Популярная модель радиотелефона Senao SN-568 снята с производства в июне 2001 года.

Вместо нее теперь выпускается модель SN-568B, которая отличается только комплектацией.

- Это коллекция, детка! – ответила я. – Надо различать преклонение, как этот п*дор, и просто коллекция. Во! Ты слышала о Параде Победе в 1945 году в Москве?
- Нет… - все, кроме русских выразили недоумение.
- У меня есть запись, посмотрите, - сказала я. – Так вот, одним из ключевых моментов было бросание фашистских знамён к подножию Мавзолея, где стояло высшее руководство Советского Союза. Потом помост сожгли, а знамёна отправили в коллекцию в музей вооружённых сил, где они хранятся до сих пор. Коллекция знамён, между прочим, составляет больше двадцати девяти тысяч штук.
- Ого! – вырвалось у всех.
- А про мою коллекцию ножей слухи ходили по всему ГРУ. Там есть даже африканский нож с рукоятью из кости человека. Я его в поединке у ихнего колдуна отняла и им же колдуна убила. С тех пор нож стал моим, а я стала ихней не то колдуньей, не то ведьмой-оборотнем…. Сань, глянь, что с "буханкой"?
Сашка полазила под машиной, подсвечивая фонариком. Вылезла, отряхнулась:
- Ну чтож, машина, как ни странно, в полном порядке. Видать, хороший мастер её пользовал.
- Тогда есть предложение продать хозяину заправки "японку" и пересесть на УАЗ, - сказала я. – Хозяин, по¬мнится, жаловался, что ему машина нужна, а заправку оставить не на кого.
- Тёть Жень! – дёрнул меня за руку Даниэль, когда услышал перевод на иврит, - а чем УАЗ лучше тойоты?
- Ну, как тебе объяснить… - я на мгновение задумалась. – Дай-ка, ножик!
Я взяла подаренный ему накануне ножик с парой десятков всяческих инструментов, предмет глубочайшей зависти всей детворы в караване, и достала свой – здоровый режик.
- Смотри, на первый взгляд твой нож лучше: есть и шило, и ножницы, и плоскогубцы, и отвёртка, правильно? – Все кивнули. – Однако главная задача ножа резать. Так? А вот с этим у твоего ножика проблемы. Ну прутик срезать, кусочек колбаски отрезать и всё. А моим можно и палку перерубить, и шину пробить, и метнуть.
Я бросила свой нож. Пролетев метров двадцать, он вонзился в деревянный столб. Малята кинулись к столбу, но не смогли даже пошевелить нож. Безуспешными оказались попытки и остальных его вытащить. Только Сашке удалось покачать его вверх-вниз, но это и всё. Я подошла, повернулась спиной и коротким рывком вытащила нож из столба.
- Но как?! – все уставились на меня.
- Заветное слово знать надо! – показала я язык. – Оно утраивает силы!
Несмотря на приставания, я продолжила рассказ о машинах:
- Точно самое тойота против "Буханки". Много всяких прибамбасов, но вот ездить по бездорожью у русской машины получается лучше. Она простая и надёжная, как этот самый тесак. Помню, как-то в Сибири под Томском ехали зимой на учения на подобной "буханке". Нас обогнал американский хаммер. Шофёр ещё средний палец показал. Километров через сорок крутой подъём на гору. А горка то скользкая. Хаммер на обочине, водила одевает цепи на колёса. Мы так на "Буханочке" бодренько наверх, а водиле сразу штук двадцать средних пальцев одновременно показали.
Все засмеялись.
- Знаете, - продолжила я, - все эти мерседесы конечно бенцы, но наши "козлы" и "буханки" гораздо больше приспособлены к бездорожью и полевым условиям. Наверное, я буду иметь и другие машины, но эта "буханка" останется у меня ну очень надолго. Ладно, пошли спать…
Утром мы предложили хозяину машину за две тысячи экю. Тот начал плакаться на счёт денег, что большие расходы… и предложил пятьсот экю. Из разговоров со старожилами я поняла, что подобные машины стоят не менее двенадцати-пятнадцати тысяч экю, а то и дороже. Предлагать пять сотен за машину – это вообще не уважать продавца. Я пожала плечами и пошла прочь. Идиотов пусть в другом месте ищет. Хозяин бросился за мной, но я не захотела с ним иметь дела.
Наш БПЛА обнаружил засаду после полудня. Большая банда, не менее сорока машин, разбитых на четы¬ре группы. Да ещё пару раз над нашим конвоем проскакивал ихний БЛА. Мы остановились в пятнадцати километрах якобы на перекус и оправку.
- Что делать будем? – спросил майор Колокольцев.
- Есть идея, - предложила я. – У бандитов задумано красиво. Наш караван идёт по дороге, бандиты перекрывают дорогу, а в это время боковые группы наносят удар по центру и между ними. Но если я соберу отряд десять-пятнадцать человек и мы сами нанесём удар по крайней группе бандитов? Их всего около тридцати человек и не они не ждут удара. Должно получиться.
- Соседняя группа может услышать стрельбу и прийти на помощь, - заметил майор.
- У нас есть бесшумное оружие, - ответила я. – Нужны две вещи: умение метко стрелять и работа в команде. Сделаем так. Я возьму своих людей и ты ещё дашь четверых. Идёт?
- Идёт, - кивнул Колокольцев. – У нас ПББС (приборы бесшумной беспламенной стрельбы).
- У нас с этим получше, - усмехнулась я. – "Винторезы", 9А-91, два "барсука". Ну и несколько ПББС. Пусть твои парни подходят через четверть часа.
- А что ещё за 9А-91? – удивился майор.
- Увидишь! – сказала я.
Я собрала отряд и рассказала о принятом решении. Таню и её подруг попросила посидеть с детьми. Дети же не выразили восторга, а потребовали идти с нами. Но тут я рявкнула от души. Малышня забилась в машину и таращила оттуда глазёнки.
И тут я обратила внимание на один момент.
- А где волосы-то? – удивилась я.
Все-все-все, кроме "истинного арийца" и его жены были пострижены "под ёжик", а Воен ещё и побрить голову успела.
- Зачем?! – изумилась я.
- Мы как наша атаманша! – сказала Мари. – Побрить только не успели.
- "Все почти с ума свихнулись, даже кто безумен был"… - только и смогла я сказать и махнула рукой. – Пошли, атаманцы!
В общем, я выдала бесшумное оружие, один 9А-91 достался и солдату из конвоя. Мы загрузились (набились) в "буханку" и поехали. Сверху на машину набросили маскировочную сеть. Предосторожность себя оправдала. Встревоженные длительной неподвижностью конвоя, бандиты запустили БЛА. Татьяна, получившая крат¬кий курс руководства нашим беспилотником (Главное- ничего не трогай! Пусть висит в этой точке! А ты нам сообщай обо всех изменениях на этом экране!), вовремя сообщала, и мы замирали на время полёта.
Наконец мы заехали в тыл бандитам. Я кратко проинструктировала всех: начинают бесшумные винтовки и автоматы. Пулемёты вступают в дело только тогда, когда какая-нибудь машина попробует удрать. Выгружаемся, разворачиваемся в цепь, взбираемся на холм и по моей команде начинаем.
Выбравшись из машины, мы вытянулись цепью и полезли на холм, за которым скрывались машины бандитов. Предупреждённые, все ждали моего сигнала. А передо мной открылись три джипа с пулемётами на турелях и семь багги. Все сидели на своих местах и ждали сигнала к началу атаки. Я шепнула в "ходи-болтайку": "Поехали!" и выстрелила в негра за пулемётом. Получив пулю в затылок, он сполз по турели на пол.
Стреляли одиночными, в крайнем случае – короткими очередями по два-три патрона. Будто сама смерть взмахнула косой – такой массовый падёж бандитов случился. Одна багги взревела мотором, - водитель успел заметить смерть соседа, но тут сразу трое всадили в него пули. Пулемёты так и промолчали.
-В машину! – приказала я. – Бегом! Работа не закончена!
Переместились к следующей группе. Но тут или бандиты оказались беспечнее, выбрались из машин, или командир не смог держать их в кулаке, Мы, примерно, две трети выкосили, прежде чем бандиты опомнились и начали стрелять в ответ. Тут заговорили наши пулемёты, подавляя начавшееся сопротивление. Из=за соседнего холма на помощь выскочило несколько багги и джип, но встретили мощный ответ. Все, бросив недобитых бандитов, открыли огонь по гостям, а я, Мари и Генрих ударили по ним из "мух". Генрих промахнулся, а я и Мари попали. Две багги превратились в костры, джип и ещё одна багги перевернулись. Последняя багги скрылась за холмом. Запиликала рация:
- Всё! – сообщила Таня. – Всё, бандиты уходят! Головная группа и вторая, побитая вами развернулись и мчатся прочь!
- Спасибо! – поблагодарила я и переключилась на "ходи-болтайку". – Кто рядом, посмотрите, что с Генрихом!
"Истинный ариец" лежал, разбросив руки, а вокруг головы расплывалась кровь. Первой добралась к нему Тиффани. Потрогав артерию, она сообщила:
- Жив! Только без сознания!
Тут подоспела Воен. Оттолкнув блондинку, она осмотрела Генриха и сообщила:
- Жить будет. Пуля по башке чиркнула. Только рану зашить надо. Я сейчас!
А я повернулась к остаткам бандитов внизу и крикнула по-английски:
- Граждане бандиты! Ваши дружки сбежали и на помощь к вам не придут. Предлагаю сдаться! Гарантирую жизнь! – И повторила по-испански.
- Ты что?! – изумилась Мари. – Оставишь их в живых?!
- Обещала я, - с усмешкой ответила я, - а майор Колокольцев, а тем более шериф Аламо, которому мы передадим пленных, никому ничего не обещали. Так ведь?
Тем временем из-за машин, подняв руки, вышли четверо.
- Михаил, Сашка, - приказала я, - берёте джип, сажаете туда пленных и везёте к конвою. Вы остаётесь и караулите это кладбище, - приказала я солдатам. – Мы едем с нашим раненным арийцем. Всё, по машинам!
Встретили нас с бурным восторгом. Известие, что группа товарищей отправилась на бой с бандитами, в мгновение ока разнеслась по каравану, некоторые хотели немедленно отправляться на помощь, и майору стоило немалого труда их остановить. А когда приехал джип с пленными, все потребовали преследовать бандитов. Впрочем, некоторые громко говорили, причём так, чтобы слышали члены рейда:
- И что тут такого? Это любой мог бы сделать…
Тиффани не выдержала и ответила одному такому критикану:
-А ты представь, что бандиты заметили передвижение машины и устроили засаду. Трое с пулемётами или один с РПГ. Один выстрел – и всё. И никто никуда не едет. Представь, что ты ехал в этой машине. Представил? И убитым себя тоже?
- Оставь! – взяла я её под руку. – Человеку просто дико завидно.
- Что с ним?! – к Генриху бросилась Татьяна.
- Контузия, - объяснила Сашка. – Завтра будет как огурчик, хоть может ещё и заикаться.
- Так, есть вопрос ко всем, - громко объявила я. – Кто хочет порулить багги или джипом до Аламо?
- А какое вознаграждение? – спросил кто-то.
- Крепкое рукопожатие! – под всеобщий смех ответила я.
Очень быстро колонна выдвинулась к месту боя. Три десятка машин заняли своё место в караване. Не-смотря на потерю времени, в Аламо мы приехали, когда начало темнеть. Делёжкой трофеев, как решили мы с майором, заняться утром, в часиков восемь.
-Мари, ты у нас супер-интендант, вот и возьми на себя это. В помощь тебе Тиффани и Михаил.
ГЛАВА 2
АЛАМО
В гостинице, - её названия я не заметила, но за стойкой стояла необъятная толстуха, - я сняла сразу три номера. Один – нам с Сашкой, второй – Воен и Кате с ребятёнком, Мазаль с Эстер, и мальчикам – Даниэлю и Леви. Но, в общем, вся наша банда тут была в полном составе. Не знаю почему, но мы, похоже, сразу понравились друг другу, я и необъятная мадама.
- Это все ваши? – спросила она, глядя на этот бедлам из пяти детей.
- Мои, мои, - я вздохнула. – Какой-то дурдом. Две недели не прошло со дня приезда, а у меня на попечении уже шестеро детей! Что будет через месяц?
Толстуха хохотнула.
- Детский сад откроешь! – и протянула руку: - Элли Портман, хозяйка отеля.
- Евгения Муравьёва, атаманша этой банды, - представилась я, пожимая.
Как ни странно, рукопожатие было крепким.
- Так, все слушают сюдой! – обратилась я. – Обычно я даю полчаса помыться и переодеться, но сегодня, из-за наличия новичков – сорок пять минут. Через сорок пять минут встречаемся тут и всей бандой идём в ресторан ужинать.
- И попрошу женщин не забывать, что женщины должны быть с пистолетами или револьверами, - добавила миссис Портман. – В Аламо без оружия женщине в обществе появляться неприлично.
- Слышали? – перевела я, не знающим англицкий. – Аламо не Порто-Франко, выходить в город только с оружием. И да, Воин, можешь носить свой ревОльвер.
Лицо девушки радостно осветилось. Почему-то этот здоровенный "кольт 1911" 45 калибра, что тогда я ей подарила на корабле, ей безумно нравился.
- Мисс Муравьёва хорошо стреляет? – спросила вдруг мадам Элли, глядя на мои пистолеты в кобурах.
- Я не волшебница, - ответила я, - я только учусь.
- Послезавтра у нас будет Открытый чемпионат по стрельбе, - сообщила миссис Портман. - Стрелять будут из пистолетов. Съезжаются стрелки со всех анклавов от Китая на востоке до ПРА на западе и арабов с той стороны Залива. Почему бы вам не показать свой класс?

И тут вся банда насела на меня, требуя, чтобы я приняла участие. Особенно приставали Сашка и Катя, видевшая моё умение на стрельбище базы "Россия". "Покажи, что умеет спецназ ГРУ!" – басила Сашка.
- Так мне записать тебя? – спросила миссис Портман.
- Записывайте! – махнула я рукой. – Иначе они мне мозги проклюют.
Толстуха позвонила какому-то мистеру Питерсону, что записала новую участницу, наверное последнюю под номером 392. Положив трубку, миссис Портман посмотрела на меня:
- Система знакома? Выходят по пятнадцать человек и стреляют по мишени, двадцать пять набравших большее количество очков, выходят в четверть финал, потом десять в полуфинал и трое - финал. Потом вручение приза победителю и банкет.
- Главное – это банкет! – хихикнула Тиффани, висня на Михаиле, чему тот вовсе не был против.
-В общем, встречаемся через сорок пять минут в ресторане, - подвела я итог.
Уже в ресторане Сашка спросила:
-Наблюдаю на твоём челе усиленную работу мысли, подруга. Сомневаешься, что победишь?
Все вдруг замерли и уставились на меня.
-Не-а! – ответила я. – До тройки я гарантированно добираюсь, а там уж будем посмотреть. Я хочу заработать как можно больше денег. Сейчас всем табуном идёте к букмекеру и ставите деньги на моё попадание в восьмую финала, в десятку, тройку и первое место. А завтра и послезавтра ничему не удивляйтесь. А лучше всего подыгрывайте.
-А сейчас что делать? – это Татьяна.
-А сейчас пойдём погуляем по городу, - ответила я. – Ну, кто хочет, конечно.
Как ни странно, никто не захотел, все устали. Только Воен да Катя со мной увязались. Почти все магазины были уже закрыты. "Оружейный магазин Сэма" тоже. А вот "Стволы и ножи" оказался открыт. Наверное потому, что хозяин живёт наверху. Почему я так решила? Потому что на втором этаже тоже горел свет. А магазинчик бедноват был. Ножи, пистолеты, пара М-16 да китайский "калаш". Нет, не хозяин, хозяйка. На звонок дверного колокольчика вышла такая девочка! Лет двадцати-двадцати двух, высокая, сисястая, длинноногая, смазливое личико, густая грива чёрных волос. Но меня другое заинтересовало: как она двигалась. А двигалась она как мастер рукопашного боя. Я сделала движение рукой, девушка непроизвольно отреагировала. Это в подкорки вбивается. А красуля волчицей на ме¬ня посмотрела и схватилась за кобуру с 17-м "глоком".
- Мир, подруга! – засмеялась я. – Давно с Острова Свободы?
- Год, - ответила та. – Но откуда…
- Ты мастер русского рукопашного боя, - объяснила я, - но с несколько своеобразной техникой, которую я встречала только у кубинцев. Сложить два и два большого труда не составило.
- Ты была на Кубе? – удивилась девушка.
- Была, - кивнула я. – Но не отдыхала, а училась. В школе "Чёрных ос" Ла Паласиос. Два месяца рукотворного ада…
Я помотала головой.
- Нет, меня учили не для спецназа, - отказалась девушка, - хотя если надо… -Тут она сообразила, что я сказала: - Тебя обучали в "Школе спецназа"?! Ты была не переводчиком?
- Нет, я служила в спецназе ГРУ, - сказала я. – Нашу группу к вам для повышения квалификации отправили на тренировку. Ну и ваши у нас тренировались. Я встречала ваши группы в наших лагерях.
- А там не было такого парня Фиделя? – спросила девушка. – Здоровенный чёрный хомре, большой любитель женщин..
- Негры были, - усмехнулась я, - и даже парочка Фиделей. Но тот, которого ты имеешь в виду, вовсе не негр и даже не латинос, а высокий белый парень. Как он меня достал! Таскал цветы охапками, пел серенады под окном, ходил следом и ныл о своём разбитом сердце. Гр-р-р!
- Он самый! – засмеялась красотка и протянула руку: – Мария Пилар Родригес!
- Евгения Муравьёва, - я пожала. – Бедноватый у тебя магазин.
- Я только несколько месяцев открылась, - пожала Мария Пилар плечами. – Откуда товар?
- Могу подбросить, - сказала я. – Есть трофеи, но нормальных магазинов не попадалось. Если хочешь, завтра утром свяжись с Мари – это наш интендант, особая примета - мулатка. С ней и договоришься о покупке. А пока… - я подошла к витрине, где заприметила длиннющую, не меньше метра рукоять, инкрустированную слоновьей костью и искусной гравировкой. – Это испанская наваха?
- Да, - кивнула, доставая оружие, девушка. – Тоже трофей.
Я открыла и закрыла наваху, несколько раз взмахнула рукой и наконец метнула в мишень.
- Отлично! – сказала я, вытаскивая оружие. – Беру. И вон то мачете тоже. Для своей коллекции. Как-то не получилось в тот раз заиметь.
И пропела:
- Потом Никарагуа, Куба, Фидель.
Потом Мозамбик, перелёты.
Потом в Эквадоре на наркокартель
Он сам поднимал вертолёты.
- О! А это откуда? – удивилась Мария Пилар.
- Это песня "Полковник спецназа", - сказала я, расплачиваясь за покупку. – Шуточная. В общем, подходи.
Вечером перед сном я достала патрон и проглотила порох из него. Древний фокус, который применял ещё Шакал, чтоб выглядеть больным. Лицо стало отёчным, под глазами появились мешки, кожа стала жёлтой. В углу комнаты возникли три пустых бутылки виски "Одинокая звезда", а на столе – на четверть заполненная. Так же на столе появился стакан, воняющий виски, и почти нетронутый нарезанный лимон. Сашка хихикала, наблюдая за созданием декораций.
- Смейся, смейся, - ухмыльнулась я. – Только не забудь свою реплику в нужный момент.
Позавтракав в кафешке, мы отправились сначала в представительство Ордена, где оформили моё опекунство над спасёнными детьми, а потом в Банк Ордена, где мы получили премиальные за убитых бандитов.
Надо сказать, вся наша банда почти в полном составе шлялась со мной: Сашка, Воен, Генрих с Татьяной, Катя с ребятёнком и четверо еврейчиков. После банка, мы отправились по магазинам, где купили детям одежду – всякие джинсы, шорты, майки, футболки, платья, сарафаны и прочее. На вопли Даниэля и Мазаль, что у них есть одежда и больше не надо, я ответила, что вполне могут не носить. Но ни от кого не ускользнуло, как крутились Мазаль и Эстер в обновках перед зеркалом, с каким удовольствием надел Даниэль сапожки. А Леви вообще отказался снимать джинсы и футболку. В телефоны же вообще вцепились – оторвать только вместе с руками.
После этого вся наша банда отправилась на стоянку, где поприсутствовала при оценке добычи и её разделе. Тут же была и Мария Пилар Родригес. Оценив мой внешний вид и аромат виски, она сморщила свой носик, кивком поздоровалась и отвернулась. Мы с Сашкой переглянулись и еле-еле не рассмеялись. Ну и на майора Колокольцева я произвела впечатление. Скривился, слов тухлятину почуял.

Детвора долго сидеть на месте не могла, начала бегать, прыгать, скакать по машинам. Я их подозвала и предупредила, чтобы ничего не хватали, не ломали, если что отвалится – немедленно звали меня. Не прошло и получаса, как ко мне прибежал Лева: "Тётя Женя! Там что-то отвалилось!" Естественно, его воплей на иврите никто, кроме меня не понял.
- Чего он хочет? – поинтересовалась Мари.
- Там у них "что-то отвалилось", - усмехнулась я. – Надо пойти посмотреть.
- А они не соврали? – выразил сомнения "истинный ариец".
- Могли, - согласилась я, - но не думаю. Надо посмотреть.
Леви привёл нас к одному из джипов, отбитых накануне у банды. Пол у джипа раскрылся и там виднелся какой-то футляр. Я его вытащила и открыла. "Мать, мать, мать!!" – выразила я своё отношение.
- Что это, Жень? – поинтересовалась Сашка, заглянув внутрь через моё плечо.
- Это американский миномёт калибром шестьдесят миллиметров. Вес – около двадцати килограммов. В общем, ничего штука, - сказала я, - только нам не нужна.
- Почему? – не понял майор.
- Потому что с машины не очень постреляешь, объяснила я. - Надо останавливаться, устанавливать, стрелять. Это скорее для атаки фермы или заправки подойдёт. Или отбиваться от атакующих. А на машинах лучше АГС применять. Дальнобойность почти такая же, а пользы гораздо больше. Не нужен?
Майор отказался: Русская армия вооружена оружием российского производства, так что американский миномёт там и даром не нужен.
- А чего ты сама не хочешь взять? Ведь там, где ты обоснуешься, хорошим вкладом в ополчение будет.
- У кого вообще ничего нет, оторвут с руками, а у нас в машине "поднос" есть, - ответила я. – Зачем это амерское убожество?
Все промолчали. Я спросила у Марии Пилар не хочет ли она взять миномёт для продажи. Фермеры или ранчеро конечно возьмут. Девушка поколебалась, но всё-таки согласилась взять. Однако, заметила, что если у неё не купят в течение трёх месяцев, то она найдёт меня и настучит этим миномётом мне по башке.
Потом пошли на стрельбище. Я понаблюдала за стрельбой других, оценила стрельбище, сама немного постреляла. Честно скажу, что намеренно стреляла плохо. Стыдуха! Потом пошли обедать. Я накатила ещё па¬ру стаканов виски и заставила всех петь "В нашу гавань заходили корабли". Стены содрогались от рёва поющих:
- В нашу гавань заходили корабли-корабли,
Большие корабли из океана.
И пили-пили-пили моряки-моряки
За здоровье своего капитана!
Причём пели все, даже те, кто вообще не знал русского. Примчался шериф, а хор слаженно выводил:
-И в воздухе сверкнули два ножа, два ножа.
Пираты затаили все дыханье.
Все знали капитана, как вождя, как вождя
И мастера по делу фехтования.
Плюнув, шериф поспешил убраться, потому что почувствовал, что и сам вот-вот запоёт.
Потом я прицепилась к какому-то парню, требуя назвать имя победителя завтрашних стрельб.
- Как это ты не знаешь? – изумилась я. – Вот, это я победитель! – Ловко усевшись ему на колени, я обняла его за шею и зашептала ему в ухо но так, чтобы все слышали, дыша перегаром: - Ты уже поставил деньги? Нет? Ставь на меня! Вернейшее дело! Не прогадаешь! Все-все на меня ставь!
Парень морщился, кривился, старался спихнуть меня на пол.
А я заорала:
- Хозяин! Мы хотим выпить за мою победу!! Бутылку "Одинокой звезды" и два стакана! Хотя, почему два? – Я обвела помещение взглядом. – Всем по стакану виски! Пьём за мою победу!!! Гип-гип ура-а-а!!!
Как известно, за чужой счёт пьют даже трезвенники и язвенники. Все выпили. Ко мне подошли Сашка и Мари и стали уговаривать идти спать. Я сказа, что выпьем ещё по одной и пойдём. И потянула почку денег из кармана жилетки. И естественно, рассыпала, стала собирать – выронила ТТ из кобуры. Подобрала ТТ – уронила деньги. Собрала деньги – выронила "маузер", подобрала "маузер" – уронила ТТ.
- Ну надо же так нажраться! – подошла Сашка, подобрала ТТ и хотела взвалить меня на плечо.
- Сама! – я отшатнулась. – Сама!
Повернулась к дверям, прицелилась и попыталась выйти, но промахнулась врезавшись в косяк. Остановилась, покачнулась и… упала. Тут же свернулась в клубочек и засопела, попытавшись накрыться своей шляпой. Подошла Сашка, покачала головой, забрала шляпу, взвалила меня на плечо и понесла в отель.
-Ну как тебе моё выступление? – спросила я, изображая в усмерть пьяную.
-Это было что-то! – сказала Сашка. – Как мы пели! А как ты этого парня терроризировала! Пестня!! И вся на¬ша банда поверила, что ты нажралась, особенно когда ты всё начала ронять. Это было что-то!!!
Миссис Элли Портман лишь покачала осуждающе головой, глядя как Сашка тащит меня в номер. К сча-стью, номер уже был убран, бутылки исчезли, кровать застелена чистым бельём. Сашка стащив с меня берцы, положила на кровать. Котёнок Капрал, принюхался, учуял запах виски, негодующе фыркнул и перебрался на кресло, где развалилась Сашка.
- В следующий раз, когда я задумаю играть алкашку, - попросила я, потирая ушибленный лоб, - ты мне бутылкой по голове тресни.
- С превеликим удовольствием! – ответила Сашка.
Я встала, разожгла спиртовку, стала варить кофе. Но тут в наш номер стали просачиваться члены нашего отряда. И все с одним вопросом: "Ну что? Спит?" Когда с эти вопросом вошли Генрих и Татьяна, собравшиеся отреагировали жутким хохотом. Я разлила кофе всем по маленьким чашечкам, а себе большую кружку.
- Муравьёва, ты издеваешься? – возмутилась Сашка, получив кофе на полтора глотка, причём крохотных.
- Хочешь больше – свари, - кивнула я на кофейник. – Кофейник не резиновый, а желающих много.
- А ты? – Сашка указала на мою кружку.
- А я больная, мне лечиться нужно.
Жестом подвинув сидевших на кровати, я полулегла, поставив кружку на живот. Бурча что-то о наглых ведьмах, Сашка одним глотком осушила чашечку и принялась варить новый кофе.
- Женя, а для чего ты устроила этот цирк в ресторане? – спросил Генрих. – Я думал, что ты совсем пьяная, но сейчас гляжу…
Я открыла один глаз и оглядела "истинного арийца", потом спросила:
- После этого цирка ты бы поставил хоть один цент на мой выигрыш?
- Да нет, конечно! – воскликнул тот.

- Вот! – подняла я палец. – И до самого конца я хочу поддерживать впечатление, что мне дико везёт, что я побеждаю случайно. В этом случае ставить будут против меня. И при моей почти гарантированной победе мы выиграем просто сумасшедшие деньги.
- А почему "почти гарантированной победе"? – не поняла Тиффани.
- Потому что 100% тебе даже бог не даст, - фыркнула Мари.
- А как ты собираешься это самое впечатление производить? – полюбопытствовал Генрих.
- Для этого надо две вещи, - поведала я. – Первое: всегда быть в конце прошедших в следующий тур. Повезло, мол. Второе: уметь быстро считать в уме, чтобы определить проходной балл. Ну и немного везения. Везение сработало, что я в конце списка. Осталось применить другие два. Завтра увидите. Кофе выпили? Свободны. И поменьше болтайте, что со мной. Спросят, отвечайте, что спит.
Все вышли. Остались Сашка и еврейчики. Они окружили меня, прижались. Даниель погладил по голове, а Мазаль поцеловала меня в щёку и сказала:
- Мы знаем, ты хорошая! Только больше не напивайся, пожалуйста!
- Ой, спасибо, ребятки, - я прижала их к себе. – Даю вам слово, что больше не буду!
Сашка замерла. Слово я давала редко, но всегда держала. Даже в ущерб себе. Тут скрипнула дверь и вошла Катя со здоровенной кружкой:
- Вот! Чтобы легче стало!
Я взяла кружку, понюхала, попробовала, глотнула.
- О боги! – выдохнула я. – Огуречный рассол!!! Ты на кухню ресторана ходила?!
- Ага! – кивнула девочка.
- Интересно, как ты объяснила, что тебе нужно, если ты только русский знаешь, - пробормотала я и снова отпила живительной влаги. – Вот Сашка, учись, как надо заботиться о ближних!
- Хорошо бы этим ближним меньше кривляться, - буркнула Сашка. – Так, ребятня, идите к себе в номер, Жене требуется покой и сон.
Пожелав мне здоровья, все ушли.
- Вообще вкусная, зараза, - отставляя кружку с рассолом, сказала я. – Будем отдыхать, подруга. Никуда ни ходить, ни бегать, ни о чём не волноваться. А просто лежать и читать о похождениях Шерлока Холмса и доктора Ватсона.
-Уотсона, - поправила Сашка.
-Ватсона, - отвергла поправку я.
-Уотсона! – настаивала Сашка.
Мы посмотрели друг на друга и расхохотались.
Едва я пристроилась на кровати с "Приключениями Шерлока Холмса", как в дверь постучали и вошёл местный шериф с листочком в руках.
-Шериф города Аламо Билл Мэрфи. Вот, а это надо полагать грабительница банков в Порто-франко, Милане и Рино по кличке Лысина и её помощница Верзила?
- Чего?! – у меня глаза на лоб полезли, а у Сашки челюсть о пол стукнулась.
- Того! – передразнил меня шериф. – Возвращаюсь в офис из трактира, прохожу мимо доски с портретами разыскиваемыми преступниками и вдруг замечаю ваши рожи. Вот интересно, думаю, когда это вы успели грабануть банки в Милане и Рино? Я пробил ваши данные по компьютеру, оказывается вы ещё и месяца не прожили на Новой Земле. Хорошо, что я заметил, а то ведь могли и арестовать!
- Истинный ариец! – расхохоталась я. – Отомстил!
- Кто это? – удивился Билл Мэрфи. – О чём вы?
- Бывший патрульный Ордена Генрих, - объяснила Сашка. – Женька как прозвала его "истинный ариец", так это прозвище и прилипло. А отомстил он за шутку в дороге.
И она рассказала о моей проделке. Шериф заржал, как жеребец.
- Надо будет запомнить… - сказал он. – Ландо, отдыхайте. Желаю победы, Лысина. Гы-гы-гы!!!
И ушёл, гогоча.
На следующее утро у входа на стрельбище столпилось около пяти тысяч человек. Я подошла к столам организаторов, где получила номер, напечатанный на листе бумаги - 392 , ниже были написаны имя, фамилия и в поле "откуда" - "переселенец", в поле "стрелковый клуб" - стоял прочерк. Еще мне дали две английские булавки с пожеланием закрепить номер на спине одежды, без номера на рубеж не пустят. Записали в журнал номер пистолета, проверили грузиком усилие спуска, предупредили, что стрелять можно только заводскими патронами, кроме бронебойных, и запрещены самокруты. Участников попросили построиться перед трибуной, а зрители стояли кто где.
На трибуну забрался руководитель местного стрелкового клуба, некто мистер Петерсон, владелец стрельбища и ресторанчика при нём, произнес небольшую приветственную речь, и объявил соревнования открытыми. Первые 50 участников пригласили на линию огня, прозвучала команда "приготовиться", а через пяток минут - "огонь".
Зрители расселись на заранее сколоченных скамейках. Я отошла в сторонку и взобралась на здоровенный камень, откуда отлично было видно мишени в мою компактную снайперскую трубу.
Потом вторая смена, третья...
Я внимательно следила за мишенями, вернее, за результатами попаданий. Результаты отборочной стрельбы очень оперативно вывешивали на стенды, стоявший около входа на стрельбище. На левом стенде висели результаты сплошняком, а на правый после каждой смены добавлялись фамилии вышедших в основное упражнение.
А меня заметили, тыкали пальцами и хихикали. Даже кличку приклеили – Чемпионка. И какое же удивление было, когда после оглашения результатов, оказалось, что я прошла в основное упражнение, показав в отборе 92 очка. Кстати, среди участников я заметила и Марию Пилар. Стреляла хорошо, вошла в первую двадцатку. Я ей помахала, та кивнула и отвернулась. Ишь, брезгует, красуля.
Две трети участников отсеялось, но оставалось ещё около ста двадцати человек. Точнее, сто двадцать два.
При помощи прозрачной стеклянной банки с крышкой, куда бросили записки с номерами, и чьей-то девочки лет шести, участников распределили по сменам, мне досталась третья.
Основное упражнение заняло три смены, общее время один час, одна мишень пробная, и четыре зачетных. Позади ходили судьи линии огня, следя чтобы никто не стрелял по пробной мишени после первого выстрела в зачетную. Какой-то парнишка лет 18 случайно выстрелил в стол и был отстранен от соревнования.
-Рвёшься в чемпионки? – съязвила Мария Пилар, когда нас вызвали на рубеж. Сама она выбила 97 очков и была в пятёрке лучших.
-Не рвусь, а уверенно иду, подруга, - усмехнулась я. – Сейчас, скорее всего объявят пятёрку лучших. Смотри не промахнись.
Из девятнадцати участников и впрямь объявили только пятерых. Марии Пилар среди них не было – в последний момент дрогнула рука и у ней оказалось на пару очков меньше, чем требовалось. А я прошла, выбив 100 из 100. Кроме меня в пятёрке были араб в своём бурнусе или как его одеяние обзывается, двое ковбоев и какой-то мужичок, очень похожий на бухгалтера. На этот раз победитель выявлялся из серии трёх попыток по пять выстрелов. Первая серия: 48, 49, 48, 49, я – 50. Вторая серия – 48, 48, 48, 49, я – 50. И третья серия. Все за¬мерли, не смея дышать. Араб – 50, 1-й ковбой – 49. 2-й ковбой – 48, бухгалтер – 49. Я позволила себе небольшую шалость: левой рукой выхватила "маузер" и с бедра всадила пять пуль в десятку. 50 из 50!
Всеобщее молчание. Никто не может поверить, что явная аутсайдер, над которой все ещё недавно смеялись, стала победителем престижнейших соревнований. Послышался дикий визг и ко мне помчались мои еврейчики и Катя. А за ними остальные члены нашего отряда. Но первым примчался рыжий кот Капрал. Вскочил мне на грудь и устроился на шее. Следом налетели еврейчики, стали скакать вокруг, потом подскочила Сашка и хлопнула по спине. Набежали девчонки, принялись обнимать и целовать. Тут опомнились и остальные зрители, набежали, оттеснили моих друзей стали поздравлять.
Последними подошли члены комитета во главе с мэром Аламо преподобным Квимби. На их лицах до сих пор сохранялась растерянность. Они никак не могли поверить, что вчерашняя пьянчужка, выдававшая представление в ресторане, сегодня уверенно победила. Они даже моё имя в своих бумажках перепутали.
- Уважаемая Абдурахман ибн Хаттаб! – начал мэр.
- Моё имя Евгения Муравьёва, - перебила я преподобного. – А это имя вон того бородатого в балахоне!