Ледниковый период (после) нашей эры.
С точки зрения климатологии мы живём в период, который можно назвать небольшой паузой между ледниковыми периодами.
Предисловие.
Зима 2020 года удивила всё планету. Началась она как обычно после осени, согласно климатическим традициям соответствующей местности, но первый же зимний месяц побил все температурные рекорды в среднем на восемь-десять градусов (Цельсия), как последующие. «Золотой миллиард» мерз и платил необычно высокие суммы за отопление при этом посмеивался, глядя новостные репортажи о снегопадах и заморозках на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Там уже было не до смеха т.к. большинство жилищ были просто не приспособлены к отрицательным температурам. По официальным данным в Европе замерзло насмерть около трёх тысяч человек, в основном конечно бездомные алкоголики, наркоманы и прочий неблагонадёжный элемент, а вот по неофициальным данным в «теплых» и неблагополучных странах общий счёт пошёл на сотни тысяч, но кто их там точно посчитает.
Весна началась поздно и была не привычно холодной, как и последующее лето. После того как в Лондоне в середине июня выпал снег, и пролежал около суток, новостные агентства наперебой начали говорить о климатических изменениях, приглашали разных экспертов, которые много и непонятно говорили, но люди не хотели верить, что происходит что-то непоправимое (по крайней мере, в отрезке времени соизмеримой с их жизнями). Осень, и последующая зима, подтвердили тот факт, что привычный климат необратимо изменился.
Если говорить коротко и опустить многостраничные отчеты с графиками и математическими моделями, заключение климатологов было следующим: Тающие на протяжении двадцатого и двадцать первого веков ледники понизили температуру и соленость вод мирового океана, кардинально изменились течения, оказывающие значительное влияние на климат Европы и Северной Америки, дальше сработал принцип домино, и началось всемирное похолодание.
Изменения на планете длились около пяти лет, сопровождались мощными ураганами, обильными осадками и засухами, различными климатическими и географическими аномалиями. К 2025г. границей человеческого ореола обитания были шестидесятая параллель с.ш. и пятидесятая параллель ю.ш. За ними начинались медленно растущие ледники, где температура не поднималась выше минус пяти даже в самые «жаркие» летние месяцы. Но это конечно все слишком условно, Северная Америка, из-за отключения печки под названием Гольфстрим и особенностей рельефа местности покрылась льдом до широты столицы США. Аляска, Канада стали абсолютно не пригодными для жизни человека местностями. А климат центральная часть Евразии наоборот, не изменился до критических температур, например в Сибири, лето перестало быть жарким и коротким, стало просто коротким, с максимальной температурой плюс пятнадцать-семнадцать градусов, зимы стали холоднее градусов в среднем на десять градусов.
На территориях южнее шестидесятой параллели северной широты теперь снег таял к середине мая, а ложился в середине сентября. Летние месяцы радовали температурой от двенадцати до семнадцати градусов. Зимой же морозы доходили до минус сорока. При средней зимней температуре минус двадцать пять. На южной части Южной Америки и Австралии среднесезонные температуры снизились от пятнадцати до тридцати градусов.
Северная Африка стала климатически похожа на Центральную Европу. Круглый год свободными от снега были территории, расположенные приблизительно между пятнадцатью градусов северной и южной широты. Это такие экваториальные страны как Гондурас, Колумбия, Венесуэла, Эквадор, Колумбия, северная часть Бразилии, Гвинея, Конго, Кения, Судан, Эфиопия, Индия, Филиппины, Таиланд, некоторые островные государств вроде Новой Гвинеи.
Безвозвратно вымирали многие виды флоры и фауны, кто-то мог приспособиться к новым условиям, а кто-то просто умирал, имея шансы возродиться только в виде картинок исследованиях будущих археологов. Изменялся состав сельскохозяйственных растений, питавших население планеты, менялись пищевые цепочки животного мира.
Конечно же эти изменения затронули политическую карту мира, ввергнув в хаос великих перемен для целых народов, захватов чужих земель и ресурсов, локальных военных конфликтов, спасательных операций, порой трагических, каждый человек и народ пытался выжить как мог.
Когда стало понятно, что на определенных территориях выжить просто невозможно началось массовое перемещение невероятных людских потоков, которое ранее не могли вызвать самые кровопролитные войны.
Евросоюз, уже давно подтачиваемый внутренними противоречиями официально прекратил своё существования как политическая структура, сразу после второй тяжелой зимы, в 2022г, основной причиной послужило нежелание, да и пожалуй, уже и невозможность, договариваться о распределении энергетических и пищевых ресурсов. Чего могли стоить горы необеспеченных бумажек евро, долларов или других валют по сравнению с канистрой печного топлива или банкой тушёнки? Вначале между странами происходили бартерные обмены самым необходимым топливом, теплой одеждой, продовольствием, медикаментами, оружием (потому что все, как-то резко прозрев, поняли, что в новом мире беззащитным делать нечего, и Гаагский трибунал не поможет защититься от агрессивного и голодного соседа)
Жители стран северной Европы пытались переехать в такие страны как Испания, Италия, Португалия, Греция. Но их там уже особо не ждали, с продовольствием в этих странах было не очень. К тому же, понаехавшие в 2014-2018гг. ближневосточные и африканские эмигранты в страны благополучной Центральной и Северной Европы (Германия, Австрия, Норвегия, Швеция и прочь) оказались там первыми, пока ещё никто не догадался закрыть границы, и им не нужно было долго собираться, пытаясь продать бизнес или недвижимость. Как результат бесконечные погромы, беспорядки, целые населенные пункты, не контролируемые государством, в которых бесчисленные банды боролись друг с другом за крохи продовольствия. Затем африканские беженцы первыми вспомнили своё недалёкое прошлое, возродив каннибализм, (изначально совместив его с расизмом, то есть на первых порах ели только белых людей) решив таким способом проблему острого голода и показав остальным отличный пример способности к выживанию в новых условиях. Несколько крепких испанских и итальянских анклавов образовались с помощью национальных армий этих государств на побережье Средиземного моря, которые огнём и мечом навели порядок, и наглухо закрыв свои территории быстро построенными фортификационными сооружениями, начали выживать рыболовством и скудным сельским хозяйством. Про такие достижения продвинутой Европы как толерантность, мультикультуризм, демократия забыли сразу, построив новые города-полисы со всеми атрибутами авторитарного общества с уклоном в военную диктатуру.
Швейцария сохранила свою государственность, правда в некоторых горных кантонах температура зимой стала опускаться до минус шестьдесят, и жить там было уже невозможно. Но первые беспорядки быстро погасили сами жители, благо почти каждый мужчина имел более или менее серьёзную военную подготовку и что не менее важно, хранил своё армейское снаряжении дома, в том числе и оружие с боеприпасами. Затем началось быстрое строительство подземных теплиц и ферм, снабжаемых электроэнергией горных ГЭС. Строили прямо в горах, расширяли и изменяли природные тоннели и пещеры. Также произошло быстрое закрытие границ, причём в местах максимально пригодных для жёсткой военной обороны. В таких местах оборудовались ДОТы, в капониры ставились танки, превращённые в неподвижные огневые точки, швейцарская граница уже больше напоминала линию Мажино. Далее последовало избавление от всякого социального балласта в виде сидящих на пособие бывших беженцев и разных хиппи, не желающих работать даже в такое суровое время. В лучших традициях гитлеровской Германии всех социальных тунеядцев собрали в концентрационных трудовых лагерях, где объяснили, что ежедневную порцию баланды нужно заработать тяжелым трудом на подземных стройках. Всех недовольных и пытающихся протестовать просто везли до границы и силой выдворяли из страны, стреляя на поражения тех, кто пытался прорваться обратно. И всё это при полной поддержке коренного населения, понимавшего что для выживания в данный момент нужно именно это, а не пустые разглагольствования о человеческих страданиях.
Германия, Австрия, Франция, Чехия сохранили порядок на небольших своих территориях трансформировавшись в новые государственные формирования с новыми названиями типа Баварии или Прованса, или даже более мелких укрепленных городов, которым посчастливилось иметь запасы продовольствия или топлива, находясь как правило, при военных базах и частях. Жителям благополучной Европы пришлось быстро забыть свои гуманистические достижения, непосредственно встретившись лицом к многочисленным национальным бунтам. Недавно приехавшие и совсем не разделяющие «европейские» ценности молодчики с Ближнего Востока, Африки, даже Украины устроили бюргерам «Арабскую весну в Европе» и не везде порядок смогли возвратить. Слишком мягкотелым м беспомощным были правительства на протяжении десятилетий двадцатого и начала двадцать первого века.
В течении десятка лет большинство стран восточной Европы превратилось в вымороженные руины, денежных кредитов им больше никто не давал, своих стратегических запасов никто не делал, власть имущие покинули вверенные страны первыми, предоставив населению самому решать свою судьбу, причём отучая электорат от самостоятельности и независимости последние сто лет, с помощью телевизора и интернета. Редкие анклавы, в виде глухих деревень и хуторов, со своими законами и понятиями, эпидемии давно забытых болезней, каннибализм, рабство, расцвет религиозных сект и прочие прелести Средневековья. Вот во что превратились эти страны.
Неплохо с кризисом справилась Польша. Задействовав весь свой сельскохозяйственный потенциал, страна превратилась в аграрную территорию, где бывший «офисный планктон» активно работал на многочисленных фермах, при этом государство, с помощью армии не давало фермерам превратиться в банальных феодалов-помещиков, использующих рабский труд невольных пеонов. Очень остро стояла энергетическая проблема, кое-где уже стали забывать, что такое электричество и автомобили, не хватало удобрений, как следствие падала урожайность многих культур, с трудом успевших вырасти за короткое лето в полях и теплицах. Зато развивался гужевой транспорт, биогаз и ветряные электростанции стали не модной экологической фишкой, а источником обогрева и электричества ферм и жилищ.
Между новыми европейскими странами существовала бартерная торговля. Создать некую единую валюту не представлялось возможным, никто не хотел рисковать, меняя ресурсы необходимые для выживания на некие новые фантики, которые очередной зимой никто не захочет даже в руки брать. Даже золото утратило первоначальную цену, превратившись в денежный эквивалент для торговли предметами роскоши и не имеющими жизненную необходимость. На двух третях территорий бывшего Евросоюза царило право сильного.
США на правах сверхдержавы проблему с изменением климата начали решать кардинально. Первоначальные прогнозы климатологов для североамериканского континента были очень пессимистичны, и последующие действия администрации США опирались именно на них. На случай подобных катаклизмов вводился секретный план спасения страны, его суть заключалась в перемещении самой нужной, элитарной в разных областях части населения в безопасную территорию для последующего создания нового государства со старыми чертами, претендующего на мировое господство.
Страной для переселения была выбрана Либерия, удачно расположенная у самого экватора, в девятнадцатом веке созданная черным население США, эмигрировавшим в поисках лучшей доли на историческую родину. Основание Либерии спонсировалось частными американскими группами, главным образом Американским колонизационным обществом, однако страна получала неофициальную поддержку от правительства США. Правительство Либерии было смоделировано по подобию американского, и было демократическим по структуре, но не всегда по сути. В конце двадцатого и начале двадцать первого века страна погрязла в гражданских войнах и к началу 2020г. особо ничем не выделялась на африканском континенте.
В начале 2021г. Либерию начали мощно инвестировать, страну апгрейдили в максимально интенсивном режиме. У берегов Либерии постоянно находилась АУГ (авианосная ударная группировка) США, негласно было заявлено, что это зона интересов США и все конкуренты будут уничтожаться решительным образом. Страна превратилась в одну большую стройку. В страну потянулись бесконечные сухогрузы и танкеры с необходимыми ресурсами, включая и людские. На территории США была создана секретная служба, которая решала кому есть место в новом государстве-преемнике США. Кроме политической элиты в страну пребывали молодые и перспективные ученые, инженеры, врачи, фермеры, учителя, строители, даже представители классических творческий профессий. Безопасность обеспечивали тысячи лучших представителей армии и флота США, члены семей которых также перемещались в Либерию для полной лояльности силовых структур. Проблемы с местным населением решались приблизительно также, как и при освоении североамериканского континента, только с использованием новейших достижений военной промышленности, включая биологическое и генетическое оружие. Занятые территории заражались болезнями, от которых прибывающие американцы были стопроцентно привиты, вокруг Либерии секретно использовалось генетическое оружие, приводившее к ослаблению иммунитета и умственных способностей коренного населения, в будущем американцам не нужны были соседи-конкуренты, способные объединиться против общего врага. Причем при скрещивании аборигенов с носителями англо-саксонской расы, потомство получалось в пределах нормы, последствий генетического вмешательства уже не наблюдалось. США только на словах боролись с оружием массового поражения, часто используя их применения другими странами (или грамотные провокации) как предлог для собственного вмешательства, сами активно разрабатывая генетическое, метеорологическое, биологическое оружие. Всего в Либерию прибыло порядка пяти миллионов американских граждан, причем из них военнослужащих было около пятисот тысяч, для африканского континента абсолютно превосходящая сила. Сразу же началась проводиться политика «разделяй и властвуй», в соседних странах создавались лояльные правительства, либо такие условия жизни при которых аборигенам было абсолютно не до заморских пришельцев. Можно было транспортировать и больше народу, но математически расчётной была именно эта цифра населения, позволявшая оптимально использовать данную территорию и ресурсы, а со временем количество населения будет расти. Для этого в первую очередь были прекращены лоббирования и поддержка всяческих секс-меньшинств, феминисток, чайлд-фри и других «либерально-демократических» достижений США.
Оставшееся в Северной Америке население было брошено на произвол судьбы. Распускались слухи о подготовленных правительством США лагерях беженцев в Никарагуа и Панаме, якобы были заключены межправительственные договора о предоставлении земель для проживания американских граждан в обмен на военное покровительство. Часть армии США (той, которой не хватило место в Либерии) бросили на прорыв мексиканской границы, где насмерть стояли местные войска и ополченцы представлявшие, что с собой принесут миллионы голодных американцев, штурмующих их границы. Миллионы американцев и канадцев, поверивших в раздуваемые изо всех сил мифы, упорно двигались на юг, замерзая от холода, погибая от голода и стычек между собой. Только самые сильные и подготовленные из них смогли достичь и пересечь мексиканскую границу.
Вся Центральная и Южная Америка, вполне пригодные для жизни территории, заполыхали огнем мелких и крупных войн, воевали все со всеми: множественные революционеры обещали народу счастливую жизнь, сменяли друг друга диктаторы, наркокартели пытались покончить с конкурентами, решались территориальные споры, воевали за сельхоз угодья и нефтяные месторождения.
Земли России также наполовину оказались под ледником. После окончания войны против ИГИЛ на Ближнем Востоке, политическая ситуация в Сирии позволила создать мощную группировку российских войск и довольно большой российский анклав в этой арабской стране. Находившаяся в Средиземном море ударная группировка ВМФ РФ с ядерным оружием на бортах обеспечивала основную безопасность россиянам от возможных врагов. Вообще, проведя довольно разумную и гибкую политику в данном регионе удалось даже немного примирить арабов с евреями, заставив последних вернуть захваченные у арабов в 1967 и 1972 гг. земли, в обмен на гарантии безопасности. За гордыми евреями уже не стояла военная мощь США и справиться в одиночку с арабским миром даже обладая ядерным оружием, было невозможно. В добавок к тому между народами России и Израиля существовали тесные связи, неспроста, треть населения Израиля говорила по-русски.
Но такого массового переезда страны как это сделали США, не было. Больше это походило именно на независимый анклав на территории дружеской страны. Население анклава составило около миллиона человек, среди которых сто пятьдесят тысяч были представители армии и флота РФ. Основной задачей анклава было создание безопасной территории, которая может послужить плацдармом для переселения российского населения при ухудшении климатической ситуации. Также в стране всячески развивали сельское хозяйство, энергетику, крепили границы Сирии в целях создания безопасной для жизни страны. Руководство Сирии видело собственную безопасность в таких сильных союзниках и всячески внушало населению мысли о недопустимости столкновений с русскими. Использую передовые технологию в стране, где всё же климат изменился в среднем на десяток градусов в меньшую сторону, развивались новые направления в сельском хозяйстве, для теплолюбивых культур строились солнечные теплицы. Часть продовольствия отправлялась в российские земли на север.
Россию в начальном периоде изменения климата также захлестнула волна беспорядков, мародерства, голодных и холодных бунтов, но способность населения выживать при катаклизмах у россиян и близких им народов была заложена генетически, а сильная власть быстро навела порядки. Энергетические полезные ископаемые и природные ресурсы в виде бескрайних лесов становились гарантией выживания при сильных морозах. Население северных районов, где при помощи властей, а где и самостоятельно перемещалось в южные города. Конечно, не всегда всё происходил гладко, также было много погибших от голода, холода, болезней и бандитов. На новых местах порой не хватало самого необходимого, многонациональность и местечковость приводила к расовым противостояниям, было недостаточно еды, жилья, топлива, одежды, материалов для строительства новых и утепления старых жилищ. В силу громадных территорий государственная вертикаль власть уже не могла безоговорочно контролировать все бывшие федеральные земли Российской Федерации. Политический центр власти официально переместился из Москвы на юг в Волгоград. Население европейской части России (географической Европы, той, что заканчивается уральскими горами) сместилось к южным границам, и теперь в большинстве проживало в Волгоградской, Саратовской, Липецкой, Воронежской, Курской, Смоленской, Брянской областях и в кавказский регион, чему не всегда было радо местное население, постоянные недовольства и беспорядки прекращали с помощью армии и довольно жестко. Как правило, населенные пункты, находившиеся в бассейнах крупных рек (Волга, Кама, Дон), которые служили для населения источником рыбы и транспортными артериями в короткий период навигации становились крупно населенными в новой России. Сибирь постепенно становилась более и более независимой, и самостоятельной от европейской части России (с политическим центром в Новосибирске), вроде как союза равных, но уже с зачатками собственной политики, впрочем, пока это всех устраивало. Дальний Восток почти весь оказался под ледником, оставались живыми такие города как Хабаровск и Владивосток. Крым же являлся основной базой ВМФ РФ, воротами, обеспечивающими выход в мировой океан, и связывающими Россию с сирийским анклавом.
Традиционное противостояние Россия – США в нынешних условиях ослабло, каждая из сторон переключилась на решение внутренних проблем за счёт более слабых противников. Страны выбрали направления для своего спасения и развития, и пока они сильно не пересекались. Но рано или поздно это может случится.
Китай начал мощную экспансию на юг, в такие страны как Вьетнам, Лаос, Мьянму, Непал. Но огромное население подрывало мощь государства, в стране был дикий голод, товары ширпотреба уже был никому не нужны и миллионы безработных и голодных ввергли страну в пучину массовых беспорядков, переросших в гражданскую войну с эпизодическим применением тактического ядерного оружия. По похожему сценарию события развивались и в Индии с Пакистаном. Горячие азиатские парни решили отвлечь свои народы от голода (заодно и подсократить число ртов) войной за спорные территории, которая быстро переросла в ядерную, у которой как известно победителей не бывает. К счастью, ядерных зарядов у противоборствующих сторон было не так много, чтобы нанести не поправимый урон радиационному фону планеты или как-то повлиять на общую картину климата. Девяносто процентов территорий Индии, Пакистана оказались не пригодными для жизни из-за уровня радиоактивности. (В первую очередь это была невозможность обрабатывать и получать урожай на прежде пахотных землях).
Австралии и странам Океании всемирное похолодание также ничего хорошего не принесло.
Резкое похолодание на пахотных землях территории Австралии, сократило урожаи зерновых, которые обеспечивали продовольственную безопасность всего региона. Вдобавок оказалось, что львиная доля продовольственных запасов благодаря усилиям коррумпированных чиновников не складировалась для нужд австралийцев, а до последнего экспортировалась через подставные компании в Либерию. Всплывшая правда привела к политическому кризису, беспорядкам и анархии усиливаемой прибывавшими в страну беженцами из США, Европы и других направлений. Всю инфраструктуру требовалось в кратчайшие сроки переставить на новые условия с учётом затрат на отопление и снижение урожайности сельскохозяйственных культур, а правительство год не могло выбрать премьер-министра страны, в значительной мере сказалось колониальное прошлое страны и политическая привычка всё время оглядываться на «старших братьев» Великобританию, по факту превратившуюся в вымороженные заметенные снегом острова, и США, сделавшими ставку в новом мире на Африку. В итоге драгоценное время для модернизации экономики было потеряно, и страна превратилась в отсталую аграрную территорию, с трудом обеспечивающую себя продовольствием и топливом, причём с невнятным коррумпированным правительством, слабо контролирующим собственные территории. Остальные менее развитые в страны Океании выглядели ещё более хуже, основным источником питания для их населения постепенно становилась рыбная ловля.
Не стоит забывать и о нарушенных экономических связях между экономиками различных государств. Множество стран поплатились за то, что в свое время сделали выбор в пользу дешевых китайских или иных товаров, уничтожив собственные промышленные и сельскохозяйственные структуры. Рухнула вся глобальная логистика, распределяющая товарные ресурсы по планете. Однако человеческая цивилизация все же не погибла, но местами очень сильно откатилась назад в своем развитии. Пожалуй, некоторые назвали бы установившуюся цивилизацию некой разновидностью киберпанка и постапокалипсиса.
К 2050г. население планеты Земля составляло порядка двух миллиардов жителей.

ЧАСТЬ 1.
ЛЕТО
Глава 1.

Ян проснулся рано, до трескучего звонка механического будильника. Его мозг, как обычно, перед каким-то важным делом, будь то караульное дежурство по поселку, охота или рыбалка, посылал сигнал на подъём за пять-десять минут, до установленного им самим временем. В доме было уже довольно прохладно, вчера он уже не стал протапливать печь, всё равно несколько дней его не будет и дом успеет настынуть.
Сегодня рано утром конвой отправляется Мозырь, и он должен его сопровождать в качестве охраны и сменного водителя. Идут как обычно, весной, за дизельным топливом и бензином. В первую очередь дизельное топливо необходимо для трёх тракторов и единственного комбайна в поселке, так как скоро начнётся посевная, и хоть Ян знал, что топлива достаточно для ее проведения, потребуется сразу пополнить его расход, не залезая в НЗ (неприкосновенный запас). А не залезать в НЗ, кроме самых крайних случаев, - это был один из основных принципов ведения хозяйства в поселке Белки Лидского района Гродненской области Республики Беларусь. Нельзя сразу тратить сразу всё, так как слишком много в последнее время стало форс-мажора. В принципе драгоценную солярку в основном и тратили во время сельхоз работ. Бензин нужен для снегоходов и нескольких внедорожников имевшихся в общем пользовании посёлка.
Сам Мозырь был, где Ян уже бывал дважды, ему нравился. По периметру был окружен глубокой канавой и несколькими кольцами проволочных ограждений, через определённые промежутки были установлены ДОТы и вышки. Последний раз город пытались взять штурмом в 2030г. объединившиеся для этого штурма несколько крупных банд, включая дезертиров. Город чудом отстояли, и после этого насколько было возможно, превратили в крепость. Работающий в городе работает НПЗ (нефтеперерабатывающий завод), как сказали бы ранее градообразующее предприятие, позволял его жителям вести по нынешним меркам вполне приличную жизнь. В городе было центральное электроснабжение, поддерживалось железнодорожное сообщение с другими успешными городами, в теплое время работал рынок, функционировала неплохая больница.
Город, конечно уже был не тот как до всемирного похолодания. Но топливо необходимо всем, и та государственная власть, которая сейчас только местами действовала в Республике Беларусь, приложила максимальные усилия для сохранения контроля в населенных пунктах, являющихся источником необходимых ресурсов.
Вещи уже были собраны. Ян быстро сделал гимнастику, те упражнения, которые помнил с детства, когда совсем мелким мальчишкой повторял их за отцом. Слова отца о том, гимнастика просто необходима человеку после тридцати для нормальной и комфортной жизни. Хоть и до тридцати ему ещё один год прожить, но и с врачами сейчас было не очень. Умылся и побрился. На завтрак сегодня была вчерашняя каша и варенные яйца. Вышел, покормил своё хозяйство, семь отощавших кур и красавца-петуха, всё-таки переживших Зиму и не угодивших в суп.
На время отъезда следить за домом будет сосед, Старый Иван. (Старым его звали потому, что был ещё один - помоложе, тот уже просто Иван). На самом деле он старым не был, всего сорок семь лет, хоть и современная жизнь накидывал лишний десяток на плечи, жил он с дочкой, зятем и годовалой внучкой. С Иваном у Яна были почти приятельские отношения. Овдовел Иван одновременно с Яном, в ту роковую ночь два года назад, во время бандитского нападения на поселок. Как-то прослышав, что половина мужчин выехала на большую загонную охоту против волков, банда терроризировавшая весь район проникла в посёлок, вырезав невнимательный патруль и тихо, по одному начала вламываться в дома, в поисках любых ценных предметов, в первую очередь, конечно, еды. Уже в третьем доме грабителей встретил выстрел из обреза охотничьего ружья, хозяин дома держал его прямо над кроватью и среагировал быстро. На выстрелы поселок начал просыпаться, и полтора десятка бандитов спешно ретировались, прихватив награбленное. Олесю и четырехлетнего Артура, жену и сына Яна, застрелили одним выстрелом картечи в окно, в дом пытались вломиться, но не смогли сломать крепкую дверь. А Старый Иван так отчаянно стрелял из своего дома, что ему в окно забросили гранату РГД, от которой погибла только его жена. А для Яна та ночь стала чертой, которая разделила его жизнь на до, и после.
Конвой был сборным от трёх деревень и посёлков Лидского района. От посёлка Белки было два топливозаправщика с бочками прицепами (суммарным объёмом около сорока кубометров), два бортовых грузовика каждый с прицепом. Наливники были понятное дело пустые, а в автопоездах были различные продукты местного производства: зерно, семенной картофель, свекла, овечья шерсть, сушеные грибы- ягоды и многие другие запрошенные нефтяниками продукты, которые удалось сэкономить за долгую зиму, чтобы теперь обменять на столь необходимое топливо. Все грузовые машины были различными моделями МАЗ, широко представленными в своё время на территории Беларуси, причём в посёлок старались подбирать одноименную технику с целью упрощения ремонта и обслуживания. Сугубо охранной машиной был самодельно бронированный с помощью донорского инкассаторского броневика УАЗ 39625, известный в народе под прозвищем «Батон» или «Буханка». На каждую грузовую машину приходилось по два водителя-охранника, экипаж эрзац-броневика составлял три человека.
В теперешнее время любые перемещения по стране с ценными грузами можно было осуществлять только в сопровождении охраны в составе максимально крупных конвоев. Расплодившиеся в последнее время многочисленные банды грабили и убивали всех, до кого могли дотянуться. Решить проблему кардинально у нынешней власти сил не хватало, максимум могли охранять свои территории и свои «государственные» конвои, т.е. себя. Искать банды в глухих заброшенных деревнях и хуторах, а затем штурмовать их, им было откровенно не под силам. Поэтому выжившие анклавы в первую очередь старались заботиться о себе сами. Поддержка нынешних гос. властей осуществлялась в поставках оружия из мобилизационных резервов лояльным проверенным общинам и редкими патрулированиями основных торговых путей. Таким образом, в своё время жителям посёлка Белки для охраны от различного лихого люда было выделено с десяток АКМов и пятьдесят самозарядных карабинов СКС под тот же патрон 7,62х39. На семь десятков дворов этого было более или менее достаточно, учитывая то, что каждый разумный человек в это непростое время пытался вооружиться самостоятельно.
Современные банды представляли собой группы людей, объединенные целью существовать за счёт других человеческих жизней, в их среде уже появлялась новая идеология или даже религия, основанная на их избранности над остальными более «цивилизованными» людьми. Каннибализм был среди них обычным явлением, позволяющим пережить голодное и холодное время, не сильно утруждая себя сельскохозяйственными работами. Часто людей похищали именно как провиант. Тем более хоть и в свое время наука доказывала, что каннибализм, не может быть равноценной заменой нормальному питанию, но бандиты жрущие человеческое мясо были окружены каким мифическим ореолом из-за своей неуязвимости и беспощадности. В бандах из-за тяжелых полевых условий и постоянных стычках, действовал жесточайший естественный отбор, приводивший к тому, что нормальным (насколько это возможно в новых условиях) людям противостоял очень хитрый, выносливый и беспощадный противник.
Ян ещё раз оглядел небольшие комнатки дома. Теперь всё готово, ничего вроде не забыто и можно выдвигаться к машинам. Раньше было очень волнительно и тревожно покидать родной дом, но сейчас, после потери родных, чувства Яна настолько ко всему ослабли, что он даже сам задумывался об этом с каким-то холодным оттенком, как бы наблюдая за собой со стороны. По старой привычке подошёл к зеркалу. На него смотрел пустым холодным взглядом ещё довольно молодой мужчина, однако уже с морщинами вокруг серых глаз, чуть выше среднего роста, худощавого телосложения. В тёмных коротко стриженных волосах местами пробивалась ранняя седина. Обычный житель этих мест.
Итак, легкую куртку на самодельную разгрузку-бронежилет, рюкзак-однодневку с самым необходимым на спину, на плечо СКС и в левую руку небольшую сумку с вещами, которые также могут понадобиться в дороге и вперед к въезду в поселок, где уже выстроилась техника.
Возле машин уже было довольно людно, почти все собрались. Кое-кто курил самосад, кого-то пришли проводить в дорогу домашние и давали последние наставления. Старший колонны, он же и член Комитета Управления населённым пунктом Белки, бывший военный, отставной капитан пограничных войск Республики Беларусь («кунповец», как величали нынче местную власть), Николай Лешевич, обходил все машины, проверяя лично все, что только можно. В Комитете Управления Николай курировал все «силовые» вопросы посёлка, будь то охрана периметра (так громко он называл заборы и канавы, закрывающие со всех сторон Белки), или организация конвоя, или даже наказание провинившихся жителей. Николаю Лешевичу было уже под пятьдесят, но тем не менее, он оставался самым опытным бойцом в посёлке. Не найдя никаких видимых проблем в машинах и видя, что все уже собрались, он вышел вперёд, откашлялся и начал говорить:
- Так всё, заканчиваем базар, объявляю построение. Крайний инструктаж, слушать всем внимательно.
Конвой сборный, с нами едут ещё люди с Петровичей и Гончаров. Наших машин в колонне будет пять, грузовики держаться вместе, идут друг за другом, наши номера четвёртый, пятый, шестой, седьмой, это и позывные по связи. Грузовики чередуются с наливниками. Маршрут известный: Р5, Р13, М10, Р31, атласы в машинах есть, вам нужно просто ехать за идущей впереди машиной, выдерживая дистанцию. Может по ходу дела придётся и что-нибудь скорректировать. Всего грузовых машин будет десять, три брони. Петровичские машины идут первыми, там три борта, соответственно первый, второй и третий, ихняя брдмшка во главе колонны, позывной - «Бардак», кстати основная наша ударная сила, не приведи Господь что … В конце гончаровские машины, тоже три грузовика, броневичок ихный – наше ГПЗ, головная походная застава, если кто запамятовал, идёт самым первым, там УАЗ типа нашего, только более шустрый и с пулемётом. Позывной – «Пионер», типа разведчик. Крейсерская скорость сорок-пятьдесят. Расстояние между машинами метров пятьдесят - семьдесят. Наш «бронебатон» идёт в арьергарде, замыкает колонну. Позывной – просто «Батон». Я еду в четвертой машине и мой позывной соответственно «четвертый». Рациями, я надеюсь, все помнят как пользоваться, позывные не путать, без толку эфир не засорять. Остановка на ночлег, планируется возле Ганцевичей, на русской военной базе, там нас помнят по прошлым поездкам, нормальные ребята, сможем отдохнуть. Обед, дозаправку и смену водителей проводить будем по усмотрению ГПЗ, ориентировочно за Барановичами.
Едем медленно, с ночёвкой, поэтому всем смотреть очень внимательно, водителям в первую очередь на дорогу, не добивать технику, а вторым водителям по сторонам. Если заметил опасность сразу подавать информацию в эфир. Даже увидели человека в лесу - сразу сообщайте. Если случилось попали под обстрел – ни в коем случае не тормозить, стараться увести машину из-под огня. Если встали – отстреливайтесь и по ситуации либо находитесь возле машины, либо ищите укрытие, броня максимально будет стараться вас выручить. Если случилась поломка, требующая немедленной остановки – все равно, сразу запросите «четвёртого» и «пионера». Машины ставим так, чтобы они были максимально защищены местностью, и на дороге для остальных оставался свободный проезд. Оружие в машине должно быть под рукой, заряжено, но на предохранителе, вышли из машины - оружие и патроны постоянно с собой. За косяки по оружию спрошу очень строго, вы знаете. Пока соберётся вся колонна впереди едет «Батон». Так едем до Петровичей там строимся как я сказал, и дуем до Гончаров, собираемся все и становимся на основной маршрут. Если вопросов нет, то по машинам через десять минут стартуем.
Вопросов не было, и все начали расходиться по своим грузовикам.
Яну выпало ехать в пятой машине. Это был МАЗ с прицепом модели МАЗ-6501А8, груженый различной с/х продукцией. Напарником его был Павел Клименков, с вечно голодным и затравленным взглядом. В разговорах постоянно ныл, жалуясь на жизнь, но человеком был не плохим, безобидным, зла никому не творил, а наоборот, как мог помогал. По возрасту он был ровесником Яна, жил с родителями, женой и братом в одном большом доме. Охотник был никудышный, но как фермер мог любому дать дельный совет. Яну по жребию выпало ехать первым, поэтому он быстро залез в машину, закинул сумку с рюкзаком в спальное отделение кабины и завёл двигатель. Для СКС в потолке имелись специальные самодельные крепления, куда и закинули оружие.
Через десять минут по рации прозвучала команда «начать движение», и машины медленно выехали из посёлка.
До Петровичей дорога была привычной и знакомой, как раз водителям пообвыкнуть и втянуться в дорогу. Водители нынче были с небольшими стажами-пробегами и большими сезонными перерывами в работе. Зимой дизеля заводили только по очень большой нужде, как правило, тракторы для расчистки дорог от снега, в основном использовали снегоходы и бензиновые внедорожники, а в теплое время из-за дороговизны топлива то же старались ездить если уж только очень сильно нужно. Всячески использовали двенадцать общих «колхозных» лошадей. Наиболее грамотных в военном отношении мужиков, Лешевич определил в «Бронебатон».
Первое время Ян всячески прислушивался к работе двигателя и шуму движения колес, но особенного ничего не услышал, машина была в норме, хоть и было ей более тридцати лет. Напарник пока помалкивал, внимательно и даже, как-то испуганно поглядывая в окно.
Через час добрались и до Гончаров, оттуда уже полностью сформированная колонна направилась в Мозырь.
Дорога была в очень плохом состоянии. Сейчас для всех дорог данного региона основным разрушительным фактором были не бесконечные транспортный поток, в том числе и перегруженный транспорт в жаркую погоду, когда плавится асфальт, а многократные циклы замерзания воды, особенно в весенний период. Как только начинало припекать весеннее солнце, температура стремительно поднимается, пересекая точку замерзания воды (ноль градусов по Цельсию), солнце скрывается за тучами или наступает ночь - температура воздуха также стремительно падает, и вода, предварительно заполнив мельчайшие трещинки и выбоинки асфальта, превращается в лёд, увеличиваясь в объёме. Происходит это из-за того, что в диапазоне температур от четырёх до нуля градусов в молекуле воды происходит перестройка водородно-кислородных связей и возникает иная молекулярная структура. Новый вид межмолекулярной связи образует менее плотную упаковку молекул, так что объем воды увеличивается на девять процентов. Поэтому на дороге встречались ямы глубиной до двадцати сантиметров, обочина асфальта была раскрошена и стерта. Дороги, по которым проходил маршрут колонны до трассы М10 не ремонтировались вообще. М10 автотрассу Гомель-Брест кое как латали возле населённых пунктов, но всё равно проехать на ней, на обычной легковой машине было просто невозможно. Периодически на связь выходил головной дозор, предупреждая об особенно опасных участках. Приблизительно через пятьдесят километров. Случилась первая вынужденная остановка, у наливника с позывным «седьмой» лопнула шина. Скорость была совсем небольшой и водитель отделался лёгким испугом. Колонна встала. Водители и охранники сразу вылезли из кабин грузовиков и с оружием в руках заняли удобные для отражения возможной атаки позиции. Экипаж седьмой машины быстро переставил запаску, и машины двинулись дальше. За это время никто на колонну не нападал, наоборот майский лес окружавший дорогу уже наполнился пеньем птиц и другими весенними звуками, уже почти сошёл, за бортом было солнечно, и температура поднялась градусов до семи, для 12 мая погода попадала в среднестатистическую норму.
За окном изредка мелькали остатки домов мертвых деревень, колонна неспешно наматывала на колёса километр за километром. Солнце поднималось выше и выше, и вот вскоре по рации раздалась команда приготовиться к остановке – ГПЗ нашла подходящее место для обеда. На дороге мелькнул знак старый проржавевший дорожный знак «Автозаправочная станция 3км.» «Похоже там и обедать будем» - смекнул Ян.
Вскоре справа от дороги показались остатки каркасного здания заправочной станции. Много лет назад автозаправку разграбили, и никто ей уже не восстанавливал, всё мало-мало ценное имущество и стройматериалы растащили местные жители и проходившие мимо автоколонны. Разведка группы уже проверила развалины, там всё было чисто. Вся колонна заехала на парковочную зону, водители один за другим глушили двигатели и сразу же с оружие в руках выбирались из кабин. Как всегда, разбились на две смены, первые сели обедать и справлять естественные надобности, а вторые номера заняли позиции по периметру машин на случай нападения.
Яну выпало охранять первым, и он, получив от Лешевича свой сектор наблюдения, аккуратно двинулся в сторону леса подступавшего прямо к развалинам навеса ржавых разбитых бензоколонок. Удобное для наблюдения место нашлось у подножия высокой ели, и схоронившись за ней, Ян стал внимательно смотреть и слушать свой участок леса.
Солнце светило по-прежнему ярко, лес жил собственной жизнью, радуясь приходу тепла и не обращал внимания на суету людей. Хоть и вся эта весенняя погода располагала к хорошему настроению, терять бдительность Ян не собирался, цена ошибки может быть не только своя жизнь, но и жизнь товарищей и дальнейшее существование посёлка. А неприятности случались как правило тогда, когда кто-нибудь ошибался или расслаблялся раньше времени. Если колонна не привезёт топливо и потеряет сразу столько мужчин – пережить следующую Зиму будет очень сложно.
Сзади послышались осторожные шаги – на смену шёл пообедавший Павел Клименков.
- Всё я поел, иди ты перекуси, скоро уже и дальше поедем.
- Ясно, смотри больше в сторону тех кустов, если кто и вылезет, то скорее оттуда.
И Ян торопливо двинулся к машине, в спальном отсеке лежала его сумка с обедом. Достал сумку с едой и расположился на высоком бордюре возле остова ржавой раздаточной колонки. Обедали все быстро и молча, каждый ел свою пайку. Короткий обед быстро подошел к концу, и все потянулись к машинам. Первым стартанул УАЗик ГПЗ, отрываясь от основной колонны на полтора-два километра, после чего Лешевич дунул в свой командирский («фельдфебельский», как он сам его называл) свисток и по его сигналу наблюдатели-охранники также потянулись к машинам. Вскоре колонна двинулась дальше, построившись уже привычным образом.
Теперь следить за дорогой предстояло Яну. Пристроив карабин между коленей, он уставился в окно на привычный пейзаж. Ни к месту вспомнилось как два года назад, в таком же топливном конвое, он думал какие подарки можно привезти Артуру и Олесе, теперь никто от него никаких подарков не ждал. Скрипнув зубами, он привычно попробовал переключить мысли на что-то другое.
Эта душевная тоска только притупилась со временем, но проходить полностью никак не хотела. Односельчане всячески намекали на повторный брак, и в посёлке было несколько вдов вполне подходящего возраста и десяток девиц на выданье от пятнадцати до двадцати лет (совершеннолетием было достижение восемнадцати лет, но возраст половой зрелости для замужества или женитьбы определялся индивидуально относительно каждого юноши и девушки, как правило родителями или самостоятельно, по принципу хочу и могу завести семью – делаю это). Ян пока просто не хотел новую семью, не видел кого-то, кто мог ему заменить Олесю, которая была ему женой и другом. С ней ему было интересно не только заниматься любовью и вести семейное хозяйство, но обсуждать любые темы. Она была из семьи бывших учителей, настоящих Учителей от Бога старого времени, которые пытались не просто дать детям полезные навыки, но и привить им постоянный интерес к обучению, к познанию нового, к осознанию важности изучения глобальных вопросов, которые также могут пригодиться в решении простых приземлённых задач. Родители Олеси жили в Белках, очень тяжело пережили смерть дочери и внука, переключив теперь всё своё родительское внимание на старшую дочь и её семью. С Яном они продолжали нормально общаться, и никто бы не осудил его, если бы он завёл новую семью, но его не покидало чувство того, что общение с бывшим зятем вызывает у них болезненные воспоминания.
Машины ехали в одном темпе, ничего особенного не происходило. Теперь колонна приближалась к городу Барановичи. Но его должны были просто объехать по широкой дуге. Как и в большинстве крупных городов Беларуси, основные многоквартирные дома восьмидесятых двадцатого – десятых двадцать первого веков годов постройки, там были не жилыми из-за невозможности их отопить в холодный период. Для центральной системы отопления оказалось невозможным сохранять и поддерживать тепло в квартирах при длительной температуре в минус тридцать-сорок градусов, а когда начались перебои с топливом для ТЭЦ, многочисленные разрывы на теплопроводящих водопроводах привели, к замерзаниям данных домов, люди бросали их и переселялись в дома с печным отоплением. В некоторые дома с небольшим количеством квартир устанавливали автономные котлы. В городе работали только важные производственные объекты. Теперь Барановичи – это в первую очередь действующий железнодорожный узел и несколько небольших мастерских-заводов выпускающих различную необходимую продукцию вроде запасных частей к МАЗам и военной технике.
По рации прозвучало предупреждение о движении встречного транспорта. Вскоре показались встречные машины, впереди ехал БТР-80, за ним три закрытых тентованных военных МАЗа, обе колонны притормозили и прижались правее разъезжаясь друг с другом. «Похоже военные чем-то в Барановичах разжились» - подумал Ян. Это вполне могло быть правдой, ранее в Барановичах было несколько ремонтных заводов для различной армейской техники, да и сейчас что-то работает. Также в городе вполне себе действовала государственная власть.
Ещё через полтора часа по рации прозвучала команда «Подготовиться к остановке». Колонна подъезжала к базе ВС РФ «Ганцевичи».
Отдельный радиотехнический узел «Ганцевичи (Барановичи)», находящийся, на самом деле, не в Ганцевичском и даже не в Барановичском районах Брестской области, а у населенного пункта Озеречье Клецкого района Минской области, в сорока восьми км юго-восточнее города Барановичи. В свое время Узел являлся войсковой частью Воздушно-космических сил России и оснащен был стационарной цифровой радиолокационной станцией дециметрового диапазона типа «Волга». На боевом дежурстве официально находился с 2003г., на самом деле значительно раньше. Станция обеспечивала слежение за ракетными пусками на дальности в пять тысяч километров и наблюдение за космическими объектами размером с шарик диаметром в несколько миллиметров на любой из орбит. Один из лучших на начало двадцать первого века вычислительных комплексов позволял мгновенно определить любую зафиксированную пусковую вспышку и предполагаемую траекторию полета ракеты. Станцию обслуживали около двух тысяч военных специалистов. На данный момент станция была законсервирована т.к., во-первых, ракетная атака со стороны Европы была маловероятна, а во-вторых Российская Федерация создала на собственной территории объекты, которые в случае необходимости возьмут на себя функции «Ганцевичей (Барановичей)» без заметного ущерба для обороноспособности страны. Три десятка специалистов обеспечивали её сохранность в законсервированном состоянии. Теперь эта военная база обозначали присутствие российских войск на белорусской земле больше с политическими целями. Своего рода западный форпост российской сферы влияния в новом мире. Неполный мотострелковый батальон, танковый взвод (Т-80) и дивизион зенитных комплексов Панцирь-С2 охраняли станцию раннего оповещения от различных посягательств, всего было около 300 военнослужащих ВС РФ.
Машина впереди начала притормаживать и Павел Клименков также начал останавливаться. Опять по рации раздался голос Лешевича:
- Внимание, всем. Сейчас останавливаемся на обочине друг за другом, глушим двигатели, из кабин не выходим, машины осмотрят ребята с базы «Ганцевичи», дальше следуем за ними. Машины ставим где покажут. На территории базы безопасно, весь длинноствол оставляем в машинах, из машин забираем личные вещи и машины запираем.
Колонна сгруппировалась и остановилась. Мимо, не спеша проехал БРДМ «Тигр» с небольшим нарисованным российским триколором на водительской дверце.
- Ну вот почти доехали до привала, на сегодня всё, - сказал Павел.
- Да половину пути прошли, но нам ещё и назад ехать так, что на самом деле, пока только четверть дороги.
- Здесь вроде безопасно? Как думаешь?
- Сейчас нигде не безопасно, но бандюков тут быть не должно, им тут ничего не обломиться, только сами полягут. Русские им тут много крови попортили, Лешевич как-то рассказывал, что всю округу они почистили, в деревнях длительные засады устраивали. А было дело, у них такая засада в полном составе в котел попала к местным отморозкам. Так они почти весь личный состав на поиски этой банды пустили. Нашли логово, кому не повезло в бою помереть, тех БТРом на две части рвали. Нынешним отморозкам просто умереть не страшно, они и так по краю постоянно ходят. Только тяжёлой смерти с пытками и боятся. А русские репутацию лютую поддерживают, и в плен к таким попадать боятся, и воевать с ними тяжело. Вообще с такими лучше дружить, как наши и делают. Видишь, каких-то продуктов им явно подкинем, может Лешевич с их старшим информацией интересной поменяются. И нам глядишь, спокойно можно ночь переночевать, в кроватях, а не под машинами в карауле.
Тем временем к машине подошли четверо военнослужащих.
- Здорово, мужики, выйдите пожалуйста из машины и покажите груз. Оружие какое, сколько? –поздоровался и спросил офицер, с блеклыми капитанским погонами.
- И вам здравствовать, господа военные. Два карабина у нас, СКСы, пистолет-мелкашка и ножи. Паша, лезь в прицеп – подними брезент, а я в дверь в кузове открою. – ответил Ян.
Капитан пометил, что-то в блокноте, быстро залез в кабину и вместе с Яном и ещё одним солдатом залез в жесткостенный фургон МАЗа.
- Всё хорошо, садитесь в машину и ждите. Как заедете на базу, справа будет площадка там и паркуйтесь, но там ещё покажут.
Солдаты двинулись к следующей машине, а Ян с Павлом залезли в кабину своей.
- Не похожи на отморозков, которые людей пополам рвут - сказал Павел.
- Они не отморозки, а если кого и рвут, то не потому что им это сильно нравится, а что б боялись их до усрачки. Похоже ничего ты не понял, что я тебе тут растолковываю. Да и ладно.
- Колонна, здесь четвертый, заводимся и поехали. - ожила рация голосом Лешевич.
Машины завелись и двинулись дальше. Через несколько сот метров показались наружные защитные строения базы. Самой колонне, прежде чем въехать в распахнутые ворота, пришлось петлять между бетонных блоков, лежащих на дороге в шахматном порядке.
Как и говорил капитан, сразу за воротами справа была огороженная «гостевая» довольно большая площадка, куда и заезжали машины колонны. Паша пристроился рядом с наливником «четвертого», заглушил двигатель, и захватив с собой сумки напарники вылезли из машины.

Глава 2.

Здесь Ян был уже один раз, год назад. На первый взгляд ничего сильно не изменилось. По периметру базу ограждал искусственный двухметровый ров, за ним было установлено проволочное заграждение типа «егоза» в несколько рядов. Перед спиралью колючей проволоки стояли таблички «Осторожно, Мины!». Какие именно там были мины Ян точно не знал, но сигнальные точно стояли. В прошлую поездку, ночью сработала сигнальная мина, перебудив всех на базе. Высланный по тревоге дозор обнаружил волчьи следы, возле колючей проволоки. По периметру через каждые четыреста метров стояли пулемётные ДОТы или бронетехника в капонирах (включая танки Т-80, особенностью которых, помимо большого расхода авиационного керосина, была ещё возможность быстрого запуска в самый лютый мороз), и наблюдательные вышки, причём наблюдение с них велось при помощи видеокамер. Иногда над базой пролетал квадрокоптер, явно также контролируя периметр базы. Жилые помещения, ангары для техники располагались в глубине территории, чуть в отдалении от здания-антенны радиолокационной станции «Волга». Общая территория базы составляла почти двести гектар, представляя собой неправильный четырёхугольник с противоположными сторонами один и два километра.
- Внимание, слушать всем. – раздался голос Лешевича.
- Сейчас, идём к месту ночлега, куда нас определят, оставляем там вещи, полчаса отдыхаем, распаковываемся, затем переодеваемся в рабочее и возвращаемся сюда. Кое-что нужно будет разгрузить с нашей машины. «Седьмой», Василий, у тебя груз для Базы в прицепе, покажу что снять. Затем каждую машину проверяем. Механики, вам проверить всё как обычно. Сегодня отлично прошли, никаких затыков, нужно и завтра что б так было. По базе не болтаться, находится только возле того места где нас поселят, или куда я отправлю. Всё пошли в ту сторону, вон к нам уже прапор спешит, сейчас точно всё покажет.
- Старший прапорщик, Андреев, здравия желаю. Вас сколько всего? Двадцать девять? – подошёл к группе прапорщик. – Ну пошли, размещу вас братья-славяне.
Разместили водителей в небольшой казарме. Казарма размещалась чуть в стороне от основных хозяйственных и жилых построек, была явно «гостевым домиком» для таких вот случаев, но в ней было довольно тепло и чисто. Казарма была разделена на спальное помещение и столовую-кухню. В столовой был установлен большой стол с табуретками, в углу стояла кухонная плита, подключенная к газовому баллону. Из мебели в спальной комнате - только койки и тумбочки. Коек, правда, в помещении для сна было больше раза в два чем нужно, но белья прапорщик выдал точно под счёт, предупредив, что если хоть одна тряпка пропадёт, то колонна из базы не выйдет. Обогрев казармы осуществлялся добротной дровяной печкой, установленной по центру стены, там же можно было сушить одежду и обувь (что конечно не способствовало приятному запаху в казарме). Возле печки был сложен запас дров, прапорщик Андреев сказал, что гости могут топить печь на своё усмотрение. За ужином и завтраком он велел прислать пару человек в общую столовую, а кушать они будут здесь.
Ян выбрал ближайшую койку, расстелил застиранное почти до дыр бельё. Рюкзак с разгрузкой-броником закинул в шкаф-тумбочку, а из сумки вытащил рабочий комбинезон с перчатками и сел передаваться. Когда Николай Лешевич отдавал команду механикам осмотреть машины, это относилось и к Яну.
Основной его работой в Белках на благо посёлка был ремонт и подготовка к работе самой различной техники, включая трактора и автомобили. Ян был неплохим технарём, особенно как человек своего времени, не окончивший ни одного учебного заведения (кое-где в крупных населённых пунктах они были, как правило в виде школ с различными сроками обучения и разными программами, но в старших классах уже учили какой-либо конкретной специальности). Его образованием полностью занимались родители. Когда началось всемирное похолодание, семья Яна переехала из столицы в Березовский район (Брестской области) к братьям его мамы. Там они успели построить небольшой домик, причём отец строил уже рассчитывая на очень холодные зимы. Затем семейным подрядом работали в своей мастерской, ремонтировали машины, различную бытовую технику, инструменты. Верхом их технической работы был собственноручно изготовленный паровой электрогенератор. Им начали заниматься, как только начались перебои с электроснабжением, и когда центральное электросеть окончательно приказала долго жить, в мастерской уже был готов свой автономный источник электроэнергии, работающий на дровах и выдающий мощность почти 20кВт. Он не работал постоянно, его запускали, когда собиралась работа, требующая электроинструмента, параллельно заряжая аккумуляторы, которые уже были источником электрического напряжения в домах мастеров. Конечно автомобильных аккумуляторов хватало только на скудное освещение, но у других жителей поселка и этого не было. Зарядка электронных гаджетов, в то время, также приносила хороший доход, люди очень долго не могли отвыкнуть от пользования своими любимыми электронными игрушками. Ян работал в мастерской с малых лет, отец постоянно объяснял ему, то что они делали, причём практические навыки подкреплял теоретическими знаниями из области физики, химии, материаловедения, машиностроения. Дома он изучал математику, географию, историю по старым школьным учебникам. Мать была в основном была на домашнем хозяйстве, но прекрасно владела английским языком и прекрасно знала всю международную классику литературы. Яна учили английскому простым способом, не разговаривали дома по-русски, по определённым дням. Ян был поздним и единственным ребенком, и родители его очень любили правильной родительской любовью, в первую очередь прививая традиционные семейные ценности и гася в зародыше детский эгоизм. Всё свободное время они старались подготовить Яна к самостоятельной взрослой жизни в новом трудном мире. Яну же очень нравилось учиться, и он как губка впитывал новые знания, параллельно много читал художественной и публицистической литературы, причём родители старались подсунуть ему именно правильные нужные книги.
На плите засвистел чайник, и мужики коллективно решили попить чайку, а затем уже двинуться к машинам, благо до вечера, как и до ужина, было еще далеко. На часах было пятнадцать минут четвертого.
Через пару часов Ян с остальными «механиками» закончили осмотры грузовиков. В один из МАЗов пришлось долить масла, в «бронебатоне» лопнула одна из пластин задней рессоры, пришлось менять, по остальным машинам всё было в пределах нормы. Затем просто посидели в небольшой беседке у казармы наслаждаясь весенним теплом и покоем. Военные к ним интереса особо не проявляли, не беспокоили, и если и приглядывали, то совсем незаметно. Лешевич отправился к местному начальству на деловые переговоры. Сбор информации и разведка также были одной из основных задач российского форпоста. Информацию в основном собирали о бандах, случаях нападения на дороге. Для Лешевича, как впрочем, и для остальных водителей колонны, российские солдаты были такими же своими, как и белорусские, многие уже и не понимали отличий. Белорусские официальные власти сильно зависели от многих российских поставок будь то энергоресурсы, продукты питания или боеприпасы, и всячески поддерживали такие сотрудничества.
Незаметно подошло время ужина. Растопили печку, что б не мерзнуть ночью. Когда Николай Лешевич спросил, кто хочет сходить с ним за едой в столовую, Ян сразу предложил свою кандидатуру, ему было откровенно скучно, читать сегодня не хотелось, дорожное чтиво так и осталось лежать в сумке. Остальные уже расположились на койках. За столом казарменной кухни-столовой кипела партия в домино. Кто читал, кто разговаривал, а кто молча лежал на кровати. С собой в столовую прихватили ещё Павла, напарника Яна.
Глядя по сторонам, Ян отметил что многие строения явно не используются, но всё равно находятся и исправном состоянии, ямы и трещины на дорогах заделаны, мусора не видно. База была почти в образцовом порядке. До столовой идти было недалеко, шли не спеша минут пять. На территории базы стояла особняком здание радиолокационной станции «Волга», в глаза бросалась необычная форма и размеры. Войдя в здание столовой гости с удивлением обнаружили, что в зале приёма пищи горит свет, светодиодные лампы. Павел вообще застыл на месте, глядя почти с открытым ртом на лампочку под потолком.
Электричество вырабатывалось ветряной электростанцией, в качестве резерва использовалась традиционная тепловая электростанция небольшой мощности, работающая на любых горючих материалах, использовали в основном дрова и торф.
- Глаза заболят, - толкнул его в бок Лешевич, - пошли к раздаче, не смеши людей, а то вон на тебя уже таращатся, решат, что мы совсем дикие, даже лампочки не видели. Несколько военнослужащих откровенно улыбались, глядя на реакцию Павла, но никто не начал неприлично шутить или подкалывать гостей, дисциплина была на уровне и это чувствовалось даже случайным наблюдателям.
На раздаче Лешевич что-то сказал повару, и он притащил огромную термос-кастрюлю.
- Смотрите, мужики, сегодня на ужин ваше национальное блюдо – драники, из вашей же бульбы, так что приятного аппетита. - сказал повар в белом халате, выдавая продукты. – здесь сметана и хлеб. И вот ещё термос с компотом. Хлеб на сегодня и к завтрашней каше, утром приходите за ней часам к семи. И термосы потом вымыть не забудьте.
- Это, к сожалению, не драники, а «картофельные блины», - сказал Ян, заглядывая в гигантскую кастрюлю. - Драник должен быть поджаристым и хрустящим, золотистого цвета. И стоять торчком, как у молодого, а не висеть как уши спаниеля. Но и за эти спасибо.
- Вот Эфименко, слушай товарищей-белорусов, кто ж тебя лучше их драники жарить научит, - с любопытством остановился проходивший мимо офицер.
- Так точно, товарищ полковник – бодро ответил повар, хотя Ян рассмотрел на его погонах только две звезды.
- Не обращай внимание, - рассмеялся подполковник, заметив быстрый взгляд Яна и недоумение на его лице, - это армейские традиции, лучше быть «надмайором», чем «подполковником». Как разместились, всё ли хорошо? И вы тоже здесь, - заметил он повернувшегося к нему Лешевича.
- Все замечательно, товарищ подполковник, жалоб нет, сейчас будем ужинать, - ответил Ян.
- Ну тогда приятного аппетита.
- Спасибо, тащ пполковник – по армейскому ответил Лешевич, - идём, ребята, а то всё остынет.
Лешевич взял в руки два трёхлитровых термоса с компотом, а Ян с Павлом взялись за ручки гигантской кастрюли-термоса с «картофельными блинами» и вместе они двинули к себе на ужин к ожидавшим их землякам.
Поужинали все быстро, драники действительно были не похоже на домашние, но горячие и со сметаной ушли быстро. Для улучшения аппетита и нормального сна Лешевич разрешил употребить во время ужина по пятьдесят грамм бальзама на травах собственного производства. Ночных дежурств не было, и всем нужно было просто отдохнуть перед вторым днём пути. Вскоре после ужина все начали расходится по койкам. Электричества для в гостевой казарме не было и соответственно полноценного освещения тоже (две керосиновые лампы не в счёт), поэтому, как только стемнело все дела и закончились. Некоторые водители ещё какое-то время делились впечатлениями от прожитого дня, такие конвои вносили новизну в довольно-таки однообразную сельскую жизнь, но вскоре все умолкли и погрузились в сон.
Среди ночи Ян проснулся от сильного озноба. Просто зуб на зуб не попадал от холода. Прислушался все спали. Похоже чувство холода было его субъективным ощущением, ознобом. «Не хватало ещё заболеть» - подумал он. Через несколько минут холод ушел, а сон ещё долго не приходил. В голову лезли разные мысли, давили тяжелые воспоминания. Уснуть Ян смог только под утро за пару часов до побудки.
Утром он прислушался к себе, вроде бы все было в норме, никакого жара или симптомов болезни не ощущалось. «Вот и хорошо, некогда мне болеть», - решил он.
После подъёма все начали собираться, в туалет на улице выстроилась очередь, затем эта очередь плавно переместилась к умывальникам на кухне. Лешевич с двумя помощниками отправился в столовую за завтраком. Возвратились они довольно скоро, принеся кастрюлю с перловой кашей с грибами и термос с травяным чаем. И вот за столом дружно застучали ложки конвойщиков-водителей.
Вскоре после завтрака появился вчерашний знакомый, старший прапорщик Андреев и «принял» от них гостевой домик, проверил общий вид помещения, как и обещал пересчитал бельё и с важным видом кивнул Николаю Лешевичу, подтверждая, что с вверенным имуществом всё в порядке.
- Ну что, ребята готовы ехать дальше? Ничего не забыли? Давайте тогда выдвигаться потихоньку к транспорту, - скомандовал Лешевич.
Водители разобрали свои сумки и вышли из казармы. На улице было ещё довольно свежо, около пяти градусов, но белого инея на земле уже не было, похоже ночью мороза не было. Судя по ясному небу день обещал быть безоблачным и теплым, весна вступала в свои права и из каждым днём становилось всё теплее и теплее.
- Ян, давай ты сейчас за руль сядешь, мужики говорили, что дорога совсем плохая будет, боюсь я грузовик наш угробить, у тебя то справнее водить получается, - попросил Павел.
- Без проблем Паша, сам хотел тебе предложить, дорога гадкая будет вплоть до трассы М10, там уже получше. Я поведу до привала, ты после до конца пути.
- Хорошо, - облегченно сказал Павел, был заметно, что он опять волнуется перед дорогой.
Конвойщики подошли к машинам, загрузили вещи, затем быстро осмотрели машины на предмет различных технических проблем. И через несколько минут один за другим двигатели начали заводиться для прогрева, перед вторым днём пути.
Лешевич в очередной раз напомнил всем о мерах предосторожности во время движения и дал команду трогаться.
Машины одна за одной, не нарушая установленного порядка, начали выезжать с гостевой площадки, и двигаться к выезду. На КПП колонна остановилась, технику быстро проверил дежуривший наряд, сверяясь со вчерашним списком. Больше контроля было все-таки на въезд на базу, чем на выезд, машины были всё время на виду, и что-нибудь вывезти с базы без разрешения было довольно проблематично и опасно для жизни.
Опять потянулись километры разбитой трассы, через пару десятков километров и полчаса пути, дорога действительно стала значительно хуже. Колонна двигалась медленно и аккуратно, некоторые участки трассы приходилось буквально переползать, в таком темпе двигались несколько часов. И вот наконец показалась развилка со съездом на трассу М10. Дорога тем сразу улучшилась, стали заметны следы ремонтов особо глубокие ямы просто засыпали гравием, сверху залив смоляным раствором. И через некоторое время от ГПЗ последовала команда «приготовиться к остановке». До обеденной остановки ни встречных, ни попутных машин водители колонны не увидели. В этот раз расположились на автомобильной кемпинг-площадке, беседки время превратило в островки мусора, но асфальтная площадка для стоянки автомобилей была целой и довольно большой, что позволило там компактно разместить всю технику. Температура тем временем, поднялась градусов до десяти, ярко светило солнце, настроение у всех было приподнятое, до Мозыря оставалось около сто двадцать километров. Водители привычно разбились на две смены, и по очереди умяли свои сухпайки. Водители сменились, и в двенадцать тридцать, колонна стала на последний отрезок перед конечной точкой маршрута. Там уже погрузка топлива, и ночёвка, а назавтра планировался поход на рынок и отправка домой, также с ночёвкой на базе «Ганцевичи».

Глава 3.

Неприятности начались как всегда неожиданно и без предупреждений. Колонна успела отъехать от места обеденной остановки километров на десять. И как раз в этом месте дорога делала плавный поворот направо, а лес в этом месте был редким, только небольшие заросли кустов росли вдоль дороги.
Внезапно Ян увидел, как в левой части лобового стекла машины появились многочисленные пулевые пробоины. И в шум работы двигателя добавился приглушённый кабиной грохот выстрелов из леса. И в шум работы двигателя добавился приглушённый кабиной грохот выстрелов из леса. Машину начало тянуть влево, из двигателя раздался противный скрежещущий треск. Ян попытался перехватить руль, боковым зрением отмечая залитую кровью голову Павла. Только он схватился левой рукой за руль, пытаясь перехватить управление и выровнять машину на дороге, как тяжелый МАЗ всё-таки съехал в придорожные кусты. Двигатель заглох, машина двигалась по инерции ломая мелкие деревца и останавливаясь, только проехав два десятка метров, ударившись кабиной в толстую сосну. Ян в последний момент успел приготовится к удару, упёршись ногами в переднюю панель. Удар всё равно его ошеломил, высыпались остатки лобового стекла, и радиатора раздался свист и перед машиной начало парить облако закипевшего антифриза, за которым было смутно было видно, как начинает падать сосна, остановившая подбитую машину. Сначала медленно, затем быстрее и быстрее с хрустом ломая ветки соседних деревьев, и наконец рухнула в мягкую лесную почву подпрыгнув почти на метр.
Оцепенение Яна длилось не долго. Повернулся к Павлу, лежащему головой на приборной панели, развернул его к себе, и сразу же понял, что медицинскую помощь оказывать бесполезно, пуля попала в левый глаз и вышла, разворотив левую часть затылка, плюс на груди куртки расплывалась кровавое пятно, всё равно попытался нащупать пульс на шее, а второй рукой схватил рацию и нажав тангету закричал: «Внимание всем, здесь пятый, Рысенко, машина обстреляна и съехала с дороги, Павел Клименков убит». В ответ раздалась что-то неразборчивое.
В лесу продолжали раздаваться выстрелы, но по кабине больше пока никто не стрелял. Ян схватил карабин, рюкзак и приоткрыв пассажирскую дверцу и мягко выпрыгнул из машины, которая теперь находилась где – то в десяти метрах от обочины дороги остановившись почти параллельно ей. В теле бушевал адреналин, но и мозг начал работать чётко, справившись с первоначальным потрясением. На место панического страха начала приходить холодная ярость. «В бою и критических ситуациях действуй нестандартно, не так как ждёт от тебя враг, инстинкты не всегда помогают в современном бою» - говорил его отец. А повоевать Яну уже довелось, пусть и не так много, как тому же Лешевичу, но всё же боевой опыт у него имелся.
Ужом Ян прополз вглубь леса на пару десятков метров, к выбранной позиции за ветками поваленной сосны. Развернулся в сторону предполагаемого противника, отжал вверх предохранительную скобу карабина и стал ждать, внимательно прислушиваясь к каждому звуку леса. Стрельба тем временем продолжалась, но остальные машины продолжали движение, был слышен шум моторов проезжающих по дороге. Внезапно он услышал писк тормозов, со стороны дороги раздались несколько автоматических очередей из автомата Калашникова. Саму остановившуюся машину Ян не видел, но понял, что это был их замыкающий колонну «Бронебатон». Из леса тотчас же началась ответная стрельба, причём явно из разных мест. Стреляли как одиночными, так и очередями. Где-то впереди на дороге грохотал короткими очередями крупнокалиберный пулемёт КПВТ, явно с головной БРДМ. Внезапно Ян в метрах пятидесяти от себя заметил какое-то движение, это оказался человек, который тихонько перемещался по лесу, держа на прицеле автомата поверженный МАЗ. Перемещался он по лесу грамотно, почти бесшумно, максимально согнувшись, но в то же время будучи готовым открыть огонь, одет он был в грязно-серый камуфляж, неплохо маскировавший его в весеннем лесу. Находился он левым боком к Яну, и явно ожидал что противник укроется за машиной спиной к дороге. Ян замер, беря на мушку лесного стрелка. «Валю этого и делаю рывок к нашему броневику, а там главное аккуратно, что б свои не подстрелили», - решил он.
Затаил дыхание, прицелился в корпус и плавно нажал на спусковой крючок. В последний момент Яну показалось, что стрелок чуть повернул голову в его сторону, возможно почувствовал взгляд, целившегося в его человека, но больше ничего предпринять не успел. Треснул сухой выстрел карабина, и пуля калибра «семь-шестьдесят два» попала ему чуть ниже левой подмышки, поразив легкие и сердце. Бандит свалился и умер до того, как коснулся земли.
Ян начал осторожно двигаться в сторону дороги, не спуская глаз с направления возможного появления противников. Перестрелка продолжалась, но стреляющих не было видно, как и самодельного броневика. Внезапно среди выстрелов прозвучала длинная пулемётная очередь, выстрелов на двадцать. По звуку было ясно что стреляли совсем недалеко. Ян замер, в просвете деревьев ему стала видна часть дороги, но броневика он не видел. Ответной стрельбы со стороны броневика не было. Тут раздался звук надрывно газующего двигателя и между деревьев мелькнул серый силуэт «бронебатона», причём Ян успел рассмотреть высунутое наполовину в люк тело, неестественно свисающее на бок машины. Явно по машине ударили пулемётом с близкого расстояния, и этого оказалось более чем достаточно. Да и броневиком машина (изначально это был УАЗ 39625) была слабым, изнутри была зашита бронелистами с инкассаторской бронекапсулы, два люка обеспечивали возможность ведения огня во время движения машины, спереди стояли бронежалюзи защищающие радиатор и двигатель. Лобовое и передние боковые стекла тоже было вырезаны с инкассаторской машины. Броня уверенно держала только пистолетные и ружейные пули, винтовочные - только с большого расстояния. Экипаж, как правило, всегда ездил в бронежилетах, на это и была вся надежда. Из-за увеличения массы снизилась максимальная скорость и увеличился расход бензина, но это было не критично, тем более общая скорость движения конвоев никогда не превышала шестидесяти километров в час.
- Твою ж мать, ушла колонна, а я остался. - тихонько прошипел Ян. Была ещё надежда на БРДМ, но тот воевал где-то впереди. Нужно затаится недалеко от машины, возможно свои бронёй отобьют груз. Башня БРДМ с пулеметами КПВТ калибра 14,5мм. и ПК 7,62мм. была довольно весомым аргументом в споре с лесными бандитами. Сейчас стрельба раздавалась только впереди по дороге, причём звучали явно ружейные выстрелы, которым отвечали пулемётные очереди. «Ружьём против «бардака» воюют» - удивился Ян. Но тут же понял, что это стреляют переделанные из ружей самодельные огнемёты. В обычную охотничью переломку 12 калибра вставляется круглый деревянный черенок, подогнанный под диаметр ствола, к его торцу крепится специальный стакан, в который вставляется бутылка с подожжённым фитилём, наполненная липкой горючей смесью. Выстрел производился холостым патроном с усиленной пороховой навеской. Прицельная дальность такого огнемета по цели типа «сарай» составляла 40-50м. Рукой так бутылку с огнесмесью не бросишь. Существовала правда, вероятность разрыва бутылки в момент выстрела, но воевать вообще опасно для жизни.
Тем временем стрельба стихла, Ян подождал ещё с полминуты, и понял, колонна ушла окончательно, и за ним никто возвращаться не будет, нужно рассчитывать только на себя. Как можно незаметнее он пополз в глубь леса, если будут его искать, то скорее всего недалеко от дороги. Сзади раздался тонкий скрип. Так скрипела водительская дверца МАЗа, это Ян хорошо запомнил, потому что думал смазать ее во время следующего осмотра машины. «Полезли потрошить машину, суки» - подумал он, и тихонько развернулся к машине лицом. Если влезть на тот холмик, скорее всего будет видна машина, так он и сделал. До машины было метров семьдесят, была видна часть кабины с открытой дверцей. На земле лежало тело Павла, над ним присел крупный мужик, одетый в камуфляж, а к колесу был прислонен пулемет ПК.
Волна бешеной злобы накрыла Яна. Павел не был ему другом, был просто своим, земляком, но такие же вот ублюдки лишили его семьи, а дети Павла только что лишились отца, и отношение к ним у Яна была просто хуже некуда. Карабин лег на точащий в бок обломок старого пня, в прицеле оказалась спина бандита. Выстрел, и он, вздрогнув, валится на тело убитого им же Павла.
- А вот теперь поиграем в догонялки, - прошептал Ян, отползая назад за холм в низину. Ответной беспорядочной стрельбы не было, что Ян расценил как не очень хороший знак, похоже нападавшие были опытными людьми и сразу сориентировались в ситуации. Как только холм закрыл его от дороги, он поднялся закинул рюкзак за плечи и на максимально возможной скорости бросился бежать на север от дороги стараясь оставить как можно чёткий след, ломая ветки, затем метров через сто повернул на запад, пробежал ещё метров двести, постоянно ожидая выстрела в спину. Затем остановился, по своим следам вернулся назад и уже стараясь не оставлять следов, двинулся на север. Возможные преследователи должны были полагать, что он двинулся назад, вдоль дороги, и поэтому Ян решил уходить в глубь леса, приблизительно в сторону дома. Хотя он также помнил одну из заповедей войны о том, что нельзя считать противника глупее себя. Теперь же он старался двигаться как можно тише, даже в угоду скорости, а если повезет вообще найти место где можно спрятаться и пересидеть несколько часов, собак у преследователей точно не было, и скорее всего если не найдут и не догонят сразу, то будут заниматься грабежом машины, а это значит разгрузить и переместить к себе двадцать тонн продовольственного груза. Через каждые метров сто пятьдесят - двести, Ян останавливался, внимательно осматривал и слушал лес позади себя. Погони не было видно и слышно, но это не далеко не означало, что никто за ним не идёт.
Через час пути впереди послышался шум воды, и Ян осторожно приблизился к небольшой лесной речке. Ширина реки составляла метров десять, было заметно что она вышла из своего привычного русла из-за весеннего паводка. Глубина не должна быть больше полутора метров, определил Ян. Он полностью разделся и разулся; рюкзак, карабин и одежду упаковал в один тюк и ступил в холодную реку. Ноги стало сводить от холода, но он, стиснув зубы, начал переходить водную преграду. В середине реки вода поднялась до уровня груди, течение старалось сбить с ног и увлечь с собой, но Ян устоял и даже не намочил свои вещи. Выбравшись на противоположный берег, он наскоро вытерся курткой, стараясь до красноты растирать покрывшуюся пупырышками кожу, затем увидев свои четкие следы выхода на противоположный берег, решил немного сбить со следа возможную погоню. Быстро оделся выше пояса, опять схватил своё добро, аккуратно по своим следам зашёл в реку, и двинулся против течения на небольшом расстоянии от берега, стараясь не заходить в холодную воду выше колен. Через метров пятьдесят ноги замерзли так, что уже просто болели физической болью, вода ещё совсем не успела прогреться. Идти приходилось против течения, возможный преследователь будет искать следы выхода из реки по течению, инстинктивно так идти легче, Ян старательно использовал все свои знания охотника и бойца что бы запутать следы. Еще прошёл метров десять и увидел удобное место выйдя из реки там почти не останется следов. Дрожа от холода, он выбрался на берег, отошёл немного от реки вглубь леса и найдя место посуше, насухо вытер ноги портянками, надел штаны, из рюкзака достал свежие сухие портянки, обулся и стал думать, что делать дальше. Можно попытаться подловить на переправе возможных преследователей, сделать засаду на этом берегу. Но он сильно замерз, а ночевать тоже придётся в лесу, согреться можно костром, который разводить сейчас нельзя ни в коем случае, или интенсивным движением. Да и адреналиновая злость стала отпускать, сейчас больше хотелось выжить, чем отомстить. Сбить погоню засадой вряд ли удастся, максимум что получится – это подстрелить пару человек, конечно раненые могут сковать погоню, но неизвестно сколько там человек, а потом снова придётся бежать, путая следы. Поэтому Ян даже не стал делать привал, (замерз он больше чем устал), а достал компас, ещё раз проверил направление и двинулся на север, решив для себя, что через километров тридцать нужно будет повернуть на запад и двигаться до трассы Р 23, а затем двигаться вдоль дороги по направлению к дому. Маршрут, по которому проходила колонна, Ян хорошо запомнил и без труда мог вернуться по нему домой, хоть и пешком, это займёт много времени. Сейчас бы пригодился автомобильный атлас, оставшийся лежать в бардачке МАЗа, но чего нет, того нет.
А пока он двигался в режиме максимально быстрой ходьбы, иногда переходя на бег, и стараясь не оставлять за собой приметных следов. Зная лес, он понимал, что опытный охотник и следопыт сможет выследить его, но для этого потребуется время, много времени. Если только не будут использовать собак, но собак банды используют редко. По его прикидкам, он уже успел отойти от засады на дороге километров на десять. Двигаться в таком темпе ему помогал охотничий опыт и регулярные домашние физические тренировки. Часто для того чтобы заснуть ночью, Ян загружал себя тяжелой работой или просто силовыми упражнениями, пытаясь отвлечься от тягостных мыслей одиночества. В свое время поставил себе самоцель – быть физически крепким и выносливым, просто потому что это лучше, чем быть больным и слабым. В отличии от многих современников Ян понимал следственную связь между тренировками и здоровьем тела.
Ян взглянул на часы, времени было - половина второго после полудня. До темноты оставалось семь часов, но нужно было ещё найти место для ночёвки. Ян решил ещё двигаться в таком темпе два часа, затем сделать короткий привал, после которого идти до наступления вечера, одновременно подыскивая себе место для ночлега.
*****
Нападение на колонну было совершено бандой, называющей себя «самураи». К сожалению, их было не так уж и мало, на пустынных территориях Беларуси. Такие банды как правило, выдвигались к более или менее оживленным дорогам, совершали налёт с целью грабежа и захвата пленных, и быстро растворялись в неизвестном направлении, пользуясь лесными дорогами. Стиль их жизни был полукочевым, находилась заброшенная деревня и там разбивался лагерь, месторасположение лагеря менялось в момент опасности или ради перспективных грабежей. Грабежами активно занимались в теплое время года, «нагуливали жир» на зиму. Люди, ставшие на путь грабежей, уже и не были людьми с психологической точки зрения. Изначально запредельная жестокость нужна была для запугивания потенциальных жертв. Затем начались соперничества между бандами, и каждая пыталась превзойти в творимым ужасах своих конкурентов. Собственная жизнь бандитами не сильно ценилась, житейским девизом было «Умри ты сегодня, а я завтра». В плен или для суда их живыми силовики местных властей не брали, вдобавок банды постоянно воевали между собой за территории для грабежей и ресурсы.
Название «самураи» пошло за чрезмерную страсть изначального главаря (который уже успел несколько раз смениться за время существования банды) к холодному оружию, в основном применением в отношении пленных. Захватив пленными семью, могли, например, заставить родителей, под угрозой смерти детей, на радость банде совершить харакири. А в конце все равно всех «неперспективных» пленников резали. Также в банде были популярна такая самурайская традиция, как поедание сырой печени убитого врага, и это помимо простого каннибализма, который был обыденностью. Считалось это так сила убитого человека переходит к убийце. Каждой банде, как и любому коллективу, нужно было чем-то выделиться и как-то отличаться от остальных, требовалась какая-то объединяющая идея, хотя бы отличительное название, и здесь это был уклон в японское самурайство, причем в понятиях о самурайстве абсолютно далёких от истинных. В банде насчитывалось сорок два активных штыка, пару десятков рабов-мужчин для хозяйственных работ, и конечно, рабыни для сексуальных утех. Среди активных штыков было пять женщин, грабящих и убивающих на ровне с мужчинами (вот такой феминизм). Пополнялась банда в основном за счёт пленных, обладавших подходящим характером, их сначала «вязали» кровью, каннибализмом, а затем со временем, они становились полноценными «самураями». Также старались с этой целью красть подростков, их психологически ломать было проще. В банде была строгая иерархия подчинения, «вертикаль власти», главным был «сёгун», ему подчинялись беспрекословно во всём, его приказы могли ограничивать только собственные инстинкты самосохранения, власть помогал удерживать совет старших (ударение на последних слог), которые были главными в своих «бригадах». В налёте участвовало двадцать семь «самураев».
Сейчас, после короткого боя, банда активно перегружала трофеи с расстрелянного МАЗа в небольшие прицепы и багажные отсеки своего транспорта. Собственным транспортом были пять старых, но исправных внедорожников, из которых три были с прицепами под добычу. Полностью слили дизельное топливо с баков, вытащили ящики с сушеными грибами и сухофруктами, мешки с картофелем и мукой. Всё зараз вывезти было невозможно. Добыча изучалась и сортировалась, самые ценные продукты подлежали немедленной отправке, первым же рейсом в перевалочный тайник, затем по возможности нужно было вывезти и всё остальное. У МАЗа планировали оставить наблюдателей, и если всё будет спокойно вывезти всё остальное. По опыту прошлых засад у «старшие» банды рассчитывали, что у них есть около двух часов до прибытия армейских патрулей из Мозыря.
Над хрипящим и кашляющим кровью, здоровенным бандитом, лежащим у колес кабины грузовика, стоял главарь банды или «Сегун», отзывавшийся на ник «Мартын», впрочем, так его могли называть только приближённые члены банды или «старшие». Остальные занимались трофеями с грузовика.
Лежащий у его ног был «старшой» Борода.
- Маа…Мааартыыы… - сипел Борода силясь что-то сказать главарю.
- Да, я Мартын, а ты - Борода дурная, полез водилу потрошить, даже тыл не проверив, теперь вот свистишь двумя лишними дырками, идиот. Хотя пулеметчик ты толковый. Был. Печенку небось, как обычно вырезать хотел, даже конца боя не дождавшись.
Мартын, наклонился над умирающим, посмотрел ещё раз рану, вздохнул и достал трофейный тюбик-шприц с промедолом. «Дряни» было очень жаль, тем более на всю банду было не больше десятка таких тюбиков, но и марку перед остальными «старшими» держать нужно. Вколол в бедро Бороде шприц, похлопал по плечу. Глаза раненного мгновенно затуманились.
- Ну, бывай дебилушка, так подставиться. – пробурчал тихо Мартын.
Тем временем к нему подбежал довольно молодой член банды Гус, которого он отправил проверить точки из которых велся огонь. Гус, несмотря на молодость был одним из самых опытных лесных следопытов в банде. Семь лет назад был схвачен двенадцатилетним пацаном во время охоты, на которую самостоятельно сбежал из дома. Гус был из семьи охотника, и отец здорово успел натаскать его своему ремеслу. Пять лет в банде, полностью превратили его в амбициозного, циничного убийцу. Усмотрев изначально в нем чрезмерную даже для подростка сексуальную тягу к противоположному полу, ему просто разрешили делать всё что он захочет с пленённой ранее рабыней, а потом объяснили, что теперь назад в свою деревню ему дороги нет, такое ему никто не простит, а тут с лихими парнями такое удовольствие хоть каждый день. Сломался он довольно быстро, можно сказать сразу. После полугода, проведенного в банде, он уже считался «младшим самураем» в бригаде Бороды, и изо всех сил пытался подняться по иерархической лестнице. Кличку «Гус» получил из-за постоянно добываемых на охоте гусей и уток, которых он и неплохо готовил различными охотничьим способами. Сейчас это был рослый и крепкий парень, отожравшийся в том числе и на человеческом мясе, уже метивший в «старшие» банды, имел за плечами несколько успешных набегов и засад. Тем более что в его бригаде открывалась вакансия, т.к. Борода явно отходил в мир иной.
- Это один стрелок, он ехал пассажиром в этой машине, вот тут он выпрыгнул из кабины, довольно чёткий след от сапог, там он залёг и завалил Лысого, - Гус показал рукой на место за упавшем деревом, - затем переполз на тот холмик, и оттуда подстрелил Бороду, стрелял из такого же СКСа как был в кабине, или из «калаша» одиночными, - он разжал кулак, в ладони лежали две гильзы от патронов 7.62 х 39мм. - Затем свалил на запад, похоже вдоль дороги назад идёт.
- Догонишь его?
- Запросто.
- Тогда принесёшь мне его башку и сапоги, след его я запомнил, так что без фуфла, что б голова именно его была. Автомат свой тут оставь, что б легче бежать было, такому геройскому охотнику и ножа достаточно будет. Это тебе экзамен, сдашь – поставлю тебя на бригаду. Усёк?
Мартын, недолюбливал Гуса, слишком уж открыто и амбициозно рвался в верха банды, не смотря на свой юный возраст. Такой «старшой» может и бригаду свою отколоть, создав новую банду под своим абсолютным началом, и сам может начать в главные метить. Рано или поздно придётся с этим что-то делать. Но и пользу банде Гус приносил не малую, на охоте и в бою, многих обучил лесным хитростям. Лес он чуял просто на животных инстинктах. Мартын полагал, что Гус вряд ли догонит стрелка, тот похоже из опытных бойцов, а если и догонит, то взять его без огнестрела будет трудно. Вернется без добычи – немного подрежет ему крылья и сбавит гонору, а если принесет голову стрелка, то конечно придётся ставить во главе бригады и приближать к себе, причём вполне заслуженно, пользу «самураям» приносить будет не малую. А если и сгинет где во время погони, то сильно горевать Мартын точно не будет.
- Так я пошёл?
- Давай, давай, Гусик. Грудь в крестах или голова в кустах.
Гус хмыкнул, отдал Мартыну свой АКСМ с патронами, похлопал себя по поясу где висел острый как бритва, тридцатисантиметровый тесак, формой напоминающий немецкие штык-ножи Второй мировой войны к винтовкам Маузера 98.
- Я вернусь на базу дня через три-четыре. Ждите нового «старшёго».
И припустился легкой рысцой в лес, из вещей прихватив только свой небольшой рюкзачок с самым необходимым в лесу.
А банда продолжила потрошить грузовик. Через двадцать минут загруженные под завязку внедорожники двинулись в сторону перевалочного тайника, только двое «самураев» залегли в укромных местах наблюдать за обстановкой вокруг остатков добычи. Через сорок минут машины вернулись, загрузили остатки добычи и окончательно скрылись, предварительно попетляв по лесным дорогам на просторах Гомельской области.
*****
Ян, тем временем, продолжал идти в выбранном направлении, пока не уперся в большое озеро. Озеро было очень большим, противоположный берег различался с трудом. Будь у него была карта, он бы узнал, что это озеро называется «Червоное» из-за рыжеватого оттенка воды, это было четвертое по размеру из одиннадцати тысяч озер Беларуси. Вероятность наткнуться на людей возле воды была выше чем в лесу, и большая вода ограничивала выбор направления при погоне. Но также хотелось иметь под рукой к ужину источник воды. Взвесив за и против, Ян всё же решил не останавливаться у озера, а идти дальше, огибая его в западном направлении. Скорее всего на его пути должен быть ещё один водный источник: река или ручей питающий это озеро, возможно и не один. С тревогой он подумал, что придётся вновь лезть в холодную воду.
Солнце продолжало нагревать весенний лес, температура поднималась, теперь на вскидку было градусов двенадцать, небо было безоблачным, ветра тоже не было. Ян даже немного взмок от интенсивной ходьбы. Через час он понял, что нужно остановиться немного передохнуть. «Адреналиновый» запас организма давно закончился, и ноги уже начали гудеть. Выбрав место поудобнее, он скинул рюкзак, отцепил от него скатку плащ-палатки, подстелил себе под зад, и уселся, прислонившись спиной к толстой сосне, карабин при это расположил в непосредственной близости от правой руки. Достал фляжку, сделал несколько глотков воды и стал прикидывать что у него есть в рюкзаке и что может понадобиться в ближайшее время. Итак, что мы имеем на ночь грядущую:
Оружие – карабин СКС, четыре снаряженные обоймы и россыпью ещё сорок патронов, два выстрела было, итого восемьдесят восемь патронов; пистолет отцовский, малокалиберный «Марго» калибра 5,6мм в кобуре закрепленной во внутреннем кармане куртки, три снаряженных магазина к нему, всего двадцать четыре патрона; нож охотничий, довольно универсальный, в ножнах на поясе; самодельный лёгкий бронежилет, одетый под куртку (был переделан из полицейской разгрузки, вместо керамических пластин были самодельные биметаллические пластины, из стальных обрезков двери инкассаторской машины прочная и медная вязкая, а между слоями ткани была вставлена фильтровальная мелкодисперсная металлическая сетка (для изготовления фильтров)).
Продовольствие – литровая фляга с подкисленной витамином С водой (витамином С в порошках активно снабжались анклавы из центра, он считался и универсальным лекарством, и профилактикой от простудных заболеваний, авитаминоза; а Ян ещё и добавлял его в воду в походах, так как такая вода прекрасно утоляла жажду и не так быстро выходила с потом); хлопчатый пакет с так называемым «пеммиканом», смесью ломтиков сушенного мяса, сухофруктов (яблоки и груши), ягод (черника, клюква, шиповник) и сухариков, общей массой около полкилограмма; пакетик соли; стомилилитровая стеклянная бутылочка с самогонкой настроенной на меду с перцем; маленькая шоколадка.
Одежда – короткие кожаные сапоги; две пары портянок; карго-штаны, с шестью карманами из плотной х/б ткани; шерстяной свитер; высокий шарф-туба (шерстяной, универсальный, можно использовать как головной убор); весенняя куртка защитного цвета хаки, до середины бедра с капюшоном; шапка-кепка с откладным козырьком и ушами; это всё на себе. Плащ-палатка армейская 180х180 см.; пара шерстяных носков (брал на случай холодных конвойных ночёвок в машине); сменная пара нательного белья (трусы и майка х/б, зимнее нательное бельё уже было не по сезону, хотя в данном случае Ян от него бы не отказался); рабочие х/б перчатки; это в рюкзаке.
Аптечка – бинты (много и разных размеров); антибиотик пенициллиновой группы; спиртовой раствор прополиса; бальзам, заживляющий раны (уже из народной медицины); активированный уголь; аспирин.
Прочее – ложка-вилка двухсторонняя; моток бечевки; компас; часы механически ручные; спички вощёные; катушка чёрных ниток с иголкой; маленькая мыльница с мылом; салфетка-полотенце; две золотые монеты (в последнее время в крупных городах и анклавах, с подачи государственных властей имевших доступ к золотовалютным резервам, стало активно внедряться такое универсальное платежное средство, как монеты из драгоценных металлов, также на смену бартеру пришла торговля, где эталоном денег были драг. металлы, принимаемые на вес, но во многих местах предпочитали просто менять ходовые товары такие как топливо, продукты медикаменты, оружие и проч.); армейский алюминиевый котелок (в который был сложен пакет с пеммиканом) и кружка из нержавейки; мультитул; рыболовные снасти (без удилища, понятно); удостоверение личности, выданное в Белках, с черно-белой фотографией, но ламинированное в прозрачный пластик; сам рюкзак, и пожалуй всё.
Самое необходимое есть, еды и воды мало, но лес может напоить и накормить, основную опасность представляют люди. Также Ян находился сейчас на чужой территории и абсолютно не представлял местных раскладов. Любых населенных пунктов лучше избегать, даже в мирной деревне чужака, вышедшего из леса, могут угостить свинцом, автоматически записав в бандиты-беспредельщики. Идти нужно в военную базу Ганцевичи, во-первых там точно не пристрелят на месте, а во-вторых возможно конвой, в связи с нападением задержится в Мозыре, и тогда будет шанс успеть встретиться со своими там. Ян отдыхал по часам ровно полчаса, внимательно прислушиваясь к звукам леса. Затем сложил скатку, накинул рюкзак и двинулся дальше.
Теперь он шёл ещё более осторожно. Лес стал редеть, и Ян уже решил, что выйдет к полям, но через пару километров опять стало темнеть, хвойные деревья казалось более прижались к друг другу. Стало темнее, местами лежали пятна снега. Ещё через час пути послышалось журчание воды, и Ян вышел к широкому ручью. Пришлось опять разуваться и босиком преодолевать водную преграду. Вновь уловка на выходе из ручья – оставил обманные следы и вышел на сорок метров дальше по течению ручья, хотя опять при этом сильно замерзли ноги. Обулся и решил искать место для ночлега. Не совсем у воды т.к. её шум сильно глушил остальные звуки леса, но и так что бы можно было недалеко сходить за водой.
Место для ночёвки нашел на под большой елью, которая росла на небольшой возвышенности. С южной стороны под разлапистыми ветвями ели, земля была уже относительно сухой. Землю можно было прогреть и подсушить дополнительно костром, но Ян всё же решил поостеречься разводить огонь, который выдавал присутствие человека для возможных преследователей. Тем более он останется на этом месте ночевать, и взять его можно вообще спящим. Хотя очень хотелось вскипятить воды и сделать горячей похлёбки из мясных кусочков и сухариков пеммикана, заодно можно было бы компот сварить. Потом всё же решил собрать дрова на костер, но распалить его, если только совсем будет замерзать, или утром, что бы потом сразу уйти дальше.
Наломал лапника для подстилки, разложил плащ-палатку - спальное место готово. Собрал дрова и подготовил место для костра, так чтобы можно было быстро его зажечь. Теперь можно и перекусить. Вернулся к ручью, который был метров за сто от его места ночевки, достал котелок, из маленького полотенца сделал фильтр и набрал воды. Ручей был чистым, но лучше перестраховаться, расстройство желудка сейчас будет абсолютно не в тему.
Вернулся назад, с удивлением отметив, что уже пол восьмого вечера, через час стемнеет.
Ужин будет в сухомятку, сначала Ян думал насыпать в воду сухофруктов, но настояться в холодной воде такой «компот» все равно не успеет. Отсыпал в крышку котелка приблизительно пятую часть запаса пеммикана, достал фляжку с «витамизированной» водой и не спеша принялся ужинать.
Не в первой приходилось вот экстремально ночевать в лесу, последний раз похожая незапланированная ночёвка случилась во время охоты. Слишком далеко пришлось идти за подраненным лосём. Лося догнали и добили, но разделка туши заняла очень много времени, начало темнеть и в придачу испортилась погода. Пришлось ночевать в лесу, хоть и не было палаток и спальников. Но тогда с Яном были ещё два охотника, и лес был свой возле дома, и костер можно было распалить, и мяса был вдоволь.
Как не пытался Ян растянуть крохотную порцию, ужин быстро закончился, а чувство голода осталось. Допил воду из фляжки, перелил туда воды из котелка, на случай если вода понадобится ночью. Начинало темнеть, и пора было устраиваться спать хоть и сна ни в одном глазу пока не было, можно просто полежать давая уставшим ногам отдых.
Ян разобрал рюкзак, пристроил поблизости от лежанки карабин, одел ещё одну майку под свитер, из бронежилета вытащил стальные пластины, чтобы удобнее было лежать, снял сапоги, одел шерстяные носки и перчатки. Натянул на голову капюшон, ноги засунул в рюкзак, распустил ремень в штанах, и закрутился в плащ-палатку как в спальник.
Сон конечно же не шёл. Лес шумел, жил собственной жизнью не сильно обращая внимание на присутствие человека. В голову Яну лезли тревожные мысли, подумал о том, что неплохо было бы почистить карабин после стрельбы, не важно, что стрелял всего два раза, оружие всегда должно быть чистым, и время было, но с другой стороны во время чистки точно стрелять не сможешь, на какое-то время остаёшься безоружным, не считая пистолета. Решил, что почистит завтра, во время дневного привала. Затем думал про нападение и прикидывал есть ли погоня за ним. Так незаметно и заснул.

Глава 4.

Ночь прошла в тревожном сне, но Ян на удивление себе всё-таки на утро чувствовал себя отдохнувшим и бодрым. Несколько раз просыпался ночью, прислушиваясь к лесным шорохам, и уже окончательно проснулся с рассветом от холода, но всё равно он опасался, что замерзнет гораздо сильнее.
Разжёг костёр под елью, так чтобы дым хоть чуть-чуть рассеивался ветвями, собрал рюкзак. Когда вода закипела перелил её во фляжку и жалея, что больше нет тары, ещё раз сходил к ручью. Возле самого ручья внимательно осмотрел берег, и нашёл то, что искал – листики черемши, лесной травы вполне годной к употреблению в пищу. Отличная витаминная приправа будет к похлёбке. Вымыл черемшу в ручье заодно и умылся сам. Набрал воды и вернулся к лагерю. Вторично поставил котелок на костер. Опять разделил пеммикан на четыре порции, выбрал из четверти мясные ломтики и сухарики, засыпал всё в котелок и стал варить что-то вроде жидкого супа. Сухофрукты и ягоды оставил на десерт.
Пока закипала вода ещё раз проверил рюкзак и прикинул маршрут. За вчерашний день он прошёл километров двадцать-двадцать пять. Если всё будет нормально, сегодня он должен выйти к трассе Р23, перечь её двигаться дальше к Р13, которая уже ведёт к Ганцавичам. Расстояние до трассы Р13 Ян представлял весьма смутно, приблизительно от шестидесяти до восьмидесяти километров. т.е. минимум два дня пути. Потом ещё вдоль трассы около сорок километров, ещё день, маловероятно что успеет застать там свой конвой, но идти нужно и по возможности быстро.
Ян снял кипящий котелок и аккуратно поставил его на землю. Утром было прохладно не больше семи градусов по ощущениям, и суп быстро остыл, добавил туда зелени черемши и с аппетитом всё съел. Получилось не так уж и гадко, даже вкусно, только жидковато, проблема голода становилась более остро, на всю дорогу припасов не хватит. Но Ян надеялся на случайную дичь или на рыбный водоём по пути следования, да и травок разных в лесу можно найти пожевать.
Всё, можно сворачиваться, быстро собрал рюкзак, ещё раз сходил к ручью, вымыл котелок, почистил зубы разжеванной сосновой веточкой, и тронулся в путь.
Погода продолжала радовать, и похоже день будет таким же теплым и солнечным как вчерашний. Через полчаса пути Ян вышел на лесную грунтовую дорогу. Внимательно осмотрел колею, похоже с весны дорогой не пользовались следов от техники и людей было не видно. Дорога шла с юга на север, ровно перпендикулярно направлению движения Яна. Ещё через двадцать мину пути, лес начал редеть, и Ян вышел на опушку леса, впереди было заросшее необрабатываемое поле, а за ним виднелись дома деревни.
Ян в очередной раз пожалел, что не взял с собой дорожный атлас из машины, хотя понимал, что и так хорошо, что рюкзак с НЗ сообразил под обстрелом схватить, но всё равно карты сильно не хватало. Скрытно подобрался к строениям на расстояние метров триста, и какое-то время внимательно наблюдал за ними, после чего пришёл к выводу что сейчас деревня пустая, нигде нет дыма от печей, не слышно собак и других звуков. Провизию в заброшенной деревне не найдёшь, а всё остальное у него есть, Ян решил обойти деревню с северной, попутной стороны от греха подальше.
Лес тем временем закончился и идти пришлось по запущенному и заросшему мелким кустарником полю, было крайне неуютно, Ян чувствовал себя мухой на стекле, но вокруг по-прежнему было ни души. Левее от него была видна дорога, а впереди опять начинался лес.
Ян без проблем преодолел открытый участок пути и снова углубился в лесную чащу. Идти уже стало привычно, и Ян снова вошёл в привычный темп быстрой ходьбы по лесу. Но буквально через километр он уперся в широкую полноводную реку. Такую уже вброд не перейдёшь. Ширина её составляла метров сорок-пятьдесят. Плавать Ян умел, но вода слишком холодная, может судорога скрутить, и придётся сушить вещи костром на том берегу, значит, как минимум пару часов потеряет. Плот делать ещё дольше. Тут он вспомнил про дорогу, которую видел перед тем как зайти в лес. Если она не меняла направление, то должна была упереться в реку, значит должен быть мост, и проходит она не так далеко. Ян пошёл вдоль реки, внимательно наблюдая за берегами, тут уже можно нарваться на рыбаков, особенно возле моста. Мост он увидел из далека. Состояние его было нормальным, насколько можно было это вдеть с берега, людей на нём то же не было. Понаблюдал за мостом минут пять и осторожно двинулся к нему. Это был обычный автомобильный мост, причём в нормальном состоянии, груженный грузовик по нему пройти должен без проблем. Возле самого моста стоял ржавый дорожный знак с плохо читаемой надписью «р. Сл..ч». Река Случь, догадался Ян, а вверх по течению должен быть город Слуцк. Он перешёл через реку с чувством облегчения, всё-таки река была довольно серьёзной преградой на его пути, оставалось только надеяться, что и остальные реки он пересечет также легко.
Река и лёгкий голод наводили мысли о рыбалке, Ян решил пройти вверх по течению, найти подходящее место и попробовать добыть рыбы. По пути увидел заросли орешника, срезал подходящую под удилище ветку. Место для рыбалки нашлось довольно быстро, берег в этом месте был крутым и чистым, можно было не опасаясь запутаться закидывать удочку, и рыба в этом месте должна была быть, это уже Ян больше чувствовал инстинктом добытчика, чем мог объяснить словами. Достал снасти, закрепил на удилище, получилась легкая трёхметровая удочка. За наживку сойдут насекомые, которых он нашёл под гнилым деревом, лежащим на влажной земле у самой воды. Не будет клевать - можно поискать ручейника, личинки бабочки, живущие в воде небольших домиках-трубочках, превосходная наживка для рыбы. Посмотрел на часы – охнул, время уже было без почти десять, а вышел он в семь часов. Решил, что если за час ничего не поймает, будет дальше, реки явно ещё должны быть на его пути.
Первая поклёвка случилась через пятнадцать минут, когда Ян уже хотел перейти на другое место. Подсёк, не сорвалась, на леске бился окунь грамм на сто пятьдесят – двести. Закинул удочку снова через пятнадцать минут ещё одна поклёвка, на этот раз карась чуть потяжелее. Потом полчаса ничего, и уже когда собрался уходить, поймал ещё двух окуней, одного за другим, чуть поменьше первого. Итого четыре рыбешки, спустился к реке, выпотрошил и почистил их, слегла натер солью, готовые куски сложил в котелок, вечером сделает уху или запечет на костре. А теперь нужно идти дальше, итак уже временя к обеду.
К двум часам дня Ян вышел к трассе Р23, пройдя восемь километров. Дорога была асфальтирована, в неплохом состоянии, и если ждать обязательно кто-то появиться, но вопрос кто это будет? И вряд ли даже при самом благоприятном исходе встречи, его подвезут в Ганцевичи к российским военным, в лучшем случае, могут в свою деревню подвезти. А про худшие варианты даже думать не хочется. Чужая эта территория, ничего непонятно и неизвестно. Поэтому Ян просто быстро и осторожно пересек дорогу и пошёл дальше. Голод усиливался, также всё время хотелось пить, а чистую кипячённую воду нужно было беречь. Повезёт если ночлег опять будет возле воды. Через полчаса Ян решил, что сейчас лучше сделать привал, потому что идти с каждым шагом было труднее и труднее. Нашёл симпатичную поляну, щедро прогреваемую солнечными лучами, расстелил плащ-палатку, экономно попил воды, и полчаса просто полежал, вытянув ноющие ноги. Всё-таки двигаться в таком темпе через густой лес, с урчащим от голода желудком, довольно тяжело. Затем быстро раскидал свой СКС, почистил и собрал обратно. Теперь нужно идти дальше, хотя ноги и просили ещё отдыха.
Лес был густым и без следов присутствия человека. Похоже жилых и крупных деревень в округе не было, приходилось постоянно сверяться с компасом чтобы не сбиваться с направления. Через два часа лес опять начал редеть и средняя высота (а значит и возраст) деревьев снизилась. Ещё через час пути, совершенно выбившись из сил, Ян вышел заросшей канаве, ровная линия берегов говорила о искусственном происхождении, видимо это были остатки какой-то мелиорационной системы, а вокруг лет тридцать назад были сельскохозяйственные угодья. Канава была не глубокой, но всё равно, пришлось раздеваться снизу до пояса и лезть в воду. Перебрался на другой берег, быстро вытерся курткой, оделся. Судя по всему, воды в этой местности много. На часах было уже около шести часов вечера. Можно было ещё двигаться час, а затем начинать искать место ночёвки. Ян допил воду из фляги, набрал через фильтр ещё и заодно и в котелок для ухи. Воды кругом много, но не факт, что возле ночёвки будет какой-нибудь водоём. Не очень удобно, придётся идти, не расплёскивая котелок, он закрывался крышкой, но не герметично, зато теперь гарантированно от жажды страдать не придётся. Возле воды опять нашёл заросли черемши, нарвал в запас.
Час пути прошёл незаметно, и Ян как планировал, начал присматривать место для стоянки. Подходящее место нашлось у подножия большого поваленного дерева. Здоровенная сосна повалилась от старости и ветра, обнажив венок корней и оставив после себя неглубокую и сухую воронку, на которую и нацелился Ян. Этим вечером он решил разжечь костёр, рыбу без огня не приготовишь, сырую есть нельзя, да и устал он очень за этот дневной переход. Только огонь для готовки он разведёт метрах в двадцати от спального места, в случае нападения неприятель вначале нацелиться на костёр и выдаст себя. Для костра собирал сухой хворост, топливо, дающее меньше дыма. Развёл огонь и поставил готовиться котелок с ухой, несколько кусочков рыбы решил запечь на шампуре, на углях. В этот раз он решил и спальное ложе сделать с большим комфортом. Разравнял площадку в воронке от дерева возле ствола, который защищал одну сторону от ветра. Там развёл второй костёр, когда он прогорел, выгреб все угли и на прогретую землю положил еловые ветки, сверху закрыл плащ-палаткой, которая будет на манер спального мешка.
Теперь вплотную занялся ужином, конкретно «рыбным шашлыком», уха ещё даже не закипела, нашёл в костре место с подходящими углями и изворачиваясь от дыма начал готовку. Жарил долго, зато съел за две минуты, хорошо, но мало. Через час совсем стемнело и уха была наконец готова. Свежий ветерок быстро остудил пищу до приемлемой температуры, и Ян спокойно поужинал, вкус ухи был так себе, слабосолёная рыба и листочки зелени чуда не сотворили, но всё съел и если бы была добавка, то взял бы ещё. Посидел немного у костра, слушая лес и вскоре пошёл к спальнику, костёр оставил догорать, тушить всё равно нечем, да сырость земли не даст огню разгореться.
Ночь прошла спокойно. Утро было солнечным и ясным, но довольно холодным, хотя такая погода утром, обещает как правило, тёплый день. Спать было гораздо теплее чем в прошлый раз, снизу шло тепло прогретой земли. Позавтракал всухомятку пеммиканом, которого осталась меньше половины, воды тоже во фляжке была – половина. Но от жажды он не умрёт, об этом говорили слегка болотистая местность и постоянно встречающиеся речушки различной величины. А вот провизией нужно как-то запасаться. Возможно время придётся потратить на рыбалку или охоту. Хотя какая тут охота, без ружья. Карабин только для крупной дичи подойдёт, косуля, лось, волк. А вот заяц (один раз вчера видел), утки с прочими водоплавающими, тут уже дробь нужна. Да шумно охотиться. Можно силки конечно сделать, но придётся минимум день ждать добычи, то же не вариант. Ладно в пути может что-нибудь проясниться. Ян быстро собрался, сверился с компасом и пошёл дальше.
Вначале лес по-прежнему был глухим, затем начал редеть, пару раз приходилось пересекать заброшенные лесные дороги, и по прикидкам Яна через десять километров и три часа пути, на его дороге возникла довольно широкая река. Даже пожалуй, метров на двадцать шире чем была Случь, в том месте где он ловил рыбу. Ян спустился к реке, сполоснул лицо, набрал воды (через фильтр), помыл котелок. Итак, карты нет, где мост непонятно, да и есть ли он поблизости. С карабином он реку не переплывёт, делать плот нечем, топора нет. Решил идти на север вдоль берега, всё же по пути к месту назначения будет получатся, река текла строго с севера на юг.
Через час пути, Ян разглядел впереди плывущую в его направлении лодку. Он спрятался в кустах на берегу и стал ждать. Лодка плыла по центру реки в ней было двое человек. Оружия было не видно. Людей тоже было тяжело рассмотреть, один сидел на вёслах, второй что-то перебирал сидя на корме. Лодка поравнялась с Яном, и он решился. Вышел на самый берег, однако так что бы можно было упасть в кусты к спрятанному там СКСу и крикнул:
- Эй, люди, Доброго дня!
Оба лодочника вздрогнули и замерли. Ян внимательно следил за руками, но оружия так и не появилось.
Ответил тот, что сидел на корме. Теперь было видно, что он постарше, почти дед, а на вёслах сидит подросток лет пятнадцати, просто одетый в одежду не своего, большего размера.
- И тебе Доброго дня.
- Помогите, перебраться через реку, перевезите.
- Я не знаю тебя, а незнакомцев я на борт не беру, - немного подумав ответил дед, младший тем временем грести перестал, а только настороженно смотрел на незнакомца в лесу.
- Помоги, я не бандит, твоя лодка мне не нужна, мне нужно только на тот берег.
- Нет, я уже всё сказал.
С одной стороны, Ян очень хорошо его понимал и на его месте возможно вёл бы себя так же. Незнакомец, бандитской наружности, вылез из леса и просит подсадить его в лодку, пахнет засадой или как минимум неприятностями, лучше постараться проскочить мимо.
Ян нагнулся схватил карабин, отжал вверх предохранитель и крикнул уже в отчаянье:
- Причаливай сюда, не доводи до греха, а то перестреляю обоих и доплыву до лодки.
Лодочники опять замерли.
- Так плыви сюда, мы тебя подберём.
- Дед, это даже не смешно, ты начинаешь меня злить, причаливай я сказал, - начал заводиться Ян.
Дед что-то сказал парнишке, и тот резко начал грести по течению и в сторону от берега.
Ян вздохнул, прицелился и выстрелил в воду стараясь попасть перед самой лодкой.
Вода плеснула в метре перед лодкой, и дед это явно видел.
- Следующая пуля в лодку, а затем, в вас придурков, - крикнул Ян.
Выстрел, от верхней доски лодки отлетела щепка, а паренёк так начал крутиться что чуть не перевернул лодку. Дед что-то сказал пареньку, а сам повернулся к Яну.
- Всё, не стреляй больше, мы причаливаем.
Через полминуты лодка уткнулась носом в берег. На Яна уставились две перепуганных пары глаз, причём подросток был близок к истерике.
- На берег, оба, быстро!
Лодочники вышли на берег, и Ян рассмотрел их подробнее. Явно кровные родственники, судя по физиономиям, а судя по сетям в лодке – рыбаки. В лодке лежал рюкзак-сидор, оружия не видно.
- Встали на колени, руки на затылок, проверю вдруг у вас ещё и оружие имеется.
- Не убивай только пацана, это я ему сказал уплывать и …
- Заткнись пока, будете спокойно себя вести никого не убью.
Ян быстро обыскал обоих, отложив карабин и вытащив пистолет, видимо ещё больше убедив лодочников в своём бандитизме. У обоих на поясе были ножи, которые он забрал, проверил «сидор», там только бутылки с водой, еда в домашних салфетках-узелках и рыболовные снасти.
- Так, отлично, теперь все медленно садимся в лодку, и вы перевозите меня на тот берег, как я и просил вначале нашей дружеской беседы. Я на носу лодки, а вы как сидели садитесь.
Рыбаки залезли в воду, развернули лодку, затем все быстро погрузились и поплыли, Ян внимательно следил за рыбаками, но те вроде немного успокоились, сразу больше боялись, что постреляет или лодку заберет и оставит на берегу.
- Куда причаливать? – спросил дед.
- А так причаливай, что бы я слез, не замочившись.
Лодка вскоре упёрлась в песчаный берег.
- Вы куда плыли?
- Там внизу по течению есть поворот на старицу, там сети ставим. Рыбное место там.
Ян вспомнил, точно с этой стороны берега от реки отделялся небольшой проток.
- Что это за река?
- Лонь.
- Сами откуда?
- Деревня Пузы, километров десять отсюда вверх по реке, с другого берега.
- А впереди есть жилые деревни?
- Мы туда не ходим, я не знаю.
- В общем слушай дед, я не бандит, хотя мне всё равно веришь ты мне или нет. Я ехал в конвое водителем, конвой попал в засаду, я остался без машины, но смог уйти. Теперь иду домой, дом мой очень далеко отсюда, я не хочу никого убивать, но сейчас моя жизнь в опасности, и я не остановлюсь не пред чем, чтобы выжить. Плывите на свою старицу ставьте сети, а я тут рыбку половлю, но если вы вздумаете возвращаться раньше, чем через три часа, то я вас с берега постреляю. В деревне про меня рассказывать не нужно, а то ещё какие горячие головы захотят за мной побегать.
Ян притянул к себе сидор и достал два узелка с едой. В обоих было хлеб похожий на толстый блин и куски жаренной рыбы. Больший узелок забрал себе в рюкзак, меньший вернул на место.
- Я не бандит, даже грабить вас мне неприятно, я просто хочу выжить. Вот плата за перевоз и еду.
Он достал обойму, выщелкал оттуда пять патронов и кинул их на сети, воткнул в нос лодки конфискованные рыбацкие ножи и оттолкнул лодку. Дед просто молча смотрел на него, не веря своему счастью остаться в живых.
Ян немного понаблюдал за лодкой, а затем как можно быстрее пошёл в лес, оставаться и ждать три часа лодку он конечно же не собирался, просто не нужно что бы эти рыбаки рванули сейчас на всех парах в деревню со страшными рассказами. А вот выстрелы над водой далеко слышны. Минус семь патронов, осталось значит восемьдесят один, зря, наверное, патронами расплатился, но другого ничего не было, а просто отобрать хлеб, Ян не мог. Боялся, что везенье его сразу кончится, да и чем он тогда от бандитов, расстрелявших его машину, отличаться будет? Сначала хлеб отберёт, потом убьёт кого из-за еды, а там уже и до людоедства недалеко. Нет, всё нормально разрешилось, а патроны ещё есть, хоть и много их не бывает.
Снова лес начал темнеть, снова стало идти тяжелее. Через два часа пути лес опять пересекла небольшая река, больше похожая на канаву. Но здесь уже можно лодку и мост не искать, в очередной раз разделся, собрал одежду в тюк, и перешёл вброд реку, воды в реке было по пояс, но опять пришлось растираться курткой, пытаясь согреться. Оделся и решил сделать привал, тем более время было к обеду, плюнул на безопасность и развёл костёр, на котором в котелке вскипятил воды добавив туда сухофруктов из пемминикана, которого оставалось меньше и меньше. Горячим компотом согрелся изнутри, заодно и накипятил воды в дорогу. Последняя фляжка воды из реки была сырой, не кипячённой, только пропущенная через фильтры, и Ян очень надеялся, что это не обернётся расстройством желудка или чем похуже. Хотя за последние годы, природа стала гораздо чище, вред, наносимый промышленным производством сильно сократился, из-за снижения в несколько раз самого производства, вода, воздух и земля стали чище. Хоть какой-то плюс есть от похолодания. Всё это говорил Яну его отец, много лет назад, значит теперь экологические показатели ещё выше, может он и зря перестраховывается, но в этом и был весь характер Яна. Пока отдыхал, срезал удилище и снова забросил удочку, но за полчаса поплавок так и не шевельнулся. Хотя в обеденное время и такую ясную погоду, Ян и особо не надеялся что-нибудь поймать.
Собрался и пошёл дальше. Дорога занимала гораздо больше времени чем казалось в начале, и шансы успеть догнать свой конвой в Ганцевичах таяли на глазах, по предположениям Яна. Сегодня конвой скорее всего там, и завтра с утра выедет дальше, ну возможно, если задержались в Мозыре, тогда завтра приедет в Ганцевичи и послезавтра выедет. Трассы Р 13 и близко не видно, а вдоль её ещё километров сорок идти, т.е. это целый день, если идти именно по дороге, а не по лесу. В конце концов, Ян решил идти до российской базы, а там видно будет что делать, не сможет он прыгнуть выше головы, двигаться максимально быстро можно только наплевав на безопасность, а так точно он до дому не дойдёт. Лучше дольше и надёжней, всё равно дома никто не ждёт.
За следующие пять часов Ян преодолел почти шестнадцать километров. Два часа назад он вышел на опушку леса, который упирался в пахотные земли, за ними были видны жилые дома. Ян скорректировал маршрут, и по лесу обошёл поля и деревню, не желая показываться неизвестным людям. Затем он с удивлением пересёк заброшенную ветку железнодорожного полотна. Рельсы были совсем ржавые, не похоже, что тут ходят поезда. Тем не менее, он помнил, что западнее трассы Р13, должна быть железная дорога. В этот раз поездов не было видно, но в одну из прошлых поездок, колонну догнали и перегнал железнодорожный состав с топливными цистернами, количество перевозимого топлива просто не могло уложиться в головы некоторых молодых водителей, и впечатлений им было на целый день.
Солнце неуклонно садилось и опять нужно было останавливаться на ночлег. В этот раз Ян выбрал небольшую полянку для костра в виде «ложной позиции», а ночёвку определил чуть в стороне под елью. Удачно протекавший недалеко ручеек должен был пополнить запасы воды. Вообще в этих краях оказалось довольно много воды, даже несмотря на весенний паводок, в лесах к которым привык Ян было как-то посуше. Опять собрал сухой хворост, много его было нужно и на готовку, и на прогрев «спальника». Пока закипала вода с малиновыми веточками (вот такой сегодня будет чай), он разобрал и почистил карабин, потом дозарядил ополовиненную обойму пятью патронами, удивляясь, что забыл сделать это раньше. «Расслабился, теряешь бдительность» - сказал сам себе. Посмотрел на лагерь, вроде все в норме. Костёр горит ярким, почти бездымным пламенем, второй такой же, прогревает землю под елью в месте непосредственной ночёвки.
Достал реквизированный, или теперь уже правильнее сказать купленный узелок с едой рыбаков. Вначале ему показалось что там лежат куски жаренной рыбы, но теперь он увидел, что это был рыбные котлеты, целых три штуки. Попробовал одну, фарш из щуки, очень вкусно. Ещё в узелке был хлеб и две вареные картофелины в мундире. Котлеты с картошкой решил съесть сейчас, а хлеб может храниться. Сложил ужин в крышку котелка и слегка подогрел на костре, всё же тёплая пища более сытная. Ужин получился знатным, особенно, когда запил всё малиновым чаем. Сегодня почему-то остро хотелось выпить перед сном, но Ян сдержал себя, спать может и будет лучше, но чуткость сна пропадёт. Решил, что лучше выпьет, когда будет в безопасности дома или на базе у русских. Немного посидел глядя на зажигающиеся звёзды и пошёл спать в свою еловую постель. Уже засыпая, он постоянно ощущал некий дискомфорт, потом понял, что забыл достать бронепластины из разгрузки, но шевелиться и вылезать из-под теплого брезента не хотелось, а когда представил треск раскрываемых липучек в ночном лесу, просто мысленно махнул на это рукой и заснул.

Глава 5.

Утро после третьей ночёвки было пасмурным, подул холодный ветер. В лесу резко стало сыро и зябко. Похоже скоро и дождь может пойти. Погода явно меняется.
Ян вылез из спального места. Потянулся, размялся, быстро сделал зарядку. Думал стоит ли разжигать костёр для готовки кипятка, затем всё же решил, что такой погодой горячий малиновый чай будет то, что нужно. Сходил к ручью, там умылся, набрал свежей воды, и разжег огонь. Вода вскоре закипела, и Ян сел завтракать малиновым кипятком и половиной «купленного» вчера хлеба.
Неприятности опять начались как всегда без предупреждений.
Лёгкий шум сбоку слева, заставил насторожиться. Ян начал разворачиваться к его источнику одновременно отставляя кружку с кипятком на землю и беря рукой СКС. Как только он начал подниматься, становясь в стрелковую стойку к источнику опасности из-за дерева стремительно вылетела высокая фигура человека в пятнистом камуфляже.
Удар ногой выбил уже почти развёрнутый в сторону противника карабин. Затем зажатый в руке длинный нож быстро и сильно ударил в грудь Яну, метя в сердце. При этом нападавший не прекращая орал что-то матерно-угрожающее. Крики давили на психику, не давая собраться.
Гус, а это был конечно же он, догнал Яна вчера к вечеру. Близко подбираться к вооруженному человеку в темноте он не решился, оценив «ложную» позицию у костра. Идти пришлось дальше и дольше, чем он планировал вначале, обманки Яна в начале погони здорово сбивали его со следа, и заставляли тратить время. Но как охотничья собака, он раз за разом распутывал ложный след и продолжал гнать добычу. В сумке у него удачно оказался вяленый кусок мяса, так что на добычу еды он не отвлекался, да и при необходимости мог он голодать без ущерба для своей подвижности, всё-таки молодость и соответствующий стиль жизни давали в этом плане положительные результаты.
Ян ощутил сильный удар в грудь. Под ножом оказалась счастливо забытая бронепластина разгрузки, противник ударил ещё раз в тоже место, опять звякнул металл. От третьего удара Ян попытался уклониться, но нож всё равно сильным колющим ударом скользнул по рёбрам, разрезая ткань и плоть.
Острая режущая боль как-то мобилизовала Яна. Противник его напоминал осу, которая жалит раз за разом, не пытаясь остановиться или предупредить. Прямо перед глазами возникло совершенно не к месту детское воспоминание, когда он ребенком лазил в кустах и напоролся на осиное гнездо, из которого вылетела всего одна оса и за секунду успела ужалить Яна дважды, пока он с криками не кинулся убегать. Левой рукой он перехватил руку противника с ножом, прижав её к себе, растопыренными пальцами правой ударил по глазам. Затем схватив рукой за одежду рванул на себя и одновременно резко ударил головой противника в лицо. Отступил на шаг и подняв правую толчковую ногу резко ударил противника в корпус, откидывая его назад, сам при этом отступив на пару шагов назад.
«Пистолет» - мелькнула в голове спасительная мысль. Рука скользнула во внутренний карман куртки, где была закреплена кобура с «Марго». Пистолет был заряжен, патрон в патроннике, от случайного выстрела предохранял невзведённый курок т.к. предохранитель в этом пистолете довольно специфически и максимально безопасным и в то же время готовым к действию для пистолета был именно этот вариант, т.к. в конструкции пистолета МЦМ-К «Марго» не предусмотрен механизм самовзвода. Доставая пистолет, Ян одновременно большим пальцем взвёл курок и направил его на нападавшего.
Гус, приготовился атаковать снова. Бой и так развивался совсем не по его сценарию, не замеченный бронежилет сломал все планы, противник вместо того что бы валяться зарезанным, сам мог завалить его, хоть Гус раз и достал его ножом (о чём говорило растекающееся пятно крови под курткой). Впервые Гус засомневался в правильности выбора решения идти за таким бойцом, вместо того чтобы тихонько вернуться в банду, побродивши для виду по местным лесам пару деньков. Когда он увидел, что боец сунул руку за пазуху, он решил, что там будет нож. Пистолет стал для него очень неприятным сюрпризом, тем не менее он действовал молниеносно. Точным броском он направил свой нож в лицо Яну, одновременно бросаясь на него всем телом.
Ян, увидев мелькнувший нож, каким-то чудом умудрился подогнуть колени, одновременно наклонившись назад. Нож просвистел у него над лицом, и с глухим стуком вонзился в стоящую позади сосну. Ян тотчас же выстрелил, и сейчас же на него навалился противник, вцепившись в руку и пытаясь выкрутить пистолет. Ян подвернул руку, и как только пистолет оказался направлен на противника выстрелил дважды. Хватка ослабела. Ян сразу же освободил руку и размахнувшись изо всех сил ударил неприятеля в лицо пистолетом, удачно угодив в переносицу, от чего тот свалился на землю на спину плашмя, затем пробил сбоку по голове ногой, выбивая того из сознания.
Держа противника на прицеле, Ян со страхом оглядел рану, крови было много, лезвие разрезало кожу и мышцы до ребер, оставив длинную резанную рану, длиной сантиметров десять. Постоял не много над поверженным противником борясь с желанием выстрелить тому в голову. Нет, нужно попытаться узнать кто это такой и почему напал, нет ли за ним ещё кого, хотя в непосредственной близости точно нет, напали бы все вместе. Ян достал нож срезал с лежащего без сознания ремень, спустил штаны до колен (если вдруг очнётся, то пусть попробует резко вскочить) за шиворот притянул к небольшой осине и связал руки сзади за деревом, прислонив спиной к стволу. Быстро обыскав бессознательное тело, нашёл ещё один небольшой нож в потайном кармане штанов и маленький шприц-тюбик промедола во внутреннем кармане куртки. Больше ничего не было. Попутно насчитал две дырки в тушке, кровотечение было слабым. Одну в сразу под правой ключицей, это первый выстрел, и вторую в животе, это уже в ближнем бою. «Не жилец. Можно было и не связывать, вряд ли придёт в сознание. Хоть пули 5.6мм довольно слабые, но видимо ушли глубоко в тело. Странно, должны были быть у него ещё какие-то вещи», - подумал Ян. Посмотрел место откуда напал противник, точно там стоял небольшой рюкзак типа «сидор» открыл, внутри аптечка с бинтами, йод, силки на птицу, фляжка, спички, самодельный спальник из куска брезента, тряпка в которой явно лежало копчёное мясо, с каким-то странным запахом. Короче ничего особо полезного. Сейчас нужно перевязаться.
Ян разделся до пояса, стараясь не заливать кровью штаны, смочил водой полотенце и начал стирать кровь. Кровь не останавливалась, каждое движение приводило к кровотечению. Всё же кое как обработал рану раствором спиртовым раствором прополиса, шипя от боли и потратив почти все свои бинты наложил круговую повязку. Такую рану следовало бы зашить, но сам себе он швы не сделает, слишком уж неудобное место. Повязка легла не очень надёжно, но лучше уже не получится. Оделся и стараясь поменьше шевелить левой рукой подошёл к пленнику. Нужно провести блиц-допрос пока тот не окочурился.
Он огляделся достал свой нож, затем покачал головой, жалко таким паскудным делом марать. Подошёл к дереву куда воткнулся нож нападавшего, с трудом выдернул, качественно вошёл, очень повезло что пролетел мимо головы, сунул лезвие ножа в костёр, а в костер кинул остатки хвороста. Подождал пока металл как следует нагреется. Достал нож, подошёл к пленнику и приложил раскалённое лезвие к мочке уха.
Пленник задёргался, застонал, попробовал отодвинуться от источника боли. Ян убрал лезвие. Пленник шумно задышал, попробовал освободить руки. В общем начал приходить в себя. Взгляд его сфокусировался на стоящем перед ним Яне.
- Сука, я твою печенку сожру, ты мне будешь…
- Печенки человечьи жрать любишь? Всё с тобой понятно. Ты, наверное, голодный? Ну тогда перекуси немного.
С этими словами Ян, отрезал подпаленное ухо и засуну в рот пленному, предварительно всунув туда нож, что бы тот не смог укусить его за пальцы. Затем надавил снизу вверх, на челюсть бандиту, что бы тот не смог выплюнуть ухо. Держал так с минуту, затем отпустил, тот сразу же проблевался, Ян только и успел увернуться.
- Свинья свиньей – проговорил Ян.
- У меня к тебе пару вопросов, ответишь - я уйду, может даже тебя отпущу, не буду грех убийства на душу брать, - отпускать Ян его конечно же не собирался, но нужно говорить что-то правдоподобное, что бы пленный ему поверил.
- Пошёл на …, сука, я тебе кишки достану, Мясо.
Ян несколько раз двинул ногой в челюсть орущему, прореживая тому зубы.
- Перестань, орать, лес любит тишину. Я сейчас скормлю тебе твое яйцо, выбирай какое будешь левое или правое, ты же у нас каннибал, любишь человечину?
Когда лезвие коснулось мошонки бандита, на глазах возникли слезы бессильной ярости.
- Нееет, нееет, - орал он.
- Так что будешь говорить?
Бандит замолк, Ян подождал пару секунд и двинул ногой в раненый живот, бандита просто скрючило от боли.
- Последний раз спрашиваю, будешь отвечать?
- Да…
- Как звать?
- Денисом…
- Так прямо в банде и звали, Дениской?
- Нет, там я Гус.
- Ну рассказывай тогда, всё о банде, о засаде на колонну, и том что ты здесь делаешь. Кстати вот что я нашёл у тебя в заначке. Тебе ведь сейчас очень больно, две пули в тебе сидят, если ты ещё не понял. И одна в кишках. Ты пока на адреналине такой дерзкий, а скоро тебе совсем хреново станет.
Ян показал Гусу его тюбик с обезболивающим.
- Но это будет потом, в конце рассказа, а то сейчас отключишься просто, и я ничего не узнаю.
Гус рассказал всё, что знал. Похоже понял, что это всё, и конец может быть очень плохим. Ян даже не понимал, нужны ли ему эти сведения о количестве «самураев» в бригадах, о том сколько патронов заныкано на дальнем схроне в хуторе «Кривые Пеньки», где они базировались зимой, тем более, что названия деревень мало что говорили. Главное, что стало понятно почему Гус шёл за ним один и без огнестрельного оружия, искать его если и будут, то нескоро, и вряд ли вообще смогут пройти по следам.
Голос его всё слабел и слабел, становилась всё тяжелее и тяжелее переносить режущую боль в животе, но он понимал, что как только он остановится, то ему придёт конец и как мог старался отсрочить этот момент, и Ян тоже понял это.
- Всё. Заткнись и вспомни теперь всех, кого ты убил, чтобы жить такой вот паскудной «самурайской» жизнью.
- Ты обещал мне вколоть «дрянь», - заныл Гус.
- Обойдёшься, скажи спасибо за то, что яйца твои на тебе висеть останутся.
С этими словами Ян приставил нож к груди Гуса со стороны сердца, и резко надавил. Давил пока не почувствовал, что нож уперся в сосну. Затем резким поворотом кисти сломал рукоятку и бросил в костёр.
- Даже нож, твой оставлять нельзя, людям он уже пользы не принесет, много крови невинной на нём, хотя может твоей немного смоется, - сказал он, глядя на конвульсивно дергающуюся ногу бандита.
- Вот так день не задался с самого утра, - сам себе сказал Ян, садясь на землю. Начался «адреналиновый» отходняк, стало холодно, зазнобило. А нужно было собираться и идти дальше. Ян подошёл к месту где завтракал и с удивлением увидел, что кружка с малиновым чаем даже не разлилась. Выпил залпом остывший чай, поднял с земли хлеб. Нужно теперь больше пить любой жидкости, много крови потерял, и судя по ощущениям рана полностью не закрылась, а при неловких движениях, бок пронзала боль и становилось влажно. Ян решил вскипятить ещё воды и пока неподвижно полежать, дать крови свернуться и закупорить рану. Лежал и думал, что с такой раной ему будет идти гораздо сложнее, и с карабина нормально он стрелять не сможет. В любом случае пока есть силы нужно идти, сдаваться он не собирался.
Полежал ещё с полчаса. Затем аккуратно поднялся, ещё раз попил чаю, доел хлеб, наполнил фляжку кипячёной водой. Собрал свои вещи, ещё раз пересмотрел свои трофеи. Решил забрать только аптечку с бинтами, спальник, фляжку и спички, остальное бросил рядом с трупом. Вряд ли кто-нибудь его найдёт, волков сейчас много, через пару недель только крупные кости останутся валятся по округе.
Всё теперь нужно выдвигаться, по прикидкам Яна сегодня он должен выйти к трассе Р13, а там …, а там будет видно. Карабин, с которым он раньше старался идти в руках, или вешал спереди так, что мог воспользоваться им при необходимости практически сразу, перевесил на спину. Кобуру с выручившим его «Марго» повесил на пояс, предварительно сменив магазин на полный. Осмотрел ещё раз место схватки и снова двинулся в путь.
Идти стало гораздо тяжелее, бок горел огнём, не смотря на прохладную погоду, Ян был мокрым от пота, пришлось даже останавливаться и переодевать нижнее бельё, мокрым идти нельзя, можно легко заболеть, на таком ветру. Через два часа Ян уже просто выбился из сил, каждый шаг давался с большим трудом, но всё равно он упрямо продолжал идти, постоянно сверяясь с компасом.
К обеду он увидел насыпь железной дороги, за ней должна была быть трасса Р13. Это придало ему сил, и он зашагал быстрее. Пересекая железнодорожное полотно, он отметил что рельсы были блестящими, не такими как видел вчера, значит поезда здесь проходят. Через сотню метров показалась и дорога.
«Дошёл, промежуточная цель достигнута, осталось немного.» - сказал он сам себе, - «можно немного отдохнуть». Нашёл место для привала, возле самой дороги, но что бы самого не было видно. Достал плащ-палатку, постелил её на землю, а сам залез сверху в трофейный спальник. Спальник был совсем летним, одно достоинство такого - мало места занимает, и в добавок имел запах чужого человека, который похоже не очень любил мыться. «Не страшно, главное так теплее», - подумал Ян. Палить костёр возле самой дороги не стал, да сил собирать дрова не было. Так прошёл час, лежать было приятно, только немного холодно. Плохо что похолодало, но хотя бы дождя нет. Температура воздуха была по ощущения в градусов восемь-десять. Время отдыхать вышло нужно идти дальше. Нехотя Ян собрал вещи, попил ещё воды. Прислушался к себе, рана на боку болела ноющей болью, переходившей в острую при неосторожных движениях, и похоже, поднималась температура, тело стало горячим, а ноги мёрзли. Собрал волю в кулак и пошёл.
Идти теперь старался в зоне видимости дороги, но так что бы самого было не видно. Подсознательно ждал на дороге какого-то движения. Но трасса была пустой, ни машин, ни людей в обоих направлениях.
Дорога давалась с трудом, боль в боку усиливалась с каждым шагом, к вечеру вдобавок Ян начал кашлять и жар не проходил. Похоже, что ночёвки на свежем воздухе не пошли на пользу организму. Противный моросящий дождь с пронизывающим ветром также не предавали сил.
Единственным плюсом было психологическое облегчение от того, что он правильно всё рассчитал и теперь точно с каждым шагом приближается к дому. Вдобавок через водные преграды точно будут мосты, и лезть в воду не придётся. Иногда Ян даже узнавал места, которые видел из окна своего МАЗа. Только один раз за всё время его пути по дороге проехала колонна на юг, в сторону Мозыря. Ян, заслышав шум приближающихся двигателей, просто сел за деревом спиной к дороге, и так сидел отдыхая, пока по дороге проехали восемь грузовиков. Посидел ещё немного, отдыхая, но нужно идти. Один раз пришлось выходить на дорогу, чтобы по мосту перебраться через небольшую безымянную речушку, заодно там и обновил запасы воды.
К вечеру Ян совсем выбился из сил, место под ночлег начал искать уже к шести часам всерьёз опасаясь, что дальше уже может просто свалиться без сил. Даже сильно маскироваться не было сил, просто отошёл вдаль от дороги, что бы не было видно огня. Долго собирал топливо для костра, всё было сырым после дождя, и плохо подходило для бездымного горения. Разжег огонь, поставил кипятится котелок с водой, засыпав туда остатки сухофруктов с пеммикана. Подготовил спальное место, накидав еловых веток посуше на прогретую костром землю. Рану на боку решил не трогать, хотя и явно требовалась перевязка. Но как её сделать нормально одному, да и ещё в таком состоянии? Бинты прикорели к ране, кровь больше не шла, и на том спасибо. Продезинфицировать рану он лучше, чем он сделал это утром, Ян сейчас бы не смог, да и спиртовой настойки прополиса почти не осталось. Нужно было что-то делать с температурой и кашлем. Ян пересмотрел свою аптечку, достал аспирин в порошке и антибиотик. Подумав, антибиотик отложил, он мог вызвать расстройство желудка, а это очень сильно усложнит его положение. Выпил дозу аспирина. Затем пил горячий компот, съев свою маленькую «седую» шоколадку, непонятно сколько лет пролежавшую в схронах Госрезерва, которую привез несколько лет назад из конвойной поездки в Минск. Заметил, что кашлять вроде стал меньше. Залез в воняющий Гусом спальник, сверху накрылся полой плащ-палатки и провалился в тревожный, нездоровый сон.
Утро встретило холодным сырым туманом. Лес словно укутался белой холодной периной. Стуча зубами Ян выбрался из спальника, обулся и принялся распаливать костёр. Сухой кашель вернулся под утром и не дал выспаться, как и ноющая боль в боку, резко усиливающаяся с каждым неосторожным движением. С температурой не ясно или к ней привык, или она в норме, без термометра не определить. Сегодня нужно дойти до российской базы, иначе… Что будет иначе Ян решил не думать. «Дойду, и там помогут,» - сказал сам себе, высыпая остатки пеммикана в кипящую воду. Ну вот и всё, провизия закончилась, даже шоколадку вчера съел. Ян поставил все свои ресурсы на сегодняшний переход.
Не спеша поел, выпил ещё порцию аспирина и начал собираться в дорогу.
Через полчаса вышел на очередной пеший переход. Последний или крайний до Ганцевичей, как очень надеялся Ян. Шёл, как и вчера, вдоль дороги, имея возможность быстро скрыться, если услышит шум проезжающих машин. При ходьбе бок начал болеть дергающей болью. И Ян уже начал жалеть, что убил Гуса быстро и безболезненно. Плохая оказалась рана, на первый взгляд глубокая царапина, но место такое, что сложно обеззаразить и перевязать нормально. Нож дошёл до самих ребер, и похоже нагноение начинается. Остаётся только терпеть и идти вперёд.
Сырой туман сменился моросящим дождём, температура воздуха по сравнению с предыдущими ясными деньками значительно понизилась, но хорошо ещё что снег не пошёл и мороза нет. Но Яну было всё равно слишком холодно, даже пришлось накинуть на себя плащ-палатку.
Вокруг по-прежнему было тихо, дорога была пустынной. Левой, правой, левой, правой… даже мыслей в голове не было. Так без приключений и на одних морально-волевых Ян дошёл к обеду до съезда с трассы Р13 на дорогу, которая вела непосредственно к российской военной базе «Ганцевичи», до территории самой базы оставалось двенадцать километров, о чем красноречиво говорил установленный на обочине информационный дорожный знак.
Дальше Ян пошёл по дороге, бандитов и прочих лихих людей здесь быть не должно, а вот военные запросто могут пристрелить если он будет красться по обочине. Увиденный знак, приподнял настроение и немного добавил сил. Но всё равно общее состояние было таким, что Ян не решился останавливаться т.к. всерьёз опасался, что вырубиться во время привала, и очнувшись уже не сможет подняться и идти дальше.
Когда Яна остановил окрик «Стой, кто идёт!», раздавшийся из кустов на обочине, он уже находился в полуобморочном состоянии. Жар вернулся, боль резко усилилась, не отпускал и сухой кашель. С трудом сориентировавшись на голос, он остановился поднял руки и сказал: «Я водитель с конвойной машины, на конвой напали бандиты. Наши машины останавливались у вас несколько дней назад.»
С противоположной стороны из-за деревьев вышли двое солдат одетых в лохматый камуфляж типа «гилли».
- Стоять на месте, руки ладонями вперёд. Винтовку сними за ремень одной рукой и положи подальше от себя. Медленно и плавно, дернешься – пристрелю.
Ян, как и приказали, медленно положил СКС на дорогу.
- Теперь аккуратно сними рюкзак, одна рука чтоб всегда поднята вверх была.
- У меня пистолет ещё на поясе.
- Держи руки выше, сам возьму.
С этими словами один из солдат подошёл к Яну и держа его на прицеле своего автомата, расстегнул плащ-палатку.
- А тут у тебя что ещё?! –воскликнул боец, увидев уплотнение на левом боку куртки, под которой была целая подушка из бинтов и медицинских салфеток.
С этими словами он ткнул Яна в раненый бок стволом автомата.
У Яна от резкой боли перед глазами вспыхнул огненно-серебристый шар, он инстинктивно сделал шаг назад, ноги подкосились, в голове всё поплыло и сознание покинуло его.
Последней мыслью была: «Всё-таки дошёл.»

Глава 6.

Ян спал, тяжёлым сном больного и смертельно уставшего человека, и сон его был сродни его состоянию.
Он был на берегу моря, а перед ним были воды моря, холодного свинцового цвета, а песок на берегу был белым как снег. С воды дул холодный пронизывающий ветер. «Странно, море должно быть тёплым», - думал он. Море Ян видел только в родительских фотоальбомах. Там его родители были молоды и счастливы, и всегда очень легко одеты. Большая чёрная птица летела с моря, глядя на него. Она подлетела и молча стала кружить над ним словно чего-то ожидая. «Это чайка? Чайки ведь белые». А птица всё кружила, не издавая ни звука, внимательно наблюдая за тем что делает Ян.
- Я дошёл! Дошёл до моря, что теперь? Плыть? Куда?
Ян ступил в пенную ледяную воду. Вода была очень холодной, но этот холод не пугал, а был приятен, приятен, словно родниковая вода после тяжёлой работы. Чёрная птица с громким клёкотом устремилась в серое небо.
- Куда плыть? Зачем я здесь?
Ответа не было. А вода поднялась уже до головы. Ян поплыл, чувствуя в себе какую-то новую способность, но не понимая её ещё до конца.
- Куда мне плыть?
Вода вокруг начала исчезать, превращаясь в плотный воздух, а Ян начал медленно приходить в себя.
- Куда мне плыть? Или идти? Нет, я уже дошёл.
Ян открыл глаза и осмотрелся вокруг. Он был в большой комнате, света было со всем мало, за окном была ночь. Свет в комнату попадал через стеклянную дверь, но его было совсем мало. Ян смог разглядеть ещё одну пустую койку и стойку возле своей кровати. Вспомнил где он. Попробовал пошевелиться, сразу стало больно в боку и руке. От стойки к левой руке тянулся какой-то провод. «Это лекарство, я в больнице». Аккуратно правой рукой потрогал рану. Там была новая повязка на пластырях. Лежать на спине было уже не удобно, тело затекло. Он немного повернулся на правую сторону. Все эти действия вызвали приступ усталой сонливости. «Нужно спать, утром всё определиться» - решил он сам, себе погружаясь в сон.
Следующий раз Ян проснулся от шума открываемой двери. В комнату вошёл седой высокий человек в белом халате. Доктор. Сейчас врачи носили белые халаты только в стационарных больницах.
- Доброе утро, - поздоровался он.
- Здравствуйте, - ответил Ян.
- Я осмотрю тебя, если у тебя есть вопросы задашь их мне позже.
Врач откинул одеяло, пощупал лоб Яну. В правую подмышку воткнул градусник. И аккуратно отлепил пластырь. Осмотрел там всё. Достал градусник.
Всё это время Ян внимательно рассматривал его. Доктору на вид было лет пятьдесят, сильные чистые пальцы рук, гладко выбрит. Спокойное лицо уверенного в себе человека, знающего себе цену. Выглядит вполне здоровым, что для такого возраста уже редкость, явно хорошо питается.
- В общем слушай. Я – Док. Можешь меня так и звать. Сюда ты попал два дня назад. Всё время был без сознания. У тебя начиналось пневмония, воспаление лёгких – это сильный кашель от которого умирают, если так понятнее. И гнойная рана в боку. Кто-то тебя попробовал проткнуть ножом. Рану я почистил и подшил, но не до конца, сейчас там стоит дренаж, по которому из раны выходит гной, аккуратно двигайся, не сорви ничего, сорвёшь – буду заново без анестезии всё делать. Короче больно будет. Пневмонию сбили антибиотиками, это лекарства такие убивают заразу…
- Доктор, извините, я грамоте обучен и знаю про пневмонию и антибиотики. Вам спасибо за лечение.
- Мне приказали тебя вылечить, хоть мы и редко оказываем такие услуги местному населению, у нас тут военная часть, а не «Красный крест». Тоже может знаешь, что это?
- Организация которая занимается лечением людей. Раньше были, сейчас не знаю. Ещё «красный крест» это эмблема у медиков. Я не хотел выпендриваться, только хотел сказать, что не нужно со мной говорить, как с неграмотным.
- Хорошо, я понял, значит сэкономишь мне время. Сегодня тебе уже можно и нужно поесть. Через полчаса принесут еду. К вечеру я тебя ещё раз посмотрю, сделаю укол и после перевязки, возможно разрешу вставать.
- Сколько я буду ещё лечиться?
- Точно не скажу, минимум неделю. Курс антибиотиков займёт ещё четыре дня. Организму нужно восстановиться. Ты похоже голодал последние дни, вот и всё плохо теперь заживает. Теперь отдыхай. Да ещё. Вот здесь поставлю воду, если хочешь пей. Тут кнопка, если нажмешь – придёт санитар, это если вдруг плохо тебе станет, или по малой нужде захочешь, по большой тебе пока нечем ходить.
Доктор вышел, а Ян внимательно осмотрелся вокруг.
Больничная палата представляла собой небольшую светлую комнату с выкрашенными светлой краской стенами, в палате было две койки, вторая была пустой. Под окном, на стенке был установлен радиатор водяного отопления, и судя по температуре в палате отопление было включено. Возле коек стояли две небольшие тумбочки. На потолке висел электрический плафон. «Значит это здание подключено к электричеству, в отличии от той казармы, где ночевали в прошлый раз, правильно это же госпиталь.» - подумал Ян. Он приподнялся на кровати чтобы выглянуть в окно. За окном было пасмурно, шёл небольшой дождь, вдалеке виднелась громада здания радиолокационной станции, сама палата располагалась на первом этаже.
Как и обещал доктор через полчаса санитар с угрюмым лицом принёс тарелку супа-пюре. Поднял верхнюю часть кровати вместе с Яном в полусидячее положение, поставил на кровать специальную стол-подставку для тарелки и сказал одно только слово: «Ешь». Ян уже начинал чувствовать голод, поэтому охотно последовал приказу. Суп был довольно вкусным и сытным. Ян с удовольствием съел бы ещё. Но санитар молча забрал пустую тарелку и ушёл, никак не прореагировав на сказанное уже в спину «спасибо».
Следующий час Ян просто лежал в кровати, глядя в потолок. Спать уже не хотелось. Бок продолжал болеть ноющей болью. Физиология организма дала о себе знать и пришлось с помощью санитара воспользоваться уткой.
Ещё через час, когда Ян безуспешно пытался заснуть, в дверь вежливо постучали и в палату вошёл смутно знакомый человек. Вошедший был среднего роста, плотным, коренастым, возрастом за «пятьдесят» на голове торчал короткий ёжик седых волос, взгляд был живым и внимательным. Белый халат был просто накинут на военную форму, что говорило о его непричастности к лечащему персоналу. Пару секунд он просто смотрел на Яна, а затем ткнул в него пальцем, улыбнулся и произнёс:
- Я тебя видел раньше, мы пересекались в столовой. Ты ещё «драники» нашего повара учил готовить.
- Добрый день, товарищ подполковник, я уже тоже вас вспомнил.
- Как самочувствие? Можем сейчас подробно поговорить?
- Вроде нормально, бок только ещё немного болит. Можем поговорить.
- Для начала скажи, как тебя звать?
- Ян Рысенко.
- Отлично. Ты похоже человек не военный, так что можешь называть меня Алексеем Владимировичем или товарищем подполковником. Как тебе больше нравится. Здесь я отвечаю за контакты с белорусской администрацией, заодно и с местным населением различные вопросы решаю. Итак, подробно расскажи, то с тобой произошло с момента выхода вашей колонны из нашей базы.
Следующий два часа Ян подробно, на диктофон, рассказывал свои приключения за последние несколько дней. Особенно подполковника интересовало нападение на колонну и то, что ему успел рассказать преследовавший его Гус. Подполковник даже сходил за картой, и заставил Яна показать свой маршрут. С картами Ян работал мало, поэтому маршрут показал не сразу, с трудом вспоминая дорогу и находя ориентиры на подробной военной карте. Вопросы повторялись в различных интерпретациях, несколько раз подполковник пытался «подловить» Яна на ошибках или вранье, но Ян изначально решил ничего не скрывать, даже не утаил, что пришлось стрельбой заставить рыбаков перевезти его через реку. Наконец Алексей Владимирович выключил микрофон, показав тем самым что опрос (или всё же допрос) окончен и произнёс:
- Ваши останавливались у нас, когда возвращались, уехали два дня назад. Рассказы ваши сходятся. Только Лешевич был уверен, что оба водителя погибли. Ещё погибли двое, один «трехсотый», в Мозыре его в больнице заштопали и отправили назад с колонной. Ногу и руку ему прострелили, и я думаю, что ему очень повезло. Они все бронированном УАЗе ехали, и судя по твоему рассказу попали под пулемёт. УАЗ тоже сильно повредили, назад он уже на сцепке ехал. МАЗ твой полностью бандиты разгрузили, сама машина вдребезги, восстановлению не подлежит. Там только прицеп целый, его вытащили на дорогу и зацепили за пустой МАЗ автопоездом, ну и поснимали ваши водилы с машины всё что можно было. Мы отправляли на место нападения мотоманевренную группу, и заодно ваши машины проводили.
- Пашу Клименкова, водителя убитого с моей машины нашли?
- Да, был возле машины.
Подполковник не стал уточнять, что из убитого было вырезаны печень и сердце, а из тела, с целью устрашения, на скорую руку была сделана небольшая инсталляция, увидев которую, половина битых жизнью мужиков, лишилась содержимого своих желудков.
- Весь груз с твоей машины перегрузили в небольшой транспорт и увезли по лесным дорогам. Наши разведчики проверят те места, которые тебе Гус назвал, хоть мне и не хочется туда отправлять своих людей. Я думаю, что там никого нет, банда взяла неплохой куш и пока заляжет на дно, а после пропажи своего следопыта, скорей всего сменят базу.
Подполковник умолк на какое-то время, думая о чём-то своём.
- Я распоряжусь что бы по радиосвязи передали в Белки, что ты жив, пусть порадуются твои родные. Тебя там уже похоронили, наверное...
- Некому там особо радоваться…
Ян не хотел вдаваться в подробности, но подполковник смотрел на него ожидая продолжения фразы.
- Я вдовец, похожие уроды убили у меня жену и сына, поэтому дома меня никто не ждёт. Но всё равно сообщите Лешевичу, пусть знают, что я жив, и что за Павла отомстил трём уродам.
Подполковник помрачнел, кивнул Яну, выражая соболезнования.
- По-твоему рассказу получается ты троих «заминусовал», это слишком хороший результат для «просто повезло», учитывая подвиги этой банды. И в лесу грамотно себя вёл во время преследования. Чем ты по жизни занимаешься?
- Я работаю в бригаде механиков деревенской мастерской. Машины ремонтирую, сельхозтехнику, инструмент; в электрике немного разбираюсь. Лес хорошо знаю, охочусь постоянно.
- Воевать серьезно приходилось?
- Давно. В 2039г. был в ополчение, против «казаков» атамана Богдана Первого. Я тогда возле Берёзы, которая в брестской области, жил, с родителями. Бои почти у нашей деревни шли. Мне тогда восемнадцать было. Три месяца успел повоевать.
- Про Богдана Первого слышал, покуролесил он тут знатно… В общем с тобой всё более-менее понятно. Ты молодец, всё правильно сделал. Отдыхай и поправляйся. Когда вылечишься поможем тебе добраться домой. За вещи не беспокойся, пока полежат в каптёрке, будешь уезжать - всё вернем. Ну, я пойду, тебе скоро обед привезут.
С этими словами Алексей Владимирович ушёл, а Ян остался ждать обеда. Чувство голода усиливалось и это было хорошим знаком – молодой организм восстанавливается, требуя энергии.
После обеда, миски бульона и тарелки каши-размазни, Ян улёгся спасть, всё-таки длительный рассказ утомил его. Слова подполковника о том, что ему помогут вернуться домой придали уверенности и спокойствия.
Вечером снова приходил врач, осмотрел его, померял температуру и давление, сделал укол и разрешил вставать и «гулять» по палате и до туалета в коридоре.
Следующие два дня прошли в таком же режиме. Ян много спал, съедал всё что давали, терпеливо переносил болезненные уколы и откровенно скучал.
*****
Вопросы подполковника об участии в боевых действиях всколыхнули пласт воспоминаний, среди которых было много таких о которых он никому не рассказывал и предпочитал бы вообще их забыть.
Летом 2038г. в Минске произошло то, что ранее называлось государственным переворотом. Сейчас уже сложно разобраться кто там был прав, и кто виноват (а к власти такие понятия вообще мало подходят), важно то, что следствием длительного передела власти в столице, стала полнейшая анархия на остальных более-менее контролируемых территориях. Прекратились поставки медикаментов, обмен продовольствием, топливом. В большинстве случаев администрация на местах занимала выжидательную позицию, не желая выполнять противоречивые и порой абсурдные распоряжения различных «чрезвычайных комитетов» и «уполномоченных представителей» поступавшие из Минска. В столице сначала немного постреляли, а затем был этап позиционной войны, когда мятежников долго осаждали в правительственных зданиях. После начались бесконечные переговоры, власть переделили по-новому, и где-то к 2040г. всё вернулось на круги своя. Пользуясь временной анархией, активизировались различные банды, которые и в лучшие времена доставляли не мало проблем. Жилые деревни и города в плане самообороны теперь могли рассчитывать только на себя.
И вот в такое лихое время на южных границах Беларуси появляется «Казачье Войско Киевское». «Казаки» представляли собой не просто очередную многочисленную банду, а вполне боеспособное мобильное воинское подразделение численностью около тысячи штыков. На вооружении, помимо обычного стрелкового оружия, были миномёты, гранатомёты, два десятка стареньких, но вполне боеспособных БТР-70, а мобильность казакам обеспечивали четыре десятка ГАЗ-66. По нынешним временам это была настоящая моторизированная армия.
Некая одиозная личность, Богдан Заруб, будучи главой (или вождём) и воинским начальником небольшого украинского городка, смог задурить местной молодёжи голову казачьей темой настолько, что они вполне серьёзно стали относить себя к потомственным казакам (хоть и ранее в той местности никаких казаков не было) и остальных людей считали гораздо ниже себя. Зарубу очень повезло найти секретный военный склад, глубокой консервации ещё со времён Советского Союза. Техника, оружие, топливо, амуниция была подготовлена на совесть, без дураков, и склад был действительно секретным, во времена «незалежной Украины» Генштаб ВСУ о нём не подозревал. С помощью богатого арсенала Зарубу без особых проблем удалось взять под контроль все близлежащие деревни и объявить подконтрольные земли Киевской Станицей. Причём географически к Киеву данные земли никак не относились, просто на данной местности гуляла присказка: «добре як в Києві влітку», т.е. Киев был неким, недоступным почти райским местом. «Казачье Войско Киевское» (КВК) значительно увеличилось за счёт призывников и добровольцев из подконтрольных населённых пунктов. Опытным путём было установлено, что кормить такую большую армию только за счет местных крестьян (и так количество которых значительно сократилось потому, что быть крутым казаком куда веселей, чем день и ночь пахать на земле, пытаясь вырастить и сохранить небольшой урожай) невозможно. Проблему продовольствия стали решать набегами на дальние территории, расположенные на расстояниях двести и более километров от Станицы. Небольшая колонна из двух-трёх БТРов и четырёх-пяти грузовиков повышенной проходимости незаметно могла появится в самых неожиданных местах на территории бывшей Украины (в отличии от Беларуси там не сохранилось никакой централизованной власти, каждый населенный пункт жил по своим законам и правилам). Небольшие деревни захватывались на раз, всё ценное имущество и продовольствие экспроприировалось в пользу Киевской Станицы, трудоспособное население таких деревень также увозилось в Станицу, иногда даже семьями. Там их расселяли по усадьбам как крепостных крестьян, иногда даже целыми семьями. Бежать им оттуда назад в разграбленные деревни, через сотни километров было просто невозможно. Да и относились к ним не всегда плохо. Заруб прекрасно понимал, что такое «продовольственная безопасность».
Как-то прознав про вакуум власти в Беларуси, он решился на большой набег в приграничных территориях, рассчитывая на хорошую добычу в больших и относительно богатых белорусских деревнях.
Сходу разграбив пару деревень, он натолкнулся на ожесточенное сопротивление грамотно организованное отставным военным, входящим в руководство небольшого города Берёза. Петровский Вячеслав Сергеевич, отставной пехотный майор армии РБ, и принял на себя командование обороной района, правильно оценив масштаб угрозы. Разгадав основной замысел противника, он максимально быстро отмобилизовал ополчение и всю оборону построил на защите мест, которые невозможно было миновать с техникой. В одном случае это был мост, а в двух других дороги с боков закрытые труднопроходимыми болотами.
Ян вместе с отцом, дядей и кузеном попал под призыв в ополчение. Ополченцев от каждого населенного пункта брали по жребию, понимая, что нельзя забирать всех бойцов и оставлять деревни и посёлки полностью беззащитными. Вообще «призывной билет» вытянули только Ян и его двоюродный брат Станислав. Отец и дядя пошли добровольцами, разумно полагая что так шансов выжить у их детей будет больше.
Вначале были ускоренные пешие марши, затем лихорадочно готовили оборонительные позиции, по четырнадцать часов в сутки копая траншеи и строя ДОТЫ. В итоге моторизованная колонна казаков упёрлась в довольно грамотно подготовленные оборонительные позиции, где не было возможности применить их главный козырь – 14,5мм пулемёты семидесятых БТРов, броне для прямого выстрела приходилась слишком приближаться к позициям ополченцев, а оттуда незамедлительно вылетали кумулятивные гранаты. От миномётных обстрелов у ополченцев были самые большие потери, но пробить линию обороны всё равно не удавалось. Богдан Заруб попробовал сменить направление удара, но все возможные проходы для техники были надёжно закрыты, а без техники набег не имел смысла - в рюкзаке много добычи не унесёшь. Тогда он разделил своё войско на три части, и начал одновременную осаду позиций ополченцев. Тут уже сыграли атаманские амбиции, помноженные на страх потерять авторитет среди своего войска, до сего момента КВК не знало поражений. Закончилось всё тем, что Петровский всё-таки смог договориться с одной из конфликтующих в столице сторон, о военной помощи. В итоге из Мачулищ (действующего военного аэродрома ВВС РБ, на котором базировались несколько стареньких вертолётов Ми-8, Ми-24, самолётов СУ-25 (перебазированных из Лиды в 2020г.)) прилетел единственный штурмовик СУ-25, известный среди военных летчиков прозвищем «Грач». Штурмовик нанёс удар по лагерю казаков, спалив два БТР, три грузовика и уничтожив около полусотни живой силы. Сама штурмовка вызвала настоящую панику в рядах казаков, никак не ожидавших воздушных ударов. Многие и самолёт видели впервые, а тут внезапно попасть под ракетно-пушечный удар. С большим трудом Зарубу удалось вернуть под командование своё, охваченное паникой, войско, но о дальнейшей осаде не могло быть и речи. Штурмовки могли повториться, поэтому Казачье Войско сняло осаду и в спешном порядке двинулось домой.
Ополченцы просидели на позициях до наступления холодов, т.к. Петровский боялся, что отступление могло быть фальшивым, тем более он точно знал, что больше авиационной поддержи не будет.
В одной из атак ДОТ где находился Ян со своей родней, погиб его кузен. Он хорошо помнил, как тот лежал и хрипел, истекая кровью из простреленного горла, а его безуспешно пытался перевязать его отец, родной дядя Яна. Долго помнил, как свистит мина, когда лежишь в окопе и гадаешь куда она попадёт, задыхаясь от панического ужаса, потому что одновременно начинается атака противника.
С этой маленькой локальной войны Ян вернулся сильно повзрослевшим, а его отец сильно постаревшим. Дядя вообще не смог до конца оправиться от смерти сына, постоянно винил себя в его смерти, стал нелюдимым и замкнутым. Ян даже сам чувствовал вину перед ним из-за того, что он остался жив, а его брат погиб, как будто это как можно было предотвратить.
А в 2044г. от гриппа умерла мать Яна, отец пережил её на два месяца. Однажды утром Ян зашёл к нему в комнату, удивившись почему тот так долго не просыпается, и обнаружил его мёртвым в кровати. Лицо его было очень спокойным, а на губах застыла лёгкая улыбка. Сейчас это уже не важно, но тогда Яну казалось, что отец ушёл из жизни счастливым, и это очень сильно помогало ему самому пережить смерть родителей. Отцу было всего шестьдесят четыре, но для нового мира без нормальной медицины, это уже было довольно много.
А через год Ян познакомился с Олесей во время рабочей командировки в Белки. Районный Комитет Управление Берёзы подкинул тогда неплохую работу по ремонту и запуску металлообрабатывающих станков в населённых пунктах Лидского района. Сформировали бригаду и даже выделили охрану для сопровождения конвоя. Так Ян попал в посёлок Белки Лидского района. Увидев Олесю, он влюбился с первого взгляда, а когда подошёл познакомился и поговорил с ней, то понял, что с именно ней хочет связать свою дальнейшую судьбу. Родители Олеси были не против Яна, но поставили железное условие – дочь должна остаться жить в их посёлке. Ян принял решение переехать, в родной деревне его больше ничего не держало. С родственниками отношения были нормальными, но они не могли заменить умерших родителей и благосклонно приняли его решение отделиться, тем более подрастало следующее поколение, и дом семьи Яна не останется пустым. Со следующим конвоем он перевёз свои вещи, и заодно свою долю в семейной мастерской в виде инструмента, сверлильного станка и вполне рабочего внедорожника-грузовичка УАЗ. Имущество Яна пошло в коллективное пользование посёлка в обмен на вполне уютный домик. Через неделю сыграли свадьбу. Яна хорошо приняли в посёлке, по достоинству оценив его технические способности. Да и просто, молодого здорового мужчину всегда будет рада принять любая община.
*****
За эти два дня Алексей Владимирович заходил ещё раз поинтересоваться самочувствием Яна, и чтобы сказать, что связи с посёлком по-прежнему нет. Ян же попросил его принести какого-нибудь чтива, потому что просто так, без дела, находится в ограниченном пространстве ему было уже очень тяжело. Но и сил ещё было недостаточно что бы покинуть больницу. Что такое недолеченные болезни, Ян тоже очень хорошо знал.
Когда зашёл в очередной раз, в руках его вместо ожидаемых книг была стопка листков.
- Добрый день, Ян. К сожалению, с твоей деревней связаться по радиосвязи опять не удалось, похоже у них там технические проблемы, ты не волнуйся радист получил команду и каждый день будет пробовать. Когда появятся новости я тебе сообщу.
- Добрый день. Да станция старая, постоянно ломается, хоть вроде и радист у нас толковый, я надеюсь за пару дней восстановят связь.
- Пока у тебя времени свободного я смотрю много, и что бы тебе не очень скучно было, я тебе принёс кое-что. Это тест на профпригодность и общий уровень интеллекта. Вот здесь различные вопросы на разные темы, во основном технические, ответь на них, вечером, к отбою я зайду и заберу вопросник, заодно и принесу почитать. Вот тебе карандаш. Вопросы?
- Для чего вам это нужно?
- Я отвечу на этот вопрос по результатам теста. Можешь считать, что я собираю статистику по уровню образованности местного населения.
Подполковник ушёл, а Ян с интересом принялся изучать оставленные подполковником листки. Их было ровно двадцать, на каждом где-то по десять–двенадцать вопросов, некоторые были графическими и включали технические схемы или рисунки.
Вначале нужно было записать имя, фамилию, пол и возраст. Затем шли вопросы на сообразительность, нужно было заполнить недостающую цифру в числовом ряду, выбрать нужную фигуру для последовательности, решить логическую задачу (тест на приблизительный уровень IQ). После шли самые различные вопросы и задачи на техническую грамотность. Начиная от самых простых, до самых сложных. Например, какой стороной установить полотно в ножовку по металлу? И тут же регулировки топливного насоса дизельного двигателя и выбор режимов сварки. Вопросы касались машиностроения, электрики, строительных работ.
Ян с интересом принялся отвечать на вопросы заполняя листки. В больнице ему уже становилось скучно и тест был неплохой зарядкой для мозга. Пока он старался максимально точно ответить на вопросы, особо не задумываясь для чего это нужно подполковнику. Через полтора часа с тестом было закончено. Ян ответил на все вопросы кроме двух, которые поставили его в тупик, не стал выбирать ответ из вариантов, а просто написал «не знаю».
Подполковник появился, как и обещал, уже ближе к вечеру, забрал тест и оставил на тумбочке две книги. Ильф и Петров «12 стульев», «Золотой телёнок» и Джек Лондон «Морской волк». Ян с удовольствием погрузился в чтение, Джек Лондон был ему знаком по рассказам об Аляске, описываемые им места были очень похожи на существующие реалии.
А на следующий день Док объявил, что лечение антибиотиками закончено, легкие чистые, и теперь осталось только снять швы с раны в боку. Ян и сам уже чувствовал себя значительно лучше, кашель исчез, а боль в боку превратилась в зуд.
Алексея Владимирович на этот раз появился после обеда.
- Добрый день, Ян.
- Добрый день, Алексей Владимирович.
Полковник уселся на пустую кровать, напротив собеседника, внимательно посмотрел на Яна, словно видел его впервые и начал разговор.
- Не буду крутить вокруг до около. Тест показал, что ты вполне грамотный технический специалист и подходящий кандидат для одного важного проекта, который запускает РАН - Российская Академия Наук, точнее то, что от неё теперь осталось. То, что я тебе расскажу, официально не является секретной информацией, но я лично прошу что бы ты не болтал никому то, что здесь услышишь, вне зависимости от того о чём мы договоримся в итоге. Это понятно?
- Да.
- Итак, наши яйцеголовые учёные утверждают, что с большой долей вероятности похолодание будет усиливаться. В двадцатых годах мы пережили только первую фазу глобального изменения климата. Так это или нет, покажет время. Когда это произойдёт также не понятно, кто-то говорит что уже в ближайшие десять-двадцать лет. Как по мне их все исследования – писями по воде виляно, да и сложно всё это для человека. Если уж в лучшие годы нашей цивилизации не смогли разглядеть надвигающееся похолодание, то теперь и подавно. Я ещё помню, как стращали население глобальным потеплением, где они теперь? От жары, наверное, повымирали. Но, тем не менее основываясь на этой гипотезе, академики стали думать, что делать если наши, русские территории покроются ледником. И вот один из них, для конспирации назову его профессор Иванов, разработал проект под красивым названием «Подснежник». Если коротко, то суть его в следующем - несколько гигантских кораблей-сухогрузов идут в район термического экватора, туда где минимальная температура в холодное время года равна нашей максимальной температуре летом. Представляешь там вечное лето? Температура бывает поднимается до плюс тридцати?
Ян молча кивнул, он помнил школьный курс географии из старых учебников. На юге всегда теплее. Экватор далеко на юге.
- Так вот, все земли в этих широтах плотно заняты и чужаков там не ждут, а вот в нейтральных водах можно расположиться без проблем. Сухогрузы будут опорами для гигантского полотна из полиэтиленового материала, на котором будут выращиваться различные сельхоз культуры. Причём не такие, как здесь, например, а генетически модифицированные, которые можно поливать разбавленной солёной водой. Пресная вода будет собираться из осадков и опреснителей, плюс добавочным рационом будет морская рыба. Строится этакий плавучий остров, который должен доказать, что может существовать максимально автономно, хотя бы в области основных потребностей человека – т.е. должен обеспечивать своих жителей водой, едой, электроэнергией, топливом.
Но первый такой искусственный остров может и оказаться последним. Риски высокие. Никто так не делал, во многих сферах утрачен опыт. Вся материальная база будет далеко не самой лучшей. Соответственно лучших, а главное СВОИХ людей, туда никто отправлять не хочет. А как говорил Иосиф Виссарионович, «Кадры решают всё», и современное руководство очень даже с ним согласно. Лучшие люди туда поплывут, только если проект докажет свою эффективность. И для этого нужны толковые техники. Поэтому мне и пришла разнарядка обращать внимание на толковых людей, которые не прочь что-то кардинально поменять в своей жизни, и которым особо нечего терять. Потому что, как я думаю, это в любом случае билет в один конец. Ты молод, у тебя ещё могут быть дети. И если предположения наших ученых о дальнейшем похолодании верны, то у них будут неплохие шансы на этих плавучих островах.
Кандидаты должны пройти медицинское освидетельствование - совсем больные там не нужны. Дальше будет организовано обучение, которое будет длиться как минимум год, а потом морской конвой отправиться в Новую жизнь, куда-то поближе к экватору. Как тебе предложение?
- Как-то слишком фантастично всё звучит. Вот так сразу нужно дать ответ? Я даже вопросы пока сформулировать не могу.
- Почти всё что можно, я тебе рассказал, остальное - если дашь согласие на участие в проекте. Все, кто согласится на эту работу или правильно сказать авантюру, вместе с нашей плановой сменой бойцов в середине сентября отправятся в Воронеж, а оттуда скорей всего в Волгоград.
- И много есть согласных отсюда?
- Пока из кандидатов, которые прошли технический тест, ты один. Но ещё мало времени прошло, думаю за теплый сезон наберу ещё людей. Сколько? Не знаю. А может, ты один будешь, и то при условии, что согласишься. Я не прошу тебя ответить прямо сейчас. Понимаю, что в любом случае тебе нужно вернуться в Белки. Свяжешься со мной через Лешевича, и сообщишь своё решение, но не позднее, скажем так, конца июля. Если нет, то просто забудь этот разговор. Док говорит, что через пару дней тебя можно уже выписывать, у нас как раз конвой в Минск собирается. С ними доберёшься до столицы, там найдёшь человека, которому я передам письмо, он придумает как тебе помочь, не обещаю, что прямо вертолетом доставку в Белки организует, но как-нибудь поможет. Согласен подумать или сразу откажешься?
- Да, согласен подумать. Предложение очень интересное, тем более вы точно подметили, что в Белках меня сейчас ничего не держит, но и прожить там жизнь - не самый плохой вариант. Как только я решу – сразу дам вам знать, до тридцать первого июля.
- В любом случае, это решать только тебе.
- Кстати, а если я соглашусь, то как я доберусь сюда? Вряд ли из Белков сюда будет попутный конвой.
- Ну, с этим проблем быть не должно, ты если куда-то решил добраться, то обязательно доберёшься, что и доказал недавно. А серьёзно – я думаю это не проблема, что-нибудь придумаем, но ты ещё не согласился.
- Ладно, я пойду. Ты отдыхай, хоть и озадачил я тебя по полной программе. Я предупредил Дока, чтобы после выписки помог меня найти.
С этими словами подполковник вышел, а огорошенный Ян остался думать над неожиданным предложением.

Глава 7.

Через несколько минут всё тот же нелюдимый санитар, даже не назвавший своё имя, принёс Яну ужин. Тот механически всё съел, даже не чувствуя вкуса еды.
Алексей Владимирович действительно смог его удивить и озадачить. Последний год Ян жил, как-то не так, и самое печальное что он сам это очень хорошо понимал. Не было в жизни главной Цели, с потерей семьи всё стало безразличным и второстепенным. Он по-прежнему ценил уют своего дома, любил перечитывать старые книги, мастерить какие-то вещи. Его устраивала работа в мастерской, где к нему относились с почётом и уважением. Но всё было вторично. Возможно всё изменится, когда появиться новая семья. Но он этого не хотел, и пока был просто не готов. Хороший психолог бы сказал, что виной тому страх повторной потери близких, и возможно он был бы прав, но не до конца, потому что Сознание каждой человеческой личности нельзя стандартизировать и подогнать под определённые рамки, каждый будет немного отличаться, и это «немного» всегда будет отличать его от других людей.
В предложении ехать, даже не так плыть на край света, было что-то похожее на большую и великую Цель, которой сейчас и не хватало. Можно увидеть новые земли, города, море. Прожить жизнь не так как было запланировано. Это настоящие приключения, о которых он читал ещё в детстве, да и теперь в свободную минуту не прочь окунуться в книжный мир так не похожий на существующую суровую реальность, где каждый день наполнен тяжёлым трудом, борьбой с холодом и голодом.
А с другой стороны подполковник сказал, что это билет в один конец, и там может быть ещё хуже. Тот же голод, а вместо холода, например, нехватка питьевой воды. Не будет никого из знакомых людей, не будет могилы жены и сына. И Ян, далеко не наивный мальчик, который полагает что на таких «приключениях» можно жизнь прожить. Решение важное и должно быть правильным, оно определит его дальнейшую Судьбу.
Следующую ночь он, как ни странно спал спокойно, без снов. Но днём ни о чём ином уже думать не мог. Несколько раз готов был полностью отказаться. Идея куда-то переезжать казалась ему бредовой, и в тоже время сказать в глаза подполковнику: «Нет, это не для меня», он не мог, потому что чувствовал, что это просто неправда. Предложение как-раз очень ему подходит, прямо по всем параметрам: он ещё достаточно молод, технически грамотен, не обременён семьёй. Только вот решиться не легко.
Через два дня, как и предсказывал Алексей Владимирович, Док после утреннего осмотра, объявил Яну, что сегодня он снимает швы с раны, и после обеда тот может быть свободен. Точнее он отведет его, к подполковнику, т.к. дальше Ян, со слов врача, это его забота. Ян действительно чувствовал себя уже достаточно здоровым для возвращения домой.
Швы Док снял быстро и практически безболезненно. Затем Яну принесли одежду, в которой он попал в больницу. Одежда к его удивлению была постирана и зашита. Ян переоделся и вместе с молчаливым санитаром, имя которого он так и не узнал, вышел из палаты, которая хоть и приютила его, но уже порядком надоела.
Док отвёл Яна в соседнее небольшое здание, там они поднялись на второй этаж и подошли к двери с небольшой табличкой «22». Док вежливо постучал и открыл дверь. За рабочим столом с ноутбуком сидел подполковник.
- Здравствуй Алексей Владимирович. Вот, как и обещал – поставил на ноги парня, теперь он в твоей юрисдикции.
- Спасибо Юра, за то, что вылечил, и за то что привёл, дальше я сам его буду «лечить», в своей области.
- Спасибо Вам большое за помощь. Я понимаю, что вряд ли смогу чем-то Вас отблагодарить, но если так случится, то можете на меня рассчитывать, - добавил Ян.
- Не болей больше, и не давай никому делать в себе лишние дырки, это вредно для здоровья. Я пойду, Алексей Владимирович?
- Ступай Юра, ещё раз спасибо.
Док вышел, а Ян по этому короткому разговору сделал вывод, что Док немного побаивается подполковника, или как минимум опасается. Тем временем тот захлопнул ноутбук, подошёл к шкафу и вытащил оттуда рюкзак Яна.
- Здесь вещи с которыми ты попал к нам.
И предвидя вопрос Яна добавил:
- Оружие получишь перед выездом, не забывай, здесь военная база. Поэтому никакого праздного шатания посторонних, особенно с оружием, по территории быть не должно. Конвой в Минск будет через три дня. Что бы тебе помочь нас отблагодарить за твоё чудесное спасение – определим тебя в наш авторемонтный взвод. Это будет как раз для тебя, заодно и проверим твои практические навыки. Наш авторемонтный взвод – это такое доблестное подразделение, которое ремонтирует и поддерживает в исправном состоянии всю нашу базу, не только технику. Кроме самой станции обнаружения, разумеется. С ней бойцы-электроники в основном воюют.
С этим словами, он взял трубку телефона, набрал номер и произнёс:
- Привет, Тимофей. Выписался человек, про которого я тебе говорил. До двадцать седьмого мая он в твоём распоряжении. Чугуний грузить не давайте, ему только швы сняли, а делом полезным займите. Пришли ко мне бойца, пусть его забирает.
Положил трубку и без всякого перехода спросил:
- По моему предложению, что сказать можешь?
- Я обещаю, что по приезду домой сообщу своё решение, до конца июля. Предложение заманчивое, но я уже не мальчик, чтобы сходу кидаться в такие авантюры. Кстати связаться удалось с Белками?
- Нет, но выходил на связь посёлок Петровичи, они подтвердили то что у ваших накрылась рация, ждут запчастей. Связь появится не раньше, чем через пару недель. Так что о том, что ты живой, там пока никто не знает. Есть прекрасная возможность тихо исчезнуть, если нужно конечно…
- Спасибо, пока не нужно, - немного напряженно улыбнулся в ответ Ян. В этом свете на данную ситуацию он ещё не смотрел. Действительно, о том, что он на базе в Ганцовичах, известно только здесь, и эта информация может тут и остаться.
- Ну смотри, как хочешь. Перед отправкой конвоя, я тебя найду, и расскажу к кому подойти в Минске, пока ты будешь в распоряжении капитана Игольникова, комвзвода наших техников-ремонтников. Считай себя на эти три дня призванным в армию Российской Федерации. Учти, я это серьёзно говорю, надеюсь проблем с дисциплиной у тебя нет. За провинности или невыполнение приказа, ответишь, как военнослужащий РФ. Вопросы?
- На постой меня определит капитан Игольников?
- Так точно.
- Тогда больше вопросов нет.
Через пару минут появился боец в перепачканном машинным маслом камуфляже, и отвёл Яна в расположение авторемонтного взвода.
Авторемонтный взвод насчитывал тридцать три штыка, включая комвзвода капитана Иголькова. Как и сказал Алексей Владимирович, авторемонтный взвод никогда без работы не сидел, сейчас в ремонте находились два ГАЗ-233036 «Тигр», БТР-90 и к удивлению Яна, трактор МТЗ 82.1. Ещё десяток бойцов перекладывали подтекающую крышу в одном из казарменных помещений. Плюс куча мелких заданий командиров начиная с уровня взвода на ремонт и изготовление оружие, мебели, различной оснастки для нормального существования базы. Отделение «электриков» обеспечивало ремонт электрических сетей и тепловых сетей.
Яна разместили в той же казарме, где квартировался данный взвод. В отличии от гостевого помещения, где ему приходилось ночевать раньше, казарма была более уютной и домашней. А учитывая то, что жили в ней люди, у которых руки росли из правильного места, то вся электрика, сантехника, отопление были в идеальном состоянии. В окнах были установлены стеклопакеты, снаружи здание было утеплено дополнительной термоизоляционной «шубой». В казарме был автономный работающий на дровах котел, который обеспечивал комфортную температуру в помещениях и горячую воду в душевых и столовой. Канализация для сточных вод была местной, но работала только при отсутствии морозов. Вода просто сливалась в ближайший овраг. Зимой же использованную воду собирали в специальные баки и опорожняли в подготовленные выгребные ямы. Туалеты, типа пудр-клозет, находились непосредственно в помещении казармы. Чистить их правда, приходилось довольно часто, но зато и посидеть можно было в тепле, без риска отморозить себе жизненно важные органы. Душевыми зимой не пользовались, канализация просто перемерзала, вместо них раз в неделю была классическая русская баня, расположенная чуть поодаль от казармы. Вообще база «Ганцевичи» производила довольно хорошее впечатление со всех сторон. Располагала к себе основательностью, безопасностью и комфортом. Крепость, в которой было приятно жить. Конечно же, до уровня, разрекламированного в своё время, арктического «Трилистника» ей было далеко, но всё равно бойцы могли нести службу в максимальных удобных условиях. Питался Ян вместе с бойцами авторемонтного взвода в общей столовой. Кормили вкусно, сытно, и порции были побольше чем те, которые ему приходилось есть в Белках.
Как гражданского специалиста, Яна определили на ремонт трактора.
Трактор, вообще принадлежал одной из близлежащих деревень, ремонтировать его взяли в обмен на регулярные поставки лесных ягод. Военный люд не мог себе позволить заниматься лесозаготовками в сезон, но чернику с земляникой любили все. Вот и взяли в ремонт старенький МТЗ 82.1, в котором требовалось заменить сцепление, перебрать топливный насос и гидравлику в обмен на обещание поставить 200кг. лесных ягод. Такие взаимовыгодные сделки были не редкими, и помогали наладить нормальные отношения с местным населением. Вообще, продовольствие на базу приходило централизованно с конвоями из Минска.
Ян с удовольствием втянулся в знакомую работу. Помимо него трактором занимались ещё двое бойцов-ремонтников. Сергей и Слава. Они больше напоминали слесарей, чем солдат, впрочем, таковыми они и являлись. Оба уже не мальчишки, возрастом приблизительно к тридцати, и чем-то неуловимо похожие между собой. К Яну они отнеслись нормально, а узнав, что он смог выжить при нападении на конвой и раненым добраться до базы, вообще стали посматривать уважительно. От них Ян узнал, что они на контрактной службе с двадцати лет, здесь уже четыре года, и пока всё их в жизни устраивает. Оба холостые, но есть подруги в соседних деревнях. Много о чём спрашивали Яна, он охотно отвечал, в то же время понимая, что скорей всего всё что он им скажет, станет известно подполковнику, включая и качество его работы. Но по этому поводу Ян вообще не переживал, для себя в эти дни он решил, что пусть пока всё идёт своим чередом, для начала нужно оказаться в Белках, а там он примет окончательное решение. Работали спокойно без спешки, но очень основательно. Ян по достоинству оценил оснащение ремонтной мастерской различным инструментом и станками. Белковские механики могли только мечтать о таком. Плюс электричество было постоянно, а не по графику.
А вечером можно было просто повалятся на кровати с книжкой, или даже посмотреть какой-нибудь старый фильм в зале кинотеатра. На Базе был неплохо организован досуг военнослужащих, руководство базы изо всех сил пыталось исключить различные отрицательные проявления человеческой натуры, возникающие в таких коллективах, будь то пьянство, азартные игры, самоволки и прочие армейские радости. Ну и конечно основную армейскую истину не забывали: «Солдат всё время должен быть уставший», и тогда у него не останется сил на разные шалости.
Три дня пролетели быстро. Трактор починили, во время совместной работы Ян узнал много нового о жизни солдат на Базе, с Сергеем и Славой даже сдружились насколько это возможно в данных условиях. Вечером его навестил Алексей Владимирович и передал запечатанный конверт, на котором было просто написано «МО, полковнику Иванову» со словами:
- Конвой идёт в воинскую часть, расположенную в Минске, на месте уточнишь где находится здание Министерства обороны или Генштаб, как они его называют. Пойдёшь туда, там не далеко и дежурному на входе отдашь конверт, сам жди у ворот, тебя позовут. Надеюсь ты понимаешь, что конверт вскрывать нельзя. Иванов решит дальше, что с тобой делать. Думаю, поживёшь пару дней в Минске, подождёшь подходящий конвой в твою сторону. Старт завтра, в шесть часов, машины строятся перед КПП, тем через который вы всегда заезжали, подходи к половине шестого. Старший колонны капитан Шаповалов, он будет возле БТРа, сразу отметься у него. Твой СКС и пистолет у него, вернет их тебе, когда подойдёшь, заодно и определит машину, в которой ты поедешь. Вопросы есть?
Ян покачал головой.
- Нет. Всё ясно.
Подполковник умолк на секунду и ещё раз посмотрев Яну в глаза произнёс:
- Ты нормальный правильный мужик, но сейчас твоя проблема в том, что ты себя потерял, похоронил даже. Поверь, по молодости я видел много таких людей, которые теряли семьи во время начала всего этого бардака. Сильные справлялись и жили дальше, слабые теряли себя, спивались, стрелялись-вешались. Ты вроде и сильный, но иногда просто страшно смотреть тебе в глаза, там – Пустота. Выходи из этого состояния и продолжай жить. Ты мне понравился, и независимо от того увидимся ли мы ещё когда-нибудь, я желаю тебе обрести себя, знаю, что ты понимаешь, о чём я говорю.
Ян опустил глаза и тяжело вздохнул:
- Спасибо вам за всё. И за эти слова тоже.
Ян протянул руку, мужчины обменялись крепким рукопожатием, и подполковник не прощаясь вышел.
В последнюю ночь на базе Ян долго не мог заснуть, различные мысли кружились в его голове.
Снова нужно куда-то ехать, что решать и вдобавок ещё слова подполковника разбередили ему душу, но как же он смог точно описать его внутреннее состояние, до этого момента он думал, что всё это скрыто в его душе, но вот оказывается для некоторых он как раскрытая книга. Одну из книг кстати, «Морской Волк» Джека Лондона, подполковник ему подарил, сказал, что его личная, не библиотечная. Может ещё один намёк на морскую тематику? Потом рой мыслей всё же успокоился, тем более завтра вставать нужно очень рано. Ян заставил себя сконцентрироваться на медленном дыхании, и через какое-то время благополучно заснул.
Дневальный разбудил его в половине пятого, как он и просил. В пять утра для участников конвоя в столовой будет готов завтрак, а пока Ян с удовольствием, уже в последний раз, воспользовался теплым душем. Быстро оделся, подхватил свой рюкзак, мысленно поблагодарил жилище за предоставленный уют, и двинулся на выход в сторону столовой. Быстрый завтрак из пшеничной каши с кусочками свинины, запить всё теплым компотом из сухофруктов вприкуску со свежим хлебом, который кстати, выпекали здесь же из очень неплохой муки.
После быстрого завтрака Ян направился к КПП чтобы уже окончательно покинуть территорию военной базы.
Возле выхода, на площадке стояла техника, подготовленная к конвою: шесть бронированных грузовиков Урал-63095 «Тайфун-У», в армейской среде называемые «Покемон»; два военных бронированных грузовика-автоцистерны на базе тех же Уралов-63095; охрану обеспечивали два бронетранспортёра «Тигр» с башенным модулем, в которых были установлены пулемет НСВТ, калибра 12,7мм и автоматический гранатомёт АГС, калибра 30мм. Возле машин находилось около двух десятков военных, занятых проверкой своего снаряжения и техники. Ян невольно залюбовался техникой, очень хорошо была заметна грозная красота этих машин, по сравнению с которыми, белковские потрепанные МАЗы смотрелись особенно жалко.
Возле одного из «Тигров» стоял капитан с озабоченным видом глядевший в планшетку, на которой были закреплены какие-то списки.
- Капитан Шаповалов? – обратился к нему Ян.
- Чего тебе, боец? А, как тебя там? Рысенко?
- Так точно, - по-военному ответил Ян.
- Ну держи своё добро.
Капитан вытащил из транспортного отделения карабин Яна и протянул ему.
Ян взял в руки карабин, проверил наличие патрона в патроннике.
- А пистолет?
- Ах да, запамятовал, - капитан с улыбкой вытащил из кармана куртки «Марго».
- Занятная игрушка. Калибр приятный, охотничий, может продашь и сменяешь на что?
- Нет, это от отца, памятный для меня. Тем более, он мне жизнь несколько дней назад спас.
- Ну ладно, держи тогда.
Капитан отдал пистолет и сразу потерял интерес к Яну.
- Твоё место в кузове вон того покемона, водила уже в курсе. Транспорт для перевозки личного состава не приспособлен, внутри несколько ящиков с нашим барахлом, постелешь на них что-нибудь. Как говорится - лучше плохо ехать, чем хорошо идти.
- Что делать, при нападении на колонну?
- Если такое произойдёт, отстреливаешься из кузова, там бронезаслонки небольшие открываются, сам кузов слегка бронированный, «пятерку» со ста метров держит. Ни одну машину конвой не бросит, или отобьются все, либо все погибнут. Даже тела своих мы не оставляем, так что будь спок, домчим с ветерком. Ещё вопросы есть?
- Никак нет.
- Тогда грузись в машину и не мешай.
Возле указанной машины уже стояли двое солдат-водителей, один из них приветственно кивнул Яну, и тот вспомнил что видел его в автомастерской, хоть тот и не был ремонтником, что-то приносил в ремонт.
- Полезли внутрь покажу нашу бронтазябру.
Внутри, у передней стенки стояло несколько армейских ящиков, тёмно-зеленого цвета. Внутренне пространство кунга было приспособлено для перевозки различных грузов, имелись крепёжные петли для строповки ящиков. Задняя стенка кунга, могла откидываться на землю по типу аппарели, по которой можно было заносить грузы, либо распахиваться в обе стороны, если погрузка шла с рампы или погрузчиком. Помимо задней была и боковая распашная дверь справа. Конструкция была весьма удобной, видно что всё продумано до мелочей.
- Вот здесь и поедешь, располагайся по удобней. Связи с кабиной нет, на самый крайний случай можешь стучать в стенку, но конвой всё равно не остановиться. Так что все дела типа «а-а» и «пи-пи» сейчас сделай. Остановки не планируются, ехать нам часов пять-шесть. Вот смотри как бронестёкла отодвигаются, если воздухом свежим подышать захочешь. Только не курить.
- А я и не курю, - ответил Ян, отодвигая круглую бронезаслонку, чтобы прикинуть толщину стекла. Толщина стекла была сантиметра четыре, при диаметре сто пятьдесят. – Непростое стекло.
- А то! Держит пулю приблизительно как борт.
Ян расстелил на ящике свою плащ-палатку и выбрался наружу, пока до отправления оставалось несколько минут, лучше их провести вне кунга, который за часы дороге успеет надоесть, почище горькой редьки.
Отправился в дорогу конвой ровно в шесть, как и планировалось. Машины держали скорость порядка километров пятидесяти в час. Ян сначала сидел на ящиках, затем вообще прилёг и задремал, хоть и неровности дороги отражались вспышками боли в заживающем боку. Полностью конечно не заснуть, но и просто полежать неплохо. Опять в голову лезли мысли на тему «как жить дальше», и опять не было окончательного ответа.
В дороге ничего экстраординарного не произошло, и через пять с половиной часов колона техники въехала на территорию военной базы минского гарнизона уже белорусских вооруженных сил.
Ян выбрался наружу из кунга, попрощался с водителями и собрался выходить за ворота воинской части, как его окликнул капитан Шаповалов:
- Рысенко, стой! Куда идти дальше знаешь?
- Знаю что в Министерство обороны или в Генштаб, по разному тут люди это место называют. Как туда добираться ещё не спрашивал, на выходе у дежурного думал уточнить. Язык до Киева доведёт.
- Я собираюсь туда на «тигре» подъехать, через час где-то, Квадратов уж очень просил за тобой присмотреть. Обождёшь?
Ян пожал плечами. Время есть, день впереди длинный. Перспектива блуждать в незнакомом городе его не радовала.
- Подожду, конечно, чем плутать. Да и лучше плохо ехать, чем хорошо идти, - вернул он капитану, его присказку. Размышляя от о том, кто такой Квадратов. Похоже это фамилия подполковника Алексей Владимировича. Ему он своей фамилии не называл, но и больше просить капитана за него было некому.
Капитан занялся организационными вопросами, а Ян тем не менее присел на скамейку, внимательно оглядываясь кругом. Это военная часть размерами была значительно меньше «Ганцевичей», да и народу было гораздо меньше, больше было похоже на склады с охраной. И машины сюда приехали пустые почти. Значит отсюда будут чем-то грузиться. Сами здания имели довольно приличный и ухоженный вид, по периметру стоял высокий забор, сверху перемотанный колючей проволокой.
Через минут сорок, Ян уже ехал вместе с капитаном Шаповаловым в сторону Генштаба. Впервые он попал в кабину БТР «Тигра». Внутри всё было по-военному просто и в то же время удобно. За передним водительским рядом находились ещё шесть кресел, расположенных вдоль бортов, но больше пассажиров в машине никого не было, все остались на базе. Внутренняя поверхность салона была обита плотной камуфляжной тканью, за которой прощупывался более плотный материал.
- Это противорикошетная защита, на случай пробития брони, - пояснил капитан, заметив заинтересованность Яна. – Вообще машина классная, и по снегу тоже идёт хорошо, и под обстрелом уверенно в ней себя чувствуешь.
- Мне только в «бардаках» раньше приходилось ездить, там всё как-то попроще. Видно что хорошая машина. Для войны.
- Так что может махнёшь «Марго» на ПМ? Есть у меня трофейный, в хорошем состоянии. Два магазина и пятьдесят патронов.
Ян подумал. Но такой патрон в его деревне был совсем не ходовой, а вот 22-ой калибр у многих охотников был. Да и привык к нему, память отцовская. Отец в лихие годы на что-то полезное его поменял.
- Товарищ капитан, я вам очень благодарен, но это отцовская память, не могу. Вам то зачем? Слабый патрон. Не уж то пистолетов в российской армии не хватает?
- Слабость это моя, коллекционирую пистолеты. Марголин есть, а вот «Марго» нет. На вооружении армии не состоит. Ну ладно я всё понимаю. Вот мы и приехали.
Машина подъехала к большому трёхэтажному зданию. Перед зданием стояло несколько внедорожников в армейской раскраске. Но «Тигр», заехавший на парковку, смотрелся рядом с ними, как матерый волк среди дворняжек.
Ян с капитаном выбрались из броневика и зашли в здание. В фойе стоял поворотный шлагбаум-вертушка, за стеклянной перегородкой сидел дежурный военнослужащий. Капитан повернулся к Яну:
- Ну вот, теперь совесть моя перед полковником чиста, дальше уже сам. Я по своим делам иду.
Ян протянул руку, ещё раз поблагодарил капитана за доставку, пожелал удачи напоследок. Капитан протянул дежурному удостоверение, которое тот внимательно изучил, что-то записал себе в журнал и повернул шлагбаум.
Ян протянул конверт дежурному:
- Мне приказано дождаться ответа.
- Ваши документы.
Пришлось лезть в потайной карман за удостоверением личности. Дежурный быстро переписал данные себе в журнал, вернул удостоверение и показал Яну на ряд стульев, расположенных у стены, намекая на то где ждать.
Ждать пришлось около часа. Ян уже стал клевать носом, когда дежурный позвал его к себе.
- Тебе, нужно подняться в кабинет двести двенадцать. Второй этаж. Только вещи оставь здесь.
Дежурный подвёл Яна к металлическому оружейному шкафу, открыл его ключом и поставил туда СКС и пистолет, в соседний шкаф положил рюкзак. Затем быстро обыскал Яна (всё-таки важный стратегический объект), и не найдя ничего подозрительного, показал в какой стороне лестница.
Ян не без труда нашёл дверь с номером «212», постучал и через небольшую паузу вошёл в кабинет.
В просторном кабинете за большим столом, красивого красного цвета сидел очень крупный, можно сказать даже толстый мужик. Перед ним лежало письмо Алексея Владимировича. Довольно безразлично, он глянул на Яна:
- Рысенко?
- Так точно.
- Ну и чем же я помогу?
Яну такое начало разговора совсем не понравилось, но он и виду не подал. Да и вид мужика не располагал к приятному общению. Лысоватая голова, мясистое лицо красноватого цвета, холеные кисти рук, неприязненный взгляд мутноватых глаз, чистенький камуфляж. Сбивчиво он начал объяснять, что в результате нападения на бандитов оказался в «Ганцевичах» и теперь пытается добраться к себе в посёлок.
Хозяин кабинета нетерпеливо махнул рукой:
- Я всё это уже прочитал, проблема в том, что конвой в твою сторону сформируется не раньше, чем через неделю... Куда тебя на ту неделю засунуть, вот в чём вопрос... Может знакомые здесь есть, у которых перекантоваться можешь?
Ян отрицательно покачал головой.
Мужик уставился в окно, о чём-то задумавшись. Через полминуты подвинул к себе телефон и набрал номер.
- Николай, привет! Это Иванов… Да... Нормально... А сам как?.. Да ты что!.. Вопрос к тебе есть... Мне тут бойца одного сосватали, нужно его пристроить на неделю, причём с довольствием... Нет, послать не мог! Умные все такие, бл... стали! Короче поможешь или Петренко звонить? Так бы и сразу... Пришлю к тебе его.
Иванов с треском положил трубку.
- Короче слушай, сейчас пойдёшь в общагу железнодорожников, там найдёшь Николая Васильевича Быстрова. Это комендант общежития, он тебе выделит койко-место на неделю или больше сколько потребуется. Затем через неделю вернёшься на склады МО, туда куда сегодня конвой пришёл. Я тебе сейчас выпишу разрешение на проезд в конвое. Конвой пойдет только до Берёзовки, до твоего посёлка километров двенадцать останется, пешком дойдёшь. Знаешь Березовку?
- Так точно, там недалеко, дойду.
Иванов сел за компьютер, быстро напечатал и распечатал бумажку, подписал её из стола достал печать, пропечатал лист и протянул его Яну.
Ян быстро пробежал глазами по листку: «Разрешение на следование в конвое ВС РБ до н.п. Березовка Яну Рысенко с ручным багажом (личные вещи).» Заковыристая подпись и печать МО РБ, отдел охраны и сопровождения грузов.
На обороте листка Иванов быстро и довольно понятно нарисовал схему движения к общежитию железнодорожников.
- Вот, держи. Всё понятно?
- Через семь дней мне прийти на базу куда сегодня конвой пришёл, рано утром? Во сколько конвой отправиться?
- Лучше за день вечером сходи и всё узнай. Это получается во вторник.
- Чем мне заниматься эту неделю?
- Не знаю, это твои проблемы. Можешь просто отдыхать и восстанавливаться. Алексей Владимирович пишет, что ты был недавно ранен, вот и спокойно отдохнёшь. Правда вряд ли там от пуза кормить будут. Ну с голоду не помрёшь за неделю.
- Спасибо и на этом. Могу идти?
- Конечно, и мой тебе совет – поменьше болтайся в городе, у патрулей может возникнуть много вопросов к вооруженным незнакомцам, запрут на пару дней до выяснения, и конвой без тебя уйдёт.
- Я понял.
- Тогда иди.
- До свидания, ещё раз спасибо за помощь.
- И тебе не хворать.
Ян вышел из кабинета, спустился вниз, забрал свои вещи, вышел из здания, и пошёл искать общежитие железнодорожников.