Новая земля. Автономная территория Невада и Аризона. Город Нью-Рино.
22 год 16 число 6 месяца, среда 12:20

- Вы все не так нас поняли, - воскликнула Вероника по-русски.
- Всё мы правильно поняли, - ответил ей по-английски лэрд Тристан. – Эти девушки под моей зашитой. И пока я живой с них волос не упадет. А чтобы меня убить, со мной воевать надо!
Он не понимал русского, но интуитивно догадался, о чем кричит эта смазливая баба. И уже понял, что его хотят разлучить с Антоненковой и от этого медленно зверел, наливая лицо краской.
- Опустите оружие, - Охеда перешла на английский, и убавила тон. – Вам никто не причинит тут зла.
В эту минуту я возненавидел эту красивую докторицу. Надо же, сука какая… Заманила все же в ловушку. А Бригитта Ширмер предупреждала меня о возможности такого сценария. Опять попался как лох последний.
- Русские не сдаются, - крикнул я на английском, чтобы поняли все. - Лучше смерть, чем рабство. Свобода или смерть!
- Свобода или смерть! – громким криком поддержал меня гарем в общем порыве.
Даже птички какие-то с возмущенным граем поднялись над крышами. Девчата уже всех видимых окрестных мафиози держали на прицеле, укрывшись за своими и чужими автомобилями, и я уже понимал, что наступает наш последний и решительный бой. Жалел только о том, что в руках у меня ««ругер»», а не МГ-2 с полной лентой.
В наступившей тишине стало слышно, как жужжат и щелкают какие-то насекомые.
Охранники с винтовками остались за воротами. Те, кто были во дворе, кажется, были безоружными. Возможно, пистолеты у них были, но я их не видел. Только у Охеды в руках был карабин М-4. Но она его на нас не направляла.
- Не стрелять, - крикнул я по-русски и по-английски.
Все же лучше разойтись без крови. Больше всего я боялся, что начнут палить мои девчата, во все что видят. Все же кирасиры были более опытны, с тренированной выдержкой.
Патовая ситуация.
Пока патовая.
Скоро налетит от караулки тревожная группа с пулеметами и пипец котенку – срать не будет.
А началось все с того, что пришел какой-то худой крендель среднего возраста специфической внешности латинского бандита: бородка эспаньолкой, прическа зализана, на затылке хвост. В пестрой гавайке, навыпуск. Мокасины из змеиной кожи и золотая ««голда»» на шее грамм на пятьсот. В ухе серьга с крупным бриллиантом. На руках золотые часы, точно такие же, какие мы с бандосов снимали после засады.
Он по родственному, без секса, поцеловался с Вероникой, потрындел с ней пару минут вполголоса, а потом громко заявил нам на английском.
- ««Звезды Зорана»» - наши почетные гости. А сейчас упакуйте оружие, оставьте его в машинах и следуйте за мной на заселение.
Мне даже команды на алярм подавать не пришлось.
Не допустила до боестолкновения только Охеда своей самоотверженностью. Увидев, что мы серьезно готовы открыть огонь по всему, что вокруг шевелится, она медленно положила свой автомат на гравий под ногами. Потом, двумя пальчиками, вынула из кобуры ««вальтер»» и также медленно положила его на землю. Потом выпрямилась и спокойно что-то сказала худому ««лос бандидос»».
Тот тут же развернулся и ушел, не обращая внимания на нацеленные на него стволы.
А Вероника сказала нам по-английски.
- Не стреляйте. Видимо произошло какое-то недоразумение. Пабло сейчас пригласит сюда ««эль хефе»», который тут самый главный. И думаю, что все непонятные вопросы будут к общему удовлетворению решены.
Пабло – это худой, догадался я.
- Ждем, - ответил я ей за всех. – Но в случае подставы ты – первая жертва.
И демонстративно взял ее на прицел.
Тем временем Антоненкова змеей просочилась в броневик, и башня бронемашины тут же довернула свою автоматическую пушку на Охеду.
Кирасиры, воспользовавшись паузой, также заняли штатные места у крупнокалиберных пулеметов на машинах.
Время тянулась удушающее медленно. Это для меня, а каково докторице стоять под прицелом?
Минут через десять на площади появился Пабло в сопровождении еще одного человека средних лет, совсем непохожего на бандита. Внешне не похожего. Лет сорока, среднего роста, черноволосый, коротко стриженый и скромно одетый, внешне не привлекательный он больше походил на военного в отпуске, чем на ««крестного отца»» мафии.
Мужчины подошли к Веронике, и о чем-то ее спросили. Она ответила. Старший кивнул, соглашаясь.
Охеда, переступив через свое оружие, сделала два шага вперед.
Мужчины также на два шага от него отошли в сторону.
Вероника глубоко вздохнула, аж ее и так красивая грудь приподнялась, очень сексуально обтянувшись майкой. Потом сказала, показав рукой на пришедшего.
- Это Родриго Лопес. Эль Хефе всего, что вы видите вокруг. Его слово тут последнее и имеет силу приказа. Я предлагаю Волынскому выйти с ним на личные переговоры, а я сама отдаюсь в ваши руки как заложница. Важная заложница, так как я его племянница.
И, показав, что руки ее свободны, она, слегка разведя ими в стороны, медленно пошла прямо на меня.
И шла так до тех пор, пока ствол моего карабина не уперся в ложбинку между ее грудей.
- Хорхе, я понимаю, чего ты боишься, но ты можешь взять с собой на переговоры любое оружие, - Вероника смотрела мне прямо в глаза. – Дон Родриго безоружен. Никаких лишних охранников вокруг нет. И не будет. Если тебя не устроят наши условия, вы вольны уехать от нас в любой момент. На вашу свободу никто не покушался. Вам показалось.
Все это время ствол моего карабина упирался ей в грудь, а мой палец лежал на спусковом крючке.
- Хорошо, - сказал я. – Я пойду с ним переговорю.
Закинул карабин на плечо, проверил, как вынимается из кобуры ГШ-18.
Взглянул в лицо Вероники и сказал.
- А ты не только красавица.
М медленно пошел к стоящим на площади мужчинам.
- Здравствуйте, я Георгий Волынский, опекун этих дам, а остальные – их охрана от валлийского принца.
- Пабло, - представился младший, - впрочем, руки не протягивая.
- Родриго, - коротко кивнул головой старший.
Точно военный. По крайней мере, был им.
- Георгий, какие у вас к нам есть претензии? – спросил старший на очень чистом русском языке, без какого-либо акцента.
- Нас хотели разоружить. Следовательно – пленить.
Старший посмотрел на Пабло, тот под его взглядом лишь пожал плечами.
- Я сказал обычные слова, как для своих, - его русский был намного хуже.
««Хефе»» покачал головой.
Пабло был готов провалиться сквозь землю.
- Ходите у нас хоть с минометом под мышкой. Никаких ограничений по оружию на нашей территории у вас не будет. Я понимаю ваше состояние и ваши опасения. Поверьте – они напрасны. Ваш статус здесь – гости. Свободные гости, которые могу нас покинуть в любое удобное для них время. Мы предоставляем вам стол и кров. И помогаем организовать свадьбу.
- И что с нас за это? – спросил я осторожно.
- Ничего. Вы гости моей племянницы, - ответил Родриго, улыбнувшись. – Разве что ««календарь Зорана»» с автографами девчат.

Новая земля. Автономная территория Невада и Аризона. Город Нью-Рино.
22 год 16 число 6 месяца, среда 14:25


Обед был выше всяческих похвал. Даже показалось, что лучше, чем у Саркиса приготовлено. Правда, кухня совсем другая, попроще, пообыденноей, но объедение. Я и так всегда любил повеселиться, особенно пожрать, а тут просто в гурманий рай попал. Для простого человека, не избранного. Впрочем, учитывая ограниченное количество развлечений на Новой Земле, культ вкусной еды должен был тут образоваться сам собой. Все же мы не в престижном ресторане сидим, а в тривиальной столовке, типа студенческой, которая после шикарной гостиницы выглядела внешне совсем убого. Тем приятнее было убедиться в качестве местной кухни.
Получал я удовольствие от хорошей еды, и одновременно сгорал от стыда, сталкиваясь взглядами с обедающими кубинцами.
Нервы у нас совсем стали ни к черту. К концу поездки можно вполне записываться на прием в ««желтый дом»» к доброму доктору с галоперидолом. С диагнозом – параноик обыкновенный.
А заселили нас кубинцы просто в шикарный отель. На удивление. Шесть звезд, не меньше. ««Хилтон»» точно отдыхает в сторонке, нервно покуривая. Правда, у этой гостиницы названия не было совсем. Да и зачем? Такие отельчики делают только для своих и они в рекламе не нуждаются.
Войдя в совсем неприметную дверь со двора, где стоянка машин, мы неожиданно оказались в ярко освещенном зимнем саду под стеклянным куполом. Из декорированных кадок вверх, к свету тянулись разнообразные тропические растения, радуя глаз сочной насыщенной зеленью после голого двора с темно-серыми стенами и светло-серым гравием. Среди кадок в этом лобби стояла стильная и дорогая мягкая мебель красной кожи. Одна стена этого великолепия от пола и выше роста человека отдана под огромный аквариум с большими яркими рыбами, совершенно незнакомых мне пород.
Зимний сад окружен с трех сторон галереей, на которой ярко-красные двери вели в номера. Такие же двери окружали зимний сад и на первом этаже.
И перед аквариумом стояла большая слегка изогнутая стойка ресепшн из полированного черного дерева с синеватым отливом. За ней азартно играла на компьютере симпатичная смуглая брюнетка с иссиня-черными волосами, убранными на затылке в большой пучок. Одета она была в обтягивающем фигуру платье цвета ««электрик»». Декольте этого одеяния больше открывало любопытному взору, чем скрывало. А посмотреть там было на что. Из украшений на ней только большие серьги кольцами и яркая помада на губах.
Увидев дона Родриго, девушка заполошно закрыла ноутбук и разлепила губы в дежурной улыбке.
- Исабель, - сказал ей ««эль хефе»», как бы ни замечая ее занятия, - размести этих людей как самых дорогих наших гостей. Военных на первый этаж, остальных - наверх.
Потом повернулся к нам.
- Располагайтесь, отдыхайте с дороги. Исабель скажет вам, когда будет обед. Я, с вашего позволения, откланяюсь. Дела. Вшу культурную программу потом согласуете с Вероникой.
И ушел.
Исабель попросила подойти к ней сначала ««военных»», которым раздала ключи от номеров на первом этаже и, показав жестами, какие от каких дверей, отравила тех заселяться самостоятельно.
Потом с улыбкой окинула взглядом меня с гаремом и поспросила нас следовать за ней.
Мы поднялись по широкой винтовой лестнице на галерею, где Исабель открывала двери подряд и жестом приглашая входить очередную пару.
Да, надо особо отметить, что идя перед нами в своем коротком платье в обтяжку, эта великолепная Исабель просто сразила меня. Ее походка в сочетании с осиной талией, большими, но идеальными ягодицами под обтягивающим платьем настраивала на брутальность. Не будь я так пресыщен женским вниманием, она могла бы быстро довести меня до неконтролируемой сексуальной агрессии, а продлись это представление чуть подольше... Даже мои девочки расширили ноздри, глядя во все глаза на всю эту плавно покачивающуюся красоту. А Булька, судя потому, как взвизгнула Альфия, ревниво ущипнула ту за ягодицу, чтоб не глазела куда не попадя. А посему общение с этой, сравнимой разве что с действующим вулканом, красотой я постарался свести к минимуму.
Я вот с первого взгляда ничего такого об этой Исабель даже не скажешь. Девушка и девушка за компьютером. Эта красота особая, не статичная. Она в динамике. Походя, припомнил, как где-то вычитал, что римский император Тит после взятия Иерусалима пылко влюбился именно в походку иудейской принцессы Вероники. И когда та, после перелома ноги, стала ходить несколько по-другому, любовь императора улетучилась неизвестно куда.
Вопреки моему ожиданию большой по площади номер был оформлен не в карибском тропическом стиле, а в некой смеси хай-тека с японскими мотивами. Дорогое дерево в сочетании с кожей цвета яичной скорлупы и темно-красными, кожаными же, вставками. Огромная низкая кровать, почти тахта. Шкаф-купе во всю стену с дверцами, набранными из пергаментных квадратов. Такая же ««пергаментная»» ширма, которой при желании можно оградить спальное место от остального номера. Мягкая мебель в той же стилистике вокруг чайного столика со столешницей из толстого стекла. И много зелени в кадках, что, на мой взгляд, уже лишнее. И хромированные светильники. Но во всем чувствовалась умелая и талантливая дизайнерская рука.
И новый для меня предмет гостиничного интерьера – оружейная стойка, сделанная из того же дерева, что и остальная мебель в номере. И скорее всего, заказывалась она со стойкой одновременно, в гарнитуре. Этак ненавязчиво вместо вешалки с отделением для зонтов.
Пожал плечами и поставил в нее ««ругер»», предварительно отсоединив магазин и положив его на специальную полку.
Санузел был общим. Две раковины под большим зеркалом с подсветкой, унитаз, биде и огромная, яйцеобразной формы, ванна-джакузи. На пару человек одновременно. Сантехника вся ослепительно белая, при черной плитке стен. Очень стильно при минимуме цветового решения.
Прежде чем выйти, открыл воду в джакузи. Путь набирается, пока разденусь. После местных пыльных дорог водные процедуры – первое, что просит душа. Все остальное потом.

Новая земля. Автономная территория Невада и Аризона. Город Нью-Рино.
22 год 16 число 6 месяца, среда 19:15

Вторую половину дня до темноты провели на ипподроме, в качестве культурной программы.
Смотрели забеги американских рысаков с директорской ложи, где нас рассадили за столиками и тут же подали прохладительные коктейли.
Ложа - этакий большой балкон под маркизой, нависающий над основными трибунами с отдельным входом и совмещающий в себе солярий с рестораном.
- От всей нашей семьи желаю вам хорошо провести вечер на нашем ипподроме, - сказала Вероника де Охеда, когда мы все расселись кому, где нравится.
- Вашем ипподроме? – переспросил Тристан, не отпуская руки Антоненковой.
- Нашем, нашем… - улыбнулась ему докторица. – Этот ипподром собственность семьи Лопесов.
Потом обвела взглядом всю компанию и добавила.
- Если кто захочет чего-то посущественней, чем ««мохито»», то может сам приватно сказать об этом официанту и тот принесет, что пожелаете.
Села за столик около меня и сказала в полголоса.
- Уф…
Не привыкла видно она работать массовиком-затейником.
Вот с этой верхотуры мы и смотрели, как лошади соревнуются друг с дружкой в таскании по кругу на скорость двухколесной тележки с недомерком, вцепившимся в вожжи.
- Вероника, а почему эти водители кобыл такие маленькие, дети что ли? – поинтересовался я.
- Нет, что ты, Хорхе, - мило улыбнулась докторица, - просто подбирают на эту работу тех, кто легче по весу. Чтобы лошади было легче. На скачках то же самое. Вес жокея не больше сорока шести килограмм. Ты на кого поставил?
Ниже нас, на трибунах свистели и орали лохи в переживании за свои деньги, которые они поставили на забег, как будто от их громкого ора именно ««их»» лошадь прибежит как надо. Мне это было чуждо. Выигрывает всегда только устроитель таких мероприятий. Я же вообще человек не азартный. Даже в карты играю только в хорошо знакомой компании, для удовольствия. В преферанс по маленькой. Просто без денег играть совсем не интересно. А вот по копейке за вист – деньги в проигрыш совсем смешные, а вот, поди ж ты, дисциплинируют игрока.
Бега и прочие петушиные и собачьи бои меня тоже как-то совсем не прельщали. Там без ставок больше десяти минут и смотреть не на что. Это как игра в кости. А я люблю действо, сюжет.
- Пока ни на кого, - ответил я ей. - Я вообще в азартные игры не играю. В детстве был пример одного дальнего родственника, который спустил в Москве на бегах все, что имел. А петушиные бои тут у вас есть?
- Есть? За ипподромом. Но они будут завтра во время свадьбы. Так что в другой раз, - развела она руками, как бы оправдываясь.
- А коррида?
- Пока нет. Коррида – это очень большое хозяйство. Намного сложнее, чем скачки или бега. Коррида требует не только арены, но и больших площадей для выпаса быков и сложной охраны, чтобы быка заранее никто не смог напугать. Держать в конюшне как лошадей быков нельзя. Бык выходит на бой с человеком только один раз, даже если выиграет. Потом его уже ничем не заставить.
Про корриду девушка, оказывается, знала много, а мне эта тема была интересней, чем бега рысаков. От корриды веяло чем-то совсем древним, настоящим, хтоническим. Состязанием воли и духа. Жертвоприношением. Не зря, придумавшие ее баски являются самым древним в Европе народом. Тем, кто все еще сотни тысяч лет назад разрисовал в Пиренеях все пещеры. А бега – голимая коммерция эпохи капитализма. И больше ничего.
Так что я в это вечер больше я с Вероникой общался, чем на бегах играл. На бегах я лишь присутствовал. А вот девчата мои ставили по маленькой на простую комбинацию в ординаре. Потому, как и им оказалось скучно просто так смотреть несколько часов как лошадки с тележками бегают по большому кругу. Пред носом пролетели и на дальнем конце поля ее уже еле-еле видно.
Неожиданно Сажи выиграла две тысячи экю.
Поздравляли.
Целовали.
Спросили, как ей это удалось? Откуда узнала, что на эту лошадь ставки 1 к 200?
- Ну… Эта… - засмущалась красивая чеченка. – Я поставила десятку на самую красивую лошадь. И вот… - улыбается смущенно.
Старт-финиш находился прямо под директорской ложей, и рассмотреть лошадей мы успевали.
Охеда подозвала официанта, и вскоре на наших столах появилось шампанское. Выигрыш отметить. Староземельное кстати шампанское. Французское ««Canard Duchene»».
Нам и в кассы к народу ходить не пришлось, выигрыш принесли в ложу на серебряном подносе, как ранее заказанные билеты на заезды.
Валлийские кирасиры в игре на тотализаторе оказались активнее нас, но никто ничего не выиграл. Не угадали.


Новая земля. Автономная территория Невада и Аризона. Город Нью-Рино.
22 год 16 число 6 месяца, среда 21:04

После бегов ужинали не в столовой, а в ночном клубе ««La Palomita»».
С концертной программой.
Клуб, как я заранее догадался, также находился в собственности семьи Лопесов. О чем Вероника не постеснялась нас просветить. Единственно в целях моего успокоения по поводу надлежаще охраны.
Даже закралось подозрение, что де Охеда мне ненавязчиво свое приданое демонстрирует. Девка то на последнем подходе к замужеству. Тридцатник ей точно есть. А местные ««лос бандитос»» ее в качестве спутников жизни не устраивают. Это сразу видно. Большие у девочки претензии к мужскому интеллекту.
Все прошло бы чинно. Покушали бы, посмотрели выступления в смеси фестиваля латинских народных песен пополам с хореографией типа ««крези хорс»». Но вот тут, неожиданно для всех, приняв на грудь грамм двести рома, на сцену прямо через оркестровую яму полезла поддатая Сажи.
Охранники было дернулись, но по знаку Охеды вернулись на место.
Сажи, больше руками, чем словами быстро объяснила оркестру, что от него требуется, и ее подсадили на рампу.
А дальше произошла сенсация.
Сажи исполнила песенку про любовь, которую написала в Мексике шестнадцатилетняя девочка по имени Корнуэла, когда еще сама ни с кем не целовалась, и мелодия этой песни вот уже больше полувека является мировым хитом.

Bésame, bésame mucho
como si fuera esta noche la última vez.
Bésame, bésame mucho
que tengo miedo a perderte después.

И зал разом затих.
Сильный, богатый обертонами голос Сажи вознесся на залом и моментально покорил его с первых звуков, вводя публику в прострацию. В катарсис.
Я слышал, как Сажи пела раньше с девчатами, и знал что у нее хороший голос, но чтобы вот так… Среди живущих певиц ее и сравнить-то не с кем. А Мария Калас умерла. А у Сажи голос надо отдать должное лучше, чем у Калас, богаче и пронзительней.
Надо ли говорить, что публика ее со сцены не отпустила.
Сажи бисировала ««Бесамо мучо»».
Потом спела ««Калинку»» с мощнейшим голосовым выходом – все, что знал оркестр из русского репертуара.
Потом уже без оркестра по требованию публики спела еще несколько песен.
Да так что уходить нам пришлось через черный ход.
На вопрос: зачем она это сделала? Шалая Сажи ответила.
- Всю жизнь, Жора, об этом мечтала. Именно в таком шикарном зале. Так что я дальше никуда не поеду.


Новая земля. Автономная территория Невада и Аризона. Город Нью-Рино.
22 год 16 число 6 месяца, среда 22:54

Вечером вызвал меня в свой кондиционированный кабинет ««эль хефе»» Лопес. Усадил в кресло, налил водки и только после того, как я ее выпил, сообщил, что люди большого мафиозного босса по кличке Биг Бой или Томми Дабл Би – одного из самых крупных мафиози в этом городе, в полдень казнили трех людей из своей банды, вроде как русских.
- Их вывезли за город. Прострелили им ноги и оставили хищникам на обед. ««Свинки»» не заставили себя долго упрашивать. Сожрали всех троих. Живьем, - ««хефе»» покачал головой и нашел среди бумаг на столе нужный ему лист. - Вы знаете таких?
На протянутом мне листке офисной бумаги было струйным принтером жирно напечатано три фамилии.

Sсhtepa-Cholovik
Bandera
Von Schtirlitz

Хоть хохлушки по большому счету и суками оказались, но мне их откровенно жалко стало. Такая жестокая судьба и все по собственной их дурости и лютой зависти. А ведь могли бы неплохо тут устроиться, будь в их головах хоть немного ««масла»». Чувство собственной вины за их судьбу остро дало себя знать: может быть, если бы я их не выгнал тогда из ««пионерского отряда»», то были бы девки живы, замуж бы тут вышли – красавицы же, детей нарожали. И как теперь с этим дальше жить? Женщин в моем персональном кладбище еще не было. И хотя не я их казнил таким противоестественным, особо извращенным способом, то именно от меня они начался их скорбный путь в челюсти местных ««свинок»».
- Да, я их знаю, - ответил я ««хефе»». – Девчата попали на Новую Землю вместе со мной, но наши дороги разошлись еще в Порто-Франко, на второй день. А с этим перцем, который первым числится, я судился в Портсмуте за перестрелку на дороге. За что их так?
- Трудно сказать, - задумался Лопес. – Возможно, тут есть и моя вина. Я утром распространил по городу информацию, что все ««звезды Зорана»» под моей рукой. Теперь никто не посмеет к ним даже пальцем в городе прикоснуться. С этим у нас строго. Даже албанцы с чеченцами тут у нас на цырлах ходят.
- Значит, точно именно они наводчицами на нас были, - протянул я ««хефе»» стакан за второй порцией, хоть водка в такую жару и не самое лучшее пойло. – Евросоюз двадцать четыре банды разом накрыл разом месяц назад. Тех, кто по наши души круги нарезали. Девки эти были шлюхи-оторвы, что пробы ставить негде и по характеру стервы, но помянуть христианские души обязанность наша.
Мы выпили за упокой их грешных душ. ««Хефе»» перед этим перекрестился, пробормотав короткую молитву.
- Вынужден вас, Хорхе, еще раз огорчить. Русского конвоя в Одессу или Москву от нас не будет еще месяц. Наш месяц, новоземельный – сорок дней, как минимум.
- И что мне делать? Здесь сидеть, на вашей шее?
- Скоро будет конфедератский конвой в ту сторону. Я постараюсь вас в него устроить. Но на всякий случай мы подготовили еще один вариант. Запасной.
Лопес встал, подошел к столу и выдвинул ящик, содержимое которого мне с моего места не было видно.
- И еще я хочу сделать вам, как это русские говорят - отдарок.
- Я вам ничего не дарил пока, - пожал плечами.
- Хорхе, вы нам подарили божественный голос Сажи. Над ее будущей концертной программой уже работают. Завтра прилетит из Зиона учитель вокала. Персонально для нее. А оркестр сопровождения мы и сами соберем, из своих талантов. Увидите еще, как она будет гастролировать по всей Новой Земле с аншлагом. Мария Калас будет ей завидовать в гробу.
С этими словами Лопес вынул из ящика и положил на стол хромированный ««кольт-питон»»## с шестидюймовым стволом и рукояткой из мамонтовой кости с малахитовой вставкой.
- Кажется, в вашей коллекции такого нет, - подмигнул он.


## Кольт ««Питон»» - шестизарядным револьвер, калибра .357 Магнум, с ударно-спусковым механизмом двойного действия. Шестизарядный барабан откидывается влево, защелка барабана расположена в задней части рамки. (Подробнее см. – Глоссарий)

- Спасибо. Такого револьвера точно не было в моей коллекции, - поблагодарил я щедрого кубинца. – Очень красивая машинка.
Но думал я совсем о другом. В голове все вертелась жуткая картинка, как Ярину с Оксаной живьем раздирают и жрут новоземельные твари.