| Всего страниц: 1 | Страницы: 1 |
| Игорь Негатин (Lokamp): Наедине с мечтой | ||
|
||
Наедине с мечтой
Аннотация: Заключительная часть приключений Карима Шайя в Новом мире.
1 Из запылённого джипа, остановившегося на центральной улице, вышла элегантная женщина. Не будем угадывать её возраст. Ей может быть и тридцать, и тридцать пять, и даже сорок пять. Есть женщины, над которыми время не властно. Если быть честным, то она выглядела слегка странно. Во-первых — без оружия. Во-вторых — одежда слишком элегантна для суровых реалий Нового мира. Не скажу, что эта дама обладала модельной фигурой, но тем не менее, была изумительно сексуальна! Она принадлежит к тому типу женщин, которых с вожделением пожирают глазами и, осмотрев с головы до ног, вздыхают: «Эх, хороша, чертовка!» Если присмотреться повнимательнее, то вы найдёте поразительное сходство с актрисой Джейн Рассел. Женщина растерянно оглянулась, а потом подошла к одному из домов и долго изучала вывеску. Не надо быть детективом, чтобы заметить плохо скрываемое беспокойство. Дама нервно комкала платок, а глаза хранили следы слёз. Было хорошо видно, что она едва сдерживается, чтобы не заплакать. Наконец женщина взяла себя в руки, глубоко вздохнула и открыв дверь решительно шагнула в дом. Приветливо звякнул бронзовый колокольчик. Внутри был виден длинный прилавок с оружейной витриной и кресло качалка у окна. Антикварный кассовый аппарат блестел начищенной медью и выглядел как новый. На многочисленных полках лежали разные железные мелочи и коробки с патронами — извечные мужские игрушки, всех мастей и калибров. К её большому удивлению, в лавке никого не оказалось. Никого, — если не считать чучела рыси, висевшего над прилавком. Зверь «лежал» на большой коряге, закреплённой на стене. Женщина обвела взглядом магазин и сделала несколько шагов. Где-то в доме тихо играла музыка. Она растерянно остановилась и в этот момент, кто-то шумно фыркнул. Дама даже вскрикнула от испуга и отскочила в сторону. То что ей показалось простым чучелом, вдруг ожило и превратилось в живую рысь! Хищник протяжно зевнул, показал посетительнице пожелтевшие клыки и ещё раз фыркнул. Казалось, что ему очень весело. Весело смотреть на эту испуганную дамочку, застывшую посередине салона. — Рино! — раздался мужской голос. Открылась боковая дверь и в комнату вошёл мужчина. Женщина с облегчением вздохнула. — Извините, мадам! Не бойтесь, этот зверь не причинит вам вреда. Его здесь все знают и даже дети не боятся. Рино, шкура ты барабанная! Ты зачем проказничаешь? Рысь, которую назвали Рино, спрыгнула на пол и подошла к мужчине. Потёрлась головой о колено, хрипло мурлыкнула и неторопливо удалилась в другую комнату. Хозяин усмехнулся и повернулся к женщине. — Как я понимаю, вы не местная. Чем могу служить? — Я так испугалась! — выдохнула женщина и посмотрела на собеседника. Ему было около сорока. По крайней мере, этот человек не выглядел старше этих лет. Он был смугл и черноволос. Очень короткая стрижка и небольшая, аккуратно подстриженная бородка серебрились искрами седых волос. Тёмные, почти чёрные глаза смотрели холодно и спокойно. Он молча смотрел и ждал ответа на свой вопрос. Судя по всему, фразу про испуг мужчина просто пропустил мимо ушей. — Это ювелирная мастерская? — Вы совершенно правы, мадам. — Извините, но мне нужен… — она нервно дёрнула застёжку, открыла сумочку и вытащила листок бумаги. — Мне нужен Карим Шайя. — Это я. — Дело в том, что… — женщина немного замялась, — мне нужна ваша помощь. Один мой знакомый из Порто-Франко… Он рекомендовал обратиться к вам. — Да, конечно. Проходите, мадам, — мужчина посторонился и указал на дверь ведущую в соседнюю комнату. — Здесь будет удобнее разговаривать и вам никто не помешает. — Спасибо, — кивнула она и опять схватилась за платок. — Извините, но я даже не знаю с чего начать. — А вы не волнуйтесь. Начните с самого начала… 2 17 год по летоисчислению Нового мира. Кадиз Не иначе сам шайтан проклял этот заказ! Я вожусь с ним второй день, но конца края не видно. Уже испортил две восковые заготовки и задницей чувствую, что испорчу третью. Сам виноват! Вместо того, чтобы сосредоточиться на работе, — сижу и думаю о совершенно посторонних вещах. Точнее — о посторонних людях. Если быть предельно точным — о своём заказчике. Он мне не нравится. Жутко не нравится. С другой стороны — он же не золотой доллар, чтобы всем нравится? Его дело высказать пожелания, заплатить и удалиться, открыв задницей дверь. Я вздохнул, посмотрел на эскиз и отложил заготовку в сторону. Даже близко не похоже. Так иногда бывает — карандашный рисунок не хочет оживать в куске модельного воска. А это значит в нём нет души. Надо сделать перерыв, иначе опять испорчу и придётся начинать сначала. Асланбек (так он себя назвал) долго и нудно расписывал свои фантазии. Отбросив словесную шелуху, гортанный акцент и все его пожелания можно свести к трём фразам: — Кирасиво хачу, да?! Богато и кирасиво, панымаиш? Злой лэв с грывой и два брюлык! Если перевести всё вышесказанное на нормальный русский язык, то monsieur Асланбек заказал массивный золотой перстень, с изображением оскаленной львиной морды, и двумя бриллиантами вместо глаз. Морда должна блестеть, а грива быть матовой. Кроме этого должны присутствовать вставки из белого золота. «Лэв старый, сэдой и мюдрый!» Клиент хотел ещё и надпись сделать, но увидев мою презрительную гримасу, передумал. Тем более что цитата из Корана, которую он произнёс с ошибками, выглядела бы совершенно ни к месту. Я уже не говорю о том, что золото на правоверном мусульманине, — каким старался выглядеть Асланбек — это вообще вещь непозволительная. Хотя… мало ли здесь баранов, выряженных как павлины? Гораздо больше чем нужно. И когда их только отстреливать начнут — ума не приложу. Звякнул колокольчик, подвешенный над входной дверью, и я с удовольствием поднялся. Работать не хотелось. Вышел в торговый зал и увидел своего соседа — Уильяма Барлоу. Это пожилой, огненно-рыжий толстяк с впалыми щеками. Пивной животик никак не сочетался с его худым лицом, похожим на лошадиную морду. Сосед не изменял своим привычкам: в измятой, полувоенной одежде, но идеально выбритый. Лишь над верхней губой топорщилась жёсткая щётка усов. Редкие рыжие волосы зачёсаны назад, а глаза светились неугасимым жёлтым огнём. Как у кота, пойманного на краже сметаны. На широком поясе болталась потёртая кобура с револьвером. Редкая модель в наших краях. Enfield No 2 Mark 1. Ума не приложу, откуда он достал этот антикварный ствол, но Билл с ним не расставался. Даже в период жуткого безденежья не закладывал его в ломбард. Как всякий чистокровный британец, Уильям Барлоу был жутким пьяницей. Вот и сейчас он смотрит на меня и надеется на порцию выпивки, которая облегчит его страдания. Старый болван! Он когда-нибудь допьётся до белой горячки и подохнет под забором. Как настоящий джентльмен, чьи предки служили в Индии. — Здравствуй, Карим! — хрипло сказал он. Я молча кивнул, а потом бросил взгляд на его трясущиеся руки, вхолостую дергающийся кадык и покачал головой. Подошёл к прилавку и достал початую бутылку коньяку и два бокала. Уильям был в том ужасном состоянии, когда «подобное лечится подобным». Поль Нардин, увидь он этого старого пьянчугу, сказал бы ещё прощё: un clou chasse l'autre. (1) Как говорят мои русские друзья: «pohmelje». Пока разливал выпивку — Уильям Барлоу следил за бутылкой жадными глазами, облизывался и потирал руки, густо покрытые рыжими волосами и мелкими пятнами веснушек. Это хороший коньяк. Привезён из Старого Света. Можно сказать, что привет с родины. Подарок заказчика, которому делал ажурный серебряный браслет с чёрным ониксом, ко дню рождения его дочери. Я плеснул себе «на два пальца» и полный бокал для Уильяма. Да, это кощунство, пить коньяк такими дозами, но мне искренне жаль этого пьянчугу — не дай бог помрёт. Ничего — сейчас двумя глотками высосёт содержимое стакана и ему станет легче. — Ты меня просто спас! — прохрипел он, сделав первый глоток. Потом опорожнил бокал и несколько секунд стоял с закрытыми глазами, словно прислушивался к своим внутренним ощущениям. Наконец вздохнул с облегчением и продолжил. — Моя старуха заперла все мои запасы на ключ, а сама ушла в лавку Пьеро. Карга старая… — Завязывал бы ты с этим делом, дружище, — поморщился я. — Эдак никакого здоровья не хватит. — Офицер её королевского величества норму знает! — он воинственно пошевелил усами и посмотрел на бутылку. — Ну-ну, — сказал я и налил ещё немного. Надо заметить, что мсье Барлоу никогда не был офицером. Он дослужился до звания сержанта, а потом ушёл в запас, женился на соломенной вдовушке с двумя детьми и запил. До сих пор не представляю, как Билл оказался в Новом мире. Пить мог и в Старом. Видимо жена постаралась, в надежде, что старик вспомнит молодые годы и образумится. Увы, но её женские мечты так и остались мечтами. Разве что сыновья не подвели. Парни работают на пристани, а в свободное от работы время устраивают охоту на местных хищников. Стрелки они отличные, этого не отнять! И не пьют. Не то, что их рыжеволосый отчим. — Ну и как? — спросил я. — Поправил здоровье? — Да, сэр! — ответил он и довольно ухмыльнулся. Зубы у него крупные, как у лошади. На впалых щеках появился румянец. На покойника уже не похож, и это радует. — Ну и прекрасно. А теперь, будь добр, ступай домой. У меня ещё есть работа. — Карим Шайя ты настоящий друг! Истый джентльмен! Хоть… — он икнул, ткнул пальцем куда-то в потолок и наконец закончил. — Хоть… Хоть и француз. Проводив пьяницу до выхода, я постоял на крыльце и выкурил сигарету. Убедился, что Билл Барлоу побрёл в сторону дома. Слава богу, его не потянуло на подвиги. Покачиваясь и насвистывая неизменную «Правь, Британия!», Билл добрался до дверей, поковырялся в замке и наконец скрылся с глаз. Сейчас завалится в кресло, с журналом «Панч» и через пять минут заснёт сном младенца. И так каждый божий день… Работать было лень. Я вернулся в дом, сварил себе кофе, закурил сигарету и вышел на веранду. Вы бывали в Кадизе? Если нет, то пожалуй расскажу про этот городок и про весь Новый мир. Под прилавком найдёте чистый бокал. Плесните себе коньяку, закурите и слушайте, если никуда не торопитесь. Рыси можете не бояться. Его зовут Рино и он довольно смирный. К тому же — слишком старый, чтобы доставить кому-нибудь неприятности. Разве что зубы покажет, если клиентки докучают своими криками и пожеланиями потискать «эту милую, милую прелесть!» Кадиз — это небольшой городок, расположенный на берегу реки Рио-Бланко. Примерно в двухстах километрах к северу от приморского Виго. Доводилось бывать? Да, согласен, Виго уютный городишко. Я уехал оттуда два года назад. Почему? Были причины. Не скажу, что это было жизненно важно, но и оставаться желания не было. По сравнению с Виго — наш городок непроходимо скучен и провинциален. По сравнению с Порто-Франко — вообще жуткая дыра. Кадиз растянулся вдоль реки, как удав, закусивший кроликом. Кроме простых и относительно мирных жителей, которые даже ночью не расстаются с оружием, здесь расположен гарнизон Ордена, численностью в три сотни головорезов. Ко всему прочему: пять или шесть борделей и около полутора десятка баров. Пристань, склады, верфь, ремонтные мастерские, три оружейных лавки и небольшой консервный заводик. Почему так много охраны? Всё просто — по реке, с севера, приходят незваные гости. Поверьте, — здесь достаточно швали, которая достойна пули. Это и речные пираты, и обычные бандиты, промышляющие в саванне. Севернее пролегает дорога в Аламо и вдоль трассы постоянно вспыхивают стычки со стрельбой и прочими приключениями, на которые так щедры эти земли. К западу от нас расположен Техас, но там бандитов гораздо меньше. Тамошние жители не любят бездельников, наживающихся на чужой крови, и с большой радостью развешивают их по деревьям. Жители Кадиза тоже не отличаются человеколюбием, но по сравнению с техасцами, они белокурые овечки. Любят почесать языки о правах человека, толерантности и прочей гнили, которая испортила мир. Согласен, что это удивительно для пограничных городков, который окружают дикие земли. Увы, но жители европейского союза болеют теми же болезнями, что и их соотечественники в Старом Свете. Конечно не все, но слюнявые либералы добрались и до этих мест. Как правило, они обретаются в безопасной близости от гарнизона, работают в относительно чистых кабинетах, а за пределы городка выбираются только под надёжной охраной. Несмотря на все эти неприятные мелочи, мне здесь нравится. Красивая природа и почти непуганое зверье. Здесь не задают лишних вопросов и не лезут в душу. Я могу заниматься любимым делом, ездить на охоту и не размышлять о том, что буду кушать завтра. Чем зарабатываю на жизнь? Я ювелир. В далёком прошлом служил во французском Иностранном легионе, потом перебрался в Новый мир и работал на Орден. Слышали о Джеке Чамберсе? Легенда Нового мира. Вот с ним и работал. К сожалению — недолго. Я познакомился с Джеком, когда охранял поисковую партию JCH-10. Да, ту самую, которая погибла во время Аламовской заварушки. Увы, но мы плохо выполнили свою работу «по обеспечению безопасности». Многие не согласятся с моими словами, но эта боль останется со мной навечно. Слишком дороги были для меня эти люди. Да и не только для меня. Из всей партии выжили только два человека — я и мой старый друг Поль Нардин. Ну и рысёнок Рино, конечно. Он тогда был совсем маленьким. Потом было много других приключений. За эти двенадцать лет, проведённых в Новом мире, мне довелось побывать в разных уголках этого света. Добирался, как говорил Чамберс, «до самого конца географии». Я сопровождал конвои, воевал, освобождал заложников и конечно убивал. Терял друзей и близких. Разное бывало. Кадиз, Кадиз… Один из множества городков, затерянных на просторах Нового мира. Провинциально скучный, окружённый зелёными просторами саванны с её рощами, густыми перелесками и душистыми зарослями колючих кустарников. Затерянный мир — опасный, но милостиво приютивший тех, кому не нашлось места в Старом Свете. Земля Лишних. Иначе и не скажешь. По утверждению учёных — проход в этот мир был открыт совершенно случайно. Давно это было. И первым человеком, который ступил на эти земли, был тот самый Джек Чамберс. Он никогда не любил рассказывать о первых днях в этом мире. Помню, как-то мы засиделись за бутылкой брэнди. С ним, Полем Нардиным и Эндрю Праттом. Джек тогда здорово набрался и нехотя, цедя слова, описал первый переход. Его поместили в прочную капсулу, похожую на двухметровую сигару, изготовленную из стекла и стали. Выходных ворот ещё не было и первопроходец появился в этом мире на высоте двух метров над землёй. Приземление было не самым мягким. Кстати, первые два месяца, Джек так и жил в этой трубе. В Новом мире был сезон дождей и погода не баловала солнечными днями. Мокрый сезон, не самое весёлое время в наших краях. Беспросветные дожди и духота… Как следствие — наваливается тоска. Наваливается и властно берёт за горло. Даже мне стоит больших трудов, чтобы ослабить и сбросить липкие пальцы Памяти. Сбросить и прогнать воспоминания, которые не всегда радуют душу… (1) Un clou chasse l'autre — один гвоздь выгоняет другой (фр. фразеолог.), аналог русскому «клин клином вышибают». 3 17 год по летоисчислению Нового мира. Кадиз Допив кофе, я покормил довольно урчавшего Рино и вернулся к работе. Надо заканчивать этот проклятый перстень и уехать из города на пару недель. На охоту или ещё куда-нибудь. Подальше из этих мест. Может быть в Аламо? Там, в двух часах езды от города, живёт Поль Нардин. Старый бродяга! Один из немногих, кто помнит добрые старые времена. Времена, когда наши жизни были заполнены нечто большим, чем прозябание в пограничных городках, похожих на серые пески восточного побережья. Я улыбнулся, вспомнив лица приятелей, и взялся за «львиный» перстень. Не прошло и десяти минут, как дверной колокольчик опять звякнул. Опять Билл Барлоу? Чёрт бы побрал этого пьяницу. Не успел подняться, как в зале раздался истошный женский визг. Вот дьявол! Рино опять кого-то напугал… Посетительница была не просто красива, но и чертовски сексуальна. Знаете, есть такой тип женщин, мимо которых просто так не пройдёшь. Они притягивают как магнит и тебя окатывает горячей волной, когда видишь в их глазах лукавый огонёк. Видели Джейн Рассел? Да, ту самую актрису, которая играла в старом фильме «Джентльмены предпочитают блондинок». Практически одно лицо с гостьей. Разве что глаза воспалённые. Нет, здешняя пыль ни при чём. Мадам недавно плакала… Её звали Маргарет О'Рейли. Вдова Джеймса О'Рейли, который был известной личностью в Новом мире. Один из руководителей центральной базы Ордена по приёму переселенцев. Человек старой закалки. Из числа той гвардии, которая помнит времена Джека Чамберса, да упокоит Аллах его мятежную душу! Я даже хмыкнул от удивления. Помню этого человека. Мы несколько раз встречались. И про его жену тоже слышать доводилось. Говорят, что они были чертовски дружной и красивой парой. Всю жизнь вместе. Ещё со школы, где учились в одном классе. Хм… Значит они ровесники? Тогда… Раздери меня дьявол! Получается, что эта женщина младше меня всего на год? Неплохо выглядит для своих лет. Ей никак не дашь больше тридцати пяти. — Это очень старая история, мистер Шайя, — тихо сказала женщина. Она нервно теребила в руках кружевной платок. — Тяжело вспоминать о ней. Боль уже утихла, но как оказалось не навсегда. Было достаточно одного известия, чтобы… Даже не знаю с чего начать. — Давайте начнём с самого начала, — предложил я. — Хотите чашечку кофе? — Кофе?.. Я… — Вы посидите, подумайте и успокойтесь. А я, тем временем, сварю кофе. Вышел из комнаты и направился на кухню. Неторопливо покурил, стряхивая пепел в бронзовую пепельницу и лишь потом занялся кофе для гостьи. Ей бы больше подошёл хороший глоток коньяку, чтобы немного успокоиться, но хлестать спиртное с самого утра, это не самая лучшая идея. Она же, в конце концов, не Уильям Барлоу. Спустя десять минут мы сидели в небольшой комнате, за журнальным столиком и пили кофе. Я слушал рассказ Маргарет. Да, иногда мне приходится сбрасывать шкуру мирного ювелира и решать вопросы иного толка. Не буду скрывать — последнее время всё реже и реже. Старею, наверное. С другой стороны — человек, приславший эту женщину не стал бы меня рекомендовать, не будь уверен, что ей можно помочь. Увы, но чем больше я слушал, тем больше склонялся к мысли, что в этот раз мой знакомый ошибся… — Моя дочь, Синтия О'Рейли, прибыла вместе со мной. Мой покойный муж Джеймс, попал в Новый мир на полтора года раньше, — сказала Маргарет и подняла на меня глаза. — Мне доводилось встречаться с мистером О'Рейли, — кивнул я. — Перед тем как уйти в экспедицию с Джеком Чамберсом. — Вы знали Джека? Ах да, мне рассказывали… — Мы были друзьями. — Это был хороший человек. Непростой судьбы, но умница и добряк. Джеймс называл его «Легендой Новых и прочих». Джек жутко злился на это прозвище, — грустно улыбнулась она. Маргарет несколько минут молчала, а потом неожиданно спросила разрешения, достала из сумочки пачку сигарет и закурила. Сигареты, кстати, из Старого Света. Местный табак, несмотря на все старания фермеров, не очень высокого качества. Она глубоко затянулась и продолжила свой рассказ. — Когда Синтии исполнилось двадцать, она познакомилась с одним человеком, который горел желанием снять фильм. Первый художественный фильм Нового мира. Вы наверное слышали — «Наедине с мечтой». — Да, грустная история. Вся съемочная группа исчезла. — Именно так и было. Это исчезновение наделало много шума среди сотрудников Ордена. Одно время ходили слухи, что к этому причастен Брайан Хантер. Тот самый, который два года назад умер от сердечного приступа. Я кашлянул и кивнул с подобающе скорбным видом. Если быть предельно откровенным, то мог бы рассказать, как подыхал этот Брайан Хантер. (2) Когда его видел в последний раз, то он ползал по грязному полу, в доме на чеченской территории. Ползал и захлёбывался собственной кровью. Помню, что Юрка Лившиц отрезал Хантеру уши, а потом полоснул по горлу ножом. Так что с сердцем у покойного был полный порядок. Я отогнал от себя эту картину и уточнил: — Если не ошибаюсь, среди пропавших была и его дочь — Люсьен Тейлор? — Она не родная дочь Брайана Хантера, — покачала головой Маргарет, — а его падчерица. Наши девочки были очень дружны. Надо сказать, что Люсьен получила роль в этом фильме только благодаря протекции моей дочери. Синтия просто упросила режиссера взять её. — Синтия играла в этой картине? — Главную роль. Но она и сценарий написала. Он так понравился Готфриду, что тот был на седьмом небе от счастья. — Готфриду? — переспросил я. — Готфрид Шекли — режиссер. Молодой мужчина. Ему на тот момент было двадцать пять лет. Талантливый и увлечённый своим делом человек. Когда говорил о киноискусстве, то забывал обо всём на свете. Он был беден и если бы не знакомство с Синтией, то его мечты о съёмках, так бы и остались мечтами. Деньги на это предприятие выделил Орден. Это было почти невозможно, но мой муж уступил просьбам дочери и решил помочь ребятам. Он то и убедил руководство в необходимости и важности этого проекта. Если бы мы знали, чем это обернётся… — прошептала Маргарет. На её глазах выступили слёзы, и я не выдержал — поднялся из кресла и принёс тот самый коньяк. Увольте меня от женских слёз — терпеть их не могу. Плеснул в бокал и поставил рядом с кофейной чашкой. О'Рейли, не задумываясь, сделала глоток и благодарно кивнула. Несколько минут она молчала, а потом опять потянулась за сигаретой. Щёлкнула золотой, украшенной монограммой зажигалкой, закурила и задумчиво прищурилась. — Деньги, необходимая техника и даже охрана, были выделены. Готфрид исколесил всё побережье в районе Порто-Франко, в поисках подходящего места. Помню, как ребята радовались, когда нашли какую-то «совершенно очаровательную» бухту в ста километрах от города. Часть необходимого материала была отснята на территории базы Ордена. Потом они уехали к этой бухте, для натурных съёмок. Должны были вернуться через три дня, но не вернулись. Поначалу мы решили, что ребята слишком увлеклись работой. — Разве с ними не было радиосвязи? — Была, но нестабильная. Джеймс что-то объяснял про атмосферные помехи. — Что было потом? — На пятый день Джеймс отправил на поиски группу из батальона охраны. — И что они обнаружили? — Совершенно пустой лагерь. Вещи, техника, документы. Даже оружие — всё осталось на своих местах. Только людей не было. Исчезли… Словно их никогда и не было… — Ни одного? — Спустя сутки, после начала поисков, неподалёку от лагеря был найден один парень из числа охраны. Убитым. Кто-то выстрелил ему в голову. — И больше никаких следов? — Никаких, — покачала головой Маргарет. — Расследование? — Были задействованы лучшие люди Ордена. Вскоре пошли слухи, что к этому причастен мистер Хантер. Следствие показало, что это всего лишь слухи. Кстати, после этого случая, отношения между Джеймсом и мистером Брайаном совершенно испортились. Они до самой смерти моего мужа не разговаривали. Так и не простили друг другу. — Это было единственное расследование? — Насколько мне известно — да. — Мадам О'Рейли, — начал я, — давайте подведём некоторые итоги нашего разговора. Со дня исчезновения дочери прошло пять лет? Я вас правильно понял? — Да, — кивнула она. — Розыски, которые начались спустя неделю после несчастья, ни к чему не привели? — Именно так… Нам так и не удалось ничего выяснить. — И никаких следов нападения на лагерь не было обнаружено? Следы крови или ещё что-нибудь подобное? — Ничего, — покачала головой О'Рейли. — Я уже сказала, что все люди исчезли. Все, кроме одного охранника. — Который был обнаружен мёртвым неподалёку от лагеря… — В двух километрах. — Он был убит… — Двумя выстрелами в голову. — И вот, спустя пять лет после этого, вы обращаетесь ко мне. С какой целью? — Я хочу, чтобы вы выяснили. — Что именно? — Что же там произошло на самом деле и… — она запнулась и сделала паузу, — и наказали виновных, если таковые отыщутся. — Вы в своём уме? — холодно спросил я. Нет, я не всегда такой грубый хам, каким выгляжу. Увы, но и среди очаровательных женщин попадаются ужас какие глупенькие и прелесть какие дуры. Миссис О'Рейли не похожа на сумасшедшую, но её желание смахивает на лёгкий бред. Поэтому и реакция должна быть соответствующая. Чтобы сразу расставить точки над «i» и вернуть женщину в суровую реальность. — Да, — твёрдо ответила она, а потом гордо вскинула голову и посмотрела мне в глаза. Надо сказать у этой дамочки есть характер. И на шизофреничку она совсем не похожа. — Прошло пять лет… — Мистер Карим, я понимаю, как глупо выглядят моя просьба, но… — она расстегнула сумочку и достала распечатанный конверт. — Вот, взгляните. Это я получила месяц тому назад. (2) События описаны в книге «Лишнее Золото. За гранью джихада». 4 17 год по летоисчислению Нового мира. Кадиз На стол, рядом с моей чашкой, лёг обычный серый конверт, какими торгуют в любом почтовом отделении Нового мира. Он был аккуратно вскрыт. Не надорван, как это делают большинство местных жителей, а аккуратно разрезан по верхнему краю. Кстати — острым ножом. Внутри оказался кусок плотной бумаги, на которой была написана короткая фраза: «Ваша дочь была убита.» — И что? — спросил я и отложил письмо в сторону. — Это спорное утверждение. Тем более что человек, отправивший послание, может оказаться простым мошенником, который решил заработать на хорошо известной истории. — Каким образом? — Он ещё не начал присылать новые письма, в которых просит денег, за «достоверную» информацию о её гибели? — Нет, о деньгах речи не было, но в конверте была вот эта вещь, — сказала Маргарет и достала из сумки маленькую безделушку. Она бережно положила её на стол. — Это медальон, который моя дочь никогда не снимала. Даже на съёмках. Я взял в руки украшение. Обычный золотой медальон. Круглый, диаметром двадцать миллиметров, не больше. В обрамлении изящного растительного орнамента виднелась буква «C», украшенная короной. — Вы уверены, что… — Я совершенно уверена. Этот медальон принадлежал Синтии О'Рейли. Моей дочери… Маргарет О'Рейли уехала через час. Под конец нашей встречи она отбросила слезливость в сторону и превратилась в строгую, деловую женщину. Такую, какой и должна быть жена мистера О'Рейли. Пардон — вдова. Видимо моя резкость, высказанная в разговоре, всё-таки достигла цели. Женщина была не глупа и вовремя сменила тон, сделав предложение, от которого трудно отказаться. Можно, но зачем? Тем более что Маргарет пришла не просто так. Бьюсь об заклад, что мадам О'Рейли собрала всю имеющуюся информацию о ювелире Кариме Шайя. Нет, никаких угроз или попыток шантажа, упакованных в обёртку двусмысленных фраз. Упаси бог! Зачем? Она прекрасно осведомлена, что я не люблю сидеть на одном месте. Не в моём это характере. Тем более если есть повод тряхнуть стариной и прогуляться по пыльным дорогам Нового мира. С пользой для дела и кошелька. Я обернулся и посмотрел на журнальный столик. Там, между двумя пустыми чашками и коньячным бокалом, лежал пухлый конверт. Пять тысяч экю. Аванс и деньги на расходы. Мы договорились, что через две недели я прибуду в Порто-Франко. Там меня ждут бумаги из архива: отчеты о проведённых розыскных мероприятиях, рапорта военных участвовавших в поиске и прочая макулатура. Маргарет даже после смерти своего мужа не потеряла связи в Ордене, если такие документы выдали на руки. Пусть это и копии. Распутать клубок пятилетней давности? Увольте меня от этого удовольствия! Это даже не смешно. Я не настолько самонадеян. Если повезет, то удастся найти человека, который отправил злосчастное письмо мадам О'Рейли. Ну и по голове ему настучать, чтобы не шутил с такими вещами. На большее, право слово, даже не рассчитываю. Полагаю, что этого будет достаточно, чтобы мадам Маргарет успокоилась. Вдруг я услышал лёгкий шорох. В проходе, ведущем в жилые комнаты, стоял Рино. Стоял и смотрел на меня, ожидая положенной прогулки. Он потянулся всем телом, выпустил когти и царапнул деревянный пол. Потом зевнул и уселся у входа. — Ты прав, малыш! — сказал я и надел на рысь кожаный ошейник. — Идём обедать. Заодно и прогуляемся. Набросил на себя лёгкую ветровку и провёл рукой по поясу, чтобы убедиться, что ещё не заболел склерозом и не забыл пистолет на прикроватной тумбочке. Нет, не заболел и не забыл. Неизменная Beretta 92FS и три запасных магазина. Хороший пистолет, если долго не держать магазины снаряжёнными. Иначе в них ослабевает подающая пружина, и начинаются проблемы. Калашников днём не обязателен. Даже если и начнётся какая-нибудь заварушка, то добраться до своего дома я всегда успею. Кадиз неплохо охраняют. Это и мобильные группы на джипах, и блокпосты, и пешие разведывательные патрули, бродящие по округе. В общем, военные не расслабляются. Кроме них есть и местная самооборона. Нечто похожее на службу шерифа на землях Техаса. Начальник и полсотни охранников, обеспечивающих порядок в городе. Как правило, их задачи ограничиваются усмирением пьяных драк в барах и борделях. К югу, в нескольких километрах от города, расположен десяток фермерских хозяйств. Это источник провизии для горожан и вечная головная боль для шерифа. Именно оттуда прибывают парни, изголодавшиеся по шлюхам, выпивке и развлечениям. Под развлечениями они понимают драки. На большее у них мозгов не хватает. Нет, я всё понимаю! Мальчики работают не покладая рук и дорвавшись до цивилизации готовы порвать любого, кто не разделяет их точку зрения на активный отдых. Кстати, год назад, одну такую группу просто расстреляли на улице. Старая история… Тогда в город прибыло десять парней. Загуляли, затеяли драку. Один из помощников шерифа сделал им замечания. Ему сломали руку и разбили лицо. Всё бы ничего, но кто-то из гуляк ещё и выстрелил, да так метко, что убил сотрудника на месте. Спустя десять минут прибыла команда шерифа и ещё до подхода военных все приезжие были убиты. Их просто расстреляли на выходе, как не подчинившихся правосудию. Никто даже не подумал выяснять кто именно стрелял. Мораль? Приехали в гости — будьте вежливее. Мы с Рино вышли на улицу, застроенную однотипными двухэтажными домами. Эта улица считается в Кадизе центральной и называется проспект Штельмана. Кстати, старик Йосиф Штельман жив и здоров. Он живёт в одноэтажном доме на берегу реки Рио-Бланко. Один из первых переселенцев и основателей Кадиза. Любит поговорить о старых и добрых временах, прихвастнуть для красного словца и жутко злиться, когда его ловят на нестыковках между рассказами. Несмотря на это — старик героический. Высокий, статный, с роскошной седой бородой. Ему лет шестьдесят пять, но он в прекрасной физической форме. Напоминает героев Джека Лондона, готовых в любой момент собрать вещи и отправиться на край света. Не ради денег или высокой цели. Ради Дороги. Пути. Нечто большего, что нельзя измерить деньгами и наградами. Того, что не даёт жить спокойно, наблюдая, как жизнь проходит мимо. Мы с Йосифом иногда устраиваем посиделки за партией в шахматы, с рюмкой коньяку и сигарами. Делимся воспоминаниями о днях минувших и дружно поругиваем молодёжь, прибывающую в Новый мир, как на курорт. Проспект Штельмана расположен перпендикулярно реке и разделяет город на две равные части. В нижней части расположен терминал, консервный завод и другие промышленные объекты. В верхней части города — военная база, жилые кварталы и все увеселительные заведения, включая бар «Севилья», куда мы с Рино и направляемся. — Карим, ты как, в порядке? — послышался хриплый голос и я увидел Барлоу, стоящего на веранде. Старик Уильям держал свой потрёпанный дробовик на сгибе руки и хмуро смотрел на меня. Вытертая до белизны сталь холодно блестела на солнце. — В полном, — кивнул я. — Что случилось? Напали маленькие зелёные человечки? — Я видел, что к тебе заходила какая-то дамочка… — Клиентка. — Понятно, — прохрипел Билл. — Просто мне не понравился её спутник. Вот я и решил прикрыть твою французскую задницу. — Спасибо, приятель, но всё хорошо. А что не так с её спутником? — Здоровенный парень с замашками лорда, — сосед презрительно скривился и сплюнул на землю. — Не люблю таких. Слишком высокомерный. Мальчик сидел как на иголках и постоянно крутил головой, разглядывая окрестности. От него пахло неприятностями. Я поблагодарил Барлоу и отправился обедать. Вот такой у меня бдительный сосед. Если быть точным, то здесь все такие. Мне повезло с соседями. Мы живём мирно, не лезем друг другу на глаза, но всегда готовы придти на помощь, если возникнет необходимость. Семья Барлоу живёт по левую сторону. По правую — семья прибывшая из Германии. На самом деле они русские из Казахстана, по какой-то причине не пожелавшие жить в Демидовске. Семён Вайль, работает бригадиром в порту, а его жена — Вероника, сидит дома и нянчит трёх прелестных малышей, родившихся в Новом мире. Вместе с ними живёт младший брат Семёна — Александр. Ему лет шестнадцать, не больше. Парень хочет стать оружейником и вечно что-то мастерит в маленькой мастерской, расположенной на заднем дворе. Иногда он подрабатывает у меня, когда мне нужно куда-нибудь уехать. Одно время я сильно подозревал, что эти ребята не просто так поселились в Кадизе. Со временем подозрения ослабли, но не исчезли. Слишком движения у Семёна… характерные. Эта неистребимая военная косточка, о которой любят пошутить мои русские друзья. Думаю, вы понимаете, что я имею ввиду. Армейскую выправку. Как ни старается Семён Вайль, но иногда он забывается, и тогда, сквозь образ работяги, проглядывают черты старого вояки. Спустя четыре дня я закончил работу над перстнем Асланбека. Завтра отдам работу заказчику и начну готовиться к поездке. Уже забрал машину из мастерской, куда её отдал два дня назад. Можно было и самому покопаться в её стальных кишках, но времени не хватает. Машина? Обычный Лендровер. Их любят за неприхотливый нрав. Мой пробежал не одну тысячу километров по дорогам Нового мира и ни разу меня не подводил. Вчера я договорился с Александром Вайлем, что он присмотрит за лавкой и Рино. Завтра начну собирать вещи в дорогу. Как правило я беру с собой два рюкзака, не считая вещей уложенных в машине. Большой, лагерный рюкзак и второй — трёхдневка, рассчитанный на пешие прогулки в условиях дикой природы. Оружие? Старый калашников АКМН с подствольным гранатомётом, два цинка патронов и триста патронов для пистолета. Гранаты для подствольника, десяток ручных гранат, три ножа и две рации. Канадский топор, лопата и кирка. Естественно, что в машине тоже стоит радиостанция. Без этих игрушек в наших местах не бродят. Канистра с питьевой водой, три канистры с горючим. Кстати, в Лендровере установлен дополнительный бак на двести литров. Два комплекта полевой формы, запасная обувь, разгрузочный жилет, нижнее белье и прочие дорожные мелочи, вроде приличной аптечки и ящика сухих пайков. Кроме всего прочего, в машине лежит ещё одна сумка, с лагерными пожитками и инструментами. Два спальных мешка, трёхместная палатка, два котелка, сковородка и кофейник. Керосиновая лампа, несколько фонариков и приличный запас батареек. Да, я люблю путешествовать с комфортом. Прошли те времена, когда можно было жрать разную гадость, подстреленную в саванне. Я и сейчас не откажусь от куска свежего мяса, но увольте меня жить на подножном корме. В Виго отправлюсь по реке. Туда, каждые два дня, ходит грузовой паром. Старая, доживающая свой век посудина. Дороговато, если путешествуешь с машиной, но средства позволяют. Из Виго в Нью-Портсмут лежит удобная и вполне безопасная дорога. Можно даже конвоя не дожидаться. Там тоже пошаливают, но гораздо реже, чем в наших краях. Из Нью-Портсмута до Порто-Франко сяду на хвост конвою и доберусь без особых проблем. Почему еду через Виго? Есть там приятель, который работает в охране грузового терминала. У меня к нему несколько вопросов, на которые хотелось бы получить ответы. Парень он надёжный и зря болтать не станет. Проверенный камрад. Хоть и еврей. 5 17 год по летоисчислению Нового мира. Виго Громыхнул трап и джип, сурово рявкнув движком, съехал на топкий, перемешанный с глиной песок. Сочно чавкнула прибрежная грязь. Дальше дорога пошла на подъём. Берег был заставлен грузовыми поддонами, предназначенными для отправки в Кадиз. Рядом с ними белели рифлёные бока рефрижераторных контейнеров. Чуть поодаль стоял автобус с переселенцами. Многие из этих людей устали от ожидания и лениво бродили по берегу, с интересом поглядывая на паром, чьи борта украшали ржавые подтёки. Будь они чуточку внимательнее, то увидели бы не только ржавчину, но и свежие дырки от пуль на стенах рубки. Это так… Мелочи жизни. На рассвете, какой-то неизвестный придурок пальнул с берега, разбив два иллюминатора. Обошлось без жертв. Говорят, что такое часто бывает на подходе к Виго. Кто и зачем стрелял? Не знаю. Наверное руки чесались. Я проехал между рядами ящиков и повернул направо — к набережной. За два года здесь почти ничего не изменилось. Разве что в костёле появился новый падре и новый альгвасил, взамен погибшего Стива Бальмонта. Неплохой был мужик. Хоть и лентяй, но бандитов не любил и уничтожал их по мере появления. Спустя десять минут выбрался к набережной. Остановил машину у табачного киоска Сьюзи Лермант и осмотрелся. Ничего не изменилось. Всё также шумел рыбный базар и громкоголосые торговки расхваливали отливающий серебром, товар. Чуть дальше виднелся двухэтажный дом, украшенный вывеской «Cerro Vazquez & son. Gun store». Это что ещё за новости? Если не ошибаюсь, то его маленькому сынишке полтора года. Васкес загодя ввёл парня в бизнес? Однако! Судя по всему, дела у него шли неплохо. Мой бывший дом был присмотрен, а вывеска сияла свежей краской. Я не был здесь с того самого момента, как закончилась злосчастная история с алмазами, найденными одним малолетним «бандитом». Не успел подъехать к магазину, как увидел Васкеса. Видите этого упитанного мужчину с черными моржовыми усами? Он самый! Судя по всему, старый развратник опять принялся за старое. Всё та же измятая шляпа, на рубашке темнеет пятно от соуса, но лицо довольное, как у кота. Да и возвращается, судя по всему, из харчевни, куда любил заглядывать, чтобы пропустить рюмку и задрать юбку служанке. — Раздери меня дьявол! Керро! Он обернулся, несколько секунд смотрел на меня, а потом сбил шляпу на затылок и бросился навстречу. — Карим! — Смотрю ты не меняешься! — хмыкнул я, хлопая его по плечам. — Такой же бабник, как и прежде. — Брось! — он попытался изобразить смущение. — Я стал порядочным семьянином! — Охотно верю. Только сотри губную помаду со своей шеи. Иначе твоя дорогая женушка заметит и закатит очередной скандал. Керро ругнулся, отогнул у Лэндровера зеркало и принялся исследовать своё отражение. Убрал следы преступления, а потом повернулся ко мне и превратился в почтенного отца семейства у которого двенадцать дочерей и всего один сын. — Ты как всегда вовремя, amigo! — Я всегда вовремя. — Что-нибудь случилось? — насторожился Васкес. — Успокойся! Это я так шучу. — Твои шутки часто бывают пророческими! — Cerro, — сказал я и потрепал его по плечу. — No te tomes la vida en serio, al fin y al cabo no saldrás vivo de ella! (3) Мы продолжили разговор в доме. Задержись я на улице, то обязательно встречу старых знакомых. Всё-таки жил в этом городе не один год. В магазине почти ничего не изменилось. Разве что пыли на прилавке стало немного меньше, а товаров немного больше. Через час я извинился перед старым приятелем и отправился к терминалу. Не прошло и получаса, как нужный мне человек уже сидел напротив и ухмылялся, вспоминая наши приключения. Это крепкий, широкоплечий мужчина, который недавно разменял свой шестой десяток. Черноволосый, украшенный лёгкой сединой. Некогда сломанный нос, широкие скулы и хитрый взгляд тёмно-вишнёвых глаз. Знакомьтесь, господа — Даниэль Либерзон. Для своих — Дэни. Помощник начальника охраны грузового терминала Виго. Он уже потяжелел и набрал несколько лишних килограмм. Видимо для солидности. Мы с ним устроились в кабинете с видом на берег. Светловолосая секретарша приготовила кофе и ушла в приёмную. Я проводил взглядом её аппетитную фигурку, затянутую в орденскую форму и вздохнул. — Даже не думай! — Либерзон перешёл на русский язык и прицелился в меня пальцем. — Уже и посмотреть нельзя?! — Каримушка, золотце ты моё… самоварное. Я знаю ваше «уже и посмотреть». Сначала он смотрит, потом, якобы невзначай, дарит девушке букетик цветов и приглашает на рюмку чаю. В конце концов она оказывается у него в койке и начинает опаздывать на работу! — Тебе завидно? — Нет, вы только гляньте на это престарелое чудо! Оно мне надо — сидеть по утрам и без секретарши, и без кофе? Шайя, вспомни, наконец, сколько тебе лет, и не морочь людям голову. О душе пора думать, а не о бабах! — Наговариваете вы на меня, папаша… — Я сказал, а вы имеете уши, чтобы слышать. Слышать и делать правильные выводы за мою секретаршу. Вот и поболтали. Кстати, Либерзон человек прямой, как столб. Поэтому, с ним лучше не лукавить. Если хотите что-нибудь узнать, то лучше спросите прямо, без затей и увёрток. Враньё он чувствует лучше, чем Уильям Барлоу запах хорошего виски. Когда мы обсудили дела минувшие, то наступило время для дел грядущих. — Дэни, — осторожно начал я, попробовав кофе. На удивление он был крепким. — Что ты можешь сказать про старика О'Рейли? — А что вы хотите о нём слышать? То, что он умер? — Я в курсе. Меня больше интересует его семья. Жена и пропавшая дочь. — Старая история, — хмыкнул Даниэль и покачал головой. — Ты что не знаешь эту старую майсу за пропавшую группу? — Хорош уже отвечать вопросом на вопрос! Давай ближе к теме. — Давай. Я бы сказал, что вы, Карим Шайя, имеете странные вопросы. — Что-то не так? — Нет, всё в пределах нормы. У тебя вечно шило в одном месте. Что именно интересует? — Всё, что ты знаешь и помнишь… Дело в том, что Даниэль Либерзон не всегда работал в Виго. Лет семь назад он служил в Порто-Франко. Работал начальником охраны у одного дельца, который делал бизнес на всём, что связано с грузоперевозками. Так бы наверное и доработал до пенсии, но нарвался на одного чиновника, который сказал какую-то грубость. Я даже не знаю, какую именно. Что-то связанное со Второй мировой войной и евреями. Предки Либерзона жили в Одессе и прелести культурной немецкой нации испытали на своей шкуре. Дэни, ни разу не подумав, двинул чинуше в зубы. В общем, — чиновник был избит до полусмерти. В своём собственном кабинете. Дело конечно замяли, но Либерзону пришлось примерить форму простого охранника и убраться из Порто-Франко. — Её звали Синтия. Синтия О'Рейли. Девка немного взбалмошная, но не дура, — он пожал плечами и задумчиво посмотрел в окно. — Что ещё… Не скажу, что она была из этой золотой молодёжи, которой полно на базах Ордена, но и тихоней её не назовёшь. При таком папе, детки позволяют чуточку больше, чем положено в их возрасте. — Что-нибудь противозаконное было? — Ой, Карим! Я тебя умоляю… Где ты видел законы в Новом мире? Не стреляй по людям из окна спальни, и никто тебе слова не скажет! Тем более если твой папа, на минуточку, один из руководителей центральной базы! Девочка жила весело, но края видела чётко и ничего страшного за ней не замечали. Разве что… — Что? — насторожился я. — Говорят, что была слаба на передок и парней меняла как перчатки. — Хм… — Учти! — он поднял указательный палец. — Так говорили, но я не слышал, чтобы кто-то имел счастье подержать за ней свечку! Ты же знаешь за наших людей, Карим! Эти мерзавцы врут и не краснеют! — Это ты прав. — А я про что! Девочка любила весёлую жизнь и разбавляла скуку Нового мира как могла. — Вот уж не назвал бы здешнюю жизнь скучной. — Тебе и в глухой саванне весело, — ухмыльнулся Либерзон. — Особенно, если попадётся несколько шлемазлов, которых можно пристрелить со всем удовольствием. — Ну ты сказал! Не делай из меня одичавшего кровопийцу. Да, в Кадизе было несколько неприятностей со стрельбой, но всё в пределах закона. — А вы не делайте из меня поца! Тебя что, наняла Маргарет? — В смысле? — Карим… я тебя умоляю! — он даже сморщился. — Что? — Это же Новый мир! Здесь все про всех знают. — Знают или догадываются? — Вдова О'Рейли не любит пыль саванны. — Причём здесь её вкусы? — Сначала, из Порто-Франко, к нам в Виго, приезжает Маргарет, — рассудительно начал Дэни. — С телохранителем, который опекает её семью лет десять, если не больше. Берёт два билета на паром и они отправляются вверх по реке. В Кадиз. Через неделю она возвращается в Виго и попутным конвоем уезжает обратно в Порто-Франко. Не проходит и двух недель, как появляешься ты и начинаешь расспрашивать за дела пятилетней давности… — Можешь не продолжать. — Так, а то ж! — Либерзон ухмыльнулся и потянулся за очередной сигаретой. — И кто ещё знает о цели её визита? — Полагаю, что никто. В Виго мало людей, кто имел дело с чиновниками Ордена и тем более с их жёнами. Я бы и сам её не заметил! Это вышло случайно. Мне прислали посылку из Нью-Портсмута, поэтому и пошёл встречать этот конвой. — Кстати, — хмыкнул я, вспомнив лицо Маргарет. — За ней не было слежки? — С какой стати? — Мало ли… — Не знаю… — Дэни немного подумал и покачал головой. — Не буду врать, — я не особо присматривался к её соседям. — А каким конвоем они пришли? — Частный конвой, который ходит из Нью-Портсмута до форта Линкольн. У них на машинах нарисована ящерица. (3) Не принимай жизнь всерьез, в конце концов живым из нее не выйдешь (испанск.) 6 17 год по летоисчислению Нового мира. Виго Разговор затянулся до самого вечера. Либерзон рассказал всё что знал и даже немного больше. Высказал несколько идей, над которыми можно подумать. Для начала неплохо. По крайней мере, есть о чём поразмыслить, пока буду трястись по дороге в Нью-Портсмут. — Карим! — он выставил перед собой ладони. — Не знаю, чего добивается мадам О'Рейли, но её нервы ни к чёрту! Суди сам — сначала она теряет дочь, потом хоронит мужа. Тут кто угодно потеряет голову. — Её можно понять. Сначала единственная дочь, а потом любимый супруг. — Понять можно, но для этого не обязательно нарываться на большие неприятности. Если она имеет интерес до пропавшей группы, то прошу — будь осторожен! Дело там глухое… — Даже сейчас? Спустя пять лет? — Именно сейчас. — Что так? — А я знаю?! Или ты видел на моей двери надпись «информационный центр Ордена»? Здесь, между прочим, терминал с кучей грузов и вечный геморрой с транспортом. — И шо? — старательно копируя интонацию, спросил я. — Ничо, — Либерзон скорчил скорбную мину и отмахнулся. — Мне совсем не улыбается узнать, что мой старый приятель был найден с перерезанным горлом, где-нибудь в трущобах Порто-Франко. Не скажу, что я буду плакать, размазывая по щекам слёзы, но… — он ткнул пальцем в потолок, — утренний кофе выпью без удовольствия. Оно мне надо таких новостей? Я согласился, что да — не надо. Сам не хочу. — А что ты думаешь о Брайане Хантере? — Карим, ты что, решил поговорить за всех покойников Нового мира? Хантер умер два года тому назад. Сердце подвело. — У него тоже была дочь, и она пропала вместе с той группой. Я слышал, были попытки обвинить в этом Хантера. — Люди многое говорят, — Либерзон вдавил окурок в пепельницу и поморщился. — Как правило их интересует грязное бельё и пикантные истории. Тебя это удивляет? — Там было что-то пикантное? — Как бы тебе сказать… помягче. Был один слушок. — Рассказывай. — Не буду утверждать, что этому можно верить, но люди… — Даниэль сделал небольшую, но многозначительную паузу. — Люди поговаривали, что между дядей Брайаном и Синтией были некоторые отношения. — Они были любовниками?! — Я не знаю. Люди говорят разное… — Синтия и дочь Хантера — Люсьен Тейлор были очень дружны. — И что? Это могло помешать старику Брайану залезть под юбку Синтии О'Рейли? Или для этого надо было спросить разрешения у мистера Джеймса? Сомневаюсь! Тем более что Синтия была ещё та оторва. — А мистер Джеймс и Брайан? Они как? — Не скажу, что не любили друг друга, но и приятелями не назовёшь. Они принадлежали к разным кланам Ордена и этим всё сказано. — Интересная история. И сколько же этих кланов в Ордене? — Извини, — кивнул Либерзон и честно предупредил, — но про кланы не будем! Мне уже не двадцать лет, чтобы лезть в дебри местной политики. — Ты полагаешь, что эта история как-то связана с политикой? — Карим, вы таки глухой? Я же сказал за политику! — Не волнуйся ты так. Береги давление для секретарши! В вашем почтенном возрасте, это уже важно! — Вот поц! — хмыкнул Либерзон, но судя по его блеснувшим глазам, насчёт девочки я не ошибся. Даниэль, кстати, был известным ходоком. Не таким, как Керро Васкес, но тоже не промах. Разве что о его похождениях местные кумушки не судачили. Даниэль Либерзон был профессионалом и конспирацию держал на уровне! Профессионализм не пропьёшь. — Просто я не хочу, чтобы твоя секретарша была расстроена. Кстати, когда ближайший конвой в Нью-Портсмут? — Тебе повезло! Завтра, на рассвете. — Нет, это тебе повезло! У меня не останется времени на твою секретаршу. Не откладывая дела в долгий ящик, я прогулялся до гостиницы, где остановились охранники и заплатил (по выражению одного из них) «за место в походном ордере». Молодой мужчина, лет тридцати пяти, проверил мой Ай-ди, внёс в списки и пожелал хорошо выспаться и не опаздывать. Вечер мы с Васкесом провели в харчевне, расположенной неподалёку от его магазина. Плотно поужинали, а потом болтали о разных пустяках. Даже распили бутылочку брэнди, обсуждая сплетни Кадиза и Виго. В общем, — вспомнили старые и добрые времена. Керро не спрашивал о цели моей поездки, а я не рассказывал. Он умный мужик и прекрасно понимал, что лучше не задавать лишних вопросов. Наутро я плотно позавтракал, простился с Керро, а заодно выслушал жалобы его жены. Сеньора Васкес по обыкновению проклинала тот день, когда сказала «да!» этому «извергу» загубившему её «лучшие годы». Судя по хмурому виду Васкеса, он тоже был не рад этому факту. Стоя за спиной супруги, приятель молитвенно сложил руки и посмотрел в потолок, проклиная свой длинный язык и неукротимый испанский темперамент. Я сочувственно покивал, выразил надежду, что «всё еще наладится» и отправился к месту сбора конвоя. Когда подъехал, там уже разогревали моторы несколько нетерпеливых путешественников. Одни осматривали машины, пинали покрышки и курили, а другие собирались в небольшие группы, чтобы скрасить ожидание беседой. Не успевшие забежать в харчевню, разложили еду на капотах и прихлёбывали кофе из термосов. Обычная суета перед отправкой. — Будьте любезны ваш ай-ди, сэр! — к моей машине подошёл здоровенный охранник, с пластиковым зажимом для бумаг. Он бросил взгляд на пластиковую карту, привычной скороговоркой напомнил правила движения в колонне, мой порядковый номер и канал радиосвязи. После этого поставил галочку в списках и отправился к следующей машине. Позади меня ехала семья из Порто-Франко. Мы успели познакомиться и перекинуться парой слов. В Виго приезжали на свадьбу к родственникам. Молодые, — им лет по двадцать пять или тридцать. Оба работают в администрации порта и эта поездка первая, с тех пор, как прибыли в Новый мир. Они здесь уже пять лет, но дальше Порто-Франко никогда не выезжали. Таких семей много. Большинство людей так и живут. Десятилетиями не покидают города, в которые их занесла судьба переселенцев. Поначалу это казалось странным. Люди, прибывающие в Новый мир должны быть более активными. По крайней мере, не зависать в одном городе. Увы, но так бывает. Вы их осуждаете? Я — нет. Каждому своё. Наконец колонна начала движение! Первыми шли два джипа охраны. Один из них вскоре уйдёт далеко вперёд, а колонна начнёт дёргаться и ломать дистанцию между машинами. Через час всё придёт в норму. Водители поймают темп, с наслаждением закурят и даже слегка расслабятся, приготовившись к долгой дороге. Как же меня достали такие конвои! Слава богу, что идём без новых переселенцев. С ними вообще хоть вешайся. Как дети, право слово. Хотя… с некоторыми старожилами не лучше. Вот и сейчас — не прошли и двухсот километров, а две машины уже застучали движками и вся колонна встала. Старший конвоя исходит матом, охранники колесят по округе и отпугивают хищное зверьё. Рядом с испорченными машинами топчутся водители и чешут в затылках. Уже полчаса стоим. Приоткрыл дверь, чтобы проветрить салон от табачного дыма, но выругался и сразу же захлопнул. Какой-то ухарь вырвался из конца колонны и, поднимая клубы пыли, рванул вперёд. Идиот! Можно подумать, что так мы быстрее уедем! Сейчас его тормознут охранники, отругают и отправят обратно. Ну и духота… Я вытер лицо шейным платком и потянулся за флягой. Вода была тёплой и отдавала пластмассой. Маргарет О'Рейли… Если верить рассказу Даниэля Либерзона, то дамочка после смерти мужа совсем расклеилась. Временами берёт себя в руки, но нервишки пошаливают. Тем более после злосчастного письма, в которое вложили медальон её пропавшей дочери. Хм… Что не складывается. Как говорил приятель из Демидовска: «не схлопывается картинка». Никак не схлопывается. Плакать можно дома, сидя на диване и обнимая комнатную собачку. Или на могиле, раскладывая цветы по надгробью, но рыдать спустя столько лет? Что-то здесь не так. Или дамочка переигрывает, или ей действительно страшно! Тогда пропавшая дочь лишь часть большой, но увы, — непонятной мозаики. Притом ещё и опасной. Рация зашипела, а потом выдала руладу сочной брани. Видимо кто-то нажал тангету раньше, чем оформил мысли в нечто приличное. Так и есть! Сообщение для колонны. Одна машина будет брошена здесь. Её владелец — светловолосый парень с внешностью и манерами кинозвезды, уже таскает баулы в соседний микроавтобус. Не завидую я ему. Если он и решит вернуться за своим транспортом, то в лучшем случае найдёт ободранный кузов. Спустя два часа повернули в сторону побережья. Продрались сквозь заросли кустарника и выехали на большую площадку. Здесь часто останавливаются конвои, идущие в Нью-Портсмут. Эдакий пятачок, размером сто на сто метров. По левую сторону виднеется высокая скала, на котором будут дежурить два охранника, чтобы не опасаться нападения из саванны. Им оттуда прекрасно видны все подходы к площадке. Помню, один конвой так прижали, что парни отбивались часов пять, не меньше. Такие стычки уже редкость. Местные мизерабли не любят долгих огневых контактов. Их любимая тактика — налетели, обстреляли, если повезло — захватили, ограбили. Если конвой не растерялся и занял оборону, то бандиты, немного постреляв, предпочитают убраться подобру-поздорову. Умирать никому не хочется. Даже бандитам. Мне досталось место неподалёку от берега. Я с удовольствием выбрался из машины и подставил лицо солёному ветру. На площадке виднелись чёрные пятна кострищ. Машины развернули в сторону саванны, и уже через полчаса от костров потянуло смолистым запахом. Послышался смех, кто-то тихо ругался, проклиная местных кровососущих, с которыми не справлялся даже дым и ветер. Понемногу сгущались сумерки. Я осмотрелся, а потом разжёг походную горелку. Открыл банку консервированных бобов с говядиной в томатном соусе и заварил чай. Обычный конвой, идущий по бескрайним землям Нового мира. Таких десятки. Предпочитаю ездить один, но сейчас не тот случай, чтобы глупо рисковать, отправляясь в одиночный рейд. Надо отрабатывать аванс, полученный от мадам О'Рейли. Дэни рассказывал, что Маргарет все эти пять лет атаковала руководство Ордена своими требованиями продолжать расследования. При жизни её мужа все вежливо кивали и обещали сделать всё невозможное, но конечно ничего не делали. Сейчас, когда она стала вдовой, все просьбы просто игнорируют. Меня другое волнует. Зная о некоторых делах Ордена, мне кажется — эта история имеет второе дно. Внутренний голос подсказал о возможности найти и третье, если поискать хорошенько. Не спорю — может быть и такое. Как ни крути, но Орден это серьёзно. Если к этой пропаже приложили руки их мальчики, то можно выпустить из бутылки такого джина, что не обрадуешься. 7 17 год по летоисчислению Нового мира. В дневном переходе от Нью-Портсмута Путешествие идёт своим чередом. Нескончаемая лента дороги, которая уходит далеко за горизонт. Движок работает ровно и лишь на затяжных подъёмах он недовольно рычит, будто жалуется. Жалуется на жару и едкую, красную пыль забивающую фильтры тугой пробкой. Прибрежные заросли сменялись изумрудным ковром саванны с редкими проплешинами голых песков. Иногда мы выезжали к побережью, который был густо завален скальными обломками и валунами. Некоторые камни так густо покрыты птичьим помётом, что казались бело-серыми. Пока что везло — ехали без стрельбы. Лишь один раз передовой дозор шуганул Большую гиену, которая устроилась на дороге. Думаю, что вы видели таких и не один раз. Помесь бультерьера с крокодилом. Размером с кабана. Страшный зверь, чёрт бы её побрал! Большая гиена умна и не стала связываться с грохочущей железякой. Да и стреляли охранники поверх её головы. Давно замечено, что у раненой гиены напрочь отказывает чувство самосохранения и тогда она атакует любого врага, независимо от размеров. Зачем охране разбитая машина? Вот именно, что незачем. Завтра, если ничего не случится, доберёмся до Нью-Портсмута. Там я найду попутный конвой в Порто-Франко и доберусь до бумаг, обещанных мадам Маргарет. Если честно, то я предпочитаю идти с грузовыми конвоями. Народ там попроще, чем в пассажирских, а, следовательно, — меньше проблем с людьми. Да, я не люблю ездить в компании с местными «путешественниками». Они часто делают глупости. Даже по мелочам поднимают панику и могут начать стрельбу даже там, где надо тихо уйти в сторону. Непредсказуемые соседи. Достаточно кому-нибудь из пассажиров перегреться на солнышке и пустить кровь из носу, чтобы эфир взорвался испуганными воплями. Разные люди попадаются. Одни, не раздумывая, лезут в неприятности, а другие бояться отойти на несколько метров в сторону, чтобы не отстать от конвоя и не остаться наедине с этим бескрайним и диким миром. Да, этот мир и правда бескрайний. Если посмотрите на карту Нового мира, то увидите, что территория Европейского части вполне сопоставима с территорией Европы в Старом свете. И вот, представьте себе, что на этих просторах всего десять или двенадцать городков, расположенных как правило вдоль морского побережья и берегов рек. Представили? Ну а теперь добавьте к этому разнообразных хищников. Зверьё здесь непуганое, но сильное и злобное. Оно с радостью вскроет любую машину, как консервную банку, чтобы добраться до свежего мяса. По правую сторону от нас паслось стадо бизонов. Они лениво проводили взглядом колонну машин и даже жевать не перестали. В отличии от антилоп, испуганно рванувших куда-то в сторону. Конфликты? А вы знаете, что на десять конвоев приходится три перестрелки с бандитами и не меньше двадцати драк между путешественниками? Говорю абсолютно серьёзно. Люди разные и дикий мир действует на них тоже по разному. У одних сносит крышу от кажущейся безнаказанности, а у других появляется комплекс супергероя. Последние, как правило, долго не живут и тихо исчезают с лица земли, поймав пулю в пустяшной перестрелке. Драки случаются часто. Особенно этим грешат новые переселенцы. Нервы, жара, новый мир. Вот и срываются. Профессиональные водители, которые колесят по этим землям, как по своей гостиной, не очень жалуют новичков. Я полагаю, вы понимаете причины антипатии. Кстати, никогда не забуду один короткий конвой в форт Линкольна. Слава Аллаху, что охрана попалась опытная. Не будь парни профессионалами, мы бы там и остались. Ну и водители грузовиков не подкачали — снесли с дороги две машины, чьи водители, при первых звуках стрельбы остановились и начали разбегаться по придорожным кустам. Водители снесли машины и прошли в образовавшуюся брешь. За ними потянулся остальной транспорт, что и позволило выйти из-под обстрела без потерь. Бандиты? С ними потом разобрались. Они даже уйти не пытались, а бросились за нами в погоню, поливая колонну из пулемётов. Ну и нарвались, конечно. Их там всех и закопали, сфотографировав для отчётности. Думаю вы знаете о наградах, выплачиваемых Орденом за уничтоженных бандитов? Их развелось столько, что недавно цена за голову увеличилась. Раньше за них платили по пятьсот экю. Сейчас платят тысячу. Маргарет О'Рейли… Я ещё даже не начал это дело, но с каждым километром оно мне нравилось всё меньше и меньше. Слишком много там непонятного. Вечером, когда мы остановились на очередную ночёвку, моя машина оказалась рядом с моими спутниками — молодой семьёй, которая едет следом за мной. Разговорились, а потом решили вместе поужинать. Видимо им было немного не по себе. Понимаю — иногда бывает не совсем уютно. Тем более что на этой площадке чернеют остовы трёх сожженных машин с пулевыми отметинами на бортах. — Я так устала, — сказала женщина, когда мы закончили ужин и принялись пить чай. — Эта поездка выпила из меня столько сил. Будь моя сестрица чуточку умнее, нам бы не пришлось ехать в эдакую даль. — Ксюша… — Перестань! — отрезала женщина. — Я всегда говорила, что моя сестра сделал ошибку, поселившись в этой дыре! Городок, который насквозь провонял рыбой. И вообще, Олег, эта идея с Новым миром себя не оправдала! Здесь ещё хуже, чем в России! Где твоё оружие? Ты опять оставил его в машине?! — Мы могли остаться в Париже, — попытался защититься муж, но его жена раздражённо отмахнулась. Он обречённо умолк и поплёлся к своему джипу. Поверьте, я даже не удивился, когда увидел обычный дробовик. — Вы парижане? — спросил я, чтобы как-то сгладить неловкую паузу. — Увы… — покачал головой Олег. Как выяснилось, ребята попали во Францию из России. Приехали по студенческому обмену, потом, каким-то чудом узнали про Новый мир и решили покинуть Старый свет. Демидовск их не привлёкал, вот они и поселились в Порто-Франко. Если честно, но я не запомнил их фамилию. Оксана и Олег. Молодые, но слегка уставшие от жизни ребята. Даже не знаю, как они решились сюда перебраться. Надеялись найти тропический рай? Насчёт Демидовска тоже не удивили. Там собрались люди иного толка. Те, кто привык пахать и воевать. Люди, а не офисный планктон, плывущий по течению. Мы сидели у костра и трепались о каких-то мелочах. Я больше слушал, чем рассказывал. Тем более что Оксана с удовольствием вывалила на меня целый ворох информации. Её муж, утомлённый долгой дорогой, был не очень интересным собеседником. Женщина пересказала впечатления от поездки. Все. До мельчайших деталей. — Когда мы ехали на эту свадьбу, то вместе с нами ехала Маргарет О'Рейли! — Что вы говорите! — искренне удивился я. — Да, представьте себе! Это так неожиданно. Я много слышала о её трагичной судьбе. Если честно, то такие совпадения не редкость. Людей здесь не так уж и много, а конвои из Виго в Нью-Портсмут ходят один раз в неделю. Так что ничего странного в этом нет. — Она ехала с таким мужчиной… — Оксана покачала головой и даже зажмурилась. — Это был её охранник, — встрял Олег. — Обычный телохранитель. — Если ты думаешь, что между охранником и женщиной не может быть романтических чувств, то глубоко ошибаешься! Он просто пылинки с неё сдувал… Господи, вы не поверите, но она даже глазки опустила! Опустила и уставилась на кружку, которую держала на коленях. Потом перевела мечтательный взгляд на костёр и замолчала. Видимо представляла какую-нибудь романтическую сцену, вроде той, которая была показана в фильме «Телохранитель». Да, с Кевином Костнером и Уитни Хьюстон. Согласен — красиво смотрелось. На большом экране. На практике такое почти не встречается и, слава Богу. Работа телохранителя состоит из множества мелочей. И платят ему не за то, что он умеет хорошо стрелять и драться, а за то, чтобы исключить возможность возникновения таких прецедентов. Так что вам будет чем заняться на службе и бездельничать не придётся. Если охранник полагает, что роман с его работодательницей — это хорошая идея, то извините, но ему пора менять работу. Поверьте мне на слово. У разносчика пиццы гораздо больше шансов завалить скучающую красотку в кровать, нежели у телохранителя. Нет, такие случаи бывали и бывают, но редко. Как любил повторять один коллега: «вижу глаза, не вижу рук, — делай выводы, мой друг». Это относится не только к окружению, но и клиенту. Почему? Во-первых, — такие романы снижают качество твоей работы. Во-вторых, — ты прислуга. Пусть и высокооплачиваемый, но слуга. Запомни это и следи за окрестностями, чтобы твой «мешок» не пострадал. И меньше думай о прелестях своей хозяйки! Дамочка наконец очнулась от своих грёз и улыбнулась, заметив мой взгляд. — Вы совершенно правы, мадам! — кивнул я. — В жизни случается и не такое. Любовь вещь сложная. — Я рада, что вы меня понимаете, monsieur Карим. — Вам повезло с попутчицей на пути в Виго. — Жаль, но мадам О'Рейли практически ни с кем не общалась, а её телохранители были слишком суровы. — Охранники? Их было несколько? — Оксана, — вмешался её муж. — мне кажется, что ты преувеличиваешь. — Ничего я не преувеличиваю! — отрезала женщина и повернулась ко мне. — В машине с мадам О'Рейли ехал один охранник. Но на самом деле их было четверо. Трое ехали в другой машине. — Почему же вы так решили? — Я слишком внимательно отношусь к некоторым мелочам. — Не сомневаюсь в ваших талантах. — Этим же конвоем следовали ещё три человека, которые очень часто наблюдали за мадам Маргарет. — Может быть, они просто её узнали, — высказал предположение я. — Так же, как и вы. — Нет, я так не думаю, — улыбнулась Оксана. — Поверьте, они были очень заинтересованы этой женщиной. Некоторые вещи мужчинам не понять. Они просто не спускали с неё глаз на остановках. Особенно, когда путешествие подошло к концу и мы прибыли в Виго. — Вам надо было стать детективом, — сказал я. — Вы очень наблюдательны, мадам! — Да уж, — она мило улыбнулась и покосилась на своего мужа. — Не то что некоторые. — Ксюша… — Перестань! Лучше сделай нам чаю. Вы ведь выпьете ещё чаю, Карим? — С удовольствием. Никогда не устаю удивляться, сколько эмоций может внести женщина в несколько предложений. Уже не говорю о взглядах и движениях рук. Знаете — мне жаль этого Олега. Бьюсь об заклад, что его женушка погуливает. Она с нескрываемым презрением смотрела на его попытки приготовить чай. Особенно, когда он схватил котелок голыми руками и конечно обжёгся. — Растяпа! — прошипела женщина. — Давайте я вам помогу, — предложил я. — Я старый бродяга и очень люблю чай. Пока готовил, супруги тихо переругивались, даже не стесняясь моего присутствия. Да, бывает и такое. Вы уж поверьте. Дьявол меня раздери… 8 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко Мы добрались до города во второй половине дня, когда обедать уже глупо, а ужинать ещё рано. На въезде в Порто-Франко, — сразу за вторым блокпостом, — колонна остановилась. Поднятую колёсами пыль снесло прямо на пулемётное гнездо, сложенное из мешков с песком. Представляю, как они сейчас ругаются. Нелегко здесь приходится ребятам. На зубах скрипит песок, а тело в конце дежурства просто зудит от пыли. Ожила рация, и уставший голос начальника охраны поблагодарил всех за компанию и пожелал удачи. Несколько джипов свернули в сторону, где на побережье виднелся новый жилой квартал. Два тяжёлых грузовика, рявкнув клаксонами на прощание, повернули к терминалу. Олег и Оксана попрощались и потребовали их навестить, как только закончу с делами. Если быть точным, то приглашала Оксана. На мой взгляд, — даже слишком настойчиво. Олег топтался рядом и молча кивал. Я вежливо пообещал заглянуть на чашку чаю, а потом сел в машину и уехал. Итак… Порто-Франко. Давно я здесь не был. Года три, не меньше. Надо заметить, что город стремительно разрастался. Появилось несколько жилых кварталов на побережье. Кстати, — их неплохо охраняют. Мало того, что забором отгородились, так ещё и две вышки на территории поставили. У ворот дежурят два охранника в непонятной форме. Нет, это не служащие Ордена. Наёмники. Я доехал до первого перекрёстка и повернул на улицу, которая вела к порту. Вот черти… Даже здесь новые дома появились. Раньше было поспокойнее. Нет, этот город не для меня. Здесь слишком тесно. Тормознул у ближайшего магазинчика. На небольшом прилавке, выставленном на улице, лежала разнообразная, но уже увядшая зелень. Какая-то полная женщина в обтягивающем трико, копалась в этих развалах. Она подозрительно покосилась на меня и даже подвинулась в сторону, чтобы я ненароком не задел её своей пыльной и провонявшей потом одеждой. Кстати, от неё тоже не фиалками пахло. Женский пот резче. В холодильнике стройными рядами стояли банки с пивом. Я даже облизнулся. Хорошо бы сейчас завалиться где-нибудь в тени и расслабиться. Увы, но не выйдет! Заявиться к заказчице с лёгким алкогольным амбре — это непозволительная роскошь. Пиво, как говорил один книжный персонаж, хорошо пить вечером, если собираешься прогуляться по улицам и поглазеть на девушек. Поэтому, — купил кофе в тонком бумажном стаканчике, блок сигарет и вернулся к машине. Закурил, попробовал кофе и даже выругался. Ну их к дьяволу! Я даже сплюнул от омерзения. Пить такую гадость меня даже в пустыне не заставят. Кофе отправился в мусорный бак. Женщина, которая продолжала копаться в овощах, смерила меня презрительным взглядом и даже поморщилась. Я мысленно послал её к чёрту и задумался. Во-первых, надо найти какую-нибудь гостиницу поближе к дому Маргарет, чтобы не колесить по городу впустую. Во-вторых, надо умыться и привести себя в порядок после дороги. Идти в гости к женщине (пусть и клиентке!), когда на тебе толстый слой пыли — не самая лучшая идея. В-третьих, надо прокатиться по городу, привыкнуть к новым улицам и осмотреться. За последние несколько лет Порто-Франко превратился в настоящий город. Пусть и не самый крупный в Новом мире, но это уже не та деревня, из которой мы уходили в экспедицию с Чамберсом. Нет, я не поехал в район, где некогда размещался ангар под номером тридцать девять. Почему? Никогда не возвращайтесь в те места, где вам было хорошо и уютно. Эти места остались в прошлом и не надо ворошить свои воспоминания. Тем более что этого ангара давно уже нет. На его месте выстроили какое-нибудь складское здание, магазин или жилой дом. Оно мне надо — сидеть в машине и рассматривать то, что не имеет ничего общего с моей жизнью? Вот именно, что не надо. Спустя два часа, я снял номер в гостинице. Принял душ, побрился и переоделся. Провёл рукой по загорелому лицу, подмигнул отражению в зеркале и отправился в гости к мадам О'Рейли. Адрес, который она мне оставила, нашёл не сразу. Каюсь — заплутал немного в этих лабиринтах из узких улочек. Тем более что многие улицы получили названия, о которых я даже не слышал. Несколько раз пришлось останавливаться и спрашивать дорогу у прохожих. И всё-таки не отпускает прошлое… Раздери меня дьявол. Дом мадам Маргарет оказался неподалёку от одного, хорошо знакомого магазинчика. Мы штурмовали его с Полем и Эндрю Праттом. Двенадцать лет назад в эту лавку влетели какие-то бандиты. Убили несколько человек, а других взяли в заложники. Так уж получилось, что с мы Нардиным оказались неподалёку и вот — пришлось наводить порядок. Весёлое было время. Район с тех пор здорово изменился. Дома выглядят побогаче, да и охрана, как понимаю, здесь частый гость. Рядом с магазином стоял армейский джип, украшенный знаком Ордена. Два молодых парня, в камуфляжной форме, лениво развалились на сиденьях и откровенно скучали. На веранде магазина неторопливо топтался хозяин. Он лениво махал метлой, сметая на улицу красноватый песок. Заметив меня, мужчина поднял голову. Окинул равнодушным взглядом и вернулся к своему вечному занятию. Да, тот самый француз. Хозяин этой лавки. Только поседевший и постаревший. Ну и лысина стала больше. Дом мадам О'Рейли стоял неподалёку. Это был трёхэтажный особняк. Краска местами облупилась и свисала грязными лохмотьями. Что-то не похож этот дом на жилище вдовы О'Рейли. Совсем не похож. Здание огорожено невысоким забором, некогда выкрашенным в белый цвет. Не самая лучшая идея для здешнего климата. Из саванны часто приносит пыль, которая покрывает дома красноватым налётом. Я поднялся по трём забежным ступеням и нажал блестящую кнопку звонка. Звонок как-то обречённо звякнул и затих. Через несколько секунд дверь открылась. Передо мной стояла симпатичная негритянка в строгом платье. Если быть точным — мулатка. Эдакая пышечка с жутко аппетитной фигуркой. Кожа — кофе с молоком. — Добрый вечер, миссис… Мне нужна Маргарет О'Рейли. — Как вас представить? — судя по её милому говору, она из южных штатов. — Карим Шайя. — Проходите мистер Шайя, — женщина посторонилась, пропуская меня в дом. — Вот сюда, пожалуйста! Миссис О'Рейли сейчас выйдет. — Благодарю вас. Неподалёку от входа, на продавленном диване сидел телохранитель и листал какой-то иллюстрированный журнал. Судя по описанию — тот самый мальчик, с которым Маргарет приезжала в Кадиз. Да, понимаю восторги моей попутчицы Оксаны и плохо скрываемую ревность Олега! Самец, что и говорить, — породистый. Самоуверенный и слегка глупый. Сидит забросив ногу на ногу, а это плохо для кровообращения. Тем более для телохранителя. По виду — эдакий племенной бычок с широкими плечами и маленьким мозгом. Хотя… может я и ошибаюсь. Под пиджаком виднеется наплечная кобура. Ещё один минус. Из поясной оружие быстрее извлекается и нет угрозы, что тебя заблокируют, когда за пушкой полезешь. Парень поймал мой оценивающий взгляд и недовольно оскалился. Скалься, скалься… Я с тобой водку пить не собираюсь. Осмотрел интерьер гостиной. Думаю, что вы не раз бывали в таких домах и описывать обстановку нет никакой необходимости. Дорогие безделушки, несколько картин и дорогая мебель. Уже изрядно потёртая, но дорогая. На полке несколько фотографий в деревянных рамках. Спустя несколько минут послышались шаги и ко мне вышла мадам Маргарет. Эх, дьявол! Не будь она моей клиенткой… Мулатка подала кофе и ушла, плотно закрыв за собой дверь. Кофе оказался крепким и на удивление вкусным. — Приготовила для вас бумаги, о которых мы говорили, — мадам Маргарет протянула мне пухлую папку и бросила взгляд в окно. — Все, которые смогла достать. — Благодарю вас, — кивнул я. — Вы просто идеальная клиентка. — Что-нибудь ещё? — Нет, для начала мне хватит. — Когда вы начнёте работать? — Я уже начал, — улыбнулся я. В ответ она кивнула и опять посмотрела в окно. Несколько секунд женщина молчала, теребя носовой платок. — Да, конечно. Я всё понимаю… — Извините… Быть может лезу не в своё дело, но вы чем-то сильно расстроены или мне показалось? Вас что-то сильно тревожит? — Не обращайся внимания, мистер Шайя. Это… нервы. Просто нервы. — Вы уверены? — мягко уточнил я. — Дело в том, что… — она опять замялась. — Погибла моя собака. — Ваша собака? — переспросил я. — Да. Мы нашли Джерри на заднем дворе. Его укусила какая-то ползучая гадина. — Когда это случилось? — Позавчера вечером. — Большая собака? — Немецкая овчарка. Ей было пять лет. Подарок моего мужа. Он подарил собаку, когда… Синтия пропала. Чтобы мне было не так тоскливо. — Как я понимаю, щенок из служебного питомника Ордена? — Да, — кивнула Маргарет. — Джерри был очень хорошо выдрессирован. — Скажите, а эти документы, — я показал папку. — Они всегда были в вашем доме? — Нет. Я держала их в банковской ячейке, — она запнулась, сделала паузу и пояснила. — В банковской ячейке, которая была открыта на имя моей служанки. — Разумно. И взяли их… — Вчера вечером. Ждала вас и вот… подумала. — Скажите, мадам Маргарет… А кто ещё знал про эти документы? — Один из сотрудников Ордена, который и помог их взять из архива. — Это ваш старый знакомый? — Друг моего покойного мужа, — ответила Маргарет. — Один из самых близких друзей. — Это, как я понимаю, копии? — Нет, — она покачала головой, — оригиналы. Мой друг сказал, что у них что-то случилось с копировальным аппаратом и отдал мне оригиналы. Он пояснил, что дело всё равно давно закрыто и не будет большого греха, если они окажутся у меня. Не попроси я эти бумаги, их скоро сожгли бы в печке. — Скажите, а где нашли вашего погибшего пса? — На заднем дворе, у самой ограды. — Вы мне не покажете это место? — Сейчас? — удивлённо спросила она. — Почему бы и нет? — Да, конечно. Только возьму жакет. — Я никуда не тороплюсь. Мы вышли из дома и пошли по дорожке. Участок был не таким уж и маленьким, по сравнению с обычными участками в Порто-Франко. От задних дверей, до забора было около ста метров. На заднем дворе размещалась двухэтажная хозяйственная постройка с гаражом, небольшая беседка и даже небольшой бассейн. М-да… Красиво жить не запретишь. Мне показалось, что раньше участок был больше размерами. Почему? Непропорционально узкий. Сдаётся, что мадам О'Рейли продала половину своей территории. Кажется, что я не ошибся. Забор между соседними участками слишком свежий. На нём даже краска не облезла. Женщина подвела меня к ограде и показала место, где был найден её бедный пес Джерри. Я присел на корточки и провёл рукой по траве. Её недавно стригли. Два, а может три дня назад. Повернулся к Маргарет и хотел что-то спросить, но не успел. Что-то ударило меня в спину и бросило лицом прямо в доски забора. Уже теряя сознание услышал жуткий грохот взрыва и треск. А потом… Потом наступила темнота. 9 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко Сознание вернулось резко, словно кто-то нажал переключатель. По глазам ударил узкий луч фонарика. Черкнул и ушёл в сторону, оставив перед глазами красные пятна. Через несколько секунд они поблекли, и я увидел потолок фургона. На его рифлёной поверхности плясали разноцветные сполохи проблесковых маячков. Кто-то невидимый поднёс к моему носу ватку с нашатырём. — Какого дьявола… — прохрипел я и шевельнул рукой, чтобы оттолкнуть эту вонючую гадость. Было больно, но в пределах нормы. Бывало и хуже. В голове стоял звон, но и это не удивительно. Это уже третья контузия. Или четвёртая? Не помню. — Он очнулся, — голос звучал глухо и слегка растянуто. Будто пробивался сквозь толстый слой ваты. Перед моими глазами мелькнуло расплывчатое пятно, а потом появилась женская ручка и я умудрился навести резкость. — Мистер, вы меня слышите? Сколько пальцев я вам показываю? — Какая р-разница? — я скорее догадался, о чём она меня спрашивает. — Главное, что вы не з-замужем. У вас к-кольца н-нет. — Раз шутит, значит жить будет, — забубнил мужской голос. — Давай его в госпиталь. — Погодите, — я попытался подняться, но удержали. — Со мной была женщина. Что с ней?! — Не переживайте, она жива. У неё лёгкие травмы. Лежите спокойно! — Ну если вы меня поцелуете, то пожалуй согласен прилечь. — Размечтался, чтобы она тебя поцеловала, — захохотал мужской голос. — Иди ты в задницу, приятель… — звуки начали куда-то исчезать и я опять отрубился. Нас поместили в правом крыле Орденского госпиталя. На следующее утро я проснулся и надо заметить, что неплохо себя чувствовал. По крайней мере, не выворачивало наизнанку, как это бывает после контузий. Даже голова не болела. Только гудела, как большой и слегка испорченный трансформатор. Чтобы не расслаблялся. Не успел подняться, как в палату вошла медицинская сестра. Весьма почтенного возраста. Она напомнила одну вредную старуху из моей прошлой жизни. Судя по её снулому взгляду и костлявой фигуре, — характер у неё склочный, а жизнь унылая и серая. — Вы мистер Карим Шайя, не так ли? — она выдавила дежурную улыбку. — Доброе утро! — Утро добрым не бывает, — я поморщился и обвёл взглядом палату. — Где моя одежда? — Господи Иисусе! О какой одежде вы говорите? — медсестра недовольно поджала губы и скрестила руки на бюсте. Если быть точным, — то она думала, что бюст находится именно там. На самом деле — его вообще не существовало. — Я говорю о моей одежде, в которой меня привезли в эту богадельню. — Вам нельзя вставать! Ни в коем случае! — Мадам, я уже старый и свой организм знаю лучше, чем все ваши клистирные трубки вместе взятые, — кряхтя и ругаясь сквозь зубы, я поднялся и сел на краю койки. — Пойдите и принесите мою одежду. Или скажите куда вы её отправили, чёрт бы вас побрал. — Вам надо сделать прописанные врачом инъекции. — В задницу ваши инъекции! Где врач? — Сейчас придёт и всё вам расскажет, — она поджала губы, намазанные помадой жутко ядовитого оттенка, повернулась и вышла. — Вот дура… — я посмотрел на распашонку, в которую меня одели, как новорожденного младенца и выругался. — Хоть бы халат принесла, кошёлка старая! — Что здесь происходит? — дверь распахнулась, и палату стремительно вошёл доктор в белоснежном халате. На его мощной, как у борца шее болтался фонендоскоп. — Ограбление века. Украли одежду и тапочки. Ну и пистолет в придачу. — Узнаю Карима Шайя. Ты не меняешься, старина. Такой же бузотёр как и прежде! — Мы с вами знакомы? — я зажмурил один глаз и посмотрел на доктора. — Ну да, конечно. Как я сразу не догадался. — Заигрываешь с врачихой из мобильной бригады и пугаешь моих медсестёр… — Можно подумать, что я попросил её раздеться и исполнить для меня стриптиз. Доктор долго меня щупал, заглядывал в глаза и вообще — делал вид, что работает. Потом он сделал два шага назад и что-то прошептал. — Не будь идиотом, Шарль! — сморщился я. — Ты же знаешь, что я ничерта не слышу. — А утверждаешь, что всё в порядке, — рассудительно заметил доктор. — Нужна бутылка водки и контузия пройдёт сама собой. Можно без закуски. — Хороший способ. Но не здесь и не сейчас. В общем, — слух вернётся через пару дней. — Я в курсе. — Полежишь недельку, проведём сеанс лечения. Седативные препаратики поколем, а я тебя понаблюдаю, — он хохотнул, — по старой памяти. — Шарль, иди ты в задницу со своими препаратами и медсёстрами! Где Маргарет О'Рейли? — Не переживай, у меня всё в порядке. Ведёт себя также как и ты — раздражительна без меры и оглохла на одно ухо. Но у неё это первая контузия, а тебя какая? Если мне память не изменяет, то далеко не первая. С этим, mon cher ami, шутки плохи. Никогда не знаешь, чем может обернуться. — Я их что, считаю?! Одежда где? — Карим… — Шарль, не трахай мне мозги! Мне нужна одежда. И ещё… — Что? — Когда меня приложило, у меня в руках была папка. Где она? — Понятия не имею. Никакой папки при тебе не было. — Твою мать… — Надо спросить у ребят из мобильной бригады. Может у них завалялась? — Будь другом — спроси. — Это так важно? — спросил Вернер и удивлённо дёрнул бровью. — Очень. Ты даже не представляешь себе насколько. — Ладно, лежи! Поищем твою папку. — Мне надо поговорить с Маргарет. — Извини, но нельзя. У неё был парень из Ордена. Поставил охрану и посетителей к ней не пускают. Кстати, к тебе тоже. — Вот дерьмо! Час от часу не легче. — Этот парень обещал зайти немного позднее, чтобы поговорить с тобой. Я сказал, что ты очнёшься не раньше полудня. — А сколько сейчас времени? — У тебя есть два часа. — Чтобы найти одежду и исчезнуть отсюда? — Нет, чтобы придумать что ты будешь говорить дознавателю. — Всё что угодно, но только не правду, — я поморщился. — Разумно… По крайней мере, мадам Маргарет сказала тоже самое. Она тебя наняла как ювелира, чтобы оценить некоторые семейные ценности, которые достались ей от мужа. Так она и просила тебе передать. — Бред какой-то… — Бред, — согласился Шарль. — Но мы с Маргарет знакомы не первый год. Верю её словам больше, чем дознавателю из Ордена, который неизвестно о чём думает. Так что ложись в койку и изображай паиньку. И не груби медсёстре! — Иначе? — Поставлю тебе клизму. Литров на десять. Устроит? — Пистолет хотя бы верни, злыдень! — Не положено! — он усмехнулся и вышел. Так же стремительно, как и появился. Только края халата разлетелись в разные стороны. Как белоснежные крылья. Я откинулся на подушку и закрыл глаза. Сколько мы с ним знакомы? Лет двадцать, если не больше. Его зовут Шарль Вернер. Он пожалуй последний из знакомых мне легионеров в Новом мире. Конечно, если не считать Поля Нардина. Ну и Юрки Лившица, который пропал два года назад и с тех пор ни слуху, ни духу. Остальные приятели как-то исчезли с моего горизонта. Если не считать тех двоих, которых мы с Полем сами и закопали. Почему? Была причина. Парни сделали неправильный выбор и одним погожим днём мы с ними пересеклись на очень узкой дорожке. Настолько узкой, что мирно разойтись не вышло. Старая история… Ещё одна история, о которой я не люблю вспоминать. Шарль Вернер был хорошим врачом, а когда нужно то и солдатом. Стрелял и оперировал одинаково искусно. Тоже полукровка, как и Поль Нардин. Мать у Шарля француженка, а отец чистокровный немец. От папаши Вернеру досталась лишь белокурая «арийская» внешность, да фамилия. Как говорится — на долгую память. Его отец, когда узнал о беременности, исчез не оставив адреса. Малыш Шарль вырос без отца. Потом умерла мать, а парень закончил медицинский колледж и неожиданно завербовался в Легион. Мы с ним служили в Африке и Гвиане… В общем, — куда правительство посылало, там и служили. В Новый мир он попал последним из нас. Мы с Полем уже отбивались от бандитов в Аламо, а он ещё грелся под солнцем Старого Света. Прибыл сюда и как-то сразу нашёл своё место. Он всегда был баловнем судьбы. Несмотря на безотцовщину и тяжёлое детство. Сначала работал где-то на юго-западе, а теперь, как видите — устроился в этом госпитале. Тёплое местечко. С этими мыслями я и заснул. Проснулся уже на закате. Головная боль немного притупилась и в голове прояснилось. На спинке кровати висел халат, с чёрным номером, отпечатанным прямо на ткани. Я повернулся и почувствовал под подушкой что-то твёрдое. Пистолет. Молодец, Вернер, не подвёл! Он бы ещё папку с документами нашёл — ему бы цены не было. — Ну ты как? — Шарль появился как всегда неожиданно. Аккурат после ужина, когда эта стервозная медсестра принесла жидкую кашу и пригоршню разноцветных таблеток. — В норме. Нашёл? — Папку? — он понизил голос и оглянулся на дверь. — Нет, блин, чашу Святого Грааля. — Не шуми, Карим! Всё в порядке. Она у меня. — Слушай, камрад… Спрячь её подальше! Что-то у меня предчувствия нехорошие. — Хорошо, — Вернер кивнул и присел на край моей койки. — Только не в сейф. — Обижаешь! Она лежит у тебя под матрацем. Не дёргайся! Могу убрать куда-нибудь, если хочешь. — А что, у тебя тоже появились нехорошие мысли? — Не знаю. Но дома в Порто-Франко, просто так не взрывают, — просто ответил он. — И какова официальная версия взрыва? — Карим, ты наверное не поверишь, но произошёл «взрыв неустановленных боеприпасов, которые хранились в цокольном этаже». Джеймс О'Рейли любил оружие. — Что за бред?! — Бред это или не бред, но такова официальная версия. Тебя она не устраивает? — Более чем. — Вот и прекрасно. Кстати, завтра снимают вашу охрану. — Нам надо убираться отсюда. — Я даже знаю куда, — усмехнулся Шарль. — Не тяни кота за все подробности! — Не переживай, тебе там понравится! Да и Маргарет, думаю тоже. 10 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко Два дня спустя я сидел в комнате и безостановочно курил, изучая сухие строчки рапортов и отчётов. Все страницы были аккуратно подшиты и пронумерованы. На титульном листе эмблема Ордена, — глаз на фоне треугольника, и порядковый номер, аккуратно выведенный перьевой ручкой: 0285/897. То, что овчарку, принадлежащую Маргарет убила не змея, это понятно даже последнему шлабору (4). Просто надо было убрать этого хвостатого и жутко бдительного охранника. Пёс обязательно поднял бы шум при попытке проникнуть на территорию. Кому это было нужно? Понятия не имею, но эти люди никак не связаны с Орденом. Иначе бумаги, которые лежат у меня на кровати, исчезли бы гораздо раньше. Тихо затерялись бы в архивной пыли и всё. Делов-то… Значит не Орден… Тогда кто? Некто из бывших сослуживцев Джеймса О'Рейли? Или парни Брайана Хантера, которые отстранены от дел? Ну от приятелей покойного мистера Хантера можно ожидать всего чего угодно. Там такая падаль, что лучше стороной обойти, чтобы в дерьме не испачкаться. Смысл? Не знаю. Тем более даже если мальчиков и отстранили от дел, то связи всё равно остались. Что им мешало выйти на знакомых работающих в архиве? И вообще — не с того я конца думать начал. Надо изучать документы. Если за ними так охотятся, то всё дело в этих бумагах. Или кто-то так думает. Ошибается? Знает наверняка? Почему ждали пять лет? Архив Ордена, это не форт Нокс. Видел я это помещение. Кроме пыли и ненужных бумаг, там отродясь ничего особо важного не держали. Все важные документы хранятся в казначействе на центральной базе Ордена. По крайней мере, так было раньше. За стеной послышался шум и скрип кровати. Маргарет проснулась. Надо бы ей чашку чая приготовить и выдать лекарства. Эх, дьявольщина… Угораздило же меня, на старости лет превратиться в сиделку. Я поднялся и спустился вниз, на первый этаж. Мы нашли приют в доме Шарля Вернера. Если быть точным — в доме его коллеги. Приятель Шарля — врач-анестезиолог, отправился в отпуск на западное побережье и оставил ключи, чтобы тот регулярно поливал цветочки. Как бы не так! Судя по высохшим прутикам, торчащим из цветочных горшков, Шарль давно про них забыл. Вот вроде немец! Пусть и наполовину. Всё равно — обязан быть педантом. Как бы не так! Раздолбай, каких мало. Дом мне понравился. Просторный, светлый и неожиданно уютный. Находился в том самом свежепостроенном квартале на окраине Порто-Франко. На заднем дворе, сразу за оградой, начинался широкий песчаный пляж, на котором иногда отдыхали местные жители. Иногда — это значит редко. Я по себе знаю — чем ближе живёшь от моря, тем реже в нём купаешься. Да и опасное это занятие, если честно. Даже здесь, на мелководье. Местные твари ещё до конца не изучены и рыбаки постоянно привозят новые образцы местной фауны. Что фауна! Здесь и флора не подкачала! Иногда я вспоминаю писателя Гарри Гаррисона и его «Неукротимую планету»? Помните растения с зубами? Вот именно! В Новом мире есть такие водоросли! Если человек попал в их заросли, то всё — пиши пропало. Они обволакивают человека будто коконом и выпивают досуха. Уже через час от тела остаются лишь ошметья изорванной кожи и поцарапанный зубами скелет. Так что любое купание сопряжено с риском для жизни и простой травмой здесь не отделаешься. Кстати, эти водоросли не имеют корней и плавают большими колониями. Рыбаки из Виго часто приходят с промысла с клубками уже погибших растений, собранных на поверхности. Пользуются определённым спросом. Не сами водоросли, конечно, а их клыки. Перламутровая оболочка этих зубов напоминает жемчуг и высоко ценится среди местных модниц. У меня есть пригоршня в мастерской. Вернёмся в Кадиз, то напомните — покажу. Надо заметить, что довольно интересно выглядят. Рядом с домом был построен гараж на две машины. Там сейчас стоял хозяйский джип и мой Лэндровер, который Шарль пригнал ещё затемно. Утверждал, что за машиной никто не следил и хвоста не было. Надеюсь, что он не ошибся. Оружие и патроны перетащил в дом. Продукты нам привёз Вернер и обещал заглянуть в конце недели. Так что нам оставалось только отлёживаться и отсыпаться. Ну и конечно изучать документы. Свет на втором этаже мы не включали, а на первом этаже стояли такие плотные ставни, что можно было не бояться выдать себя какой-нибудь полоской света. Но мы всё равно не рисковали. Мало ли… Тем более что неизвестно кого бояться. Надо отлежаться, придти в себя, а потом уже можно войну устраивать. Спустя полчаса я накормил Маргарет манной кашей и заставил выпить чашку чая. Ей было тяжело. Морально, а не только физически. Я это видел. Она сама завела этот разговор. О чём? О гибели своих служащих. — Мне было тяжело это сказать, мадам… — Да, я понимаю, — кивнула она, не отрывая взгляда от окна. — Мне сказал Шарль Вернер. Идиот… Вернет иногда просто поражает своей подлинно немецкой прямолинейностью и арийской твердолобостью! Он вывалил на Маргарет всю информацию. Умница, мать его так! Дать бы ему по шее, но уж больно здоровый. Конечно, всего этого я не озвучил. Надеюсь, что и на моём лице это было не слишком заметно. — Слава богу, что Чарли уехал. Иначе бы и он… тоже… — Кто такой Чарли? — навострил уши я. — Он помогал по хозяйству. Убраться, что-нибудь подлатать или покрасить. Я вспомнил эти обшарпанные стены её особняка и подозрительно прищурился. Судя по всему, этот Чарли был не очень-то трудолюбив. — Он давно у вас работает? — Нет, недавно. Около двух или трёх недель. Его наняла моя служанка, чтобы привести дом в порядок. Мы как раз ездили к вам, в Кадиз. Вы наверное заметили, — дом нуждается в ремонте. То есть нуждался… — тихо закончила она. — Интересно… — Вы в чём-то его подозреваете? Поверьте, — она слабо улыбнулась, — вы ошибаетесь. Чарли уже в таком почтенном возрасте, что все его прегрешения ограничивались коньяком из моего бара. — Старик был слаб на выпивку? — Он этого и не скрывал. Пил только по вечерам и как правило в меру. По крайней мере, я ни разу не видела его пьяным. — Как его полное имя? — Даже не вспомню точно… Кажется Чарли Мартинсон или Петерсен. Я прищурился. Где-то уже встречал одну их этих фамилий. Не могу вспомнить. — И куда же отправился ваш добряк Чарли Мартинсон-Петерсен? — Куда-то на запад. Если не ошибаюсь, то… — она прищурилась. — Мне кажется в Аламо. У него там живут какие-то родственники. Внучатая племянница или что-то в этом роде. Я точно не знаю. — В Аламо, говорите… Он ушёл с конвоем? — Да, конечно, — она опять улыбнулась и на щеках появились ямочки. — По Новому миру в одиночку не ездят. — Понятно… Ну про то, как ходят по Новому миру в одиночку я не стал рассказывать. Тем более что ей совершенно не интересно. Спустился вниз и начал заваривать кофе. Шарль конечно будет ругаться, но что мне до ругани? Дела серьёзные, а без чашки кофе у меня голова не работает. Я контуженный — мне можно. Банка с кофе стояла на самой верхней полке, как издевательство над моим бедным телом. Шарль выше меня на добрых десять сантиметров и только ему в голову может придти такая изощрённая фантазия. Идиот! Тем более что даже встав на стул, мне как раз не хватало пары сантиметров. Вот зачем нужна эта полка?! Хрен её знает. Банку я достал. Открыл и нашёл там небольшой пакетик с травяным сбором и записку: «Кофе тебе нельзя. Пей чай. Шарль.» — Вот зараза! — я тихо выругался, а потом, кряхтя сполз вниз и огляделся. Ну да конечно. Не буду же я весь дом обыскивать, чтобы найти пакет с кофе. Хотя… Вспомнил один русский анекдот и открыл ящик, где хозяин держал лекарства. Покопавшись немного, нашёл жестяную банку, на которой было написано «Соль». Анекдот не соврал. Кофе я обнаружил, чем и не преминул воспользоваться. Шарль появился на следующий день. Как всегда вежливый и обходительный. С дамами. Я не дама, так что получил от него по полной! И за кофе, и за политые прутики в цветочных горшках. Как оказалось это какие-то растения с восточного побережья. Точнее их саженцы. И поливать этот «хворост» надо один раз в неделю. — Ты старый болван, Шайя! — прошипел Вернер, когда мы с ним остались вдвоём на кухне, а Маргарет отправили наверх, в свою комнату. — Ладно, не переживай ты так. Лучше отправь эту телеграмму, — я подал клочок бумаги, на которой было написано несколько слов. — Куда и кому именно? — Разуй глаза! Там же написан адрес. — Поль Нардин? — он поднял взгляд на меня. — Аламо? — Да. Мне нужно, чтобы Медведь проверил одного парня. Сомневаюсь, что этот человек там оказался, но мало ли… Вдруг нам повезёт? — Отправить от твоего имени? — Он меня ещё болваном называет, — покачал головой я. — От своего конечно! — А как же… — Там в конце фразы есть привет от кузена, так что Поль всё поймёт правильно. — Конспираторы хреновы. Может вызовешь его сюда? — Зачем? Чтобы он готовил манную кашу для мадам Маргарет? — Мало ли… — Шарль пожал плечами. — Ну, как знаешь. Вернер коротко пересказал городские новости и вскоре ушёл. Дознаватель из Ордена недолго мучился над «диагнозом» происшествия. Его даже не насторожило исчезновение пациентов из больницы. Уехали и уехали. Как говорят русские: «baba s vozu — kobile legce». Проводив Шарля до дверей, поднялся в свою комнату. Осторожно осмотрел из окна окрестности и вернулся к документам. Да, я никогда не любил бумажную работу. И жутко ненавижу изучать бесконечные отчёты и инструкции. Увы, но другого выхода у нас нет. Мы даже из Порто-Франко не можем уехать. Что-то мне подсказывает, что нам просто не позволят это сделать. Обратиться в Орден? Сомневаюсь, что это хорошая идея в ситуации, когда понятия не имеешь, кто за тобой охотится. Я вздохнул и открыл папку с документами. На первой странице был дан список пропавшей съёмочной группы. (4) Шлабор, — порода ушастых собак, а также прозвище солдат регулярной французской армии, из-за больших, свисающих на уши беретов. 11 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко Итак… что мы имеем? Пропала вся киногруппа, состоящая из четырнадцати человек. Группа прибыла в бухту, хорошо укрытую от ветров и защищённую от посторонних глаз прибрежными скалами. Если посмотреть сверху, то она напоминает латинскую букву «W». Пляж разделён высокой скалой на две равные части. Я кажется понял, что привлекло внимание режиссёра. Камни здесь интересные. Нет, не только причудливой формой. Одна половина бухты серая, а вторая светло-коричневая. Гранит и песчаник. Такое чувство, что в одной бухте соединились совершенно разные миры. Ладно, это всё мелочи. Что здесь ещё? Два дня группа работала над фильмом (такое заключение сделал один из дознавателей). Потом, что-то произошло и они исчезли. Личные вещи, техника, съёмочная аппаратура — всё осталось на месте. Под навесом, где была разбита полевая кухня, так и осталась лежать посуда, приготовленная для завтрака. Судя по протоколу осмотра — в котёл была залита вода, для утреннего кофе. В деле были фотографии, сделанные дознавателями во время расследования. Обычный, ничем не примечательный лагерь, каких Новый мир повидал не одну сотню. Пять палаток, два навеса для техники, навес для кухни и столовой. Лагерь обустроен с умом. Видимо кто-то из группы бывал в экспедициях и хорошо знал особенности этого побережья. Скорее всего — кто-то из охраны. Кстати, когда проявили плёнку, найденную на месте происшествия, то ничего странного не нашли. Даже фотоаппараты участников и те не пропали. Несколько фотографий было приложено к делу. Вот и групповая фотография, сделанная до начала съёмок. Она приклеена на кусок картона, а на фигурах людей проставлены номера. Под фотографией приклеена бумажка, где шла расшифровка. Ну это работа дознавателей, не иначе. Кто у нас здесь отметился? Готфрид Шекли — режиссёр; Орви Кхан — ассистент режиссёра и пиротехник; Синтия О'Рейли — актриса и автор сценария; Люсьен Тейлор — актриса; Дэвид Лорри — актёр; Лучиано Барги — актёр; Александр Вайдман — оператор; Ольга Варламова — гримёрша, костюмер и реквизитор; Грэгори Свэнсон — осветитель. Кроме этих имён — было пять охранников из батальона охраны Порто-Франко, чьи имена были хорошо знакомы. Пардон, не все. Вот это имя: Джерри Рой, — слышу впервые. Парни перебрались в батальон охраны после расформирования службы безопасности Ордена. До этого они служили в роте Браво и мы пересекались по службе. Нардин и того больше — с ними и Чамберсом, уничтожали какой-то бандитский конвой на северо-западе. Хм… Я тогда ещё по Гамбургу разгуливал и ничего не знал о Новом мире. Скажи мне тогда, что я всё брошу и переселюсь в иной мир… никогда бы не поверил. Кстати, этот Джерри Рой и был найден в саванне с двумя дырками. Тела остальных так и не обнаружили. Джеймс О'Рейли даже водолазов для работы привлёк. Интересно, сколько он им заплатил? Я бы не рискнул купаться в тех водах. Глупая эта затея, — возобновить расследование спустя пять лет! Найти что-то важное, что позволило бы найти виновных… Я даже головой покачал. Разве что повезёт и разыщу тех, кто покушался на наши жизни. С другой стороны — если найду, то выясню почему нас хотят убить и найду виновных в гибели съёмочной группы. На труп Джерри Роя наткнулся один из переселенцев, следовавший в Веймар. Есть такой городок в двухстах пятидесяти километрах к северу от Порто-Франко. Водитель, каким-то образом отстал от конвоя и заблудился. Выбрался к побережью и заметил лежащий труп. Хм… Что это за конвой, который бросает технику и людей? Странно. Что здесь? Показания свидетеля: «двигаясь в направлении береговой линии, я увидел стаю падальщиков. Подъехав поближе и отогнав зверей выстрелами из автоматической винтовки, обнаружил мёртвое тело…» Полный бред. Свиньи-падальщики редко появляются в тех местах. Там слишком голые места для них. Песок, камни и пучки пожухлой травы. Ну и дюны, разумеется. Там даже деревьев не увидишь. Заросли кустарников и то большая редкость. Этого зверья много южнее Порто-Франко или чуть дальше к западу. Скорее всего там была стая прибрежных гиен, которые часто крутятся на берегу, в поисках тюленей. И за каким дьяволом его понесло к побережью, этого водителя? Дорога из Порто-Франко в Веймар хорошо накатана и будь ты пьян в стельку — не заблудишься. Загулял наверное, перед выездом и опоздал. Потом проспался и рискнул ехать в одиночку. Тем более что там ехать-то! Пять часов и на месте… Дальше шли небольшие досье на членов съемочной группы. Короткие и совершенно неинформативные. Небольшая фотография в правом углу, имя, фамилия, когда и откуда прибыл в Новый мир, имя вербовщика и место перехода. Большая часть группы появилась из центральной Европы. Бегут людишки, бегут. Если верить некоторой информации о судьбе Старого Света, то там такие дела творятся, что мама не горюй. Скоро можно будет переименовывать в Гейропу. Даже читать не интересно. Я просмотрел ещё несколько досье и с большим удовольствием отложил их в сторону. Пустая и никому не нужная информация. Чем больше я копался в документах, тем больше убеждался, что расследование слили. Слили, как сливают помои в канализацию. Несмотря на все уверения мадам О'Рейли, что её покойный супруг рвал, метал и требовал результатов. Или… Или передо мной хорошо состряпанная фальшивка, которую для достоверности разбавили небольшой порцией настоящих бумаг. Сумерки надвигались быстро. Здесь всегда так темнеет. Будто на театральную сцену набрасывают кусок чёрной ткани. Не похоже? Мне — очень. Новый мир всё чаще напоминает театр, где разыгрываются пьесы из пасторальной жизни. Правда пастораль со стрельбой, драками и драмами. А кто-то неизвестный сидит в полутёмной ложе. Сидит и молча наблюдает, как люди сходят с ума, уничтожая себе подобных. Наблюдает и улыбается. Паскуда… Послышался шорох и я поднял голову. В дверном проёме стояла Маргарет, закутавшаяся в клетчатый плед. — Карим… — Что-то случилось? — Можно я посижу рядом с вами? — Да, конечно. Хотите, приготовлю вам чаю? Принёс две большие чашки и поставил на журнальный столик. Маргарет поблагодарила, потом устроилась на диване, укрылась пледом и долго молчала, наблюдая как я копаюсь в бумагах. — Я никогда не любила Джеймса, — неожиданно сказала Маргарет. — Даже так? Зачем же выходили замуж? — Наши родители были дружны. — И они заранее договорились о вашем браке, не так ли? — Да. Я часто жалею, что так получилось. — Странно. Люди говорят, что вы были идеальной парой и общались ещё со школы. — Люди многое говорят и, как правило, ошибаются. Или видят лишь внешнюю сторону жизни. Ту, которая старательно выставляется напоказ, чтобы создать определённый образ. Например: образ успешной и дружной семьи. — Необходимый для карьеры? — усмехнулся я. — И для карьеры тоже. — Какая прелесть. Сначала люди пытаются испортить себе жизнь, а потом будут искать любые способы, чтобы создать её заново. Всё хорошо в разумных пределах. И карьера тоже хороша. Пока она не ломает вашу душу, разумеется. — А вы никогда не шли против своей совести ради карьерного роста? — Может вы и будете удивлены, мадам, но нет. Не припомню я такого. — И чего вы добились в жизни? — Покоя. И ощущения, что никогда не врал самому себе. Поверьте, это того стоит. — У вас интересный амулет на шее, — Маргарет неожиданно сменила тему. — Чем именно? — Это ведь молот Тора, не правда ли? — Да, вы совершенно правы. — Немного странный талисман для… — она запнулась. — Для мусульманина? Это подарок. На память. — Его подарила женщина? — Да. — И почему вы с ней расстались? — Мы были людьми из разного круга, мадам! Немаловажный фактор для общения. — Глупости… — Увольте меня от разных демократических заявлений, — улыбнулся я. — Мы с вами не на посольском приёме, где все мило улыбаются и говорят комплименты. — Хорошо, будь по-вашему, Карим Шайя, — она поднялась и аккуратно поставила кружку на журнальный столик. — Спасибо за чай. Пожалуй, пойду к себе. — Спокойной ночи. Я проводил взглядом эту женщину и несколько минут молча смотрел в стену. Не люблю когда пытаются копаться в моём прошлом. Терпеть не могу. Пока мы разговаривали совсем стемнело. Изредка, за окнами мелькал свет проезжающих машин. Можно даже не подниматься с дивана, чтобы определить кто и куда едет. За эти дни я хорошо изучил привычки соседей. Слышите дизельный движок? Вот он — приближается. Сейчас водитель повернёт направо и спустя несколько секунд надавит на клаксон, давая понять домашним, что их папа вернулся с работы. Посмотрел на часы. Скоро пересменка. Неподалёку от нас, на пляже, расположен один из постов, прикрывающих Порто-Франко с юга. Как ни крути, но это почти окраина города. По ночам иногда слышны выстрелы. Это патрули отгоняют живность, которая забредает в эти места, привлечённая разнообразными запахами. Я зажёг лампу и вернулся к бумагам. Лениво пролистал несколько страниц и опять попал на показания этого бродяги. Того самого водителя, который потерялся по дороге в Веймар. Как там говорят русские? Zaplutal v treh sosnah? Точнее не скажешь. Перевернул страницу и посмотрел на схему, нарисованную со слов этого «путешественника». Чертёж нарисован тёмно-синими чернилами. Кстати, известная мода среди местной бюрократии — обожают перьевые ручки. Даже читать неинтересно. Еще несколько страниц, заполненных глупыми вопросами и не менее глупыми ответами. Вот и окончание протокола. Время, дата, подпись свидетеля… Погодите. Вот дьявол! Бродягу-водителя звали Чарли Петерсен… 12 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко — Вам надо уходить, — сказал Шарль, выкладывая продукты на кухонный стол. — И чем скорее, тем лучше. — Что случилось? — спросил я и вытащил из пакета морковку. — Поверь, ничего хорошего… — Давай, отец-кормилец, рассказывай. Пока я хрустел витаминами, Вернер пересказывал сплетни Порто-Франко. И чем дольше слушал, тем больше хотелось разнести этот город к дьяволу. Бомбу какую-нибудь сбросить или ещё что-нибудь. Главное, чтобы погромче бабахнуло и люди перестали верить разным придуркам. — Конечно, многие откровенно посмеиваются и не верят сплетням, но ты же знаешь этих людей! Вбить в головы гораздо легче, чем выбить оттуда. Посмеются, но осадочек останется. — Это уж точно… — согласился я. — А что власти? — Власти Ордена отмалчиваются и делают вид, что это их не касается. — Это тоже не удивляет. Джеймс О'Рейли давно умер и никто не ринется защищать его вдову. Даже пресловутый клан, к которому он принадлежал и тот промолчит. — Молодец, соображаешь. Но уходить вам надо. — Когда и главное — куда? Есть умные мысли? — Cogito ergo sum! — Шарль покопался в своих карманах. — Держи привет от Медведя. (5) — Нардин как всегда вовремя! — хмыкнул я и развернул узкую полоску бумаги. — — — «через неделю буду ждать первой родине тчк нардин тчк» — — — — Где его ждать? — уточнил я и поморщился. — На родине? — Карим, не тупи, — отмахнулся Вернер. — Телеграмма адресована не тебе, а мне. Значит и читать её надо так, будто ты не Карим Шайя, а Шарль Вернер. Кстати, если Поль пишет, что здесь вам делать нечего, то он что-то узнал. Или тебе совсем мозги отшибло? — И где у нас с тобой «родина», позвольте полюбопытствовать? — Немецкие города на севере, — вздохнул Шарль. — Вот оно что… Значит надо ехать в Веймар. — Почему именно туда, а не в Нойехафен? — Там у нас живёт один общий знакомый. Хм… логично и можно сказать — разумно. — Вот и славно. Надо понимать, что дела закручиваются, раз Поль решил прокатиться до восточного побережья. Давай, собирайся и чтобы утром вас в Порто-Франко уже не было. — Я бы с большим удовольствием, но… — Что ещё? — У Марго нет при себе ай-ди, а все документы сгорели на пожаре. Мы не уедем дальше первого патруля и даже из города не выедем. Стрелять не будут, но задержать — задержат. До выяснения. — Чтобы вы делали без старика Вернера, — покачал головой Шарль и достал из кармана пластиковую карточку. — Держи. — Откуда у тебя… — Это не её документы, но женщина на фото слегка похожа. Ты же знаешь наши патрули? Особенно, перед окончанием дежурства. — Знаю, — кивнул я. — Вам надо ехать на рассвете, как раз перед сменой постов. Парни будут уставшие, и никто не станет засорять эфир, чтобы выяснить личность переселенца. — Согласен. Но эти документы… Они откуда? — Не переживай, — отмахнулся Шарль, — всё чисто. Их настоящая хозяйка сейчас лежит в моей больнице. Одинокая женщина. Друзей и знакомых нет. — И долго она будет лежать на больничной койке? — У этой женщины рак четвёртой степени и документы ей уже не понадобятся. Насколько мне известно — её банковский счёт почти пуст и наследников не существует. А документы я просто украл в нашей регистратуре. Ну… пропали и пропали. Такое у нас иногда случается. Правда она блондинка, а не брюнетка, но краску для волос я привёз. — Ей тридцать четыре года, — сказал я, посмотрев на документы. — Ты хочешь сказать, что Маргарет плохо выглядит? — Выглядит она прекрасно. — Тогда в чём проблема? Совесть замучит? — Нет, — я покачал головой, — не замучит. Спасибо тебе. — Не за что, — усмехнулся Шарль Вернер и неожиданно подмигнул, — и береги Маргарет. — Постараюсь. Не скажу, что мадам О'Рейли обрадовалась предстоящей предстоящей поездке, но и не сопротивлялась. Последние дни она была очень молчалива. Бывало, что мы целыми днями не разговаривали друг с другом. Нет, никаких обид здесь не было. Просто события последних дней вышибли из привычной колеи. Привычный уклад жизни исчез, а будущее не обещало ничего хорошего. По крайней мере, — пока не обещало. Она даже не спросила к кому мы едем. Просто кивнула и пошла собирать вещи, которых у нас совсем немного. Ладно у меня — все вещи лежали в машине и не пострадали. У неё даже одежды нормальной не было. Шарль конечно привёз кое-что, но вы же знаете Вернера! Этот немец, со своей арийской тупостью, привёз стандартный наряд для женщин, которые прибывают в Новый мир. То есть — полувоенная одежда. В общем, о моде и грации там вопросов лучше не задавать. Нет, он конечно прав, но… Чёрт бы меня побрал! — Вам идёт, — сказал я, когда увидел её в новом наряде и с новым цветом волос. — Спасибо, Карим. Да, я конечно лгал. Если быть до конца откровенным, то препочёл бы увидеть Маргарет одетую по моде пятидесятых годов. Ну вы понимаете — тонкая талия, силуэт песочных часов и пышные юбки. Ведь недаром моду тех времён считают самой элегантной за всю историю двадцатого столетия. Когда Шарль уехал, то я начал собираться в дорогу, обдумывая неприятные известия и городские сплетни. Господи, ну какой идиот запустил слух о связях мадам О'Рейли и бандах, промышляющих в округе Порто-Франко? Поверить в эту откровенную брехню может либо полный идиот, либо человек который сильно не любит О'Рейли. С другой стороны — даже если и не поверит, но где-нибудь увидит эту женщину, то может вспомнить об этом факте в разговоре с своим приятелем. Так и находят людей. Кстати, — обычная практика в небольших городках, которая прекрасно работает! Вы уж поверьте мне на слово. Маргарет я рассказал, что о ней говорят в городе. Пусть немного и смягчил ситуацию, но ей и этого хватило. Реакция не заставила себя ждать — села на диван и дала волю слезам. Орден? А что Орден? Ну посмеются в своих кабинетах о бандитской «предводительнице» и всё. Многие даже не зададут себе вопроса, насколько это хреново для Маргарет. Супруг умер и всё — фамилия вычеркнута из списка приближённых. Тем более сейчас, когда верховодит клан, к которому принадлежал убитый мистер Хантер. — Выпейте, — я подал Маргарет стакан холодной воды и таблетку. — Зачем? — всхлипнула она. — Нам скоро уезжать, а я не люблю сырость. Просто терпеть не могу «мокрый» сезон. Порядки в Порто-Франко не сильно отличаются от других городов. Да, в тёмное время лучше не ездить. Мало того, что можно нарваться на ночных хищников, так и дороги здесь… сами понимаете. Совершенно неподходящие для романтических прогулок под луной. Бак у меня полный, запасной бак тоже под завязку. Старая привычка всех бродяг Нового мира. Приехал в город — заправь машину. Потому что никогда не знаешь, когда и при каких обстоятельствах будешь уезжать. Хорошо, если мирно. А если наоборот — с шумом, гамом и стрельбой в спину? Вот и получится — из города вырвались, а через пару километров движок чихнул для приличия и заглох. И будете сидеть и ждать, пока мимо кто-нибудь не проедет. Хорошо если мирный человек, а если не совсем? У меня один раз такое было. Правда бак был полный, но нехорошие дяди стрельнули вдогонку и понаделали дырок в транспорте. Бензина едва хватило на сто километров, а потом я сидел пять дней в саванне и отбивался от разной четвероногой падали, которая мечтала добраться до моего мяса. Мы очень удачно подъехали к блокпосту. До пересменки оставалось не более получаса и парни откровенно изнывали от скуки и ожидания конца смены. Рядом с мешками, набитыми песком, валялось несколько блестящих гильз. На них даже пыли не было. Надо понимать ночью пострелять пришлось? Видимо зверьё отгоняли. Да, так и есть. В пятидесяти метрах лежала окровавленная туша, похожая на Большую гиену. Один из парней лениво поднялся и подошёл к нашей машине. — Доброе утро. — Доброе утро, сэр! Будьте любезны ваш ай-ди и ай-ди вашей спутницы! — Извольте. — Куда направляетесь? — парень лениво повертел в руках наши карточки. — Мы едем в путешествие, офицер! — нежно пропела Маргарет и неожиданно прижалась грудью к моей руке. От удивления, я чуть сигарету не проглотил. Капрал кашлянул, потом хмыкнул и подтянулся. — Мы с женой едем к нашим друзьям, — добавил я, — в Нойехафен. Выехали пораньше, чтобы не изжариться и не глотать пыль от грузовиков. — Да, пыли здесь хватает, — пробурчал парень и чуть не сплюнул, но вовремя сдержался. Видимо постеснялся Маргарет. — Будьте осторожнее! Вчера кто-то обстрелял один из наших патрулей, — он вернул наши документы и даже козырнул. — Хорошего отдыха, мэм! — Благодарю, офицер! — певуче промурлыкала Маргарет. — Вы очень, очень любезны… Капрал махнул одному из своих парней и они убрали полосатый шлагбаум. Мелькнуло уставшее лицо пулемётчика, покрытое слоем пыли. Он равнодушно скользнул взглядом по нашей машине и посмотрел на часы. Наконец мы покинули Порто-Франко. — Повезло, — вздохнул я с большим облегчением. — Я так боялась… — Ваша улыбка помогла. — Как бы не так… — грустно улыбнулась она. — Я гожусь в матери этому капралу. — Хм… Судя по его виду, про маму он не подумал. Больше пялился на вашу грудь и люто мне завидовал. Маргарет покосилась на меня, но ничего не сказала. Дорога из Порто-Франко в Веймар идёт по саванне. Можно проехать и вдоль берега, но тогда путь увеличится в два раза. Поэтому, все идут напрямую, поднимая клубы пыли и распугивая стаи антилоп и больших песчаных ящериц, которые напоминают комодских варанов. Эдакие трёхметровые бестии, с множеством огромных шипов на шее и голове. Когда она злиться, то жабо раскрывается в разные стороны, как большой зонтик. Ну и зубки у неё соответствуют размерам и характеру. Как у акулы. (5) Cogito ergo sum, — мыслю, следовательно, существую (лат.) 13 17 год по летоисчислению Нового мира. Саванна между Порто-Франко и Веймаром — Кстати, — спросил я, когда Порто-Франко остался далеко позади, — вы умеете стрелять? — Разумеется, — гордо ответила Маргарет. — Я же выросла в Техасе. — Тогда посмотрите в перчаточном ящике. Там должен быть запасной пистолет. Судя по всему, внимание оказанное мальчишкой-капралом не прошло даром. У неё даже настроение поднялось. Она открыла бардачок и покопавшись среди измятых бумаг, нашла пистолет и два запасных магазина. Ничего особенного — обычный Luger P08 «Parabellum». — Трофей? — спросила она и выщелкнула магазин. Судя по всему, эта модель ей знакома не только по картинкам. — Память… — И тоже от женщины? — Да. Но она не была моей женщиной. Просто очень хорошим другом. — Но вы всё же расстались. — Она погибла, — сухо отрезал я. — Извините… — Всё нормально, — поморщился я и потянулся за сигаретой. Может и резко ответил, но её вопрос меня выбил из колеи. Маргарет тоже закурила и дальше мы ехали молча. Говорить не хотелось, да и о чём нам разговаривать? Всё, что было необходимо мы уже выяснили. — Эту женщину звали Анастасия Фёдорова, — неожиданно сказал я. Даже для самого себя неожиданно. Будто извинялся за грубость. — Она была геологом из поисковой партии Джека Чамберса. Погибла при обороне Аламо. Это был очень хороший человек. — Вы её любили? — Пожалуй, что нет. Не успел влюбиться. Я просто восхищался этой женщиной. Издали. — На вас это непохоже. — Вот поэтому я и не пробовал. Чтобы не было «похоже». — Любовью оскорбить нельзя… — процитировала она. — Кто б ни был тот, кто грезит счастьем, нас оскорбляют безучастьем (6), — продолжил я и покачал головой. — Нет, это не тот случай. — Вы знакомы с творчеством Лопе де Вега? — искренне удивилась она. — В Кадизе скучно, вот и читаю. Особенно в сезон дождей. Конечно, я не такой умный, как Поль Нардин или Шарль Вернер. Эти парни учились в колледжах, а я простой алжирец из парижского пригорода. Через двадцать километров мы осторожно перебрались через мутный ручей. Поднялись на холм и начали спускаться в небольшую лощину. А ещё через сто метров заметили пикап и двух человек, которые беспомощно топтались рядом с ним. — Люди… — сказала Маргарет. — Странно. Что они здесь делают? — Куда-то едут, — предположила она. — Так же как и мы. — В эдакую рань? Ну-ну… — хмыкнул я и прищурился. Потом покачал головой, вытащил пистолет из кобуры и прижал ногой к сиденью. — Вы всегда такой недоверчивый? У них с машиной проблемы. Капот открыт… — Поэтому до сих пор и живой, что недоверчивый. Не доезжая до пикапа нескольких метров, я остановился и приспустил стекло. Джип поставил так, чтобы можно было стрелять из окна. Или объехать эту развалину на колёсах. Как карта ляжет. Бросил взгляд по сторонам, но ничего подозрительного не заметил. Конечно, при большом желании можно спрятаться, но уж слишком место открытое. Редкие пучки высохшей травы, песок и камни. Несколько валунов на пригорке. До них не меньше трёхсот метров. Хорошая позиция для снайпера. Рядом с машиной топчутся мужчина и женщина. Они обрадованно замахали руками, будто боялись что мы не заметим и проедем мимо. Это они зря — проехать нельзя. Такие уж традиции в Новом мире. Правильные, в общем, традиции. Если бы не одна вещь. Какая? Бандиты. На бандитов они не похожи. Слишком реально радуются нашему появлению. Мужчина, выглядит как классический фермер. Он замахал руками и пошёл навстречу. Его жена шла рядом. Обычные, небогатые жители Нового мира. На мужчине брезентовая, выцветшая до белизны ветровка и потрёпанные джинсы. Жена тоже не лучше выглядит. Растянутая и застиранная футболка, бриджи и разбитые ботинки. — Hello, приятель! — И вам не болеть. Что случилось? — Как же нам повезло! — мужчина блеснул улыбкой. Увидев Маргарет, он прикоснулся пальцами к козырьку замусоленной бейсболки и вежливо кивнул. — Мэм! — Так что у вас случилось? — повторил свой вопрос я. — Вы не поверите, но она просто заглохла! Я не очень большой специалист в этих делах. Вы не поможете? — Да, разумеется. — Мы ещё затемно выехали из Порто-Франко и вот, так глупо застряли, — он даже руками развёл, будто заранее извинялся за причинённые нам хлопоты. — Я ему говорила, — затараторила его жена. — Робби, давай подождём грузовики и поедем одной колонной! Но он никогда не слушает. Я ему… Женщина старательно болтала, будто нечаянно встав у моей двери и закрывая собой мужа. И говорила, говорила. Сука! Когда она подошла поближе, я просто схватил её за горло и дернул на себя. — Стоять! — резко крикнул я и ткнул пистолетом ей в подбородок. — Мистер… — жалобно пискнула она. — Карим!!! — крикнула Маргарет. — Что вы себе… — Я сказал стоять, мать твою! — рявкнул я и посмотрел на парня. — Дернешься, и её мозги испачкают твою бейсболку. Они замерли и только резко запахло потом. Запах страха. Женщина даже дышать перестала и только на её шее нервно билась тонкая синяя жилка. — Медленно… — тихо сказал я. — Медленно убрал руки из карманов. Ты, красавица, тоже! — Да, конечно, — мужчина вытащил руки из карманов и задрал их вверх. — Кто здесь с вами? Друзья, приятели? Давай, зови всех. Знакомиться будем. — Сэр, мы совершенно одни! Поверьте! Я не лгу! — Ну-ну… — хмыкнул я и приоткрыл дверь. Перехватил поудобнее горло этой деревенской красавицы и осторожно выбрался наружу. Бросил взгляд по сторонам и честно предупредил. — Кто дернется, тот получит пулю. Без предупреждения. — Да, конечно, — кивнул мужчина. — Замри, паскуда! Чтобы даже головой не двигал! Я быстро ощупал женщину и нашёл небольшой пистолет, который швырнул в наш салон, попутно заметив ошалевший взгляд Маргарет. Она молча хлопала глазами и не понимала что происходит. — Ты, — сказал я мужчине. — Спиной повернулся! Медленно… — Мистер, только не убивайте. Мы простые пересел… — Повернись спиной, мать твою так! Через несколько минут всё было закончено. Мужчина без сознания валялся на земле, а его напарница сидела у колеса, прижимая к разбитому носу руки, скованные наручниками. Лучше я десять раз ошибусь, чем один раз позволю себя убить. Кстати, я не ошибся и в кармане ветровки, оказалась обычная граната. Русская «фошка». На поясе был нож и кобура с вытертым до блеска израильским Jericho 941 FS. Обычный набор для переселенца, скажете вы? Да, обычный. Но гранаты переселенцы не носят. Тем более переселенцы такого фермерского вида. Почему? Стоят эти игрушки дорого. Не каждому по карману, да и без надобности фермеру граната. Трофей? Бросьте, не смешно. Такие трофеи, как правило, сразу продают, а не таскают в карманах. — Ну и какого дьявола вы здесь делаете? — спросил я, когда мужчина открыл глаза. — Мистер… — Прострелю колено, — честно предупредил я. — Прострелю и брошу здесь подыхать. В общем, как говорил один мой приятель из Демидовска: «так, слово за слово, шутка за шуткой и получил Пятачок по морде». Я даже слегка удивился их изобретательности. Ребята останавливают машины с просьбой о помощи. Жена строит глазки водителям и болтает без остановки, а её муж изображает фермера и глупо хихикает. Спустя несколько секунд, перед водителем возникает рука с гранатой без чеки и вежливое предложение поискать эту гранату в своем салоне. Естественно, не только без кольца, но и без предохранительного рычага, который с противным щелчком отлетает в сторону. В худшем случае. Есть и другой вариант развития событий. Гранату никто не бросит, если водитель поделиться запасами и деньгами. Ну и оружием, конечно. — И что, никто не пробовал перехватить твою руку с гранатой или ещё что-нибудь? — А вы бы рискнули? — угрюмо спросил мужчина. Я даже задумался. Пожалуй, что нет. Попробуешь отобрать игрушку, так её швырнут в салон и отбегут в сторону. Водитель вряд ли успеет выскочить. Лучше не рисковать. — Давно этим промышляете? Только не надо мне врать, что первый раз и вообще — дети голодные плачут. — Раньше мы работали втроём с её братом, — мужчина кивнул на свою подружку. — Но его недавно подстрелили, и приходится работать без прикрытия. — Братишка издали прикрывал? — Да. Он служил в морской пехоте. Был снайпером. — Чтобы снайпер и не нашёл работы в Новом мире? Или у него с головой проблемы? — Откуда вы знаете? — Знаю, — кивнул я. — Доводилось таких встречать. Вот и поговорили. Проверили их машину, но ничего путного не нашлось. Несколько коробок с патронами, грязный винчестер и калашников китайской сборки. Я даже их осматривать не стал. Вы не поверите, но за всё это время, Маргарет не сказала и двух слов. Она просто сидела в машине и молчала. Пока я не прикрикнул и приказал смотреть по сторонам. Смотреть то она смотрела, но очень сомневаюсь, что видела. Эдакий лёгкий шок, для дамочки. Видимо при ней никогда не били женщин по лицу. Тем более кулаком. — Вы нас сдадите патрульным? — Лень мне с вами возиться, ребята, — поморщился я и подошёл к машине. Включил рацию и бросил запрос водителям, которые идут по нашему маршруту. Отозвалось сразу несколько. Видимо, после нас вышла большая грузовая колона. Я в двух словах объяснил ситуацию и едва не оглох от радостных воплей. Как оказалось — парочка очень популярна в этих местах. Местная достопримечательность. И неподалёку едет несколько водителей, которые от них уже пострадали… Жаждут встречи и компенсации. — Мистер… — Сиди и молчи, — сказал я и вздохнул. — Сейчас за вами приедут. (6) Лопе де Вега, «Собака на сене» 14 17 год по летоисчислению Нового мира. Саванна между Порто-Франко и Веймаром. Полтора часа спустя — Это ужасно, — шептала Маргарет, массируя пальцами виски и слепо уставившись в одну точку. — Просто ужасно… — Такова жизнь, — пожал плечами я. — Никто не заставлял этих людей выходить на дорогу и грабить проезжающих. Они получили то, что заслужили. — Что с ними будет? Неужели их убьют? — Не знаю. В лучшем случае передадут патрульным Ордена. — А в худшем? Я не ответил. Просто посмотрел на Маргарет, покачал головой и вздохнул. Рассказывать не хотелось. — Что? — Ничего, — сказал я. — Вы что, мадам О'Рейли, никогда не выезжали из Порто-Франко? — Почему вы так решили? Мы с мужем были и в форте Линкольн, и в форте Ли. Даже на западное побережье ездили. — С вооружённой до зубов охраной, которая сдувала пыль с машины и убирала камешки с дороги? — Почему вы так решили? — Не подумайте, что в чём-то вас обвиняю или запугиваю. Как бы вам объяснить? — я даже прищурился, стараясь подобрать нужные слова. Выбил из пачки очередную сигарету, закурил и продолжил. — Новый мир не просто экзотическая планета, куда перебираются суровые вояки, лихие авантюристы и романтики с томными взглядами и горячими сердцами. В первую очередь — это дикий мир. Если угодно — жестокий. Жестокий, в первую очередь, из-за таких вот преступников, которые грабят и убивают простых переселенцев — людей, колесящих по Новому миру в поисках кусочка счастья. — Но это же… Надо быть милос… — Маргарет, давайте не будем про милосердие? — предложил я. — Что с ними будет? — спросила она. — С этими… преступниками. — Вы хотите знать? — Да. — Их убьют. — Без суда? Это ужасно. — Ужасно, — согласился я, — но справедливо. Я не стал рассказывать этой дамочке, что будет на самом деле. И что сделают водители с этой парочкой. Тоже мне — Бонни и Клайд. Новоземельные романтики с большой дороги. Вам интересно? Извольте. Парня изобьют до полусмерти, потом прострелят колени и бросят в ближайший овраг. Он вряд ли доживёт до завтрашнего утра — ящерицы сожрут. Женщину тоже убьют, но сначала изнасилуют. И от того, как она будет ублажать насильников, зависит её смерть. Понравится — умрёт быстро и без боли. Нет — сделают тоже самое, что и с её приятелем. Что не нравится? А про людей, которых убила и ограбила эта парочка, слушать нравится? Вот именно. Поэтому, весь этот слюнявый либерализм оставьте дома! Да, здешние водители не отличаются изысканными манерами, милосердием и состраданием к ближнему. Но эти парни колесят по просторам Нового мира и стреляют чаще, чем ласкают жену и детей. Бандиты для водителей значат меньше чем звери, которые живут в саванне. И отношение к ним, как к бешеным собакам, которых надо уничтожать прежде, чем вас укусили. Вы им расскажите про сострадание и милосердие. Расскажите семьям Сэма Стивенсона и Александра Волынина, которых убили на трассе вот такие бандиты. Или семье Олега Максименко, которого бандиты ограбили и бросили в саванне, в трёх днях пути от Кадиза. Так что всё познаётся в сравнении. Нет, я не оправдываю жестокость водителей. Я бы просто пристрелил эту парочку и уехал. По крайней мере, так бы поступил Поль Нардин. Без слов и сожалений. Его бы даже присутствие Маргарет не остановило. Наш Медведь скор на руку и сначала стреляет, а потом думает. Да, я мог поступить так же. Но в этом случае был риск, что придётся давать пояснения на блокпосту в Веймаре. Такие хорошие вести, как уничтожение бандитов на трассе, разносятся быстрее ветра. Да и лишние вопросы бы появились. Например? Почему не подали заявку на премию? Как произошёл контакт и прочие, совершенно ненужные вопросы. Наши ай-ди проверили бы по базе, что уж совсем нежелательно, учитывая lipovije документы Маргарет. Водители? Они на радостях всучили мне три бутылки отличного виски и провожая долго махали руками. Они даже заявлять не будут. Никому. Шепнут своим коллегам и всё. Мы прибыли в Веймар через семь часов. Почему так долго? Час мы потеряли ожидая водителей на месте стычки с бандитами, поэтому и задержались. Благополучно миновали первый блокпост, проехали второй и повернули в сторону побережья. Там живёт одна семья, которая никогда не откажет мне в помощи и не выдаст. Никому. Даже Ордену. Здесь, в километре от города, находится посёлок, где разместились фермерские хозяйства. Можно сказать — предместье Веймара. Парники, свинарники и даже пивоварня. Большинство здешних жителей выходцы из Германии. Есть несколько семей из Бельгии и Швейцарии. — Здесь живут ваши друзья? — спросила Маргарет, когда мы повернули к одной из ферм. — Мои хорошие знакомые. Они раньше жили в Виго, — пояснил я. — Муж с женой и один беспокойный юноша, который в своё время изрядно попил моей крови. — Неужели это возможно? — Вы можете не верить, но это чистая правда, — кивнул я и усмехнулся. Семья, где я надеялся найти приют, переселилась сюда полтора года назад. Обычная семья, каких в Новом мире очень много. Живут, работают, радуются маленьким удачам и стараются не грустить, если в жизни наступает одна из чёрных полос. А этот малолетний «бандит» — Матео, два года назад впутал меня в одну нехорошую историю. Нас тепло встретили и поселили во флигеле. Эти люди были искренне рады моему приезду. Особенно Матео, которого я не видел два года и уже отвык от его вечных проделок. Не парень, а просто клубок неожиданностей. Помню его как головную боль всего Виго. Чем он только не занимался, паршивец эдакий! Мелкий воришка, хулиган и непоседа. Источник постоянных проблем для своей матери. Время идёт, и мы меняемся. Так случилось и с нашим Матео. Теперь он хочет стать охранником и работать в частных конвоях, которые колесят по Новому миру. Судя по всему, он нашёл общий язык со своим отчимом, который некогда работал в конторе нашего старого друга — Майкла Беннета. Так или иначе, но мы с Маргарет нашли надёжный приют. Теперь оставалось дождаться Поля, и можно будет работать дальше. Через несколько дней, когда на побережье уже опускались сумерки, на дороге появился джип. Судя по толстому слою пыли, водитель приехал издалека. Я даже могу сказать откуда именно. Из Аламо. Есть такой городишко на карте Нового мира. Джип свернул во двор фермы и остановился. Медленно осела поднятая им пыль. Водитель выбрался из машины, сдёрнул косынку, которая закрывала лицо, и с удовольствием потянулся, разминая затекшее тело. — Что, старые кости болят? — я и сделал несколько шагов навстречу. — Рад тебя видеть, Медведь! — Я тоже рад тебя видеть, старый ты бродяга. Ты не можешь без приключений? — Скучно… Как добрался? — Нормально добрался. Без стрельбы, — Поль дёрнул щекой и я напрягся. — Что случилось? — Извини, но привёз плохие новости. Наш док… Шарль Вернер. Два дня назад его убили. После семейного ужина, когда все разошлись, мы с Полем выбрались на веранду. Взяли по банке пива и закурили. Нардин молча разглядывал берег, а я не торопил. Есть у него такая особенность — помолчать немного, перед долгим и, как правило, неприятным разговором. Наконец он допил пиво, смял жестянку и отправил её в ящик, стоящий неподалёку. — Дела хреновые и очень непонятные. — Это уже видно невооружённым взглядом. — Чёрт… — Поль яростно потёр подбородок и вполголоса выругался. — Этот старик провёл меня, как последнего шлабора. Мне даже в голову не пришло разузнать о его прошлом. — Всё предусмотреть невозможно. Кто же знал, что наткнусь в документах на его имя? — Знаешь, а этот Чарли был крепкий старик, — с нескрываемым уважением в голосе сказал Нардин. — Я допрашивал его по полной программе, а он даже парней, по заданию которых заминировал дом, не сразу выдал. Как бы там ни было, но это достойно уважения. Он старый вояка. — Уверен, что он дал верную информацию по заказчику? — Знаешь… — Поль задумался и покачал головой. — Не могу быть полностью уверенным. Старик даже перед смертью улыбался. Мог и блефовать. Такие как он, даже в аду джигу спляшут. Но вот с другими людьми, о которых ты просил узнать, нам повезло немного больше. — С кем именно? — Мне так кажется, Карим, что ты не первый, кто начал копать это дело. — Кто ещё? Неужели Орден? — Как бы не так! Есть в Демидовске один парень, который работает на оружейном заводе. Вайдман. Ничего не напоминает? — Оператора из этой съёмочной группы звали Алекс Вайдман. Родственник? — Это его старший брат. Но он технарь и никогда не занимался ничем подобным. — Тогда кто? — У них папаша есть. Михаил Вайдман. Практически живёт между двумя городами. То в Порто-Франко, то в Новой Одессе. По слухам — подрабатывает консультантом в порту, но это больше похоже на отговорки. Живи он в Демидовске, зарабатывал бы больше. Тем более со своей специальностью. — И какой именно? — Он бывший военный юрист. Следователь. В своё время работал в военной прокуратуре. — Тогда надо съездить в Порто-Франко и найти этого Вайдмана. — Зачем его искать? У меня есть адрес. Поедешь один? — Да, — кивнул я. — Чего мне опасаться? Перед законом чист, как младенец, а эти сволочи, которые убили Шарля, ещё получат своё. Им нужны бумаги и Маргарет, а не я. — Ну смотри… Завтра? — Да, на рассвете. Не люблю пыль. — Будь там поосторожнее. — А ты присмотри за Маргарет, хорошо? — У неё уже есть и охранник, и поклонник, — сказал Поль и кивнул в сторону побережья. Я повернулся и увидел Маргарет, которая прогуливалась по берегу моря. Рядом с ней шёл Матео и что-то увлечённо рассказывал. Он даже руками размахивал от возбуждения. — Красивая женщина, — сказал Нардин. Сказал без эмоций — просто констатируя факт. Правда потом всё же не выдержал и покосился на меня. — Даже в мыслях не было… — ответил я, не отрывая глаз от женщины. — Ты конечно врёшь, старый развратник, но дело твоё. 15 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко Этому мужчине лет шестьдесят, не меньше. Как он выглядел? Полагаю, что вы знакомы с фильмом «Москва слезам не верит»? И конечно же помните знаменитого Гошу-Гогу-Жору, в исполнении Алексея Баталова. Так вот — практически одно лицо с этим мужчиной. Разве что выглядит наш персонаж постарше и похуже. Сизая недельная щетина, впалые щёки. Из одежды — армейские штаны и застиранная тельняшка. На ногах незашнурованные ботинки с высокими берцами. Оружия не видно, а вот пустых бутылок под столом — хоть завались. Круглый деревянный стол и два колченогих стула. На столе, застеленным грязной скатертью, лежит ломоть хлеба. Рядом с ним открытые консервы и литровая банка, доверху заполненная окурками. Судя по виду хозяина — пьёт уже несколько дней подряд. Может и больше. Обстановка в комнате — под стать ситуации. Грязновато, пыльно и до одури тоскливо. Крутился вентилятор на потолке, лениво расталкивая лопастями затхлый и прокуренный воздух. На окнах — искалеченные и перекошенные жалюзи. На продавленном диване лежало скомканное одеяло и подушка в засаленной наволочке. Кстати, там же лежал и пистолет. Вы будете удивлены, но это русский ТТ. Странный выбор для Нового мира, но у каждого свои вкусы и предпочтения. Что ещё? Раковина умывальника, заполненная водой и пивными банками. Засиженное мухами зеркало и серое от грязи полотенце, висящее на крючке. Рядом двухдверный платяной шкаф, с оторванной дверцей. Какие-то тряпки, старый брезентовый рюкзак и оружейный футляр. На вбитом в стену гвозде, висел чехол для одежды. Пока я рассматривал интерьер, мужчина наблюдал за мной. — Чего нужно? — спросил он. — Мне? Ничего. Просто вы так странно себя убиваете, что я стою и удивляюсь! Вы же так никогда не убьётесь! Возьмите пистолет и выстрелите в голову, — предложил я. — Разбавьте мир серым веществом своего мозга! Не хотите? Зря. Я бы посмотрел. — Чего тебе нужно, клоун? — повторил свой вопрос мужчина. Говор у него интересный и можно сказать — ожидаемый. Значит я не ошибся. Усмехнулся и перешёл на русский язык, копируя тон одного приятеля из Виго. — У меня есть интерес до одного писателя, который имеет привычку писать письма, но не оставляет адреса для ответа. Вы не знаете этого шлемазла? Он такой поц, шо боже мой! Все ходят и удивляются за этого глупого человека. — Что ты несёшь? — по-русски спросил он и прищурился. — Несут рыбу с Привоза, а я так — интересуюсь. И прошу вас заметить — интересуюсь со всем уважением к вашим, потрёпанным жизнью, сединам. Другой бы, на моём месте, давно заехал в портрет, а потом добавил по ливеру. Вы хочите таких развлечений? Могу устроить. Совсем за недорого. — Да я… — Говорите уже, отец русской демократии — хочите или не хочите? Скоро обед, а мне совсем не улыбается стоять и любоваться вашей хмельной физиономией. — Хватит придуриваться, — неожиданно резко сказал мужчина. — Из тебя одессит, парень, такой же хреновый, как и еврей. — Но член у меня обрезан. Показать? — Бабе своей покажи. — Уже лучше, — улыбнулся я. — Грубость свидетельствует о наличии здоровой злости и слегка увеличенной печени. И давно вы ушли в запой? — Тебе что за дело? Ты кто? — Аз езмь судия, — я достал из кармана сигареты и неторопливо закурил, наблюдая с каким, внезапно возникшим интересом, мужчина изучает мою скромную персону. Прикурил, выпустил струю дыма и закончил свою фразу. — Но вы можете называть меня Каримом. — Карим Шайя, — утверждающе кивнул он. — Жив, значит… — Мы с вами знакомы? — Где Маргарет О'Рейли? Она жива? Рассказывай, раз пришёл. — А ключ от квартиры вам не дать? — холодно спросил я. Перехватил взгляд, брошенный в сторону дивана и честно предупредил. — Дёрнешься, получишь пулю в колено. Поверь, это больно. — Знаю, — кивнул мужчина и постучал по своей правой ноге. Послышался глухой стук. Он посмотрел на меня и пояснил. — Протез. Так что можешь не пугать. Выпьешь? — Я до обеда не пью. — Тогда и разговора не будет, — он пожал плечами. Потом разлил водку по двум стаканам и выжидающе посмотрел на меня. — Ну раз так… — я подошёл в столу и взял стакан. — Будем! Тёплая водка прокатилась по моему пищеводу и камнем упала в пустой желудок. Я вытер губы и аккуратно поставил пустой стакан на стол. — Закусишь? — он удивлённо дёрнул бровью. — После первой не закусываю. — Могёшь… — протянул он и наконец представился. — Михаил Вайдман. — Я знаю. — Тогда присаживайся, Карим Шайя. Поговорим. Пока мы будем разговаривать, я, пусть и забегая немного вперёд, расскажу про этого человека. Итак… Михаил Вайдман. Коренной одессит, которому совсем недавно стукнуло шестьдесят лет. Бывший военный юрист, который прибыл в Новый мир около девяти лет назад. С женой, двумя сыновьями и невесткой. Увы, но эта земля не принесла ему ничего хорошего. Жена умерла от рака, а старший сын — Владимир Вайдман, вместе с женой, живёт в Демидовске. Младший? Александр Вайдман. Алекс. Вот именно из-за младшего, Михаил Вайдман и оказался в Порто-Франко. Он здесь уже пять лет. Наездами. — Саша был хорошим оператором, — рассказывал Михаил. — Не скажу, что талантливым или гениальным. Просто хорошим профессионалом. Крепким ремесленником. Если честно, то он не особенно хотел переселяться в Новый мир, но куда же он денется от родителей и родного брата? Вот и поехал… Здесь познакомился с режиссёром — Готфридом Шекли и тот уговорил Сашу заняться этим фильмом, будь он проклят! Мы долго разговаривали. Поначалу, Михаил Вайдман неохотно шёл на контакт и отвечал скупыми фразами. Слова ронял медленно и тяжело, подолгу раздумывая. Потом, понемногу разговорился и дело пошло на лад. — Давно ты начал расследование о гибели своего сына? — Как только Орден списал это дело в архив, я и занялся. — И как долго занимался? — Почти три года. Конечно, с перерывами. Когда Демидовск схлестнулся с чеченцами, то я поехал туда. Воевать не могу, но и в тылу дел хватало, если понимаешь, что имею ввиду. — В общих чертах, — кивнул я. — После войны вернулся сюда, чтобы продолжать расследование. — Почему решил обратиться к Маргарет? — Закончились деньги. Без них, как понимаешь, много не накопаешь. Вот и подумал ей намекнуть, да посмотреть на реакцию. — А она, вместо этого взяла и уехала в Кадиз? — Именно. Я напряг своих ребят из Демидовска. Они-то мне и рассказали, что если Марго отправилась в такую глушь, то скорее всего к Кариму Шайя. Стало интересно, что за зверь такой, этот ювелир? Написал приятелям и недавно получил от них подтверждение, что не ошибся. — И кто про меня нашептал? Уж не один ли толстяк из Виго? — Шайя, если ты говоришь за Даньку Либерзона, то можешь не беспокоиться! Мы с ним знакомы с самого детства и лишнее он болтать не станет. — Даже в мыслях не было его обвинять. А почему сразу меня не нашёл, когда узнал, что прибываю в город? — Просто не успел. Ты же не успел приехать, как влип в историю. — Судя по всему, есть и вторая причина? — Мне нравиться ход твоих мыслей, — хмыкнул он. — Да, есть и вторая. Решил убить двух зайцев одним выстрелом. Посмотреть, кто в Порто-Франко тобой интересоваться начнёт. Да и к тебе присмотреться не мешало. Люди разное говорят. — Я не золотой доллар, чтобы всем нравиться. — Не знаю, не знаю… От наших худых слов не слышал, хоть и считают тебя очень тёмной лошадкой. С Демидовым дружбу водишь, с Аверьяном приятельствуешь. Ты и друг твой… Как его? Поль Нардин. С другой стороны — у тебя много друзей в Чечне, да и по вере ты мусульманин. Как ни крути, но это настораживает. Русский язык хорошо знаешь, а сам не пойми кто: то ли алжирец, то ли француз. — Хорошо, — кивнул я. — Присмотрелся ты ко мне, огляделся. Зачем в запой ушёл? — Так в доме, где вы укрывались, нашли два обгоревших трупа. Мужской и женский. Я и подумал, что это ты с Марго. И так мне, понимаешь, паскудно на душе стало… — Это был доктор Вернер и его медсестра. Я так думаю. — Убили, значит, доктора этого… Жаль. А говорили, что в отпуск уехал. — Удалось узнать, кто дом Маргарет взорвал? — Была одна ниточка, да оборвалась. Человечек этот… Паскуда. Заминировал дом и потом исчез, как сквозь землю провалился. Кнопку нажимали другие люди. — Чарли Петерсен, значит… — Он самый. Знаешь о нём что-нибудь? — Не переживай, — отмахнулся я. — Никуда твой Чарли не исчез. Просто умер. Лежит себе в саванне, неподалёку от города Аламо. С дыркой в затылке. — Поль Нардин постарался? — Михаил дёрнул бровью. — Он самый. — И что удалось узнать? — Увы, но немного. Будет интересно — сам у Поля и спросишь. — Всё-таки вызвал дружка своего? — После того как они убили Шарля Вернера — это наше дело. Извини, но вся эта история о пропавшей киногруппе, идёт лишь в нагрузку. — Вернер, значит. Старый друг? — Служили вместе. Не скажу, что мы были большими друзьями, но этот немец был одним из нас. Этого достаточно, чтобы устроить небольшой переполох в Новом мире. Тем более он погиб из-за меня. — Сплошной интернационал… — Какой есть… Ладно, Охотник (7), поднимайся! Хватит греть задницу в этой дыре! У нас дел накопилось — мама не горюй. Конечно, если ты не против. — Полчаса на сборы дашь? — Да хоть целый час. Время терпит. (7) Weidmann — охотник, егерь (нем.) 16 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко Михаил был готов через двадцать минут и выглядел совсем по-другому. Я уж не знаю, каким образом он приводил себя в порядок, но выглядел вполне прилично. Грязную одежду свалил в угол и отправился в душ. Вернулся — совсем другой человек! Чисто выбрит, одежда разве что не хрустит от чистоты, а в ботинки можно смотреться как в зеркало. Плечи расправил и почти не хромает. Силён мужик! Я бы умер так пить! Вайдман подошёл к кровати и убрал пистолет в набедренную кобуру. Одернул куртку, закинул на плечо рюкзак, взял оружейный чехол и наконец повернулся ко мне. — Я готов. — Больше ничего брать не нужно? Мы вряд ли сюда вернёмся. — Возвращаться незачем. Всё своё ношу с собой. Далеко едем? — К вечеру будем на месте. — Тогда предлагаю отложить отъезд на завтра. Надо заехать к одному приятелю и забрать некоторые вещи. Могут пригодиться. — Не вопрос, — кивнул я. — Куда ехать? — В порт. Дорогу знаешь? — Разберусь как-нибудь. Мы сели в машину и я свернул на улочку, ведущую к пристани. Через час закончится рабочий день и прилегающие районы заполнятся людьми. Бары, небольшие ресторанчики и торговые лавки — не протолкнёшься. Пока ехали — молчали или разговаривали о разных мелочах. Михаил показал небольшой мотель, стоящий рядом с бакалейной лавкой. — Тормози здесь. Пойдешь со мной или здесь побудешь? Ночевать будем не здесь. — Тогда в машине подожду. Лень по жаре бегать. — Доверяешь, значит, — усмехнулся он. — А куда ты денешься и главное — зачем? — Тоже верно. Михаил вернулся через двадцать минут, нагруженный тяжёлой брезентовой сумкой. Судя по металлическому звуку — оружие. Аккуратно разместил её на заднем сиденье и, отдуваясь, забрался внутрь машины. — Ну и жара… — протянул он и вытер лицо шейным платком. — Куда теперь? — В соседний квартал. Знаешь мотель с голой бабой на вывеске? — Это бордель, а не гостиница. — Значит знаешь, — усмехнулся он. — Вот туда мы с тобой и двинем. — Кстати, — поинтересовался я. — Откуда ты взял медальон Синтии? — Нашёл. — В бухте? — Нет, — покачал головой он. — В одной из пещер, расположенных на северо-востоке. Это в двадцати километрах от того места, где ребята снимали фильм. — Это же совсем рядом с Веймаром! Как он там очутился? — Надо понимать так же, как и останки киногруппы. — Ты нашёл их тела?! — вытаращился на него я. — Да, — кивнул Михаил. — Точнее — то, что от них осталось. — Ни фига себе… — Кстати, их там только десять. — Странно. А где ещё трое? Михаил покосился на меня, потом вздохнул и покачал головой: — Я думал ты чуточку умнее. Неужели ошибался? Кстати, за нами хвост. — Вижу, — кивнул я и посмотрел в зеркальце заднего вида. Там ехал серый японский джип с никелированным кенгурятником. В салоне были видны два парня, похожие на бродяг из предместья. — И давно ты их заметил? — ехидно спросил Михаил. — Срисовал у мотеля, где ты, ваше благородие, водку кушать изволил. — Ишь ты — «ваше благородие», «изволил»! — фыркнул он. — Слушай, Карим, а ты правда из Франции? Ладно, не сверкай глазами. И не вздумай спугнуть этих мальчиков. — Не учи папу детей строгать. Пусть покатаются за нами. Глядишь и пригодятся. — Хвостом тебя по голове… — протяжно сказал Михаил. — Езжай к мотелю, строгальщик! Оставишь машину во дворе и погуляй по городу. Если за тобой не пойдут, то возвращайся. Пойдут — потаскай, а мы с приятелем за тобой приглядим, чтобы не обидел кто, ненароком. — Защитнички… — в тон ему вздохнул я. — И много у тебя здесь приятелей? — Двое остались, — вздохнул Михаил. — Но они только в городе помочь могут. Старые они уже, по горам да пескам бегать. Мы своё ещё в начале восьмидесятых отбегали. За речкой. Свой джип я загнал во двор борделя, огороженный сетчатым забором. Какой-то хмурый дед взял у меня два экю и пробурчал что-то нечленораздельное. Билет конечно не выдал. У входа в публичный дом топтались два толстяка. Они громко спорили, обливались потом и ежеминутно вытирали шеи носовыми платками. Судя по обрывкам реплик, доносящихся до меня, они обсуждали какую-то девушку из этого «богоугодного» заведения. Мы демонстративно попрощались и я, — ленивой походкой бездельника, которому нечем заняться, — пошёл вниз по улице. Народу становилось всё больше. Рабочий день закончился, и портовый люд спешил занять места в барах, чтобы промочить глотки и снять напряжение. Дома в этом районе двухэтажные, но изрядно потрёпанные. Архитектура, если можно так выразиться — времён освоения Нового мира. Эта улица была первой в Порто-Франко. Сейчас здесь размещаются бары, ресторанчики и бордели. Ну и магазины, конечно. Я зашёл в один такой, чтобы купить сигарет и выяснить насчёт слежки. — Мсье Карим?! Повернулся и увидел симпатичную женщину, в сером служебном костюме. Такую форму носят сотрудники портовых служб. — Мадам! — улыбнулся я. — Какая неожиданная встреча! — передо мной стояла Оксана. — Куда же вы пропали? Мы с Олегом так ждали вас в гости. — Увы! Дела, дела — я сокрушённо развёл руками. — Человек я подневольный и не всегда могу делать то, что мне хочется. — Жаль… Очень жаль. Я предпочитаю свободных и независимых. В толпе, перед магазином, мелькнуло знакомое лицо. Это один из парней, которые ездили за нами. Присматривает, черт бы его побрал. Ладно, потаскаю за собой, пусть поскучает, пока Михаил не перехватит. Я положил руку на талию Оксаны, приобнял и улыбнулся. — Оксана, а давайте выпьем по рюмочке чаю? Прямо сейчас. Здесь есть один уютный бар, где подают изумительные коктейли. — Ох вы негодник! — она игриво хлопнула меня по руке, а сама ещё сильнее прижалась ко мне бедром. — Предлагать такое замужней женщине! — Разве я предлагаю что-нибудь предосудительное? — понизив голос спросил я. — Пока нет, — она пристально посмотрела на меня и улыбнулась, — но согласна выслушать ваши идеи. — Где же ваш муж? Не станет волноваться? Не поднимет тревогу, что его очаровательная женушка исчезла на весь вечер? Я бы поднял. — Он уехал в командировку… — Оксана сделала небольшую паузу и многозначительно добавила, — и вообще… Лучше бы он почаще поднимал кое-что другое. Бар, куда я пригласил свою неожиданно появившуюся спутницу, находился метрах в ста от этого магазина. Обычное, ничем не примечательное заведение, которых полно в портовых городах. Публика здесь собиралась спокойная — служащие терминала и разные кабинетные бездельники, так что драки здесь начинались немного позже, чем принято в таких местах. Мы выпили по бокалу вина и мило болтали о каких-то двусмысленных пустяках. Правда её аппетитная коленка словно ненароком прижималась к моей ноге, что слегка отвлекало. Впрочем — я не в претензии. Через несколько минут опять увидел этого парня. Он сидел у входа и уныло цедил пиво, закусывая солёными орешками. Потом мы с Оксаной перебрались в соседний бар, где неторопливо пообедали. Парень перебрался вслед за нами. Вскоре появился ещё один посетитель. Эдакий уставший от жизни старик, который чем-то напоминал генерала де Голля. Он окинул скучным взглядом посетителей, перехватил мой взгляд и тяжело вздохнул. Заказал пиво и устроился у барной стойки. Через несколько минут я извинился перед Оксаной, поднялся и отправился к бару. Старик мазнул по мне серыми глазами и присосался к бокалу. — Быстрый ты, — тихо произнёс он. — Только из дверей вышел, а уже подружку завёл. Не расстраивай девочку, видишь, как она глазками стреляет? Того и гляди из юбки выскользнет. Можешь даже в гости съездить. Если пригласит, конечно. Потяни время, пока мы с Мишкой этих ребят вычислим. — Да не вопрос, — пробурчал я и отвернулся. Через час Оксана немного захмелела и попросила отвезти её домой. Её машина стояла рядом со зданием портовой администрации, где она и работала. Потом меня пригласили на рюмочку чаю и конечно ей понадобилась помощь на кухне, чтобы его приготовить. Правда чайник мы так и не поставили. Она так провокационно подставилась для поцелуя, что только последний дурак не воспользовался бы этим шансом. Что я и сделал… Поцеловал. Аккурат чуть ниже ушка. В шею. — Ох, Карим… Оксана и правда была готова выпрыгнуть из одежды, что и продемонстрировала. У неё был бешеный темперамент и чертовски красивая грудь. И безудержная фантазия. И вообще, господа — кухня не самое плохое место, где можно со вкусом раздеть женщину. Тем более что у неё просто пуговицы отлетали от желания. Как мы оказались в душе, а потом в спальне, уже и не вспомню. В общем, — освободился только перед рассветом. Точнее — меня подобрал Михаил, когда вышел из дома Оксаны. Вайдман сидел в машине, припаркованной неподалёку. Слежки уже не было. — Ты тут не заснул? — спросил я, падая на переднее сиденье. — Везёт же некоторым, — довольно хмыкнул Михаил. — Пока мы пахали, как папы Карло и прикрывали его задницу, он с бабой развлекался. — Кто же знал, что она под руку попадётся? — А ты всех подряд трахаешь? Кто под руку попадается? — Только тех, кто много вопросов задаёт, — огрызнулся я. — В извращённой форме. И не с бабой, а с женщиной. Разницу уловил? — Ладно, Шайя, не злись. Всё очень удачно получилось. — Узнали что-нибудь? — Не всё сразу… Заказчика не узнали, но выяснили на кого они работают. Надо бы к нему наведаться, но уж слишком рискованно. Народ там серьёзный — быстро на ноль помножат. Люди нужны. Моих двух пенсионеров здесь не хватит. С этой портовой швалью даже Орден предпочитает не связываться. — Долю получают, поэтому и не связываются, — пробурчал я и зевнул. — Спать охота. Поехали в бордель, что ли? Хоть пару часиков посплю. — Ну ты даёшь парень! Провести всю ночь с… женщиной, а потом отправиться к шлюхам, чтобы выспаться?! Хрен тебе! По дороге поспишь. 17 17 год по летоисчислению Нового мира. Побережье к северо-востоку от Порто-Франко Сегодня было особенно жарко. Раскалённый воздух плавил горизонт, искажал пейзажи и стекал по лицам едкими каплями солёного пота. Солнце издевалось над нами. Или решило выжать все соки и превратить в мумии, на радость будущим археологам, которые будут вгрызаться в эту сухую и каменистую землю. Лет через двести. Мы шли вдоль узкого пляжа. От места, где оставили машину — не больше трёхсот метров. С равнины к побережью вела узкая и очень извилистая тропа. Она мелькала между глыбами из песчаника: исчезала и появлялась вновь, чтобы окончательно пропасть на морском берегу, усыпанном песком и обломками ракушек. Чуть дальше пляж расширялся и пошёл на подъём. Наконец мы добрались до холма, изрезанного промоинами, и перед нами раскинулись густые заросли кустарника. — Их привезли на катере, — рассказывал Михаил. Он шёл первым, продираясь сквозь эти колючие заросли. Хромал, опирался на палку и тяжело дышал. — Выгрузили и загнали в пещеру. Держали около недели, а потом убили. Просто взяли и посекли из автоматов. — Мне эти тела покоя не дают, — сказал я. — Что так? — покосился Вайдман. — Почему не закопали или не утопили, наконец? Тогда бы уж точно с концами. — Тут у меня две версии. Или торопились, или людей не хватило. — Ну да, конечно. Охранять десять человек людей хватало, а утопить их тела в бухте сил не нашлось? Сам понял, что сказал? — Возиться не захотели. Тем более что пещеру найти сложно. Мало найдётся желающих бродить по этим местам. Я и сам случайно наткнулся. — Логично, — кивнул я и вытер куфией лицо. — Только одного не понимаю: почему всё не представили, как нападение бандитов? Согласись — так гораздо проще. Убили на месте и всё. Не надо рисковать, перегоняя людей вдоль побережья. Тем более что охранники не были зелёными новичками. Бывали в переделках. Разве что и охранники были замешаны. — Поначалу я тоже так решил, — кивнул Вайдман. — Потом покопался среди останков и понял, что они здесь. Конечно, кроме парня убежавшего в саванну и троих неизвестных, чьи тела исчезли. — Откуда такая уверенность? — Достал их медицинские карты. Есть у меня приятель, который работает в армейском госпитале. — По зубам определил? — Да. — Остальные? — Женщины тоже все здесь. Синтия О'Рейли, Люсьен Тейлор и Ольга Варламова. — Остальных по зубам вычислить не удалось? — Понимаешь, что интересно, — хмыкнул Михаил. — Полтора года назад, практически сразу после того как раскопал личные дела охранников, сгорела стоматологическая клиника. В ней обслуживали местных богатеев. И увы… весь архив тоже сгорел. Так что с остальными не получилось. — Кто у нас остаётся претендентом на роли троих исчезнувших? — Готфрид Шекли, Орви Кхан, Дэвид Лорри, Лучиано Барги и Грэгори Свэнсон. Пятеро. И неопределённое количество неизвестных, которые помогли провернуть это дело. Кто-то из этого списка лежит здесь, а кто-то разгуливает на свободе. — То, что сгорела клиника, это меня радует. Это значит виновники как обитали в Порто-Франко, так и обитают. И никуда уезжать не собираются. Чёрт… Неужели это был обычный киднэппинг? Странно. Я думал иначе. — Нет, не совсем обычный, — Вайдман покачал седой головой и отогнул в сторону ветку, которая мешала нам пройти. — Чем больше копаюсь в этом деле, тем больше убеждаюсь, что это была хорошо запланированная акция. — Акция чего именно? Возмездия или устрашения? — Вполне возможно. Или хотели убрать только одного, но чтобы замести следы, убили всех. Лист легче всего спрятать среди деревьев, в лесу. — Эта версия мне больше нравится, чем политическая. — Может быть и так, — поморщился Вайдман, — но я сомневаюсь. Есть в этом деле второе дно. И оно тянется к Ордену. — Час от часу не легче, — тяжело вздохнул я. — И кто у нас там был политиком? Режиссёр или пиротехник? Неужели всё дело в Синтии О'Рейли? — Или в падчерице Брайана Хантера? Как её там… — Люсьен Тейлор. И кого именно должны были убить? — Не знаю, Карим. Не знаю… — С чего ты решил, что доставили именно по воде? — Меньше риска нарваться на переселенцев и мобильные патрули Ордена. Да и место там такое, что удобнее с моря подойти, чем из саванны продираться. Тем более что по суше к пещере не подобраться. Что я тебе рассказываю? — неожиданно разозлился он. — Скоро сам всё увидишь. — Глаза бы мои не видели эти пейзажи, — сказал я и чертыхнулся, поскользнувшись на сухой глине. Михаил поднялся на гребень, оглянулся и опёрся на палку. — Расслабился ты у себя в Кадизе, — сказал он. — Как есть расслабился. Оброс жирком. — И где ты жир видел? Разве что в рюкзаке, в виде консервных банок с тушёнкой. — Давай, передохнём малость, — тяжело дыша предложил Вайдман и провёл рукавом по лицу, стирая пот перемешанный с пылью. — Жара, будь она неладна, совсем доконала. Я опустил на землю брезентовый чехол с надувной лодкой и осмотрелся. Зверья не видно и то хорошо. В таких местах любят бродить прибрежные гиены. Нет, ничего общего с Большими гиенами нет. Они даже не похожи. Те, которые живут на берегу, напоминают своих собратьев из Старого Света. Эдакая помесь пумы с волком. А гиенами их прозвали за пятнистый окрас и длинные волосы на хребте. Паршивые, надо сказать, твари! Живут стаями по пять-шесть особей. Вожак, две-три самки и несколько самцов, которые стоят на самом низу иерархической лестницы. Твари очень осторожные и никогда не приближаются к человеческому жилищу. Их даже на побережье не всегда увидишь. Но когда встретите — вы уж поверьте моему опыту — будете молиться, чтобы патронов хватило. Зверь на рану крепкий, злобный и упрямый — жертву преследует до последнего. Мы присели на камни и, не сговариваясь, потянулись за флягами. Неподалёку шумел морской прибой, и противно кричали птицы, похожие на чаек — такие же жадные и ненасытные бестии. Море блестело и переливалось мириадами звёзд. Будто солнце рассыпалось на мельчайшие осколки. Волны накатывали на берег, растекались по песку белой пеной и отступали обратно, чтобы продолжить свой вечный бег. — Знаешь, Карим, — прищурился Михаил, когда мы немного отдохнули и закурили. — Не поручись за тебя серьёзные люди, чёрта с два тебе поверил. — Что так? Лицом не вышел? — Да нет, что мне твоё лицо? Чай не баба, чтобы на него пялиться. Тёмная ты лошадка, Шайя. Ох и тёмная… — Кто же это так меня облагодетельствовал, что ты доверием проникся? — Есть люди, — уклончиво ответил Вайдман. — Ну одного я знаю. Даниэль Либерзон из Виго. — Данька-то? Да, и он тоже. Ну и некоторые товарищи из Демидовска, с которыми ты два года назад от абреков отбивался. — Два года назад, говоришь? Это ты про «Таможню», что ли? — Да, — кивнул Михаил. — про него самого. Просил привет тебе передавать и кланяться, если встретимся. Я только головой покачал. Ну да, конечно! Майор Верещагин, Павел Артемьевич. Он же «Таможня». Известная личность на юге русской территории. Два года назад, вытащил меня, Нардина и ещё одного парня с чеченской земли. Весёлое было время. Такое весёлое, что иногда повеситься охота. — Пойдём дальше, что ли? — Пойдём… Мы перебрались через холм и вышли к узкой бухточке, которая врезалась в берег как узкий и острый стилет. Шириной метров двадцать, не больше. Длина? Чёрт знает. Около сотни, не больше. — Камень видишь? — Михаил поднял руку и ткнул куда-то в дальний угол бухты. — Чёрно-белый валун, будто перец с солью перемешали? — Вижу. — Вот за ним и находится вход в пещеру. — Глубоко здесь? — спросил я и кивнул на заливчик. — Метров пятьдесят, не меньше. Я пробовал измерить — троса не хватило. Скалы отвесно уходят вниз. — Прилично… Здесь «Бетти» не водятся? — А хрен их знает. Раз тюлени плавают, то и они где-то рядом. Надо махнуть пару гранат в воду, чтобы не рисковать бестолку. Мало ли… В прошлый раз бог миловал. «Бетти» или «длинношеяя Бетти», — прозвище водоплавающих ящеров, которые живут в здешних водах. Здоровые твари. Взрослые особи достигают десятиметровой длины. Существо злобное и разумеется — хищное. Пока Михаил осматривал берега, я распаковал и вытряхнул на берег надувную лодку. — Что у нас за жизнь такая, — пробурчал я. — То сельва, то саванна, то пещеры, будь они прокляты. — А кто тебе обещал, что будет легко и весело? И где ты по пещерам столько наползался, что видеть их не можешь? — Да это я так, — отмахнулся я, продолжая накачивать лодку. — Бурчу по привычке. Спустя полчаса подгребли к большому валуну, который закрывал вход в пещеру. Перед чёрным треугольным входом был узкий каменный карниз, на который мы и выбрались. Зажгли фонари и двинулись по проходу вглубь пещеры. Михаил шёл первым, предупреждая меня о разных ямах и расщелинах в которых плескалась тяжёлая и чёрная вода. Осмотр останков ничего особенного не дал. По крайней мере, для меня. Я не судебный эксперт, чтобы копаться в скелетах. Насчитал десять скелетов, лежавших вдоль одной из стен. Ну и приличное количество гильз на полу. Гильзы разных калибров. Были и русские, от калашникова, и американские. Даже от люгеровской девятки нашлось. — Я ничего здесь не трогал. — Даже сына?! — Вот он, — тихо сказал Михаил и показал на человеческие останки, лежащие у гранитной стены. — Вот мой Сашка. А не похоронил… Найдём убийц, тогда и похороним. Всех сразу. — Уходим? — после затянувшейся паузы спросил я. Вайдман молча кивнул и повернул к выходу из пещеры. До машины добирались молча. Говорить не хотелось. 18 17 год по летоисчислению Нового мира. Предместье Веймара — Надо брать этих портовых мальчиков, — подвёл итог Поль и демонстративно сжал руку в кулак. — Брать за яйца и чем скорее, тем лучше. Сначала они дом взорвали, а завтра что? В спину стрелять начнут? Хватит нам смерти Шарля Вернера. Мы с тобой не так молоды, чтобы долги оставлять. Надо платить по счетам. — Я не против, но меня другое удивляет, — задумчиво сказал я, грызя сухую травинку. — Что именно? — Почему до сих пор не стрельнули. — В смысле? — нахмурился Нардин. — Поль, суди сам… Они знали про Михаила Вайдмана. Знали, что старик не только водку пьёт, но и потихоньку копает историю о съёмочной группе. — Ты уверен, что они знали о Вайдмане? — Иначе бы не сожгли стоматологическую клинику. Так поступают лишь в том случае, когда хвосты рубят. Когда Маргарет обратилась ко мне — за ней уже следили. — Не факт, — покачал головой Нардин. — То, что за ней следили, ты знаешь из разговора с одной сексапильной дамочкой, которая могла и соврать. — Зачем ей врать? — покосился я. — Например, чтобы привлечь внимание к своей персоне. Тем более что ей это удалось — у тебя на шее шикарный оттиск её зубов. Ты бы воротник поднял повыше. Всё-таки уже не мальчик. — Это ничего не меняет. Вопрос не исчезает. — Какой именно? — Почему бы им не взять и не убрать излишне любопытных персон? Нет человека — нет проблемы. Было достаточно убить Маргарет и пристрелить Вайдмана. — Что-то их остановило. — Знать бы что именно, — покачал головой я и задумчиво протянул. — Знать бы что… Если в этом замешан Орден… — Не вижу логики. Для них нет необходимости устраивать шпионские игры. Достаточно щёлкнуть пальцами и люди исчезнут. Не мне тебе рассказывать, как это бывает. Вспомни, как Майкла Беннета внесли в чёрные списки. — Это была очень неприятная история, — поморщился я. — Но какой был красивый финал, — улыбнулся Поль. — Как в кино. Помнишь морду этого орденского чиновника? Умирать буду, но вспомню, как его били! И кто?! Его собственные подчинённые! — Ещё бы… Мальчики ему челюсть сломали и ногу. До сих пор хромает. Кстати, полгода назад этот чиновник приезжал в Кадиз. Так вежливо со мной поздоровался, что я чуть слезу не пустил от умиления. — За каким дьяволом он припёрся к вам в Кадиз? — Помнишь старика Штельмана? — Основателя Кадиза? Йосиф, если не ошибаюсь. Колоритный старик. — Он самый, — кивнул я. — Этот чиновник, как выяснилось, приходится ему племянником. Приехал проведать дядю и осторожно поинтересоваться, когда же старик умрёт? Наследство там светит немаленькое. Сам понимаешь… — И как?! — расхохотался Поль. — Спросил? — Завёл разговор о новом кладбище. Мол, недавно расширили границы, и даже дорожки песком посыпали. Потом возьми и бухни: «А у вас, дядя Йосиф, какие планы на этот счёт?» Мол, где лежать собираетесь, и в каком костюме вам будет удобнее встретиться с нашим создателем? — И что? — Нардин уже не смеялся, а ржал, как лошадь. — Ты же знаешь Штельмана! Спустил племянника с лестницы и сказал, что в следующий раз пристрелит как собаку. Весь Кадиз видел и со смеху умирал. Разговоров хватило на две недели. Потом старик отправился к нотариусу и написал завещание. — Интересно, что он там написал. — Ничего особенного. Завещал все имущество и деньги городу. Правда и племянника не забыл упомянуть. — И что же племяннику достанется? — Одно экю и его старый костюм. Тот, в котором Штельман прибыл в Новый мир. — Да, Йосиф — он такой, — вытирая слёзы, сказал Нардин. — Он может. В Веймар мы вернулись вчера вечером. Познакомили Маргарет с Михаилом и теперь издали наблюдали за их скорбным общением. Вайдман сказал, что сам объяснится с мадам О'Рейли. Расскажет, как и при каких обстоятельствах был найден медальон её дочери и про останки, лежащие в пещере — тоже. Вот и прогуливаются по саду два совершенно чужих друг другу человека. Люди которых сблизило общее горе и общая цель — найти виновных в гибели их близких. Я посмотрел на них и отвернулся. Мы с Полем устроились в беседке, неподалёку от флигеля. На ферме было пустовато. Кроме нас и хозяйки — никого. Матео с отчимом уехали в Веймар за покупками, а четверо рабочих работали в коровниках и здесь не показывались. Поль развернул на столе кусок брезента и неторопливо чистил автомат. Хотел подсунуть и свой, но Нардин убедительно показал неприличный жест и отложил мой калашников в сторону. Я не стал спорить и возмущаться, но и оружие не убрал. Поль может задуматься и, забывшись, вычистит мой. По крайней мере, это несколько раз срабатывало. В далёком прошлом. Увы… Нардин понял мою уловку и только усмехнулся. Демонстративно провёл пальцем по ствольной коробке и показал пятно красной пыли. — Лентяй ты, Шайя. — Есть немного, — вздохнул я. — Почистишь? — Не дождёшься. Я ещё раз вздохнул и разобрал калашников. Мы с Полем консерваторы в оружейных делах. Сколько лет живём в Новом мире, а вкусы не изменились. Лучше калашникова для этих мест ничего не придумали и очень сомневаюсь, что придумают. В ближайшие двадцать лет. Неприхотливый, надёжный и патроны на каждом углу продаются. Подумать только, сколько железа прошло через мои руки — не сосчитать! Чего только не было. Начиная с британских стэнов, французских MAS-38 и заканчивая австралийскими пистолетами-пулемётами Оуэна. Такие раритеты предлагали, что смотрел и удивлялся. Один старик даже Либерейтор принёс. Надо отдать должное — в идеальном состоянии. Даже заводская инструкция, в виде комикса присутствовала. Пистолет дрянной, но повертеть в руках было любопытно. Кстати, старик оказался жутко склочным клиентом. Особенно после того, как я отказался покупать это «чудо инженерной мысли». Ощупывал каждый патрон, который я ему продал. Мол, знаю вас, мерзавцев, того и гляди впарите какую-нибудь дрянь. — Просмотрел я твою папку, — вернулся к нашему разговору Нардин. — Фальшивка. На десять бумажек лишь одна, более или менее похожа на настоящий отчёт. Остальные, — он покачал головой и вытер чистой ветошью замасленные руки, — ничего не стоящие бумажки. Если Маргарет не обманули и это не фальшивка, то этим делом никто серьёзно не занимался. Так, для отвода глаз поискали и списали в архив. — Маргарет утверждает, что искали очень тщательно. Даже водолазов привлекали. Правда про водолазов я не верю. Там слишком опасно, чтобы этим заниматься. — Это её муж так рассказывал? Да, я тоже сомневаюсь. Тем более в тех краях. Пожалуй сгоняю в Веймар, — Поль поднялся со своего места. — Отправлю телеграмму Майклу Беннету. — Всё-таки решил попросить наводку на портовых? — Майкл хорошо знает Порто-Франко, — рассудительно заметил Нардин. — У него должны были сохраниться связи среди служащих Ордена. Помощь нам не нужна, а вот небольшая консультация не помешает. Не будем же вечно сидеть здесь и смотреть на закаты. Разве что ты сделаешь предложение Маргарет и увезёшь её в Кадиз. — Ты на голову не падал? — с недоумением спросил я. — Не злись, — отмахнулся он. — Это я так, мечтаю погулять на твоей свадьбе. — Мечтать не вредно. — Ладно, поеду. Не скучайте тут. — Ты там особо не светись. — Почему? — Поль дернул бровью и усмехнулся. — Я человек в этом деле посторонний. Так, погулять вышел. Молочка попить свежего, да морским воздухом подышать. Через три дня, заполненных вынужденным бездельем, пришёл ответ от старины Беннета. Он дал несколько контактов, у которых мы могли получить информацию о банде промышляющей в Порто-Франко. Да, именно в городе. Если вы полагаете, что в этом портовом городе живут исключительно положительные и высокоморальные люди, то вы сильно ошибаетесь. Бандиты есть в любом городе и Порто-Франко не исключение. Как говорят демидовские: «vse po vzroslomu». Есть и своя мафиозная структура, с которой даже Орден предпочитает не связываться. Есть и контрабандисты, которых никто не замечает или делает вид, что не замечает. Так или иначе, но порт место грязное. Во всех отношениях. Здесь и незаконные перевозки, и торговля живым товаром, и даже наркотики. — Кстати, ты что-нибудь слышал о Дежнёве? — спросил Поль, рассматривая телеграмму от Майкла Беннета. — Знаю двоих. Один работает в порту Новой Одессы, а второй держит мастерскую в Нью-Портсмуте. Который из них интересует? — Тот, который одессит. Парень жутко гордится фамилией, которая чем-то прославилась в России и собирается прославить её и в Новом мире. Хочет отправиться морем на северо-восток. — Зачем? — совершенно искренне удивился я. — Новые земли искать. — Господи, ему что, этой земли не хватает? Колумб доморощенный… — Не знаю, — он пожал плечами. — Кстати, его судно сейчас стоит в порту Порто-Франко и Майкл настоятельно советовал навестить этого парня, чтобы поделиться опытом «освоения новых земель». — Эка раскудрявил, паскудник. — Ты же знаешь нашего Беннета. Натура тонкая и поэтическая. С Михаилом мы договорились о сотрудничестве. В пределах разумного, конечно. Тем более что дела призывают нас с Полем в Порто-Франко, а мадам Маргарет надо охранять и защищать. Мало ли кому придёт в голову наведаться в гости? Да и хозяева помогут, если нужда возникнет. На следующее утро мы уехали в Порто-Франко. Навестить знакомых Майкла Беннета и поговорить с парнем, которому не дают покоя лавры знаменитого предка. 19 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко — Ты охренел, падаль? — спросил Нардин. Я, если честно, даже поразился его выдержке. Стареет Поль, стареет. Лет десять назад, этот парень уже бы лежал на полу, харкал кровью и извинялся, мол: «его не так поняли», а тут, даже выражение лица у Медведя не изменилось. Спросил и надо заметить, — очень вежливым тоном. Просто само воплощение любезности, а не Поль Нардин. — Простите? — напрягся чиновник. — Я спрашиваю, — прищурился Поль, — ты охренел, падаль, чтобы нам что-то запрещать?! — Не запрещал, а посоветовал прислушаться к моим словам, — поджал губы мужчина и они стали похожи на куриную задницу. — И хотел бы вам напомнить, что разговаривать со мной таким тоном совершенно непозво… — Иди ты… приятель, — подвёл итог этому разговору Поль. Потом повернулся ко мне и поинтересовался. — Ну и чего сидим? Кого ждём? — Ты что, бить его не будешь? — удивлённо спросил я. Нет, я не настаивал на применении грубой физической силы, но слегка удивился. Просто уже настроился на красочное зрелище, а Нардин собирается взять и увести меня отсюда. Так нечестно. — Что вы себе… — подал голос чиновник и его лицо начало наливаться кровью. — Заткнись, сука! — мягко посоветовал я, не поворачивая головы. — Не видишь, взрослые дяди разговаривают. — Думаешь стоит дать ему в морду? — прищурился Нардин. — Не знаю, — протянул я и посмотрел на чиновника. — Как думаешь, лишенец! Хочешь по морде или не очень? Мужчина, по-моему, захлебнулся слюной, от нашей наглости. Он выпучил глаза и только руки слепо шарили по столешнице, перебирая бумаги. Отчёты, анкеты, бланки и декларации. Очередной бюрократ — чернильная душа. Я уже рассказывал, что чиновники Нового мира обожают пользоваться перьевыми ручками? Этот парень не исключение. У него серебряный Паркер с золотым пером. Красивая вещица. — Думаю, он не хочет, — я перевёл его нерешительность на понятный язык и посмотрел на Поля. — Точно не будем бить? Я бы двинул разок. Из любви к искусству и для профилактики венерических заболеваний. Если изящно разбить морду, но ни одна шлюха ему не даст. Даже за двойную плату. Давай, двинем по разику и пойдём ужинать. Я проголодался. — Хватит придуриваться, Карим. Пошли, дел и так по горло. Провожаемые злым взглядом, мы вышли из кабинета и спустившись по лестнице прошли мимо охраны на улицу. После кондиционированного воздуха, духота казалась ещё сильнее. Жарко сегодня. И тут ещё этот придурок из Ордена. Он появился так глупо, что ничего другого, кроме усмешки, эта попытка не вызвала. И началось всё после посещения портовой гавани, где мы встретились с Дежнёвым. После разговора с Семёном Дежнёвым на его яхте, к нам, прямо на пирсе, подошёл один из сотрудников Ордена и пригласил в портовую администрацию. Да, именно так. Пригласил! Мы не стали изображать жутко занятых лиц и приняли приглашение. Мало ли… Вдруг соскучились? Там нас и встретил этот тип. Лет тридцати пяти с небольшим. Светловолосый, обрюзгший, но в идеально наглаженной форме Ордена. Лицо напомнило кусок сырого теста, в который воткнули две чёрных виноградины. И вот это… чудо начало давать нам советы. С ума можно сойти! Я поначалу ушам не поверил. — Нет, это просто удивительно, — Поль выбил из пачки сигарету, закурил и неторопливо продолжил. — Это существо, нетрадиционной демократической ориентации, с ума сошло? Или парень забыл, что бывает с излишне наглыми сотрудниками Ордена? — Никто и никуда не сошёл, — поморщился я. — Мальчику дали задание и он его послушно выполнил. И получил, пусть и отрицательный, но результат. Бьюсь об заклад, что сейчас он стоит навытяжку перед телефонным аппаратом и докладывает о результатах нашей беседы. Жалуется на твою грубость и нашу несговорчивость. Может даже слезу пустит, для пущей убедительности, чтобы его пожалели и выдали небольшую премию. — Идиот… — Трудно не согласиться. Пойдём, поужинаем? — Пошли, — кивнул Нардин и мы двинулись к воротам порта. Какие именно советы нам давали? Вы не поверите, но сотрудник высказал опасения в целесообразности расследования смерти Шарля Вернера. Мол, там всё ясно, как божий день и его смерть всего лишь досадная случайность. Вы удивлены? Поверьте — я удивлён не меньше. Сам факт, что какой-то мелкий чиновник, сидящий в портовой администрации, начинает давать советы людям которых видит в первый раз, это нечто абсурдное. Даже если это и прозвучало, как совет вышестоящих сотрудников Ордена. Мол, ему позвонили и «посоветовали» найти двух парней, прибывших в Порто-Франко. — Все это выглядит такой дешёвой провокацией, что у меня зубы ломит. — Поль, ты взрослый человек, а задаёшь детские вопросы. — Причём здесь портовые службы? Я бы понял, если бы к нам обратился кто-нибудь из силовых структур. Мол, так и так, парни — заканчивайте эти дела, потому что мешаете нашей работе. Я бы понял и даже прислушался. Но этот бюрократ! — Орден един во всех лицах. Тем более что мальчик передал сообщение своих старших товарищей. Они не запрещают, а советуют не заниматься этим делом. Мол, Вернер работал на Орден и его смерть это тяжёлая утрата для всех сотрудников. А тут появляемся мы… — И можем устроить небольшой сабантуй. Приумножить их благородную скорбь новыми жертвами. Так это понимать? — Вы совершенно правы, monsieur Поль. Но бьюсь об заклад, что сотрудники Ордена здесь не при чём. — В смысле? — Это пожелание не Ордена, а мальчиков, которые занимаются тёмными делами в порту и этот бледный выкормыш у них на зарплате. Естественно, что ребята засуетились и решили сделать вежливый намёк, что не стоит ворошить дела минувших дней. — Прикрываясь Орденом, как ширмой? — Конечно, — согласился я. — Они знают, что мы не работаем на местное «правительство» и не побежим жаловаться. — И они имели ввиду не только Вернера, но и Маргарет О'Рейли? — Разумеется. — Может с Эдвардом встретимся? — неожиданно предложил Нардин. — Это же на базу по приёму переселенцев придётся ехать, — поморщился я. — Сколько там этой дороги? Переночуем у парней в казарме и вернёмся. — Ну раз ты настаиваешь… Спустя час мы уже закончили ужинать и выехали по направлению к орденской базе. Уже подъезжая к Базе, догнали дрезину с железнодорожными рабочими. Парни строили дорогу в Порто-Франко. Работа тяжёлая и подчас довольно опасная. Зверья здесь много, и характер у четвероногих не самый миролюбивый. Дизельная дрезина поприветствовала весёлым свистком и покатила дальше, распугивая местную живность. По пути нам встретилась грузовая колонна, идущая под мощной охраной и несколько переселенцев, спешащих в Порто-Франко. Люди торопились навстречу новой счастливой жизни. По крайней мере, так утверждал Поль Нардин. С большой иронией в голосе. Он стал циником. Нужный нам сотрудник оказался на месте, что не удивительно. Последние несколько лет он предпочитает не выезжать дальше Базы, а в командировки отправляет своих, более молодых сотрудников. По крайней мере, он так сам рассказывает. Пусть и не сразу, но мы попали в его владения. Это небольшой дом на территории базы, огороженный проволочным забором. — Дьявол меня раздери, — сказал Эдвард и поднялся из-за стола. — Какие люди… — I bez konvoja, — хмыкнул я, но он не оценил. Наш Снупи так и не выучил русский язык. Зато прекрасно знает испанский, французский и немецкий. Знакомьтесь дамы и господа! Эдвард Тревельян, по прозвищу Снупи (8). Любопытство не просто черта характера, но и должностная обязанность. Эдвард занимается всем, что может навредить Новому миру и его обитателям. Контрабанда из Старого Света, незаконные финансовые операции и прочие махинации. Люди Нового мира очень изобретательны! Вы не поверите, на какие только ухищрения не идут, чтобы приумножить количество экю на своём личном банковском счёте. Это мужчина лет сорока. Если быть точным — сорока двух лет. Высокий, плотный, можно сказать, что немного упитанный. Волосы светлые, слегка курчавые. Лицо круглое. Носит круглые очки, что делает его похожим на деревенского доктора. Впечатление обманчиво. Этот парень обладает бульдожьей хваткой и нюхом охотничьей собаки. Если он вцепится, то оторвать можно только с мясом. Обожает Кольт правительственной модели, а в его джипе лежит автомат Томпсона с дисковым магазином. Те, кто видит его впервые, могут счесть слегка странным. Эдакий весельчак, с лёгкой чудинкой во взгляде. Ошибочное мнение. Парень очень серьёзный. Я бы не хотел иметь такого врага. Полностью отдаётся своей работе. Даже с женой развёлся, чтобы не было слабых мест в его обороне. Кстати, до сих пор её любит. Насколько мне известно — они до сих пор тайно встречаются. Откуда информация? Так… шепнули его коллеги. В одежде предпочитает армейский стиль. Если честно, то я ни разу не видел его в штатском. С Тревельяном я знаком уже лет… Чёрт побери! Уже лет восемь, не меньше. Поначалу это было шапочное знакомство, которое переросло в дружеские отношения, после того, как помог распутать одно дело с наркотиками. Если честно — даже не собирался в это вмешиваться, но тогда занимался поиском одного похищенного коллеги и пришлось тесно общаться с властями Ордена. Слишком запутанное дело. Без помощи Тревельяна я бы не справился. Он помог мне, а я помог ему. Самое главное — мы никогда не афишировали нашу дружбу. Поль, насколько мне известно, с Тревельяном тоже плотно общался. Были там какие-то проблемы с бандитами неподалёку от форта Ли. Дело старое и для широкой публики совсем неинтересное. — Какие же дела привели ко мне двух старых бродяг? — дернул бровью Тревельян, когда мы уселись за стол. Эдвард выставил бутылку хорошего брэнди и продолжил. — Только не говорите, что соскучились или просто проезжали мимо. Я не поверю. — Ты никогда и никому не веришь. — Работа у меня такая, — хмыкнул он, поблескивая линзами своих очков. — Совет нужен, — сказал Поль и попробовал брэнди. — Совет? — переспросил Эдвард и кивнул. — Без проблем! Слушай! Обязательно женись! Попадётся хорошая — будешь счастливым. Плохая — станешь философом. — Смешно, — согласился я. — Но мы по другому поводу. — Рассказывайте. — Нам угрожает Орден, — сказал Нардин. (8) Snoopy — любопытный, выслеживающий (анг.) 20 17 год по летоисчислению Нового мира. База Ордена по приёму переселенцев Кабинет у Тревельяна был серым и неуютным. Было видно, что человек сидящий в этой комнате занимается делом, а не украшением своего быта. Не было дорогой офисной мебели, новомодной техники и мелочей, которыми забиты кабинеты разномастных начальников. Не было бесполезных и покрывшихся пылью сувениров. Единственная вещь, которую можно было назвать декором — череп неизвестной твари. Надо заметить, что весьма причудливой формы. Напоминает голову муравья, увеличенную до размеров стиральной машины. Даже не представляю, где такие водятся. Надо будет спросить, чтобы впредь держаться от этих мест подальше. Потёртый кожаный диван, старомодный сейф и несколько шкафов забитых бумажными папками. Кресло, несколько неудобных стульев и простой деревянный ящик, выкрашенный в защитный зелёный цвет. Судя по всему — с армейских складов. На нём лежит автомат и бронежилет. Рядом с письменным столом — тумбочка, на которой шипит электрический чайник. Несколько кружек, банка с кофе и уже изрядно опустевшая бутылка брэнди. Рядом с подоконником — ещё один зелёный ящик, на котором разлапился MG-3. Рядом свернулись две пулемётные ленты. Нет, это не прихоть Эдварда Тревельяна и не пустое позёрство. На его памяти было четыре бандитских атаки на склады Ордена. Тут поневоле задумаешься о жизни, смысле бытия и количестве боеприпасов, от которых зависят два первых фактора. Вечерело. На западе догорал малиновый закат и свет горящий в комнате, не давал покоя разным летающим тварям. Одна из них уже час бьётся в окно, в надежде попасть «на приём». Слышится её басовитое жужжание, потом сочный удар и наступает тишина. Насекомое приводит в порядок свой пострадавший организм, поднимается в воздух и следует очередной удар. Упрямая бестия! — Эти ребята окончательно обнаглели, — подвёл итог Нардин. Тревельян молча выслушал, вытащил из пачки сигарету и щёлкнул зажигалкой. Потом, видимо спохватившись, чертыхнулся и с голодным наслаждением вдохнул запах табака. Отложил в сторону сигарету и с грустным видом уставился в потолок. Старина Тревельян пытался бросить курить. Только на моей памяти — пятый или шестой раз. Бесполезное занятие. Сорвётся. Попадётся неприятное дело и задымит, как паровоз. Плавали — знаем. — Нам, как понимаешь, от этого не холодно и не жарко. Каждый занимается своим делом, но это уже слишком. Мы люди с этой, — сухо заметил я и щёлкнул пальцами, — как её? — С тонкой душевной организацией, — подсказал Тревельян, — тонко чувствующие любую несправедливость. — Именно. С ней самой. Очень тонкой и очень душевной. Мы ведь и обидеться можем… — Представляю… — кивнул Снупи и опять бросил взгляд на сигаретную пачку. — Что, неужели ничего нельзя сделать? — спросил Нардин. — Итальяшки совсем распоясались, — Тревельян даже губу прикусил. — Не знаю, какого дьявола с ними цацкаются? Хотели бы — давно прижали. Тут я с ним согласен. За всю историю Порто-Франко, там устраивали зачистки всего два раза. Чистили портовые районы от разной, окопавшейся там швали. Такие перестрелки были, что небожителям было жарко. Воевали со всем рвением и усердием. Здесь вообще любят пострелять, а уж по биоцелям — тем более. Как говорится — хлебом не корми, но дай отправить на тот свет ближнего, ибо затем придёт черёд дальнего, когда тот приблизиться на расстояние прицельного выстрела. Видимо климат здесь такой. Возбуждающий. — Порт не в твоей юрисдикции? — Что толку? — Тревельян лениво отмахнулся. — Доказательств нет, а без них ничего не могу сделать. Только попробуй тронуть, так сразу начнутся визги про демократию и свободу. Народ ведь разбираться не будет, что преступников отстреливаем. Начнут ворчать. Орден не любит проводить такие операции. — Взять мальчиков с поличным не получается? — Увы, — сказал Снупи и развёл руками. — Их покровители сидят на самом верху и о моих планах будет известно задолго до того, как я отдам команду «взять!» — Обидно, — поморщился Поль. — Новый мир начинает гнить. — Он начал гнить уже давно, — заметил я. — Не так давно, как тебе кажется, — покосился на меня Тревельян. — Всё обострилось два года назад, когда русские из Демидовска схлестнулись со своими южными соседями. — Каким это образом? — Кто-то наладил канал по переброске оружия в Джохар-Юрт под видом мирных грузов. Оформлялось как доставка для тамошних фермеров. — Откуда там фермеры? — А я знаю? Мои мальчики не сидели сложа руки и взяли след, но… — видимо Снупи было неприятно вспоминать эту историю. Он смотрел куда-то в сторону и только левая рука непроизвольно сжималась в кулак. — Подрезали крылья? — Не то слово! Нам приказали даже не смотреть в ту сторону. — И кто приказал? Если не секрет, конечно. — Секрет, но вы парни не из болтливых. Был один такой деятель. Брайан Хантер. Паскуда, каких мало. Правда, потом он… умер. Сердечный приступ не пожалел прекрасного человека, который всю свою жизнь посвятил делу Нового мира, — судя по выражению лица, Тревельян процитировал текст некролога. — Я сейчас заплачу, — ухмыльнулся Нардин. — Какая потеря для Нового мира… — добавил я. — Память о нём будет вечно жить в наших, обугленных горем сердцах. — Именно так. Но этим всё не закончилось. Потом убили одного из начальников арсенала Ордена в Порто-Франко. — Кого именно? — насторожился Поль. — Как его, — Снупи поставил бокал на стол и провёл рукой по лицу. — Такой пожилой еврей… Михаил Гершман, если мне память не врёт. Он работал на складах с первых дней основания. Говорят, что был неплохим человеком. — Вот суки… — прошипел Нардин, а потом не утерпел и запустил длинную руладу сочной брани, перемешивая русский, французский и английские языки. — Вы были знакомы? — Виделись несколько раз. Он выдавал нам железо, когда мы работали с Чамберсом. — Понятно, — кивнул Эдвард. — Старика зарезали, когда он шёл домой на обед. Какой-то чёрнокожий ткнул его ножом в спину и скрылся. Убийцу, разумеется, так и не нашли. Если честно, то никто и не искал — были задачи и поважнее. После этого, на место Гершмана назначили одного из новых сотрудников прибывших из Старого Света. Новичок, как я понимаю, закрывал глаза на грязные дела и получал долю от торговли с чеченцами. Орден его не трогал и мне не позволял. — Вмешалась леди Политика? — Пожалуй. Эта шлюха кому угодно голову закрутит. Потом парня сняли и перевели на тёплое место в порт. Он там до сих пор трудится. Разжирел, как боров и дальше своего носа ничего не видит. Если его прижать, то можно узнать много полезного. — Так в чём же дело? Твои парни разучились ломать рёбра? — Мы люди подневольные, а его трогать нельзя. Нам запретили. — Что, даже смерть Хантера не изменила расклад в местной политике? — спросил я. — Стало ещё хуже. Царит полный бардак! Я оперативник, а не политик! Как только мои парни узнают о какой-нибудь незаконной проделке и собираются нанести визит, — к нам обязательно прибудет начальник с проверкой. Начинает трепать нервы и требовать навести порядок на прилегающих территориях. Доходит до абсурда — парни гоняются за бандитами и неделями не вылезают из саванны! Иногда хочется взять пулемёт и… — А я не против, — подал голос Нардин. Он сидел на подоконнике и курил, пуская дым в окно. — Мне никто и ничего не запрещал. — Например? — покосился Тревельян. — Взять этого чиновника… за рёбра. — Он жирный и так просто не доберёшься, — хмыкнул наш приятель. — Карима попросим. Он специалист по жирным чиновникам. Так элегантно разделывает их на запчасти, что диву даёшься: откуда в человеке столько не нужного мяса? — Не делай из меня мясника, — зевнул я. — Если у кого-нибудь и отрезал кусочек филе, то исключительно из благородных побуждений. — Для лечения склероза? — улыбнулся Тревельян. — Снупи, ты зря улыбаешься! Между прочим — прекрасное средство! Стоит отрезать одно ухо, как у человека пробуждается совесть и улучшаешься память. Отрезаешь второе — он превращается в милое и общительное существо. Даже слишком общительное. — Я даже боюсь представить, что произойдёт с человеком, если отрезать ему… — Снупи сделал неприличный жест и заржал. — Он будет визжать и сопротивляться. Потом начнёт петь фальцетом и сменит половую ориентацию на более «демократичную». — Давайте вернёмся к нашим баранам, — предложил Нардин. — Ладно, парни, не стоит переживать, — усмехнулся Тревельян. — Мы ещё побарахтаемся! Но мне будет нужна ваша помощь. — Давай список. — Какой список? — не понял Снупи. — Кого нужно убить в первую очередь. — Не убить, а вежливо пообщаться. — Частным образом? — Исключительно частным! Встретились два джентльмена, поговорили о погоде, видах на урожай и разошлись. Живыми… — сделал акцент Эдвард и ткнул пальцем в потолок. — Живыми, так живыми, — пожал плечами я. — Живут люди и без ушей. — Карим! — Уже молчу… — Давай, выкладывай список, — сказал Поль и опять закурил. В общем, — мы засиделись почти до самого утра. Видимо это такая привычка здешнего мира — решать проблемы по ночам, когда не так жарко и подчинённые не врываются в твой кабинет с очередной проблемой, возникшей на ровном месте. Проснулся я ближе к полудню. Поль храпел на диване и судя по всему — просыпаться не собирался. Тревельян устроился на полу в спальном мешке, а мне досталось кресло и стулья. Не самая удобная постель, но бывало и хуже. Пока парни отсыпались, я успел принять душ на первом этаже, сходить в столовую и перекинуться парой слов со скучающей официанткой. Девочке было скучно, а местные ухажёры уже надоели. Не узнав ничего нового, я вернулся в резиденцию Тревельяна. Разбудил парней, приготовил кофе и выслушал хмурое бурчание Поля, которому я испортил утренний сон. Базу Ордена мы покинули только через пять дней. Тревельян что-то согласовывал с нужными людьми и ходил с жутко загадочным видом. Можно подумать, что ему премию вручили. Наконец кто-то, сидящий наверху, принял решение и дал своё благословление на эту операцию. Через два часа мы покинули Базу. На выезде нас остановил патруль, проверил наши ай-ди и пожелал доброго пути. Опять потянулись привычные пейзажи. Пыльная дорога, редкие встречные машины и непуганое зверьё, которое лениво провожало взглядом нашу машину. 21 17 год по летоисчислению Нового мира. Побережье между Базой Ордена и Порто-Франко Пуля ударила рядом с колесом и сыпанула в лицо песком. Еще несколько выстрелов и наш джип совсем на обода сядет. Вот сволочи! И вместо ответа — очередная очередь, которая с глухим и противным стуком прошлась вдоль борта. Дьявол! Ненавижу этот звук! — Ты там живой? — прошипел я и в ответ услышал отборный русский мат. — Живой… — и ещё одна рулада, длиной в десяток междометий. Хорошо, что Медведь ругается. Значит живой, здоровый и злой. Я сменил опустевший магазин и бросил взгляд по сторонам. Могло быть и хуже. Яма, в которую мы так удачно влетели, дала нам небольшое преимущество. Мелочь, но приятная. Жизнеутверждающая, так сказать, мелочь. По нашей машине выстрелили когда мы сбросили скорость перед поворотом. Песок здесь мелкий и лучше не гнать. Да и поворот слишком крутой, чтобы лихачить. Дорога в этом месте огибает один из небольших холмов, поросший чахлыми деревьями и кустарником. Трава на побережье слабая, выгоревшая на солнце. Растёт редкими пучками, будто в землю веников понатыкали. Вот тут по нам и пальнули, с трёх стволов. Хорошо, что угодили не в нас, а в движок. Да так удачно, что он сразу начал чихать. Мы не стали изображать героев и бросили машину к обочине. Выбрались через правую дверь на свежий воздух и вот — лежим, отдыхаем. Мать их так… Рядом с задним колесом распластался Поль и неторопливо садит одиночными куда-то по кустам. Ему оттуда лучше видно, что у нас на дальних рубежах происходит. У меня другая забота — прикрывать наши задницы, чтобы не подобрались ребята с флангов и не забросали гранатами. И ещё — появилось жуткое желание зевнуть. Такое изредка бывает. Несмотря на всю абсурдность ситуации. Видимо реакция организма на лёгкий мандраж. Выстрел! Пока Поль меняет магазин, я короткими очередями стреляю в сторону зарослей. Убить не убью, но несколько неприятных минут, этим засранцам обеспечу. Меньше будет прицельных выстрелов в нашу сторону. Пока я стреляю, Поль отправляет две гранаты из подствольника. Одна… Взрыв! Пауза. Вторая… Взрыв! Сейчас посадит третью, аккурат между теми двумя. Старая фишка — проверенная. Ещё со времён нашей молодости, проведённой на африканских землях. Сейчас у парней очко заиграет. Так и есть! Вижу двух бандитов, перебирающихся на правый фланг. Выстрел! Один из них падает ничком, хватается за живот и сворачивается в плотный клубок. Орёт, будто его режут. Понимаю, это больно. Пусть и дальше орёт. Нам это на руку. Его напарник завалился где-то неподалёку и теперь садит длинными очередями по нашей машине. Вот это он зря. Машина — наша. Патроны… Практически тоже наши, а он их бездумно жжёт, будто у него патронная фабрика на задворках. Нет, терпеть такое разбазаривание наших трофеев, это непозволительная роскошь. — Поль! — Какого дьявола?! — Прикрой! — Пошёл! — шипит Нардин. Он приподнимается и даёт длинную, на половину магазина, очередь, пока я перебираюсь немного левее. Там лежит небольшой валун и позиция более выгодная, чем под колёсами джипа. Падаю на песок и быстро оглядываюсь. Вроде всё в норме. Нам главное полчасика продержаться, а там эти клошары и сами уберутся. Не любят бандиты затяжных свалок. Они, как и положено хищным птицам — налетели, схватили, утащили. Промахнулись — полетели дальше. Хорошо, что попутчиков нет. Сейчас бы не отбивались, а рисковали своими задницами, пытаясь прикрыть каких-нибудь зелёных новичков, вертящихся под боком. Нет, уж лучше мы сами, по старинке — на пару сработаем. В два ствола. Привычно и даже несколько скучно. Адреналин, в самом начале, вбросил положенную порцию в кровь и успокоился. Вернулся трезвый расчёт. Нам нервничать не положено… У нас и так жизнь нервная! Выстрел! О чём это я? Ах да! О нервах. Не положено нам с Полем нервничать — мы уже слишком старые. Нервы надо беречь! Перед камнем взметнулись фонтанчики пыли. Одна из пуль ударила в камень и взвизгнув ушла рикошетом в сторону. Дьявол! Раненый парень продолжает верещать, но уже слабее. Что-то к нему никто не торопится на помощь. Так друзья не поступают! — Карим! Время! — Десять минут уже возимся. — Tvoju matj! — по-русски шипит Нардин и отправляет ещё одну гранату в кустарник. Взрыв! Несколько секунд стоит тишина, потом слышим хлопок и позиции бандитов начинает закрывать серый дым. Кто-то из бандитов дымовую гранату бросил. Ещё несколько секунд и доносится затихающий звук дизельного движка. Судя по тембру — его нещадно насилуют, словно подгоняют загнанную лошадь. Тихо… Даже притихшие птицы и те подали голос. Слабый такой, осторожный. Будто пробуют на вкус эту зыбкую тишину. Всё верно. Вдруг она взорвётся выстрелами и песню испортит? Мы с Полем переглядываемся и одновременно пожимаем плечами. Что? Лежим. Ждём. Полежим минут двадцать, потом пойдём проверять, сколько мишеней накрыли. Раненый продолжает стонать, перемеживая вопли ругательствами и проклятиями. Жалуется, паскуда, на своих приятелей, бросивших его на произвол судьбы. Я перевалился на спину, чтобы присматривать за нашим тылом. Мало ли… Вдруг у ребят засадный полк имеется, а мы тут разлеглись, как на пляже. Тем более что вот он, прямо под боком — в пятидесяти метрах. Редкие пучки пожухлой травы, песок и волны, бьющие в берег. Идиллия. Выстрел! Нет, ничего страшного. Это Поль что-то заметил среди кустов. Недобиток какой-нибудь. Может зацепило осколком, вот и ползает, ошалев от боли. Видели такое и не раз. У многих от вида своих кишок мозги напрочь отказывают. Готовы под пули вылезти, чтобы страдания облегчить. Помню один такой всё ползал и кишки руками в живот заталкивал. Так и подох, с кишками наружу, на которые налипла пыль и мелкая соломенная труха. — Что там, Медведь? Нардин не отвечает, а только молча поднимает указательный палец. Минус один, значит. Приласкали, мерзавца. И то дело. Вытаскиваю из жилетного кармана пачку сигарет и зубами достаю сигарету. Нардин удивлённо косится в мою сторону, но я лишь пожимаю плечами. — И что? — удивлённо хмыкаю. — Подумаешь… Стрельба закончилась, можно и перекурить. Было бы чего нервничать и возмущаться. Вот машину, да — жалко. Пробили три колеса, а запасных в багажнике, только два. Клеить придётся. Тьфу, сукины дети. Нет, этот раненый меня достал! Он уже минуту стонет на одной ноте. Откуда у него силы берутся? Упал — лежи. Придёт время — умрёшь. И валяется, сволочь, неудачно — только ноги и вижу. Если вас удивляет моё будничное отношение к этой переделке, то зря удивляетесь. Это одна из привычных ситуаций, в которые часто влипают бродяги Нового мира. Что мне теперь? Орать благим матом и рычать от вожделения? Есть упоение в бою? Так это не бой, а короткий огневой контакт. Они напали — мы отбиваемся. Они стреляют — мы отвечаем, вот и вся романтика. Это работа. Неприятная, опасная, но работа. Если каждый раз нервничать, то никаких нервов не напасёшься. У высотников работа гораздо опаснее, но они на верхотуре не верещат как поросята, а спокойно занимаются своим делом. Поль смотрит на часы, потом на меня и показывает, что пора двигаться. Мы обходим позиции бандитов по дуге и начинаем прочёсывать местность. Аккуратно и не торопясь. Шаг за шагом, плотно страхуя напарника. Это тоже часть работы, но более нервная. У Поля зло дёргается верхняя губа. Как у волка, который готов оскалиться. А вот и первый бандит. Выстрел в голову, проверяем, отбрасываем в сторону оружие. Железо потом соберём. Ещё один. Это тот, которого снял Поль — у него и правда разворочен живот. Зрелище не самое приятное и я сплёвываю. Ветра почти нет, и в воздухе стоит парной запах крови. Ну и «запах смерти» конечно, если вам так нравится это выражение. Добили ещё одного и закончили. Как я понимаю, нападавших было четверо. Троих мы уложили, а четвёртый дал дёру, бросив своих раненых товарищей. На заднем склоне холма виднеется небольшой, свободный от деревьев участок. Там даже земля взрыта колёсами машины. Парень торопился уехать. Ну что же… Как говорят в Демидовске — skaterju doroga! До Порто-Франко мы добрались только в вечеру. Вместе с грузовым конвоем, который наткнулся на двух матерящихся чудаков, ремонтирующих колёса. Лобовое стекло нам выбили. Боковые — тоже. На дверях насчитали два десятка пробоин, а рация разлетелась на мелкие кусочки. Радиатор нам тоже пробили, но мы его заделали. Доехать до Порто-Франко хватит, а там отдадим машину в ремонт. — Надо будет не забыть и выставить Снупи счёт за ремонт машины, — пробурчал Медведь. — Почему именно Снупи, а не Маргарет? — спросил я и пнул колесо. — И вообще, проще эту продать и купить тебе новый джип. Я видел в Порто-Франко неплохую машину на одной из торговых площадок. — Свежая? — Недавно пригнали из-за ленточки. — В Порто-Франко всегда цены бешеные. Лучше брать в Виго. — Согласен, но ездить-то нам надо. Тем более — клиент платит. Там такой джип, что ахнешь! Красавец. Поль не ответил. Присев на корточки, он рассматривал пулевые отметины и тихо ругался. Я вздохнул и пошёл осматривать трофеи. Нет, ничего особенного среди них не нашлось. Стандартный набор джентльменов удачи. Три калашникова, десяток магазинов и несколько гранат, не считая карманных мелочей и полутора сотен экю. Не густо. Бывали времена и получше. Нищают бандиты. Нищают. Финансовый кризис у них, что ли? Благодаря водителям-дальнобойщикам, процедура получения премии упрощается до предела. Кстати, один из них меня узнал. Оказывается, он был среди тех водителей, кому я подарил семейную парочку, напавшую на меня и Маргарет. Я не стал спрашивать, что они с ними сделали. И так ясно, что не бурбоном угощали. Мы коротко описали схему нападения, парни осмотрели трупы, ругнулись для порядка и подписали нам документ. Его мы сдадим на ближайшем блокпосту, и на банковский счёт упадёт небольшая премия от Ордена — три тысячи экю. Да, жизнь в Новом мире дорожает! Когда мы только попали в этот мир, то за убитых бандитов платили по пятьсот монет. Трофеи продадим в оружейном магазине и выручим… Хм… Немного, в общем, выручим. Стволы уже порядком уставшие и много за них не дадут. Один из автоматов румынского производства. Если не ошибаюсь, то вариант шестьдесят пятого года — дополнительная рукоять на цевье загнута назад, а не вперёд. В общем, — копия русского АКМ, но не самого лучшего качества. Патроны заберём себе. Поль даже два ай-ди нашёл. Надо будет приобщить к отчёту. Может ещё и премия увеличится. Вполне возможно, если бандиты в розыске. 22 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко Так уж повелось в Новом мире, что Порто-Франко никогда не был спокойным и мирным городом. В нём слишком много приезжих. По большей части это новые переселенцы. Вечно удивлённые и вечно испуганные. В этом нет ничего удивительного. Представьте себе людей, которые ещё пару дней назад пили кофе где-нибудь в парижском бистро, а потом испытали шок при перемещении в Новый мир. На Базе их продержали три дня, пичкая байками про Орден, как о благодетеле человечества. Потом взяли и вышвырнули вон, всучив папку с картой и продав несколько железяк. Кстати, — по сильно завышенным ценам. И что видят новые обитатели? Видят пыльную и зачастую опасную дорогу. Невиданных хищников и бесконечные просторы. Люди, привыкшие к асфальту и городской сутолоке попадают в совершенно дикий мир. Ошалев от впечатлений, они добираются до первого города и попадают в привычную среду обитания. Улицы, машины, люди. Пусть небольшой и слегка экзотичный, но это город. Как тут не расслабиться? Да, здесь непривычно свободно и чертовски привлекательно. Царит атмосфера летнего лагеря для скаутов. Город вечных бродяг. Особенно в районе порта, где число баров и борделей зашкаливает. У многих по-настоящему сносит голову, и они начинают думать, что вот он — мир, где всё позволено. Одни ударяются в загул, поражаясь своей смелости. Другие — ищут приключений (как правило находят и тихо умирают). Лишь небольшой процент новичков сразу берётся за ум и трезво оценивает возможности и степень опасности. Увы, но таких немного. Вы будете удивлены, но количество погибших, в первую неделю пребывания, около десяти процентов. Каждые десять человек из ста новых переселенцев, умирают между Базой и баром Whitney Blues, который находится рядом с блокпостом в Порто-Франко. Погибают в перестрелках, пьяных драках и глупых уличных потасовках. Если вы полагаете, что с вас будут сдувать пылинки и никому не дадут в обиду — ошибаетесь. Здесь царит естественный отбор. Если вы прибыли в этот мир в одиночку — будет тяжело. Конечно, потом появятся близкие друзья, ради которых готовы пойти на всё. Даже под пули. Это придёт позже. С потом, кровью, потерями и опустошающим чувством боли. Всё это будет. Потом. А сейчас люди видят город Порто-Франко. Город, который никогда не спит. Хмельной, воинственно настроенный, полный соблазнов и запретных удовольствий. Нет, не все горожане живут по этому принципу. Постоянные жители трудятся и стараются не появляться в прибрежных кварталах, граничащих с портовыми районами. Служащие Ордена, которые работают в офисах, и вовсе живут отдельной колонией. Они перемещаются только на машинах и брезгливо посматривают на людей гуляющих пешком. Тем более по вечерам, когда наступает время ужина и улицы пустеют. — Какого дьявола вы здесь встали? — толстяк раздражённо высунулся из машины и выдал порцию брани. — Шевелитесь! Ни пройти, ни проехать… — Да, конечно, сэр! Одну минутку и мы уберём машину! Небольшая поломка. — Поторапливайтесь! Вы что, не видите эмблему на машине? Распоясались… Мужчина что-то добавил про безалаберных деревенщин, которые провоняли весь город навозом. Удивлены? Зря. Людская тупость и заносчивость не имеет границ между мирами. Если человек хам, то он им останется в любом измерении. — Сэр, вы не будете столь любезны… В этот поздний час на улице не так много народу и нам нужна помощь. — Что там ещё? — Подтолкнуть машину в сторону, чтобы вы могли проехать. — Да вы совсем сдурели?! Я сейчас охрану вызову! — Только пискни, придурок, — толстяк, сидящий за рулём, моментально взмок. Ему в лицо смотрел ствол пистолета. Казалось, что там, в глубине ствола, он уже видит пулю, которая готова разбить голову. Видит и даже чувствует её металлический привкус. — Что вы… — он не рассчитал и голос дал петуха. — Пискни и клянусь Аллахом, ты слопаешь эту пулю. — Я… — Ты не понял?! — Понял, — кивнул толстяк и захлопал глазами. — Вот и прекрасно. Перебирайся на соседнее сиденье. — Зачем? — Кататься поедем… — Но… — Джерри Как-Тебя-Там, не переживай! Будешь послушным мальчиком и завтра опять трахнешь свою красотку секретаршу. Ты ведь будешь послушным? — Д-да. Через полчаса мы уже мило беседовали. Да, это мы с Полем решили не уподобляться героям шпионских романов и не изобретать велосипед. Зачем сложные комбинации, если можно просто напроситься в гости. Зайти по-доброму к человеку в дом и поговорить по душам. Даже не применяя оружия. Трогать руками? Упаси вас бог, господа! Зачем? Человек готов поделиться своими знаниями. Главное — не позволять ему уходить в сторону от темы вашего разговора. Кстати, — домик у этого Джерри очень уютный. Небольшой, но чистый и аккуратный. Даже не скажешь, что здесь живёт такое дерьмо. — Рассказывай… — Что именно вас интересует? — Как что? Как торговал оружием, как обманывал борцов за свободу? — Я никогда не торговал оружием… — Лжешь, — покачал головой я. — Ты получал деньги от моих собратьев, которые боролись с кафирами под зелёным знаменем истинной веры. Наживался на страданиях моего народа и говоришь не торговал?! Толстяк не ответил. Только запах пота стал нестерпимо резким. Казалось ещё немного и он лопнет, разлетевшись мелкими брызгами по сторонам. — Давай сразу договоримся, — предложил я и выложил на стол нож. — Давайте, — он так закивал головой, что ещё немного и она оторвётся. — О чём? Деньги? Вам нужны деньги?! — Ты не будешь лгать, а я не буду тебя резать. Клянусь Аллахом, я мирный человек. — Но как же так? — пролепетал он. — Что тебе не нравится, шакал? — Существует договорённость с вашими представителями. Есть утверждённый порядок и график. Вести переговоры не входит в мои обязанности. Это же не мой уровень! Я простой исполнитель… — Мы умираем среди холодных гор, а ты твердишь про пустые переговоры? Знаю, что вы постоянно лжёте, обманывая моих людей. Мне надоели эти вечные обещания, и я прибыл проверить почему вы лжёте. Если твои начальники не думают о моих воинах, то почему я должен думать о таких тварях как ты? Люди погибают, а твои хозяева не чувствуют боли. Наверное стоит им показать, что это значит? — Не надо! Я вам всё объясню… — Пиши, — я выложил на стол стопку листов и ручку. — Всё подробно пиши… — Но зачем? — Ты, грязный сын осла, ещё вопросы задавать будешь?!! Спустя два часа мы покинули этот гостеприимный дом и отправились в бордель, где работал один из пенсионеров Вайдмана. Девочек нам не нужно, а вот выспаться будет очень кстати. — Карим, — начал Поль, когда мы утроились в баре на первом этаже, — а ты уверен, что это сработает и толстяк не побежит жаловаться своему начальству? — Уверен, — отмахнулся я. — Он никогда и никому не признается о нашей встрече. Даже если нам очную ставку устроят. Суди сам — он выдал схему, как ящики с оружием попадают на борт грузового судна. Рассказал о графиках поставок и планах на текущий месяц. Он, как я думаю, даже не понял, к какому именно тейпу принадлежим. Мы ведь не представились, верно? Они торгуют с разными. Вот он и засмущался. Мало ли… Вдруг обидимся и начнём ему кишки на кулак наматывать. — Он обычный клерк. — Он обычный клерк, который отвечает за необычную работу. Под его управлением все левые грузы, идущие через порт. Разве этого мало? — А если он не выдержит и всё-таки расколется? Пожалуется своему непосредственному начальству? — Его просто убьют и спишут на него все грехи Ордена. Мол, мы даже не подозревали о делах, которые проворачивал этот жирдяй. Вот и подумай — будет он рассказывать или нет? Тем более что мы ему денег пообещали, если «наши» грузы будут идти без задержки. — Если это бизнес Ордена, то причём здесь банды? — Поль, включи мозги! Терминал принадлежит частной компании, а не Ордену. В Ордене много группировок, которые постоянно грызутся между собой. Если одна из них узнает, что другая проводит не совсем чистую политику, то… — Можешь не продолжать. — Вот видишь, как изредка полезно думать? — усмехнулся я. — Всего два дня потратили на этого толстяка, а сколько новостей? Узнали, что некоторые нехорошие люди из Ордена, пользуются услугами банд Порто-Франко. — И благодаря им проводят незаконные грузы через частные терминалы. — Ты совершенно прав, mon sher ami! — щелкнул пальцами я. — Несмотря на железное правило Нового мира: грузы военного значения идут только через терминал Ордена. — Ещё бы выяснить схемы арсенала… — Тогда Снупи нам воздвигнет памятник. — Памятник не надо. — Сам не хочу. Наш Тревильян умница, но он часто забывает о простых людях, вроде этого толстяка Джерри. — Он про него помнит, но его запрещают трогать. — Парням из Джохар-Юрта закон не писан. Им оружие надо. И чем больше тем лучше. Вот они и приехали разузнать. — Эх… смотри, как бы не сорвалось. — Не переживай. Вы, ребята, слишком цивилизованы, — сказал я и усмехнулся. — Что ты, что наш дорогой Снупи. Несмотря на все достоинства, вы любите усложнять жизнь. — Может ты и прав, — пожал плечами Нардин. — В худшем случае нас просто убьют. Ты же не собирался жить вечно? На этой мажорной ноте вечер и закончился. Мы дошли до телеграфа, отправили три телеграммы, а потом сняли две комнаты и отправились спать. Жаль, но выспаться нам не удалось. Видимо этой капризной красотке — фортуне, надоела наша полоса везения. И моя, и Поля. И эта очаровательная стервочка подставила нам ножку, затянутую в элегантный чулок. В своих лучших традициях. Как? А вот так! Толстяк Джерри всё-таки стуканул своему начальству. 23 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко Небольшое окно было забрано решёткой. Если память не изменяет, то я уже второй раз сижу в камере. Первый раз довелось сидеть ещё тогда, когда служил Ордену. При Викторе Орли. Мы тогда с Полем и Джеком Чамберсом вляпались в одну историю. На самом деле, это была обычная операция, которую крутил отдел внутренней безопасности, чтобы вычислить тварей, окопавшихся в руководстве. Нас тогда взяли с поличным и едва не грохнули при задержании. Поль Нардин на допросах рвал и метал. Даже слегка покалечил одного из дознавателей. Стулом по голове ударил. Весёлое было время. Не то что сейчас — лежу и с философским видом разглядываю свои ботинки. Одиночная камера, это не самое весёлое место, но что прикажете делать? Биться головой в стену? Вы начинайте без меня, хорошо? Я пожалуй немного подожду. Поскучаю в этом… отеле. Жаль, но эта гостиница предоставляет номера, не учитывая вкус клиента. Вам не покажут красочных буклетов и шикарных меню, распечатанных на глянцевой бумаге. Разве что вы принадлежите к местной элите. К тем, кто даже в тюрьме будет жить лучше, чем мы на воле. В коридоре послышался какой-то звук. Щелчок замка, лязг засова. — Карим Шайя? — Чего тебе нужно, старче? — нараспев протянул я, не отрывая взгляда от ботинок. — Обед, — молодой парень с морщинистым и жутко скучным лицом. Он показал миску и кружку с какой-то коричневой бурдой, отдалённо напоминающей кофе. — Отр-рава… Сам жри, — даже сморщился. — Я не голоден. — Не нравится, не ешь, — коротко отрезал тюремщик и захлопнул дверь. Судя по шагам и звукам — посетителей в этом отеле немного. Слышу как открываются двери камер. Четыре постояльца. Пардон — пять. Стены здесь не такие уж и толстые, так что слышимость вполне приличная. Да, мы с Полем попали в тюрьму. Недаром у русских есть замечательная пословица, что не стоит открещиваться от тюрьмы и нищенской сумы. Всякое в жизни случается. Фортуна — это изрядная шлюха, и она не всегда улыбается. Камера? Обычный каменный мешок, с небольшим окном и деревянными нарами. Три на четыре метра. В углу стоит пожелтевший унитаз и раковина с ржавыми подтёками по краям. Кран испорчен и постоянно подтекает. Меня изрядно злит этот звук. Особенно по вечерам. Нас взяли три дня назад. Ночью. Взяли, надо отдать должное, профессионально. Двери не вынесли, как это любят показывать в боевиках, а тихо открыли. Я даже не проснулся. Навалились, скрутили. Когда очнулся, то лежал на полу с разбитым лицом и с браслетами на запястьях. Всё-таки я немного ошибся. Джерри не сдрейфил и побежал жаловаться на двух парней, которые «пытками» добыли секретную информацию. Какие мы нехорошие… Просто грубые мужланы, а не люди. Поднялся на ноги, потянулся и посмотрел на окно. На свободе вечерело. В тюрьме время течёт по-другому. Медленно и вязко. Как повидло из надкушенной булочки. За спиной опять щёлкнул замок. Протяжно скрипнула дверь. — На выход. — С вещами? — Даже не надейся, — тюремщик лениво почесал спину дубинкой и показал наручники. Значит опять на допрос. Чтобы у меня не возникло лишних иллюзий и неправильных желаний — за спиной маячит ещё один парень. Крупный такой парниша. Упитанный. Такого пока завалишь — упаришься. Опять серый коридор, узкая лестница, ведущая на второй этаж и знакомый кабинет дознавателя. А может и не дознавателя. Кто их знает, этих безликих тварей? Вспомнил оперативников из группы погибшего Виктора Орли и только головой покачал. Там были зубры. Они и допрашивали на совесть, и били от души. Эти даже бить не умеют. Стол, два стула и окно, забранное решёткой. Пол влажный, в грязных разводах. Кто-то протирал пол после очередного допроса. Меня достали эти глупые разговоры, но это хоть какое-то развлечение. Имя… Фамилия… С какого года в Новом мире? Где постоянно проживаете? Род занятий… Семья… Тьфу… — Вы работаете на русских? — следователь посмотрел на меня и занёс над бумагой ручку. — Если поступают заказы на изготовление ювелирных украшений, то да — работаю. — Не говорите мне ерунды, Шайя! Я имею ввиду русскую разведку. — Вы идиот? — Что вы себе позволяете?!! — Иди ты… — начинаю я, но стоящий позади мордоворот, предупредительно похлопывает по моему плечу дубинкой. Мол, даже не начинай грубить. Чревато. Ладно, не буду. — У меня есть признание вашего сообщника Поля Нардина, — продолжает дознаватель. — Очную ставку устройте, — зевнул я. — Тогда и поговорим. — Успеется. — Ну-ну… — Значит вы отрицаете, что в последнее время общались с русскими спецслужбами? — Я с ними вообще и никогда не общался. — У нас есть другие сведения. — Ради бога, — пожал плечами я. — Это ваши личные трудности. — Какие отношения вас связывают с Маргарет О'Рейли? — Она моя клиентка. — Поточнее, пожалуйста. Расскажите о деле, которое вам поручила миссис Маргарет. Вопросы он задавал неумело, часто поглядывая в записи. Видимо ему жутко неудобно, что я могу это заметить и парень постоянно прикрывал локтём свою тетрадку с конспектами. — Не уполномочен обсуждать её заказы. Это дела личные, можно сказать — интимные. — Вы работаете на Михаила Демидова? — в который раз спрашивает он. — Делал для него перстень. Правда это было давно. — Перстень? — Перстень, — подтвердил я. — Золотой, с инициалами «М» и «Д». Он решил сделать себе подарок на день рождения. Перстень-печатка. Кроме инициалов на нём есть небольшой, почти чёрный изумруд. Двенадцать граммов золота… — Мне плевать на перстень! Я говорю о работе на спецслужбы! — Нет, они перстней не заказывали. Не припомню. — Вы доиграетесь, Шайя. — Все мы когда-нибудь доиграемся. Кто раньше, кто позже. — Я могу приказать, чтобы вас расстреляли прямо сейчас. — На какой основании? — искренне удивился я. — Давайте не будем валять дурака, Шайя! — мстительно усмехнулся он. — Вы работали на Орден? — Это есть в моём личное деле. — Ваше увольнение было сопряжено с одной странной историей, — он опять заглядывает в свои записи и морщится. — Гибель поисковой партии… Гибель вашего руководителя… Вы были плохим охранником, Шайя? — У каждого свои недостатки. — Хорошо, мы ещё вернёмся к этой истории. Поверьте, найдутся и претензии, и вопросы. Не самые приятные для вас. — Ваше право… — Полагаю, что помните правила и служебные инструкции? — Их было много, а я никогда не любил читать. — Физическое насилие над сотрудником Ордена… Ну же, вспоминайте! — Карается смертью, — кивнул я. — А кого именно я изнасиловал, позвольте узнать? Она хоть симпатичная была? — Не валяйте дурака, Карим Шайя! — Боже меня упаси… — Распишитесь и до рассвета можете быть свободны. — Совсем свободным? — Разумеется, — он криво улыбнулся, — в пределах камеры. И хорошо подумайте о моих возможностях поставить вас к стенке. За старые грехи… Да и за новые тоже. — Обязательно подумаю. И вот в таком темпе весь допрос. Кто, откуда, да зачем вы туда отправились, отчего же вам дома не сиделось? Скучно. Меня отвели обратно в камеру, и я опять завалился на деревянный топчан. Рассматривал трещины на потолке, вспоминал молодость и одну красавицу, за которой ухлёстывал на Корсике. Красивая была женщина. Жалко, что глупая. Расстрелять? Да, Орден это может. Я видел как приводятся в исполнения приговоры в Новом мире. Осуждённому даже приговор не зачитывают. Выводят во внутренний дворик и стреляют в затылок. Просто и без затей. Боялся? Как вам сказать… Было бы жутко неудобно перед Нардиным. Всё-таки это я впутал его в эту историю. Умирать всегда неприятно. Тем более сейчас, когда мы ухватили тоненькую ниточку к этой тайне. Жаль будет сдохнуть, так и не узнав истинной картины. Обидно. Да и страшновато слегка. Жить всё-таки хочется. Почему нас не убили сразу? А зачем? Нет в этом ни капли здравого смысла. Знаете, что странно? Меня ни разу не спросили о контрабанде оружия и Джохар-Юрте. Ни одного вопроса не было. Ни зачем мы собирали информацию, ни для кого. Словно и не было такого факта. Тупо давили на мифические русские спецслужбы и всё. Нет, спецслужбы у Демидовска есть, я не спорю. Но мы с Полем к ним никаким боком. Они сами по себе, а мы сами по себе. Так… мимо проходили. Прогуливались. Воздухом дышали. Скоро стемнело и воздух стал немного прохладнее. Хотя… В этой камере и днём не жарко. Душно и гадостно, но не жарко. По всем канонам, мне уже давным-давно должны были переправить булку с напильником и набором отмычек. Или ещё что-нибудь, более полезное в этой ситуации, чем миска с баландой. Увы, но никто не позаботился. Ночью я проснулся. Будто кто-то невидимый подтолкнул под руку. Где-то раздавались выстрелы. Самим фактом стрельбы не удивишь — ночные патрули часто отгоняют зверей от блокпостов. Нет, здесь нечто большее. Стрельба не разрасталась, как это бывает в небольших схватках, а сразу начался мощный обстрел. Одним патрулём явно не обошлось. Выстрелы сливались в одно целое: кто-то огрызается, отсекая короткие трёхпатронные очереди, а кто-то, совсем потерял голову и поливает землю свинцом. Дьявол… Что там происходит? Судя по звукам — стреляют в районе порта и грузовых терминалов. Не выдержал и усмехнулся: неужели Эдвард Тревельян? Наш «Снупи» решил не ждать милостей от природы и пойти с козырей. Правильно — я всегда говорил, что срабатывают самые глупые планы. Сложные, как правило, заканчиваются провалом, если не рассчитаны на многолетнюю игру. Небольшая провокация всегда полезна. Я вытащил из кармана измятую пачку сигарет и долго мял в пальцах последнюю сигарету. Неторопливо закурил, выпустил дым и задумался. 24 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко Из камеры меня выпустили на рассвете. Если честно — я даже не удивился. Какой-то незнакомый парень открыл дверь, посмотрел на меня и кивнул: — Тебя хотят видеть… Мы поднялись на второй этаж. Как-то слишком оживлённо в коридорах. Люди бродили из кабинета в кабинет, а у лестницы курили несколько вооружённых парней в бронежилетах и шлемах. Судя по их пыльным и закопчённым лицам, — ребята повоевали этой ночью. Меня завели в кабинет, усадили на стул и оставили в одиночестве. Не успел осмотреться, как за спиной хлопнула дверь, и вошёл невысокий мужчина в армейской форме. Худощавый, но крепкий. На вид — лет пятьдесят, не больше. Короткая стрижка, седой, лицо загорелое. Глаза серые и очень неприветливые. Взгляд слишком колючий. — Где Маргарет О'Рейли? — жёстко спросил он и слегка поморщился, наблюдая за моей реакцией. — Только не надо мне говорить, что вы не знаете о её местонахождении. Всё равно не поверю. — Вы будете смеяться мистер, но и правда не знаю. Могу сказать, где она была два дня тому назад. Где она сейчас… — я даже руками развёл, — понятия не имею. Он несколько секунд смотрел на меня, потом хмыкнул и кивнул. — Самое удивительное, что я вам верю. — Я говорю чистую правду. — И вы даже не знаете, куда её увезли из Веймара? — Даже представить себе не могу. — Ну-ну… — Новый мир такой большой, что просто ужас берёт, когда подумаешь о всех углах и закоулках. — Ладно, не хотите говорить — дело ваше. — Он ухмыльнулся и неожиданно подмигнул. Потом вытащил из кармана измятый конверт и положил передо мной на стол. — Как бы там ни было, но под чужим именем ей жить не стоит. Я верно говорю? Тем более что женщина из больницы уже умерла. Здесь новый ай-ди для Маргарет О'Рейли. Если вдруг встретитесь, то передадите. Заодно и привет от Роберта. Она поймёт. — Где же вы раньше были, когда дом взорвали, — недовольно буркнул я, забирая конверт с документами. — Благодетель вы наш… Где Поль Нардин? — Курит у входа, — моё недовольство он видимо пропустил мимо ушей. — Я просил, чтобы он вас подождал. — Оружие и вещи? — Получите на выходе. — На Маргарет висит глупое обвинение в пособничестве бандитам, — заметил я. — Вы же понимаете, что это просто слухи, — раздражённо отмахнулся мой собеседник и потянулся за сигаретами, лежащими на столе. Распечатал пачку и предложил мне. Я не стал скромничать и угостился. Закурили, немного помолчали и я продолжил. — Это не уменьшает риска. Безголовых охотников за головами в Новом мире достаточно. Могут сначала убить, а лишь потом выяснить, что это ошибка. — Мы сделаем всё что возможно, — сухо сказал он, а затем отошёл к окну и закурил. — Очень на это надеюсь. — Вы говорите таким тоном, будто угрожаете, — буркнул Роберт. — Я привык бережно относиться к своим клиентам. — Вы отдаете себе отчет, Шайя? — очень удивленно спросил он и повернулся ко мне. — Дело в том, мистер Роберт, что все эти игры внутри Ордена, мне надоели ещё десять лет назад. Вы играете, словно перекладываете ёлочные игрушки из одной коробки в другую. Причём — делаете это так грубо, что ломаете жизни обычным людям. Согласен — политика не самая гуманная вещь на свете. Тем более здесь, в Новом мире. Но я не люблю, когда под пули подставляют клиентов и близких мне людей. У меня пропадает аппетит, а когда я голодный, то становлюсь хмурым и злым. Оно вам надо? — Иными словами… — он аккуратно стряхнул пепел. На пол. — Иными словами, не нужно впутывать Маргарет О'Рейли в дела её умершего мужа. — С чего вы взяли? — Мне так показалось. — Ну вы и наглец, Шайя… — Вы ещё с Нардиным не общались. Я, по сравнению с ним, просто образец милосердия… Роберт не успел ответить, как за моей спиной открылась дверь и в комнату вошёл Эдвард Тревельян. Слегка уставший, а глаза как у кролика. Видимо пару ночей не спал. Форма грязная. Судя по цвету грязи — не в саванне испачкал. — Привет бродяга, — кивнул он. — И тебе не хворать. — Вы появились вовремя Тревельян, — сказал мой собеседник. — Ваш протеже изрядный наглец. — Карим? Да, он такой, — с готовностью подтвердил Снупи и посмотрел на меня. Словно первый раз увидел. — Порой я и сам удивляюсь, как он до сих пор жив. — С таким характером… — И на свободе… — Господа, — щелкнул пальцами я. — Очень приятно, что вы так заботитесь о моей жизни, но у нас осталось небольшое дело. Мы выполнили свою часть уговора, извольте выполнить свою. Уговор, о котором я напомнил — это провокация, которую мы устроили с Полем. Джерри, тот самый толстяк, которого «нельзя трогать», рассказал нам о некоторых незаконных делах, которые имели место в частном секторе портовых терминалов. Если вас удивляет простота этой операции, то не удивляйтесь. У Снупи не хватало некоторой информации, о которой мне рассказывал Михаил Вайдман. По крайней мере, — старик добавил недостающие звенья в цепочку. Ко всему прочему, я выложил факты, о которых мог и промолчать. Было несколько козырей в рукаве, которые приберегал на чёрный день. О чём? Торговля наркотической дурью, которой занимались итальянские мальчики. Эту информацию я добыл ещё год назад, когда вытаскивал одного парня из Кадиза. Эдвард связал мои факты с уже известными и решил рискнуть — обратиться за помощью к кому-то из вышестоящих. Видимо не зря мы пять дней на Базе Ордена дурака валяли. Ко всему вышесказанному могу добавить, что у Тревельяна просто не нашлось двух идиотов, готовых рискнуть и запустить цепную реакцию, похожую на снежную лавину. Нет, мы были не единственными участниками этой провокации. Это было бы слишком просто. О других хитросплетениях этой операции мне не докладывали. Меньше знаешь — крепче спишь. Так уж получилось, что мы, в очередной раз, впутались в дела Ордена, коснувшись краем внутренних разборок между группировками и партиями. Риск? Нет, особого риска не было. Если честно, то я даже не думал, что Джерри побежит к своему начальству. Что мы получали взамен? Тревельяну была нужна информация и люди для провокации, а нам с Полем нужны были люди, которые будут взяты под стражу в ходе этой операции. Иначе бы мы никогда до них не добрались. — Хорошо, — Тревельян обменялся взглядами с Робертом и кивнул, — можешь пообщаться со своим клиентом. Мы его взяли. Только не забей до смерти. Он мне нужен живым. Хотя бы частично. — Где он? — В камере. Тебя проводят. — Я Нардина прихвачу. — Один боишься? — Поль удивительно дипломатичен и умеет вежливо общаться с людьми. — С этим не поспоришь… Один из парней Тревельяна проводил нас на первый этаж. Отпёр камеру и ушёл, оставив наедине с пленником. Как он выглядел? Вы знаете… Немного похоже на Альфонсо Капоне. Эдакий рыхлый толстячок с пухлыми губами и добрым взглядом. Лицо… Женщинам такие лица нравятся. Я уж не знаю по какой причине, но мне так говорили. Он посмотрел на нас и поморщился. — Экий ты… смешной, Крёстный папа Порто-Франко. Здравствуй, Николя Бранкати. — Шайя… — прошипел он и добавил что-то по-итальянски. — Он самый. Значит, мне не нужно представляться? Мужчина не ответил. Молча отвернулся и посмотрел на окно. Нардин перехватил мой взгляд и пожал плечами. — Бить тебя бесполезно, — заметил я. — Поэтому, просто спрошу. Кто заказал слежку за Маргарет О'Рейли и взрыв в её доме? — Взрывали не мои люди. — Кто? — Не знаю. — Тебе знаком Лучиано Барги? — Первый раз слышу. — Это один дрянной актёришка, который исчез пять лет назад. — Никогда не слышал о таком. — Врешь, паскуда… — я даже не успел закончить свою мысль. — Mon dieu, Paul! Поль Нардин, без лишних разговоров, ударил итальянца ногой в подбородок. Тот, даже не чавкнув, завалился на спину и ударился головой в стену. Вот всегда он торопится! Я бы ещё поговорил, а Поль нет — сразу к делу. — Может не надо? — Я голодный, как волк! — отмахнулся Нардин и расстегнул браслет часов. Бережно убрал их в нагрудный карман и объяснил. — Ты им что, закусить решил? — удивился я. — Хочу выбраться отсюда и пойти перекусить. Нет у нас времени на пустые разговоры. Либерализм в этих стенах не живёт. — Ну как знаешь. Только… Только не убей! Снупи… Снупи просил. Ну что ты будешь делать… — Ну раз Спупи просил, — Нардин сплюнул и посмотрел на своего визави, — постараюсь. — Ботинки испачкаешь, — я даже поморщился, когда Поль принялся за дело. — Не переживай! — Челюсть только не сломай. Ему ещё говорить… Гос-с-споди… Сломать можно любого. Одному хватит несколько зуботычин, а другому надо отрезать палец, чтобы он понял всю серьёзность ситуации. Этот итальянец принадлежал к первой группе. По слухам он был жесток. Жестокие люди, как правило, не любят и не переносят боли. Они наслаждаются чужой, но бледнеют от вида своей крови. Правило не соврало и мужчина, который держал в узде половину портовых бродяг, вскоре начал говорить. После того, как Поль сломал ему руку. Пардон! Две руки… 25 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко — Вот уж никогда бы не подумал, что этот итальяшка такой упрямый, — сказал Нардин, разглядывая свои руки. Мы стояли на крыльце и наблюдали, как парни Эдварда грузят в машины задержанных во время операции. Они будут отправлены на центральную Базу Ордена. После небольшого разбирательства, большая часть отправится махать заступами на постройке железной дороги. Меньшая — ляжет в землю навечно. Один из задержанных попытался дернуться, но получил прикладом по затылку и упал на колени. Кто-то из охранников добавил ему по рёбрам и парень ткнулся мордой в пыль. Здесь никогда не церемонились с бандитами. — Так или иначе, но нужную информацию мы получили. — Я даже не удивлён, что одним из выживших оказался Лучиано Барги. — Мало того, — хмыкнул я. — Эта падаль живёт совсем неподалёку. В Новой Ирландии. Правда, под другой фамилией. Позади нас раздался какой-то шум. Расталкивая стоявших на крыльце людей, вывели двух пленников. Судя по внешнему виду, они не принадлежали к командному составу. Рядовыми тоже не назовёшь — слишком упитанные и хорошо одетые. Мужчины средних лет. У одного разбито лицо, а другой подволакивал ногу и шипел сквозь зубы. Их молча отвели в сторону и поставили у стены. Я даже поморщился. Здешнее правосудие не тратит времени на суды. Понимаю, но смотреть всё равно неприятно. Слишком буднично. Хлопнули выстрелы и тела мешками сползли на землю. Нардин зло прищурился и даже сплюнул. — Кстати, у тебя есть знакомые в Куинстоне? — спросил я. — Нет, — покачал головой Нардин. — Не люблю ирландцев и британцев. Поэтому, стараюсь с ними не общаться. — Судя по травмам Бранкати, итальянцев ты тоже не особенно уважаешь, — сделал вывод я. Нардин не ответил. Молча пожал плечами. Мол, ничего не поделаешь. — Нужно добраться до Лучиано, пока нас не опередили. Новости здесь разносятся быстро. — Кто бы мог подумать, что его родной дядя заправляет делами в Порто-Франко? — Заправлял, — уточнил Нардин. — Он был консильери у Бранкати. — Кстати, он жив? — Увы. Тревельян сказал, что его нечаянно грохнули при штурме. — Нечаянно или специально? — Этого мы уже не узнаем. Может и свои подстрелили, чтобы не болтал лишнего. Во дворе продолжалась погрузка. После показательного расстрела пленники присмирели. Даже изящная итальянская ругань, висевшая в утреннем воздухе, и та исчезла. Причитания на тему святых закончились. На крыльцо вышел Снупи. — Ну что, парни? — он устало помассировал шею и посмотрел на небо. — Орден нам должен. — Чего?! — вытаращился Тревельян. — Не чего, — уточнил я, — а машину. Наш джип был обстрелян неподалёку от Порто-Франко. Есть все основания обвинить этих макаронников. — И что? — Эдвард даже глазами захлопал. — Здесь стреляют чаще, чем дети рождаются! С какой стати Орден должен платить за вашу развалину? — Ну… — задумчиво протянул я. — Мы же имеем право на часть трофеев, не так ли? — Ну ты и нахал Шайя… — Я думаю, что пятьдесят тысяч будет в самый раз. Как полагаешь? — Каждому, — хмыкнул Поль и предложил Снупи сигарету. — Ты не нервничай! Покури, подумай. — Да вы что, вообще охренели?!! — Тревельян взял сигарету, потом горестно вздохнул и закурил. Ну да, конечно. Как тут бросишь, на такой нервной работе? — Снупи, — укоризненно заметил я, — мы жизнями рисковали, а ты жмешься, как девушка, которая первый раз член увидела. Ты слышал, что господь бог повелел делиться? — Господь бог ничего не говорил про Новый мир! — Не богохульствуй, — я сложил руки на животе и с благочестивым видом уставился на Тревельяна. — Поверь мне на слово, сын мой: пройдет немного времени и библию опять перепишут. Её столько раз правили, что одним разом больше, одним меньше — не важно. Так что давай, раскошеливайся… Тревельян даже задохнулся от возмущения и хотел что-то ответить, но не успел. Один из пленников рванул в нашу сторону, но был сбит с ног и прижат к земле. — Мистер Ша… — Прекратить! — рявкнул Эдвард и его подчинённый опустил ствол. Мы спустились с крыльца и подошли к лежащему на земле парню. Ему лет двадцать, не больше. Черноволосый, черноглазый. Кожа смуглая. Только худой очень. Уже не подросток, но ещё не мужчина. Редкий типаж для этого мира. Здесь быстро взрослеют. Одежда простая. Джинсы, футболка и лёгкая куртка. На левой скуле кровоподтёк, а лоб поцарапан, словно парня по земле мордой возили. — Мистер Шайя… — Кто ты такой? — я дал знак отпустить парня, но меня естественно не послушали. Солдат перевёл взгляд на Снупи, дождался утвердительного кивка и лишь тогда отпустил пленника. — Вы меня не помните? — Тебя сейчас и родная мамка не узнает. — Год назад вы мне помогли. Когда приезжали в город за вашим другом. — Год назад? — хмыкнул я и прищурился, вглядываясь в его лицо. Несколько секунд изучал, потом вспомнил. — Риккардо. Фамилию, извини, не вспомню. — Абетти! Риккардо Абетти. — Ну да, конечно. Как я мог забыть. — Мистер… — Ты всё-таки меня не послушал! Сынок, я предупреждал, что будет, если ты свяжешься с дурной компанией? — сказал я, разглядывая его помятую фигуру. — Предупреждал. И что мы видим? Видим ещё одного каторжника Нового мира. Ты сгниёшь на дороге, а твоя мама умрёт от горя. Зачем ей такой сын? Святая, как её там… Мадонна. Я думал ты немного умнее. — Мистер Шайя… — Ладно, не ной! — отмахнулся я и повернулся к Снупи. — Мы с Полем его забираем. Пригодится… в хозяйстве. — Да вы парни, что с ума совсем сошли? Что значит: «мы его забираем»?! — Это наш трофей, — подал голос Нардин. — Ты же не хочешь деньгами платить? Значит мы заберём этого парня. Только подержи его в камере пару дней. Мы выспимся и вернёмся. Зачем тебе нужен этот щенок? От него же никакой пользы. — Ну вы и наглецы… — только и выдавил Снупи. Он так прикусил зубами сигарету, что казалось ещё немного и фильтр перекусит. — А ещё мы добрые и вежливые. Так как? — Вы будете мне должны, — Эдвард выплюнул окурок и прицелился в нас пальцем. — Оба! — Даже не надейся! Это наш трофей из этой раздачи. — Чёрт бы вас побрал, парни… — Ну так что? — Хрен с ним, забирайте! Но если он опять попадётся мне на глаза… — Стреляй, даже не раздумывая, — сказал Нардин и взял паренька за шиворот. — Пошли, чудо! Мы отправили Риккардо досиживать в камеру и вернулись. Там уже разъезжались машины. Остался лишь джип Снупи и два автобуса с его парнями. Мы помахали Тревельяну и пошли в гостиницу, обсуждая восставшего из мёртвых Лучиано Барги. — Парня так усиленно прятали… Зачем? — Надо съездить и узнать. — Только для начала нужно купить тебе новую машину и продать старую. — Надо, — кивнул Нардин. — Зря Тревельяну счёт не выставили. Мог бы и расщедриться, старый плут. Трофеев они взяли немало. Увы, но трофеями Тревельян с нами так и не поделился. Видимо решил, что нам хватит этого голодранца Риккардо. По дороге завернули на площадку, где торговали машинами. Покупателей здесь было достаточно. Не толпы, но прилично. Цены не радовали. Мы побродили между рядами выставленных машин и задержались у новоземельной рабочей лошадки — Лэндровера с трёхлитровым дизельным движком. На лобовом стекле висел картонка с грубо намалёванной ценой. Тридцать шесть тысяч экю. Однако… — И как тебе она? — спрашиваю я, хотя и так видно, что Полю нравится. Он уже пять минут стоял, курил и разглядывал этот джип. Сколько мы уже машин здесь поменяли — не счесть. И каждый раз, когда приходится брать новые колёса, повторяется старая история. Пришли, колёса попинали, покурили и выписали чек. Если вы думаете, что это безрассудно, то ошибаетесь. Никто из торговцев Нового мира не станет продавать заведомо плохую машину. Наоборот — вам подробно перечислят все недостатки, которые были или будут исправлены. Вас удивляет подобная щепетильность? Зря. Дело в том, что бывали случаи и торговцы продавали некачественные или машины с замаскированными дефектами. Как правило эти торговцы живут недолго. Была одна история, когда обманутый покупатель вернулся на торговую площадку и разрядил автомат в тушку продавца. Потому что машина подвела неподалёку от города и парень, вместе со всей семьей едва не лишился головы. Парень отделался небольшим штрафом. Как за что? За стрельбу в черте города. Так что торговцы здесь честные. Конечно, есть и более дешёвые варианты. Например? Машины, взятые как трофей или найденные в саванне. Такие автомобили недороги, но ответственность за их состояние несёт покупатель. Умные — те сразу перегоняют машину в мастерскую. Глупые — пользуются без ремонта и как правило гибнут, где-нибудь в полусотне километров от города. — Берём? — Надо кое-что добавить и можно брать, — кивает Поль. — Что будем делать? — спросил механик и достал из нагрудного кармана замызганный и промасленный блокнот. Этот молодой черноволосый парень давно здесь работает. Если не ошибаюсь, он живёт в Порто-Франко уже лет пять, не меньше. Про таких говорят — механик от бога. Кстати, — он из России. — Нужен дополнительный бак для горючего, бак для питьевой воды и «броня» для радиостанции… Два запасных колеса, запасная антенна… — начал перечислять Поль. Я даже слушать не стал. Это надолго. Нардин педант и пока душу из механика не вытрясет — не успокоится. Пошёл прогуляться по площадке, чтобы взглянуть на предлагаемый транспорт. Выбор не так чтобы и велик, но неплох. Будь я немного помоложе, я бы взял вот этот русский Урал, поставил бы на него кунг и отправился куда-нибудь на северо-запад. Зачем? А зачем люди ездят? Не ради какой-то цели. Ради пути. Я прислушался к разговору Поля с механиком. Да, всё верно — парни занялись любимым делом — торговлей. Сейчас они будут спорить и даже ругаться. И всё в рамках традиций. Спустя несколько часов мы подъехали на новой машине к «гостинице», где заведовал один из приятелей Вайдмана. Мужчина нас увидел и только головой покачал. Не спрашивая, снял с доски два ключа и выложил на конторку. — Отдыхайте. — От Михаила не было новостей? — Просил передать, чтобы вы не волновались. Они с Маргарет отправились в Виго. — Куда? — В Виго, — пожал плечами старик. — Видимо к Даньке. — Это не мир, а песочница, — пробурчал я. 26 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко Старый джип Нардина мы продали на следующий день. Если честно, то даже не вспомню, какую сумму за него получили. То ли шесть, то ли восемь тысяч. Новый владелец вложит ещё тысячи три и получит вполне приличную машину. Дырки от пуль? Их и заделать можно. Подварят, шпаклёвкой пройдутся, покрасят. Будет выглядеть как новая. Правда будет нужно заменить капот, поставить новые стёкла, поменять две двери, установить новый радиатор, новую приборную панель, фары, рацию и сменить обивку сидений. Ну и так… по мелочи. Я до сих пор удивляюсь, как мы добрались до Порто-Франко. Будь этот джип лошадью — надо было бы пристрелить, чтобы не мучилась. Несколько раз я ловил себя на мысли, что за нами осторожно присматривают. Чувство, словно тебе смотрят в спину, не исчезало. Рассказал о своих опасениях Полю, но тот только отмахнулся. Мол, после ареста итальянцев, за нами некому следить, а если и есть, то им же хуже. Сложно не согласиться с таким оптимистичным взглядом на жизнь. Вернулись в гостиницу. Поль обустраивался в новой машине, гонял рацию и раскладывал вещи. Новый Лэндровер был песчаной окраски, что немного удивило. Как правило, их пригоняли в Новый мир исключительно зелёного цвета и уже здесь перекрашивали, если у заказчика появлялось такое желание. Мы со стариком-служителем сидели на лавочке, пили пиво и обсуждали последние новости. Жители Порто-Франко как-то спокойно отнеслись к ночной перестрелке в районе терминала. По официальной версии, — была перехвачена банда, которая собиралась ограбить складские помещения. По неофициальной… Лучше вам её не знать. Слишком грубо и некультурно. Если в двух словах — власть имущие делили сферы влияния. Да, народ здесь не глупый. Люди прекрасно понимают, что Орден далёк от святости и что среди служащих тоже случаются разногласия. Просто это не обсуждают. Среди старожилов это считается… как бы выразиться поточнее: mauvais ton — дурным тоном. — Что Дежнёв? — А что с ним не так? — Ещё не ушёл в море? — уточнил вопрос я и достал из переносного холодильника ещё две бутылки. Пиво, кстати, из немецкого Нойехафена. Город пивоваров и крутобёдрых фройлян, с аппетитными ямочками на щеках и вечно-кокетливым взглядом. — Нет ещё, — старик подслеповато прищурился и покачал головой. Часто мне кажется, что он изрядно придуривается, выпячивая эту «старость». Он слишком легко двигается, да и взгляд — когда расслабляется — далеко не старческий. — Чего ждёт? Ветра в спину? Судно, на котором Дежнёв решил отправиться в экспедицию, было парусным. Я не очень большой знаток этих морских посудин, но выглядело вполне прилично. Две мачты, изящные обводы корпуса и даже крупнокалиберный пулемёт на корме. Все удовольствия для морских прогулок. — В мастерских ему движок перебирали, — объяснил старик. — Вот Семён и подзадержался. Хочет сходить в Нью-Портсмут, чтобы забрать какой-то груз для нужд экспедиции. Заодно и судно проверит, после ремонта. Мало ли… Путь предстоит не близкий. — А ему два мирных пассажира не нужны? Аккурат до Нью-Портсмута. — Зачем ему пассажиры? — резонно спросил старик. — Он что, круизный пароход «туда и обратно»? — Никто не говорил задаром. — Узнаю. Далеко собрались? — осторожно поинтересовался старик. — Нет, не очень. В Нью-Портсмут. — А дальше? — Дальше — двинем дальше. — Оно конечно. Дело молодое… — служитель кивнул и бросил осторожный взгляд из-под мохнатых бровей. Не то чтобы я ему не доверял. Просто привычка у меня такая. Чем меньше говоришь, тем лучше. Старик всё правильно понял и надеюсь, что не обиделся. Он молча пил пиво, смотрел на небо и радовался жизни. Нардин, судя по всему, не скоро закончит. Он просто урчит от удовольствия. Машину мы загнали на площадку, рядом с уже известной «гостиницей». Заплатили и даже выслушали заверения, что с нашим красавцем ничего не случится. Вскоре старик извинился и ушёл работать. Дело близилось к вечеру и в «гостинице» был привычный аншлаг. Я сидел на лавочке, смотрел на прохожих и размышлял. Итак… Что удалось узнать? Один из выживших членов съёмочной группы воскрес из мёртвых и живёт неподалёку от Куинстона. Это небольшой городок на острове, к юго-востоку от британских земель. Кроме этого города, на острове есть несколько небольших поселений и приличное количество рыбачьих деревушек, которых вы не найдёте ни на одной карте Нового мира. Если честно, мне там не доводилось бывать. Я, как и Нардин, не особо жалую ирландцев и чопорных англичан. Разумеется, за исключением своего соседа — Уильяма Барлоу. Этот итальянец, над которым «изящно» поработал Нардин, так и не признался, кто заказал убийство Шарля Вернера. Было такое чувство, что смерти он боялся гораздо меньше, чем заказчиков. Допрашивать «по полной программе» мы не могли — Снупи просил оставить его в живых. Мне всё чаще кажется, что мы всунули руки в клубок змей. Запутанный и опасный. Дело о пропавшей съёмочной группе просто тонет в непонятных фактах. Они выстраиваются в глухую стену, которую пробить очень не просто. Я допил пиво, выбросил в мусорку пивную бутылку и поднялся. — Карим! — ко мне подошёл Поль, с незажженной сигаретой в зубах. — Что? Он вытер промасленной тряпкой руки и подождал, пока я достану зажигалку из кармана. Прикурил и пробурчал: — Ты всё-таки был прав. — В смысле? — Нас пасут. — Кто? — От меня на семь часов. — Джип-самурай? — Да. Видишь? — Вижу, но кто внутри — не разгляжу. Солнце бликует. — Парень. Уже час сидит. — Может, он девственник, — высказал предположение я, — который решил проститься с этим статусом и поэтому заявился в бордель, но никак не решается войти. — Слишком внимателен. Пощупаем? — Не стоит, — поморщился я. — Пусть сидит. Жрать не просит. — Ну смотри. Ладно, я пойду умоюсь, а потом надо сходить в какой-нибудь ресторанчик. Я жутко голоден. — Ты всегда голоден. Ужинать мы отправились в бар, расположенный на соседней улице. Там подавали очень приличные порции, рассчитанные на людей с хорошим аппетитом и без предрассудков о жирной пище. Вкусное пиво, соленья, а уж перечень рыбных блюд занимал в меню целых три страницы. Мы устроились неподалёку от входа, сделали заказ и закурили. Через десять минут пришла официантка с большим подносом. Кстати, бюст у неё тоже был немаленький. На такой вполне можно поставить две кружки пива и там ещё останется место для блюдца с солёными орешками. — Итак? Что у нас имеется? — придвинув тарелку, спросил Нардин, но я только отмахнулся. С набитым ртом говорить неудобно. Портишь и беседу, и удовольствие от еды. К разговору мы вернулись только через двадцать минут, когда устали жевать и размахивать вилками. — Ничего хорошего. Восставший из мёртвых Лучиано Барги. — Ещё? — Мадам О'Рейли с Михаилом Вайдманом в Виго. — Ещё… — Убийство Шарля и ненужный нам пленник Риккардо. Ну и два пенсионера в Порто-Франко, которые не особо нам помогают и неизвестный хвост. — Знаешь, Шайя, меня тревожит один вопрос. — Какой именно? — я наконец разделался с отбивной и налил себе пива. В этом баре его подавали в глиняных кувшинах. Это придавало солидность заведению и жутко нравилось посетителям. — Как Вайдман нашёл эту пещеру? — прищурился Поль. — Ты говорил, что с берега её заметить практически невозможно. — Её и с моря не увидишь, — кивнул я. — Там очень узкая бухта. — От бухты, где проходили съёмки, до пещеры… — Около двадцати километров. — И ты хочешь сказать, что одноногий Вайдман в одиночку прочёсывал побережье, пока не наткнулся на эту дырку в скале? — Да, выглядит не очень достоверно. — Ты только сейчас это понял? — Поль поджал губы и покачал головой. — Михаил что-то не договаривает. — Он не только не договаривает. Он банально лжёт, а ты развесил уши и хлопаешь глазами, как шлабор. — Мог случайно наткнуться, — предположил я. — Случайно триппер ловят, а не пещеры находят. Тем более такие. — Чёрт побери… Когда мы вышли из бара, я покосился на маленький джип, стоящий неподалёку. Нас всё-таки пасли и пасли почти в открытую. Или… Или этот мальчик настолько уверен в «незаметности» своего транспорта, что даже не потрудился убрать машину подальше. Дело в том, что эти джипы «Самураи», очень популярны в Новом мире. Ими забиты все улицы Порто-Франко. Созданные для нужд японской армии, они оказались прекрасным транспортом для Нового мира. Кстати, этот образец японского гения не так уж и прост. Скорее всего, у него под капотом дизельный движок от «Пежо», объёмом 1,9 литра, а то и больше — двухлитровый турбодизель от «Мазды». Такие модели начали появляться недавно, но уже завоевали своих почитателей в Новом мире. — Эх, Шайя… Вроде умный мужик, но иногда ты меня удивляешь, — Нардин покачал головой и потянулся за сигаретами. — Что предлагаешь? — У тебя кто-нибудь остался в Виго? В смысле — из доверенных лиц? — Кроме Керро Васкеса? Есть пару парней, которым можно довериться. — Попроси, чтобы они присмотрели за Вайдманом, а заодно и Маргарет. — Ты думаешь… — Я думаю, Карим, что мы слишком расслабились. Если человек солгал тебе в одном, то кто ему мешает лгать в остальном? — Хорошо, — согласился я. — Давай зайдём на телеграф. Отправлю пару телеграмм. 27 17 год по летоисчислению Нового мира. Порто-Франко Черноволосый паренёк, которого мы вытащили из камеры, сидел напротив меня, давился отбивной и краснел, когда мимо него проходили дамочки, живущие в этом «отеле». По утрам здесь всегда так тихо. Можно сказать: по-домашнему. Девочки завтракают и не особенно заботятся о том, что на них надето. Как правило, — нечто воздушное, слегка прозрачное и не стесняющее движений. Они пьют кофе, болтают и уж конечно не думают о таких случайных постояльцах, как Риккардо Абетти. Чем больше общался с этим парнем, тем больше убеждался, что мы правильно сделали, забрав его у Снупи. Этот парень хоть и выглядел недотёпой, но был не глуп и обладал удивительной памятью. Да и бандитом он не был. На службе у Николя Бранкати оказался скорее в силу родственных связей, нежели по призванию. Кофе здесь готовили просто изумительно. Я сидел, наслаждался его ароматом, крепким вкусом и наблюдал за парнем. Лопоухий, нескладный. Судя по осторожным взглядам, которые бросал на девочек, он ещё девственник. Риккардо чуть не подавился картофельным салатом, когда одна из местных красавиц, проходя мимо нашего столика, в шутку провела ладошкой по его щеке. — Ешь, не отвлекайся, — наставительно заметил я. — Эти девочки никуда не убегут. Было бы желание. — Да, сеньор, — кивнул он и склонился над тарелкой. Пока я общался с Риккардо, Поль отправился навестить каких-то приятелей из госпиталя. Такая уж жизнь в Новом мире, что с докторами нужно поддерживать хорошие отношения. Не всегда есть возможность поваляться на больничной койке, под присмотром хорошеньких медсестёр, но согласитесь — гораздо приятнее, когда пулю из тушки достаёт профессионал, а не любитель-самоучка. Тем более если это происходит в полевых условиях, в ране копаются охотничьим ножом, который предварительно обтерли о грязную ветровку. Разговаривать мы закончили через час. Через два часа вернулся Поль. Он заказал чёрный кофе, хлопнул по заднице официантке для придания нужного ускорения и рухнул на стул. — Мне здесь начинает нравиться. — Ты просто светишься от удовольствия, — заметил я. — Не вижу повода для слёз. — Я рад, — прикусив сигарету, сказал я. — Что-нибудь узнал? — Встретил несколько приятелей, с которыми доводилось работать. Они посоветовали поговорить с одной пожилой медсестрой. Очень приятная дама. — Что она тебе сказала? — Она сказала, что прекрасно помнит Синтию О'Рейли. — Даже так? Как это мило. И что в этом удивительного? — Всё бы ничего, но она дала наводку на одного старичка-гинеколога… — хмыкнул Поль. — Он рассказал что-нибудь интересное? — У него неплохая память. Несмотря на почтенный возраст и алкогольную зависимость в тяжёлой форме. — Медведь! Не тяни кота за яйца! — На момент начала съёмок Синтия О'Рейли была беременной, — сказал Поль и откинулся на спинку стула. — Как тебе новость? — Это не я. — Верю, — улыбнулся Нардин. — Отец известен? — Увы, — он развёл руками. — Кстати, Шайя, с тебя триста экю. Естественно, не из твоего кармана, а из кармана твоей клиентки. Старый врач оказался пройдохой и удивительным скрягой. Открывал рот лишь тогда, когда видел наличные, — он перехватил мой удивлённый взгляд и пожал плечами. — Ну не бить же его… Старость нужно уважать. — Час от часу не легче. — Этот, как его… — Риккардо. — Да, он самый. Что-нибудь рассказал полезное? — Будешь удивлён, но да — рассказал. Так много, что нам, вместо Нью-Портсмута, надо опять отправляться к Эдварду Тревельяну. — С какой это стати? — дёрнул бровью Нардин. — Парень подрабатывал эдаким мальчиком на побегушках, но обладает хорошим слухом и прекрасной памятью. Наш Бранкати, судя по всему, организовал подпольную фабрику по производству наркотиков. — В Новой Ирландии? — Ты поразительно догадлив. Места там дикие, пустынные. А наш беглый актёришка там вроде надсмотрщика над химиками, лаборантами и рабочими. — В самом городе или где-то на задворках? — В ста тридцати километрах от города. — Ирландцы… — пробурчал Нардин. — Они в доле. — Большая фабрика? — Человек десять персонала и десяток охраны. — Откуда такие точные данные? — Риккардо как-то услышал обрывок разговора, где упоминалась ирландская фабрика. Там прозвучала фраза, что «этим двадцати бездельникам надо что-то жрать». — Там может быть двадцать человек охраны и неизвестное количество рабочих. — Пока не увидим, не узнаем. Мы решили не рисковать и на Базу отправились вместе с колонной грузовиков. Новый джип оказался хорошей лошадкой и благополучно доставил нас, вместе с Риккардо, на Базу по приёму переселенцев. К Тревельяну было не пробиться, но мы, миновав несколько барьеров, всё-таки добрались до его усталой морды. — Парни, вы меня достали уже, — вместо приветствия сказал Тревельян. — Ты там остался должен. — Что?! Опять?! Какого дьявола?! — Успокойся, — отмахнулся Поль. — Есть разговор. Судя по настроению, наш Снупи нашёл покровителя в Ордене. Такого, который позволил ему провести серию арестов среди сотрудников. Это меня искренне порадовало. Значит, ещё не всё прогнило в этом диком королевстве. Хотя… Скорее всего начинается очередная война за власть. Такое уже было и не один раз. Мы коротко пересказали ему про дела, которые творятся в Куинстоне. Тревельян молча выслушал и даже не выругался. — Что вы за это хотите? — Мы?! — Я знаю вас, мерзавцев, — хмыкнул Снупи. — Вы же задаром и человека не убьёте. — Патроны нынче дороги. Ладно, не будем тебя мучить. Нам нужны новые документы для Риккардо. На какое-нибудь новое имя. И работа, подальше от Порто-Франко. Ты в силах это устроить? — Новые документы? Увы, но не получится, да и незачем. Работу… Могу отправить парня в форт Ли. Поживёт там, поработает. Под присмотром. Посмотрим. Это всё? — Нет. — Дьявол! Что ещё? — Парень, который там работает. Вот этот, — я вытащил из кармана фотографию и показал Снупи. — Он вроде надсмотрщика. Он нам нужен. — Зачем он вам сдался? — Нужен. Мы с ним поговорим, а потом можешь его забирать себе. — Так же как с Бранкати? Он до сих пор в больнице. Кровью под себя ходит! — Это не моя заслуга, — сказал я и выставил перед собой ладони. — Это всё Поль. — Рассказал бы все сразу и писал как мужчина, — заметил Нардин. — Головорезы, чёртовы… Хорошо. Надеюсь это всё? — Разумеется нет. — Дьявольщина… Парни, вы меня уже злите! — Нужно два десятка бойцов и какое-нибудь корыто для похода в Куинстон. — Хрен! Туда я вас одних точно не отпущу. Буду участвовать. — Договорились. Тревельян выпроводил нас во двор, а сам схватился за телефон. Судя по всему — опять будет согласовывать, угрожать и упрашивать. Это его проблемы. Наши проблемы добраться до Куинстона, разыскать выжившего актёра и допросить. Мы вышли из здания, где размещался отдел Тревельяна и окунулись в полуденную жару. Поль прищурился и посмотрел по сторонам. — Чем займёмся? — Выбор невелик, — пожал плечами я. — Бар, бордель, гостиница. — Я прогуляюсь до оружейного склада. — Иди один, — лениво отмахнулся я. — Встретимся в гостинице. Поль кивнул, напялил на голову панаму и отправился налево, в сторону большого ангара, где размещался арсенал Ордена. Там изредка попадались неплохие экземпляры. Тем более что пользуясь старыми связями, всегда можно получить приличную скидку на патроны. Да, их всегда не хватает. Я проводил Нардина взглядом и вздохнул. Заняться мне было нечем, а рассматривать трещины на потолке гостиничного номера не хотелось. — Карим! — услышал я женский голос и повернувшись увидел знакомую фигурку. — Mon dieu! Какая приятная неожиданность, — улыбнулся я. Передо мной стояла Оксана. — Какими судьбами? — Приехал по делам фирмы. А вы? — Нас прислали в отдел занятости, — защебетала Оксана. — Здесь есть несколько новых переселенцев, которые могут быть полезными в порту. Вот и решила заехать, чтобы отобрать себе людей. Иду и вижу — мсье Шайя, собственной персоной. Вы изрядный негодяй, Карим. — Я? Помилуйте! — Да, именно вы! — она подошла ближе, и я почувствовал приятный запах духов. Если не ошибаюсь, то это «Митсуко» фирмы Герлен. — В чём же я провинился перед вами? — Ну как же… Соблазнили девушку и исчезли. Так настоящие мужчины не поступают. — Я не хотел вас тревожить. Тем более… — Вы имеете в виду моего мужа? — фыркнула она. — Он здесь, на Базе. Но он так занят, что вечером опять останусь одна. Буду сидеть в гостиничном номере и скучать. Мы редко здесь бываем, и я совершенно не знаю местных заведений. — С радостью составлю вам компанию и даже покажу местные достопримечательности. — Я живу в общежитии. А вы? — Мы с коллегой ещё не определились с постоем, — пожал плечами я. — Вполне возможно, что найдём какую-нибудь гостиницу. — А вам не будет одиноко? — Оксана… Вы просто себе не представляете, как… 28 17 год по летоисчислению Нового мира. База Ордена по приёму переселенцев — Ты уже уходишь? — ещё не проснувшись мурлычет Оксана и потягивается как большая, домашняя кошка. — Кар-р-римушка… — Да, моя дорогая, — шепчу я и нагибаюсь, чтобы нежно поцеловать её в щёку. В ответ она улыбается и утыкается в подушку. — Жаль, но мне уже пора. — Вечером… — бурчит она. — Вечером я буду тебя ждать… — Извини, но сегодня уже не получится. Мне нужно уехать. — Это куда вы решили убежать, мсье, — она наконец открывает глаза и обиженно надувает губы. — Негодяй… — Да, есть немного. — Надолго уезжаешь? Далеко? — Нет. Буквально на пару дней, — качаю головой я. — Это тут, совсем неподалёку. Вернусь, и мы обязательно устроим по этому поводу какой-нибудь эротичный вечер. Договорились? — Шайя! — Что? — Как можно?! Предлагать замужней женщине… — мурлычет она и ложится на спину. отбрасывает одеяло и обиженно надувает губки, — эротичный вечер? Вам не стыдно? Я ничего не отвечаю. От меня и не требуют ответа. Я смотрю на эту красивую женщину, улыбаюсь и застегиваю рубашку. Оксана хмурится и пытается запустить в меня подушкой. Подушка улетает в сторону дверей, а на её лице опять светится хитрая улыбка. — Негодяй… — Негодница… Да, грудь у Оксаны просто божественная. Впрочем — как и всё остальное. Будь моя воля, я бы плюнул на все дела, похитил эту женщину и махнул куда-нибудь в Рио. Увы, но мне остаётся лишь вздохнуть и одеваться. Прощальный поцелуй, ничего не значащие обещания и я спускаюсь по лестнице вниз. Приветливо киваю портье и выхожу на улицу. На лавочке уже сидит Поль. Он ухмыляется и протягивает мне стаканчик с кофе. Кофе, кстати, вполне приличный. Даже удивительно. — Что у нас на сегодня? — Сначала в арсенал. Потом к Тревельяну. — Лучше бы я выспался… — Ещё бы… — бурчит Поль и заразительно зевает. Потом мы практически разорили арсенал Ордена. По выражению Нардина: «слегка, но вдребезги». Патронов, — по выражению друзей из Демидовска, — много не бывает. Бывает недостаточно, но больше не унести. Мы, следуя этому правилу, набирали как перед концом света. Тревельян заставил нас переодеться в камуфляж, взять бронежилеты и шлемы. Во избежание неприятных ошибок в опознавании. Отчасти он прав — в свалке не будешь в лицо всматриваться — свой перед тобой или чужой. Потом был просторный ангар, расположенный в закрытом секторе Базы Ордена. Парни, неторопливо снаряжали пулемётные ленты, чистили оружие, болтали и пили дрянной кофе. Мы, на правах ветеранов, заняли столик в углу и разложили свой немудрёный арсенал. Поль, прикусив сигарету зубами, полирует старый Кольт правительственной модели. Он с ним не расстаётся с первых дней в Новом мире. Наши Калашниковы останутся здесь. Три дня назад, пока я очаровывал Оксану, показывая разные уютные места, Нардин прошвырнулся по арсеналу и через знакомых достал два русских ВСС — «Винтореза», под специальный девятимиллиметровый патрон. Говорят, что заказ на это оружие был получен от Демидовска. Видно Тревельян подсуетился и добавил к заказу русских ещё несколько единиц. Для нужд своей команды. Мы, пользуясь его занятостью, наложили лапы на две штуки. Мне уже доводилось работать с этой винтовкой и она мне нравится. Надёжная вещь. Да, есть и минусы, но их совсем немного. Основная проблема, с которой довелось столкнуться — слишком громкий щелчок при переключении рычага предохранителя и невысокая прочность ствольной коробки. С другой стороны — это оружие не каждый день используешь. Патроны? СП-6. Набрали полные «карманы». Я бы и больше набрал, но очень не вовремя появился наш Снупи и выгнал нас с Полем из арсенала вон. Грубый наш Тревельян. Нет в нём чувства прекрасного. Вдобавок ещё и жмот, каких мало. Кстати, вся штурмовая группа — а это десять бойцов, вооружена русскими «Вал» и ВСС. Поначалу, мы с Полем даже немного удивились такому выбору. У остальных — американские М16А2, три пулемёта FN Minimi и две снайперских M24. Серьёзно ребята собираются. Всё верно. Идёшь на день — готовься как на неделю. На западе уже полыхал ярко-малиновый закат, когда в одном из зданий, расположенных на территории Базы, закончился последний брифинг. Парни, в камуфляжной форме (но без опознавательных знаков), начали выходить во внутренний дворик на построение. Спустя несколько минут к ним присоединились и мы с Полем и Эдвардом. На вертолётной площадке нас ждали старые знакомые — вертолёты Bell UH-1 «Ирокезы». Слышалась изощрённая ругань механиков и вязкий свист вертолётных движков, рубящих лопастями прохладный воздух. Будь моя воля — я предпочёл бы другой транспорт. Наземный или точнее — водный. Хотя… Если подумать, то нет никакой разницы. Главное добраться до нужной точки, а там всё равно пешком пойдём. Неторопливо и осторожно. На цыпочках… Когда закат превратился в бушующий пожар, три вертолёта поднялись в воздух и взяли курс на юго-запад. Прошли вдоль пустынного побережья, спугнули стаю падальщиков, метнувшихся в сторону саванны и, заложив вираж, пошли над саванной. Напротив меня сидел Нардин, подложив под задницу штурмовой рюкзак. Нет, совсем необязательно идти с ним на штурм. Обычный рюкзак, рассчитанный на двух-трёхдневные прогулки на свежем воздухе. Нардин откинулся к переборке и закрыл глаза. Лишь иногда морщится, будто вспоминает что-то очень неприятное. Я могу себе представить его мысли. Мы с ним знакомы столько лет, что у нас множество общих воспоминаний. Часто неприятных, но так уж сложилась жизнь. Парни успокоились и даже пытались ухватить за хвост недополученный отдых. Я тоже не стал терять время. Поднял повыше воротник, нахохлился, привалился к борту и закрыл глаза. Лететь предстоит долго, с двумя промежуточными посадками в Нью-Портсмуте и Роки-Бей. Шесть часов лётного времени. Перед глазами пронеслось совещание у Тревельяна и макет залива, приготовленный в деревянном ящике с песком. Песочница для взрослых дядей, которым не сидится дома. Не все рождаются баловнями судьбы. У меня нет ни слуха, ни голоса, но эта старая песня оживает в моей памяти и переплетается с шумом вертолётных движков. Some folks inherit star spangled eyes, Ooh, they send you down to war, lord… В операции участвуют тридцать шесть человек, не считая пилотов. Тревельян отобрал самых лучших и самых надёжных парней. Кстати, заметил много знакомых лиц, среди сержантского состава. Парни, которые некогда служили в роте «Браво». Лет десять назад. Итак, объект… Расположен на берегу залива, а точнее — фьорда, к северу от города Куинстон. Фьорд начинается в ста тридцати пяти километрах от города. Узкий, извилистый, будто голубая лента небрежно брошенная на землю. Если посмотреть на карту, то форма напоминает латинскую букву «S». Скалистые берега, буйная зелень. Просто рай земной. Чёрт бы его побрал… От морского побережья, до нужной нам точки ещё десять километров. По сведениям Эдварда, там небольшая рыбачья деревушка. Даже не деревушка, а хутор. Места дикие, необжитые, да и природа не балует. Хутор находится в распадке между двумя скальными грядами. Лежит, как в огромной чаше. Вокруг, непроходимой стеной возвышаются скалы. Единственная путь — широкая тропа, идущая со стороны фьорда. От пристани до первого дома — метров сто, не больше. На сером, скалистом берегу построена пристань на сваях. Пять вельботов и два катера — вот и весь местный флот. Что находится на самом хуторе — практически неизвестно. По сведениям — люди ведут очень уединённый образ жизни. Бьют морского зверя, ловят рыбу. По нашей с Полем информации — там находится подпольная лаборатория производящая наркотики. Судя по тому, что ребята спокойно трудятся — у них есть покровители. Точнее — были. Так сказал Тревельян, а он даром болтать не будет. Были, значит были. Их уже нет. Или почти нет. Мало ли что могло произойти? Таков уж этот Новый мир… Здесь часто умирают. Вертолёты выбросят нас на побережье и уйдут в Куинстон. Им просто горючего не хватит, чтобы вернуться в Роки-Бей. Было бы гораздо приятнее устроить обычный авиаудар, а потом спокойно добить выживших. Увы — нам с Полем очень нужен Лучиано Барги. Живым и невредимым. Снупи? Ему нужна лаборатория и доказательства. Посадка в Нью-Портсмуте, где-то на задворках вертолётной площадки. Заправка. Взлёт и курс на юг. Ещё триста километров — полтора часа полёта и следующая посадка в Роки-Бей. Здесь мы задержались. Нас даже покормили. Правда из ангара, где были накрыты обеденные столы, не выпустили. Даже покурить. Парни дымили у закрытых дверей и склонялись из угла в угол, пока не вернулся Тревельян. Ещё несколько томительных часов ожидания. Последний инструктаж. Тревельян рвёт и мечет. Наконец приходит какой-то парень и долго шепчется с Эдвардом. Снупи светлеет лицом и кивает. Нам дают разрешение. Посадка по машинам. Взлёт. Курс на Куинстон… Уже гораздо позже мы с Полем узнаем, почему наша информация подняла такую волну в Ордене. Гораздо позже. И даже сами удивимся, узнав, как изощрённо переплетаются людские судьбы разорванные между Новым и Старым миром. Но всё это будет потом. Сейчас под нами простиралось море, а впереди ждал неприветливый остров. Один из множества, раскиданных на просторах Нового мира. Вертолёты идут над морем. Так низко, что иногда кажется: протяни руку и до воды достанешь. На востоке начинает светлеть небо. Скоро рассвет. Двери открыты и бортовой стрелок настороженно ощупывает берег стволом пулемёта. Да, места здесь дикие и пустынные, но никто не гарантирует, что по машине не полоснут какие-нибудь отморозки, прячущиеся в этих местах. Тревельян переговаривается с пилотом и наконец поднял руку, показав пять пальцев. Я перехватил его взгляд и кивнул. Пять минут до высадки. Машины выстраиваются в одну линию и прижимаются к берегу, скользя над водой, как невиданные крылатые существа. Снупи поднимает два пальца. Две минуты… Взрыв! Дьявол!!! Идущий перед нами вертолет вдруг дергается и взрывается, превратившись в огромный клубок огня. Удар! Что-то бьёт меня по голове. Чувствую как мы начинаем падать. Ещё один удар! Мир исчезает… (9) Слова из песни «Fortunate Son» — антивоенная песня американской группы Creedence Clearwater Revival из альбома «Willy and the Poor Boys» (1969 года) 29 17 год по летоисчислению Нового мира. Новая Ирландия. Побережье к северу от Куинстона Где-то совсем рядом плещется вода. Это навевает совершенно непонятное чувство покоя. Чужое и непонятное. Злое. Словно удар по мозгам — перед глазами возникает огненный шар, в который превратился вертолёт. Дёргаюсь, хочу крикнуть, но меня вовремя прижимают к земле. — Карим… Тихо… Не кричи… — я узнаю голос Поля. Вместе с его голосом возвращается сознание. Вокруг темно, как у негра в заднице. Даже звёзд не видно. — Что произошло? — хриплю я. — Ничего хорошего. Нас сбили. Шарахнули их трёх дудок и сожгли вертушки к чёртовой матери. Нам с тобой повезло. Просто чертовски повезло, как не везло ни одному ублюдку на этой проклятой земле… — Как выбрались? — Сам не знаю. Меня Тревельян вытащил, а тебя Макс. Остальные… В общем, — из всей команды нас осталось только четверо. Лежи, отдыхай. Ночь на дворе. — Пить… Вода есть? — Держи. Утром я немного прихожу в себя. Травм и переломов нет. Только голова раскалывается, но этим меня не удивишь. На предплечье белеет свежий бинт. Ерунда — царапина. Повезло. Если можно назвать везением гибель сорока одного человека. Мы сидим среди камней, куда меня перетащили после того, как выбрались из воды на берег. Кто и откуда стреляли — не видели. Тревельян просто почернел от злобы. Нас просто подставили, предупредив о нашем визите. В предрассветном сумраке слышен плеск волн. На море спокойно, лишь в ста метрах от берега шныряют тени. Над поверхностью воды мелькают змеиные головы на длинных шеях. Это «Бетти» — местные ящеры. Они доедают то, что осталось от нашей команды. Один из вертолётов упал на отмель, и его кабина обнажена почти полностью. Ещё один борт лежит чуть поближе к берегу. Это наш. Он рухнул на прибрежные камни. Тревельян и Макс, каким-то чудом умудрились выбраться наружу и вытащить меня и Поля, прежде чем вертушка взорвалась. Третьего борта не видно. Судя по всему — затонул. На берегу валяется несколько обломков и половина человеческого тела. Большой кусок мяса с торчащими обломками ребёр и лохмотьями обожженной и окровавленной формы. — Связи нет, — подводит итог Тревельян. — До Куинстона больше сотни километров. Из оружия — только то, что было в разгрузках. Боеприпасы мы уже пересчитали. Стволы тоже при нас. На четверых — два «Винтореза», один «Вал». Моя Беретта, два Кольта и Глок. Макс потерял свой автомат, но зато спас меня. Его зовут Максим Селезнёв. Каким образом русский парень оказался в команде Тревельяна — не знаю, да это и не важно. Максу лет тридцать, не больше. Русоволосый, с небольшой бородкой и серыми, вечно прищуренными глазами. Здоровяком и качком не назовёшь, но парень кряжистый. Иногда он нервно подёргивает левой щекой — последствие контузии. Вскоре мы перебрались в другое место. Сидеть на берегу, когда его могут обшарить — не самое лучшее решение в нашей ситуации. Поль с Максом нашли неплохое укрытие в трёхстах метрах от берега. Грот не грот, но что-то очень на него похожее. Подойти незамеченным будет трудно. — Что думаешь предпринять? — спросил Поль у Тверельяна, когда мы обустраиваем это убежище. — Надо двигать в Куинстон. Иначе с этого проклятого острова нам не выбраться. — Вдоль берега? — А как же ещё. — Когда нас начнут искать? — Роберт? Он поднимет шум уже завтра в полдень. — Почему так поздно? — Пилоты не должны были выходить на связь. Сели бы на площадку в Куинстоне и сутки сидели на заднице. — Туда часто летают? — Там сейчас работают две геологических партии, так что пилоты часто гоняют по этому маршруту. Они не должны были привлекать особого внимания. — Весело, но уйти в Куинстон — не самая лучшая идея. — В смысле? — Эдвард… — Поль даже поморщился. — Ты же не первый день в Новом мире. На этом хуторе, чёрт бы его побрал, сейчас спешно пакуют вещи и собирают чемоданы. Эвакуация, по полной программе. Ты знаешь куда они переселятся? Я — нет. — Твои предложения? — прищурился Тревельян и напрягся, как зверь перед прыжком. — Штурмом мы их не возьмём, но можем провести разведку. Мало ли… Вдруг что-то или кто-то под руку попадётся? Снупи кивнул и перевёл взгляд на меня. — Карим? — Всегда пожалуйста, — киваю я, — особенно, если там есть красивые женщины. — Макс? — Надо сходить, глянуть. — Мы не в самой лучше форме. — А тебя есть другие кандидаты? — Нет, — он качает головой и смотрит в сторону берега. — Других нет. — Значит и говорить не о чем. Ближе к вечеру мы начинаем собираться. Да, это не самая лучшая идея, но и выхода другого нет. Ещё неизвестно как мы будет добираться. Остров Новая Ирландия, на котором расположен Куинстон, не такой уж и маленький. Где-то триста на сто пятьдесят километров. По большей части это горы, изрезанные небольшими долинами и распадками. Лишь в районе Куинстона местность становится равниной. Паскудное место, если честно. Мне здесь не нравится. Через четыре часа мы добрались до нужной нам точки и обустроились. Выбрали неплохой наблюдательный пункт и нашли место для отдыха. Деревня прямо перед нами. Как на ладони. Правда между нами лежит фьорд, куда соваться без лодки совсем не хочется. Несколько раз видели в воде большие тени. Странно. Их что, местные жители не разогнали? Или специально не трогают? Кто их знает. Итак, — деревня… Шесть домов. Два здания похожи на продолговатые бараки или казармы. Скорее всего это склады. Три жилых дома, выстроенных в одну линию, параллельно берегу. Коптильня для рыбы. Неподалёку от первого дома развешаны сети. Груда пустых ящиков и даже маленький трактор с тележкой. На небольшом отдалении от домов — вкопанная в землю цистерна. Судя по подтёкам на горловине — мазут. Пристань? Обычная пристань на сваях. На воде несколько рыбачьих вельботов и катер, выкрашенный в серый — шаровый цвет. Рядом послышался шорох. Я оглянулся и увидел Поля. Он принёс флягу с водой. — На хлебни, — он пристроился рядом и аккуратно выглянул из-за камней. Как тут дела? — Нормально. Пока тихо. — Что наши хозяева? — Ты знаешь, даже странно немного, — я покачал головой. — Людей почти не видно. За три часа видел только четверых и то мельком. Конечно, не считая охранников. — Что, вообще не выходят? — В том то и дело, что нет. — А что охрана? — Смотри сам, — я протянул Полю бинокль, который нашёлся у Снупи. — Видишь груду камней на десять часов? — Пулемёт. — Правильно. Крупняк. И вот ещё один — по правую сторону. Расщелина. — Вижу, — буркнул Поль, не отрываясь от наблюдения. — Уже четыре человека… — удовлетворённо кивнул я. — Идём дальше… Берег. — Вижу двоих. — Их там четверо. Сразу за сарайчиком. Видишь? — Ещё один пулемёт? — Именно. Неплохо ребята обложились? — Не то слово… Просто форт Нокс. — Не знаю, — усмехнулся я, — форт Нокс не штурмовал. — Обойти с тыла не получится. — Слишком высоко и стены крутые. — Сколько до пулемётов? — прищурился Нардин. — Где-то триста метров? — До того, который на пристани? — уточнил я. — Примерно так. — Будь нас побольше… — Могли бы подойти с правой стороны и без проблем взять посёлок. Видишь — там есть проходы. Если не торопится, то пройти можно. К сожалению, нас четверо и я туда точно не полезу. Мне ещё пожить охота. Хотя бы немного. — Глянь… — Кто там? — я приподнялся на локтях. Из одного дома вышли два человека и пошли по направлению к пристани. Шли неторопливо, никуда не торопясь и мирно переговариваясь. — Похоже наш клиент и с ним какой-то парень. — Это Лучиано Барги? — я искренне удивился. — Он самый. Парень за пять лет здорово изменился. Смотри какое брюшко наел. — Жизнь спокойная, на свежем воздуху. Отчего бы ему и не растолстеть? — Дьявол… — Что? — Смотри сам, — оскалился Нардин и протянул мне бинокль. — Твою мать… — Узнаешь? Если не ошибаюсь, то это твой знакомый. — Откуда он здесь взялся?!! — Я тоже задаю себе этот вопрос. Даже есть несколько вариантов ответа. Озвучивать не буду — они все матерные. Человек, который сейчас разговаривает с Лучиано Барги, мой старый знакомый. Мало того — я не один раз пользовался гостеприимством и ночевал в его доме. Он несколько раз помогал решать проблемы и прятал меня от врагов. Нет, я не могу назвать его своим другом. Просто хороший знакомый. Очень хороший… Руслан Вараев. Собственной персоной. (10) — Вот и твой знаменитый химик, который создаёт хорошие наркотики. Видимо дела идут неплохо, раз он расширил своё производство. — Почему именно здесь, а не в Джохар-Юрте? — Понятия не имею, — пожал плечами Нардин. — Наверняка были причины. (10) События описаны в книге «Лишнее Золото. За гранью джихада». 30 17 год по летоисчислению Нового мира. Новая Ирландия. Безымянный фьорд к северу от Куинстона — Охренеть, — только и выдохнул Тревельян, когда услышал новость про химика. — Поверь, я удивлён не меньше. — Он в розыске уже полтора года. — Не смеши меня, — фыркнул я. — Полтора года искали и не могли найти? И всё это время он был здесь, у вас под боком? Хотя… Чему тут удивляться? Ведь твои итальянские клиенты давно водят дружбу с чеченцами. Торговля не только оружием, но и рабами. Теперь ещё и наркотики. И кто же прикрывает этот благородный бизнес? Снупи покосился, но ничего не ответил. Только головой покачал. Потом повернулся к Максиму. — Смени Поля, — он дождался пока парень ушёл и посмотрел на меня. — Карим, что ты имеешь ввиду? — Так кто же? Орден? Как это мило! Дело Хантера живёт и побеждает, не так ли? — Откуда ты знаешь про Хантера? — Я умею думать. — Маргарет рассказала? — Нет, она здесь не при чём. Тем более что Джеймс О'Рейли был противником Хантера и никогда не поддерживал чеченцев. Да, тоже не ангел и никогда им не был, но по сравнению с Хантером, просто агнец божий. Брайан наоборот — тот старался как мог, чтобы преуспеть на военном поприще и политике. Он умер, но люди из его группировки живут и здравствуют. И вот ещё… Позволь один вопрос, пока твой головорез не слышит. — Задавай. — Кто убил Джеймса О'Рейли? — Что за бред ты несёшь, Шайя?!! — Носят женщин на руках, а я спрашиваю. Так что нечего глазками сверкать! Это сделали люди Хантера? Или свои же, чтобы Джеймс не устроил скандал на весь Новым мир, когда вскрылись грязные делишки Ордена? Несколько минут Тревельян молчал. Будто собирался с мыслями или решал, что можно рассказать, а о чём лучше помалкивать. Яростно поскрёб подбородок. Я посмотрел на него и продолжил: — Судя по тому, что ты очень долго искал выход на Роберта, ваши противники держат весь Орден за яйца. — Не во всём, — огрызнулся Эдвард. — Зато крепко, — отрезал я. — Под самый корень! — Как всё не вовремя… — наконец пробурчал он. — Войны всегда не вовремя. Тем более внутри организации, которая держит свою лапу на пульсе Нового мира. Точнее — на яйцах. — Ты многого не знаешь… — с какой-то странной интонацией сказал Тревельян. — Снупи! Мне, если на то пошло, вообще poher! Я нахожусь здесь потому, что нам нужен этот выживший итальяшка — Лучиано Барги. Вся эта политика, — тьфу и растереть! Она хуже дешёвой девки из портового борделя. Меня уже тошнит от этих спасителей и спасателей человечества. Ещё в Старом Свете надоели. — Если мы не добудем доказательств, то это повлечёт за собой большие проблемы. — Какие именно? — Сорвётся ещё несколько операций. И здесь, и в Старом Свете. Людей, которые стоят за спиной Роберта, просто сметут. — И тебя уволят… — начал я. — Шайя, не будь идиотом! Ты прекрасно знаешь, что из Ордена не увольняют. — Правильно. Неугодные как правило исчезают. Бесследно. — Не все. — Не увольняют начиная с определённых постов, — задумчиво уточнил я. — Хорошо, что мы с Полем легко отделались и не сделали карьеру в этом мире. — И что? Думаешь, что вас оставят в покое после этого? — он кивнул в сторону фьорда. — Да, — хмыкнул я. — Про это как-то не подумал. — Мы и так уже навертели на два пожизненных, три расстрела и всё это v odnu hariu! — Не бурчи, Снупи! Что за вульгарные выражения у тебя? В харю… Ты слишком много общаешься с русскими. Макс Селезнёв у тебя давно служит? — Очень давно. — Доверяешь ему? — Я никому не доверяю. — Умно, — кивнул я. Через несколько минут вернулся Нардин. Мы пересказали ему возникшие проблемы и нарисовали, так сказать, «радужные» перспективы на будущее. — Вот задницей чувствовал, что мы не просто за здоровый образ жизни воюем, — буркнул Поль. — Что будем делать? — Понятия не имею, — покачал головой Снупи. — Какая прекрасная новость… — протянул Нардин, провёл ладонью по небритой щеке и поморщился. — Связи у нас нет. Людей нет. Серьёзного оружия — тоже нет. Надо уносить ноги, иначе здесь и останемся. — Погоди, Тревельян, — отмахнулся я. — Дай подумать. Тем более что нам с Полем нужен Лучиано Барги. Стоило потерять столько людей, чтобы уйти отсюда поджав хвост? — Пойду ещё раз взгляну на берег, — нахмурился Нардин и поднялся. — Я с тобой, — оживился Снупи. — Валите, — отмахнулся я и привалился спиной к камню. — Валите и дайте подумать. У меня до сих пор голова раскалывается… Через некоторое время послышался звук двигателя. У нас гости? Выстрелов не слышно и это хорошо. Значит, не по наши души. Парни вернулись через два часа. Я даже представить себе не могу, чем можно было развлекаться всё это время. В прибрежные камни плевать? На дальность и точность? Или перепись населения проводили? — Катер пришёл, — сообщил Нардин и опустился на землю рядом со мной. — Что за посудина? — Десантная коробка. — Значит, на побережье их кто-то ждёт. — Само собой. У таких катеров радиус действия небольшой. Да, я не ошибся — к нашим негостеприимным хозяевами прибыли гости. Не поленился и сходил посмотреть. Берег с нашей стороны высокий и завален каменными обломками скальных пород, так что засветиться мы не боялись. Катер? Таких посудин здесь раньше не видел. Напоминает финский десантный «Jurmo». Крупнокалиберный пулемёт на корме. Судя по аппарели, люкам и пухлым обводам, — внутри вместительный пассажирский отсек для десяти-двенадцати бойцов с грузом. Ребятки бегали по деревянной пристани. Очень шустро бегали. Грузили продолговатые, водонепроницаемые ящики. Надо заметить, что весьма приличное количество. Эдак и места для охраны не остаётся. Если и подсадят, то не больше трёх-четырёх человек. Это меня искренне радует. Не хотелось бы нарваться на консервную банку, набитую головорезами. Жалко, что у нас нет катера. Могли бы перехватить эту посудину. Тревельян бы просто обделался от радости. — Ну что? — спросил у меня Снупи, когда я вернулся. — Что, что… Посмотрел. Хозяева пакуют вещи… — И как ты думаешь, что они вывезут первым делом? — То, что мечтаешь заполучить в качестве доказательств. — Может и химика прихватят, от греха подальше. Как бы там ни было, но сегодня они не уйдут, — резонно заметил Нардин. — Скорее всего завтра утром, на рассвете. Какие-нибудь предложения есть? — Думать надо, — вздохнул я и посмотрел на Тревельяна. — Доставай свою карту. Пока Селезнёв прикрывал наши задницы и наблюдал за берегом, мы, уже в который раз, склонились над картой. Края здесь… неприветливые. Скалы и чахлая зелень, прилепившаяся на редких островках плодородной земли. В общем: остров как остров. Хоть и большой. На этом побережье много вот таких фьордов, заливчиков, бухт и прочих укромных мест. При большом желании здесь есть где спрятаться. Я высказал несколько идей. Парни молча слушали и только Нардин насторожился. — Погоди, — оборвал меня Поль. — Что ты имеешь ввиду, Карим? — Вспомни молодость и одну поганую операцию в Гвиане. Просто как две капли похожа на эти вводные. — Их там было do hrena. Мы из джунглей не вылезали. — Аккурат перед свадьбой Джузеппе. Ну же, Поль, вспоминай. Тряхни склерозом! — Ты думаешь… — Именно… Нардин подумал и смачно выругался. Да, воспоминания не всегда бывают приятные. Тем более с такой биографией, как у нас. Спустя полтора часа ушли в сторону побережья. Судя по карте, которая была у Снупи, там есть неплохое место для засады. Это прекрасно, но не решает наших проблем. Место очень подходящее. Разумеется, если Тревельян с Селезнёвым не испугаются прыгнуть с трёхметровой высоты на палубу катера… Рассвет наступал медленно. Даже удивительно, для этих широт. Воды фьорда затянуло пеленой лёгкого тумана. Где-то крикнула разбуженная птица. Плеснула рыба. Неподалёку от меня, между двумя прибрежными валунами устроился Поль. Устроился со всеми удобствами и лениво прищурившись рассматривает окружающий нас пейзаж. Да, будь мы здесь по другому поводу, я бы тоже полюбовался. Место, как нельзя лучше подходит для нашей задачи. Фьорд в этом месте настолько сужается, что любое плавающее корыто должно сбросить ход. Полагаю, что в одном месте даже приходится держать багры наготове, чтобы не налететь на прибрежные камни. Я ещё раз представил себе возможное развитие событий и поморщился. Слишком много поставлено на карту. Любая случайность перечеркнет наши планы и тогда… Лучше даже не думать. Умирать не хочется, но один чёрт — выхода у нас нет. Прошёл ещё один час. Туман разорвался не небольшие клочья, между которыми блестели воды фьорда. Я не люблю сидеть в засадах. На моём веку их было столько, что пора бы и привыкнуть, но увы — не привык. Мне претит сидеть и ждать, пока под выстрел выйдут несколько оборванцев, которые когда-то выбрали не ту сторону. Нардин, хоть и француз, но его спокойствию позавидует любой британец. Вскоре услышали шум и появился серый силуэт катера. Мерно тарахтел движок, разгоняя предрассветную хмарь. Да, тот самый катер. Практически копия финского «Jurmo». В открытой рубке было два человека. Это нам на руку. Вскоре появился ещё один. Как мы и думали, он пошёл на нос и поднял багор. Да, на скорости этот поворот не пройдёшь. Слишком узкий, и камней много… Я приник к прицелу. Катер идёт медленно, всё больше замедляясь. Вот он подходит к повороту. Какого дьявола ждёт Поль? Он должен стрелять первым! 31 17 год по летоисчислению Нового мира. Новая Ирландия. Безымянный фьорд к северу от Куинстона Раздались два щелчка… Один за другим, почти без паузы. Словно сухие ветки сломали. Мужчина, стоявший у пулемёта, даже не вздрогнув, осел на палубу и привалился к борту. Рулевой, внимательно следивший за фарватером, тоже получил свою пулю в голову. Он упал рядом со штурвалом, расплескав по приборной доске остатки мозгов. Еще один чуть не опоздавший щелчок и мужчина с багром покачнулся и свалился за борт. Тревельян, сука, чуть не опоздал! Катер по инерции проплыл несколько метров и гулко ударился в один из прибрежных камней. Тотчас, на его палубу прыгнули два человека. Ещё несколько секунд и к ним присоединились мы с Полем. Громыхнул под тяжёлыми ботинками металл. Кто-то открыл квадратный носовой люк, но Макс ударил ногой по крышке. Будто гадину раздавил. Раздался удивлённый крик. Какой-то плотный мужчина рванул наружу, через кормовой выход. Сухо щёлкнули выстрелы. Было немного странно не слышать привычного грохота выстрелов, но ясно различать, как пули шьют железные борта катера. Мужчина рухнул на колени. Мгновение и он упал лицом вниз, прямо на тело пулемётчика. Ещё один крик… Щелчок выстрела. Было в этой тишине, такой непривычной для штурмов, нечто пугающее. Видимо это и позволило избежать долгих переговоров. Спустя несколько минут всё было закончено. После того, как прозвучало предложение выбирать: сдаться, или получить пару гранат в отсек — охрана решила не рисковать. Судя по всему, они даже не поняли что произошло. Даже если и поняли, то слишком поздно. Я не знаю, почему они сидели в десантном отсеке. На палубе было достаточно места, чтобы расположиться со всеми удобствами. Понадеялись на пулемётчика? Не знаю. В отсеке пять человек. Их разоружили и согнали на берег. Всех, кроме одного. — Ты! — ткнул пальцем я. — Стоять! — Я? — Кто же ещё… — протянул я и даже сплюнул от злости. — Какие люди! — Шайя, это ты? — скривился молодой черноволосый мужчина. Как он выглядит? Как и два года тому назад. Знакомьтесь — Руслан Вараев, собственной персоной! Узкое, похожее на колун лицо, и худые плечи. Взгляд испуганный, под глазами синяки от усталости. Жидкая борода и подрагивающие руки. Он теребит края куртки, будто ученик, не выучивший урока. Одет в полувоенную форму, которая висит, как балахон на огородном пугале. — Нет, Иблис! Собственной персоной, — отрезал я. Потом взял его за шиворот и оттащил в сторону. Усадил рядом с рубкой, где уже хозяйничал Максим. Тревельян, на всякий случай обратился к пустому берегу и приказал «не стрелять». Трюк дешёвый, но сработал. Охранники покосились на серые скалы и безропотно выполняли приказы. Руки держать на затылке — подойти по одному — встать на колени — не мешать обыску — встать. Отошёл, — встал на колени, — замер. Закончив обыск парней, отогнали дальше от берега. Нардин переглянулся с Тревельяном, и они пошли следом. Увы, но à la guerre comme à la guerre. Эти парни нам не нужны. Нужен вот этот — пятый… Персонаж… На берегу раздались сухие очереди — Поль и Эдвард убирали ненужных свидетелей. — Карим… — Zaglohni, paskuda, — поморщился я, и Руслан умолк. — Эх, парень, парень… Ты всё-таки меня не послушался. И что с тобой делать прикажешь? — У меня семья… дети… — Выбирай — пристрелить, как твоих дружков, или утопить? — Карим, не надо! Как брата прошу! — засуетился он. — Не позорь память предков! — перебил я. Ненавижу, когда начинают скулить. — Среди твоих близких много хороших воинов, а ты сидишь и заглядываешь мне в глаза, как грязная шелудивая шавка. Тоже мне… родственничек. Когда Тревельян с Нардиным вернулись на катер, я кивнул в сторону Руслана. — Он тебе нужен или тоже валим? — я посмотрел на Эдварда. — Если будет разговорчивым, — Снупи покосился на Руслана и тот послушно кивнул. — Будет, — удовлетворённо кивнул Макс. — Этот парень будет очень разговорчивым… Нардин перебрался к пулемёту, а Тревельян и Максим занялись обыском катера. В десантном отсеке послышался звук сброшенных ящиков и возбуждённые голоса. Судя по всему они нашли то, за чем так охотились. Я рад за них, но нам с Полем нужен Лучиано Барги. И тут, со стороны посёлка раздался глухой взрыв… Ещё один! Еще! — Что там происходит?! — удивился Нардин. — Откуда мне знать, Медведь? — сказал я и повернулся к Руслану, который затравленно озирался по сторонам. — Какого дьявола ты пялишь на этот долбанный фьорд? — рявкнул я на него. — Что там происходит? — Нет, ничего… — он вздрогнул. — Слушай, Руслан, — я присел рядом с ним. — Кого ты ждёшь, падла? Клянусь Аллахом, я тебе сейчас язык из горло вырву! — Карим, я нич… Удар! Его голова мотнулась и ударилась в стойку рубки. По подбородку потекла тонкая струйка крови. — Считаю до трёх… — я жёстко взял его за волосы и ткнул пистолетом в горло. — Или ты начинаешь петь, или твои мозги испачкают палубу. — Катер… — прохрипел он. — Какой ещё катер?! — Скоро будет ещё один катер… — Ещё один?! Почему вы сразу не пошли двумя бортами? — Они заканчивали минировать причал. — Вот дьявол… Да, всё верно. Берега там крутые, высокие и если взорвут причал, то на берег так просто не высадишься. — Кто вас ждёт на побережье? — Шхуна… — он хрипел, но отвечал чётко, как на экзамене. — Шхуна из Билокси… — Кто на нём пойдёт? Лучиано Барги будет? — Я не знаю такого… — Это начальник охраны вашей богадельни! Отвечать! — Нет, они ушли. — Куда?! — На юго-запад… На запасную базу, — начал объяснять Руслан, но я зажал ему рот. Вдалеке послышался шум мотора. — Поль! — я поднял голову. — Слышу, — сжав зубы прошипел Нардин. — Поторопи Тревельяна. Надо уходить отсюда. И собирайте оружие, иначе нам придётся камнями отбиваться. Тревельян, когда узнал про ещё один катер, то лишь выругался. Я даже несколько новых выражений узнал. В паузах между руганью он шерстил ящики, а мы с Максом собирали оружие, найденное у охранников. Четыре калашникова, одна древняя, как дерьмо мамонта, M-14, выброшенная нами за борт и рюкзаки с личными вещами. Перебирать все найденное не было времени. Собрали документы, патроны, десяток гранат для подствольника и четыре русских «фошки». — Быстрее, парни, — оглянулся Нардин и поморщился, будто лимон жевал. — Надо быстрее уходить, — начал нервничать Руслан, ежеминутно оглядываясь на фьорд. Понимал, паскуда, что при любой опасности ему прострелят голову, чтобы не мешался под ногами. — Снупи?! — Пять секунд! — Поздно, — прорычал Поль и развернул пулемёт. — Уходим! Из поворота появился ещё один катер. До него ещё приличное расстояние, но рация, лежащая на приборной панели, зашипела и разразилась непонятной бранью. — Снупи, Макс! На берег! — Мы с грузом, — Тревельян выбрался из люка, таща тяжелый рюкзак. — Навьючьте на этого осла! — я пнул Руслана ногой. — Шевелись, падла! Вараев с готовностью схватил рюкзак и перебрался на берег. Там его схватил за шиворот Максим и потянул прочь от воды, под прикрытие камней. — Поль! — Все марш на берег! Карим! Прикроешь! — Понял! — Снупи! Валите на южную сторону. Быстрее, черт бы вас взял! И сразу после этих слов — сухо тявкнул пулемёт. Это Поль. Он выругался сквозь зубы и добавил ещё одну очередь. Короткая пауза и ещё одна — короткая, пока не разобрались в чём дело. Я перебрался на берег и присев за камнями начал стрелять по людям на катере. Пока Поль огрызается очередями, я могу использовать Винторез. Хлоп! Минус один. Фигурка сломалась и исчезла в воде. От катера летели щепки, но там тоже не мальчики сидят и быстро разобрались — в чём дело. Поль, видимо задницей, почувствовал и успел убраться с катера. Звон разбитого стекла, разорванной жести и чавкающие удары пуль. Нардин едва успел метнуться за соседний камень, как по укрытию ударила злая очередь. Взвизгнула рикошетом пуля. Взвизгнула и ушла в землю, осыпав нас мелкой, гранитной крошкой. — Да что у нас за жизнь такая?! — рявкнул Нардин. — Чем не нравится?! Выстрел! — То убегаем, то догоняем, — Поль попытался высунуться, но по камням опять застучали пули. Чудом не зацепило. — Уходи, прикрою! Вовремя ударили Снупи с Максом. Слаженно, в два ствола, они погасили пулемётчика и пока на катере подыскивали нового «героя», Нардин перебрался вверх по берегу. Я приник к прицелу. Сердце стучало где-то в районе горла, отдаваясь в ушах и заглушая все остальные звуки. Будто по голове бьют тяжёлым ватным валиком. Вот кто-то метнулся к пулемёту. Вдох, выдох, вдох… полувыдох. Метка на цели… На кончике пулемётного ствола сейчас «расцветёт» оранжевый цветок. Злой и очень опасный. Нельзя торопиться… Хлоп! Человечек замер и осел на палубу. Нет, всё-таки эти сволочи хорошо стреляют. Накрыли меня, да так, что спина моментально взмокла. По вискам пробежала капля пота. Лоб в испарине. Дьявол, я уже слишком стар для таких игр!!! Прижался к земле и даже ругаться перестал. Сочно чавкнули пули, выбивая фонтанчики из прибрежной грязи. Что-то рвануло меня за левую руку, и она сразу потяжелела. Ещё один рывок и лязгнул металлом Винторез. Дьявол! Пуля попала в крышку. Полный… шандец. — Карим! — это Поль. — Лежи! Не двигайся! — Не лезь под пули, идиот! Пытаюсь перевернуться на спину и перекатиться за соседний валун, но фонтанчики грязи и свист пуль напоминает, что лучше этого не делать. Нежелательно. Таких дырок нахватаю, что можно и помереть от лишней вентиляции в организме. — Bordel de merde… 32 17 год по летоисчислению Нового мира. Новая Ирландия. В ста километрах к северу от Куинстона Из-под обстрела меня вытащил Поль. Матерясь и проклиная тот день, когда мы впервые ступили на землю Нового мира. Селезнёв с Тревельяном прижали бандитов плотным огнём и подарили нам несколько драгоценных секунд. Долго разлёживаться было некогда — патронов и так немного. Бандиты разобрались, в чём дело, и к грохоту выстрелов добавились истеричные вопли. Немного отдышавшись, мы взяли за шиворот Руслана с рюкзаком и потащили его прочь от берега. Макс и Снупи догнали нас через полчаса. По их словам — дела плохи. На втором катере было приличное количество народу и они не отличались ни добрым нравом, ни весёлым настроением. Судя по всему, — мальчики сильно разозлились и собираются нас догнать, чтобы рассказать о ново-ирландских традициях с лёгкой примесью итальянских и чеченских поверий. Тревельян не ошибся. Погоню мы заметили спустя полчаса. Пришлось ускорить темп и попытаться оторваться. Марафон не марафон, но пару личных рекордов поставили. Хрипя, задыхаясь, но поставили. Не сдохли, и на том спасибо. Возраст всё-таки не детский, чтобы по камушкам прыгать. Спустя час немного оторвались от преследователей. Оторвались, но не ушли окончательно. Судя по той активности, с которой нас старались убить, бандиты разозлились не на шутку. Мы пытались от них уйти, но они упрямо, как хорошие ищейки, шли по следу. Опытные ребята. Только вот с катером лажанулись. Зря его в одиночку отправили. Ну это ладно… Мы на них не в обиде. — Тьфу, ненавижу жару… — тяжело дыша, сказал я, когда чуть не слетел с обрыва, поскользнувшись на камне. — Ты и холод не уважаешь, — напомнил Поль, хватая меня за шиворот. Вытащил наверх и вытер с лица пот. — Карим, мне кажется ты стал тяжелее, чем в молодости. — У меня… у меня очень… очень хороший аппетит. И спокойная… размеренная жизнь. — Ценю твой юмор, старина, — усмехнулся он и хлопнул по плечу. — Я рад… — Вперёд! Нардин шёл позади меня и ежеминутно оглядывался, осматривая окрестности. Было видно, что и он слегка замотался. Ещё не хрипел, но на куртке уже проступили тёмные пятна пота. Мы всё-таки уже не в том возрасте, чтобы бегать по горам на такие дистанции и с такой скоростью. Первым шёл Снупи. За ним, задыхаясь от быстрой ходьбы и тяжёлого рюкзака, тащился Руслан Вараев. Иногда он отставал и тогда Максим бил его автоматным стволом в бок и хрипел. — Шевели булками, тварь! Мы с Полем прикрываем тыл. Руку мне наскоро, почти на ходу, перевязали. Ничего страшного — кость не задета, стрелять смогу. Разве что кувыркаться по земле нежелательно. Добрались до перелеска и сейчас идём по каменистой земле, на которой растут какие-то хвойные деревья. Пахло смолой и горьковато-жухлой травой. Дикого зверья не видно и это… Тьфу… Это просто прекрасно. Нет у нас лишних патронов, чтобы с местными хищниками воевать. Местность? Обычная для таких островов. Серые камни, редкие заросли кустарников и ядовито-зелёные долины, которые напоминают непроходимые джунгли. Позади нас ахнул взрыв. Поль на мгновение обернулся и слегка поморщился. Растяжку мы поставили на выходе из ущелья. Чёрт, эти ребята слишком быстро идут! Эдак нас и догнать могут. Нардин выругался сквозь зубы и начал догонять Снупи. Я перехватил его взгляд, кивнул и занял место замыкающего. Поль забрал у Эдварда патроны для Винтореза и вернулся назад. — Что ты задумал? — спросил я. — Надо слегка сбить спесь с наших приятелей. Они слишком быстро двигаются за нами. — Не самая плохая идея. Я участвую. — С раненой рукой? — Стрелять, не бегать. — Логично. Но побегать нам тоже придётся. — Знаю… Через полчаса мы вышли к реке. По крайней мере, — нечто похожее на реку. В распадке, лежащем между холмами, виднелся каменный поток, состоящий из камней разной величины и формы. Не знаю о причинах возникновения этого феномена, но выглядит, скажу вам честно — очень впечатляющее. Главное не сильно восхищаться и смотреть под ноги, чтобы кости не переломать. Как можно быстрее перебрались на другой берег и разделились. Тревельян вытащил карту и мы прикинули возможные варианты встречи. Несколько минут обсуждений и мы разбегаемся в разные стороны. — Главное, не увлекайтесь особо, — сказал Снупи на прощание. — Они тоже не дураки и на рожон не полезут. Всем жить хочется. Даже этим… Спустя минуту они ушли на юго-запад. Мы с Полем устроились среди камней, выбрав две удобные позиции. Поль нашёл для меня удобную лёжку, из которой можно незаметно скользнуть вниз, к каменной реке. Его роль посложнее — пошуметь и рвать когти на юг. Периодически будет останавливаться, чтобы притормозить бандитов на открытых местах. Зачем? Чтобы подставить их под пулю, ведь следом за ними пойду я. С Винторезом. Будем рубить хвосты, во время перестрелки. Перед тем как обустроиться на позициях мы ещё раз обсудили наш план. Преследователей не должно быть много. Человек десять-двенадцать. Могли и вчетвером сработать, но это слишком рискованно. Нас могли связать боем. Кто знает — вдруг ещё кто-нибудь на подходе? Нет, увольте! Без Вараева с его рюкзаком бегаешь быстрее. — Если у них есть раненый, то нам это на руку. Растянем группу и будем рубить кусками. Жаль, что с патронами для Винтореза плохо, — пробурчал Поль, пересчитывая боеприпасы. — Бывало и хуже, — отмахнулся я. Потом попытался устроиться поудобнее, но задел рану и прошипел. — Ш-ш-шайтан… — Зря ты пошёл. Я бы и один справился. — Одному скучно. — Ну да, здесь скучать не придётся. — Ни тебе анекдот рассказать, ни хорошим выстрелом похвастаться. — Смешно, — хмуро кивнул Нардин… Когда бандиты вышли к этому каменному потоку, то попали под огонь Нардина. Он зацепил одного из бандитов, а потом опустошил целый магазин, не позволяя этим бродягам поднять голову. После этого закинул гранату из подствольника и дал дёру. Бандиты немного полежали, для приличия, а потом двинулись следом за ним. Правда уже не так быстро, как прежде. Своего раненого они просто добили. Разумный подход, ничего не скажешь. Пропустив группу, я двинул за ними. Нет, не по следу, а держась немного в стороне. Так сказать — параллельным курсом, на пять часов. Примерно через пятьсот метров, аккурат у груды валунов, Поль ещё раз обстрелял группу. Бандиты тормознули и рассыпались по сторонам. Здесь они потеряли первого. Позицию мы с Полем покинули почти одновременно. Да, мы с ним уже крутили такие концерты и не один раз. Нам не нужны слова, чтобы понять — когда пора уходить. Ушли от берега и двинулись на восток. Ещё одна перестрелка. Преследователи немного занервничали, но от преследования не отказались. Упрямые парни. Мне даже жалко убивать такой человеческий материал. Редкость в наше время. Главное — что они до сих пор не обратили внимания на характер пулевых ран. Старался стрелять, когда кто-то меняет позицию. Во время движения тела падают, и сразу не разберешь откуда его подстрелили. Тем более в суматохе перестрелки и при плохой координации. Я тяжело дышал, облизывал пересохшие губы и в который раз пообещал бросить курить. Всё-таки мне уже не восемнадцать лет, чтобы тихо перемещаться по прибрежным тропам, рискуя сорваться и свернуть себе шею. Далеко не восемнадцать. И даже не тридцать. Даже не тридцать пять… Тьфу… Ещё и рука болит. Перевёл дух и осторожно выглянул из-за камней. Бандиты притормозили, рассыпались по распадку и теперь собираются прижать Поля. Они слаженно стригут заросли короткими очередями, да так, будто у них патроны бесконечные. Зря они так делают. Право слово — зря. Нардин огрызается короткими и злыми очередями, постепенно оттягиваясь назад. Сейчас он даст крюк по зарослям и уйдёт в сторону берега. Пока он перестреливается с бандитами, у меня есть прекрасные шансы уменьшить их число. Бесшумно и совершенно незаметно. Метка прицела на цели. Я вижу этого парня так отчётливо, словно он сидит рядом со мной. До него не больше ста пятидесяти метров. Вижу его небритый затылок и блестящую на солнце лысину. Парень лежит за камнем и стреляет короткими, трёхпатронными очередями. Опытный стервец… Хлоп… Винторез бесшумно выплюнул тяжёлую пулю и этот бродяга отправился на небеса. Он вздрогнул и ткнулся лицом в землю. В минус… Осталось человек двенадцать, не больше. По крайней мере, троих я уже отправил на встречу к Аллаху. Пока что всё идёт по плану. Уходим! Ещё одна перебежка, длиной в полкилометра и я едва успеваю к началу нашей партии. Бандиты попытались рвануть вперёд и забросать Нардина гранатами. Зря. Минус ещё два и Поль подловил одного парня. Аккурат во время броска гранаты. Она рухнула рядом с убитым телом. Взрыв! Хлопок. Минус ещё один. Уходим. И вот так уже второй час. С меня пот градом. Не дышу, а хриплю. Надо бросать курить. Клянусь Аллахом — закончим дело Маргарет и брошу. Обязательно брошу… Спустя два часа мы всё-таки оторвались от этих бездельников. Они как-то начали отставать и слишком активно крутить головами. Пришлось завязывать с нашими играми и уходить. Никто не преследовал. Оставалось добраться до Тревельяна. Для этого нам надо было немного вернуться назад и пройти вдоль речного берега. Снупи с Максом и Русланом должны были ждать в двух километрах от места, где мы начали эту сумасшедшую кадриль. Тьфу… Я ненавижу бегать… — Спасибо, — кивнул Тревельян, когда мы добрались до них и просто рухнули на землю. — Сочтёмся, — прохрипел я и тягуче сплюнул на землю. — Всё, что в моих силах. — Ты мне обещал Лучиано Барги. Живого и невредимого. — Поднимайтесь, — тяжело дыша сказал Поль. — Нет времени рассиживаться. Реверансами обменяетесь позже… Спустя час мы подошли к выходу из распадка. Поль, идущий впереди, вдруг остановился и предупреждающе поднял руку. Мы присели и замерли, внимательно всматриваясь в заросли. Распадок заканчивался и впереди виднелся каменистый берег фьорда. Начинало темнеть. — Что случилось? — Хижина, — спокойно ответил Поль и показал куда-то вперёд. Да, так и есть. На границе зарослей и берега виднелась какая-то постройка. Подходили очень медленно и осторожно. Присматривались, приглядывались и принюхивались. Судя по всему — жильё заброшено. У дверей выросла трава и небольшое деревце, которое давно бы срубили, чтобы не мешало ходить. 33 17 год по летоисчислению Нового мира. Новая Ирландия. К северу-западу от Куинстона Обычная хижина. Одна из множества, которые можно встретить в самых отдалённых уголках Нового мира. Будь она сложена из бревен — была бы похожа на охотничью избушку. Эта попроще и выстроена из жердей, переплетённых лианами. На крыше — кусок брезента, изрядно обветшалого и побелевшего от солнца. Два узких окна и ржавая печная труба, выведенная сквозь одну из стен. Щели замазаны глиной. Поль, не забывая поглядывать себе под ноги, подошёл к хлипкой двери и осторожно заглянул внутрь. Замер на пороге и секунду спустя проскользнул в дом. Через несколько минут он выглянул наружу и подозвал нас. Внутри было целых две комнаты. Большая — где стоял грубо сколоченный стол, два колченогих табурета и печка, сделанная из железной бочки. За хлипкой перегородкой находилась ещё одна, где мы обнаружили два истлевших тела. Точнее — их скелетированные останки. Судя по обрывкам одежды и кожаным сапогам — бродяги. Джентльмены, в поисках лучшей жизни. Один из погибших лежал на кровати, а второй у самого порога, будто решил выбраться наружу, но так и умер, в метре от двери. Как оказалось позднее — я немного ошибся насчёт их профессии. — Это старатели, — сказал Тревельян, рассматривая содержимое полок и инструменты, сложенные вдоль одной из стен. — Здесь? — удивился я. — Что здесь можно добывать? — Серебро, — сказал Снупи. Нардин, судя по всему, не удивился. Он равнодушно осмотрел найденные вещи и пожал плечами. В зелёном деревянном ящике, который служил и буфетом, и кухонным столом, нашлось несколько пластиковых контейнеров, пустая жестянка от чая и связка пожелтевших бумаг, завернутых в клеенчатый материал. Кроме этого — мешочек приличных размеров, пошитый из толстой промасленной кожи. Внутри какие-то камни серого цвета. Некоторые из них выглядели странно и были похожи на пучок проволоки, которую пытались переплавить в слиток, но потом передумали и выбросили. — Это что, самородное серебро? — Поль повертел в руках один из камней. — Как видишь, — кивнул Тревельян. — Никогда не видел. — Редко, но встречается. Мы с интересом повертели в руках самородки и положили обратно. Я привык у другому серебру. Более цивилизованному. Неподалёку от хижины протекал ручей. Он шумно бежал по камням, падал небольшими водопадами и даже заполнил каменную чашу у подножия скалы. Чуть дальше он опять вырывался на свободу, чтобы наконец смешаться с водами фьорда. Начинало темнеть. Максим выбрал наблюдательный пункт и убрался наружу, прихватив несколько сухарей из рюкзака. — Надо передохнуть немного, — устало сказал Тревельян и начал развязывать шнурки на ботинках. — Что-то ты совсем расклеился, — усмехнулся Поль. — Старею, наверное. Давайте отдыхать… — Рядом с костями? — спросил Руслан и покосился на соседнюю комнату, где лежали человеческие останки. — А что с ними не так? — удивился Снупи. Вараев не ответил, но поморщился и опять посмотрел на спальню. Эдвард это заметил и усмехнулся. — Поверь, парень, они не кусаются. Лежат смирно, жрать не просят. Тебя это тревожит? — Нет… — Или ты предпочитаешь спать на голой земле? Поверь, это не очень разумно. Там сколько разных ползучих тварей, что ты и до утра не доживёшь. Извини, но ты мне нужен живой и здоровый. Понял? — Понял, — кивнул Руслан и вытер рукавом нос. — Вот и умница. Поэтому, давай, по-быстрому перекусим и спать. Эдвард прав. Ползучих гадов здесь с избытком. От противных многоножек, до ядовитых змей. На прибрежных камнях видел и новоземельных медуз. Редкостная тварь. Она так искусно маскируется под цвет окружающей среды, что заметить практически невозможно. Питается разными насекомыми, которые имели неосторожность оказаться поблизости. Самое интересное, что днём эти медузы плавают в воде, а по вечерам выбираются на берег. Они словно перетекают с одного места на другое, как кусок ртути. Похожи на кусок студня, брошенного на землю, но не дай вам бог прикоснуться к этой твари! Поверхность этих медуз покрыта мельчайшими, но жутко ядовитыми волосками. Ожог такой сильный, что кожа чернеет и слезает лоскутами. Иногда — вместе с мясом. Кроме этого здесь есть и змеи, встреча с которыми тоже нежелательна. Учёные постоянно открывают новые виды пресмыкающихся, и сами понимаете — универсальных противоядий не существует. Их просто не может быть. Так что рисковать нежелательно. Пока я рассматривал убранство хижины, Поль нашёл спиртовку и жестянку с горючим. Воду принесли из ручья и смогли заварить чаю, который прихватил Тревельян, во время обыска на катере. Плюс к этому — упаковка солёных сухарей, приличный кусок вяленого мяса и несколько упаковок овсянки быстрого приготовления. Снупи устроился напротив меня и задумчиво жевал кашу. Как я уже рассказывал — ему сорок два года. Высокий, плотный, можно сказать, что немного упитанный. Волосы светлые, слегка курчавые. Сейчас он выглядит здорово уставшим. Щёки ввалились, под глазами темнеют синяки. Устал наш любопытный бульдожка. Вообще, он интересный человек. Кто бы мог подумать, что «гроза местных бандитов», в Старом Свете был обычным школьным учителем. Да, я когда узнал, тоже удивился. Жил Эдвард Тревельян где-то в Англии, преподавал в частной школе и совершенно не думал о каких-то иных мирах и уж тем более о Новом мире. Потом в школе случилась одна неприятная история, связанная с растлением малолетних. Один из коллег Тревельяна, устраивал дополнительный «занятия» для мальчиков. Когда этим заинтересовались, этот подонок поднял шум, обвиняя своих коллег в гомофобии и притеснении его личных свобод. Подтянулись влиятельные лица, которые входили в один «клуб по интересам» и обиженного учителя оправдали. Спустя некоторое время он опять принялся за старое. Тревельян как-то задержался на работе и услышал голос плачущего ребёнка. Пошёл выяснять — в чём дело, и наткнулся на учителя со спущенными штанами и заплаканного мальчика. Что было дальше? Снупи вывел школьника в коридор, а сам взял клюшку для гольфа, вернулся к своему коллеге и забил его до смерти. Вот и пришлось, в срочном порядке покидать Старый Свет, чтобы не отвечать за «гомофобию». Потом было несколько тяжёлых лет в Порто-Франко. Кулачные бои в барах для заработка и два застреленных бандита. Потом? Совершенно случайное знакомство с одним парнем, который работал в Ордене. Так и попал наш Эдвард Тревельян на «государственную» службу. Мы с ним познакомились во время одного расследования. Мне была нужна информация, которая проходила под грифом «для служебного пользования», но Снупи, — узнав про некоторые обстоятельства дела — согласился помочь. Когда всё закончилось, мы встретились в Порто-Франко и здорово надрались. Вот тогда я и узнал про его бывшую профессию. Помню, что очень удивился. Я видел, как Снупи ведёт себя под пулями. Без бравады, но если надо повоевать, то за спины подчинённых не прячется и с бандитами долго не разговаривает. Я поначалу подумал, что он обычный наёмник. — Знаешь, я научился не запоминать их лица, — сказал тогда он. — Это важно — научиться ничего не помнить. Тем более в этом мире. — И на твоей работе, — добавил я. Он посмотрел на меня, несколько секунд молчал и лишь потом кивнул. — Ты прав. Именно на моей работе. Правда и у него есть слабости. Как и у каждого из нас. Он обожает фильмы и книги про любовь, которые хорошо заканчиваются. Если финал грустный, то это вышибает Снупи из колеи. Несколько дней будет ходить мрачным, как туча и без малейшего повода придираться к подчинённым. Смешно, да? Человек, который постоянно живёт на грани между жизнью и смертью, расстраивается из-за придуманных эмоций? Увы, но ничего не поделаешь — у каждого свои недостатки. Это ещё не самое страшное. И ещё… Он жуткий сладкоежка. — Нам ещё идти около двух дней, — выдохнул Снупи и устало вытянул ноги. — Куда именно? — спросил я. — В Лох-Ри… — Какое название, такой и город, — хмыкнул Поль, привалился спиной к стене и закрыл глаза, положив руки на автомат. Руслан, хоть и посматривал в сторону «усыпальницы», но вскоре тоже лёг на пол и уснул. Мне и Максу, как всегда повезло. Мы дежурим первыми. Я отложил пустую миску в сторону, вытащил сигарету из смятой пачки и закурил. Лох-Ри, значит. Слышал про этот городок. Бывать там не доводилось, но слухи доходили. Небольшой городок Лох-Ри, а точнее — полузаброшенный посёлок, расположен к северо-западу от Куинстона, неподалёку от западного побережья острова. Туда можно добраться двумя путями: на лодке по фьорду и по воздуху из Куинстона. Ну и пешком конечно, если вы горите желанием свернуть себе шею на горных тропах. Название появилось из-за формы озера соседствующего с этим посёлком. Видимо, кто-то из первых поселенцев был родом из центральной части старосветской Ирландии и вот, таким образом увековечил память о доме. Некогда это было довольно оживлённое место. Дело в том, что лет восемь назад, в этих местах было обнаружена серебряная руда, и народ валом валил на эти неприветливые земли. Увы, но месторождение оказалось довольно скудным, и примерно четыре года назад рудник был закрыт. Лох-Ри пришёл в упадок, и жители начали покидать городок, в поисках других, более удобных для проживания мест. Если не изменяет память, то на данный момент там не больше ста человек. Промышляют натуральным хозяйством — охотой и рыбалкой и спиваются. Вы уж поверьте — здешние ирландцы знают толк в выпивке. Сам городок состоит из двух кварталов: Прибрежный и Горный. Прибрежный — жилой район построенный на берегу фьорда. Здесь обитает большая часть местных жителей. Горный — это небольшая кучка домов, выстроенных на горном склоне, неподалёку от закрытого рудника. На берегу фьорда, рядом с пристанью, стоит несколько административных зданий. По большей части — заброшенных. Банковское отделение и телеграф были закрыты год тому назад. Судя по всему, это не очень расстроило местных жителей. Откуда это знаю? Торговцы рассказывали. Раньше они часто ходили в эти края. Потом этот город умер и практически исчез с лица Нового мира. На некоторых картах он даже не указан. 34 17 год по летоисчислению Нового мира. Новая Ирландия, городок Лох-Ри — Ну и дыра… — протянул я, когда мы добрались до этого города. Несколько пустых ангаров с зияющих дырками от снятой обшивки. Местные жители уже видимо подсуетились и сняли куски жести для «личных нужд». Два или три дощатых сарая, неподалёку от пристани и развалы пустых бочек от дизельного топлива — вот и вся местная архитектура. Ну и дома гражданских, которые напоминали африканские лачуги. У пристани несколько моторных лодок, разбитый вельбот и гусеничный трактор с пятнами ржавчины на некогда жёлтых боках. — Не самое приятное место, — поморщился Нардин, когда мы вышли к озеру. — Как здесь со связью? — Здесь можно достать моторную лодку, — сказал Снупи. — Насчёт связи… Сомневаюсь. — Плохо. — Плохо, но ничего другого на ум не приходит, — отозвался Тревельян. — Тем более что идти в Куинстон, вот с этим, — он кивнул на Руслана Вараева, — совсем нежелательно. — Что-то твой Роберт не спешит к нам на помощь, — тяжело дыша, сказал я. Сплюнул и добавил. — Я бы не отказался от вертолёта. — Тебе бы и медик не помешал. Рану глянуть, — увёл разговор в сторону Тревельян. — И что там смотреть? Можно подумать, что он огнестрельных ранений не видел. Кость не задета и ладно. Заживёт. — Нечего здесь стоять. Выстроились, понимаешь, как… — Три тополя на Плющихе, — сказал Максим и толкнул Руслана. — Иди давай, химик, мать твою так… Шевели копытами! Мы начали спускаться с холма и через полчаса вышли к окраине посёлка. Рядом с одной лачугой сидели несколько потасканных жизнью мужиков. Они смерили нас хмурыми взглядами, но ничего не сказали. Даже не кивнули. Оружие? Конечно они были с оружием. В этих местах без него не бродят. Вели себя спокойно, на пулю не нарывались и поэтому мы спокойно миновали этих мизераблей и вышли на берег. — Неприветливо здесь чужаков встречают, — хмыкнул Нардин и поправил оружейный ремень. — А ты надеялся, что тебя встретят криками радости? — грустно улыбнулся Снупи. — Мы здесь уже бывали, — покосился Максим и поморщился. — Поганое местечко. Того и гляди, что в спину шмальнут. В прошлых раз, когда здесь… — Подвяжи язык, боец! — неожиданно рявкнул Эдвард. — Да, сэр! — Нормальные люди везде есть, — наставительно добавил Снупи. — Только их мало осталось, — тихо пробурчал Максим Селезнёв и умолк, перехватив злой взгляд Тревельяна. Да, субординация вещь полезная. Тем более в нашей ситуации. Но всё равно мне стало интересно: какого дьявола наш Эдвард делал в этой дыре? Её даже на карте Нового мира и то не сразу найдёшь. Снупи упрямо шёл вперёд и, судя по его уверенности — бывал здесь не один раз. Мы вышли к заброшенной пристани и повернули направо. Там, рядом с каменным зданием, где (судя по остаткам вывески) некогда размещался банк Ордена, стоял небольшой двухэтажный дом. Я, когда присмотрелся, то даже присвистнул от удивления. Этот дом был слишком «ухоженным». Только это выражалось в совершенно непонятной форме. То ли хозяин окончательно сошёл с ума, то ли чувства мутировали и превратились в совершенно непонятные инстинкты. — Вот где надо фильмы снимать, — удивлённым тоном сказал Поль. — Про апокалипсис, — добавил я. Судите сами — этот дом словно слеплен из разнородных заплат, тщательно пригнанных друг к другу. Кусок ангарной жести соседствовал с толстым листом корабельной обшивки. Одна стена была выложена из кирпичей, а другая — из потемневших от времени брёвен, которые некогда использовали на руднике. Перила веранды сварены из железных труб, а ступеньки выложены из огромных шестерёнок, собранный на развалинах рудника. И всё это было так аккуратно и тщательно собрано и пригнано, да так, что дом казался монолитным. Даже несмотря на аляпистость и разнородность материалов. — Здесь живёт горный мастер, — пояснил Макс и распахнул калитку ведущую во двор. — Бывший горный мастер, — уточнил Снупи и втолкнул Руслана во двор. Мы не успели пройти и нескольких шагов, как открылась дверь и наружу вышел хозяин. Что я могу сказать… Он выглядел под стать своему дому. Такой же старый, истрёпанный и разноцветный. Одежда сильно поношенная, но чистая. На локтях выцветшей зелёной куртки чернели заплаты. Потрепанные джинсы и сапоги из жёлтой кожи с короткими голенищами. Такие любят таскать рыбаки и охотники за морским зверем. Клетчатая рубашка из толстой байки с затрёпанными до бахромы манжетами. Невысокий, худощавый. Судя по всему — ещё и близорукий. Разговаривая с собеседником он постоянно задирал подбородок и щурился. Ему семьдесят пять, не меньше. Седая, уже пожелтевшая борода, длинные волосы. На голове коричневая ковбойская шляпа с обвисшими и захватанными полями. Не человек, а какой-то персонаж из техно-сказки. На брезентовом ремне — кобура с вытертым до белизны револьвером. Вместо «тяжёлой артиллерии» — короткоствольный дробовик, который держал с каким-то привычным изяществом. Будто английский лорд, который выбрался из столицы, чтобы пострелять фазанов в своём родовом поместье. Его звали Освальд. Освальд Брен, по прозвищу «Мышонок». Не знаю кто именно и по какой причине наградил старика эдакой странной кличкой, но она ему подходит. Он и правда был похож на небольшого, но очень шустрого мышонка. Наш Тревельян отвёл старика в сторону, и они долго разговаривали. Мы стояли во дворе, держа автоматы наперевес и осматривались по сторонам. Людей не было видно. Городок словно вымер. — Всё плохо, — сказал Тревельян, когда вернулся к нам. — Что случилось? — спросил я, но он не ответил. Хмуро посмотрел по сторонам и сплюнул себе под ноги. — Снупи, не молчи! Когда ты долго молчишь, то нам становится страшно. — Тебя напугаешь… — пробурчал он, но объяснил. — Ничего страшного. Просто парень, на которого я рассчитывал, вернётся только послезавтра. — Есть и другие лодки… — подал голос Руслан, но смешался под нашими взглядами и замолчал. — На этих дырявых гробах, — миролюбиво заметил Снупи и чертыхнулся, — мы не уйдём дальше побережья. Нам просто необходимо добраться до побережья Новой Англии. Потому что в любом другом месте, мистер Вараев, вас просто убьют. Мне бы этого не хотелось. — Судя по всему, старик нас в дом не позовёт? — прищурился Нардин, провожая глазами Освальда. Старик бросил в нашу сторону равнодушный взгляд и ушёл в дом. — Увы… Здесь свои правила и традиции. Чужаков не любят. Тем более таких как мы. — Что будем делать? — Займём здание банка, — усмехнулся Тревельян. — С детства мечтал вскрыть банк. Мы вышли на улицу, осмотрелись и направились к кирпичному зданию. Двери были не только заперты, но и заколочены. На окнах висели деревянные щиты. Жителей мы так и не увидели. Хрустнули под ногами осколки стекла, и Тревельян снял с двери выцветшую табличку: «Не входить. Собственность Ордена.» Немного помучавшись, мы взломали дверь. Даже пришлось ещё раз старика потревожить и попросить у него лом. — Я очень надеюсь, что завоет сирена… — усмехнулся Макс. — И что? Появится охрана на вертолёте? Как бы не так! — Размечтался, — пробурчал Снупи и открыл дверь. Изнутри пахнуло запахом плесени, гнили и ещё чем-то неуловимым. Очень характерный запах для брошенных домов. Три комнаты и небольшой зал для приёма клиентов. Здесь даже мебель сохранилась. Правда она была покрыта толстым слоем пыли, а углы затянуты паутиной. В одном углу паутина росла так густо, что я напрягся. Местные членистоногие не самая приятная вещь. Попадаются довольно опасные экземпляры. На полу валялись позабытые бланки, вырванные страницы из бухгалтерских книг и ещё какой-то мусор. Несколько сломанных стульев, офисный шкаф без ящиков и пустой цветочный горшок. Обычный беспорядок для таких мест. На одном из письменных столом стоял телефон. Макс Селезнёв подошёл и зачем-то снял трубку. Сквозь щели между досками пробивался солнечный свет и висел в воздухе строго очерченными лучами, отражаясь в поднятой нами пыли. — Апартаменты класса люкс, — подвёл итог Нардин и подошёл к одному из окон. Долго смотрел на улицу, а потом повернулся и спросил у Тревельяна. — А ты не боишься, что нас и здесь разыщут? — Как-нибудь отмашемся… Не впервой. — У нас не так много патронов, чтобы отмахиваться. На полчаса хорошего боя, не больше. Так или иначе мы устроились в банке Ордена. Стены здесь прочные и при случае можно укрыться. Это вам не обычные дома Нового мира, построенные из гипсокартона и тонких досок. Дома, которые пуля прошивает насквозь. Поль Нардин, как всегда занялся общественно полезным делом — разобрал наш рюкзак и посмотрел на остатки еды. — Не густо… Ещё хуже чем с патронами. — Сейчас, что-нибудь достанем, — кивнул Максим и опять ушёл к старику. Вернулся через минут десять, держа за хвост большую солёную рыбину и несколько лепешек из пресного теста. Он выложил добычу на стол, потом вывернул карманы и достал два бумажных кулька. — Кофе, немного сахара и вот, — он добавил маленькую квадратную пачку. — Табак. — Живём, — улыбнулся я. — И сколько тебе это стоило? — Шестьдесят экю. — Ничего себе… — присвистнул я. — Однако здесь и цены… А старик не боится получить по голове за такую «торговлю»? — Этот старик механик от бога, — пояснил Макс. — И в Лох-Ри он на особом положении. Никто его и пальцем не тронет. И чужим не позволит. — Как это мило… Когда мы перекусили, я прихватил кружку с кофе и вышел на улицу. На крыльце сидел Тревельян и пытался раскурить самокрутку. У него никак не получалось свернуть что-то похожее на сигарету и он жутко сердился. — Слушай, Снупи, открой одну тайну? — О чём думают женщины? Не знаю. — Это меня сейчас мало интересует, — лениво махнул рукой я. — Скажи, зачем тебе нужен Руслан? Ну ладно, я понимаю документы, которыми доверху забил рюкзак. Пробы, образцы этой химической дряни. Но химик-то зачем? Ты же всё равно его закопаешь, где-нибудь в саванне. А тут готов вплавь в Новую Англию отправиться, чтобы ему жизнь спасти. — Как тебе сказать… — Давай помогу, — сказал я и забрал табак с обрывком бумаги, — курильщик, раздери тебя дьявол… | ||
|
| Всего страниц: 1 | Страницы: 1 |