| Всего страниц: 26 |
| Дмитрий Бессонов (Werewolf_kiev): Стальное время | ||
|
||
| Киев, 2020 год, 18 мая, понедельник, 16.45. Знаете, что такое правовое государство? Это когда даже уличный попрошайка может не давать никаких показаний в полиции, если при допросе не присутствует его адвокат. Это когда при аресте тебе зачитывают список твоих прав и уточняют, понял ли ты их. Это когда полицейский знает, что за выбивание «чистосердечного» с него могут сорвать погоны, а то и отправить в камеру к тем, из кого он это признание выбивал. Представили? А вот теперь забудьте. Нет никакого «правового государства» у нас. Да и до войны, скажем честно, не было. Но сейчас отсутствие этих самых правовых норм особенно хорошо ощущается. Преступник имеет право хранить молчание, но ему это очень не рекомендуется, потому что хранить он его будет недолго, а подписывать протокол придётся переломанными пальцами. Преступник не имеет права на адвоката, правозащитника и своего представителя в суде в принципе. Преступник не имеет права на суд, потому что судебной системы сейчас нет. Даже в часто упоминаемом 1937 году было некое подобие судебной системы – так называемые «тройки». Сейчас нет и такого. Есть дознаватель, он же следователь, он же триумвират – судья плюс адвокат плюс прокурор. Он решает твою судьбу. Может показаться, что такая система категорически нецивилизованна и имеет множество огрехов. Что ж, я отчасти соглашусь. Отчасти – потому что нельзя оценивать судебную систему государства, находящегося в состоянии войны, с системой мирного времени. Как временное решение подобная схема себя полностью оправдывала и создана была скорее «по бедности и необходимости». Но самое лучшее – когда ты не познаёшь на себе всех «прелестей» этой схемы. А у нас сложилось иначе. Первичный допрос, который пытался нам учинить особист с дамбы, предсказуемо провалился. Не помогли ни крики, ни пинки, ни угрозы. А на большее у «соответствующего» товарища не хватило ни смелости, ни полномочий. Через два часа приехала целая процессия: крытый «Урал» с отделением охраны ГУБ и «Нива» с Михаленко и двумя неизвестными мне людьми в штатском. Глянув на неизвестных, становилось понятно, что клейма там ставить негде – горячее сердце, холодная голова и длинные руки. Эту братию почему-то узнать очень легко, даже если они в костюмы Деда Мороза нарядятся. Ну а за целое отделение, конечно, спасибо. Видать, ценят и боятся, если десяток бойцов приволокли, да ещё в полноценных «доспехах» - бронежилетах и шлемах. Нас семерых, вместе с обоими спасёнными комендачами, сразу же погрузили в кузов, запретив всякие разговоры, и выставили оцепление по кругу. Кинул взгляд на парней. Петрович в растерянности, молчит. Тигра вообще впал в какую-то прострацию, уставился в одну точку и ни гугу. Ещё бы, за контрабанду наркоты ведь расстрел без вариантов… А вот Док и Кирей, судя по их бегающим глазам, о чем-то активно думали. Словил взгляд Дока. Он стрельнул глазами на выход из кузова, на что я отрицательно покачал головой. Ну куда бежать? Мы тут и на пятьдесят метров не отбежим, как положат всех. Взвод охраны, плюс губари… Да и даже если сбежим, то что дальше? Уходить на наши законсервированные базы в лесах и сидеть там до пенсии? Не вариант, точно не вариант. С другой стороны, умереть от пули своих – тоже вариант не Бог весь какой, но будем надеяться, что наши заслуги зачтутся и мы сможем что-то доказать. Ещё в самом начале, когда прошёл первый шок, я сказал всем нашим, чтобы говорили «правду, только правду и ничего, кроме правды». В нашем случае это разумно и наиболее выгодно. Лепить какую-то легенду нет ни времени, ни смысла. Особенно если учесть то, что мы действительно невиновны. Через полчаса в кузов запрыгнули конвоиры почти в полном составе и процессия поехала в город. Состав колонны изменился, в него влились две наши машины (а точнее – уже бывшие наши), за рулём которых сидели солдаты из конвоя. Впереди же шла Нива с Михаленко, а замыкала шествие «таблетка» с раненым Олегом, в которую зачем-то погрузились «соответствующие» граждане, которые приехали с Игорем. Ну что ж, значит, моя мозаика правильно сложилась. Олеженька наш – губарь. Что характерно – Михаленко за всё время не удостоил нас ни взглядом, ни словом. Хотя в его положении это, может, и лучше. Он ведь нас на задание отправлял, и фактически мы подчинялись ему. Теперь и его по допросам затягают, как пить дать. | ||
|
| Всего страниц: 26 |