Новая Земля. Около двухсот пятидесяти километров до южных границ Дагомеи. 22 год. 22 число.7 месяц.

Со слов Вилли, колонну Ордена следовало ждать только к вечеру, к тому же, они сначала высадятся на аэродроме с транспортника и мы не таясь поехали по дороге. Дорогой ее конечно назвать нельзя. Тропинка, но хорошо хоть есть.
Я подивился разнице в климате. На высокогорье царила жара и было довольно сухо, здесь же как в русской бане. Казалось влага конденсируется прямо в воздухе. Джунгли смыкались над головой и казалось мы едем в зеленом тоннеле. «Хамви» бодренько тащил нас по раскисшей глине, зверей гадов в машине бояться не приходилось, так что путешествие проходило сравнительно комфортно. Нашей целью был поселок лесорубов с веселеньким названием Лимпо. От него ходили баржи с лесом по реке Замбези - такой же длинной и полноводной как в старом мире. Шанс на то, что нас там засекут, оставался неоправданно высоким, но я надеялся на русское авось и на то, что с ориентировкой нас объединяет только машина. А на ней ничего орденского нет. Не маркируют они свои машины. А автоинспекции здесь нет. Даже номеров на машинах нет. Хотя Вилли говорил, на машинах патруля Ордена эмблемы есть. У местных, в пользование такие машины есть и много, но все в основном на севере. Жители Дагомеи в подавляющем большинстве жили точно также как и в старом Свете и не то что машин, бывало и домов своих не имели. Так мы и не африканцы. В любом случае бросить машину мы сейчас не могли и решили обеспокоиться этим вопросом когда выберемся в жилые места.
Мы ехали и придумывали себе легенду, какого черта нам понадобилось в этих дебрях. Придумала Герда. Биолог она. Изучает фауну Новой Земли. А я как верный супружник ее сопровождаю. Живем в Новой Одессе. Вилли там пожил и много о ней рассказал. Оказалось Одесса в Старом Мире и Одесса в Новом – очень похожи е города. В Новой Одессе даже привоз есть и дерибасовская улица... А как мы сюда добрались? Просто. Морем. Нанимали судно до Кейптауна, а вот сюда своим ходом. Захотят, раскусят. Если захотят конечно.
Дорога - она же тропинка, должна была привести нас прямо в Лимпо. Кроме мелкой и широкой речушки за сорок километров от блокпоста, ориентиров не было. Да они и не нужны, если эта тропинка действительно идет в поселок лесорубов. С нее съехать в стороны не представлялось возможным. Сплошная стена зелени. Через семьдесят километров от речки джунгли должны кончиться и начнется холмистая местность поросшая только местами. Дорога продолжится, но начнет вилять, а ехать нам надо строго на север. До начала вырубок леса. Ладно там и посмотрим.
-Милая мне кажется я должен знать по Вилли. Расскажи. – Мне действительно интересно. И монотонность эта зеленая надоела. Руль можно бросить и так по колее пойдет.
-А он тебе ничего не рассказывал? – Подозрительно скосила глаза Герда.
-Ничего. Сказал ты сама расскажешь.
-Ну... я не знаю, что даже сказать. Он работал в спецслужбах ГДР, когда все рухнуло, подался на вольные хлеба. Вот этот период его жизни, я плохо знаю. Когда я начала работать, он уже был в нашей конторе. В Африке со мной, тоже. Был моим наставником. У нас это практиковалось. К ветеранам прикрепляли молодежь, вообще наша компания как бы тебе сказать, делала акцент на семейные отношения в подразделениях. Это не в смысле брака. А дружбы, взаимопомощи, единения. Наставничества. Учебы. Типа родители и дети. Молодые сам понимаешь - дети. Почти всему, что я знаю, меня научил Вилли. Дальше я не знаю, стоит тебе рассказывать или нет. – Герда надула губы и опять насупилась.
-Стоит милая. Стоит. Ты же моя жена, и от меня у тебя секретов не должно быть. – Подбодрил я Герду. Хотя уже знал, что она расскажет. Влюбилась и последующие Санта-Барбары.
-Обещай тогда не смеяться и сразу забыть, что я тебе расскажу.
-Обещаю. – Я несколько удивился.
-Я влюбилась. Он стал моим мужчиной. Нам было хорошо вместе. Я уезжала в отпуск в Германию. Вернулась на день раньше и открыла дверь в нашу квартиру. А этот долбанный старый мудак прет в зад Карла. Смазливого блондинчика из нашей группы. – Последние слова Герда проорала с искаженным от злости лицом. А я чуть не бросил руль. Вилли, гей? Что с миром делается. Нормальный мужик. Мужественный. Смелый. Дда. Они как раз и излишне мужественные.
-И что? – Как раз смеяться мне не хотелось. Я ее как раз понимал. Девичья любовь и бла-бла-бла и тут такой шок. Если бы хоть с девкой изменял, а так, вовсе уж непотребно получается.
-Ничего. Хотела пристрелить, нечем было. Ушла в отдел физической охраны...
-И стала баловаться с девочками, подсознательно ему мстя. Так?
-Да.
-Ну и где здесь смеяться?
-Как не смеяться. Собственный мужик изменил с мужиком. Позор.
-Секундочку. Твой мужик на данный момент я. И я изменять тебе не собираюсь, тем более с мужчинами. Это для меня как... лучше застрелиться. Где позор?
-Точно не собираешься?
-Крест на пузе. С ума сошла? Еще раз подобное услышу, выдеру как сидорову козу. И в глаз дам.
-И я тебе не буду с женщинами. Если ты сам этого не захочешь. - Тихо сказала Герда и покраснела.
-А с мужиками?
-Крест на пузе. Я тебе открою страшную тайну. Только ты никому не говори. Я с мужчинами после этого не могла. Не получала удовольствия. Ты первый. Я еще в самолете тебя захотела. Как истина открылась. Божие явление. Планировала тебя изнасиловать в Таиланде. В первую же ночь. А нас сюда занесло, и поняла, что не на Земле, готова была монстров за тебя голыми руками рвать.
-Ну уж прямо... – Черт возьми, приятно когда тебе такое говорят.
-Правда. Правда. А ты стал со мной в игру играть. Кто - кого перехочет. Я злилась, но понимала, что это правильно. Надо было меня разбудить. Ты умный. Я тебя люблю, люблю и хочу от тебя девочку Илзе.
-Прошлый раз была Гретхен.
-А я две, хочу. Пообещай когда устроимся, сделаешь.
-Сделаю. Но кого не гарантирую. Может мальчик получится. Иван.
После подобных разговоров в меня как сила геркулесова вселилась и я катил за рулем бодренький прямо до речки. А в речке въехал в яму. Вода, не в кузов, не в мотор не попала, но машина села намертво. Невзрачная речушка глубиной, максимум по колено, неожиданно совершила нам такую пакость. Пришлось любимой вылезть на крышу с винтовкой и сторожить меня от крокодилов и всякой нечисти, а я полез с тросом от лебедки на противоположный берег и прицепил его к дереву. Выползли, но я вымок до нитки. Потом ползли по подтопленной тропе со скоростью десять километров в час. Вообщем из джунглей выехали поздней ночью и стали на ночлег на невысоком холме. Вылезли из машины и наскоро, стоя на крыше и сторожа друг друга, обмылись. Сил не было терпеть эту липкую, грязную влажность и поужинав копченым мясом и полулитром коньяка, для профилактики инфекций, задраились в машине и провалились в сон. Проснулись от того, что ощутили на себе много взглядов. В кромешной темноте, полукругом вокруг машины, горели желтые глаза. Молча. Темнота и глаза. Я не помню как выкарабкался к Браунингу, дернул массивную ручку затвора и нажал на гашетку. Гулкий грохот разорвал темноту и вспышки вырвавшегося из ствола пламени осветили голую саванну. Никого. Я сполз назад в салон и включил ночник. Никого. Ммать. Долго не могли заснуть и так до рассвета толком не заснули.
Выпили много кофе, походили вокруг машины всматриваясь в траву и за руль. Тропу мы ночью потеряли и теперь за руль села Герда, а я на крыше с биноклем командовал заезжать на каждый холм и высматривал признаки дороги. Дорога как испарилась. Но впрочем, скорости мы не снижали и двигались строго на север. Видимости никакой. Переезжали из леска в лесок. Приток Замбези под названием Желтая Речка тоже исчез. Поблудили и не нашли его. Пришлось ехать на север практически вслепую.
Спасал от духоты, слабенький ветерок. Живность в принципе была знакомая. В основном антилопы различающиеся окрасом, формой и количеством рогов и размером. Были и громадные рогачи и гиены. Куда без них. Едем и едем. «Хамви» везет. Хотя на мой взгляд неспециалиста, он реветь стал погромче и похрюкивать. Температура масла и воды в норме, топливо тоже вроде не жрет, лампочки не мигают и не пищат. Герда знаниями американского автопрома не блистала и ничего дельно подсказать не могла. Катили, пока солнце в зенит не стало.
Одновременно изъявили желание перекусить и заехали на холм, скорее большую возвышенность, в рощу пальмовидных деревьев и стали. Впереди просматривались несколько таких же оазисов и блеснула вода. Наконец. Герда стала готовить горячий обед, сама вызвалась, а я стянул ботинки и сел на крыше с биноклем в руках. Благодать. Жена суетится. Запахи вкусные, рецепторы пищевые тревожат. Ветерок обдувает... Ветерок обдувает... Стреляют мать твою. Рядом, пулемет аж захлебывается. Что же ты делаешь, клина поймает... еще один вступил, экономно так. Автоматы тоже постукивают.
В просвет между рощами выскочил длинный внедорожник, вильнул, чуть не перевернулся, но выправился и помчался в нашу сторону.
-Герда за руль. – Она уже и так поняла и нырнула в кабину. Завелась и ждет команды.
С крыши внедорожника, высунувшись в люк по пояс, азартно палил из пулемета, нашего РПК кажется, импозантный толстяк. Машина подпрыгивала, виляла, борода толстяка развивалась и палил он в белый свет как в копеечку. Но палил в сторону рощи, где пока никого не было видно. Через несколько секунд стало ясно куда он палит. Выскочили три разнокалиберных джипа с улюлюкавшими пассажирами. Пассажиры были совершенно черными и вооруженными донельзя разнообразно. С головной машины, грамотно работал пулемет. Пулеметчик не хотел уничтожать машину, а только повредить или напугать явно неумелого водителя, пока он не перевернет машину. И это ему удалось. Джип в очередной раз вильнул, пошел юзом и таки перевернулся, толстяк рыбкой взлетел в воздух и улетел в сухой кустарник. В преследующих машинах взревели и заулюлюкали.
Так родные. Тут мне все ясно и дело не в расовых предубеждениях. С Браунинга я не никогда стрелял, а из КПВТ и ДШК настрелялся очень порядочно. Не думаю, что большая разница. Прикинул расстояние - сто пятьдесят метров, не больше. Коротко нажал на гашетку. Пули вздыбили пыль перед головным джипом. Отлично. Тут вам и конец пришел. Очередь чуть подлиннее. С головного сорвало капот, из кабины брызнуло красным, джип развернуло и он эффектно несколько раз перевернулся. Во второй я всадил пуль двадцать, в четыре очереди и он чавкая разорванными покрышками просто остановился и густо задымил. Ни кто из него не вылез. Водитель третьего, не желая повторить судьбу товарищей, разворачивал машину по широкой дуге, но не сориентировавшись, прямо на меня. Я его расстрелял метров с сорока. Даже Герда в кабине восхищенно взвизгнула. Машину практически разорвало на куски. Я методично дал по очереди в каждую из машин, во второй мне показалось шевеление и дал команду выехать посмотреть, что с пассажирами Лендровера. Не знаю, кто у него сидел за рулем, но толстяк, как раз на карачках выползал из кустов и мотая головой с развивающейся белой бородой, смотрел на учиненный мной разгром и на нас. Потом он вскочил и спотыкаясь понесся к своей машине. Возле нее, на коленях, стояла женщина. Увидев бегущего к ней толстяка, она вскочила и тоже понеслась к нему на встречу. Мы как раз подъехали, когда любящие сердца воссоединились. Любящие несомненно. Они кричали в два голоса и ощупывали друг друга в поисках несуществующих травм и не сводили с друг, друга глаз. Я спустился в салон и натянул поспешно ботинки, война застала меня босиком и мы вместе с супругой чинно вышли из машины.
Пожилые влюбленные, а им было минимум по шестьдесят лет, наконец нас заметили и оторвались друг от друга. Мужчина чинно сделал шаг вперед и энергично кивнув головой представился на английском языке:
-Позвольте представиться граф Рудольф фон Валенштедт, профессор кафедры биологии Кейптаунского университета. Моя жена графиня Ольга фон Валенштедт, баронесса Вяземская, профессор кафедры ихтиофауны Кейптаунского университета. Горячо благодарим вас за наше чудесное спасение.
Настала наша очередь представляться. Я так же чинно кивнул и вымолвил:
-Доктор Юрий Прозоровский, моя жена Магда Отс. – Не удержался я. Добавил титул. Чего доктор? Юридических наук конечно. Фальшивыми биологами профессорам, представляться было глупо. Легенду приходилось менять на ходу.
Герда даже книксен сделала и предложила старикам пройти в машину для оказания посильной помощи. Супруги благодарили и отказывались, но баронессу все-таки удалось уговорить. Я с графом осмотрели его «Лендровер». Машина помялась, из нее разлетелись всякие сачки, клетки и банки, но к моему удивлению удивление сильно не пострадала, всё-таки Лендровер, а не Феррари какое-то. Мы закрепили на ней трос, дернули и она заскрипев вернулась в нормальное положение. Вид конечно был совсем непрезентабельный, все что могло разбиться - разбилось, но когда я поставил на место слетевшие клеммы с аккумулятора, «Ленд» почихал, поупрямился и завелся. Поискали и нашли РПК профессора. Пока Герда отпаивала баронессу кофе в рощице, куда мы учтиво пригласили супругов разделить трапезу, граф поставил меня в затруднительное положение. Он предложил поехать со мной к останкам разбойников, зафиксировать на видео, пересчитать трупы и собрать мои законные трофеи. После чего он брался с женой, в ближайшем отделении Ордена засвидетельствовать победу для получения мной законного вознаграждения в размере тысячу экю за голову. Здесь за это еще и платят? Райское место.
Съездили и зафиксировали то ли четырнадцать, то ли шестнадцать трупов. Знаете разбирать месиво не хотелось. С такого расстояния крупнокалиберная пуля не убивает. Она просто разрывает на куски. Трофеев соответственно тоже почти не было. Да и не надо. Я не взял ничего. В Орден наверное я тоже не пойду. Хотя наглости хватит.
Пообедали. Я старался разговаривать со стариками максимально приветливо. Герда демонстрировала недюжинные знания дворянского этикета. Баронесса заметила, что дворяне Прозоровские всегда славились благородством и редкой галантностью. И в каком-то там году, в гимназии во Франции, Петенька Прозоровский очень был в нее влюблен. Поинтересовалась к какой ветви Прозоровских, я собственно принадлежу.
Тупик... к какой ветви я принадлежу? А их много? Пришлось изворачиваться.
- Знаете баронесса, у нас в семье не распространялись на эту тему. Еще во времена советской власти натерпелись. Но я знаю мы принадлежали, не к основной ветви.
- Да, Максим, скорее всего вы Прозоровские-Голицыны. Ничего, дома мы с этим разберемся, у меня есть некоторые документы. Кстати у нас с вами один предок. Князь Черный. Вяземские тоже ведут род от него...
Просто супер. Надо же было выбрать ксиву именитого боярина. Нет... нам определенно везет. Пока не знаю, в прямом или переносном смысле.
Поболтали с ними с удовольствием. Старики оказались на редкость приятными светлыми людьми. Они оказывается, всегда в это время выезжали в Лимпо, на биологическую станцию принадлежавшую университету и занимались любимым делом. Но в этот раз заехали слишком далеко, в погоне за чрезвычайно редкой бабочкой и нарвались на банду очередных борцов с белым игом. Приглашение в Лимпо мы естественно приняли. Очень подходит нам такое предложение. Я изложил свежесочиненную легенду.
Мы с супругой болеем страстью к диким первозданным местам и в ознаменование нашей свадьбы и медового месяца решили совершить путешествие к отрогам Южного Хребта и сейчас возвращаемся домой в Новую Одессу. Как позже выяснилось, версия оказалась совсем идиотской. Не один разумный белый человек на медовый месяц в Дагомею не поедет. Но неожиданно она сработала. Версия была принята с восторгом. Оказывается старики тоже болели такой страстью к путешествиям, и могли за своими бабочками заехать, хоть к черту на кулички. И они нам поверили.
Я сел за руль «Лендровера» и посадил рядом графа, а Герда повезла баронессу в «Хамви». Старики все-таки побились неслабо и психологическое потрясение сказывалось, так что чувствовали себя неважно. Дорогу в поселок знали хорошо и мы доехали сравнительно быстро, к вечеру.
Поселок напоминал собой хорошо защищенную крепость. Блок пост на въезде построили из бетонных блоков. Ежи из рубленых рельсов, бетонные надолбы, мешки с песком и два Браунинга на станках. Поселок защищала стена из массивных бревен и частично задние стены каменных домов. Мы остановились. Пулемет я заранее со станка снял и спрятал в машине. Командир блокпоста, иссиня черный, циклопической величины негр, в камуфляже расцветки «джунгли», ярчайшем малиновом берете, РПК в слоновьих руках и в разгрузке утыканной банками к пулемету, подошёл к нашей машине. По-дружески поздоровался с профессором, поинтересовался причиной столь печального состояния машины и выслушав экспрессивный рассказ, долго не менее экспрессивно тряс мне руку и благодарил за спасение почетного вождя поселка.