Всего страниц: 2
Эдуард Бахман: Охотник за головами
Размещено: 10.04.2013, 14:28
   
Эдуард Бахман
Охотник за головами
Аннотация: Фанфик на ЗЛ

Ростов. 16 марта 2008, 18:30
    
     Подержанный "HDT" подо мной тихо урчал. Лёгкая дрожь двигателя пробегая через потёртое камуфлированное сиденье, позвоночник и плечи достигала кистей рук, заставляя их мелко подрагивать. Или это от волнения?
     Я прислушался к себе, пытаясь определить степень нервозности овладевшей всем моим существом. Да, есть такое дело. Потряхивает меня помалу, бушует адреналинчик в крови, не без того. Ладони взмокли слегка, внутри новеньких кожаных китайских перчаток. Пожалуй, только они, летний армейский камуфляж старый, ещё с той, досердюковской поры, да нательное бельё - вот все обновки "первой категории", как принято говорить в армии. То есть - не ношенное, неиспользованное, свеженькое. Всё остальное - разной степени потёртости, потасканности и поношенности.
    
     Да и хрен с ним.
     Новая жизнь впереди. Вон и архангел с пылающим мечом копошится у открытого здоровенного железного шкафа с перекидными рубильниками. Врата готовится открывать. В ад, в рай, какая разница, лишь бы поскорее отсюда.    Меча у него, по правде говоря - нет, это я образно. И волнуюсь я скорее от перспективы встречи с неведомым. С непознанным,    сулящим избавление от уготованной мне политической целесообразностью и серой чиновничьей массой участи.
     Волнуюсь, да. Словно перед первым прыжком с парашютом, после долгого перерыва. Сидишь себе на борту, смотришь за выпускающим,    да за окружающими, морду каменную делаешь, или зубы скалишь в усмешке, а внутри сладкая пустота под ложечкой и затаённый, загнанный в угол ужас, перед первым шагом в бездну. Не облажаться бы, дожить до момента, когда выйдет купол с коротким шорохом, рванёт за шиворот, и понесёт тебя невесомым облачком над земными просторами. Редкое облачко матерится в синеве небесной, но я такого случая не упускаю, я же только маскируюсь под небесный объект.
        Не упускал.
        Вряд ли ТАМ найдётся место парашютным десантам, дорогое это удовольствие, не каждое государство сможет его себе позволить, содержа и обучая кучу дармоедов, ради гипотетической возможности насрать в душу противнику кучкой безбашенных удальцов, во время войны. Впрочем, я и не десантник, парашют для меня - всего лишь средство вывода в тыл противника. Одно из многих.
     Господи! О чём я думаю?
     ТУДА нужно ещё добраться. А пока здесь - ничего ещё не кончилось. Побег, как ни крути. Ворвутся сейчас добры молодцы, гаркнут голосом богатырским: "Лежать! Мордой в пол! Не шевелиться!" и что я сделаю?    Покорно лягу в ожидании, пока на запястьях защёлкнется осклизлое железо нечищеных наручников?
        Да вот фиг вам. Индейская народная изба во всё лицо, пока не треснет харя. Нет у меня дороги в тюрьму, не моё там место. Здесь лягу, хоть одного, да заберу с собой и покалечу сколько смогу. А я ведь смогу. Не лаптем щи хлебал на службе. Пахал как проклятый, не в тягость, в радость трудился, и воевал получше многих. Жаль конечно будет парней, не враги они мне, службу исполнять будут. Но так уж сложилось - развели нас по разные стороны, и обратной дороги у меня уже нет.
        Живым не дамся. Спою лебединую песню в этом неприметном ангаре на окраине Ростова, коли придётся, и баста. Прогибаться под мудаков в правительстве, сдающих своих на поживу дикому племени, ради эфемерного "спокойствия" - не намерен.
     Впрочем, лирика. К чёрту.
     Прикинем варианты. Допустим, ворвутся они, штурмовать будут. Ворота ангара сдвижные, висят на рельсе, тяжёлые, так просто не сдвинуть. Меня впускали, секунд пять местный хозяин пыхтел, что бы проезд мотоциклу дать. Это он не особо спешил и не напрягался. Калитку в воротах он запер, это я приметил. Значит ворота. Даже если вдвоём-втроём навалятся, быстрее чем за пару секунд не сдвинут. Что это мне даёт? А ничего. Шумно здесь, генераторы где-то шумят. Прощёлкаю клювом, если на слух полагаться. Тем более левое ухо у меня наполовину оглохшее, в результате "производственной травмы" - последствия близкого выстрела из "Аглени", а приходится мне как раз налево коситься, что бы за "архангелом" приглядывать. Жалко не видно ничего толком из его манипуляций у шкафов. Он мне сейчас дорогу готовит, колдует чего-то там, мне бы посмотреть поближе, мало ли, вдруг пригодится.
     Значит так, ворота они откроют и тут я, прямо перед ними, широкой спиной красуюсь, как на блюдечке, метрах в двадцати. Навскидку снять - плёвое дело, как у ребёнка конфетку отобрать. Аж мышцы свело    и зачесалось между лопатками, как будто чужой ствол туда уже смотрит и вот-вот плюнет раскалённым свинцом.
     Смотреть надо, глазками. Эх, "морпех" - я ж тебя сейчас расцеловать готов, за два твоих маленьких зеркала.
     Правое поправим так, что бы аккурат створка ворот была видна и застеклённая будка охранника у ворот. Будка сделана на совесть, похоже бронестекла использовали, если по толщине судить. Приметил мимоходом, когда в цех заезжал. Мужик там сидит в чёрной униформе, с жёлтой надписью "Охрана" во всю спину и замысловатым шевроном на рукаве. Меня он встречал, стоя, баюкая "Сайгу 12К" на сгибе левого локтя, словно ребёнка. Крепкий такой мужик, слегка за тридцать, следов порока на лице не видать. Похоже опытный. Манера обращения с оружием подсказывает. Сейчас читает, уткнулся мордой в книгу, в мою сторону не смотрит.
        А если левое зеркало выкрутить до упора, будет виден небольшой подиум, ограниченный хлипкими леерами,    открытый железный шкаф с бухтами черных кабелей у края подиума и спина "архангела" перед шкафом. Подиум стоит на подпорках из швеллера, в качестве возможного укрытия ценности не представляет.
     Я не спеша потянулся вперёд, настроил зеркала нужным образом и украдкой огляделся, проверяя, насколько верно запомнил расположение предметов. Паранойя внутри ревела раненым зверем, требуя всего сразу - и вход заминировать, и окопы вырыть и вызвать вертолёт огневой поддержки вместе с артиллерией. А потом держать повелителя ворот на прицеле, пока он проход в новый мир не откроет. Да кто ж такое позволит. Теперь моё дело телячье. Стоять на привязи перед воротами и не мычать. Быстрей бы уж закончилось всё.
     Варианты... Варианты... Варианты...
     Если штурмующие получили задачу просто прикончить - будут бить сразу на поражение, как только щель в воротах появится. Скорее всего так. А если гранату кинут? Как в анекдоте:
     -...А если гранату кинуть?
     - Не надо... Не надо... Не надо... - тут же откликнулось эхо.
     Вот и мне - не надо. Швырнут какую-нибудь "Зарю", или "Факел", буду я мало того что оглохший как налим, так ещё слепой, словно старый Пью.
     - Подойди    поближе мальчик, старый слепой Пью не причинит тебе вреда.
     Как сказать, как сказать. Был Пью свирепым пиратом, в страхе держал всю стаю, несмотря на слепоту. Вот и мне так надо. Что бы даже ослепшим    остудить пыл ребяткам. Время выиграть. Насколько я помню, а помню я достаточно плохо, время дезориентации после применения светошумовых гранат длится от нескольких секунд до минуты. Эффект усиливается в замкнутых помещениях. Радиус эффективного действия?
     Я напрягся до головной боли, стараясь вспомнить лекцию, прочитанную нам на сборах, в актовом зале старого санатория, с окном во всю стену, откуда лились просто таки роскошные потоки света. А совсем рядом было море, волнующие стайки девушек в обвязках из верёвочек, называемых купальниками, а мы сидели и глазели со скукой на седого эмвэдешного полковника, явно чувствовавшего себя не в своей тарелке под прицелом нескольких десятков глаз, демонстративно рассматривающих исключительно его набор орденских планок. К слову сказать - сплошь состоящих из юбилейных и каких-то, вероятно ведомственных, наград.
     Мы тогда тихонько спорили с Серёгой "Маэстро" из Самарской бригады, пытаясь угадать среди цветной радуги на груди преподавателя хотя бы одно знакомое сочетание. И я выступал в роли адвоката дьявола, троллил Маэстро, настаивая на том, что Серёга - лох. И не знает наград за особо секретные подвиги на ниве защиты Отечества. Маэстро, наш штатный балагур, весельчак, певец, разведчик от Бога, обладавший просто энциклопедическими познаниями в сфере профессиональных интересов, в конце концов взбеленился и    ляпнул в голос, не сдержавшись в тихом споре.
     - Да будь я штабной крысой, если там есть хоть что-нибудь за боевые!
     Народ окаменел от еле сдерживаемого смеха, помня как всего неделю назад мы отмечали известие о втором ордене "Мужества" упавшем на грудь Маэстро милостью наградного отдела, куда он оттащил ящик конька, после того, как пару предыдущих представлений вернули, придираясь к "неправильному оформлению". А как же! Запятые не там поставлены. Нет запятой - нет подвига. Однако смазка алкогольная - вещь волшебная, помогла. Проскользнула бумажка в пищевод удава бюрократии, и пошла без задержек. А Серёга возненавидел штабных окончательно.
        Как он нам расписывал всё издевательства уготованные штабным, когда он сам, с неизбежностью рассвета, перейдёт на штабную должность! С каким наслаждениям живописал живодёрские в своей изощрённости муки, ожидающие штабных крыс, стоит ему только дорваться до места в одном из отделов!    Мы за животы держались от хохота. Талант у человека. Ему бы на эстраде выступать - полные стадионы собирал бы.
     Словом не сдержался Маэстро. Ляпнул. Лектор услышал, поник как-то сразу, втянул в голову в плечи, а потом вдруг заявил:
     - Господа офицеры! - Уже одно это было непривычно немного, в наших кругах до сих пор ходило привычное "Товарищи". Все сразу деловое выражение лица нацепили. Внимание отыграли мордами. А тот продолжил. - Безусловно, мне трудно тягаться в доблести с лучшими представителями прославленной структуры, непрерывно воющими в горячих точках. Но это и не требуется. Я уверен, что каждый хорош на своём месте. Кто-то воюет, кто-то борется с преступностью. Можете не сомневаться - на своём месте я лучший, иного к вам не прислали бы. Поэтому попрошу отставить разговоры не относящиеся к теме нашей лекции, и продолжить занятие. Итак, как я уже говорил, эффективный радиус действия многоэлементной ручной светозвуковой гранаты "Факел" достигает двадцати метров....
     Нет, красавец всё-таки был тот полковник. Сумел поставить всех на место и предмет свой знал....
     СТОП!
     Двадцать метров! Для "Факела". Обычный норматив для метания наступательных гранат с места - 25 метров. Значит, метнут прямо в контур размеченного прямоугольника где я сейчас нахожусь. От ворот до него как раз пар десятков метров будет. Его невозможно не заметить, и я в нём - ну просто как ростовая мишень, идеальная цель, как на полигоне. Размеченное пространств ограничено белыми линиями, и ярко выделяется на фоне тёмного пола цеха, куда меня завели перед отправкой. Линии вроде как фосфоресцируют даже, слегка. Или мне кажется? По крайней мере яркие, как свежевыпавший снег, с оттенком в лёгкую синеву. Как будто только что нанесены. Или их моют?
     Какая разница. Чушь в голову лезет несусветная.    
     Сразу за разметкой на полу, прямо передо мной, начинается эстакада. Небольшая, сантиметров тридцать по высоте, ребристая. Сварена из стальных листов и швеллера, небрежно но прочно. К ней примыкает грубо сваренная роликовая платформа на рельсах.    Приличных размеров, на такую КАМАЗ 4310 войдёт с приличным запасом.
        У дальнего края платформы притулилась небольшая будка, высотой под пару метров. Узкая, длинная, явно сделана на скорую руку, похожая на пенал. Листовое железо, прихвачено точечной сваркой к каркасу из металлического уголка, в дальней стене, на высоте груди человека среднего роста прорезано окно, мне отсюда видны мутные разводы на запылённом стекле. Дверь в будку сейчас открыта настежь, виднеется простенькая щеколда. Изнутри закрываться можно, значит.
     Рельсы тянутся под арку, торчащую у дальней стены из красного кирпича. По виду - здоровенная рама, сваренная из листового металла и увешанная какими-то жёлтыми цилиндрами по периметру. Выкрашена суриком, а на верхней перекладине висит светодиодный светофор самого обычного вида, разве что набок положенный.
     У стены справа возвышается огромный штабель этих самых платформ,    наваленных друг на друга словно самые обычные складские поддоны. Из-за них торчит вилка погрузчика. Хорошее укрытие, случись то, о чём вопит сейчас моя паранойя. Туда бы добраться ещё. Эх, мне бы сейчас "дымы". Простенькую РДГшку, насколько спокойней себя чувствовал бы. Кинул "дым" и ползи куда хочешь.
     Кстати. Платформы, похоже одноразовые. Этим самым погрузчиком их на рельсы их и грузят, судя по всему? А потом куда? В арку? И обратного пути нет? Хорошо бы.
     Чего они тянут там? Охранник всё ещё в книжку пялится, "архангел" воззрился на свой шкаф как на икону и стоит столбом. Признаков нервозности нет. Всё спокойно. И слава Богу. А я всё таки продолжу свои игры разума.
     Итак, кинули в меня гранатой. Я в радиусе эффективного действия, как снизить поражающий фактор? Ваши действия, капитан?
     - При первом признаке атаки валиться на пол вместе с мотоциклом, уткнуться лбом в сиденье, укрыть голову руками. Обеспечить глазам максимальную защиту от вспышки в десять миллионов свечей, сэр! Отползти к ближайшему укрытию, ведя огонь на подавление и там занять оборону, сэр!
     И щелчок каблуков - такой, что бы аж пыль с потолка осыпалась. Вытянулся весь мысленно, грудь вперёд, подбородок вверх и сам себя глазами преданными поедаю.
     Молодец, дебил румяный. Садись, два.    
     Единственная верная мысль - защита глаз. С последствиями звукового импульса справиться проще. Есть опыт, есть практика. И, как показывают оные, даже после оглушения вполне буднично можно действовать на рефлексах. Приложит тебя ударной волной от близкого разрыва, встряхнёт всего, до самой последней косточки. Ошеломит до изумления, вроде бы и разум потерян, и не помнишь ничего, ан нет. Глядишь, в себя пришёл и уже магазин меняешь или напротив, из укрытия глазом косишь, за обстановкой наблюдаешь. А как там оказался, когда стрелять начал, в кого попал - ничего не помнишь. Только по рассказам, по кусочкам, впоследствии восстанавливаешь вырванные мгновения жизни.
     Со всем остальным - плохо.
    
     Ростов. 16 марта 2008, 16:10
    
     Сюда меня привезли прямо из зала суда, сразу после приговора. По пути, в каком-то глухом переулке без окон, судя по всему - в старой части Ростова, перекинули из автозака в неприметный потрёпанный Хёндай, седан, с трещиной на левой передней фаре. Бог знает какой модели, не силён я в корейцах, только по шильдику на радиаторе марку машины опознал. Велели лечь и не отсвечивать.
     Долго кружили по переулкам, где - понять не смог, не настолько хорошо город знаю. Лежал на заднем сиденье, спящего изображал и видел только верхние этажи многоэтажек да крыши, с ветками деревьев. Потом выскочили на трассу, проскочили приличный кусок, от десяти до пятнадцати минут, точнее засечь не мог, часов тогда у меня ещё не было.
     После съезда с трассы пошли спокойней, покачались на ухабах, притормозили на полминуты, миновали ворота. Пахнуло дымком котельной. Поплыли слева верхушки бетонного забора с ржавой колючкой времён расцвета СССР. И тут мужик на переднем пассажирском сиденье обернулся и протянул мне часы.
     - Держи. Можешь вставать. Почти приехали.
     В его лапище мои старые, проверенные "Swatch", смотрелись жалкой цацкой лилипута. Особенно по сравнению с массивным Ролексом, золотой змеёй охватывающим его запястье.
     - От души. Спасибо! Как достали? Они же в СИЗО оставались, в кладовой, или где их там хранят?
     Крупное, ухоженное лицо собеседника, с чуть отвисшими щеками в синих прожилках, грозящими через десяток лет превратиться в настоящие брыли, помягчало, дрогнуло в слабом намёке на улыбку. Валера, именно так мне представился при памятном первом знакомстве, явно был доволен. Он грузно поворочался на месте, устраиваясь поудобнее, поправил полы легкого, синего пальто. Развернулся ко мне, насколько мог.
     - Всякий бутор из трюма вытащить не сложнее чем тебя.    - Он помолчал, размышляя, почесал ухо, потом продолжил без спешки.
        - Твои вещи мы забрали. Рюкзак в багажнике. Там же и сумка. Подкинули тебе барахлишка, по списку твоему. В сумке посмотришь. - Снова замолчал, окинул меня внимательным, непонятным каким-то взглядом, словно отбирают у него что-то нужное, с чем и расставаться не хочется и сил оставить нет. - Ты вот что, сейчас переодевайся, поешь, прихватили с собой кое-чего, по мелочи. Всё что с собой не берёшь - сложи или в пакет или в сумку. Я так думаю - не пригодится она тебе. Транспорт тебе взяли, он сейчас там. - Взмах рукой обозначил предполагаемое место неведомого транспорта в направлении лобового стекла и я вытянул шею, с интересом вглядываясь в доступное взору пространство.
     Но ничего примечательного не обнаружил. Небольшой кусок дороги, зажатый между двумя рядами складов, упирается в длинную серую стену ещё одного здания, совершенно неотличимого от прочих вида, только отделённого от проезжей части проволочным забором. Перед ним дорога поворачивает влево.    Всё.
     Вдалеке, над крышами, виднеется жидкая и куцая цепочка древесных крон, то ли лесопосадка вдоль трассы, то ли просто то группа деревьев, не разобрать. На десять часов по ходу движения, опять же вдалеке, не менее чем полукилометре торчит труба котельной. Дымит. Единственный ориентир пока. Назад оглядываться не стал. Было чёткое ощущение, что излишняя вертлявость будет воспринята как неуважение к собеседнику, а вот именно его я проявлять не хотел.
     Водитель всё это время сидел как привязанный, не шелохнулся, даже смотрел в окно со своей стороны, словно всеми силами старался сделать своё присутствие незаметным. Как ему только удавалось выглядеть совершеннейшей мебелью в тесноте салона - ума не приложу. Но воспринимался он как предмет обстановки, не более. Или школа хорошая или практика богатая, или то и другое вместе.
        Валера дождался момента пока я снова посмотрю на него и продолжил, словно бы и не было никакой паузы.
     - С транспортом дело такое - сроки поджимали, сам понимаешь. Тачку тебе подготовить уже не было возможности. Мотоцикл взяли подержанный, но на ходу, в хорошем состоянии. Спецом с понимающими людьми консультировались, говорят, что лучшего для тех мест просто не придумать. Ты не парься на счёт него - Он снова шевельнулся, словно отметая плечом возможные мои возражения. - Аппарат хороший, Женя лично его подбирал, сам знаешь, ему мотоциклы вечно в мазу. - Валера сделал паузу, посмотрел по сторонам со сдержанным неодобрением. Затем снова повернулся ко мне, уперся пристальным взглядом в мои глаза, сказал со значением.
     - Тебе, в счёт общака грев. Мотоцикл сейчас уже подшаманить должны были, заменить что нужно, в порядок привести - сам посмотришь. - Он вздохнул, ругнулся коротко.- Эх-хе-хе! Будь времени побольше, мы бы тебе такую тачку подогнали! Без обид - сейчас не было возможности, сделали что могли.
     - Понимаю.
     - И хорошо, что понимаешь. Рухляди не опасайся, мотоцикл будет лучше нового, чуешь? Люди им занимаются нам известные, кидалова не будет, оформят по высшему разряду. На него ты много не навьючишь, так что бери столько, сколько унести сможешь. Рюкзак свой возьмёшь, я так понимаю?
     - Конечно. - Я утвердительно мотнул головой. На кой ляд мне сумки. Терпеть их ненавижу. Руки занимают, чувствуешь себя словно связанный. Груз на спине лежать должен или на извозчике.
     - Я так и думал. - Он еле заметно кивнул своим мыслям, потом повторил. - Так что давай, переодевайся, кушай, а мы подождём. Скоро пацаны подъедут, попрощаемся. По-людски, оно конечно же в нашу баньку тебя сводить надо было бы. Блядину бы симпатичную подогнать, для души. А лучше парочку. Волю ощутить надо, помять ей сиськи упругие, за жопу подержаться. - Он подмигнул, и я невольно расплылся в ответной усмешке.
     Да уж. Последнее, о чём я думал в эти дни - так о бабах. Нервы напряжены были до предела. Всё варианты перебирал, то с надеждой боролся, то с отчаянием. Да. А в этот миг ярко представил такую встречу, и понял, что совсем бы не прочь, далеко не прочь, встретить свободу таким вот образом.
     Я ещё раз кивнул и решительно полез наружу. В пару со мной сорвался с места водитель, дверцами мы хлопнули практически одновременно. Однако далеко уйти не успел, позади послышался звук открывающейся двери и голос Валеры окликнул меня.
     - Постой.
     Пришлось притормозить и обернуться. Он выставил ногу в зеркального блеска ботинке, под строгими чёрными брюками, из салона и наполовину высунулся наружу.    Вертел шеей, смотреть меня ему было неудобно. Пола пальто завернулась,    вывалилась наружу и едва-едва не мела дорожную пыль, открывая шёлковую подкладку тёмно-голубого цвета.
        Ногу он, кстати, зря так выставляет. Удар по двери - ноги нету. Выходя из машины, нужно сначала вынести обе ноги, а потом уже переносить на них вес тела и вставать. Впрочем, это мои заморочки. Если бы моему визави нужны были бы на практике такие тонкости, он бы давно их освоил. Suum cuique, как говорится.
     Ещё античные греки подметили - "всякому - своё". Старик Платон как говорил? Справедливость - это когда каждый делает своё дело и не суёт нос в дела других. Так что лезть с советом не стал. Просто молча сделал два быстрых шага, и опёрся локтем на открытую дверь, что бы собеседнику не приходилось выворачивать голову при разговоре.
     - Там ружьишко в багажнике, тебе. Зацени, посмотри, скажешь что думаешь. - Голос его был негромок. Сказал и отвернулся, убрался весь полностью в салон, словно потеряв всякий интерес к разговору.
     Я тоже не стал ничего говорить, развернулся молча, и направился к раскрытому багажнику автомобиля, у которого уже переминался водитель.
     При моём приближении он повёл рукой, приглашая разобраться с имуществом.
     - Здесь переодеваться будешь или в машину пойдёшь? - Улыбка очень шла этому блондинистому парню с правильными чертами лица. Выше среднего роста, крепкий. Улыбаясь, он становился неуловимо похож на одного из героев американских боевиков недавнего времени и, скорее всего, хорошо знал об этом.
     - Здесь. - Я отмахнулся. Какой смысл возиться в тесноте, скрючившись в три погибели? Не сахарный, не растаю.
     - Ага, тогда я сейчас. - Он нырнул куда-то в глубины "корейца" и, немного погодя выволок наружу ворсовый автомобильный коврик. Кинул его на землю. - Так лучше будет, хорошо что вчера в машину положил, на всякий случай.
     - Спасибо. Долго ждали меня? - Спросил я быстро скидывая дешёвенькие туфли и переступая на подготовленное место.
     - Не, какой там. Минуты не прошло, как мы подъехали и сразу же тебя подвезли. - Он снова улыбнулся и полез в карман за сигаретами. Прикурил, пыхнул с наслаждением дымком "Мальборо" и развёл слегка руками в сторону. - Всё как по маслу прошло. Только встали - вертухаи подъехали. Смотрю, ты выходишь. Ну, а дальше ты видел. Меня Лёха зовут, кстати. - Он протянул руку и мне пришлось прерваться, пожать протянутую крепкую ладонь. Мозоли на внутренней стороне, костяшки набиты. Явно железо таскает парень и ударной техникой не брезгует. Кожа сухая, ладони не потеют - значит не играет, не волнуется.
     - Очень приятно.
     Я кивнул. Видеть-то видел. Вряд ли так точно могли рассчитать время окончания суда. Скорее всего, связь держали непосредственно с конвоем, или с наблюдателями, его сопровождавшими, как вариант. Опять непонятка. Если с конвоем связь была, значит есть вероятность что с управлением исполнения наказаний, в чьём ведении я числился, проблем нет. То есть ждать ответных действий с их стороны не стоит. А вот по городу ехали явно опасаясь ментов.
     Чёрт. Или они теперь не "менты" а "понты"? Как правильнее? Хрен с ним. МВД, словом. И пусть с одним из игроков этой интриги полное взаимопонимание, со стороны другого могут быть проблемы? В силу той же ведомственной неразберихи? Сколько вообще людей в курсе происходящего?
     Меня заверяли что "всё решено", проблем не будет. Главное - добраться до места переброса. Всё схвачено, мол. А вот с кем решено?    Вопрос не давал мне покоя, мешая уяснить полную картину происходящего. "Люди серьёзные", мол. И понимай как хочешь. Понятно что серьёзные. Несерьёзные о таком трюке даже помыслить не могли бы. Главное - сказано    было таким тоном, что о дальнейших расспросах и речи быть не могло. Ну, в моём положении выбирать-то не приходилось. Хорошо хоть фантастическое, по сути своей, предложение оказалось реальным. Этак и в сказки поверить можно. В домовых, леших, в Чёрного Прапора.
     Размышляя, я скинул потрёпанную лёгкую куртку, быстро стянул галстук, скинул костюм, сорочку, и разоблачился, оставшись только в нательном белье. На суд одевал всё чистое и свежее, словно на последний бой, так что полностью оголяться смысла нет.
        Лёха суетился рядом, на подхвате. Споро вытащил сумку и рюкзак из багажника, поставил рядом, потом вытащил откуда-то громадный пластиковый пакет для мусора и принялся укладывать туда снятые мной вещи, складывая каждую деталь туалета таким образом, что в результате получилась аккуратная небольшая стопка.
     Тем временем мне нужно было поскорее разобраться с имуществом. Холодный ветер студил спину, леденил плечи и бёдра. Весна, на улице, судя по ощущениям вряд ли больше десяти градусов тепла. Если долго копаться - простыну наверняка, в такие моменты достаточно пяти минут, что бы обеспечить себе неделю постельного режима. А мне он зачем?    Внутри плотно забитой огромной клетчатой сумки, типа "мечта оккупанта", пакеты с бельём лежали сверху и я отложил их в сторону. Позже разберусь. Под ними мелькнула знакомая фактура ткани пёстрого камуфляжа старого образца и я ухватился за него, потащил наружу сразу всю стопку. Сложен он был так, словно его прямо со склада вещевого довольствия привезли. Их там хранят в огромных матерчатых мешках по размерам, и только начальник вещевой службы    знает сколько комплектов в такой мешок влезает. Пара человек там точно поместится.
     Камуфляж послушно развернулся в моих руках. Брюки скользнули было вниз, но были вовремя подхвачены, китель отброшен, свисающие "тормозки"    подстёгнуты к изнанке штанин и штаны заняли своё законное место на владельце. Сразу стало теплее. Торс ещё держал тепло и я успел отыскать камуфлированный свитер, прежде чем замёрз окончательно. Влез в рукава, растянул, сунулся во внутрь, проскользнул головой в горловину, одёрнул - красота. Сразу захорошело, уютно стало. Ноги на ворсистом коврике чувствовали себя вполне терпимо, поэтому без спешки огляделся, пошарил взглядом вокруг. Увидел берцы свои, подвязанные к рюкзаку. Как сдавал на хранение, так и висят. Обрадовался. Обувь - вещь важная, небрежности не терпит, наказывает кровавыми мозолями. А я эти ботинки как раз в аккурат перед командировкой купил, в самую меру разношены, нога как в колыбельке в них себя чувствует. Ссохлись конечно же, пока на хранении лежали, но это дело поправимое. День на ногах, и снова в норме.
     Обулся. Притопнул слегка, переступил, качнулся на носках, проверяя как ботинки сели - порядок. Чуть жестковаты стали, но это ненадолго. Повезло - хранились нормально, не придавили их ничем, не перекорёжили, иначе сейчас такое кривое страхоблудище на ногах оказалось бы - мама не горюй.
     Накинул китель, привычно заправил его в штаны, сунулся обратно в сумку. Обычная портупея чёрная, кожаная, лежит на виду, среди пакетов, под ней патронташ.
     Достал и то, и другое. Подпоясывался в думках весь. Я уже давно привык носить с полевой формой тактический ремень, жёсткий, удобный, с быстрой пряжкой. Портупея на полёвке же, хороша только для поддержки штанов. Снаряжение толком не держит, пока расстегнёшь, пока застегнёшь - полдня пройдёт.
        А патронташ вообще удивил. Из кордуры, тканевый, гнёзда под патроны из резинки, сантиметра в 4 шириной. Хорошо хоть камуфлированный, и крышки над патронами в наличии. Вещь-однодневка. Против традиционных охотничьих ассексуаров из кожи выглядит как ржавый "Москвич" советских времён против "Мерседеса".
     Если мне не изменяет память, стандартное количество гнёзд под патроны в однорядных девайсах подобного типа - двадцать четыре, две дюжины, или около того. Решил проверить позже.
     Полез в багажник. Там, у дальней стенки лежал потрёпанный кирзовый ружейный чехол, некогда чёрного цвета, с коричневыми кожаными накладками. Ближе к левому борту валялась тугой, бледно-зелёный рулон стандартного армейского теплозащитного коврика. Его сразу выкинул из багажника, что бы поближе к рюкзаку был, потом закреплю. Правее чехла толстый полиэтиленовый пакет, набитый коробками патронов. Не меньше сотни, на беглый взгляд.
     Ухватился за чехол, подтянул поближе. Та-а-к-с. Что тут у нас? Ремешок клапана надорван посередине, внатяг затёгнут на самую последнюю дырочку. Под клапаном обнаружилась небольшая фланелька, со следами грязного масла. Похоже, прямо с рук предыдущего владельца взяли, как было. Достал блок стволов, бросилось в глаза массивное угловатое цевьё. ТОЗ-34. Бокфлинт, иными словами вертикалка. Весьма распространённая в своё время модель была. Это ж сколько ему лет-то? 1971 год. Я присвистнул. Да оно, прилично так, старше меня!
     Длина патронника семьдесят миллиметров, латунные гильзы использовать можно. Они практически вечные. Знай себе снаряжай, да по новой используй.
     Прицельная планка невентилируемая, сплошная. Латунная пимпочка мушки слегка сплюснута сверху с одного края. То ли от удара, то ли стёрлась от времени. Воронение вытерто, просвечивает белёсым металл.
     Вскинул стволы на просвет, осмотрел внимательно. Концентрические кольца ровные, канал ствола хромированный, в верхнем стволе видна лёгкая сыпь - мелкие, как пыль, раковины в одном месте наметились, но ничего серьёзного. Нижний вообще девственно чист. Не стреляли почти? Лежало без употребления, похоже. Сверловка - чок, получок. С таким на птицу ходить, на мелкого зверя. Пулю подбирать по дульному сужению надо обязательно, это я помню, хотя с гладкоствола пулей и не стрелял почти никогда. Другие калибры, другие стволы в ходу были.
     Взял ложе, вскинул на локоть пяткой приклада, поднял согнутую под прямым углом вверх. Отметил, что чуть коротковато ложе. Первый спусковой крючок лежит почти у третьей фаланги указательного пальца. Значит, быстрой стрельбы навскидку не получится, ровно в плечо не ляжет, так что бы глаз на прицельную линию сам собой попал. Придётся головой вертеть, подстраиваться. Была бы одежда зимней - на толстый бушлат как раз впору бы пришлось, а так, на летнюю полёвку - не торт, совсем не торт. Хотя... Если лямка рюкзака на плече будет, глядишь, и самое оно получится.
     Осмотр колодки показал изъеденный металл вокруг бойков. Сами бойки тоже изъедены чернотой слегка, и вроде как слишком острые. Или мне кажется?
        Интересно. За стволами следили значит, а колодку из вида упускали? В выемках "щёк" толстый слой старой густой смазки. Тут же схватил тряпочку, давешнюю, лишнее удалил. Не нужна мне лишняя смазка от слова "совсем".
     Рычаг запирания вправо, курки взвёл, поискал глазами вокруг, по дороге прошёлся. Подобрал камешек, потом другой, пытаясь вспомнить как по весу в руке латунная гильза ощущается. Выложил находку поверх утонувшего в металле бойка, спусковой крючок пошёл легко, демонстрируя короткий свободный ход, потом с усилием, упёрся и - со звонким щелчком камешек подлетел вверх сантиметров на десять. Повторил операцию с другим бойком, тот исправно подкинул предложенный груз не хуже первого.
     Затем собрал ружьё, опустил стволы вниз и качнул ими несколько раз из стороны в сторону. Колодку в ложе не шатает. Сидит прочно. Вскинул несколько раз ружьё, приложился. Да, точно. При касании плеча находится чёрти где, далеко влево. Поправился, запомнил правильное положение головы, для верного прицеливания.
     Всё. Оружие проверено, к бою готово.
     Разбирать не стал, положил в багажник, дотянулся до пакета с патронами, стал уяснять положение дел с боеприпасами.
     Всё это время, Лёха с неподдельным интересом следил за моими манипуляциями, прислонив седалище на открытый багажник. Разве что рот не открывал от усердия, настолько внимательно отслеживал происходящее. Как увидел, что я к патронам полез, подскочил развернулся, зачастил скороговоркой.
     - Слышь, сказали как на охоту собирать. Я тут набрал помалу всякого, что бы на все случаи пригодилось. Посмотри - нормально, нет? А то, если что не так, Валера бошку мне отвинтит махом. У нас с этим строго. - Закончил он речь, понизив голос.
     Улыбался при этом, правда, но намёк на желательный вердикт подкинул. Что ж тут непонятного.
     - Если что не так - возможности поправить уже нет, правильно я понимаю? - Уточнил я на всякий случай, осматривая пачки и раскладывая их в разные кучки.
     Водила пожал плечами, стукнулся головой о крышку багажника и, потирая ушибленное место неуверенно ответил.
     - Да вроде всё быстро должно пройти, сейчас тебя нужным людям передадим и валим отсюда. Наверное, можно будет сгонять, затариться, если что не так. - Закончил он совсем уж растерянно. - Погоди, чуть не забыл!
     Лёха сорвался с места убежал куда то вперёд, к водительской двери, слышно было как она открылась, внутри забухтели голоса негромко, слов не разобрать.
     Пока он отсутствовал, я принялся набивать патронташ. Больше всего в наличии оказалось мелкой дроби. Две пачки седьмого номера. Это мне по куликам стрелять что ли? Их отложил в сторону, только достал предварительно пару патронов, воткнул в крайние левые гнёзда самого левого отсека. Туда же поместил ещё одну пару патронов с дробью первого номера, которых была всего одна пачка, остальное место в патронташе забил картечью. Её было как раз две пачки и вся уместилась в патронташе. Восьмимиллиметровая - хоть на зверя, хоть на человека.
     Оставшиеся коробки, числом восемь, отправились обратно в пакет. Дробь помельче - пятёрка, тройка, каждой по паре пачек на самое дно, вместе с нераспечатанной семёркой. Поверх    легли коробка с дробью "четыре ноля" и початые единичка с семёркой. Отставил пакет к рюкзаку.
     Теперь можно и с вещами разбираться. Присел у сумки, хрустнул коленями. Позади хлопнула дверь автомобиля, водила нарисовался, возбуждённый отчего-то, в руках - брезентовый мешочек, завязка туго стягивает горло, свисает "бантиком". Изнутри выпирает характерными буграми, явно гильзами набит.
     - Вот, держи. Батя снаряжал, для себя. На кабана собирался. Жаканы! - Поведал от с гордостью, блестя глазами и улыбкой. - Я про них только перед выездом вспомнил, кинул в салон, и слышь, чуть не забыл.
     - Калибр какой, двенадцатый?
     - А какой ещё? - Удивился он. - Какое ружьё, такие и патроны.
     - Понятно, спасибо.
     Мешок перекочевал из рук в руки, был споро развязан и на свет явилась снаряженная латунная гильза, потемневшая от старости, местами аж в черноту, красноватая медь капсюля "центробой" нарядно блестит. У самого среза дульца    видна прокладка, залитая воском.
     Повертел её, покатал в ладонях, припоминая что я вообще знаю снаряжении пулевых патронов. Жакан? Жаль пули не видать, закрыта прокладкой, многое прояснила бы. А вскрывать патрон сейчас какой смысл? Всё равно релоадинг делать придётся. Чужими патронами стрелять, незнакомой рукой снаряженными - упаси бог.
     - Круглый, жакан-то? - Спросил для проформы, на всякий случай.
     - А как же? С надрезами, как положено, батя сам лил. - С некоторой даже обидой отозвался Лёха.
     - Понятно, спасибо. - Снова повторил я и улыбнулся. От вежливости ещё никто не умирал. Человек старался, вон как улыбкой расцвёл в ответ. Ни к чему ему знать что иной судьбы кроме как релоадинг, у предмета его стараний нет. Дотянулся до пакета с остальным боекомплектом, поставил рядом. Лёха пошёл обратно к машине, снова седалище у багажника греть.
     Занялся дальнейшим осмотром вещей в сумке, автоматически раскладывая по кучкам, относительно того как в рюкзаке уложены будут, словно на строевом смотре. Мысли же крутились вокруг последнего подарка.
     Охотнички наши публика такая, колоритная, разношёрстная, склонная мифами питаться как олени ягелем. Жаканами же какую только хрень не называют, лишь бы с надрезами. На что фантазии хватило - то и жакан, вещь легендарная, волшебной убойной силой обладающая, с самонаведением при помощи такой-то матери. На самом деле пуля Жакана имеет цилиндрическую форму с углублением в головной части, закрытую свинцовой пластинкой. Там же, в головной части делаются надрезы, благодаря которым пуля сильно деформируется при попадании в тело зверя, и останавливающее действие увеличивается. Как стабилизатор - пыж, насаженный на хвостовик. Разработана она как бы не в позапрошлом веке, под чёрный порох. А после широкого распространения бездымных охотничьих порохов, её перестали производить. То ли нагрузок не выдерживала и деформировалась, то ещё что - не поручусь, не помню. Однако память народная жива, до сих пор мастерят умельцы "жаканы". Правда круглые, но кого это волнует. Детали убивают легенду. А какая охота без неё? Легенда жить должна. Или, взять ту же дробь. Сколько я, в своё время, наслушался историй о чудесных свойствах самодельной дроби! Как только уши не отвалились под тяжестью лапши. Да уж, кто не слышал визга дроби-самоливки над ухом, тот на русской охоте не бывал.
     За раздумьями незаметно пролетело время, укомплектовал рюкзак. Здесь было просто - часть вещей, в основном белье нательное, заменил не ношенным. Soft Shell из комплекта своей формы, вместе с флисовой курткой, оставил. Говорят, ТАМ, куда я вроде как отправляюсь, климат тёплый, но пусть будет. Мало что. Обгоревших гораздо меньше чем обмороженных.
     Брали меня в командировке, потому и выбирать особо не приходилось. Считай, в чём был, в том и поехал. Только вот в тюрьме форменную одежду носить запрещали, всё что в рюкзаке было так там и осталось, как запрещённые предметы, а вот камуфляж мой я поносил день, потом забрали, выдав взамен какой-то секонд-хенд. Это потом уже, в передачах, и костюм для суда передали и прочее цивильное обмундирование.
     Посмотрел что закупили, что-то оставил на месте, как охотничью куртку непонятной фирмы, с растительным рисунком. Её забраковал сразу, только на швы поглядел. Уж лучше своё. Не так быстро развалится.
     Когда сунулся в карман внутреннего клапана рюкзака, пальцы ощутили знакомый прямоугольный предмет. Компас "Марион"! Жидкостной, на прозрачной пластине с линейкой. Из комплекта коротковолновой радиостанции КМ. Вроде как старого друга встретил. Забыл вытащить тогда ещё, и он прошёл со мной через тернии. Добрый знак? Пожалуй что так. Лучший амулет для новой жизни.
     Сразу вытащил, повесил на шею. Навигатор, конечно же штука хорошая, но у меня его сейчас нет, и не предвидится. Так что компасу обрадовался как родному. Похоже, забыл вытащить когда собирался и ареста ждал, а сейчас глядишь ты - пригодилось.
     Рюкзак у меня нестандартный.    Я всё планировал заменить его, но никак не решался. Ещё с курсантских считай времён шили по заказу, взяв за основу горный туристический. Потом, в процессе эксплуатации, он оброс целой системой ремней, с фастексами, пряжками-самосбросами, словно рос вместе со мной, приспосабливался к условиям. А внутри него навсегда поселился вырезанный по размеру кусок стандартного теплозащитного коврика. При необходимости он задаёт нужную жесткость объёму, превращая рюкзак в подобие мягкого короба. И звук глушит, если внутри есть чему постукивать, или громыхать.
     Мягкое - поближе к спине. Кэмелбек сунул вовнутрь, вывел шланг наружу, закрепил на лямке.
     - Я туда "Бон Акву" набрал. - Подал голос водила, из-за спины. - Две "полторашки" влил.
     - Отлично. - Отозвался, я незамедлительно и Лёха довольно вздохнул. Ну что ж, хорошо. Пусть будет "Бон Аква". Приложился, сделал глоток. Нормально.
     Вниз рюкзака кинул кроссовки "Tactical Trainer 2.0 Low" от "5.11". Специально их указывал, когда попросили список набросать. Нравится мне эта модель. Туда же отправил резиновые армейские тапочки. Ближе к наружной стенке, тоже на дно, кинул комбинированный армейский котелок ВДВ. Рядом поместил мешочек с "жаканами". Переложил их упаковками носков. Поверх поместил пакет с патронами, вытащив предварительно початые пачки. Их засунул в наружный карман верхнего клапана.    В комплект с ними отправился бинокль Steiner Safari 8x42. Никогда им не пользовался, но дарёному коню в зубы... Надеюсь неплохо проявит себя в эксплуатации.
     Процесс укладки не требовал участия разума, следуя давно отработанному ритуалу, я методично отбирал и укладывал вещи, а мысли медленно сместились к теме нового мира, куда мне предстояло возможно, пока - всего лишь возможно, попасть.
     Бог его знает, что там меня ждёт. Но я подумал, что если это действительно новый и незаселённый мир, где нет ещё твёрдого устоявшегося порядка, где выйти за рамки устоявшихся правил может любой, всего лишь отойдя за пределы прямой видимости закона и правил общежития, существующих только внутри редких человеческих поселений, как когда-то на Диком Западе или в Сибири в эпоху их освоения - то, что там творится? Не будет ли подобен этот мир, просторам игровых вселенных распространенных онлайн-игр, заполненных крысиными стаями школоты?
     Я с удовольствием играл в свободное от службы время, да что там - какой наряд в ППД обходился без    ночных посиделок за ноутбуком? Да никакой. Как только спокойное время наступает, сразу за ноут и давай, гонять персонажей по локациям, искать "ништяки", добывать фраги и прокачивать навыки. Благодаря опыту общения в онлайн проектах, где-то глубоко внутри меня укоренился дикий скепсис по отношению к возможностям современного человечества    к самоорганизации, в случае крушения существующего порядка, или, скажем, в случае освоения мира нового без должного присмотра мощной структуры типа государственной.
     Вон, Сомали тому примером. Никому не нужна, осталась без присмотра и превратилась в страну вечного хаоса. И так везде, где рушится центральная власть. Мигом самозарождаются, словно вши на теле далёкого от цивилизации человека, мародёры, банды грабителей и убийц, рвущие на куски всё что представляет хоть какую-то ценность и прежде всего то, и тех,    что олицетворяет собой осколки прежнего порядка и благоденствия.
     Совсем как школота в онлайновый играх. Те за никчемный фонарик убить готовы, или просто что бы показать крутизну. Стаи мелких Раскольниковых рубят топором за копейку всех подряд, не задумываясь о смысле или цели процесса.
     Причём, вполне очевидно, что школота - это вовсе не возраст, это состояние души. Болезненная тяга к самоутверждению, безмерная жадность, бессмысленная жестокость, разум, заблудившийся в лабиринтах комплексов - всё это присуще и вполне взрослым, казалось бы людям, уже знакомым с понятием меры. Хотя ярче всего как проявляется конечно же в отроках прыщавого периода. Словом, даже повзрослевшая школота, всё равно ей и остаётся. Стоит отпустить вожжи удерживающие эту массу в рамках каких-либо правил, так сразу полезет наружу всё то дерьмо, что кипело под спудом. Как в интернете, ага. И перегретые пары фекалий заполнят всё доступное пространство. И придёт его величество хаос, возвещая о себе рвотным запахом разорванных кишок, сгоревшего мяса, гнилостными ароматами разложения. А вместо фанфар у него будут торжествующий писк крысиных стай пирующих над трупом цивилизованного общества, крики насилуемых, стоны униженных и ограбленных. Как в той африканской стране,    где дети мечтают о стезе пирата.
     Я хмыкнул.
     Да уж. Сомали - страна победившей школоты, не иначе.
     Нутро моего испытанного спутника быстро заполнилось необходимым минимумом. Наконец, дошла очередь до пакета с мыльно-рыльными принадлежностями, их положил на самый верх, стянул горловину, закрыл клапан. Получилось слишком объёмно. Там вещей-то -    всего ничего, а выглядит так, как будто реально переполнен. Затянул боковые ремни, рюкзак похудел почти вдвое.
     Осталось смонтировать всякую всячину, что должна быть всегда под рукой.
     Слева пристегнул рулон скатанного коврика. При первой возможности - поколдую над ним. Обрежу по ширине плеч и разделю на части. Их - в непромокаемый тканевый чехол, что бы раскладывался гармошкой. Так его можно на "спину" рюкзака монтировать. При таком подходе, он места практически не занимает. Рулоном же таскать неудобно - вечно цепляется за что ни попадя.
     Чехол от ружья свернул и закрепил на "спине" рюкзака, вместе с плащ-палаткой    "пончо". Строго говоря, место предусмотрено именно для неё, но чехол влез, куда он денется с подводной лодки. Ремни регулируются. Пришлось правда повозиться, отпуская их до нужной длины. Потом закрепить свободные концы, что бы не болтались. Не знаю почему, но это процесс меня всегда немного раздражает. Быть, потому что кажется слишком муторным? Наверное так. Сколько раз обещал сам себе нашить липучки для закрепления свободных концов, но руки так и не дошли. Фыркну с досадой, в очередной раз, и забуду до следующего раза. Мистика.
     Туда же, на "спину" закрепил камуфлированный свёрток армейского спальника в чехле. Убогая, честно говоря вещь, на ватине. Достаточно увесистый и притом холодный. Был бы у меня сейчас тот    китайский спальник, на синтепоне, что в ПВД остался... Да уж, вот была штуковина, которая мне нравилась. Сколько лет пользовался, радовался. Не "Альпснаряжение" на гагачьем пуху конечно же, но для условий большей части России - вполне комфортная штука. Бог с ним. При первой возможности - сменю.
     Сборы были практически завершены, осталось только взять небольшую сумочку походной    аптечки, в пёстрых пятнах камуфляжа, что валялась сейчас сиротливо на ворсе автомобильного коврика. Мне приготовили ту, что просил и использовал раньше - индивидуальную носимую аптечку АИН-Н-2 от "Сплава". Доводилось таскать её с собой и раньше, и потому не видел причин изменять устоявшейся привычке. Была только одна просьба, и я с интересом заглянул во внутрь камуфлированной капроновой аптечной сумки, желая узнать, смогли ли её выполнить.
     В центральном отсеке, прижатые резинкой, лежали три знакомых полупрозрачных шприц-тюбика с промедолом. Достали значит. Отлично. Честно говоря, я побаивался что как раз этого и не    будет, хотя зная возможности ребят, готовивших мне путь, можно было не сомневаться.
     Обычно я цеплял аптечку на поясной охват рюкзака при переходах, но здесь предполагалось наличие транспорта, где заплечный груз будет лежать багажом, поэтому аптечку зацепил на пояс, практически на спину. Подхватил патронташ, опоясался, повертел корпусом на месте, вроде как нормально сидит. Затем подхватил рюкзак, закинул на плечи. и тут же скинул обратно. Полная ерунда получилась.
     Заплечный мой мешок всем весом сел на аптечку, и та упёрлась в крестец. А патронташ на поясе оказался как раз под поясными охватами рюкзака, что вообще не в тему.
     В первой моей аптечке, при схожих обстоятельствах, потек медицинский клей БФ, который находится в комплекте. Что там творилось внутри - лучше не вспоминать. В итоге пришлось новую покупать. Дважды наступать на грабли не хотелось. Если так оставить - опять всё клеем пропитается, и сумку из-под аптечки придётся выкинуть. И где я её потом возьму? Нет, к чёрту. Лучше подумать немного и сделать правильно с самого начала, чем потом сетовать на судьбу злодейку.
     - Проблема? - Лёха оторвал седалище от своего железного насеста, и заинтересованно подобрался поближе.
     - Угу, снаряжение не увязывается друг с другом, мешает. Надо по другому как-то... - Я не договорил, потёр лоб, потом прошёлся туда -сюда по дороге с задумчивым видом. Ну словно Кутузов перед битвой. Даже один глаз прищурил для большего сходства.
     Холодный ветер налетал порывами, вил струйки пыли по дороге, гнал по небу мрачную серую пелену сплошного покрова туч. Хорошенький денёк для отъезда в дальние края. В такую погоду хочется быть где-нибудь поближе к солнцу, высокому, ярко-голубому небу и зелёным пальмам на белом коралловом песке. Как в том ролике про Мексику, где рекламировали отдых на побережье. Помнится, я тогда со смехом подумал что хрен туда поеду, где за фасадом благостной картинки татуированные колоритные мучачо в сомбреро заживо поджаривают друг друга в железных бочках. "Зетас" называются.
     А ведь когда-то, в детстве, меня страшно манило в Мексику, где мир казался простым как вестерн. И где, под жарким солнцем, всё зависит только от тебя и верного кольта. И ещё я страшно хотел себе такую забавную широкополую шляпу, всю в серебряной вышивке, в какой обычно показывают мексиканских музыкантов или злодеев. С патронной перевязью, на манер берендейки на груди.
     Бандольеро, так называют подобные перевязи. Мысль понравилась и я тут же перекинул патронташ через левое плечо и сдёрнул чуть вниз, что бы на плече лежал только ремень, а крайний левый подсумок лежал на уровне груди. Правый же ушёл далеко в район талии, но это не критично - ослаблю ремень и пусть себе болтается. Аптечку переместил на пузо, поясной ремень рюкзака можно под ней пропустить и получится вполне мило. Ничего не мешает, не давит. Вернулся к машине, подхватил и закинул рюкзак на плечи. Десяток метров туда-сюда по дороге, пяток наклонов, пара приседаний, попрыгать немного. Порядок. Немного ерзал патронташ на ослабленном ремне, но патроны под резинкой, прикрыты крышкой. Ни один не выпал. Вот и замечательно. Как там моряки говорят? К бою и походу готов?    Так и есть. Оставалось только подхватить из сумки панаму, стандартную штатовскую армейскую    модель с расцветкой "мультикам" и нахлобучить её на голову.
     - Лёха, всё. Я готов. Можно и перекусить. - Сообщил я сопровождающему мои манипуляции глазами напарнику.
     - Давай, мы как раз набрали тебе хавчика чутка, на дорожку. - Обрадовался он и, пока я сгружал с себя рюкзак рядом с машиной, быстро нырнул    куда-то в багажник и выволок оттуда объёмистый белый пакет с надписью "Рамстор" на боку. - Тут тебе заливную рыбу из ресторана подогнали, мясо, колбасы-мамбасы чуток, зелень-шмелень и курочка гриль.
     - Да я же сдохну от обжорства! - Лёгкий смех сам вырвался на волю от удовольствия предвкушения пиршества.
     - Лучше от обжорства, чем от голода. - Рассудительно ответил водила и подмигнул. - Рад что с баландой покончено?
     - И не говори, не то слово - Охотно согласился я, перехватывая приятную тяжесть наполненного пищей пакета из его рук. - Хорошая еда как божий дар сейчас.
     - То-то и оно. Пошли в машину?
     Я кивнул, подхватил ружьё из багажника и направился в сторону салона.
     Валера ждал нас внутри машины, вкусно попыхивая дорогой на вид трубкой, с ароматным табаком.
     Пока я насыщался, воздавая должное припасённой для меня пище, мои собеседники вели непринуждённую беседу, обсуждая какой-то недавний боксёрский поединок. Я не фанат бокса, и имена, касавшиеся моего слуха, ни о чём мне не говорили. Так что мне оставалось только помалкивать, жевать и полностью раствориться в буйстве вкусовых ощущений, тем более ярких, благодаря вынужденному аскетизму последнего времени. После пресной и убогой еды, от щедрот пеницитарной системы, не надо посещать дорогих ресторанов, что бы почувствовать себя гурманом. Любая нормальная пища, кажется произведением искусства и просто тает на языке. Вкуснотища - словами не передать.
     Насыщение пришло достаточно быстро. Я перепробовал всё что для меня припасли, и глазами всё бы ещё ел, но последний кусок курочки-гриль, острый, щедро политый кетчупом, дал понять что всё - дальше    уже некуда.
     Пришлось открыть пакет с соком и сонно блаженствовать на заднем сиденье, время от времени делая глоток другой, пока впереди продолжалась беседа.
     - Лёха, иди погуляй пока, осмотрись. - Слова Валеры вырвали меня из дремотного состояния. Пришлось напрячься, концентрируя внимание. Водила покинул салон без промедления, мелькнул за окном, уходя в том направлении, откуда мы прибыли.
     Валера тем временем ещё раз поворочался, видно было что ему, похожему на погрузневшего, постаревшего боксёра-тяжеловеса неудобно в таком маленьком автомобильном кресле. Наконец устроился, упёрся плечом в спинку сиденья, руки на груди скрестил и заговорил доверительным, задушевным каким-то тоном.
     - Слушай сюда, дальше мы помочь тебе уже не сможем. Нет возможностей. Но кое-кого в том мире знаем. Был такой вор авторитетный Демид. Из наших он первым узнал про возможность уйти в новый мир и, сумел ей воспользоваться. С ним много людей ушло. И Аверьян тоже, да. Говорят они там неплохо поднялись, земля у них своя вроде как.
     - В смысле - земля? - Я заинтересовался, подумав о латифундиях, вроде тех что возникали в Новом Свете, на заре освоения Америки. - Они там помещиками стали что ли?
     - Нет, бери выше. Чуть ли не государство своё создали. Но мутно всё - так только - обрывки слухов. Мы тебе маляву для них передадим, по возможности старайся к ним пробиться. И ещё - сам смотри, если подвернётся случай - сам весточку нам передай. Что там творится, какой расклад. Ты парень хваткий, наверняка не пропадёшь. А если получится - то и за нами не пропадёт. Договорились?
     - Вы тоже туда собираетесь?
     - Есть мысли. - Не стал отнекиваться Валера. - Здесь неуютно становится, страна то ли в пропасть катится, то ли сгнивает заживо, ничего хорошего не ждём. За границу можно было бы давно уехать, но мы там как бельмо на глазу будем. Тоже не поймёшь откуда удара ждать. Лучше уж на новое место, где всё только от тебя самого зависит.    В то же время - без оглядки, наобум соваться нет желания. Понимаешь? Хотим сначала узнать что в новом мире на деле происходит. Басен нам много рассказывали, да только веры тем побасенкам немного.
     - Понятно. Маляву доставить постараюсь. Только такой вопрос - мне бы ещё что-нибудь на словах передать. Примут за засланного казачка, возьмут, да    и закопают. Чисто для профилактики.
     - Напомни Аверьяну, кто его выносил, когда ему на разборках со зверями нож в спину воткнули. Демид тоже помнить должен. Этого хватит.
     - Хорошо. - Я кивнул. Должок за мной есть, так что отработать курьером, собрать и систематизировать информацию, свести её в    меморандум для потенциальных переселенцев - невелика плата.
     Валера протянул мне небольшой рулончик запаянной в пластик записки, размером в две трети указательного пальца, который тут же перекочевал в кармашек для "смертничка" на штанах камуфляжа.
     Говорить он больше не собирался, отвернулся и притих на сиденье, в думки свои погрузился.
     И мне не с руки языком молоть было. Вряд ли что вытянешь, помимо сказанного, только балаболом себя выставишь. Зачем?
     Тоже развалился, устроился по удобнее, лаская ладонью насечку на цевье двустволки и, прикрыл глаза. Думать ни о чем не хотелось. На улице водила за наблюдателя, так что тратить силы пока незачем. Полудрема хороша тем, что сродни медитации. Самые толковые мысли именно во время неё приходят.
     Но не в этот раз.
     Я почти уснул, когда раздался шум торопливых шагов, затем сразу же в окно стукнули костяшками пальцев и донёсся голос Лёхи.
     - Едут. Едут, проснись.
     - Кто ж тут спит? - Вопросил я риторически, в опустевшее окошко, однако когда полез наружу, тяжесть движений подсказала что - да, похоже разморило меня довольно-таки прилично.
     Черная "Инфинити" летела по дороге, вздымая лёгкую пыль. Не доезжая метров десять - остановилась, и наружу вышло три человека. Плотные , крепкие, хорошо одетые мужчины с уверенными лицами. Ни одного незнакомого. Всех их мне уже доводилось видеть раньше, когда они посещали меня в суде. Миша - самый низкий, но широкоплечий до изумления, коротко стриженный, седой, с массивной цепью, в стиле девяностых на крепкой шее.    Женя - вечно хмурый шатен с фигурой борца и перебитым носом на изрезанном шрамами лице.    И Паша - блондин. Лицо располагающее, рассудительный, единственный из них кого я видел в галстуке. Общим для всех были серый цвет глаз и манера держаться так, словно рухни небо, они и глазом не поведут.
        - Этот, членоголовый, не подъезжал ещё? - С пренебрежением отозвавшись о неведомом уникуме рода человечества, спросил Миша, энергично пожимая руки.
     - Должен.    Куда денется. -    С ленцой отозвался Валера, поглядев на часы. - Как раз время.
     - Ну что, вояка, готов путешествовать? - Бодрости в голосе Миши было хоть отбавляй. За то недолгое время что мы знакомы, я не видел его иным. Он всегда просто лучился энергией и напором.
        - Слышь, ты как на охоту собрался, где уток найдёшь? - Он подмигнул и засмеялся, хлопнул меня по плечу дружески. - Всё нормально? Как собрали?
     - Хорошо, спасибо. - Отозвался я, поправив сместившееся на плече ружьё.
     - Ну вот, а ты не верил. - Он снова жизнерадостно хохотнул и поманив Валеру отошёл на несколько шагов, что-то втолковывая ему в полголоса.
     Пока они разговаривали, я обменялся рукопожатиями с другими. Паша ненадолго задержал мою ладонь в своей, привлекая внимание.
     - Письмо твоё, что ты в суде писал, родителям отправим на днях. Человек в твои края собирается, там и передаст. Ты объяснил там, что искать тебя не надо?
     - Конечно, как и договаривались.
     - Как объяснил-то? - В его глазах светилось сочувствие.
     - Так и написал, прямым текстом - сбежал из под стражи, бывшие сослуживцы помогли устроиться наёмником. Уезжаю в Африку. Всё лучше чем до старости в тюрьме сидеть.
     - Нормальный ход. - Присоединился к    беседе Женя. - Знают что жив и сам себе жизнь строишь.
     Помолчали. Душу травить не хотелось лишними мыслями и мои спасители тоже тему не продолжали.
     - Ладно. Смотри, что есть - на зоне мастера делали. Тебе пригодится.
     В руках Жени лежали массивные ножны из черной толстенной кожи. Я взял их обеим руками, повертел, стал рассматривать подарок.
         Заклёпки    чередой шли по нижнему краю, отливая медью. Над устьем ножен торчала массивная гарда белого металла, не блестящая, с хорошо выраженным боевым упором. Похоже анодированный алюминий использовали. Рукоять ножа наборная, из тёмно-коричневой кожи, вроде той что для солдатских ремней шла раньше. На брюшке рукояти выточены выемки под пальцы. Толстая, не по моей руке, скорее всего. Заканчивалась она массивной же головкой, выполненной в таком же стиле и из того же материала, что и гарда, только упор менее выражен. Интересно, а здесь он зачем? К нижней стороне ножен прикреплена петля для переноски на ремне, на двух мелких заклёпках.    Скорее всего и года не протянет при активной носке, слетит. Устье ножен перехлёстывает ремешок, удерживая клинок внутри ножен. Застёгивается на обычную одёжную кнопку чёрного цвета.
     Отстегнул кнопку, вытащил клинок из колыбели. Ну да, можно было ожидать.
     Тип ножа - "Рэмбо в панике". Широкий прямой клинок со скосом обуха "щучкой", по мотивам Боуи. На обухе же сделаны зубцы, но тупые, даже не понять, фантазия это на тему серрейтора, стропорез или просто зародыш пилы для заготовки дров. Длина клинка на вид явно больше двадцати сантиметров, скорее даже двадцать пять.
     В пятке клинка выточена выемка. Можно было бы принять её за подпальцевый радиус, если бы она не захватывала почти две трети клинка. Угу. Это как раз таки объяснимо - под воровское перо закос сделан. Типа - всадил клинок и тут же его обломал, что бы в теле остался. Только при такой толщине обуха мне на нём всем телом висеть нужно будет, что бы сломать.
     На голомени, вместо долов, посередине, сделана сквозная проточка, поставившая меня в тупик. Или для облегчения веса сделали, или опять же - на страх врагам, по мотивам той легенды, что отверстие в штык-ноже "калашникова" служит для заноса пузырька воздуха в тело противника, от которого у врага начинается газовая гангрена и он помирает в муках. Как по мне, если штык нож в тело попадает, то любой противник загнётся от кровопотери и повреждения внутренних органов. Зачем ему гангрену ждать?
     В сечении клинок представлял собой прямой клин, с подводами к режущей кромке. Ну, хоть здесь без неожиданностей. Поставил клинок на ноготь, лезвие сразу зацепилось, провел чуть вбок легонько - пошло с усилием, сдирая тонкую стружку. Заточен нож был старательно.
     Забавная штуковина. Помесь киношного ножа выживания с воровским пером.
     - Ну как? - Женя с некоторым разочарованием или даже тревогой наблюдал за моими манипуляциями. - Что-то у тебя лицо перекосило, чем недоволен?
     Вместо ответа я попробовал сделать несколько перехватов    рабочей рукой, меняя прямой хват на обратный. Слишком толстая рукоять, загадочный выступ на оголовье, слишком глубокие выемки под пальцы на брюшке рукояти сделали этот приём почти невыполнимым. Перевести из прямого хвата в обратный удалось легко, как это чаще всего бывает с любым изделием. Но вот при обратном переводе, снова на прямой хват, нож едва не выскользнул из руки и, я с досадой отказался от продолжения. Ну, колбасу резать будет, и ладно.
     Был такой француз - Эдуар Эррио, примечательный тем, что был бессменным мэром Лиона    на протяжении полувека, и тем, что именно его правительство установило дипотношения с Россией в 1924 году. Так вот он говорил, повторяя древних римлян: "Подарки, как и добрые советы, дают радость дающему".    Я подумал, что было бы более правильным оттолкнуться от его постулата и не лишать радости дарителя, нежели следовать совету Ницше. Тот был слишком высокомерен. "Будьте же равнодушны, принимая что-либо! Оказывайте честь уже тем, что принимаете - так я советую тем, кому нечем отдарить" - совет самовлюблённого говнюка, лишённого чувства благодарности, и точно мне не подходит.
     Жаль, что с выражением лица не совладал. Надо было морду каменную сделать, да кто ж ожидал такого творчества на тему холодного оружия? В моём понимании нож - прежде всего функциональность. Красота оружия - в отсутствии излишеств. Словом, надо отмазываться, не хочется огорчать человека. Неписанный норматив на отмазку - три секунды, так что...
        - Нормально. Я просто к другим ножам привык. - Пожал плечами и закончил мысль. - Спасибо. Хороший нож, пригодится. - Про себя же решил, что оставлю его на память, но в качестве рабочего инструмента использовать вряд ли буду. Сменю при первой же возможности.
     Женя просветлел лицом.
     - Я те говорю    - мастера делали. Мы таких мешок взяли, на всю братву. Я его для тебя сам выбрал.
     Пока я возился с портупеей, размещая нож на левом боку, Паша и Женя вполголоса обсуждали кому что понравилось из того самого, пресловутого, мешка.    
     Тихонько хрустнул гравий под чьими-то ногами, оповещая о приближении и, оглянувшись, я увидел подходящих Валеру с Мишей. В руках последнего белел тонкий конверт.
     - Тянуть кота за яйца не будем. - Без лишних предисловий начал Миша, заставив остальных прекратить разговоры и подступить поближе. - Сейчас подъедет этот хрен с горы, который тебя дальше поведёт, будем прощаться. Задерживаться нам здесь не нужно. Так...    Держи. - Он протянул мне конверт. - Это тебе на жизнь. Отпразднуешь освобождение ТАМ, раз здесь возможности не было. Только смотри - не нажрись в дымину. Место новое, незнакомое, накосячить по пьяни легче лёгкого. Тёлку там сними, погуляй в общем. Здесь хватит.
     - Вряд ли я пить буду. Как перед боевыми себя чувствую. Спасибо. - Покачал я головой, принимая дар.
     Мой ответ явно пришёлся по душе и, пока я помещал конверт во внутренний нагрудный карман камуфляжа, ощутил крепкий дружеский хлопок по плечу.
     - А это тебе от нас. На память.
     На этот раз вперёд выступил уже Женя. Мне протянули золотой, массивный, грамм под сто, нательный православный крест. С какими-то завитками, с кучей рисунков цветной эмалью по центру и на перекладинах креста. Цепь к нему была соответствующая. Снял панаму, накинул цепь на шею, ощутив кожей прохладу и тяжесть благородного металла, сам крест пропустил в вырез горловины свитера, спрятал вовнутрь. Молча обозначил головой короткий, "офицерский" поклон, вроде тех, что в старых, советских ещё фильмах про белогвардейцев показывают. Слов уже не было. Тарахтеть как попугай "спасибо, ой спасибо, от души душевно в душу" и тому подобное, не хотелось. Лишним это казалось сейчас, неуместным. Да и комок в горле встал неожиданно, перехватил дыхание спазмом, лишил возможности говорить.
     Меня поняли правильно, покачали одобрительно головами. От дальнейшей необходимости говорить избавила появившаяся из-за поворота синяя Тойота Камри. От "нашей" машины, той, на которой меня сюда привезли, коротко и негромко свистнул Лёха, ошивавшийся у водительской двери и общее внимание разом переключилось на подъезжавший автомобиль.
     Он остановился поодаль, И Миша направился к нему, чуть отведя в сторону правую руку, словно для замаха перед ударом.
     Подошёл, переговорил с кем то внутри через открывшуюся дверь, мотнул головой в мою сторону, потом засмеялся и передал что-то вовнутрь. Кажется, пора отправляться.
     Я сходил за рюкзаком, накинул его на спину, не застёгивая поясного охвата и вновь вернулся к провожающим. Тем временем и Миша вернулся.
     - Ну, что? Давай вояка, двигай. Мы сделали что смогли, но основная заслуга у тех людей. - Он коротко мотнул головой в направлении Камри. - Они все вопросы порешали, мы только на них вышли.
     "И на том спасибо" - подумал я, но вслух ничего говорить не стал, только подтвердил лёгким наклоном головы, что принял услышанное к сведению. Только и делаю сегодня что киваю. Этак скоро голова отвалится.
     Прощание не заняло много времени. Обнялись, похлопали во спинам друг друга и разошлись по машинам. Я только подошёл к синей тойоте, а "кореец" с "инфинити" уже пылили в обратном направлении.
     Навстречу мне, из машины, вышел человек. Низенький, тощий, с зализанными к черепу ушами едва заметными под волнистыми редкими волосами, спадавшими на плечи. У кого другого такую причёску можно было бы назвать водопадом волос, но в этом случае водопадик был чахленький, словно последняя струйка воды из крана, после того как отключили воду. Глазки бегающие, прямого взгляда не выдерживает, сразу отводит в сторону, хотя держится уверенно. Привычка с детства? Похоже, оно у него нелёгким было.
     Синий, под стать машине, костюм выглядел дорого но сидел как-то так, что даже слов не подобрать. Вроде того, как новобранца одеть в подогнанную по фигуре форму, но всё равно будет видно что перед тобой именно душара, свежий, как монетка из под пресса, ещё не отёсанный до нормального состояния жестокой армейской реальностью. Так и здесь. Мне подумалось, что в свитере и джинсах этот человек выглядел бы более органично.
     - Здравствуйте, меня зовут Эммануил Фёдорович, я буду заниматься вашей отправкой. - Встречающий протянул мне сухонькую слабую ладошку, которую я постарался не стискивать слишком сильно. Странное дело, но при взгляде на его голову, вот так, с этого ракурса, когда    стоишь лицом к лицу, сразу вспоминалась характеристика, данная ему    Мишей после прибытия. Дивный персонаж действительно соответствовал колоритному описанию.
     Наверное моё лицо стало настолько бесстрастным, в попытке сдержать невольную улыбку, что он подозрительно покосился на меня и продолжил говорить, быстро высыпая бисер слов изо рта, как будто у него там был станок по их штамповке. Речь текла на удивление гладко, но смысл приходилось держать с усилием, поскольку пауз практически не было и интонации богатством не блистали. Сплошное монотонное тра-та-та.
     Протарахтев вводную часть, не содержавшую ничего нового для меня, он внезапно построжал лицом и произнёс повелительным тоном:
     - Ружьё своё сложите в чехол, оно вам не пригодится. И не надо на меня так смотреть. На ту сторону вас никто не пропустит, пока оружие не будет находиться в безопасном положении, исключающем немедленное применение. И вообще, с места не тронемся, пока не упакуете как положено.
     - А как положено? - Расставаться с оружием жутко не хотелось.
     - Очень просто, вы можете иметь при себе любое огнестрельное оружие, но оно должно быть либо в сумке, либо в ящике, и опечатано.
     - Печать? - Я просто тянул время, хотя это меня напрягало ещё больше. Вопрос о том, кто ещё замешан в интригу оставался открытым, и о возможной опасности со стороны МВД я не забыл.
     - Как только вы сложите ваш самострел в рюкзак, или что там у вас есть, мы сразу же поедем за вашим транспортом и там опечатаем. - Слово "транспорт" прозвучало в его исполнении с лёгким оттенком презрения и я не преминул это отметить.
     - Хорошо. - После недолгих колебаний согласился я. -    Рюкзак куда?
     - Бросьте на заднее сиденье, тут рядом, ехать недолго всё равно скоро доставать. Он чистый?
     - Да.
     - Замечательно. Давайте поспешим, у нас ещё много дел.
     Некоторое время ушло на то что бы снять с рюкзака чехол, уложить в него разложенное ружьё, и закрепить его на правую, свободную сторону рюкзака.
     - И что теперь?
     - Садитесь, поехали.
     - Долго добираться?
     - Нет, здесь рядом.
     Ехать и вправду оказалось недалеко. За поворотом мы проскочили до конца забора, снова повернули направо, проехали пару сотен метров и нырнули в неприметные навесные ворота бордового цвета, немедленно отошедшие в сторону при нашем приближении. Мой основной ориентир - дымовая труба котельной оказался совсем близко, на удалении не более полутора сотен метров.
     После ворот мы оказались во дворе процветающего автосервиса, расположившегося, судя по всему, на территории какого-то цеха.
     У распахнутого тёмного провала цеховых ворот, нас поджидал высокий мужик с внушительным пивным брюхом и руками что твоя лопата. Эммануил Фёдорович аккуратно припарковался неподалёку от входа и велел, развернувшись ко мне вполоборота:
     - Выходите, забирайте рюкзак. Сейчас Анатолий Владимирович покажет вам ваш транспорт, выдаст документы и опечатает оружие. Дальше вы поедете за мной своим ходом.
     Ну что ж, выходить так выходить. Я забрал рюкзак из машины и, пошёл к мужику у входа, удерживая груз на левом плече. Расстёгнутый поясной охват мотался вокруг ног и бил по ним пряжкой при каждом шаге.
     - Здорово. Анатолий. - Лопатообразная ладонь очередного знакомца чуть не уткнулась мне в грудь. Я молча пожал её и выжидательно уставился на её обладателя. Тот с интересом разглядывал меня, как редкую забавную зверушку. Казалось что он забавляется, как частенько бывает, когда очень крупные и физически сильные люди, смотрят на кого-то опасного для других, но совершенно безвредных для них самих. Затем его глаза утонули в морщинках, губы дрогнули в лёгкой улыбке и он величественно развернулся, поплыв внутрь цеха, раздвигая воздух словно ледокол своим пузом и широченной грудью. На ходу он слегка повернул голову и бросил коротко:
     - Пошли.
     Внутри цех оказался намного меньше, чем можно было ожидать. На подъёмнике повис какой-то, выпотрошенный до основания, пикап-внедорожник. Из-за открытой крышки багажника другого джипа, стоящего в дальнем углу, летел сноп искр и завывала болгарка.
     Справа расположилось нечто крохотной конторки, или офиса, из сайдинга, пристроенное в стене цеха. В окно виднеется верхушка чёрного монитора и нагромождение разнообразной оргтехники цвета беж.
     Сопровождающий свернул туда, отпёр замок и вошёл не оборачиваясь. Я ввалился следом.
     - Сейчас тебе аусвайс оформим. Фотография у тебя есть? А! Да, откуда ей взяться. - Перебил пузан сам себя и хмыкнул. - Ладно, скидывай свой мешок, сейчас фотку замутим.
     Я повертел головой, отыскивая место, куда можно было бы поставить рюкзак. Внутреннее пространство помещения было забито столами, полками, аппаратурой на них, чем угодно, всяким хламом, оставляя только узкий проход для одного человека и место для второго, под небольшим участком стены, скрытым куском красной, туго натянутой ткани.
     - Да снаружи его оставь, не майся. У нас как в лучших домах, всё будет в сохранности, чужих здесь нет.
     Пришлось выйти, пятясь назад подобно раку, скинуть рюкзак за пределами крохотного офиса. Очень уж внутри тесно - не развернуться с рюкзаком, обязательно сшиб    бы что-нибудь.
     Поставил его у косяка входной двери, вернулся, но дверь до конца закрывать не стал, оставил просвет, что бы видеть край своего имущества.
     Меня поставили на фоне красной ткани, сфотографировали, затем Анатолий долго и неуверенно стучал по клавишам, сопел, то хватаясь за мышку, то мучительно вглядываясь в экран монитора и выискивая что-то в различных директориях. Что именно он там делал с моей позиции видно не было, широкая спина и жирные плечи здоровяка оставляли на виду только правый верхний угол экрана. Затем он крутнулся на стуле, разворачиваясь в мою сторону и довольно произнёс:
     - Готово. Значит так, ты будешь у нас Иванов Иван Иваныч. Такие как ты, у нас всегда Ивановыми проходят. Фотку из памяти сейчас удалим, другой заменим и дело в шляпе. Как камень в воду. Аусвайс тебе нужен только для прохода, на той стороне новый выдадут, окончательный. Всё.
     - И много у вас таких как я? - Поинтересовался из чистого любопытства, не надеясь на ответ.
     Он поглядел на меня так, словно я размер трусов его жены спросил. Но ничего не сказал, развернулся обратно, щёлкнул мышкой и, стоявший справа здоровенный принтер загудел, выплюнув кусок наружу пластика размером с кредитку.
     Толстяк с кряхтением дотянулся до него, повертел в руках задумчиво, потом встал и протянул "аусвайс" мне.
     - Держи... Ваня. Пошли тачку твою смотреть.
     Я вышел в цех подхватил свою ношу и двинулся вслед за местным хозяином, рассматривая и вертя в руках полученный документ.
     Действительно на кредитку похож, только магнитной ленты нет. Вместо неё на обороте штрихкод, на фоне одноглазой пирамиды в круге, как на американской банкноте в один доллар.
        На лицевой стороне размещена моя фотография, снизу две строчки с ФИО в русском и английском варианте, под ними сегодняшнее число. Сверху четыре группы цифр, складывающиеся в шестнадцатизначный номер, опять же - как на кредитной карточке, а в правом верхнем углу такая же пирамида как на обороте, только маленькая. Американцы ТАМ заправляют, что ли?
     "Тачкой" оказался бескомпромиссно военного вида мотоцикл оливково-зелёного цвета с камуфлированным сиденьем. Сплошная панель обтекателя закрывала бак и спускалась к двигателю, скрывая его почти до середины цилиндра. Короткое сиденье перетекало в прямоугольную площадку багажника. Никаких блестящих поверхностей. Все покрытия матовые, местами видны царапины и потёртости - следы эксплуатации.
     - Принимай аппарат! - Владимирович гулко хлопнул ладонью по сиденью, расцвеченному пятнами камуфляжа и отошёл в сторону.
     Я подошёл поближе. Осмотрелся повнимательнее. Через заднюю треть сиденья перекинуты, на широкой чёрной ленте, два прямоугольных кофра, чёрного же цвета. Свисают по бокам, явно диссонируя свежестью вида ткани с остальными частями мотоцикла, за исключением колёс. Там, зубастые покрышки выглядят абсолютно новенькими.
     Двигатель снизу прикрыт щитком защиты, впереди на раме установлены две небольших дуги, обеспечивающие защиту с боков при падении. Картер двигателя выкрашен в светло-коричневый цвет.
     Где-то я такой уже видел. Журнал "Зарубежное военное обозрение"? Нет, где-то ещё. Кажется, американцы такой для своих сил специальных операций в Ираке использовали, информация в обзорах проскакивала. Да, точно. Мы ещё спорили по поводу целесообразности применения таких, в условиях нашего театра военных действий, применительно к последним задачам - то есть для условий горно-лесистой местности. Чисто теоретически, мозги разминали. Когда-то, при Союзе, в штат подразделений войсковой разведки входили мотоциклы. В Афганистане, в районе пустыни Регистан, разведотряды частенько пользовались трофейными, для поиска и перехвата караванов. В российской же армии я их в жизни не видывал.    Ну-ка, а что с другой стороны?
     На большом обтекателе с левой стороны мотоцикла обнаружилась надпись "JP8/DEISEL", а под кофром, на обтекателем глушителя с этой же стороны, были нанесены буквы "USMC".
     Американский корпус морской пехоты, значит. Задорно получается. И, если верить написанному чёрным по английскому - движок у этой зверушки дизельный. Никогда о таком не слышал.
     - Что за зверь-то?    - Повторив жест местного повелителя болгарок и подъёмников, я тоже хлопнул ладонью по сиденью, выбив лёгкое облачко пыли.
     - Ну-у-у! - Протянул он с удовольствием, машинально вытирая руки ветошью. - Это точно, зверь. В основе был обычный Кавасаки КЛР шестьсот пятьдесят, но от него только трансмиссия и шасси остались. Американцы меняют родной двигатель на одноцилиндровый дизельный четырёхтактник с жидкостным охлаждением и получают на выходе экономичную тачку с расходом 3,5 литра на 100 километров. Одной заправки на триста шестьдесят миль хватает. По нашему - это примерно 580 километров.
     - Нехило! - Восхитился я. - Что ещё?    А бак на сколько литров?    
     - Может питаться как дизельным топливом, так и авиационным керосином. Видел надпись "Джей Пи восемь"? Любое армейское топливо ему подойдёт. Американское, естественно. - Тут же уточнил он. Ну, и обычную соляру скушает, не подавится. Бак - двадцать три литра. Движок на тридцать лошадей при 5700 оборотов в минуту. Вес - сто шестьдесят шесть килограмм. До сотки разгоняется за 9,7 секунды. Максималка - около 150 километров в час.
     - Круто... - Я покрутил головой в восхищении.
     Мой личный опыт мотоциклиста ограничивался    покатушками на допотопной "Яве" отца Стёпки Зверева, из пятой школы. Моего лучшего дружбана до девятого класса. Потом мы с ним не поделили Марго-биатлонистку из спортшколы, набили друг другу морды, прямо во время тренировки, на том дружба и кончилась. Но пока дружили - вечно угоняли ту Яву из гаража и носились по ночным улицам, благо у Стёпкиного отца была ещё и машина, а мотоцикл вечно стоял без дела, как память о молодости. Заводили гвоздём и вперёд, за приключениями. Ни разу не попались никому, кстати, хотя ни прав, ни навыков управления толком не было, один чистый авантюризм. В дальнейшем, доводилось кататься на всяких китайских клонах японских "эндуриков", которые внезапно вошли в моду у бригадной молодёжи. Не    сказать, что я стал опытным пилотом, скорее просто научился худо-бедно держаться в седле на несложных трассах. Будем надеяться что и с этой зверюгой освоюсь.
     - Внучок Кавасаки, получается. - Протянул я задумчиво, следую своим мыслям.
     - По уму если говорить, то - совсем не Кавасаки. - Анатолий Владимирович снисходительно глядел на меня, явно определив меня в разряд "чайников". - Эта модель называется     HDT M103M1. Американцы её на вооружении армии поставили.
     - Корпуса морской пехоты.
     - Чего? - Он запнулся, с недоумением глядя на меня.
     - Не армия, корпус морской пехоты, говорю. У него клеймо над глушителем стоит, обозначающее принадлежность.
     - А какая разница? - Удивлённо вскинул брови толстяк.
     - Отдельный род войск. У них свои заказы, своё вооружение, и подчинение разное.
     - Да один хрен - военные. - Владимирович отмахнулся от моих слов как от мухи. - Ты сюда слушай. Движок у байка редкий - IDI 611. Запомни на всякий случай.
     - Да я лучше записал бы, да некуда и нечем. На память в таких вопросах полагаться не хочется. - Развёл я руками.
     - Беда с вами, нищими. Жди здесь. - Он снова попёр в своей манере ледокола, в направлении крохотного офиса. Почти сразу вернулся, не успел я приглядеться толком к своему железному коню.
     - Держи. На память, от души так сказать. - В его громадной ладони лежал маленький перекидной блокнотик и гелиевая ручка.
     - Спасибо.
     - Не во что. - Ухмыльнулся толстяк.    - Записывай давай.
     Пока он диктовал данные по мотоциклу, расходникам и запасным частям, которые могли понадобиться мне в будущем, по его мнению, я механически конспектировал, размышляя над тем, сколько времени прослужит мотоцикл до первой поломки. Радовало то, что за исключением движка, большая часть деталей была взаимозаменяемой с аналогичными гражданскими моделями. Наконец, диктант закончился.
     - Слушай, Анатолий Владимирович. Ты мне вот что скажи, как профессионал - сколько по времени у меня есть, до первой поломки?
     - Ну, ты Ваня даёшь! - Толстяк аж хохотнул от избытка чувств. - Я тебе Ванга что ли? Катайся аккуратно, техобслуживание регулярно проводи. Не насилуй технику - она у тебя вечно служить будет. Цепи, звёздочки - расходный материал, тут гарантий никаких.
     - Понятно. - Досада овладела мной с неожиданной силой. Всю жизнь радовался, что нет у меня в подчинении техники, чистый, рафинированный пешеход, так сказать. Даже свою личную "Короллу" не трогал, разве что фильтры менял, да масло. Даже стойки амортизаторов менять на сервис отгонял. Вот и аукнулось. Задача на будущее - изучить матчасть, блин. Без техники я теперь никуда, судя по всему.
     - Раз понятно, давай. Двигай, прокатись по двору, освойся с техникой, что бы не было потом неожиданностей. Как передачи включать знаешь?
     - Первая вниз, остальные вверх?    
     - Соображаешь. Давай кружок нарежь и оружием займёмся. И так времени потратили больше чем нужно.
     Мотоцикл завелся, что называется "с полпинка".
     Сразу стали видны различия с обычными, бензиновыми мотоциклами, что попадали в мои руки раньше. Вместо относительно тихого звука бензинового двигателя воздух огласил низкий грохот дизеля. Вибрация двигателя непривычно остро чувствовалась через руль и левую подножку, куда я уже поставил ногу, собираясь начать движение.
     Это нормально, нет? Хрен его знает, может рассыплется сейчас на составляющие.
     - Владимирыч! Чего его так колотит-то? - Пришлось слегка напрячь голос, перекрывая рёв байка.
     - Нормально всё! - Ржёт, зараза, аж брюхо колыхается. - У него гаситель вибрации не используется, военным оно не надо. Не ссы, не растрясёт.
     Ну, блин! Издевается. Смешно ему, а мне тут мерещится всякое, непривычно движок звучит, очень непривычно. Как тут определишь, что нормально, а что нет? В первый раз в жизни такого коня оседлал.
     Немного посидел, прислушиваясь к ровной работе двигателя, потом поработал рукояткой газа, то набирая, то сбрасывая обороты до минимума. Движок реагировал неспешно, откликаясь на открытие газа с приличной заминкой в пару секунд.
     - Слышь! Забыл сказать! - За шумом двигателя не было слышно как подошёл толстяк и голос его над ухом прозвучал неожиданно.
     - Смотри, здесь, на рукоятке управления есть фиксатор. - Толстый палец ткнул в рычажок, напомнивший своим видом переводчик огня на американских винтовках. - Если его включить, газ зафиксируется в том положении, в котором его оставишь. Круиз контроль! - Он коротко выругался.
     - Понял. - Я тут же опробовал новую функцию, подвинув переключатель большим пальцем "на себя" и отпустил рукоятку газа. Двигатель продолжал работать на прежних оборотах, как ни в чём не бывало.
     Хорошая штука. Значит, во время езды можно будет освобождать правую руку без потери скорости. Запомню.
     Слегка освоившись, включил первую передачу. Мотоцикл легко тронулся с места и, через пару секунд, резво прыгнул вперёд, заставив меня откинуться назад. Я завилял, но ни во что не врезался.    Потом выехал из цеха, увидел Эммануила Фёдоровича, сидящего в машине, проехал к воротам и, описав круг, вернулся обратно.
        Былые навыки ожили достаточно быстро, но сам мотоцикл показался достаточно тяжёлым, так что лихачить на нём я бы сейчас не рискнул. Мне бы аккуратненько кататься, только что бы не упасть и не врезаться никуда.
     Толстяк ждал меня внутри.
     - Ну всё, давай своё оружие, будем в ящик укладывать и опечатывать. - Заявил он, дождавшись пока заглушу мотоцикл
     - Что за ящик? - Удивился я, никакого ящика поблизости от мотоцикла я в упор не наблюдал.
     - Металлический, какой же ещё. За отдельную плату... Чёрт! - Спохватился он и полез чесать затылок. - Так, с ящиком отпадает. Могу сумку под оружие специальную продать, опечатываемую... Возьмёшь?
     Он с надеждой посмотрел на меня, похоже заранее смирившись с отказом. Интересно, впервые с меня здесь плату потребовали, причём, за дополнительный, судя по всему, сервис, не входящий в оговорённые заранее условия.
     - Незачем. - Откликнулся я, демонтируя с рюкзака чехол с ружьём. - опечатывай чехол и дело с концом.
     - Ну да, ну да...    Можно и так. - Он снова с сомнением посмотрел в мою сторону, затем забрал у меня ружьё в чехле и отошёл к стене. Подхватил что-то там с небольшого верстачка, клацнул и вернулся обратно.
     - Всё, держи.
        Помня наставления Эммануила, пришлось снова крепить ружьё к рюкзаку, косясь на свеженькую свинцовую пломбу, висящую на проволочных усиках, пропущенных через дырку в ремешке и пряжку. Снова пирамидка с глазом отпечаталась. Поблёскивает срезами свинца на оттиске.
     Рюкзак закинул на багажник, закрепил с помощью резиновых шнуров "паука", что лежал скрученным под прищепкой. Потом оседлал мотоцикл, покачал его из стороны в сторону, привыкая к изменившемуся балансу, кивнул головой здоровяку на прощание и, двинул на выход из цеха.
     Эммануил Фёдорович по прежнему ждал меня сидя в машине. Как только я выехал за ворота цеха, он поманил меня рукой, призывая к себе.
     - Закончили? - Уточнил он, вытягивая шею и глядя на уложенный по-походному рюкзак на багажнике мотоцикла.
     - Да, можем выдвигаться.
     - Замечательно. - Обрадовался он. - Сейчас поедете за мной, недалеко, мы просто заедем с другой стороны. Там я припаркуюсь, а вы сразу поезжайте вовнутрь цеха, и ставьте мотоцикл на размеченное место. Увидите, оно белой краской будет обозначено, не ошибётесь. Потом я подойду и скажу что делать дальше. Договорись?
     - Да.
     - Тогда поехали.
    
     Ростов. 16 марта 2008, 18:35
    
     Да уж... Если в меня гранатой кинут, мне хана. Надо честно признать. И, кстати, сижу я сейчас, планы строю. Можно сказать, монумент собственной прозорливости и алертности возвести готов. Отлить себя в граните, на память будущим поколениям. А ружьишко-то, тю-тю. Лежит себе на багажнике, к рюкзаку пристёгнутое. И от этого незатейливого факта мне так плохо становится, что аж словами не передать.
     Ладно. Допустим, упаду я на правую сторону, что бы потом через мотоцикл не перебираться и вокруг него не бегать, так? Даже с закрытыми глазами сориентироваться на ощупь, по положению мотоцикла, и рвануть направо, в сторону укрытия, в виде штабеля платформ - раз плюнуть.
     Рюкзак на багажнике поперёк мотоцикла уложен, значит, в землю упрётся. Вместе с чехлом ружейным. Извлечь ружьё, не снимая чехла с рюкзака, не выйдет - клапан как раз снизу окажется. Нужно будет сначала его с рюкзака снять. Демонтировать чехол тоже просто так не получится, помимо прочего придётся "паук" отцеплять. Долго, слишком долго выходит. Собственно, а зачем отцеплять? Если уж дело так далеко зайдёт - к чему мне имущество беречь?
     Начнём сначала.
     Итак, вижу светлую щель открывающихся ворот - валю мотоцикл на правый бок, опора на правую ногу, группируюсь, в падении разворачиваюсь налево, так, что бы головой оказаться в направлении рюкзака и, соответственно, ворот. Морду - вжать в сиденье, прикрыть правой рукой, самому плотнее прижаться к мотоциклу.
     В качестве укрытия от огня в таком положении он будет бесполезен, но по крайней мере, я с ним в одно целое сольюсь, хоть немного но затруднит прицеливание атакующим. Эффект плацебо на лице. Во всё лицо, я бы сказал.
     Упал, прижался боком, левой рукой тяну нож. Ага! А кнопочку ремешка, перехлёстывающего устье ножен, мы сейчас заранее откроем, и проверим как нож выходит.
     Сделано.
     И волна облегчения по телу катится, словно один камешек из лежащей на плечах непосильной ноши сбросил. Как в том анекдоте, про соревнование наших спецназовцев с американскими и красную кнопку:
     "- .... А наш разведчик жмёт красную кнопку!
     - И что?
     - Со спины отваливается люк от танка, и он, с новыми силами, бежит дальше!"
     Уффф! Хорошо. Дальше что? Пилить ремни - не вариант, лучше нож снизу между ремнями, и как рычагом, взрезать, всё что мешает. Если рассечь верхние - можно будет просто потянуть на себя ту часть чехла, где стволы и он вывернется из крепежа. Так? Нет, был бы один "паук" - сработало бы. Из под крепления на рюкзаке - вряд ли, затягивал плотно. Значит - то что будет вверху, режу всё, по нижним приоритет - ремни рюкзака. Если получится - из под резинки выдерну.
     Хорошо, с этим разобрался. Дальше что? Вариант с пулей в голове, или другой части тела опускаем, там последствия очевидны. Хотя - не думаю что будут стрелять сразу на поражение, захват всё-таки более вероятен, а я к ним головой лежать буду. Тут либо сразу двести пропишут, либо постараются контроль взять, потом заломают. Как уже сказано, второе более вероятно.
     А дальше - интересней. "Отползать, вести огонь на подавление" не выйдет, ружьё в чехле. Возиться с ним на месте - бессмысленно. Остаётся один вариант - чехол в руки и рывком в укрытие. На ходу расстегнуть... Кстати! Ремешок надорван, значит, пока бегу первым делом пробую просто дёрнуть клапан посильнее, если не порвётся ремешок клапана - тогда уже отстёгиваю штатным образом. В укрытии привожу ствол в боевое состояние, и... Стоп! Много времени потеряю при возне с патронташем. Две пары картечи надо сразу переложить в нагрудный карман, клапан застегнуть, что бы не выпали во время клоунады. Достать их можно будет и не раскрывая кармана.
     Сделано.
     Уффф! Ещё один камешек с плеч упал.
     Вроде бы всё. А дальше - бой расклад покажет.
     Напряжение слегка спало, отпустило скрученные в комок нервы. Сам себя накрутил. Причём - совершенно не желая того. Мельтешат на заднем плане бессвязные образы, обрывки мыслей. Панику нагоняют. Неудивительно. Чувствую себя игрушкой в чужих руках, без возможности повлиять на происходящее.
     Никогда этого не любил, а с некоторых пор - особенно. События прут как горная река, а ты кувыркаешься в потоке как полено, захлёстываемое бурунами, не успевая ни осмотреться, ни понять толком, где ты, что вокруг и впереди. Может шваркнет тебя сейчас головой о камень, череп крякнет, как арбуз под ножом, и расплескает мозги на радость рыбам. Одна надежда - вот-вот появятся спокойные воды и можно будет шевелить ластами, выбирая маршрут в тихую гавань.
     Впрочем, я всегда, перед выходом на задачу, был как ягдтерьер при виде лисы - злобный к начальству и неприветливый к людям. Странным образом, мне это помогало обрести каменное спокойствие по команде "вперёд". Словно заранее аккумулировал и сжигал все эмоции, оставляя работе только внимание и расчёт.
     Стоим в строю перед выходом на задачу - злюсь. Тупые начальники жуют жвачку, в сотый раз доводя обстановку и характер задач. По бокам уроды неуклюжие. Этот рюкзаком задел, стоять спокойно не может, другой стоит как столб, не слушает ни хрена, ворон считает. Бараны! Кругом туп-ы-ы-ые ба-ра-ны! Солнце, сука, светит в глаз. Если солнца нет - тучи, твари, свет закрыли. Дождь - говно, всё намочил. Сушь - собака, пыль задрала. Ночь - свинство, хреново видно.
        Потом звучит команда к выдвижению, и - куда всё делось. Рядом топают свои парни, лучшие на земле друзья-товарищи, надёжные как скала. Позади остаются внимательные и заботливые командиры, переживающие за уходящих на БЗ больше нас самих.
     Да уж... Хорошо, что Эммануил сейчас от меня далеко, ей-богу укусил бы. Плохо то, что он не чешется, замёрз там перед своими шкафами, урод членоголовый, а я тут сижу пень - пнём.    Чего ждём-то?
     Минутная стрелка на часах стоит как приклеенная, секундная дергается, но так медленно.
     Вообще, надо перепаковать багаж по итогам игр разума. Чехол с ружьём с рюкзака снять или даже    проще - крепёжные ремни на рюкзаке расстегнуть, тогда ружейный чехол будет просто прижат резинкой "паука" сверху. И пряжку клапана расстегнуть, пусть держится в закрытом состоянии только за счёт усиков пломбы. Тогда, при самом нежелательном раскладе, мне останется только сдёрнуть её. Жаль что сразу не додумался. Растерялся? Да нет, скорее необходимости не видел, общая обстановка не располагала, повёлся на требования "принимающей стороны", только сейчас засвербило, в процессе ожидания. Слишком тянут. Напрягает.
     Охранник в будке книжку в сторону отложил, смотрит куда-то вверх и в сторону. Нижнюю губу оттопырил забавно и чешет правой рукой правую же бровь. Задумался видать. Загадку в книге нашёл, или просто скучает? Если к багажу полезу - насторожится, нет? По виду вроде правильный мужик, службу понимает. Я бы на его месте глаз не спускал бы с меня, при внезапной активности в секторе обзора, даже без задней мысли, просто что бы достоверно знать чем там "клиент" занимается. И если не понял - пошёл бы проверять. Как вариант. А если у него там мониторы с изображением    от камер слежения? Может быть такое?    При первом осмотре ничего такого, вроде камер, не заметил. А если голову поднять?
     Ну ёрш твою медь! Висит!
     Свисает с потолочной балки яйцеобразный корпус, чуть впереди. Нижняя половина прозрачная, скорее всего круговой обзор, на все триста шестьдесят градусов.
        Сюда бы Андрюху Жанбаева, он после окончания контракта системами безопасности торговать стал, сразу бы расклад выдал. Насколько помню из его трёпа, камеры с круговым наблюдением в основном роботизированные, с возможностью ручного управления, и зум у них крат, этак, двадцать. Что ещё? Чёткость изображения зависит от того, сколько пикселей матрицы приходится на метр изучаемого объекта. Что мне это даёт? А ничего. Ни модели, ни характеристик не знаю.
     Значит, с другого конца зайдём - от задач.    Что она даёт охраннику? Возможность наблюдения как минимум с двух точек. С его рабочего места и от камеры. То есть, любого, кто находится в размеченном пространстве, он контролирует не только со спины. Скажем, видит что в кабине или салоне автомобиля происходит? Так? Похоже что да.    Мои же телодвижения у него как на ладони и, даже выражение лица, как вариант. Язык ему показать, что ли? Проверить как отреагирует. Не, не стоит, не буду показывать то, что я на камере наблюдения внимание акцентировал. Блин, пальцем не пошевелишь без контроля. Разумно.
     Хм... Не только охранник, может видеть, кстати. Кто знает куда ещё сигнал идёт. Может на центральный пост службы безопасности, а может и ещё куда-нибудь. Вывод?
     Не дёргаться.
     Сижу спокойно, изображаю полный релакс. Плечи расслабить, спину тоже, локти на бак... Нет, не пойдёт, зеркала не вижу. Ладно, тогда просто сижу. Песню спеть что ли?    Ага, и станцевать, тогда всем будет понятно что я спокоен, как удав на мухоморах. Опять бред в голову полез. О, идёт архангел! Что скажет?
     Эммануил Фёдорович сбежал со своего подиума и деловито шел в мою сторону. Подошёл, чуть ли не вплотную прижался. При встрече на дороге он вёл себя иначе, границы своего личного пространства держал на большем расстоянии, насколько я успел заметить. Чувствует себя покровителем здесь? А все кто внутри под его опекой? Или сказать что-то хочет, без лишних ушей?
     Видимо, выражение лица у меня было не совсем безмятежным. Он окинул меня быстрым взглядом, отвёл глаза в сторону, и спросил как-то по домашнему.
     - Готовы?
     - Не совсем. - Я слегка выпрямился и опёрся руками на бёдра.
     - Простите, не понял. Что-то случилось?
     - Меня смущает состояния оружия. Оно запаковано, опечатано, а вдруг вы отправите меня непонятно куда. Сейчас десантируюсь я в новый мир,    а там волки кругом, к примеру? Сдохну же, пока распакуюсь. Мне бы поближе его держать.
     - Ах, вот вы о чём! - Он понимающе улыбнулся, глаза на миг стали мечтательными. - Хайнлайна вспомнили? Его "Тоннель в небе"?
     - Не уверен что именно так, но ситуация сама на ум приходит.
     - Не волнуйтесь, там вас встретят, всё объяснят, на первых порах оружие вам не понадобится.
     - Вы сами там были?
     - Нет, но за точность сведений, ручаюсь головой. - В его голосе прорезалось раздражение. - Всё что вам нужно сейчас - это внимательно выслушать последние инструкции и предельно точно их выполнить. Вы меня понимаете?
     - Да.
     - Великолепно. Внимательно следите за сигналами светофора. Как только я отойду к стартовому пульту, загорится красный свет. Он означает начало подготовки к процесса перехода. Возможно это займёт некоторое время, волноваться не стоит. Затем, вы увидите жёлтый сигнал. Это означает что вам пора завести двигатель. Если не получится - посигнальте, спешить не будем, подождём вашей готовности. Понятно?
     -    Нет. Мне сейчас заглушить двигатель, и только по жёлтому сигналу завести?
     - О!... Нет-нет, что вы! Простите, это я по привычке, знаете ли, машины обычно глушат; мотоциклисты редкость. Ну что же, как загорается жёлтый, вы едете на платформу и заезжаете вон в ту будку. - Эммануил Фёдорович указал на ту самую конуру с окошком в дальней стене, которую я приметил в самом начале. -    Проедете до самого конца, пока колесо не упрётся в противоположную дверь. Понятно?
     - Вполне. - Я кивнул.
     - Там глушите двигатель, закрываете открытую дверь и запираете изнутри. Там есть щеколда. Понятно?
     - Да, я заметил щеколду.
     - Прекрасно. Закрылись, садитесь на мотоцикл и ждёте. Потом включится сирена и загорится зелёный сигнал. Это означает что процесс перехода начался. Платформа поедет вперёд, перед вами появится что-то вроде зеркала. Понятно?
     - Да.
     - Теперь самое важное. Не паникуйте, не дёргайтесь, вообще никаких движений не делайте. Не дышите, представьте что вы просто ныряете и задержите дыхание, до тех пор, пока ваше тело полностью не пройдёт через зеркало. Понятно?
     - Да.
     -    Нельзя шевелиться ни в коем случае. Это важно, вы понимаете?
     - Да. - Меня уже утомил этот нудный инструктаж, который можно было провести в несколько слов. За дурака он меня держит что ли? Или просто наслаждается возможностью компетентность продемонстрировать?
     - Я объясню вам, что бы вы поняли до конца. - Он возвёл очи к небу и даже указательный палец к носу поднёс.
        Ты мне ещё проповедь прочитай, мозгоклюй сушёный. Откуда таких зануд берут, хотел бы я знать. Может их в специальном интернате воспитывают? Отрывают от материнской груди во младенчестве и с детства натаскиваю на поедание мозга у нормальных людей?
     Эммануил выдержал паузу, каждая секунда которой капала мне на нервы снова кислота, заставляя остатки самообладания корчиться в агонии. Я уже готов был взорваться и перейти на ненормативную лексику, в целях ускорения инструктажа, как он заговорил наконец.
     - Видите ли, дело в том, что портал односторонний, обратное перемещение материальных предметов невозможно. И, если вы не вовремя пошевелитесь, никто даже предсказать не сможет чем дело кончится. Может быть вы перейдёте на ту сторону частично, потеряв ту часть тела, которая совершила движение, а может просто растворитесь во вселенной. Никто не знает. Лучше всего обратитесь в камень, на время прохода через зеркало. Понимаете?
     - Не совсем. - Я задумался, пытаясь сформулировать мысль. - То есть, даже не моргать? Если я мигну - меня распылит на атомы? А сердце? Я ведь не йог, и остановить его по желанию не смогу, а ведь оно там, в груди, колыхается. В каких пределах "не шевелиться"?
     - Просто не шевелитесь. Речь идёт о движениях конечностей и вашего тела в целом. По вине живого сердца ещё никто на атомы не распылялся, разве что влюблённые. Но это не у нас, с этими проблемами к поэтам, так со времён Шекспира было. Теперь повторите пожалуйста, как вы усвоили правила поведения при переходе.
     - Красный сигнал - готовность. Жёлтый - въезжаю на платформу, встаю в будку. Передним колесом - упор в дверь. Зелёный - начало процесса. При появлении зеркала замереть как камень, не дышать, ждать окончания перехода.
     - Всё верно. Приступим, я отправляюсь к стартовому пульту, а вы ждите сигнала. - Последние слова Эммануил проговорил уже на ходу, быстро удаляясь в сторону подиума.
     Я поглядел на светофор, кинул взгляд в зеркало заднего вида. Охранник сидел, скрестив руки на груди на прежнем месте, со скукой глядя на происходящее. Остро кольнуло надеждой, куда-то в грудь. Сердце трепыхнулось. Неужто и вправду? Новый мир, все дела. Нет, рано. Рано расслабляться. Пройду через зеркало - буду радоваться.
     Громыхнули по металлу лесенки быстрые шаги Эммануила, поднимающегося на своё место и, почти сразу зажёгся красный сигнал.
     В звуковую картину окружающего пространства вплелся новый шум. Пришлось покрутить головой, определял направление на источник. Похоже, он от арки идёт. Визуально изменений никаких не наблюдаю, условно определить источник можно как вентилятор. Может и в самом деле он.
     Я перенёс вес на правую ногу, и поставил левую ногу на подножку мотоцикла. Не глядя, нащупал носком ботинка рычаг переключения передач и приготовился выжать сцепление пальцами левой руки. Газанул слегка, прибавив обороты и тут же сбросил газ.
     Жёлтый.
     Шум усилился до неприятного, тревожного свиста. Оглянулся на Эммануила - тот никаких признаков тревоги не проявляет. Под аркой воздух потек струями, но не так как от костра или нагретого металла, снизу вверх, а наоборот - от всей поверхности арки, к центру пустого пространства под ней. Словно там невидимая труба с дикой тягой всасывает его. Адская печка.
     - ....Садись Ивашка на лопату и полезай в печь.
     - Я ещё мал, глуп, ничего не умею - не разумею, поучи меня как сесть на лопату....
     Блин, вот откуда это всплыло? Из каких глубин памяти? И Эммануил этот странный, на ведьму сильно смахивает. Ладно, пора двигаться. Я уже на лопате, спрыгивать не собираюсь. Посмотрим, что за черти с той стороны водятся.
     Выдохнул с силой, тронулся мягко, в отличие от первого сегодняшнего опыта. ЭйчДиТи легко преодолел въезд, вкатился на платформу. Здесь пришлось чуть повилять рулём и помочь себе удержать равновесие ногами. Краем глаза уловил быстрые взмахи руки Эммануила, дирижировавшего моими действиями с подиума.
     В будку вкатился совсем осторожно, увидел щеколду под окошком на дальней стене, с правого края. Толкнулся ногами и ощутил мягкое касание переднего колеса о преграду. Дверь едва слышно скрипнула и меня чуть холодный пот не прошиб. Не повредил, нет? Будка герметичной не выглядит, но мало ли? Осмотрелся, повреждений не заметил. Успокоился. Заглушил мотоцикл, лягнул ногой подножку, доверяя ей тяжесть железного коня и поспешно слез. Кинул быстрый взгляд на светофор. Пока жёлтый. С моей позиции его видно хорошо, не нагибаться ни головы выворачивать не приходится. Это плюс.
     Теперь - дверь. Метнулся, ухватился за край, кинул быстрый взгляд на цех. действующие лица на своих местах, охранник даже позу не поменял, так и сидит истуканом. Это хорошо, это замечательно просто.
     Дверь на себя, довести до полного закрытия, удерживая за щеколду. Закрыть, запереть.
     Сделано.
     Снова к мотоциклу. Сесть, на него? Нет, лучше рядом, на пол. Поза должна исключить непроизвольные движения. Бухнулся коленями на пол, осел вниз, каблуки берцев подпёрли задницу. "Жопу на пятку!" - всплыл в памяти рёв инструктора огневой подготовки на сборах. Нормально, поза как при изготовке для стрельбы с двух колен. Могу долго так просидеть. В крайнем случае, ноги затекут. Но пусть лучше затекут чем колыхаются во все стороны. Может лечь? Не, тоже не хочу. Это как, голова уже там, а ноги ещё здесь будут? Нахер, лучше одним комком пройти. Ничто не напрягает? Не дёрнется от усталости? Нет, порядок. Теперь положение тела. Руки на бёдра? Нет, ну его в баню. Лучше принять положение как при стабилизированном полёте после отделения от самолёта при парашютном прыжке. Верхние конечности будут    зафиксированы, даже случайно не дёрнусь.    Руки скрестил на груди, словно под ними ранец запасного парашюта. Левой ухватился за патронташ, зафиксировал. Нормально? Да. Теперь корпус. Откинуться    чуть назад, спину расслабить, плечи опустить, подбородок к груди прижать. Сколько смогу в таком положении просидеть без движения? Да более чем достаточно, чувствую. Ничто не беспокоит, усилий для удержания позы требуется самый минимум. То что надо. Что у нас сигналом? Со стороны как монах перед распятием выгляжу, наверное. И пофиг.
     Ага, для наблюдения за светофором голову нужно поднять. Это не беда.
     Горит жёлтый. Есть время. Отлично. Теперь - покачать слегка мотоцикл, проверить остойчивость. Мало ли как он на движение платформы отреагирует.
     Порядок, стоит как влитой.
     Ну, готов. Поехали?
     Тревожный свист набрал тональность до границы ультразвука и исчез, сменился низким гудением. В проёме арки проскочили искры, текучие воздушные струи расплылись морозным узором на долю мгновения, пространство под аркой колыхнулось тяжело, словно по болоту, покрытому инеем, волна из центра прокатилась и моим глазам предстало то самое зеркало, о котором говорил Эммануил. Только я представлял его плоскими и неподвижным, а тут скорее как капля ртути, растянутая под аркой.
     Живая, подвижная субстанция, рвущая моё отражение на части, закручивающее его в спираль, дробящее на множество частей. Промелькнул кусок искажённого лица с гротескно увеличенным глазом и затерялся в хаосе отражений. Сальвадор Дали отдыхает.
     Одновременно вспыхнул зелёный сигнал и закрякал ревун. Начало процесса.
     Платформа плавно пошла вперёд, я сжался, опустив подбородок на грудь и теперь мог наблюдать за происходящим только исподлобья, потеряв из виду светофор.
     Три быстрых глубоких вздоха.
     Передняя стенка будки погрузилась в ртутную поверхность.
     Выдох. Задержать дыхание. Замереть, закрыть глаза.
     Меня охватило чувство невесомости. Как в тот    момент, когда ты шагнул из рампы в воздух и ниточка контровки камеры стабилизирующей системы порвалась, разрывая твою единственную материальную связь с вертолётом.    Сладкий ужас на мгновение охватывает тебя, сердце прыгает к горлу и...
     ... Пятьсот один....
     Звук ревуна и гул, давивший на уши, исчезли. Мазнуло по щекам и холодом и жаром. Мороз продрал когтистой лапой спину.
     ...Пять...
     Вернулась тяжесть.
     ... сот два....
     Платформа движется вперёд. Всё? Нет? Какой-то отдалённый звук извне коснулся слуха. Вроде бы голос.
     Сижу, весь превратился в слух.
     Мягкий толчок, конец движения. Громкий звук шагов по металлу.
     Открыл глаза, не меняя позы. Ртутной субстанции нет. В окно бьёт свет мощных ламп и появляется чьё-то улыбающееся лицо.
     - Добро пожаловать на Новую Землю. Вы в порядке? Выбирайтесь, уже всё.
    
     Новая Земля. База переселенцев "Россия"
     24 год 36 число 2 месяца 0:50
    
     Хорошо, когда тебя встречают улыбкой. Вот так просто, без показного радушия, или каменной неподвижности безразличия. Дело сделано, всё в порядке, все довольны.    И ты, хотя и был просто инертным грузом, всё равно сделал всё верно.
     Благодать.
     Встречающий уже отошёл, махнув напоследок светящимся жезлом - "следуй за мной".
     Я оглянулся через левое плечо. Будка позади меня пуста, ни ртутных зеркал тебе, ни струящегося воздуха.
     В пятне света, падающем из окна передней двери, металлические поверхности серебрятся мелкими капельками конденсата. То же самое на руле и баке мотоцикла, отчего всё стало серебристым.
     Я машинально прочертил пальцем завиток на крышке заправочной горловины, глядя как вслед за ним проступает темный след, на котором осталась тонкая водяная нить, сразу распавшаяся на крохотные отдельные капельки. Последние слёзы того мира. Ну, я-то уж точно по нему плакать не стану.
     Пора выметаться отсюда, указания встречающего были недвусмысленными. Только сейчас до меня дошло что на нём была форма. Малиновый берет с блестящей эмблемой и форма песчаного цвета. Похоже, что с этой стороны переход охраняют военные. А кого, в любой армии мира, не любят больше всего? Правильно - "тормозов". Так что, не будем портить себе репутацию с самого начала, шевелим булками. В темпе!
     Дверь будки громко скрипнула петлями, распахнувшись во всю ширь, отлетела дальше чем нужно и, с жестяным грохотом, ударилась о бортик платформы. Для того что бы открыть её, пришлось тянуться через колесо мотоцикла до щеколды запора, потом толкать плечом. Вот и не рассчитал, ожидал что с натугой пойдёт, а она отлетела как пёрышко.
     Сухой, горячий воздух, какой бывает только в раскалённых степях в разгаре лета, напоенный запахом пыли и сухих трав, пахнул в лицо. Кажется, одет я не по сезону, если не переоденусь - взопрею как лошадь. Надо побыстрее выкатываться и срочно скидывать свитер.
     HDT охотно откликнулся на движение кнопки стартера, заведясь с полуоборота. Я аккуратно выехал из будки, скатился по невысокому пандусу, не дав мотоциклу разогнаться и тихонько покатил к выходу, практически на холостых оборотах, со скоростью прогуливающегося пешехода.
     Мужик в берете ждал меня у выхода, за которым чернела непроглядная ночь, разорванная светом фонарей. Он стоял ко мне вполоборота, у правого края, наблюдая за мои приближением. Крупный, подтянутый, лет тридцати на вид. Черты лица грубые, но правильные. Выражение лица добродушное. Этакий старый вояка, в начале наряда.
     Я неспешно катил к нему, больше разглядывая детали облика, проступающие по мере приближения, чем всё остальное окружающее. На левом рукаве у него, у самого плеча, нашивка в виде двух скрещённых дуэльных пистолетов. Ещё несколько минут назад, будь мы на Старой Земле, можно    было бы сказать что это знак принадлежности к военной полиции, но какое значение имеет эта нашивка здесь, даже предположить не рискну.
     Берет сидит строго по уставному, на два пальца выше бровей, тесьма образует прямую линию поперёк лба. Щиток эмблемы точно над левым глазом. Золотистый. Внутри него фигура, образованная раздвинутым циркулем, наложенным на уголок, остриём вниз. В центре буква "G". Интересно, пока что вся символика относящаяся к новому миру, с которой приходилось сталкиваться, вызывала стойкую ассоциацию с американцами. А у них малиновые береты носят все военнослужащие частей, предназначенных для воздушно десантных действий, плюс различные категории, так или иначе связанные с обеспечением таковых. Неужели я был неправ, когда думал что в новом мире нет места воздушным десантам? Войны здесь кипят что ли? Не попал ли я из огня да в полымя? А с другой стороны - что я теряю, напротив - дело знакомое, не пропаду.
     В уголке воротника нашивка рядового первого класса. Над левым нагрудным карманом, чуть выше надписи, которую я перевёл для себя с английского    как "Патруль Ордена", размещена нашивка с изображением мушкета на фоне лаврового венка. Это знак боевого пехотинца, насколько я помню. Значит, воюют. А вот характерной надписи "Airborne" нигде не вижу. Это как понимать?
     Стоило мне только приблизиться, светящийся оранжевым светом жезл в его руке, коротко приподнялся, давая сигнал к остановке.
     Будь жезл длиннее раза в два, был бы точно как джедайский меч. Может ему просто настоящий не выдали, и вовсе он не космический рыцарь, а всего лишь юный падаван? Нет, ну а что? Новый мир, фантастика становится реальностью, мгновенные переходы из глубины России непонятно мне уже показали. Может тут и звёздные войны есть, а я сейчас на этом, как его... На Татуине, вот. Помнится, там тоже жара была. Однако, джедай он или нет, обычное оружие ему не чуждо. С моей стороны виден ремень пересекающий левое плечо и грудь, и характерный телескопический приклад американского карабина    М-4, выглядывающий из-за спины.
     Повинуясь движению оранжевой палки, при взгляде на которую меня начинал пробирать смех, я нажал на тормоз. Байк послушно, едва заметно, просел на переднюю вилку, останавливаясь.
     - Вам нужно поставить транспортное средство на стоянку, место номер три, затем пройти иммиграционный контроль. Вон та дверь, видите? - Движения жезла сопровождали его слова, указывая соответствующие направления. - Если у вас есть огнестрельное оружие, которое до сих пор не находится в опломбированном состоянии, его нужно опломбировать или...
     Он запнулся, внимательно осматривая моё имущество на багажнике.
     - У меня только ружьё. В опломбированном чехле. - Помог я ему сориентироваться.
     - Хорошо. - Коротким движением головы обладатель малинового берета подтвердил, что принял мою информацию к сведению, и продолжил:
     - Рекомендую озаботиться приобретением оружейной сумки. На пункте иммиграционного контроля вам подскажут, где и как это сделать. Имущество и оружие можете спокойно оставлять на стоянке - территория закрыта и охраняется. Проход в помещение иммиграционного контроля с оружием является нарушением закона. Можете продолжать движение. - Оранжевая палка описала полукруг и снова указала направление.
     - Спасибо. - Улыбнувшись, я включил фару и, прежним темпом, не спеша двинулся вперёд. Впечатлений было столько, что лучше дать им немного улечься, а спешить пока некуда вроде как, да и незачем. Спешка - она при ловле блох нужна.
     Хруст гравия под колёсами доносился даже сквозь рокот двигателя. Оглянувшись, заметил что ворота из которых я выехал были лишь одними из многих, в длинном ряду боксов, вроде как в парке войсковой части. Остановился на мгновение, окинул взглядом. Над каждыми воротами таблички, где чёрным по жёлтому выписаны сокращения названий городов. Все относятся к городам-миллионникам, насколько я могу судить.
     На стоянке переоделся. Несмотря на короткое пребывание в местном климате и ночное время, царящая вокруг духота выбила испарину на лице. Скинул свитер, уложил в рюкзак. Туда же кинул компас, что бы не тёрся о крест, висящий на груди. Подумал немного, снова принял максимально близкий к уставному вид, заправившись привычным образом и закатав рукава по локоть.
     Пока закатывал рукава, поймал себя на мысли, что с моим богатством гардероба надо бы озаботиться косынкой на шею, или на худой конец куском подходящей материи на подворотничок. Возможно майкой одной пожертвовать для этих целей, если другого выхода не будет. Жара, пыль, грязный воротник натрёт шею, а там фурункул радостно залиловеет, скуёт её ошейником боли и буду ходить как калека.
     Встречалось такое. Самого бог гигиены миловал, и моих бойцов тоже, но видеть на других доводилось. Гнетущее впечатление производит, как любая болячка на всеобщем обозрении.
     Секундочку! В голове сумбур, думаю о второстепенных на данный момент вещах. Так не пойдёт. Если сейчас, в таком состоянии, пойду в иммиграционный контроль, где "мне всё расскажут" - наверняка прощёлкаю клювом что-то важное. Кто знает, быть может, второй попытки у меня не будет. Постою, осмотрюсь, пусть улягутся впечатления и эмоции.
     Кругом живая тишина южной ночи, напоенная стрекотом цикад или других каких-то насекомых. У фонарей на стоянке, и по периметру мощного забора из высоченных бетонных плит, вьются крупные мотыльки. По верху забора отсвечивают металлом витки проволочного заграждения. Небо, как чёрный бархат в бриллиантах. Усыпано сплошным ковром звёзд, а если отойти подальше от ближайшего фонаря, то среди россыпей крупных драгоценностей проступает мелкая жемчужная пыль отдалённых звёздных скоплений. Ни одного знакомого созвездия. И вправду - другой мир.
     Ну, с Богом! Тяжёлая, "корабельная" дверь, под надписью "Иммиграционная служба" тяжело пошла навстречу, впуская меня в ярко освещённое помещение.
     - Здравствуйте. - Голос сладкий, как песня сирены. Женский. Его обладательница стоит за стойкой ресепшена, привлекая внимание прежде всего шикарной грудью размера "в две ладони". Жгучая брюнетка. Ворот рубашки униформы песочного цвета расстёгнут на три пуговицы, несмотря на кондиционер, открывая самый краешек кружева лифчика. Ночь, на службе расслабон. Смуглая кожа вздымается подножием округлого холма и прячется за кружевом. Вид - завораживающий, оттого слова сирены едва цепляют сознание.
     - Рады приветствовать вас на Новой Земле. Вы находитесь на Базе Ордена по приёму переселенцев и грузов "Россия". Могу я посмотреть вашу    идентификационную карточку?
     - Да, конечно. - Тяну карточку, а сам взгляд от груди оторвать не могу. Глазные яблоки словно ломом проворачивать приходится. Сизифов труд. В глаза ей смотри! В гла-за!
     Взяла, с улыбкой. Чуть повернулась, потянулась прокатывать карточку в каком-то устройстве, являя взору профиль округлого зада под стройной талией, перехваченной тактическим ремнём. На ремне - тканевая закрытая кобура, с торчащей из неё толстой чёрной пистолетной рукояткой.
     Хм... Смотри лучше интерьер... Смотрю... Что тут? Одного взгляда хватает, ничего интересного. Светлые тона, низкие диваны, столик с брошюрами. Очень похоже на приёмную той платной стоматологической клиники, куда я ездил бивни лечить полтора года назад. Только корзины для одноразовых бахил не хватает у входа.
     - Прошу вас. - Протянула карточку, лицо образцово-доброжелательное, в глубине прекрасных карих глаз прыгают бесенята. Вот-вот на этих бесенят и надо смотреть. Включить тоннельное зрение. - Ваше прибытие зарегистрировано, господин Иванов. Если вы хотите расстаться с прошлой жизнью навсегда - можете воспользоваться вот этим шредером, для уничтожения старых документов. Здесь никого не интересует ваше прошлое. Новая Земля всем даёт право на новую жизнь.
     Я отрицательно качнул головой.
     - Спасибо, ничего такого у меня нет.
     - Как скажете. - Улыбнулась сирена. - В мои обязанности входит ознакомление переселенцев с основными принципами проживания на Новой Земле, помочь разобраться в финансовой системе...
     - Постойте! Прощу простить, что прерываю, но там... - Указал я большим пальцем себе за спину, подразумевая место своей отправки. - Там мне сказали что здесь мне выдадут новый документ удостоверяющий личность. Как с этим быть?
     - Ваша карточка зарегистрирована, и теперь является вашим официальным удостоверением личности, кроме того...
     - И снова прошу простить меня. - С нажимом, повторно перебил я явно дежурный ответ. Девушка шпарит как по писанному, наверное сотни раз монолог прокатывала перед вновь прибывшими и отвечает без малейших размышлений, чисто робот в женской шкуре.    - Дело в том, что обстоятельства выдачи документа меня несколько смущают своей.... - Я запнулся на мгновение, не зная как сформулировать определение "обстоятельств". - ...Навязчивостью, назовём это так. Вы говорите, что здесь каждый имеет право на новую жизнь. Это право предполагает выбор имени по собственному желанию?
     Не сказать, что меня напрягает новая личность, назначенная толстяком перед переходом. С одной стороны - какая разница под каким именем жить в новом мире, идея жизни с "чистого листа" сама по себе привлекательна тем, что ты хоть лаптем назовись, хоть Бэтманом, всё равно смысл имени и его достоинство наполняется твоими личными деяниями. Вон, Барбаросса, к примеру. Все помнят, что при Фридрихе Барбароссе средневековая Священная Римская Империя достигла пика своего могущества и расцвета. Кто такой Фридрих Гогенштауфен? Да никто, набор букв, хотя это один и тот же человек - Фридрих Борода. Или Рагнар Лодброк - вообще "кожаные штаны". Портками пол Европы запугал.
     Смущало другое. Оговорка "таких как ты, мы называем обычно...". Каких это "таких"? Не хочется мне что-то, стоять в одном ряду с неизвестными такими. Быть может данное ФИО здесь уже нарицательным стало.
     - Под каким именем вас записать? - Влажный взор брюнетки за компьютером требовательно уставился на меня. Вопрос застал врасплох и я оторопел на мгновение. Вот так, пальцы гнуть начал, а имя себе не придумал. А старым пользоваться не хочу. Просто не хочу и всё тут. И даже сам себе объяснить не могу почему. Суеверие некое, маячит лёгкой дымкой на грани осознанного, тревожные сигналы подаёт. А к таким вещам я, в определённой степени, давно чувствителен стал.
     - Я могу записаться под любым именем? - Уточнил    на всякий случай, вдруг неверно понял.
     - Да, конечно. Здесь у вас начинается новая жизнь, и вы вправе избрать себе любое имя. - Подтвердила обладательница роскошных глаз и не менее роскошного бюста.
     - Дайте мне минуточку, пожалуйста, я не готов так сразу. Не ожидал.
     - Да, конечно. Без проблем. - Она снова уткнулась носом в монитор и принялась что-то там прилежно изучать.
     Так. Новое имя, значит. Можно было бы и раньше подумать о таком варианте, но в круговерти новых впечатлений, не подумал, мой косяк. Упущение. В то же время - почему упущение. Неужто спешка нужна обязательно.
     - Скажите... - Я немного помедлил, дожидаясь пока прекрасные глаза вновь обратят на меня своё внимание. - А это обязательно сделать прямо сейчас, или у меня есть какое-то время, что бы обстоятельно подумать? Всё-таки, даже новорожденному    родители, месяцами, предварительно имя подбирают, а я, в некотором смысле, и есть новорожденный в этом мире. И уж коли в качестве родителя выступаю я сам, то хотелось бы обозваться без спешки.
     Губы брюнетки дрогнули в едва заметной улыбке, при слове "обозваться", но отреагировала она с похвальной быстротой.
     - Так вообще-то не принято, прецедентов не было. Вы первый кто изъявил такое... - Она запнулась на мгновение - Неординарное желание. Обычно все сразу говорят или новое имя, или оставляют старое. Но, я думаю, проблем нет. Здесь, на Базе по приёму переселенцев, вы можете находиться не более трёх суток, после чего обязаны покинуть территорию Базы.    - Она сделала паузу, размышляя. - Подождите секундочку, я сейчас уточню.
     Быстро застрекотала клавишами и, оторвавшись от монитора снова улыбнулась.
     - Минутку. Можете подождать на диване, посмотрите материалы для переселенцев. Я сообщу решение, как только получу ответ.
     - Хорошо, спасибо.
     Брошюрки на столике у дивана оказались двух видов - "Памятка переселенца", в голубой глянцевой обложке и Путеводитель по основным населённым пунктам Новой земли.    Решив начать "от общего к частному", я бегло пролистал Памятку и Путеводитель и обнаружил в самом начале последнего схему населённого мира. Картой это не назовёшь. Весьма условный рисунок, дающий общее представление об очертаниях исследованных земель и взаимном расположении государств на них.
     Сразу же бросилось в глаза, что населённые земли разделены на две части огромным заливом и соединяются друг с другом относительно узким перешейком. Выглядит вроде того, как обе Америки сплющили к Мексиканскому заливу и немного растянули по горизонтали. При этом, все страны христианской цивилизации оказались на северном материке, вместе с Китаем, который уполз далеко на север, видимо в викинги подался. Туда же убежали остывать горячие потомки испанских конкистадоров, образовав "Латинский Союз". А вот на южном материке разместились мусульмане, если судить по надписи "Великий Исламский Халифат". Рядом с ним расположилась некая Дагомея, но данное название мне ни о чём не говорило и в памяти никаких откликов я не нашёл. Скорей всего тоже что-то либо мусульманское, либо африканское.
     Американцы в здешнем мире устроились в самом центре, между русскими и европейцами. Причём и те, и другие, и третьи раздробились на несколько независимых образований, насколько можно судить по названиям.
     При этом русские, единственные из европейцев, оказались соседями мусульман и граничили - глазам не верю! С Ичерийским Имаматом, который занимал перешеек между материками. Если верить схеме, территория Ичкерийского образования как бы не больше, чем совокупность таковых у двух русских Протекторатов. Протекторат Московский и Протекторат Русской Армии. Ума не приложу, что это означает, но разделение налицо. Границей между мусульманскими и землями русскими землями служила река Амазонка.
     Я хмыкнул, бросил взгляд на девушку за стойкой ресепшн, которая не отрывала взгляд от монитора и снова вернулся к изучению карты нового мира.
     Да уж. Вряд ли русские сами выбирали себе соседей. Что мне подсказывает, что толерантностью и спокойствием в тех краях не пахнет. Впрочем, к западу от Протекторатов, расположилась Бразилия, разделяя с русскими счастье соседства с Ичерийским Имаматом.
     Интересно, а я сейчас где? На территории Протекторатов никакой базы "Россия" я не нашёл, и только на другом конце материка, на его восточном побережье, обнаружился выделенный жёлтым цветом, в цепочке таких же кружков, кружок, подписанный "База Россия".
     Эк меня занесло. Сразу вспомнился "Человек с бульвара капуцинов", и тягучий, словно поступь усталого путника,    мотив песни.
     ...Далека дорога твоя.
     Далека, дика и пустынна,
     Эта даль и глушь
     Не для слабых душ,
     Далека дорога твоя....
     - Господин Иванов, мы можем продолжать. - Девушка выжидающе смотрела на меня.
     -Да? - Я поднялся с дивана, машинально поправил форму,    и подошёл к стойке.
     - Ваш вопрос решается следующим образом. Пока вы не выбрали себе имя, всё оформляется на нынешнее ваше АйДи. Если вы сделаете выбор до истечения трёхдневного срока, в течении которого вам разрешено пребывание на Базе Россия, вы подойдёте сюда, вызовите меня и я проведу все процедуры, связанные со сменой имени. Если вы не сможете сделать выбор, до момента истечения разрешённого срока пребывания на Базе, вы сможете сделать то же самое, как только доберётесь до ближайшего населённого пункта, в котором есть отделение банка Ордена. И в том, и в другом случае вам будет выдано стандартное ID.
     - А это что, нестандартное?    - Указал я на нагрудный карман, куда уложил идентификационную карту.
     - Почему же, самое обычное. - Отозвалась с едва заметной заминкой брюнетка.
     - Ладно. А как я вас найду? "Эй, люди! Скажите, где найти то прекрасное виденье, что встретило меня в новом мире?" - Сымитировал я зов страждущего в пустыне, заслужив одобрительную улыбку и хихиканье. - Как вас зовут?
     - Мария Таллас. - Девушка сделал лёгкий намёк на книксен и рассмеялась. - Имени будет достаточно, других девушек с таким именем на ресепшене пока что нет.
     - Вы упомянули счёт в банке. - Вспомнил я. При этих словах веселье моей собеседницы сменилось профессиональной доброжелательностью, и её речь перешла в режим сотни раз озвученного монолога.
        - Давайте продолжим. Как я уже говорила, в мои обязанности входит кратко ознакомить вас с основными принципами проживания на Новой Земле, помочь разобраться с финансовой системой и, снабдить вас минимальным набором материальных средств, для первоначального этапа жизни на Новой Земле, если в этом есть необходимость. Более подробную информацию вы можете найти в этой книге. - Она протянула мне уже знакомую книжицу в голубой обложке, как те, что я видел на журнальном столике. "Памятка переселенца".    - Рекомендую внимательно ознакомиться с её содержанием. Наш мир опасен для    новичков. - При этих словах она улыбнулась с некоторой даже гордостью, за суровость здешнего мира, потом продолжила.
     - Ваша идентификационная карта, одновременно является накопительной картой Банка Ордена, чьи отделения находятся во всех более или менее крупных поселениях, где есть почта. Перечень населённых пунктов, в которых находится отделения Банка Ордена, вы можете узнать в "Путеводителе по основным населённым пунктам Новой Земли". Эту книгу, как и комплект карт изученных земель вы можете приобрести за отдельную плату прямо здесь. Ваше прибытие было оплачено за счёт программы переселения, поэтому на ваш счёт автоматически зачислена одна тысяча экю, в качестве подъёмных.
     - Великолепно! - Восхитился я. Это приятная новость. - А тысяча экю, это сколько в граммах?
     - Вы о золоте? Золотые экю тоже есть...
     - Нет, простите, это одна дурная присказка из рекламы. Не обращайте внимания. Меня интересует сравнительный масштаб, если можно так сказать. То есть, если в долларах - это сколько? И что я могу себе позволить на эту сумму?
     - Доллар США конвертируется в экю, в соотношении три и три к одному. Если у    вас имеются при себе доллары или иная староземельная валюта, лучше потратить или обменять её здесь. За пределами Базы вряд ли у вас их примут в качестве платёжного средства. Это просто невыгодно. Средняя зарплата наёмных работников в пределах цивилизованных государств Новой Земли составляет от семисот до девятисот экю в месяц. Этого хватает семье из трёх человек на оплату жилья, питания, прочих потребностей в разумных пределах, с небольшим запасом, позволяющим делать накопления.
     - Ух ты! Благополучно тут живут, как я погляжу.
     - Не везде. Это касается только государств северного материка. В Халифате и прочих государствах южного материка свои порядки. Вряд ли вам там понравится.
     - Не спорю, стать подданным Халифата не тянет. - Кивнул, соглашаясь, вспомнив первопричину своих бед, благодаря которой я очутился на Новой Земле.
     Брюнетка усмехнулась.
     - Не все разделяют ваше мнение. Из России многие туда едут.
     - Мусульмане?
     - Не только. - Она пожала плечами. - В тех местах дефицит специалистов практически во всех сферах. Многих вербуют ещё на Старой Земле именно для работы и проживания там.
        - Понятно. Давайте я сейчас возьму все информационные материалы. Памятки, комплект карт, путеводитель, что там ещё есть.
     - Это всё. Рекомендую ещё часы взять. - Улыбается, явно предвкушает знакомое развитие событий. Ну что ж. Не будем разочаровывать, хотя, при упоминании часов, сразу вспоминается здешнее звёздное небо. Наверняка местное время с земным не совпадает.
     - Это зачем? - Удивляюсь, самую чуточку переигрывая. - У меня свои есть.    - Демонстрирую Swatch на запястье.
     Девица согласно кивает, довольная, теребит пуговку на груди.
     - Хорошие часы. Можно оставить на память, но пользоваться лучше местными. Наш суточный цикл разбит на тридцать часов. Последний час - семьдесят две минуты. От привычного вам счёта времени остались только секунды, минуты, и недели. Полдень наступает в 15:00 Подробней можете прочесть в Памятке переселенца.    - Разводит руками. - Придётся привыкать. Впрочем, если вы сова - вам будет легче.
     - Ещё какая сова! - Заверил, пересчитывая купюры с президентами из конверта.
     Две тысячи. Понятно, что Миша говорил о праздновании перехода на Новую Землю для красного словца. Средствами на первое время снабдили. Ещё раз спасибо братве, теперь уже мысленно.
     Часы обошлись в четыреста двадцать долларов. Закованные в силиконовый камуфлированный панцирь, с кучей дополнительных функций, включая альтиметр. Жаба взвыла и душила меня нещадно, вопя: "не твоим средствам траты!". Но я, слегка ошалевший от цены, предельно ясно понимал, что в отсутствие GPS-навигаторов часы, компас, да спидометр мотоцикла будут моими единственными навигационными приборами. При местных условиях - не менее важно чем оружие. Тридцать долларов ушло на комплект карт и путеводитель с памяткой. Пять сотенных уплыли из конверта, их остаток упал на счёт, и мне продемонстрировали его на экране монитора, постучав ухоженным розовым ногтем по надписи "Е 1021,19". Попутно, я снова заглянул в вырез рубашки, оценив прелесть открывшегося вида в кружевном оформлении, и это слегка сгладило мне горечь утраты.
     Часики, кстати оказались той же фирмы. Swatch. Преемственность сохранилась, так сказать.
     Остальные доллары можно обменять только с утра, когда откроется отделение банка Ордена, как выясняется. Или потратить на оружие, но только после посещения медпункта, где ждёт меня букет прививок.
     На вызов брюнетки явилась ещё одна наяда в униформе, шатенка с привлекательной фигурой и вздёрнутым носиком. На лице - остатки следов сна, но форма и причёска в идеальном порядке, на поясе такая же кобура как у брюнетки, у рукоятка пистолета торчит оттуда совершенно неотличимая. Что за пистолет - определить не могу. Не настолько хорошо владею предметом, в отношении западных моделей.
     Перед её прибытием брюнетка тоже подтянулась, пуговки рубашки вернулись на определённые службой места, наглухо отгородив чудесный вид от постороннего взора.
     - Здесь    есть болезни повышенной опасности. - На ходу объясняет мне Мария, по пути в медпункт. - Пара местных, плюс со Старой Земли кое-какую пакость притащили. Без вакцинации вы будете сильно рисковать.
     - Угу, согласен, дело нужное. Если бы не было такой услуги, самостоятельно побежал бы доктора искать. - Соглашаюсь вслух, а сам поглощён созерцанием округлых ягодиц, перекатывающихся под тонкой тканью униформы, идущей впереди меня Таллас. Шикарное зрелище, век бы так шёл, отлеживая глазами маятник женских бёдер. Тик-так, тик-так, тик-так. Ей богу, меня аж раскачивать в такт стало.
     Пришли.
     Ещё одна внушительная дверь, солидностью под стать корабельной с какого-нибудь линкора. Медпункт.
     Осмотр, заставляют сдать анализы. Затем меня колят, царапают, несколько раз пшикают пневматическим шприцем, поят разной невкусной гадостью, расспрашивают о перенесённых заболеваниях и явных заболеваниях окружавших меня людей. Всё проводится в высоком темпе, как на конвейере. Медпункт явно не страдает зависимостью от времени суток. Похоже, здесь процедура отработана для приёма партий переселенцев числом явно поболее одного человека. Процессом руководит суровый мужик нордического типа с ястребиным носом и жёстким прищуром глаз. Ему помогают две медсестры, работающих слаженно и чётко, как детали одной машины.
     Не усел опомниться, как меня выпроводили обратно в узкий бетонный коридор с матовыми плафонами светильников на потолке, по которому меня сюда привели. Навстречу уже идёт Мария, видно из медпункта предупредили об окончании процедур.
     - Идём в арсенал?    - Вопрос риторический, всё оговорено заранее, поэтому ответа не дожидается, разворачивается и целеустремлённо топает куда-то по коридору. Я плетусь в кильватере, с удовольствием разглядывая знакомую уже картину вечного движения. Это, блин, как на огонь смотреть. Не надоест.
     Снова дверь знакомого уже типа, Таллас возится с ключами, щёлкает открывающийся замок. Затем с усилием толкает её, я дёргаюсь было помочь, но не успеваю, брюнетка справляется сама и исчезает в кромешном мраке помещения. Секунду спустя, внутри загорается свет.
     - Проходите пожалуйста. - На мгновение возникнув в дверном проёме, Мария делает приглашающий жест и отступает вглубь помещения, освобождая дорогу.
     Вхожу. Осматриваюсь.
     Арсенал представляет собой сильно вытянутое в длину прямоугольное помещение с голыми бетонными стенами, вдоль которых выстроились пирамиды с оружием. Ближе к двери расположились деревянный прилавок с кассой,    середину помещения занимало несколько штабелей патронных ящиков и цинков, высотой примерно по грудь. Суровый спартанский супермаркет. Вместо стеллажей с продуктами - открытые оружейные пирамиды, а роль корзин с овощами заняла тара с патронами. Перед штабелем стоит стол, на котором растопырились сошками два пулемёта. Знакомый до боли ПКМ, с пристёгнутой коробкой "сотки" и РПД - этот мне знаком только теоретически. Пару раз в руках нянчил, но не пользовался.
     От вида пулемётов я слегка ошалел. Подспудно ожидал чего-то вроде российского оружейного магазина средней руки, где пределом мечтаний будет приобретение какого-нибудь карабина, дитя конверсии. А тут изобилие такое, что чувствую себя ребёнком в "Детском Мире".
     Часть пирамид набита битком, лоснятся тёмными рыбьими спинами идущего на нерест косяка, стволы, крышки ствольных коробок. Большая часть оружия - советского производства, от времён ВОВ, до современных моделей. Есть и китайские, румынские и прочих стран модели - не всё сразу охватишь взглядом, и не сразу определишь. Западные образцы стрелкового оружия    тоже встречаются, но фрагментарно, погоды не делают.
     Прошёлся вдоль стеллажей, изредка касаясь пальцами того или иного ствола. Руки чешутся ухватиться, ощутить тяжесть оружия.
     В дальнем конце зала, за штабелем увидал канонический "Максим", уже безо всякого удивления. Удивлялка кончилась. Масштаб возможностей понятен, осталось уточнить кое-что.
     Вернулся к прилавку, пройдя с другой стороны штабелей, окинув беглым взглядом шкаф, забитый пистолетами в ассортименте.
     Таллас ждала меня со скучающим видом, скрестив руки на груди и явно настроившись на долгое ожидание.
     - Скажите, Мария, а гранаты у вас есть?
     - Есть, но только русские, РГД-5 и Ф-1.    - Равнодушно кивает, указав глазами в сторону кассы. - По тридцать и семьдесят экю, соответственно.
     - А мины?
     - Вот чего нет, того нет. - Брови брюнетки полезли на лоб, а глаза удивлённо округлились.    - Политика Ордена в данном отношении весьма жёсткая. В частные руки мины не продаются.
     - Понятно, а электродетонаторы?
     - Тоже нет. Да зачем вам? - Смотрит уже с подозрением.
     - Ну, мало ли. Уточнил на всякий случай, глядя на ваше изобилие. - Развёл руками с улыбкой. Мол, праздный интерес, ничего такого.
     - Это ещё не изобилие. В городских оружейных магазинах ещё не то увидите. - Снисходительная улыбка тронула губы собеседницы, наметилась едва заметными морщинками в уголках глаз. - Учтите, что и цены там намного выше.
     Угу, вот как дела обстоят, значит. Если я возьму гранаты исходя из своего традиционного расклада "на всякий случай" то, только они съедят десятую часть подъёмных. Две РГД и Ф-1, в сумме, съедают из "подъёмных" сто тридцать экю. Это без учёта основных трат по оружию и боеприпасам, которые ещё предстоит определить. Что же тогда в городах творится? Похоже, что в тамошних магазинах мне останется только облизнуться, глядя на витрины. По оружию пока что всё понятно. Ничего я сейчас брать не буду. Сначала определиться нужно по обстановке, определить ближайшие задачи и пути их решения, а потом уже, под это дело буду оружие подбирать. Так? Да.
     "Оружие - всего лишь инструмент для решения огневой задачи". Чьи слова? Жаль, не мои. Максим Скоробогатов выдал однажды такую сентенцию, после второй кружки пива, на традиционных субботних посиделках.
     Словом...
     - Скажите Мария, я могу взять у вас прайс-лист на всё что имеется у вас к продаже в этом арсенале? Хочу разобраться без спешки, и уже потом прийти за покупками.
     - Да, это можно устроить. Сейчас вообще ничего брать не будете? - Таллас оживилась, заблестела глазами.
        Видимо, пребывание в арсенале представлялось ей скучным занятием. Кажется, я её понимаю. Для меня, например, худшей пыткой было сопровождать свою благоверную в набегах на магазины. Причём - именно в случайных набегах. Когда жена заходила в магазин целенаправленно, она действовала как морской котик в налёте. Жестко, быстро, целеустремлённо, не тратя ни одной лишней секунды. Но стоило ей зайти куда-нибудь "просто посмотреть", всё - тушите свет. Часы вдумчивого изучения всякой ерунды были обеспечены.
     Получив утвердительный ответ, Мария заперла помещение Арсенала и мы вернулись к стойке ресепшен, где мне была вручена толстенная анкета.
     - Вы можете заполнить анкету и, в этом случае, Орден поможет вам найти работу. Если у вас будет на то желание.    - Вернувшись за стойку, Таллас воплотилась в само совершенство образа служащей. Пропала естественная улыбка, сменившись дежурным оскалом, движения стали сдержанными. Однако, стоило сменщице покинуть помещение, воротник формы снова стал ослаблен на пару пуговиц, а движения рук обрели живость.
     Приятная перемена.
    
     Новая Земля. База переселенцев "Россия".
     24 год 38 число 2 месяца 6:32
    
     Створка окрашенных в песчаный цвет ворот тяжело пошла с сторону, открывая путь на просторы настоящего моря выгоревшей травы. Его пологие волны, тянувшиеся до самого горизонта, прорезала узкая дорога, покрытая толстым слоем тысячекратно перемолотой в муку красноватой пыли.
     - Сегодня вы первый. Не передумали? Может не стоит ехать с этим огрызком? - Мрачный сержант, стоявший на фишке у выхода с базы "Россия", ткнул рукой в направлении обреза, покоившегося в чёхле у меня на боку. Грубые черты лиц вояки, покрытые медным загаром и до того не отличались приветливостью и радушием, а сейчас и вовсе исказились, сложились в маску презрительного недоумения, без слов и очень наглядно демонстрирующую миру его отношение к тем, кто едет в путь без должной, на его взгляд, подготовки. Из «собачьей будки» вооружённого крупнокалиберным пулемётом М2 «хамви», стоящего за спиной сержанта, с любопытством пялился на происходящее боец в пустынном камуфляже, бронежилете и кевларовом американском шлеме. Скучал, похоже, а сцена у ворот явно его развлекала.
     - Да ладно вам, уже третий раз переспрашиваете. - Я широко улыбался. - Мне нужно недалеко и ненадолго. Осмотрюсь, прокачусь по окрестностям и вернусь.
     - А вот это - вряд ли. Сумасшедшие ещё ни разу не возвращались.
     - О'кей. Тогда давайте небольшое пари. Если я не вернусь - пиво ставите вы. А если вернусь - я. Вечером, в баре.
     Лицо собеседника на секунду приобрело озадаченное выражение, затем он ухмыльнулся и довольно хлопнул ладонью по прикладу М4А2 вертикально висевшей у него на груди стволом вниз.
     - Идёт! Хорошие условия. - Сказал, и отступил в сторону. - Если бог вас любит, вечером в баре спросите Баньши.
     - Баньши? - Переспросил я с недоумением, вспоминая, чем знаменит дух, давший прозвище местному привратнику.
     - Именно! - Он довольно осклабился, присовокупив напоследок. - Я ещё ни разу не ошибался.
     - Ладно, буду первым, кто не оправдает ваш прогноз. - Мне было весело, бурлила кровь в жилах в предвкушении приключений и ручка газа сама собой танцевала в руке, заставляя порыкивать дизель мотоцикла.
     - Буду рад. - Голос сержанта стал серьёзен. - Если так, кого мне ждать в баре?
     - Я ещё не выбрал себе имя. Впереди два дня на раздумья. - Беззаботно отозвался я, вглядываясь в простор расстилавшейся передо мной равнины.
     - Ну, ты даёшь, парень. - Баньши перешёл на простецкую форму общения, не затрудняя себя формальным разрешением. - Что же, удачи тебе, джедай.
     - Спасибо. Хорошего дня!
     Прощальный взмах руки, газ, и вот уже зубчатые подножки моего мотоцикла вцепились в подошвы ботинок. Хорошо придумали американцы. Нога не слетит, что бы ни случилось. Интересно, а на кроссовых байках тоже так? Или это только на военных мотоциклах? Чёрт его знает, не довелось поинтересоваться раньше. Но сам подход нравится.
     Как он меня назвал? Джедай? А что неплохо. Буду первым рыцарем этого мира, отцом-основателем, так сказать. Защищать слабых, бороться с собственной тёмной стороной силы и прочее.
     Забавно, да. Если для начала решить вопросы материального характера. А то на одних подъёмных долго не протянешь, и вселенную - не спасёшь.
     Минут десять спустя, вдалеке показались первые представители местного животного мира.
     Далеко, почти на линии горизонта, по травяному морю медленно перемещалось тёмное пятно большого стада, окаймлённое лёгкой пылевой дымкой. Отсюда с моей точки наблюдения деталей было не разобрать, и мне захотелось подъехать поближе. Увидеть вживую хоть кого-нибудь из тех впечатляющих гигантов, со страниц справочника переселенца, который я прилежно штудировал весь вчерашний день в перерывах между беготнёй по различным службам Ордена и магазином базы, в поисках нужного мне снаряжения.
     Байк отреагировал на поворот ручки газа с привычной уже заминкой. Продвигаться по местной саванне было несложно, но пришлось держаться более-менее просматриваемых пространств, или участков с самым редким травяным покрытием. Столкнуться с одним из местных хищников не очень-то хотелось, говоря откровенно. Если подготовиться к встрече, то такая встреча была бы как раз к месту, но я опасался внезапной атаки из засады.
     Начитался вчера справочников переселенцев и сейчас чувствовал себя словно в детстве, после знакомства с книгой "Тени в море".
     Господа Мак-Кормик, Аллен и Янг не поскупились на краски и, в результате их усилий ребёнок впечатлился настолько, что каждый раз, купаясь в мелководном озерце, недалеко от дома, испытывал затаённый и сладкий ужас. Тёмные глубины мутноватой озёрной воды казались таинственными и сулили внезапный подъём из бездны чего-то огромного и зубастого. Кошмарного и неведомого людоеда, желающего схватить тебя похожими на пилу челюстями за живот или ногу. Даром, что самой большой рыбой в том озерце был карась с ладошку. Всё равно страшно.
     Плывёшь, а в голове крутится сцена, запавшая в голову намертво:
     "По его пятам, уверенно разрезая волны, неслась серая тень, увенчанная черным плавником. Ее увидели с берега. Раздались крики, но Вэн-Сэнт их не слышал. Затем все смолкло — безмолвно, неподвижно люди, будто завороженные, следили, как уменьшается расстояние между Вэн-Сэнтом и преследующим его врагом. А юноша, словно испытывая их терпение, плыл так же медленно, все еще не зная, что он — участник смертельной игры, где на карту поставлена его жизнь.
     Он был почти у самого берега, когда вода вокруг него вспенилась и по ней поплыли красные пузыри. ... Когда Отт достиг красного пятна, которое все шире расплывалось по воде, серая тень угрожающе метнулась к нему, затем стрелой унеслась в открытое море.
     Отту удалось вытащить Вэн-Сэнта на берег. Обе его ноги были буквально разодраны в клочья. В ту же ночь он умер от шока и потери крови."
     С поправкой на возраст и опыт, этот сладкий ужас таился во мне и сейчас. Где-то глубоко внутри. Подстёгивая и обостряя все чувства. Ушки на макушке, глаза непрерывно обшаривают все подозрительные места, а рука готова дать газ при первом намёке на опасность. Это восхитительно, клянусь. Самое яркое ощущение жизни - в шаге от возможной смерти.
     Основания к опасениям были. Помимо прочих милых зверушек местного бестиария, здесь стоило остерегаться одной твари, которую смело можно назвать сухопутным аналогом акулы.
     В справочнике она называлась малой гиеной, хотя на свой земной аналог нисколько не походила, впрочем, как и большая, с которой они разделили ареал обитания. Строение тела у малой гиены как у питбультерьера, лапы короткие, мускулистые. Голова массивная, клинообразная, вернее - усечённый клин. Челюсти короче, чем у большой гиены, которая сама по себе тот ещё крокодил, с метровой длины хлеборезкой, да ещё и копытная к тому же. Судя по описанию, они работают как паровая гильотина - человека перекусит не задумываясь. А получается так благодаря одной особенности. У малой гиены верхние зубы загнуты немного вовнутрь, а нижние наоборот - наружу. В результате эта тварь получает самозатачивающиеся резцы по всей челюсти за клыками и просто напросто отсекает всё, что ей попало в пасть.
     Немного утешало её обыкновение охотиться в одиночку, а с другой стороны - эта зараза любит сидеть в засадах. При этом она способна разгоняться до шестидесяти километров в час буквально за пару секунд, но на коротких дистанциях. Вот и попробуй проехать неспешно по саванне, наслаждаясь пейзажами. Если не сумеешь набрать нужную скорость для отрыва за две секунды - считай труп, точнее - фарш.
     По свидетельствам очевидцев, бедро взрослого мужчины малая гиена перекусывает за один приём, как гончая заячью лапку. Хрусть, и готово. Хлюп, шлёп, всосали внутрь, и нет ноги. Разве у вас была нога? А ещё есть? И смотрит жадным взглядом, как моя Флейта после удачной охоты. Кинешь ей заячий пазанок, она его схрумкает в два счёта и смотрит с немым укором. Мол, жадина ты, давай ещё - делись жлоб.
     Н-да... Неудивительно...
     Сила укуса малой гиены позволяет ей прокусить череп большинства местных травоядных, за исключением рогача. Устроено всё так, что пасть раззявить она может на потрясающий угол. Потом р-р-раз! Капут, обед готов. Один укус - один труп.
     У неё вся башка - зубы, мышцы и нюх. В том смысле, что самая развитая часть мозга отвечает за обоняние. Даже малое количество крови чует на огромных расстояниях. Отсюда первая ассоциация с акулой и пошла, как прочитал.
     К слову, и дыхательные пути устроены так, что бы сокращение мускулов не мешало дыханию. Живая торпеда, а голова - просто прибор самонаведения. Нашла цель, захватила, стартовала. Мозгов нет.
     Угу, в справочнике так и написали: "особенности строения головы данного хищника оставляют мало места для мозга, самая развитая часть которого отвечает за обоняние".
     Далёкое стадо постепенно приближалось, распадаясь на множество отдельных пятен. Над самыми ближними можно было уже различить переплетение рогов, и я принял немного вправо, закладывая большой круг, по которому собирался обойти массу пасущихся рогачей.
     Скорее всего, за стадом следуют хищники и падальщики, как за передвижной мясной лавкой, отбивая молодняк и добирая ослабевших животных. Как раз то, что мне нужно. Вдумчивое изучение справочных материалов, заставило меня относиться к местным хищникам с огромным уважением.
     Собственно, я стал их воспринимать как нормального противника, наряду с бандитами, которых здесь встречаются в товарных количествах. Вполне объяснимо, кстати.
     Серия баз Ордена, раскиданных по побережью неподалёку от Порто-Франко, даёт постоянный поток новых переселенцев, свежих и непуганых, превращая дорогу в весьма хлебное место. Все усилия патрульных не могли отвадить стервятников в человеческом обличье от этой кормушки. Кого-то били, кого-то захватывали и ссылали на какую-то стройку. Вот эту часть в рассказах я пропустил мимо ушей и не совсем понял, какую цель преследует строительство, уяснил только, что место там гиблое, практически смертному приговору подобное.
     Тем не менее, поток желающих поживиться за счёт новичков не иссякал, и места оставались неизменно опасными. Для большинства вновь прибывших, решивших покинуть территорию базы в одиночку, или в составе малой по численности группы.
     Бандиты меня не особо беспокоили. Имея под рукой байк, заточенный под бездорожье, я легко мог передвигаться вне дорог. Скрытно, избегая ненужных глаз. Тем более, что спешки никакой нет. Саванну никто пасти не будет. Бандитам дорога нужна, там их добыча, туда и всё внимание обращено. Никто не будет устраивать засад в месте, где поживиться можно только в результате невероятной случайности. Всё, что мне следовало сделать, так это просто прокатиться по пространству между морем и дорогой до Порто-Франко.
     Простая прогулка между двух линейных ориентиров, один из которых - береговая линия, другой - транспортная артерия. Заблудиться просто невозможно. Свернёшь не туда - через некоторое время обязательно в один из этих ориентиров носом ткнёшься. Нет, даже не знаю, кем надо быть, что бы заплутать в подобных условиях. Разве что идеальным горожанином, ни разу в жизни не выходившим за пределы асфальтированного пространства.
     Словом, враждебно настроенные люди меньше всего занимали мои мысли. Предыдущий этап жизни дал богатую практику как в охоте на людей, так и в прятках от них. Дело техники.
     Вот местное зверьё...
     Порыв ветра, сменившего направление, донёс тяжёлый навозный дух от прущего по саванне стада гигантов. Он же принёс и мух, одна из которых влепилась в стекло Desert Locust Military Google System - защитных очков, которыми я дополнил свою экипировку в магазинчике базы, готовясь к поездке.
     Вторая ударилась о сомкнутые губы, едва не расплющив о зубы. Мне показалось, что я ощутил даже отдельные хитиновые волоски на её лапках.
     Крупные твари, чуть меньше шмеля. Хорошо, что рот держал закрытым, иначе, попади это насекомое в рот - меня точно вывернуло бы наизнанку. Настолько неожиданной и сильной была волна брезгливости, последовавшая сразу за столкновением. Был бы действительно шмель, или другой какой летун, более благородного предназначения – совсем иное дело. Но, вот мухи – этих тварей я просто ненавижу. Даже опарышей на рыбалку в жизни не брал, опять же, по причине избирательной брезгливости. Хотя, говорили мне не раз, что рыба их очень любит.
     Скотство.
     От неожиданного столкновения я вильнул рулём и сбился с курса, суматошно оглядывая местность одним глазом. Второй ничего не видел из-за красно-жёлтой жижи, залившей левую половину очков.
     Рогачи реагировали на моё появление с равнодушием записных флегматиков, обращая на меня не больше внимания, чем на мух, стаями вившихся над каждым из них. Видимо они просто не воспринимали меня как угрозу.
     За стадом оставалась буквально просека в травяном царстве. Ровное, вычищенное от высоких растений пространство, словно косилкой по нему прошлись, оставив торчать из почвы только стерню. Нижнюю часть стеблей высоких трав высотой примерно в две ладони.
     Тут и там чернели здоровенные кучи навоза, коронованные, подвижными столбами вьющихся над ними мух.
     Чуть поодаль виднелись разрозненные группки каких-то мелких рогатых, пасущихся на расчищенном гигантами пространстве. Видимо подъедали мелкую траву, которой пренебрегли рогачи, а может быть, ту же самую оставшуюся стерню выстригали – мне толком не видно было. Вели они себя спокойно, не опасаясь хищников. Значит, и мне можно остановиться на минутку. С одной стороны у меня медленно удаляющиеся рогачи, с другой – охранение из антилоп, кажется это они, насколько я понимаю.
     Звук двигателя стих, до еле слышного бормотания. Я стащил очки, поморщился, глядя на ошмётки, прилипшие к стеклу и, принялся неторопливо счищать их салфеткой из комплекта. Не столько на очки внимание обращал, сколь по сторонам головой вертел, осматриваясь.
     Вдали, там, откуда пришло стадо кружило несколько птиц. Издалека к ним тянуло ещё несколько, лениво шевеля крыльями. Что-то привлекло их внимание на земле.
     Вот парочка заложила круг со снижением и резко села на землю, скрывшись из вида. Чуть погодя одна снова показалась в воздухе, суматошно работая крыльями, отлетела немного и снова скрылась.
     Падальщики?
     Сладкий холодок предвкушения схватки пополз по груди, скрутившись комом в солнечном сплетении. Потом растёкся лёгкой дрожью по телу, стёк в коленки. Адреналин пошёл, надо же. А ведь ещё не началось. Страшновато мне. А проверить свою задумку надо.
     Оружейный мастер базы вчера хмыкнул озадаченно, услышав просьбу, но критику наводить, не стал. Только срок выполнения работы обозначил. Спасибо Марии. Девка – золото. Если бы не она, вряд ли бы я успел за первый день столько сделать. Уяснила идею, суть затруднений, быстро свела с кем надо. Ещё и вечером в баре за столик к их компании зазвала. Познакомила с местными. Бойфренд у неё только похохатывал, глядя на бурную активность своей подруги, да поддразнивал, называя Марией Терезой. Рослый чернявый парень, сухощавый, резкий. Обликом на армянина похож, но, как оказалось – из греков. Ламброс. Есть у меня проблема с запоминанием имён, если не повторю сразу несколько раз – вылетает из головы мгновенно. Звания должности закрепляются в памяти мгновенно, а вот имена – никак. Сколько раз неудобно себя чувствовал, переспрашивая имя через несколько минут разговора. Оттого и завёл привычку мысленно произносить имя нового знакомого, привязывая его к конкретной личности. Ламброс по-русски говорил с сильным акцентом, однако, вполне уверенно. Дружелюбный, хотя иметь такого в противниках я не хотел бы. Чувствовалась за ним уверенность и опыт разных схваток.
     Сейчас надо приготовиться. Если мои предположения верны, то там, под кружащимися птицами, лежит добыча одного из тех хищников, что так красочно расписаны в справочнике переселенца. И сам он, собственной персоной, в окровавленной короне победителя. Не зря же один из падальщиков так резко взлетел. Спугнули, вернее – отогнали, скорее всего.
     Первым делом – осмотреться. Бинокль приблизил птичью стаю, явив взору несуразных созданий. Не птицы это совсем, больше похоже на птеродактилей. Оптика не позволяла различить мелких деталей, всё-же расстояние достаточно велико. Можно было рассмотреть только длинные морды, вместо клюва и более резкие, суматошные движения крыльев. Птицы, даже если их вспугнуть двигаются всё же хоть и быстро но, в то же время плавно. У них цикл движений в целом гармоничен и отточен в совершенстве долгой эволюцией. А местные падальщики странно дёргают летальными конечностями после взмаха, словно бы их мускулатура и строение тела не до конца ещё приспособились к жизни в воздушном пространстве. И от этого сам процесс полёта выглядит рваным, чем-то отдалённо напоминая полёт летучих мышей. В то же время, если падальщик вставал на крыло и парил в воздухе, полёт получался не менее величественным, чем у орла, или скажем, грифа того же самого.
     К кому они там слетаются – не вижу совсем. Местность понижается, едва заметно и всё, что в этой крохотной впадине происходит, скрыто от моих глаз. Видно только дальний её край и то, как тормозить начинают крылатые создания, бьют крыльями о воздух и сразу же пропадают из глаз.
     Если разогнаться, пройти по гребню – можно будет охватить всю картину невооружённым глазом. Пройду на скорости, если увижу опасность – заложу круг и буду отходить в обратном направлении, к стаду рогачей. Здесь местность осмотрена и безопасна. Потом буду повторять подход за подходом, пока не представится возможность испытать мою придумку. В общих чертах – так. Нормальный план? Изъянов вроде бы не вижу. Что помешать может?
     Рельеф? Поле ровное как стол. Кочки, ямки есть, конечно же, не без того, но до сих пор не сильно мне мешали. В то же время – до сих пор я катился по саванне, управляя байком двумя руками, а сейчас возможно придётся – одной рукой руль удерживать, причём, в самый критический момент. Когда хищник будет в непосредственной близости. Суть задумки в том и состояла, что бы проверить оружие, позволяющее отбиться наезднику мотоцикла от атаки какой-нибудь встречной твари.
     Немного нервным, излишне резким движением я ухватился за пистолетную рукоятку своего обреза, отстегнув движением большого пальца крышку клапана кобуры. Удобно получилось всё-таки. Крышка откидывается наружу, от тела, и далее свободно свисает. Не мешает ни вытаскивать, ни кидать ствол обратно в кобуру, которую перешила мне местная мастерица из швейной мастерской базы. Поначалу она поставила клапан на внутреннюю сторону. Приметала на живую нитку, хорошо я как раз из банка орденского подскочил, успел поправить, не пришлось переделывать. Иначе отстёгнутый клапан перекрывал бы горловину, и уложить ствол на место одной рукой было бы проблематично. Зато сейчас – красота.
     Сама кобура крепится на теле на манер американской танкистской, времён второй мировой. Два ремня – один через правое плечо проходит, другой тело чуть выше талии охватывает. Горловина как раз под грудью с левой стороны оказывается, по обрезу рёбер. А низ, в сидящем положении, находится на полторы ладони ниже бедра, не мешая сгибаться-разгибаться, и прочие-всякие телодвижения выполнять.
     Исходным материалом для сего девайса послужил мой старый оружейный чехол, не страдающий нужной жесткостью. Поэтому пришлось проложить его куском пенополиуретанового коврика, свернув оный почти в трубу и, оттого, кобура получилась излишне толстой. Единственный, простительный недостаток. Две основных и взаимосвязанных задачи – удобное размещение на теле и максимально быстрое внимание-вынимание ствола, придуманное мной устройство, выполняло блестяще.
     ТОЗ-34, пришедшее со мной в этот мир, превратилась в короткий обрез. Стволы обрезаны почти до самого цевья, выступая за его пределы на два сантиметра. От ложи осталась лишь пистолетная рукоятка, обклеенная какой-то хитрой тканью, буквально прилипающей к руке. Это уже оружейник орденский постарался, на совесть сделал. Я, грешным делом, полагал, что он просто загладит спил, пройдёт наждаком и успокоится на этом, однако нет – обрез вышел солидным по внешнему виду, словно с завода таким родился.
     Дальше трёх метров с него стрелять бесполезно – осыпь получается как в старом анекдоте про дуэль трёх богатырей с тремя мушкетерами. Как там было-то?
     Встретились на узкой дорожке три русских богатыря с компанией мушкетеров французского короля. Решили биться на дуэли, иначе не разойтись. Д’Артаньян и говорит одному из своих друзей:
     - Атос, будьте добры нарисуйте мелом крестик на груди у самого здорового из этих русских.
     Тот подошёл к богатырям и, мелом, на груди Ильи Муромца аккуратный крестик нарисовал. Богатыри в изумлении. Зачем, мол, крестики на груди рисуете, добрую кольчугу пачкаете? Д’Артаньян в ответ:
     - А это, месье, бравада у нас такая. Я вас убью уколом шпаги в этот самый крестик.
     Илья Муромец посмотрел задумчиво, покачал в руках булаву молодецкую, да и вымолвил:
     - Добрынюшка, будь другом, посыпь нахала мелом…
     Как раз мой случай. Из обреза полное накрытие ростовой фигуры получается. Можно смело посыпать цель мелом, по примеру Илюши - добра молодца и, палить не глядя.
     Пока читал раздел хищных животных в справочнике, поневоле задумался, чем же от них отбиваться, если придётся. Во время поездок на мотоцикле руль не бросишь, если обороняться, то только одной рукой. На ум пришла идея, получившая развитие на заре появления велосипедов. В то время для любителей двухколёсного транспорта выпустили в обращение небольшие револьверы, что бы велосипедист мог отбиваться от собак. Револьвер, кстати, так и назывался – велодог.
     В моём случае иметь пистолет для подобных целей было бессмысленно, как мне представлялось, уж слишком крупные «собачки» ожидались на пути. Разве что Super RedHawk Alaskan подошёл бы, вероятно. Этот револьвер производится фирмой Sturm,Ruger & CO на базе модели Ruger Super RedHawk, специально для тех, кому грозит встреча с самым крупным североамериканским медведем гризли.
     Насколько я помню, в конце 50-х, два парня - Дик Казулл и Джек Фалмер разработали патрон .454 Casull на основе удлинённой и усиленной гильзы .45 Colt. Медленный порох, навеской 2,3-2,5 грамма, ружейный, а не пистолетный капсюль, тяжёлая пуля, весом до 22,7 грамм, позволили получить очень мощный патрон, пригодный для охоты с длинноствольными револьверами. Впервые я об этом прочитал в каком-то охотничьем журнале, ещё в школе. Сама идея охоты с револьвером казалась мне настолько дикой, что информация, поневоле, запала в голову. Дальше уже просто с интересом читал про судьбу этого патрона, если сведения о нём попадались на глаза. А развивалось всё весьма интересно.
     До появления калибра .460 Смитт-Вессон и .500 Смитт-Вессон, патрон .454 Casull оставался самым мощным из револьверных патронов, превосходя по дульной энергии, кольтовский сорок пятый в пять раз, а знаменитый Магнум 44 почти вдвое.
     Много позже, в 2005 году, под этот патрон, появился револьвер Super RedHawk Alaskan с коротким стволом до 63 мм и усиленной рамкой из хромово-молибденовой стали. Его компактность и масса в 1190 грамм - чуть больше чем у того же АПС, позволяла использовать его в качестве запасного ствола в расчёте на встречу с крупным хищником, вроде гризли. Особого дискомфорта при ношении, по отзывам пользователей не наблюдалось. Естественно, отдача у него совсем не детская, не прощающая ошибок в удержании даже, несмотря на несколько ослабленную навеску пороха. И точность не та, что у предшественников, но, тем не менее, опытный стрелок вполне может уложить 5 пуль в круг 75 мм на расстоянии 8 метров - опять же, по отзывам пользователей. А тяжёлая пуля остановит любого медведя. То, что доктор прописал, как говорится, для одинокого мотоциклиста, путешествующего по Новой Земле.
     К сожалению, ничего подобного на складе Базы Ордена мне не повстречалось. Набор армейских пистолетов различных моделей, и всё. Оставалось исходить из того что имелось в наличии. А именно – дробовик, который всё равно подлежал замене на более подходящий к местным условиям ствол.
     Обрез получился на загляденье. Теперь предстояло проверить его в деле, прежде чем пускаться в ожидавший меня дальний путь. Я крутанул рукоятку газа, сдвинул большим пальцем переключатель блокировки на блоке управления и убрал руку с газа. Всё работало исправно. Чуть помедлив, двигатель взревел и продолжал молотить, сотрясая весь мотоцикл мелкой дрожью, на заданных оборотах. Отлично придумали морпехи. У них, получается, разведчики могут на ходу вести огонь на подавление, в случае чего. И мне вот, пригодилось. Интересно, что тумблер блокировки газа здесь, один в один как переводчик огня на М-16 и её более поздних модификациях. Наверное, базовую модель мотоцикла дорабатывали по заданию Корпуса Морской Пехоты США и, не стали мудрствовать лукаво. Зато получилось так что, даже не глядя, на ощупь, не перепутаешь.
     Признаться, волнение охватило меня нешуточное. Вроде того, какое бывает перед схваткой с сильным противником на ковре или на ринге. Я ещё раз внимательно осмотрелся, мысленно проиграл порядок предстоящих действий и тронулся с места.
     Мотоцикл легко подхватился и понёс меня навстречу опасности. Все чувства обострились до предела, я привстал на подножках, готовый в любой момент вильнуть в сторону и задать стрекача.
     Павшего великана и пир его победителя я увидал незадолго до выхода к тактическому гребню – тому месту, откуда можно просматривать склон до самого его конца. В крохотной низине валялась громадная туша рогача, выделяясь среди сочной зелени белёсой шкурой пуза и ворохом сизых окровавленных потрохов. В этой куче рылся гигантский хищник, зарывшись в кишки мордой почти до самых глаз.
     Поверженный великан лежал с разорванным горлом, зияющим развалом в запёкшейся крови, и запрокинув голову в короне рогов. Его убийца оторвался от своего занятия и окинул меня презрительным, как мне показалось, взглядом, повернув в моём направлении окровавленную морду. Внушительное зрелище, должен признаться.
     Чёрная, с сединой шкура, с редкими рыжеватыми полосами, сужающимися от хребта к брюху. Загривок топорщится небольшой гривой, плавно исчезающей к середине спины. Из пасти свисает кусок требухи, крепко прихваченный острыми, чуть изогнутыми зубами. Чудовище чуть припало на передние ноги и оттого казалось готовым к немедленной атаке. Мне показалось, что сидя на мотоциклетном сиденье, я достаю ему как раз до плеча.
     Холодок, ручейком протёк по позвоночнику. Ну, и как я эту гору мяса хоронить буду? Большая гиена. Не спутаешь. Стоит как на снимке из справочника.
     Один из падальщиков попытался воспользоваться заинтересованностью большой гиены и подкрался к торчащей вверх ляжке, поверженного рогача. Там где она сужалась к колену, торчала сахарного цвета кость с лохмотья мяса. Сама нога была отгрызена и либо съедена, либо валялась поодаль, невидимая в траве.
     Воровато вытянув шею, это подобие птеродактиля сунулось клювообразной мордой, с криво торчащими зубами к чужой добыче и попыталось ухватить кусок плоти, свисающий с кости.
     Реакция гиены оказалась молниеносной. С неожиданным для такого массивного тела проворством, она развернулась на месте и хватанула воришку своей метровой пастью. Казалось, щелчок зубов долетел даже до меня. Голова нетерпеливого падальщика, кувыркаясь, полетела в одну сторону, кусок требухи, ранее свисавший у гиены из пасти – в другую. А мгновенно обезглавленное тело отпрыгнуло на коротких лапах в сторону и забило крыльями, в напрасной попытке улететь. Поздно. Без головы далеко не улетишь.
     Промяв воздух десятком взмахов, тело падальщика завалилось на бок и бессильно заскребло крыльями по земле. Гиена потеряла всякий интерес к воришке, рыкнула в сторону остальных, рассевшихся вокруг, настороженно глянула в мою сторону и вернулась к прежнему занятию, зарывшись вовнутрь туши поверженного великана.
     Голодная тварь. Подбираться к ней поближе, в данный момент, было бы верхом неосмотрительности. Пусть нажрётся, для начала, и отяжелеет. Я проехал ещё немного и остановился, развернувшись правым боком к жрущей в три горла гиене.
     Около получаса прошло, прежде чем королева местной саванны насытилась.    Отвалила от растерзанной туши и тяжело прошлась по кругу, косясь на неё, словно выискивая ещё один сладкий кусочек. Ну, прямо-таки ела бы глазами, но уже не лезло. Отошла метров на двадцать в сторону и улеглась, слившись с землёй, уложив голову на передние лапы, будто большая овчарка. Замерла, изредка приподнимая голову, когда от остатков добычи доносились особенно резкие вопли. Крылатые падальщики облепили объедки царской трапезы сплошным ковром трепещущих крыльев и теперь торопливо срывали лохмотья мяса и шкуры с торчащих мослов и белеющей решётки рёбер рогача.
     Большая гиена изредка косилась на это пиршество и тяжело вздыхала. Расслабилась, млеет. Самое время её потревожить. С полным желудком сильно не побегаешь, шансы на удачный выстрел возрастают.
     Мотоцикл рыкнул, починяясь движению моей руки, и покатил вперёд, набирая скорость. Я привстал на подножках, стараясь управлять байком более положением тела, нежели при помощи рук. Разогнавшись, включил блокировку газа, проехал метров тридцать, в очередной раз, проверяя поведение своего железного коня и, снова перевёл управление оборотами двигателя в ручной режим.
     HDT шёл ходко, амортизаторы небрежно глотали неровности почвы. После сорока километров в час меня пару раз тряхнуло более ощутимо, я решил не разгоняться сильно, придерживаясь скорости примерно в шестьдесят километров в час. По моим расчётам, этого с лихвой должно было хватить на случай неожиданностей и, в то же время, позволяло вести огонь без риска потери управления.
     Первый круг я описал, держась на удалении до полутора сотен метров от гиены, предававшейся послеобеденному отдыху, оставляя её по правую руку. Затем изменил маршрут.
     Два участка прямолинейного движения, проходящие по обе стороны от цели. Участки, на которых можно держать максимальную скорость и тратить минимум усилий на управление мотоциклом – вот что мне нужно было. В конце каждого скоростного отрезка – поворот, и снова в атаку. Получился этакий овал, вроде того, что на стадионах, с каждым последующим проходом всё более и более сужающийся к середине, и стремящийся принять форму восьмёрки. Рано или поздно гиена окажется в пределах досягаемости на какой-то момент, и можно будет испытать в деле свой обрез.
     Я принял кружить вокруг громадного хищника, как акула, с рёвом проскакивая по прямой, поблизости от него и разворачиваясь для повторного захода на безопасном удалении.
     С каждым разом я подбирался всё ближе и ближе, скрадывая по десятку – другому метров безопасного расстояния и вплотную подбираясь к личному пространству большой гиены. Поначалу она не сильно беспокоилась, провожая назойливого мотоциклиста ленивым взглядом. Но, когда я проскочил мимо неё метрах в тридцати, гиена потеряла, наконец, терпение и тяжело поднялась на ноги. Моего слуха коснулся короткий сиплый рёв. Предупреждает уже. Ещё немного и попытается отогнать, или вовсе атакует.
     Ещё разворот, нацеливаюсь пройти метрах в двадцати от зверюги. Она стоит, опустив голову, и недобро смотрит в мою сторону. Пасть ощерена, и воображение дорисовывает тягучую слюну, стекающую из приоткрытой пасти. Хотя, конечно же, отсюда мне не рассмотреть. Всё внимание устремлено на дорогу, за гиеной я наблюдаю краем глаза.
     Сто метров. Рукоятку газа на себя и тут же включаю большим пальцем блокировку газа. В ладонь преданно уткнулась рукоятка обреза, и сам он легко выскочил из кобуры. Привстаю на подножках, чуть приседаю, напружиниваясь и, держу вытянутую руку с обрезом слегка на отлёте. Кнопка предохранителя утоплена и мягко пошла вперёд.
     Гиена тоже напряглась, уже можно различить даже мелкие полоски на её боках, складывающиеся из отдельных шерстинок.
     Вероятно, так себя чувствует тореадор перед решающим ударом, нацелив сверкающий кончик смертоносной тонкой шпаги на несущуюся во весь опор смерть.
     Я уже видел удлинённые, миндалевидные, неожиданно большие для хищника глаза, в которых стыло обещание скорой смерти нахалу.
     Рванулась она резко. Не отпугивать шла – убивать. Вихрем пролетела разделяющее нас пространство, я охнуть не успел. В доли секунды промелькнула мимо и ушла из поля зрения настоящая пилорама из крупных, в ладонь длиной, зубов. Одновременно я вывел вперёд руку примерно под сорок пять градусов от оси движения и выпалил из нижнего ствола, чётко ощущая, что это предел, малейшая заминка приведёт к промаху.
     Жахнуло, полыхнуло мгновенной вспышкой ружьё. Краем сознания успел отметить росчерки ярких искр, всё-таки порох не до конца сгорел. Ствол резко толкнулся назад и вверх, выламываясь из руки.
     Кисть обожгло чем-то влажным и горячим. То ли капелька слюны попала, то ли кровь.
     Земля под ногами сливалась в сплошную красно – рыжую полосу с размытыми зелёными пятнами.
     Удивлённо промелькнула мысль по краю сознания «копыта как у овцы». Когда успел заметить – сам не пойму. Ну да, хищник-то копытный.
     Пока переваривал поразившее меня наблюдение, рука вернулась в положение для выстрела после отдачи. Я тут же влепил из второго ствола, куда-то в направлении крестца хищника, уже не глядя.
     Мотоцикл затрясся на неровностях почвы так, что единственным желанием стало ухватиться за руль двумя руками.
     Пронесло. Пока пытался уложить ствол в кобуру, тряска прекратилась, и я смог оглядеться вокруг. Впереди ничего не изменилось, а что бы увидеть творящееся позади, нужно было изогнуться. Всё-таки защитные очки хоть немного, но ограничивали обзор. На ту самую малость, какая не позволяла увидеть гиену, оставшуюся за спиной.
     Обрез не желал входить в кобуру. Пришлось бросить это безнадёжное дело и запихнуть его под патронташ на поясе. Туда он, отчего-то, пролез с первой же попытки и надёжно там устроился. Схватился двумя руками за руль, выправился, сбросил блокировку газа и с набором скорости начал закладывать длинный, пологий поворот.
     Вскоре смог увидеть своего противника, слегка повернув голову и, резко затормозил, взрыв землю шипами заднего колеса.
     Гиена тяжело горбилась. Низко опустив голову к земле, она отходила к туше рогача. Часть падальщиков снялась с места и теперь с нездоровым любопытством наблюдала за ней, рассевшись полукругом. Один из них стоял прямо на пути громадного хищника, но даже не взлетел, а всего лишь вальяжно отошёл в сторону при её приближении. Зверюга, совсем недавно снёсшая голову его товарищу за меньшую наглость, не отреагировала.
     Пройдя несколько шагов, она судорожно мотнула головой и, до меня донёсся сиплый утробный кашель. Я поспешно перезарядил обрез, потом полез за висевшим на груди биноклем, прикрытым в данный момент камуфляжной тканью кителя. Патроны были снаряжены картечью, для хищника такой массы вряд ли представляли угрозу, с другой стороны – расстояние. Всё произошло слишком быстро, но, кажется, первый выстрел я всадил в упор, хотя и не успел отметить место попадания. Шевельнулся азарт, разбудив шальную мысль – если хорошо попал, так может кровью истечёт, потом добью?
     Гиена миновала место своей трапезы, споткнулась, и вскоре улеглась на землю, развернувшись мордой в мою сторону. В бинокль хорошо было видно, что из пасти у неё стекает красное. Шея слева, побурела от крови, а из-под челюсти частыми толчками била алая струйка.
     Сейчас главное – не тревожить её. Вспугнутый зверь, даже смертельно раненый, способен уходить долго, пока не свалится окончательно. А мне совсем не хочется переться бог знает сколько километров, удаляясь от уже осмотренного и сравнительно безопасного пространства схватки. Пусть здесь полежит, сдохнет спокойно, без нервов. Я подожду, мне спешить незачем, даже отъеду немного подальше, не хочу тревожить раненую зверюгу зря.
     Гиену мой отъезд, казалось, успокоил. Она улеглась почти на прежнем месте и лишь изредка вскидывала голову, пытаясь облизать место кровотечения. Видимо это несложное действие давалось ей с большим трудом. В очередной раз, извернувшись в попытке достать рану языком, она неловко завалилась на бок и неуклюже приняла прежнюю позу лишь с третьей попытки. Потом положила голову на лапы и замерла.
     Момент, когда большая гиена завалилась набок, я упустил. Засмотрелся на ушедшее вдаль стадо рогачей, повернулся, а уже всё. Finita la comedia. Гигантский хищник уже судорожно скрёб копытами по земле, лёжа на правом боку. Вот тебе наглядное подтверждение тезиса: «Человек – самый страшный хищник». Не только на Старой Земле, но и здесь, как оказалось. Вон они, предыдущие жертвы большой гиены, а вот и она сама, поверженная в пыль. Убита мелкой, с её точки зрения, тварью, годной лишь на полдник, в качестве добавки к основному блюду дня.
     Что с того, что у местной повелительницы степных просторов челюсти хлеборезки метровой длины. У меня ружьё короче, к слову. Однако, не размер решает. Это вам любая женщина скажет, правда в большинстве случаев – в утешение, как я предполагаю. Тем не менее – в данном случае, крылатое выражение подходило как нельзя лучше. Я загордился. Матерь Божья! Да я круче Тарзана! Я, можно сказать, настоящий Дерсу Узала – лучший охотник саванн на час пути от Базы! Или нет, я же джедай, как сказал Баньши, выпуская меня из ворот. Можно сказать, почти Люк Вейдерович Скайуокер. А, ведь это идея! Возьму себе имя Люк. Покрышкин, да. Не Скайуокером же зваться, в самом-то деле. Не-е-ет, не пойдёт, фамилию надо будет подобрать. Имя уже есть, решено.
     Торопиться к павшему хищнику я не собирался. Продолжал сидеть на мотоцикле, внимательно отслеживая происходящее вокруг. Мало ли кто ещё появится, может быть срочно ноги уносить придётся. Кроме того – есть «птеродактили» вот они пусть первыми и подходят. Мозгов и терпения у этих представителей местной фауны явный дефицит, наверняка полезут проверять какова большая гиена на вкус, а я посмотрю со стороны.
     Падальщики значительно увеличились в количестве за прошедшее время и чем-то напоминали голодных чаек. Часть из них по-прежнему облепила труп рогача, остальные кружили в воздухе, не решаясь подступиться к туше гиены, валявшейся без движения с вытянутыми лапами.
     Я сменил картечь в верхнем стволе на «нулёвку», на случай если придётся отгонять эту голодную стаю, и тихонько тронулся вперёд, к туше.
     Двадцать метров – остановка, осмотр. Ещё пара десятков метров, снова осматриваюсь. Кровищи здесь пролито без счёта, а про существование «сухопутной акулы», сиречь малой гиены я не забывал ни на секунду. Согласитесь, обидно попасть в желудок безмозглой твари, в шаге от триумфального возвращения, со знатным трофеем поперёк седла.
     Трофей мне нужен. Потешить собственное тщеславие, предъявив его на Базе. Для создания фундамента репутации, которая, как ни крути, создаётся человеком с нуля, где бы он не появился. Зримое подтверждение свершения, позволит мне иначе говорить с обитателями Орденской обители для переселенцев. Всё-таки – уже не очередной «чечако» будет перед ними, а человек доказавший, что и он чего-то стоит в этом мире. Пусть это даже просто схватка со зверем. Для продажи, в конце-то концов. Висит над входом в отель череп рогача, почему бы внутри не висеть голове большой гиены? Весьма удачно дополнит атмосферу заведения, на мой взгляд. Быть может, хозяин интерес проявит и у меня в кармане серебришко забренчит, образно выражаясь. Топливо, еда отобьются.
     Первый смельчак из числа «птеродактилей» не заставил себя ждать. Двинулся робко, ковыляющей походкой, к издохшему хищнику со стороны спины, сделал паузу. Вытянул шею и долго что-то рассматривал, потом цапнул издохшую гиену, вырвав клок шерсти и потешно так, отскочил. Растопырил крылья, словно бегущий по земле гусь, и ковылял на коротких лапках, оглашая воздух победными криками. Герой.
     Большая гиена не шелохнулась. Померла, так померла.
     Сдерживая ликование, буквально принуждая себя вертеть головой для осмотра местности, я поехал к своему трофею. Стаю падальщиков пришлось разогнать парой выстрелов. В ответ на первый они лишь возмущённо заорали, не желая уступать место и, лишь когда дробь второго выстрела плетью стегнула по орущей стае, откочевали поодаль.
     Мне же предстояло заняться процессом отделения головы от большой гиены от тела, причём, не затягивая этот процесс.
     Справился я достаточно быстро, заодно и убедился, что только первый выстрел попал в цель. Отверстие размером в кулак, с опалённой шерстью вокруг него, было на нижней трети шеи гиены. Как раз сразу за челюстью, и чуть ниже могучего вала связки мышц, выделявшихся под шкурой даже сейчас, после её смерти.
     Гораздо больше провозился с погрузкой. Отпиленная от тела башка гиены с челюстями была больше обхвата моих рук и явно весила не меньше сотни килограмм. Так намучался, пока закинул этот неустойчивый, неудобный для захвата груз на багажник мотоцикла – не передать словами. Едва сумел утвердить голову трофея на отведенном месте – опёрся на колено одной рукой, придерживая ценный груз другой. Долго унимал бурное дыхание, глотая раскалённый степной воздух открытым ртом. Дрожали руки, дрожали ноги, кисти рук вообще потеряли чувствительность и с трудом поддавались контролю. Словно я с бывшей владелицей этой башки в рукопашную боролся. Перемазался кровью с головы до ног. Теперь я стал живой приманкой для гиены малой.
     Нужно было бы уходить срочно, но ехать в таком состоянии не реально. Осмелевшие падальщики уже вплотную подступили ко мне, вот-вот найдётся очередной «герой», который попробует ущипнуть уже мою собственную персону. Видно я казался им неопасным, а выстрел из ружья они уже позабыли. Впрочем – стрелял-то я с мотоцикла и выглядел совсем иначе. А может быть, просто в таком положении, согнувшись и давясь воздухом, казался им просто добычей.
     Как тот немецкий мототурист. В Кении, если мне память не изменяет. Он фотографировал гиен. Не местных, понятно. Откуда там местные, дело на Старой Земле ещё было. Обычных африканских гиен фотографировал и те охотно ему позировали, пока он делал это с высоты своего немаленького роста. Затем, разомлевшему от неизменно безопасной жизни европейцу пришло в голову поменять ракурс съёмки и он присел, стремясь сделать фото более выразительным. Только сел – гиены сразу набросились и разорвали в клочья.

     Новая Земля. База переселенцев "Россия".
     24 год 38 число 2 месяца 10:32

     Встречают. Картина маслом: стоят бетонные блоки, открывающие лишь щитки башенки Хаммеров, вооружённых долгожителем полей сражений – пулемётом Браунинга М2. Торчат макушки кевларовых шлемов пулемётчиков. Одинокая фигура у ворот, цвета замороченного уставом песка, делает шаг навстречу, набычившись рефлекторно. Так, что бы тень от козырька каски упала на глаза.
     А вот и я. Не ждали, господа?
     Двигатель еле шепчет, бормочет невнятную песнь на низких оборотах, увлекая HDT вперёд. Мягко шепчут зубастые шины, утопая в красноватой пыли. Немилосердно жарит высоко поднявшееся солнце. Свет безжалостно бьёт в глаза, играет на запылённой поверхности защитных очков, делая мир покрытым лёгкой дымкой. Подсохшая на обнажённых по локоть руках кровь, стянулась потрескавшейся коркой. Двинешь рукояткой газа и чувствуешь как она выдирает волоски со штатных мест. Первобытная депиляция. Ветер косой умеренный, поправка для стрельбы из АКМ на этом расстоянии…. К чёрту поправку. АКМ у меня пока что нет.
     Явление победителя. Не хватает фанфар и толпы восторженных поклонниц, швыряющих в воздух предметы нижнего белья.
     Одна, впрочем, есть. Должна ждать на Базе и готовиться. Не меня ждать – отъезда, и к нему же готовиться. Надо бы закрепить знакомство, вчерашнее начало меня не очень устроило.
     Пыли немного. Ветер относит её в сторону. А я – нарочно замедляю ход. Качусь себе неспешно, наслаждаясь моментом. Красуюсь. А что? Кто воевал, имеет право….
     - Сэр, с вами всё в порядке?
     Сержант по прозвищу «Баньши», лёгким жестом останавливает меня и делает шаг в сторону. Осматривает груз, лежащий на багажнике. Губы плотно сжаты. Глаз не видно за тёмными стёклами очков. По едва заметным движениям головы можно понять, что он сейчас внимательно осматривает и меня, и мой транспорт. Тот, и другой, в одинаково перемазаны кровью. Её засохшие потёки везде. Отмываться и отстирываться придётся долго. Весь испачкался, пока резал голову гиене и пытался погрузить её на багажник мотоцикла.
     - Я в порядке. Кровь не моя. Возился с трофеем.
     Сержант понимающе кивает. Весь его облик, подтянутый, плотно упакованный в разнообразное боевое снаряжение, служит просто воплощением образцового служаки.
     Спустя некоторое время он расслабляется. Левая рука падает с цевья винтовки, заставляя её свободно повиснуть вдоль тела на ремне.
     - Как удалось? Только не говорите мне, что справились с этой тварью с помощью этого огрызка? – Сержант движением головы указывает на мой обрез и снова внимательно оглядывает мотоцикл, словно подозревает розыгрыш и ищет более подходящий для охоты на большую гиену ствол, спрятанный на мотоцикле.
     - Подпустил поближе и всадил в упор. – Отвечаю сдержанно, хотя самого буквально распирает от желания поделиться здесь же и прямо сейчас всеми подробностями. К общению меня тянет, явно. Или отходить от недавнего напряжения начал, или просто соскучился по трёпу с понятными мне до мозга костей людьми. Военные – каста всё же. Образ жизни накладывает отпечаток, в том числе и на манере общения. Неважно, в какой армии служил. Впрочем, это относится скорее не к военным вообще, а скорее малой их части. Или, скажем так – к конкретным частям. Доводилось с американскими, словацкими и прочими спецназёрами пересекаться - как по одному лекалу вылеплены. Жизнь отсекла лишнее, оставив необходимое. Вот и в этом сержанте чувствуется что-то родственное. Я ему, кстати, пиво обещал, помнится.
     - Без подвоха, сержант. Хотелось проверить чего я стою на Новой Земле.
     - Мы этих тварей из пулемётов валим, если приходится. – Баньши кивнул своим мыслям. - А в Порто-Франко есть парочка буров-охотников, те из кузова Унимога их отстреливают, как я слышал. Но так…. – Он снова покрутил головой, потом продолжил:
     – Не видел бы собственными глазами – не поверил бы. Круто ты начал, джедай. Давай так – вечерком с тебя история, а с меня – пиво. Парни поддержат, я думаю. – Баньши махнул рукой в сторону Хаммеров. Затем, развернувшись всем телом в сторону ближайшего пулемётчика, крикнул:
     - Так, Алекс? Поставим джедаю пиво за хорошую историю, вечером?
     Тот, молча, поднял большой палец и лишь блеснул белозубой улыбкой. Тоже, наверное, американец. У них такие улыбки – национальная примета.
     - Меня зовут Люк. – Скромно сказал я.
    
    
         Новая Земля. База переселенцев "Россия"
     24 год 38 число 2 месяца 11:20

     Номер чист и убран. Все вещи на своих местах, кроме походной одежды, которую еще не принесли из стирки.
     Только что вышел из душа, валяюсь на кровати, раскинувшись в стиле «тигр отдыхает, тигру хорошо». А ведь и вправду - хорошо. И сейчас хорошо и вообще, в этом удивительном месте под названием Новая Земля.
     Со всеми делами справился, собрался практически, и теперь лениво перебираю в мыслях порядок действий, проверяю, не упустил ли чего важного. На Базе последний день. Завтра надо выезжать и, лучше сделать это с утра. Один поеду. Мне так проще, и пыль от чужих колёс глотать не придётся.
     На первый взгляд всё в порядке. Обзавёлся оружием, в меру финансовых возможностей. Возился бы долго, я себя знаю, но пришла на помощь «кавалерия». Мария – золото, взяла шефство над неприкаянным новичком. Напрягла Ламброса своего, тот пришёл с тяжёлым вздохом в помещение арсенала. Переглянулись с ним понимающе, и оба получили нагоняй от святой Таллас. После чего окончательно почувствовали себя союзниками и быстро перекидали кучу стволов. Сначала долго трепались по поводу оптимального вооружения для мотоциклиста, по ходу дела. Потом просто занялись отбором АКМ по степени свежести, под едкие комментарии Марии.
     Дальше подтянулся орденский оружейник. Нормальный мужик, кстати, Джереми зовут. Майер по фамилии. Невысокий, но крепкий как камень. На плечах мышцы бугрятся, сам рыжий в веснушках весь, стрижен под ноль. Сказал, что уже наслышан про бой с большой гиеной и рад тому, что его работа пригодилась. Посидел рядом с Марией, скрестив на груди мощные руки, посмотрел на наши старания, не выдержал. Соскочил с места, подвинул Ламброса и ухватился за верхний ящик в стопке, одновременно кивнув мне – помогай, мол. Быстро раскидали стопку, добравшись до самого нижнего.
     Почему-то я совсем не удивился, увидев жирный блеск практически новых стволов, с едва заметными следами износа.
     Наверное, это неистребимое и вечное свойство людей, связанных с запасами материальных средств – припрятывать отборное подальше от жадных глаз посторонних.
     Пусть это даже так скромно как в местном арсенале. Просто положить туда, где попыхтеть придется, что бы обнаружить.
     - Бери любой. Я всё оружие проверял, лучшее сюда собрал. – Голос Джереми был ровным, равнодушным даже, но в глубине глаз и выражении лица проскальзывало удовольствие и гордость собой.
     В результате я получил экономию времени. Схватил АКМ из середины, пошёл чистить. Потом глянул ствол на просвет – нарезы есть. Не так как в первой командировке.
     Был случай – сменили парней, получил на складе РАВ потрёпанный АКМ и долго недоумевал на стрельбище, пытаясь привести его к нормальному бою. Пока не посмотрел в ствол внимательно. Тогда стала понятна причина такого рассеивания. От нарезов остались только следы, и автомат можно было смело заносить в категорию гладкоствольного оружия.
     Здесь – другое дело. Если бы не слегка потёртая на сгибах крышка ствольной коробки, сказал бы, что на выбранном мной экземпляре даже муха любви не предавалась.
     К решению взять АКМ пришёл просто – хорошо знаком с этим оружием, для которого мне даже наставление по стрелковому делу не нужно и богатая практика обращения с ним тоже в плюсе. Приклад у него мне нравится – ложится в плечо так, что сразу ровная мушка при изготовке к стрельбе. Не у каждого, но у меня – так.
     Вложился – стреляй. Ни секунды промедления. И в тёмное время суток можно не париться. Шить строчку одиночных выстрелов, даже не видя мушки. Как на том серпантине, где с КАМАЗ боевиков в сопровождении вазовской «шестёрки» или «копейки», не помню уж такой детали за давностью, послушно ткнулся в горный склон от первой же серии одиночных в крышу. Остальное доделала группа, порвав противника шквальным огнём. А ведь стрелял «на ощупь». Тьма стояла египетская, ни мушки, ни прорези прицела не видно было.
     Последней каплей в чашу положительного решения послужило воспоминание об африканских браконьерах. Негры валят слонов из АКМ как куриц, и не ломают голову проблемой выбора. Раз советский старичок хорош для охоты на слонов, значит и против местной фауны сгодится.
     В тире не удержался – спалил полторы сотни патронов, теперь жаба сидит на плечах и душит, за неоправданный расход финансовых средств. Сначала автомат к нормальному бою привёл, потом попробовал навык обновить, дырявя мишень стоя, с колена, с двух колен… И понеслась. Очнулся к пятому магазину. Но не совсем, добил его в быстром темпе, на скорость, меняя положение для стрельбы как на сборах, под зорким взглядом инструкторов. Выложился. Ноги теперь побаливают – отвыкли от таких нагрузок. И колени стёр слегка. Но это как раз хорошо – пусть привыкают. Волка ноги кормят.
     Лёгкий стук в дверь отвлёк меня от мыслей.
     - Я могу войти? – Женский голос. Вроде бы как та женщина, что встречала меня за стойкой бара. Родственница местного хозяина таверны.
     - Секунду! – Спрыгнул с кровати, влез в шорты и босиком прошлёпал к двери. Открыл.
     В коридоре стояла давешняя дама. Солнечный свет бивший из окон комнаты падал на неё, заставляя искрится лёгкую цветастую блузку и длинную юбку. Бросались в глаза резкие морщинки, в уголках больших тёмных глаз и вокруг рта.
     - Ваш костюм. – Ух, ты! Армейский «камок» костюмом назвать – очень сильно ему польстить, однако. Хотя – что он есть такое, как не костюм. Но непривычно, да.
     Выглаженный камуфляж висел на плечиках, слегка потеряв свой девственный вид «первой категории», но следов крови не заметно. Отстирали, и хорошо. А на новизну плевать, мягче будет. Всё равно, как только разживусь средствами, сразу сменю его на более подходящий к местным условиям наряд.
     Принял доставленную одежду и, почти развернулся было, что бы вернуться в номер, но притормозил. Женщина не уходила, ждала, пока я снова обращу на неё внимание. С достоинством стояла, неожиданным для обслуги. Скорее как гостеприимная хозяйка, которой достался хамоватый гость. Вот чёрт, а я даже не поблагодарил её. Или, может быть, ей чаевые положены? А как это делается? Не привык, не знаю, не сталкивался как-то. Ладно, уточню.
     - Простите, не поблагодарил вас за любезность. Завтра в путь, вот и задумался. И, скажите, я чаевые должен или плату за доставку?
     Она улыбнулась понимающе и отмахнулась.
     - Нет, вы ничего не должны. Я хотела сказать, что Арам просил вас подойти вниз, как освободитесь. И если можно – в этом костюме. Он фотографию хочет сделать.
     Фотографию? Почувствовал, что не понимаю причин и напрягся. Потом сложилось всё, встало на свои места. Расслабился. Скорее всего, рядом с чучелом гиены повесит, с описанием примечательного случая. Мне это не нравится, с одной стороны. С другой – внятных причин, почему не нравится – не нахожу.
     - Вниз, это в бар? Или он на улице меня ждать будет?
     - В баре. - Снова улыбнулась и ушла, колыхая подолом длинной юбки.
     Нижний этаж гостиницы, где ожидал меня Арам, тонул в полумраке. Ставни на окнах, с солнечной стороны, были плотно прикрыты, спасая глаза посетителей от безжалостного дневного света.
     За стойкой бара негромко переговаривались две чернокожие симпатичные девчушки, работавшие здесь официантками. Сам Арам сидел у ближайшего к выходу столика, и что-то сосредоточенно писал в большом блокноте, с жёлтыми страницами. Ворох бумаг лежал под его левым локтем.
     - Привет. Что за повод для фотосессии? - Владелец гостиницы не услышал моего приближения, будучи целиком поглощён работой. Поэтому моё приветствие застало его в врасплох. Обернувшись, он некоторое время смотрел на меня отсутствующим взглядом, потом указал рукой на свободный стул.
     - Присаживайся, дорогой. Хочу попросить тебя об одолжении. С таксидермистом я уже договорился, на днях голову ему отправлю, с оказией.
     - Далеко? - Поинтересовался я из вежливости, усаживаясь за стол и высматривая официантку. Пить хотелось не то что бы сильно, но от большого стакана холодного сока я бы сейчас не отказался.
     Арам перехватил мой взгляд и, не глядя, помахал рукой в воздухе. Чернокожие дивчины за стойкой мигом умолкли, а спустя несколько секунд одна из них материализовалась перед столиком. Хорошо их Арам вышколил. Мне понравилось, с точки зрения командира. Ведь вроде бы и не смотрели в нашу сторону а сигнал хозяина уловили сразу.
     Арам, подождал, пока сделаю заказ и только потом ответил.
     - В Порто-Франко, куда же ещё. У меня там брат ресторан и гостиницу держит. - Он усмехнулся. - Семейный бизнес, понимаешь, да? Вот ему и отправлю, а таксидермист у брата заберёт.
     - Нормально. - Я кивнул, глядя как ко мне плывёт от стойки вожделенный запотевший стакан с напитком. Негритяночка бодро тащила его на подносе. Настолько бодро, что оставалось только диву даваться, как она его не расплескала ещё.
     - Ещё есть идея. Хочу повесить фотографию победителя гиены под её чучелом, и небольшое описание схватки. Это же целое приключение, вот что я тебе скажу! Время идёт, население растёт, люди всё больше расселяются. Те базы, что поближе к Порто-Франко, уже начинают обрастать жителями. Не за горами тот день, когда и наша База окажется лишь частью нового поселения.
     - И ты хочешь оказаться владельцем самого старинного ресторана, свидетеля всех событий, проходивших в окрестностях?
     - Не просто старинного заведения, а заведения с репутацией! - Арам важно воздел палец в воздух.
     Посмеялись.
     - Хорошо, до вечера я свободен, отъезд завтра утром, так что с удовольствием приму участие в съёмках. Когда приступим?
     - Да вот, прямо сейчас и поедем. Хочу тебя ближе к морю вывезти. Я там одно живописное место знаю. Только сначала ещё один вопрос уточним. Ты же нормальным оружием обзавёлся уже, как мне сказали, так давай я у тебя твой обрез куплю. Пятьдесят экю дам - хорошая цена для такой бесполезной штуки. Его я тоже на стену, рядом с гиеной и фотографией повешу - вообще красота будет. Как считаешь? Хорошо я придумал?
     - Хорошо. - Согласился я, и сразу же уточнил. - За исключением одного пункта. Обрез я тебе не продам. По крайней мере - сейчас.
     - Почему? Разве ты не купил нормальное оружие?
     - Он мне ещё нужен. И да, оружия на замену обреза, у меня пока нет.
     - Не понимаю... - Арам свёл густые брови в одну линию и уставился на меня вопросительным взглядом.
     - Я же на мотоцикле. Для меня атака хищника гораздо опаснее, чем для автомобилиста, а отбиваться, случись что, придётся одной рукой. - Коротко довёл до собеседника свои резоны и откинулся на спинку стула, разведя руками. - Так что, сам понимаешь, пока не могу.
     Арам задумался. Ухватился рукой за подбородок, поскрёб синеватую от нарождающейся щетины щёку.
     - Скажи мне, если ты найдёшь оружие на замену обреза - тогда продашь?
     - Если подберу замену - продам. Только сразу предупредить хочу - вряд ли это скоро случится. Насколько я понимаю оружие в городах дороже чем на базах Ордена. И, кроме того - не думаю, что мне в ближайшее время мне доведётся вернуться сюда.
     - Договорились. - Арам коротко кивнул и поднялся. - Давай, дорогой терять время не будем, поехали.
     - Поехали. Только о цене обреза перед продажей уговариваться будем - вдруг его история только начинается.
     Хозяин гостиницы только отмахнулся, смеясь. Видно, не рассчитывал уже на покупку. Да и бог с ним.
    
     Новая Земля. База переселенцев "Россия".
     24 год 38 число 2 месяца 12:45
    
     Нет ничего страшнее неофита, охваченного жаждой деятельности. Лично я полагал, что сделать фотографию - это просто. Приехали в живописное место, щелкнулись пару раз и дело в шляпе. Не тут-то было. Из пикапа Toyota Hilux с двойной кабиной было извлечено несметное количество кофров, каких-то ящиков и коробочек, которые живо трансформировались сверкающие отражатели, переносные софиты и прочее оборудование мне явно незнакомое. Не говоря уже о голове большой гиены, которую успели охладить в холодильнике и закинули в кузов пикапа специально для съёмок.
     Энтузиаст-фотограф, в роли которого выступал гостеприимный хозяин гостиницы, накрыл её золотистым спасательным покрывалом, спасая от жгучих лучей солнца.
     Поначалу мне пришлось помогать разгружать и монтировать всё это оборудование. Затем позировать, щурясь от яркого света.
Размещено: 10.04.2013, 14:28
   
Всего страниц: 2
Библиотека форума "Миры Андрея Круза"