12 Глава.
Звериные Острова. Остров Быка. Торговое поселение «Зеленая Пристань». 19 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Вечер.

...на Большом конгрессе монстрологии состоявшемся в пятисотом году от Восшествия Старших Сестер в нашем славном университете Града Великого было решено определить монструмов в сословия по определенным признакам, а також четко разграничить оных – от низших существ до высших особей венчающих вершину сословия. Сей труд рекомый Исходной Летописью Монструмов несомненно положил конец бесчисленным путаницам в классификациях и ваш покорный слуга горд тем что удостоился личной чести поместить в подотдел нечисти обыкновенной сего труда собственноручно отрытых монструмов, а именно хряпа пупырчатого и кольчатую пепельную сколопендрону. Однакож с прискорбием вынужден признать – сей труд несомненно устарел и требует существенных поправок к своей основополагающей структуре. Главным его несовершенством есмь полное отсутствие раздела посвященного монструмам ошибочно рекомым зверочеловеками. Не склонен осуждать достопочтенных мэтров в их увлечении идеями Тридия из Румии утверждающего, что монструмы сбивающиеся в общности подобно человеческому сословию и обладающие собственным наречием а також орудиями промысла не могут быть монструмами ибо являются несовершенным подобием оной людской общности. Однакож я готов прилюдно опровергнуть сию ересь ибо человеческого в них в следствии моих личных изысканий напрочь не обнаружено, а есмь не более чем мерзкое подражание...
«Бестиарий и описание рас Мира
Упорядоченного»
Преподобный Эдельберт Великоградский


- Тады ой... – хафлинг пристукнул ладонью по столешнице. – Но смотги словен, завгра поутгу совегшишь гитуал клятвы ибо введешь меня в великие смуты и газогы.
- Совершу... – я запнулся раздумывая как задать Сидри главный вопрос. – Тут такое дело...
- Не сумлевайся Гоган, – меняла понимающе кивнул. – Девка она, как есть девка. Вечегом подойдет к алтагю Власты Непогочной сам убедишьси.
- Разве так... – я немного успокоился. C алтарями и богами в этом мире не шутят.
- А тепегича айда ко мне, – меняла радушно развел руки. – Попагимся всласть, по багану сожгем, бгажкой заполигуем, а с утгеца в путь догожку наладишься. Заночуешь у меня, так уж и быть, гади такого дела. Опять же раззнакомишься со сопутниками своими.
- Айда... – я поискал еще какого-нибудь подвоха, но не нашел и отправился за хафлингом.
Купцы из пришлых проживали в отдельной слободке обнесенной могучим тыном, на воротах стояла охрана, два справно снаряженных ослава. Да еще с пяток на помостах за частоколом – за безопасность в таких местах отвечали старшины родов, на чьих землях были расположены торговые поселения.
Подворье Сидри я опознал не напрягаясь – каменный забор в полтора человеческих роста сплошь покрытый затейливой мелкой резьбой – камень – он хафлингам ближе чем любой другой материал. Могучие ворота из тесанных дубовых плах открылись как по мановению волшебной палочки. А сразу за ними нас встречали четверо рабов на коленях – именно рабов, тут не ошибешься – ошейники сами за себя говорят.
- Как расторговался брате? – навстречу хафлингу вышел еще один – только помоложе возрастом, да бородой в половину бороды менялы, да не как причудливо заплетенной. Ниже ростом, но гораздо шире – прямо настоящий кряжистый пень. За широким кушаком у него торчал увесистый шестопер*, а из-за сапога выглядывала рукоять засапожника. Боевой такой коротыш, опять же свернутый набок нос об этом свидетельствует.
- Слава богам! – торжественно ответил Сидри, сжал ладонь собеседника и бухнулся плечом об его плечо. – Гля Бадги, я тгетьего охогонника для Догы нашел. Гоганом кличут, справный вой.
- Третий это хорошо... – буркнул хафлинг пристально осматривая меня. В отличии от Сидри он все буквы выговаривал правильно. Здороваться со мной он даже не подумал.
- Это бгатец мой единогодный... – представил его Сидри. – Значится Бадги Дгабогагг, по пгозвищу Наковальня. По кузнечному делу он спгавляется, лавка там ближе к пгистани. Я тебе скажу, такого мастега еще поискать надо.
- Да и дома есть что показать... – Бадри оценивающе скользнул взглядом по моему мечу и рогатине. – Ну да ладно – это опосля, поспешим брате, банька самый жар взяла, да бабы стол уже спроворили. А ты Горан...
- С нами... – перебил его меняла. – Гостем он мне сегодня.
Да меня вдруг донеслись частые глухие стуки и азартные взвизги...
Сидри заметил что я прислушиваюсь и коротко хохотнул:
- Дык то Догка моя забавляется. Идем глянешь...
- Идем...
Мы зашли за дом, где я чуть ли не остолбенел узрев очень занятную картинку. Вокруг мощного столба на котором на шарнирах вертелись толстые перекладины, порхала... нет, это не то слово. Девушка азартно лупившая столб деревянными парными мечами явно не была похожа на бабочку. Довольно высокая, почти на голову выше своего папаши, коренастая и мощная телом, но удивительно ладно сложенная – все на месте – оттопыренная ладная попка обтянутая замшевыми лосинами, крепкие, но стройные ножки в высоких сапогах перехваченных под коленом и на щиколотке ремешками. В разрезе меховой безрукавки колыхаются увесистые... да, именно увесистые, округлые грудки...
- Какого приперлись? – грудным голосом поинтересовалась девушка не переставая махать мечами.
- Дык доча, охогонника привел... – пояснил Сидри с гордостью смотря на дочь.
- А кто тебе сказал... – Дора с пронзительным визгом крутнула сальто и рубанув мечом напрочь сшибла одну их перекладин. – У-ф-ф... да на кой он мне нужен тятя?
- Ну... – хафлинг шумно вздохнул. – Дык мое слово твегдое! Без охганы никуда не поедешь!
- Так тому и быть! – девушка тряхнула копной иссиня-черных мелко вьющихся волос и отбросила в сторону мечи. – Не поеду, так не поеду!!! – при этих словах она упрямо надула пухленькие губки.
Надо сказать гнома... тьфу ты хафлингесса, оказалась довольно симпатичной девушкой. Округлое лицо, вздернутый аккуратный носик, четко очерченные губки, правда это милое личико очень сильно портил налет надменности и своенравия, да и сварливость в изрядной мере присутствовала. Очень хорошо сказал приснопамятный Эдельберт: жены народа хафлингов великия терзания мужам своим приносят изрядные корыстью и своенравием гораздо превосходящие оным жен иных народов. И эта, похоже, исключением не является.
- Да я!!! – Сидри запыхтел как самовар и топнул сапожищем. – Да я... да ты... да как ты смеешь?!!
- Вы правы тятенька! – своенравность на лице Доры внезапно сменилось полным послушанием. Образцово-показательным послушанием. – Как скажете тятенька, слушаю и повинуюсь вашим мудрым речам... – девушка стрельнула в меня заинтересованным взглядом, клюнула губками отца в лоб и мигом скрылась с глаз.
- Ух-х... ястри тя бабы... – хафлинг повернулся ко мне и немного виновато пояснил. – Ты это... не думай, она девка послушная, тока маленько того... бывает...
- Маленько?
- Маленько, маленько... – часто закивал меняла. – Как шелковая в дороге будет. Тому обет даст. Ну все... все... в баньку пора...
Банились долго. Хочу отметить что народ хафлингов толк в банных утехах знает. Однако конструкция бани оказалась совершенно иной чем у ославов. Сухой пар, никаких веников, большой бассейн с ледяной водицей. Но жар в парилке оказался такой, что я думал волосы мои вспыхнут в тот же момент. Однако Сидри любезно одолжил войлочный треух, так что обошлось. В перерывах между заходами пробавлялись в предбаннике легонькими заедками и ледяной шипучей бражкой.
- Сидри... – я допил чашу и поставил ее на стол. – А где девы сегрианки?
- Хде-хде... – хафлинг с треском разломал вяленую рыбину. – Там же где и мы. Бабы отдельно пагятся, к мужикам им ходу нет. Это у вас, у ославов, сгаму газведено, а у нашего нагода, мужская баня хгам, куда иным, кгоме как мужескому полу, догоги нет. За общим столом газзнакомишься. Я их тоже ночевать оставил, дабы без пгомедления собигаться. Но что бгатия еще заходец?
- Обожди Сидри... – Бадри остановил брата. – Вот скажи мне Горан, рогатыня твоя чей работы? Не Крона случайно?
- Его.
- Добрый кузнец! – с чувством воскликнул хафлинг. – Один на все Острова, может с нами сравниться. Одобряю твой выбор. Однако могу еще кое-чего предложить, не хуже, а пожалуй получше. Самострел тебе надоть? Клянусь бородой Дрека Трехпалого, лучшего ты не видел! И за сущую безделицу в две гривны. Ты же ценитель, по мечу видно, бери не прогадаешь. Приказать принести?
- После баньки! – отрезал Сидри. – Неча банную забаву пгегывать. Айда...
М-да... пока хафлинги полностью соответствуют своему стороннему описанию. Однако все равно довольно приятный народец. Но такое показное гостеприимство явно не спроста. Они кого попало к себе не привечают. Ну да ладно, будем посмотреть, может у Сидри действительно сроки поджимают, вот он и старается расположить меня к себе.
Мы напарились до полной невесомости тел, а потом перешли в дом, где уже накрыли столы. Оказалось когда Сидри говорил про «сожрать по барану», он совсем не шутил – целиком запеченных ягнят, я приметил аж целых шесть. Но только приметил, так как во все глаза пялился на «оных дев-сегрианок». Ух етить...
Мощные, широченные плечи – любому мужику под стать, мускулы под рубахами так и перекатываются. Кожа почти до черноты смуглая, черты лица грубоватые, резкие, с виска на щеку спускается замысловатая татуировка. Волосы черные, прямые, подбритые с висков и связаны в хвосты на затылках. Глаза миндалевидные с зеленой радужкой... Кого-то они мне напоминают... Что означает слово «орки»? Зубы! Точно, у них еще должны быть ярко выраженные клыки...
Одна из сегрианок увидела меня, приветственно осклабилась и пихнула локтем в бок свою подругу.
Нет, зубы нормальные, белые и ровные – значит не орки. Но мощны телом... и даже вполне привлекательны, во всяком случае не страшилища.

12 Глава.
Звериные Острова. Остров Быка. Торговое поселение «Зеленая Пристань». 19 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Вечер.

...на Большом конгрессе монстрологии состоявшемся в пятисотом году от Восшествия Старших Сестер в нашем славном университете Града Великого было решено определить монструмов в сословия по определенным признакам, а також четко разграничить оных – от низших существ до высших особей венчающих вершину сословия. Сей труд рекомый Исходной Летописью Монструмов несомненно положил конец бесчисленным путаницам в классификациях и ваш покорный слуга горд тем что удостоился личной чести поместить в подотдел нечисти обыкновенной сего труда собственноручно отрытых монструмов, а именно хряпа пупырчатого и кольчатую пепельную сколопендрону. Однакож с прискорбием вынужден признать – сей труд несомненно устарел и требует существенных поправок к своей основополагающей структуре. Главным его несовершенством есмь полное отсутствие раздела посвященного монструмам ошибочно рекомым зверочеловеками. Не склонен осуждать достопочтенных мэтров в их увлечении идеями Тридия из Румии утверждающего, что монструмы сбивающиеся в общности подобно человеческому сословию и обладающие собственным наречием а також орудиями промысла не могут быть монструмами ибо являются несовершенным подобием оной людской общности. Однакож я готов прилюдно опровергнуть сию ересь ибо человеческого в них в следствии моих личных изысканий напрочь не обнаружено, а есмь не более чем мерзкое подражание...
«Бестиарий и описание рас Мира
Упорядоченного»
Преподобный Эдельберт Великоградский


- Тады ой... – хафлинг пристукнул ладонью по столешнице. – Но смотги словен, завгра поутгу совегшишь гитуал клятвы ибо введешь меня в великие смуты и газогы.
- Совершу... – я запнулся раздумывая как задать Сидри главный вопрос. – Тут такое дело...
- Не сумлевайся Гоган, – меняла понимающе кивнул. – Девка она, как есть девка. Вечегом подойдет к алтагю Власты Непогочной сам убедишьси.
- Разве так... – я немного успокоился. C алтарями и богами в этом мире не шутят.
- А тепегича айда ко мне, – меняла радушно развел руки. – Попагимся всласть, по багану сожгем, бгажкой заполигуем, а с утгеца в путь догожку наладишься. Заночуешь у меня, так уж и быть, гади такого дела. Опять же раззнакомишься со сопутниками своими.
- Айда... – я поискал еще какого-нибудь подвоха, но не нашел и отправился за хафлингом.
Купцы из пришлых проживали в отдельной слободке обнесенной могучим тыном, на воротах стояла охрана, два справно снаряженных ослава. Да еще с пяток на помостах за частоколом – за безопасность в таких местах отвечали старшины родов, на чьих землях были расположены торговые поселения.
Подворье Сидри я опознал не напрягаясь – каменный забор в полтора человеческих роста сплошь покрытый затейливой мелкой резьбой – камень – он хафлингам ближе чем любой другой материал. Могучие ворота из тесанных дубовых плах открылись как по мановению волшебной палочки. А сразу за ними нас встречали четверо рабов на коленях – именно рабов, тут не ошибешься – ошейники сами за себя говорят.
- Как расторговался брате? – навстречу хафлингу вышел еще один – только помоложе возрастом, да бородой в половину бороды менялы, да не как причудливо заплетенной. Ниже ростом, но гораздо шире – прямо настоящий кряжистый пень. За широким кушаком у него торчал увесистый шестопер*, а из-за сапога выглядывала рукоять засапожника. Боевой такой коротыш, опять же, свернутый набок нос об этом красноречиво свидетельствует.

Шестопер — холодное оружие ударно-дробящего действия. Представляет собой разновидность булавы, к головке которой приварено шесть (реже более) металлических пластин — «перьев». У народа хафлингов шестопер является обязательным для ношения мужчинами оружием, вручаемым юношам после обряда инициации.

- Слава богам! – торжественно ответил Сидри, сжал ладонь собеседника и бухнулся плечом об его плечо. – Гля Бадги, я тгетьего охогонника для Догы нашел. Гоганом кличут, справный вой.
- Третий это хорошо... – буркнул хафлинг пристально осматривая меня. В отличии от Сидри он все буквы выговаривал правильно. Здороваться со мной он даже не подумал.
- Это бгатец мой единогодный... – представил его Сидри. – Значится Бадги Дгабогагг, по пгозвищу Наковальня. По кузнечному делу он спгавляется, лавка там ближе к пгистани. Я тебе скажу, такого мастега еще поискать надо.
- Да и дома есть что показать... – Бадри оценивающе скользнул взглядом по моему мечу и рогатине. – Ну да ладно – это опосля, поспешим брате, банька самый жар взяла, да бабы стол уже спроворили. А ты Горан...
- С нами... – перебил его меняла. – Гостем он мне сегодня.
Да меня вдруг донеслись частые глухие стуки и азартные взвизги...
Сидри заметил что я прислушиваюсь и коротко хохотнул:
- Дык то Догка моя забавляется. Идем глянешь...
- Идем...
Мы зашли за дом, где я чуть ли не остолбенел узрев очень занятную картинку. Вокруг мощного столба на котором на шарнирах вертелись толстые перекладины, порхала... нет, это не то слово. Девушка азартно лупившая столб деревянными парными мечами явно не была похожа на бабочку. Довольно высокая, почти на голову выше своего папаши, коренастая и мощная телом, но удивительно ладно сложенная – все на месте – оттопыренный ладный задок обтянутый замшевыми лосинами, крепкие, но стройные ноги в высоких сапогах перехваченных под коленом и на щиколотке ремешками, в разрезе меховой безрукавки колыхаются вполне впечатляющие грудки...
- Какого приперлись? – грудным голосом поинтересовалась девушка не переставая махать мечами.
- Дык доча, охогонника привел... – пояснил Сидри с гордостью смотря на дочь.
- А кто тебе сказал... – Дора с пронзительным визгом крутнула сальто и рубанув мечом напрочь сшибла одну их перекладин. – У-ф-ф... да на кой он мне нужен тятя?
- Ну... – хафлинг шумно вздохнул. – Дык мое слово твегдое! Без охганы никуда не поедешь!
- Так тому и быть! – девушка тряхнула копной иссиня-черных мелко вьющихся волос и отбросила в сторону мечи. – Не поеду, так не поеду!!! – при этих словах она упрямо надула пухленькие губки.
Надо сказать гнома... тьфу ты хафлингесса, оказалась довольно симпатичной девушкой. Округлое лицо, вздернутый аккуратный носик, четко очерченные губы, правда это милое личико очень сильно портил налет надменности и своенравия, да и сварливость в изрядной мере присутствовала. Очень хорошо сказал приснопамятный Эдельберт: жены народа хафлингов великия терзания мужам своим приносят изрядные корыстью и своенравием гораздо превосходящие оным жен иных народов. И эта, похоже, исключением не является.
- Да я!!! – Сидри запыхтел как самовар и топнул сапожищем. – Да я... да ты... да как ты смеешь?!!
- Вы правы тятенька! – своенравность на лице Доры внезапно сменилось полным послушанием. Образцово-показательным послушанием. – Как скажете тятенька, слушаю и повинуюсь вашим мудрым речам... – девушка стрельнула в меня заинтересованным взглядом, клюнула губками отца в лоб и мигом скрылась с глаз.
- Ух-х... ястри тя бабы... – хафлинг повернулся ко мне и немного виновато пояснил. – Ты это... не думай, она девка послушная, тока маленько того... бывает...
- Маленько?
- Маленько, маленько... – часто закивал меняла. – Как шелковая в дороге будет. Тому обет даст. Ну все... все... в баньку пора...
Банились долго. Хочу отметить что народ хафлингов толк в банных утехах знает. Однако конструкция бани оказалась совершенно иной чем у ославов. Сухой пар, никаких веников, большой бассейн с ледяной водицей. Но жар в парилке оказался такой, что я думал волосы мои вспыхнут в тот же момент. Однако Сидри любезно одолжил войлочный треух, так что обошлось. В перерывах между заходами пробавлялись в предбаннике легонькими заедками и ледяной шипучей бражкой.
- Сидри... – я допил чашу и поставил ее на стол. – А где девы сегрианки?
- Хде-хде... – хафлинг с треском разломал вяленую рыбину. – Там же где и мы. Бабы отдельно пагятся, к мужикам им ходу нет. Это у вас, у ославов, сгаму газведено, а у нашего нагода, мужская баня хгам, куда иным, кгоме как мужескому полу, догоги нет. За общим столом газзнакомишься. Я их тоже ночевать оставил, дабы без пгомедления собигаться. Но что бгатия еще заходец?
- Обожди Сидри... – Бадри остановил брата. – Вот скажи мне Горан, рогатыня твоя чей работы? Не Крона случайно?
- Его.
- Добрый кузнец! – с чувством воскликнул хафлинг. – Один на все Острова, может с нами сравниться. Одобряю твой выбор. Однако могу еще кое-чего предложить, не хуже, а пожалуй получше. Клевец тебе надоть? Клянусь бородой Дрека Трехпалого, лучшего ты не видел! И за сущую безделицу в две гривны. Ты же ценитель, по мечу видно, бери не прогадаешь. Приказать принести?

Клевец (от «клюв»)— боевой молот, чаще короткодревковый, имеющий ударную часть в форме клюва, плоского, гранёного или круглого в сечении, который может быть разной длины, обычно в разной степени изогнутым книзу. Обычно скомбинирован с молотком на обухе.

- После баньки! – отрезал Сидри. – Неча банную забаву пгегывать. Айда...
М-да... пока хафлинги полностью соответствуют своему стороннему описанию. Однако все равно довольно приятный народец. Но такое показное гостеприимство явно не спроста. Они кого попало к себе не привечают. Ну да ладно, будем посмотреть, может у Сидри действительно сроки поджимают, вот он и старается расположить меня к себе.
Мы напарились до полной невесомости тел, а потом перешли в дом, где уже накрыли столы. Оказалось когда Сидри говорил про «сожрать по барану», он совсем не шутил – целиком запеченных ягнят, я приметил аж целых шесть. Но только приметил, так как во все глаза пялился на «оных дев-сегрианок». Ух етить...
Мощные, широченные плечи – любому мужику под стать, мускулы под рубахами так и перекатываются. Кожа почти до черноты смуглая, черты лица грубоватые, резкие, с виска на щеку спускается замысловатая татуировка. Волосы черные, прямые, подбритые с висков и связаны в хвосты на затылках. Глаза миндалевидные с зеленой радужкой... Кого-то они мне напоминают... Что означает слово «орки»? Зубы! Точно, у них еще должны быть ярко выраженные клыки...
Одна из сегрианок увидела меня, приветственно осклабилась и пихнула локтем в бок свою подругу.
Нет, зубы нормальные, белые и ровные – значит не орки. Но мощны телом... и даже вполне привлекательны, во всяком случае не страшилища. Думаю в этом мире найдутся и пострашнее. Да и вообще, о чем это я? Спать с ними я уж точно не собираюсь.
- Присаживайся Гоган, – хафлинг подмигнул мне и показал на место между сегрианками. – Э-эх и пожгем, давай, давай...
- Подожди Сидри... – я посмотрел на менялу. – Сначала алтарь...
- Н-да... – осекся хафлинг и поманил за собой Дору. – Идем доча словечком пегемолвимся.
Из комнатушки, в которую удалились хафлинг с дочерью, донесся какой-то ропот – отчаянно протестовала Дора, потом что-то грохнуло – очень похожее на звук бьющий посуды, забухтел Сидри, но через пару минут он выглянул и поманил меня пальцем. Сладил таки...
Девушка малиново-красная от гнева, сердито хмурясь подошла к белоснежной каменной статуе изображавшей коленопреклоненную перед большим цветком, женщину и положа руку на сердце тихо сказала:
- Клянусь душой в своей чистоте пред Властой Непорочной...
Через мгновение раздался тихий мелодичный звон, цветок на мгновение засветился неярким золотистым цветом и столь же быстро погас. Дора сердито хмыкнула и не оглядываясь на нас вышла из комнаты.
Итак... получается здесь все чисто. Судя по смыслу ритуала – девчонка непорочна как младенец. Тогда в чем подвох?
- Видал? – Сидри довольно ухмыльнулся. – Может, того-этого... офогмим договог пгямо сейчас?
- Завтра перед отбытием, – я решил еще раз все хорошенько обдумать. Никогда не поздно отказаться.
- Етить твою напегекосяк! – громко выругался хафлинг, впрочем довольно беззлобно. – Ну и хген с тобой. Завтга – так завтга. Идем жгать...
- Идем...
Стол ломился от яств, я успел уже довольно проголодаться, так что упрашивать меня не пришлось. Клятый хафлинг все-таки усадил меня между сегрианками. Сам конечно устроился во главе стола – а точнее, рядом со своей пышной и статной женой Франкой. Не знаю, как у остальных подгорников, но доступные мне для обозрения дамы сего народа оказались повыше ростом чем сами хафлинги. Впрочем, я этим фактом сильно не озаботился – какая мне разница? Дамы у них на привилегированном положении, по шахтам не лазят, вот и удались ростом в силу исторических причин. А может просто мужики подгорники любят таких статных – что тоже вполне укладывается в рамки привычных мне сведений о народе гномов из моего мира. А вот своей привлекательностью, хафлингессы меня скорей удивили. Вот и Франка – такая привлекательная женщина – свежая, румяная, пазухой полна, вся такая улыбчивая. Правда, опять же, видно с норовом – Сидри рядом с ней себя ведет показательно примерно. И есть в Франке что-то напоминающее змею... да-да... такое холодное, расчетливое и хищное. И это при всей ее внешней привлекательности.
Дора устроилась рядом со своей мачехой. Она уже избавилась от своего тренировочного наряда и нарядилась, как я понял, в женский наряд своего народа. Светлая блуза с пузырчатыми рукавами, шнурованный корсет прочеркивающий и так не маленькую грудь и множество украшений из золота и серебра – массивное причудливое ожерелье, большие узорчатые серьги, десятки браслетов и узенькая диадема усыпанная блестящими камешками. Волосы она уложила в сложную замысловатую прическу из множества косиц. Странно... обе гномы очень хороши собой, но, вполне адекватно оценивая их привлекательность, я ничего не чувствую к ним как к женщинам. Абсолютно ничего. Может слишком свеж в памяти образ Малены?..
Мощный толчок в плечо вывел меня из состояния созерцания хафлингесс.
- Зита гр-ра Шоруг!!! Красное перо! – сагрианка слева от меня с широкой улыбкой стукнула себя кулачищем в грудь
Последовал второй толчок, только уже с другой стороны.
- Гита гр-ра Шоруг!!! Белое Перо! – правая воительница повторила жест соплеменницы и добавила: – Одна мать, один отец, я старшая!
Сестры говорили на ославском языке вполне правильно, только немного порыкивая на гласных звуках и иногда проглатывая окончания слов. Впрочем это не удивительно – все жители севера были потомками балто-словенских племен, вплоть до Скалистого Хребта, Сумрачной Пущи и Румии с Харамшитом, поэтому говорили примерно на одном наречии. В том числе и сагрианцы – но они были как раз самыми южными представителями этих племен. Кстати, сестры оказались почти одинаковые с виду – почти, потому что у одной рваный шрам рассекал правую бровь, а у второй щеку и губу. Не знаю с кем они подрались, но шрамы возникли явно не от ударов клинка. Когти?
- Гор... – я подался со стулом назад чтобы видеть обеих сагрианок. – Гор Лешак. Белый Лешак.
Прозвище пришло как-то само по себе – в голове мгновенно отобразился образ громадной лохматой фигуры и на языке сразу возникло это слово. Нет у меня родовичей и семьи, сам себя называю как хочу – а кто захочет оспорить – пожалуйста. Так и есть лешак. Одинокий лешак... Почему белый? Откуда я знаю? Потому что не черный.
- Хорошее имя!!! – воительницы одобрительно закивали. – Страшный, большой, сильный – похож. Теперь пить!!!
Пить... Сидри на стол явно расщедрился – чего только на нем не было...

- Хорошее имя!!! – воительницы одобрительно закивали. – Страшный, большой, сильный – похож. Теперь пить!!!
Пить... Сидри на стол явно расщедрился – чего только на нем не было. Множество рыбы в разных видах, целые запеченные окорока, сыры, даже свежие фрукты неведомо как попавшие на стол, не говоря уже о приснопамятных барашках. А посуда... посуда вся из чеканного олова, тяжелая как камень и нарочито пышно украшенная. Хафлинги, что с них возьмешь.
Я отломал от ягненка заднюю ногу, попробовал и поскорее схватился за кубок с пивом. Да-а... перца и иных специй явно не пожалели. Но вкусно, пожалуй стоит до конца разобраться с баранчиком. Особенно под такое питье...
Сидри по праву хозяина сказал несколько обычных тостов: во славу богов, за успех торговли, за здоровье и этим ограничился. Больше никто никаких здравиц не произносил. Меняла неспешно и чинно переговаривался с Бадри, оказавшимся пока неженатым. Насколько я понял, они как раз обсуждали его матримониальные планы. Благодаря предстоящему родству с сильным и могущественным родом, род Сидри автоматически перескакивал на несколько ступеней в иерархии и мог претендовать на более выгодные партии – чему оба нешуточно радовались.
Дора и Франка тоже оживленно переговаривались, порой бросая на меня заинтересованные и даже в чем-то игривые взгляды. Я приметил что они общались как закадычные подружки, а не как мачеха и падчерица. И еще, к моему великому на то удивлению, Дора не выглядела опечаленной своим предстоящим бракосочетанием. Однако загадка; по ее поведению я первоначально сделал вывод, что гнома от перспективы замужества не в большом восторге. Странно, но по большому счету не существенно.
Зита и Гита опрокидывали кубок за кубком и довольно рыкая, рассказывали сколько и как они угробили разного народа, всяческой нечисти и вообще, какие они грозные воительницы. При этом плотоядно пожирали мою персону глазами и судя по всему строили какие-то планы. Хм-м... почему «какие-то»?.. Тут и так все ясно... Ладно, попробуем так...
- Каирн! Могила могучему зловещему чародею! – я подпустил в голос жути. – Имя ему было Гундяй Черная Луна! Значится схватились мы с оным драугаром в битве лютой!!!
- О Сестры!!! – Зита прониклась и в волнении схватилась за свой кинжал. – И что?
Гита просто по ручку вогнала в столешницу большую вилку и в чувствах гаркнула какое-то замысловатое ругательство.
- Чувствую не сдюжу ибо великой силы чародей был и еще большую обрел в посмертии проклятом... – мой голос трагически стих. – И тут вознес я молитву Старшим... – еще пауза, – и наложил на себя обет не прикасаться к девам прекрасным...
- Сиськи Лилит*!!! – в один голос изумленно охнули сегрианки.

Лилит – одна из богинь-демонов Темных Пределов, аналога Потустороннего Мира в иных мифологиях и верованиях.

Я чуть было не расхохотался, но сдержался и продолжил:
- ...не прикасаться к девам прекрасным и была мне дарована сила великая и сразил я чародея вот этой рукой! И снял с него как свидетельство сего деяния, вот этот меч!
- Старшие!!! Совсем не прикасаться? – горестно взвопила Зита.
- Нет... – выдохнул я. – Только на Островах нельзя, а так ...
- Хвала Богам... – почтительно, но немного уныло вымолвили воительницы. – Достойная цена за жизнь...
Неожиданно мне почудился короткий веселый смешок, очень похожий на голос Малены. И сюда добралась? Ох и Ягушка... Я даже оглянулся, но конечно никого не заметил. Интересно, она меня везде будет сопровождать? Как бы не хотелось...
В голове как-то по себе родилось понимание того, что не будет она меня сопровождать. Отпускает, дает свободу, и советует забыть обо всем с ней связанном...
- Спасибо тебе Ягуша. Но про «забыть» и не проси...
- Чего? – переспросила одна из сегрианок – уже хорошенько набравшаяся хафлинговыми настойками и пивом. Сестричка тоже от нее не отставала – едва ворочала языком.
- Ничего девы. Выпьем!
- За тех кто в море!!! – немедленно рявкнули воительницы. – Храни их Фрида*!!!

Фрида, Фрейя, Аэдирна, Африда, Африта.... – все это имена богини моря, покровительницы мореплавателей. Божество едино для всех народов населяющих северные земли Мира Упорядоченного, однако носит разные имена в силу множества диалектов ославского языка.

Ужин понемногу шел к окончанию, столы потихоньку пустели. Я набил себе брюхо так, что уже сомневался над своей способность ходить. Это я конечно хватил, но поел конечно всласть. Дора и Франка со мной знакомиться не захотели, за весь вечер не промолвили мне ни одного словечка. Хотя вру, вот как раз...
- Ну и как тебе наш телохранитель? – Франка обращалась к своей падчерице и говорила нарочито громко.
- Могуч... – насмешливо протянула Дора. – Да толку от него, слышала мамочка, он обет дал...
- Будешь нас охранять словен? – Франка пристально на меня посмотрела.
- Поглядим... – я не стал отводить взгляда. – Поглядим, как вести себя будете.
- Хорошо будем, хорошо... – торопливо бросила Дора и сразу забыв про меня, стала что-то шептать на ухо мачехе.
Я даже не успел задуматься на поведением хафлингесс, как подошел Бадри и потянул меня за собой. Похоже, он так и не расстался с идеей всучить свой клевец.
- Смотри Горан... – в небольшой комнатке хафлинг подошел к могучему сундуку полностью покрытому охранной рунной вязью и достал бережно завернутый в промасленную кожу клевец. – Как раз под стать тебе оружие. Ты ба... – он изумленно ахнул. – Так он работы одного мастера с твоим мечом. Так и есть, кажись даже парный – одного комплекта. Ей-ей, всего резана, до последнего грошика стоит...
- Ты говорил про пять гривен... – я взял в руки оружие и подивился его идеальному балансу. Ты смотри, прямо как по моей руке ковали.
- Дык, парные же они! – убежденно заявил Бадри. – Значитца – цена вдвое. Да ты не жмись, не жмись, глянь на руны...
Довольно длинное, чуть сплюснутое на конце четырехгранное жало – немного скривленное для удобства удара. С другой стороны молоточное било под четырехгранный свитый конус. Навершие копьевидное, опять же граненое, в ладонь длинной. Металл тот же, что и у меча – черный с пепельным отливом. Древко в полтора локтя, металлическое, рукоятка обтянута слегка потертой чешуйчатой кожей. И противовес... Я глянул на свой меч и понял, что клевец работы... да, Крон назвал его Мокшей Белобородым – та же многолучевая звезда из непонятного кристалла заключенная в кольцо. А вот рунная вязь сосем другая... переливы серебра и золота...
- Ну так как славен? – вывел меня из задумчивости хафлинг. – Недосуг мне с тобой торговаться.
- Пять... – я несколько раз крутнул кистью пробуя оружие. – Пять гривен. Сам цену назвал. Слово хафлинга, ценнее жизни. Так ведь говорят?
- Клятва хафлинга, – со снисходительной усмешкой поправил меня Бадри. – Клятва, ослав. Так что резан, один резанчик... – хафлинг протянул лопатообразную ладонь и алчно пошевелил пальцами. – Не жмись...
- Ежели что, накину тебе сверху алтын за парность, а нет – так держи. – Я вернул ему клевец обратно и собравшись уходить, бросил. – Думай хафлинг, решишься, поутру подойдешь. Возьму, но уже за четыре...
- Семь! – Бадри, как будто оружие жгло ему руки, отбросил его на расстеленную кожу. – Шесть с половиной и дам в придачу подвес запоясной для него.
- Лови сквалыга, – я отсчитал монеты. – Давай свой подвес...
Честно говоря, мне совсем не было жалко денег. Оружие достойное – в некоторых случаях много удобней меча или рогатины. Правда надо уметь им пользоваться, так я и умею... пока в голове... а тело со временем натренирую. А еще, кажется, я когда-то очень любил собирать оружие – особенно редкое. Получается, любовь эта никуда не делась. Правда дальше уже собирать некуда и так обвешан им, как елка шишками. Ну да и ладно, будет же у меня когда-нибудь свой дом?..
Для ночевки мне отвели совсем малюсенькую каморку с топчаном вытесанным из цельного камня и застеленным овечьими шкурами.
- Хафлинги, едрить вас... – я кое-как примостился на каменном ложе, поправил огонек светильника и достал из сумки тубус с картой. – Итак...
На первый взляд работа представлялась мне несложной. Делов-то, пройти морю от Зеленой Пристани до Добренца, называемого ославами Доброградом. Крупного порта в устье реки Свиглы – рассекающей материк до самых предгорий Скалистого Хребта. Затем на речной барке подняться по Свигле на полторы сотни верст до городка Сколле, где в порту нас встретит делегация подгорников, коим я и передам с рук в руки хафлингесс. Вот как бы и все. Интересно, как они будут проверять, «замал» я Дорку или не «замал»? Х-м... тут кажется подвоха не может быть. Не... точно нет, да и в клятве я вроде все предусмотрел.
Девы сегрианки надежные спутницы, малодушничество им не ведомо, Дорка ежели что, тоже сама за себя постоять сможет, Франка дурочкой не выглядит. Вроде как особых трудностей в путешествии не вижу. Опять же, по суше нам вообще путешествовать не придется, разве что с корабля на корабль.
Теперь, что у нас с маршрутом по морю? По фарватеру в «Поясе Верности»* нас проведет ославский лоцманский струг. Ну а дальше, уже сам капитан маршрут сладит...

«Пояс Верности» – так называют густую и почти непроходимую густую цепочку рифов и мелких островков кольцом окружающих Звериные Острова. Сильные течения, постоянно меняющийся фарватер(поговаривают, что этим занимаются «владеющие» ославов), плотные туманы, множественные проявления различной нечисти и иных непонятных явлений, сами по себе являются надежной преградой для незваных гостей.

- Ладно, утро вечера мудреней... – я убрал карту в тубус и загасил светильник. – Спать Горан, спать...


13 Глава.
Звериные Острова. Остров Быка. Торговое поселение «Зеленая Пристань». 21 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Раннее утро.

... в дополнение к нашим ученым диалогам, с почтенным Хрисанфом Доброградским проведенными в нашем университете Града Великого, могу явить еще одну явную сентенцию возмутительно игнорируемую моим великоуважаемым оппонентом. Градация монструмов огульно подразделяющая оных на нечисть и нелюдь, активно отстаиваемая почтенным Хрисанфом, имеет существенный изъян ибо никак не разделяет монструмов созданных магическим способом, тварей пределов перемещенных в сей мир и монструмов природных, рекомых эндемиками Упорядоченного. В подтверждение сему могу привести один из множества примеров: собранный путем магического ритуала человекообразный гомункулус, перемещенный из Тайных пределов пепельный расстрыга и эндемик сего мира зверочеловек рекомый карлом острожопцем, согласно теории почтенного Хрисанфа несомненно будут помещены в раздел нелюдей ибо имеют некое внешнее подобие рода человеческого, однакож сие есть великой ошибкой ибо оные монструмы имеют разную природу происхождения и соответственно ничего общего между собой. Пользуясь случаем, на страницах сего труда, хочу прилюдно выразить великое сожаление, прискорбным случаем вырывания бороды, произведенным мной во время ученых диалогов почтенному Хрисанфу...
«Бестиарий и описание рас Мира
Упорядоченного»
Преподобный Эдельберт Великоградский

Утром я дал клятву...

13 Глава.
Звериные Острова. Остров Быка. Торговое поселение «Зеленая Пристань». 21 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Раннее утро.

... в дополнение к нашим ученым диалогам, с почтенным Хрисанфом Доброградским проведенным в нашем университете Града Великого, могу явить еще одну явную сентенцию возмутительно игнорируемую моим великоуважаемым оппонентом. Градация монструмов огульно подразделяющая оных на нечисть и нелюдь, активно отстаиваемая почтенным Хрисанфом, имеет существенный изъян ибо никак не разделяет монструмов созданных магическим способом, тварей пределов перемещенных в сей мир и монструмов природных, рекомых эндемиками Упорядоченного. В подтверждение сему могу привести один из множества примеров: собранный путем магического ритуала человекообразный гомункулус, перемещенный из Тайных пределов пепельный расстрыга и эндемики сего мира зверочеловеки рекомые обрами, ограми али карлами острожопцами, согласно теории почтенного Хрисанфа несомненно будут помещены в раздел нелюдей ибо имеют некое внешнее подобие рода человеческого, однакож сие есть великой ошибкой ибо оные монструмы имеют разную природу происхождения и соответственно ничего общего между собой. Пользуясь случаем, на страницах сего труда, хочу прилюдно выразить великое сожаление прискорбным случаем вырывания бороды произведенным мной во время ученых диалогов почтенному Хрисанфу...
«Бестиарий и описание рас Мира
Упорядоченного»
Преподобный Эдельберт Великоградский

- ... клянусь этим... – капелька крови упала в каменную чашу перед алтарем Старших Сестер, едва коснувшись камня вспыхнула бесцветным пламенем и превратилась в маленькое облачко, бесследно рассеявшееся в воздухе.
Стоп... Получается, Старшие приняли мою клятву? Как так? Я же не имею рода, не имею семьи. Хотя... какая уже разница. Даже если бы ее не приняли, дал слово – держи его. Вроде все предусмотрел; сопровождать, охранять по мере сил... собственно, ничего сверхзапредельного в этом нет. А по поводу девственности, так меня сие уже не волнует. Обязался доставить Дару в том состоянии, в котором она сейчас находится. Целка – так целка, нет – так нет...
- А тепегь живо, живо... – с хафлинга мгновенно слетела маска радушного хозяина. – Шевелись Гоган... – Сидри подбоченился и приказал мне. – А ну подмогни грузиться...
- Пасть завали хафлинг, забыл с кем речь ведешь? – я подхватил свои вещи и проходя мимо Сидри сдвинул его с дороги. – Я клятву давал, дочь твою боронить, а не носильщиком батрачить. В сторону...
- Ну... дык... – меняла осекся. – Дык я ничо...
Я молча толкнул дверь плечом и вышел из помещения склада, расположенного возле самого пирса. Вот и посудина на которой мне придется провести ближайшую неделю. Большой...
Корабль назывался «Сила Халлафьора». Что это означает? Не знаю, да и все равно мне. Главное, с виду он крепкий и основательный. Высокие надстройки на носу и корме. Три мачты с косыми парусами, большой и длинный, примерно в семь-восемь десятков шагов в длину. По бокам ряды весельных портов, на палубе несколько хитроумных больших станковых арбалетов... Даже не знаю к каким известным мне моделям причислить корабль. Парусная галера? Может быть...
По палубе суматошно носилась команда – почти все смуглые безбородые здоровяки с татуированными мордами. Не с кем не перепутаешь – это сегрианцы, считающиеся самыми лучшими мореходами Упорядоченного. Хотя ославы этот факт не хотят признавать, естественно, отдавая пальму первенства себе.
Дора и ее мачеха стояли на пирсе, мимо них сновали слуги перенося на корабль множество сундуков и тюков – личных вещей хафлингесс и провизию на дорогу. Франка накинула на себя длинный плащ с капюшоном, подбитый дорогим мехом каменной куницы. Оружия при ней, не было видно, разве что за него считать длинный витой дорожный посох. Интересно, для чего он ей?
А вот Дора вооружилась гораздо основательней. У нее за плечами, на хитром подвесе, висели два слегка изогнутых сабли со сложной корзинчатой гардой слегка напоминающие абордажные палаши*. Интересное оружие, ничего подобного, я в этом мире пока не видел. Впрочем, не стоит обольщаться, я практически ничего здесь пока не видел.

абордажный палаш — длинноклинковое рубяще-колющее оружие с прямым или слегка изогнутым широким клинком без долов, имеющим одностороннюю или полуторную заточку.

- Идем славен, – рядом со мной остановились сегрианки. – Дорога зовет.
Воительницы облачились в полный доспех: высокие шлемы с пластинчатой бармицей* и очень похожий на ославский, пластинчатый доспех, только с короткими полами и утыканный повсеместно шипами. Поножи, наручи, шипастые кольчужные перчатки. В оружии обе предпочли одноручные топоры с широким лезвием и граненым изогнутым билом. У каждой за спину был закинут круглый, окованный железом щит, украшенный изображениями морских чудовищ. Серьезно однако...
- Идем... – согласился я с ними и поднялся по трапу на корабль.
Еще немного времени ушло на прощание менялы со своими женщинами, потом очередной инструктаж и наконец, «Сила Халлафьора» отошла от причала. Корабль ловко развернулся, грянули барабаны на нижней палубе, весла согласованно ударили об воду и...
- Терр... – ко мне подбежал смуглый мальчишка с бритым виском и чистым от татуировок лицом, сдержанно поклонился и сказал ломающимся баском. – Милостивый терр, я покажу вам вашу каюту... – затем он обернулся к воительницам, но поклонился им гораздо ниже и почтительней. – Милостивые мэтрессы, капитан Гуруд ар Гуруд Железное Весло, испрашивает вашего желания на встречу с ним.
- Передай ему, мы будем. Пусть приготовится... – небрежно бросила Зита, не смотря на мальчишку. – А сейчас покажи наше обиталище...
К счастью мне поселили отдельно от сегрианок – они устроились в комовой надстройке, вместе с хафлингессами, в просторной, устеленной коврами каюте. Со всем доступным на корабле комфортом. А вот мне досталась коморка рядом – совсем крошечная, топчан, откидной столик и такая же скамья. Ну и еще хитромудрая жаровня для обогрева. Вполне ничего себе обиталище, даже не дует.
Я примостил свои вещи в каморке, оставил при себе только меч с клевцом и вышел на палубу. Надо осмотреться...
Суматоха среди матросов уже стихла, каждый занимался своим делом. На мостике капитан беседовал с воительницами. Могучий здоровяк совершенно разбойничьего вида из-за повязки скрывающей отсутствующий глаз, вел себя с ними очень почтительно, чуть ли не при каждом слове кланяясь. Весьма странно... может они какого-нибудь владетельного рода? Тогда почему шляются вольными наемницами? Вообще, о Сегрианских Островах, в книгах было очень мало информации. Воинственные племена, подобно ославам промышляющие разбоем, морским промыслом и наемничеством, мореходы и путешественники. А... ну да, верховный правитель у них называется «крунг». Ну и девки – девки сегрианки слывут отъявленными головорезами и мечницами. Вот как бы и все...
- Приветствую тебя словен... – ко мне подошел очень худой пожилой мужчина. Своим видом он очень отличался от остального экипажа – никаких татуировок, бледное лицо с острыми скулами, раскосые глаза и жиденькая бородка заплетенная в тоненькую косицу. На голове потертая меховая шапка чем-то напоминающая треух, только с очень длинными ушами, короткая куртка мехом наружу, широкие шерстяные штаны заправлены короткие красные сапожки, на шее массивная черная цепь с непонятной подвеской... стоп... и у этого никакого оружия, кроме маленького кривого ножичка на поясе и массивного посоха увенчанного черным причудливо ограненным камнем. Владеющий?
- И тебе привет, владеющий...
- Асхад ас Аддин... – вежливо поклонился чародей.
- Горан... – я в свою очередь коротко представился и добавил: Горан Белый Лешак.
- Рад видеть собрата по силе... – еще раз поклонился Асхад. На ославском языке он говорил практически без акцента, разве что немного смягчая шипящие звука. – Дозволь пригасить тебя на пиалу у-ча...
- Буду рад достопочтенный Асхад ас Аддин, вот только...
- Несомненно достопочтенный Горан... – владеющий понятливо кивнул головой. – Исполняй должное, а я как раз все приготовлю. Когда справишься... – чародей не глядя поймал за ухо пробегавшего рядом очередного мальчишку. – Когда справишься, Дирк проведет тебя ко мне...
- Как прикажете почтенный... – стуча зубами пролепетал мальчишка с ужасом уставившись на владеющего.
- Брысь... – чародей отпустил ухо паренька, еще раз поклонился мне, развернулся и ушел в носовую надстройку..

- Брысь... – чародей отпустил ухо паренька, еще раз поклонился мне, развернулся и ушел в носовую надстройку.
Я глянул ему в спину... Владеющий, кажется, родом из Харамшита, причем из южной его части – саидит или аскариец. Точнее сказать не могу – знаний не хватает. Обладает силой, но явно не богат, в отличие от подавляющего большинства «владеющих». Почему? Не везет? Уменья не хватает? Далеко немолод – скорее всего, уже давно разменял вторую жизненную треть, если последнюю. Каким ветром тебя сюда занесло Асхад ас Аддин? Впрочем, не будем спешить – эти знания для меня пока не имеют никакого значения. Мне с ним... как это говорилось в моем мире?.. Да, точно! Мне с ним детей не крестить. И опять не понимаю, что означает это словосочетание...
- Милостивый терр... – плаксиво заныл парнишка. – Давайте я уже провожу вас куда надо, а-то мне палубный старшина ухи оборвет за задержку.
- Боишься этого? – я развернулся и отправился в каюту хафлингесс.
Мальчик сделал какой-то обережный жест, украдкой глянул на носовую надстройку и опасливо прошептал:
- Поневоле тут забоишься – зачарит и вся недолга. Али еще чего мерзопакостного сотворит...
- И многих он тут... «зачарил»?
- Дык... – парнишка озадаченно почесал грязным пальцем бритый висок. – Дык... вроде никого еще... Но люди всякое говорят...
- Понятно. Жди здесь... – я открыл дверь и вошел в каюту.
- А вот и наш телохранитель... – язвительно пропела Петунья – девчонка, устроившись с ногами на кровати, ловко острила узкий и длинный кинжал, больше похожий на стилет*.

стилет - колющее холодное оружие, кинжал с прямой крестовиной и тонким и узким клинком, в классическом варианте не имеющим режущей кромки.

- Словен, если ты еще раз без стука вломишься сюда... – процедила сквозь зубы Франка, выкладывая из сундучка на столик какие-то флаконы и коробочки, – я тебя...
- Ой, мамуль! – заинтересованно воскликнула ее падчерица. – Так интересно, а вдруг он действительно припрется?
- А ну тихо! – неожиданно для себя, прикрикнул я на хафлингесс. – Мне плевать, чем вы тут занимаетесь, надо будет – и дверь вышибу. Будете кочевряжиться, проторчите всю дорогу связанными в трюме. Все поняли?
- Да как ты... – вздорная девчонка даже покраснела от злости и схватилась за кинжал, – да я тебя...
- Хам! Ославский чурбан! – мрачным тоном констатировала Франка. – Оставь дочь это хамло, пусть его...
- Вижу что поняли. А теперь для тебя персонально, Петунья дочь Мирона Додона, увижу, что начала шашни крутить с матросней, посажу на цепь в каюте... – я круто развернулся и, не обращая внимания на кинжал, со звоном вонзившийся над головой в притолоку, вышел из каюты.
- Грязная свинья!!! – уже в спину донесся свирепый визг Петуньи, заглушающий веселый хохот Франки.
Уф-ф... даже не ожидал от себя такой отповеди хафлингессам. Все как-то само по себе получилось. Очень правильно получилось. Я прислушался к себе и с удовлетворением понял, что вполне способен выполнить обещанное Франке и Петунье. Без особых угрызений совести и последствий – клятве моей, подобный исход событий никак не противоречит...
- Терр... ну оборвут же мне ухи... – напомнил о себе мальчишка.
- Да не верещи ты, идем... – я пошел за припустившим бегом Дирком. И вправду, не стоит подводить пацана под тумаки.
Асхад занимал каюту в носовой надстройке, и не маленькую – сразу видно, востребовано мастерство владеющего на корабле. А может, они его просто боятся?
Не успели мы приблизиться к двери каюты, как она сама по себе отрылась. Но пороге возник чародей и с легким поклоном пригласил меня внутрь, а в направлении мальчишки полетела мелкая монетка.
- Располагайся достопочтенный Горан...
Где-то я подобную обстановку видел... нет, конечно не в этом мире – в своей прошлой жизни. Повсюду пушистые ковры со сложным витиеватым орнаментом, множество разнообразных подушек, низенький столик. Над жаровнями курится ароматный дымок...
- ... Хвала Гирхан, Морин и Дияле*... – владеющий скрестив ноги, присел рядом со столиком и показал мне на место напротив себя. – У меня сохранилось немного драгоценных листьев аршакамского у-ча...

Гирхан, Морин и Дияла – богини Гея, Дея и Мара в языковой транскрипции южных народов Упорядоченного.

Я присел на колени, посчитав, что скрестить ноги у меня может и не получиться и стал следить за манипуляциями Асхада. Таинственный у-ча, оказался подозрительно похожим на чайные листья из моего прошлого. Такие же скрученные засушенные листики. Владеющий пару раз ополоснул невзрачный керамический сосуд с тонким носиком, потом сыпанул туда щепотку листиков, закрыл крышку и укутал все полотенцем.
- Еще несколько мгновений... – Асхад ловкими движениями выкладывал на столик тарелочки, – вкус у-ча, подчеркивает всего несколько продуктов – это наргильские лесные орехи в карамельной корочке, вяленые ягоды барбисса и, конечно же, драгоценный мед с высокогорных пасек расположенных на острове Быка. Мой собеседник родом именно с него? – владеющий проницательно на меня посмотрел.
- Ты не ошибаешься, владеющий... – я коротко кивнул головой. – Я из Ольграда.
- Ославы достойный народ... – Асхад снял полотенце и разлил немного янтарной жидкости в чаши из черной керамики, после чего добавил туда кипятка из бронзового чайника. По каюте сразу поплыл очень насыщенный чайный запах. – Прошу достопочтенный. Как сказал почтенный Шихран из Самарета... – чародей улыбнулся и продекламировал мерным голосом. – Весёлым гостям надо дать вина. Задушевным друзьям — заварить лучший у-ча и насладиться беседой.
Я с легким поклоном принял у него чашу.
Некоторое время в каюте царило молчание. Чай оказался действительно великолепным – с легкими фруктовыми нотками в богатом насыщенном вкусе. Я его смаковал по глоточку и гадал; чем же вызвано такое показное гостеприимство.
Наконец Асхад задал вопрос:
- Могу ли я поинтересоваться у моего достопочтимого собеседника; к какому сословию обладателей силы он принадлежит?
Я слегка задумался и честно ответил:
- Ни к какому.
Асхад испытывающе посмотрел мне в глаза:
- Уже не принадлежите, или?..
Очень интересный вопрос... И что ему ответить? Ни о каких сословиях я не знаю. Верней, знаю, но очень смутно. Соврать, не получиться, да и ни к чему это.
- Никогда не принадлежал, достопочтенный Асхад. Обладание некими способностями пришло ко мне достаточно поздно, фактически несколько дней назад. К тому же, я очень мало знаю о владеющих, так как обрел сознание совсем недавно.
- Достопочтенный, не желаете ли поговорить об этом? – осторожно поинтересовался чародей.
- Возможно позже... – я окончательно не стал отказываться. Плыть нам долго, а владеющий может оказаться очень настоящим кладезем информации. Я конечно не собираюсь ему полностью отрывать свою историю, но уже в озвученных рамках вполне возможно. А вообще, посмотрим.
Продолжился нейтральный разговор фактически ни о чем. Хотя почему «ни о чем»?.. Некоторые полезные сведения, я из него все же почерпнул. Сестры – сегрианки оказались воительницами Обители Равноденствия – весьма загадочной и довольно могущественной организации с довольно смутными задачами. Со слов Асхада, получалось, что воительницы – а в Обитель принимали только женщин, не зависимо от народности, но только после жесточайшего отбора, занимались истреблением расплодившейся в последнее время нечисти, но и не брезговали обычным наемничеством. Но скорее всего, подобные занятия были только ширмой, за которой скрывалось нечто... А именно, ни кто толком не знал.
Выяснился еще один сюрприз, Франка оказалась чародейкой – да, самой настоящей, и как заметил Асхад, обладающей впечатляющей силой, но явно не желающей это обнаруживать. Вот те раз, весьма неприятное для меня известие. А я-то думал... Но да ладно. Уже поздно возмущаться. Пора заканчивать с беседами.
- Я весьма благодарен Вам, достопочтенный Асхад...
- Благодарен Вам за беседу, – учтиво ответил чародей. – Буду рад приветствовать вас в своем скромном обиталище.
- Непременно, – я откланялся и вышел на палубу.
Подняли паруса – корабля отозвался на это резким рывком и стуком волн разбивающихся о корпус. Ну что же, теперь два дневных перехода и мы возле «Пояса Верности». А что там? Пока не знаю, но поговаривают, что даже с лоцманским судном пройти его достаточно трудная задача.
Вздремнуть что ли? Девки в каюте под надежным присмотром сегрианок, так что можно и расслабиться. Я поглядел еще немного на свинцовые волны пенившиеся перед носом корабля и пошел к себе.
Устроился на койке и потянул к себе сумку. Малена не забыла передать мне несколько книг. Почтенного Эдельберта мы пока отложим и приступим... ну хотя бы к Анисиму Краеградскому, с его « Трактатом о Материях Пределов». Ага...

ГЛАВА 14
Океан. Борт корабля «Сила Халлафьора». 23 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Полдень.

- ... прежде чем заниматься суждениями о силах чародейских, надобно провести четкое разграниченье, ибо они весьма многообразны и разделяется на множество видов весьма отличных друг от друга. Для начала предлагаю к рассмотрению ее практические виды, начав со всем нам известных чар перерождения первоэлементов сиречь алхимии. Несомненную важность алхимии определяет ее определенное участие во многих практиках, особливо в чародейском целительстве и прикладных рунных чарах в которых она является фактически основой. С прискорбием отмечаю, что «черные» також употребляют оную, извратив ее предначертание в нужде своих мерзких практик...
«Трактат о Материях Пределов»
Преподобный Анисим
Краеградский.

- ... нет, нельзя... – Асхад иронично покачал головой, осторожно сделал глоток из пиалы и торжественно продекламировал: – А ежели белый владеющий предастся мерзким практикам черного чародейства, по нужде али без оной, да будет он немедленно изгнан из сословия и проклят вовеки, да преследуем аки ренегат и предатель до самой своей кончины...
- А ежели черный предастся белым чарам? – я макнул деревянной палочкой в пиалу с почти черным по цвету медом и осторожно слизнул с нее маленькую капельку. Черный высокогорный мед со Звериных островов, имеет такое тонизирующее действие, что, даже немного переборщив с его употреблением, можно пару дней не заснуть, при этом разглядывая причудливые галлюцинации, в подавляющем преимуществе эротического характера. Зато, в маленьких дозах, помимо великолепного вкуса, он отлично бодрил без всяких побочных эффектов, за это и ценился на вес золота, кстати, весьма редкого и очень дорогого в этом мире.
- Черный?.. – с улыбкой переспросил владеющий и констатировал. – Гор, друг мой, ты потрясающе невежественен.
- Сия истина непреложна... – я тоже улыбнулся и подлил Асхаду в пиалу кипятка. Надо сказать, что за два дня плавания я очень сошелся со старым чародеем. Асхад оказался великолепным собеседником, имел спокойный ироничный характер – словом, довольно приятный старикан. Тем более, он не предпринимал никаких попыток выведать мою историю, удовлетворившись общим пояснениями. И вообще, я отлично проводил с ним время, отдыхая от постоянных стычек со своими репациэнтками. Чертовы хафлингессы...
- Черных нет! – Асхад наставительно ткнул пальцем в потолок. – Считается, что извели их еще пять сотен лет назад, во время Донатовой Резни*.


Донатова Резня – так называют священный поход против владеющих, практикующих черные чары, провозглашенный первым ахипрелатом Белого Синода, Донатом Первым Страстотерпцем. Поход длился около двух лет, за время которых было уничтожено около десяти тысяч чародеев. Им же был составлен труд под названием «Торжество Веры», считающийся основным руководством по выявлению черных чародеев.


- То что так считается, скорей всего не значит, что их на самом деле нет. Тогда какие ереси так яро выводят белоризцы Белого Синода*? – я задал действительно волнующий меня вопрос.
Понемногу ситуация с чародейством в этом мире начинала проясняться, но все равно оставалось очень много черных пятен, которые я и собирался в ближайшее время для себя разъяснить. Как назло, в книгах, оказалось очень мало написано о черном чародействе, и Асхад, на данный момент, был для меня единственным источником информации. Скажем так... безопасным источником информации, ибо на материке, только за вопросы о подобном, недолго мудрствуя, сажали на кол, вытесанный из ядовитого роголистника, самого по себе способного прожечь плоть до костей. А еще могли спалить на медленном огне. Или заживо сварить. Затейники, однако.
- Эти самые ереси... – серьезно пояснил Асхад. – Дабы неповадно было. Черное чародейство плоть от плоти этого мира и выкорчевать его практически невозможно, однако держать под контролем вполне по силам... – старый чародей запнулся и быстро поправился. – Так считает Белый Синод*.


Белый Синод – организация ревностных адептов официальной религии Упорядоченного, веры в Старших Сестер.


- Что такое черное чародейство?
- Это очень широкое понятие... – Асхад что-то шепнул себе под нос и на его с ладони, с легким хлопком возникла небольшая, но толстая книга в кожаном переплете, окованном бронзовыми уголками. – Держи, это «Теургия» Муруда из Кхама. Полистай на досуге, возможно, составишь свое мнение о черном чародействе.
- А Яги? Они «черные»?
- Они никакие... – пояснил чародей. – Яги не считаются чародейками. Они... – Асхад на мгновение задумался. – Они всегда считались необходимым злом, так сказать, неким катализатором сил в Упорядоченном. Однако, насколько мне известно, нынешний архипрелат Белого Синода, Оттоний Пятый, в своей последней энциклике*, предал их анафеме* и причислил к нечисти. Однако, пока за них не берутся серьезно, скорее всего, просчитывая последствия и изобретая методы борьбы. А пока, ворожек хватают, если только Яги нарушают неписаные правила, что случается очень и очень редко. Да и вообще, ведуниц осталось очень мало.
- Если Ягушки являются катализатором, не значит ли это, что если уничтожить их, нарушится баланс?
- Так и есть... – быстро согласился чародей. – Остается только надеяться, что до этого не дойдет.
- Ладно. А теперь скажи мне, как определяют, что «белый» творил черную волшбу?
- Оная видна на чародее как мазок сажи на белой простыне. Достаточно посмотреть на его ментальное отражение и все сразу видно. Чародеи его умеют видеть, многие белоризцы тоже.
- И что? Никак нельзя скрыть?
- Почему нельзя? – хитро прищурился Асхад. – Можно конечно, но трудно. Не всякому такое по плечу. Но хватит разговоров Гор. Скоро мы подойдем к Поясу Верности и мне надо подготовиться. Иди, подыши свежим воздухом.
- А какова твоя роль? – я сделал последний глоток и встал.
- Посмотришь... – категорично отрезал Асхад. – Иди уже займись своими девами. Приготовьте доспех, оружие, и если есть, амулеты от морока. Никогда не знаешь с чем здесь столкнешься.
- Последний вопрос... – я снял с шеи медальон оставленный мне Малой и показал Асхаду. – Для чего он?
- Надо же, – удивился старый чародей и бережно прикоснулся к амулету. – Очень сильная вещица. И очень древняя. Теперь понятно, почему я не могу тебя прочитать.
- Прочитать?
- Горан... – с улыбкой покачал головой чародей. – Я с тобой откровенен. Да, я пытался прочитать тебя. Ну сам посуди, как не глянуть в человека обладающего впечатляющей истинной силой, но абсолютно невежественного в чародействе. Так поступил бы любой. Ответь лучше, откуда он у тебя?
- Яга подарила... – признался я.
- Яга? – переспросил Асхад. – Тогда понятно. Это один из немногих оставшихся артефактов друманов, по крайней мере, так считается. Ты же в курсе, кто такие друманы?
- Да, народ населявший Острова до переселения туда ославов. Так для чего он?
- Сразу и не скажешь... – чародей на мгновение задумался и еще раз прикоснулся к амулету. – Во всяком случае, от морока он тебе поможет. Большее со временем сам поймешь. Но ничего плохого я не чувствую. Вы должны принять друг друга, почувствовать. Все, иди...
Идти так идти. Из прежних разговоров с чародеем, я уже знаю, что Пояс является аномальной зоной, в которой постоянно случаются прорывы между Пределами. Что все это значит, я пока толком не представляю, но, судя по всему, места действительно гиблые. Как бы в подтверждение моих слов, на корабле начался организованный переполох. К фальшбортам пристраивали высокие сетки из толстой металлической проволоки, у стационарных арбалетов расчеты раскладывали припас, на кормовой и носовой надстройках группировались стрелки. Все уже вздели брони и до зубов вооружились. На корабле царила мрачная решительность... Стоп, а эти куда собралась? С сегрианками-то понятно, но с кем собрались воевать, Франка и Пета? Хафлингесса-дочь, обрядилась в сложную, инкрустированную серебром ламеллярную броню*, шлем-прилбицу с султанчиком и вооружилась своими палашами. А хафлингесса-мачеха, полностью проигнорировав доспех, тем ни менее, помимо своего посоха обзавелась длинным узким мечом, очень похожим на эспаду*. Да, именно эспада, практически полностью совпадает с образом испанского меча из моих воспоминаний. Ага... нет, все-таки бронькой не пренебрегла, из-под плаща проблескивает кольчужка, сложного, очень необычного плетения. Нет, красвицы, так не пойдет...
Я совсем уже собрался гаркнуть на хафлингесс, но меня остановила одна из сагрианок.
- Не гони их... – шепнула Зита. – Я чувствую плохое. Пусть лучше будут на виду.
- Хорошо... – я ей кивнул и отправился переодеваться. Ох, как-то не улыбается мне посреди океана в броне разгуливать, но ничего не поделаешь.
С со своим доспехом, я за время плавания уже раззнакомился, даже пробовал спать в нем, чтобы обвыкнуть, так что экипировка много времени не заняла. Подтянул ремни на шлеме, щит закинул за спину, меч на пояс, клевец туда же, но сзади, рогатину в руки. Ну, вот и все.
- Морена тебя побери, до чего же неудобно... – я покрутился, несколько раз присел и со вздохом направился на палубу. Ничего, со временем окончательно обвыкнусь в этом железе. Дело наживное и нужное.
На палубе продолжалась организованная суматоха. Команда строилась вдоль бортов, вооружившись тяжелыми... ну... такие топоры, с остриями на длинных древках... а ну да, такое оружие в моем мире называлось алебардой. Алебардисты стояли во вторых рядах, первый же ряд занимали копейщики с длинными толстыми копьями и большими квадратными щитами. Лучники, как я уже говорил, построились на кормовой и носовой надстройке. Несколько человек, очевидно боцманы или как их тут называют – довбники, по названию дубинки олицетворяющей их чин, сновали по палубе, зычно подгоняя команду. Пацанята вообще исчезли из виду, наверное, их загнали вниз, чтобы не путались под ногами. И это правильно.


алебарда – род колюще-рубящего холодного оружия, широкий длинный топор с лезвием в виде полумесяца, насаженный на длинное древко, имеющее наконечник в виде копья.


Из надстройки на носу выскочили два матроса, неся за ручки небольшой, но очевидно, очень тяжелый сундучок...
- Милостивые метрессы, – к нам подошел сам капитан корабля и почтительно обратился к сагрианкам и хафлингессам. – Уверяю, я и моя команда, обеспечат вам надежную защиту, поэтому нет нужды...
- Мы останемся здесь, – словно не замечая капитана, надменно прервала его Франка.
- Еще чего... – так же надменно фыркнула Пета. – Прятаться... еще чего не хватало...
- Милостивые метрессы, – тщательно скрывая недовольство, капитан попробовал апеллировать, обращаясь к своим соотечественницам. – Но...
- Иди, сын Гуруда, – Зита очень лаконично прекратила разговор.
- Мы тебе не помешаем, – неожиданно мягко добавила ее сестра. – Иди и займись своим делом. А нас предоставь Богам.
- Как прикажете... – капитан согнулся в поклоне, послал мне сочувственный взгляд и, припадая на левую ногу, отправился на мостик.
Мне показалось, что он остался очень недовольным, хотя ничем себя так и не выдал. В высшей степени странно, насколько я уже знаю, сегрианец отличается неумеренно свирепым нравом, заставляющим трепетать любого на галере, разве что кроме Асхада. Да и вообще, всем известно, что капитан – он на своем корабле, первый после... после Богов, а видишь как... Интересно, на чем зиждется такой явный авторитет воительниц Обители Равноденствия? Кроме, конечно, несомненно, выдающихся боевых качеств. Вот как-то я не сомневаюсь в этих самых качествах. Асхад очень мало говорил на эту тему, ссылаясь на очень малую толику информации просачивающейся за стены оного храма. Я немного поразмыслил, как всегда, не найдя ответов, решил больше не ломать голову и опять принялся рассматривать происходящее на палубе.
Пара матросов, притащившая сундучок, как раз вынули из него нечто, очень похоже на большой фонарь и ловко карабкаясь, стали поднимать его на верхушку средней мачты. Очень интересно, а зачем фонарь? Вроде как светло, а до сумерек еще не менее семи-восьми часов?
Ответа и на этот вопрос, мне пока не было суждено получить, поэтому пришлось перевести внимание на небольшой каменистый островок, почти неожиданно возникший по курсу. Такой, совсем маленький, но приметный высокой каменной башней, очень похожей на маяк. Впрочем, он, скорее всего им и был, так как совсем неподалеку от острова сплошной полосой клубился туман, застилая весь горизонт. Весьма странный туман, особенно, если учитывать, что вокруг ничего подобно не наблюдалось.
А еще, я неожиданно отметил, что исчезла вся пернатая живность во множестве видов сопровождавшая галеру эти два дня...
И ветерок стих, превратив океанскую воду в свинцовое стекло...
И стало заметно холодней...
И темней...
И вообще...
Пояс? Ну да, сомнений нет – это Пояс Верности, природная преграда на пути к Звериным Островам, о котором практически ничего не знаю. И не расспросишь никого – глупо, сразу вычислят фальшивого ослава, судя по кольцам на косе, как минимум два раза пересекавшего этот хренов пояс, будь он неладен. Где этот Асхад, рога изверя ему в зад? Пока есть время, может, узнаю чего интересного и нужного.
Хотя мысли пришли в некое беспокойное оживление, никакого страха я не испытывал. Скорее неудовлетворенное любопытство в отношении грядущей неизвестности. А... ну да... что такое страх, я вообще уже забыл. И это плохо. Очень плохо. Надо бы его в себе воспитать, что ли... Иначе можно набрать на свою голову кучу неприятностей, как уже случилось на разбитом корабле. Так... что там мои девки?
Пета с Франкой, стоя возле двери в надстройку, оживленно переговаривались c сегрианками. Речь шла о набегах, пленниках, хабаре и наемных ватагах. И вообще, о прелестях вольной жизни наемника.
Да... очень, знаете ли, женская тема, но хафлингессы внимали сегрианкам с удовольствием, время от времени даже похохатывая над грубыми шутками воительниц. С Петой все понятно, деву переполняет юношеская романтика, но Франка? Удивляет она меня... если не сказать больше.
Тем временем галера уже дошла до островка, где к ней пришвартовался боевой ославский струг. Капитаны о чем-то переговорили, после чего на лоцманском судне, а струг выполнял именно эту функцию, зажгли мощные фонари на мачтах, и оно двинулось прямо в туман. Галера как привязанная шла на веслах за ним, на расстоянии всего пары десятков метров.
На палубе появился Асхад. Чародей не озаботился никакой броней и оружием, однако в руках у него появился длинный корявый посох, увенчанный небольшим грубо обработанным черным камнем.
С его появлением на палубе все притихли и даже замерли, как будто ожидая какой-нибудь зловещей волшбы. И она последовала... Но, как по мне, не особо и зловещая. Чародей монотонно пробормотал заклинание на совершенно неизвестном мне языке, потом обыденно ткнул посохом в верхушку мачты, куда уже прикрепили устройство напоминающее фонарь. Раздался гулкий звон, после чего весь корабль залил мертвенно зеленый цвет, исходящий из непонятной конструкции, а Асхад так и остался стоять на носу, внимательно всматриваясь вперед. Вот и все чародейство...
Еще мгновение и галера вошла в туман.
Я на всякий случай передвинулся поближе к своим клиенткам, не забывая посматривать по сторонам. Туман уже не казался таким плотным, и что удивительно, сияние намертво преграждало ему путь на корабль. Серо-сизые клочки опадали грязными каплями, едва касаясь зеленого купола охватившего галеру.
- Левый борт, табань!.. – вдруг проревел капитан, напряженно всматриваясь в мерцающие впереди по курсу лоцманские фонари.
- табань... табань... – эхом откликнулись голоса из-под палубы – команду продублировали надсмотрщики за гребцами-рабами.
- Лево руля!!! – в буквальном смысле взвыли на мостике, добавив несколько непонятных ругательств.
Легкие шлепки весел об воду, треск и скрип такелажа и описав легкий пируэт, галера идеально повторила маневр струга. И почти сразу по правому борту в тумане возник угловатый силуэт, через несколько мгновений превратившийся в скалу, украшенную уродливым париком из осклизлых водорослей. Наш корабль огибал ее на расстоянии протянутого весла, но все же уходил, благополучно избегая хищные грани способные с легкостью распороть борт любому судну.
- У-ум-м-м... - в тумане вдруг пронесся придушенный вопль, подобный вздоху какого-то гигантского напуганного существа.
- Стрелки, прелую селедку вам в сраку!!! Товсь!.. – немедленно рявкнул старшина палубных стрелков, приземистый толстяк, окольчуженный с головы до ног.
- О-ум-м-м-у... – неизвестное существо, тоскливо взвыло уже совсем рядом. Мне даже показалось, что в клубах тумана промелькнула чья-то гигантская тень. Руки сами по себе сжали древко рогатины. Хотя... судя по голосу, рогатина здесь не поможет. Но все равно. с оружием в руках как-то спокойней.
- Спаси и сохрани пречистые Создательницы... – испуганно зачастил, ближайший ко мне молоденький копейщик. – Отврати...
- Заткни хайло... – парнишку сразу наградили увесистой затрещиной, прозвучавшей в тишине как удар литавр. Как ни странно, эта затрещина мигом сняла гнетущее напряжение, царившее на галере. Проскочил оживленный ропот, даже раздалось несколько смешков, впрочем, мигом пресеченные суровыми довбниками.
Непонятные завывания вскоре прекратились, галера продолжила вертеться как уж, следуя за лоцманским стругом, все чаще стали попадаться свободные от тумана участки воды и я позволил себе немного расслабиться. Тем более, чародей не проявлял никакого беспокойства. Активных действий тоже не предпринимал, просто стоял, упираясь на посох и все...

ГЛАВА 15
Океан. Борт корабля «Сила Халлафьора». 23 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Полночь.

... Княжество Жмудское вельми полно людишками, промыслами и торговыми путями, пронизавшими оное, аки сосуды плоть человеческую, имеет стольным градом Владеж, також именуемый Великоградом, наиславнейшим и наиудивительнейшим градом Упорядоченного. С юга княжество простерло свои рубежи до Румии, востоком граничит со славным Перепольем и краем с Алвскими Пущами, ну а западом подпирает Скалистый Хребет, вотчину народа хафлингов. Воистину жемчужиной княжества Жмудского есмь порт Добренец, порой рекомый Доброградом. Сей град стоит в устье Свиглы, рассекающей Серединные Земли, от Океана, до самого Скалистого Хребта, счастливо минуя язву сего Мира, Дромадарские Топи...
«Мироустройство» преподобного Карпа
Каргопольского.

- Хей-я-я!!! – ликующий рев матросов пронесся над фосфоресцирующими водами и устремился в черное небо, усыпанное бриллиантовой россыпью мерцающих звезд.
- Раздери корму наперекосяк... – облегченно ругнулся старшина стрелков, откинул кольчужный капюшон, утер мокрое лицо и пожаловался мне. – Второй десяток раз прохожу, и все как впервой...
- Так отож... – пришлось с ним согласиться, дабы особенно не выделяться. Все вокруг выглядели, как будто только что пересекли Темные Пределы – это как минимум.
А как по мне, ничего особого не случилось; ну повыло какое-то существо, несколько раз с жутким стоном пролетели непонятные призрачные тени, да обломали пару весел об неожиданно возникшую притопленную скалу. Тем более, ни с кем воевать не пришлось. Хотя... да, признаю, довольно мерзкое место. Неприятное. Но вроде как ничего подобного дальше не предвидится, а назад на Острова, я пока не собираюсь. Так что...
- Держи, славен, как там тя... – старшина ткнул мне в руки увесистую кожаную флягу. – Хряпнем, значитца, за прохождение. Меня кличут Свен. Свен Кривой Елдак...
- Гор... Гор Лешак... – я сковырнул пробку и только собрался основательно приложиться, как...
- Сажень! Мать вашу, полсажени!!! Таба-а-ань!!!– вдруг заорали с носа галеры.
- Табанить обоими бортами, мокряки гребаные... – отчаянно заревел капитан, но его голос уже совпадал со зловещим скрежетом. Галера дернулась, народ на палубе повалился друг на друга, судно накренилось, мгновение продержалось в таком положении, но потом вдруг скользнуло в сторону, выпрямилось, и застыло покачиваясь на воде.
Удар был такой силы, что я едва удержался на ногах, в последний момент, поймав рукой какой-то трос.
- Задница Лилит, сиськи Морены, да чтобы... – у моих ног кто-то нещадно ругался, пытаясь встать, но раз, за разом, оскальзывался на мокрых досках.
Особенно не раздумывая, я поймал богохульника за шиворот и вздернул его на ноги.
- Да как ты смеешь!!! – на меня смотрело искаженное яростью личико Франки. – Немедленно отпусти, хам!!! Да я!.. Тебя!!!
- Свободна... – я разжал руку и отвернулся.
- Ой, мамуля, а он таки пристал к тебе, – язвительно пропела Петунья, бережно подхватывая мачеху. – Ты смотри, какой охальник! Надо бы его все же прирезать. Али колдануть, в кого-нить...
- Попробуй... – не обращая на хафлингесс особого внимания, я лихорадочно попытался понять, тонем мы или нет. – Вроде нет... или?..
- Кормило сорвало!!!
- Умеренно травит правая скула!!!
- Крепеж по правому боту расшился... – немедленно посыпались доклады.
Как ни странно, особой паники на галере не произошло. Деловитая организованная суета, не более того. Нет... вот как-то не нравится мне путешествовать морем. Лучше уж пешочком. Или на лошадке. Хотя, я даже не представляю, сидел ли когда-нибудь Горан в седле.
- Подлючий хам! – напоследок дружно обругав меня, хафлингессы гордо удалились к себе в каюту. Сегрианки последовали за ними, предварительно коротко переговорив с капитаном. Ну а я... а я направился к Асхаду. Вот он точно знает, собираемся мы тонуть, или нет.
Старый чародей с задумчивым видом стоял у правого борта. Капитан почтительно застыл рядом с ним.
- Нет... – наконец коротко выразился Асхад. – Это не мель и не скала. Да ты и сам уже знаешь.
- Да... ни один лот, так дна и не достал. Ну что тогда, задница берегини?.. – изумленно воскликнул сегрианец.
- Не она, это точно... – очень серьезно ответил чародей. – Никакой волшбы, я тоже не чувствую. Могу только предположить, что мы наткнулись на какую-то крупное океанское существо. Эти тупые твари имеют очень слабый ментальный фон, так что проследить за ними необычайно трудно. Пока придется принять это объяснение.
- Достопочтенный... – сегрианец прижал руку к груди. – Мы проследуем к Еловому Острову, там и станем на ремонт. Молю тебя, приложи все усилия...
- Я постараюсь, – небрежно кивнул Асхад и, больше не обращая на капитана внимания, обратился ко мне. – Горан, друг мой, тебе не кажется, что самое время хорошенько отужинать?
Как выяснилось, несмотря на суматоху кок, исправно делал свою работу, так что очень скоро на столике в каюте чародея очутилось весьма немаленькое деревянное корытце, доверху наполненное жареной рыбой, несколько пиал с соусами и куча свежего хлеба.
- Так что это было на самом деле? – я выбрал шмат порумяней и стал раздумывать, в какой соус его макнуть.
- Ты проницателен, Горан... – устало откинувшись на подушку, мертвенно-бледный чародей, даже не думал прикасаться к еде. – Скажу прямо, я не знаю...
- Это как?
- Не знаю и все... – владеющий достал из шкатулки небольшой флакончик из черного стекла и, высыпав на тыльную столону ладони немного красного порошка, втянул его носом. Фыркнул и немного растерянно сказал. – Уф... я действительно ничего не понимаю. Столько силы я не тратил уже давно. Один только Хафф знает, что мне стоило провести галеру.
- А что не так? – я попробовал вспомнить что-то особенно необычное, произошедшее за время перехода, но так и не вспомнил.
- Горан, мальчик мой... – Асхад еще раз приложился к порошку и нервно улыбнулся. – Лоцманский струг исчез, едва ли не в начале Пояса. Бесследно исчез...
- Как? Я же видел... стой... ну да, они пропадали. А как же?.. Как же мы прошли? Получается, это ты вел корабль, создав впереди иллюзию сигнальных огней? – Мне в первый раз за все пребывания в обличье Горана, стало весьма не по себе. Не страшно, а реально не по себе. Противостоять физическим созданиям, пускай даже нечисти, это одно дело, но чему-то вовсе даже неосязаемому – совсем другое.
- Гор, я почти сто лет хожу по Океану, и ты думаешь, что не смог бы справиться с Поясом без помощи паршивого лоцмана? – насмешливо произнес Асхад, но тут же нахмурился и добавил: – Правда, я совсем не уверен, что смогу это сделать еще раз. И у меня создалось такое впечатление, что на нас ополчились даже... Словом, так не должно быть. И вот это происшествие, я тоже склонен соотнести к общей необычности...
- Значит, кто-то... или что-то, очень не хочет, чтобы галера дошла до Добренца?
- Не думаю. Судя... г-м... по привлеченным силам, если бы они хотели, даже десяток, таких как я, нас бы не спасли... – чародей, покачав головой, наконец, принялся за еду. – А теперь расскажи мне про твоих хозяек. Как и для чего тебя наняли? И кто?
Моя история много времени не заняла, но, к сожалению ситуации и не прояснила. Тем более, явно обладая чародейскими силами, Франка даже не подумала их использовать во время перехода. Асхад готов был прозакладывать свой посох против пучка сена, что так и было. Так что никакой связи не просматривалось.
- Напрашивается единственный вопрос, во что я еще вляпался?
- Это риторический вопрос, – улыбнулся Асхад. – Думаю, ты это скоро выяснишь. А пока иди отдохни. На месте ремонта мы будем с рассветом, а там... там видно будет...
- Достопочтенный... – у самой двери я обернулся и задал вопрос, последнее время довольно сильно беспокоящий меня: – Скажи, а почему ты так откровенен со мной? И добр?
Чародей мгновение помедлил, как бы раздумывая и наконец, делая большие паузы между словами, ответил:
- Г-м... действительно почему? Скажем так... ты мне симпатичен... в общении... как собеседник... И вообще, должен же я... г-м... пожалуй, этого хватит. Теперь иди. И можешь спокойно отдыхать, до Елового ничего не должно случиться...
Асхад оказался прав, до утра ничего не случилось, а с рассветом на горизонте показался довольно большой остров, густо покрытый лесом. И очень удобной бухтой, зажатой между высокими скалами.
Выйдя на палубу, я сразу же услышал возмущенный голосок Франки. Сварливая хафлингесса шипя как змея, выговаривала капитану.
- Что это значит капитан Гуруд? Как долго мы собираемся стоять? Надо ли напоминать тебе о договоре...
- Милостивая метресса... – обреченно бухтел капитан. – Сутки, мне нужно всего лишь сутки. Иначе, клянусь Кракеном, потонем на полпути. Без кормила нам никак. Опять же, крепеж...
- Что?!! – взвизгнула хафлингесса. – Это возмутительно. Мы не успеем...
- Успеем...
Я вполне резонно подумал, что лучшим выходом для капитана будет приказать связать Франку и до конца перехода держать в трюме. Лично я, так бы и сделал.
- Подслушиваешь? – послышался насмешливый голосок Петуньи. Девчонка стояла, прислонившись к надстройке и судя по всему, откровенно скучала.
- Да.
- Ну и как, интересно?
- Не очень.
- Вот и мне... – согласилась девушка и зевнула, прикрыв ладошкой ротик.
- Твоя мачеха всегда... г-м... такая...
- Почти, – весело усмехнулась Петунья. – Но она хорошая. Правда, хорошая.
Мимо нас, гремя сапогами и бормоча ругательства, протопал капитан и скрылся в трюме. За ним с очень довольным лицом появилась Франка в сопровождении хафлингесс. Они тоже весело улыбались.

- Подслушиваешь? – послышался голосок Петуньи. Девчонка стояла, прислонившись к надстройке и судя по всему, откровенно скучала.
- Да.
- Ну и как, интересно?
- Не очень. – Я поразился тому, что едва ли ни в первый раз за время нашего путешествия, в голосе девчонки не звучала насмешка и язвительность. Странно. Перебесилась уже? Или...
- Вот и мне... – согласилась девушка и зевнула, прикрыв ладошкой ротик.
- Твоя мачеха всегда... г-м... такая...
- Почти, – весело усмехнулась Петунья. – Но она хорошая. Правда, хорошая.
- Ага, хорошая. Когда спит... – невольно прокомментировал я.
Пета неожиданно расхохоталась:
- Уф, рассмешил... а ты словен не такой уж чурбак. Папенька, между прочим, ее очень любит.
Я хотел поинтересоваться ответными чувствами Франки к папеньке, или вообще, хотя бы к кому-нибудь, но не успел. Мимо нас, гремя сапогами и бормоча ругательства, протопал капитан и скрылся в трюме. За ним с очень довольным лицом проследовала Франка в сопровождении сегрианок. Они тоже весело улыбались. Не могу только понять, чему? Спелись?
Франка приметила, что падчерица мирно беседует со мной и очень холодно окрикнула ее:
- Петунья Додон, следуй за мной, дева. Немедленно!
- Иду, маменька... – послушно пропела девчонка и, подмигнув мне, быстро умчалась за своей мачехой.
- Иду, маменька... – я невольно передразнил ее и, улыбаясь, направился к борту. Нет, все же очаровательная девчонка, даже не смотря на все ее вредности. А Франка – змея подколодная. Хотя тоже не лишена симпатичности.
Тем временем галера уже входила на веслах в бухту. Я приметил на берегу какие-то деревянные конструкции и поинтересовался у Свена, того самого, который Кривой Елдак.
- Живет кто на острове?
- Та, не... – покачал головой Свен. – Ремонтируются тутой после Пояса, тудыть его в шкаторину. Вот стапеля с воротом и сладили. Добренецкая Купецкая Гильдия раз в год сюда посылает мастеров в порядок все привести, значитца, для общего пользования, за что ей члены евойные долю малую платют. Видишь и для нас в пригоде стало. Сейчас быренько лебедушку нашу на берег выдернем, да починим... Обожди... – старшина вдруг подозрительно посмотрел на меня и поинтересовался. – А ты что славен, сего не знаешь?
К счастью объясняться мне не пришлось, Кривой Елдак приметил какую-то крамолу среди своих матросиков и, завывая как кикимора, умчался приводить оных к порядку. Вот и ладненько. Что там еще на острове высмотреть можно?
Пологие песчаные пляжи, усыпанные грудами водорослей и плавником, густой, чуть ли не строевой еловый лес, судя по всему послуживший названием острова. В его глубине виднеются высокие скалистые холмы, на вершинах покрытые шапками снега, тучи разнообразной пернатой живности. И здесь почему-то гораздо теплей, чем на Островах. Даже зелень среди камней проглядывает. Симпатичный островок.
- Как спалось, мой друг? – ко мне подошел Асхад.
- Хорошо.
- Я долго думал над твоим последним вопросом Горан... – чародей выглядел очень уставшим и говорил немного мрачным тоном. – И теперь хочу рассказать одну... скажем так, притчу...
- С удовольствием вниму Вашей мудрости Асхад ад Аддин... – я слегка поклонился ему. Показалось, что это разговор очень важен для старого чародея.
- Гор... – Асхад ответил на поклон. – Ты очень похож... но слушай, слушай внимательно... Очень давно, еще до побоища при Дромадаре, у одного мальчика сироты, адепты Агж Хора, достославной академии чародейства Харамшита, нашли способности к силе. Они его забрали к себе, и родители этого мальчика беспрестанно славили Старших, так как получили целых пять курушей, серебро, которое помогло им выжить. Не буду рассказывать, как происходило обучение, но, в результате его, имя этого мальчика высекли на Черной Стелле Славы Агж Хора, где фиксируют самых имена самых выдающихся выпускников этой академии. Мальчик забыл свое прошлое, он жил только настоящим...

- Я долго думал над твоим последним вопросом Горан... – чародей выглядел очень уставшим и говорил немного мрачным тоном. – И теперь хочу рассказать одну... скажем так, сказку...
- С удовольствием вниму Вашей мудрости Асхад ад Аддин... – я слегка поклонился ему. Показалось, что это разговор очень важен для старого чародея.
- Гор... – Асхад ответил на поклон. – Ты очень похож... но слушай, слушай внимательно... Очень давно, еще до побоища при Дромадаре, адепты Агж Хора, достославной академии чародейства Харамшита, нашли способности к силе у одного маленького мальчика. Они его забрали к себе, и родители этого мальчика беспрестанно славили Старших, так как получили целых пять курушей, серебро, которое помогло выжить их остальным детям. Не буду рассказывать, как происходило обучение, но, в результате, имя этого мальчика высекли на Черной Стелле Славы Агж Хора, где фиксируют самых имена самых выдающихся выпускников сией академии. Мальчик забыл своих родителей, свою Родину и ему вообще не было никакого дела до прошлого и будущего, он жил только настоящим. Шло время – силы молодого чародея росли и перед ним стали отрываться тайны мироздания – неподвластные и даже опасные для простого смертного. И одновременно с этим для него начали стираться понятия добра и зла, любви и ненависти. Я думаю, он постепенно переставал быть человеком...
Старый чародей прервался, было видно, что слова даются ему с трудом.
- Со временем... – Асхад говорил очень тихо, – со временем, он возглавил общество молодых честолюбивых чародеев – ставящих под сомнение постулаты основателей Капитула*, да что там, они ставили под сомнение все основополагающие законы этого Мира. Общество стало практиковать некоторые опыты, даже выходящие за границы Черного и Белого чародейства. Запрещенные опыты, но дающие власть над жуткими непонятными силами. Одновременно отдавая себя в услужение эти силам.

Капитул – в Упорядоченном чародейство жестко регламентируется эдиктами высшего органа чародеев, так называемого – Капитула, основанного Мархузием Саем и Элиодорой Славной. Капитулу подчиняются все официальные чародейские организации и профильные учебные заведения, принадлежащие этим организациям. Во главе Капитула стоит избираемый каждые десять лет Глава Капитула. На самом деле в истории существовало всего три Главы, ибо могущественные чародеи, при соблюдении некоторых условий могут продлевать себе жизнь практически на неопределенное время.

И тут случилось неимоверное. Чародей случайно встретил девушку, простую пастушку из Излита. Как очень скоро выяснилось, сила любви оказалась гораздо сильней всех чародейских практик. Девушка ответила чувствам, но дело осложнилось тем, что к этому времени чародея и его последователей объявили вне закона и они стали гонимы аки звери лесные. И еще... адепты не поняли своего наставника, так как его поступок кардинально противоречил его же учению. Они посчитали, что их предали, пошли своим путем и погибли все до единого. Шло время, нашему чародею приходилось скрываться со своей семьей, семьей, ибо у них родился ребенок – сильный и здоровый мальчик. Но розыск никто не собирался останавливать и вот, пришло время, когда чародея и его семью окружили в маленькой разрушенной башне, в горах Шамат.
Случилась битва, чародей защищался до последнего, даже обратился за помощью к своим неназываемым повелителям, хотя поклялся своей жене никогда больше этого не делать. И получил ответ... Надо ли тебе Горан говорить, какой он получил ответ?
- Отречься от любви и получить спасение? – я ответил автоматически, так как примерно уже понимал концовку сказки. Если это конечно сказка...
- Да... – Асхад опустил голову. – Ему пообещали простить ослушание и помочь, но только в обмен на жизнь дорогих для него людей.
- Я думаю, он сделал правильный выбор?
- Он не успел сделать выбор... – горько прошептал Асхад. – Его любимая не захотела быть предметом торга и, опасаясь, что ее муж пойдет на поводу, убила себя и сына. Ты, конечно же, захочешь спросить, какое отношение имеют твои вчерашний вопрос к этой притче?
- Нет, ты мне на него уже ответил. Скажи мне лишь одно, чародей выжил?
- Да... – спокойно ответил Асхад. – Но умер для себя и остальных. А вообще, неважно. Гор, мальчик мой, ты не хочешь сходить на охоту? На этом острове водится много черных архаров. Я приготовлю очень вкусный кепаб. Ты никогда не кушал такой кепаб, я тебя уверяю.
- Я хочу, я хочу на охоту! – радостно воскликнула Петунья, случайно услышав последние слова чародея.
- Какая охота, дева моя? – сварливо отозвалась Франка тоскливо смотревшая на берег. – Тебе скоро придется забыть об этом примитивном занятии. – Не отпущу, даже не проси.
- Я пойду с тобой... – вкрадчиво предложила Гудрун и многозначительно посмотрела на меня. – А Сибилла останется с госпожами Франкой и Петуньей.
- Почему ты? – возмутилась Сибилла.
- Потому что я старшая! – категорично отрезала Гудрун. – Впрочем, я буду не против, если ты тоже сходишь с ним, но после меня.
- Нет, мамочка, ты должна меня отпустить! – возмущенно воскликнула Пета.
- Не проси...
Я почти не слушал споры женщин...

- Я пойду с ним... – вкрадчиво предложила Гудрун и многозначительно посмотрела на меня. – А Сибилла останется с хозяйками.
- Почему ты? – немедленно возмутилась ее сестра.
- Потому что я старшая! – категорично отрезала Гудрун. – Но, я буду не против, если ты тоже сходишь с Лешаком, но после меня.
- Нет, мамочка, ты должна меня отпустить! – возмущенно воскликнула Пета.
- И не проси...
Я почти не слушал споры женщин – думал над словами Асхада. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять – чародей рассказывал о себе. Но почему-то не закончил рассказ. Больно вспоминать? И еще, сколько же ему на самом деле лет? Как-то все странно складывается.
Пока хафлингессы и сегрианки спорили, а я ломал голову над словами Асхада, галера уже вошла в бухту. Спустили шлюпку, на которой отвезли на берег два мертвых якоря, укрепили их, а потом стали перевозить остальной экипаж. Часть команды, полтора десятка копейщиков, заняла посты между пляжем и лесом, а остальные принялись подготавливать галеру к путешествию на берег – готовили стапеля и вороты, крепили все на борту, переправляли скованных гребцов на берег. Так... а мы, то есть пассажиры?
Все решилось просто, Асхад предложил Франке отпустить падчерицу со мной на охоту, пообещав угостить на берегу хафлингессу-мачеху редкими сладостями и чаем. И, конечно же, развлечь изысканной беседой. Красноречие старого чародея сделало свое дело, хафлингесса подобрела и разрешила, наказав мне не сводить глаз с девчонки.
Таким образом, к великому огорчению Гудрун и Сибиллы, они остались при мачехе. И к моему великому на то огорчению. Прогулка с воительницами могла быть очень даже увлекательной и познавательной, ибо чресла мои под воздействием воздержания, уже начинают нешуточно буйствовать. Особенно по утрам. Малена? А что Малена? Она отпустила меня и выбросила из своего сердца. Я это точно знаю.
- Ну да ладно, схожу, проветрюсь... – озвучил я вслух свои мысли.
- Броньку вздень... – посоветовал Свен, проходя мимо. – Тут, помимо архаров, всяка разна гадость может встретиться. И деву свою заставь обрядиться.
- Знаю... – с досадой буркнул я ему. И здорово огорчился, в броне по горам лазить еще-то удовольствие.
Но доспех все-таки накинул, а шлем со щитом оставил в каюте, уж совсем лишние они. А еще через час мы с Петой уже топали по лесу, направляясь к ближайшему холму.


ГЛАВА 16
Остров Еловый. 24 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Утро.

...К вопросу о природе возникновения Дромадарских топей, изуродовавших плоть Упорядоченного, обращались многие достославные исследователи, однакож единения суждений не обрели и как мнится мне, вельми долго не обретут, упорствуя в своем невежестве и гордыне. Не желая уподобляться оным, изложу лишь неподвергаемые сомнению причины и краткую историю сего катаклизма.
Итак, хашиитская орда, смяв войска султанов Харамшита и Нупии, преступила рубежи Серединных Земель, изъедая наши вотчины, аки саранча алкающая грозя поглотить весь Север. Великия опасности прекратили раздоры и объединенные княжеские дружины Жмудии, Назовья, Влахии и Переполья, тяжелые когорты Румии, вольные ватаги Звериных и Сегрианских Островов, а також алвские стрелки с латниками хафлингов, при полной поддержке Капитула, выступили единым воинством и стали в Дромадаре, жмудской волости, ибо сей рубеж был вельми удобен для битвы...
«К вопросу сечи при Дромадаре»
Преподобный Феофан Костопольский.


Здоровенный, мохнатый как медведь архар, прянул ушами, вскинул изящную голову, увенчанную огромными витыми рогами, и в то же мгновение тихонечко тренькнул самострел. Короткая и толстая стрела зеленой молнией пронзила воздух и с гулким стуком впилась в лопатку зверя. Архар тоненько взвизгнул, прыгнул, неловко взбрыкнул в воздухе и рухнул, с треском ломая низкий кустарник.
- Хей-я!!! Ты видел?!!– ликующе завопила Петунья, забросила самострел за спину, и ловко прыгая по камням, помчалась к зверю.
К тому времени как я добрался до нее, Пета уже прыгала вокруг козла как дикарка, оглашая лес радостными воплями.
- Ну и?
- Что? – недоуменно переспросила хафлингесса, уперлась ногой и выдрала болт из туши. – Стрелу надо было вытащить?
- Зверя кто обихаживать будет?
- А как? Научишь? – всерьез озадачилась девушка и, смутившись, добавила: – Я это... мне еще ни разу не случалось. Ну... не ходила я на охоту на Островах. Ну-у... не пускают пришлых за пределы поселений. Да ты и сам это знаешь.
Мне самому еще в этом мире не случалось охотиться, но, похоже, часто случалось в моей прежней жизни, так что руки сами все сделали. Я прорезал в суставах задних ног отверстия, вздернул тяжеленного козла на сук, а потом перерезал ему глотку.
- Надо немного подождать, кровь стечет, мясо вкусней будет. Надо бы еще ливер вынуть, но да ладно, тут недалеко, дотащишь.
- Я?
- Ну а кто? Твой первый трофей, тебе и тащить. Обычай такой.
- Ну... если обычай... – Пета послушно согласилась и присела на камушек, не сводя глаз с архара.
- Не сиди на холодном, – я примерился и срубил пястью пару пушистых еловых веток. – Подстели, а то застудишь себе все причиндалы. А они тебе еще пригодятся.
- Не застужу... – строптиво фыркнула девушка, но все же послушалась.
- Дай самострел глянуть.
- На две сотни шагов любой бахтерец шьет, – гордо заметила Петунья и похвалилась. – Дядька Сидор сам для меня ладил, а его самострелы, знаешь...
- Нет, не знаю... – прервал я девочку и взял оружие в руки.
Реечный? Да... вроде такая система называется реечной. Взводится не воротом, а рычагом, но здесь еще какой-то очень хитрый механизм, соединяющий в себе несколько передач. Ты смотри, как компактно сладили. И мощностью, скорее всего воротному не уступает. Ну да, дуги металлические, да еще двойные. С пяти десятков шагов болт едва ли не насквозь пробил козла – на виду осталось только винтовое оперение. Болты пользует короткие, в три с половиной ладони, но едва ли не в палец толщиной. Наконечник листообразный – широкий, такой рубит внутренности как мечом, но по броне не работает. Для нее, в туле* у Петы, есть граненые, бронебойные.

тул (саадак, колчан) – емкость для переноски стрел или болтов, представляет собой кожаный, реже металлический или деревянный чехол, с ремнями для крепления на поясе или за плечами.

Отличный самострел. Но как по мне, сильно изукрашен. Тут и инкрустации по ложу и гравировка. Сразу видно, работа хафлингов, они все свои изделия так пышно украшают. Или специально для девушки дядька постарался. Себе что ли такой прикупить? Хотя нет, пока нет. Гор оружия в своих руках сроду не держал, а пользоваться арбалетом, то есть самострелом, так их здесь называют, учиться и учиться. Так что обожду пока.
- Хорошее оружие. Держи. Замуж хочешь?
- Что? – немного растерянно переспросила Петунья – как будто ее уличили в чем-то постыдном, и поспешила оправдаться: – Очень хочу, конечно, хочу, почему нет. И вообще, это не твое дело.
- Значит, не хочешь.
- Да как ты смеешь?!! – девушка вскочила и зло топнула ногой.
- А что ты сделаешь? – девчонка уже успела мне порядочно надоесть своими капризами, и я решил немного подразнить ее.
- Я... я...
Неожиданно в стороне бухты что-то сильно громыхнуло. И почти сразу еще раз, дополнив грохот сильной вспышкой окрасившей небо над лесом багровым заревом.
- Я... да я тебя...
- Заткнись! – я вскочил и взобрался на валун, стараясь хоть что-нибудь рассмотреть. Сердце немедленно сжало предчувствие чего-то нехорошего. Сразу вспомнился Асхад, так спешно выпроводивший нас на охоту. И как назло, мы успели забрести так далеко вглубь острова, что возвращаться к кораблю придется не меньше пары часов. Сука! Опять грохнуло. Да так, что и здесь земля дрогнула... Что же происходит? Не видно ничего, лес и горка застилает. Но спешить нам туда явно не стоит...
- Да что там? – девушка нетерпеливо подпрыгивала на месте. – Ну, говори уже!!!
- Не знаю... – я спрыгнул с валуна и подхватил рогатину. – Нам надо возвращаться.
- А козел?! – обиженно воскликнула Петунья.
- Забудь... – я ее развернул и немного подтолкнул в направлении корабля. – Хотя особенно спешить не стоит...
- Как не спешить? – опешила девушка. – Но там же...
- Вот так. Повзрослей девочка. Если что-то серьезное, мы ничем помочь не сможем, только сгинем попусту. Напрасно, понимаешь! На радость врагам! К тому же, есть у меня смутные подозрения, что это за вами пришли. Ничего не хочешь мне рассказать? Шевели ходулями и рассказывай.
- Я, правда, ехала на свадьбу... – недоуменно ответила девушка и зачастила. – Честное, пречестное слово. И мамуля тоже... Она хотела как можно быстрее... ну-у... в круг придворных дам войти. Говорила, что не создана, на купеческом подворье прозябать, пускай даже и богатом. Ну-у... чуть ли не бредила пирами всякими, приемами, интригами... Я даже не понимаю, что в этом может быть привлекательного. Вот в наемной ватаге, другое дело... там раздолье, опять же битвы, грабежи...
- Понятно. Видишь ту горку. На нее ориентируемся...

- Заткнись! – я вскочил и взобрался на валун, стараясь хоть что-нибудь рассмотреть.
Сердце немедленно сжало предчувствие чего-то нехорошего. Сразу вспомнился Асхад, так спешно выпроводивший нас на охоту. Получается, он что-то подозревал? И как назло, мы успели забрести так далеко вглубь острова, что возвращаться к кораблю придется не меньше пары часов. Сука! Опять грохнуло. Да так, что и здесь земля дрогнула... Что же происходит? Не видно ничего, лес и горка застилает.
- Да что там? – девушка нетерпеливо подпрыгивала на месте. – Ну, говори уже!!!
- Не знаю... – я спрыгнул с валуна и подхватил рогатину. – Нам надо возвращаться.
- А козел?! – обиженно воскликнула Петунья.
- Забудь... – я ее развернул и немного подтолкнул в направлении корабля. – Шевели ходулями и рассказывай. Есть у меня подозрение, что все это связано с вами. С тобой и твоей мачехой.
- С нами? – опешила девушка. – Но...
- Пиратов здесь просто не может быть. Значит...
- Я, правда, ехала на свадьбу... – недоуменно произнесла девушка и зачастила. – Честное, пречестное слово. И мамуля тоже... Она хотела как можно быстрее... ну-у... в круг придворных дам войти. Говорила, что не создана, на купеческом подворье прозябать, пускай даже и богатом. Ну-у... чуть ли не бредила пирами всякими, приемами, интригами... Фу, какой бред, даже не понимаю, что в этом может быть привлекательного. Вот в наемной ватаге, другое дело... там раздолье, опять же битвы, грабежи. Вот я...
- Понятно. Теперь замолчи. Видишь ту горку. На нее ориентируемся.
Около часа мы бежали молча, в стороне корабля еще пару раз что-то бабахнуло, но потом стихло. Зарево тоже пропало. Я почти убедил себя, что все закончилось хорошо и сейчас корабельщики уже обирают трупы незадачливых грабителей. Или кем они там были. Были, ключевое слово. Никому не пожелаю такого противника как Асхад. Так... отсюда должно быть видно. Нет, надо на следующий холм двигаться. Стоп... а это что?
- Там кто-то есть... – Петунья ткнула рукой вниз, тоже что-то заметив. – Птицы...
Над сплошной кроной деревьев вились стайки пернатой живности, явно кем-то спугнутой. И кем это спрашивается? Или чем?
- Может за нами послали? – предположила Пета. – Точно за нами. Слышь, уже не бахает.
- Вниз. И держись за мной. За мной сказал, дрянная девка...
- Сам ты... – девушка, мстительно прищурившись, выдала несколько изощренных ругательств. На уровне лексикона портовых проституток. Ну, или около того. Я вот как-то с проститутками, особенно портовыми еще здесь не знакомился. И откуда она таких словечек нахваталась?
- Рот зашью. Спускаемся. Твою же... – я неожиданно рассмотрел мелькающую среди деревьев фигурку... фигурку в малиновом платье Франки. Хафлингесса бежала, не разбирая дороги, напрямик продираясь сквозь кустарник, спотыкалась...
- Мамуля!!! – вдруг взвизгнула Петунья, выдернула из ножен свои палаши и понеслась вниз, перескакивая с камня на камень.
- Куда, мать твою... – матеря клятую девчонку последними словами, я побежал за ней.
Ну, коза, догоню, уши оборву и не посмотрю что невеста. И вообще, кол бы в зад загнать Мирону за такой контракт. Чуяло же сердце.
Не догнал.
Уже слыша впереди пронзительные визг девчонки, и лязг стали, проломился сквозь кусты...

Время, как будто остановившись, запечатлело происходящее на небольшой поляне одним безмолвным кадром.
Франка своей растрепанной гривой волос похожая на фурию, прижавшись спиной к валуну, протягивает вперед руку, в которой из маленького флакончика выплескиваются сверкающие брызги, на лету перерождаясь в пепельно-черное клубящееся облачко.
Пета распластавшись в прыжке, вбивает палаш в гротескно уродливую морду непонятного, укутанного в грязные шкуры, приземистого, похожего на карлика существа с узловатой, дубиной в руках.
С десяток таких же уродов, застыли, обступив хафлингесс полукругом, раззявив пасти с подпиленными зубами в безмолвном вопле.
И тут время запустилось опять...
Рванул уши хриплый вой.
Палаш Петы с хрустом пробил уродливую морду, выплеснув в воздух нереально алую кровавую разлапистую струю.
Запущенное Франкой клубящееся облачко накрыло сразу несколько карликов, стремительно превращая их плоть в гнилые куски мяса пластами опадающего с костяков.
А я, топча еловую поросль, вылетел на поляну и налету хлестанул ближайшего карла острием рогатины, распоров его от плеча до паха. Не собираясь останавливаться на достигнутом, на обратном махе рубанул следующего, но не достал и взрыв сапогами землю притормозил, заняв позицию между нападающими и хафлингессами.
Четверо оставшихся карликов глухо ворча, попятились, но уже через мгновение ринулись вперед, размахивая дубинами, утыканными острыми сколами какого-то блестящего камня.
- Сила Додонов!!! Кикимору вам в невесты... – сверкая палашами и крутясь как юла, Петунья неожиданно выскочила вперед.
- Вот же дура... – с чувством выругался я и метнул рогатину, пробив сразу обе ноги самому широкому уроду уже широко размахнувшемуся своей дубиной, выдрал меч из ножен и напал на остальных, пытаясь оттереть Пету в сторону.
Меч с треском вбил подставленную дубину в голову, удар оказался такой силы, что карлик, обмякнув, улетел в кусты. Я шагнул за ним, почти не глядя, хлестнул мечом, развернулся, но сразу понял, что нападать уже не на кого. Все? Девка справно сработала. Раненый, надо допросить раненого...
- Да что же ты делаешь клятая девчонка?!!
Последние мои слова совпали с булькающим хрипом карлика, Петунья очень медленно вонзала ему в грудь сразу оба своих палаша.
- Да как он смел напасть на мамочку?!! – возмущенно выкрикнула она и с яростью пнула грязную кучку меха. – Да я...
Я обвел глазами место побоища, не обнаружил кроме нас никого живого. Сыпля ругательствами, Франка судорожно приводила свои волосы в порядок, ее падчерица вовсю глумилась над трупами карлов, как раз заканчивая отделять башку очередному. Звуков погони тоже не было слышно.
- Хватит, угомонись и присмотри за окрестностями. Только далеко не заходи... – я одернул девушку и направился к Франке. – Говори, что случилось? Коротко и ясно. Откуда здесь взялись эти... – я толкнул к ней щерящуюся желтыми кривыми зубами голову карлика.
- А я откуда знаю!!! – плаксиво выкрикнула хафлингесса, выдирая из волос очередной репей.
- Спокойней. Уже все закончилось.
- Да ни хрена оно не закончилось! – зло бросила Франка и натянула на голову капюшон. – Чтоб тебя, я сумку свою потеряла. А там...
В надежде, что она, наконец, соизволит рассказать полную версию событий и, борясь с желанием влепить подзатыльник, я спросил:
- Где сегрианки?
- Нет их... – буркнула мачеха и, припадая на ногу, встала. – Да помоги же чурбан бесчувственный.
Но у видев мое лицо, торопливо начала рассказывать...
- Вы ушли на охоту, галеру почти уже вытащили на берег, и тут, совершенно неожиданно...

- Да что же ты делаешь клятая девчонка?!!
Последние мои слова совпали с булькающим хрипом карлика, Петунья очень медленно вонзала ему в грудь сразу оба своих палаша.
- Да как он смел напасть на мамочку?!! – возмущенно выкрикнула она и с яростью пнула грязную кучку меха. – Да я...
Я обвел глазами место побоища, и не обнаружил кроме нас никого живого. Сыпля ругательствами, Франка судорожно приводила свои волосы в порядок, ее падчерица вовсю глумилась над трупами карлов, как раз заканчивая отделять башку очередному. Звуков погони тоже не было слышно.
- Хватит, угомонись и присмотри за окрестностями. Только далеко не заходи... – я одернул девушку и направился к Франке. – Говори, что случилось? Коротко и ясно. Откуда здесь взялись эти... – я толкнул к ней щерящуюся желтыми кривыми зубами голову.
- А я откуда знаю!!! – плаксиво выкрикнула хафлингесса, выдирая из волос очередной репей. Вдруг вскочила и горячо зашептала, ухватив меня за руку: – Скажи, ну скажи мне – это же не люди, скажи... пожалуйста!!! Это же не могут быть люди...
Я повернул носком сапога голову карла лицом вверх. Так... лицо широкое, плоское как тарелка, кожа темно землистого цвета с зеленоватым оттенком. Нос приплюснутый, похожий на свиной пятак. Глаза странно не симметричные, рот похожий на пасть, от уха до уха, зубы кривые, длинные, даже кажется в два ряда, пухлые обвисшие губы. Морда вся в шрамах, причем явно нанесенных в виде украшения. Ага, с личиком все ясно. Дальше... Телом низкие, широкие, с ярко выраженным горбом, опять же какие-то скособоченные. Руки длинные, очень мощные, оружие и одежда совсем примитивные. Воняют мерзко... Ну и как там по этому поводу преподобный Эдельберт высказывался?
- Ну, скажи!.. – Франка явно не владея собой, уже почти кричала.
- Мамуля, он к тебе случаем не пристает? – немедленно отозвалась откуда-то из кустов Петунья. – Если что, ты только скажи.
К счастью мачеха ее слова проигнорировала, продолжая умоляюще на меня смотреть. Да что это с ней?
- Нет, не люди... – наконец высказался я. – Зверолюди, подвида – карлы. А если еще точнее – то не знаю. Может острожопцы, может кривули, горбачи, махнатики или еще кто. Но точно не люди.
- Хвала Старшим!!! – горячо воскликнула Франка и вдруг сильно чего-то застыдилась, даже покраснела. И сразу же всхлипнула, отчаянно стараясь скрыть слезы.
- Спокойней. Уже все закончилось.
- Да ни хрена оно не закончилось! – зло бросила Франка и натянула на голову капюшон. – Чтоб тебя, я сумку свою потеряла. А там...
В надежде, что она, наконец, соизволит рассказать полную версию событий и, борясь с желанием влепить подзатыльник, я спросил:
- Где Сибилла и Гудрун?
- Нет их... – буркнула мачеха и отвернулась. – Уже нет...
При этих словах отчетливо ойкнула Петунья, явно подсушивающая наш разговор.
- Или ты мне все сейчас расскажешь... – я начал потихоньку закипать. – Или...
Очевидно, Франка это почувствовала и начала нехотя рассказывать...
- Вы ушли на охоту, галеру почти уже вытащили на берег, и тут, совершенно неожиданно, на скалах по обе стороны бухты, появилось несколько людей. Владеющие, в темных плащах и глухих капюшонах. Около десятка, по пять на каждой скале. Очень сильные чародеи... и... черные они!!! Черные чары творили. Как есть – черные! Первым делом уничтожили нашу галеру. Практически в щепки разнесли, каким-то очень сложным заклинанием. И одновременно из леса ринулись целые толпы вот этих... – Хафлингесса со злостью пнула голову сапожком.
- Так черных уже как лет двести нет. Если не больше... – честно говоря, я списал слова хафлингессы на панику. Какие черные? Да и Асхад говорил, что их давно извели. А тут сразу несколько, да еще не таясь. Хотя, откуда я могу точно знать, находясь в этом мире меньше месяца. Я вообще ничего не знаю.
- Как видишь – есть... – упрямо отрезала Франка и продолжила рассказывать: – Первый удар пришелся по галере, вторым они нейтрализовали сопротивление... – Франка зло скривилась и с досадой стукнула кулачком по земле. – Спалили копейщиков и моряков, схватившихся с карлами, сожгли буквально в пепел, прикончив вместе с ними едва ли не половину своих слуг...
- Говори!
- Сегрианки вытащили меня из шатра, приказали бежать, а сами стали прикрывать. На них навалились карлы, несколько десятков, может больше, а потом еще кто-то из чародеев угостил заклятием. Так что, сам понимаешь... Я убежала, затем они меня настигли... там... внизу... но я как-то умудрилась отбиться, сама даже не знаю как... потом опять бежала...
- Асхад?
- Я подобного никогда не видела... – изумленно покачала головой Франка. – Старик медленно шел к владеющим, а все их заклятья отскакивали от него как горох от медного блюда. А потом... потом, одна скала обвалилась в воду, вторая группа чародеев как-то умудрились прикрыться, и ответили ему... А он им... Дальше я ничего не видела, но там началось что-то очень страшное, потом жуткий взрыв и все стихло.
- Тебя хотели убить или просто поймать?
- Не знаю... – растерянно ответила хафлингесса. – Ты думаешь? Не может быть...
- Все может. Ты же чародейка?
Франка замялась, явно не желая отвечать, но неожиданно наябедничала ее падчерица:
- Чародейская лекарка она. По женским делам и повитуха еще... самая наилучшая была на Островах. Все ваши набольшие, жен рожать свозили к ней.
- Да... – нехотя призналась хафлингесса. – Силой владею, но... но... не могу воевать. То есть могу, но... в общем, ты понял...
- Тем лучше. Пета, иди сюда... – для себя я уже все решил и твердо знал, что от своего плана не откажусь. Никогда, не откажусь, просто не смогу. Обязан я Асхаду жизнью. Спас меня старый чародей. И я теперь просто должен прояснить для себя его судьбу. Прежний я, даже не задумываясь, послал бы все и всех куда подальше. Вот только, сейчас, я уже не прежний. Совсем. И не хочу повторять свои ошибки...
- Да? – личико Петуньи показалось из-за ствола ели. – Чего надо?
- Пещерку помнишь? Мы ее еще проходили, когда на горку понимались. Молодец. Бери мать, и отправляйтесь туда. Сидим там тихо, ждем меня. Если до завтра не вернусь... словом, выживите как-нибудь. Зверя полно, дров тоже, оружие есть – не пропадете. А по весне, сюда придут мастера верфь ладить, да заберут вас. Я все сказал.
- Ты заключил договор с моим мужем, Горан! – возмущенно начала Франка. – Так что обязан!!! А если нарушишь... Да как ты смеешь...
Но я, не оглядываясь, уже шагал по направлению к бухте.

ГЛАВА 17
Остров Еловый. 24 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Два часа пополудни.

- Тварь!!! – я выдрал рогатину и еще раз ударил, пригвоздив ее к песку. – Это тебе за Асхада, а это... – лезвие с легким хлюпом вошло в грудь, – за Сибиллу, за Гудрун, за Свена...
Грудь чародейки уже превратилась в кровавое месиво, а она все никак не хотела умирать. Глаза жили, со страшной ненавистью пожирая меня взглядом, а губы едва слышно что-то шептали.
- Т-ты... у-уже... м-мерт...
- Когда же ты сдохнешь?.. – я в отчаянии вырвал у нее из груди рогатину и одним ударом отсек Эльзе башку.
Голова отлетела в сторону, пару раз перевернулась и опять уставилась на меня пустыми мертвыми глазами. Бледные обескровленные губы отчетливо произнесли:
- Ты уже мертвец. Они придут...
- Да чтоб тебя!!! – я размахнулся и ударом ноги по высокой дуге отправил голову чародейки в море. – Вот так-то…
Немного постоял, еще не веря, что все закончилось, а потом побрел искать Гудрун. Нашел ее истерзанное тело в лесу под грудой дохлых карликов – сегрианка каким-то чудом избежала взрыва и умерла как истинная воительница, забрав с собой не меньше двух десятков врагов.
Затем долго рубил деревья и собирал плавник для большого погребального костра. Положил на него тела сегрианок и как-то очень легко, даже не напрягаясь, зажег, послав сгусток огня.
Пока погребальный костер горел, сидел рядом в каком-то трансе, между сном и явью. Привели меня в чувство первые лучи рассвета и...
- Живой!..
- Тише Петунья Додон!.. – гневно прошипела Пете мачеха. – А если...
- А ты говорила мамочка...
- Ничего я не говорила...
- Я пойду...
- А ну стой...
Голоса доносились из леса. На открытое пространство хафлингессы выходить не спешили.
- Выходите, – приходя в себя, с силой провел по лицу ладонями и встал. – Идите сюда...
Петунья со всех ног прыснула ко мне, за ней опасливо оглядываясь, из кустов появилась Франка.
- Живой!!! – девчонка с налету повисла на мне. – А мы уже думали...
- Веди себя прилично, дева! – моментально возмутилась хафлингесса мачеха и дернула к себе за рукав. – Как не стыдно...
- Но, мамуля...
- Тихо, ничего со мной не сделается, – прикрикнул я на них. – Пета, поищи здесь какой-нибудь щит, прах собрать, а ты... – я обернулся к мачехе, – идем со мной.
Подвел ее к трупу Эльзы.
- Кто это? Или... что это...
- А я откуда знаю? – строптиво фыркнула хафлингесса.
- Так узнай.
- Ну-у... ладно... – Франка присела возле останков чародейки и первым делом вспорола кинжалом завязки на груди ее плаща. Не чинясь, сунула руку за пазуху и извлекла небольшой медальон на тоненькой цепочке. Посмотрела на него, озадаченно хмыкнула и скомандовала:
- А теперь отвернись славен. Или иди каким-нить делом займись. Негоже тебе пялиться.
- Я щит нашла! – к нам подбежала Петунья, таща большую обгорелую павезу*, и с подозрением поинтересовалась: – А что это вы тут...

павеза – большой щит прямоугольной формы, нижняя часть могла иметь овальную форму. Павеза часто снабжалась упором, иногда на нижнем крае делались шипы, которые втыкались в землю.

- Идем, – я развернул ее по направлению к прогоревшему костру. – Поможешь.
Прах воительниц и Асхада собрали на щит и развеяли над водой. Я совершенно не в курсе, о погребальных обрядах жителей Сегрианских Островов и тем более Харамшита, но, кажется, так будет правильно.
- Вот и все... – я хотел сказать еще что-то, более приличествующее случаю, но не смог и выдавил из себя только короткие слова благодарности.
- Кто он для тебя был? Чародей... – осторожно поинтересовалась Петунья. К моему удивлению, в глазах девчонки стояли слезы.
- Кто? – я невольно задумался. Действительно кто?
- Учитель? – девушка невольно подсказала мне ответ. – Ты с ним проводил много времени.
- Да, был учителем. И... и просто близким человеком.
- Я понимаю тебя.
- А я себя не очень. Но идем...
- Итак... – Франка прервалась, ополоснув руки в прибое. – Ей около семнадцати лет, грудные железы не развиты, активно совокуплялась, в том числе и неприродным способом, по крайней мере, с десяти лет и последний раз вчера с утра. Строение таза узкое, еще не рожала и вообще, я подвергаю сомнению такую возможность, так как детородные органы у нее почти атрофированы...
- Ты о чем? – я, честно говоря, немного опешил.
- А что ты хотел услышать от женского лекаря, по совместительству – повитухи? – резонно поинтересовалась Франка.
- Понятно... – я развернулся и собрался уходить. Нет, в самом деле, а что я ожидал от нее услышать? Точные сведения и местонахождение организации черных чародеев? Или их намерения?
- Стой... – раздался за спиной голос хафлингессы. – Я... словом, я немного развлекалась. А теперь серьезно.
- Ну, и?
- Ты в курсе, кто помог победить кочевников при Дромадаре? – Франка протянула мне медальон. – Посмотри. Это знак чародейской Лиги Чертога Ночи. Именно они совершили чародейство, уничтожив хашиитов, но и походя, почти все наше войско, устроив на месте волости обширные болота, полные всякой нечисти.
- Да... – я взял в руки медальон в виде очень грубого, почти стилизованного изображения черепа. – Она еще что-то там говорила о Третьем Круге и о каком-то иерофанте.
- Так и есть, – кивнула хафлингесса. – Очень строгая иерархическая структура, из подразделений в виде Кругов. Есть еще второй и первый. Соответственно адепты и магистры. И еще Совет Иерофантов. Но тут одна очень большая несостыковка. Лига давно была объявлена вне закона и уничтожена. О Донатовой Резне слышал? Как и все остальные черные чародейские Лиги. Полностью, под корень, вплоть до родственников в третьем колене и младенцев. Их нет, и не может быть.
- Как видишь, есть. Теперь скажи, для чего вы им понадобились.
- Да откуда я могу знать! – вскипела Франка. – Неужто ты думаешь, я бы не сказала? И вообще, совсем не уверена, что они охотятся за нами.
- Я уверен.
- Тогда... тогда... нам надо как можно быстрей отсюда выбираться. Но как?
- Да, как? – поддакнула мачехе, Пета.
- Никак, – отрезал я. – Ждем весны. Уходим, надо присмотреть себе убежище.
- И думать забудь!!! – взвилась хафлингесса. – Свадьба на носу!!! Она должна в любом случае состояться! Слышишь, в любом. Благочестивая Ийуля, помоги мне!!! О Боги!!! Я так и знала, что все сорвется, говорила же этому идиоту...
- Ну, мамулечка, не расстраивайся. Весна скоро наступит... – стала утешать мачеху Петунья. В отличие от Франки, особо огорченной она не выглядела. – Будем охотиться, рыбу ловить. Я тебя научу, знаешь как интересно...
- А как они сюда попали? – мне в голову пришла неожиданная мысль. – Мы сверху видели все побережье, и никаких кораблей.
- Да откуда я знаю? – всплеснула руками Франка. – Может портал открыли или их заранее высадили. Боги, если свадьба не состоится, я так и останусь женой менялы! Этот остолоп, твой отец, Петунья Додон, ни о чем кроме гадской торговли думать не хочет. О горе мне...
- Портал говоришь? – я внимательно посмотрел на мачеху.
- Нет, нет и нет!!! – испуганно взвизгнула хафлингесса. – Я не могу... не умею... только теоретически... И вообще, надо знать точные координаты, хотя бы карту какую-нибудь иметь. А без координат, знаешь... можно... И вообще, это очень опасно... Да не дергай меня Петунья Додон, я не хочу и не буду...
Я уже ее не слушал и смотрел на остов кормы, застрявший в скалах в полусотне метров от берега. Ну что же, если повезет, моя каюта уцелела. А если каюта уцелела, цела и моя карта. А если карта... Словом, надо как можно быстрее отсюда исчезать. С черными чародейскими Лигами, даже уничтоженными две сотни лет назад, я как-то больше не хочу встречаться. Второй раз уже может и не повезти.
- Да вы хоть понимаете... – продолжила возмущаться хафлингесса. – Нас может занести, одни только Боги знают куда.
- Это надо сделать как можно быстрее.
- Почему? – синхронно поинтересовались мачеха и падчерица.
- Нас никто в покое не оставит. Гости могут появиться уже сейчас. Говори, что тебе для портала надо.
- И не... – Франка осеклась. – Ну-у... подробная карта в первую очередь. И мой сундучок, без него ничего не получится. Хотя и с ним, я никаких гарантий дать не могу. Ты даже не представляешь...
Хафлингесса опять стала заводить себя, и пришлось ее довольно невежливо прервать:
- В лес. Иди в лес и сиди там. Карту и все остальное, я попробую тебе достать. Пета, за мной.
- Там еще шкатулка с драгоценностями могла уцелеть, – внезапно вспомнила Франка. – И сундук с платьями, и...
- В лес.

ГЛАВА 18
Остров Еловый. 25 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Полдень.

... и грянула сеча жуткая, кровавая. Неисчислимые орды мерзких язычников подобно полноводной реке хлынули на наши позиции, обратив свой удар в самую середину. Нещадно побиваемым зажигательными снарядами, копиями и стрелами и також заклятиями отборных чародеев Капитула, хашиитам удалось потеснить дружины, но сие отступление воевода Лепель предусмотрел, и дружины левого и правого крыла охватили воинство язычников в клещи, а засадные полки ударили с тыла, в изобилии поражая мерзких язычников. Великое ликование охватило наше воинство, ибо победа в сей день была уже предопределена.
Однакож случилось страшное, мертвые хашииты стали вставать, обращаясь в нежить...
«К вопросу сечи при Дромадаре»
Преподобный Феофан Костопольский.

- Готово? Нет? – Пета нетерпеливо заерзала на камне. – А? Страсть как кушать хочется... ну хоть кусочечек...
- Веди себя прилично, Петунья Додон... – немедленно сварливо отозвалась Франка.
Хафлингесса чертила на большом плоском камне какую-то очень сложную пентаграмму, сверяясь с картой и толстенной книгой, при этом измеряя углы на чертеже замысловатым бронзовым инструментом, весьма смахивающим на пыточную машину. И еще она жутко дулась на меня. И на свою падчерицу. Но на нее конечно гораздо меньше.
Дело в том, что совершенно чудесным образом наши каюты не пострадали. Я благополучно забрал свой шлем, щит, сумку с припасами и книги. И баул с чародейским инструментарием Франки. И даже ее заветную шкатулку с драгоценностями. А вот сундучище с нарядами тащить на берег напрочь отказался. Петунья выразила со мной полную солидарность, отобрав для мамули только необходимое, но случайно об этом проговорилась мачехе. Вот и результат. Да и ладно, мне от этого ни холодно, ни жарко. Побурчит, перестанет. Главное чтобы портал сотворила, ибо... словом, нехорошее мне чуется. Так, что там наш архар?
Жирок, янтарными капельками скатываясь с кусков мяса, с треском и шипением вспыхивал на углях, превращаясь в искристые комочки огня, а одуряющий запах призывал бросить все и немедленно, с животным урчанием впиться зубами в порумяненные ломти. Пора? Пора.
- Держи, – я снял один прут и вручил его Петунье, а второй отнес Франке. – Прервись и поешь, а то отправишь нас с голодухи в Харамшит или еще куда подальше.
- Спасибо... – хафлингесса с благодарностью улыбнулась, но потом, явно устыдившись своего непростительно лояльного ко мне поведения, сердито фыркнула, выхватила мясо и отвернулась.
- А можно сразу в Скалистые Горы? Без пересадок.
- Нет, – категорично отрезала хафлингесса, аккуратно откусила кусочек мяса и, прожевав, добавила. – Там повсеместно стоят негаторы препятствующие телепортации. Дабы исключить несанкционированное проникновение. И далеко, моей силы не хватит. И вообще...
- А куда хватит?
- Куда хватит, туда и хватит... – Франка посчитала разговор оконченным и демонстративно принялась за еду.
Я постоял еще немного около нее, рассматривая пентаграмму, так ничего не понял и вернулся к костру отдавать должное архару. В чем меня всецело поддержали хафлингессы, так что скоро от козла остались одни рожки да ножки. В буквальном смысле слова. А после фляги с вином, я почувствовал себя уже совершенно умиротворенным. Оставалось только привести себя в порядок, ибо... Словом, грязный я как кикимора. На галере, сами понимаете, условий никаких, да еще за сегодня вымазался в пепле, крови и еще хрен знает в чем. Так что, теплый источник рядышком с пещерой, ставшей нам пристанищем, придется очень даже кстати. Броню и одежду долой... бельишко и мыло в сумке...
- Ты что это удумал?!! – возмущенно завопила Франка, вскочила и направила на меня отрытую ладошку, в которой начал зарождаться светящийся багровым комочек.
Петунья ничего не сказала, просто зачарованно смотрела округлившимися глазами и все.
- Мыться удумал... – я сбросил подштанники и, прихватив на всякий случай оружие, сделал шаг к большой природной ванне, полной исходящей серным парком воды. – Вам, кстати, тоже не мешает.
- Варвар!!! – взвизгнула хафлингесса, спугнув стайку разноцветных пичуг. – Петунья Додон, отвернись!!!
- Ой, мамочка-а-а... – восхищенно протянула девушка, но потом опомнилась и последовала совету мачехи, правда, не забыв пробурчать при этом: – Я вообще-то, взрослая, даже замуж собираюсь. Так что...
- Дикие вы какие-то... – пожал я плечами. – Ну да ладно, ходите грязными.
- Вот-вот... – несмело подхватила Пета. – Я уже воняю как мертвяк. Да и ты, мамуля... того...
- Петунья!!! – поспешила привести к порядку падчерицу Франка. – Мало ли что на уме у этого варвара...
Но теперь в ее голосе прозвучало некое сомнение. Тщательно замаскированное. Или мне показалось?
Молча, залез в воду и едва сдержал стон наслаждения. Пахнущая серой огненно горячая вода, в буквальном смысле возвращала к жизни. Прикрыл глаза и постарался ни о чем не думать. Все равно пока от меня ничего не зависит. И этот портал еще... Но я готов влезть куда угодно, лишь бы подальше от этого острова. И от черных...
- Глаза закрой.
- Что? – я вынырнул из блаженной полудремы и узрел четыре ноги на краю ванны. Крепкие, стройные, а на одной из них еще изящная татуировка в виде цветной змейки обвившейся вокруг щиколотки.
- Глаза! – опять потребовала Франка. – Ну же, я замерзла...
- И я... – пискнула Пета.
- Уже...
- Нет, это невообразимое варварство... – проворчал голос Франки. – Но мы не собираемся ждать, пока ты загадишь все воду. И не вздумай подсматривать...
- Вода проточная.
- Горяча-ая... – восторженно воскликнула Петунья. – А я тебе говорила мамуля.
- Можно открывать?
- Нет... да... – с сомнением буркнула хафлингесса, опустившись в воду до самого подбородка. – И вообще... Мог бы благородно нам уступить.
- Еще чего. Что там с пентаграммой?
- Это не пентаграмма. Неуч. Я начертала сигил или сигиллу,*если тебе угодно. В нее входит несколько пентаграмм, – Франка презрительно скривилась. – А так да, закончила, завтра с утра можно отправляться.

Сигил или сигилла (от лат. sigillum) — символ или комбинация нескольких конкретных символов или геометрических фигур обладающий магической силой.

- На каком это языке? – я невольно попытался угадать очертания груди хафлингессы под бурлящей водой. И, кажется угадал. Сколько же ей лет? Судя по... но выглядит не хуже своей падчерицы.
- На древнерумийском... – нехотя ответила хафлингесса. – Пета, подложи мне под голову полотенце... Ох, как я устала... И не высовывайся из воды, дева.
- Почему завтра с утра?
- Телепортация происходит в пространстве, а не во времени. Ночь на носу, рисковать не стоит. Мало ли куда занесет. Я так и не смогла выдержать параметры радиантов, поверхность не ровная...

Я с трудом отвел глаза от задорно торчащего соска Петуньи и поинтересовался у Франки:
- Почему завтра с утра?
- Телепортация происходит в пространстве, а не во времени. – С превосходством, как неразумному ребенку, сообщила Франка. – Из ночи попадем в ночь, следовательно, рисковать не стоит. Мало ли куда занесет. Я так и не смогла выдержать суквекции радиантов, поверхность не ровная.
- Хорошо... – согласился я с хафлингессой, а сам неожиданно почувствовал, как задрожал амулет Малены. А это... это могло означать, только опасность. Вне всяких сомнений. – Быстро, одеваться, быстро!!! – подавая пример, я мигом вылетел из воды и подхватил рогатину, обшаривая глазами каменную осыпь на склоне горы.
- В чем дело? – не открывая глаз, вяло поинтересовалась Франка. – Ерунда, наверное, какая-то...
- Черные пожаловали, твори портал, можем не успеть... – я едва успел натянуть подштанники, как увидел растянувшиеся полукольцом множество корявых фигур карликов, выступивших из леса. И почти сразу же, как будто получив команду, карлы резко ускорились и побежали в нашем направлении, стремительно сокращая расстояние.
Франка, едва успев набросить платье, быстро подскочила к камню, раскинув руки, застыла перед ним, и речитативом завела какое-то заклинание. Между пентаграммой и ее ладонями стали проскакивать зеленые искорки.
- Мне надо время настроить портал... – напряженным голосом сообщила она. – Немного...
- Мама... – у меня за спиной тихонечко охнула Пета.
- Что? – застегнув многочисленные пряжки на доспехе, я оглянулся и не поверил своим глазам. Петунья быстро, почти бегом спускалась навстречу карликам. Пропуская ее, карлы расступились, и опять сомкнулись в строй, продолжая быстро карабкаться вверх. А девушка, не останавливаясь, бежала к...
Внизу появились три человека в темных плащах. Именно к ним направлялась Петунья. Два чародея сделали шаг ей на встречу, а третий, красиво взмахнув посохом, послал к нам дымную, пронизанную бардовыми икрами стрелу, на лету разделившуюся во множество маленьких черных вихрей.
В то же мгновение, перед хафлингессой с треском и шипением развернулось большое окно, подернутое серебристой вибрирующей пленкой.
- Я его долго не удержу, кто-то очень сильно мешает. Обхватите меня руками... – хафлингесса обернулась, вдруг увидела, что ее падчерицы нет, и истошно закричала: – Зачем? Пета вернись!!! Верни ее...
Даже не знаю, как у меня получилось. Всего лишь мысленно представил стену между нами и летящим заклятием, припомнив описание чародейского щита из книги. Совершенно не надеясь на успех. Но он... он все-таки получился... к счастью...
Черные вихри со страшным скрежетом врезались во внезапно возникшую перед ними блестящую завесу, опали на землю струйками серого праха, а призрачный щит, несколько раз вспыхнув серебром, с пронзительным, почти живым стоном исчез. Я покачнулся и едва не упал, в последний момент, уперев рогатину об землю. Голова невыносимо кружилась, внутренности выворачивало в дикой тошноте. Карлики казались уже совсем близко, а сил не хватало даже встать.
Решение пришло само по себе – практически теряя сознание, я обхватил отчаянно упиравшуюся хафлингессу, и прыгнул с ней в портал.
Ослепительная вспышка, сменившаяся полной темнотой, странное ощущение невесомости и пустоты внутри тела, опять вспышка и... мы с Франкой рухнули на какую-то кровать, с треском и грохотом, развалив ее.
- Что за? – я попытался выпутаться из кружевного одеяла, как получил по башке тяжелой шкатулкой. Шкатулкой с драгоценностями хафлингессы. А потом на меня еще свалилась сумка с книгами. Уже моя сумка.
- О Боги... да слезь ты с меня... – где-то в глубине вороха подушек и одеял прошептала Франка. – Задавишь...
Я откатился в сторону и, не веря своим глазам, потряс головой. А потом еще раз, слишком уж необычное зрелище предстало перед глазами.
Шикарно обставленная изящной мебелью комната, богатые гобелены и ковры, множество свечей в причудливых подсвечниках.
Красочные картины весьма фривольного сюжета на стенах, огромные зеркала, стол уставленный множеством блюд и целой батареей бутылок.
И непонятная, жуткая конструкция посередине комнаты, к которой пристегнут в позе кающейся монашки сухощавый, козлобородый старикашка. В кружевных, явно женских панталонах.
Позади него застыла парочка смертельно перепуганных, но миловидных девушек в ярком, кричащем макияже и коротеньких прозрачных пеньюарах. И главное, с плетками в руках. О нескольких хвостах. С шипами.
- Куда нас занесло? – страдальчески буркнула Франка, наконец, выпутавшись из простыней и одеял. Недоуменно покрутила головой, уставилась на старикашку и испуганно пискнула: – Мэтр Почечуй?
- К-х-г-м... – козлобородый кашлянул и возмущенно проскрипел: – Так, так, так... Франтя Бруль, надо понимать, ты опять неправильно рассчитала суквекции радиантов?


ГЛАВА 19
Серединные Земли. г. Добренец. Дом услады «Похотливый Вепрь». 25 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Ночь.

... каждый посеченный язычник обращался и алкая людской плоти устремлял свои мерзкие когти и клыки супротив воинства нашего. Досточтимые исследователи по прошествии лет не сошлись мнениями об источниках сего проклятия, ибо всем известно, что к моменту проявления оного языческие малефики и ересиархи сопровождавшие орду хашиитов все до единого пали раздавленные засадным полком. А богомерзкому Ыргу верховному шаману капища ложного идола Мырга, срубил голову лично Олг Свирепый, и оная голова доселе прибита в тронном зале Весиграда. Однакож прения исследователей ложны по форме, а також вельми еретичны, ибо в своей энциклике его высокосвятейшество архипрелат Белого Синода Донат Страстотерпец, совершенно ясно указывает, что причиной и источником обращения были мерзкие заклятия черных чародеев Лиги Покрова Ночи, входящих в объединенный отряд Капитула. И подтверждением сего является слабая восприимчивость нежити к заклятиям чародеев Белых Лиг, а також предложение черных, низвергнуть проклятие своими способами, ибо всем известно, что наложивший заклятие сам же его с легкостью снимет. Хочу напомнить, что в оной энциклике его высокосвятейшество полностью снимает вину с Великого князя Лепеля за данное им разрешение применить черные чары, ибо руководствовался оный Лепель благими намерениями и не мог ведать злого умысла черных...
«К вопросу сечи при Дромадаре»
Преподобный Феофан Костопольский.

Налил себе вина из первой попавшейся бутылки и махом осушил бокал. Вот это попали, так попали. Это же надо было умудриться телепортироваться прямо в... Как там девчонка сказала? Дом услады «Похотливый Вепрь»? А если точнее, в самый шикарный и дорогой бордель славного портового города Добренца, сиречь Доброграда.
А плевать, хоть на помойку, главное выжили. Но... но потеряли Пету. А вот это как раз...
- Не надо... – услышав плач, я развернулся и подошел к кровати.
На ней, свернувшись комочком, лежала Франка, тихонечко, совсем по щенячьи всхлипывая. Мне вдруг стало ее очень жалко. Так жалко, что даже помотал головой, удивляясь непонятному чувству. Надо же, прорвало.
- Перестань... – я прилег рядом с женщиной и осторожно прижал к себе. – Обещаю тебе, найду Пету. Все не так плохо, как кажется.
- Правда?.. – Франка доверчиво прижалась ко мне. – Правда, обещаешь?..
- Ага. Ну что такое, совсем глаза на мокром месте. Говорю же, убивать ее никто не собирается, а если так, найдем способ ее вернуть.
- Я слабая, всего боюсь... – женщина уткнулась носом куда-то мне под мышку.
- Расскажи мне. Вон как карл разделала.
- Из страха. А ты тоже. Такое заклятие в принципе не блокируется. Его только можно увести в сторону, да и то не каждый сможет.
- Сам не знаю. Само по себе получилось. А как ты умудрилась прихватить шкатулку и мою сумку?
- Тоже не знаю... – хихикнула Франка. – Жалко было терять, вот и подцепила заклятием подсознательно. А твой мешок за компанию прицепился.
- Понятно, ты вот лучше мне скажи, Франтя или Франка?
- Дурак... – возмущенно пискнула хафлингесса и легонечко стукнула меня кулачком. – Какая Франтя?
- А почему...
- Это долгая история... – Франка опять всхлипнула.
- Так нас никто не гонит. Говори, а то буду называть...
- Только попробуй. Ну... ладно, расскажу... Ты, наверное, знаешь, что у нас, подгорников, очень закрытое общество. И строго кастовое. Шансов подняться вверх по лестнице за всю жизнь может и не представиться. Так вот, моя семья из самых низов. Нет, не бедные, по меркам людей, даже богатые. Но влияния у нас там, совершенно никакого нет.
- А зачем? Зачем влияние? Живите и радуйтесь жизни.
- Ты не понимаешь... – вздохнула Франка. – Я всю жизнь хотела... хотела большего... Но неважно. Нас две сестры, мальчиков Боги родителям не дали. Единственный способ подняться для дев – выгодно выйти замуж. Но тут тоже не все так просто. За этим следят жрецы Древа Жизни, подбирая варианты по одним им ведомым свидетельствам. Дуле, старшей сестричке моей, не повезло, ушла к соседям, на тот же уровень. Да ей особо и не надо было, любовь у девицы случилась...
- У девицы подгорников, любовь? Так бывает?
- Редко... – неожиданно согласилась Франка. – Мужиков наших, скажу прямо, любить не за что. Одно у них на уме. Торговля, ремесло, деньги и борода. И все. Даже постель не нужна, разве только для продолжения рода. Вот бабы и стервенеют из поколения в поколение. А еще обычаи наши... гадские... Правда мужи подгорники, по обычаю для своих жен ничего не жалеют, прямо скажу, живется девкам как у Богов за пазухой, но все равно лютая тоска. Но опять неважно. Значитца, муж достойный мне изначально не светил, но оставался путь выучиться на чародейку и таким образом подняться. К счастью, Боги дали дар, так что воздействовала я на мамку, а она на батяню, открыл он мошну и определил доченьку в Великоградскую Академию при Лиге Белого Света, самое лучшее и дорогое чародейское заведение на Севере. Ты слушаешь?
- Ага... говори... – я неожиданно ощутил, что ее волосы очень тонко, едва заметно пахнут яблоками. Не удержался и украдкой ткнулся лицом в пушистые шелковистые локоны.
- Так вот... Все шло просто отлично, я стала лучшей на цикле. Правда, не без приключений... – Франка опять тихонечко хихикнула, поерзала, устраиваясь поудобней у меня на плече, и продолжила: – Доучилась до шестого цикла, оставалось всего четыре годочка... И тут гадские жрецы нашли мне партию в семье Додонов. Гадского вдовца Мирона... тьфу на него...
- Прям такой гадский?
- Да ничего такой. Как все, но не лучше. А Петку его я полюбила всем сердцем... и она меня... жа-а-алко ее...
- Не плачь говорю. А этот... козлик... я так понял, твой учитель был?
- Ага... мэтр Почечуй Влахий, профессор кафедры предметного чародейства. Он... словом, он добрый, помогал мне, но всегда был... г-м... такой странноватый...
- И что дальше?
- Мне не дали доучиться, почти силком выдернули домой, где и выдали за Мирона. Батя, видите ли, посчитал, что породниться с Додонами будет выгодней, чем оплачивать еще четыре года Академии. Все... прощай диплом, полный запрет почти на все чародейство, мэтр Почечуй едва выбил мне поддиплом, даже не лекарки, а повитухи, и здравствуй окраина под названием Звериные Острова. Какл его забери, этого батяню.
- Какл это сильно страшно, пожалей батю.
- Ну ладно... – Франка засмеялась и сильней прижалась ко мне всем телом. – Словом, застряла я на Островах, даже смирилась, правда практиковать начала, в известность вошла. И тут на тебе, Петку Коганы решили в семью забрать. А это... это вторая семья в Скалистых. Мой Додончик, да и я тоже, сразу ближними родичами с ними становимся. Это же возможность!!! Ох, я бы и развернулась!
- Развернешься еще... – я медленно провел ладонью по горячему бедру Франки. – Так почему Франтя?
- Ну... – засмущалась хафлингесса. – Батяня, рогуль ему в печенку, так назвал. А я переиначила, много лучше звучит...
- И правда, звучит. Но и Франтя тоже ничего.
- Нет... – возмутилась женщина. Ее слегка влажные губы оказались в опасной близости от моих. – Я тебя сейчас...
- И я... – рука сама по себе прижала Франку себе.
Не сложилось. Энергичный стук в дверь, заставил нас отстраниться друг от друга. Вернее, только Франку, мне так совершенно все равно кто там ломится. А ломился мэтр, язви его в душу, Почечуй Влахий.
Старикан совершенно преобразился, да так, что я его сразу не узнал. Богатый кафтан с золотой шнуровкой, опушенный серебристым мехом, лихо заломленная шапка с атласным верхом, алые сафьяновые сапоги в тон широкому кушаку и тяжелая, богато изукрашенная кривая сабля. Даже мордой переменился, из-под кустистых бровей поблескивают холодные колючие глаза, закрученные к верху усищи, борода браво торчит. Словом – страшный герой, рубака, гроза женских сердец. Правда, для меня это впечатление немного смазывалось от предыдущего видения его тощей задницы в кружевных панталонах.
- Извольте принять мои извинения за вторжение, но нам необходимо объясниться, – строго отчеканил Почечуй Влахий. Так случилось, что вы, конечно непреднамеренно, стали свидетелями некой картины. И я желаю сохранения оных сведений в полной тайне!
- А то что? – так же строго ответила Франка, состроив на личике совершенно надменное изображение. И наглое. Ох уж эта гнома, то есть хафлингесса.
- Франтя, Франтя... – голос старикана неожиданно стал заискивающим. – Ты же, не предашь огласке невинные забавы своего старого учителя?
- Нет, конечно, я добро помню, – быстро смягчилась хафлингесса. – Но как вы мэтр здесь оказались?
- Скорбная история, но расскажу... – пообещал старикан и посмотрел на меня. – Но пусть твой спутник даст клятву сохранить оные сведения в тайне. И вообще, кто он тебе? Полюбовник? Муж... нет, это невозможно...
- Метр Почечуй... – я пожал плечами. – Мне некем и нечем клясться. А огласке предавать не стану, в том вам мое слово. Слово Горана.
Почечуй прищурился, внимательно рассматривая меня:
- Славен, могуч как Торслав, красив как Ярмир, да еще наделен Богами истинной силой? Очень любопытно...
- Слово его как сталь... – неожиданно поддержала меня Франка и так же неожиданно покраснела. – А мне он ближник, хранитель тела.
- Уже вижу... – кивнул чародей. – Словом, все к общему удовольствию уладилось. А теперь дети мои, отужинаем, чем Боги послали, и будем говорить. Дьюля, Магда, Марфушка, накрывать на стол, живо, живо... – старик лукаво подмигнул нам и с заговорщицким видом сообщил. – Я не говорил, что сие заведение принадлежит мне? Да, да... вот такое грехопадение, моя милая Франтя...
Оные девы быстро сервировали стол, натащив просто гору еды и питья, а мне предоставили длинный роскошный халат, ибо появился я в борделе, в одних подштанниках и полной броне. Ну... так получилось, сами понимаете, некогда было.
Почечуй дождался пока девочки уйдут, и поднял большой бокал червленого серебра:
- Думаю, самая пора нам пообщаться. А пока здравы будем гости дорогие...
Слово за слово, мэтр Влахий рассказал свою историю. Оказывается, покинул он университет, три года назад, попав под очередную чистку Белого Синода, со времен Донатовой Резни, державшего чародеев под пристальным вниманием. Ничего плохого, вроде как он не творил, завистники постарались, но все равно оказался под следствием в синодских темницах. И сидеть бы ему там до скончания века, но руководство Академии, замолвило словечко перед архипрелатом и его выпустили, правда, с высылкой из столицы и с жесточайшим запретом на чародейство. Почечуй недолго горевал, убыл в Добренец и вложил накопления в бордель, выкупив его у прежнего владельца. Правда владел им через подставную личность, ибо сам был боярского роду, а боярам невместно так скоромиться, можно и звания лишиться. Помимо борделя держал еще три богатые корчмы и пару доходных домов. И теперь, по его словам, был совершенно счастлив. И даже входил в число думных бояр, в совете города. Словом, нашел себя человек. А в общении, Почечуй оказался вовсе наиприятнейшим человеком. Веселым, с язвительным юморком, словом душа человек. По крайней мере, мне так показалось. А вот чары творить он зарекся, ибо прекрасно понимал, что второй раз из лап Синода, не выберется.
- Вот так, дети мои, – Влахий опять вздел чару. – Ну а теперь ваша очередь, но наперво хлобыстнем, ибо понимаю я, история возможно краткая, но сложная. Ну, здравы будем, на погибель ворогам нашим....

- Вот так, дети мои, – Влахий опять вздел чару. – Ну а теперь ваша очередь, но наперво хлобыстнем, ибо понимаю я, история возможно краткая, но сложная. Ну, здравы будем, на погибель ворогам нашим...
Выпили, конечно. Франка начала рассказывать, но опять захлюпала носом, и пришлось заканчивать мне.
- Сбежала сама. Даже не знаю почему.
- Ничего необыкновенного... – отмахнулся мэтр Борбан. – Ментальное порабощение, запрещенные чары, регламентируемые пятым параграфом основного кадастра «Уложения о повседневной чародейской деятельности». Вас не смогли, как-никак владеющие, а девушку подцепили.
- Или мы им были не нужны... – предположил я.
- Может и так, – задумчиво согласился Влахий.
- Но зачем? – со слезами на глазах выкрикнула Франка. – Зачем им Петунья?
- Сие мне не ведомо, – покачал головой старик и после паузы поинтересовался. – Ну и что вы собираетесь делать?
- Искать.
- Сомнений в вашем желании найти молодую панну, я не высказывал, – мэтр Влахий досадливо поморщился. – Я вам верю, вне сомнения. Но слишком уж все звучит нереально. Черных уже как двести лет назад вырезали, карлов тоже давно истребили и вытеснили остатки в жуткую глухомань. А вас черные с карлами в связке работают. Я даже не представляю, где их искать. Дело осложняется еще тем...
- Дело осложняется тем... – Франка его раздраженно перебила. – Тем, что мы не можем, обратится за помощью к официальным властям. Поверьте, мэтр Влахий, везде шпионы подгорников, а как только информация о похищении Петуньи дойдет до Каменного Дворца, клятые Хрупели, добьются отмены свадьбы и всунут Коганам вместо Петки, свою кривую Юдлю. И вообще, у нас всего десять дней, именно через это время мы должны быть в Сколле, где уже будут ждать люди Коганов. Тудой-сюдой один два дня. Вот так. Мэтр Влахий, молю вас помогите, жалко же, Петка мне как дочь...
- Милочка, я сделаю все что могу... – старикан галантно склонил голову. – Милая Франтя, даже не сомневайся.
- За что?!! За что мне такое... – Франка махом высадила в себя громадную чашу с вином, встала из-за стола и убежала в другую комнату. Послышался скрип кровати и рыдания.
- Куда?
- Пусть немного поплачет, – мягко остановил меня Влахий. – Не надо удерживать.
- Хорошо. А если обратится в Синод? Вроде как черные их парафия.
- И почти наверняка, на время разбирательства присесть в поруб, – иронично улыбнулся мэтр Борбан. – Поверьте, я знаю что говорю. Вы уже своим появлением здесь через портал нарушили пару десятков параграфов городских законов. К тому же, в Добренце объявлено чрезвычайное положение, Синод, Сыскной с Тайным Приказом и все Лиги стоят на ушах, город и порт закрыты на въезд и выезд. Усиленные патрули и прочие прелести. Городская темница уже совсем переполнена...
- А что случилось?
- Панна Богуния, дочь румийского наместника вчера пропала. Вышла с собачкой погулять в сад и исчезла с концами. Жмудия едва-едва с Румией в очередной раз замирилась, вот и роют землю, предотвращают вполне возможные осложнения, ибо сей посланник приходится племянником самому Кесарю... стой... – Влахий вдруг задумался и силой хлопнул себя по лбу. – Вот же старый дуралей! А если пропажи связаны?
- Чем?
- Мэтр Влахий... – в комнате появилась одна из его девиц, миловидная пышечка с соломенными волосами по имени Марфушка. – Тама внизу мэтры Доцик с Поцием вас требують, видать гуляванить нацелились. Бухие вдрызг, сквернословять, девок лапають, прямо страсть.
- Воеводы Тайного и Сыскного Приказа... – старик задумчиво почесал бороду. – А вот сейчас и станет ясно, чем связаны девы. Если они связаны вообще. А вы пока отдыхайте, утро вечера мудренее.
Влахий подхватил шапку и ушел, а Марфушка приоткрыла дверцу в стене нашей комнаты и сообщила:
- Тутой все для мытья уже все спроворили, ежели еще чего надобно будет, брякнете в колоколец. Ну, я пошла?
- Можешь идти... – опустив девушку, я встал и заглянул в соседнюю комнату. Франка уже спала, всхлипывая во сне, как ребенок.
Ну что же. Быстро обмылся в бронзовой лохани, прилег с краешку на кровать и крепко задумался.
Если подытожить – то все плохо. С хафлингессой ладно, ничего страшнее рухнувших планов ей не грозит. А вот со мной гораздо сложнее. Клятва. Родичей у меня нет, проклятию пасть не на кого, но не для того я ее давал, чтобы так просто нарушить. Впрочем, я ее пока не нарушил. И честно говоря, не собираюсь. Хотя, даже примерно не понимаю где искать Петку. Если пропажи девиц связаны между собой, это уже след, а по следу можно пойти. И дойти... Вот только куда? Словом, сплошная неизвестность. Черные, карлы, вот это задачку подкинул клятый Мирон. Убил бы коротышку! Ну да ладно, видно будет. А пока удовлетворюсь тем, что все-таки попал в Серединные Земли. Правда, немного не так как планировал, но это уже частности.
Неожиданно перед глазами появилась Мала, она склонилась надо мной и положила прохладную руку на лоб. И сразу пришел сон...

ГЛАВА 20
Серединные Земли. г. Добренец. Бордель «Похотливый Вепрь».
26 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Раннее утро.

... выйдя вперед, оные чернокнижники стали кругом, вздели руки и раскрылись небеса, испустив черное сияние и пала нежить на месте, а живые язычники в полном смятении побежали вспять. Однакож не успело насладиться наше воинство победой славной, ибо разверзлась земля и содрогнулась лютой дрожью, а мрак поглотил все в округе.
Так свидетельствует прелат Конон, силой своей веры оставшийся в живых после сечи. Я не склонен подвергать его речи сомнению, ибо многия свидетели, оставшиеся в живых, описывают сие событие аналогичным образом. Могу лишь добавить, что землетрясение ощущалось на протяжении тысячи верст от Дромадара, а деревеньки по границе волости были разрушены до основания. Из сотни тысяч нашего воинства выжила едва ли треть, а многия из оных лишились разума. А язычники пали все до единого...
«К вопросу сечи при Дромадаре»
Преподобный Феофан Костопольский
Хафлингесса... нет, гнома, мне так больше нравиться ее называть, полночи крутилась как юла и угомонилась только у меня на плече. Но после этого сон пропал начисто. Так и лежал, ощущая аромат яблок и жаркое тело, в буквальном смысле сходя с ума. Почему не тронул ее? Даже не знаю.
- Ты всю ночь был рядом? – Франка неожиданно проснулась и, облокотившись на подушку, возмущенно посмотрела на меня.
- Да.
- Это неправильно... – буркнула хафлингесса. – Я... я, в конце концов, мужняя жена. А... ведь ничего не было?
- Ничего.
- Все равно неправильно... – Франка откинулась на подушку и с наслаждением потянулась. – Ум-м... я так сладко спала...
- А я нет.
- Почему? – гнома удивленно округлила глаза, но вдруг покраснела и натянула на лицо одеяло.
- Вот-вот...
- Вода, здесь есть какая-нибудь вода?.. – явно смущаясь, пробормотала она. – Мне надо... надо...
- За стенкой мыльня. Помочь?
- Дурак, отвернись.
- Ты в платье.
- Все равно отвернись...
- И не подумаю... – я рывком встал и направился в гостиную.
- Зараза... все мои вещи остались на острове... – с возмущением завопила Франка за стеной. – Как я волосы расчешу? Надо срочно посетить лавку...
- Пальцами, – в полголоса посоветовал я ей и стал выбирать себе ломоть ветчины поаппетитней.
- Сам так расчесывайся... – хафлингесса все же услышала мои слова. – А это... о чем вы с Влахием договорились?
- Он попробует все разузнать.
- Хорошо. Я в мыльню. И не вздумай заходить...
Я не ответил, так как ветчина оказалась просто превосходной. И холодная говядина с черносливом. И сыр. Особенно сыр...
Деликатный стук в дверь, пауза, после нее в комнате возник упомянутый Борбан Влахий. Или Влахий Борбан, что, скорее всего, правильней. Старикан находился в превосходном расположении духа, в буквальном смысле подскакивая как молодой козлик. Правда, изрядно благоухал перегаром.
- Вот, подорожная с отметками о въезде в город... – на стол шлепнулся свернутый в трубку пергамент. – Теперь стражи можно не опасаться. А после завтрака прибудет пара купцов с товарами, и вы примите приличествующий облик.
- Благодарю. А что удалось узнать?
- Многое... – старикан, кряхтя, уселся в кресло и с сомнением уставился на бутыль в вином. Впрочем, сомневался он недолго, набулькал полный бокал и с наслаждением присосался. Допил до дна и, отфыркиваясь, пожаловался: – Уф-ф... Знаешь Горан, в чем преимущество практикующего чародея? У него никогда не бывает похмелья. А я... словом приходиться похмеляться. Но это тоже не самый худший вариант. О чем ты там спрашивал? Ага... много интересного узнал мой друг, много. Но начнем по порядку. Пропало три девы, помимо румийки Богунии, еще жмудинка Орыся, дочь местного аптекаря Гриця Шпака. Эта вышла ночью, простите, в сортир и не вернулась. Ну а третьей стала нупийка Сулия, дочь купца Селима. Но эта пропала не в Добренце, купеческий караван перехватили разбойники вчера вечером на большаке, по пути в столицу. Караван разбили, купцов знатно пощипали, хотя и своих положили с десятка полтора, ибо охрана у купчин была серьезная, а деву увели с собой. Сам Селим остался живым, сидит сейчас в Сыскном Приказе, причитает и обещает сто курушей, тому кто вернет кровинушку. И еще... ни в одном из этих случаев, черные и карлы не просматривались. Чародеи из Лиг уже начали поиск, но как один, не сговариваясь, твердят, что следов никаких нет, а девиц среди живых в упор не видят. И среди мертвых тоже. Даже сам мэтр Фаральд, глава Лиги Белого Света озаботился розыском, но результатов все равно пока никаких нет.
- И что же тогда связывает этих дев? – из мыльни появилась Франка. Она сменила платье на парчовый халат и намотала на волосы большой тюрбан из простыни, напоминая восточную красавицу из моего прошлого мира. Из прошлого, потому что местных восточных красавиц я еще не видел.
- Окромя ихнего женского полу и целостности сосредоточия женской чести, ничего, – витиевато выразился мэтр Борбан и сам же расшифровал: – То бишь, непочатые они. Ну-у... румийка и нупийка точно, а вот про Орыську неуверен, ибо говорят, зело вертлявая девица была. Хотя всяко может быть. Это пока все, а в течении дня узнаю больше.
- Совпадение? Или нет? Для чего могли понадобиться девушки девственницы?
- Продать в Харамшит, для чего еще, – зло высказалась Франка. – Там девицы в цене у местных биев.
Влахий с сомнением покачал головой:
- Это вряд ли. Румийка была не красавицей, это точно. Да и Орыська, тоже. Риск не стоит заработка. Смысла нет.
- А как бы мне поговорить с родителями пропавших девиц? – поинтересовался я у Влахия. – Надо же с чего-нибудь начинать поиск.
- Г-м... – озадачился старик. – А почему бы и нет. Я запущу слух, что прибыл знаменитый прознатчик из... скажем из Переполья. Тогда потерпевшие сами прибегут. И даже заплатят. А я на всякий случай добуду тебе лицензию на сыск, потому что могут поинтересоваться наличием. Есть некие связи. Да не смотри на меня так, все законно. Ну... словом, не подкопаешься.
- Хорошо. Мэтр Влахий, а что вы там говорили за купцов, больно уж неудобно в подштанниках и броне разгуливать.
- И мне, – поддакнула Франка и после паузы добавила: – Кое-чего... нужно...
Купцов, а вернее лавочников, долго ждать не пришлось, они уже дожидались за дверью. И сразу до предела захламили гостиную своими товарами. А затем, Франка наглядно показала, что значит в ее интерпретации понятие «кое-чего». Лавочники с ног сбились, даже посылали два раза подмастерьев за новыми нарядами, а мэтр Влахий успел исчезнуть и появиться назад с лицензией на сыск, выданной на имя Горана Ольградского из Переполья.
Оказывается, все частная деятельность в Серединных Землях, строго регламентировалась властями. Даже попрошайничать запрещалось без правильно оформленного документа. Так же строго следили за чародеями – творить чародейство без диплома и членства в одной из Лиг, являлось серьезным преступлением. Правда, подобное случалось чрезвычайно редко, так как владеющих Силой было очень мало, а всех одаренных специальные комиссии отбирали еще в детстве. Поэтому, на незаконном чародействе попадались в основном редкие недоучки из Академий, или изгнанные за какие-то провинности из Лиг. Кстати, на десять владеющих Силой женского полу, приходился всего один мужского, и чем подобное соотношение было вызвано, никто не знал. Но, как сообщил Влахий, чародейки имели на этот счет свое мнение, весьма нелестное для мужей.
- Вот... – пред нами предстала Франка, изобразив весьма эффектную позу. Впрочем, и сама она выглядела эффектно, если не сказать даже не больше.
Я уже заметил, что гнома, питает слабость к алым оттенкам. Вот и сейчас, она не изменила своим вкусам. Длинная, почти до пят шуба из какого-то зверя с искристым серебристым мехом, крытая узорчатой парчой бордового цвета, алые сафьяновые высокие сапожки и меховой обширный берет с пучком шикарных перьев, под который она убрала все свои волосы.
- Панна Франтя, вы меня сразили наповал... – мэтр Борбан даже на одно колено бухнулся пред своей бывшей ученицей.
- Ничего так... – я выразился гораздо проще, вызвав на лице у гномы недовольную гримаску.
Хотел еще поинтересоваться, как она в таком виде будет со мной розыском падчерицы заниматься, но удержался, подозревая, что испорчу Франте настроение. Правда успел приметить, что она все же приобрела другие наряды, гораздо более удобные для путешествий и прочих веселых забав. И то хлеб. А вообще, я ее собираюсь оставить в борделе, чтобы под ногами не мешалась. Если конечно получится.
А когда пришел черед мне экипировываться, поступил очень просто, выбрав одежду подобную той, что на Влахии, наотрез отказавшись примерять новомодный румийский костюм из суконных колготок и куцего камзольчика с пузырчатыми разрезными рукавами. Что-то подобное я припоминаю, кажется, в моем мире так одевались... одевались... рыцари что ли? Толком не помню, да и все равно. Старый мир давно в прошлом, из него мне ничего не надо, конечно кроме умения обращаться с оружием. И все. Остальное лишнее.
Так что остановился на свободных портах, высоких сафьяновых сапогах, паре рубашек, замшевом камзоле и кафтане до колен, подбитом стриженным волчьим мехом. Удобный, легкий и главное – на него отлично садилась броня. Ну и конечно кушак с бобровой шапкой. По итогу, получилось весьма прилично, не кричаще, хотя и дорого. Но, как оказалось, собиралась платить за все Франка. Гнома помимо своей шкатулки с драгоценностями, успела прихватить увесистый кошель с серебром. Хоть убей не пойму, где она его прятала.
Далее последовала сцена торговли, в которой, гнома, виртуозно уложила обоих лавочников на лопатки, проявив впечатляющую прижимистость и склочность. А после того как торгаши убрались восвояси, мы обговорили кое-чего и отправились в Сыскной Приказ. А от Франки, мы все же отделались, хотя пришлось выдержать небольшой скандал. Гнома устроила истерику желая внести свою посильную лепту в поиски падчерицы, но, в конце концов, сдалась и занялась своим внешним видом, благо ей в помощь выделили сразу три помощницы из числа питомиц борделя.
Карета – не карета, сани – не сани, в общем, коробчонка на полозьях, уже дожидалась нас около парадного входа в бордель. Всю дорогу я глазел в окошко – интересно ведь. И достаточно быстро разочаровался. По сравнению с ославскими поселениями, Добренец явно проигрывал. И это даже с учетом, что он был едва ли не самым богатым городом Севера.
Страшная теснота, многоэтажные дома нависают над узенькими улочками, вонь, грязь, целые толпы попрошаек, ор и гам, словом раннее средневековье воплоти. Однако когда торговые и жилые кварталы закончились, внешний вид города поправился. Стало гораздо чище, появились даже мощеные улицы.
Насколько я понял, административный квартал, являлся своеобразным городом в городе, или даже крепостью в крепости. Такой впечатляющей крепостью, с высокими каменными стенами, квадратными мощными башнями и даже рвом. Представляю, какие стены у самого города.
Здесь же, находилась резиденция наместника Великого Князя Жмудии и градоначальника. Еще Влахий рассказал, что Добренец носит статус свободного торгового города и порта, являясь прямым вассалом короны Жмудии на привилегированных условиях. Не самого князя, а именно короны. Что все это значит, я так и не понял, но пойму, если конечно пожелаю, что весьма сомнительно.
Нас беспрепятственно пропустили в крепостные ворота, здоровенные ратники сплошь затянутые в кольчуги с бляшками, даже отдали на караул. Попетляв по улочкам, возок остановился у неприметного здания со скромным крыльцом. Возле него стояла еще одна кибитка, видом гораздо богаче, чем наша, о шести могучих рысаках и с гербом города, на котором вставший на дыбы красный медведь, держал в лапах серебряную парусную галеру.
- Градоначальник, Исидор Бухт!.. – шепнул мэтр Влахий. – Вставляет этим... Посидим пока...
Очень быстро стало ясно, «кому» и «что» там вставляют. На крыльцо вылетел могучий краснорожий толстяк, немного смешно выглядевший в румийских колготках и опушенных башмаках с загнутыми носами.
- Зарублю сволочных сволочей!!! – басом ревел Бухт. – Своими руками... – градоначальник схватился за пояс, но, не обнаружив на нем никакого оружия, плюнул и погрозил кулаком плюгавому мужичку в черных одеждах, цвет которых отлично оттенял длинный горбатый нос, кардинально бордового цвета.
- Не извольте беспокоиться, ваше высокобоярство... – лепетал носатый. – Сыщем, вот ей-ей сыщем...
С крыльца, помимо стражников, за сценой наблюдали несколько колоритных персонажей. Огромный пухлый мужик с удивительно добродушной мордой, одетый в белый балахон с капюшоном, украшенный красным кругом с вписанным в него странным символом напоминающим дерево с тремя ветками. Он, посматривая на словесную экзекуцию, ласково и благостно улыбался, быстро перебирая в руках четки. Рядом с ним застыл длинный и тощий усач в круглых очках. Этот не улыбался, а досадливо кусал ус, высказывая всем своим видом явное раздражение и нетерпение.
- Предстоятель Белого Синода при Добренце прелат Акакий, – немедленно представил Влахий персонажей, – и воевода Тайного Приказа Бодян Доцик. А сношают Косия Потия, воеводу Сыскного Приказа.
Тем временем экзекуция уже заканчивалась. Видимо градоначальник, исчерпал запас бранных слов.
- Да ты знаешь... – Бухт вздернул к небу ручищи. – Ты знаешь... Короче, если в течении трех дней эту хренову румийку вы не найдете, пеняйте на себя. Меня, конечно, вздернут, но первыми в петлю полезете вы. Я все сказал... – Бухт опять плюнул, метко попав на башмак носатому, залез в возок и под вопли зверовидных гайдуков*погоняющих лошадей, умчался с площади.

гайдук – в данном случае кучер, возможно охранник влиятельного лица.

- Куда тебе, – скептически скривился мэтр Влахий. – Бодя и Кося, уже трех градоначальников пересидели, и тебя пересидят. Но да ладно. Идем, кажется, лишние уже рассосались.
Суровые латники в шлемах похожих на тарелку, окинули меня подозрительным взглядом, но пропустили без слов, а на Влахия даже не глянули – похоже, они вообще считали его за своего. Длинный запутанный коридор, лестница на второй этаж, опять стражники, неприметная дверь и мы попали в кабинет Косия Поция, воеводы Сыскного Приказа, того самого носатого мужичка. Здесь же, оказался и воевода Тайного Приказа, Бодян Доцик, соответственно высокий тощий мужик в очках. Воеводы с мрачными мордами сидели напротив друг друга за большим столом и молчали.
- Становой боярин* Влахий Борбан с гостем, значитца... – проблеял наш провожатый, молоденький прыщавый служка в измазанной мелом черной курточке и, повинуясь взгляду Поция, испарился из кабинета с нереальной скоростью.
- Дозвольте отрекомендовать, – Влахий ловко щелкнул каблуками. – Боярыня Франка Додон из Рудомышля милостиво согласилась, – продолжил витийствовать Влахий, – оторвать прознатчика Горана из Переполья, от хранительства своего драгоценного тела в пользу града Добренца, ежели оный Горан сему не будет противиться, узнав обстоятельства предстоящей службы. Вельми рекомендую...

Рудомышль – столица Скалистого Хребта, главный и самый большой город хафлингов.
боярин – в княжествах Жмудия, Влахия, Переполье и Назовье, бояре, привилегированный феодальный класс. Боярство передается по наследству, но его некоторые виды можно получить в качестве награды за верную службу от Великого Князя.

Я мысленно усмехнулся, услышав наши титулы. Естественно Франка никакой боярыней не была, вообще сей титул у хафлингов отсутствует как таковой, а общественную значимость у них, определяет очень сложная система положения семей относительно основной ветви Древа Рода. Но Влахий настоял, объяснив необходимостью отразить важность, а Франка особенно не противилась. Скажем так, совсем не противилась.
А вот слово «прознатчик» меня как-то царапнуло, даже не знаю почему, хотя в Серединных Землях так именовали людей, за вознаграждение помогающих властям раскрывать различного рода преступления, и разыскивать преступников. Кстати, вполне уважаемая профессия, со своей гильдией и как успел просветить Влахий, со своей незыблемой этикой. К примеру, они работали исключительно по криминалу, причем всегда задорого, никогда не соглашаясь разыскивать разного рода бунтовщиков или работать на Белый Синод, за что нещадно демонизировались последним. Но занятие хранительством тела, то есть работа телохранителем прознатчикам правилами не воспрещалась.
- Передай ей нашу великую благодарность, – воеводы в четыре глаза меня пристально рассматривали.
- Передам, конечно. А мне анисовой, манерочку, – по-хозяйски скомандовал Влахий и примостил седалище на диванчик. – Ибо сами знаете...
Поций брякнул в колокольчик, немедленно в проеме двери вырос тот самый служка в запачканной курточке.
- Анисовой, – продублировал Поций служке. – Штоф с прибором на троих, и буженинкой с соленьями озаботься. А-арш!
Доцик, тот, что Бодян, показал мне на кресло возле своего стола.
- Я так понял, прознатчик, ты уже в курсе наших дел? – воевода внимательно на меня посмотрел. Несмотря на его простоватый вид, выглядел он достаточно серьезным человеком. А если учесть характеристику Влахия, к тому же чрезвычайно хитрым. И исходя из этих эпитетов – еще и опасным.
- Частично, – не стал я отказываться.
Доцик прищурился:
- Будешь работать? За разбирательство по румийке город дает полсотни цехинов. Ежели живую отыщешь – еще сотню. За нупийку – двадцать, но ее папаша объявил награду в сто больших курушей, что составит еще триста цехинов. Это тоже за живую конечно. За дочурку аптекаря двадцать. Разбогатеешь прознатчик, когда такой шанс еще выпадет.
- Мне надо знать обстоятельства дела. Все. И помощь.
- Устроим, – с готовностью кивнул воевода. – А еще, на время работы положим тебе плату – два цехина в день и издержки покроем. Ну, соглашайся! Сейчас разрешение и выпишем. Карп, мать твою, неси бланки!
Дверь неожиданно с грохотом распахнулась, но вместо Карпа в кабинете появилась высокая стройная женщина в длинном фиолетовом бархатном плаще с пелериной, подбитом белым мехом. Судя по раскосым большим глазам, в ней было намешано немало алвской крови. Женщина окинула кабинет внимательным взглядом, на мгновение остановила его на мне, и заявила приятным грудным голосом:
- Ну что, есть две новости, неплохая и совсем гадская. С какой начинать?

ГЛАВА 21
Серединные Земли. г. Добренец. Сыскной Приказ.
26 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Час пополудни.

...сие мерзостное чародейство и трясение земли оным вызванное, до неузнавания изменили облик Дромадара. Река Малинка и до сего изобильная топкими берегами изменила свое русло, превратившись в обширные топи, покрывшие всю волость. А сии топи заполонила нечисть всякая и иные необъяснимые мерзости, не иначе вызванные черным чародейством. И окружили оную волость ныне рекомую Дромадарскими Топями заставами, засеками и иными множественными укреплениями, дабы препятствовать проходу туда неразумным человекам, а також распространению из оной всяческой нечисти...
«К вопросу сечи при Дромадаре»
Преподобный Феофан Костопольский


- Так с какой начинать? – слегка насмешливо повторила гостья. Появившийся за ее спиной служка груженый подносами, едва не шарахнулся в сторону, но справился и, проскользнув бочком в кабинет, спешно принялся сервировать стол. Опасливо на нее косясь. Как на ядовитую змею.
- А с какой хочешь, ваше чародейство... – буркнул Доцик. Взгляд, которым он наградил гостью, явно нельзя было назвать приязненным.
- Ваше высокое чародейство... – небрежно напомнила женщина.
- Да будя вам, – миролюбиво поднял руки второй воевода. – Никак одно дело делаем. Проходи Алисия, хряпни с нами по песярику с устатку. Чай уже второй день на ногах.
- Это можно, – неожиданно быстро согласилась чародейка и, скинув плащ оторопевшему служке, протопала каблучками к креслу, по пути по-приятельски кивнув Влахию. – А ты старый развратник, с каких здесь?
- Аля, Аля... – сокрушенно запричитал Влахий, пряча улыбающиеся глаза. – Ну как ты обращаешься со своим старым учителем? А раньше, как сейчас помню, такая миленькая, вежливая девчушка...
- Ну ладно, ладно мэтр Борбан... – смягчилась лицом Алисия и клюнула губами в лысину Влахия. – Не обижайся, устала я. Срываюсь.
- Прознатчика он привел, – показал на меня своим носом Поций. – Как нельзя кстати. Так что там за новости?
- Прознатчика? – удивленно протянула чародейка, опять кольнув меня взглядом. – Интересно как, первый раз их вижу...
- Новости! – с нетерпением рыкнул Доцик. – Ты говорила...
Чародейка неспешно выбрала себе кусочек ветчины и подняла на него глаза:
- Кесарь выдвинул ультиматум Жмудии, если румийку в недельный срок не найдут, будет война. Вроде как румийские легионы уже выдвинулись к границе. Что из этого следует, понимайте сами.
- Сего и следовало ожидать... – угрюмо сказал Поций. – Я вообще, склонен думать о спланированной провокации. Что у тебя еще?
- Разбойников пограбивших нупийского купца, обнаружили и загнали в Столетову Пущу. Синодские латники и наши пограничные егеря, окружили их и ждут команду.
- Это уже лучше. Вот только я никакой связи нупийки с румийский девкой не вижу, – буркнул Доцик.
- Я вижу.
Глаза присутствующих в кабинете синхронно сошлись на мне, хотя еще секунду назад, попросту игнорировали.
- Вроде как все девицами были?
- Положим... – медленно сказал Доцик. – Но это...
- Возраст, какой?
Воевода заглянул в кожаную папку, лежавшую на столе:
- По семнадцать годочков каждой. Но...
- А точнее?
- Румийка народилась... г-м... двенадцатого Зимобора... нупийка того же числа, но... – воевода поморщился и заорал: – Карп, что означает Джумад, мать твою!
- Зимобор... – немедленно раздалось за дверью.
- Ага... а Орыська... а вот хрен его знает. Нет сведений... – с досадой буркнул Доцик.
- Думаю, она тоже, – вдруг высказалась чародейка. – Прознатчик прав...
- Вот же... – коротко выругался Поций. – А мои прохлопали. Ну что же, это меняет все дело...
А я размышлял над тем, что, судя по всему, Петунья родилась тоже в это время. Слишком уж явные совпадения. Вот для чего могли понадобиться девушки, родившиеся в один год и в один день, да еще и девственницы? Даже не догадываюсь, хотя явно не для того, чтобы хороводы с ним водить. Но хоть четкий след появился.
- Вашества... – в кабинет заполошно влетел служка. – Значитца докладываю, нищий Борух, ночуя в катакомбах, час назад случайно увидел трех лиц мужеского полу в черных плащах и неведомое существо с ними. Сие существо со слов оного Баруха опознали как обра чешуйчатого. Существо несло на плече тело женского полу с волосами рыжего колеру и в одной рубашонке. Оный Барух, оставшись незамеченным, сразу выбрался из катакомб и доложился, рассчитывая на вознаграждение.
- Это Орыська! – Поций довольно хлопнул рукой по столу. – Карп, дай команду перекрыть все известные входы и выходы из подземелья. Наглухо, за городом тоже все щели законопатить. И прикажи приготовиться стражникам к спуску. Пусть возьмут с собой необходимое. Кто у нас там лучше всех знает эти норы? Опять Барух? Хорошо, только за этим прохиндеем надо глаз, да глаз. Да... и пообещайте ему пару монет.
- Кто пойдет вниз? – спросил Доцик у него. – Я в Столетовы Пущи. Да и ты там не помешаешь. Надо сделать так, чтобы пленные, если таковые случатся, не попали в руки к Синоду. Алиса, сделай милость. Будем обязаны. Просить чародеев у Лиги, больно долго выйдет. Опять же, нелюди, это твоя парафия.
- Ладно, я спущусь, если больше некому. Только соберусь, – недовольно буркнула чародейка и в упор посмотрела на меня своими огромными глазами. – И прознатчика с собой возьму. Пойдешь со мной, прознатчик?
- Пойду.
- А можно и я с вами? – неожиданно напросился мэтр Борбан. – Ей-ей, старый Влахий, дела не испортит.
Никто ему не возразил и через час мы уже стояли возле небольшого провала под городской стеной, из которого стражники выгоняли тумаками толпу оборванцев. Чародейка успела по пути заскочить переодеться и прихватила небольшую, но тяжелую сумку, которая сейчас висела у нее через плечо. Ну а мы с Влахием Борбаном остались такими же нарядными. Слава Богам, я с самого начала взял с собой свой меч и засунул сзади за кушак клевец, а то бы пришлось заимствовать какое-нибудь оружие на стороне. И вообще, вот как-то мне не нравится перспектива шнырять по подземельям. Но никуда не денешься, этот след может привести к Петунье. А это главное.
- Держи прознатчик... – меня осторожно тронул за руку десятник стражников и протянул сверток. – Ты нарядный лепень сними-то, а в енто обрядись. Способней будет.
В свертке оказался потертый кожаный плащ с капюшоном, высокие, почти до паха мягкие сапоги и перчатки с длинными крагами. Влахий получил такой же комплект и сразу стал похож на пастуха. Стражники уже были экипированы подобным образом, к тому же оставили наверху свои алебарды, вооружившись очень короткими толстыми копьями и мечами. А помимо этого, веревками, кирками с лопатами и связками факелов. Сразу стало видно, что они спускаются в катакомбы не первый раз.
- Веди... – десятник подтолкнул черного от грязи мужичонку в живописных лохмотья. – Веди туда, где видел, и смотри у меня...
- Дык, а заплатит мне кто? Знаю я вас... – угрюмо буркнул нищий, но наткнулся на взгляд чародейки и торопливо зашагал вниз.
- Камень здесь добывали, – сообщил мне Влахий, стараясь не отстать. – С незапамятных времен. Дырок понаделали столько, что никто не знает точного плана. Поговаривают, что по ходам можно выйти аж к Созельцу, а это полсотни верст не меньше.
- Весело...
Тем временем мы уже спустились под землю. Совершенно неожиданно стало гораздо теплее, чем на поверхности и очень сухо. Факелы стражников хорошо освещали дорогу, так что путешествие можно даже назвать комфортным. Если бы конечно не вонь. Нищие Добренца устроили в этом туннеле себе обиталище, превратив коридор в настоящую помойку и запах стоял соответствующий. Несколько полуразложившихся трупов в боковых ответвлениях, добавляли свое амбре в общий аромат. Впрочем, я быстро обвыкся, и особого дискомфорта не чувствовал.
Нищий Борух шагал впереди под присмотром двух стражников, за ними топала Алисия и я с Влахием. Замыкал процессию, десятник городской стражи Козима и еще семеро его людей.
- Долго еще? – раздраженно спросила Алисия у нищего, прикрывая нос кружевным платочком.
- Дык с полверсты... – с готовностью ответил Барух. В отличии от чародейки, жуткая вонь в подземелье его никак не беспокоила. – Быстренько дойдем, тутой надо будет спуститься, перейти в другой коридор, а вот тамой свихнуть в другую сторону. И маленько петлянуть. Не сумлевайся вашество, доведу в лучшем виде...
- Кто она? – шепнул я Влахию.
- Алисия Филомела Горотелия, наполовину алвка, наполовину жмудинка, – с гордостью сообщил старик. – Я преподавал ей в Академии. Неимоверно талантливая девица. Сейчас занимает чин главного чародея при Князевых Приказах. Сама напросилась на службу, хотя могла безбедно жить при Лиге Белого Цветка, составляя чародейские декокты для богатеньких боярынь или пробавляясь на выгодных подрядах от города. Но строптива... просто страсть. Характер как у...
- Я все слышу, мэтр профессор... – спокойно заметила Алисия, не поворачивая головы. – И кое-кто, сейчас проверит на себе мой характер.
- Мочу моя курочка, молчу... – Влахий подмигнул мне и замолчал.
Я попробовал сосредоточиться на округлых, обтянутых лосинами ягодицах чародейки, но не смог, окружающая обстановка никак не способствовала созерцанию прекрасного. Запах падали сменился кислым запахом плесени и пыли, на потолке и на стенах стали встречаться фосфоресцирующие грибы, сочащиеся мерзкой зеленой слизью. Отблески факелов выхватывали из темноты груды человеческих костей. Черепа, берцовые кости, позвонки, почти целые костяки выбеленные временем, потрескавшиеся, со следами чьих-то зубов. Все чаше стало казаться, что из темноты на нас смотрят чьи-то глаза. Рука невольно поглаживала рукоятку меча, но стражники вели себя очень спокойно и деловито, что немного сглаживало нервное напряжение.
- Фу... мерзость! – вдруг взвизгнула Алисия и прыгнула в сторону. С ее пальцев сорвалась ослепительная молния и ударила куда-то в угол, сплошь заплетенный плотной паутиной.
- Не опасный, ваше высокое чародейство... – один из стражников наколол на копье, маленькое мохнатое тельце, судорожно подергивающее множеством суставчатых лап. – Махнатик, кроха еще...
- Убери... – зло буркнула чародейка, видимо стыдясь своего страха, и сразу же сорвалась на Барухе. – Ну?!! Где место? Куда ты нас завел? На дыбу захотел?
- Дык... дык... – нищий в ужасе шарахнулся в сторону. – Дык, погосты пройдем и на месте. Скоро...
- Город Добренец еще называют Городом на Костях, – академическим тоном просветил меня Влахий. – Сектанты нисарианцы, последователи лжепророка Нисара, веками сносили в катакомбы своих мертых, а после того как время освобождало их от плоти, складывали кости в погребальные ниши.
Действительно, через некоторое время мы стали проходить высеченные в сплошном каменном массиве большие залы с вырубленными в стенах нишами, плотно забитыми костями. Сотни тысяч костей, тщательно отсортированные по размеру и виду, удивительно доходчиво напоминали о бренности всего живого. В залах царил полный порядок, очевидно до сих пор, кто-то наводил здесь порядок, я даже приметил на полу следы от веника и свежую гарь от факела на потолке. Странно. А не наш ли проводник на погостах хозяйничает? Получается, эти самые последователи лжепророка до сих пор не перевелись в Добренце. Х-м... прямо расследование провел, вжился в роль прознатчика. Синоду эти сведения, скорей всего, очень пригодились бы. Ну а мне что с этого? А ничего, значит идет Синод лесом.
- Вот... – Барух, наконец, остановился на перекрестке, от которого в разные стороны отходило несколько ходов. – В том ходе, видал я их. Шли оттудой вниз, мабыть к реке.
- Что ты здесь делал? – спокойным, но зловещим тоном задала вопрос Алисия.
- Ну... дык... – замялся нищий. – Гулял мабыть...
- Откуда они могли идти? – вмешался я, резонно подозревая, что нищего сейчас будут несколько невежливо допрашивать.
Чародейка недовольно сверкнула взглядом, но меня не прервала.
- С нижнего району, – облегченно зачастил Барух. – С нижнего, альбо с рыбного рынка. Тама входы есть.
- И куда?
- А вот сего не знаю, боярин... – энергично замотал головой нищий. – Тама внизу у реки, такие турусы, што сталбыть заплутать и сгинуть запросто можно. Не заходил я туда ни в жисть. Да ни хто из наших не заходил. А хто заходил, уже не возвертался...
- Гиблые там места, – покачал головой десятник, – странно, что они туда пошли...
- А портал? Можно здесь открыть портал? – поинтересовался я у Алисии.
- Нет, – отрезала чародейка.
- Гранит, каменоломни вырублены в граните, – добавил Влахий. – Он отражает флуктуации. А с другой стороны, они могли идти туда, где можно открыть портал или...
- Тихо... – властно прикрикнула на нас Алисия, присела на корточки и стала копаться в своей сумке.
- Что «или»? – шепотом спросил я Влахия.
- Или шли к природному перекрестку флуктуаций, так называемому естественному порталу, – пояснил старый чародей. – Из такого можно попасть только в определенное место, но на него не влияют никакие помехи, достаточно всего лишь активировать. Да... и еще, такие порталы работают только в определенное время. Так что нам может повезти.
Чародейка тем временем капнула из маленького флакончика на каменный пол, положила на него несколько черных кристаллов и еще что-то совсем непонятное.
- Пробует активировать чары поиска... – едва успел сообщить Влахий, как Алисия пропела какое-то заклинание, затем быстро коснулась камня небольшой палочкой. Раздался резкий звон и... И на полу медленно проступили фосфоресцирующие следы, ведущие вглубь коридора. Следы обычных человеческих сапог и еще кого-то обладающего громадной разлапистой босой ступней.
Нищий вдруг сдавленно хрюкнул, ловко увернулся от десятника и припустил по коридору. Но пробежал он недалеко, чародейка, не оборачиваясь, взмахнула рукой и Барух, как стреноженный рухнул на пол. Стражники весло хохотнув, пнули его несколько раз и за ворот подтащили к Алисии.
- Как далеко ты можешь провести? – женщина небрежно взмахнула своей палочкой оставившей в воздухе светящийся след и ткнула ей в нищего. Барух немедленно испустил утробный вой и скрутился в жестоких конвульсиях. В коридоре мерзко запахло мочой.
- Еще раз повторить? – Алисия нацелилась палочкой Баруху в пах.
- Д-до... р-речки... – жутко клацая зубами, еле выдавил из себя нищий, с диким ужасом смотря на чародейку. – И д-до к-капища...
- Вяжи его, – коротко скомандовал десятник Козима. – И на поводок шельму. Тока эта... ваше высоко чародейство... факелов у нас уже в обрез... и эта... можить допомогу кликнуть...
- Не нойте, – буркнула Алисия. – Закончим, получите по паре цехинов каждый, а тебя Козима представлю на урядника.
- Я добавлю еще по два от себя, да бочонок румийского сладкого, – Влахий хлопнул Козиму по плечу. – Не робей служивые, мигом обернемся.
А я просто промолчал. Слово «капище» вызывает у меня не совсем положительные воспоминания. Скажем так, даже отвратительные воспоминания. И соответствующие предчувствия.
- Дык... – усатая физиономия десятника расплылась в широкой улыбке. – Мы ж не за мзду, но как скажет ваше высоко чародейство. Живее робяты, обтяпаем дельце и разговеемся. Шевелись, шевелись желудки...
Робяты довольно загомонили, выстроились в прежнем порядке, и мы двинулись дальше...

ГЛАВА 22
Серединные Земли. Г. Добренец. Старые каменоломни.
26 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Вечер.

... обры, в иных местах именуемые ограми, а також ордолобами – есмь зверолюди, обличием, а також прямохожнением на человеков схожие. Иные исследователи наделяют оных разумом, и я сие отрицать не буду, однакож замечу – разум огров имеет свои пределы, весьма невеликие. Для человеков обры вельми опасные, ибо сложением мощные и лютый нрав имеют. Однакож обры полевики из предгорий Драконовых Ступеней приручаемые хафлингами как помощники в горном деле, менее склонны к насилию, чем обры чешуйчатники и грязевики. Примером сего есмь обр Филимон, многия годы служивший полотером на факультете монстрологии университета Града Великого и за свои заслуги помещенный после кончины в музей в виде чучела...
«Бестиарий и описание рас
Мира Упорядоченного»
Преподобный Эдельберт Великоградский

- Гляньте вашество... – стражник ткнул факелом под ноги. – Тут ктой-то крысюка пришиб...
- В сторону... – Алисия сделала шаг вперед и склонилась над телом.
Я тоже присмотрелся, но никакого крысюка, по крайней мере, каким он рисовался в моем воображении, не увидел. Вместо него в луже запекшейся черной крови лежало тело человекообразного существа среднего размера, покрытого густой шерстью сбившейся в колтуны. Голову «крысюка» кто-то расплющил в лепешку, в буквальном смысле вбив в каменный пол. Помимо головы у тела отсутствовала задняя нога, с корнем выдранная из таза.
- Некая мутация крысы, причем не чародейского характера... – со знанием дела прокомментировал Влахий. – Так... способность к прямохождению весьма вероятна, следовательно, уже можно причислять к зверолюдям, плотоядный... – старик толкнул носком сапога остатки длинной челюсти с мощными тупыми клыками, – ага... скорее всего падальщик... А где нога, никто не видит вторую ногу?
- Ее забрал с собой обр, перекусить на ходу. Он же его и прибил... – уверенно заявила Алисия. – А этот крыс... – она опять склонилась над следами и спешно полезла в сумку, – этот крыс по собственной глупости напал на одного из людей. И даже немного подранил его...
- Моя школа диагностики! – с гордостью заявил Влахий. – Из этого следует, что надо...
- Уже, мэтр профессор... – Алисия собрала ватным комочком немного крови и спрятала его в бутылочку. – Уже. Итак, они опережают нас едва ли на пару часов. Пните эту сволочь, пусть ведет дальше.
Немедленно прозвучал звук глухого удара и стон умирающего человека, виртуозно исполненный Барухом. Но несколько более страдальческий, чем требовала ситуация. Однако второй пинок помог ему передумать умирать, и нищий исправно повел нас по коридорам. Не знаю, как он угадывал дорогу – сам я уже давно запутался в хитросплетениях коридоров, но через некоторое время под ногами захлюпала вода, а проводник угрюмо сообщил, что мы уже почти пришли.
Стал слышен мерный гул, а воздух, казалось, состоял из одной воды. Еще несколько шагов и мы увидели реку. Подземную реку. Здесь факелы оказались уже не к чему, потолок пещеры покрывали сплошным ковром фосфоресцирующие лишайники, освещавшие мертвенно-бледным светом бешеный поток, несущийся по широкому каналу и с ревом падающий в зияющий провал, исчезая в недрах земли. На рукотворное происхождения канала намекали несколько узких каменных мостиков, перечеркивающих реку. Не знаю, кто и зачем построил это сооружение, но люди проделали воистину циклопическую работу. Впрочем, насколько я припоминаю прошлое своего прежнего мира, древние всегда были склонный к излишней грандиозности в проектах.
Энтузиазм стражников уже успел несколько померкнуть, однако Козима несколькими замысловатыми ругательствами быстро восстановил порядок. Так что мы благополучно переправились через поток, правда, пережив при этом несколько жутких моментов и вымокнув до нитки.
Амулет Малены неожиданно дернулся, как всегда, сигнализируя о какой-то особенной пакости и стал мерно нагреваться. Недолго думая, я потащил из ножен меч. Ну а что? Рогатины у меня все равно с собой нет.
Поворот, еще один, узкий коридор и мы оказались в большом, идеально круглом помещении, освещенном тусклым светом нескольких костров разведенных в каменных чашах.
Сразу поразило сходство ощущений, практически идентичных с ощущениями, которые я испытал в каирне на островах. Та же непонятная тяжесть, обрушившаяся на сознание, чувство чужой злобы стиснувшей сердце и ощущение утекающей жизненной силы.
Я невольно потряс головой и уставился на полуразрушенные идолы, каменные ряды саркофагов по периметру стен, едва различимые обсыпавшиеся фрески, и...
И черные!
Картинка намертво зафиксировалась в памяти. Фигуры в черных плащах стоят к нам спиной: двое протягивают руки к каменным столбам в середине помещения, а третий находится чуть поодаль, возле громадного существа с головы до ног покрытого зеленоватыми пластинками чешуи. Чудовище держит в руках безвольно обвисшее тело девушки с ярко рыжими волосами...
В следующее мгновение произошло сразу несколько событий. Черные резко обернулись, между столбами с треском и звоном раскрылось серебристое покрывало портала, а чудовище, передав девушку стоявшему рядом с ним чародею, с глухим рычанием потянуло из-за спины здоровенный молот.
А я... я ничего не успел сделать, потому что меня оттолкнула в сторону Алисия, на бегу вскидывая руку со своей палочкой и что-то выкрикивая пронзительным голосом.
Проскочившая по залу со зловещим шипением ядовито зеленая молния в буквальном смысле разодрала на клочки стоящих у столбов черных, расшвыряв их дымящиеся останки по залу, а третий чародей, закинув на плечо девушку, со всех ног кинулся к порталу, но перед ним обернулся и тоже бросил заклинание...
Что случилось дальше, я уже не увидел, так как ринулся в сторону, перецепился через камень и кубарем полетел на пол, со всего маху врезавшись в колонну, едва не потеряв сознание при этом.
- Твою же кикимору в печенку... – отчаянно забарахтался, скидывая с себя глыбы камня, вскочил и увидел, как Влахий тащит бесчувственную Алисию, подальше от зеленого чудища, несущегося на солдат. Черного с Орысей уже нигде не было видно.
Стражники с воплями метнули в обра копья и ринулись вперед, пытаясь подрубить ноги гиганту, но тут же с грохотом полетели по сторонам, сметенные широким взмахом молота. На ногах осталось всего двое, Козима и Петрик, самый молодой из них. Десятник кувырнулся в сторону, уходя от следующего удара, а Петрик потерял ориентацию и заполошно побежал от огра, не замечая, что несется прямо в стену.
Не совсем понимая, зачем это делаю, но испытывая просто дикую ненависть к зеленому чудовищу, я подобрал кусок колонны, которую только что так успешно сокрушил и метнул в гиганта, угодив ему прямо по широкому приплюснутому затылку. Заполнявшая сознание ярость выплеснулась в крике:
- Иди сюда, зеленая курва!
Обр как раз собирающийся ударить по десятнику резко развернулся и... и улыбнулся. Да, эта тварь расщеперила в улыбке свою пасть рассекающую морду от уха до уха.
- Я Дурр-рд!!! – проревел он, саданул себя лапищей по груди, а потом, перехватив свое оружие поудобней, ринулся на меня.
Он двигался быстро, неожиданно быстро для такого громадного тела, но каким-то чудом, я успел поднырнуть под молот и рубанул его по толстой ляжке. Сталь скрежетнула об чешую, брызнула темно красная кровь, но гигант, как будто не почувствовав ничего, со всего размаху саданул по саркофагу расколов вдребезги его крышку. Я успел в полуобороте еще разок хлестнуть его сзади, но потом резво кинулся в сторону, так как хренов Дурд, разворачиваясь, наотмашь махнул своим чудовищным оружием, едва не сделав из меня лепешку.
- Ага... течешь, лягва болотная... – я с радостью увидел, что оба раза попал – по ноге гиганта обильно стекала кровь, а на боку зияла рубленная рана.
Следующий удар чудовища снес один из столбов, между которыми дрожал портал. Грохнул взрыв, меня отшвырнуло в сторону, опять хорошенько приложив об очередную колонну. Жалобно звякнул об камни меч, вылетев из руки, а обр с ревом и грохотом сел на задницу очумело мотая башкой.
Я попытался представить себе какую-нибудь молнию, хотя бы сгусток огня или ледяную стрелу, чтобы швырнуть в гиганта, но с ужасом почувствовал, что ничего не получается. Рука нащупала рукоятку клевца, чудом не вылетевшего из-под кушака...
Дурд глухо порыкивая, пытался встать, опираясь на молот и не спуская с меня глаз с белесыми как у вареной рыбы зрачками.
- Ах ты, гребаная скотыняка!!! Падло!!! – неожиданно на обра кинулись с разных сторон Козима и Петрик. Парень, неумело размахнулся, рубанул его по морде мечом и сразу же с лязгом улетел в сторону сметенный махом руки.
Десятнику повезло немного больше, он ткнул гиганта в шею, потом даже увернулся от удара, но поскользнулся на камнях, и растянулся прямо перед чудовищем. Дурд обрадованно заревел и занес кулак...
Дальнейшие события происходили как при замедленном повторе. Я кинулся на встающего огра и взвился в прыжке, целясь ему в голову. Клюв оружия неожиданно вытянулся, став длиннее раза в два, раскалился добела, а потом с хлюпом вонзился в темя гиганту, войдя как в масло до самого обуха.
Разъяренный рев обра мгновенно прервался, чудовище судорожно дернулось, вырывая у меня клевец из рук, и медленно повалилось на бок.
Я живо отскочил в сторону, но Дурд не шевелился, распластавшись громадной тушей на каменном полу. Еще не веря своим глазам, легонечко толкнул его ногой, а потом, уже осмелев, пнул посильнее и выдрал чекан* из черепа. И невольно покрутил его в руках. Клюв оружия стал прежней длины, однако на остывающем металле все еще шипели капельки крови, застывая черной патиной на гранях.

чекан – другое название клевца.

- Руны? Ну да... – я, наконец, заметил, как рунная вязь на клюве постепенно тухнет. – Спасибо тебе мастер за оружие.
- Боярин!!! Век за тебя молить Старших буду... – десятник, стоя на четвереньках, очумело мотал головой. – И детям своим накажу...
- Глянь, что там с твоими... – я оглянулся и едва разглядел в клубах медленно оседавшей пыли, мэтра Влахия хлопотавшего над Алисией. Уже собрался подбежать, но резкий стук позади заставил развернуться и выругаться. – Мать твою...
Из саркофага пытался вылезти обмотанный бинтами иссохший в мумию мертвец. Еще грохот – слетела крышка уже с другого саркофага, тонкие пальцы обтянутые черной кожей схватились за каменный край усыпальницы. Еще...
- Спаси и сохрани!!! – жалобно пролепетал Козима и, лязгнув доспехом об камни, без чувств повалился на пол
- Спокойно... спокойно Гор... – мимо меня быстро прошел старый чародей и легонечко стукнул первую мумию открытой ладонью в лоб, покрытый свалявшимися седыми космами. Мертвец разом обмяк и, стуча костями, рухнул в свое посмертное обиталище. Влахий, не останавливаясь, проследовал к следующему, и там повторилась та же картина. Третье умертвие, уже успело окончательно пробудиться, протянуло в сторону чародея руки с нереально длинными пальцами, увенчанными скрюченными когтями, но старик, небрежно отмахнулся, и явно забавляясь, дал живому трупу подзатыльник, получив тот же итоговый результат. Правда, теперь череп отлетел в сторону, а само тело осело на каменный пол рассыпавшись в сероватый прах.
- Все? Ага, теперь значит все... – Влахий покрутил головой и отвесил мне поклон. – Гор, друг мой, я поражен. Ты уделал зеленого громилу очень красиво. Даже скажу больше, прямо виртуозно. Но спрашивается, почему ты не использовал силу? Бравада?
- А как я поражен, мэтр Борбан... – буркнул ему я, проигнорировав вопрос о своих чародейских умениях. – Вы вроде как...
- Пустое, мальчик мой, – прервал Влахий. – Не беспокойся об этом.
- Что с...
- С Алисией все хорошо, она просто из юношеского максимализма и некоторой неопытности в боевых практиках потратила очень много силы. Правда и ударила отменно. Уже приходит в себя. Парочка бокалов румийского красного, немного времени и все будет в порядке...
Площадная брань засвидетельствовала, что Алисия действительно пришла в себя.
- М-мать... да помогите мне встать... гадские сволочные сволочи... кол им в сраку...
- Я же говорил, – улыбнулся Влахий. – А теперь, я думаю, тебе стоит найти медальоны черных и отрубить башку обру. Как свидетельство победы. И пора уходить, все равно мы уже ничего сделать не можем.
- В не поверите, с каким удовольствием, я это сделаю...
Медальоны нашлись, голову обру оттяпал лично Петрик. Парень каким-то чудом уцелел, правда, практически оглох и едва мог передвигаться. Но башку рубил с остервенением. Кроме десятника и него, из стражников больше никто не выжил. Клятый Борб, одним ударом убил троих, остальных прикончил черный чародей, перед тем как прыгнул в портал. Алисия успела сбить в сторону заклятие, но стражникам это уже не помогло.
По традиции подводя итоги, могу сказать, что миссия потерпела сокрушительный провал. Местонахождение черных по-прежнему неизвестно, очередная девчонка попала в руки к нехорошим людям, а приконченные чародеи и обр, не могут послужить даже слабым утешением. И портал, который, теоретически вел в логово черных, тоже накрылся медным тазом. Одно ясно, девы нужны для чего-то очень важного, причем живые, что вселяет некоторую надежду на успешные поиски. Верней, дает время на оные. С очень слабой вероятностью на успех. Хотя... хотя я уже начинаю кое о чем догадываться. Только бы догадка оказалась правильной.
Ах да... нищий Барух остался живым и успешно вывел нас на поверхность. Гораздо более кратким путем. Но уже глубокой ночью. Поций и Доцик, еще не вернулись из Столетовой пущи, так что докладывать оказалось некому.
- Отвезти тебя домой, моя курочка? – поинтересовался Влахий у Алисии.
- Вы же сейчас будете пьянствовать? – устало спросила чародейка. – Так возьми меня в свой вертеп, мэтр Влахий. Срочно надо надраться, а одной не хочется...
- Непременно! – обрадованно воскликнул старик, подмигнул мне и заорал кучеру. – Эй, Иванко, гони в бордель, да поживей.
Открыв дверь в номер, я узрел Франку в изящном пеньюаре, застывшую с угрюмым лицом, за столом уставленным яствами. Хафлингесса повернула голову на скрип двери, лицо вытянулось от удивления, она медленно встала и зло прошипела:
- Не верю своим глазам, Явдоха Блямберд, гребаная сучка, это ты?..
За спиной у меня изумленно выругались:
- Беременные кикиморы! Франтя Бруль, собственной персоной! Чтоб тебя мокряки зализали!
А еще через мгновение, гнома и алвка, радостно вереща и подпрыгивая, принялись обниматься.
Влахий подтолкнул меня вперед:
- Проходи Горан, не обращай внимания. В академии все знали, что более заклятых врагов и одновременно, более неразлучных подружек, чем дева Блямберд и дева Бруль, на свете не существует и существовать не может...
- Ага... Явдоха и Франтя, Алисия и Франка. Что-то мне кажется все женщины на свете одинаковые.
Влахий расхохотался:
- Ты только сейчас это понял? Бедняга...

ГЛАВА 23
Серединные Земли. Г. Добренец. Резиденция Предстоятеля Белого Синода.
27 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Утро.

... к вопросу об истинных владеющих. Ежели упростить формулировку явления, сей редкий феномен заключается в способности владеющего черпать Силу непосредственно из Пределов без посреднических формул и воспроизводить оную в осязаемое состояние силой воображения. Несомненно, сие есмь благо даденое Богами, как и любая способность владения Силой, однакож благо сомнительное, ибо отдавая должное скорости и силе оперирования флюктуациями, владетель способен только к примитивным и грубым эмуляциям, причем весьма ограниченного характера...

«Трактат о Материях Пределов»
Преподобный Анисим
Краеградский.

- Ничего... – зло буркнул Доцик. – Никого взять живым не удалось. Главарь перерезал себе глотку, остальные приняли яд. Девки при них тоже не оказалось, но она была. Точно была. Разбойнички сняли с нупийки ожерелье и серьги, а ее отец их опознал. Зараза, успели кому-то передать. Синодский, помолясь сотворил обряд подъятия. Но и мертвые разбойники нихрена не сказали. А что у вас?
Алисия молча положила на стол медальоны.
- Черные?!! – воевода Поций выглядел так, как будто воочию узрел восшествие Старших Сестер.
- К-х-х... – затаившийся в уголке кабинета служка в испачканной мелом курточке, а вернее секретарь Сыскного Приказа, Карп Подолий, осторожно кашлянул и пробубнил: – Согласно пятого параграфа «Уложения о Княжих Приказах», дела связанные с ересями не допускаются к расследованию светскими властями, а немедленно передаются Высокому Трибуналу Белого Синода... так что...
- Видал? – воевода обернулся к Доцику. – Голова однако, шишигу ему в невесты. Посему и быть. Не наша подсудность, не наши проблемы. Не нам и ответ держать. Карпуша, готовь дела к передаче. Алисия, ты успела доложить...
Но закончить фразу Доцик не успел.
- Да снизойдет на вас Благодать Сестер, дети мои... – в кабинет вплыла обширная туша в белом балахоне. Предстоятель Белого Синода при Добренце прелат Акакий, благостно улыбнулся и продолжил укоризненно покачивая головой: – Ваше рвение приятственно, однако, ереси мерзкие требуют святого вмешательства ибо вельми злокозненны и склонны к обильному прорастанию в умах человеков.
- Ваше святейшество... – все в кабинете склонились в почтительном поклоне. И я тоже... но немного позже чем остальные.
Предстоятель продолжая улыбаться, толкнул ногой в сандалии мешок с головой обра, хмыкнул и приказал латникам в белых надоспешниках у себя за спиной.
- Чада мои, берите сего... – толстый палец показал на меня, немного помедлил, совершил круговое движение и ткнул в секретаря. – И сего. А остальные, собственным порядком ко мне на беседу. Со всеми документами, артефактами и прочими свидетельствами ересей. И с открытым душами.
Я относительно был готов к подобному развитию ситуации. Относительно, потому что вчера Влахий предупредил: свидетелей, Синод предпочитает допрашивать уже после некоторой отсидки в казематах, для пущей откровенности. Но то что это произойдет так скоро, точно не ожидал. Некстати, ой как некстати, хотя подобного развития ситуации в любом случае было не избежать. Об этом сразу заявили Явдоха... тьфу-ты, Алисия и Влахий. Если кто и сможет помочь мне разыскать черных, а, следовательно, Петунью, то только Синод. И только они могут справиться с чернокнижниками. Мне самому, без поддержки, даже не стоит и пытаться. Можно попросить помощи у чародейских Лиг. Можно, но чародеи не помогут. Они считают черных своими, плотью от плоти этого мира. А еще, многие из них помнят, что устроили белоризцы в Донатову Резню, помнят сотни сгоревших на кострах невинных владеющих, и не станут помогать из чувства противоречия, в пику Белому Синоду. Так что я готов договориться с белоризцами и принять условия их игра. А если надо для этого посидеть немного в подземелье – пожалуйста, не рассыплюсь.
Протянутые руки украсились массивными кандалами, засапожник и пояс с пястью перекочевали к усатому уряднику. После чего меня правильно сориентировали в пространстве и невежливо подталкивая в спину повели в сторону каменного здания с высоким шпилем, на конце которого красовался золотой кулак с раскрытыми тремя пальцами. Резиденция Предстоятеля Синода и одновременно Высокий Трибунал Белого Синода. Что-то мне эти названия сильно напоминают... Вот только что? Неужели в моем прошлом мире, существовало что-то подобное? Вполне возможно...
Длинный спуск по каменой винтовой лестнице, еще запутанные тесные коридоры, запах сырости, мочи и дерьма и за спиной с лязгом захлопнулась тяжелая, окованная металлическими полосами дверь.
Напоминающая узкий пенал камера без окошка, колченогая табуретка, тюфяк с вонючей прелой соломой в углу, склизкие стены и свисающие со сводчатого потолка лохмотья мокрого мха. После роскоши бордельного номера обстановка выглядит как-то уж очень скромною. Но по сравнению с темницей на Звериных Островах, вполне ничего.
- Тебе не кажется Горан, что ты зачастил по тюрьмам? – поинтересовался я сам у себя.
Истошный вибрирующий вой, прорвавшийся даже сквозь толстенную дверь, зловеще проаккомпанировал мои слова.
- Нет, отличный метод, после такой ненавязчивой обработки, свидетели и прочие, станут просто кристально откровенными. Преклоняюсь святые отцы... – я отвесил поклон двери и брякнув кандалами уселся на табуретку. Ну а что? Остается только ждать. Хорошо что сегодня сытно позавтракал, хлебать баланду как-то не прельщает. Если меня вообще собираются кормить.
Вопли продолжились, потом кого-то протащили по коридору. Видимо после экзекуции, всхлипы и стоны, вполне на это намекали.
Закрыл глаза, собираясь немного вздремнуть и...
В мое сознание как будто кто-то заглянул. Не злой и не добрый, просто чужой и от этого очень страшный. Заглянул, парализовав нестерпимым холодом и сразу скрылся. Я не успел ничего увидеть, только какие-то размытые очертания в сплошной тьме расцвеченной льдистыми искрами. И... и в первый раз в этом теле мне стало страшно... очень...
Я помотал головой и с силой провел по лицу ладонями, стараясь согнать наваждение. Согнал, но глаза больше не закрывал. Хотел, для того чтобы проверить, не вернется ли незваное нечто, но не смог. О том, кто это... или что это, задумываться не стал, прекрасно понимая, что не найду ответа. А... , а, амулет, верно хранивший меня все это время, даже не шелохнулся....
Попробовал считать капли воды, разбивающиеся об пол, дошел до второй тысячи, а на двух тысячах пятнадцатой, по коридору протопали кованные башмаки и остановились возле моей камеры.
- На выход...
- Мордой к стене...
- Пошел вперед...
- Налево... – сиплый голос за спиной обыденно подавал команды, иногда подправляя маршрут тычками. Отчего-то показалось, что меня ведут в пыточную. И предчувствия не обманули.
Уже приевшаяся вонь, тусклые масляные светильники, на ободранных стенах в образцовом порядке развешаны разнообразные инструменты, назначение которых не вызывает никаких сомнений. У дальней стены несколько замысловатых конструкций, в одной из которых я уверенно опознал дыбу, правда, в несколько продвинутом состоянии. Пара парней возле жаровен с тлеющими углями любовно начищают инструментарий, третий, возрастом постарше, коренастый пузатый мужик, в красном колпаке и кожаном переднике на голом пузе, с отеческой улыбкой за ними наблюдает.
А... ну да, рядом с ними, на железных козлах распят голый пациент, скорее всего в бессознательном состоянии, но почему-то в нетронутом состоянии. То есть, пока еще не пытанный. Вроде как. Или?.. Не, просто обгадился и все...
- Сюда его, голубчика...
Сбоку от двери, за большим столом вольготно расположился, сам, его святейшество Предстоятель. Надо же какая честь, а я ожидал кого-нибудь рангом пониже. Рядом с ним, за узкими кафедрами, еще три человека. Судя по перьям за ушами, писцы. И пятый, листающий здоровенную книгу, в потертом кожаном переплете. Он один из всех в пыточной, был одет в цивильную одежду. Неброско, но дорого и даже щеголевато. А вот лицо... его лицо напоминало породистую собаку, красивую, с идеальным экстерьером, но все же собаку. Даже не знаю, откуда у меня такая аналогия взялась, но она как нельзя верна.
- Присаживайся, мил человек, – прелат Акакий радушно показал мне на табурет и махнул рукой надзирателю. – А ты пока свободен...
- Внимаю... э-э-э... вашей, г-м, вашему... вашему святейшеству... – я запутался в титулах прелата, в итоге фраза прозвучала как будто из уст косноязычного идиота. И внутренне обругал себя самыми последними словами.
- А куда ты денешься, чадо мое... – прелат склонил голову набок, внимательно рассматривая меня. – Ну-ка, обрядите его...
Двое подпалачников живо навесили на меня вериги с какой-то бляхой на груди, в которую был врезан большой белый камень, очень похожий на хрусталь.
Понятно, знаю уже. Негатор. Блокирует любое чародейство у допрашиваемого. А я и не собираюсь.
Прелат продолжил рассматривать меня. Надо сказать, выглядел он совсем не грозно, эдакий душа человек. Даже вполне обаятельный. Опрятен, тщательно выбрит и пахнет хорошо: сливовицей и копченостями. И глаза... глаза добрые. По-настоящему добрые.
- Ваше святейшество, сей муж есть Горан из княжества Переполье, словен, двадцати и трех лет от роду, прозвище «Лешак», прознатчик с лицензией гильдии града Люблена, соответствующие грамоты присутствуют, не поддельные... – речитативом затараторил один из писцов. – Прибыл в град Добренец двадцать шестого числа сего месяца, сопровождая как хранитель тела некую Франку Додон и ее дочь, Петунью Додон, обе из рода подгорников. Оные хафлингессы в изобилии скупились у лавочников и на следующий день убыли из града, а сей Горан, остановился в борделе для развратного времяпровождения, где по сей день и обретается...
Прелат нахмурился:
- Развратничаешь, чадо мое?
- По мере сил, ваше святейшество. Грешен... – я старался изобразить из себя недалекого провинциала, не глупого, но и не блещущего умом. Почтительного, но и не подобострастного. Так посоветовал Влахий. А он сиживал в казематах Синода... словом, у меня нем пока оснований ему не доверять.
- Это точно... – как бы с сожалением вздохнул прелат. – Ну да ладно, перейдем к делу. Ты его угробил?
Пара писцов живенько вынесли зеленую башку обра на обозрение.
- Я.
- А чем в это время занимались чародейка Алисия и боярин Борбан?
- Борин тащил ее за ногу в угол, ибо оная дама, саданув по мужикам в черном молнией, впала в беспамятство... – я скривился и сплюнул. – Чахлая...
Один из писцов вскинулся оскорбленный таким неуважительным отношением к казенному полу, но увидев что прелат никак не среагировал, уткнулся в конторку и ускоренно заработал пером.
- Мужики в черном... мужики в черном... – задумчиво протянул предстоятель. – И кто они по твоему?
- Не знаю... – мотнул я головой. – Чародейка грит – черные, то бишь чернокнижники. Может так, стражников один из них славно разделал. Тот, что девку, Орыську-то, утянул в зеркало. Ну-у... в то зеркало, что меж столбами открылось.
- А вот десятник Козима, грит, отпустили вы их. И стражников побили вы, а ему за молчание монет отвалили... – на лицо к прелату вернулась его обычная, благостная улыбка. – Вишь, какая незадача случилась. А Барух подтверждает. Да Барух?
- И-истину глаг... глаголете в-ваш-шество... – прохрипел голос Баруха за моей спиной. Я невольно обернулся, и с удивлением опознал нищего в привязанном к козлам узнике. Сердце кольнула ледяная игла. Попрошайка в самом начале боя спрятался в коридоре, но вполне мог слышать некоторые наши разговоры. Влахий прочистил ему мозги, намертво, по его словам, стерев этот участок воспоминаний, но... но особо не верю я в подобное... То что один чародей стер, второй вполне может восстановить.
- Вот видишь... – прелат даже мне подмигнул. – Хочешь, еще кого позову. Признавайся уже.
- Ага, признаю, – с готовностью согласился я. – Отпустили, побили и отвалили. А потом хором кикимору драли. И сами творили черные чары. Как скажете ваша святость. Только вы подсказывайте, а то я сам придумывать, не очень горазд.
Ну а что ему сказать? Упираться бесполезно, десятник под угрозой пыток и не то скажет. Барух уже сказал. Да и сам белоризец, прекрасно знает как на самом деле было. Я понимаю, если бы он прицепился к моей истории, которая действительно шита белыми нитками. Да и Франка никуда не отбыла, а надежно перепрятана, с промытием мозгов блядям и остальным, ее видевшим. Словом, много до чего можно докопаться при желании. А прелат недалеким фанатиком явно не выглядит. Ан нет, валяет дурня... Но посмотрим, скоро станет ясно, что ему надо.
Мужчина, спокойно листавший до этого книгу, вдруг сделал два быстрых шага, выдернул из-за моей рубашки амулет Малены, насмешливо хмыкнул, затолкал его обратно и спросил резким неприятным голосом:
- Почему Силу не использовал противу нелюдя?
- Не люблю.
Мужик удивленно потребовал:
- Поясни.
- Не нравится. Лишняя она. Да и не учен. Батюшка с матушкой скрыли меня, когда комиссия из Лиг шустрила. Да и толку от силы той, разве что свечку подпалить. И то не всегда получается. Вот это... – я протянул ему руку, – надежнее...
Протянул руку и замер. Меня никто в этом мире еще не смог прочитать, и как оказалось, тому виной не только амулет Малены, но и какая-то загадочная особенность мозгов. Это говорил мне еще Асхад, согласился с этим и Влахий. Но совсем не значит, что так будет всегда.
- Очень слабая ментальная активность, синапсы не реагируют на возбуждение, а способности в зачаточном состоянии, – буркнул сам себе синодский чародей и добавил уже обращаясь к прелату. – Да, это один из тех случаев, когда истинный дар без использования постепенно деградирует. Он не врет.
- Так-то оно так... – тяжело вздохнул прелат. – Хороший ты парень, Горан из Переполья, но влез не туда куда надо. Ну да ладно, а теперь маленько попишем.
- Про кикимору?
- Вижу, ты ничего так и не понял, – предстоятель нехорошо прищурился. – Гурд, приступайте. Да поверните этого, чтобы посмотрел.
Палач с наслаждением почесал у себя в паху и принял от помощника странный инструмент, похожий на свернутую винтом зазубренную иглу...
- Знаешь парень... – прелат неслышно подошел ко мне и горячо зашептал прямо в ухо. – Когда вы погромив черных, поехали жрать хмельное и обговаривать свои жалкие делишки, этот попрошайка прямым ходом побежал к нам...

- Так-то оно так... – тяжело вздохнул прелат. – Хороший ты парень, Горан из Переполья, но влез не туда куда надо. Ну да ладно, а теперь маленько попишем.
- Про кикимору? Значитца так. Вонючая курва, аж слезы из глаз, но..
- Вижу, ты ничего так и не понял, – предстоятель нехорошо прищурился. – Гурд, приступайте. Да поверните этого, чтобы посмотрел.
Палач зевнул, с наслаждением почесал у себя в паху и принял от помощника странный инструмент, похожий на свернутую винтом зазубренную иглу...
- Знаешь парень... – прелат неслышно подошел ко мне и горячо зашептал прямо в ухо. – Когда вы погромив черных, поехали жрать хмельное и обговаривать свои жалкие делишки, этот попрошайка прямым ходом побежал к нам...
Я не видел, что делал палач, он стоял ко мне спиной, но пыточную вдруг пронзил жуткий визг, Барух дернулся, сорвав козлы с места, и судорожно засучил ногами...
- Ты сейчас думаешь... – священник говорил очень спокойно, без малейшего волнения или злобы в голосе, – к чему эта жестокость, ведь он все сообщил, тогда за что его пытают...
Палач отбросил в сторону окровавленный инструмент и не глядя, протянул руку помощникам. Один из подпалачников немедленно передал ему добела раскаленные щипцы. Помещение немедленно стеганул истошный вопль, перешедший в утробное мычание...
- Я тебе отвечу Горан – это очищение, очищение души и тела от мерзости и грязи. И наказание за неверность. Барух был богат, очень богат, он один мог купить целый квартал в Добренце... – в голосе прелата мелькнула легкая издевка. – Но предпочитал нищенствовать, доносить за мзду, обирать трупы, потворствуя своей алчности...
Палач и его помощники действовали ритмично и слаженно, инструмент сменялся инструментом, несчастный нищий давясь воем содрогался в диких конвульсиях. Наконец вой резко прервался булькающим хрипом, а палач бросил в подставленный медный таз окровавленный кусочек плоти...
- Алчность и глупость... – прелат произнес эти слова с небрежным презрением. – Алчность и глупость, его погубила. Барух решил заработать у двух хозяев. Донес о черных в Сыскной Приказ, а потом донес нам, уже на Сыскной Приказ...
Я не знаю чего хотел добиться прелат этой демонстрацией, наверное, вселить в меня страх, но он ошибся. Я ничего не чувствовал, мне было абсолютно все равно. Не было даже сочувствия к несчастному попрошайке, медленно превращавшемуся в давящийся хрипами кусок мяса.
- Все бы ничего... – продолжил предстоятель. – Разум человеков слаб к искушениям и я бы, наверное, его простил, ибо, как бы это не странно звучало, именно за счет таких мразей мы способны хранить этот хрупкий мир. Все бы ничего, но благодаря ему, воеводы Приказов предались гордыне и сделали ошибку, отправив за черными неподготовленных людей. И конечно же упустили чернокнижников. Я скажу тебе больше, он именно на это рассчитывал, чтобы в свою очередь донести на них. Если бы Барух сразу пришел к нам, он получил бы меньше, но черные были бы повержены, а несчастная Орыся спасена. Ты теперь понимаешь, за что он страдает?
- Да, понимаю, ваша святость... – как ни странно, я действительно это понял. И... невольно одобрил решение священника. Не хочу говорить почему, но одобрил.
- Заканчивайте, – бросил палачам прелат и сам развернул табуретку со мной к себе. – Пойми Горан, нельзя бороться со злом и не испачкать руки. Нашим именем пугают детей, нас ненавидят, распускают страшные слухи, надо сказать, не совсем без оснований, но!!! – Голос священника лязгнул железом, а лицо превратилось в каменную маску. – Если такую цену надо заплатить за победу над черными силами, мы готовы нести эту ношу. Страшную ношу, Горан, действительно страшную. Ибо перед собой я оправдываюсь уже с трудом...
Звякнуло железо, порывистый хриплый вздох Баруха и в пыточной наступила мертвая тишина, изредка прерываемая шмыганьем носа одного из писцов.
- Что дальше, ваше святость? – я первый решил нарушить тишину.
- Дальше? – на лицо к прелату уже успела вернуться его обычная улыбка. – Смотря для кого. Тебя сейчас отпустят, Синод никогда не карает без вины. Даже достойно наградят за обра. На чародейку Алисию и боярина Влахия будет наложено покаяние за непомерную гордыню. Воеводы... про воевод тебе знать ничего не надо. А мы займемся поисками черных и, в конце концов, найдем их. Все пойдет своим чередом.
- Ваша святость. Я тоже хочу искать черных...
- Я ценю твое рвение... – прелат на мгновение задумался и твердо сказал. – Но нет. Ты не способен. Так что займись чем-нибудь другим. Но помни, никогда не моги кривить душой пред нами. Никогда, ибо кара будет страшная. Да... и советую как можно быстрее покинуть город. Твое присутствие в нем нежелательно.
- Ваша святость, тогда может выслушаете мои догадки?
- О том что похищенные девушки одного года и дня рождения? – снисходительно усмехнулся предстоятель. – И этот день совпадает с датой начала Дромадарской Сечи? Или ты хотел мне напомнить, что они принадлежат к разным народам и теперь следует ждать похищения девок народа алвов и хафлингов, родившихся в то же время? Горан, друг мой, мы все это уже знаем. Не утруждай себя. Все гораздо сложней, чем ты думаешь. Везер, оформи ему награду в пятьдесят цехинов и прикажи гнать прочь...

- Ваша святость, может, все же выслушаете мои догадки?
- О том, что похищенные девушки одного года и дня рождения? – снисходительно усмехнулся предстоятель. – И этот день совпадает с датой начала Дромадарской Сечи? Или ты хотел мне напомнить, что они принадлежат к разным народам и теперь следует ждать похищения алвской девки, родившейся в то же время? Горан, друг мой, мы все это уже знаем. Не утруждай себя. Все гораздо сложней, чем ты думаешь. Везер, оформи ему награду в пятьдесят... да, пятьдесят цехинов и под конвоем отправь в это, как там его... словом, гнездо разврата за вещами.
- Ваша святость...
- Ты не доволен, прознатчик? – прелат удивленно приподнял брови. – Советую не испытывать моего терпения.
- Доволен. Но для чего вы меня сюда... г-м... пригласили...
Прелат неожиданно рассмеялся:
- Пригласили? Да уж... повеселил ты меня... Для чего? Позволь мне не отвечать на этот вопрос. Прислушайся к чувствам, посетившим тебя в наших гостеприимных стенах, и поймешь сам. И да... как ее там... Франтя? Да, не ищи ее. Падчерицу тоже. Считай что уже выполнил свой контракт. Довел, значит, до места назначения. Хе-хе...
Священник довольно захихикал, но увидев мое лицо, мгновенно посуровел.
- Ну-ну... спокойней, спокойней сказал. Не переживай, с подгорницей мачехой все будет хорошо, а с Петуньей... тут уж как Старшие решат. Но думаю, мы ее тоже найдем. И не делай глупости, не заставляй мне обмануться в тебе. И себе. На этот раз тебя простили, даже не смотря на ложь, но... Словом, последствия будут очень неприятные. Иди...
Сначала я хотел вцепиться прелату в глотку и сжимать ее до тех пор, пока эти добрые глаза не потекут из глазниц. А потом, все же решил последовать совету и не делать глупостей. Пока не делать...


ГЛАВА 24
Серединные Земли. Г. Добренец. Бордель «Похотливый Вепрь»
27 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Вечер.

... что есмь некромансия? Боюсь, не смогу ответить в короткой и четкой формулировке, ибо сие понятие невообразимо широко и доселе до конца не изучено. Однако ж, повторю определение почтенного магистра Агриппы Кесарийского, исходя из которого некромансия есмь взаимодействие с Темными пределами, в некоторых верованиях примитивно именуемых Миром Мертвых. Я бы добавил к сему определению некоторое уточнение, назвав некромансию «взаимным» и «обоюдным» взаимодействием с Темными Пределами. И как добрый прихожанин Святой Церкви Святого Восшествия, не могу не заметить, что, несомненно, сей вид чародейства есмь мерзкая ересь и строго запрещен к практикованию совместной энцикликой Белого Синода и Капитула под страхом смертии.
Слухи о том, что некоторые практики некромансии разрешены к использованию в благих целях священниками Белого Синода, есмь мерзкий поклеп и навет, и по сути уже ересь.
«Трактат о Материях Пределов»
Преподобный Анисим Краеградский.



- Держи... – на открытой ладони блеснули серебром несколько маленьких кружочков с вычеканенным на них носатым профилем Лепеля Пятого, нынешнего Великого Князя Жмудии.
- Ты чевой это? – озадаченно буркнул мордатый урядник синодской гвардии. Глаза из-под козырька шлема алчно уставились на монеты.
- Тут это... перед отъездом хочу еще разочек нахлобучить одну деваху... А пока буду нахлобучивать, вы винцом побалуетесь. Или тоже, кого-нить приделаете... – я подкинул цехины в ладони и сунул руку поближе к бороде урядника.
- Дык... – гвардеец озадачено крякнул. – Дык приказано...
- Приказано сопроводить меня за вещами, а потом выставить из города. Шмот у меня здесь, в «Кабане». Так что вы ничего не нарушаете. Я быстро.
- Да че тут думать... – второй гвардеец хлопнул урядника по наплечнику. – Пусть разговеется. Да и мы... того...
- Того... тьфу, лапоть... После смены... – осадил урядник напарника и ловко сгреб монетки с ладони. – Мы постоим тутой подле дверей, а ты там живее. На все полчаса времени
- Как скажешь... – я толкнул двери и шагнул внутрь.
В пустом коридоре стоял прислонившись к стене бритоголовый амбал с увесистой дубинкой в руке.
- Тя кто сюдой звал... а-а-а... это ты... вот шмот твой, забирай... – вышибала подвинул ко мне мешок. – Усе на месте, можешь не беспокоиться. Хозяин приказал...
В голове мгновенно созрело решение, не останавливаясь, я коротко саданул его в пузо, а потом придержав тело опустил его на ковер.
- Ахр-р... – амбал пуская слюни тужился что-то сказать. – Т-ты...
- Где Влахий? – я легонечко черканул засапожником у него под глазом. – Порешу падлу...
- Т-там... – амбал с ужасом косясь на клинок ткнул пальцем вверх.
- Веди, курва... – я еще раз двинул его башкой об стену и вздернул на ноги. – Живо, сука, ливер выпущу...
Мы свернули в боковой коридорчик и поднялись по узкой винтовой лестнице на второй этаж. Еще пару метров и остановились возле мощной дубовой двери.
- Т-тут... – прохрипел охранник. – Х-хозяин...
Я хотел вышибить дверь, но она неожиданно открылась сама...
- Уж пришел Гор... – Влахий покачнулся и отхлебнул из бутылки. Судя по всему старик был мертвецки пьян, но слова выговаривал твердо и правильно, разве что слегка заикался. – Б-быстро ты... но заходи, заходи. И отпусти его... отпусти...
Амбал с глухим стуком шлепнулся на ковер, и на четвереньках быстро пополз в сторону лестницы.
- Б-будешь? – Влахий показал мне на бутылку. – Т-ты извини... у меня тут бардак...
Стол в маленькой очень скромно обставленной комнате, был завален пустыми бутылками и объедками. На полу валялись неряшливо разбросанные вещи.
- Зачем?
- Человек слаб, а я есмь человек... – Влахий опять присосался к горлышку. – М-мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Это все... все...
- Алисия?
- Гор, я честно попытался, все должно было получиться, но...
- Где Франка?
- В Хлебовицах, ее загородный дом... это недалеко... три версты. Но ты не переживай... с Франтей ничего не случится... Просто... просто... Синод затеял какую-то игру... а Алисия... тоже человек со своими слабостями...
Я постоял пару секунд молча и еле выдавил из себя:
- Все равно спасибо тебе... боярин. За все спасибо...
А потом развернулся и пошел на выход. Бросил униженно кланявшемуся мне вышибале монетку, подхватил суму с вещами, тюк с доспехом и вышел на улицу.
- Быстро ты, – весело осклабился урядник. – Да ты не переживай парень, после наших-то подвалов, у кого хошь не получится...
Я его перебил:
- Ты мне лучше скажи служивый, где здесь можно лошадку приобрести?
- Дык у Назария, – охотно подсказал второй гвардеец. – Прямо за городскими воротами корчма и постоялый двор. Петух и Курица, зовется. Колбаски там... я тебе скажу, это что-то...
- Тогда пошли.
Гвардейцы подождали пока я перейду подъемный мост и потрусили в кордегардию сдавать смену. А я глянул на звездное небо и пошагал к здоровенному дому с ярко освещенными окнами первого этажа. Судя по пьяным вопля, визгу девок и запаху жареного мяса это и была корчма «Петух и Курица».
Как ни странно, никакой злости к Влахию и Алисии, не испытывал. Ничего из ряда вон не случалось. Кто им мы? Я так вообще никто, а Франка, всего лишь бывшая ученица и бывшая подруга. Ничего особенного, вполне можно променять на какие-нибудь преференции от Синода. Спасибо, что помогли в самом начале. Ну а потом, началась суровая проза жизни. Пусть их. Но Франтю я заберу. Хрен меня кто остановит. Вот сейчас прикуплю какую-нибудь худобу и отправлюсь в Хлебовицы. А потом? Потом пристрою где-нибудь гному и в Дромадарские Топи. Да, я уверен, Петка там. Больше негде ей быть...
- А может послушаешься совета прелата? – предложила вслух самая благоразумная часть моего сознания. – Ну, его в жопу, эти клятвы. Сейчас пожрем колбасок, надеремся пивом и айда...
Я подумал и буркнул:
- Сама иди в жопу.
Дверь корчмы со скрипом отворилась.

- А может послушаешься совета прелата? – предложила вслух самая благоразумная часть моего сознания. – Ну, его в жопу, эти клятвы. Сейчас пожрем колбасок, надеремся пивом и айда путешествовать. Мир посмотрим, себя покажем.
Я подумал и буркнул:
- Сама иди в жопу. Раскудахталась. Все уже решено.
Постоял пару минут, окончательно понял что не откажусь от своего замысла и толкнул дверь в корчму. В лицо ударила и чуть не сшибла с ног плотная смесь прогорклого масла, квашеной капусты и кислого пива. М-да... в корчме я еще никогда не был. А ничего, колоритно.
Свет масляных светильников едва пробивается через туман чада и гари. В правом углу за длинным столом горланит большая компания из бородатых мужиков в длинных жупанах из сермяги. Насколько я понял из обрывков фраз, это были возницы пригнавшие обоз с продовольствием в город. Между ними пристроилась пара худых гулящих девок с ярко раскрашенными мордочками. Девки лениво попискивали, когда их тискали и активно опрокидывали в себя пивные кружки.

сермяга (сермяжка) — русское историческое название грубого толстого сукна из простой шерсти ручного или кустарного изготовления, а также одежды из него

Чуть поодаль от возчиков гулеванили городские стражники, опять же с падшими женщинами, только видом получше и потолще размерами. Хотя про лучший вид, я, кажется ошибаюсь. Просто потолще.
На меня никто не обратил ровно никакого внимания. Тем лучше.
Разглядел кабатчика и шагнул к нему. Рыжий как огонь коренастый мужик мрачно гонял по стойке пивную лужу замызганной тряпкой, периодически тыкая ей в морду прилично одетому, но мертвецки пьяному индивидууму. Индивидуум мирно храпел и пускал носом пузыри уткнувшись физиономией в блюдо с квашеной капустой.
М-да... просто идиллическая картина.
- Чего прикажете?.. – кабатчик окинул меня взглядом определяя общественное положение с платежеспособностью и решился ограничиться нейтрально почтительным титулованием. – Так что прикажете, вашество?
- Коня куплю.
- Ехать никак ночью собрались? – лицо рыжего изобразило явную уверенность в моем слабоумии.
- Не твое дело. Так есть?
- Коня нет, – отрезал кабатчик, и уточнил: – На продажу нет. Прикажете пива? С перчеными колбасками? Тока вчера вепря завалили. Пальчики оближете.
- Кобыла? Мерин? – я в отчаянии перечислил все известные мне лошадиные производные. – Э-э... мул, лошак, может быть?
- Ослица! Нет, не ослица... – рыжий отбросил тряпку в сторону и ткнул пальцем в закопченный потолок. – Настоящий рысак, а не ослица! И сильна, как леший. Отдам за сущую безделицу в десять солей. С упряжью и санками. Почти новыми.
- Сдурел борода? Десять солей – это полцехина. Да за эти деньги...
- Тогда извиняйте, – кабатчик сразу потерял ко мне интерес.
Я мысленно покрыл кабатчика всеми известными мне ругательствами, изобрел несколько новых, скосил глаза на стражников, вдруг заинтересовавшихся мной, а потом через силу выдавил:
- Добавишь в придачу к этому... этой ослице, фунт твоих колбасок. Идем, покажешь... г-м... рысака...
- Муська, замени меня... – рыкнул Назарий дебелой румяной подавальщице в измазанном фартуке, подхватил со стойки лампу и поманил меня за собой.
Осел... что такое осел, я знаю, хотя здесь подобного зверя пока еще не видел. Должно быть, небольшое упрямое существо с длинными ушами. Вполне добродушное. Лошади здесь такие же как были в моем мире. И почти все остальное совпадает. Значит и ослы должны быть похожи. И ослицы, шишига их побери.
Действительность не обманула. Животина оказалась мохнатая, длинная, невысокая и длинноухая. Вполне себе мирная и даже симпатичная. Стоит в стойле, мотает хвостом с кисточкой на конце и мирно хрумкает сеном.
Торговаться и воротить носом я не захотел, все равно выбора нет. К тому же три версты до рассвета ну никак не одолеешь, поэтому отсыпал монеты кабатчику и приказал запрягать.
- Может останешься, вашество? – Назарий впряг ослицу в сани и попробовал последний раз уговорить меня. – Чай ночь на дворе. Зверье-то повыбили, да мало ли что...
- Надо борода. Надо. Тащи колбасу, хлеба и наполни вот эту баклагу пивом. Только лучшим... держи еще монетку... Стой, если есть, еще куль морковки для животины. Или капусты...
Ослица, вывернув башку, внимательно следила за нашим разговором. С таким, очень живым интересом. Как будто все понимала. Честно говоря, я даже немного побаивался животину. Ну... не в прямом смысле конечно. Просто... вот хрен его знает как с ней обращаться. Погонять палкой? Так жалко... вон какие глаза умные...
- Как тебя назвать худоба? – я потрепал животину между ушами. – А будешь ты у меня... точно, Анфисою!
Ослица неожиданно фыркнула и обиженно отвернула морду.
- Что не нравится? А плевать... решение уже принято... – я распаковал тюк с доспехом и стал экипировываться. – Дело такое, Анфиска... ночь на дворе, так что поостережемся...
Кабатчик сгрузил провизию в повозку, я попробовал, как выходит из ножен меч, пожалел о рогатине, оставшейся на острове, взгромоздился на санки и тронул поводья.
- Но, Анфиска!
Ослица повернула голову назад и так укоризненно посмотрела, что у меня чуть сердце кровью не облилось. Нет, это хрен знает что...
- Ну... ты это... деву одну надо спасти. Обязательно спасти. А потом еще одну. Понимаешь?
Анфиска тяжело вздохнула, напряглась, стронув санки с места, и мерно цокая копытами, потащила меня в темноту.
- Молодец моя девочка... – я поерзал задницей по сиденью устраиваясь поудобней и неожиданно понял, что смертельно проголодался.
Рука сама по себе подтянула пакет с колбасой и баклагу пива.
- Ум-м... Фкуфно... – гвардеец не соврал, кабатчик действительно знает толк в колбасе. И пиво... Уф-ф... тоже ничего.
Я не заметил как слопал половину припасов. Настроение сразу поднялось, даже не смотря на то, что я даже представляю как буду освобождать Франку. И еще...
- И Синодом придется поссориться, – вслух озвучил я последствия. – А это братец, вовсе уж скверно. Но да ладно, разберусь как-нибудь.
Анфиска с хрустом ломая копытами наст ускорилась. Санки вполне уверенно скользили по укатанной дороге. С правой стороны чернела сплошная стена леса, с левой раскинулись поля и равномерно поставленные виселицы. Почти все занятые. Впрочем, кто там на них висит, я так и не разобрал и скоро перестал обращать внимание. Суета это. Главное, дорога ведет прямиком в Хлебовицы, что меня полностью устраивает. Ну Явдоха... порву как тузик старые подштанникию

ГЛАВА 25
Серединные Земли. Поместье Хлебовицы.
28 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Ранее утро.

... изверь есмь монструм, вельми схожий на большого пса со шкурой крепостью подобной камню и покрытый преужаснейшими шипами. Сей монструм чрезвычайно редок в Серединных землях и многия мои коллеги подвергают сомнению его существование, относя упоминания об оном к преданиям невежественной черни. Однако же разбирая фолианты в запасниках библиотеки университета Града Великого вашему покорному слуге, посчастливилось обнаружить древнюю гравюру с изображением изверя, помеченную примечаниями некого охотника Симеона из Яблоневиц, в коих оный Симеон весьма подробно описывает схватку с оным монструмом. Совершив со студиозусами экспедицию в Яблоневицы, я получил от родственников сего охотника неопровержимые доказательства существования изверя в виде когтей и куска шкуры. Вынужден отметить, что указания эконома Бульбаха, не оплачивать расходы на сию экспедицию есмь произвол и самодурство...
«Бестиарий и описание рас Мира
Упорядоченного»
Преподобный Эдельберт Великоградский


Едва рассвет раскрасил розовым верхушки деревьев, слева от дороги показались черные силуэты домов с белыми столбами дыма из печных труб, уходящими в еще черное небо. Усадьба Алисии стояла на высоком холме, поодаль от деревеньки и больше напоминала небольшой замок, чем жилое поместье.
Каменные стены, высокая башня в центре. Правда стены ветхие, с большими провалами забитыми тыном из мощных бревен, а башня в строительных лесах, но все равно выглядела достаточно солидно.
С одной стороны крепостцу защищает речка, правда замерзшая, занесенная снегом и оттого неразличимая на фоне общего пейзажа. А с другой ров и засеки из кольев. Судя по словам Влахия, поместье с парой деревенек и земелькой, пожаловал Алисии сам Лепель, Великий Князь Жмудии. Попутно возведя ее в боярский титул. За неизвестные общественности заслуги. Алисия неимоверно этим гордилась и сразу рьяно бросилась восстанавливать разрушенный замок прежнего владельца.
- От кого же ты так хоронишься Явдоха Блямберд? – озадаченно пробормотал я. – И главное, почему Франтя здесь, а не в казематах Синода?
Ответа на эти вопросы я конечно не нашел. Немного подумал и решил проникнуть в замок со стороны реки – стены там зияли проломами и почти обрушились. Мысль о том, что я полный идиот, загнал глубоко внутрь, впрочем, полностью согласившись с этим эпитетом. Ну, сами посудите, кто полезет в одиночку на замок? Конечно идиот, причем полный. И еще самоубийца. Но... но не могу я по-другому и все. Не знаю, возможно, дикое упрямство досталось мне с телом Горана, но скорее всего, это наследство прежнего меня. Прямо скажу, не самое лучшее наследство. И эта хренова клятва еще вдобавок. Вот как-то не хочется мне шутить с кровными клятвами. Окружающий антураж прямо намекает: дал – выполняй, ибо... ибо...
А вообще, проще не раздумывать, а построить обычную логическую цепочку. Чтобы выполнить клятву – надо довезти девок к подгорникам. Чтобы их довезти – надо их сначала найти. Франку мне никто добровольно не отдаст – значит, ее надо украсть или забрать силой. И тут без вариантов придется лезть в замок. Так что, мой идиотизм, не совсем идиотизм, а вынужденные меры. Ух!!! Да я прямо философ!
Однако Явдоха с этими логическими выводами соглашаться не захотела. Клятая ослица стала столбом перед рекой и дальше двигаться отказалась напрочь. Не помогла даже морковка, которую от доброты душевной я пытался ей скормить. Хотел двинуть палкой, но... не смог и привязав животину к дереву, поперся пехом.
Да... наверное, все-таки добрый я... к животным добрый...
Проваливаясь по пояс в сугробы, незамеченным добрался до тына и присел, пытаясь разглядеть на часовых. Никого не разглядел, поколебался немного и пополз по бревну, торчащему из осевшей стены.
Даже не знаю, как я не сверзился вниз, не иначе Боги хранят, но все же умудрился добрался до разрушенной стрельницы*, подтянулся и вполз внутрь. Отдышался, осторожно глянул в замковый двор и опять никого не увидел. И не услышал.

стрельницы (машикули, бойницы косого боя, варницы) – навесные бойницы, расположенные в верхней части крепостных стен и башен, предназначенные главным образом для вертикального обстрела штурмующего стены противника.

Много хозяйственных построек, конюшня в которой похрапывают лошади, штабеля бревен, песка и камня, но ни одного человека. Даже, казалось бы, обязательных собак. Медальон тоже молчал, напрочь отказываясь фиксировать чародейство или неприятности.
- Не верю... – прошептал я и решил подождать еще немного. Прислонился к стене и уставился в звездное небо. Не знаю, сколько прошло времени, вряд ли много, но в итоге не выдержал. Перебрался на другую стену, подобрал кусочек камня и швырнул его вниз...
С тем же результатом. Охрана, если таковая конечно была, показываться не желала.
- Ну и ладно, в любом случае пора... – я встал, вытащил меч из ножен и спустившись по лестнице осторожно вышел во двор. О том, что дверь в башню может окажется запертой, старался не думать.
- А теперь, положи меч на снег и ляг лицом вниз...
Я обернулся на звук и увидел как из конюшни, медленно выходят люди в белых надоспешниках со знаком Синода на них. Самострелы в руках белоризцев смотрели точно мне в голову. Пять... десять...
- Мы не хотим убивать тебя, – один из них поднял руку в успокаивающем жесте. – Так не заставляй нас...
Десять человек. Половина с самострелами, остальные с алебардами. Главный, настоящий гигант, держит на плече двуручный меч. Собранные, не суетятся, ловко охватили меня полукольцом. Опытные бойцы. Шансов у меня нет, но...
- Мало, слишком мало вас, чтобы взять меня... – я поерзал подошвами по снегу, старясь потверже стать.
- Ибо не ведают человеки что творят и требуют вразумления, – не обратив никакого внимания на мои слова продолжил мечник, – не мечом, но словом. А упорствующих постигнет кара, ибо глухи оные были к вразумлениям...
Неожиданно пошел снег, пушистые снежинки красиво кружась и сверкая в ярком свете луны придавали обстановке сказочные черты и ощущение какой-то нереальности. Я уже ни о чем не думал, прекрасно осознавая, что из подземелий Синода уже не выйду. А значит...
По телу пробежали закручиваясь в вихрь ручейки силы, не закрывая глаз, я построил между мной и белоризцами прозрачную стену...
Стрелкам не понадобилась команда, они с первым же моим шагом одновременно нажали на спусковые планки. Тяжелые и короткие болты способные пробить на сотне шагов тяжелую браню, пронзили морозный воздух и брызнув искрами отскочили от призрачной завесы. Шит с громким хлопком лопнул, но я уже был рядом с первым стрелком и полумахом рубанул его пониже латной юбки. Второй отбросил самострел, но вытащить свой палаш не успел и с хрипом осел на снег держась за разрубленное плечо.
Шаг в сторону, полуоборот, клинок двуручника, с гулом распарывая воздух пролетает мимо, а третий стрелок получив самым кончиком моего меча по лицу, с воем закрутился обхватив голову руками, но попав под острие алебарды товарища, ничком рухнул на снег.
Не ожидали? Я пока плохо владею мечом, но вся теория боя так и осталась в мозгах. Дикая необузданная ярость, заполняющая всю сущность, добавляет быстроты и энергии. А сила при Горане была всегда...
Еще один стрелок безвольно распластавшись упал на снег, но меня атаковали алебардисты, а последний арбалетчик отбежал в сторону, и спрятавшись за товарищей быстро закрутил воротом.
Алебардист ловко отскочил назад, уходя от удара и широко, с оттяжкой рубанул в ответ. Лезвие скользнуло по наплечным пластинам, владелец по инерции проскочил вперед и получив кулаком в латной перчатке прямо в лицо, опрокинулся на снег. И тут же кто-то от души врезал мне по спине. И сразу же добавили по горжету и наплечнику. Доспех не просекли, но удары бросили вперед, позволив вбить клинок в живот очередному белоризцу.
Вырвал меч, едва успел развернуться и сразу попал под двуручник. Главный, придерживая меч латной перчаткой за клинок, ткнул им меня в живот как копьем. Бахтерец опять выдержал, но...
Воздух мгновенно вышибло из груди...
Ноги и руки онемели...
Что-то обжигающе горячее вспыхнуло в груди и голове...
Белоризец ловко крутнувшись, красиво взмахнул своим двуручником...
Я сначала не понял что случилось. Резкий грохот, взметнулись клубы снежной пыли, сознание на мгновение погрузилось в темноту, а когда темнота рассеялась, обнаружил себя сидящим на снегу.
Голова странно пустая, в глазах все кружится, но... Но вокруг меня никого нет. Нет? Но как?!!
- Что за... – я попытался встать и охнув повалился на бок. Все тело разрывала тупая боль, парализуя любые движения.
Продышался и встал на четвереньки. Затем, опираясь на меч поднялся на ноги.
- Да где же... – и запнулся, потому что, наконец, увидел трупы, а потом глупо ухмыляясь спросил луну: – Это все я? Да?
Луна ничего не ответила, но стало ясно, что порвал в клочья и разбросал по сторонам белоризцев именно я. Больше некому.
- А нечего было соваться... – меч с лязгом влетел в ножны, я подобрал алебарду и пошатываясь побрел к двери башни.
Полукруглое лезвие с глухим стуком врубилось в мореные дубовые доски, окованные стальными полосами. Еще удар, дверь содрогнулась, треснула, но с хрустом сломалось древко алебарды. Я отбросил ее в сторону и пошел за следующей.
Второй топор сломался на пятом ударе, но дверь уже лопнула и повисла на одних полосах. Я пинком вышиб ее окончательно, потянул из ножен меч и шагнул внутрь.
Горящие масляные светильники на стенах, резная мебель, дорогие ковры, винтовая лестница ведет на второй этаж.
- Франка!!! – заорал я, а когда никто не ответил, шагнул на лестницу.
- Стой на месте... – глухо прозвучало вверху.
Я сделал шаг вперед и поднял голову.
- Я могу тебя с легкостью убить... – угрожающе прошипела Алисия стоя в проеме двери. Ее тело окутывал мерцающий туманный ореол в котором проскакивали серебристые искры.
- Попробуй.
- Я убью тебя!!! – взвизгнула чародейка. Глаза полуалвки зажглись зелеными огоньками. – Не подходи!!! Я все объясню...
- Убивай... – я не спуская глаз с Алисии стал подниматься вверх.
Зеленая молния с шипением ударила в ступеньку.
- Давай... – я перешагнул лужицу расплавленного камня и продолжил подниматься.
- Стой. Не надо... – как-то растерянно прошептала Алисия и опустила руки. – Пожалуйста...
- Надо Явдоха, надо... – я на ходу ухватил ее за шиворот и обращая внимания на возмущенный визг потянул за собой. Затащил в комнату и бросил на широкую кровать. – Где Франка?
- Ты не понимаешь... – горячо зашептала девушка испуганно смотря на меня. Ее длинные волнистые волосы разметались по черным шелковым простыням, создав вокруг головы золотистый ореол. Тяжело вздымалась грудь, на зеленом бархате платья отчетливо проступили горошинки сосков...
- Где?.. – я в упор смотря на чародейку, вдруг почувствовав дикую похоть и уже не управляя собой, рванул ее платье, обнажая белоснежное атласное тело.
- Не-е-ет!!! – взвизгнула Алисия пытаясь стянуть на груди клочки бархата. – Ты не посмеешь!!!
- Еще как посмею... – я рванул на себе пояс, вздернул вверх и широко развел длинные точеные ноги, а затем ворвался в нее на полную глубину.
Протестующий вопль, широко раскрытые от удивления громадные раскосые глаза, я помедлил мгновение и стал вбивать мощными толчками ее тело в кровать. Бешенное сопротивление внезапно сменилось покорностью, робкие ответные движения и наконец, прозвучал протяжный прерывистой стон полный наслаждения. Прозвучал и не замолкал еще долго...
- Ты изнасиловал меня, скотина! – когда все закончилось, Алисия ловко, как кошка, полоснула меня коготками по щеке, а потом неожиданно прильнула и впилась поцелуем в губы.
- Наверное... – мне неожиданно стало немного не по себе. И даже немного стыдно.
- Вот-вот, – чародейка широко развела ноги и уставилась на синяки и царапины, покрывающие внутреннюю сторону бедер. – Исцарапал всю своими железяками. Порвал платье. Ты знаешь сколько оно стоит? Варвар. Похотливый самец...
Я уже совсем собрался ей сказать, что не хотел, все получилось само собой, но счел лучшим промолчать.
- Дурень... – обиженно буркнула Алисия. – Я забрала ее, чтобы вытащить из Синода. Поставила им условие. А ты... ты, поубивал всех, поломал мне двери. Идиот, сам не мог что ли понять, что тебя уже здесь будут ждать. Я хотела помочь...
- И сама же и сдала нас.
- Ты ничего не понимаешь! От меня ничего не зависело! – вскипела чародейка и неожиданно добавила. – Честно говоря... честно говоря, я и сама мало чего понимаю. Но так лучше. Я... мы...
- Где она? – я не стал ее слушать, встал и застегнул на себе пояс с мечом.
- А поцеловать? – игриво промурлыкала Алисия, но посмотрев мне в глаза обиженно скривилась и взяла с прикроватной тумбочки большой фигурный ключ с причудливой бородкой. – Идем, только накину халат и покажу...
За маленькой потайной двери в стене, оказалась узкая винтовая дверца. Мы спустились вниз до самого конца и попали в длинный коридор с рядом мощных дверей с одной стороны.
- Вот, смотри сам, ничего с ней не случилось... – шепнула Алисия и показала на глазок в крайней двери.
Я заглянул и увидел небольшую камеру со стенами, сплошь завешенными коврами. У уголке курилась благовониями жаровня, там же стоял изящный столик с блюдом полным фруктов. Франка лежала на животе на кушетке застеленной пушистыми шкурами, грызла яблоко, одновременно читая книгу и болтая ногами в шитых жемчугом тапочках с загнутыми носками. Никаких цепей, скелетов и прочих обязательных атрибутов узилища не наблюдалось.
Гнома почувствовав что за дверью кто-то есть, не глядя погрозила надкушенным яблоком и задиристо прокричала:
- Ничего, ничего, пялься сучка драная! Скоро за мной придет Гор и оттрахает тебя вдоль и поперек...
Затем хафлингесса добавила несколько замысловатых ругательств, прямо относившимся к моим действиям в отношении полуалвки. Особо извращенного характера.
- Уже, подруга, уже... – хихикнула Алисия и смущенно ткнула мне в руки ключ. – Вот... ты ее сам освободи. А я пойду. Вот как-то не хочется с ней... ну ты понял...
- Где находятся чернокнижники? Ты проследила? В Топях?
- Гор... – чародейка неожиданно прижалась ко мне. – Не надо туда идти. Прошу тебя, останься со мной. Я смогу освободить тебя от клятвы.
- Как нам отсюда выйти?
- Не хочешь? – Алисия исподлобья, зло на меня посмотрела. – Ну и не надо... А выход здесь... – чародейка повернула замаскированный рычаг в стене и показала на открывшийся ход. – Выйдете к реке. А я пойду... пойду...
- Спасибо.
- Пошел ты... – Девушка всхлипнула, резко развернулась и не оглядываясь побежала по лестнице.
- Пошел, так пошел... – ключ тихо клацнув легко провернулся в скважине. Дверь, слегка скрипнув, отворилась. Франка изумленно, как на привидение, уставилась на меня, а потом сорвалась с места и повисла на шее.
- Гора-а-ан!!! Ты пришел за мной!!!
- Пришел... да тише ты... – Гнома оказалась совсем не пушинкой, спину и плечо пронзила острая боль, и я едва не рухнул на пол. – Тут меня это... так что... В общем, собирайся и пошли...
- Ой, извини... – гнома виновато пискнула, отскочила и вдруг втянула носиком воздух. – Не поняла... ты что, действительно ее трахнул? Ты трахнул эту курву!!! Ты...
- Нет, она сбежала.
- Не ври мне!!! – хафлингесса возмущенно топнула ногой. – Сучка похотливая!!! А ты... а ты...
- Говорю, сбежала она. У тебя две минуты на сборы, потом здесь появятся белоризцы и опять загремишь в кутузку. Живо...
Угроза подействовала. Гнома перестала пищать и принялась быстро собираться…


ГЛАВА 25
Серединные Земли. Кирьяновы Пущи.
30 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Полдень.

... народ ветвей и лесовики, пущевики, анты альбо элеанты. Сии названия и многия другие, имеет удивительный и таинственный народ алвов проживающий в многочисленных пущах на рубежах Жмудии и Переполья. Редкий путешественник имеет возможность проникнуть в ихние грады, спрятанные среди вековых древ, однакож вашем покорному слуге посчастливилось посетить Илию, коронный град алвов, в качестве первого секретаря посольства Великого Князя Жмудии Лепеля Третьего и быть удостоенным личной беседы королевой сего народа Лией Фелицией Филосперой. К сожалению, все записи и зарисовки, составленные во время сего путешествия, утеряны безвозвратно. Ибо внезапный дипломатический скандал, привел к разрыву отношений и нам под страхом распятия на ветвях пришлось бежать бросив личные вещи. Некие слухи о моей причастности к сему казусу, а також о якобы состоявшемся побивании меня ночным горшком лично блистательной королевой Лией, есмь злобный навет и опровергается официальными выводами княжеской комиссии, созданной для прояснения сего инцидента, а мое изгнание из дипломатического Приказа есмь не более чем результат коварной интриги...

«Бестиарий и описание рас Мира
Упорядоченного»
Преподобный Эдельберт Великоградский

- Все, я больше не могу... – Франка всхлипнула и села прямо в снег. Явдоха тащившая санки с нашей поклажей тут же остановилась, и тоже села, примяв мохнатым задом кустик, прямо рядом с гномой. Франка, скажу честно, выглядела весьма неважно. Устала, пообтрепалась и пропахла дымом костра. Да и Явдоха поистощала. Но и не мудрено.
Третий день бредем по лесу старательно минуя большаки, и даже проселочные дороги. Ну а как по-другому? После того, что я сотворил с отрядом белоризцев, само собой разумеется, что перекрыты все дороги. И не только дороги.
- Надо идти.
Гнома отрицательно помотала головой, Явдоха через мгновение повторила то же самое.
И эта туда же. Я в последнее время стал подозревать, что животина гораздо умней, чем кажется на самом деле. Во всяком случае, человеческую речь понимает прекрасно. С Франкой она сразу подружилась, и даже в некоторой степени стала копировать ее. Давно бы бросил худобу, но не могу, жалко, сожрет же зверье. Да и польза, какая-никакая от нее есть. Тащит санки с пожитками и иногда Франку. Меня, так наотрез отказывается, курва мохнатая. И еще, они обе, просто обожают яблоки. Весь куль, что гнома прихватила из темницы, слопали. Мне ни одного не досталось. И теперь очень страдают без сладкого.
- Немного осталось.
Франка и Явдоха дружно проигнорировали мои слова. Хафлингесса обняла ослицу и стала явственно всхлипывать. Идти куда-либо, они явно не собирались.
- Ладно... привал... – выдавил я из себя и побрел в сосняк рубить лапник на шалаш.
Ничего, переночуем, поест горячего, отдохнет и дальше. Выхода другого нет. Хотел Франку пристроить куда-нибудь, и двинуть самому в Топи, но она наотрез отказалась. Так что сама виновата. Да и куда ее пристроишь? Вне закона мы.
Слава Богам, погода стоит как на заказ. Небо ясное, мороза почти нет. Никакой нечисти тоже пока не встречалось. Правда с провизией дела совсем плохи. У меня еще остался маленький мешочек крупы, кусок соли, да пару полосок сушеного мяса, еще из запасов собранных Маленой. Как раз на сегодня поесть. Так что рано или поздно придется выходить к людям. Или охотиться, правда с этим пока сложно. Нет, зверья встречается порядочно, косули, даже олени, просто кроме меча и клевца у меня ничего с собой нет, а с ними особенно не пополюешь. Силками ловить не обучен, а силой чародейской в лесу для охоты пользоваться нельзя, враз Мальву прогневишь, тогда жди Белый Гон в наказание. И на этом твой жизненный путь закончится. Совсем. Абсолютно без шуток. Ну да ладно, что-нибудь придумаю...

Мальва – богиня, которую чаше всего называют Хозяйкой Леса, повелительница лесов и зверей, покровительница охотников и алвов. Обожает неожиданно появляться пред заплутавшими охотниками в образе юной алвки охотницы и задавать загадки, щедро одаривая своей любовью самых догадливых и жестоко карая глупцов. Ревностно охраняет угодья, запрещая пользоваться чародейством в лесу. Может натравить на нарушителей Белый Гон, свою охотничью стаю волков. Не относится к пантеону однозначно добрых к людям божеств.

Пясть с хрустом срубила здоровенную сосновую лапу, я ее бросил на остальные, примерился к следующей, как неожиданно сзади послышался жалобный тихий писк.
- Что за... – я обернулся и увидел маленький пушистый комочек, барахтающийся в снегу.
Птенчик, а это оказался совенок, беспомощно разевал свой изогнутый клювик и таращил на меня большие глаза.
- Сейчас бедолага... – я подхватил его на варежку, покрутил головой и, разглядев дупло в дереве, полез по веткам. Забраться то забрался, вернул птенчика в гнездо, к его точно такому же братцу или сестричке, но потом ветка обломилась и я, ломая сучья, грохнулся вниз.
Плечо и спину опять пронзило болью, еле встал на четвереньки, отплевался от снега и от души выматерился, пугая снегирей. Неожиданно помогло, боль утихла, я отыскал в снегу пясть и опять принялся за работу. В голове мелькнула мысль, что птенец зимой это не совсем нормально, но я не успел об этом подумать, так как позади опять послышались звуки. На этот раз тихое рычание.
Резко обернулся и невольно опустил нож. На поваленной лесине сидела, заложив ногу на ногу, молоденькая девушка в кокетливой зеленой бархатной шапочке с фазаньим пером. Из соломенных прямых волос свободно падающих на плечи торчало маленькое остроконечное ушко. Большие, чуть раскосые глаза, немалый ротик и острые скулы свидетельствовали о том, что предо мной алвка.
Наряд завершала короткая замшевая курточка, подбитая пятнистым мехом, обтягивающие лосины на длинных точеных ногах и высокие сапожки, подвязанные ремешками под коленками. На коленях дева держала длинный лук с сильноизогнутыми двойными дугами.
Красивой я бы ее не назвал, но симпатичной вполне, благодаря экзотической внешности. Даже очень. А вот у ее ног...
Большое длинное мускулистое тело, вытянутая морда, немного смахивающая на волчью, длинные изогнутые клыки, белоснежная волнистая шкура с очень длинной остью и загривок, весь покрытый длинными иглами... иглами...
- Изверь? – предположил я вслух.
- Можно сказать и так, – вежливо склонила голову девушка. – Но я предпочитаю называть этих зверей снежными львами. Но теперь твоя очередь отвечать на вопросы охотник. Говори, что ты делаешь в моем лесу?
Вопрос был задан очень приятным, переливающимся как серебряный звон, голосом, но в нем прозвучали неожиданно стальные нотки.
- Твой? – на всякий случай уточнил я. Нет, у этой девчушки просто поражающее самомнение. Говорит так, как будто она сама Хозяйка Леса... Хозяйка?.. О Боги!!!
- А чей еще? – удивилась алвка и даже оглянулась, как будто ожидала там увидеть еще одну претендентку на владение.
- Хозяйка Леса, – я приложил руку к сердцу и склонил голову. – Приношу тебе свои извинения.
- Принимаю, – великодушно кивнула девушка. – Но отвечай.
- Мы просто прохожие, Хозяйка. Так случилось, что нам приходится хорониться от людей в белых ризах.
- Достаточно, – девушка остановила меня жестом руки. – Это ваше, человеческое дело, мне совсем не интересное.
- А что тебе интересно, Хозяйка?
- Мне? – лукаво переспросила алвка. – Мне много чего интересно. Но пока это неважно. Отвечай охотник, есть ли тебе и твоим спутникам, в чем нужда?
- Нет, хозяйка, – я ответил не раздумывая. Нет, нужда есть, и не малая, но просить у Богов может быть весьма чревато. Да и вообще... Хотя...
- Даже так? – обиженно протянула Хозяйка Леса. – Прям ничего-ничего, не надо? Ты можешь попросить многое, охотник. Заслужил доброй душой своей.
- Дай два яблока... – неожиданно выпалил я. Решил порадовать Франку и Явдоху. Авось за яблоки Хозяйка с меня много не спросит.
- Яблока? – удивленно переспросила девушка. – Два яблока? Зачем? Право дело, ты какой-то странный. Хочешь серебра? – алвка развернула ладошку кверху и на ней мгновенно оказалась резная шкатулка, доверху заполненная монетами. – Вот, бери. Купишь себе обоз яблок.
- Благодарю тебя Хозяйка, но нет. Рад был узреть твою красоту... – я поклонился, подхватил охапку лапника и собрался уходить.
- Стой, охотник... – остановила меня алвка. – Ладно, получишь ты два яблока. Но понимаешь... – Хозяйка Леса хитро прищурилась. – Нет у меня с собой. А дома есть. Идем, здесь недалеко.
- Хозяйка... я не один и не оставлю ...
- Ты меня начинаешь злить! – резко перебила девушка. – Говорю, идем. О твоих спутницах позаботятся.
Доходить до конфликта с богиней я не захотел, поэтому послушно потопал за ней. Топал, немного беспокоясь о Франке с Явдохой, и с удовольствием поглядывал на аккуратную попку Хозяйки Леса. Невольно поглядывал, больно уж хороша. А ее зверь пялился на меня, беззвучно обнажая здоровенные кривые клыки и топорща иглы на загривке. Изверь, одним словом.
И совсем не заметил, как мы вышли на большую поляну, посреди которой стоял небольшой деревянный терем. Хотя могу поклясться, раньше его здесь не было. Красивый, совсем сказочного вида. С высокими коньками, украшенными резными изображениями невиданного зверья, узорчатыми наличниками и прочими атрибутами сказочных хором.
Возле крыльца в снегу лежала стая больших белых волков. При виде хозяйки звери с визгом кинулись ластиться к ней, попутно заставив поежиться меня. В самом деле, громадные волчищи...
- Вот, – обворожительно улыбнулась Мальва. – Я же тебе говорила, совсем недалеко. Кстати, как тебя зовут?
- Гор.
- Называй меня Мальва, – еще раз улыбнулась алвка. – Заходи Гор.
- Но...
- И не думай, – голос девушки стал строгим. – Как там у вас говорят? Напои, накорми, в баньке попарь, а потом уже...
Волки, окружившие хозяйку, вдруг зарычали, обнажив клыки, как бы подсказывая, что такие предложения не отклоняют.
Я молча поклонился и вслед за алвкой вошел в дом.
- Ты наверное голоден? – Хозяйка Леса показала рукой на уставленный яствами стол. Громадные серебряные блюда с запеченной целиком дичью и рыбой, груды колбас сложенные в причудливые пирамиды, копченые окорока и ребра, желтые с искрящейся слезой сыры, вазы с фруктами, хрустальные графины с разноцветными винами. Я никогда в своей жизни не видел такого изобилия. Даже на мгновение показалось, что это не более чем искусно составленная иллюзия. Но запах...
Голод в буквальном смысле скрутил в узел внутренности, но очень скоро стало не до яств. Хозяйка Леса, слегка покачивая бедрами, прошла к резному креслу во главе стола, по пути подняла руку, щелкнув при этом пальцами и на мгновение осталась полностью обнаженной. На мгновение, потому что охотничий костюм исчез, обнажив точеную тоненькую фигурку и тут же сменился длинным алым бархатным платьем, облегающим ее тело как вторая кожа. А волосы Мальвы, до этого свободно распущенные по плечам, сами сложились в высокую сложную прическу.
Девушка обернулась, лукаво улыбнулась и показала мне рукой на кресло напротив себя.
- Составь мне компанию Гор. Я порой люблю отведать простой еды. Это меня... – богиня забавно сморщилась подбирая слова. – Это меня немного забавляет. Да, забавляет.
Отказываться было бы совершенной глупостью, я устроился в кресле и положил себе в тарелку какую-то целиком запеченную птицу. Не знаю, иллюзия еда, или нет, но вкус у нее просто божественный. Или это я голодный?
Некоторое время мы ели молча. Я не сводил с нее глаз и ужасно хотел припрятать немного еды для Франки, но никак не решался. Наконец Мальва отпила темно-красного, почти черного вина из хрустального бокала инкрустированного серебром и сказала.
- Ну что же Гор. Кто я, ты уже понял, поэтому пришла пора поговорить. Признаюсь, ты мне глянулся. Нечасто в моих лесах встречаются такие как ты. Сильные и одновременно чистые помыслами. Так вот, я делаю тебе предложение. Оставайся у меня. Все это... – Хозяйка Леса обвела комнату рукой, – и еще очень многое, будет твоим. И я стану твоей. Признайся, ты же хочешь этого?
- Нет, – я ответил коротко, сделал паузу и на всякий случай уточнил. – Тебя – хочу. Но не хочу оставаться.
Хозяйка Леса весело рассмеялась.
- Ну что же, по крайней мере, ты честен. Но почему ты не хочешь остаться?
- У меня есть неотложные дела, – я потянулся к блюду и положил в тарелку громадный ломоть ветчины. Вполне вероятно, что меня сейчас с треском выгонят, так хотя бы наемся, как следует.
- Не боишься моего гнева? – девушка откровенно забавлялась наблюдая за мной.
- Нет. Не пристало мужу бояться прекрасных дев. Но... но опасаюсь, ибо красота может быть опасной.
Хозяйка опять рассмеялась и сказала, обращаясь к кому-то за моей спиной:
- Нет, он просто очарователен, ты права...
Очень захотелось обернуться, но сдержался. Вместо этого подлил себе в чашу вина и добрался до фаршированной грибами оленины. Будь что будет...
- Ну что же, будь, по-твоему, – задумчиво проговорила девушка, – я отпущу тебя... но не просто так...
В то же мгновение вместо кресла я оказался в чем-то обжигающе горячем, от неожиданности дернулся, вскочил и обнаружил себя нагишом по пояс в бурлящей воде.
Небольшой бассейн, облицованный черным мрамором, неровные каменные стены, покрытые вьющимися растениями с громадными фосфорицирующими цветами, дающими мягкий рассеянный свет и... задорно торчащие из воды небольшие грудки Хозяйки Леса.
- А теперь покажи, как ты меня хочешь... – промурлыкала Мальва и впилась поцелуем мне в губы.
В дальнейших событиях ничего волшебного не происходило. Хозяйка леса оказалась настоящей фурией, кусалась и царапалась как кошка. Но было все равно прекрасно. Хотя и больно. И еще... мне показалось, что в бассейне присутствовал еще кто-то... Возможно еще одна Хозяйка Леса, только более ласковая и одновременно более сдержанная. И чем-то очень знакомая. Хотя не уверен... все было как во сне...
Сколько продолжалось это безумство, не помню – совершенно потерялся во времени, но все окончилось очень банально. Только прикасался к прекрасному смуглому телу, покрытому блестящими капельками воды, видел страсть в громадных раскосых глазах, целовал жадные требовательные губы, тонул в ярких вспышках наслаждения...
И тут же оказался в сугробе. Полностью одетым. С ножом в руках. Недоуменно покрутил головой, нашел глазами кучу лапника, который нарубил перед встречей с Хозяйкой Леса, и совсем было решил, что стал жертвой морока, как вдруг что-то свалилось мне на голову. Скосил глаз и увидел большущее румяное яблоко. Через мгновение, рядом шлепнулось второе. Засунул яблоки за пазуху, попробовал встать и поморщился от боли в расцарапанной спине.
- Однако не морок, – сделал я вывод и подмигнул дятлу долбившему ствол сосны. – Не морок, братец.
Ни о чем жалеть не стал. Два яблочка тоже добыча. А если учитывать, что со мной случилось, то... Словом, нее каждый день... это... богиню уестествляешь.
Нарубил огромную охапку лапника, поклонился лесу, поблагодарил Мальву и потопал к Франке с Явдохой. Перепугались наверное девы...
- Ну и где ты бродишь? – возмущенно поинтересовалась гнома. – Тут такое... такое случилось...
«Такое», я уже и сам заметил. Франка пристроилась на ковре, заставленном в изобилии разнообразной едой, и в руках держала надгрызенную печеную гусиную ногу. На плечах гномы поблескивала пушистым серебристым мехом шикарная шуба. Неподалеку от нее, чем-то увлеченно хрумкала Явдоха, засунув голову в большой мешок. Еще парочка, точно таких, только завязанных валялась рядом
- Уф-ф... Я вроде как заснула, а когда очнулась тут это... – гнома показала обглоданной костью на ковер. – И большие белые волки там... – кость переместилась на деревья. – Знаешь, как мы испугались? Я даже хотела по ним молнией садануть, но что-то подсказало, что не стоит. Хорошо, что они потом убежали.
- Представляю, – я глазами поискал среди еды яблоки. И не нашел. Зато увидел на краешке ковра лук и колчан, до отказа заполненный стрелами с пестрым оперением. Тот самый лук, который держала на коленях Хозяйка Леса. Получается, Мальва не ограничилась парой яблок. Ну что же, я заслужил. Еще бы, еле на ногах стою. Удачно сходил в гости...
- Ничего ты не представляешь, – обиделась гнома. – Бросил нас. Вот чем ты там занимался?
- Чем я занимался?
- Да, чем?
- В гостях был. Отрабатывал за все это, – я показал на ковер с едой. – Хватит лопать. Вставай, поможешь мне шалаш ладить...
- Бессовестный...
- Вставай говорю...
- Стой... ты что, опять кого-то трахнул? Я так и знала! Свинья!!!
- А тебе-то что?
- Ничего, но...
- Тогда замолчи и помогай. Или хотя бы отгони животину от овса. Она все сразу сожрет, а нам пилить и пилить...


ГЛАВА 26
Серединные Земли. Петриковская волость. Село Овчарицы.
01 Зимобора 2001 года от восхождения Старших Сестер. Три часа пополудни.

...После возникновения Дромадарских Топей, предпринимались неоднократные попытки изучения оных научными и военными экспедициями. Уверенных успехов оные не снискали, однако же до полного запрета посещения оной местности вызванной большими потерями, удалось очертить рубежи Топей и частично картографировать оные. Центром сией аномальной местности являются развалины родового замка боярина Чарноты, а общая площадь Топей составляет около тридцати квадратных верст. Також выяснено, что город Дромадар бесследно исчез с лика Земли. Был составлен примерный атлас обитателей Топей, в подавляющем большинстве относящихся к нечисти. Доклады воевод пограничных к Топям волостей, о случаях ухода в сию местность разбойничьих банд, признаны частично недостоверными, ибо выживание человеческого существа в оных весьма проблематично...
«Бестиарий и описание рас Мира
Упорядоченного»
Преподобный Эдельберт Великоградский.

ПРОЛОГ

- Что это, Балабанов?.. – высокий седовласый мужик в элегантных очках, брезгливо уставился на листик бумаги на столе, а потом на своего собеседника.
Мужчину можно было охарактеризовать одним словом: «большой начальник». В нем все, вплоть до выражения лица и туфлей ручного пошива из крокодиловой кожи, соответствовало этому эпитету. Впрочем, он им и был, генеральным директором одного из крупнейших в стране туристических агентств «Тур-Экспресс». А еще, Павел Иванович Тютин, был величайший самодур, подкаблучник и являлся зятем префекта округа. Но данные факты никакого отношения к делу не имеют, поэтому совершенно неважны.
- Заявление... – промямлил сидевший перед Тютиным щуплый белобрысый паренек и не договорив совсем смешался. Надо сказать, переводчик Александр Балабанов, первый раз за все время работы в «Тур-Экспресс» был удостоен общения с самим генеральным директором, поэтому довольно сильно робел. К тому же Буля, так его звали сослуживцы, являлся тихим, неконфликтным и даже стеснительным парнем, что само по себе усиливало ужас перед Павлом Ивановичем Тютиным.
- В задницу... – буркнул директор, скомкал заявление и ловко забросил в мусорную корзину.
Балабанов тоскливо проследил за полетом бумажного комочка и впал в жуткую прострацию. С бумажкой улетели все его планы на хоть какие-то интимные отношения с Машенькой Зюзюкиной, симпатичной провизоршей из аптеки напротив его дома. Машенька охотно соглашалась покататься с Булей на велосипедах, погонять по сети в стрелялки, даже совместно посмотреть очень любимые Балабановым южнокорейские дорамы и немножечко вовремя этого поцеловаться, но переходить на более углубленный вариант отношений отказывалась напрочь. С неженской прямотой поставив Бульке условие, что даст она ему только на Кубе, в бунгало расположенном непременно на пляже под сенью кокосовых пальм. А Турцию и Египет в качестве более дешевых вариантов для соития, категорически отмела.
Балабанов умудрялся пока оставаться девственником, к тому же успел по уши втрескаться в Машку, поэтому с уважением принял это условие, почти полгода копил деньги, наконец накопил, дождался отпуска и тут...
Вот тут надо сделать небольшое отступление. Вообще, обрушил планы Буле, не генеральный директор Тютин, а он сам, собственной персоной, когда выучил мандалайский и янгонский диалекты бирманского языка. А если копнуть глубже, то всему виной становился покойный дед Саши, профессор лингвистики Зосима Прохорович. А еще, к краху мечты непосредственно приложил руку отец Балабанова Рудольф Зосимович. И конечно же мама и бабушки. Обе. И тетка. Все они имели различные ученые степени и были истинными гуманитариями. Но к этим достойным людям мы вернемся позже.
- Слушай сюда Балабанов... – жестко произнес Тютин. – Какой нахрен отпуск? Ты завтра летишь в Бирму, или выметаешься к чертовой матери. Понятно?
- Но... – Саша сделал робкую попытку возразить.
- Уволен, – безапелляционно заявил Пал Иванович и недоуменно уставился на паренька. – Ты еще здесь Балабанов? Марш в бухгалтерию за расчетом, и не забудь им сказать, что перед увольнением я тебя лично оштрафовал на два... нет, три оклада.
Саша ужасно не любил, и честно говоря, даже не умел материться, поэтому опустив голову, мысленно обругал директора «такой сволочью» и выдавил из себя вслух:
- Хорошо, я согласен Пал Иванович.
Генеральный директор не спеша достал из шкатулки сигару, посмотрел на нее, потом на парнишку и нехотя буркнул:
- Пользуешься ты моей добротой, Балабанов. Ох и пользуешься. Ну да ладно, забудем... Вера Ивановна подробней введет тебя в курс дела. Документы и билеты на самолет у нее же. И учти, прогадишь поручение, мы с тобой в одном городе не уживемся. Понял? Свободен.
- Понял Пал Иванович... – паренек встал и угрюмо побрел к двери. Терять работу ужасно не хотелось, к тому же на нем висели кредиты за страшно дорогие компьютер и ноутбук. Ну и конечно же за Айфон, который он собирался сегодня презентовать Машеньке. К тому же, Бирма... Бирма – это тоже очень интересно. Почти так же интересно как секс с Машенькой. А островной архипелаг, на котором было расположено маленькое, никем не признанное, но очень древнее государство Бун, еще интересней. Даже не смотря на то, что в нем недавно восторжествовала демократия путем государственного переворота, и к власти пришел вообще непонятно кто. А тот факт, что около архипелага располагается некое место являющееся местным аналогом Бермудского Треугольника, делает поездку еще и загадочной. В некоторой степени, конечно.
Вера Ивановна Сисяева, монументальная дама еще советской закалки и военной выправки, являлась заместителем Тютина. Злые языки в агентстве поговаривали, что свою бурную молодость она провела в должности зама по воспитательной работе в женской исправительной колонии строгого режима на Крайнем Севере. Впрочем, даже если это был злой навет, Сисяева обладала всеми данными для такой должности, так как имела злобный мстительный характер, аналитический склад ума, феноменальную память и голос молодого Поля Робсона. С ней Сашка встречался гораздо чаще, чем с директором и постоянно ловил себя на мысли, что ему всегда хочется, вытянутся в строевой стойке перед оной дамой. Даже не смотря на то, что Балабанов никогда не служил и вообще, был страшно далек от такого понятия как армия.
С Сашкой она обошлась быстро, жестко и безапелляционно, уложившись в полчаса своего драгоценного времени. По истечению этого времени, Балабанов получил под расписку фотокамеру, телефон с оплаченным роумингом, билет на самолет, немного наличных, кредитку, четко уяснил задачу, окончательно убедился в том, что пал жертвой самодурства Тютина, смирился и отправился домой. При этом он лихорадочно придумывал, что сказать Машке, ибо она уже успела присмотреть путевку и приобрести десяток парео с дюжиной купальников.
Надо ли говорить о том, что отношения Саши и Маши в этот вечер потерпели окончательный крах? Пожалуй не надо, ибо разрыв сопровождался массой нелицеприятных эпитетов в адрес Балабанова и увесистой пощечиной. Даже не смотря на то, что Сашка перед объяснениями предусмотрительно подарил Зюзюкиной телефон.
Балабанов перед сном долго стоял перед зеркалом и никак не мог понять, почему он такой... такой... Слово вертелось на языке и состояло из трех букв, начинаясь на «л» и заканчиваясь на «х», но Саша его так и не вымолвил, ибо никак не мог заставить себя согласиться с этим эпитетом.
Ну, в самом деле, какой он лох? Умный, начитанный и вполне симпатичный парень, а то, что худенький, так не в мышцах счастье. Вон, целых три языка почти в совершенстве знает. И еще с пяток в приличной степени. Заканчивает аспирантуру и подрабатывает переводчиком. То есть вполне самостоятельный мужчина. И совсем не робкий в отношениях с женщинами, а просто вежливый, скромный и довольно старомодный. А девственность не порок и вообще, состояние со временем проходящее. К тому же, дед Зосима говорил, что все мужчины в семье Балабановых были такими, что им совсем не помешало обзавестись достойными спутницами жизни. А бабушки Луиза и Калерия, действительно были достойными женщинами и до самого восьмого класса, по очереди провожали Сашу в школу. И пекли оладушки на завтрак. И читали сказки перед сном. Тоже до того же класса. На корейском и японских языках.
А в школе... про школу Балабанов вообще не хотел вспоминать...
- Ну и ладно... – вздохнул Сашка и побрел собирать сумку.
Через восемь часов он сидел в самолете, читал книгу и невесело размышлял о непостоянстве женского характера. Но, к третьему часу полета, Саша уже почти не жалел о том, что расстался с Машкой. Виной этому была соседка японка Мики, оказывающая ему откровенные знаки внимания. Не очень симпатичная, с плоской попой, кривоногая, в сиську пьяная, но все равно было приятно.
- Ты похож на Тома Круза!!! – Мики ткнула Сашку пальцем и пьяненько рассмеялась.
Надо сказать, поведение соседки не совсем вписывалось в нормы поведения японских девушек. Скажем так, оно совсем не вписывалось, но это несоответствие Балабанов отнес к общей распущенности молодого японского поколения и к тому, что Мики была в стельку пьяна, только что выкушав третью бутылочку виски. Или уже четвертую?
- И я тебя хочу поиметь!.. – доверительно сообщила японка склонившись к уху Сашки и в доказательство своих намерений больно куснула его за ухо.
Балабанов сначала оторопел. Появилась мысль попроситься, чтобы его пересадили в другой салон. Но потом... потом его сексуальное неудовлетворение, копившееся целых двадцать четыре года, категорически потребовало разрядки. Невольно Сашка стал придумывать варианты, как это можно сделать, но вдруг обнаружил, что Мики уже расстегнула ширинку на джинсах и по-хозяйски завладела его...
И в этот момент произошло сразу несколько событий.
Чопорная старушка из соседнего ряда с возмущением уставилась на орган Сашки в кулачке у Мики...
Оный орган впервые побывав в женской руке моментально преисполнился твердокаменностью и готовностью исполнить свое предназначение...
Мики уютно устроилась на коленях Саши и...
И мирно заснула...
Старушка из соседнего ряда расплылась в злорадной улыбке и мстительно показала ему «фак»...
А японка проспала до самого Токио и на прощание обозвала Сашку «гайдзином»...
Так началась командировка переводчика Балабанова...

ЭПИЛОГ

Два могучих служки в серых рясах бережно сняли меня с носилок и усадили за богато сервированный стол. Поле чего, повинуясь небрежному жесту священника, беззвучно исчезли из кабинета.
- Как себя чувствуешь, Горан? – поинтересовался предстоятель и тоже примостил свое седалище на кресло.
- Нормально, лекари говорят, скоро пойду. Но... – Я вопросительно посмотрел на священника. – Пожалуй, ваше святейшество, пора ответить на некоторые вопросы. Скажите...
- Да, так и есть. – Акакий предварил мой вопрос. – Мы использовали тебя Горан. С самого начала. Вернее, с момента твоего появления в Добренце. А еще точнее, с момента появления в этом мерзком сосредоточии порока, под названием бордель. Далее, мы отслеживали каждый твой шаг и по мере возможности направляли твои помыслы. Ты же понимаешь, что стояло на кону?
- Ага... – буркнул я и царапнул вилкой ломоть рыбы. – Зачем тогда хотели убить меня около усадьбы Алисии?
- Разве? – искренне удивился прелат и отпил вина из хрустального бокала. – Надеюсь, ты понимаешь, что если бы мы хотели, ты бы уже давно был мертв. А это... это была провокация, небольшая проверка. Я тогда еще немного сомневался в том, что ты тот, кто нам нужен.
Я хотел выругаться, но сдержал себя и вместо этого взял бокал в руки. Неприятно быть использованным как последняя шлюха, но... но...
- А после этого, мы только помогали тебе, – мягко добавил священник заметив злость на моем лице.
- Арамий и Партос?
- Так и есть. – обыденно кивнул Акакий. – Они и еще восемь пар наших людей вошли в Топи с разных сторон, стараясь отвлечь внимание от тебя с инокиней Купавой.
- Выжил кто?
- Нет, – спокойной и торжественно ответил прелат. – Они отдали свои жизни во славу Старших Властительниц. Их жертву никто не забудет. Как и жертву восьми сотен героев, погибших при штурме замка.
- Купава?
Прелат улыбнулся и опять кивнул:
- Она служит, верней служила нам. Но... как бы сказать точнее, скажем, ее личные желания совпали с нашими. Все устроилось к обоюдному удовольствию. Ты же не будешь отрицать, что она очень помогла тебе. Впрочем, как и ты ей.
- Франка?
Священник досадливо поморщился:
- Нет. Мало того, эта... эта... женщина, доставила нам множество проблем. И продолжает. Но позволь, ее мы оставим на потом. Ты ешь, ешь. Икра на диво хороша...
Прелат давая понять, что разговор о Франке закончен, зачерпнул серебряной ложечкой черной икры обложенной на блюде листиками салата и колотым льдом.
- Значит пророчество Дамуса было верно?
- Пророчество? – с легкой улыбкой переспросил священник. – А оно было, то пророчество? Безумец лепетал в пьяном угаре все что попало, а народ сам уже додумывал. Юродивый, что с него возьмешь. Но некие совпадения, я все же не стану отрицать. Повторяю в последний раз. Мы следили за этим друманом уже давно. Но, по определенным причинам, взять его не могли. Ты невольно создал ситуацию при которой это стало возможно. Верней не ты, а Старшие, вложившие свою волю в тебя. Да, ты его убил, признаю, но даже без тебя, лич Сур Кхам, был уже обречен. С того самого момента, как нам удалось открыть порталы в сердце Топей. Пускай ценой сотен жизней, но все равно, мы бы его уничтожили. На этом закончим объяснения.
Последние слова он произнес жестким тоном, мгновенно уничтожив личину гостеприимного хозяина на своем лице.
На языке вертелось множество вопросов, но я заставил себя не задавать их. И так все понятно. Примерно понятно. Меня использовали все, причем даже появление в этом мире, было не случайным. Но хватит. Все, больше не хочу. Свою жизнь, я окупил уже сполна, теперь она только моя и ничья боле.
- Кстати, почему ты не задаешь вопрос: что дальше? – с обычной своей улыбкой поинтересовался Акакий.
- Что дальше?
- Мы хотим видеть тебя в своих рядах! – торжественно предложил прелат. – И поверь, найдем достойное применение твоим талантам.
- Нет, – я ответил не раздумывая.
- Но... – слегка опешил священник.
- Нет.
- Остерегись Горан! – с угрозой произнес предстоятель. – Ты жив только нашей милостью.
- Можете убить, – равнодушно произнес я, прислушался к себе и добавил: – Мне все равно. Я уже умирал, и не один раз, так что не страшно.
- Хорошо, – священник неожиданно смягчил тон. – Живи как знаешь. Но знай, с этого момента, у тебя пред нами нет никаких заслуг и соответственно, у нас пред тобой, никаких обязательств. На этом покончим... – он встал из-за стола и пошел к скрытой в стене двери. У самого порога обернулся и сказал: – Да, тут к тебе несколько посетителей. Прими их. Может изменишь свою жизнь к лучшему.
Кабинет опустел, но ненадолго. Через мгновение, в него, в буквальном смысле, ворвалась Алисия. Полуалвка Алисия. Чародейка Алисия. В черном бархатном платье с серебряной вышивкой по подолу и рукавам, украшениями в тон и распущенными по плечам волосами, прихваченными диадемой с большим черным камнем в россыпи маленьких рубинов. Как всегда очаровательная. Я ее не видел с того самого момента, когда балансировал на грани жизни и смерти после битвы с друманом. Когда очнулся в Синоде, вокруг были уже другие лекари. Но в памяти осталось, что именно благодаря ей – я еще живой.
Она порывисто присела рядом и обняла меня.
- Я соскучилась... – чародейка, как большая кошка, потерлась щекой об мое плечо.
- Спасибо, – я погладил ее по волосам. – Спасибо тебе.
- Пустое! Они не посмели бы меня ослушаться, с недавних пор, я вошла в совет Лиги Белого Света, – девушка улыбнулась. – Я тебя сейчас заберу с собой. Ты знаешь... – она смущенно опустила глаза. – Я никак не могу забыть тот вечер. Ну... ты понял... Я не могу без тебя!
- Алисия, – пришла моя очередь отвести глаза. – Прости...
- Что? – вскинулась полуалвка. – Ты отвергаешь меня? Ты... ты...
- Прости, но у меня свой путь, – твердо повторил я. – Но я... я никогда не забуду тебя.
- Свинья! Варвар! – со слезами на глазах зло выкрикнула чародейка, хотела что-то еще добавить, но сдержалась, зашипела, словно рассерженная змея, после чего вскочила и убежала из кабинета.
За дверью, в которую вышел прелат Акакий, отчетливо хмыкнули его голосом. Насмешливо хмыкнули.
Вдруг очень захотелось напиться, но я даже не успел взять чашу в руки, как хлопнула дверь и в кабинете появилась еще одна девушка, очень похожая на Купаву. А если правильней сказать, то это была Купава, просто очень не похожая на себя. Я ее запомнил грубой воительницей больше заботящейся о своем оружие, чем о внешнем виде, но сейчас, этот образ куда-то исчез, сменившись образом богатой и гордой боярыни. При этом очень красивой боярыни. Маленькая золотая корона, строгая прическа, роскошные золотые украшения и строгое, но, с виду, очень дорогое платье цвета морской волны, подчеркивающее стройную фигуру. И о Боги, она накрасила губы и подвела глаза! Скромно, едва заметно, но очень умело, подчеркнув свою красоту. Купаву сопровождали два юных парнишки, в гербовых кафтанчиках, собольих шапках и с позолоченными топориками в руках. Я уже встречал подобное, мальчишки и девчонки выполняют обязанности пажей при становых боярах, но называются здесь рындами. Вот это да...
- Купава? – на всякий случай переспросил я.
Сомнения окончательно развеял один из рынд, мальчишка гордо сообщил, что предо мной становая боярыня Купава Чарнота, владетельница Дромадарской, Зареченской, Демской, Юриявской и прочих волостей. И мало того, при всем этом, оная становая боярыня еще входит в Думу и является княжьей ближней стольницей.
Парнишка отбарабанив титулы, вместе напарником подвинули кресло хозяйке, после чего они отошли к дальней стене и застыли как истуканы.
- Да, это я Гор, – Купава присев, наконец, соизволила заговорить. – Как ты?
У нее даже голос изменился, стал грудным, властным и полным достоинства. Дела, однако...
- Нормально, – я улыбнулся ей. – Рад тебя видеть. Ты как?
- Сам видишь, – усмехнулась девушка. – Князь вернул милость нашему роду. Возвратил имения и все прочие родовые звания и свободы. И еще подкинул от щедрот своих. И да, я ушла его приказом из Обители.
- Рад за тебя.
- Благодарю, – вежливо улыбнулась Купава. – Сам ходить можешь?
- С трудом.
- Неважно. Я прикажу отнести в возок. У меня в Юрияве, тебя живо поставят на ноги.
- Зачем? – по инерции поинтересовался я.
- Ты мне нужен! – Купава вымолвила эти слова спокойно, но глаза выдали бушевавшие в ней эмоции и настоящий смысл сказанного.
- Извини.
- Не поняла? – девушка надменно уставилась на меня.
- Извини, но у меня свой путь.
С Купавы разом слетело все боярское достоинство, сменившись обыкновенной женской злостью и... и еще раз злостью.
- Ты хорошо подумал? – едва сдерживая себя переспросила она.
- Да.
- Как знаешь, – боярыня резко встала и направилась к двери, бросив на прощание: – Надумаешь, я в Юрияве. Пристрою к делу от щедрот своих. К примеру, в конюхи...
Дверь резко хлопнула, почти заглушив очередное хмыканье Акакия за стеной. В этот раз озадаченное.
Я быстро схватил чашу и влил в себя вино. Но заново налить не успел. Послышался отчетливый лязг и в кабинет, четко печатая шаг вошли шестеро хафлингов, с ног до головы, закованные в броню. Они совсем не были похожи на торговцев и ремесленников, какими я представлял этот народ. Воины, суровые рубаки, только так я могу охарактеризовать гостей. Все, вплоть до иссеченных шрамами лиц и холодных суровых глаз, свидетельствовало об этом.
А за ними... за ними вошла Франка, ведя за руку двух девочек в нарядных парчовых платьицах, в тон наряду хафлингессы. Милица и Янина вертели головками рассматривая кабинет, а когда увидели меня прижались к хафлингессе, все же продолжая с любопытством постреливая глазками.
Ожидал еще увидеть Петунью, уже знал, что с ней все в порядке и передача родственникам жениха благополучно свершилась. Даже вроде как свадьбу сыграли. Но Пета так и не появилась. Жаль, но ничего не поделаешь. Она стала очень важной персоной, так что ей не до меня.
- Поздоровайтесь с дядей Гораном, – хафлингесса весело улыбаясь подвела девочек ко мне.
- Милица Додон из дома Додонов... – отчаянно смущаясь сообщила Милка и изобразила что-то очень похожее на книксен.
- Ивица Додон из дома Додонов... – ее сестричка, совсем наоборот, смущаться даже и не думала.
- Видишь какие красавицы! – с гордостью заявила Франка. – Совет Древа разрешил их усыновить. Так что они теперь полноправные подгорницы. Ну да ладно, как ты?
- Ничего. Выздоравливаю.
- Это хорошо! – сказала хафлингесса и протянув руку поправила воротник на моей рубахе. – Я рада очень. Петка передает тебе большой привет. Она хотела приехать со мной, но не смогла.
- И ей передавай привет.
- Передам конечно. Мы очень спешим... – извиняющимся тоном сообщила Франка и положила мне на колени увесистый замшевый мешок. – Вот плата с премией от моего мужа. Посмотри на досуге... – последние слова она с намеком выделила. – И еще, тебе хотят кое-что передать...
Один из хафлингов сделал шаг вперед и громыхнул басом:
- Дом Коган выражает тебе Горан, свою признательность за спасение женщины нашего дома, Петуньи Коган!
Пара подгорников почтительно поднесла ко мне бархатную черную подушку на которой лежал длинный слегка изогнутый меч в оправленных в серебро ножнах, очень похожий на ославскую пясть, длинный широкий нож, и клевец, парного с мечом и ножом вида. Рядом с ними свернулся в клубок, набранный из металлических звеньев пояс.
- Прими сие оружие и владей им во славу своего рода! – торжественно продолжил подгорник, а его товарищи с поклоном вручили мне оружие.
- Благодарю дом Коган... – я сдержанно поклонился в ответ.
Хафлинги с каменными лицами сразу замаршировали к двери. Франка на прощание обернулась и подмигнула мне.
- Ну хоть здесь обошлось без истерик, – с облегчением выдохнул я, потянул из ножен меч и с восхищением провел ладонью по искрящейся разноцветными рунами голубоватой стали. – Вот это угодили, так угодили.
Меч, а скорее тяжелая сабля, поражала своей красотой и совершенством. Длинная, слабоизогнутая, с обоюдоострой елманью и увеличенной кривизной к острию, впрочем удобная как для рубящих ударов, так и для уколов. Рукоятка в форме «орлиной головы» и крестовидная гарда, ласкали взгляд богатой серебряной чеканкой и изысканным совершенством форм. Вот ты какой, меч подгорников, под названием палля. Серьезное оружие!
Как нельзя кстати, пришелся подарок. С недавних пор я остался совсем без оружия. Только засапожник и сохранился. Да и доспех придется на починку отдавать, если вообще не выбрасывать. Скорее последнее.

Елмань ( тур. jälman «верхняя часть сабли близ острия») — расширение в так называемой «слабой части клинка», в верхней трети клинка от острия, характерное для восточноевропейского и азиатского холодного оружия сабельного типа. Служит для усиления рубящего удара за счет инерции клинка.

Совсем залюбовался оружием, но потом вспомнил о словах Франки и полез в кошель. Помимо сотни двойных хафлингских марок, там лежала маленькая записка, свернутая в трубочку и вставленная в мужской массивный перстень с кроваво красным рубином.
- Горан, сладкий мой, – прочитал я четко выписанные округлые буквы, – у меня теперь есть поместье в Добренце. Все лето буду там, муженек заводит свое дело в городе, но часто будет в отъездах. Да... то что мы нашли у упыря, я уже забрала. Свою долю получишь при встрече. Жду, целую, твоя Франтя.
- Ну что парень? – из-за портьеры неожиданно вышел Акакий. – Ты определился уже по жизни?
- Как видите ваше святейшество, – я спрятал записку и поднял глаза на предстоятеля.
- Ну что же, – хмыкнул священник. – Упорство, хоть и глупое, тоже достойно уважения. Чем займешься поле выздоровления?
Мне вдруг представилась Малена. Ягушка сидела на завалинке возле своего дома поглаживая примостившегося рядом Буяна, и смотрела на море. Образ был настолько живым, что я едва не протянул руку, чтобы прикоснуться к ней.
- Чем займешься говорю? – повторил Акакий, напрочь разрушив видение.
- Что делать буду? – переспросил я и сразу же ответил. – Домой отправлюсь.
- Домой? – насмешливо протянул священник. – И где же твой дом?
- На Островах, ваше святейшество, на Островах...

Н. Каховка. Днепропетровск. Петрозаводск.
2016 год.