В Финляндии в последнее время многие влиятельные финны вдруг стали "имперскими" финнами -- например недавно депутат финского парламента от партии "Истинных финнов" Юхо Эерола (Juho Eerola) прелагал создать между Финляндией и Россией стратегический военный союз. Для Эерола это единственный способ гарантировать безопасности и благосостояние Финляндии.

Его коллега от партии "Истинных финнов" Хеммо Коскиниеми (Hemmo Koskiniemi) откровенно потребовал включить Финляндию обратно в состав России. "Россия для нас самый надежный партнер, которому мы доверяем", пишет Коскиниеми.

По мнению финских националистов "Истинных финнов", автономная Финляндия в составе российской империи -- единственный спосов бороться против ЕС, НАТО и шведов. Для финских экономистов присоединение Финляндии к России является гарантией благосостояния страны.

Известный финский экономист Яакко Киандер (Jaakko Kiander) также недавно заявил, что судьба Финляндии -- присоединиться к экономическому региону города Санкт-Петербурга».
Что это было

Во-первых: что такое «Истинные финны»? Полтора маргинала в кабинете три на три метра?

Не вполне. Речь идёт о партии Perussuomalaiset (адекватнее всего передаётся сочетанием «Коренные финны». Чтобы прекратить спекуляции на названии, с 2011 года лидер партии Тимо Сойни настаивает на англоязычном переводе The Finns, то есть просто «Финны» с определенным артиклем. По его мнению, это лучше отражает суть объединения как партии финских обывателей).

Чётко определить политическую ориентацию «Финнов» политологи не могут. «Вики» утверждает, что их программа соединяет левые экономические принципы с консервативными социальными ценностями, социокультурной авторитарностью и этническим национализмом. Сами члены партии определяют себя как центристов и социал-консерваторов. С нашего берега кажется, что их программа носит попросту прагматичный характер. Это евро- и НАТО-скептики, которые озабочены в первую очередь благополучием обычного финна и не хотят за его счёт решать проблемы какой-нибудь Португалии. Вот с чем они вышли на выборы 2011 года:

- прогрессивные налоги и налог на роскошь;

- господдержка аграрных регионов;

- государственные инвестиции в промышленность и производство;

- энергетическая независимость и атомная энергетика;

- ограничение вмешательства «зеленых» в промышленность;

- отмена обязательного второго (шведского) языка в школах;

- введение в школах дополнительного времени для изучения других языков, таких как английский, немецкий, французский, испанский и русский (особенно в восточных регионах страны);

- поддержка культурных мероприятий по сохранению финской идентичности;

- предпочтение традиционного искусства постмодернизму;

- запрет однополых браков, усыновлений для однополых пар, искусственного оплодотворения для однополых пар или одиноких женщин;

- снижение уровня зарубежной помощи;

- отказ от вступления в НАТО;

- утяжеление наказания за криминал, хотя и не вплоть до смертной казни;

- усиление правоохранительной системы;

- противодействие любым попыткам ввести шариат в юридическую практику.

Последние три пункта тесно связаны с принципиальным для партии вопросом о миграции. Депутат в Европарламенте от «Финнов» в своём единственном письменном обращении затронул именно его:

«Финская миграционная политика должна быть основана на том факте, что финны всегда могут сами решать для себя условия, на которых иностранец может приехать в нашу страну и остаться в ней».

Это вполне разумное заявление вешает на «Финнов» ярлык популистов и упёртых националистов, поскольку Евросоюз предпочитает сам определять, кого куда кому пускать. И финские «старые» партии этому не противятся. Дошло до того, что Финляндия была вынуждена впервые в истории отправить своих спецагентов за рубеж в Африку, чтобы контролировать работу посольств и организовать хотя бы грубый фильтр против террористов, подающих документы на предоставление убежища.

Так вот: реакцией финского общества на это стал рост популярности «Финнов».

Если историческим успехом партии на выборах 2007 года был прыжок с 1% до 4% голосов, то за озвученную выше программу «Финны» получили в пять раз больше -- 20% голосов и мест в парламенте.

То есть это не маргиналы. Или, вернее, да, маргиналы – но очень уж представительные.

Едем дальше. Может быть, пророссийские высказывания позволили себе периферийные члены партии? Опять нет. «Депутат Юхо Эерола» -- не просто депутат, а третий человек в партии после председателя Тимо Соини и его первого заместителя Ханны Мянтыля. Кстати, активного противника ювенальной юстиции. Конечно, наиболее радикальную позицию о полном возврате к автономии в составе России высказал его менее известный коллега по партии Коскиниеми, но одно только заявление о стратегическом военном союзе России и Финляндии – это уже неплохо.

Ещё вчера казалось, что сама мысль о подобном является святотатством, и под угрозой обвинений в невменяемости ни один политик произносить такое не может. Следовательно, это не случайность, а проверка почвы для выражения некоей сформированной позиции.
Это – симптом чего?

Самое интересное в случившемся – не вопрос, переориентируется ли политика Финляндии на Россию. До какого-нибудь особо резкого скачка мировой депрессии – точно нет. Не будем даже заглядывать в гипотетическое будущее, где Финляндия стала автономией России. Это настолько призрачные проожекты, что любые спекуляции на эту тему бессмысленны. Несмотря на определенную поддержку «народной» партии, -- не существует в природе финского большинства, которое либо настолько испугалось бы евроинтеграторов либо настолько полюбило бы Россию, чтобы согласиться на такое. Помимо огромного количества евроэнтузиастов, устраивающих нам каверзы с ювенальной юстицией и «молодых политических деятелей-русофобов», которых упоминает Крогерус, чисто исторически слишком многое было между нашими странами, чтобы через это можно было спокойно переступить. Финны вообще предельно консервативны и не любят переступать старое, в войну им даже приходилось расстреливать довольно многих, кто отказывался переходить Старую границу и атаковать Ленинград. Им это, кстати, зачлось, когда к Старой границе подошли уже советские войска.

Самое интересное тут – другое. Интересен сам механизм превращения совершенно, казалось бы, маргинальных вчера положений в элемент допустимого мировоззренческого меню.

Традиционно (в том числе и и у нас) паникёры уверены, что любой хаос управляем извне, что он является на самом деле не хаосом, а проводником некоего злого нового порядка. В обуявшей западный мир «диктатуре меньшинств» многие увидели именно это – насаждение широчайшей идеологической всеядности при чётком контроле за некими основными положениями.

В случае Финляндии (или любой другой европейской страны) основные положения – это, понятно, антироссийскость и «евроориентированность».

И пока в Европе были «жирные годы», а масштаб и качество иммиграции ещё не зашкаливали за представление финнов о прекрасном – казалось, что «управляемый идеологический хаос» действительно возможен.

Но мир меняется, и в кризисные минуты, на сломе, пресловутые однопроцентные маргиналы внезапно оказываются не то чтобы лучшим – а вообще единственно даваемым ответом на обострившиеся вызовы времени.

Просто потому, что традиционные «центристы», «левые» и «правые» вызовы вообще либо отказываются видеть и проговаривать вслух, либо – сказав пару ярких слов для прессы – выхолащивают их содержание так, как это умеют делать только чиновники. И организуют какую-нибудь новую комиссию по имитации перемен.

В итоге оказывается, что именно радикалы оказываются единственными выразителями реального, а не имитационного прагматизма.

В Финляндии мы это видим в полный рост: тот же Ханну Крогерус, который предлагает создать из Финляндии некий Гонконг в составе Российской империи, ни в коем случае не капитулирует перед медведем. Он тонко намекает на выгоды обособленной автономии, интегрированной в западные бизнес-процессы, но одновременно пользующейся ресурсами России. Как человек безусловно образованный и влиятельный (Крогерус – один из наиболее авторитетных юристов страны, удостоен титула Советник Права, высшего государственного звания в области юриспруденции), он не может не понимать, что в итоге судьбой Гонконга стала полная реинтеграция с материковым Китаем.

Немаловажно: эти свои предложения финский политик озвучивает через «Suomen Kuvalehti», один из авторитетнейших еженедельных журналов Финляндии, которому уже 140 лет.

И есть ещё один нюанс. Европа никогда особенно ничего от Финляндии не хотела помимо роли антироссийского буфера. Это закреплено на гербе с европейским львом, попирающим азиатскую саблю. Поэтому собственную повестку дня евроинтеграторы сочетают с традиционными инъекциями русофобии.

Однако с учётом того, что большую часть финской идентичности занимает Зимняя война, атака на идентичность парадоксальным образом означает атаку и на русофобию. Во всяком случае, когда с одной трибуны вещают одновременно о том, как важно защищать права геев, принимать каких-нибудь сомалийцев как родных и о жестокости русских, -- волей-неволей начнёшь подвергать сомнению состоятельность всех перечисленных пунктов. Особенно если учесть, что подчёркнуто нейтральным финнам российская угроза хорошо известна, но умозрительна, а вот проблемы от ЕС вполне насущны.
Итого

Мы видим, как на наших глазах в одной из европейских стран размывается концепция «управляемого идейного хаоса», который изначально был призван сгладить для Европы отсутствие общей идеологии, но сохранить её антироссийскую идейную составляющую.

Причём размывается она – по той же причине, по которой чуть раньше провалилась идея управляемого геополитического хаоса.

Хаосом управлять нельзя.

УГиКС ВС СССР 1975

Кроме того, пост у трапа - может регламентироваться какими-то отдельными положениями. Возможно он считается "внутренним постом".