| Всего страниц: 2 |
| Павел Погорелов (Хома): Охотники южных морей | ||
|
||
Охотники южных морей
Аннотация: Фанфик по ЛВР А. Круза.
Вместо вступления Мангровые заросли, казалось, наползали на океан. Тысячи корней пронизывали бирюзовую рябь, образуя под водой покрытый водорослями частокол. Лёгкий бриз дул в сторону материка, не позволяя вони разлагающегося ила нарушить идиллию пейзажа. Пирога плавно скользила по мелкой ряби, рассекая воду задранным носом. Молодой орк направлял послушное судёнышко привычными, почти бесшумными взмахами весла, внимательно всматриваясь в заросли мангрового леса. Здесь, в дельте Великой, можно было нарваться не только на пиратов, но и на более древних обитателей этих мест. Впрочем, Аг'Тар стремился обнаружить одного из этих обитателей первым вовсе не для того, чтобы вовремя сбежать. Лицо молодого орка было покрыто разноцветным рисунком, имитирующим узор ритуальной татуировки. И если Первая Охота пройдёт успешно, смоченная в краске игла запечатлеет этот узор навсегда на лице признанного племенем воина. А что может лучше доказать право вступить во взрослую жизнь, чем схватка с хозяином прибрежных вод? Орки давно уже переняли у пришлых людей, появившихся здесь два века назад, и моторные средства передвижения, и огнестрельное оружие. Но на Первую Охоту, отделявшую вчерашних юнцов от возмужавших воинов, по традиции полагалось ходить так, как ходили предки. Именно поэтому молодой орк грёб веслом, а за плесом у него висела не любимая винтовка, а охотничье копьё специальной конструкции [1] в кожаном чехле. Аг'Тар недобро прищурился — в окружающем его пейзаже что-то изменилось, что-то неправильное царапнуло глаз. «Всё-таки проморгал!» — как ледяной водой окатила мысль, когда молодой охотник понял, что не так. Полузатопленное бревно, перегораживавшее узкую протоку, которую только что миновала пирога, исчезла. Орк отчаянно взмахнул веслом — счёт шёл на мгновения. Хозяин Вод был способен двигаться в воде быстрее, чем самый резвый бегун — по суше. Вот и очередная протока. Ещё гребок… Дальше события посыпались как из рога изобилия. Нос пироги ткнулся в корни мангров, обрамляющих устье протоки, а её корму тут же подбросило в воздух. Сила толчка была такова, что стоявший на корме орк рыбкой вылетел из лодки, чтобы через мгновение крепко впечататься в тянущиеся под воду корни. От удара перехватило дыхание, а склизкая кора тут же заскользила в руках. За спиной охотника раздался хруст, возвестивший о том, что он остался без средства передвижения. Цепляясь когтями, орк изо всех сил полез вверх, к стволу, где можно было хоть как-то встать. Иначе Первая Охота окончится последним обедом, на котором он будет отнюдь не едоком. Рывком вскочив на основание толстого корня и схватившись одной рукой за ствол, Аг'Тар обернулся к протоке. Свободная рука метнулась за плечо, ловя древко копья. В облаке брызг и обломков лодки из воды взметнулась бурая туша гребнистого крокодила. Движением хвоста и задних лап чудовищная рептилия выбросила из воды почти всё своё огромное тело. И подставила под удар брюхо, не прикрытое такой прочной бронёй, как спина и голова. Брошенное с нескольких шагов копьё пробило белёсые брюшные чешуи, стальной черенок глубоко ушёл в тело вслед за гранёным наконечником. Молодой орк вскинул к небу сжатые кулаки и торжествующе заревел. Толстый корень позволял ловкому охотнику уверенно стоять, даже не держась за ствол. Корень, но не осклизлая кора, целый пласт которой отслоился, когда орк добавил в силу броска и толчок ноги. Теперь этот пласт окончательно сорвало, и он предательски поехал под ступнёй, увлекая Аг’Тара в воду. Торжествующий клич орка превратился в крик. Охотник вцепился когтями в склизкую кору, стараясь замедлить падение. Он затормозил у самой воды, ящерицей распластавшись на корне. В нос шибанул запах гниения, свойственный мангровым зарослям. И у самых ног орка громко плеснуло. Обернувшись и едва не соскользнув с корня, Аг’Тар увидел в разлетающихся брызгах распахнутую пасть. Крокодил, пробитый копьём охотника, по всей видимости, решил, что умирать в одиночку ему будет скучно. Бьющаяся в агонии рептилия стремилась последним рывком добраться до своего убийцы. Орк рванулся, подтягиваясь вверх по корню, стараясь поглубже вогнать крепкие когти в кору мангра. Страшные челюсти вхолостую щёлкнули у его ног, огромная чешуйчатая туша обрушилась обратно в воду, чтобы через мгновение повторить бросок. Достал бы Хозяин Вод своего охотника, превратившегося в добычу, или не хватило бы остатков сил — об этом никто уже не узнал. Агонию чудовища прервал выстрел, громко раскатившийся над водой. Тело крокодила с плеском ушло под воду, теперь уже окончательно. — Не хотел мешать, — голос раздался вместе с плеском весла, почти неслышным — неизвестный охотник явно умел с ним обращаться. — Но по-моему пора было, — в голосе незнакомца прозвучал сухой смешок. Аг’Тар медленно поднялся, цепляясь когтями за ствол. Плечи орка опустились и ссутулились, уголки губ поползли вниз, превращая зелёное лицо в маску разочарования и досады. — Я должен был сам… — пробормотал он, глядя на то место, где скрылась под водой туша Хозяина Вод. — Я что, зря патрон стратил? — в голосе правившего лёгкой пирогой человека прозвучала насмешка. Мужчина был одет в лёгкую энцефалитку, с подачи пришлых ставшую у аборигенов весьма распространённой верхней одеждой в местах, изобилующих насекомыми. Штаны с обилием карманов, бандольера с патронами, пересекающая грудь, однозарядка, висящая на плече стволом вниз. Типичный охотник из захолустной прибрежной деревеньки какого-то из местных баронств. — Не зря, — удручённо вздохнув, пробурчал орк. Мысленно он решал, что сказать старейшинам племени. Что воин Аг’Тар провалил Первую Охоту? Что не достоин Посвящения? Но копьё ведь вошло точно, это он видел хорошо. А значит… Молодой охотник кивнул, подтверждая своё решение, и выдернув из ножен короткий толстый нож со шкуросъёмным крюком, нырнул в воду, под корни мангра. Дело было почти сделано, и его следовало закончить. А венцом Первой Охоты у орков племени Хвостоколов считалось ожерелье из зубов Хозяина вод, убитого на ней. *** Опять этот сон… Аг'Тар заворочался на тюфяке, пытаясь устроиться поудобнее, хоть и понимал, что быстро заснуть ему не удастся. Никогда не удавалось. Одно воспоминание тянуло за собой другие. Сейчас лицо орка украшала настоящая татуировка, сделанная после того, как он вернулся с Первой Охоты с ожерельем на шее. Ожерельем из зубов Хозяина Вод. Но теперь эту татуировку, знак доблести и зрелости, наискось перечёркивали три неровные борозды. Старый шрам от удара когтей, полученный в поединке, который не стоило затевать. Шрам, перечеркнувший его честь, получив который, молодой орк был вынужден покинуть родной остров. [1] На эту охоту орки племени Хвостоколов испокон веков ходили не с гарпунами, а именно с копьями. Копьё состояло из короткого толстого древка и гранёного наконечника с длинным (примерно в половину древка) череном. Под местом крепления черена в располагался свинцовый шар-утяжелитель. Подобная конструкция вкупе с недюженной силой охотника позволяла пробить мощную природную броню Хозяина Вод. В мире пришлых метательные копья подобной конструкции назывались тяжёлыми пилумами. Глава 1 – Вождь, к нам снова тот шнырь из Астрахани, – Аг'Тар, молодой воин, недавно заработавший свои татуировки, застал главу племени в его личной оружейной и теперь переминался на пороге, не решаясь войти. Все знали, что когда Тор'Арук возится с любимым оружием, его лучше не беспокоить. Сейчас первый орк Хвостоколов занимался тем, что снаряжал патроны к своей "Анаконде" – ружью, сделанному на заказ через посредника у гномов Серых гор. Нарезной ствол калибра двадцать три миллиметра позволял использовать самые разные патроны, от простых картечных до пулевых, способных навылет пробить двигатель грузовика, и алхимических, снаряжённых отравляющими газами[2]. Сейчас Тор'Арук нависал над аптекарскими весами, старательно отмеряя заряд пороха для очередного патрона. Здоровенный орк даже ухом не повёл в ответ на громогласный доклад и не поднял голову, пока не закончил свою ответственную операцию. – Что ещё? – недовольно рыкнул вождь, наконец оторвавшись от весов и вперив взгляд янтарных глаз в замершего на пороге вестового. – Посланник из Астрахани, – уже гораздо тише проговорил молодой воин, проклиная про себя урода-пришлого. Не мог припереться в какое-нибудь другое время, выбрал момент, сволочь! – Из Астрахани, говоришь, – протянул глава Хвостоколов, поднимаясь из-за верстака и разминая свои едва не метровые плечи. – Зови его в зал, я скоро буду. Молодой орк пулей вылетел прочь, не забыв закрыть за собой дверь. Кажется, на этот раз пронесло. Аг'Тар не зря назвал астраханца шнырём. Посланец князя был невысок ростом, тонок в кости, а пергаментная кожа на его лице так обтягивала скулы, что казалось, будто его морят голодом. Тем не менее, семёрки на петлицах его мундира свидетельствовали, что шнырь имел чин коллежского советника, что соответствовало званию подполковника. И служил этот чиновник в астраханском Департаменте безопасности Отечества, сиречь в контрразведке. Важная птица, как ни крути. Когда Аг'Тар провёл астраханца в Малый Зал Первого бастиона, там уже был накрыт стол. Горячего сделать, разумеется, не успели, а потому на чисто выскобленном дереве стояли оловянные блюда с балыком из мяса тапира и солёной рыбой, корзина кукурузных лепёшек и кувшины с пивом. Хоть орки и не отличались покладистым характером, но законы гостеприимства чтили, как и большинство разумных народов. Правда, возлияния с орком могли в любой момент перерасти в потасовку. Зеленокожие, народ по природе своей эмоциональный и вспыльчивый, так же быстро и остывали, но и нескольких минут орочьего гнева могло хватить на всю оставшуюся жизнь, если вообще что-то от неё оставалось. Однако пожаловавший к вождю племени Хвостоколов чиновник из ДБО был здесь не первых раз и, судя по своей неизменной сохранности, в совершенстве владел искусством диалога с подобными собеседниками. В Малом Зале коллежского советника из Астрахани, помимо самого вождя Тор'Арука, ожидал главный шаман племени Ар'Мактаи по прозвищу Змеиная пасть. Ничего змеиного в облике шамана не было – морда с квадратным подбородком, плечи не про всякую дверь, бицепсы толщиной с бедро иного человека. Только седина, покрывавшая кустистые брови и волосы, выдавала его почтенный возраст. Толстая коса, перекинутая на грудь, была убрана в пёстро раскрашенную кожу полосатого аспида, и при некоторой близорукости её можно было принять за настоящую змею. И всё бы ничего, если б у любого наблюдателя не было возможности лицезреть действительно живую рептилию, свесившуюся с другого плеча и кольцом обвившую могучую шею орка на манер жуткого шарфа. Впрочем, изумрудно-зелёная куфия не проявила никакого интереса к новоприбывшим и вообще вела себя крайне меланхолично. Третьим за столом был Гор'Аразг, морской атаман[3]. Невысокий для орка, коротконогий и непомерно широкий в плечах, этот старый вояка мог навести случайного зрителя на мысль о том, что у него есть примесь гномьей крови. Однако за подобную мысль, высказанную вслух, можно было легко и надолго лишиться возможности говорить – и это в том маловероятном случае, если повезёт отделаться сломанной челюстью. Больше никого за столом не было, из чего Аг'Тар сделал вывод, что дело, по которому прибыл астраханец, касается очередного морского набега. У орков племени Хвостоколов был давний договор с Астраханским княжеством, по которому они обязывались поставлять своих бойцов для выполнения различных задач, как правило, свойственных морской пехоте. Взамен Астрахань через посредников закупала для племени вооружение и технику вплоть до десантных катеров и артиллерии, разумеется, в пределах допустимого для продажи аборигенам и нечеловеческим расам[4], а также и оплачивало услуги наёмников. Оставив подполковника контрразведки в компании со старейшинами племени, Аг'Тар молча вышел вон. Раз уж светит серьёзная драка, а в этом молодой воин не сомневался, значит, нужно основательно подготовиться. Грядущая вылазка должна была стать для него первым серьёзным набегом, и Аг'Тар надеялся хорошо себя проявить. *** Молодой воин не ошибся в своих догадках. Едва за ним закрылась дверь Малого зала, контрразведчик окинул собравшихся коротким цепким взглядом и тут же взял быка за рога: – Ну что ж, господа, времени у нас мало, посему сразу перейдём к делу. Моё начальство заинтересовано в захвате одного судна. Оно выходит в каботажный рейс с острова Красной Скалы в Казань. Груз, который оно везёт, не должен попасть не в те руки. – Не те руки – это любые, кроме ваших? – прервал контрразведчика вождь. – Именно так, – кивнул коллежский советник. – И этот корабль нельзя пускать не только на территорию Казанского ханства, но и вообще в устье Великой, чтобы на наше княжество не упало и тени подозрений. Захват должен произойти в нейтральных водах. – Куда девать груз? – громом раскатился под каменными сводами бас Гор’Аразга. Говорить тихо привыкший к морскому ветру, шуму двигателя и командной должности атаман попросту не умел. – Вам? Или можно за борт? – уточнил свой вопрос моряк. – За бортом его найдут и со дна моря достанут, – покачал головой контрразведчик. – Его нужно доставить в дельту Великой, остров, на котором произойдёт встреча, вам сообщат дополнительно. Перехватив вопросительный взгляд Тор’Арука, астраханец добавил: – Место встречи будет определено в последний момент. Это сделано из соображений безопасности. Вот амулет со слепком ауры нашего представителя. На стол лёг простенький костяной кулон, резная бляшка, украшенная парой стеклянных глазков. – Действие классическое, амулет засветится красным, когда искомый человек проведёт над ним рукой. Для пользования им никаких магических способностей не нужно. Любой, пытающийся выдать себя за нашего человека, подлежит уничтожению. Груз можно передать только после подтверждения личности получателя амулетом. С этим всё ясно? – Яснее ясного, – кивнул Тор’Арук. – Нам положено знать, что это будет за груз? – Особой тайны наше ведомство из этого не делает. Но, – контрразведчик поднял вверх палец, привлекая особое внимание собеседников, – для вас. Никто другой не должен знать, что вы везёте. Это магический амулет. И он непременно должен попасть к нам. – Понимаем, – кивнул вождь. – Груз будет доставлен вашему человеку в целости и сохранности. Как и всегда, – голос орка прозвучал буднично и даже немного скучно, как бывает, когда говорящий констатирует очевидный факт. – Да, вы нас не подводили, – согласился чиновник. – Именно поэтому мы обращаемся к вам с подобными заданиями. – Мне нужны подробности, – подал голос Гор’Аразг. – Всё. что известно об этом судне и его хозяевах. Всё, с чем мы можем столкнуться при захвате. – И мне тоже, – Ар’Мактаи подался вперёд, положив локти на стол, всем своим видом демонстрируя искренний интерес. После того, как был озвучен характер груза, стало ясно, что верховного шамана предстоящее дело касается не меньше, чем морского атамана. – Что ж, перейдём к деталям, – контрразведчик выложил на стол кожаный планшет и начал раскладывать испещрённые пометками и схемами листы. Департамент безопасности Отечества всегда снабжал своих контракторов хорошими разведданными. *** Аг'Тар в последний раз осматривал собранное и подготовленное в поход снаряжение. Его первый боевой поход. А потому надо было не облажаться. Первым делом орк взял в руки свой карабин. Оружие это было заказано в ярославском арсенале и представляло собой классическую болтовку под мощный девятимиллиметровый патрон. Выглядел она скорее как охотничий карабин [5] – больше удобства, меньше утилитарности. Морская пехота племени была не такой уж многочисленной, а зарабатывала немало, потому не скупилась на оснащение своих бойцов. Не было нужды снабжать их дешёвыми и простыми, но неудобными и не всегда качественными валовыми винтовками, какие поставлялись, например, на вооружение сипайских полков. Затвор сочно лязгнул, открывая хромированное нутро патронника. В жарком и влажном климате Южного океана без такой защиты ствола и патронника пришлось бы тяжко. Убрав карабин до поры, до времени в прорезиненный брезентовый чехол, орк поднял со стола дробовик. Укороченный до предела помповик "Таран"– специально для абордажа. Три патрона с мелкой картечью-"четвёркой" в магазине. Выбор дроби был прост: больше свинцовых шариков – гуще дробовая осыпь, при такой длине ствола даже накоротке летящая широким снопом. Доспехов на кораблях обычно не носят – плавать они изрядно мешают, а незащищённое тело шестимиллиметровая картечина тоже неплохо рвёт. А прилетает она обычно не одна… Рядом с дробовиком на стол лёг устрашающего вида воронёный револьвер жуткого пятисотого калибра. Аг'Тар, как и большинство его соплеменников, уважал сверхмощные и сверхубойные пушки, непомерная отдача которых его нисколько не смущала. Орк был вполне способен выстрелить и из чудовищного револьвера, и из обреза с вытянутой руки, не позволив дулу задраться в небо. Откинув барабан, молодой воин неторопливо уложил в коморы длинные толстые цилиндры патронов с тяжёлыми бронзовыми пулями, способными продырявить противника даже за не слишком прочной стеной. Аг’Тар накинул на плечи лямки брезентовой подвесной, застегнул на поясе ремень-патронташ, покрытый нашитыми петельками под револьверные патроны. Единственный скорозарядник устроился в небольшом кармашке на оружейном поясе, рядом с парным подсумком под винтовочные магазины. Второй такой же висел с другой стороны от пряжки. Орк наскоро в последний раз прошёлся пальцами под клапанами обоих подсумков: обойм полный комплект, ровно дюжина. Боезапас для “Тарана” проверять нужды не было – всё на виду. Плечевые ремни были превращены в патронташи под двенадцатый калибр, а за спиной к ним крепился чехол для дробовика. Ранец в скоротечном абордажном бою всё равно бы не понадобился, так что можно было занять спину оружием. Роль рюкзака заменяла сухарная сумка сзади на пояснице с пристёгнутой к ней снизу тонкой, но прочной верёвкой. С особым чувством молодой воин поднёс руку к левому бедру. Там в плотных кожаных ножнах с серебряным тиснением лежал кинжал с длинным, сужающимся к острию клинком сантиметров в пятьдесят. Аг’Тар любовно скользнул пальцами по массивному навершию рукояти. “Шип”, традиционный кинжал, имитировавший природное оружие рыбы, давшей название племени. Такой вручался каждому орку после Первой Охоты. Он, наряду с ритуальной татуировкой, являлся признаком того, что юноша племени стал мужчиной. С этим оружием ни один воин ”скат” старался не расставаться. Проверив, как клинок ходит в ножнах, орк довершил сборы, перекинув через плечо гранатную сумку с тремя “толкушками” ГОУ-2. Зачищать жилые помещения корабля без “карманной артиллерии” было делом неблагодарным и чересчур рискованным, а потому ни один абордажник ею не пренебрегал. Тем более, что понятие “лишний вес снаряжения” здоровяки-орки понимали несколько иначе, чем люди. В последний раз оглядев все навьюченные на себя инструменты для смертоубийства и проверив, не осталось ли чего нужного, Аг’Тар покинул казарму форта. Бойцы, отобранные в абордажную команду, строились на плацу, и молодой орк поспешил к ним присоединиться. Полная “ладонь” [6] воинов во главе с “кулаком” выстроилась в шеренгу, притащив и весь свой смертоносный арсенал. Перед бойцами “пальца” огневой поддержки прямо на земле стоял на сошках ручной “Льюис”, уставив самоварную трубу кожуха в противоположную стену. “Пясть” из двух расчётов крупнокалиберных ружей выставила перед собой для осмотра свои чудовищные “ручные гаубицы” калибра двадцать миллиметров. Длинные дубины стволов венчали огромные многокамерные дульные тормоза – единственное спасение от чудовищной отдачи “китобоев”, как “скаты” называли эти крупнокалиберные винтовки. Впрочем, бойцы группы тяжёлого оружия смотрелись здоровяками даже на фоне своих отнюдь не мелких соплеменников. Квадратные подбородки гордо выставлены вперёд, широченные плечи охвачены повешенными накрест патронташами. Бойцы “пясти” всем своим видом показывали, кто тут главная ударная сила. Впрочем, на проверяющего свою команду “кулака” Раг’Тана это впечатления не произвело. “Китобои” он осмотрел так же придирчиво, как и “Льюис”, и карабины бойцов стрелковых “пальцев”. Закончив с оружием, вожак перешёл к снаряжению “скатов”. – Это что такое, боец?! – когтистый палец подцепил неплотно подтянутый плечевой ремень. – Почему подвесная не подогнана? На прогулку собрался под парусом или в бой? Быстро привести снаряжение в порядок! – Да, вожак! – молодой воин тут же затянул ремень ещё на одну дырку, не давая болтаться плечевому патронташу. – Всех касается! – прорычал “кулак”, грозным взглядом окинув весь строй. – Проверить снаряжение, подогнать, подтянуть, осмотреть себя и товарищей. Помните – вы на корабле, что взяли – то ваше, что забыли – без того обходиться придётся. На последней фразе вожак вперил взгляд в двух молодых бойцов на левом фланге строя, прямо перед пулемётчиками и расчётами “китобоев”. Аг’Тар и Гар’Зак, впервые идущие в серьёзный поход, были под особым надзором. Впереди у молодого пополнения морпехов Хвостоколов было первое серьёзное испытание и одновременно – выпускной экзамен, путёвка во взрослую жизнь. И какой она будет, и будет ли вообще – зависело от них. Оба молодых орка это понимали и готовы были от души постараться, чтоб "поймать ветер в парус", как издавна выражались зеленокожие морские охотники. Надо ли говорить, что никаких изъянов в снаряжении новичков придирчивый "кулак" не обнаружил? Хотя старался матёрый морпех на совесть, проверяя каждую мелочь – ведь и от мелочи порой зависит многое, особенно, если на кону жизнь. Наконец убедившись, что "ладонь" подготовлена как следует, вожак скомандовал своим бойцам грузиться на борт. Тридцатиметровый катер "Шип" [7] стоял у причала, гордо задрав бак, чёрное жерло носовой трёхдюймовки хищно сверлило пространство, как чей-то голодный глаз. Вахтенный прохаживался у фальшборта, придерживая ремень карабина на плече. Завидев вышедших к причалу бойцов, он встал у сходней, провожая глазами каждого поднявшегося на борт морпеха. Матрос раз за разом слегка кивал головой, словно отсчитывая проходивших мимо воинов. Последним, с заметным интервалом, поднялся по сходням странный орк, весьма непохожий на остальных. Первое, что бросалось в глаза – фигура. Последний член абордажной команды был не в пример бравым морпехам низок и худощав. Разумеется, это суждение было справедливо лишь в сравнении с воинами племени. На фоне дружинника любого ближайшего баронства этот орк всё равно выглядел весьма не мелким – явно не ниже среднего человека и весом пудов пять. Но на фоне своих саженных боевых товарищей, способных столешницу кулаком проломить, выглядел он явно бледновато, причём как в переносном, так и в прямом смысле. Кожа, плотно обтягивающая выступающие скулы, была серовато-зелёной, далёкой от насыщенной травяной зелени здоровяков-абордажников. В добавок ко всему этот орк ещё и сутулился. Впрочем, сразу за размером бросался в глаза и странные наряд и снаряжение последнего пассажира. Практичные рубаха и бриджи с высокими ботинками дополнялись жилетом из крокодиловой кожи, бугрящейся спинными щитками Хозяина Вод. Худые жилистые предплечья орка были обтянуты нарукавниками из кожи морского ската, украшенными яркими птичьими перьями. Кожа, разумеется, была снята не с хвостокола, убить которого считалось тяжким грехом. На длинной шее с явно выступающим кадыком висело традиционное мужское ожерелье из зубов Хозяина Вод, добытых на Первой Охоте. Никаких патронташей или кобуры странный пассажир не носил, никакого оружия тоже, кроме традиционного кинжала у бедра, без которого уважающий себя Хвостокол не выйдет за порог. Вместо патронных подсумков его пояс был увешан разнокалиберными мешочками и кошелями, а через плечо висела плотная кожаная сумка. Довершал снаряжение чехол с коротким резным костяным жезлом у бедра. Поднявшийся на борт орк был шаманом. – Уважаемый Гар’Ассади, – слегка поклонился вахтенный, узнав ученика старейшины Ар’Мактаи. – Приветствую, воин, – блеснул клыками в улыбке шаман, приложив руку к сердцу. Несмотря на дарованную духами Силу, он не зазнавался, всегда был приветлив, чем и снискал ответное расположение соплеменников. Однако все знали, что улыбка шамана может стать змеиной, и вот тогда… Говорящих с духами орки старались не злить. даже несмотря на всю вспыльчивость и ярость, свойственные зеленокожим. *** Хищный корпус “большого охотника” рассекал острым носом лёгкую океанскую зыбь. “Шип” шёл полным ходом, немилосердно транжиря топливо. Идти на десяти узлах не позволяло время, неумолимо утекавшее белыми пенными усами за корму катера. Сведения, добытые агентами Астрахани, были вполне удовлетворительны по качеству, но вот своевременности им явно не хватало, и отдуваться пришлось судовым дизелям. Благо, их недавно перебрали, и двигатели работали как часы. – Через час должны подойти, – капитан Ас‘Краг оторвал от глаз бинокль. – Машинное, как у вас? – рыкнул он в переговорную трубу. – Как у ската под брюхом, – раздался смешок моториста. Толковые механики были в племени наперечёт, а потому старику Нур’Тагу позволялись некоторые вольности. Вот и сейчас капитан не обратил внимания на его откровенную фамильярность. – Смотри там в оба, – напомнил он мотористу, показав в ухмылке внушительный клык. – В бою выжмешь из них всё, что есть. – Не боись, старшой, марлина обгоним, – откровенно приврал Нур’Таг. “Шип” даже на полном ходу уступал в скорости помянутой механиком рыбе почти втрое. Впрочем, тягаться с “большим охотником” были способны очень немногие суда из тех, что не боялись отходить от устья Великой и морских берегов. Именно поэтому Ас’Краг простил старику его бахвальство – небольшому каботажнику, шедшему в Казанское ханство от Красной Скалы, было никак не ускользнуть от быстроходного “Шипа”. Разумеется, если подкараулить его в нужном месте и в нужное время. И именно к этому месту так спешил капитан, везя на борту группу захвата – полную “ладонь” бравых морпехов с “пястью” огневой поддержки. Морской атаман счёл, что два десятка здоровяков с карабинами и ручным пулемётом и два расчёта с крупнокалиберными винтовками – вполне достаточная сила для захвата. А при необходимости у “кулака” абордажной команды был и ещё один козырь в рукаве. Сейчас этот “козырь” сидел под навесом на корме среди морпехов и забавлялся тем, что запускал с руки на руку своего питомца – маленькую, с человеческую ладонь, ящерку с играющей на ярком тропическом солнце разноцветной чешуёй. Перескочив с украшенного перьями нарукавника хозяина на стойку тента, рептилия забралась на полог, а с него на шлюп-балку. Устроившись на её изгибе, ящерка прицелилась в сторону кормовой сорокапятки, до которой ввиду малых размеров допрыгнуть явно не могла. Однако это её нисколько не смутило. Оттолкнувшись от своего “насеста” когтистыми лапками, любимица шамана распласталась в прыжке и вдруг расправила сверкнувшие хитрым узором кожистые перепонки на боках. Плавно спланировав, рептилия гордо уселась на стволе пушки, замерев статуей. – Летучий Змей? – кивнув на ящерицу, ухмыльнулся “кулак”. – Именно, – кивнул шаман, любуясь, как солнце играет на разноцветной чешуе. – Мы по прозвищам своим питомцев и берём. Или прозвища по питомцам… Гар’Ассади действительно звался Летучим Змеем, и никто из соплеменников не вспомнил бы, что появилось раньше – прозвище или разукрашенная ящерка на его покатом плече. – Не оплошай, Говорящий [8], – голос вожака абордажной команды стал серьёзным. – Прикроешь нас, ну и мы не подведём. – Будь спокоен, Раг’Тан, – шаман хлопнул “кулака” по плечу своей узкой костистой ладонью. – Что по моей части – делаю, ну а по вашей – справитесь, не впервой. – Это точно, – хищно оскалился здоровяк-морпех. – Дождаться б только... *** Траулер “Острога” размеренно резал волны в виду берега, не рискуя выходить далеко в море и приближаться к маячащим на горизонте островам. Вдали от устья Великой, которую контролировал флот Астраханского княжества, творилось всякое. Впрочем, и астраханские броненосцы не были гарантией от лихих людей, да и нелюдей, что не прочь были поживиться за счёт проходящих мимо судов. Многие не гнушались, забрав товар, прихватить ещё и команду. За пределами Новых княжеств рабство процветало, а потому содержимое трюмов было не единственной, а иногда и не самой ценной добычей. Специально на такой случай на корме траулера стояла спарка “максимов”, такая же, какие бароны, у которых водились деньги, ставили на башнях своих замков. А для особо настойчивых на полубаке стояла древняя короткая трёхдюймовка [9] на тумбовой установке, снабжённая противопульным щитом для расчёта. По всей видимости, хозяин траулера зарабатывал не только и не столько рыбным промыслом, да и большая часть рейсов “Остроги” явно была куда как опаснее, чем у простого рыболовного судна. Шкипер стоял на левом крыле открытого мостика, всматриваясь в бирюзовую даль океана сквозь окуляры мощного бинокля. Вахтенный на другом крыле мостика точно так же наблюдал за проплывающим мимо берегом материка. Опасность подстерегала одинокое судно с любой стороны. И хотя берега по правому борту принадлежали нейтральному баронству, это не гарантировало от нежеланных гостей на быстроходных катерах, которые легко могли спрятаться во множестве бухт и бухточек, заросших кудрявой южной зеленью как гном бородой. Как правило, вооружение таких катеров ограничивалось пулемётными установками и личным оружием находящейся на них лихой братии, и рассчитывали пираты в основном на скорость и внезапность нападения. Стремительный рывок из укромной бухты или из-за островка, шквальный огонь по палубе и надстройкам, чтоб не давать экипажу и охране поднять голову, а дальше – скоротечная абордажная схватка, погрузка добычи, и катер отваливает от опустевшего, залитого кровью судна. Или просто пустого, если команда с охраной предпочли рабскую участь схватке насмерть с абордажной командой. – Внимание всем! – прорычал вернувшийся в рубку управления шкипер в переговорную трубу. – Подходим к Изумрудным Бусам. Пастью не щёлкать и глядеть в оба! Шкипер справедливо полагал, что хороший рык как нельзя лучше приведёт в боевую готовность экипаж. Приказ тут же повторил капитан охранной команды, своими словами, но тоже не стесняясь в выражениях, а вслед за командирами – боцман и двое десятников, кинувшихся проверять, насколько чётко он исполняется. Пулемётная спарка на корме нацелилась на ближайший остров, наводчик внимательней всмотрелся в изумрудную бахрому джунглей, из-за которой в любой момент мог вывернуть стремительный силуэт пиратского катера. Заряжающий носового орудия, мускулистый здоровяк саженного роста, замер у замка с вторым снарядом – первый уже был в стволе. Судя по рукам, которые толщиной могли бы соперничать с бедром иного мужчины, держать снаряд ему было совсем не в тягость. И всё-таки, как ни зорки были наблюдатели на борту траулера, ничего тревожного ни в зелени джунглей, ни в бирюзе океанской зыби они разглядеть не смогли. Даже бинокль шкипера не помог ему рассмотреть устроившегося в раскидистой кроне зеленокожего воина. Довольно рыкнув и с радостным предвкушением врезав кулаком в собственную ладонь, дозорный змеёй соскользнул по стволу и припустил через прорубленную в чаще тропу. Ударами тяжёлого тесака-паранга морпех на бегу смахивал немногие оставшиеся над тропой ветви и лианы, уцелевшие после их первой встречи. Следом за ним бежал напарник, несколькими секундами позже поднявшийся из-под раскидистого папоротника. Он страховал товарища от опасностей, которыми изобиловали экваториальные джунгли, и готовился его сменить. За несколько минут воины пересекли узкий зелёный мысок, прикрывавший небольшую укромную бухту, в которой притаился катер Хвостоколов. Ожидавшая у берега шлюпка мигом преодолела полтора десятка метров, отделяющих зелень джунглей от крашеного борта “большого охотника”, и дозорные вытянулись перед “кулаком”. – Пора, вожак, видел я их, – выдохнул старший пары. кивнув на горловину бухты. – Если сейчас выйдем, как раз в корму им пристроимся. А дальше уж не отвертятся, гады. – Побереги пыл для драки, – ухмыльнулся Раг’Тан. – К бою! – зычный рык "кулака" прошёлся по команде морпехов как шквал по древесным кронам. Бойцы разбежались в стороны, занимая позиции за укреплённым противопульной бронёй фальшбортом. – Командуй, капитан! – махнул рукой Раг'Тан, и по рубке тут же раскатился густой бас Ас'Крага: – Машинное, полный ход! Под палубой утробно зарычали мощные дизеля, конструировавшиеся для установки на цеппелины. За их шумом не слышно было довольного голоса старшего механика: – Ну, вот и работёнка! Повеселимся теперь... За кормой катера вскипел бурун закрученной винтами воды, и "Шип" тронулся с места, вытягивая белые пенные усы от форштевня. На зелёных лицах моряков и десантников блестели клыками хищные ухмылки. Кто-то довольно рычал, кто-то в предвкушении поглаживал готовое к бою оружие. Добыча выслежена, и теперь наступала самая ответственная и вместе с тем самая приятная сердцу настоящего орка часть охоты. Впереди ждал бой. *** – Корабль по правому борту! – набатом ударил крик дозорного. Шкипер "Остроги", крепко ругнувшись, бегом обогнул рубку и встал рядом с поднявшим тревогу матросом, вскинув к глазам бинокль. Хищный силуэт катера-охотника выскользнул из-за зелёного мыска и встал в кильватер траулеру, уверенно того настигая. – Не уйти! – опустив бинокль, шкипер в ярости саданул ладонью по стальной трубе леера. В намерениях догоняющего "Острогу" боевого катера он не сомневался, равно как и в том, что скоростью "охотник" превосходил свою добычу раза в полтора, не меньше. Пока до катера было чуть больше мили, но расстояние быстро сокращалось. А ещё в свой мощный бинокль шкипер разглядел зелёные лица суетившейся у носового орудия прислуги. Траулеру с Красной Скалы не повезло встретиться в море с орками. – Будем драться! – рявкнул шкипер и бросился в рубку. Оттолкнув рулевого, он сам встал к штурвалу. – Машинное, сбросить ход! Повинуясь штурвалу в руках шкипера, траулер начал разворачиваться вправо. Командир “Остроги” решил встретить катер лицом к лицу, пока у него ещё была возможность для манёвра. Он понимал, что куда более быстрый и разворотистый “охотник”, выйдя в кильватер, уже не слезет с хвоста, оставаясь вне досягаемости носового орудия. “Острога” не успела ещё закончить разворот, когда в стороне от её носа, пока ещё с заметным недолётом, рванул первый снаряд. В воздухе повис зыбкий дымный след – комендоры катера били пока пристрелочными. Следующий выстрел прошёл с перелётом – орки явно старались выставить вилку. Шкипер до побелевших костяшек стиснул рукоятки штурвала. Короткостволка траулера грохнула в ответ, море вспухло пенным фонтаном. – Целься лучше! – заорал с мостика шкипер, хоть и прекрасно понимал, что попасть с первого выстрела на таком расстоянии, да ещё и на сходящихся курсах, было, мягко говоря, трудновато. Но катер орков шёл навстречу, заставляя нервничать всё больше. Зная ярость и напор, свойственные расе зеленокожих, с ними боялись сходиться в ближнем бою. Бешеная мясорубка абордажа приближалась с неотвратимостью тропического шторма, и при сложившемся раскладе шкипер был вовсе не уверен в способности охранной команды защитить корабль. Казалось бы, боишься ближнего боя – уходи. Вот только тогда придётся подставить противнику не защищённую артиллерией корму, по которой будет безнаказанно бить носовая пушка “охотника”. А мощность и маневренность катера не оставляли сомнений в том, что из такого положения он добычу уже не выпустит. Оставалось надеяться на то, что у комендоров “Остроги” получиться удачно попасть по противнику до того, как орки успеют подойти для абордажа. С носа траулера грохнул очередной выстрел, фонтан воды взвился в нескольких метрах от идущего полным ходом катера. Наводчик торжествующе завопил, замковый открыл дымящееся жерло казённика, готовое принять очередной трёхдюймовый снаряд… Вот только донести этот снаряд не успели. Ответный выстрел разорвался на стене ходовой рубки. На деревянных брусьях стены под дощатой обшивкой незаметно мигнули выжженные укрепляющие руны, но прилетевший снаряд и не предназначался для пробивания преград. Взрыватель был выставлен на мгновенное срабатывание, и облако осколков сыпануло прямо на бак. Здоровяк-заряжающий, шага не дойдя до орудия, мешком осел на палубу, голая спина мгновенно залилась кровью из двух развороченных ран. Снаряд, выпавший из ослабевших рук, покатился к борту. – Заряжай, мать твою! – наводчик, не оборачиваясь крутил ручки, вводя поправки. Он не обратил никакого внимания на погибшего номера расчёта, занятый лишь тем, чтобы поймать в прицел надвигающуюся смерть в облике мощного боевого катера. Полностью поглощённый своим делом, комендор не замечал ничего вокруг. От сосредоточенной работы его отвлёк металлический звон – в щите, призванном прикрывать расчёт орудия, появилась пара дыр. Наводчик выругался, не отрываясь от прицела. Расстояние сократилось до предела, и теперь от него нужен был всего один точный выстрел. Максимально точный. – Снаряд, чтоб вас! – проревел наводчик, соизволив наконец обернуться, чтоб посмотреть, куда запропастились заряжающие. Только теперь он заметил гиганта-подносчика, всё ещё стонущего почти у орудийной тумбы. По настилу палубы растекалась широкая кровавая лужа. Второй заряжающий, шипя от боли, тащил новый снаряд, подволакивая пробитую осколком ногу. Замковый, открыв затвор орудия, кинулся помогать и тут же взвыл дурным голосом, рухнув на доски палубы. Кровь фонтаном хлестнула из напрочь оторванной чуть ниже колена ноги. – Да что это за демон?! – огибая воющего замкового, оскальзываясь в крови, заряжающий все же донёс снаряд до орудия и вбросил его в казённик. Затвор сочно лязгнул, наводчик сделал последнюю поправку и рванул спуск. Трёхдюймовка коротко рявкнула, и граната пошла почти по прямой траектории. Взрыв грохнул на укреплённом фальшборте, вывалив противопульный щит. Кто-то торжествующе закричал – разглядели кровь на палубе катера. Шкипер тут же крутанул штурвал, выворачивая траулер на новый курс, подставляя “охотнику” скулу. Его снаряд безобидно рванул на боковой стене рубки, не задев расчёт орудия. Кормовая спарка, наконец-то получившая возможность стрелять, завела было длинную очередь, но тут же заткнулась, лишившись всего расчёта: счетверённая установка “Шварцлозе”, стоявшая по левому борту от рубки орочьего корабля, обрушила в ответ настоящий шквал, буквально снеся неосторожных пулемётчиков. И тут же заработала вторая “четвёрка”, заливая палубу траулера свинцом. – Всем укрыться! – проревел шкипер. Соперничать с огневой мощью боевого катера было уже нечем. У людей осталась последняя надежда, на которую они теперь и уповали, отдав палубу в распоряжение зеленокожих захватчиков. Шкипер прекрасно понимал, что без крайней нужды топить их не будут – недаром все снаряды, выпущенные орками, были поставлены на мгновенное срабатывание, просто чтоб выбить побольше народу с палубы. Дырявить корабль, который может стать призом, не будет ни один пират. И потому сгрудившиеся во внутренних помещениях траулера матросы и бойцы охраны с тревогой ждали высадки абордажной команды, бросая полные надежды взгляды на укутанную в просторный плащ фигуру, неторопливым шагом шествующую по коридору от самой большой гостевой каюты к лестнице в рубку. Руны, покрывающие края плаща непрерывной вязью, медленно разгорались бледным мертвенным светом. *** – “Кошками” – огонь! – команда “кулака” прокатилась над палубой катера, и тут же последовали хлопки вышибных зарядов. Два разлапистых абордажных крюка, разматывая за собой прочные стальные тросы, метнулись к траулеру и надёжно зацепились за фальшборт. Пулемёты бортовой установки плевались короткими очередями, для надёжности блокируя выходы на палубу. Единственными пострадавшими в артиллерийской дуэли оказались бойцы из расчёта “китобоя” – последний вражеский снаряд ударил в фальшборт прямо перед их позицией. Судовой врач с санитаром уже отволокли труп наводчика и тяжело контуженного заряжающего в рубку, освобождая место бойцам группы захвата. На скуле катера уже повисли старые грузовые покрышки. Корабли теперь шли параллельными курсами, и полоска воды между ними стремительно сужалась. Едва импровизированные кранцы мягко приняли на себя удар сошедшихся борт к борту судов, первые морпехи под рёв Раг’Тана устремились на палубу траулера. По очереди, прикрывая друг друга, бойцы первых двух “пальцев” перемахивали через фальшборт, беря на прицел коротких абордажных дробовиков все выходы на палубу. Вскоре дюжина морпехов разбежалась по кораблю, проверяя, не осталось ли кого живого на палубе. “Коготь” Гор’Рок, со своим “пальцем” контролировавший одну из дверей, кивнул молодому бойцу. – Гар’Зак, займись. Тот с готовностью кивнул, вынимая из подсумка первый заряд. Дверь, хоть и металлическая, особо прочной не выглядела. – Сейчас выставим, вожак, – глаза молодого орка загорелись хищным весёлым огоньком. Он всегда особенно радовался занятиям по подрывному делу. Протянув детонационный шнур от заряда к заряду и отойдя на несколько шагов, Гар’Зак вопросительно взглянул на “когтя”. – Давай, – кивнул тот, прижавшись к стене рубки. Негромко грохнуло, дверь вынесло внутрь рубки, в носы морпехов ударил запах сгоревшей взрывчатки… И из дверного проёма рванулось облако плотного непрозрачного дыма, почти мгновенно разлившись по палубе вдоль надстройки. – Все за борт! Никто не успел разглядеть, когда над фальшбортом “Шипа” появился шаман, но громовой рёв, прокатившийся по палубам обоих судов, исходил именно от него. Казалось удивительным, как такой мощный голос может жить в таком тщедушном (для орка, разумеется), теле. Впрочем, возможно, тут не обошлось без какого-нибудь магического фокуса. Во всяком случае, ни у кого из находившихся на траулере морпехов не возникло и тени сомнения, стоит ли выполнять его приказ. Бойцы бросились врассыпную, кто обратно на “Шип”, а кто и попросту за борт, но успели не все. В клубах дыма невероятно быстро мелькнул размытый силуэт, за ним другой… А потом раздался первый крик. Дикий, на одной ноте, вой, никак не похожий на столь обычный для воина-орка боевой клич или яростный рык. Крик оборвался, не прозвучав и пары секунд, и на фальшборте траулера, на самой границе видимости, повисло нечто, напоминающее мешок с тряпьём. Бойцы на катере замерли за укрытиями, направив на превратившийся в смертельную ловушку траулер стволы своего оружия. Никто не стрелял, боясь задеть оставшихся в облаке дыма товарищей. А оно зловеще клубилось, грозя затянуть и палубу “охотника”. – Прочь от борта! – проревел “кулак”, отзывая бойцов из опасно сгустившейся мглы. Через пару мгновений на баке катера видимость упадёт до расстояния вытянутой руки, и тогда рыскающие в дыму твари соберут по-настоящему обильную жатву… Внезапно налетевший порыв шквального ветра смахнул перебравшиеся через фальшборт “Шипа” клубы зловещего дыма. Гар’Ассади взмахнул другой рукой так, будто это было крыло, и по палубе траулера словно гигантская метла прошлась. Взвывший ветер согнал напущенный неизвестным колдуном дым в океан, открыв бойцам абордажной команды залитую кровью палубу. Помимо висящего на фальшборте трупа, стали видны тела ещё двоих. Изуродованные, превратившиеся в груды кровавого изорванного мяса. Как и чем можно было сделать такое за несколько секунд… Кроме трупов, на палубе траулера никого видно не было. – Эта мразь за рубкой! – прорычал Раг’Тан, стараясь не дать своим бойцам упасть духом после увиденной ими бойни. – Углы на прицел. Ас’Краг, поднимите моих парней на борт! Матросы, повинуясь приказу капитана, сбросили в воду снабжённые узлами канаты, чтобы дать выбраться тем нескольким бедолагам, для которых после появления колдовского дыма забортная вода оказалась ближе, чем катер. Абордажники рассредоточились по палубе “Шипа”, по возможности подальше от борта злосчастного траулера. Полтора десятка разнокалиберных стволов уставились на рубку в ожидании, что из-за неё покажутся неуловимые пока что твари. Прямо у фальшборта замер шаман с костяным жезлом в руке. Повисшую недобрую тишину нарушал лишь рокот судовых дизелей, всеми присутствующими воспринимавшийся как естественный и привычный фон, Секунды тянулись одна за другой, мотая нервы, как искусный палач – жилы пытаемого. Новобранец Аг’Тар сжимал в когтистых пальцах рукоять короткого абордажного дробовика, чувствуя, как потеет ладонь. Пришедшие в дыму твари заставляли нервничать. Доказательства их смертоносности украшали палубу траулера кровавыми грудами изорванной плоти. Трупы товарищей против воли притягивали взгляд. Глаза молодого орка перебегали от одного изувеченного тела к другому и возвращались к углу рубки, на который было нацеленно широкое дуло дробовика. Казалось, с момента вступления в бой шамана прошла вечность, хотя на деле – не больше четверти минуты. Пауза затягивалась. – Первый “палец” – на траулер, обходите рубку слева. Пулемёт в прикрытие, – подал голос Раг’Тан. Первая стрелковая четвёрка осталась наиболее боеспособной из четырёх, входивших в “ладонь”. Вторая и третья потеряли бойцов в колдовском дыму, а четвёртая наполовину состояла из новобранцев, пускать которых едва ли не в рукопашную с созданными магией монстрами “кулак” не рискнул. Вполголоса выругавшись себе под нос, “коготь” первого “пальца” махнул рукой троим своим бойцам. Орки по очереди перебрались через фальшборт и по большой дуге начали огибать рубку, выстроившись уступом и стараясь не перекрывать друг другу сектора обстрела. Следом за ними подтянулся “палец” огневой поддержки. Первый номер воинственно держал наперевес бревно ручного “Льюиса”. Способный в пять секунд высадить весь свой сорокасемизарядный магазин, в железных руках зеленокожего морпеха да к тому же на такой дистанции пулемёт был грозной силой. Рой свинца, выпущенный почти в упор, не показался бы щекоткой ни одной твари из плоти и крови, в чём здоровяк-пулемётчик был свято уверен. Но не успели бойцы заглянуть за угол рубки, как с катера раздался тревожный крик: – Вверх! Предупреждение запоздало. Притаившаяся на крыше надстройки тварь одним прыжком перемахнула расстояние, отделявшее её от катера. Ударили вперегонки несколько дробовиков и карабинов – впустую. Монстр в мгновение ока оказался на открытом мостике, где находились вахтенный матрос и вожак абордажной команды. И в следующий миг морской воздух прорезал крик – длинная суставчатая верхняя конечность, напоминающая ловчую лапу богомола, сомкнулась на теле вахтенного, пронзив его множеством острых шипов. Крик перешёл в хрип, и его тут же заглушили пушечные хлопки “пятисотого”. Никелированное чудовище выплюнуло в тварь одну за другой две пули, почти не дёргаясь в железной руке Раг’Тана. Монстр, не разжимая своих смертоносных объятий, перевалился через леера и упал на палубу, увлекая за собой всё ещё хрипящего матроса. Ближайшие двое бойцов по кивку своего “когтя” подбежали проверить. Вахтенный остекленевшими глазами смотрел в безоблачное небо Южного океана. Зелёное лицо исказила гримаса, искривлённые губы и торчащие из оскаленного рта клыки были залиты розовой пеной – видимо, шипы пробили лёгкие. Но рука мёртвой хваткой сжалась на рукояти кинжала, по самую гарду всаженного в глазницу монстра. В последние мгновения своей жизни орка захлестнуло боевое бешенство, столь свойственное представителям его расы, заставляющее зеленокожих воинов не обращать внимания на раны, подчас смертельные, в неистовом стремлении уничтожить врага. Один из морпехов навёл короткий дробовик на голову твари, но патрон тратить не пришлось. Тело её начало чадить густым вонючим чёрным дымом, и через секунду на палубе осталось только бездыханное тело вахтенного, присыпанное тонкой кисеей сероватого праха. Порыв морского ветра смахнул невесомые останки с мёртвого воина, унося их за борт. Призванной колдовством с нижних планов, твари после смерти не было места под здешним солнцем. – Не расслабляться! – голос Раг’Тана с мостика хлестнул кнутом, заставив бойцов вернуться к оставленным позициям. – Вторая гадина ещё где-то прячется. Всем глядеть в оба! Первый “палец” – зачистить палубу траулера! Сам “кулак” невозмутимо доснаряжал барабан своего “пятисотого”, словно не его только что едва не отправили к праотцам. Закалённый не одним десятком схваток, ветеран-морпех снова командовал своими бойцами. Через минуту поступил доклад с “Остроги” – палуба была чиста. – Где же вторая… – Раг’Тан выругался себе под нос. – Гар’Ассади, поищи её, нам не нужны ещё сюрпризы. Шаман медленно покачал головой, не отрывая напряжённого взгляда от развороченного дверного проёма ходовой рубки. – На мне тот, кто их призвал, – наконец отозвался он. – Я не хочу пропустить его ход. Разбирайся сам. Хоть формально абордажем руководил “кулак”, всё же шаман находился на особом положении и мог позволить себе перечить Раг’Тану. Морпех выругался уже в голос, раздражённо скаля клыки, но спорить с Гар’Ассади не стал, вместо этого обернувшись к бойцам “пальца” огневой поддержки. – Пулемётчикам – осмотреть борта. Эта дрянь, как выяснилось, неплохо лазает. Двоим на крышу рубки и прикрывать. Двое морпехов взлетели по лестнице на мостик, а с него, подсаживая друг друга, быстро взобрались на надстройку траулера. С катера их прикрывала пара стрелков с карабинами, разместившихся на рубке “Шипа” после атаки первой твари. Дождавшись доклада о том, что бойцы заняли отведённые позиции, пулемётчик наконец перевалил через фальшборт бревно своего “Льюиса”. Бирюзовая океанская вода была достаточно прозрачна, чтобы успеть разглядеть тёмную тень, скользнувшую под киль траулера. – На другой борт ушёл! – проорал морпех, и тут же двое оставшихся бойцов первого “пальца” кинулись к противоположному фальшборту. Из воды прямо на скулу судна выметнулись шипастые лапы, цепкие крючья на их концах без труда пробивали обшивку, рывками подтягивая поджарое тело вверх. В борт ударил рой пуль, несколько из которых пробили покрытую хитиновым панцирем спину. Тяжёлые девятимиллиметровые пули заставили тварь сбиться с движения, но не упасть. Она всё же перебралась через фальшборт, но лишь для того, чтобы напороться на два снопа картечи в упор. Точку поставила длинная пулемётная очередь, напрочь разворотившая оскаленную морду чудовища. Сделав неуверенный шаг назад, тварь перевалилась через фальшборт и головой вниз обрушилась в воду, оставляя за собой дымный след. Расслабиться своим бойцам “кулак” не дал – дело было ещё далеко не закончено. Как только чадящее тело колдовской гадины исчезло под водой, над палубами сцепленных кораблей снова раздался его зычный рык. – Зачистить рубку! Выкуриваем этого долбаного колдуна. Сунувшихся было к дверному проёму морпехов властным жестом остановил Гар’Ассади. “Коготь” первого “пальца” рыкнул и мотнул головой. – Я начну, шаман, а ты продолжишь, – в голосе вожака тройки звенела сталь. – На тебе – колдун, но он может быть там не один. Страхуй. Дождавшись согласного кивка, орк дал знак своим бойцам, и в пустующий дверной проём полетели увесистые тушки гранат. Следом за первыми двумя полетели ещё две. Грохнуло, потянуло сгоревшей взрывчаткой, осколки секанули изнутри по стенам рубки, вылетели в окна, не задев укрывшихся морпехов. Тут же в рубку влетела ещё пара гранат, и послышался частый стук – рубчатые чугунные цилиндры поскакали по ступенькам лестницы, ведущей на жилую палубу. Но за новыми взрывами не последовало криков – видимо, колдун сумел прикрыть людей от осколков. Четвёрка морпехов ворвалась в ходовую рубку, и следом за ними шагнул шаман. Но, едва войдя в рубку, Гар’Ассади вдруг изменился в лице, явно что-то почувствовав, и выкрикнул: “Берегись!”. Вот только сделать уже ничего не успел, равно как и бойцы первого “пальца”. С пассажирской палубы в рубку ударил шквал. Скрученный магией в тугой кулак ветер тараном врезался в стоявшего прямо напротив лестницы Гар’Ассади. Висевший на груди шамана амулет из мелких морских ракушек вспыхнул белым пламенем, выпуская на волю заключённое в нём заклинание щита. Только это и спасло его хозяина, так как удар воздушного тарана пришёлся в основном на него. Здоровяков-морпехов зацепило лишь попутным потоком ветра, разбросав по углам рубки как соломенных кукол. А изумлённые орки на “Шипе” увидели, как окружённый полупрозрачной сиреневой сферой шаман вылетел спиной вперёд на бак траулера, вывалив собой часть стены рубки. Благополучно миновав тумбу с орудием, Гар’Ассади пролетел через весь бак к носу и повис на фальшборте. Щит погас, а воздушный кулак превратился в просто сильный шквал. Шаман с трудом поднялся с палубы навстречу своему противнику. Тот уже вошёл в рубку, и помещение надстройки осветилось изнутри, словно там включили мощную лампу с красным светофильтром. Свечение было настолько ярким, что даже в прекрасно освещённой через окна и выбитую дверь рубке видны были багряные всполохи. Сам колдун пока благоразумно не показывался в дверном проёме, оставаясь у лестницы на нижнюю палубу, под надёжной защитой укреплённых рунами стен рубки. Гранат тоже можно было не опасаться – весь первый “палец” выступал в качестве заложников, в полном составе разбросанный по углам предыдущим ударом колдуна. Тем временем поднявшийся на ноги Гар’Ассади вдруг вскрикнул, выгибаясь дугой. Воздух словно сгустился и задрожал за раскинутыми в стороны руками шамана, свиваясь в едва уловимые очертания. А любой сколько-нибудь чувствительный к магии разглядел бы (как, несомненно. разглядел его противник), что за спиной орка раскинулись огромные сотканные из огненных нитей крылья. В следующий миг шаман взглянул в глубину надстройки глазами, горящими видимым даже на дневном свете пламенем. Дожидаться, что орк предпримет в своей новой форме, колдун не стал – в лицо шаману ударила тонкая, как копьё, струя пламени. Ударила лишь для того, чтобы бессильно растечься огненными язычками по подставленному “крылу”. Струя стала мощней, напоминая уже выстрел из огнемёта, пламя лизнуло края пробитой в стене надстройки дыры, а на носу, вокруг шамана, бушевал настоящий огненный шквал. Но в самом сердце пламенной круговерти по-прежнему стоял худощавый орк, заслонившись от огня рукой и наклонившись, словно под сильным ветром. Лишь огненные нити, обозначавшие контур огромного крыла и невидимые простым смертным, проступили ярче. Засевший у борта со своими новобранцами “коготь” Гор’Рок вдруг кивнул двоим молодым воинам, вынимая из гранатного подсумка картонный тубус, напоминающий осветительный патрон. Аг’Тар и Гар’Зак, переглянувшись, перемахнули через фальшборт на палубу траулера. В секунду преодолев несколько шагов до надстройки, морпехи замерли у выбитой двери в рубку, “Кулак”, наблюдавший за перемещениями бойцов четвёртого “пальца” с мостика “Шипа”, не издал ни звука, отдав инициативу в руки Гор’Рока. Опытный “коготь” знал, что делал, а подавать зычные команды, чтоб перекричать рёв магического пламени, было опасно – в ближнем бою с магом всё решала внезапность, тут никакой огневой мощи не хватило бы. А в следующий миг огонь, уже настоящим потоком бьющий из продырявленной рубки и заставляющий тлеть деревянные надстройки и палубный настил, вдруг иссяк. Колдун с Красной Скалы, видимо, понял его бесполезность против Летучего Змея и решил сменить тактику. Едва успевшее утихнуть пламя сменил огромный, почти в ширину пробитой в стене рубки дыры, ледяной кулак, буквально вмявший защиту шамана. К этой стихии орк оказался не готов, и огненное крыло подломилось, допуская колдовской удар до хозяина. Тело шамана сломанной куклой вынесло за борт. Но насладиться победой колдуну не дали. В дверной проём влетел брошенный “когтем” тубус, а через секунду внутри рубки оглушительно грохнуло и ослепительно сверкнуло. Оторвав ладони от ушей и выдернув из кобуры револьвер, Аг’Тар первым нырнул в рубку. Сквозь сизую дымку сгоревшей алхимической “вспышки” молодой орк разглядел пошатывающуюся фигуру в плаще возле спуска на нижнюю палубу. На груди её слабо светился алым какой-то амулет, почти вычерпанный магическим поединком. В дальнем углу рубки неподвижно лежал один из бойцов злополучного первого “пальца”. Кроме колдуна, на ногах никто не стоял, и это было главное, что отметил морпех. Воронёное чудовище в его руке дважды дёрнулось, буквально сметая человека с ног, тяжёлые бронзовые пули пробили тело насквозь, глубоко уйдя в обшивку рубки. Колдун мешком покатился вниз по ступеням короткой лестницы, и следом за ним слетела граната в осколочной рубашке. Грохот взрыва на нижней палубе возвестил о том, что своеобразный “контроль” успешно проведён. В узком коридоре уберечься от тяжёлых чугунных осколков рванувшей в паре шагов гранаты шансов не было. – На абордаж! – рёв “кулака” сорвал с морпехов с занятых позиций, и бойцы вновь рванули на борт многострадального траулера. – Не щадить никого! Приготовить “ехидну”! Раг’Тан коснулся амулета, висящего на груди – акульего зуба в серебряной оправе: – Цель на нижней палубе на корме, скорее всего каюта капитана. Гор’Рок, заберёшь со своими парнями, когда закончим тут. С жилой палубы загремела частая дробь выстрелов – похоже, кто-то из команды или охраны траулера услышал слова “кулака”. Впрочем, маловероятно, что кто-нибудь из людей на “Остроге” имел какие-то иллюзии относительно своей судьбы в случае победы орков. Однако, попытку прорваться задавили в зародыше – вниз порхнуло попарно полдюжины гранат, отгоняя противника от лестницы и не позволяя самому пустить в ход “карманную артиллерию”. А следом на нижнюю палубу слетело несколько чёрных цилиндров, промаркированных жёлтой полосой. Хлопки разрывов и шипение расходящейся в воздухе алхимической смеси заглушили истошные вопли первых жертв. Выждав с полчаса и дождавшись, пока стихнут крики, “кулак кивнул Гор’Року с его четвёртым “пальцем”. – Добейте оставшихся. Я следом. “Кулак” коротко кивнул и махнул рукой новобранцам, отправляя их вперёд. Наступал очередной этап обучения. Молодые воины шагнули к лестнице. Остановив товарища поднятой рукой, Аг’Тар под одобрительным взглядом вожака вынул из подсумка гранату и закинул её вниз. После “ехидны” не должно было остаться никого, способного держать оружие, но лишних предосторожностей не бывает. Дождавшись взрыва, орк сбежал по ступенькам, держа наготове дробовик. Следом за ним спустился Гар’Зак. Алхимический яд, которым были снаряжены гранаты, распадался сам в течение четверти часа после взрыва, а потому отравиться сами морпехи не боялись. Как и ожидалось, сопротивляться было некому. В коридоре и в каютах вповалку лежали тела охранников и матросов. Перекошенные, покрытые страшными прожжёнными ранами лица, вывалившиеся языки. И превратившиеся в студень лёгкие, как знали перешагивающие через трупы морпехи. Гар’Зак стал пепельно-бледным, лицо Аг’Тара закаменело маской. Зрелище оказалось слишком “живописным” даже для привычных к жестокости орков. – Носы не воротить! – раздался за их спинами окрик “когтя”. – Прежде чем что-то сделать, вы должны знать, к чему это приведёт. Так что смотрите, бойцы, во все глаза смотрите. Из открытой двери каюты потянулся жутки хрип, перешедший во всхлип. Кто-то из охраны ещё был жив. – Добить! – резкий окрик Гор’Рока как плетью подстегнул шокированных новобранцев. Вскидывая дробовик, Аг’Тар первым шагнул в дверной проём. Новый хрип оборвался грохотом выстрела. В наступившей тишине щёлкнул затвор дробовика. Стука вылетевшей гильзы не последовало – дымящийся цилиндр упал на скорчившийся на полу труп. Молодой морпех механическими движениями втолкнул в магазин новый патрон. – Не засыпать! – “коготь” подгонял своих бойцов, словно возница – коней, почуявших близость хищников и не желающих идти дальше по лесной тропке. Новобранцы встрепенулись, движения стали живее. Взгляды молодых орков снова сделались цепкими, выискивая шевеление в грудах трупов, устилающих жилую палубу. Ещё несколько раз раскатисто рявкнули дробовики, добивая переживших газовую атаку людей. Наконец, когда траулер окончательно превратился в корабль мертвецов, по коридору жилой палубы прошёл “кулак”. Ведомый висящим на шее амулетом, Раг’Тан зашёл в каюту капитана и через пару минут вышел с небольшим украшенным медными рунами кожаным кошелем в руке. На ходу повесив его обратно себе на пояс, вожак махнул рукой абордажникам: – Уходим, задача выполнена. Полчаса на сбор трофеев, пушку и спарку – снять, потом корабль – на дно. Гор’Рок, проследи. Оставив бойцов наедине с добычей, “кулак” вернулся на катер. – Что шаман? – коротко спросил командир абордажников, поднявшись на мостик к капитану большого охотника. Тот лишь молча покачал головой. Вытащить проигравшего магическую схватку Гар’Ассади матросам так и не удалось. Вскоре потяжелевший от добычи “Шип” отвалил от выпотрошенного, полного мертвецов траулера, медленно оседающего в океан, набирая воду открытыми кингстонами. Судно, которое при другом раскладе взяли бы призом, сейчас было нежелательной уликой, а потому тонуло за кормой “охотника”, уходящего на встречу с резидентом астраханского ДБО. [2] Выпускаемый малой серией гномами в Серых горах нарезной карабин КС-23 «Дрозд» калибра 23 мм в нашем мире разрабатывался, как специальный карабин для правоохранительных органов. Номенклатура боеприпасов, помимо боевых, включала в себя патроны нелетального действия (с резиновыми пулями и картечью, со слезоточивым газом), также карабин оснащался специальными насадками для стрельбы газовыми гранатами и штурмовой «кошкой». В Великоречье газовые гранаты и патроны сменились алхимическимм, а пулевые патроны, предназначенные для повреждения и остановки транспорта, получили новое применение в качестве средства против особо толстокожих и живучих монстров. Карабин может поставляться как с постоянным прикладом, так и со складным плечевым упором, а также снабжается экстендером для увеличения ёмкости стандартного трёхзарядного магазина. [3] В племени Хвостоколов — командующий флотом и, фактически, большей частью войска, основу которого, выражаясь терминами пришлых, составляла морская пехота. [4] Ввиду того, что поручения были не всегда чистыми, княжество свою наёмную морскую пехоту старалось особо не афишировать. Во всяком случае, орки не стояли на официальной военной службе, как, например, гурки в армии Тверского княжества. Скорее это был аналог частной военной компании из старого мира пришлых с таким же не всегда легальным спектром выполняемых задач. В связи с этим снабжали Хвостоколов осторожно, зачастую через посредников и продукцией, производящейся не только и не столько на заводах Астраханского княжества. В список этой продукции не входили запрещённые для аборигенов самозарядные винтовки, артиллерия (кроме лёгких полковых орудий и ротных миномётов), крупнокалиберных и большей части ручных пулемётов. [5] Карабин, более всего напоминающий охотничий карабин «Лось-9» под патрон 9, 3х63 мм «Бреннеке». Спроектирован на основе карабина Мосина. Ложе с пистолетным выступом на шейке приклада, хромированные канал ствола и патронник, новые предохранитель и затвор, не в пример удобнее, чем на армейской «трёхлинейке». В отличие от охотничьего варианта, ложе имеет верхнюю ствольную накладку и со всех сторон прикрывает ствол почти до стойки мушки, предохраняя руки стрелка от ожогов, а ствол — от повреждений при ударах. [6] Военная организация орков: Боевой вождь — глава всех воинов племени. Вожак — своеобразный аналог офицера, командир любой по количеству группы воинов. «Палец» — боевая тройка (по числу фаланг пальца на руке). «Коготь» — вожак «пальца» (четвёртый). Также может командовать другими боевыми подразделениями, не превышающими по количеству трёх троек (например, пулемётным расчётом). «Пясть» — группа тяжёлого оружия, состоит из двух расчётов по два воина и одного вожака — «когтя». Вооружены тяжёлыми антиматериальными винтовками, ротными миномётами, огнемётами, станковыми пулемётами. «Ладонь» — четыре «пальца» стрелков, «палец» огневой поддержки (пулемётный расчёт (ручной пулемёт) из двух бойцов). При необходимости усиливается «пястью» того или иного тяжёлого оружия. «Кулак» — вожак «ладони». [7] Катера, которыми Астрахань снабдила орков племени Хвостоколов, построены «по мотивам» старого, образца 1941 года, проекта американского большого охотника за подводными лодками типа SC, поставлявшегося в Советский Союз по ленд-лизу во время Второй Мировой войны. Ввиду отсутствия в мире Великоречья подводных лодок катера называли просто «большими охотниками». Тем более что такое название вполне соответствовало тем задачам, которые решали с их помощью новые хозяева. Водоизмещение 136 т. Длина 33,8 м, ширина 5,2 м, осадка 1,9 м. Корпус катера, в оригинале деревянный, выполнили сварным из стали. Однако потерять в скорости катеру не позволили, скомпенсировав несколько лишних тонн водоизмещения некоторым улучшением обводов корпуса. Два дизельных двигателя мощностью 1200 л. с. каждый позволяют развивать скорость до 21 узла при экономичной скорости 10 узлов. Дальность плавания экономичным ходом составляет 2800 миль. Вооружение было изменено в соответствии с тем, что разрешено поставлять нечеловеческим расам. Катера вооружены одно носовой башенной установкой с 76-мм полковой пушкой, одной кормовой тумбовой установкой с 47-мм пушкой «Гочкис» образца 1895 года, а также двумя счетверёнными пулемётными установками, аналогичными советским М4 образца 1931 года. Только пулемёты «Максим» заменены на «Шварцлозе» в силу того, что именно эту систему производит Астраханский арсенал. [8] Говорящий с духами — другое название шаманов у орков. [9] «Противоштурмовая» пушка калибра 76 мм на тумбовом станке, разработанная для вооружения броневиков «Гарфорд-Путилов». Длина ствола — 16,5 калибров, максимальная дальность стрельбы — 5 км, скорострельность — 10 выстрелов в минуту. | ||
|
| Всего страниц: 2 |