- Не стоит сбрасывать со счетов возможную эвакуацию, на Северные Территории. Все едино, там никто кроме нас не живет. По крайней мере, пока. – Подняла руку вторая женщина, хрупкая, стройная брюнетка я ярко-красном костюме, явно сшитым отличным мастером.
-Разрешите, товарищ Первый? – Встал генерал, и подошел к карте. Взял указку, и продолжил. – Мы определено потеряем огромное количество людей, ввязавшись в противостояние. Но только в одном случае – если мы будем ждать развертывания и нападения на нас. Не стоит повторять ошибки сорок первого года. Нападающий всегда перехватывает инициативу. И потому, есть предложение. Смотрите. – Он указал на широкую даже на карте речную гладь, и провел указкой вдоль впадающих в Амур рек до гор. – Как мы видим, у противника есть естественные пути сообщения, вдоль которых, скорее всего, он будет выстраивать свои базы, временные и постоянные. По оперативным данным разведки, у него уже есть три серьезные крепости, тут, тут и тут. – Указка показала на воткнутые в карту зеленые флажки. – И огромное количество мелких, часто временных, на один сезон, пунктов базирования. Благо сама природа тут подсказывает и помогает ему в этом. То есть, если противник сумеет сосредоточить свои войска вдоль этих семи рек, то по окончанию зимнего сезона он в состоянии практически мгновенно атаковать наши территории. И, к сожалению, пара атомных бомб тут делу особо не поможет, как, впрочем, и наша возможность производства химического оружия. Два взрыва уничтожат максимум пару баз, из предполагаемых нашим аналитическим центром ста семидесяти-двухсот.
- Почему именно такого количества? – Поинтересовался старик.
- Мы тоже исходим из того, что исламисты бросят все войска, что у них есть. Оптимальный, уже годами испытанный вариант зимовки в этих краях предполагает размещение не больше тысячи человек. Больше уже сложно, а меньше не нужно. Точнее, около тысячи боевиков, и около пятисот-восьмисот человек обслуги. Рабов, мы имеем в виду. В том числе, примерно половина из этого числа – рабыни. Разрешите продолжать? – И генерал неторопливо прошелся вдоль карты. – Но у этой дислокации южан есть неочевидный, но крайне опасный изъян. Если мы не будем ждать начала наступления, а в конце лета ударим сами, ударим подготовлено и молниеносно – то эти базы превращаются в ловушки. У противника достаточно плавсредств, чтобы переправить постепенно, в течение семи-восьми месяцев такую массу войск, но нет достаточного количества для одновременной эвакуации хотя бы десятой части исламистов. И у них нет мало-мальски нормально вооруженных кораблей, приспособленных к ведению огневого боя. Нет мониторов, канонерских лодок, арткатеров.
- Простите, товарищ генерал, но у нас тоже ничего этого нет. – Удивился старик. – Или, вы хотите сказать, что армия в обход Верховного Совета Республики закупила эти корабли?
- Нет, товарищ Первый. Но обо всем остальном прошу вас дать слово капитану второго ранга Рогозину.
-Пожалуйста. И кстати, объясните, как южане собираются перекинуть свою армаду к нашим границам, раз вы говорите, что они одновременно больше, чем пятнадцать тысяч на свои корабли посадить не могут? – Кивнул старик, крутя в пальцах трость.
- Плоты, товарищ Первый. – Просто ответил моряк, подходя к карте. – У южан по акватории рек бассейна Амура работают в основном большие моторные лодки. Им не нужно подниматься вверх по течению, потому просто плоты, на которые грузятся войска, и буксиром перебрасываются к нашим границам. И надо сказать, что при грамотной ПВО (а в последнее время ПВО южан становится все более эффективным) это тактика сработает. И сработает хорошо.
- Понятно. Так что вы хотели предложить? – Старик снова откинулся на спинку своего стула.
В ответ моряк прошел к своему месту, взял тубус, и начал вынимать из него, и кнопками крепить к специальной доске эскизы. После чего снова взял свою указку.
- Вот, товарищ Первый. Смотрите, это большая канонерская лодка. Обычная самоходная угольная угольная баржа, на которую устанавливается батарея двухсот сорока или ста шестидесяти миллиметровых минометов. Это малая канонерка, со ста двадцатимиллиметровыми минометами, и парой полковых пушек образца … года, установленных в специально разработанных нами полубашнях. Это уже поинтереснее, - указка перескочила на изображение низкого корабля, с установленными на нем пушками и системами залпового огня. – Этот проект вы уже знаете, товарищ Первый. Монитор, с неплохим бронированием и хорошим вооружением. По нашим прикидкам, канонерских лодок нам потребуется не менее двенадцати больших и двадцати маленьких, мониторов пять-шесть, не меньше. Лучше – двенадцать. Но самое главное не это, товарищ Первый. Нам необходимо перехватить инициативу на этих реках и их притоках. Нам необходим многочисленный москитный флот. Причем уже сегодня.
Моряк перешел к карте.
- Смотрите, сейчас мы достаточно успешно боремся с противником в ближней зоне, на расстоянии от двадцати до сорока километров по левобережью Амура. В основном, при помощи тех же моторных лодок и плавающих танков. А нам необходимо превратить всю акваторию притоков в зону активных боевых действий. Для этого нам нужен многочисленный москитный флот. Малые артиллерийские корабли, с малой осадкой, малошумные, с неплохим бронированием, и с хорошей автономностью. Способные пролезть в любую протоку, и смести пулеметно-пушечным огнем малые базы и опорные пункты противника, способные предотвратить установку минных полей, произвести разведку. И их надо действительно много.
- Много, это сколько? - Поинтересовалась блондинистая дама.
- Не меньше трехсот. Лучше – больше на сотню-полторы. Тут акватория площадью двадцать пять тысяч квадратных километров, Антонина Александровна, множество рек, проток, озер и болот. И каждая река, каждое болото может стать базой для южан. Мы даже приблизительно не знаем количество рек, речушек и проток на этом участке, аэрофотосъемка помогает, но остается множество рек, которые мы просто не видим. Причем рек шириной до пятидесяти метров и вполне судоходных. Сплошной реликтовый лес, высота деревьев до сотни метров, диаметр кроны до сорока-пятидесяти. Снизу речка течет, а мы ее не видим.

-Это все замечательно, товарищ генерал. – Кивнул старик. – Но тут появляется один такой интересный вопрос. Ваш план подразумевает наличие отличных, хорошо подготовленных, и совершенно безбашенных, как говорит моя внучка, экипажей этих ваших «Водных клопов». А их потребуется на три сотни корабликов не много не мало, как минимум две тысячи четыреста человек. Плюс, корабли с усиленной артиллерией. Это еще примерно пятьсот-восемьсот человек. Я уж не говорю про ваши канонерки-мониторы, на них экипажи можно навербовать и на Старой Земле. Но эти две с половиной тысячи сорвиголов-головорезов – откуда мы их возьмем? У нас корпус егерей меньше.
- Мы, товарищ генерал, подумали об этом. – Генерал подошел к своему портфелю, и вытащил достаточно пухлую папку. – Вот, смотрите. Тут наши прикидки по командирам кораблей, и по членам экипажей. Сразу скажу, что все командиры катеров – наши, новоросские. А члены экипажей есть из иностранцев, в основном из латиноамериканцев.
- Хм… - старик бегло пролистал несколько страниц, и удивленно поднял брови. - А этот парень не слишком молод? Алексей Иванов, младший сержант? Он же еще срочник, как он умудрился сержанта получить? И ему еще восемнадцати нет ведь?
- Не слишком, товарищ Первый. Отличник боевой подготовки, великолепно освоил артиллерийскую матчасть. Наполовину сирота с пятнадцати лет, по крайней мере, восемь месяцев жил один, до момента перехода сюда, на Новую Терру. Перед переходом попал в сложную, крайне сложную ситуацию с местной мафией, но сумел выбраться сам, и спасти свою будущую жену и ее тетку с племяшкой. Уничтожил там трех бандитов, при отходе на Новую Терру подорвал дом своего врага, местного мафиози. Перейдя через форт «Индия» завербовался на наш приватир, в результате при его помощи был опознан и захвачен корабль работорговцев. Получил две премии за уничтожение работорговцев, то есть, лично уничтожил их.
- А ему эти премии не выделил как члену экипажа? – Поинтересовалась блондинка.
- Нет, у приватиров премии за ликвидированных бандитов получают те, кто их и на ноль и помножил. Так, продолжу. На нашем берегу Моря Святого Георга, в составе конвоя, получил четыре премии за уничтоженных бандитов…
- Погодите. – Перебил генерала старик. – Вы хотите сказать, что этот пацан в пятнадцать, или в шестнадцать лет, убил не менее девяти человек?
- По данным из-за ленточки, во время подрыва дома погибло сразу семеро, и потом скончались в больнице еще пятеро. Кроме того, он, в составе отделения, во время учений, лично уничтожил одного бандита и участвовал в захвате и уничтожении еще нескольких, за что был удостоен поощрения. За отличные успехи в воинской учебе было присвоено звание ефрейтора. Через четыре недели после этого его отделение участвовало в спасательных действиях, во время наводнения в этом году. Спасено около ста сорока человек, за что всему отделению была объявлена благодарность командования.
Два месяца назад его отделение, во время учебного марш-броска по территории соседнего государства (разумеется, все планы учебы были согласованны с руководством штата), прерывает деятельность довольно крупной банды по изготовлению и контрабанде тяжелых наркотиков. В результате убито восемнадцать, захвачено семеро пленных, которые были переданы местным властям для судебных действий. Освобождено двадцать три гражданских, которых бандиты удерживали в качестве рабов.
За эту операцию ефрейтор Иванов был отправлен на двухмесячные курсы младших командиров, которые успешно закончил, получив звание младшего сержанта.
- Мда, юный головорез. Он хоть адекватен? Не того?- Покачала головой брюнетка.
- Совершенно адекватен. С подчиненными по службе строг, вне службы поддерживает товарищеские, даже скорее, дружеские отношения. Командование части его характеризует с лучшей стороны. Женат, его жена недавно родила девочку. Предварительная беседа с ним проводилась дважды, после первого раза он сказал, что для такого решения необходимо согласие супруги, что, согласитесь, тоже указывает на достаточно ответственный и малоконфликтный характер.
- Да-да. То есть, по мелочам этот ваш Иванов не разменивается, а если разозлить, гасит начисто. – Усмехнулся старик. – Ладно, убедили. Итак, решим таким образом. В первую очередь, увеличиваем выпуск легких бомбардировщиков Су-2и этих этажерок, «Пайперов», и начинаем готовить на них летчиков и штурманов. Ускоряем капитальный ремонт ввезенных Ан-2. Во вторую очередь, вы, Сергей Николаевич, собирайте ваши изделия. Через два года они должны быть, атомная бомбардировка является действеннейшим средством политики. Ну и в третью очередь, готовьте москитный флот и ваши канонерки. Мониторы пока делать не будем, хватит вам двух готовых. Все, на этом совещание закончено. И, товарищ генерал, завтра я подъеду с утра в порт, погляжу на ваших «Водных клопов». Кстати, общее название операции москитного флота – «Водные клопы».

Собравшиеся встали, и негромко переговариваясь, стали собираться. Уже в спину генералу старик, до этого серьезно задумавшийся, попросил.- Товарищ генерал, задержитесь, пожалуйста.
Дождавшись, когда все выйдут, глава республики встал из-за со своего места, и, обойдя Т-образный стол, сел напротив генерала.
- Вы понимаете, что ваш москитный флот – это смертники?
- Скорее, товарищ Первый, это очень серьезная группа риска. – Генерал серьезно поглядел на свое начальство. – Но у нас нет другого выхода, если хотим остаться здесь, на этих земля. Иначе только отступление или на север, с попыткой сохранить свою государственность, или разбегаться по чужим анклавам.
- В общем, так. – Старик помолчал, и продолжил. – Из-за ленточки выписывайте лучшее оборудование для авиаразведки. Купите пару, а лучше четверку хороших, двухмоторных самолетов с достаточной дальностью. Вешайте на них это оборудование, и чтобы каждая протока, каждая речка была на картах наших парней. Подумайте, можно ли увеличить скорость катеров, тридцать километров в час это немало, но лучше больше, пусть хотя бы кратковременно. Этот ваш второй проект, «Плавт», его выпускать только в качестве десантного катера, я так думаю, что их нам понадобится тоже немало в завершающей стадии. И готовьте экипажи, гоняйте в хвост и гриву – но они должны стать настоящими «водными осами». Чтобы их и поймать было сложно, и чтобы укусить могли очень больно. А лучше – смертельно. И да, завтра ждите, приеду с проверкой.
*******************************************************
- Ладно, Серег, удачи! – Я слегка зевнул, расписываясь в журнале дежурств. – Все, потопал я до дома.
- Давай. – Сергей, старший прапорщик, хлопнул меня по плечу, и уселся на вращающийся стул помощника дежурного по части. – Маятное дежурство было?
- Ну да, а то сам не знаешь. – Я зевнул уже серьезно, и, пожав руку сменщику, вышел из рубки, небольшой комнатушки около комнаты с дежурной сменой караулов. Прошел в кубрик своего отделения, переговорил с бойцами, и взял свою уже собранную сумку. На выходе из казармы получил в оружейке свой АКМ и подсумок со снаряженными магазинами. Все, к увольнительной готов. Целых два дня и три ночи с женой и дочкой. Свобода, екарный бабай!!!
Мой «Урал» ждал меня под навесом в артпарке. Тут мое заведывание, четыре недавно перегнанные сюда из-за ленточки АСУ-57, самоходные противотанковые пушечки. Легкие, маневренные, с противопульным бронированием, и вроде как с легкомысленной пушкой. Для которой здесь, на Новой Терре не было серьезных целей, вроде бы. Но я особо над решениями командования не задумываюсь, уже привык, что меньше знаешь – крепче спишь. Дали эти самоходки моему отделению в заведывание, вот и слежу за ними. Тем более, что это навес уже мой, и мой мотоцикл тут вроде как почти законно стоит. Это не «индусика» прятать по части, на «Урале» как-то солиднее, ту же сумку и автомат спокойно в люльку сложить.

Мой «Урал» ждал меня под навесом в артпарке. Тут мое заведывание, четыре недавно перегнанные сюда из-за ленточки АСУ-57, самоходные противотанковые пушечки. Не новые, с выгоревшей краской и задубевшим пушечным салом в стволах и механизмах пушки, без аккумуляторов, с движками, требующими ремонта и прочими прелестями длительного хранения в постсоветских кадрированных частях. Мы с ними месяца три возились, в свободное от основной службы время, пока не привели в порядок. Сейчас не самоходки, а прелесть. Легкие, маневренные, с противопульным бронированием, и вроде как с легкомысленной пушкой. Для которой здесь, на Новой Терре не было серьезных целей, вроде бы. Точнее, не было серьезной брони, способной противостоять этой самоходочке. Но я особо над решениями командования не задумываюсь, уже привык, что меньше знаешь – крепче спишь. Дали эти самоходки моему отделению в заведывание, вот и слежу за ними. Тем более, что это навес уже мой, и мой мотоцикл тут вроде как почти законно стоит. Это не «индусика» прятать по части, на «Урале» как-то солиднее, ту же сумку и автомат спокойно в люльку сложить.
Подъехав к КПП, я подождал, пока не поднимут шлагбаум, и потихоньку проехал змейкой между бетонными блоками. Выехал на щебенку нашего проселка, и поехал до поселка. Тут рядом, всего-то с километр.
Год назад мы с Сайоркой думали, что после рождения малышки переберемся на главную базу. Но нет, вышло наоборот. Я каким-то образом, саам толком не пойму, вдруг стал образцовым солдатом, получил сначала ефрейтора. Потом, нашему отделению повезло, так сказать.
Во время учебного разведрейда мы как положено, десантировались со старенькой «аннушки» (сказал бы мне кто, что я парашютом прыгать буду), и потихоньку потопали обратно. И напоролись на серьезные плантации коки. А там и вычислили владельцев этой декоративной зелени.
Как оказалось, практически у нас под носом, и под носом у аргентинского анклава (тут Соединенные Латинские Штаты, из аргентинцев, венесуэльцев, плюс бразильцы имеют четыре штата, тоже на границе с нами), пользуясь тем, что находятся в распадке между двумя достаточно высокими горными хребтами, внаглую расположились и хозяйничают выходцы из старых США. Ну, земных. Откуда-то из Майями, часть кубинцы, часть те, кого называют WASP, белые англосаксы, протестанты. Серьезные ребята, хорошо вооруженные, с парой хороших лабораторий, с двумя небольшими самолетиками, для вывоза готовой продукции. И даже с неплохой радиоразведкой, это наш радист так решил сначала, глянув на антенное поле, а потом и наши «молчи-молчи» подтвердили.
Впрочем, мы и должны были неделю идти в режиме радиомолчания. Условия учений, куда от них денешься. И потому я, как командир группы, приказал заняться наблюдениями и разведкой базы наркоторговцев.
А через три дня, когда мы полностью выяснили все, что нас интересовало, я приказал парням вечером отбой на четыре часа раньше обычного. Зато подъем сыграли в три, и в пять утра атаковали эту базу. Аккуратно сняли часовых и пулеметчиков на вышках из бесшумок, тихонько руками выкатили четыре багги с крупняками на позиции, и с шести браунинговских стволов шарахнули по дому, где жили сами наркоторговцы. А оставшиеся без крупнокалиберных игрушек ребята добавили из нашего и двух трофейных РПГ.
В общем, навели шороху.

В общем, навели шороху. Шесть крупнокалиберных пулеметов и три гранатомета превратили немаленький дом в груду развалин, кое-где начинающих весело играть язычками пламени.
Из дома выползло десять человек, трое из них с оружием в руках. Кто его знает, может они его хотели торжественно сдать? Я этого не знаю, и потому вооруженные бандиты были расстреляны тут же. Да еще парочку прихватили просто потому, что рядом стояли. Причем двух из них грохнули из крупняков, Димка Дикий постарался. Точнее, перестарался. С такого расстояние бандитов просто на куски разорвало.
В общем, несмотря на то, что мы все, в принципе, обстреляны, мы все чуть не проблевались. Такого мы еще не видели. Даже я не видел, тогда, на борту работорговца. Ладно, хоть оставшимся бандитам было тоже не до сопротивления, так что их связали и уложили около забора, в ровненький такой рядочек.
В сараюшке неподалеку, как мы уже знали, был рабский загон. Оттуда мы выпустили кучу народа, и заставили заливать огонь. Пришлось тоже поорать, и гонять бывших рабов чуть ли не пинками. Нас, похоже, приняли за конкурентов-наркоторговцев, и особо энтузиазмом не горели. Одна девушка села на землю, и заявила, что лучше сдохнет, чем встанет. Заявила на украинском суржике, к моему немалому удивлению. Пришлось ухватить ее за волосы, и оттащить волоком подальше от остальных. Девка вцепилась мне в руки, верещала, пыталась брыкаться и кусаться. Я даже маленько озверел, наступил ей на спину, и выстрелил из автомата в землю, неподалеку от ее головы. Девчонка со страха замерла, а остальные шустро забегали с ведрами.
Зато потом, когда огонь был потушен, и мы объявили им на испанском, английском и русском, что мы бойцы армии Новороссии, и они свободны, народ просто упал на землю. Кто смеялся, кто плакал. Хохлушку я на руках оттащил в уцелевшую душевую, засунул в кабинку, и велел отмываться. Принес ей куртку убитого мною пулеметчика, так как ее вещи были в жутком состоянии, да еще она от страха описалась. Блин, неприятно это, когда приходится быть вынужденно жестоким.
В сам дом мы не полезли. Ну его нахер, еще кто-нибудь уцелел, шарахнет из-под кровати и поминай как звали. Вызвали по рации базу, получили нагоняй от командира (я получил, если конкретно), точнее, два нагоняя. Первый за то, что нарушили режим радиомолчания, второй за то, что не нарушили его раньше, и сами полезли разбираться с бандитами.
После чего все закрутилось. В течение часа прилетели два «Белла» с соседней с нами авиабазы,с отделением пехотинцев из соседней роты в одном из вертолетов, и с гражданской бригадой медиков во втором. Потом пришел Ми-8, с отделением егерей на борту. Потом прилетели вертолеты из граничащих с этой долинкой аргентинских провинций Ла-Плата и Росарио, с офицерами полиции. Сразу стало многолюдно и суетно.
Из-под постепенно разбираемых завалов вытаскивали тела бандитов, да еще двух живых вытащили. Ну и оружие, снарягу, пару денежных сейфов из комнаты главаря. Он, кстати, уцелел, выполз на белый свет вместе с остальными, валялся около забора связанный.
К сожалению, как оказалось, в доме мы убили пять девчонок-рабынь. Нет, я знал, что у наркоторговцев есть рабыни для утех. Видел я этих девчонок в бинокль, они и почище остальных рабов были, и поухоженней. Попали под раздачу девки, хоть и невиновны были. Но уж тут целиком моя вина, это я приказал не лезть с шашками наголо в дом, для меня мои парни важнее. Просто не повезло девкам. Хотя, та же хохлушка не стала послушной шлюхой, хоть и ее насиловали неоднократно за те дни, что мы наблюдали и разведывали. Но она как кошка дикая, всегда сопротивлялась, и потому ее на ночь в хозяйский дом никогда не брали. Так что каждый сам носит свои проблемы за плечами.
В общем, бандюков отвезли в Росарио, где их довольно быстро осудили и торжественно удавили гаротами на главной площади города. Освобожденных нами людей рассортировали, и развезли кого в Бразилию, кого в Аргентину, а кого и к нам, в Новороссию. Трофейное оружие и деньги ушли к нам в республику, без каких-либо возражений со стороны аргентинцев, как и самолетики.
Для нас закончилась эта операция котовасия тем, что нам приказали ускоренным темпом добираться до Третьего Военного городка своим ходом, лично мне пообещав огроменный фитить в задницу. Плюс комроты всучил нам тащить один М2 и один автоматический гранатомет, Mk19 старого образца, так сказать, в наказание за инициативу. И эти пулемет и гранатомет так и висят у меня на заведовании, комроты даже боеприпасы из трофеев выделил. Именно как усиление для нашего отделения. Цирк.