Шел снег. Маленькие снежинки опадали с небес на нашу грешную землю, покрывая белым ковром окружающую грязь. А грязи кругом было много...
Лейтенант только что построил взвод. Осмотрев своих бойцов, произнес короткую и, как ему казалось, проникновенную речь. Он представлял себя великим полководцем перед великим же сражением. Ему недавно исполнилось двадцать два, и он был полон сил и иллюзий. Жить ему оставалось не больше двух часов.
Прошла отмашка ротного и послышалась команда: 'По машинам!'. Солдаты резво, но неуклюже стали занимать свои места в БТРах, с испугом выглядывая наружу. Несколько минут, и бронированные машины, медленно, словно черепахи, двинулись в сторону города. При въезде в него, уже в сгущающихся сумерках, кто-то в приоткрытые бойницы увидел надпись на эстакаде, намалеванную белой краской: 'Добро пожаловать в АД!'.
Приближалась страшная новогодняя ночь девяносто четвертого на девяносто пятый...

Андрей проснулся. Этот кошмар вернулся опять, как впрочем и всегда. Психологи не помогали, и последние лет десять Андрей высыпался только чудом. Все более-мение исправилось когда появилась Марина. Она приголубила и отогрела раненое сердце, залитое водкой. Раны зарубцевались, а водка исчезла. И через год появился Кирюша и кошмары исчезли совсем.
Но два года назад они вернулись. Их принес пьяный водитель, сбивший Марину на пешеходном переходе и протащивший её за машиной сорок метров.
Мир снова рухнул, но к водке Андрей не вернулся, а все свое внимание отдал сыну. Все выходные они проводили вместе - в походах, музеях, прогулках. Город Волгоград позволял это.
Вот и сегодня они отправились на прогулку. Был майский солнечный день, в который усидеть дома было решительно не возможно.
Они шли по Центру, Кирюха доедал уже второе эскимо, а Андрей глядел на самое близкое в Вселенной существо.
- Папа, а к Тёте пойдем?
Тётей Кирилл называл композицию Родина Мать. Её огромные размеры, величие и монументальность захватывали пятилетнего мальчика. Он боялся её и восхищался одновременно. И каждые выходные упрашивал отца поехать именно к ней.
- Нет, сына, не пойдем, - Андрей потрепал белокурую шевелюру наследника. - На следующей неделе. Хорошо?
- Хорошо, - ответил он, немного расстроившись. - Но толко на следующей неделе точно!
- Обещаю! - ответил отец. - А теперь поехали лучше на карусели!
- Поехали! - Кирюха заулыбался, и взяв папу за руку, потащил его к остановке.
Не прошло и двух минут, как подъехала желтая газель-маршрутка. Забираясь в неё, они не обратили внимание на человека с черной спортивной сумкой на коленях рассевшегося на заднем сидении. Человека звали Хамзат, а в большой черной сумке была бомба.
Андрей только успел занять место, спиной к Хамзату, усадив сына на колени, когда раздался взрыв.

Все тело пронзала боль. Андрей открыл глаза, но их залила кровь. Хоть и с неимоверным усилием, он смог пошевелить рукой и стереть кровь с лица и глаз. Следующие что он сделал - приподнял голову и огляделся.
Кирилл лежал у него на груди, но веса его на себе Андрей не чувствовал. Сын был тоже в крови от порезов стекла, но был жив.
- Папа! Больно! - простонал он, и Андрея захлестнула еще одна волна боли, вроде как за сына.
Руки-ноги двигались, значит ничего не сломано. Голова гудела. Еще одна контузия, но ничего, он проживет, а вот сын...
- Кирюх, ногами руками подвигай. Можешь?
- Нет, пап, больно!
- Где больно? Что болит?
- Рука болит. Левая!
Плохо, значит сломана или перебита.
Волевым усилием Андрей смог подняться, уложив сына на траву, склонившись над ним. Рука оказалась просто сломана, по телу было много порезов, но не глубоких. Они с сыном чудом выжили.
И тут Андрей понял, что не один, кто-то стоял за спиной. Оглянувшись он увидел каких-то ребят в немецкой форме. Реконструкторы, промелькнуло у него в голове. Что они делали здесь и сейчас, ему было все равно, главное, что они могли помочь.
- Ребят! Помогите! - Крикнул он им. - Ребенку надо в больницу!
Однако реконструкторы отреагировали странно. Они о чем-то между собой переговаривались, поглядывая на раненых отца и сына, однавременно помахивая в их сторону винтовками.
- Да помогите же! Что как фашисты проклятые!
Кажется это они наконец услышали. Не высокий и самый худой из них, улыбаясь отделился от группы и направился к ним. Не доходя до них шага три, он вскинул свою винтовку, и так же улыбаясь, выстрелил.
Пуля не промахнулась, угодив прямо в лоб мальчику. Ошарашенный Андрей глядел на все еще улыбающегося убийцу сына и не мог поверить в происходящее. Даже когда черное дуло смотрело на него, он до последнего надеялся что это сон.
Резкая автоматная очередь. А может быть и несколько очередей, Андрей не понял. Весь мир сжался лишь в узкую полосу, захватывающую лишь тело сына. Слезы текли у него по щекам. Первые слезы после армии, после того ада. Даже когда умерла марина, его глаза оставались сухими, ну а сейчас он потерял всё.
Он не видел, что стало с фашистами в немецкой форме, не видел как пулим впивались в их серые мундиры, вырывая куски плоти и брызги крови.
Кто-то положил руку ему на плечо и сказал : 'Пошли', и он, словно в тумане, взяв труп мальчика, пошел. Он глядел на болтающиеся ножки и левую ручку, правая была прижата к телу, а на лицо взглянуть он боялся. Боялся, что не переживет этот момент, что сердце его разорвется на части. Усилием воли он поднимал голову и упирался взглядом в спину впередиидущего, одетого в какую-то рубаху цвета хаки.
Кто-то крикнул6 'Бежим! Не успеваем!', и все побежали. Андрей не отставал.
Наконец все вбежали в подъезд какого-то дома, все побежали по ступенькам вверх, и Андрей тоже ходел бежать за ними, но вновь чья-то рука опустилась ему на плечо: 'Нет, тебе вниз. В подвал.' Андрей повиновался.
С десяток ступеней, ведущих к темному провалу, где мелькают какие-то непонятные огоньки и доноситься шум человеческой активности.
Его встретили, показали куда положить тело и оставили один на один со своим горем. Андрей стоял над телом сына и плакал, сколько времени он даже и не знал. Он не заметил как у него за спиной кто-то встал.
- Кхм! Это... - замялся этот кто-то в нерешительности, - отвлекитесь.
Андрей оглянулся, за спиной стоял молодой паренек в красноармейской форме с отложным воротником и чистыми петлицами.
- Что?
- Вас старший лейтенант вызывает.
- Кто?
- Это... - паренек вновь замялся, - старший лейтенант Евсеев, командир роты. Он ждет вас на втором этаже в семнадцатой квартире.
Контуры мира начали проявляться для Андрея. Он наконец осознал, что сидит в подвале, где рядом с телом его сына лежат еще мертвые люди. Почти все они были в старой, времен Великой Отечественной войны, форме, хотя попадались и гражданские. У дальней стены, на матрасах и одеялах лежат раненные, перевязанные в самодельные, из разорванных простыней, бинты Тут же рядом с ними суетится девчушка, лет двадцати, тоже в военной форме, в пилотке и сапогах, в услужении у которой был мальчишка, лет тринадцати. Они поили раненых, укладывали их поудобнее, всячески пытались ухаживать за ними. Но окончательно к реальности его вернул какой-то крепыш, ввалившийся в подвал с ППШ в руках.
- Где там спасенный? Лейтенант ждет!