| Всего страниц: 2 |
| Иван (Иван Кольцо): Нихром | ||
|
||
| Риджек Я стоял у окна, и через опущенные жалюзи смотрел на восход солнца, которое пробивалось сквозь полуразрушенный городской пейзаж. В этот момент небо было похоже на причудливый слоёный пирог. У крыш и развалившихся остовов оно было коричнево-бурого цвета, но чуть выше располагалась полоса, окрашенная в более алые оттенки, а над ней шли полосы с постепенным преобладанием оранжевого цвета. И, наконец, в самой выси, небесная твердь была ярко желтого тона. И именно к этой выси сквозь указанный пирог продирался солнечный диск, сейчас в утреннем мареве больше напоминавший диск из раскаленного золота. И уже один этот утренний вид был чудом. Я точно знал, что безоблачное небо в этом проклятом Городе – вещь исключительно редкая. После неслабой заварушки с мексиканцами, когда на своей территории руководством США были «разумно» применены тактические ядерные заряды и химические бомбы, тучи над Восточным Побережьем рассеивались редко. И с прошедшими годами ситуация с погодой ни на йоту не улучшилась. Конечно корпорации обладают технологиями по разгону облаков, но не используют их. Никто не хочет за это платить, людям проще укрываться от кислотных дождей под зонтами, чем выплачивать еще один обязательный сбор «За погоду», вроде уже существующего «За чистый воздух». Но я думаю это ненадолго. Скоро в кулуарах мастодонты бизнеса договорятся о делёжке такого сладкого пирога и продавят городской совет на нужное себе решение. Но это будет потом. А сейчас я в одних штанах и с голым торсом просто пил кофе и смотрел в окно. Кофе был отличный, привезенный из далекой Африки. Поэтому я наслаждался моментом, когда я могу спокойно постоять и подумать, не опасаясь выстрела в спину или заточки в бок. Уже сутки я был под защитой Птахи, которого для родных звали просто Залим. И он был моим троюродным братом. Да, араб был братом поляка. Точнее не совсем поляка… Точнее не совсем брат… Впрочем, сложно это… Залим был страшным человеком, он был главной одной из самых жестоких банд в Салеме, а его люди занимались киднепингом, торговлей наркотиками, грабежами, и естественно, заказными убийствами. Не очень приятная фигура, правда? Для обычного человека – да. А вот для корпораций он был замечательнейшим субъектом. Для воротил он был «контрагентом» или «подрядчиком», которому поручали дела, грязные даже для самих служб безопасности. И при всём при этом он был моим братом, которому я оказывал, время от времени услуги. Бесплатно. И меня он приютил тоже безвозмездно, лишь потому, что мы Семья. Весь тот диалог про Васкез и Сильву был исключительно для ушей окружения. Начальник не должен что-то делать просто так. Он может оказать услугу взамен, и только. Но просто так, без видимой выгоды – никогда. Иначе свои же люди тебя рано или поздно сожрут. Маленькая мысль о том, что их хозяин слаб поселится в их мозгу, где начнет, словно червь-солитёр, со временем расти и отравлять мысли человека, превращаясь в навязчивую идею. И вот когда идея полностью овладеет человеком, то его начальнику можно не позавидовать. Коварный удар в спину нанесет ближайший к нему, давая возможность бывшим подручным перехватить бразды правления. Поэтому, даже хозяева жизни и смерти Салема, вынуждены играть в театральных постановках перед подчиненными. Вчера мы славно посидели с Птахой за рюмкой русской водки. Настоящей, не подделкой подвальных самогонщиков, продукцией которых сам Залим активно и торговал, но пить категорически отказывался. Хорошо, что у него были свои люди в городском порту, поэтому Птаха всегда имел про запас несколько ящиков «тут могла быть Ваша реклама» В этот забытый богом район я приехал под утро, и с Залимом мы просидели часов до четырех дня, обсуждая за рюмкой всякое. Мы обсуждали всё и ничего одновременно, не затрагивая рабочие темы. Поначалу я боялся, что могу сказать, что-то не то, но потом, после первой бутылки, страх ушел. Я отлично замечал проверяющие и уточняющие вопросы от Залима, и отвечал на них максимально аккуратно. Но самое главное – эти вопросы заставили меня очень многое вспомнить. Окончательно недоверие Птахи улетучилось, когда я вспомнил, как в детстве, на дне рождении другого троюродного брата Давуда, Залим украл с родительского стола кувшин с вином, и мы все, парни десяти-двенадцати лет, впервые напились, словно черти. - Да, преступные наклонности у меня проявились очень рано, - засмеялся Птаха, а по его глазам я прочитал долгожданное облегчение. - Тогда за наши наклонности, - произнес я тост, и мы, чокнувшись рюмками, выпили. - Вот смотрю я на тебя, - произнес он, закусывая водку черным хлебом с салом, таким же безумно дорогим русским деликатесом. - Это ты и не ты одновременно. Странное ощущение. А как ты сам себя чувствуешь? - Как не в своей тарелке. Я, если честно, изначально вообще потерял память, и лишь почти через двенадцать часов начал вспоминать о себе, - ответил я, следуя примеру брата и закидывая в рот закуску. - Потерял память? – обеспокоенные черные глаза прожигали меня насквозь. – Так не должно быть. Это значит, что процесс был осуществлён неправильно. И возможны очень неприятные последствия. - Неприятные последствия и не заставили себя ждать, в виде бойцов церковного департамента на коптере, - откинулся я в кресле. - Оторваться удалось чудом, по-другому и не скажешь. - Чудо, что ты вообще ночь куролесил по Городу, - Залим разлил новую порцию русской огненной воды. – Ты очень, просто очень безумно везучий сукин сын. Значит Бог не хотел твоей погибели. Так давай выпьем за божье проведение. - Давай. Ближе к четырем часам дня меня вырубило от усталости и последнее, что я помню, это как мы с братом распевали «Аве Мария» на арабском языке. Но час назад я проснулся с совершенно чистой и ясной головой, как будто и не было пяти бутылок водки за вчерашний день, а похмелье это глупая выдумка. Моя кровать-шконка оказалась в небольшой узкой комнате с зарешетчатым горизонтальным жалюзи окном, где у противоположной стены, на узком столе обнаружился тазик с водой и полотенцем. Водопровода в Салеме не было, поэтому это был единственный способ поддержать личную гигиену. Смочив один конец полотенца в воде, я растер своё лицо, шею и грудь, сдирая с кожи всю накопившуюся грязь. Подобная процедура при недостатке воды позволяет полностью заменить стандартную помывку в душе. Как раз мой вариант. Но величайшим подарком оказался кофейный аппарат на прикроватной тумбочке. Крепкий, ароматный кофе был именно тем, что мне требовалось в данную утреннюю минуту. Безумно захотелось курить. Но сигарет у меня не было, а идти и просить их у кого-то было лень. Поэтому я просто глядел на восходившее солнце и пил кофе. А еще я думал. Что же мне делать дальше? Полиция меня теперь не искала, но проблему это не отменяло. У меня был противник похуже – сама Церковь, поистине страшная организация, подмявшая под себя четверть Города, не считая других регионов Северной и Южной Америки. От неё просто так не убежишь. Можно сменить имя и залечь на дно в одной из мировых поп, типа Гаваны или Монреаля. Но в таких далеких далях мне прожить остаток своей жизни не хотелось. Впрочем, мне нужно решить для себя, хочу ли я жить в таких глухих дебрях или я вообще не хочу жить. Выбор не велик. Как всегда, всё можно решить быстро, просто приложив пистолет к голове и нажав на спуск. Тогда зачем я трепыхался всю прошлую ночь? Хотелось жить, ответил я сам себе честно. А еще хотелось разобраться, что же, черт возьми, происходит. Хотелось узнать кто я такой. Узнал? И да и нет. Разобрался? Нет, последние дни, когда и начался этот сыр-бор, просто вычеркнуты из моей памяти, как будто их и не было. Я не знал, что же всё-таки произошло, из-за чего Церковь стала гоняться за мной. И как я оказался у того сбитого коптера. Я даже толком не помню себя. Да, определенные пласты памяти были подняты моим подсознанием, позволив мне не быть убитым Залимом. Но я так еще и не понял – а были ли эти воспоминания вообще моими, уж больно странно всё это выглядело. На это еще накладывались несовпадения между тем, что всё таки удалось мне вспомнить из прошлого, и суровой реальности сейчас. Загадка моей лично далеко не разгадана. Тогда что нужно делать дальше? А дальше надо сматываться из Города и отлежаться в захолустье пару месяцев. Вернуться можно будет позже, а если буча не утихнет, то через полгода-год. Но вернуться обязательно. Деньги у меня были, спасибо Дядюшке Шу и китайскому ломбарду. Оружие тоже в наличии, и даже больше. Я покосился на большой револьвер пятидесятого калибра, лежащий на столе рядом с тазиком для умывания. Он был прекрасен и ужасен одновременно. Вороненый метал и черная резиновая рукоять, которая должна сдерживать безумную отдачу. Лазерный целеуказатель под длинным, в восемь дюймов*, стволом, превращающийся в фонарь с режимом стробоскопа, стоит лишь нажать специальную кнопку. Огромная и страшная махина, которая еще и весит добрые пять фунтов**. --- * восемь дюймов – примерно 20 с половиной сантиметров. ** пять фунтов – примерно 2 килограмма 300 грамм. --- О том, чтобы носить этот ужас с собой незаметно, стоило сразу забыть. Это оружие не для этого. Вся суть этого револьвера заключалась в его патронах. Огромные бочонки пятидесятого калибра вместо свинца в пулях имели электронную начинку, которая при попадании в цель напрочь вырубала всю электронику в радиусе полутора метров. И если у тебя механический протез, а кровь качает искусственное сердце, то такая пуля, попав даже в стенку рядом с тобой в один миг превратит тебя в бесполезную кучу дорогого или не очень хлама. Да что уж говорить о протезируемом человеке. Из этого уродца можно сбивать коптеры и останавливать автомобили. Главное, чтобы патронов хватило, потому что стоят они по две с половиной сотни талеров за штуку. А у меня их было чуть больше трех десятков, аккуратно уложенных в револьверные скорозарядники Именно это богатство я и оставил Птахе на черный день буквально перед самым моим «пробуждением». От раздумий меня оторвал стук в дверь. - Да, - крикнул я, зачем-то убирая револьвер в коробочку, обложенную синим бархатом, в которой он и хранился у брата. - Вас босс зовет, - донеслось до меня блеянье неизвестного мне бойца. Натянув на тело футболку, я накинул сверху кобуры с пистолетами, которые мне вчера вернули, и уже в таком виде открыл дверь, за которой меня ждал лысый мордоворот с широким шрамом поперек щеки. Он кивнул мне, как бы приглашая следовать за ним, что я и сделал. Пропетляв по коридорам, он вывел меня к той самой серверной, уставленной компьютерами, за одним из которых восседал Птаха. Увидев меня, брат молча указал мне рукой на стул, зло глянув на моего проводника, тут же испарившегося. - Плохие новости, - сообщил Залим, - Сегодня ночью Церковь разослала по «контрагентам» новый контракт. - На мистера Домбровски? – понял я, к чему он ведет. - Да, на тебя, - Птаха уставился в монитор, по которому текла цепочка программного кода. – С учетом того, что цену за тебя назначили ровно такую же, как и раньше – они если и не знают о твоём хитром трюке, то считают тебя связанным с собой. Как бы глупо это сейчас не звучало. - И как ты думаешь, они об этом узнали? – я воспринял эту новость на удивление спокойно. Окно для принятия дальнейших решений сужалось до приемлемого уровня. - Они рано или поздно всё равно бы вышли на тебя, - Залим вновь посмотрел на меня. – Но их внимание привлекло полное исчезновение обвинений в твой адрес. Проникновение в жилище было же в том месте, где за тобой гнались церковники? - Да – утвердительно кивнул я. - Ну вот. Не надо много ума, чтобы посмотреть на криминальную сводку в месте твоего исчезновения, чтобы вычислить тебя. А уж когда у тебя списываются все долги перед законом… - Это значит, что могут придти к тебе? – я выжидающе поглядел на острое и обеспокоенное лицо собеседника. - Вряд ли, - махнул он своей чернявой головой. – Я не один, кто может сотворить такое чудо в этом Городе. - Даже если и не один – ты можешь быть тупо в списке для отработки всех вариантов, - озвучил я мысль, явно возникшую в головах обоих. - Возможно, - согласился брат. – Я разберусь с этим. Ни для кого не секрет, что я беру немалые деньги за такие услуги. И ко мне может обратиться любой. Даже такой человек как ты. Проблема не в этом. Тебе самому нужно будет незамедлительно покинуть меня, пока до моих бойцов не дошла информация о цене за твою голову из других источников. Я конечно их босс, но талеры они любят больше меня. А там очень неплохие бабки. - И как быстро она может дойти? – уточнил я. - Час, может два, - сказал Залим и нервно почесал подбородок. – В любом случае про мистера Домбровски всем «подрядчикам» улетела довольно подробная информация. - Не беспокойся. Я покину тебя сейчас же, - успокоил я Птаху, поднимаясь со стула. – Никто ничего не успеет узнать. Я пожал его руку, улыбнулся и пошел к выходу, где еще одна мысль посетила мою голову. - Что сказано в контракте? – спросил я, обернувшись у самой двери. – Ликвидировать или взять живым? - Живым, - Птаха подошел ко мне. - Есть даже указание, что в случае столкновения с тобой, нужно сообщить о твоём ребёнке, который у них в заложниках. Это, якобы, должно помочь тебе сдаться. - Ребёнке? – я закатил глаза, пытаясь зафиксировать всплывший мимолетный образ в моем сознании. – Помню… Девочка… Восемь лет… Имя… Имя… Не помню. - Какая девочка, ты чего? – Залим смотрел на меня ошарашенными глазами. - Имя… – продолжал вспоминать я – Её зовут Яся. Ей восемь лет. Моя дочь. - Какая дочь? Что ты несешь? – брат глядел на меня с непониманием. - У тебя нет дочери. У тебя вообще нет детей! - Есть, - твердо сказал я. – Ей восемь лет, и зовут её Яся. Я только что её вспомнил. - Я тебе говорил вчера, что у тебя будут очень неприятные последствия. И потеря памяти было лишь первым признаком, - Птаха вдруг стал очень серьезным. – А теперь в твоей голове рождается фантом чужих воспоминаний. У тебя нет дочери. Это дочь другого человека. - Дочь мистера Домбровски? – задал я вопрос. - Да. - А я и есть мистер Домбровски, ведь так? – продолжал спрашивать я. - В какой-то степени так, - согласился брат. - Значит, это в какой-то степени и моя дочь. Так? - Решать тебе, - сдался Залим. – Но я даже не хочу знать, что ты сейчас собираешься делать. - А тебе и не надо. Просто скажи мне, на что ты бы пошел ради своего ребенка? - На всё. Разорвал бы весь мир за свою семью, - Птаха отчеканил каждое слово. - Вот и я сейчас готов разорвать этот самый гребаный мир, - так же отчеканил свой ответ я. - Поэтому сообщи мне, всё что известно об этой девочке, и где она может находится сейчас. - Хорошо, - согласился Залим. - Но не забывай, что отведенный тебе час идет. С каждой минутой, шанс, что мои головорезы узнают о ценности твоей головы, растёт. - Давай решать проблемы по мере их возникновения, - ответил я, увлекая Птаху обратно к компьютерам. – вчера этот принцип мне очень сильно помог | ||
|
| Всего страниц: 2 |