...Наконец-то мне удалось поймать эту хитрую птичку. Наскоро отгрызя ей голову, я уже совсем было собрался вкусно позавтракать, когда мой покой нарушил шум машины, а затем раздались шаги.
В отличие от шаркающих разлагающимися ногами ходячих мертвяков, этот персонаж передвигался вполне бесшумно. Когда он поравнялся со мной, я внимательно посмотрел на него своими большими желтыми глазами, и он это почувствовал!
Человек! Настоящий человек из прошлого! От него не веяло опасностью, а приветливый взгляд словно приглаживал встопорщившуюся шерсть на загривке.
Что ему нужно? Хочет забрать еду? Нет, такие, как он, сами делились едой. Я помню…
Сделав вид, что он мне более неинтересен, я вернулся к птичке. С голодным урчанием я с хрустом вгрызался в плоть, помогая лапами. Сейчас эта маленькая пичужка казалась мне самым вкусным, что есть на свете. Подумать только, а ведь когда-то не всякой еде было позволено попасть в мой желудок!
Человек не уходил. Я чувствовал, как он присел рядом и, молча, смотрел на меня. Погасив раздражение, я повернул морду, всем видом вопрошая: «Чего тебе нужно?»
И тут он заговорил, улыбаясь и протягивая ладонь.
Большинство слов было непонятно, но от них повеяло теплотой, миской молока, домом. Настоящим домом, как тот, из которого мне удалось вырваться…

Те, кто хорошо ко мне относился, вдруг стали другими. Это сейчас я знаю, что они умерли, а тогда, сидя на высоком шифоньере, куда загнали меня их голодные глаза и холодные руки, я боялся. Так я не боялся никогда, даже дворовые псы не вызывали во мне такого всёпоглощающего первобытного страха. Оставалось только сжаться в комок, ощетиниться и шипеть на столпившихся внизу дорогих мне людей.
Все инстинкты вопили, что нужно во что бы то ни стало выбираться оттуда, но единственным выходом была распахнутая форточка на кухне. Прошла целая вечность, прежде чем удалось погасить в себе страх и начать действовать. Пронзительный мяв привлёк их внимание и руки потянулись вверх, но самое главное, толкая друг друга, люди приблизились ко мне. От напора объятых голодом тел шифоньер зашатался, но это было уже не важно. Оттолкнувшись от поверхности и попутно скидывая на пол годами скопившуюся утварь, я стрелой взвился над комнатой, мягко спружинил на линолеум коридора и через миг уже летел из окна третьего этажа в жёсткий сугроб.
И самое главное, что я вынес тогда, это то, что уютная тёплая квартира может в любой момент превратиться в закрытую коробку без выхода, а самый высокий шифоньер не спасёт от неминуемой гибели. Так что не тяни, человек, руки, нам с тобой не по пути! Я и из города сбежал сюда, к посёлку, только потому, что здесь почти нет опасности, и открывается превосходный простор для манёвров, в том числе и отступления.
Фыркнув, я отвернулся и с остервенением вонзил зубы в трупик.
Мы друг друга поняли – человек поднялся. Вот и хорошо!
Внезапно, раньше, чем услышал, я почувствовал опасность. Не от человека, нет. Со стороны посёлка. Морда тут же повернулась в сторону опасности, шерсть на загривке вздыбилась, а из пасти вырвалось шипение вперемежку с утробным воем. Ничего не могу с собой поделать, головой понимаю, что нужно бежать, но тело, сдавленное страхом, первые мгновения не подчиняется, живя по своим кошачьим законам вожака двора. Это у меня после бегства из квартиры началось.
Человек обернулся и, взглянув на меня, всё понял. Но и он не побежал. Рука метнулась и стянула с плеча большую палку. Глупый человек! Нужно бежать, от этой опасности палка не поможет.
Неужто понял? Но нет, он просто подбежал к машине и тугой пружиной взметнулся на крышу. Присел, вытянул палку, подобрался. Взгляд стал жёстким и решительным. Вот чудак!
Через мгновенье раздался грохот ломающегося забора и на подсохшей, изъеденной рытвинами грунтовке появился он. Слегка пригнув обезображенную хищную голову, в нашу сторону понеслось то, что когда-то было псом.
Вообще-то мёртвые собаки ни котов, ни людей не едят, насколько я заметил, но иногда, когда пищи долго нет, они не гнушаются ничем. Вот и сейчас, очень похоже, настал именно такой случай.
Тишина. Безветрие. Даже птицы, казалось, замерли, захлебнувшись своими трелями. И потому бег надвигающегося чудовища воспринимается особенно громким. Оно не рычит, не хрипит, разбрасывая слюни. Просто бежит. Поднятая мощными лапами пыль взлетает вверх, изуродованная ростом и деформацией челюстей пасть уже распахнута, а взгляд жутких белесых глаз подавляет, заставляет сжаться в комок. Нужно бежать, но лапы не слушаются…
Дробный грохот раздался неожиданно. Потом ещё. И ещё. Это палка человека, направленная в сторону пса, стала издавать такие странные звуки. Звуки не особенно страшные, я, честно говоря, даже пылесоса не боюсь, в отличие от знакомых котов. Зато теперь стало понятно, что за грохот доносился до меня в последнее время.
Пёс не испугался, однако то, что вылетало из палки, раз за разом вонзалось в его тело, разрывая плоть. Особенно сильно пострадал бугор на холке, выпирающий из-за плоской головы. Не добежав до нас, чудовище споткнулось о невидимую преграду и кубарем покатилось, взметая пыль. Так и замерло.
Человек по-прежнему сидел на крыше, направляя палку то на труп, то на посёлок, а я тем временем глубоко задумался. Ощущение опасности схлынуло, и я совсем другими глазами посмотрел на этого двуногого. Палка – это неплохая защита, и если человеку вовремя подать сигнал, то он сможет с любым мертвяком справиться. Тем более, птичка уже закончилась, так что мне терять?
Мир снова ожил. Птицы вновь завели свои песни, кузнечики в траве застрекотали наперебой, мимо с внушительным жужжанием пролетел шмель. Человек успокоился, мягко пружиня, спустился на землю, закидывая свою чудо-палку за спину. Взгляд снова стал миролюбивым.
А я тем временем облизнулся, мотнул головой и решился.
С ехидной улыбкой человек стоял и смотрел, как я вальяжно шагаю в его сторону.
- Ну, ты глянь, какой важный! Прям, король. Передумал, что ли?
Эти слова я знаю, мне их частенько говорили. Ещё чаще, правда, называли бароном, потому что это моё имя.
В окне машины появились две головы. Они что-то кричали и тыкали пальчиками в мою сторону. Маленькие человеки?! Дети?! Те самые, которые так и норовят хвост отдавить, ухо оторвать, а то и придушить? Надо ли тебе это, Барон?
Замерев, я не сводил с них своих больших зелёных глаз. Червячок сомнения начал грызть изнутри, а память услужливо подкидывала безрадостные картины общения с маленькими детьми.
- Не бойся, не обидим, – усмехнулся человек. С глухим лязгом открыл дверь и махнул рукой внутрь машины. – Запрыгивайте уже, Ваше Величество, нам отправляться пора.
Ну, не будем тянуть пса за усы, новая семья, так новая семья. Главное, они с мёртвыми не церемонятся. А детей и воспитать можно.

«Рождённый ползать летает шумно» или «Хроники ЭМ. Часть вторая».
Кот жалобно мяукал, пытаясь преодолеть очередной пыльный лестничный марш, освещаемый дневным светом, пробивающимся сквозь мутное от грязи и пыли стекло окна с видавшими виды рамами. Сильный и ловкий, он с лёгкостью взлетел бы на самый верхний этаж, но сегодня задние лапы не хотели слушаться, постоянно оступаясь и подгибаясь. Если бы его увидел сердобольный двуногий, его сердце сдавило бы от жалости к котейке. Разорванное ухо, едва затянувшиеся кривыми рубцами раны на морде, клочья грязной шерсти торчат в разные стороны, остальная же шерсть грязно-рыжим мокрым покрывалом облепила худое тело…
Но нет рядом добрых двуногих, делящихся едой и теплом, зато есть нешуточная опасность позади.
Там, на лестничном марше пониже, поднималось вслед за котом то, что когда-то звалось человеком. И это нечто выглядело ещё хуже кота. Покрытые коркой из грязи с кровью лохмотья одежды обнажали местами обезображенное смертью и временем тело. Лицо с замершей маской тупой озлобленности и нечеловеческого голода качалось в такт несуразным шагам. Мутные, мёртвые, наполненные ненавистью глаза внимательно следили за неловкими потугами жертвы. Худые руки, стянутые серой кожей, болтались верёвками, но в любой момент могли метнуться вперёд, к убегающему тельцу.
Этот зомби был очень старый и, судя по внешнему виду и отсутствию рассудочной деятельности, никогда ещё никого не ел. Худые ноги его постоянно цеплялись за всё подряд, а то и друг за дружку, несколько раз в перилах застревали кисти рук, когда тупой мозг требовал схватить жертву, не смотря на преграды. Но коту от этого было совсем не легче.
Мертвяки не едят котов, но этот мертвяк был очень голодным. Из-за отсутствия энергии его тело уже не могло справиться с процессом разложения, поэтому инстинкт гнал его вперёд, к не бог весть какой, но всё же питательной белковой пище в виде кота.
Из-за медлительности двунога пока удавалось держать дистанцию, но вдруг на очередной куче разбросанного по лестнице хлама и передние лапы начали оступаться. Чуть не улетев к ногам мертвяка, котейка издал жалобный вой, полный отчаяния, что ещё больше подстегнуло охотника. Движения его стали более дёрганными и быстрыми. В таком ритме долго зомбак не протянет, начнёт рассыпаться на ходу, но его инстинкту самосохранения было плевать. Главное любыми средствами добраться до пищи, чтобы снизить процесс разложения и позволить телу просуществовать ещё немного.
Холкой почувствовав опасность, кот удвоил усилия и, о чудо, перемахнул через преграду. Увидев, что жертва опять улизнула, зомби открыл рот и обиженно выдавил из себя звук, чем-то напоминающий хриплый скулёж. Но печаль печалью, а охоту мертвяк не прекратил, продолжая с остервенением передвигать обтянутыми серой кожей костями в рваных кроссовках.
Всё выше и выше забирался кот в поисках спасения. А будет ли спасение?
На пути появилась новая преграда, которую здоровые лапы перемахнули бы шутя. Поверх лестничного марша лежал покрытый трещинами марш этажа выше. Грузной массой упал он когда-то, сминая металлический забор перил, да так и остался лежать немного боком, образуя с нижним маршем ощутимый зазор со стороны тех самых перил.
Пискнув, кот принял решение и, вместо того, чтобы запрыгивать на марш, без труда протиснулся в зазор. Замер на мгновенье, словно прикидывая, не остаться ли здесь, притаившись, но гонимый руками, протянувшимися с нижнего марша, довольно резво пробежал все ступени и выскочил на межэтажную площадку.
Слишком тяжело ему дался этот забег, много сил отнял, да и лапы опять хандрить начали. Пришлось стоять наверху, с ужасом глядя, как мертвяк неуклюже забирается на криво лежащий марш, ловит равновесие и медленно, но верно приближается к котейке. Любой нормальный кот дождался бы, когда опасность подкрадётся ближе, чтобы потом пулей сигануть вниз и выбраться из западни, в которую превратился этот дом. Но этому котейке подобный элементарный исход не грозил, с лапами стало совсем худо.
Когда до кота осталось всего ничего, тот не выдержал и с жалобным писком побрёл выше.
И вот на предпоследнем этаже показалась площадка с разбросанными по бетону щепками, когда-то бывшими дверью. Косяк улыбался тёмным провалом, приглашая внутрь. Выбора у котейки особо и не было, марш на следующий этаж как раз и лежал внизу, давно обрушенный.
Юркнув в провал косяка, кот попал в длинный коридор с захлопнутыми дверями. На мгновенье он замер, привыкая к сгустившейся полутьме этажа. Но долго прохлаждаться не следовало, за ним по пятам шла смерть.
Увидев в конце коридора шахту лифта с выломанными дверями, кот припустил туда, насколько позволяли силы. Вскоре позади вновь послышались шаги – это зомби всё же вошел на этаж.
Обернувшись, кот сверкнул глазами, жалобно мяукнул и попытался бежать быстрее, но с задними лапами случилось что-то уж совсем неладное. Вместо того чтобы упираться в пол, спасая хозяина, они безжизненными культями растянулись по линолеуму. Оставалось лишь ползти, приближаясь к чёрному провалу шахты, и попискивать от ужаса, слыша шаркающие шаги позади.
Зомби тоже выдохся - усиленный режим в конец обессилил и без того слабое тело. Медленно и неуклюже переставлял он непослушные ноги, качаясь из стороны в сторону. Но тупые мозги, если это возможно конечно, должна была согревать мысль, что жертва загнала себя в угол, и обладание ей – лишь вопрос времени.
С большим трудом кот добрался до шахты. Квадрат истинной темноты без единого лучика света распростёрся внизу. Дальше бежать некуда.
Кот развернулся к надвигающемуся мертвяку, подтянул под себя задние лапы и завыл. Скорбно, жалостно, словно понял, что вскоре его не станет. И не воскреснет он в виде мертвяка, ибо кошек обошла эта горькая участь, а значит, будет он съеден этим двуногом до самой последней косточки.
Псы его знают, откуда у зомби взялись силы, но нетерпеливые движения за тройку секунд привели его к горюющему коту. Холодные крючковатые руки потянулись к тёплому грязному комочку.
И тут кот не выдержал. Развернулся и прыгнул внутрь шахты. Лапы не подвели на этот раз, и небольшой выступ на стене стал его спасением. Роли поменялись, и жалостливый скулёж сменился шипением, а два ярких огонька зло заблестели в темноте. Больше котейка не был обессиленной жертвой, теперь он мог огрызаться и, самое главное, он повысил свои шансы на долгую счастливую жизнь.
Зомби подошел вплотную к шахте и протянул руки, в надежде достать так неблагородно улизнувшую жертву. Ещё миг и, кажется, ухватит он всё-таки шипящее тельце, и на этой грешной земле оборвётся ещё одна жизнь.
Дальше медлить нельзя.
Бесшумно подкравшиеся сзади, издав победный клич, пара чёрных, как смоль, крепкотелых котов с разбегу обрушились на спину мертвяка и, оттолкнувшись от неё, волчками приземлились обратно.
Зомби, получив ощутимый толчок, попытался вернуть равновесие, но ноги зацепились за протянутый вдоль косяка шахты трос. Мгновение - и тело, цепляясь за свисающие тросы и шоркая по стенам, сломанной куклой полетело вниз, к своим многочисленным собратьям.
Ещё недавно жалобно мяукающий кот фыркнул вслед и, отталкиваясь сильными здоровыми лапами, грациозно прыгнул на этаж.
Очередная охота подошла к концу, охотник вновь стал жертвой.
Вскоре на этаже собралась вся моя банда. Хоть и выглядело это для нас ежедневной рутиной, но эмоции всё равно зашкаливали, как-никак живые мы. Отовсюду на участников сыпались поздравления, кошачья братия лучилась радостью. А почему бы и нет? Всё прошло по плану, мне с группой отвлечения даже встревать не пришлось.
Теперь можно передохнуть и вновь отправлять мнимую жертву на поиски охотника. Не все мертвяки пока ещё увязываются за нами, а от некоторых из них самим бы лапы унести. Но если всё же клюнул на живца, значит, очень слаб, и, как правило, мы с ним справляемся без проблем.
Мы – коты! Мы – сила! И если люди не могут отстоять свой мир, это сделаем мы.
Но, хоть коты и умные животные, а ловушка для мертвяков, конечно же, сделана не нами. Она сконструирована человеком. Да, у меня был свой человек. Вместе с ним мы бок о бок встретили полную миску напастей, пережили немало дней. А сколько мертвяков убили! Даже двуног, умеющий считать, сбился со счёту.
- Когда-нибудь, - бормотал он по вечерам, поглаживая меня до состояния «мур-мур-мур», - мы очистим наш город от тварей. И тогда сюда снова смогут вернуться люди, и всё будет, как раньше.
В принципе, мне было не важно, чем заниматься, лишь бы еда и «мур-мур-мур» не прекращались никогда. Но моим желаниям не суждено было сбыться, к нашему дуэту прибилась она.
Продолжение следует… :crazy: