все, что в наших силах. Знай и помни это! А деньги будут, хотя ты сейчас и сам можешь давать деньги в долг. Серхио мне все рассказал. Мое уважение к тебе просто безмерно. С таким доктором я бы в разведку пошел.
- Спасибо, Хосе, но я бы предпочел работать детским кардиологом.
- Надеюсь, в скором времени это будет основным твоим занятием, доктор. А за рекламу в Нью Рино можешь не волноваться. Кстати, а почему бы вам с женой не приехать к нам и не развлечься. Досуг и безопасность гарантирую.
- Спасибо, когда - нибудь приедем. Я вот сейчас хочу поближе познакомиться с городом. Возможно, даже участок присмотреть. Нужно ведь корни пускать на этой земле.
- Все, Игорь, я понял, как я выражу нашу общую с Питером благодарность. Дом за нами, кроме того у тебя в доме будет своя личная ветряная электростанция. У нас есть несколько таких.
- Погодите, Хосе, я не готов, у меня и в мыслях не было.
- А у меня было. Ты не побоялся лететь, когда уже никто не летает. Ты рисковал своей жизнью как и во время полета, так и во время схватки в транзитном аэропорту. И, что, после этого вот так просто дать эти пошлые деньги? Так ты в них не нуждаешься, да и еще заработаете. У вас с женой прекрасная нужная профессия, а специалистов твоего уровня, как мне кажется или нет вообще, или единицы на весь Новый Мир. А дом - это память. Все, возражения не принимаются. Я думаю, нет, я уверен, что Питер со мной согласится. В общем так, завтра, после того как вы освободитесь в больнице, сделайте поездку по городу, а вечером Игнасио, мой секретарь, к вам зайдет. Отказ, доктор, не принимается. Чао.
На следующий день состояние ребенка значительно улучшилось. Он набрал в массе тридцать грамм ( минимальная прибавка за сутки - двадцать грамм), причем, отеков на теле не наблюдалось. При УЗИ сердца отмечалась положительная динамика. На моих глазах малыш съел сорок миллилитров смеси, причем, одышка не наблюдалась. Я скорректировал назначения, и с разрешения заведующей закончил на сегодня свою работу в отделении, попросив позвонить, если что- либо случится, в любое время. Немножко подумал, набрался наглости и позвонил директору больницы, чтобы договориться о встрече.
Рубинштейн оказался очень демократичным начальником. Его секретарша молодая очаровательная голубоглазая блондинка с фигуркой манекенщицы, сразу же пригласила в кабинет шефа.
- Здравствуйте, доктор Коган. Как ваши дела? Как дела у ребенка я знаю, беседовал со Светланой. Чем могу помочь?
- Понимаете, господин Рубинштейн...
- Игорь, можно просто по имени, или это вас напрягает?
- О чем вы? давайте по имени, ведь возраст у нас, примерно, одинаков.
- Ну, я все- таки немного постарше, мне уже сорок, но вы правы.
В это время раздался стук в дверь, потом она открылась, и вошла фея из приемной, держа в руках поднос с кофейником чашками и печеньем.
- Доктор Коган- обратилась ко мне девушка.- Можно вас спросить? Вам было очень страшно там в Неаполе?
- А вы откуда знаете об этом происшествии?
- Вчера по местному телевидению в новостях рассказывали
- А, понятно, немножко переволновался, конечно. Но мы же победили плохих парней.
- А вы, что, военный? Вы их как Рембо, раз, два и все.
- Ну, до Рембо мне еще очень далеко, учиться еще нужно. Я так, поскромнее, из Саерет Маткаль.
- Что вы говорите?
Девушка широко откыла глаза и забавно так захлопала ресницами. Расскажете как - нибудь. Вечерами я всегда свободна, а дома так скучно. Все дожди, дожди.
- Все Эстер, хватит. Иди на рабочее место. Спасибо за кофе.
Когда за девушкой закрылась дверь, он продолжил.
- Ох, Игорь, это моя головная боль, дочь моего старшего брата. Он умер от рака, а ее мать быстро снова выскочила замуж, но девочка отказалась жить с ней. Так и жила с моей мамой в нашей семье. И мы все вместе сюда и приехали. Вы не смотрите, что она так выглядит, как блондинка из сериалов. Практически свободно говорит на четырех языках, великолепно владеет компьютером. Службу в армии прошла в разведке, занималась БПЛА. Она уже давно в поиске пары, но пока все не находит достойного. А тут после этого репортажа прямо взбодрилась. Я, правда, сразу сказал, что вы женаты, но , видно, это не очень помогло.
Ничего, девушка молодая, красивая, умная. Еще найдет себе пару, я уверен.
- Ладно, Игорь, чем могу вам помочь?
- Мне бы хотелось познакомиться с городом. Не могли бы вы мне в этом помочь?
- Знаете, что, Игорь. Поехали, покатаемся. У меня сегодня работы особой нет, я вам все покажу и расскажу.
Попрощавшись с Эстер, мы вышли из здания, и пошли на стоянку. Забыл сказать, что удостоверение на оружие у меня, как резидента Зиона уже было, и мои пистолеты находились при мне. Мы сели в машину, она тронулась с места, и Михаил начал рассказ.
- В Зионе живут около сорока тысяч человек. Промышленность в основном высоко технологичная, разумеется, в понятиях Новой Земли. У нас есть завод по производству солнечных бойлеров и солнечных батарей. Выпускают все, кроме бочек. Их покупаем. Есть завод по сборке и производству БПЛА. Фармацевтический завод. Производит лекарства, как и по рецептурам Старой Земли, так и новые местные. Фабрика по огранке и производству ювелирных изделий. Наши ребята организовали стартап и связали интернетом Американские Соединенные Штаты, Техас, Американскую Конфедерацию. В ближайших планах дойти до Протектората Русской Армии и развивать Европейское направление. Наша больница строится и оснащается по максимуму в расчете на медицинский туризм. У нас в ближайших планах открытие медицинского университета на базе нашей больницы. Будем готовить врачей, парамедиков и сестер не только для нас, но и для других стран.
- А откуда энергоресурсы в Зионе?
- Сначала мы полностью зависели от Американских Соединенных Штатов. Потом у нас было временное нарушение в отношениях, которое привело к временному прекращению подачи электроэнергии. Выручили русские. Они прислали танкеры с горючим для генераторов, а через неделю орден надавил на АСШ, и поставки электроэнергии возобновились. Но мы стали развивать свою Электрическую компанию. Вам фамилия Рутенберг* о чем-то говорит?
- Разумеется.
- Так вот, его правнук на здешнем Иордане тоже построил свою ГЭС, но более мощную. Кроме того, мы сейчас строим приливную электростанцию в устье реки Ярмук на восемьдесят Мвт. Это должно решить все проблемы. Кроме того у населения получили распространение солнечные батареи и небольшие частные ветряные электростанции. Это пока очень не дешево, но люди постоянно покупают
Есть порт, аэродром. В нашем городе есть один театр, два кинотеатра. В летнее время по субботам на набережной устраивают танцы. Жизнь в городе очень спокойная, врагов у нас нет. Мелкие правонарушения разбирает городская полиция. НО армия в анклаве есть. Каждый здоровый мужчина должен отслужить в армии два года, девушка - год. Если молодой человек хочет провести в армии нужную для будущей гражданской жизни специальность, он должен дополнительно отслужить двойное время, затраченное на учебу, но не более одного года. Потом до сорока пяти лет служба в резервистах. О составе и вооружении армии распространяться не буду. Будете жить здесь, все сами и увидите.
За разговорами мы проехали весь город. Возвращаясь другой дорогой, Михаил мне сказал.
- А сейчас, я хочу вам что- то показать.
- А сейчас я хочу вам что-то показать.
Мы въехали в небольшой зеленый массив. Это был район частных домов, выглядевших более основательно, чем те, что мы ранее встречали.
- Здесь живут люди с достатком и положением в обществе, я правильно понял?
Спросил я Михаила.
Правильно, Игорь. А вот посмотрите сюда.
Мы поднялись на небольшой холм, и там было несколько участков по одному дунаму*. С одной стороны был потрясающий вид на море, с другой на городской парк с прудом и вид на Иордан.
- Каждый такой участок стоит десять тысяч экю. Цена включает уже проведенные коммуникации, в том числе даже кабельное телевидение. Но, чтобы его купить, нужно пройти специальную комиссию, председателем которой является ваш покорный слуга. Игорь, вы хотите?
- Да, вот этот участок на вершине. Я люблю свежий воздух и хороший вид.
- О' кей, поехали оформлять?
- Поехали, конечно. А как платить? У меня все деньги на счету банка в Порто- Франко
- Нет никаких проблем. Банк ордена берет на это один- два банковских дня.
- Ну, тогда вперед!
Мы заехали в небольшой офис" кооператива", оформили покупку, потом в банк ордена, где я оформил поручение банку о переводе десяти тысяч на счет муниципалитета Зиона. Клерк обещал, что все будет сделано через 2 дня.
- Знаете, Михаил. Необходимо отпраздновать сделку. Поехали в ресторан, я угощаю.
Зачем в ресторан, Игорь? Сегодня канун субботы, мама приготовила хороший обед, я вас с семьей познакомлю. Согласны?
- С удовольствием.
По дороге я настоял, чтобы мы остановились у небольшого супермаркета. По совету продавца я купил бутылку местного французского коньяка, бутылку вина и коробку шоколадных конфет. После чего мы поехали к Рубинштейнам.
Я познакомился со всеми членами этой небольшой, но дружной ячейки общества. Мама и бабушка Эсфирь Осиповна, дама семидесяти пяти лет, довольно бодрая и энергичная. Жена Ребекка - миловидная полненькая шатенка, мать двоих близнецов- сорванцов Левы и Семена, названных в честь отца и брата Михаила. Маленькая трехмесячная Шарона спала в своей кроватке.
- Ребекка, скоро шаббат, пора зажигать свечи.
- Сейчас, мама, не волнуйтесь. Все будет в порядке.
После исполнения многовековой традиции, открылась дверь и влетела Эстер.
- Привет. Мне Софа позвонила, и сказала, что у нас гости. Здравствуйте, доктор, это дядя вас затащил к нам?
- А вы против? Меня вообще- то зовут Игорь, и я сейчас не на приеме. Поэтому доктор говорить не нужно, мы ведь не на работе.
- Ладно вам, хватит пикироваться. Прошу за стол, отведать, что Бог послал
А Он послал довольно- таки щедро. Все было, “как у мамы". Прозрачный куриный бульон с домашней лапшой и маленькими пирожками с мясом, только из духовки, кисло - сладкое жаркое, фаршированная рыба, приготовленная в целиком снятой шкуре.
- Ну, мужчины, кто - нибудь нальет дамам, или у нас самообслуживание?
- Лехаим*, мои дорогие, за все хорошее.
Сказала "глава семьи", лихо, выпивая грамм тридцать коньяка.
- Нужно сосуды расширять, ну, вы как врач, меня понимаете, Игорь.
- Конечно, Эсфирь Осиповна, какие могут быть сомнения. Американские кардиологи говорят: " Один дринк ежедневно"
- Ну, для меня это уже много, а то я так надринькаюсь.
- Эсфирь Осиповна. Вы настоящая кудесница. Такую еду я ел последний раз в доме своей мамы, когда она была жива. Можно, когда мы устроимся, я свою жену отправлю к вам на курсы?
- Конечно, отправляйте. А вы давно женаты?
- Совсем недавно. Еще и двух недель не прошло. Мы уже здесь поженились.
- Погоди, Игорь, так ты это тот "сумасшедший еврейский доктор", о котором мне Арье Гельфанд писал?
- Похоже, это я. Так меня патрульные на базе прозвали. А что?
- Нет, ничего, просто к слову пришлось. Арье сказал, что ты не по своей воле сюда попал.
- Да, то ли сбой аппаратуры, то ли разгильдяйство персонала, то ли какая-то техническая нестыковка. В результате, я на новеньком амбулансе, вместо возвращения на свою базу, попал на Новую Землю.
- Не жалеешь?
- У нас там только закончилась очередная операция в Газе, а я вместо того, чтобы вернуться к ребятам в часть, оказался здесь. А вообще, жизнь здесь как-то честнее. Тут видно, чего ты стоишь, и чего стоят люди рядом с тобой. Нет полутонов, хотя расслабляться не рекомендуется. Примерно, как на Диком Западе в девятнадцатом веке.
- Раньше так и было. Сейчас обстановка более спокойная. Все становится более цивилизованным, правда уходит некоторая пасторальность дикого мира.
- Но люди ведь не Тарзаны, им цивилизацию подавай. Хотя белых мест на здешней карте еще хватает.
Сказала Эстер.
- Знаешь, Михаил. Я бы поскучал в своем доме со своей семьей. Я не очень люблю ввязываться в разные рисковые мероприятия. Но жизнь такая штука, что твоим мнением чаще всего никто не интересуется. Поэтому приходится держать себя в форме.
- Огромное вам спасибо, дорогие хозяева. Я как - будто бы дома побывал. Михаил, если можно, вызови мне, пожалуйста, такси. Вам уже отдыхать пора, да и мне не мешало бы поспать.
- Не нужно такси, дядя, Игорь, я сама вас отвезу.
Сказала Эстер. Взрослые члены семейства Рубинштейнов переглянулись
- Мне неловко вас затруднять, Эстер. Может быть все- таки лучше такси?
- Вы совсем меня не затрудните, тем более, что мне нужно увидеться с подругой.
- Тогда, благодарю вас, я готов. Большое спасибо вам все за приятный вечер.
И мы с Эстер вышли и направились к стоящему рядом Сузуки Джимни. Доехав до дома, где я квартирую вместе с Серхио, я поблагодарил девушку и хотел уже выйти, как она сказала, немного смущаясь при этом.
- Неужели вы меня не пригласите выпить чашечку кофе?
- Милая Эстер. Поверьте, я очень хочу сделать это, но не могу по двум причинам. Во- первых, я живу не один, а с другом. Во- вторых, а это самое главное, вы настолько красивы и обаятельны, что, боюсь одним кофе я не смогу ограничиться. А я счастливо женат и очень люблю свою жену, и врать ни ей, ни вам я не хочу. Благодарю вас за все. Надеюсь, мы останемся добрыми друзьями.
Я поцеловал ей руку и вышел из машины.

* 1) Бикур рофе - служба оказания медицинской помощи в вечернее время и в праздничные дни.

* 2) Тель ха Шомер - "холм охранника"- название крупнейшей в Израиле больницы.

* 3) Онколог - гематолог - специалист по злокачественным заболеваниям и болезням крови.

* 4) Ихилов - крупная больница в Тель Авиве.
* 5) Аортография - в данном случае катетеризация сердца с рентген контрастным исследованием - для определения проходимости легочной артерии.

* 6) Пинхас Рутенберг- основоположник Электрический компании Израиля, проектировщик и строитель первой ГЭС Израиля.

* 7) Один дунам- турецкая единица площади, равная 0.1 гектара. Сохранилась во многих странах, находившихся ранее на территории Турецкой империи.

* 8) Лехаим - за жизнь - еврейский тост
[spoiler]