До Эль-Кусейра добрались не торопясь – и броневик явно не гоночный болид, и я не очень уверенно чувствовал себя за рулём грузовика с прицепом. Остановились за полкилометра до города. Вышли, поглядели в бинокли на всё так же стоящих живых мертвецов.
- Саш, ты как капитан – что скажешь?
- Планов, на мой взгляд, два – либо стреляем и проносимся насквозь, либо стреляем и едем не торопясь.
- Если позволите насквозь гражданской женщине сказать…
- Просим – просим!
- С Петром в кабине, конечно, приятно ехать… Но если припрыгнет двойник утреннего «посетителя», приятная езда окончится. Для нас, по крайней мере. Так что – это моё мнение – едем вчетвером в броневике. Кружочек по городу мотанём, если получится – вернёмся.
Логично, на мой взгляд. Да, и «гуртом и батьку бить легче» и «на миру и смерть красна». Поддержал Алёну, Саша неодобрительно покачала головой, а Тотти молча полез на водительское сиденье.
Ах, какими красивыми были мечты… Враги сами лезут под пули, ложатся штабелями или в панике разбегаются… Хрена лысого! После короткой пристрелочной очереди, неприятно давшей по ушам, людское море заколыхалось. Мы с Тотти хором попросили «тайм-аут» и занялись изготовлением затычек для ушей – «штатных» шлемофонов было всего два, и оба – на девушках.Как следует законопатившись, проорали хором «Огонь!» и приникли к биноклям. После приблизительно двадцати выстрелов «южный» въезд в Эль-Кусейр заволокло дымом и пылью. Постояли минут десять,ожидая, пока развеется облако. Толком не дождались и подъехали поближе.
От «эпического полотна» хотелось блевать, пардон. Половина мозга орала «Это какая-то компьютерная игра!», половина – «Это жизнь! Вот такая херовая у нас жизнь!». Метров тридцать дороги, покрытой слоем сплошного плохо провёрнутого «фарша», даже не фарша, а гуляша, местами шевелящегося. И уцелевшие, покидающие «место проишествия».
Постояли, продышались и поехали. Сперва по этому "гуляшу", потом выбрались на асфальт. Проехали, правда, немного, метров двести – «сквозная» дорога оказалась напрочь закупорена огроменной пробкой. Тотти капитально взопрел, сдавая задом. Сунулись по набережной объехать завал – упёрлись в толпу мертвяков возле мечети. Ну, почти упёрлись, метров пятьдесят от поворота проехали. Картина маслом – Тотти неслышно орёт на родном языке, пытаясь сдать назад, я неслышно матерюсь, сам себя не слыша, и поделать ничего не могу – нечем заняться, так что пялюсь в эту толпу, а над нами гулко стреляет пушка.
Не знаю, кто как, а я себя осознал только когда Тамир с рёвом пронёсся мимо оставленной «на потом» нашей сцепки. Насилу привлёк его внимание, а то уехали б в Марса – Алам.

Пока он разворачивался, благо полотно дороги поднято над окружающим ландшафтом невысоко и кюветы символические, я лихорадочно бил в башке мысли на тему «а чо дальше -то?». Вот не люблю я коренных изменений даже в общих чертах сложившихся планах! Прям как командование вермахта в Великую Отечественную… Явно немцы в роду были! Тут же непрошенно в голову влезла картина 22 июня и толпы зомбей, поедающих вероломных оккупантов. Хмыкнул, но тут же изгнал её, как кощунственную и неконструктивную. А пока изгонял, Тотти уже к грузовику подъехал. Договорившись ехать в место ночлега, я пересел в автопоезд и, развернувшись, попылил по слегка уже занесённой песком дороге на юг. Ехал первым, так как броневик вонял – мама не горюй. Вот ещё проблема – как отмыть от мертвечины это бронечудовище!

Доехали, пока девушки занимались обедом, с помощью найденного длиннющего шланга, который с трудом, но подключили к пятикубовой цистерне с водой, слегка отмыли колёса и колёсные арки. Заодно и сами помылись. Вонь уменьшилась или я принюхался? Скорее второе, наверное – по-первости в казарме тоже глаза резало, а потом как отшибло… Вернулись, расселись в нашей с Тамиром «спальне» вчетвером и уныло как-то принялись за армейские сухпаи. Даже не уныло, без энтузиазма просто. Алёна попутно что-то рассматривала в ноуте.
- Тотти, а ты с утренним корабликом справишься?
- Что за кораблик?
- Саш, мы утром в море, километрах в трёх, еврейское судёнышко видели…
- С моторами – их там два – справлюсь, а вот как капитан и лоцман я – никакой.
- Тотти, а вы…
- Саша, мне, если не против, говорите «ты»!
- Взаимно! Ты местные отели хорошо знаешь? На предмет катеров каких-либо?
- Километрах в десяти в сторону Марса – Алама, целых два. Но оба – большие, много народа было… Но чуть дальше, ещё километров пять, есть «Центр морского отдыха», оттуда дайверы даже в Судан катались! И вот там… Маленький, человек на сорок, "элитный" отельчик при большой пристани, разных катеров с десяток, и небольшие есть, на пять–шесть пассажиров, и два – человек на десять.

«Жить стало лучше, жить стало веселее!» И челюсти заработали у всех, глаза заблестели, и Алёна клавишами как-то бодрее затукала. После оживлённого обсуждения, прерываемого на консультационное прилипание к экрану компьютера, план-минимум вызрел: доедаем и выдвигаемся единым целым на броневике в «центр», находим лодку и плывём – не моряки, нам плавать можно – к израильскому кораблику. А там видно будет. План-медиум – не обзаводимся водным транспортом в «центре» - ищем в отелях. Ну а «максимум» остался прежним – вернуться домой живыми и здоровыми – остался неизменным.

Определённость хоть в чём-то – великая вещь! «На вахте» никого не оставили – не по раздолбайству, а из-за опасения за остающихся. Оружейный мегадевайс-то уезжает, а ну как нагрянет кто? Хоть мёртвый, хоть вооружённый живой? И гадай уехавшие, как там оставшиеся, и наоборот… Так что, решив, что «сядем все!», загрузились в проверенный броневик, только на этот раз за руль сел я, а абориген Тотти показывал дорогу.
Первый отель, в котором могли быть подходящие нам плавсредства, проехали «на рысях», даже не занявшись первым «вечным» делом – глядеть на огонь. Кто подпалил отель - неизвестно, но горело всё – полыхало здание, часть пальм, даже газон перед отелем то ли парил, то ли тлел. И запах… Потом проехали через толпу мертвяков у здоровенного комплекса «свисс отеля», сбив двух зазевавшихся «бывших клуш» - блин, не любил в «допесцовой» жизни подобных персонажей. Приехал купаться и загорать – на фига тебе шпильки десятисантиметровые, меха и кило брюликов в золоте? Особенно напрягали подобные в средней руки отелях – взгляд леди в пабе для черни, понты, всё им не то и все не те, одно быдло вокруг, а это так утомляет… Прынцев им подавай, королевам зажопинским, и всеобщего поклонения… А дальше мы попали в аварию!

Особенности вождения автотранспорта в Египте… Ну что про них сказать? Какие ПДД могут быть у потомков бедуинов? Может, на севере, в Каире там или Александрии всё по-другому, а здесь – ужоснах! Приснопамятные водители маршруток по сравнению с ними – наидисциплинированнейшие участники дорожного движения! Нет, те же бензовозы или автобусы туристические ещё куда ни шло, позволяют себе только непрерывное бибиканье, по поводу и без, но «узок их круг, страшно далеки они от народа»! В массе-то – как хотят, так и ездят! Только светофор уважают. Разметка, знаки – деталь пейзажа, не более. Вот такой деятель, решивший «зализать» поворот, выйдя на «встречку», нам и попался. Я-то рулил себе, не превышал, не обгонял, по своей полосе, конец подъёма с указателем, предупреждающим о крутом повороте направо, вдруг белое пятно, удар – и мы стоим. Тотти об автомат нос оцарапал, я пузиком о баранку приложился. Сзади Алёна загромыхала чем-то и Саша громко и внятно высказала своё мнение о неожиданной остановке. Пока я оправдывался и заводил наш пепелац, Тамир наружу выскочил. Я отъехал, точнее, съехал с виновника аварии со скрежетом и лязгом и тоже вылез, присоединясь к осматривавшему место ДТП «аборигену».
«Белая молния» оказалась местным ментовозом – полицейской машиной. Живых, на первый взгляд, в ней не осталось, по крайней мере, спереди. Два безголовых тела, залитых кровью.Что творилось на задних сиденьях, загромождённых смятой в гармошку и оторванной от передних стоек крышей, у меня лично желания выяснять не было – останки водителя и переднего пассажира своим видом глаз не радовали. Да и, откровенно говоря, ссыкотно было – начнёшь их вытаскивать, реанимировать, а они в благодарность жрать нас примутся. Так что – нафиг гуманизьм, лишнее это.
А вот Тамир удивил. Для начала совершенно спокойно вытащил из кобур водителя и переднего пассажира пистолеты и запасные магазины. Потом, дотянувшись до ключей в замке зажигания, с пульта открыл багажник. И в довершение снял с руки водителя часы.
- Тотти! Ты меня пугаешь!
- Чем?
- Ну оружие – ладно, но часы-то?
- «Улисс Нардин», стоят как Асуанская плотина, новенькие – этот поц явно стибрил где-то.
- Поц???
- Что тебя удивляет больше? Что я часами разжился или..?
- Блин, скорее «или»…
- Ты что, правда думаешь, что весь Египет, как один, ненавидит евреев?
- Ну как-то типа да!
- Да двум третям, если не больше, что Израиль, что евреи – похуй. Кровью мусульманских младенцев не питаются, не насилуют и не грабят – живут рядом. Что мне, гореть огнём священной ненависти? У меня семья, бизнес свой, маленький, но свой – мне некогда! Вот Судан – это да!!! Это...
Всё, уселся на любимого конька… Если не остановить, его пропрёт на часовую лекцию о «выродках рода человеческого», живущих за линией южной границы. Год назад уже просвещал.
- Давай потом как-нибудь новости перескажешь, а? Ты багажник зачем открыл? Вот и пойдём глянем!

Глянули, блин… Нет, приятства были – два местных «калаша» нечищенных и туристическая сумка с патронами россыпью и магазинами, но и всё! Одна из двух оставшихся сумок набита – с виду – низкопробной ювелиркой, а вторая – вперемешку пачками долларов и евро. Дебилы! Откупаться от мертвяков собирались? Или войну объявлять кому-то? Лучше б хавчика какого-нибудь запасли, всё ж нам полезнее было. Дотащили трофеи до машины, загрузили, загрузились сами, вкратце девушек проинформировали и тронулись дальше.
Отъехали метров на десять от бывшего полис-кара, сзади неожиданно «Бам!Бам!». Я тормоз в пол, Тамир многострадальным носом опять приложился и Алёна вновь загрохотала чем-то.
- Саш! Погоня?
- Нет. Ментов кремировала. От греха.
- Можно ехать?
- Трогай!

Ухмыляясь, я "тронул". В зеркале заднего вида стоял чёрный столб дыма, рвущийся в небо.

Здание «Центра морского отдыха», точнее, съезд к нему, привнесли в неуютно-хмурое моё настроение неожиданно весёлую струю. Наверняка в предыдущие визиты мимо проезжал, но взгляд за эту вывеску зацепился впервые. Представьте себе щит приблизительно три метра на четыре, на котором крупно написано «MARINA CENTER». А ниже, но крупнее – «МАРИНА ЦЕНТР» и местный мобильный телефон. Мысль, что девушки с Тверской перекочевали сюда из холодных и негостеприимных московских улиц и ударно рубят местные фунты,неожиданно развеселила. А уж обалделый вид Тотти, с которым он выслушивал причину моего «пробоя на хи-хи», и вовсе задрал планку настроения на невиданную за время зомбокалипсиса высоту.
Собственно, сам центр воображение не поражал. По всей видимости, когда-то кто-то по-житейски смекалистый, вложив денег, облагородил небольшой естественный залив, углубив его и построив причал и что-то типа волнореза. Ну и небольшое двухэтажное здание, стоящее метрах в пятидесяти от линии прибоя выстроил. К этому-то зданию мы и подъехали.
Заглушив двигатель, я обернулся назад.
- Ну что, барышни, пошли знакомиться?
- Выходите и ждите! Я Алёну проинструктирую и присоединюсь!
Ну, мы «юноши понятливые», вылезли, стоим, по сторонам смотрим, с окружающим пейзажем знакомимся. Знакомиться было с чем – невидимое с дороги, за административно-жилым зданием стояло другое, чуть меньшего размера, от которого к воде у причала были уложены рельсы. А вот и нужный нам водный транспорт – две пластиковые моторки и небольшой катер!
Грохнула бортовая дверь, и со словами «Я здесь!» появилась Саша, серьёзная такая, с автоматом…
- Пошли?
- Пошли потих… А это что?
Башня «Фахда» рывками развернулась и нацелила пушку в сторону съезда с дороги.
- Там Алёна. Как стрелять, я ей объяснила, в кого – тоже.
- И в кого?
- Во всех. А особенно – в военных! Сестра-сестрой, но нас мало, а «часовой» необходим!

Дверь в «гостиницу» была заперта. Закрыт был и «лодочный сарай», до которого втроём сторожко дошли, обломившись с «гостиницей». Ну, по «допесцовым» меркам, на местную смертную казнь мы уже наворотили – грабёж, угоны, расстрел «мирных» жителей, мародёрство… Поэтому заморачиваться не стали, вернулись к гостинице и высадили запертую, но стеклянную дверь. Тихо, спокойно, деревянная мебель… Приятная гостиничка!
- Тотти, ты единственный из нас здесь бывал, так что тебе и карты в руки!
- Ага. Пойдем!
- Саш, покараулишь?
- Давайте, идите! В случае чего – кричите!
Улыбаясь, мы ушли, точнее, я ушёл вслед за Тамиром. Он, видимо, не раз здесь бывал, потому как шёл с уверенностью человека, знающего, куда и зачем идёт. Пятая дверь от входа, ручка вниз-не идёт, ногой – дверь открылась, а нас чуть не сбила с ног волна вони.
У красивого светло-коричневого стола с обтянутой кожей верхней крышкой, в роскошном кожаном кресле сидел, видимо, хозяин всего окружающего великолепия. Бывший хозяин – украсившему стену своими мозгами катера и гостиницы уже вроде как ни к чему.