7. Глава.
- ... отец вы ему доверяете? – вопрос вылетел помимо моего желания, после того как за низеньким горбуном закрылась дверь. – Речь ведь идет о не о парочке монет, а о средствах, от которых зависит будущее нашего рода.
Невысокий коренастый мужчина с короткой шеей и очень широкими плечами, не ответил сразу. Он молча прошелся по комнате, отодвинул портьеру посмотрев в окно, затем резко обернулся и спросил меня:
- А кому доверять Жан?
- Ну, я не знаю... – как уже много раз, с момента моего попадания в тело Жана, бастарда д’Арманьяка, я осознавал, что вижу сон и одновременно реально переживал моменты из его жизни. – Возможно стоит посвятить в эту тайну кого-нибудь из вашей свиты. Благородный кабальеро, для которого его слово не пустой звук, сможет сберечь нашу казну лучше, чем бывший раб, возвеличенный только по вашей прихоти отец.
Жан Пятый божьей милостью конт д’Арманьяк – отец моего предшественника в этом теле, досадливо сбросил со стола бумаги и тяжело посмотрев на меня ответил:
- Ты Жан единственная моя надежда и не заставляй меня пожалеть об этом. Запомни раз и навсегда. Верность не обязательно качество благородного человека. Даже наоборот – преданность бывшего раба, я предпочту верности десятка дворян. Потому что она заложена в нем с самого рождения и ее надо только уметь правильно воспитать. Эта преданность натуральна и не связанна с никакими условностями вассалитета...
Я собрался возразить отцу, но внезапно почувствовал у себя на лице чьи-то горячие и нежные губы. Мгновенно вылетев из сна и открыв глаза я видел в дрожащем свете светильника встревоженное лицо Матильды.
- Ты разговаривал во сне Жан, - девушка поправила под чепец пряди волос и как большая кошка немного покрутившись, устроилась у меня на плече, затем попросила. – Расскажи мне, что тебя беспокоит милый.
- Все хорошо kotik...
- Правда? – Матильда слегка зевнула и чмокнула меня в щеку.
- Правда.
- Ну тогда хорошо...
Сон... Опять сон. И опять связанный с сокровищами Арманьяков и как всегда не дающий ни малейших намеков к его местонахождению...
Я сначала бесился, пытался вспомнить, но сейчас уже почти смирился. Эти отрывочные послезнания бастарда были раздражительно привлекательны, но и одновременно бесполезны. Где я и где Арманьяк... И нет пока никаких шансов на возвращение в родовые владения...
Да бог с ним... Судя по предыдущим эскападам моей судьбы, я не очень удивлюсь если меня в ближайшее время туда занесет. А сейчас... сейчас другие вопросы на повестке дня.
Прислушался к себе и понял что сон ушел безвозвратно... М-да, заснуть уже не получится.
Осторожно убрал головку опять задремавшей Матильды со своего плеча и встал с кровати. Накинул на себя халат, подошел к столу и поправив фитилек светильника сел в свое любимое походное кресло.
Я хотел первую ночь пребывания в баронии ночевать уже в замке, но Матильда этому решительно воспротивилась. Под ее руководством женская команда наводила в покоях великий шухер, но оформить спальню господина приличествующим образом они все-таки не успели.
А по мне так нормально. Я приказал сволочь в спальню все ковры доставшиеся с шебеки и все гобелены взятые трофеями в Германской компании. Вполне терпимо получалось. Добавить на стены оружие и доспех и чем не обиталище сурового средневекового барона. Но Матильда и ее команда имели на этот счет свое мнение. Пришлось покориться, тем более сил на споры у меня уже совсем не оставалось. За первый день пребывания в своей вотчине вымотался так, что буквально падал от усталости. И не мудрено, столько впечатлений...
Взял со стола пистоль с колесцовым замком. Капудана шебеки – это оружие. И парный, к нему есть. Качественное оружие, как для своего времени, но как по мне излишне изукрашено бирюзой, агатами и серебром. Грамм двести к его весу и так немаленькому, вся эта мишура, прибавила. Да ладно... повешу в спальне на стену, мне моей аркебузы, пока с головой хватает.
Так... что у меня на сегодня?
Вчера я много чего успел, но это только капелька в море планов и задумок...
Главное, личному составу успел объявить что отныне каждый найдет в баронии по окончании службы приют и занятие.
Построил кампанию и при развернутом флаге, так и объявил и распятие целовал клянясь. Красиво и торжественно получилось, чуть сам не прослезился. И очень полезно – мои негласные глаза и уши донесли что великий разговор среди личного состава после этого был. Единогласно ветераны постановили при сходке, куда мне дорога была закрыта кстати, что порвут на мелкие клочки любого кто посмеет ослушаться меня или не дай бог проявит малодушие в бою. А это дорого стоит...
Так что у меня все таки запланировано? Подтянул к себе исчерканный лист бумаги...
На должности в замке, ветеранов не годных к службе уже определил. Первоначально. Дальше посмотрим...
Петер ван Риис – эконом. С порубленной рукой ему в строю делать нечего, а в замке все его таланты хозяйственника как раз к месту. Черт... придется вместо него искать в кампанию и гранд-повара и обер-интенданта коих должностях этот скопидом и пребывал. Но это вторично. Питер в тандеме с Матильдой в должности ключницы наведут железный порядок и наладят хозяйство однозначно. Полушки не пропадет.
Главный конюх – Вальтер Шиммель. Он же, обер-ветеринар при отряде. Бывший. Староват уже для походной жизни. Наберет местных пацанов себе в штат и за замковую конюшню я спокоен, а в компании коновалом останется его приемыш Михель. Парень уже вырос и справляется неплохо.
Кузнец...
- Ты не спишь... – Матильда неслышно подошла сзади и накинула мне на плечи плед. – Холодно же еще, с моря ветер дует...
- Ты уже придумала, что в замок надо докупить? – я обняв девушку за талию, усадил ее к себе на колени.
- Не беспокойся от этом милый, - Матильда улыбнулась. – Пока все необходимое есть. Четыре воза добра от эконома, вчера перевезли сюда. Со временем обживемся.
- Смотри сама. Сегодня я тебе открою страшную тайну!
- Очень страшную? – девушка спрятала лицо у меня на плече. – Если очень страшную, то я уже боюсь.
- О-очень... – я состроил страшную гримасу. – Очень тайную и очень страшную. Я научу тебя солить рыбу так, как еще никто не умеет.
- Я умею... – Матильда хихикнула.
- Нет, так не умеешь. И рецепт кроме тебя никто не должен знать. Поняла...
- Поняла, поняла... Ладно отпускай меня, пойду тебе завтрак готовить. Уже светает, а ты после того как намашешься своими железяками, становишься голодный как зверь.
- Иди... – я проводил взглядом кокетливо покачивающую бедрами фламандку и понял что очень привык к ней. Как моя вторая половинка...
Ладно... до отъезда еще целый месяц. Успею определится. Так... что на сегодня? А на сегодня у меня принятие фуа от личных пейзан... Млядь еще та морока.
Так... отвлекся...
По сервам... Освобождать или не освобождать? Я встал и прошелся по шатру. Вот же морока. Если освободить и отдать все земли в аренду, то это несомненный плюс. Часть аренды брать продукцией, а часть деньгами и организовать сбыт излишков в городе, а за это тоже брать процент. Что у нас в деревне есть? Мельница эконома... то есть моя, эконом в цепях в подвале сидит вместе со своим отпрыском. Пивоварня и пасека... Соляная варница... А вот это в аренду отдавать не буду, только посевы и пастбища.
Млядь, да у меня людей с гулькин нос. Кто обслуживать всю эту хрень будет? Опять же цех по засолке рыбы и коптильни. Инвалидов не хватит на половину мощностей. Придется подобрать тороватых и верных людишек из пейзан.
Млядь, а барщина? Освобожу, а кто будет работать на восстановлении замка? Так... каждого обяжу два дня в неделю вкалывать на папу – то есть меня, только за еду.
Какие там налоги?
Формальяж*... – нахрен убираю, это копейки, при том нерегулярные. Хрень вообще этот брачный побор. Сделаю так, что сюда невесты с охотой будут ехать, а не от меня.
Право мертвой руки*? То есть налог с наследства. Вообще жуть... Убираю.
Талью* и шеваж*? Думать надо, если и их убрать, то останусь только с арендой... Млять, никогда хозяйственником не был и желания такого нет. Мое дело воинская служба.

*Формальяж – налог за вступление в брак со свободным лицом либо с сервом из другой сеньории.
*Право мертвой руки – побор с наследства, обычно феодалы забирали лучшую голову скота.
*Талья – общее название произвольных повинностей и платежей взыскиваемых феодалом по собственному усмотрению.
*Шеваж – подушная подать.

Так... шеваж останется . Барщина тоже однозначно, без нее никуда пока. Остальное нахрен убираю.
- Кхм... – за пологом шатра кто-то деликатно прокашлялся. Известно кто. Бравый дамуазо Уильям Логан приперся составить мне компанию на утренней тренировке.
- Заходи!
Тук деликатно топая сапожищами вломился в шатер, покрутил головой и не увидев Мадлен, расслабился. Почему-то шотландец немного побаивался фламандку.
- Монсьор чего-то у вас вид уставший, – озабоченно пробухтел он разглядев в сумраке мое лицо.
- Устанешь тут... – буркнул я натягивая на ноги специально пошитые для тренировок кожаные туфли. – Скоро рехнусь от этих забот. Вот скажи стоит мне убрать право первой ночи или оставить?
- Конечно оставить! – убежденно заявил шотландец. – Как можно от святого права отказываться.
М-да... И какой дугой ответ я надеялся услышать. Это же братец Тук.
- Ладно, разберусь. Пошли, - я прихватив тяжелую тренировочную рапиру и чехол с цвайхандером, вышел из шатра.
Постоял на пороге, глубоко вдохнул острый соленый воздух и направился в замок. На замковом дворе сегодня тренировка будет. К тому же там обещались мне поутру доложить свои соображения по восстановлению и модернизации замка Пьетро Фиораванти и Фен Ху... Фу... короче, ломбардец и китаец.
Вчера оба архитектора без разговоров согласились на эту работу из благодарности за освобождение. Да собственно выхода у них нет другого. Не согласились бы по доброму, работали бы в цепях. Мне не до церемоний. Опять же работать будут не бесплатно и на привилегированном положении.
Кивнул возле ворот двум мосарабам взявшим свои аркебузы на караул, прошел во двор и остолбенел...
По траве возле разрушенной замковой капеллы, по траве катался какой-то клубок из лохмотьев и чумазых тел. Ломбардец и китаец – это были именно они, молча тузили друг-друга под веселый смех нескольких караульных арбалетчиков.
М-да... Не иначе творческий конфликт случился. Ну это только на пользу, как раз в муках и рождаются гениальные идеи. Хотел сначала разборонить воинствующие творческие личности, но потом передумал. Поубивать друг-друга они не смогут, а пара синяков и ссадин только на пользу пойдет.
Немного размялся и вытащил из чехла двуручник. Начну с него, а закончу уже эспадой и дагой. А там уже и гении архитектуры успокоятся.
- Прогоним все стойки в темпе, а потом перейдем к мулине*, - сказал я шотландцу стоявшему напротив меня. – Начинаем с coda lunga e stretta*, затем рorta di ferro alta*...

*Сoda lunga e stretta(ит. стойка длинного и вытянутого хвоста )– термин фехтования на двуручных мечах.
*Мулине – связки из ударов и движений.
*Porta di ferro alta(ит. высокая железная дверь) –термин фехтования на двуручных мечах.

Через час, основательно разогревшись, глянул на архитекторов. Как и ожидалось они обессилев перестали драться и сидели набычившись на травке поодаль друг от друга.
- Ну что? – я подошёл к ним поближе.
- Сеньор барон, этот узкоглазый язычник ничего не смыслит в архитектуре! – выпалил ломбардец, плюнул в сторону китайца и заорал. – Невежда. Ублюдок.
Фен потирая скулу показал итальянцу фигуру из пальцев очень напоминающую родную дулю и прошипел в ответ:
- Яйцо черепахи... Большое яйцо! Очень большое!
М-да...
- Упокойтесь горячие finskie парни. В чем раздор?
- Да он...
- Он ничего...
Архитекторы было опять начали ор, но посмотрев на Тука внушительно помахивающего дубиной угомонились.
- Давайте маэстро по порядку. Мэтр Пьетро, ваше слово, – я встал на всякий случай между этими творческими личностями.
- Он говорит... – ломбардец зыркнул в сторону Фена. – Он утверждает что можно не ставить горизонтальные несущие балки в центральном зале, а заменить их неким подобием нервюры*.
- Что вы по этому поводу думаете?
- Такая конструкция возможна, но понадобится система контрфорсов* и аркбутанов*. Тогда это конечно позволит облегчить свод и уменьшить его вертикальное давление и боковой распор.


*Контрфорс (фр. contre force — «противодействующая сила») — вертикальная конструкция, представляющая собой либо выступающую часть стены, вертикальное ребро, либо отдельно стоящую опору, связанную со стеной аркбутаном.
*Аркбутан (фр. arc-boutant) — один из типов используемых в церковной архитектуре контрфорсов в форме наружной полуарки, передающей горизонтальное усилие распора от сводов постройки на опорный столб и расположенной за пределами основного объёма...
*Нервюра в архитектуре (фр. nervure — жилка, прожилка) — выступающее ребро готического каркасного крестового свод


- То есть, так можно сделать?
- Нет... – начал было ломбардец, но запнулся и сконфуженно пробормотал. – Ну... скорей всего да.
М-да... ничего не понимаю в этих самых аркбутанах, но похоже в чем-то компромисс уже достигнут. Перешел к китайцу.
- Мастер Фен, в чем причина раздора?
- Этот круглоглазый вайхань*... – китаец несколько раз шумно выдохнул и продолжил уже спокойно. – Уважаемый Пьетро ставит под сомнение, учение великого архитектора Пу, построившего башню Ста Чудес в императорском дворце.

*Вайхань - по китайски невежда.

- Он уже не ставит под сомнение это учение, – невозмутимо сообщил я китайцу. – В чем еще разногласия?
- Не знаю господин... – китаец смутился.
- Вот и хорошо. Маэстро Фиораванти подойдите ко мне пожалуйста. – я дождался пока ломбардец приблизится и сказал уже обоим архитекторам. – Давайте решим уважаемые мэтры, кто будет заниматься восстановлением стен и наружных башен, а кто внутренних построек. Вместе, как я вижу, у вас не получается. Ну?
- Я стены и башни! – выкрикнул ломбардец и приметив что никто не возражает, торжествующе расплылся в улыбке.
Ну чисто дети малые... Я про себя улыбнулся и посмотрел в сторону китайца.
- Господин, я с удовольствием займусь всем остальным, – Фен поклонился.
- Вот и хорошо. Значит сегодня к вечеру каждый из вас доложит мне свои соображения по своим участкам работы и составит список расходных материалов. Тогда же и поговорим об оплате. Все, свободны...
Я очень довольный собой, взялся за рапиру, но заметил что гении архитектуры не расходятся.
- Что еще?
- Сеньор барон... – Фиораванти в некотором смущении пытался проковырять дырку в остатках своих портков. – Я бы хотел с вами переговорить наедине...
- Хорошо метр. Но только сегодня вечером. Сейчас у меня нет времени. Что вы хотели мастер Фен?
- Я хотел просить господина о том же...
- Тоже вечером. Все, все свободны...
Опять взялся за оружие, но уже в этот раз заметил влетевшего во двор моего пажа Иоста.
- Монсьор барон, монсьор барон...
- Нет, сегодня кого нибудь прирежу обязательно... – я в раздражении стукнул кончиком клинка по голове переносного манекена. – Что ты хотел?
- Там... там... – Иост никак не мог отдышаться. – Там...
- Да что там? – Тук поймал за ухо мальчишку. – Говори внятно, а то шкуру спущу.
- Там рыбу привезли с моря. Полный баркас... – Иост моментально отдышался и выпалил новость.
- Тьфу ты... – я сплюнул. Вот перепугал маленький засранец. - Беги назад и скажи что бы везли в солильню. Я скоро буду... Нет, стой сначала польешь мне.
Разоблачился до голяка и с наслаждение вымылся не обращая внимания на тайком косившихся на меня девчонок которых мы подобрали еще в Германии. А что... пускай привыкают. Через годок знание понадобится. Потом вернулся в лагерь и вместе с Туком тщательно позавтракал ветчиной сыром и хлебом. Неизвестно когда еще придется.
Матильда ласково улыбаясь, прильнула всем телом и шепнула на ухо:
- Я тебе там в сумы еды положила, а то опять будешь скакать голодный как волк.
- Вместе поедим. Ты со мной поедешь. Давай, давай, собирайся, я тебе приказал Розу оседлать...

7. Глава.
- Господин баро-о-о-н... а-а-а-ахр.... – вопль эконома прервался глухим звуком удара.
Я невольно поморщился. Не самое приятное в жизни дело заниматься пытками, но иногда без этого не обойдешься.
Не хочет скотина признаваться куда спрятал деньги. Мои стрелки чуть ли не весь его дом по камешкам разобрали, а не полушки не нашли. Пришлось переместить эконома в пыточную...
Да, при всеобщем запустении моего замка в его подвале неожиданно обнаружилась отлично оборудованная темница на пять камер с образцово укомплектованной камерой пыток. Все железо конечно здорово поржавело, да и сама пыточная заросла пылью и паутиной под потолок, но это мелочи. Главное, инструментарий позволяющий узнику без проблем излить душу, остался вполне работоспособным.
- Давайте его в эту кроватку... – я показал на пыточный девайс, представляющий собой наклонный стол с фиксаторами конечностей и даже головы.
Виллем Аскенс, отрядный профос* на добровольных началах, совмещающий эту почетную должность с должностью обер-кузнеца, довольно гоготнул и вместе со своими подмастерьями живенько упаковал расхитителя баронского имущества. Звонко забрякали зажимы...
- Что смотрите? – рыкнул я на него. – Кто профос? Ты или я? Работайте, работайте...
Прошелся по камере пыток...
Изобретательно... Пнул ботфортом какие-то гири, в рядок стоявшие вдоль стены и взял в руки висевшую на крючке медную маску с присобаченной к ней в районе рта воронкой.
- Для чего эта хрень Виллем?
- А? – Аскенс с увлечением копался в ящике полном жуткого вида железяк. – А-а-а... Через эту штуку воду заливают в пасть неразговорчивым клиентам. Можно кстати попробовать!
Профос довольно заржал и от полноты чувств отвесил подзатыльник своему подмастерью Лосу, по прозвищу Чурбак. Паренек чуть не рухнул на пол и отыгрался на экономе, двинув толстяка по башке.
- Но это долго, – продолжил Виллем. – Счас жаровню притащат... оно побыстрей дело пойдет.
- Тебе видней, – повесил приспособу на гвоздик. – Только шевелись. Если через полчаса эта скотина не расколется до самой седалища, получишь по башке уже ты.
Эконом скосил глаза на орудия пыток, отчаянно забился и истошно взвыл:
- Не-е-ету-у-у... Ничего нету милостивый господин! Все бальи отдавал! До грошика-а-ап...
Лос ловко воткнул ему в рот кляп и довольный собой потрепал эконома по щеке.
- Молодец, – я похвалил пацана и сел за стол в углу. – Ну где-там эти угли...
- За мной несут, – в пыточной появился Тук и поставил на стол кувшин и пару бокалов. – Вино, кстати неплохое монсьор. Только его всего две бочки. Остальные пустые.
- Что там Амбруаз с компанией? – я отпил глоточек.
М-да... действительно неплохое. Скорее всего на самом пике выдержанности. Как еще эконом его не сбыл?
- До завтра с ними, все... – Тук показал руками в каком состоянии находятся бургундские чиновники и тоже присел за стол. – Я приказал им прямо в погребе постелить, а поутру в разумных пределах похмелить и отправлять прямо к вам монсьор.
- Молодец братик... – я брякнул бокалом об бокал шотландца. – Хорошо службу понимаешь.
- Ну, дык... – шотландец расплылся в улыбке и выхлестал свой бокал в два глотка. – Что, эта собака молчит?
- Молчит.
- Дык, может я?
- Опомнитесь дамуазо Логан, – я слегка прихлопнул ладонью по столешнице изображая гнев. – Невместно благородному эскудеро благородного кабальеро такими вещами заниматься. Для этого есть специально обученные люди.
Тук еще больше возгордился и заорал:
- Где мать вашу, эти угли? Почему капитан вынужден ждать!
- Да здесь же... здесь... – в узкую дверь протиснулся единственный германец в отряде. Адольф по прозвищу Дуб. Второй подмастерье кузнеца. Парнишка лет пятнадцати, но размерами схожий на тридцатилетнего богатыря. И еще глядя на его лицо можно было сказать с уверенностью что он германец. Типичный. Каску и автомат в руки и лучше персонажа на роль фашистско-немецкого оккупанта не найдешь.
- О, это дело... – Виллем сразу засунул в тлеющие угли несколько хищного вида инструментов, а потом наградил и Адольфа подзатыльником.
Значится для парности, мелькнуло у меня в голове, что бы никому обидно не было. Однако педагог у меня кузнец...
- Последнюю возможность тебе даю сволочь, – для полной очистки своей совести я постарался воззвать к благоразумию эконома.
Ну в самом же деле, не садист и не маньяк, я. Конечно здорово уже вошел в роль средневекового феодала, но пытать людей пока еще немного претит.
Подмастерье вытащил кляп из пасти толстяка.
- Скажу... все скажу... – обреченным голосом прошептал эконом с ужасом смотря на жаровню. – Спрашивайте господин.
Профос с помощниками и Тук разочаровано загудели, но мгновенно заткнулись, увидев мой кулак.
- Молодец. Давай по порядку. Кому сбывал товар добытый пиратами?
- В Антверпене, евреям... – прошептал эконом.
- Во-от, а говорил что в Брюгге. Это тебе за вранье и что бы далее неповадно было... – я дал знак Виллему и он выхватив из жаровни прут с закрученным винтом концом, приложил его к пузу эконома.
От визга толстяка в углу камеры с грохотом обсыпалась штукатурка, а Виллем от неожиданности выронил прут на пол и выругался.
- Твою мать... – я и сам от вопля эконома расплескал вино на стол. – Ну чего так орать-то скотина...
- Молодой! Мо-олодой еврейчи-ик... – продолжил визжать эконом. – Рафа его зову-ут. Он сын большого еврея Моисея бен... бен... не помню я его проклятое жидовское имя-я... Но отец его большой человек среди своих... большо-ой...
- Как сообщался с ними?
- Сын ездит, сын...и сейчас поехал...
- Рабов тоже ему собрался продать?
- Да... помилуйте...
- Когда их ждешь?
- Завтра к вечеру. За-автра...
- Да прекрати ты выть, - я встал и подошел к эконому и быстренько вернулся обратно за стол.
Вонь непереносимая. Обгадился сволочь...
- Теперь такой вопрос. Где деньги нажитые воровством? Подумай прежде чем отвечать, иначе опять мои люди опять возьмутся за тебя...
- Нету ничего! – решительно ответил толстяк. – Хоть на куски порежьте – нету...
- Давай Виллем... – я махнул рукой кузнецу. – Только что бы живой остался. А я пока другими делами займусь.
Нюхать запах горелой плоти и дерьма под визги этого ублюдка удовольствие сомнительное, поэтому я прихватив Тука, поднялся наверх. Есть еще чем заняться.
Почти весь первый этаж донжона занимала громадная трапезная, которую сейчас заканчивала освобождать от разного хлама и грязи команда маркитанток под руководством Матильды.
- Что тут у вас kotik? – я обнял за талию фламандку с грозным видом надзирающую за суетящимися женщинами.
Матильда пользуясь своим положением любимой женщины капитана, полностью захватила власть в женской составляющей нашей компании и правила в ней железной рукой, не брезгуя физически наставлять провинившихся на путь истинный.
- Работаем moi gospodin.. – фламандка кокетливо поправила прядь волос выбившуюся из под чепца и с намеком сообщила. – Господскую спальню вот уже убрали. Могу показать...
- Нашу спальню... Нашу... – шепнул я на ушко Матильде. – Веди показывай.
- Ну там же ничего пока нет... – притворно засмущалась фламандка.
- Вперед... – я хлопнул ее по крепкой попке и обернулся к Туку. – Дамуазо Уильям, стройте компанию. Трубачи, знамя... все по уставу. Я через полчаса выйду к ним.
- Может через час? – ухмыльнулся Тук. – А если не успеете монсьор?
- Через час? Давай, через час... – я направился к винтовой лестнице ведущей к покоям.
Действительно, а если не успею? Прислушался к своему организму... Не... точно не успею!
Спальня уже сияла чистотой, но все равно представляла собой довольно печальное зрелище. Ободранные стены, поломанные ставни на двух узеньких окошках. Из мебели в ней находилось большое резное бюро и начищенная бронзовая ночная ваза стоявшая прямо посередине комнаты. И все.
- Я там приказал ковры с корабля в замок притащить и гобеленов трофейных в обозе хватает. Шкуры хорошие опять же есть... Можно сюда все...
Матильда закрыла мне рот ладошкой и подвела к бюро. Села на него и задрала юбки...
- Это мы что, спальню обновляем? Да? – хихикнула фламандка, прижимая меня к себе.
- Ну да... – пояс с саблей брякнув, шлепнулся на пол. – Так положено...
- Положено кем... – девушка тяжело дыша нащупывала завязки моего гульфика.
- Мной... – я подался вперед, до конца войдя в горячее влажное лоно.
- А-ах... Ты такой! Такой... – Матильда вцепилась руками мне в спину и крепко обхватила ногами. – Продолжай...
- Ты с девками поговорила?
- Да, да, да-а-а... Еще...
- Ну и?
- Разобрали... глубже, быстрее... ну что же ты-ы-ы...
- Все-ех? – я поудобней подхватил ноги фламандки и прижал ее к стене.
- Да-а-а... Да, да, да-а-а-а... И даже Болдуина Молотка тоже...
- Да ты что? Он же старый...
- Зато ходок еще хоть куда... ой-ой...
- Инвалиды все согласны?
- Да-а-а...
- Умница! Распределишь девкам должности дворовые, по своему усмотрению...
- Уже... быстрее-е-е-е...
Угомонились мы только после того, как сломали старенькое бюро и обсудили все насущные дела.
Я задумал своих инвалидов переженить на женщинах состоящих при компании, и всех скопом оставить при замке. И добавить к ним еще десяток стрелков в качестве постоянной дружины. Патрулировать границы баронии и вешать неразумных браконьеров забравшихся в мой лесок тоже кому-то надо. Кандидатов в дружинники я уже подыскал. Из числа стрелков имеющих постоянных походных жен среди маркитанток. Вот немного разберусь с делами и переженю их всех скопом. Матильда выступила в качестве свахи и кажется уже все уладила...
- Милый... – Матильда повисла у меня на шее, что-то захотела сказать и неожиданно запнулась.
- Говори, – я застегнул пояс с саблей и чмокнул фламандку в щечку.
- А как же я? – девушка покраснела и потупилась.
- Ты? – я ждал этого вопроса почти с самой нашей первой встречи, но Матильда ничего никогда не просила и никогда не задавала вопросов о своей роли в моей жизни.
- Да, я...
- Ты... – я переспросил больше по инерции, а на самом деле уже все обдумал и решил. Твердо решил.
– Ты будешь здесь хозяйкой и будешь вынашивать моих детей. Бастардов, которые получат все что им положено и станут настоящими благородными кабальеро. Надеюсь ты родишь мне мальчиков?
- Не знаю... – Матильда попыталась улыбнуться и вдруг залилась слезами.
- Почему та плачешь дурочка? – я ее обнял и прижал к себе.
- Все как в сказке... Но ты же в конце концов женишься на какой-нибудь баронессе...
- И что? Ты все равно останешься самой любимой и желанной. И в твоей судьбе ничего не изменится.
- Я тебя очень люблю.
- Я тебя тоже... – ответил я и ни капельки не покривил душой.
Да, люблю. Но... но жениться на ней не могу. Время такое. Мать его – это время за ногу. Жена у меня будет равная мне по родовитости. Даже возможно родовитей. И выберет мне ее скорее всего Карл Бургундский – мой прямой сюзерен. Вот такие у него завихрения в голове. Любит он людей из своей свиты женить по своему государственному разумению, устраивая выгодные ему и Бургундии союзы.
- Ой! – испуганный возглас совпал со звоном упавшей на каменный пол посуды.