«Если проанализировать множество исторических примеров, то ясно видно, что люди идут за теми, кого уважают. Уважение – это признание в руководителе вдохновения, целеустремлённости и компетентности», - писал Л. Рон Хаббард.

Может автор и сомнителен, но фраза чеканна

Командир невидимой а небесах ''каталины'' попросил нас подсветить шхуну.
Но я стрелял по шхуне из пулемета, стараясь выбить вражеских пулеметчиков, и не мог отвлечься, потому что они тоже стреляли по мне. Тогда героическая Бисянка встала под пулями во весь рост и развернула прожектор на пиратский корабль.
Тут ''каталина'' конфедератов, зашла на шхуну как на учениях и точно положила ей в мидель бомбу.
Резко вспыхнуло почти ослепив. Воздух упруго толкнул в лицо, хотя до пиратов было почти километр.
Была шхуна, и нет шхуны. Только щепки по воде плавают, догорая. Жуть.
- Парни, это вы чем только что шарахнули? - спросил в гарнитуру,
Анфиса как-то умудрилась связать мою ''ходилку'' с самолетной рацией напрямую.
- Маленькой бомбочкой объемного взрыва, - ответили небеса. - Вам понравилось?
- Не то слово, - отвечаю. - Штаны отстирывать долго придется. Страшное оружие.
- Зато эффективное. И не надо топ-мачтовика из себя изображать, как с фугасками.

Новая земля. Протекторат Русской армии. Город Демидовск.
22 год 5 число 8 месяца, среда, 16:00

Со вкусом одетая миловидная секретарша лет сорока пяти сказала в коммутатор «да здесь», встала, открыла передо мной обитую черным дерматином дверь и жестом пригласила проходить.
- Проходите, товарищ Волынский. Товарищ Аверьянов вас примет незамедлительно, - фамилию ««Аверьянов»» она произнесла с придыханием.
Надо же – ««примет»», как будто я сам напрашивался на эту встречу, а не был просто приволочен комендачами в ярко алых беретах. Чуть ли не в наручниках.
Кабинет был большой. Но это как раз понятно, посетитель в кабинете до небожителя должен еще ДОЙТИ. Не говоря о Древнем Египте, еще в раскопках бронзового века у более диких народов археологи обнаружили эту закономерность, что в могилы лидерам (а в дописьменной истории они пользуются только социологическими терминами) вещей кладут, минимально как в сотню простых могил, и сама могила была размерчиком поболе. И курганчик на нее насыпали нехилый, чтобы у этого организма и в посмертии никто не мог оспорить его статус лидера. И чем главнее лидер, тем большая свита прихлебателей бегает за ним, тем длиннее его автомобили и соответственно - кабинеты. Так что я не удивился размерам рабочего помещения главы протектората Русской армии.
Протектора, мать его ити.
Удивила меня как раз эстетика этого рабочего места, почти повторяющая стиль кабинета Сталина в Кремле, разве что размером это помещение было все же несколько больше, чем у отца народов.
В самом торце длинного стола для совещаний сидел глубокий старик, с коротким седым ежиком, одетый - кто бы сомневался, в куртку стального цвета с отложным воротником и двумя нагрудными клапанами карманов - сталинку.
Лицо его было чисто выбрито и морщинисто, но не как печеное яблоко, я глубокими резкими морщинами волевого человека. Под стать были и выцветшие жесткие глаза, которыми он меня оценивал пока я шел к середине кабинета.
- Вы Аверьянов? – спросил я, когда достиг этой середины помещения.
И не дожидаясь его ответа, прошел мимо этого длинного стола и сел рядом со стариком, разделенный от него лишь углом этой полированной столешницы.
Аверьянов молчал.
- Зачем звали? – спросил я старика, глядя ему прямо в глаза. – Родина в опасности? Так моя НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНЯЯ жена ее уже защищает в морской пехоте. Вам мало?
Аверьянов еще полминуты держал паузу, а потом спокойно сказал.
- А вы - нахал, молодой человек.
И покачал головой как добрый дедушка, высказывающий свое неудовольствие расшалившемуся внучку.
- Возможно, - ответил я. – Но еще большее нахальство: в законный выходной выдергивать гражданина из дома, можно сказать в пижаме, ни чего не объясняя под дулом автомата тащить за тридевять земель и вталкивать в вашу приемную. Как будто бы, так и надо. Я что, ваш крепостной? Это даже не нахальство – это хамство.
Нет. Это не человек. Это – Будда, которого ничем не пронять.
- Мда? – вопросительно произнес Аверьянов. – Я всего лишь попросил пригласить вас ко мне к этому часу.
- Значит, ваши подчиненные, ГОСПОДИН протектор, уже перешли фазу административного восторга, и перешли к административным удовольствиям. Я не ваш подчиненный. Либо вы мне говорите, зачем я вам нужен, либо я прямо сейчас возвращаюсь домой.
- Успокойтесь, ТОВАРИЩ Волынский. Чай, кофе, коньяк?
- Ничего. Все необходимое у меня есть и дома. Итак, я весь во внимании.
И сложил на груди руки.
- Хорошо, - кивнул головой дедок. - Не кажется ли вам, что крутить баранку, человеку с ученой степенью и двумя высшими образованиями это нерациональный расход людских ресурсов?
- Не кажется. Это МОЙ СОБСТВЕННЫЙ ресурс и я поступаю с ним, как МНЕ ХОЧЕТСЯ. На МОЕМ СОБСТВЕННОМ автобусе.
- Но вы могли бы своей новой родине принести больше пользы, чем просто возить пассажиров.
- Кто же должен возить пассажиров, если государство не озаботилось регулярной автобусной связью между своими городами. К тому же это дело дает мне средства к существованию.
Аверьянов пропустив мимо ушей мою тираду, спокойно, не повышая голоса, спросил.
- Вы отказались служить в армии, хотя вам предлагали аттестоваться на старшего офицера. Почему?
- Не хочу. Это достаточный ответ.
- Вы отказались работать на крупнейшем нашем предприятии ««Демидовск-патрон»». Почему?
- Там нет работы для моей квалификации. С тем, что там есть, справится старшеклассница.
- Вы хорошо образованный человек, знаете языки. Что вы скажете на то, если вам предложат пойти на гражданскую государственную службу.
- Скажу, что при такой постановке вопроса вы теряете налогоплательщика и приобретаете лишнего нахлебника на бюджет. Меня не прельстили майорские погоны. Вряд ли меня прельстит быть седьмым подползающим в вашем госдепартаменте. Старого кобеля не посадить на цепь.
- По сравнению со мной ты щенок, – впервые повысил голос протектор.
- Не отрицаю. Поэтому у нас с вами эстетический конфликт поколений. В такой атмосфере – я обвел рукой обстановку кабинета протектора. – Отказывается работать мое эстетическое чувство. А если отказывается работать мое эстетическое чувство, то какой с меня вообще работник.
- А автобус водить оно не отказывается, - съехидничал старик.
- Нет, - улыбнулся я как можно шире. - Автобус у меня красивый и классный. Люкс! Другого такого нет на всей Новой Земле.
- Поэтому у вас такие дорогие билеты? – постарался меня прищучить вождь.
- Билеты как билеты. Цена соответствует оказанным услугам. Никто пока не жаловался на сервис. Наоборот - отбою от пассажиров нет. К тому же в автобусе я САМ СЕБЕ ХОЗЯИН. И никого пока не эксплуатирую – это так, чтобы предварить ваш следующий вопрос.
Старик покачал головой, не понять то ли с осуждением, то ли с непонятливостью, то ли с одобрением.
- И на этой работе я хотя бы один-два раза в неделю вижусь с женой в Береговом, - добавил я аргументов.
- Жаль, что у нас не получилось разговора. Мы навели о вас справки и нам ответили, что вы очень хороший переговорщик. Жесткий и эффективный. Эта специальность сейчас У НАС очень востребована. Тем более для человека, окончившего по этой специальности бизнес-школу в Кембридже. Хорошо разбираетесь в экономике и политике. Гений public relations, - последнюю фразу он подсмотрел у себя в шпаргалке, которую держал в ладони.
- Ну, надо же, а как же хваленый ««второй шанс»» и новая жизнь. Без кровавой гебни и жадных чиновников.
Невольно я рассмеялся, а потом запустил пробный шар.
- Какова компенсация?
- Две тысячи экю в месяц, - моментально ответил протектор.
- Спасибо, - я театрально поклонился. – Это просто благотворительность с вашей стороны. Я столько же на автобусе зарабатываю без такой головной боли, какую я заимею на вашей работе. Тем более что не каждый день у меня рейс.
- Сколько вы зарабатывали на Старой Земле? – в упор спросил старик.
- Вам официальную или реальную цифру назвать?
- Реальную, - в его голосе послышался металл.
- Четыре тысячи евро в месяц оклад. И бонусы по итогам каждого проекта и итогам года. В прошлом году у меня вышло около ста тысяч евро. До вычета налогов. Это без левых заработков.
- Где-то сорок пять тысяч экю за год, - прикинул мой собеседник в уме. - Правильно?
- Примерно так, - согласился я с ним.
- Десять тысяч экю в месяц. Наш месяц.
Он слегка задумался и неожиданно выдал.
- Есть мнение, что мы могли бы пойти на такие траты, если ваш талант ЗДЕСЬ окажется столь же эффективным, как нам расписывали.
- Покупаете?
- Покупаю, - согласился он и добавил ложку дегтя. - Но два месяца испытательного срока с окладом в тысячу экю.
- Должность?
- Для начала моего референта, - и смотрит на мою реакцию.
Такие предложения не каждый день делаются. Стать референтом у несменяемого небожителя… Долго он конечно не протянет, но связей я за это время наберу мама не горюй, если конечно меня не пристрелят сразу же после того как этот дедок ласты склеит. На свежие кадры бросается только тот руководитель у кого старая команда забурела. Да и двигаться она не захочет, чтобы впустить в свой теплый круг любимого меня.
Даже если я и отхожу от государственных дел сразу после смерти Аверьяна, то и тогда все мимо кассы: крупный бизнес в протекторате весь у государства. А мелким я и сейчас занимаюсь успешно. Менять шило на мыло…
Видимо Аверьянов заметил сомнения на моем лице. Совсем я мордой торговать разучился тут. И добавил.
- А если все получится как надо, - вот только бы заранее знать ««как это надо»» подумал я. - То и моего специального представителя. Работа с бизнесменами и правительствами анклавов севернее залива. В основном.
- И-и-и?…. – протянул я в ожидании дополнительных няшек.
- Дом в Демидовске в хорошем районе. В рассрочку. Без процентов.
- И-и-и?
- Служебный автомобиль.
- И-и-и?
- Бесплатная медицина.
- И-и-и?
- Хорошая пенсия. На этом все. Кремлевок у нас в снабжении нет. А отпуск у госслужащих и так длинный – весь мокрый сезон, - захихикал довольно. Что хоть тут он меня поддел.
- И моментальная демобилизация моей жены из армии, - выдвинул я свое главное требование.
- Нет, - жестко ответил протектор. - Вот на это я пойти не могу. Закон не позволяет. Каждый гражданин протектората до двадцати семи лет вне зависимости от половой принадлежности и служебного положения родственников обязан отслужить год в Русской армии. Это не обсуждается. Это краеугольный камень нашей государственности.
- Значит, мы с вами не сошлись в условиях моего труда, - развел я руками.
- Почему? – вот артист, так натурально удивляться…
- Потому как сейчас я вижусь с женой всего два раза в неделю. А на вашей работе, дай Бог, я ее увижу раз в месяц. И то не каждый. А так бы она моталась по командировкам вместе со мной. Я был бы ухожен, спокоен и оптимистичен. Согласитесь, это важное качество переговорщика.
- Жаль, - протянул старик, давая мне понять, что дальше стена. - Но, как говорил в годы моей молодости великий и мудрый: ««незаменимых людей нет»».
- Меня отвезут домой или мне самому в горы добираться? – вот тут действительно я обнаглел.
- Отвезут, - углы губ у протектора обвисли. Глаза сразу так потускнели. - До свидания, кандидат политических наук. Вы разочаровали меня.
Слова ««кандидат политических наук»» он акцентуировал с некоторым презрением.
- И вам не хворать. А очаровывать вас даже не входило в мои планы. У меня другая ориентация.
Не дожидаясь разрешения, я встал и пошел к дверям.
Не обманул старик. ««Красные шапочки»», которые меня вытряхнули из дому, меня до него же отвезли обратно. Правда, уже классом пожиже по сервису. С одним водителем на индийском джипчике. Полном аналоге тому виллисоиду, который я сжег в горах около Портсмута. А забирали-то меня на черном ««гелендвагене»», разве что без мигалок.