Наутро, в девять без одной минуты, Саша постучал в кабинет мэра.
- Войдите.
Саша вошёл и сразу оценил диспозицию. Мэр сидел лицом к двери, во главе длинного стола для совещаний. Ближе к входу, с разных сторон стола, сидели два мужика в годах. Один в обычном "гражданском" камуфляже, второй в армейском, с погонами генерал-лейтенанта. От обоих просто веяло силой и властью, и видно было, что мэр, хоть и сидит во главе стола, совсем не председательствует на этом собрании.
- Ну ты, парень, и нагородил делов! - заговорил тот, что в гражданском. - Это же надо придумать - бегать по Москве, размахивая стволом. Скандалы там устраивать...
- Простите, я с ВАМИ не знаком, - у Саши была аллергия на фамильярность. - ВЫ забыли представиться, и уж точно я не переходил с вами на ты.
- А ты за словом в карман не лезешь, - он абсолютно игнорировал Сашину отповедь. - Я Луговой, глава гражданской администрации ПРА.
- И тем не менее, господин Луговой, если вы хотите со мной побеседовать, то соизвольте обращаться ко мне на вы.
Во время этого диалога городской глава сидел с ужасом на лице, а генерал, еле сдерживая смех, закусил кулак.
- Ну, ВЫ и нахал! - Луговой выделил голосом "вы". - И как ВЫ объясните свои действия в Москве? Московские "товарищи" на вас пожаловались, и на лейтенанта Голицына тоже, но он не в моей епархии.
- Простите, но я не собираюсь ничего никому объяснять. Я не нарушал ни каких законов.
- Из-за вас и вашего дружка поручика главам двух государств пришлось провести не самую приятную беседу.
- Я не сделал ничего, что могло бы стать причиной такой беседы. Оружие носить не запрещено. Я ни в кого не стрелял. Официально заплатил долг со своих личных сбережений. Я вообще не понимаю, что вам от меня надо.
- Что нам надо? - Луговой встал и протянул Саше руку. - Нам надо поблагодарить вас. Следствием того, что вам было не насрать на несправедливость по отношению к незнакомым людям, стало уничтожение группы подлецов и освобождение более чем сотни людей из долговой кабалы.
Саша был полностью выбит из колеи резкой сменой направления разговора. Пожимая протянутую руку местного премьера, он переспросил:
- Уничтожение?
- Да. Например, ваш знакомый вербовщик, Шишкин его фамилия, застрелился в сортире из снайперской винтовки. Винтовку, правда, рядом не нашли, но Московские товарищи согласились с нами, что это явное самоубийство на почве угрызений совести.
- Это хорошо. Я буду спать спокойней, но он был далеко не самой главной рыбой в этом омуте, и что стало с шахтёрами и их семьями?
- Со всем управлением компании случились разные несчастные случаи, и с охраной тоже. Странное совпадение, правда? Все шахтёры с семьями уже в Демидовске. Кто захочет, останется здесь работать, кто не захочет - вольному воля, но все они получили компенсацию за свой труд из активов "Московского серебра". Одиночки - по три тысячи, семейные - чуть больше, чем по пять.
- Ну и отлично. Как говорят англичане "All well, that ends well". Жалко только, что серебро не будет добываться. Нам в химической промышленности оно совсем не помешает.
- Почему же не будет. Свято место пусто не бывает. Уже создана корпорация "Русское серебро". Пополам, мы и москвичи, но уже без выкрутасов. Нормальные условия и всё такое. Городок нормальный поставим. Зарплату шахтёрам, побольше твоей, дадим. Кстати, насчёт тебя и зарплаты, я так понял, что ты все свои деньги им отдал.
- У меня осталось пятьдесят экю, - Саша снова начал краснеть.
- Ой, вы только гляньте - как он краснеет. Когда хамил старому человеку, не краснел, а теперь краснеет. Значит так, мы не хотим возмещать тебе то, что ты уплатил за шахтёров. Как ты сам сказал, это твои личные деньги, и ты сделал это из личных побуждений. Что мы хотим сделать, так это наградить тебя за твои отличные побуждения. Генерал...
Генерал встал и торжественно произнёс:
- Доктор Гольдберг, за ваше человеколюбие и мужество в борьбе за справедливость, проявленное в Москве и на базе по приёму переселенцев "Россия", объединённый совет протектората Русской Армии решил наградить вас орденом "За заслуги" и денежной наградой размером в тысячу экю.
Генерал достал из портфеля деревянную коробочку, извлёк из неё пятиугольную медаль, приколол к футболке застывшего в шоковом состоянии Саши и отдал честь. После этого он протянул Саше коробочку, чек и пластиковое наградное удостоверение.
- Это наша высшая гражданская награда - начал генерал объяснять уже нормальным тоном. - И до вас его получили только семь человек. Он сделан из новоземельных материалов. В центре золотая звёздочка, она символизирует золотое сердце, а оправа из стали.
- Я не знаю, что сказать. Единственное, что приходит в голову это "Служу Советскому Союзу", но вряд ли это уместно.
Все засмеялись, а Луговой ответил:
- Вы ничего не должны говорить. Вы гражданский.
"Гражданский". Промелькнув в голове, это слово вызвало у Саши ассоциативный ряд. Гражданский - не моя епархия - Голицын.
- Господин генерал-лейтенант, поручик, тьфу, старший лейтенант Голицын, его ведь не накажут за то, что он меня поддержал?
- Не накажем, но и орденов давать не будем. Пожурим и отпустим. Понимаете, он ведь не частное лицо, как вы. Он офицер Русской Армии. Он не должен был угрожать оружием жителям соседнего государства, а должен был действовать по инструкции и сразу же телеграфировать нам всю информацию. Да ладно, не волнуйтесь вы. Ваш князь тоже не остался без награды. Получил ещё одну звёздочку на погоны. Теперь он капитан Голицын. Можете позвонить, поздравить. Жаль, поручик было прикольнее.
Все снова рассмеялись и, попрощавшись, Саша вернулся на завод.
История с "Московским серебром" закончилась.