15 . 06.28 год. Суббота . Северные территории, неосвоенные земли, восточнее Форта-Росса на тясячу тридцать километров.
- Красотища! – Брякнув на землю изгвазжанные бетонным раствором ветра, рядом с Ленькой уселся Климов. Отобрал у Панфилова опустевшую крышку от термоса, налил себе уже немного остывший кофе, и откинулся, оперевшись спиной о ствол какого-то поваленного бурей дерева.
- Да, очень красиво. Внушает. – Согласился Ленька, и, вытащив из внутреннего кармана двухсот граммовую фляжку, глотнул немного бренди, после чего протянул фляжку Роману. И продолжил смотреть на обалденный
Как и показывали промеры с самолета, нанесенные на аэрофотокарту, земля здесь прилично поднялась, так что с вершины разлома просматривались минимум километров пятьдесят. И это не считая гор на севере. Впрочем, к Ореолу Олимпа уже пости привыкли. В благоговейный трепет уже не бросало, собенно сейчас. Когда горы были здорово закутаны облачностью.
- Как думаешь, да нас дотянет? – Ромка поглядел на далекие тучи, еще разок отхлебнул из фляжки, и вернул ее Леониду.
- Надеюсь, что нет. Они там уже три дня так висят. Нам надо еще вытащить все, желательно посуху. – Леонид глянул вниз, на разбитый метрах в трехстах от разлома лагерь.
Там Ким что-то кашеварил. Хотя, какой что-то, плов он готовил, вчера еще одного горного четырехрога свалили. Совершенно людей не боятся, козлы рогатые.
- Пошли? – Климов встал, и пару раз пнул по залитому бетоном крюку из арматуры. – сколько ждать будем, пока схватится?
- Послезавтра проверим, как схватилось, и начнем, помолясь. – Леонид тоже поглядел на крюк. Вчера он полдня провозился, пока изготовил пяток таких. Благо. Что еще в Москве загрузился нарезанными на двухметровые прутки арматуринами, толщиной шестнадцать и тридцать два миллиметра. И готовой цементно-песочной смесью. Сталкивался он уже тут с необходимостью вытащить что-либо в степи, когда вокруг зацепится не за что. И его здорово выручили тогда эти импровизированные якоря. Точнее, при их помощи был вытащен двадцатитонный бульдозер, который угораздило съехать в болотину. Всего-то день копали и заливали, два дня ждали, и потом, при помощи пяти лебедок, аккуратно выволокли. Даже от начальства никаких претензий не было, настолько все спокойно получилось.
-Тош, ты чего там возишься? Пошли вниз! – Панфилов крикнул бродящему неподалеку радисту, после чего встал, повесил свою «сайгу» на плечо, и прихватив лопату, очень неторопливо пошел вниз, придерживаясь рукой за страховочный линь. Не хватало навернуться тут, практичекски в паре дней пути от той самой долинки, где были найдены алмазы и золото.

Следующий день был сложно-суматошным. Три машины, так как Ленька решил разделить отряд на две части, и одну оставить здесь, экспедиционеры разгузили полностью. Потом сортировали оборудование и припасы, вытаскивали нужное из остающихся машин. И складировали под навесами, которые перед этим делали, оставшееся. Заодно разбили нормальный лагерь, сделав летнюю кухню и одновременно столовую. Потом мужики и душевую сделают, благо что бочка имеется.
Вечером Ленька снова поднялся на вершину разлома, и уселся на прогретый солнышком камень.
Вскоре неподалеку пристроился Денисов, поглядел на медитирующего Панфилова, поправил свой маузер, и только взялся строчить в своем толстенном блокноте, как Ленька спросил. – Вы почему винтовку не взяли, Вадим Сергеевич?
- Хм… мой пистолет достаточно мошный, из него я стреляю очень хорошо, особой необходимости таскать с собой длинноствол не вижу. Я, к вашему сведению, из ТТ убил медведя однажды. – Ученый задрал было от гордости нос, но его перебил Ленька.
- Я рад за вас, но больше так не делайте. Этой экспедицией командую я, мне были даны конкретные приказания в Москве, касающиеся личной безопасности участников экспедиции. И я требую ото всех их безукоризненного соблюдения, Вадим Сергеевич. – Ленька поглядел на покрасневшиего от злости профессора, и продолжил. – Не заставляйте меня повторять это при всех. Договорились?
- Договорились. – Помолчав, ответил Денисов, и вытащил из кармана сигару. – Не возражаете?
- Нет. Пожалуйста, курите. –Ленька поправил свою «Сетме-С» на коленях, и откинулся спиной на здоровенную булыгу. – Красиво здесь. Интересно, что дальше будет с этими землями?
- Дальше? Знаете, вполне вероятно, что по результатам нашей экспедиции смогут принять весьма важные решения. – Денисов пыхнул сигарой, поглядел на улетающее колечко из дыма, и продолжил. – Смотрите – прекрасные сельхозугодья. Это во-первых. Во-вторых – очень богатое на рыбные ресурсы море. Открытый выход в океан. Мы нашли нефть. И вполне вероятно, что нефтянные поля обширны. И самое главное – это место изолировано. Как США в том мире. То есть, до Северных Территорий просто так не доберешься. Или морем, или по воздуху через Ореол Олимпа, а это совсем непросто. Дорога с востока континента совершенно не разведана, неизвестно вообще – существует ли она. Авиаразведанная местность заканчивается через двести километров от места назначения нашей экспедиции. А там, если верить записям – золото и платина. И – уран. Не знали? – Денисов рассмеялся, глядя на привставшего от удивления Леньку. – Да-да, уран. Этот пройдоха Шимон нашел кроме золота и платины очень богатые ураные месторождения чуть севернее. Он, кстати, здесь около пяти годов прожил, практически в одиночестве.
- А вы что, его знали? – Леньке показалось, что Денисов говорит о давнем знакомом.
- Да. Миры тесны, Иохим Шимон учился в ЛГИ, на курс старше меня. Кстати, тогда его все звали Ваней Симоновым. – Увидев то, что Панфилов его не понял, Денисов добавил. – Ленинградский горный институт имени Плеханова. Мы с Шимоном даже один сезон вместе практичили, на Памире. Потом он уехал в Израиль, оттуда в Штаты, и я о нем больше не слыхал.
- А уран… из-за него проблем с Орденом не будет? – Поинтересовался Ленька, глядя на радистов. Опять Тоха с Ксюхой что-то химичат здесь, наверху. И Тоха пока молчит как партизан, обещает рассказать сегодня вечером. А сейчас они вдвоем с ксюхой метеозонд запускают, но почему-то на привязи.
- Нет, не должно. Уран уже есть в России, добывают в угольном разрезе, вместе с бурым углем. Его там не очень много, но он есть. А тут… тут, похоже, очень богатые месторождения. Потому я с вами и еду. Мне совершенно не интересно золото и алмазы, Леонид. А вот уран – уран мне очень интересен.
- Вы мне это рассказали, потому что до места осталось всего ничего? – Поинтересовался Ленька, краем глаза следя за Антоном и Оксаной, которые закончили мудрить с метеозондом, отпустив его, наконец-то, в свободный полет, и сейчас приближиющиеся к месту заседания Панфилова и Денисова.
- Да. Чем меньше народа будет знать об уране, тем лучше. Меньше знаешь, крепче спишь. – Денисов снова пыхнул сигарой, и с интересом поглядел на подоршедших радистов.
- Чем обрадуешь, Маркони? – Ленька тоже поглядел на несколько растерянного Тоху.
- Это, командир. Понимешь в чем дело… отсюда нет связи с Фортом и Москвой. Я связался, правда, морзянкой, со знакомым с Порто-Франко, есть там один мужичок, авиатор-радист-любитель. А вот с Фортом и Москвой, вообше со всем, что западнее этого среза связаться невозможно. Отсюда, снизу-то я свободно и голосом, и на ключе и с Фортом, и с Москвой связываюсь.
- Эх ничего себе! На радиацию местность проверяли? – Первое, о чем подумал Леонид, так это о помехах, которые которые вызывает радиация. Не зря ему тут Денисов про уран полчаса мозги вентилировал.