Оливии пришлось задержаться в Зурбагане еще на сутки, хотя она ничего такого не планировала. Чисто бюрократические штучки. Бумаги от нее к оформлению приняли и сообщили, что на пенсию выходит весь ее экипаж – никто не оставался на сверхсрочную. Всех денег не заработать, а жизнь проходит.
В строевой части дали расписаться в приказе, что она ознакомлена с тем, что завтра их всем составом ожидают у президента корпорации, но зачем не пояснили. Отметили только, что она сама появилась очень вовремя, а то ее с семью собаками уже полиция ищет по всей планете, чтобы на эту церемонию доставить хоть тушкой, хоть чучелком.
Пришлось идти ночевать в служебную гостиницу, куда отправили на хранение ее контейнер и там чистить и наглаживать парадную форму – с юбкой. Случаи, когда она ее надевала, Оливия могла бы перечислить, пользуясь пальцами одной руки.
За этим занятием ее и нашли сослуживцы. Точнее столкнулись с ней в холле, где она покупала себе новые колготки. Их также всех вызвали на ковер к самому высокому начальству из самых разных мест.
Потом был веселый ужин всем экипажем в ресторане при гостинице. Хорошо выпили, потанцевали. По закрытию ресторана продолжили праздник в большом номере мужской части экипажа - в служебной гостинице ханжески выделяли стюардессам одноместный номер. Пьянка традиционно закончилась свальным грехом на ковре. Оторвались напоследок.
Однако предложения и дальше жить на Гее полиандрической семьей ни от кого так не поступило. Все разбегались по разным местам и планировали попробовать себя в дальнейшей жизни в новом качестве. Никто не возвращался в космос.
Непонятно отчего Оливии стало грустно, хотя ее тело сыто урчало от наслаждения. Потом она поняла, что ей не остро хватало Ионы, и разрыдалась, напоследок испортив всем праздник.


В загородной императорской резиденции внешне все выглядело спокойно и только три человека, разделившие с монархом прогулку по парку понимали, что такое спокойствие бывает только перед сильной грозой.
Обсуждали естественно последний взбрык императорской племянницы – принцессы Елены. Скандал замять так и не удалось. Слухи как всегда просачиваются через любые информационные фильтры. А императорский двор по определению еще тот гадюшник.
- Так сложилось, государь, что сейчас все подчиненные вам цари планет свободны от брачных уз. Трое холостякуют, а оставшаяся пара овдовела, - рассуждал вслух ближайший к монарху камергер боярин Всеволод Соболев.
По праву друга детства императора ему позволялось больше вольностей, чем другим придворным, вот остальные и пользовались этим в щекотливых ситуациях вроде сегодняшней, выталкивая его на амбразуру.
- Я это знаю, Сеня, - буркнул в ответ император.
- Так вот… тут можно принцессе пойти навстречу...
Император непонимающе посмотрел на своего ближника. Остальные в свите молчали, но явно были в курсе того, что хотел сказать камергер.
- Дайте ей, государь, самой выбрать себе мужа из этих царей. И не увязывайте этот брак с наследованием императорского трона. Однако обяжите всех властителей планет дать самую торжественную клятву, что они не будут ничем мстить избраннику, и наоборот, всегда и во всем его поддержат.
- А кто займет трон Геи, когда я умру, как есть - бездетным? Молодость, проведенная в дальнем космосе, отомстила мне, - посетовал император.
Все потупили глаза. Не говорить же в лицо императору, что не первый раз на Гее возникает подобная коллизия и есть давно отработанная процедура: кто за кем и как двигается по тронной лестнице. Да тот и сам все знает. Но… на что-то надеется. А на что надеяться? Был бы у него бастард, прижитый в юности, то он давно бы проявил себя. Но возможно не проявляется из страха, потому как пара таких самозванцев уже закончила свою жизнь на плахе. После серьезного расследования, естественно.
- Боярская дума у нас такая… - сказал, как выплюнул император, имея в виду лестницу занятия трона. – Она так нарешает, потом сто лет разгребать придется.
- Ваше величество, может вернуться к истокам… - предложил адмирал космодесанта. – К Земскому собору. Именно такой институт выбирал первого императора Геи. Высшей легитимности и не придумать.
- Ладно, – ответил император совсем на другое предложение. - Найдут Елену я ей дам право такого выбора. И с обязывающей всех царей клятвой ты это хорошо придумал, Сеня. Нам сейчас только планетарного сепаратизма не хватает. И так наше единство держится по большому счету только на том, что мы тут в самом диком углу галактики оказались, чуть ли не в изоляции. Что еще у нас плохого?
- Троада запрашивает возможность посещения нашей системы ее представительной делегации для выработки нового торгового договора, - личный секретарь императора вынул из-под мышки свой бювар и раскрыл его. – Очень представительная делегация. Возглавлять ее будет принц Троады – наследник их царя. Впрочем, второй по очереди наследник.
Секретарь захлопнул папку.
- У них там этих наследников половина роты по списку, - хохотнул адмирал. – Одним больше, одним меньше - троадский царь не обеднеет. Не зря у него кличка Приап. Опять будут пробовать для нас повышать транзитный тариф. А он и так ассиметричный: к нам десятина, от нас пятина.
- А я вот подумал, не совместить ли нам свадьбу принцессы с приемом троадской делегации. И не на Гее, а на той планете, которая ближе к Троаде, - предложил камергер. – Тем самым мы несколько унизим Троаду. Для тех, кто понимает.
- Имеет смысл, - заметил император. – Дайте Ленке нагуляться напоследок, а тем временем требуется все тщательно распланировать. Причем сделаем так, что основной план знаем мы четверо плюс начальник разведки, а все остальные только в части их касающейся. Как бы эти планы существуют сами по себе и никак не пересекаются. Не будем же мы наивно полагать, что троадских шпионов на Гее нет. Сеня – ты координатор проекта. На тебя никто не подумает, – улыбнулся император.
Камергер развел руками, показав довольную улыбку на холеном лице, и шаркнул туфлей.
- Зря, что ли я, государь, столько лет нарабатывал себе репутацию плейбоя и бездельника только детством, проведенным с рядом вами, и обязанный нахождением на Олимпе власти. Теперь эта репутация работает на меня.
- Мои готовы, в любой момент…- встрял адмирал, добавив металла в голос.
Но император поднял руку, призывая его к молчанию.
- Твои пусть тренируются, как следует. Когда настанет момент, тогда и получишь приказ.
Адмирал своим видом показывал, что он только готовность выразил, а так он всегда… то есть никогда… без приказа.
- Что там с новым информационным ресурсом в сети? – это уже был вопрос монарха к секретарю.
- Информационное агентство Омира за два года поднялось на первую страницу хит-парада. И по эфиру Планка он начал вещание на другие рукава галактики. Успешно. Даже зарабатывает на рекламе.
- Не могли, кого посерьезней найти? – брезгливо спросил император. – Омир - клоун.
- Однако, ваше величество, этот клоун умеет завоевывать аудиторию и подавать любой материал так, что его слушают. А то, что он вас время от времени покусывает, то это только придает ему достоверности в подаче остальной информации. Тем более что в центре галактики его считают оппозиционером и уже подкатывали с финансированием.
- Берёт? – спросил император не то осуждающе, не то вопрошающе.
- Берёт, государь, - подтвердил секретарь. - Но он – хитрюга, каждый раз оговаривает, что его позиция независима. Ни от кого. И эти деньги считает чистой благотворительностью без каких-либо обязательств.
- И дают?
- Дают, государь. Куда они денутся. Та же Троада, к примеру, денег не дала, но выделила ему бесплатный доступ к ретранслятору на соседний рукав галактики. И у себя не глушат его передачи.
- Шельма, - улыбнулся монарх. - Скажи ему, что по краю ходит. Так и без последнего глаза остаться можно.
Когда все отсмеялись, секретарь заметил.
- Государь, он уже знает край, чтобы не упасть.
Все разом вспомнили давнюю историю, когда восходящая звезда сетевой журналистики Омир Смирницкий позволил себе в эфире пару поносных высказываний в адрес правящего монарха. В тот раз император, воспользовавшись правом равного, вызвал боярского сына Смирницкого на дуэль и шпагой выколол тому глаз, чем поднял свой авторитет среди бояр на небывалую высоту.
- Что-то он в последнее время по армии и флоту Омир стал не то, что надо болтать, - вставил возмущенную реплику адмирал. – И ракеты у нас не той системы. И порядки в космофлоте прогнили. И технически мы отстали от цивилизованных планет. И что если враг придет, то всем нам с такой армией кирдык настанет.
- А вот это правильно… - заметил секретарь. – Не будем в этом переубеждать наших врагов. Надо какое-нибудь громкое сокращение в вооруженных силах устроить. Списать с помпой несколько старых галош с орбиты, уволить досрочно сотню-другую вечных лейтенантов в отставку. И показать всем наше миролюбие с оливковой веточкой в клювике.
- Я готов сократить дивизию космодесанта, - буркнул адмирал. – По новой гибкой тактике и с новой техникой людей в штурмовых группах требуется меньше. И таким образом я смогу избавиться от образовавшегося балласта.
- Вот-вот, - радостно подхватил секретарь. – А Омир все это разнесет по галактике, как вынужденную меру - отрезание живого мяса, потому как наша и так сырьевая экономика после последнего повышения Троадой транзитного тарифа не справляется с такой большой армией и мы вынуждены сокращать самые боеготовые соединения.
- Сделаем так, - решил император. – Дивизию космодесанта сократим, но подготовленными людьми разбрасываться не будем. Вольем их в уже действующие части планетарного десанта. А Омир пусть разносит сплетни, об ослаблении нашей обороны. Омир… - задумчиво сказал император и покачал головой. - А ведь когда-то этот подлец писал совсем неплохие стихи. Мельчают люди.


Едва стемнело, как принцесса Ленка покинула остров Феба. Едва не касаясь днищем флаера океанских волн, она ушла на юг проливом между островами Конде и Астурия. Всего на пять минут разминувшись с большим и неуклюжим гравибусом, который вез на остров команду наружного наблюдения за виллой генерала Дюбеля. Но принцесса об этом даже не подозревала. Впрочем, может и подозревала, но никак не ожидала такой быстрой реакции от дворцовой полиции. И была права.
Дворцовая полиция появилась на острове на следующий день к обеду. Только и смогла, что разжечь межведомственный конфликт. Контрразведка на Принцевых островах могла работать только с разрешения Министерства императорского двора и имуществ, которого у оперативников с собой, естественно, не было. Фон Бенздорф получив устный приказ императора, поспешил заслать своих ««топтунов»» на место. А император даже не озаботился поставить в известность об этом собственное министерство двора. Когда же все бюрократические дрязги утряслись, то оказалось, что розовый флаер принцессы со всеми ««жучками»» дворцовой полиции, контрразведки, а также неких неопознанных контор спокойно стоит в гараже на вилле, а сама Елена исчезла бесследно.
Даже лучшие на планете ищейки, срочно доставленные на остров скоростным гравилетом не дали результата. Собаки ходили кругами от виллы до кладбища, но места где этот круг разрывался найти так и не смогли. Кинологи только разводили руками и что-то невразумительно твердили про возможных сообщников разыскиваемой.
Не помогла даже приковылявшая на точку орбитальная станция ««Кентавр»», которая могла из космоса фотографировать спичечный коробок на дороге в тройном увеличении.
Несчастные полицейские острова, которые давали показания устно, письменно и под видеорегистратор каждой прибывающей группе следаков, прокляли собственное служебное рвение, когда рванули к кладбищу на звуки выстрелов, а столкнулись с племянницей императора.
Во всех конторах доволен был только один майор Смальцов, так как приказ о его производстве вышел раньше скандала с окончательным исчезновением принцессы Елены. Вечером он в одиночку обмыл свой новый ромбик на погоны в Зурбагане – в пафосных ««Алых парусах»». Майор был достаточно умен, чтобы не заводить себе друзей в контрразведке, поэтому ужинал в полном одиночестве. Проставиться потом в отделе – святая обязанность, но не сегодня.
Сегодня в легком подпитии он запал в ресторане на красивую брюнетку с синими глазами, но та оказалась в плотном кольце космолетчиков и ему ничего не обломилось.
Плюнув на все, Смальцов понуро направился в самый дорогой бордель Зурбагана, где заказал себе на ночь синеглазую брюнетку. Паллиатив конечно, но… за неимением гербовой как говориться.


Экипаж Оливии тепло принял сам президент ««Далькосмоса»» в малом актовом зале корпорации. Роль массовки исполнял исполнительный совет директоров корпорации.
Обласканных обычно скупым на добрые проявления высоким начальством их также от имени и по поручению императора наградили шейной лентой с серебряным крестом ««За заслуги»» украшенным золотыми кометами покорителей космоса между лучами креста. Был бы этот крест золотой – они бы стали имперскими дворянами, а так… тоже неплохо и очень почетно. В прямом смысле этого слова. Теперь по факту такого награждения они вошли в сословие почетных граждан империи Геи во всех ее звездных системах.
Даже Оливию не обошли наградой, хотя она всего лишь стюардесса.
Наградили их за то, что они в последнем полете обвешковали и омаячили все ««белые пятна»» длинного пути подпространства их рукава галактики и нашли новые удобные точки выхода в трехмерный континуум. Что отныне сделало возможной не только пульсирующую, но и сквозную навигацию в искаженном пространстве. Это экономило сколько-то дефицитного горючего для конверторов дальнобоев, уменьшало количество выходов в трехмерный континуум для уточнения навигации... и еще что-то, чего Оливия не запомнила.
А – главное – в этой экспедиции они напрямую вышли на несколько обитаемых звездных систем, которые раньше не входили в сферу торговых интересов империи Геи и получали геянский же минерал по чрезмерно завышенным ценам из центра галактики. Одно только это делало длинный путь по рукаву галактики мимо Троады если не прибыльным, то, по крайней мере, безубыточным. А этим системам было чем с Геей торговать. Особенно лекарствами из эндемиков позволяющими действительно омолаживать организм а не продлевать старость как было до того с продлением долголетия. Ранее такие ««молодильные яблоки»» попадали на Гею кружным путем через центр галактики. Через десятки рук. И к каждой такой руке прилипала добавленная стоимость. Подчас выше цены закупки. Ну и Троада брада свою десятину как со всего, что проходило через нее в систему Геи.
Отдельным бонусом упала на весь экипаж крупная денежная премия. И пожизненное право бесплатно раз в год пользоваться санаториями ««Далькосмоса»» с полной медицинской диагностикой, что обычно предоставлялось только тем космолетчикам, кто выслужил полуторный срок в подпространстве.
Оливия после торжеств вызвала по коммуникатору Бориса и договорилась, что он вечером забросит ее обратно на острова Бароха. После чего с радостью отправилась обедать с экипажем в лучший ресторан Зурбагана - ««Алые паруса»», построенного в виде старинного земного парусного корабля у платного городского пляжа. Они вместе решили, что один раз в жизни можно позволить себе такую роскошь, даже не в трюме или орудийной палубе, а на квартдеке, откуда открывался красивый вид на океан. Тем более что ордена по традиции положено обмывать.
К тому же после награждения все выпили только по бокалу сухого вина презентационного качества и на этом щедрость начальства закончилась. А животы после утреннего легкого завтрака уже подвело.
Ну и зависли там до самого вечера.


Ленка сев еще по темноте на полупустой частной парковке старого космопорта сняла свой зеленый тюрбан и аккуратно расчесала свои золотистые волосы. Сменила в машине зеленую рубашку на розовый топик и только с небольшой сумкой вошла в холл пассажирского терминала.
Взяла один билет эконом-класса на утренний рейс в систему Медеи и, прихватив на ходу в киоске большие солнцезащитные очки с желтыми стеклами, направилась прямиком в женский туалет.
Там она снова сменила розовый топик на зеленую рубашку, убрала все волосы под тюрбан, накрасила губы почти черной, темно-вишневой помадой, нацепила очки и вылезла на улицу через окно. Рама была наглухо закрыта, но не для Ленки такое препятствие. Резкий точный удар в определенное место рамы и хлипкий пластиковый замок негромко хрупнул.
Сев обратно в зеленый флаер она не удержалась и показала камерам слежения средний палец.
Флаер взлетел, уходя на восток. Но над морем сделав несколько виражей, чтобы сбить со следа следящие системы нырнул в океанские воды и, сменив курс, особо не торопясь пошел как подводная лодка. Отличный аппарат, намного лучше того на котором ленка летала до того. Но не только этим флаер покойного Дюбеля отличался от аппаратов конвейерной сборки. В нем было много еще всяких хитрых штучек неожиданных для врагов.
Ленка настроила автопилот и позволила себя нормально поспать, пока флаер неторопливо чапает под водой. Воздуха хватало на восемь часов.

Начальник департамента Дворцовой полиции Министерства императорского двора и имуществ Геи, сцепив за спиной руки в замок, медленно прохаживался вдоль короткого строя своих подчиненных, заканчивая разнос. Боярин Милослав Леваневский был зол той тихой и незаметной злостью, которая сулила не громы и молнии, а нехорошие для карьеры оргвыводы.
- То, что вы основательно почистили дно Зурбагана и прочих больших городов на планете весьма похвально и годно для парадного годового отчета. Министерство геологии, надеюсь, выразит вам свою благодарность за пополнение рабочей силы на дальних рудниках, потому как на мою благодарность, а тем паче высочайшую милость рассчитывать вам не стоит. Потому как поставленную задачу – найти убийцу генерала Дюбеля – императорского родственника, вы не выполнили. У вас даже круга подозреваемых нет. Следов нет. Свидетелей нет. Версий нет. Просто идеальное убийство. И где? В самом спокойном месте планеты, где больше ста лет не наблюдали ни одного преступления крупнее кражи серебряной ложки.
- Экселенц, подозреваемый есть, - возразил пожилой лысый полицейский.
- Кто? – выкрикнул начальник дворцовой полиции. – У вас ни на кого нет улик!
- Тот, кому было выгодно это убийство – боярский сын Михаил Дюбель.
- Еще один родственник императора на мою шею?
- Нет, экселенц, он из другой ветви бояр Дюбелей, не связанной родством с правящим домом. Но кандидат на место в боярской думе от рода Дюбелей, впереди него по лествице только боярин Антип Митрофаныч Дюбель.
- Обоснуйте?
- То, каким способом убили генерала Иону Дюбеля, не доказывает, но предполагает, что у убийцы на вилле был сообщник. Но после первых допросов, когда мы оставили на время в покое обслуживающий персонал виллы Дюбелей на острове Феба Михаил Дюбель неожиданно рассчитывает всю прислугу. Местонахождение троих слуг в настоящее время неизвестно.
- Как всегда в плохом детективе – убийца дворецкий, так что ли? - взорвался начальник.
- Не совсем, экселенц, но… Михаил Дюбель первый в списке наследников генерала Дюбеля, так как Елена Дюбель от этого наследства официально отказалась еще до смерти генерала.
- Все это писями на воде виляно, - буркнуло начальство. – Вот завещание Ионы Дюбеля написанное им собственноручно. Я подчеркиваю, не подписано только, а целиком написано собственноручно, согласно которому единственным наследником всего состояния Ионы Дюбеля признается специалист первого ранга ««Далькосмоса»» Оливия Ковалева, в графе отчество прочерк, пол женский, двадцати восьми лет.
- Простите, экселенц, а у кого хранилось новое завещание и что стало со старым завещанием? – спросил худой и жилистый полицейский.
- Нотариальная контора Блюменпроста. Зурбаган, - ответил начальник дворцовой полиции. – Копия, как положено, хранилась в закрытом отделе императорских имуществ Министерства. Там же хранилась копия еще одной интересной бумаги, по которой все свои старые завещания Иона Дюбель признавал ничтожными и не имеющими юридической силы.
- Фигурант мог про новое завещание ничего не знать, - возразил лысый.
- А смысл тогда ему убивать? – начальник уставился взглядом в лысого.
- У них был неприятный разговор в императорском саду после награждения Ионы Дюбеля орденом святого Георгия второй степени.
- Записи разговоранно, нет – в голосе начальника прорезался сарказм.
- Как можно, экселенц. Это же императорский сад. Но видеорегистрация этой встречи есть. Там молодой Дюбель, судя по внешнему виду, что-то требовал от старого и тот ему отказал. Но это только наши домыслы исходя из немого кино.
- Оливию Ковалеву кто-нибудь проверял на алиби?
- Да, экселенц, железобетонное… Она почти год провела в дальнем космосе на виду у всего экипажа и прилетела на Гею только в день похорон генерала.
- Удалось узнать, что нужно было принцессе на вилле дяди? – вдруг перебил тему начальник полиции.
- Она там поменяла флаер.
- Надеюсь, этот флаер уже ищут?
- Если бы знали что искать – искали бы, - хмыкнул худой полицейский. – Полиция острова знала, что в гараже у Дюбеля стоит флаер, которым он давно не пользуется, а какой марки, какого года, какого цвета – они не знают. Никогда его не видели и считали что аппарат не на ходу. Эту информацию им передал старый начальник полицейского участка острова, когда сдавал им дела.
- Найти его и допросить. Всю прислугу виллы найти и изолировать поодиночке и колоть. Не бывает идеальных преступлений. Не бывает!!!

Хорошо выспавшись за шесть часов, принцесса Ленка всплыла на поверхность вод и с удивлением обнаружила, что на экране глобального позиционирования нет ни одного спутника над головой. И своего местонахождения на шарике она не знает.
- Это куда же меня занесло? Где такая глухомань, над которой даже спутников нет? – невольно сказала девушка сама себе. - Даже галовещания.
Но туже отвлеклась на другие индикаторы. Топливный элемент был сильно разряжен. Оставался только обязательный резерв и еще чуть-чуть.
««Ничего себе жрёт подводный режим»», - подумала она, - ««Кто бы мог такое предвидеть… говорили мне преподаватели: учи матчасть, надо было слушаться.»»
Требовалось срочно определиться в пространстве, хотя бы грубо выяснить долготу и широту. Но чем?
Девушке вдруг стало очень грустно. Перспектива остаться одной посередине океана ее совсем не прельщала. Можно конечно подать сигнал бедствия и спасатели рано или поздно примчатся, но… зачем тогда сбегала? И с какими глазами ей возвращаться к императору? Мямлить извиняющимся тоном что-то типа того: ««прости, дядюшка, я жидко обкакалась… смени мне памперс.»»
Да ни за что!


Майор Смальцов пребывал в преотвратнейшем настроении. Первым делом, разобрав донесения, он доложил по инстанции о том, что ночью принцессу засекли видеорегистраторы старого космопорта. Там Елена взяла билет на утренний рейс в систему Медеи, однако на борт не села и регистрацию пассажиров на орбитальном челноке не проходила.
- Пришлось нашим людям извиняться за получасовую задержку с отлетом, экселенц, но челнок они обшмонали плотно. Не было ее на корабле. Остров и космопорт также прочесали мелкой гребенкой. Ее там также уже нет. Файл с видеорегистрации я вам уже отослал нашей внутренней почтой с нарочным. Нет, экселенц, не только этот файл из холла, где она ворует очки, но и копии всех файлов видеорегистрации космопорта за всю ночь.
Отключив коммуникатор, майор рефлектор вытер ладонью выступившую на лбу испарину. Пронесло. Хоть какой-то результат он доставил. Не считая заметенных по случаю полсотни космопортовских бомжей и накрытых тайных складов контрабандистов, о которых он докладывать не стал. Не его епархия, отличившиеся сами отхвалятся.
Мысли его снова перенеслись на зацепившую его синеглазую брюнетку из ресторана. Замена с проституткой похожей внешности ничего хорошего не принесла. Майор - большой любитель простых и веселых фабричных девчонок, давно уже забыл, как это эмоционально скучно коротать ночь с профессионалкой, которой от тебя кроме денег ничего не нужно, даже удовольствия.
Но вот воспоминания его зацепились за деталь, которой он раньше не придал значения.
Снова включив коммуникатор, он выдал задание.
- Гладышев? Майор Смальцов. Срочно найди мне списки всех награжденных за последнюю неделю. Особенно космолетчиков. Для скорости сначала выдай только космолетчиков. Ась?.. Проставляться за майора буду… Да… Когда вся эта запарка с принцессой кончится. Не бойся. Не зажму. Обмоем, как следует. Девчат с кондитерской фабрики я позову, - пообещал он. - Сладких…

Хорошо выспавшись за шесть часов, принцесса Ленка всплыла на поверхность вод и с удивлением обнаружила, что на экране глобального позиционирования нет ни одного спутника над головой. И своего местонахождения на шарике она не знает.
- Это куда же меня занесло? Где такая глухомань, над которой даже спутников нет? – невольно сказала девушка сама себе. - Даже галовещания.
Потыкала пальцем в сенсоры. Радио работало, а вот что-либо изображающее нет. Но туже отвлеклась на другие индикаторы. Топливный элемент был сильно разряжен. Оставался только обязательный резерв и еще чуть-чуть.
««Ничего себе жрёт подводный режим»», - подумала она, - ««Кто бы мог такое предвидеть… говорили мне преподаватели: учи матчасть, надо было слушаться.»»
Требовалось срочно определиться в пространстве, хотя бы грубо выяснить долготу и широту. Но чем?
Девушке вдруг стало совсем грустно. Перспектива остаться одной посередине океана ее совсем не прельщала. Можно конечно подать сигнал бедствия и спасатели рано или поздно примчатся, но… зачем тогда сбегала? И с какими глазами ей возвращаться к императору? Мямлить извиняющимся тоном что-то типа того: ««прости, дядюшка, я жидко обкакалась… смени мне памперс.»»
Да ни за что!
А радио тем временем вещало.
««…я так понял, профессор, что наша тупиковая экономика… Не в смысле того, что экономика Геи в тупике, а в смысле нашего тупикового положения в галактике. Мы конечная станция любого маршрута. А посему наша зависимость от транзитных коридоров…
- Дорогой Омир, не следует все мешать в одну кучу, – рокотал хорошо поставленный голос. – Это с какой стороны посмотреть… С одной - тупик, а другой - начало… начало любой цивилизованной жизни в галактике. Ибо только наш минерал обеспечивает нормальные скоростные и дальние проколы подпространства на сотни парсеков. Здесь мы пока монополисты. И естественно, что другие желают также иметь с этого потока свою долю. Хоть чуть-чуть… Нормальное желание любого участника экономического процесса.
- Но ведь, профессор, мы торгуем чистым сырьем, даже не обогащенным. Не говоря о том, чтобы продавать готовый продукт из нашего минерала и иметь большую добавленную стоимость. Стать богаче. Но… мы этого не делаем. Почему? Надо называть вещи своими именами, что мы есть сырьевой придаток центра галактики. А лишние деньги можно было бы пустить на социальные программы.
- Очень просто, Омир, мы не перерабатываем минерал у себя дома исключительно из экологических соображений. Переработка минерала это очень грязный процесс, оставляющий за собой токсичные хвосты, отравляющий воздух и воду. Вам бы хотелось превращения нашей прекрасной планеты в помойку? Вот именно… Мне тоже… А с другой стороны, таможенные тарифы Троады хоть и очень большие, но не ценовые, они количественные, по объему груза. Любого груза. Если мы, превратив нашу планету в помойку, будем отдавать им не минерал, а готовый топливный элемент, то это только обогатит Троаду. Потому как она и в этом случае будет забирать себе пятую часть груза, но стоимость которого будет несоизмеримо выше. Также Троаде не придеться в этом случае тратиться на транспортировку и переработку минерала в центре галактики, что также стоит немалых денег. Торгуя же элементом вместо минерала, мы получим у себя дома только грязь, токсины и планету плохо пригодную для проживания хомо сапиенс. А так пусть потребитель травит себя сам, добровольно. Что они с охотой и делают, отрывая у нас с руками каждый контейнер с минералом.
- Но я слышал, что у нас появились конкуренты.
- Да, есть такая информация. Но… как всегда маленькое но… Тот минерал, который составляет конкуренцию нашему и находится дальше от центра галактики и свойства его хуже – он сильнее загрязнен примесями. И вообще его месторождение всего одно и на другом конце галактики. Нам это ничем не грозит.
- Спасибо, профессор. Напоминаю нашим радиослушателям, что сегодня гостем нашей студии был профессор экономики Лисского университета Евгений Павлович Блохин-Вальдин. И как всегда с вами в этот час я – Омир. Оставайтесь с нами. С нами интересно. Через полчаса наслаждения легкой музыкой, мы вернемся к троадской проблеме. Но уже можно с облегчением сказать, что троадской войны не будет.»»


Майор Смальцов с утра пребывал в преотвратнейшем настроении. Однако служба есть служба. Первым делом, разобрав донесения, он доложил по инстанции о том, что ночью принцессу засекли видеорегистраторы старого космопорта. Там Елена взяла билет на утренний рейс в систему Медеи. На свое имя. Однако на борт лихтера не села и регистрацию пассажиров на орбитальном челноке не проходила.
- Пришлось нашим людям извиняться за получасовую задержку с отлетом, экселенц, но челнок они обшмонали плотно. Не было ее на корабле. Остров и космопорт также прочесали мелкой гребенкой. Ее там также уже нет. Файл с видеорегистрации я вам уже отослал нашей внутренней почтой с нарочным. Нет, экселенц, не только тот файл из холла, где она ворует очки, но и копии всех файлов видеорегистрации космопорта за всю ночь.
Отключив коммуникатор, майор рефлекторно вытер ладонью выступившую на лбу испарину. Пронесло. Хоть какой-то результат он доставил. Не считая заметенных по случаю полсотни космопортовских бомжей и накрытых тайных складов контрабандистов, о которых он докладывать не стал. Не его епархия, отличившиеся сами отхвалятся.
Мысли его снова перенеслись на поразившую его вчера синеглазую брюнетку из ресторана. Замена с проституткой схожей внешности ничего хорошего не принесла. Майор - большой любитель простых и веселых фабричных девчонок, давно уже забыл, как это эмоционально скучно коротать ночь с профессионалкой, которой от тебя кроме денег ничего не нужно, даже удовольствия.
Но вот воспоминания его зацепились за деталь, которой он раньше не придал должного значения.
Снова включив коммуникатор, он выдал задание.
- Гладышев? Майор Смальцов. Срочно найди мне списки всех награжденных имперскими орденами за последнюю неделю. Особенно космолетчиков. Для скорости сначала выдай только космолетчиков. Ась?.. А то как же… Проставляться за майора буду… Да… Когда вся эта запарка с принцессой кончится. Не бойся. Не зажму. Обмоем, как следует. И девчат с кондитерской фабрики я позову, - пообещал он. - Сладких…

Глава 4.

Обыскав весь флаер, Ленка нашла под сиденьем заднего дивана деревянную коробку со старинными навигационными инструментами, без какой-либо электроники, наноботов и прочих примочек космической эры. В коробке лежал бронзовый секстан, золотой механический хронометр, компас и ручной лаг. Знакомые вещи для Ленки еще с учебы. Ну, часы и компас есть и получше на приборной панели флаера, а вот секстан ей ничего не заменит… Повезло.
- О-о-о-о-о-о-о-ой! – вдруг взвизгнула Ленка, опершись на джойстик управления, и флаер взлетел на пять метров над водой.
Включила эхолот и на экране показалась тень большой рыбы, ходящей кругами под флаером. Очень большой твари. Один ее глаз, показавшийся в окне аппарата, был размером вполовину стекла.
Глубины здесь эхолот показал больше километра, так что хрен тут сориентируешься по рельефу дна, - прикинула Ленка, и, повесив бинокль на шею, откинула люк на крыше. Выбралась на нее, держа в одной руке секстан. На всякий случай уселась на край люка, свесив ноги в салон.
Вдруг эта рыба еще прыгать умеет?
Солнце только-только собиралось всходить, хотя уже посветлело.
Волнение слабое. Горизонт со всех сторон ровный, ни точки, ни тучки. Жуть… Особо как подумаешь, какое там чудо-юдо внизу плавает. Голодное… Ленка непроизвольно передернула плечами от омерзения.
Дождавшись восхода солнца и определив секстаном широту, девушка спрыгнула в салон и стала колдовать с бортовым компьютером от нулевого меридиана, который на Гее отсчитывался от старого космопорта. Слава Бездне маршрутизатор ставил след ее анабасиса от космопорта в памяти компа. Зная пройденное расстояние под водой, точку вхождения флаера в воду, широту на которой болтался флаер, и место старого космопорта на карте Ленка наконец-то определилась с координатами своего местонахождения. Плюс-минус лапоть… Самой близкой землей от нее был архипелаг Бароха в ста двадцати милях на юго-запад-запад. На востоке космопорт, но ей туда не надо. До всего остального дотянуть ей просто не хватит энергии топливного элемента. Впрочем до космопорта тоже не хватит.
Матюкнувшись по-матросски, Ленка ввела искину свое местонахождение и координаты островов Бароха, дала задание компу рассчитать самый экономичный ход. Очень ей не хотелось зависнуть в считанных километрах от цели.
Некоторое время флаер просто стоял на месте, потом слегка вздрогнул, развернулся и почапал со скоростью в двадцать два узла на юго-запад-запад, поднявшись над волнами на пятнадцать метров, где ветер был попутный. Расчет показывал, что до центра ближайшего острова флаер дойдет на последних молекулах топлива.
Времени впереди вагон и Ленка не нашла ничего лучшего чем придумать себе замысловатый завтрак. Впрочем из того съестного что было на флаере особо фантазией не разгуляешься. Но время гарантированно убьешь.

Сергей Троадский сидел в полицейском участке старого космопорта, и пятый раз рассказывал в подробностях уже пятому по счету чиновнику, как он возил Оливию Ковалеву на Принцевы острова. И каждый раз чиновник был выше рангом. Этот вообще в штатском, но судя по тому, как вокруг него все тут бегают на цырлах, шишка он немаленькая.
Он совсем не понимал, что именно нужно полиции и в чем вообще могла провиниться это красивая девушка. Хотя если вспомнить как заполошно она бежала из того дома к его флаеру, то можно подумать… много чего можно подумать, однако это будет уже не показания а сплетня. Поэтому он не стал говорить, что отвез Оливию к себе домой во флигель, а только сказал, что отвез ее в Зурбаган. И указал место, где высаживал ее, когда она поехала выбивать себе пенсию. То, что эти два события случились с промежутком в два месяца...
Он сам не знал, почему так поступил, но решил не сдавать полицаям свою постоялицу. Просто посчитал, что так будет правильно.
Тут вошел полицейский лейтенант с повязкой дежурного и что-то нашептал на ухо штатскому. Штатский ничего не сказал и отправил офицера обратно просто жестом.
- Подпишите протокол и можете быть свободным, - сказал штатский и подвинул по столешнице листок к Сергею.
Сергей размашисто его подписал, не читая, а встав, чтобы уйти заметил в открытой папке фотографию Оливии в форме космолетчика. ««Три галуна, - прикинул таксист. – Капитан-лейтенант. Не хухры-мухры. В чем же девочка ты провинилась? Или ты тоже из разведки как покойный Дюбель, которого ты хоронила? И на вас отрыли сезон охоты?»».
Когда таксист вышел из кабинета, то полицейский чиновник аккуратно собрал бумаги в папку. Закрыл ее и дописал на обложке ««дело закрыто»» и расписался.